По его правилам

Глава 3

Наталья Анатольевна тему как-то сразу перевела, ещё рассказывала о самоуправлении и структуре школьного ученического парламента. Сообщила, что завуч по воспитательной работе сейчас занята с гостями школы и просила коротко напомнить, что конференция органов школьного самоуправления состоится через две недели.

А у меня тем временем подскочило настроение. Неприятное покалывание и сухость во рту исчезли, и первый школьный день снова заиграл яркими красками уже без неприятной примеси.

После собрания в актовом зале мы высыпали на улицу. Поднялся небольшой ветерок, что скрасило жару. Погода стояла великолепная. Чем я люблю первое сентября, так это тем, что вроде бы как уже школьный день, а ни уроков, ни домашних заданий нет. Я, конечно, люблю учиться, но не настолько, чтобы обожать домашку. Это вон пусть Пантелеева с Нестерчуком кайфуют. А я-то нормальная.

– Девчонки, сегодня всё в силе? – спросила негромко Настя, едва мы вышли во двор школы.

– Конечно, – Таня едва не взвизгнула от предвкушения. – Я новый цифровик возьму! Мне брат подарил недавно.

– Тогда в пять на «пятачке»? – уточнила Белова.

– Не опаздывай.

Я вообще терпеть не могу, когда кто-то опаздывает. А вот Настя Белова будет не Настя Белова, если не заставит ждать себя. Однако в последнее время мы её почти отучили, когда она, придя на пять минут позже условленного, оставалась одна. Неужели так трудно собраться вовремя?

Город у нас небольшой, при Союзе, как говорили родители, был вполне себе живым и активным. Но, как почти во всех таких небольших городках России, после распада Союза сюда пришла разруха. Машиностроительный завод, считай, стал, швейную фабрику закрыли. Людям работы не было, и многие подались на заработки кто куда. И вот буквально в последние года четыре что-то где-то стало шевелиться. То ли кто-то выкупил из-за рубежа, то ли что ещё, но рабочие места стали появляться, зарплата у людей тоже. Новые хозяева Машзавода отреставрировали местный парк культуры и отдыха, куда мы как раз и собирались.

На первый и последний звонок традиционно в парке проходит шоу-программа и дискотека на улице. Молодёжь стекается со всех районов. Не обходится, естественно, и без стычек. В самом начале шоу-программы я выступаю с песней от нашего творческого коллектива от Дворца культуры и спорта. Вообще-то, так происходит каждый год, но именно сегодня хочется блеснуть ярче обычного.

На углу возле хлебного ларька мы с Таней попрощались, договорившись встретиться в половине пятого. Дома родители поздравили ещё раз, вручили большой красивый торт, сверху на котором был масляный колокольчик. Потом был семейный обед, позвонила бабушка с поздравлениями.

– Дочь, совсем взрослая у нас, – мама тепло улыбнулась. – Мы с папой подумали и решили подарить тебе к началу последнего учебного года в школе. Знаем, что ты нас не разочаруешь, будешь умницей.

– Верим в тебя, Златусь, – подмигнул папа и поставил на стол небольшую коробочку, обёрнутую голографической серебристой бумагой.

Я нетерпеливо разорвала упаковку и с радостным возбуждением извлекла оттуда новый мобильный телефон! С цветным экраном! И намного большим, чем в моём старом. Красавчик С. кремового цвета с серебристым ободком вокруг экрана приятно лёг в руку.

В нашей школе я видела цветной мобильник только у Пашки Кутузова, но у него всегда всё у первого появляется. Родители могут себе позволить. Папа хоть с ними не живёт, но вроде бы как в облсовете не последний человек, и, говорят, приложил руку к продаже Машзавода. Пашка, кстати, уже не первый год клинья подбивает, хоть между подходами отнюдь не скучает. Однако он мне совершенно не нравится.

Я поцеловала родителей, мы попили чай с тортом. Времени на сборы оставалось совсем немного, поэтому пришлось поторопиться. Я снова надела школьную форму, крутнулась, как маленькая, перед зеркалом, чтобы фартук взметнулся красиво воланами по воздуху. Но вот причёску и макияж сделала смелее. Да к тому же мне выступать на открытой сцене, тут уж и положено яркий макияж.

– Лапуля, мне и не верится, что ты выпускница, – мама зашла в мою комнату и улыбнулась.

– Ну пока только одиннадцатиклассница, – я чмокнула её в щёку. – Выпускницей буду в мае-июне по факту, мам.

Мама вздохнула, дала кучу напутствий, как себя вести и если что звонить, ещё раз посоветовала взять жакет, потому как хоть и первое, однако, сентября, и вечер осени – уже не то, что вечер лета, а от парка идти далековато.

Таня зашла за мной без четверти пять, и папа подвёз нас до «пятачка» перед парком, где мы условились встретиться с Настей Беловой и другими девочками. Со всеми ещё раз поздоровались, пообнимались, пофоткались, а потом я убежала к своему художественному руководителю Марине Алексеевне, что ждала меня, других вокалистов и ребят из танцевальной группы чуть дальше.

Концерт проходил на «ракушке», что стояла у основания открытой танцплощадки в парке. Ракушкой её все называли потому, что бетонный полукупол сзади деревянной небольшой сцены был сделан в виде открытой раковины моллюска. Наверное, когда-то, ещё в советское время, когда за парком тщательно ухаживали и охраняли, это было красиво и суперсовременно на то время. Но к празднику лавочки по периметру танцплощадки и «ракушку» покрасили, и, в принципе, выглядело вполне сносно.

Пока настройщики вытаскивали аппаратуру, устанавливали колонки, проверяли микрофоны, Марина Алексеевна велела нам расположиться в небольшой пристройке. Танцоры со своим хореографом ушли разминаться, а вокалистов она заставила пропеть гаммы для распевки.

Время быстро добралось до шести, народ заполнил площадку. Большинство девочек были в парадной школьной форме, парни по большей части оставили только белые рубашки, пренебрегли брюками, надев джинсы. Но были ребята и из десятого, парочка даже из девятых затесалась, хотя традиционно дискотека и концерт для выпускников. Но мало ли, вдруг чьи-то парень-девушка из класса помладше или просто дружат.

Я выглянула из-за «ракушки», увидела своих, они шумной толпой тусовались ближе к сцене. Многие помахали руками. Виденин приветственно поднял бутылку с пивом, едва не облив Настю, которая тут же состроила ему убийственное лицо.

Концерт начался. Сначала ведущие от Дворца культуры поздравили всех, кто в этом году заканчивает школу, пожелали удачи в последнем школьном году, определиться с профессией и идти к цели, потом выступили танцоры с классным зажигательным рок-н-роллом. На сложных поддержках, которые они вытворяли, толпа стала разогреваться: пищать, выкрикивать, даже пританцовывать на местах. Потом была пара песен, снова танец, и вот дошла очередь и до меня.

Я выпрямила спину, перебросила завитые в крупные длинные локоны волосы на одно плечо и аккуратно поднялась по ступеням на сцену. Прозвучали первые аккорды моей фонограммы. Я вскинула глаза на зрителей, улыбнулась и сняла микрофон со стойки. В ответ раздались приветственные крики, громче всех со стороны наших, конечно, но и в других школах меня знали. Я помахала публике рукой и поднесла микрофон к губам, начала петь всем известную песню о том, что скоро кончится наша школьная пора и нам придётся с ней попрощаться. Новая аранжировка от нашего звукорежиссёра звучала свежо и интересно. Многие стали подпевать на припеве.

Обожаю это ощущение! Когда стоишь на сцене и ощущаешь ответную крышесносную реакцию публики. Пусть я не выступаю на главных сценах страны, возможно, это ещё впереди, но и тут, в родном городке, я чувствую прилив невероятных эмоций, когда вот так пою перед друзьями и знакомыми.

На проигрыше я обвела взглядом всех внизу, снова даря им улыбку, и вдруг натолкнулась на неприятный тяжёлый взгляд новенького, что стоял недалеко от сцены с парнями из 11-Б. Даже с расстояния я почувствовала, каким презрением он меня окатил. А потом равнодушно отвернулся и стал о чём-то беседовать с новыми одноклассниками, которые стали с ним что-то бурно обсуждать, будто меня тут на сцене и не было, и я не пела песню, пытаясь подарить всем хорошее настроение.