По ту сторону реальности. Сборник мистики и фантастики. Том 3

Принц

Я не смогла бы сейчас точно ответить, когда впервые подумала о нем. Наверно, мне было лет шесть. Мать с отчимом что-то не поделили после совместного распития спиртного и яростно орали друг на друга полночи. Я куталась в одеяло, стараясь не вслушиваться в гневные вопли, и представляла, как было бы славно, если бы в моей жизни появился вдруг сказочный принц. Как в мультике про Золушку.

Там, в мультике, Золушка и Принц кружились в сверкающих воздушных искрах, звучала очень красивая музыка. Там были возможны чудеса. Я хотела, чтобы в моей жизни тоже появилось чудо. Чтобы пока я сплю, возле моего окна в воздухе зависла карета, из которой вышел бы прекрасный принц, прицепил к моей кровати трос и украл меня в свою сказочную страну…

А потом я бы проснулась в просторной прохладной спальне на огромной кровати. На маленьком столике у изголовья стояла бы ваза со свежесрезанными цветами, легкий ветерок играл тонкими газовыми шторками на распахнутых окнах. Мраморный пол отражал бы лунный свет, и все вокруг, как в сказке, переливалось голубыми тонами ночи и волшебства…

Каждая девочка мечтает стать принцессой, носить головокружительной красоты сверкающие платья с корсетом и на кринолине, а в волосах чтобы поблескивала бриллиантовая диадема. И туфельки. Обязательно должны быть хрустальные туфельки и шлейф переливающихся сказочных духов. Каждая девочка мечтает об этом всю жизнь, независимо от того, как она выглядит в настоящем, и сколько ей лет.

А каждый мальчик в глубине души чувствует себя прекрасным принцем, способным на подвиги и сильные поступки. И каждый мальчик всю жизнь ищет глазами в толпе свою принцессу, свою прекрасную сказку.

А между тем я росла, а принц все не похищал меня. Сверкающая серебром карета не зависала напротив моего окна. Я жила в суровой постсоветской реальности, где принцев нет и не будет. Я не любила свою страну, и мне было за это ни капли не стыдно. Здесь не было сказочных Хэллоуинов с яркими костюмами и красочными декорациями, не было роскошного выпускного бала, как у школьников за границей. Моя мать не заказывала мне красивое платье принцессы на выпускной.

Шло время, мне исполнилось двадцать пять лет, но в моей жизни не происходило ничего хотя бы отдаленно похожего на исполнение моих детских надежд. Я безумно мечтала стать актрисой в театре, но в моем маленьком городке, где градообразующим предприятием был завод, не было соответствующих учебных заведений. Для того чтобы учиться в другом городе, нужны были деньги, я же не могла заработать больше, чем мне с трудом хватало на существование: скудное питание и дешевую одежду.

Иногда мне снилось, как я брожу по руинам разрушенной церкви, в которой нахожу шкаф с одеждой королевы Екатерины. Я начинала мерить на себя эти старые, пахшие пылью и тленом, но расшитые золотом платья…

Как каждая юная девушка, я мечтала о красивой одежде и тонком дорогом парфюме. Мечтала о том, как я выпархиваю на высоченных шпильках из дорогой машины, на моем плече крошечная сумочка на тонкой золотой цепочке, и платье, вспыхивающее огнями бриллиантов при каждом моем движении. И конечно, мне навстречу спешит высокий синеглазый брюнет, чуть склонившись, предлагает мне держать его под руку, а потом мы, красивые и счастливые, поднимаемся по ступеням, покрытым бархатом, навстречу роскоши и ярким огням.

В реале я не осознавала своей красоты. Мне говорили, что я красивая девушка, но я не понимала этого, глядя на свое отражение в зеркале. Плохая косметика и дешевая одежда способны изуродовать любую красоту. Как каждая девчонка, я мечтала о любви, и иногда со мной рядом оказывались кавалеры, которым повезло быть рядом со мной только потому, что я не знала себе цену и не понимала, насколько я лучше этих пьющих и курящих простых работяг. Чувствуя свое крепкое положение рядом со мной, так как зарабатывали больше, эти красавцы со временем раскрывали передо мной всю красоту своей рабочей души, и я сбегала.

Я всегда бежала, не оставляя позади себя хрустальных туфелек. У меня не было хрустальных туфелек, да я и не хотела, чтобы они вновь нашли меня по этому элементу одежды, ведь все они были далеко не принцы.

Мне трудно сказать, откуда в глубине моей юной хрупкой груди появилось осознание того, что я не такая, как вся эта пьющая каждую пятницу чернота вокруг. Нет, я не имела ничего против простых работяг, ведь если бы их сознание не было настолько замутнённым алкоголем и настолько примитивным, они не смогли бы каждый день выполнять черное пахалово в цехах моей нелюбимой страны. Кто бы тогда клал асфальт, плавил сталь и чинил унитазы?

Хуже всего было то, что из-за моего небогатого внешнего вида некоторые из этих простых работяг считали меня равной себе, я же не хотела как моя мать: выпивать по выходным и терпеть рядом с собой быдло, лишь бы не остаться одной. У меня не было страха остаться одной. Наедине с самой собой мне было лучше, чем в плохой компании.

Я пробовала курить, но дым в легких мешал мне двигаться быстро, пробовала выпивать, но всегда болела от алкоголя, даже если пила его в очень маленьких дозах. Настоящие принцессы не пьют и не курят. Наверно, поэтому мой разум не деградировал и продолжал метаться в поисках путей к достижению моих заветных желаний.

Я мечтала иметь двухэтажный дом с мансардой и двумя гаражами, чтобы в нем было место для моей машины и машины моего мужа. О большом газоне вокруг дома, огороженном низеньким белоснежным заборчиком, на котором мой маленький сын будет играть с большой пушистой собакой. Об уютной кухне с клетчатыми занавесками на окнах и соломенных плетеных конфетницах. О просторном холле, где я, беременная моим сыном, буду сидеть на мягком бежевом велюровом диване в сарафане в крупную ромашку на синем фоне, ожидая моего мужа и глядя на океан, который будет видно сквозь стеклянные двери…

И, разумеется, я везде была изгоем. Не может нормальная русская девушка быть такой независимой и стремиться к чему-то большему, чем простая семья с мужем-заводчанином, у которого по меркам города вполне хорошая и стабильная зарплата, квартира в куске железобетона и китайская скатерка в фрукты на кухонном столе.

И, разумеется, я страдала, так как не могла найти себе место в этой всей суровой реальности большой страны, которой искренне плевать на своих граждан…

Но я ждала…

Я ждала, как Ассоль свою яхту с алыми парусами. И в моей жизни даже могло однажды случиться так, что хороший парень, узнав о моей мечте, как Грей, приплыл бы за мной на алых «Жигулях». Но в моей жизни случилось иначе. Вы замечали, что со странными людьми в жизни случаются странные вещи?

Это случилось в пасмурный осенний вечер. Я очень люблю такие вечера, когда над головой пасмурное хмурое небо, улицы залиты холодным дождем. В мокром асфальте отражаются фонари. Люди в длинных осенних плащах прячутся под большими зонтами, спеша в теплый свет своих квартир.

Я любила гулять под осенним дождем. В моем воображении существовал город Дождливый. В этом моем воображаемом городе были мощеные камнем мостовые, чугунные фонари с гроздьями зарешёченных плафонов. Там всегда было пасмурное небо. Двухэтажные дома, как в старом Питере. И в том своем воображаемом городе я всегда приходила в один и тот же дом, где меня встречала красивая полная женщина. Она усаживала меня у жарко горящего камина, приносила мне горячее молоко и заботилась обо мне так, как в моем понимании должна была заботиться мать, которой у меня никогда не было.

Иногда рассматривая на улицах людей, я анализировала, кого бы я хотела поселить в свой воображаемый город. В моем воображении всех жителей Дождливого объединяли самые важные для меня качества: красота, доброта и любовь. Все, что я не могла получить в жизни: любовь, красоту, заботу и защищенность – все это было в моем воображаемом городе. Я верила, что мой город действительно существует в каком-нибудь параллельном измерении. И однажды за мной приедет карета, и я отправляюсь по пасмурным облакам к мощеным камнем мостовым, маленьким двухэтажным особнячкам и жарко горящим каминам, в свой тот дом, где мне всегда рады.

В один из особенно тяжелых дней я гуляла по мокрым от дождя улицам. Мои слезы сливались с каплями дождя, и мне казалось, что весь этот дождь плачет моими слезами…

Мне не хотелось возвращаться домой. Я все в нем ненавидела. Мне было непонятно, как можно ТАК жить – в облаке алкогольного дурмана, в состоянии бесконечного похмелья. Как можно позволить убить в себе веру в сказку, веру в то, что ты стоишь большего, чем то, что вокруг тебя сейчас.

Я любила свою мать, как каждый ребенок. И как каждый ребенок, я наивно и бесконечно пыталась завоевать ее расположение. Я не употребляла алкоголь, не курила, как она. Я хотела получить высшее образование, занималась спортом, но чем лучше я хотела стать, тем больше она ненавидела меня. Может быть, именно за то, что я не такая, как она. Может быть, во мне она видела свое треснувшее отражение. Однажды я в слезах спросила у нее: «За что ты ТАК ненавидишь меня?», она подняла на меня свои замутненные алкоголем глаза и прошипела: «За то, что ты родилась».

Под ногами хлюпала вода, крепкий осенний ветерок насквозь пробирал меня холодом, но я не стала застегивать плащ, ведь этот ветер, хлещущий мне в лицо каплями дождя, словно утолял мою боль. Ступив с бордюра в маленькую, как мне показалось, лужу, я провалилась по щиколотку в ледяную грязную жижу. Настроение испортилось, ведь в реальности я не могла поехать в большой теплый дом к жарко пылающему камину и просушить ноги, выпить чашку горячего молока.

В следующий момент, обдав меня запахом жуткого парфюма и лука, меня обогнал высокий плотный человек. Он почти оттолкнул меня с дороги в раздражении, как будто я была помехой на его пути. Он куда-то очень спешил. Проскакав несколько метров, он оказался у автомобиля. Муркнув сигнализацией, он плюхнулся в салон и грохнул дверью. Выезжая передо мной из двора, он поднял облако грязных брызг. Наверно, мы все рано или поздно сталкиваемся в жизни с подобным хамством и невоспитанностью.

Когда я оказалась у перекрестка, светофоры уже не горели. Почему- то так делают в нашем городе, после полуночи отключают светофоры, и пешеходы вроде меня теряют ориентир. Наверно, авторы наших правил дорожного движения рассчитывали на законопослушных граждан, когда вводили термин «Зебра», я тоже рассчитывала, когда стала переходить дорогу по «Зебре»…

Он так стремительно вылетел из-за поворота, что я растерялась от внезапности происходящего: визг резины, стираемой об асфальт, пронзительный вой клаксона. Он не притормозил, он просто не захотел притормозить. Наверное, у него, как и у меня, был сегодня тяжелый день и он ненавидел весь мир. Он куда-то спешил, это снова был ОН, тот человек, обогнавший меня во дворе. Я успела увидеть его лицо сквозь лобовое стекло, а потом был удар в бедро и темнота.

– Эй, красавица, вставай! Давай ручку, я помогу! – надо мной склонился силуэт человека, он протягивал мне руку. Как в моих мечтах, когда за мной приезжал принц на сверкающей карете. Я не видела его лица, ослепленная яркими огнями фар.

Я осмотрелась по сторонам. Я лежала на мокром асфальте в круге света фар стоящей рядом машины, мигающей аварийными огнями. Улица была пуста, по ночам наш маленький город словно вымирает. Пустая улица, я и склонившийся надо мной силуэт. Я вложила руку в его ладонь, как я всегда делала это в своих мечтах. Стоп. Я, кажется, сильно ударилась головой.

– Это ты меня сбил? – я обратилась к нему на «ты», какие теперь между нами церемонии, после того как он чуть не убил меня своей машиной!

– Я? – он рассмеялся. – Нет. Тот, кто тебя сбил, уехал. Дико куда-то спешил человек. Так сильно, что даже не притормозил. Тебя выбросило мне под колеса.

– Сволочь он, – тихо пробормотала я. – Нельзя так с живыми людьми.

Я осматривала себя. Ну конечно, вся в грязи, но вроде бы ничего не поломала.

– Согласен, нельзя. Идем, я тебя подвезу.

Мне не хотелось возвращаться домой, но и гулять в таком виде я уже не могла. Мокрая, грязная, в разодранных колготках. Он прав, меня надо подвезти.

– Снимай свой плащ, в машине тепло, – незнакомец помог мне стянуть мокрый грязный плащ. – У тебя коленка разбита, надо рану обработать.

Он помог мне сесть в машину.

– Куда тебя везти?

Я назвала ему адрес, и мы поехали по залитым дождем пустым улицам. В мокром асфальте отражались мигающие желтыми огнями светофоры, фонари и фары редких встречных машин.

Запарковавшись возле моего подъезда, незнакомец повернулся ко мне, и я узнала его! Это был тот самый парень из моих фантазий. Высокий, красивый, стройный брюнет. Цвет его глаз я рассмотреть не могла, но я и так знала, какого они цвета.

– Позволишь мне проводить тебя до квартиры? Удар был сильный, лучше, если я поведу тебя под руку. Хочешь, поедем в больницу?

Я отрицательно помотала головой.

– Нет, спасибо. У меня все нормально, ничего не болит. А до квартиры, да, пожалуйста, проводи.

Мне не хотелось, чтобы он входил в мой ужасный подъезд, видел дверь моей квартиры, я стеснялась своего внешнего вида, но я не могла с ним расстаться, я слишком долго мечтала о нем.

Он помог мне выйти из машины. Его серебристая «Тойота» вполне могла сойти за карету. Хороший мальчик не проехал мимо, возится со мной, наверняка он из хорошей семьи, а я всего лишь голодранка из плохой. Сейчас он увидит мой подъезд и никогда-никогда мне не позвонит, даже если и возьмет у меня телефон.

Он взял с заднего сидения мой плащ и чуть склонился ко мне.

– Обопрись на мою руку. Если почувствуешь боль, говори, я отвезу тебя в больницу.

Я взяла его под руку и почувствовала аромат его духов. Вот сейчас я закрою глаза и стану наслаждаться каждой секундой этого полета. Я иду под руку с принцем из своих детских грез и знаю, что это кончится, но сейчас он ведет меня не в свой дворец и не по ковровой дорожке, но он меня ведет.

Остановившись возле своей квартиры, я вздохнула.

– Я живу здесь, – я скользнула глазами по расписанным матерными словечками стенам. – Спасибо за то, что проводил меня, – я еще раз вздохнула, пытаясь сдержать слезы. – Спасибо тебе за то, что вообще остановился. Ты бы мог проехать мимо, как тот человек, который сбил меня.

Принц покачал головой, встречаясь со мной глазами. Синими глазами!

– Нет, я бы не смог.

Вот сейчас пришла пора прощаться. Сейчас он махнет мне рукой, и я никогда больше его не увижу. Но зато я теперь знаю: он реален! Он не бесплотный призрак из моего сна, а вполне осязаемый живой человек.

– Я не смогу выразить словами полную величину своей благодарности, но ты просто знай, – я замялась, подбирая слова. – Я буду тебе благодарна всегда.

Незнакомец улыбнулся. Белые зубки, ямочки на щечках.

– Всегда не нужно, а вот кофе я бы выпил.

Я смущенно опустила глаза.

– Мне неловко, но у меня дома… Я не одна живу, и там чуть лучше, чем здесь, – я обвела руками подъезд.

Принц понимающе кивнул.

– Мы можем выпить кофе у меня.

На мгновение у меня перебило дыхание.

– Эм… Когда?

– Если кроме разбитой коленки у тебя ничего не болит, можно прямо сейчас.

Не буду врать, я задумалась. Он не только не исчез, увидев мой подъезд, он приглашает меня к себе. Я могу прямо сейчас переодеться и поехать к нему. Что может этому помешать? Мне завтра не нужно на нелюбимую работу, я в отпуске. Среди ночи? Так он сам предложил, значит, это возможно. Вдруг он какой-нибудь маньяк? Что ж, значит, это моя судьба, я столько ночей мечтала об этом красивом молодом мужчине, что если он послан мне для того, чтобы убить, что я теряю? Жизнь, которую я почти проиграла, в которой у меня не было и нет ничего хорошего, ни одного шанса на успех и воплощение моих надежд? Да ну и черт с ней. Я хочу сейчас поехать с ним, смотреть на него, видеть его глаза, улыбку, вдыхать его аромат.

– Хорошо. Я только переоденусь.

На его лицо словно скользнул солнечный зайчик.

– Да. Я подожду в машине.

Я вставила ключ в замок, и в сердце что-то оборвалось. Вот сейчас я войду в свою квартиру, а он сядет в свою серебряную карету и уедет. Мысленно дав себе оплеуху, я повернула ключ и обернулась через плечо.

– Я буду ждать, сколько потребуется. Ты обработай коленку.

В прихожей не горел свет, и во всей квартире было подозрительно тихо. Впервые за всю мою жизнь здесь в такое позднее время, казалось, все спали. Прокравшись на цыпочках и осмотрев квартиру, я с удивлением обнаружила: никого нет дома. Это было невероятно, но очень кстати, учитывая обстоятельства.

Выбирать, во что переодеться, мне было особенно не из чего. Разодранные об асфальт колготки теперь остается только выбросить. Я заменила их джинсами, предварительно залив коленку перекисью прямо из бутылки. Я очень торопилась. Мне не хотелось столкнуться с матерью и отчимом, и я боялась, что мой долгожданный прекрасный принц может уехать.

На бегу расчесывая волосы, я снова мысленно отметила невероятную тишину пустой квартиры. Не бормотало радио на кухне, не завывал телевизор из комнаты матери, и нигде не капала вода. Тишина, и где-то там, за окном, во дворе меня ждет серебряная карета.

Плащ полетел в тазик с грязным бельем. Вместо него я достала из шкафа свою старую куртку. Стыдно мне не было, принц и так уже должен был понять, я не богатая наследница. Какого черта, я в этом не виновата! Я работаю всю свою сознательную жизнь, со школы. Такие вакансии, такие зарплаты, такая страна – в ней не сбываются мечты.

Наверно, я слишком поспешно выскочила во двор, а он ждал меня у машины.

– Все нормально? Можем ехать?

– Да, пожалуй.

В машине он тихонько включил красивую инструментальную музыку и ободряюще улыбнулся мне.

– Теперь все будет хорошо.

Мы проехали через пустой спящий город и выехали за его пределы. Проехав километров 20, мы свернули к элитному жилому поселку, освещенному яркими огнями иллюминаций и фонариков. Откуда-то звучала музыка, и по мере нашего приближения она становилась все громче. Наконец мы свернули еще раз, и я увидела освещенный праздничными огнями дом. Он был выполнен в средневековом стиле и напоминал старинный замок. Притормозив немного, незнакомец повернулся ко мне.

– Доверься мне, хорошо?

Возле парадного подъезда нас встречали люди в форменной одежде: швейцар в парадной ливрее, охрана и дворецкий.

– Куда мы попали? – удивленно прошептала я.

– Домой. Точнее в один из наших домов.

– Наших?

– Ну да, – незнакомец улыбнулся и с укором заглянул мне в глаза. – Ты столько времени меня ждала и не узнала?

Я смотрела на него расширенными от шока глазами.

– Ты похож на принца, который приезжал за мной в детстве, во сне.

Он кивнул.

– Вот. Я приехал. Я не мог сделать этого раньше, раньше ты была не готова. Я наблюдал за тобой, и когда ты оказалась в беде, не смог больше быть в стороне. Я приехал за тобой.

– Это горячечный бред, да? Я сильно ударилась головой?

– Просто доверься мне, ладно? Ты взрослая девочка и должна понимать: все мысли и мечты имеют энергию, и если чего-то очень сильно хотеть, эта энергия где-то должна разряжаться после того, как набирает достаточную концентрацию. Ты очень сильно меня ждала, я просто не мог не приехать за тобой.

Сказав это, принц вышел из машины, обошел ее, открыл дверь с моей стороны и подал мне руку. Я смотрела на его руку широко распахнутыми глазами. Этого не могло быть в моей тусклой жизни, в которой я выживала только своими мечтами. Я преодолевала все трудности и неудачи, спасаясь в придуманном мире снов, в Дождливом городе, куда я отправлялась в полусне, когда осенью дожди лили по несколько дней. Если слушать песни дождя, можно услышать в них сказочные истории про далекие страны, про принцев и настоящую любовь, а если очень захотеть, можно научиться ходить меж капель дождя, но это был мир моего воображения, этого не могло быть в реальности, в России, со мной…

Он приглашающе держал протянутую руку, чтобы я вложила в нее свои пальцы так, как делала это во сне. Всегда.

Пустые улицы ночного города ожили, по ним на бешеной скорости летели машины ДПС и «Скорой помощи». Поступил звонок, на центральном перекрестке лежит сбитая машиной девушка. Водитель машины скрылся с места происшествия. Звонивший кричал в трубку, что пульс у нее почти не прощупывается.

Врач «Скорой помощи» опустился на корточки, пощупал пульс, просветил фонарем зрачки.

– Носилки быстро, жива!

Тело погрузили на носилки.

– Похоже на внутреннее кровоизлияние в результате удара головой об асфальт. Можем не успеть.

Захлопнулись двери, и машина рванула с места. Машина ехала быстро, очень быстро, и врачи старались успеть, и водитель старался. Карета «Скорой помощи» остановилась возле дверей «Приемного покоя», носилки выкатили, бегом устремляясь в операционную.

Устанавливая датчики пульса, молоденькая медсестра взволнованно смотрела на монитор. Наконец она беспомощно повернулась к дежурному врачу.

– Нет пульса, – сказала она, побледнев. – Как жалко! Такая молоденькая…

Врач кивнул.

– Это кровоизлияние в мозг. Реанимация бесполезна, не успели, слишком поздно…

– Я не могу выйти из машины в таком виде. Здесь столько людей, они смотрят на меня. – Я потупила глаза, чувствуя, как заливаюсь румянцем. Меня бросило в жар, голова словно горела огнем.

– Можешь, каждая девушка заслуживает того, чтобы поехать на бал. Просто доверься мне! – с улыбкой повторил принц. И я поверила ему, вкладывая в его руку свои пальцы. И в этот момент меня словно ослепил яркий свет, когда я снова смогла дышать, оказалось, что я стою на ступенях, обтянутых красным бархатом, и держу под руку высокого синеглазого брюнета. На мне было сверкающее бриллиантами белоснежное бальное платье.

– Этого не может быть, – прошептали мои губы.

– Может, – прозвучал бархатный голос прекрасного принца. – Идем, нас все ждут.

Мы шагнули вверх по ступеням навстречу ярким огням туда, где звучала божественная музыка живого оркестра и в золотых канделябрах пылали тысячи свечей. Скользнув глазами по витражу дверей, я увидела в зеркальных вставках наше отражение. Юные, стройные, такая красивая пара! Неужели эта невероятно красивая девушка в белоснежном сверкающем платье – я?

И мы пошли навстречу ярким огням в переливающиеся звуки скрипки и клавесина, навстречу балу, в мою красивую волшебную сказку…