Победи мой... страх!

Глава 2

POV Дементьева Яна

Водя по странице с пупырышками и вбитыми точками, как я их называю, почувствовала неслышные изменения в своей, ставшей уже привычной темноте.

Потянул едва ощутимый сквозняк по ногам, а до слуха, который помогал замещать организму отсутствующие способности к зрению, донёсся тяжёлый мужской выдох.

«Опять… Припёрся и таращиться на меня! Делать, что ли, больше нечего!?»

– Я знаю, что ты здесь, Зверев. – Ещё один мужской вздох был воспринят с раздражением. – Проваливай. Ещё ночь не наступила. Даже такому загнанному скоту, как ты, позорно стоять в полдень без дела.

Дмитрий ничего не сказал на оскорбление, хотя я прекрасно знаю, что подобное обращение к бизнесмену Всея Питера карается строго и весьма изощрённо… естественно им же самим. Но мне не страшно. Этот палач в своё время меня четвертовал на полную катушку. Больше рубать нечего.

«Я прямо-таки поцелованная «везением»… особенно, если про слепоту вспомнить!»

Пройдя немного, магнат импорта и экспорта спорткаров присел на офисный стул. Кожаное сиденье характерно заскрипело, выдавая расположение Зверева.

– Что читаешь? – Полюбопытствовал неугомонный, уже полгода как донимая меня своим вниманием.

– Мартен Паж «Как я стал идиотом…»

– Интересно?

– Ты скажи. Я только в процессе, а судя по тебе, ты подобное чтиво затёр до дыр.

Ещё один шумный вдох пролился, как бальзам на душу.

– Яна, долго ещё ты будешь острить?

– Пока язык не отсохнет… и… не успокаивай себя. Я острить ещё даже не начинала. Разминаюсь только.

– Ну, конечно, – в голосе мужчины отчётливо слышалась досада. – Ты же умная женщина, а этот сарказм… сплошное ребячество.

– Ха! У меня прямо под пальцами ответ на твой снобизм! – Трогая строчку, процитировала выдержку из труда Мартена Пажа: – «Слово «интеллект» сплошь и рядом означает способность красиво формулировать и убедительно преподносить полную ахинею, а ум человеческий настолько сбился с курса, что порой лучше быть дебилом, нежели записным интеллектуалом». Как тебе такое, а?

– Я ничего не понял. Какой-то идиотизм…

– Значит, ты на правильном пути, – заключила важно, разряжаясь громким смехом, когда Зверев выругался сквозь зубы. – Ой, да ладно. Проехали. В философии ты – профан. Я это давно поняла. Лучше вернёмся к нашим баранам. Ты долго меня будешь держать в заложниках?

– Никто тебя не держит! – Возмутился мужчина.

Его голос стал сокращать расстояние. Зверев явно поднялся.

Когда сильная рука коснулась моего плеча, я вздрогнула, резко поднимаясь.

– Зверев, будь человеком. Борись…

– С чем? – Севшим голосом задал вопрос Дмитрий, явно зная ответ.

Но он был неверным.

– Со своей гадостной натурой.

– Чего?!

Устало вздохнув, поправила повязку до самого носа. Запах дорогущего одеколона заставлял сердце биться перепуганной пичужкой.

«Позор на твою рыжую голову, женщина!»

– Поясни, – почти прорычал Зверев, но руки убрал.

– Как сторонница учений Макиавелли, поясняю: все люди изначально злы и порочны и при случае будут вести себя в соответствии со своей природой. В их власти стремиться к свету и сдерживать свои «хотелки»… это я тебе перевожу на примитивный уличный сленг.

– Дьявол! В кого ты такая язвительная, умная бестия?!

Едва сдержавшись от улыбки, фыркнула:

– Увы… сироте неведома сия информация.

– Боже… – простонал мужчина, и улыбка всё-таки появилась на моих губах.

– Дима, ты неисправим. Менять веру менее, чем за пять секунд, обращаясь то к нечистому, то к всевышнему… – покачав головой, засмеялась. – Безбожник. Николло Макиавелли вечная слава! Мне иногда кажется, что он писал трактаты с тебя!

– Смешно… пунктик про возраст я заценил.

На интуитивном уровне чувствуя, что довела мужика до грани, которую перешагивать опасно, нащупала рукой сумочку, переводя разговор в более безопасное русло.

– Ты пришёл отвести меня на ланч? Идём… я уже полчаса как хочу есть. – Потянув спорткаровского магната на выход, направление которого я уже легко угадывала даже с закрытыми глазами, широко улыбнулась. – Заодно расскажешь, когда я смогу дать показания против Мастера Вики.

Либо мне показалось, либо отец моего незадавшегося жениха споткнулся на ровном месте.

– Что? – Тут же нахмурившись, грозно пытаюсь выпытать хоть что-то. – Что за реакция такая?! С Викой всё в порядке?

– В порядке. Просто твою Ташкевич Антон увёз подальше от маньяка. Спецслужбы его ищут, а тебе приказано не высовываться. Считай меня службой защиты свидетелей.

– Ты мне больше рэкетира из девяностых напоминаешь. Говорят, эти головорезы были именно такими…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Какими? – Поймал меня на размышлениях бывший чемпион боёв без правил, в молодости выбившийся вперёд своих конкурентов именно за счёт силы, хватки и напора.

– Порочным, властным и плюющим на чужие жизни с высокой колокольни собственного самомнения.

– Иногда, – прошептал Дима, приобнимая меня за талию, чтобы направить в дверной проём, – мне кажется, что ты меня специально провоцируешь. Знаешь, так долго ещё никому не удавалось испытывать моё терпение. Ты меня наказываешь… знаешь, что я не стану больше портить с тобой отношения и пользуешься этим.

– «Правильно… Потому что вы знаете в глубине души, что заслуживаете наказание…»

– Это что такое? – Буркнул бизнесмен, останавливая меня. – Очередное учение? Что-то знакомое…

До слуха донеслось пиканье.

Мы в лифте.

– У тебя память, как у этой кнопки. Вчера ты весь вечер пялился на меня, пока я поедала фисташки и смотрела очередную часть «Гарри Поттера». Это высказывание принадлежит очаровательному заместителю министра магии.

Гробовая тишина и зубной скрежет стал симфонией этого ланча.

Меня быстро довели до ресторанчика, находящегося напротив офисного здания «Зверев и Ко», выслушали предпочтения в меню и только потом, когда я уже расслабилась, Дмитрий Леонидович поинтересовался:

– «Пялился»? Ты сказала «пялился»? Но… как ты это увидела?

Глава 3

– «Пялился»? Ты сказала «пялился»? Но… как ты это увидела?

Скривившись, взяла вилку в руки.

– А ещё я сказала «смотрела «Гарри Поттера». Зверев, не беси. Это фигура речи. Уж не думаешь ли ты, что я оставалась бы с тобой, будучи зрячей!?

«Эх!!! Такая жалость! Я не вижу его кислой мины…»

– Всё… не отвлекай меня, а то мимо рта пронесу гречу…

«Мда… кто бы сказал, что слепота самый лучший мотиватор похудания, в жизни бы не поверила! И зачем я гарниром заказала рассыпчатую крупу!?» – Осторожно поддевая вилкой гречку, ориентировалась только на физику: сила тяжести, масса и так далее.

– Может, тебя покормить? – Голос Дмитрия дрогнул.

«Жалеет меня… козёл!»

– Ещё чего не хватало. Не быть зверю в глазах его подчинённых очаровательным романтиком! Побойся Бога… и пощади нервы людей. Уверена, из-за доступности и приемлемости цен, этот ресторанчик пользуется спросом у тех несчастных, что устроены к тебе на работу. Я не прощу себе, если все присутствующие здесь решат, что ты милаха.

Гречка успешно оказалась во рту, и я с довольным видом начала жевать те крохи, что донесла без потерь к губам.

За четыре месяца понемногу научилась чувствовать содержимое тарелки, поэтому сейчас в ресторане мне не было стыдно за себя. Ничего не падало, не летело, не капало мимо рта, и это было для меня достижение, чтобы зрячие не считали!

Слепой быть очень сложно… и жутко тоскливо… особенно, когда память не даёт тебе забыть сочность красок мира, в котором ты была не менее ярким пятном, начиная от рыжих волос и насыщенных зелёных глаз до загорелой кожи!

Аппетит резко пропал, и я, отложив приборы в сторону, осторожно вытянула руку в поисках стакана сока.

– Это всё? – Недовольно заворчал Дима, когда пустой стакан был отодвинут следом за тарелкой. – Яна… этого мало. Ты и так практически просвечиваешься. Такая худая…

– Давай не будем спорить, когда это бесполезно?

– Ничего не бесполезно! – Процедил мужчина, поднимаясь вместе со мной. – Сядь и поешь.

– Пожалуйста…

Даже будучи слепой, я чувствовала на себе взгляды окружающих. Как бы мне не хотелось, а они были, сколько не пытайся списывать это на завышенное самомнение… которого нет, если посудить строго. Весь мой сарказм – это элементарная защита от жалости и дурости, направленной на меня.

– Сегодня вечером будешь есть что-то покалорийнее фисташек, поняла?! – Рыкнул Зверев, дрожащей рукой приобнимая меня за талию.

Я бы воздержалась от его прикосновений, но в моём состоянии от них никуда не уйти. Если местность незнакома, я могу заработать нехилую шишку на ровном месте, не говоря уже про ступени и пороги!

Живот тоскливо буркнул, и Дима выругался сквозь зубы:

– К херам собачьим! На сегодня работа закончена. Идём в парк!

– А? – Я даже растерялась, замирая на месте, когда улица зашумела, и дверь ресторана со звуком колокольчиков прикрылась.

Чтобы Зверев ушёл с работы раньше шести-семи вечера!? Неслыханно!!! Это всё заслуги желудка?!

– Тебе нужно больше проводить времени на воздухе, – припечатал мужчина, увлекая меня куда-то в сторону.

Напрягая память, вспомнила, что неподалёку от офисного здания Дмитрия находится Михайловский сквер.

Когда мы очутились на месте, и моя попа прекрасно умостилась на удобную лавочку, в руках оказался бесподобно пахнущий пирожок с картошкой.

На глаза слёзы навернулись.

«Он – плохой! Плохой, Яна! Не позволяй себе проникнуться даже такими поступками!»

– Спасибо, – сдержано поблагодарила Зверева, вонзая в хрустящую корку жареного теста зубы.

– Ешь, – вздохнул Дима, замолкая. – Не за что…

Когда с двумя пирожками было покончено, отвязала повязку, в которой мне врач настоятельно велел ходить и не открывать глаза, чтобы не напрягать их напрасно, пока идёт восстановление после повреждения сетчатки.

– Яна… – предупреждение в голосе Димы странно дрогнуло.

– Я не буду открывать. Только хочу улыбнуться солнцу… и чтобы оно не оставило мне след полосы от загара на лице.

Июль в этом году был волшебный. Ни холодно и ни жарко. Самое оно!

Задрав лицо вверх, с тоскливой радостью представляла себе зелёные, как мои глаза, кроны деревьев, качающиеся на ветру, снующих туда-сюда людей и голубей, которые шумно ворковали, бросаясь спешащим глупышам под ноги.

Мне, как птицам, хотелось кинуться и остановить народ.

«Куда вы бежите, глупые?! Посмотрите!!! Какое голубое небо! Какая зелень вокруг! Дворцы! Даже серые многоэтажки! Они такие… серые! Такие необыкновенно высокие! – В горле застрял ком. – Ну, вот… расстроилась…»

– Ты плачешь?

– Нет. Дай повязку. – Завязав глаза обратно, поднялась. – Всё. Я надышалась. Идём.

– Куда?!

– Работать. Если ты захотел прохлаждаться, то у меня даже несмотря на временный недуг обязанностей выше крыши. Раз ты меня никуда не выпускаешь без своего надзора, поедешь со мной в Парголово. Никогда помощником директора не работал?

Дмитрий Леонидович некоторое время молчал, а потом я в его голосе почувствовала улыбку:

– Было дело. Очень давно, правда, но под твоим началом не грех вспомнить.

Громко цокнув, возвела глаза к небу, но вспомнила, что моей реакцией никто не проникнется, и раздражённо перебросила ремешок сумочки через плечо.

– Раз не грех, идём! Смета не ждёт. Блокнот есть?

– Да, Яна Васильевна.

Игнорируя насмешливый тон Зверева, нащупала его локоть и деловито потянула в сторону… Как оказалось, не ту, в которую требовалось. Дмитрий развернул меня обратно.

–И что мне записывать?

– Будешь мерить помещение вдоль и поперёк. Остановимся пока на сауне. Я планирую её расчистить, на стены повесить зеркала и…

– Боже, какое коварство. Я эту сауну полгода ждал.

– Теперь она моя. Не надо было продавать, раз ждал.

– Иногда, чтобы получить желаемое, нужно расстаться с чем-то…

Толстый намёк и хриплый баритон сделали своё дело. Руки покрылись мурашками, и я лишний раз порадовалась, что платье на мне с длинными рукавами.

Поездка в машине заняла немного времени. То ли пробок не было, то ли я так загрузилась странной заявочкой миллиардера, но дороги практически не почувствовала.

– Приехали, босс. Прошу...

Глава 4

POV Дмитрий Зверев

– Приехали, босс. Прошу…

Мой игривый шёпот танцовщицей был встречен со всей строгостью.

Яна чувствительно ущипнула меня повыше локтя. Я даже зашипел от неожиданности.

– Дементьева!

– Зверев, – перебила меня бестия, замораживая поворотом головы и чёрной повязкой на глазах. – Я тебе, конечно, признательна, что ты не отказал своему сыну в просьбе присматривать за мной, но не перегибай палку. Мы с тобой не друзья… И не чужие люди – заново познакомиться не получится. Так что засунь свой энтузиазм и кобелиный настрой до первой течной сучки. Даже такой дуре, как я – вляпаться в тебя два раза – достаточно, чтобы больше не вестись ни на улыбки, которых, благо, сейчас не вижу, ни на обещания.

– Яна… Только скажи, что…

– Идём работать! – Прорычала Дементьева, перебивая меня на полуслове.

Она не готова слушать меня. Тут, помимо обещаний, даже поступки будут восприниматься в штыки. Стоит вспомнить, с каким хмурым выражением лица Дементьева ела пирожки… Только солнце оказалось способным вызвать на губах рыжика улыбку.

«Эх… как жаль, что я не могу вернуть ей зрение… Заплатил бы любые деньги! Пожертвовал бы всем, кроме здоровья сына и внука!»

– Идём, – согласно кивнул, тут же поморщившись, потому как никто моего кивка не увидел.

Яна достала на ощупь ключи и протянула их.

– Открывай. Рабочих я распустила ещё когда собирала вещи в Израиль, поэтому осторожно. Они успели только вывезти мебель и посрывать полы.

– И чем тебе плиточный кафель не угодил?

– В танцевальной школе вальса должен быть паркет.

– Почему вальса? – Поинтересовался я, открывая дверь и помогая директору студии «DIVA» попасть внутрь.

Дементьева вдруг улыбнулась:

– А почему ты продаёшь спорткары, а не какие-нибудь минивэны? О престиже или о спросе не заливай.

– Ну… тогда потому, что люблю спорткары. Изначально взялся за это, когда-то проигрышное дело, из-за собственного желания.

– Вот и ответ.

Улыбка Яны творила со мной что-то невероятное. Дыхание то прерывалось, то учащалось. В горле пересохло. Хотелось вытянуть руку и коснуться танцовщицы, которая меня всегда поражала гибкостью и утончённостью своего тела. Дементьева была создана для танцев! Она правильно поступила, когда сделала выбор в пользу своей профессии. И пусть я скептично отнёсся, когда девушка оправилась от потери нашего ребёнка и поступила в институт на хореографа, но облегчил Яне жизнь, как только мог. Да – тайно, но помог ей устроиться на бюджетной основе… выбил для неё стипендию… и академическую, и повышенную социальную… подрядился меценатом в её долбанный ВУЗ. Я делал всё это не для неё – для себя. Но даже это не помогло мне очистить совесть.

«Мне кажется, что даже прощение самой Яны, будь оно сказано мне сейчас, не позволит простить самого себя».

Дементьева говорила о теории «вляпываться в дермового человека»… она касалась не только рыжика. Прежде чем она вляпалась в меня, я только отошёл от третьей неудачной попытки отношений.

«Дебил… – оборачиваясь назад в прошлое, с горькой усмешкой покачал головой. – Как только мог сравнять юную девочку с прожжённой охотницей за чужим состоянием?! Наверное, меня собственная похоть, которую я испытал, едва увидел девочку в белом платье, выморозила мои мозги окончательно, срывая стоп-краны. Этому нет прощения и оправданий!»

– Чего замер? – Вернула меня из размышлений дива. – Веди в банкетный зал. Надо посчитать, сколько закупать зеркал…

Следующий час эта маленькая, рыжая бестия меня просто загоняла. Мы меряли буквально всё. Поразило меня то, что Дементьева, как заправской бригадир, из сумочки достала рулетку и с гордой ухмылкой вручила её мне.

Я, конечно, знал, что в женских сумочках приличная галактическая воронка, из которой даже велосипед можно достать, но такая подготовленность явно говорила о том, что Рыжик запланировала эту поездку давно. Видимо, моё решение отдохнуть просто сыграло женщине на руку.

Когда мы зашли в малый зал, где раньше были кабинки для приватных посиделок, а теперь лишь чистая комната, без перегородок, Дементьева блаженно улыбнулась:

– Тут будут проходить занятия…

Столько счастья было в этих четырёх словах!

Дементьева и сама преобразилась, представляя будущую студию танцев. В её владении уже имелось три – одна в центре Питера, вторая – в Голливуде, третья – в Озерках. Как раз последней заведовала Вика, которая недавно расправилась со своим маньяком и теперь донимала меня требованиями – вернуть её работодательницу-партнёршу, но я игнорировал Ташкевич так же успешно, как и собственного сына.

– Здесь будет тяжело измерить. Зал хоть и назывался «малым», но это было до того, как твои мастера раскурочили кабинки. Мне вот, кстати, интересно… – окинув взглядом стеклянные колбы, в которых раньше работали танцовщицы, прищурился. – Почему ты кабинки с диванами велела снести, а стеклянные короба оставила?

– Ты мне не дал договорить. Тут будут проходить занятия пулденса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Это которые на шесте?

– Они самые. Думаю, приобщить к занятиям твою невестку. Она, когда родит, кинется себя в форму приводить. Я её знаю. Своя группа – как раз прекрасная возможность достичь желаемого. Да и мне в теперешнем состоянии поддержка просто жизненно необходима.

– Ты и не в тяжёлое для себя время всем работу раздала… В Лос-Анджелесе у тебя пристроена Наталья, в Питере – Воропаева, в Озерках ты напрягла Вику…

– Всё верно. – Яна заправила рыжую прядь за ухо, выбивая у меня из лёгких воздух одним простым движением. – Осталась Катриэль… и на этом я закончу. Буду почивать на лаврах и собирать доход со студий и считать прибыль.

– Катерина, насколько я помню, в пулденсе – ас. Тут она тебе поможет, а вот большой зал, где ты хочешь, чтобы народ изучал вальс… если ты будешь почивать на лаврах, он останется без руководителя.

– Видно будет, – ответила Дементьева и тут же поморщилась. – Как бы это забавно не звучало.

– В том, что ты не видишь, ничего забавного нет, Яна… Завтра мы с тобой съездим к врачу. До приёма ещё неделя, но я больше не могу ждать. Лучше лишний раз подстраховаться.

Дива только пожала плечами.

– Как скажешь. Меня, в любом случае, ждёт много работы. Нужно позвонить в строительную фирму, возобновить ремонт, узнать, сколько он будет занимать по времени, и набирать штат… – я зажмурился, понимая, куда клонит Яна. – Так что верни телефон на базу.

– И как ты представляешь себе общение с ним?

Дементьева гневно поджала губы, видя, что я не собираюсь уступать.

– Есть куча приложений. Скачаю Сири. Мы живём в век технологий.

– Давай, я буду заниматься переговорами с твоими рабочими?

– ЗВЕРЕВ, – прорычала угрожающе Яна, сжимая кулачки. – Не борзей. Ты и так занимаешь в последние полгода слишком много моего времени. Ещё чуть-чуть, и я обходиться без тебя не смогу.

Как-то неожиданно даже для самого себя я оказался рядом с танцовщицей.

– Не обходись… – от волнения голос подвёл, переходя на шёпот.

Дементьева вздрогнула.

Глава 5

POV Дементьева Яна

– Не обходись…

От проникновенного шёпота Дмитрия у меня появились мурашки. Появились и понеслись самовольно табуном по телу, безумно раздражая.

«Это что сейчас началось?! – Возмутилась я мысленно, обращаясь к телу, которое вот-вот грозилось подставить меня предательской слабостью. – А ну-ка, взяла себя в руки!!! Он об тебя в очередной раз ноги вытрет, а ты и рада?! Нафиг!»

Чувствуя жар, пышущий от близости Зверева, отпихнула мужчину, устремляясь вперёд… совсем забывая, что не ничего не вижу.

– Яна!

Дима резко дёрнул меня к себе, выбивая кислород из лёгких.

К его объятиям я оказалась не готова, поэтому забилась ещё сильнее, сопротивляясь сильным рукам.

– Перестань. Там стоит огромное корыто. Ты ушибёшься.

– Сам перестань! Меня уже бесят твои намёки! Либо закругляйся, либо верни меня обратно! Найди себе другую слепую и опекай её, а я буду спокойно привыкать к собственному состоянию, как и многие до меня!

– Нет.

– Дима, я серьёзно. Отвали… – угрожающе прорычала я, стукнув олигарха в грудь. – Ты меня реально достал.

Некоторое время Зверев молчал, а потом выдал:

– Я обещал сыну. Да и маньяк ещё может за тобой охотиться. Твоё выступление с микрофоном было глупым.

– Пусть лучше будет так. Эта твоя мотивация меня устраивает куда больше… – настойчиво отклоняясь от обнимающего меня мужчины, молилась только об одном – хоть бы он не понял, как меня трясёт от его близости!

«Глупое тело!!!»

– На сегодня достаточно, – хрипло заметил Зверев, отстраняясь и аккуратно подхватывая меня за локоть, потому что потеряв опору, меня закачало. – Скоро стемнеет, а с электропроводкой тут беда.

– Я сказала её заменить. Освещение в твоей сауне было никудышным.

– Интим…

– Разврат. Зверев, называй вещи своими именами.

Помогая мне выйти, Дима что-то проворчал себе под нос. Я же успокаивала учащённое сердцебиение, разволнованное слишком настойчивым соглядатаем.

«Что-то он в последнее время активировался. То меня не замечал, отдал на попечение сиделки, которая меня чуть с голоду не уморила, а после того, как Вика вернулась из своего долгого самозаточения и возмутилась моим состоянием, проходу мне не даёт! Я всё больше начинаю скучать по приставленной им тиранке!»

Когда мы подъехали к дому, Зверев шустро перехватил меня ещё до ступеней.

– Может, хватит?! Я могу хотя бы немного попробовать обходиться без твоей помощи?! А если зрение не вернётся, собираешься и дальше возиться со мной?! До самой смерти?

Бизнесмен вздрогнул и сильно сдавил мою руку, не замечая даже, что делает мне больно. Видимо, я сильно его задела своим замечанием.

«Но лучше сейчас расставить все точки над Ё».

– Чьей смерти? Моей или твоей?

– Не принципиально. Я вообще о другом. Перестань мне докучать. Я сама превосходно обойдусь своими силами!

Кажется, Зверев скрипнул зубами.

Когда Дима отступил, я с облегчением вздохнула. Его парфюм напрочь выбивал у меня из головы все здравые мысли. Какой-то зашквар!

Осторожно ступая по ступенькам, считала их про себя, крепко держась за периллы, на случай математического провтыка.

Оказии не случилось, и я почувствовала себя царём горы, когда нащупала ручку входной двери.

Дмитрий Леонидович сопел за спиной, следуя за мной по пятам.

– Тебе нужно купить удобную обувь. На таких шпильках испытывать мои нервы не стоит.

– Не умничай. В чём хочу…

– Или ты обуваешь мокасины, или буду носить тебя на руках! – Припечатал Зверь, уже больше напоминая своими замашками самого себя.

И тон мужчины говорил о том, что с ним бесполезно спорить.

– Повезло тебе, что я не вижу, – процедила чопорно, скидывая обувь в коридоре.

– А то что?

– Врезала бы тебе!

– Что сейчас мешает?

Зверев опять вторгся в мою интимную зону, прижимая к стене.

Дыхание сбилось.

Впиваясь ногтями в ладошки, я всеми силами призывала разум к работе.

– Если тебе станет от этого легче, – дыхание мужчины обожгло висок, – ударь…

«Боже, как же я хочу его видеть!»

Это было странно, но в глазах поплыла пелена, когда Дима щёлкнул выключателем над моей головой.

Вцепившись в его пиджак, прошептала:

– Темнота пропала… я не вижу, но чувствую свет.

Зверев шумно сглотнул, прежде чем броситься куда-то в сторону.

– Михаил Иванович! Вы говорили позвонить, когда произойдёт хоть что-то. Я включил свет, и она говорит, что в глазах пропала темнота… нет, не видит… да… сейчас будем…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Беготня вокруг меня насмешила. Пусть я её не видела, но слушать обрывочные приказы демона всея Питера было забавно.

– Сергей, остаёшься за главного!! Виталик, подгони мерс. Ты за рулём. Саша, позвони Андрею… нет… Заткнись. Не надо мне говорить, сколько сейчас времени. Врач нас уже ждёт… Ты чего замерла?

– А что мне делать? – Пожав плечами, прикусила губу, уголки которой так и тянуло приподняться.

– Обувай свои кошмарные ходули. Ааа… к чёрту!

– Что ты делаешь?! – Охнула я, когда меня подхватили на руки. – Остановись. Всё равно завтра на приём. К чему эта спешка?!

– Мне так будет спокойнее! Не спорь со мной хотя бы сейчас.

Покачав головой, фыркнула.

– Ладно. Делай, что хочешь.

– Буду считать это за твоё согласие, – подозрительно довольно выдохнул Дима, целуя меня в висок.

– Зверев, ты вообще обнаглел.

– Поговорим об этом чуть позже, моя дива.

Водительская дверь хлопнула, и я согласна замолчала, не желая становиться достоянием сплетен охраны Зверя.

Глава 6

Врач встретил нас на пороге клиники. Учитывая, что по моим подсчётам время было уже довольно позднее, это было странно.

Логику происходящего офтальмолог объяснил сразу:

– Проходите, господин Зверев. Вам повезло, что я задержался сегодня на работе. Я уже был в приёмной, когда вы позвонили.

Хлопки дверью, щёлканья выключателя, я на руках Димы – всё как-то переплелось в одном большом нервозном молчании. Меня радовало одно – световые блики не пропали. Наоборот, я отчётливо различала работу электрического чуда Ильича и не могла нарадоваться.

«Это же хорошо, что темнота рассеивается? Да – пусть молочная пелена не позволяет разглядеть предметы, стоящие в комнате, но это ведь тоже успех, правда?»

Врач внимательно слушал мои прерывистые пояснения сегодняшнего открытия, задавал наводящие вопросы, быстро обследовал какой-то своей аппаратурой, которую я развиднеть сквозь туман никак не могла, и только тяжело вздыхал.

Когда мужчина отошёл, я уже не ожидала услышать ничего хорошего. Настрой Строганова Михаила Ивановича пугал. Я никак не могла определить: это так офтальмолог устал после смены или это его так беспокоит мой случай?

– Итак. У меня для вас две новости: первая – глаза после операции на физиологическом уровне полностью восстановлены. Это хорошо. Признаюсь честно, когда потеря зрения наступает во время травмы зрительного нерва, является полной, с отсутствием прямой реакции зрачка на свет, это, как правило, свидетельствует о тяжелом морфологическом повреждении, в большинстве случаев приводящем к стойкому зрительному дефициту. В таких случаях эффект от операции сомнительный. Нам терять было нечего, и я рискнул, предварительно предупредив вас о патовой ситуации. Так вот, полугодичное наблюдение, реабилитация и покой должны были дать хотя бы какой-то результат… и реакция зрачка на свет – это не та, чтобы меня удовлетворила. – Михаил Иванович опять тяжело вздохнул. – И тут мы подбираемся ко второй новости… Побеседовав по вашему вопросу с очень перспективным профессором-офтальмологом на недавнем симпозиуме в Москве, у нас возникла одна идея… Если зрение внешне соответствует типовым показаниям нормы, причиной слепоты может быть психосоматика!

– Можно по-русски.

– О психосоматических заболеваниях понятно написала Луиза Хей – выдающийся американский психолог и основательница издательской компании «Hay House Publishing». Так вот, «глаза» Хей определяет, как орган, символизирующий способность ясно видеть прошлое, настоящее, будущее, а в разных заболеваниях зрения, Луиза первопричиной ставит «боязнь взглянуть на действительность прямо здесь и сейчас, ощущение себя в туманном настоящем, нежелание видеть своё существование, обида, упорнейшее нежелание простить». Яна, подумайте и скажите, вам что-нибудь из этих причин знакомо? В последнее время вам не приходилось чувствовать давление застарелых обид? Вас не беспокоит задавленность всем этим?

Пришёл мой черёд вздыхать тяжело.

– Да, я помню, как вы получили травму зрительного нерва. Авария, недолгий плен, который усугубил травму головы – это всё понятно, но после операции на вас что-нибудь оказывает давление?

«Если только я сама… Дима в этом плане идеален. Сначала меня не замечал, теперь заботой душит… и – нет! Его забота не воспринимается мной, как что-то давящее и противное. Что-что, а с собой я умею быть честной. Мне нравится быть с этим гадом, чтоб меня!!! Наверное, самоедство и есть та причина, о которой толкует доктор…»

– Мы подумаем, Михаил Иванович, – поспешно отрапортовал Зверев, осторожно помогая мне подняться. – Такой вопрос требует времени… – голос бывшего чемпиона по боям без правил странно дрогнул. – Ммм… завтра ждите нас в назначенное время. Спасибо, что приняли.

– Это моя работа, Дмитрий Леонидович. До завтра. Буду ждать вас с домыслами и предположениями на этом же месте.

Когда мы сели в машину, Зверев даже водителю на вопрос не ответил. Пришлось мне просить отвезти нас в особняк местного мецената.

Волнение закралось сразу, а когда Дима отнёс меня в комнату, пожелав заторможено спокойной ночи, вместо того, чтобы докучать монотонным чтением чего-нибудь, я совсем скисла.

«И что теперь делать? Говорить, что я не считаю его присутствие карой небесной? Что я давно перечеркнула своё прошлое и просто не оглядываюсь назад!? Или не перечеркнула?»

Скинув с себя одежду, забралась под плед, раздражённо хмурясь.

Начинать копаться в себе – было до одури страшно.

Глава 7

– Яна… доброе утро.

Моргнув, открыла глаза.

Ничего ровным счётом не изменилось, кроме одного – темнота отступила, едва Зверев одёрнул ночные шторы.

Прикусив с внутренней стороны щёку, успешно сдержала улыбку.

«Мутный туман – это тоже прогресс», – мысленно показав вчерашним выводам Строганова язык, решительно поднялась с кровати, позабыв, что уснула прямо так, в нижнем белье.

Резво нащупав на спинке кровати халат, быстро накинула его на плечи и подвязала пояс, прислушиваясь к тяжёлому дыханию Зверева.

– Доброе утро. Который час?

– Девять… я…

– Какие планы? Сегодня же выходной? Куда потащишь меня на этот раз?

– Сначала к врачу… потом к Андрею и Катерине.

Резко обернувшись на звук голоса олигарха, удивлённо вскинула брови:

– В Италию?! Я же говорила, что терпеть не могу перелёты. Ты вообще когда-нибудь меня…

– Нет. Никуда лететь не надо. – Хоть у меня не было возможности оценить настроение Димы, но я чувствовала по его голосу, что он становится всё больше мрачным.

Было ли мне дело до этого? НЕТ!

– В смысле? Они здесь? Приехали?!

– Да…

– Давно?

– Да…

– Зверев, не заставляй меня играть с тобой в прятки, которые закончатся удушением одного партизана. Можешь отвечать нормально!? Какого чёрта Андрей приволок всю свою семью в Питер, когда за Викой по всему городу гоняется маньяк!? И… и почему Катя ни разу меня не навестила, если они здесь!?

Моя вечная головная боль сначала прокашлялась, прежде чем окончательно огорошить:

– Маньяк пойман… Вика застрелила его сама два недели назад. Сейчас Ташкевич с Антоном готовятся к свадьбе. Сын с невесткой приехали практически сразу, но я…

– … козёл, – процедила сквозь зубы, безвозмездно помогая наглому паразиту справиться с определением своих поступков. – Ты в курсе, что неволить людей – это статья?

Свет от окна перекрыл тёмный силуэт.

«Зверев приблизился», – заработал перебойный отчёт от зрительного восприятия.

«Боже, как же я по нему скучала!!! Не по этому гадёнышу Звереву! По своему зрению!!! Спасибо тебе, Господи даже за эти мушки! Жить в беспросветной тьме – это безумно страшно!!!»

– Прости. Не буду врать и оправдывать своё желание быть рядом с тобой, – хриплый баритон поразил меня своим признанием до глубины души. Это было неожиданно, но не достаточно, чтобы я развесила уши и тут же поверила словам мужчины, дважды бросившего меня в грязь. – Да, Андрей и Катя настойчиво требовали встречи с тобой, но я, ссылаясь на рекомендации врачей, соврал им. Сказал, что тебе противопоказаны эмоциональные всплески, что тебе спокойно у меня в особняке… что…

– Заткнись, – замахнувшись по памяти, прилично стукнула бизнесмена кулачком в грудь. – Прикажи собрать мои вещи и немедленно отвези меня домой! А как доставишь, исчезни из моей жизни и больше не появляйся!

– Яна, я…

– Достаточно признаний. Я сыта ими по горло. Спасибо, что образумился… и это всё. Закончим наше общение на этой просветлённой ноте.

Свет снова заполнил меня до краёв, а значит один слишком умный гад, наконец, отошёл.

Домыслы подтвердила дверь, почти неслышно закрывшаяся за Дмитрием Леонидовичем.

Устало нащупав кровать, присела.

«Что за человек?! Я только проснулась, а он меня уже утомил!!! И что значит "хочу быть рядом с тобой"?! Зачем?! Для какой цели?! Опять, чтобы меня разобрать на детали, а потом смотреть, как я медленно, но упрямо собираюсь обратно!? Прости, дорогуша, но нет. Как бы мою безмозглую крышу от тебя не уносило, а больше я ничего общего с тобой иметь не желаю!»

Вопреки решительному настрою, который я в себе буквально реанимировала, осторожно принимаясь за самостоятельную сборку чемодана, в груди неприятно тянуло.

Когда в комнату вошла приходящая домработница, я успела свалить вещи из шкафа в одну большую кучу и расстегнуть саквояж.

Тамара Евгеньевна, женщина разменявшая шестой десяток, мне сразу зашла, стоило Звереву только сменить персонал после той нехорошей сцены с моей сиделкой. Как домработница выглядит – я сказать не могу, но пирожки она печёт просто бомбезные. Переезд из особняка в квартиру будет омрачён одним этим расставанием со сдобой и подвижной, приветливой женщиной.

Загруженная своими мыслями по поводу всей ситуации, через слово слушала причитания Тамары Евгеньевны.

«… не буду оправдывать желание быть рядом с тобой…» – какие-то четыре слова творили со мной невесть что! Сердцу так хотелось поверить ему! А разум вопил: «И что дальше?! Зачем оно нам надо?! Мы третий раз не соберём себя! У всего есть предел!!!»

– … как же вы справитесь одна в квартире? Ох… горюшко…

– Всё будет нормально. Ни я первая, ни я последняя. Справлюсь. У меня друзей много. А если вернулась кума с крестником, так и вовсе семья под боком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Это что же? – Дрожащим голосом спросила домработница Димы. – У вас больше никого нет?

– Как же?! – Улыбнулась во все тридцать два. – Есть ещё четыре брата! Да и вся танцевальная труппа! И это ещё не считая родного приюта.

– Ой, Божечки! А родители?

– Я – сирота, Тамара Евгеньевна, так что у меня семья побольше, чем у некоторых. Кстати, я так давно не ездила в приют… Надо бы наведаться на днях, а то дети волнуются. Они, вопреки соображениям взрослых, помнят всё, а я обещала вернуться, когда мне станет легче.

– Эмм… если можно, я бы хотела вам составить компанию… И пирожками деток угостить будет не лишним.

– Боюсь, сейчас с этим строго. Нормы САНПИНа нарушать нельзя. Воспитатели не разрешать детей кормить непроверенной сдобой.

– Эх, жаль…

– Но вы можете просто пойти со мной, если желание есть, – поспешила обнадёжить милую старушку. Столько в её голосе было разочарования.

– Тогда я куплю игрушек… Игрушки можно?

– Думаю, запакованные, с этикетками и ценниками, не забракуют, так что покупайте и приезжайте ко мне. Будем путешествовать по Питеру вместе.

Сбоку скрипнула дверь, и я обернулась.

– Вы готовы? Андрею я позвонил. Нас уже ждут с нетерпением в Озерках.

– Всё готово, Дмитрий Леонидович, – отчиталась Тамара Евгеньевна, и возле меня щёлкнула раздвигаемая ручка саквояжа. – Можно ехать.

– Идём… – тихий голос Зверева действовал раздражающе на нервы. Странное зудящее чувство в области солнечного сплетения, чем-то напоминающее угрызения совести, выбивало из колеи.

«Да с какой стати?! Меня натуральным образом похитили, удерживали обманным путём, отрезали от мира, а мне ещё и стыдно должно быть?! Безобразие!»

Доехали мы до особняка моих друзей быстро и в полной тишине. Дмитрий поверхностно дышал где-то рядом, но надоедать со своими признаниями больше не пытался.

Я расслабленно выдохнула только тогда, когда машина остановилась и мою дверь рывком открыли:

– Крёстная!!! Где же ты была?! Я тебя заждался!

В объятья своего семилетнего крестника я почти выпала.

– Димулька!!! С прошедшим! Прости, что не поздравила!

– Ничего. Мама сказала, что ты не могла – болела. Я так рад, что ты теперь здорова!

– Не совсем, малыш, – подоспел Дмитрий Леонидович к своему маленькому внуку, единственному живому существу, что нас теперь отныне связывает. – Твоя крёстная ещё не полностью выздоровела.

– Так ты меня до сих пор не видишь? – Тоскливо вжался в меня маленький тёзка моего мучителя.

– Пока нет.

– Блииин… как жалко. А я так хотел с тобой рубануться в плейстешн!

– Откуда такие выражения, внук?

– Папа так говорит…

– Хм… – в голосе успешного предпринимателя прорезалось веселье. – Охотно верю. Это всё объясняет. Что ж… раз твоя крёстная пока не может с тобой «рубануться», может, дадим ей гордое звание «болельщик»?

– А?

Пока ребёнок наивно выдавал междометия, я скрипнула зубами от досады, предвидя пояснение.

– Предлагаю поиграть со мной…

– А ты любишь «Танчики»?

– Уважаю.

Димка взвизгнул, хватая меня за руку.

– Ура! Идём, скорее! Крёстная, чур, болеешь за меня!

Мне осталось только подчиниться. Я была слишком счастлива чувствовать мальчика рядом после длительной разлуки, чтобы предъявлять претензии Звереву-старшему. Да и со стороны дома послышались восклицания подруги. Я поспешила себя отдать на попечение любимой подруги.

Глава 8

– Ну, как ты? – Шепнула Катя, грохоча тарелками, когда с обедом было покончено, и мужчины ушли играть с Димулькой в плейстейшн.

– Нормально. Почти освоилась. – Неопределённо пожав плечами, поморщилась.

Вообще это сложно. В плане передачи ложной эмоции.

Я себя чувствовала, как на первом курсе универа – пытаюсь повторять за хореографом, смотрю на него и уверена, что всё у меня идеально в движениях и жестах.

Сейчас происходило то же самое, только «хореографом» у меня выступала память. Чтобы изобразить неискреннюю реакцию, нежно сильно постараться, а вот реальную лицо само изображало… как по типу «чик-чирик, я – в домике».

«Меня же не видят… почему бы и не быть само собой?!» – Наверное, именно так размышляла внутри меня невидящая «Я», потому как слова с выражением лица у меня почти не состыковывались.

Сомнение в голосе бывшей приват-танцовщицы говорило именно об этом.

– Точно?

– Всё норм. Не переживай… Где рожать будешь? – Осторожно переведя тему, уже искренне улыбнулась.

– В Питере – где же ещё? Тут хорошие врачи. Не поверишь, но в Италии медицина так себе. За те полгода, что я там наблюдалась, нервов мне попили – трындец! Чего только стоит первый скрининг!

– Ну, не обобщай. У нас тоже «мастера» есть… «не дай Бог» которые. Скорей всего ты просто так попала. Странно, что Андрей не нашёл тебе другого гинеколога.

– Я ему не говорила, что мне не нравится Даниэлла Герра. Знаешь, я так хотела побыстрей вернуться домой, что даже его секретарше втихую помогала. Женщина попалась сообразительная, но медлительная, просто жуть!

По звуку захлопнулась посудомойка, и Катя подсела ко мне, чтобы обнять за плечи.

Родной запах окутал меня с ног до головы.

Я зажмурилась, чувствуя, как пощипывает в носу от нахлынувших эмоций.

– Знала бы ты, как я рада, что вы вернулись… – положив голову на плечо моей Смирновой, глубоко вздохнула, приобнимая в ответ. – Ого! – Нащупав восьмимесячный живот, задохнулась восторгом. – Какая ты большая!

– Говорю же, нервы мне все вытрепали. Сначала изводили прибавлением в весе, потом страшными предсказаниями, что ребёнок с патологиями… вчера сходила к Марье Андреевне – просто близняшки.

– Ах! – Обнимать подругу стало в два раза страшнее и приятнее одновременно. – Андрею уже сказала?

– Неа. Пусть будет сюрприз. – В голосе Кати слышалось незамутнённое откровенное женское счастье.

Вдруг с мою ладошку толкнулся кто-то из парочки близняшек.

Пред глазами поплыли круги, но я даже не замечала, с восторгом замерев.

– Как жалко, что не могу стать крёстной им…

– Кто тебе такое сказал?! – Возмутилась Катя. – Можешь и ещё как будешь! Поступим, как в старину – если выбрал крёстного своему ребёнку, значит, он будет крестить и последующих твоих детей!

– А много ли у нас будет последующих? – Из ниоткуда появился Андрюша.

В руку пнулось аж две конечности.

«Надо же… маленькие такие, а папин голос уже различают…»

– Думаю, трое. – В голосе теперь уже Зверевой Катерины слышалась лукавая улыбка.

– Димка будет рад.

– И я… – мечтательно улыбнувшись, откинулась на диване, отпуская беременную пленницу в объятья её мужа.

Долго выдержать их телячьи нежности у меня совести не хватило.

Осторожно поднявшись, неслышно вышла в коридор, ориентируясь по стенам.

В доме Андрея я прожила около двух месяцев, поэтому неплохо помнила, что и где находится, так что в гостиную добралась без травм и шишек. Так же мне неплохо помогли произошедшие со зрением улучшения. Пусть картинка окружающей действительности мне ещё была не доступна, но очертания комнат и предметы мебели я распознавала на уровне силуэтов достаточно неплохо. Правда, глаза немного устали, когда я застыла в дверях гостиной, где доносились крики настоящей борьбы за неприкосновенность орла.

– Крёстная! – Окликнул меня Димочка, пропуская мимо ушей наставления своего старшего тёзки. – Ой! Деда, меня убили…

– Димас, не отвлекайся на женщин. Это первое правило успешной жизни!

– Пф! – Не удержалась я от возмущения. – Такая себе жизнь. Пусть лучше на женщин отвлекается, чем на мужиков.

– Кхм… Яна, ты уверена, что хочешь продолжить свои наставления?

– Уверена! – Вздёрнув нос к потолку, скрестила руки на груди. – Придёт время, и я обязательно его продолжу! Тебя, кстати, тоже убили…

– Ты видишь?

Качнув головой, усмехнулась.

– Не вижу. Слышу. Великому Звереву играют гимн «Гейм Овер».

Дмитрий что-то буркнул себе под нос, поднимаясь.

Видеть этот подъём стало для меня контрольной точкой отсчёта.

– Ладно, Димас. На сегодня пока всё. Мне твою крёстную нужно к врачу отвезти.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Не забудьте только, – агрессивно начала замершая за моей спиной Катя, – обратно вернуть. С этого дня Яна будет жить у нас…

– Да. Я в курсе. И Яна, и я будем жить у вас… Тебе скоро рожать, а Андрей постоянно на работе пропадает. И мне, и сыну будет спокойнее, если рядом с тобой, Катерина, будет кто-то свой.

Андрей только прокашлялся на слова своего отца.

Катя, всегда здравомыслящая и в принципе неконфликтная по своей природе, тоже словно язык проглотила. Димка, по звуку, прыгал вокруг своего деда, а я… меня переполняло негодование.

«Да он издевается! Называется – «оставил в покое»! А ведь я уже поверила, что он может быть нормальным!!! Козёл!»

– Не переживайте, – будто чувствуя беснующийся во мне тайфун, поспешил успокоить Зверев. – Хоть я буду работать по удалёнке, но у меня тоже хватает дел. Займу кабинет Андрея до родов… вы меня практически не увидите…

Ох, как же мне хотелось этого Андрея, который вовсю спелся со своим отцом, где-нибудь зажать в тёмном углу и вытрясти из него всю душу.

«Что за подковёрные игры?!! Ладно… Пусть Андрей пока живёт… у меня есть жертва непосредственного раздражения! Сейчас по дороге к офтальмологу кое-кому придётся отвечать на все мои вопросы и собственные самовольные решения!»

Глава 9

Едва мы оказались в машине, я приступила к запланированному нападению:

– И как это называется?!

– Разумность, – тут же получила ответ, задохнувшись от подготовленности некоторых.

«Ха! Кто-то не сидел, сложа руки?! Ну, никто и не говорил, что чужую наглость можно брать голыми руками!»

– Ты же вроде как виноватого включал!

– Я подумал и выключил его обратно…

– С какой стати? – Скривившись, откинулась на кожаное сидение автомобиля и сложила руки на груди. – Считаешь, что мало «поучаствовал» в моей жизни?

– Можно обойтись и без сарказма, рыжая, – мрачно заметил Зверев-старший. – Что насчёт так задевающего тебя переезда – поясняю, раз терпения нет до кабинета врача доехать. Во-первых, Кате, действительно нужен присмотр. Две недели до предполагаемых родов – это слишком скоро, чтобы оставлять женщину на попечении маленького сына и толпы охраны, которые по большому счёту поселятся, как только Катерина начнёт вопить. Ребята стреляют хорошо, а с околоплодными водами дел ещё не имели. Во-вторых, сегодня утром, прежде чем принять это решение о переезде, я проконсультировался с твоим врачом… и он сказал… и снова тебе скажет, когда мы появимся на пороге его кабинета, что я – не тот раздражитель, который стоит колом на пути твоей психосоматики. В моём присутствии начались улучшения – этого достаточно, чтобы я постоянно маячил возле тебя, дожидаясь второй стадии выздоровления… так что, если ты думала, что избавилась от меня, то наука на моей стороне.

Я отвернулась к окну, старательно контролируя свою мимику.

Недовольство было вагон и маленькая тележка, но я удержалась от комментариев, с нетерпением дожидаясь вердикта офтальмолога, поэтому вплоть до приёмной доктора Строганова погрузилась в молчание.

Михаил Иванович встретил нас, как всегда с радушием… и подтвердил каждое слово моего соглядатая.

– … конечно, это лишь предположения, но положительные прогнозы гарантировать можно именно в условиях того пребывании, в котором вы находились во время пусть неполного но возобновления работы хрусталика глаза. Так же я бы советовал вам…

К концу получасовой лекции мне хотелось убивать вопреки разумности, о которой говорил Зверев.

По всему выходило, что контакт с вездесущим «Дмитрием Леонидовичем» прервать не удастся, чтобы я там о себе не фантазировала. Так же меня подрядили ходить на занятия с психологом, и Зверев клятвенно заверил, что будет меня сопровождать на часовые беседы с мозгоправом лично.

Со стороны как послушать, так мы – семья, где муж пытается всеми правдами и неправдами сохранить брак с суицидальной, отбрыкивающейся от помощи жены-сумасбродки.

Я категорически была против такого определения происходящего, поэтому мило улыбалась, мысленно расчленяя слишком реющего за моё здоровье олигарха. Это самое большее, что я могла себе позволить, чтобы меня ещё и к психиатру не подрядили на приём.

Когда мы вышли из частной клиники, мстительно прищурилась, прежде чем вытянуть из кармана повязку и завязать ею глаза.

– Что? – Настороженно поинтересовался Дима, явно наблюдая за мной со стороны.

– Ничего…

«Ты ещё пожалеешь, что пристал ко мне, как банный лист! Я тебе устрою весёлую жизнь!»

– Хочешь мира?

– Неееет… – действуя на опережение, ответил умник. – Я не готов к войне.

– Готовься! Две недели – это очень много… особенно, когда рядом капризная беременяшка!

«Катя будет на моей стороне! Поможет, если я попрошу… Ох!!! У меня шикарный план по выведению некоторых из себя!!!»

Комментарий Зверева сбил меня с мысли мрачной констатацией факта:

– Ты любой беременной фору дашь, Дементьева…

Я сначала хотела обидеться, а потом кровожадно улыбнулась.

«Ха! Ладно… своими силами, так своими!»

Когда мы вернулись в особняк Андрея и Кати, обдумать план действий, как следует, не позволил мелкий тёзка тирана. Меня утащил другой Димка.

Крестник решил, что мне скучно в своей темноте. Утянул меня в свою комнату и принялся читать сказки.

От такого количества эндорфина, которое вырабатывал всего лишь быстро щебечущий голосок моего «Димонёнка», ни о какой коварстве думать не хотелось. Я просто слушала давно позабытые сказки и мечтательно улыбалась своему туману.

От маленького сокровища пахло совершенно по-особому: ещё ребёнком, но уже с папиным дорогим парфюмом. Андрей, наверное, приучал уже малого к своеобразному мужскому стилю. Мне так хотелось поскорее увидеть любимого крестника!

С таким ярым желанием я и уснула, чувствуя плечо пока маленького, но уже мужчины.

За окном стемнело, когда я в следующий раз открыла глаза. Я это поняла по отсутствию туманных бликов.

Неожиданно на меня налетел ветер… на тело опустился лёгкое покрывало.

Сонно моргнув, увидела Зверева, который замер возле меня, отпуская край одеяла.

Я вырубилась, прежде чем поняла, что я его УВИДЕЛА!!!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Утром всё забылось… только доброе ощущение от хорошего сна осталось лёгким напоминанием.

«Это был сон! – Всё утро и весь последующий за ним день убеждала себя я, натужно пытаясь разглядеть сквозь ставший уже привычным туман силуэты мебели. – Это просто был сон…»

Спокойный размеренный завтрак и появление гостей, которыми стали Антон и Вика, немного разбавили волнение. Мне так хотелось поверить, что ночное рандеву Зверева не привиделось, что это зрение пусть на мгновение, но вернулось, что я была сама не своя.

Спросить у надменного олигарха в лоб духу не хватило. Да и отсутствие пледа, что мне померещился говорило само за себя.

Ташкевич и самый младший из моей дружной компании сирот, Тошик, приехали пригласить нас на своё торжественное бракосочетание, которое запланировано через две недели.

От новости, что скоро вся «бандитская кодла», как выражались с любовью воспитатели, будет в сборе, мне хотелось плясать!

«Русик, Витя, Лерочка! Ну, и конечно же, скромная и пугливая Наташа со своей бойкой дочуркой, полностью пошедшей в породу Ящерова… Я скоро их увижу!!!» – На общем фоне раздрая, в глазах мушки плясали больше обычного.

Я даже не замечала!

Моё настроение заметил Зверев-старший и тупо подло воспользовался, добившись согласия на прогулку на ипподром.

Что отказать уже не вариант, я поняла, когда гадский сексапильный дед подключил к поездке своего внука.

Димыч так радовался, что обломать ребёнка и пойти на попятную посчитала кощунством.

Глава 10

– Ты готова? – Спросил Дмитрий, после тихого стука бесшумно входя в комнату, выделенную мне Катюхой.

Судя по тому, как судорожно выдохнул Зверев – нет.

Я одевалась на ипподром сегодня в гордом одиночестве. Катю Андрей повёз на приём к врачу – пришли анализы. Будущий папаша сильно переживал, поэтому обратиться за помощью можно было только к основателю нервного семейства, а мне легче себе на горло наступить, чем просить Дмитрия Леонидовича рыться в моих вещах.

– Что?! – Спросила с наездом, поправляя топ на груди, таким образом проверяя приличия.

– Нн… ничего.

– Если я выгляжу глупо – просто скажи. – Поморщилась, сдвигая брови в одну сплошную дугу. – Я переоденусь.

– Нет. Наоборот. Ты выглядишь очень… очень даже. Правильно, что штаны надела… Эмн… а жакет этот топ предусматривает?

Фыркнув себе под нос, поднялась с дивана, проводя вдоль кожаных обтягивающих брюк рукой. По памяти вспоминая цвета этого комплекта, мысленно пожала плечами, недоумевая, что там неприличного такого Зверев увидел.

Топ – кожаный, беж… брюки с заклёпками по швам – чёрные, красиво блестящие на солнце. Из обуви я планировала обуть удобные сандалии без каблука. Всё-таки ипподром. Хорошо – если Зверев решит провести в отношении меня сеанс терапии, а если умнику вздумается усадить меня кататься!? Лошадь «спасибо» за шпильки не скажет. Как, впрочем, и мои ноги.

Задумчиво ухмыляясь, отмахнулась от вопроса Зверева.

– Какой жакет!? На улице сорокет! Август месяц!

Дмитрий Леонидович скрипнул зубами от досады.

– Ладно. Пошли, а то Димас там уже, наверное, машину перевернул от нетерпения.

Сказано это было таким тоном, что терпения пожелать мне захотелось не маленькому Димке, а большому… недовольно сопящему рядом со мной.

«Вот же… что же мне с тобой, такой невозмутимой сиделкой, делать?! Ничем не пронять! Такой милый, что у меня оскомину скоро разобьёт!»

Вопреки всем словам, стоило Звереву взять меня за руку и приобнять, чтобы помочь вписаться в дверной проём, как обоняние окутал запах дорогих духов с терпким запахом состоятельного мужчины, и дрожь пробежала по всему телу.

«Дьявол…»

Мрачно хмурясь, прислушивалась к подозрительно размеренному дыханию Дмитрия, изредка замирающего, когда отец бывшего жениха делал глубокий вдох.

Когда в машине, вместо того, чтобы сесть за руль, Зверев разместился у меня под левым боком, прижимаясь слишком тесно, как для пассажира мерседеса, я отчаянно пыталась не двигаться на семилетнего крестника. Такой побег расценивался для меня, как сокрушительное поражение!

«Нет! Нельзя показывать, что близость Дмитрия вызывает во мне хотя бы что-то! Если он поймёт – с меня, живой, не слезет! А оно нам не надо! Не надо же!?»

Пока меня разрывало на тысячу неуверенных Ян, Зверев негодующе сопел… потом что-то щёлкнуло – видимо, панель, разделяющая салон от водителя, поднялась. А потом Дмитрий взбудоражил меня своим угрожающим шёпотом:

– Одёрни топ вверх!

– Он разве сполз? – Потрогав свою уверенную троечку, фыркнула. – Не выдумывай. Топ не должен задираться до горла. На то он и топ! И вообще… отвянь. Ты мне не папочка. За внуком своим следи.

– Футболка внука не вызывает у всех моих охранников бешеного слюноотделения! И вообще! Как ты себе представляешь прогулку на коне… без лифчика.

Отпустив напряжение, хихикнула, представляя такой галоп.

– Весело…

Со стороны враждебно настроенного соседа даже температура поднялась.

«Хммм… может, зря я вырядилась?»

«Ой! Да ладно! – Тут же мысленно махнула на неуверенную себя рукой. – Ничего не зря! В таком виде меня точно не посадят на здоровенную лошадь, страх перед которыми я оставила в секрете. В топе с третьим размером груди без лифчика скакать меня точно не заставят. Учитывая реакцию Зверева, он меня ещё целовать будет на радостях, когда я откажусь садиться на коня».

Зверев не подавал признаков жизни до самого ипподрома, зато Димасик прыгал по всему салону, с восторгом делясь ожиданиями:

– Дедушка сказал, что меня посадят на большую лошадь! Дедушка сказал, что на его ипподроме они самые большие! Дедушка сказал, что тут проводят скачки! Сегодня как раз будет забег! Я смогу поставить на Орла!!!

Со своим «дедушка сказал» Димуля так меня вымотал (учитывая, что этот «сказал» не переставал жаться ко мне, окутывая своим парфюмом!), что я была сконцентрирована только на горячем дыхании в свою щёку.

Благо, что ипподром от Озерков был не далеко. Надолго бы меня при такой близости не хватило! Сказать точно про последствия не берусь, но нервы были натянуты, как струны на гитаре.

Только Димулька взвизгнул, что мы на месте и выскочил из машины, едва она остановилась, я поползла в его сторону… то, что меня схватят за талию и дёрнут на себя – никак не ожидала.

– Эй! Ты вконец охамел?!

– Тебе чуть не зарядили дверью в лоб, – ворчливо донёс информацию олигарх, продолжая цепко удерживать меня на своих коленях. – Димка не думал, что ты выйдешь следом… а я даже не подозревал, что ты настолько меня боишься!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Кто?! Я?!? Ещё чего не хватало! – Возмутилась, вопреки нервозу, который разбил меня сразу же, как только я почувствовала признаки возбуждения, напряжённо давящие снизу.

«Етить твою мать! – Признаваться в своей слабости всегда сложно, но желание поёрзать на каменном стояке Зверева буквально душило. – Надо валить! Срочно надо валить!!!»

Глава 11

– Дмитрий Леонидович, – процедила официально, замерев на коленях Зверева, чтобы лишний раз даже не дёрнуться, – отпустите меня.

– Боже, – протянул нахал хриплым голосом, крепче сжимая моё бедро. – Ещё и на вы перешла… Дементьева, а ты знала, что официальное общение меня заводит?

Спасением стало появление шофёра.

Виталий открыл дверь, и я буквально выпала ему под ноги, рванув на свободу. Мужик – молодец – не растерялся! Подхватил меня, не позволяя разбиться на каблуках слепой пассижирке. Дальше шефство надо мной взял крестник… Звереву было некогда. Олигарх что-то выговаривал несчастному Виталию, видимо потеряв всё возбуждение.

Ипподром мне очень понравился. Пусть красоты и саму постройку спортивного корпуса и дорогих конюшен я не могла лицезреть, но чистый воздух, отсутствие городской суеты и шума машин сделали своё дело! Я расслабилась и получала колоссальное удовольствие, держа любимого мальчика за руку и с готовностью следуя за ним.

Мне даже скачки понравились! Жалко, конечно, что лишённая зрения я не могла видеть забег, но азарт шумящих трибун витал в воздухе, не позволяя чувствовать себя ущербно.

Солнечные блики так же разгоняли темноту в глазах – и одно это уже не позволяло мне унывать.

Когда Орёл Димыча выиграл, мы спустились к кассам, чтобы забрать выигрыш, после чего директор ипподрома (а им оказалась женщина с молодым голосом!) лично повёл нас в свои конюшни. Конечно, больше всего она распылялась перед Зверевым!

Димыч тащил меня впереди всех, поэтому услышать, о чём так мило воркуют «предприниматели» – было не судьба.

«Да больно надо! – Фыркнула про себя, старательно улыбаясь крестнику, который делился впечатлениями от скачки, подробно описывая последовательность прихода шести участников. – Пусть разговаривает, с кем хочет! Мне дела до него нет! Точка!!!»

Неприятное сосущее в груди чувство гнала от себя, как могла. Выходило отвратительно, и это бесило!

Я подумать не могла, что за те полгода, что Зверев накручивает вокруг меня круги, я настолько стану зависима от него! Нет – на чисто физическом уровне – это понятно! Но чтобы ещё и эмоционально!!! Я думала, что давно избавилась от той мании, что преследовала меня ни один год после трагичной потери ребёнка.

Осознание ревности и злости стало неприятным открытием!

Когда меня бросил и мелкий Зверев, умчавшийся к конюху, как только дедушка дал добро, я совсем почувствовала себя потерянной.

Осторожно выбравшись на свет, застыла у высокого загона. Размытые силуэты я уже научилась различать, да и ощупь помогала, но когда мне в шею ткнулось что-то огромное, застыла на месте.

«Твою мать!!! Это КОНЬ!»

Сложно объяснить, почему я этих животных так боялась. Во-первых, вживую – это была моя первая встреча с животным, во-вторых, они реально огромные. Истории о том, как лошади и кусаются, и лягаются, защищая себя, тоже делали своё дело.

Короче, мне даже шевельнуться было страшно от ограды, да и рядом никого не было, кто бы меня спас.

Конь фыркнул прямо в ухо, и я вздрогнула от неожиданности.

– Хорошая лошадка… – выдавила я нервно, медленно поднимая дрожащую руку и закрывая доступ к правой стороне лица.

Конь расценил это по-своему. Животное предано уткнулось в ладошку, явно ожидая от меня угощения, но даже не найдя ничего, не отстранился, а продолжал жадно фырчать и нюхать мои пальцы.

«Хоть бы не укусил! Хоть бы не укусил!!!»

Внезапно, здоровяк меня лизнул прямо в ладонь.

Широко распахнув глаза, нервно хихикнула от щекотки.

Страх пропал. Я даже не заметила! Лишь довольно улыбнулась и обняла коня за морду, которой тот не переставал осторожно качать, но, как только я к нему прижалась, замер, обиженно фырча.

– Какой ты хороший…

Зажмурившись от восторга, ни капельки не кривилась от мускусного запаха животного. Даже жёсткая грива не доставляла дискомфорта.

«Этот жеребец идеален!»

– Женщина… женщина только не двигайтесь, – тихо прошептал кто-то рядом. – Орёл может вам навредить… он у нас очень буйный. Только своего жокея и слушает… Вася! Чего стоишь?! Зови Кирилла! Быстро!!! Как вы вообще додумались до него подойти!?

Я игнорировала истеричный шёпот. Смело наглаживала морду Орла, который сегодня стал победителем, и улыбалась.

Жокей Кирилл появился быстрее, чем Зверев.

– Оу! Орёл! Какую девушку ты нашёл! – Врубил мачо этот конник, подходя практически вплотную… к своему коню. – Кирилл… – представился мужчина, уводя облюбованную морду из моих пальцев.

– Яна.

– И откуда же, Яна, вы такая смелая взялись?

– Он сам ко мне подошёл.

– Ясно… – мужчина улыбнулся. Точно улыбнулся! В этом его «ясно» так и сквозило улыбкой. – А если я подойду? Согласитесь пойти со мной…

– Яна! Милая? – Взволнованная интонация Зверева меня насмешила. А может и предложение жокея. – Я тебя потерял! Почему ты ушла?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– В конюшнях темно…

– Идём… там Димка хотел тебе жеребёнка показать.

– Хорошо, – пожав плечами, кивнула Кириллу на прощание. – Спасибо за помощь.

– Приходите ещё. Вы понравились Орлу. – Уже более сдержанно предложил мужчина.

– Спасибо. Как-нибудь обязательно приду.

Зверев молчал всю дорогу. Не вычитывал мне, что я самовольно покинула сарай (или как там конюшня этой фифы выглядела!), да и вообще держался отстранённо.

Это подозрительно, но я мысленно махнула на реакцию Дмитрия рукой, довольная, что Орёл меня отвлёк от возбуждения.

Встреча с чемпионом скачек вообще сказалась на мне хорошо. Я уже без страха принялась наглаживать жеребёнка, когда оказалась в стойле новорождённого вместе с крестником, хотя мелкий детёныш так и норовил ухватить меня за пальцы, забавно при этом чмокая языком.

В общем, впечатлений поездка мне подарила уйму!

Глава 12

Когда мы приехали с прогулки, нас всех ждал сюрприз! Особенно Димку – приехала его маленькая подружка – Кира!

В семействе Ящеровых сравнительно недавно случилось пополнение, поэтому охов и ахов была целая уйма.

Мой любимый, когда-то замкнутый и молчаливый Русик дождался наследника! Слушая восторги Катерины, которая от одного вида маленького мальчика вспомнила дорогие сердцу моменты из собственной жизни, я представляла себе маленького черноволосого перса. Мне так хотелось его видеть! От сожаления, что пока это неосуществимо, под ногтями кололо.

Наташа делилась впечатлениями от родов, как это принято у всех переживших это событие мамаш, и мне было неловко встревать в диалог Катерины и когда-то Машковой.

Дети убежали играться, мужчины тоже куда-то свалили, как только ужин был прикончен… мою неловкость спасла Викуля.

– Так! Хватит меня пугать! Давайте поговорим о чём-нибудь помимо "занимательных" потуг.

Наташа громко расхохоталась:

– Систер! Да ты боишься!?

– Уже да. И это при том при всём, что мне ещё не скоро рожать! Дайте насладиться первым триместром. Да и за Янкину психику боюсь. Сейчас наговорите подробностей, она не то, что забеременеть – вообще мужиков к себе не подпустит!

Виктория никогда не отличалась избирательным мышлением, поэтому я даже не стала уточнять, что ко мне, бесплодной, сейчас , плюсом ко всему ещё и такой… эммм… «своеобразной» вряд ли кто подойдёт в принципе. Да и к чему говорить очевидные вещи?! Только настроение себе портить!

Наталья, всегда воспринимающая прямолинейность сестры за грубость, возмутилась:

– Вика!!!

– Что?!

«Даю сотню баксов – они переглядываются и возмущённо сопят друг на друга…»

– Ой, – махнула я рукой, чуть не снося салфетницу со стола. – Перестаньте!

– Чего там переставать? – Вика закусила удила, явно желая оправдаться. – Вы, что ли, не видите, как за нашей богиней вальса Дмитрий Леонидович увивается?! Пока вы по своим заграницам наматываете, он тут рыжую со всех сторон обложил. Чтоб у меня язык отсох, если дядя Дима отпустит тебя после того, как твоё зрение восстановится!

– Виктория, – теперь уже пришёл мой черёд заговорить менторским тоном Натальи. – Я – не бездомный котёнок, чтобы меня отпускать или присваивать себе. Да и вообще… выражение про «войти в одну и ту же реку» слышала?

– Слышала… и поняла, в отличие от некоторых. Смысл в том, что мы все меняемся. И оступившись один раз на кочке, в другой день ямку на дороге можешь и не найти.

– Ага. АВТОДОР постарается. Только причём тут Зверев и я…

Невеста Рыжика явственно возвела глаза к потолку.

– Ааааа… с тобой разговаривать бесполезно. Главное, помяни мой слово, всё у тебя будет хорошо!

Не ожидая от нашей музыкальной дивы объятий, вздрогнула, когда Виктория обхватила меня за плечи, прижимаясь всем телом.

Коллективные обнимашки не заставили себя ждать.

– Ааа! Как я скучала по всем вам! – Слезливо выдохнула Таша, окутывая меня ароматом своих утончённых духов со спины.

– И я! – Осторожно протиснулась Катя, наделяя меня статусом «центр Вселенной».

Это было жутко приятно! Меня окружали со всех сторон, ласково прижимались, гладили… кто-то плакал, кто-то тихо смеялся, и не было желания поскорее убежать в свою спальню, как это было обычно каждый вечер после ужина в компании Димы и его новой домработницы, пусть та и была милой женщиной.

– Что за гормональный тайфун? – Сбоку послышалось ворчание Руслана. – Сестрица? Ты там жива?! Кричи, если нужна помощь!

– Нужна, – смеясь, высвободилась я, протягивая руку на голос Ящерова и с удовольствием дёргая его к нам.

– Эээ! Мы так не договаривались! – Шуточно стал отбиваться Ящер, по итогу с удовольствием стискивая меня в объятьях и целуя в макушку.

– Ёлки-палки! На часах уже 22.00!!! – Охнула Таша, куда-то быстро удаляясь. – Кира! Идём купать Иванушку. Ты ему обещала сказку…

– Ну, мам… – заканючила шестилетняя малышка, явно желающая играть в плейстейшн.

– А можно мне порепетировать? – Скромно полюбопытствовал Димасик. От робости в его голосе я не смогла не улыбнуться. – У меня же тоже скоро будет братик или сестричка… мама не признаётся, – тихо выдал крестник, умиляя своей обидой.

Пришлось пихнуть Катерину в бок и угрожающе прошептать:

– Чтоб завтра же сказала ему… смотри, как он огорчён.

– Он выболтает Андрею. Я и так еле вытолкала Зверева сегодня из кабинета УЗИ.

– Ничего не знаю. Тебе разве его не жалко?!

– Ладно… скажу.

Хихикнув, покачала головой.

– Димка обрадуется, что у него будет ни один слушатель, а цельная аудитория.

– Цццц…

Я только махнула головой, слушая, как шумная компания разбредается по домам после Димкиной сказки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ночевать у Зверевых никто не остался: и у Макарова, и у Ящерова в Озерках были свои загородные дома. Мои ребятки раскрутились на «ура», сделав карьеру в стритрейсинге, а потом взяв старт в компании Зверевых. А ведь начинали простыми грузчиками и автомеханиками!

Я безумно гордилась своими ребятами!

Сегодня из моей компании не хватало только Зарецкого, но у Вити Лерка вот-вот должна была родить. Насчитав её срок в девять месяцев, даже засомневалась, что Валерия приедет на свадьбу к подруге.

«Вот уж кто-кто, а похож по натуре, как две капли воды – так это Вика и Лера! – Усмехнувшись, блаженно закрыла глаза, радуясь тишине. – Жалко, что Воропаева останется в Испании…»

– А ты почему не провожаешь друзей?

От голоса Дмитрия вздрогнула.

– Голова болит. Я тут с ними попрощалась.

– Тебя проводить в комнату?

Я не стала язвить и артачится. День, действительно вышел богатым на эмоции, поэтому я кивнула и благодарно оперлась на предложенную руку.

Зверев-старший меня сегодня удивлял своим молчаливым спокойствием. Пока мы с ребятами гомонили и радовались друг другу, Дмитрий играл с детьми в гостиной. А вот теперь, без привычной язвительности и высокомерия, провожает меня до кровати.

«До кровати?!» – Словно очнулась ото сна, отстраняясь, когда коридор второго этажа показался слишком длинным, а в ноги уткнулась боковина двухспалки.

– Спасибо, – в моём голосе прозвучал металлический холод, едва меня усадили на постель. – Спокойной ночи.

Не знаю, что за муть пришла мне в голову, но Дмитрий Леонидович лишь пожелал приятных снов в ответ и удалился… и стало как-то грустно.

«Ужас…»

Глава 13

– Оно точно меня не полнит?!

– Вика, – угрожающе рыкнула Катерина, пока я посмеивалась с нашей невесты, – если нравится – бери! Сидит идеально. Хватит уже эти платья мерить по пятому кругу!!!

– Это вы настояли на торжестве, – фыркнула Ташкевич, – хотя сами расписались с парнями по-тихому! Не дали мне поступить по вашему примеру – мучайтесь!

Припоминание – справедливое. Тут не прикопаешься.

Я решила поддержать Викулю, только не в качестве её адвоката, а скорее обвинителя.

– Меряй, Вика. Их просто завидки берут.

– Не…

– А кого не берут, я могу напомнить, как они эгоистично кинули лучшую подругу на букет, на первый кусочек торта… на денюшку за мальчика…

К концу шуточно-гневной тирады хихикали даже продавцы.

– Дементьева, – белокурая стриптизёрша обняла меня за плечи, – прости уже нас, эгоистичных дур.

– Прощаю…

– Сама-то свадьбу отмечать будешь? – Вдруг спросила Вика, и с таким хитрым намёком, что физиономию её видеть не надо, чтобы почувствовать лисий прищур нашей второй блонды.

Искренне удивившись, не смогла избавиться от еврейской привычки – отвечать вопросом на вопрос:

– С кем?

– С нами, конечно! – Сморозила глупость Ташка.

Я с удовольствием воспользовалась её ляпом:

– С вами – без вопросов!!! Кто будет женихом!?

– Я подойду? – Ласковый баритон Дмитрия Зверева, который любезно согласился подождать нас возле бутика, выбил меня из душевного равновесия.

Таша, Катя и Вика весело рассмеялись, видимо, оценив выражение моего лица, я же потеряла всякое желание подтрунивать над подругами.

– Что-то случилось?

– Да, – не стал смущать меня ещё больше Дима. – Позвонили твои мастеровые. Надо смотаться в Парголово. Едем?

– Конечно. Надо бы ещё пригласить мою помощницу из «Дивы». Пусть тоже подключается, а то, пока я тут реабилитируюсь, народ уже полгода вёсла сушит. Только в Лос-Анджелесе и порядок, потому что студия танца под присмотрим Таши! А с этих партнёрш толку, как с козла молока. Одна маньяков вместо спецслужб ликвидирует, а две другие по заграницам мотаются…

– Обещаю, что теперь от нашей «Дивы» никуда не денусь! – Снова приобняла меня Катя, быстро чмокнув в щёку.

– Я надеюсь, потому что она на тебе и Лере. Как хотите! Хоть по схеме «пост сдал – пост принял» работайте. Я ухожу из современной хореографии в классику. Хочу подключить к работе специалистов… и обучать танцу детей с ограниченными возможностями… Сейчас существование в целом видится мне другим. Вы не представляете, как мне не хватает музыки и движений!!! Если ко мне пожелают ходить люди, не такие, каких мы привыкли видеть, я костьми лягу, а научу их всему, что умею! У меня даже задумка одна есть… и с Масловской я договорилась. Пусть только Бог позволит мне осуществить задуманное, а там я горы сверну ради этой цели!

– Хорошая цель, – погладила моё плечо Катя, нарушая приглушённую тишину. – Достойная.

– Если Бог есть, он просто обязан услышать тебя и помочь.

– А пока он думает, как это сделать, – окончательно разбавил минутку грусти своим бархатистым голосом Зверев, приподнимая меня с мягкого пуфика, – мы займёмся работой. Девочки! Всем до завтра. Виктория, это платье самое лучшее. Яна…

Не имея возможности противиться напористому бизнесмену, неопределённо махнула подругам на прощание, всё ещё под впечатлением от вопроса мужчины.

«Я подойду» – Он серьёзно!?»

За этими размышлениями мы как-то быстро прибыли на место.

– Я возьму тебя на руки… крыльцо разобрали на ухналь. Предупреждай – не предупреждай, ты можешь там разбиться.

– Я…

Без дальнейшего словоблудия Дмитрий Леонидович подхватил меня на руки, не давая возмутиться. А я всего лишь хотела его отговорить:

– … не маленькая.

– Глупости! – Быстро двигаясь вперёд, Зверев будил во мне сомнения: так ли тут всё разобрано?! Что-то он больно ловко избегает катакомбы. – Ты такая худая, что мне иногда хочется наплевать на всё, забрать тебя против твоей воли и увезти в санаторий, пока не вернёшь прежние формы.

– Какое дело тебе до моих форм? – Фыркнула я раздражённо.

– Пришли, – увильнул кишкомот от ответа, осторожно ставя меня на пол.

– Ой! – Вместо пыли под ногами звонко стукнул паркет. – Это… – присев на корточки, пощупала пол. – Это паркет!?

– Да.

То ли пискнув, то ли взвизгнув, подпрыгнула от счастья.

– Паркет!!! Так быстро! Подожди! А деньги!?

– Твоя помощница помогла наладить контакт с твоей бухгалтерией. Не бойся, своих денег не потратил… ты мне ничего не должна.

От благодарности, которая буквально затопила меня сверху до низу, я слова вымолвить не могла. Сидела на паркете и тупо щупала его, борясь с эмоциями.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Спасибо.

– Не за что, – мягко ответил Зверев. – Ты тут пока походи, а я проверю второй зал. Здесь нет ни колон, ни других каких преград. Можешь передвигаться смело. Только никуда не выходи, чтобы тебе на голову чего тяжёлого не прилетело.

– Хорошо, – пообещала я хриплым голосом, дрогнувшим от наплывшей признательности.

– Я быстро…

Разувшись, с улыбкой принялась за дело, едва дверь за Димой закрылась.

«Раз, два, три… десять… двенадцать… – считала про себя шаги от одной зеркальной стены до другой – обычной. Точно так же поступила с двумя другими, и приятно удивилась. – Двадцать семь на тридцать девять. До безобразия здоровенное помещение!!!»

Закопавшись в сумочке, поняла, что пульс зашкаливает, а сердце замирает в ожидании.

«Хоть бы получилось!»

– Алиса, – телефон отзывчиво пиликнул. – Включи «Шопен» Ваенга…

– Включаю, – ответил искусственный разум, тут же загружая необходимое.

Честно признаться, я не была уверена, что у меня получится. Как-то раньше такие услуги не требовались от поисковика. Я боялась, что Алиса найдёт требуемое, но включит ли!?

Едва заиграли первые аккорды фортепиано, у меня на глазах слёзы выступили.

Дрожащими пальцами поставив телефонный динамик на всю громкость, положила его в угол, рядом с туфлями и сумочкой.

«Дотянись рукой – твоя –

Нельзя… Нельзя…

Не смотри мне так в глаза –

Нельзя… Нельзя…

Вспоминать, как рука в руке

Лежала – нельзя…

Мне теперь мира мало

Хоть мир во мне…»

Разбежавшись, сделала свои пятнадцать шагов и…

«Глиссад», «соте», «эшаппе». Платье мешало прыгать правильно, но для меня техника сейчас совсем не имела значения! Я вспоминала базовые движения контемпа с целью отдаться музыке до последней капли своей души!

«Я так скучала…»

«Я хочу, чтоб это был сон,

Но, по-моему, я не сплю.

Я болею тобой, я дышу тобой

Жаль, но я тебя люблю.

Обманув саму себя,

Попала в плен.

Мне всю ночь играл рояль

Шопен… Шопен…

Поцелуй на моих губах

Горит огнём,

И вся музыка сейчас –

Ему, о нём».

На десятом пируэте сбилась со счёта шагов, но это меня не остановило. Двигаясь осторожно, продолжила танец, с полной отдачей выражая смысл слов певицы. Сейчас они стали мне так поняты, что в пору на стену лезть! Только как!? И есть ли в этом смысл?!

«Да гори оно синим пламенем!!!»

«Я хочу, чтоб это был сон,

Но, по-моему, я не сплю.

Я болею тобой, я дышу тобой,

Жаль, но я тебя люблю…»

От собственной скорости у меня голова закружилась. Перед глазами поплыли круги.

Мутная картинка… я увидела себя в зеркале и тут же глаза заволокла пелена.

«Я плачу?»

Мелодия наращивала темп. Я поддержала экспрессию, разгоняясь на пять шагов – на случай стены.

К тому, что меня поймают на руки, оказалась совершенно не готова!

– Ох!

Знакомый запах дорогого парфюма оставил от себя только намёк – я взлетела вверх… и меня закружили на вытянутых руках.

Сердце зашлось от восторга.

«Чёртов гад! Все жилы из меня вытянул своей заботой!!! Как?! Как можно продолжать его ненавидеть?!»

Глава 14

POV Дмитрий Зверев

«Необыкновенная…» – осторожно опустив Яну на паркет, обнял девушку, пока она восстанавливала дыхание.

Дементьеву покачивало.

– Вестибулярный аппарат придётся восстанавливать, – ляпнула моя дива первое, что пришло на ум. – Голова кружится.

Я промолчал. Просто держал её в руках и не позволял даже покачнуться, пока она чувствует неуверенность в своей координации… а так хотелось прижать её к себе, обнять, поцеловать… сказать, что ей больше не стоит печалиться ни о чём! Что все её проблемы я решу, пусть только озвучит их!

Но я молчал.

«Она ещё не готова. Мои признания воспримет в штыки… Нельзя всё испортить сейчас!»

В голове до сих пор звучала музыка, а перед глазами проносилась картинка, где Яна невероятно изящно и смело двигается.

«Вспоминать, как рука в руке

Лежала – нельзя…

Мне теперь мира мало

Хоть мир во мне…»

Сглотнув, поморщился от боли в груди.

Дождавшись, пока Дементьева сама отстранилась, бережно протянул ей сумочку с телефоном и склонился к её ногам, хрипло приказывая:

– Подними левую ногу… теперь правую.

Яна прикусила губу, но позволила мне её обуть и застегнуть ремешки на её босоножках.

– Готово. Куда тебя везти теперь, начальник?

Прежде чем ответить, директор танцевальной студии о чём-то долго размышляла. Думается мне, Яна сдерживалась от язвительного запала. Всё-таки я неплохо изучил натуру вспыльчивой рыжухи. То, что Дементьева воздержится от ехидных замечаний, я никак не ожидал.

– Домой к Катерине и Андрею, но, если можно, завези меня по пути в студию.

– Можно, Яночка. Тебе всё можно…

– Дима, – строго начала Дементьева, как я и думал, отказываясь принимать мою симпатию.

«Чего уж говорить о настойчивой привязанности?!»

– Идём, – прервал вредину. – Некогда болтать. Мне потом нужно заскочить в офис. Андрей сегодня взял выходной… сегодня его вахта возле Катерины. Отвезу тебя домой и поеду работать.

– Но уже ведь вечер?!

«Не могу… мне надо сегодня свалить куда-нибудь, или я чокнусь рядом с тобой!!!»

– Проекты не ждут, – ответил размыто, и Яна не стала вдаваться в подробности и требовать ответа.

Всю дорогу не мог отвести от Дементьевой глаз. Хорошо, что Виталий ехал за рулём, а то я бы точно угодил в аварию!

«Какая она милая… и такая беззащитная!» – Удушающее желание закрыть Яну от всего мира буквально пожирало меня изнутри.

Я не просто так сказал, что мне нужно уехать. Отдалиться от Дементьевой хотя бы на пару часов становилось уже жизненно необходимым! Стремление её оградить от окружающей действительности превышала уже все адекватные показатели.

Когда мы вошли в дом, кругом царила тишина.

«Чёрт…»

– Андрей с Катей и Димой, наверное, решили прогуляться. Ты пока разувайся, я сейчас узнаю и вернусь, – предупредил я Дементьеву, слишком задумчивую для довольной бизнес-леди.

«А ведь недавно порхала над паркетом, как птичка-колибри. Это я её так спугнул?»

– Саша, где Андрей? – Спросил у охранника, стоящего на подъездной дорожке.

– Они все пошли к Ящеровым.

– Ясно…

Когда вернулся, Яна медленно, но верно продвигалась вперёд к лестнице. Видимо решила самостоятельно добраться до своей комнаты.

«Нет. Я не могу её оставить одну, на попечении посторонних мужчин!»

– Яна…

– Да? – Тут же замерла моя дива, оборачиваясь на звук голоса.

– К Ящеровым в гости хочешь? Наши – там.

Дементьева вздрогнула, будто я не отчитался по существу, а хорошенько её встряхнул.

«Что её так потрясло? Что я не присвоил сына, невестку и внука себе, а сказал «наши»? Так это же действительно так. Не настояла бы Яна, не помогла бы бедной восемнадцатилетней девочке, Катя вряд ли оставила бы ребёнка. А теперь у нас у всех есть Дима… и эта заслуга именно моей буйной красотки!»

– Я… я, наверное, останусь… – Дементьева прищурила глаза, будто пытаясь всмотреться в меня. Если бы не знал, что рыжик не видит, подумал именно об этом.

– Тогда я поработаю в кабинете, – поморщился я, досадуя, что выветрить свой психоз никак не получится.

– Если тебе нужно быть в офисе, езжай. Я тебя не держу. Посижу в спальне. Или полежу. Андрей обещал телевизор принести мне в комнату…

– Давай, проверю.

Идти следом за Дементьевой было физически больно.

Если бы кто-то ещё год назад сказал, что меня будет возбуждать кремовое платье, ниже колен, изящные икры и тонкие щиколотки невидящей женщины, дал бы в рожу, потому как это ни чуточки не смешно… а сейчас смотрите! Хоть в лепёшку расшибись, а не поможет! Чистой воды истязание!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как я и думал, сын телевизор только наобещал принести. Пустая стена была приготовлена к плазме – на этом всё.

– Освежись пока, – я передёрнул плечами, быстро соображая. – Сейчас всё будет. – В кабинете, по-моему, стоял телек. И небольшой… сам справлюсь.

– Хорошо. Спасибо.

Между нами чувствовалась неловкость. Как между малолетками… такая, когда они вот-вот поцелуются.

Собственное сравнение смутило. Я бы даже сказал «обнадёжило».

Еле отморозившись, вышел в коридор.

«Пиз***! И как тут держать себя в руках, мать вашу?!»

Стоять, конечно, хорошо, но я решил поскорее выполнить обещание и максимально разойтись с Яной в разные стороны дома.

«Видимость расстояния должна помочь моим мыслям определиться!»

Забавная убеждённость цепко засела в мозгу, поэтому, притащив самолично небольшой телек, быстренько зафиксировал его на уже вмонтированной в стену подставку и пожелал диве приятного времяпрепровождения. Желать хорошего просмотра язык не повернулся.

Судя по ухмылке Дементьевой, заминку мою она восприняла с юмором. У меня отлегло от сердца. Не хотелось расстраивать Яну.

Её короткое «спасибо» и намёк на то, что она безумно благодарна мне за помощь в ремонте новой студии танца, сыграли надо мной злую шутку!

Едва я спустился на первый этаж в кабинет Андрея, меня осенила идея. Смелая! До смешного банальная и даже какая-то бредовая! Но такая… обнадёживающая!

Прикрыв дверь, достал блокнот и принялся претворять её в жизнь, задействуя все имеющиеся в моей власти ресурсы.

«Дааа… всё должно получиться! И это будет просто огонь, а не ловушка!! Ловушка для моей дивы! Только дай, Бог, терпения, и она сама не заметит, как станет моей!!!»

Глава 15

POV Дементьева Яна

Когда до свадьбы оставались считанные дни, я задалась примитивным вопросом – почему я вымотана, если практически не участвую в выборе оформления зала, вкусняшек, конкурсов и прочей дребедени?!

Ответ пришёл ни сразу… и принимать его мне вовсе не хотелось!

Девочки жужжали, точно пчёлки на лугу. Учитывая, что Катерина была единственной зрячей подружкой невесты, моя беременяшка постоянно сопровождала Вику в забегах по Питеру. Димасика отдали бабушке, когда до свадьбы оставалась неделя, а меня… меня таскали всюду за собой.

И тут мы подходим, собственно, к ответу на выше заданный вопрос.

Вместо того, чтобы сидеть в особняке Зверевых под присмотром своего Цербера, мне приходилось участвовать в предсвадебной истерии.

И вовсе не по собственному желанию!!

Дмитрий уже больше недели где-то пропадал!

И главное, спросить прямо у меня язык не поворачивался. Я не хотела, чтобы мой интерес был замечен ни Катей, ни Андреем, ни тем более слишком проницательной Викторией! Но и узнать, куда же всё-таки исчез мой олигарх, желание не пропадало!

– Приглашения разосланы. Да…

– А с ведущим ты обговорила все вопросы? Что там Антон говорил?

– Что надо было по-тихому расписаться, – буркнула Вика, за что получила или по заднице, или по спине. Звук шлепка вышел сильно приглушённым. – Эй!

– Не капризничай, – отчитала Ташкевич Катя.

– Меня тошнит, – заканючила наша невеста. – И я хочу есть!

– На! У меня на такие случаи всегда сухарик припрятан!

Шумно вздохнув, привлекла внимание к себе.

– Яна? Устала? Может, вызвать Виталия? Дядя Дима тебе своего водителя не просто так оставил. Если невмоготу с нами, поезжай домой. Там Андрей обещался после обеда приехать…

Не удержавшись, спросила:

– А сам Зверев где?

Тишина на наконец высказанный вопрос продлилась недолго.

Вика хихикнула, а Катя с облегчением выдохнула:

– А я всё думаю, когда ты спросишь.

– Не хочешь, не отвечай, – отмахнулась рукой, быстро нащупывая на столе вилку. За неделю зрение значительно улучшилось, и я уже видела не только молочный туман, но и приличные очертания стоящих неподалёку предметов.

Кусочки тортов, которые мы дегустировали сегодня, я различала на ура.

Когда Катя трагично всплеснула руками, после десятиминутных переглядываний с Викой, я уже пробовала третий кусок.

– А если я хочу ответить? – Дипломатично выкрутилась кума, с опаской поглядывая на мой аппетит.

– Тогда отвечай, – я лишь пожала плечами, с трудом выразив своё напускное безразличие из-за набитого рта.

– Я не знаю. – Признаться честно, я не такого ответа ожидала от Катерины, поэтому прекратила жевать и уставилась на подругу, старательно щурясь, чтобы разглядеть её мимику.

Врач подобное делать не рекомендовал, поэтому, одёрнув себя, я прикрыла глаза.

– Точнее.

– Андрей сказал, что у Дмитрия Леонидовича возникли какие-то проблемы, но подробностей он и сам не знает. Сказал только, что его отец улетел по делам.

– Ой, да ладно! – Отмахнулась Вика, в попытке разрядить атмосферу. – Все знают, что дядя Дима очень деловой. У него постоянно какие-то дела. Не знаю, как там обстоят у него дела с проблемами, но он обещал их все либо решить, либо отложить на потом. На свадьбе он обещался быть!

«Прекрасно! Всем он отчитался! Только я, как идиотка, переживаю! Конечно! Зачем слепой танцовщице объяснять, куда он свалил! Кто я ему такая!!?»

Я настолько разозлилась, что до самого конца нашего слёта слова не проронила!

И когда вернулись в особняк, быстро взлетела по лестнице к себе, пусть ступени видела одним мутным намёком.

Добравшись до комнаты с удивлением поняла, что дверью мне хочется хлопнуть настолько сильно, чтоб штукатурка посыпалась.

«Жуть! Так и психичкой стать недолго… – раздражённо передёрнув плечами, тихо прикрыла за собой дверь. Честности ради, признаюсь, эта показушная адекватность выбесила меня сильнее, если бы я пошла на поводу у злости. – Дурдом!»

Простояв у окна больше получаса, поняла, что упражнения для зрения не помогают ни самому зрению, ни моему настроению, которое категорически не желало отлипнуть от отметки «отвратительно».

Не помог и контрастный душ.

Закутавшись в махровый халат, на генетическом уровне почувствовала, что телевизор лучше включать. Одно напоминание о том, кто его притащил в мою комнату, прежде чем свалить на целую неделю без объяснений, и пальцы на ногах поджимались, выражая протест доступным им способом.

Когда в дверь постучала Катя с приглашением на ужин, я почти уснула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Раздражение захлёстывало, но я, будучи человеком взрослым, не стала его расплёскивать на ни в чём неповинного человека, отморозившись банальным – «не голодна» и «хочу спать».

Силуэты комнаты медленно погасли по мере наступления ночи, а я, теперь уже без сна ни в одном глазу, упрямо таращилась в потолок.

«М-да… и как это называется?!»

Внезапная трель мобильного перепугала меня до икоты!

Подскочив на пятую точку, чуть не выронила телефон, пытаясь разглядеть звонившего.

Наличие цифр подсказало, что номер мне неизвестен.

Обычно, в таких случаях я убирала звук, не принимая вызов непонятно от кого. История Вики прекрасно обучила всех нас, что неизвестный на том конце связи может оказаться маньяком, а с ними лучше не начинать общаться, как и с представителями фирм и банков.

Сегодня же, то ли от испуга, то ли по причине бесячки, что одолевала меня весь вечер, я сначала нажала зелёную кнопку, расплывающуюся перед глазами, а потом подумала о предосторожности.

– Привет… – хрипло протянул Зверев, и я с облегчением выдохнула… а потом негодующе поджала губы, как малолетняя школьница.

«Фу быть такой!» – Честно оценивала своё поведение, но ничего с упрямством поделать не могла.

– Да?

– Почему ещё не спишь?

– Да так… твоя невестка беременная сон перебила.

– Ясно. А ужинать почему не ходила?

«Он что? Следит за мной?!»

– Эмм… Просто так. Ты что-то хотел?

На том конце связи глубоко вздохнули.

– Если честно, да. У меня возникли проблемы…

– С бизнесом?

– Не совсем. Больше в репутации дело, но если всё накроется медным тазом, удар придётся и на бизнес… и на семью.

«Да что там такое!?»

– Говори.

– Мне очень нужна твоя помощь.

– Ты… ты пытаешься мне сказать, что Я могу помочь ТЕБЕ?

– Да. Можешь, если согласишься.

– Соглашусь на что? – Чутьё подсказывало, что здесь что-то не так, но разум отметал все домыслы.

«Дима не будет шутить такими вещами! Он – серьёзный человек… и ему не двадцать лет, чтобы развлекаться, наделяя меня мнимой властью. Если говорит, что я могу ему помочь, значит, так и есть… наверное…»

Зверев не спешил отвечать. Я бы даже сказала, что он тщательно обдумывал свой ответ, прежде чем выдать:

– Это не телефонный разговор. Я приеду на свадьбу Виктории и Антона. Вика попросила меня быть её посажённым отцом… после праздника поговорим, а ты пока… пока подумай о том, какой я мерзавец, но сколько всего полезного умудряюсь делать.

Удержаться от улыбки не получилось.

– Ты меня пугаешь. Чтобы я думала о своём отношении к тебе, всё должно быть действительно плохо.

– Хуже некуда, Яна, – хрипло выдавил из себя Зверев, и улыбаться мне резко перехотелось.

– Хорошо.

– Спасибо. Это уже много. До встречи… и не голодай! Я рад, что ты постепенно начинаешь видеть.

– И я…

– Спокойной ночи.

Ещё некоторое время сидела на кровати с телефоном в руках.

«Всё самое плохое, действительно, позади! – Медленно доходило до меня. – Скоро я буду видеть ещё лучше! Антон с Викой женятся! У Леры скоро родится малыш! И у Андрея с Катюхой, которая так и не сообщила мужу радостную новость о двойне… и Дима… хоть у него и проблемы, но я помогу ему их решить, несмотря на то, что Зверев, реально, мерзавец…»

Напряжение отпустило, и я не заметила, как уснула.

Глава 16

Этого дня ждали все! Сложно сказать, кто больше, однако что ждали – неоспоримый факт!

– Где пакет с бутоньерками?!

– Ведущему кто-нибудь перезвонил?! Он уже в загсе.

– Вика! Мы опаздываем!

– Меня тошнило! Пошли в баню!

– Пошли!

– Русик, заткнись!

– Таша, Кира с Димой куда умчали!?

– Если они влезут пальцами в мой торт…

– Вика, нельзя детей бить.

– Катя! Тащи сухарик, а то меня сейчас на фату стошнит…

Внемля творившемуся кавардаку, жалела только об одном – что со слухом у меня проблем нет.

– М-да.

– Янка! Не сиди, – прорычала Катерина, подбегая ко мне и чуть не снося своим восьмимесячным животярой.

– А что мне, по-твоему, делать?

– Танцуй, – заржал Руслан, тут же получая подзатыльник от своего благоверного Цветочка.

– Одевайся, ёлки-иголки! Платье подружки невесты уже сто лет в обед лежит доставленное у тебя в комнате!

Подмигнув запыхавшейся беременяшке, с превеликим удовольствием взлетела по лестнице, радостно хлопая ресницами. Пусть мутно, но смотреть и дальше на предсвадебный мандраж сразу двух красоток с гормональным сбоем… и третьей – с частичками послеродовой депрессии – это вообще не моё!

Когда я увидела платье… точнее, не так. Когда я смогла различить в молочной дымке цвет этого… этого наряда, а потом пощупать сотню воланов на его подоле, думала, зрение окончательно потеряю.

Спустившись вниз с охапкой розового чуда, прорычала:

– Это что?

– Это твоё платье, Яна! – Проскочила мимо Таша, держащая на руках маленького сына.

– Вы смеётесь?! РОЗОВОЕ?!

– И что? – Катя осторожно провела пальцами по волнистым оперениям.

– Рыжим розовое не идёт.

– Неправда, – хлюпнула носом Вика, которую визажист тут же разругал в пух и прах. – Да всё! Не буду я больше рыдать.

– Надо было соглашаться на накладные ресницы…

– АЛЁ! Меня кто-нибудь слышит?! Почему вообще розовый!?

– Мне понравился, – голос невесты дрогнул. – Ты же сама согласилась, чтобы мы выбрали тебе платье сами…

– Я думала, вы выберете такое же, как себе.

Вика скривилась.

– Это не интересно. А так очень даже мило! Катя – в золотом, Таша – синем, а ты – в розовом.

Смеха окружающих я не разделяла.

Русик, как стоявших из гогочущих ближе других, получил от меня подзатыльник.

– Бабы! Вы задолбали меня щёлкать.

Вика скуксилась:

– Яна, что не так?

– Лучше бы ты мне выбрала чёрное платье.

– Нет! – Охнула пока ещё Ташкевич, прикладывая изящные пальчики с французским маникюром к декольте. – Это же праздник, а не похороны! У всех должно быть хорошее настроение!

– Ага, – буркнула недовольно. – Именно поэтому я выгляжу, как розовое пони?!

Ящеров хрюкнул от смеха. От очередного подзатыльника его спасло то, что несчастный согнулся пополам.

Уставившись на нашу невесту, заметила, что её губа дрожит.

– Ладно. Пошла одеваться. Всё норм… моя свадьба тоже когда-нибудь состоится! – Подобрав свисающий розовый подол, показала подругам язык и вернулась в комнату, игнорируя хохот мужчин и озадаченные лица див.

Конечно, видно отражение мне было плохо, но даже то, что я наблюдала, нарядившись в дизайнерское нечто, оставило меня больше довольной, чем негодующей.

«Барби! Не иначе. Ещё и визажист этот с парикмахером поиздевались над моей внешностью! Нет, ну, вот скажите, кто в здравом уме в тридцать три года будет делать девчачье гофре!? Идиоты!» – Дёрнув себя за горизонтальные кудри, поморщилась, прежде чем выйти в люди.

Благо, из народа остались только я и чета Ящеровых. Мне с ними было велено ехать в загс.

– Ты выглядишь очаровательно, – опомнился первым Русик, и то, лишь после того, как Таша пихнула его в бок.

– Ага. Конечно, принято, но аллонжа тебе не избежать.

– Чего?

Выручила Ящерова жена.

Дрогнувшим от смеха голосом Наташа просветила моего товарища:

– Аллонж – это небольшой напудренный парик с крупными завитками-буклями, уложенными горизонтальными рядами…

– Цветочек, найди ей, ради Христа, другое платье.

– Ты хочешь, чтобы Вика прорыдала всю свадьбу!? – Таша, которую я знала лишь в милом настроении духа, тут же гневно свела две изящные брови. – У вас совесть есть?! Яна, потерпишь! И старайся больше не комментировать свой наряд. Ты, действительно чудно выглядишь.

– С ударением на последний слог.

– Перестань капризничать. – Припечатала балерина, и мне даже совестно стало.

– Ладно. Буду улыбаться. Так пойдёт?! – Старательно изобразив оскал, приготовилась услышать ещё порцию замечаний.

– Норм. Чуть добрее, а так – норм. Всё! Выдвигаемся, а то мы пропустим роспись! Хорошо, что Вика отказалась выкуп делать, а то мы с такими заминками точно бы свою очередь прошляпили.

– Пошли уже. – Подобрав подол платья, первой выскочила на зелёную лужайку Зверевского особняка.

Мне действительно не терпелось оказаться в загсе. И причина этому не только свадьба Викули, которая вырядила меня под воздействием своих гормонов. Нет…

«Наконец, я увижу его! По-настоящему смогу его рассмотреть, ведь, когда он уехал, я кроме молочного тумана больше ничего разглядеть не могла, а теперь…»

Машина рванула с места.

В загсе народу набилось столько, что мы еле протиснулись в первые ряды. Спасибо широкой спине Русика. Он двигался, как крейсер ледокол. Наше с Ташей и детьми дело было маленьким, поспевать за его спиной, пока волна народу не хлынула обратно.

Удивлённо мотая головой, в шоке осознала, сколько у нас друзей. Сначала подумала, что это партнёры ребят, а потом разглядела стритрейсеров, своих див, которые и до сих пор работали у меня, или же давно ушли из карьеры, выйдя замуж и обзаведясь детьми. Это я ещё не говорю про наших интернатовских, которых пригласил Тошик.

Пока шла, наобнималась со всеми подряд!

Церемония вышла волшебной. Красивый дворец бракосочетаний с высокими колоннами и огромным залом вместил всех. Я плохо видела вдаль, да и слёзы от пресловутых слов работницы загса всё время норовили набежать на глаза. Сегодня даже они звучали как-то по-особенному.

Видела плохо, но разглядеть волшебные силуэты жениха и невесты всё-таки смогла!

Мне понравились их клятвы, которые ребята вплели в процесс бракосочетания на манер американских свадеб, передача невесты жениху, где отцом выступал Зверев-старший.

Когда росписи были поставлены, а ребятки обменялись кольцами, зал грянул от аплодисментов.

Мама Марина заливалась слезами, бросаясь обнимать дочь и уже своего сына. Когда меня пропустили второй на очереди, я заметила, как Тошик смахивает скупую слезу. Нам, интернатовским, не каждый день выпадает такая радость – «сын» или «дочь».

Я прижала своего мальчика, ставшего здоровенным мужиком крепко-крепко.

– Поздравляю, братишка! Ты выбрал шикарную жену!

Макаров приподнял меня над полом и закружил до девчачьего визга.

– Да! Боже, как же ты, сестрёнка, права!!!

Рядом кто-то кашлянул.

Обернувшись, разглядела Зверева.

Когда он подошёл ближе, криво улыбаясь Антону с хитрой усмешкой в глазах, я дыхание затаила.

«Такой красивый…» – костюм от Армани, идеально-блестящие туфли, стильная причёска с зачёсанными по-новому волосами.

Я вспомнила, что нужно дышать, только когда голова закружилась.

– Мои поздравления, – учтиво кивнул Зверев, пожимая Тохе руку. – Твои планы ещё в силе?

«Что ещё за планы?»

– Да. Слишком много народу… Рус обещал проконтролировать торжество. Андрей обещал даже драку организовать, чтобы сильно народ не опечалился.

– Что? – Любопытно хлопая глазами, добилась только того, что мужчины повернулись ко мне.

Вика умильно растянула губы в улыбке, крепко обнимая вместо ответа.

Зверев нырнул в карман пиджака и достал конверт.

– Всё здесь. Отдыхайте. Самолёт через два часа, поэтому…

Макаров, недолго думая, потянул на себя невесту, резко нагнулся и перебросил её через плечо, забирая конверт… с билетами?

– Arrivederci!

Основная волна уже покинула дворец бракосочетаний, поэтому Антону без труда удалось достичь выхода и исчезнуть.

– Э!

Зверев навис надо мной с букетом в руках… букетом невесты, который ему передала Вика.

– Медовый месяц в Италии. На огромной вилле, выходящей прямо к морю. Оно того стоит.

Спорить с этим бесполезно, поэтому я захлопнула рот, хмуро сдвинув брови.

– Ты такая милая в этом платье. Сладкую вату напоминаешь чем-то…

– Сомнительный комплимент, – буркнула недовольно, с опасением косясь на букет невесты в руках Зверева.

– Это если не знать моего отношения к этому виду десерта.

– И какое же оно? Отношение в смысле…

Зверев нагнулся, вручая мне цветы силой, и членораздельно прошептал:

– О Б О Ж А Ю…

На своей памяти я впервые так смешалась. Вообще не знала, что сказать, и как действовать!

– Идём. Ты обещала решить мои проблемы.

– Я такого не обещала! – Натурально возмутилась, когда меня чуть ли не так же, как Вику недавно потащили на выход.

Оставалось только на плечо перебросить!

Зверев резко остановился, удивляясь моему сопротивлению.

– Не поможешь? Хм… ладно. – Дима отпустил руку и продолжил движение, как ни в чём не бывало.

– СТОЙ! Я… – Дмитрий резко повернулся, внимательно слушая. – Я должна знать для начала, что ты там затеял.

– Что затеял – не скажу, а в общих чертах картину обрисую, – честно ответил олигарх, вытягивая руку и уже предлагая мне локоть, а не хватая, как свою вещь.

– Уже неплохо.

Выходя на ступеньки загса под руку с миллионером, чего не ожидала, так это шквала аплодисментов.

– Не поняла, – возмутилась Катя. – Это что?! А где Андрей и Вика?

– Улетели, – вместо нас ответил Андрей. – В медовый месяц!

Кто-то скуксился, но основная масса гостей разразилась понимающим хохотом.

– Но мы продолжаем праздновать! – Подхватил Русик, в теме планов ребят. – Все за мной!!!

– А мы приедем чуть позже, – шепнул мне на ухо Зверев, ведя в сторону своего мерса. – Надо уже разобраться с этим раз и навсегда. Не могу больше.

«Что ж его так допекло?! Что за кретины довели Зверя до такого нервяка!?» – Меня разбирало любопытство.

Когда машина остановилась возле дорогого ресторана, я скептично выгнула бровь.

– Серьёзно? Ресторан?! Где нет даже намёка на свадьбу? В этом платье я буду выглядеть там нелепо.

– Тебя это так сильно заботит? – Отразил мой скепсис перфекционист, которого всегда занимал только его собственный пример.

– Не особо, но с некоторых пор мне не очень приятно, когда на меня таращатся.

– Яна…

– Ладно, – огрызнулась я, рывком открывая двери и оказываясь первой на улице. – Давай поскорее уже разберёмся с твоими проблемами, и ты в благодарность отвезёшь меня к моим друзьям.

Дима обошёл машину, снова любезно подставляя локоть.

– Мне нравится твой настрой, дива. Идём.

В общий зал мы даже не вошли. Вопреки моим страхам, Зверев заказал нам VIP-комнату, сразу определившись с меню и предупредив, чтобы нас никто не беспокоил, пока еда не будет готова.

– Итак, – взяв стул, Дмитрий Леонидович присел напротив меня, со всей серьёзностью сверля меня глазами.

«Лампы в лицо не хватает…»

– Говори уже, – не выдержала я, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.

– Что ты знаешь о Дельбирберском клубе? – огорошил меня Зверев.

Удивлённо моргнув, задумалась.

Глава 17

– Что ты знаешь о Дельбирберском клубе? – огорошил меня Зверев.

Удивлённо моргнув, задумалась.

– Ничего стоящего сказать не могу. Знаю только, что клуб тайный. И эти люди – не простые смертные. Что-то вроде «мажоры среди мажоров». Принцы, олигархи, предприниматели, магнаты… Насколько это правдиво или нет, не знаю, но говорят, что большинство из них являются влиятельными людьми в области политики, бизнеса и банковского дела, а также главами ведущих западных СМИ. Количество членов этого клуба превышает сотку. Попасть на их мероприятия нереально. Вход возможен только по личным приглашениям. Как-то так… К чему вообще этот вопрос?

Зверевская улыбочка с каждой моей фразой становилась всё шире.

– Забавно. Для тех, кто заявляет о себе, как о тайном клубе, ребятки отвратительно шифруются от… пытливой танцовщицы.

Скривившись, надменно задрала нос.

– Ты забываешь. Я – владелица студии «DIVA». Расширилась даже в Нью-Йорке. Моих ребят приглашали пару раз на благотворительные вечера этих снобов. Ты не ответил на мой вопрос.

Зверев устало вздохнул, проводя по волосам пятернёй.

– Я не только предприниматель. Лет десять назад меня уговорили на сомнительное вложение. Два года назад оно дало свои плоды. Теперь я нефтяной магнат. Хмм… именно после первого потока прибыли меня начали одолевать «члены», как ты мило выразилась, всемирного клуба заговорщиков. Мой игнор поначалу они восприняли с характерной для снобов эмоцией, но по мере преумножения моего богатства терпение ребят лопнуло. Можно сказать, негодование приняло обороты личной обиды… На мои заводы постоянно насылаются проверки. Контору засыпали докладными на уровне местного самоуправления и исками со стороны партнёров и конкурентов. Мне не дают дышать, загоняя в этот клуб.

– Эммм… но как я тебе могу помочь?! – Вытаращила глаза, бледнея. – Буллинг во вселенском масштабе – это совсем не мой уровень. Я…

– Я помогу себе сам, – перебил меня Зверев, ухмыляясь. – От тебя требуется только всюду сопровождать меня, потому что в клуб принимают миллионеров-женатиков, а я четыре месяца как разведён.

– Ты… разведён… – тупо повторяла за Зверевым, медленно доходя до сути. – Я… сопровождать… В качестве кого?

– Дементьева, не тупи. В качестве жены, конечно.

– Но…

– Мне некогда сейчас искать себе эскортницу. Да и это не тот уровень. Жена должна быть не фиктивной… в смысле фиктивной, но не по бумагам. А женщинам я с некоторых пор не доверяю… кроме тебя, естественно.

– И какими-такими заслугами мне дарована такая честь? – С прищуром уставилась на хищника, напряжённо застывшего на стуле.

«Если снова начнёт заливать про внезапную влюблённость, вылью ему остатки пойла прямо в лицо! Низкий врун!»

– Я доверяю тебе, потому что ты любишь моего наследника ничуть не меньше его родной матери. Ты не из тех женщин, что будут обкрадывать ребёнка, ставшего тебе родным.

Затаив дыхание, опустила взгляд на кружевную скатерть.

«Логика в этом есть. И ни намёка на наши прошлые обиды. Это хорошо. Мне так легче принять и понять мотив».

– Значит, мне нужно стать твоей женой… надолго?

Прежде чем ответить, Зверев меня окунул в омут своих тёмно-синих глаз.

Я еле выплыла.

– Пока я не разберусь с одним идиотом, мешающим работать. Ближайшая конференция через неделю. Мы едем в Лондон, если ты согласишься помочь. Отель «Гроув»… Только подпишешь документы.

– Никаких контрактов! – Припечатала со всей серьёзностью. – Мне льстит, что ты доверяешь мне… а вот я тебе доверяю не особо. Не хватало потом неустойку выплачивать, когда придёт время разводиться. Я сейчас не в том состоянии, чтобы внимательно вчитываться в каждый пункт брачного договора. Согласна на два-три! Конкретных и написанных большими буквами!

– Значит… значит, ты согласна?

– Чтобы помочь Димке не остаться без штанов? Да.

Глаза устали напрягаться, поэтому я зажмурилась раньше, чем успела оценить реакцию Зверева на мои слова.

– Спасибо, – прошептал мужчина, и в одном его шёпоте было сказано много.

Дмитрий встал, быстро кому-то набирая на айфоне.

Что мне в Звереве всегда нравилось, так это хватка. Он берёт быка за рога сразу, довольно редко полагаясь на фортуну. Наверное, именно таким должен быть бизнесмен.

В комнату бесшумно вплыли два официанта, расставили еду на столе и так же незаметно испарились.

Клевала еду, лихорадочно размышляя.

«Это мне сниться? Какое-то нелепое стечение обстоятельств… Что там за «идиот», который так жаждет заполучить Зверева в свой клуб? Генри, Алан или Пол? А как я вообще планирую соответствовать тем павлинихам, которые с презрением смотрели на меня, когда я выступала на благотворительном вечере этих трёх снобов?! Блииииин… во что я ввязываюсь?!»

– Пирогов сейчас прискачет с бумагами.

Как оказалось, Лёшик, секретарь Зверева, прискакал не только с бумагами, но ещё и тремя юристами, бумаги которых Зверевым были тут же упразднены, и ребятки сели трудиться над новым брачным контрактом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Занятно, что на просьбу прочитать старый вариант, Зверев сначала замялся, а потом ответил отказом.

«Говнюша… точняк какую-то подляну там накатал! Хорошо, что в моей подписи нуждается он, а не я, а то, чувствую, с таким компаньоном без штанов оставили бы меня!»

Глава 18

Самого торжества не помню.

Да, мы вернулись, но кольцо, которое на меня было надето буквально силком, мешало сосредоточиться на празднике, который первым покинули его же виновники.

У меня началась настоящая внутренняя истерия. Пока Зверев пустился во все тяжкие со своим сыном и внуком, зашугав моих див на танцполе, я панически пыталась спрятать правую руку, чтобы никто не увидел кольцо. Снять гладкое золотое украшение побоялась – в розовом чуде не было карманов, поэтому целью всего вечера стала утайка от подруг моего фиктивного положения.

– Почему не танцуешь? – Рухнул на стул Дмитрий… Леонидович, блин, скрываясь от моего крестника и его мелкой подружки.

– Не хочу…

– Да ладно! Весело же!

– Мне – не очень.

– Ты сильно разозлилась на мою просьбу?

– Я просто не люблю врать подругам. Что я по-твоему их отвечу, когда они увидят кольцо?!

– А если я у тебя его заберу на сохранение, ты со мной потанцуешь?

– Идиотский подкат.

– С тобой сложно, ты знала? Давай кольцо. Уберу его обратно в футляр. Всё равно до вечера нет особой нужды ходить с ним на пальце.

– И своё сними, – зачем-то припечатала я, когда Зверев незаметно извлёк из внутреннего кармана бархатную коробочку.

Дмитрий ничего не сказал. Только загадочно улыбнулся.

Я же просто прикусила язык, мысленно давая себе подзатыльники.

«А ему зачем?! Да пусть светит им кому угодно! Хоть под прожекторами станет! Всё равно он не посмеет всем сказать, на ком только что женился!»

– Ты сказал – до вечера… Что это значит? – Решила я сменить направление своих мыслей, злясь на себя.

– Мы вылетаем ночным рейсом. На частном самолёте с ещё одним кандидатом в члены. Артурчик. Молодой и перспективный айтишник, сделавший первый миллион в четырнадцать лет, Москвин за тридцать лет подмял под себя курьерский фронт услуг, разработав систему беспилотной доставки посылок с помощью своих дронов. Сейчас запускается испытание первого беспилотного троллейбуса… наши власти стопорят проект, вот американцы и решили подсуетиться… хотят Москвина переманить в свою Юсу. Вообще на собраниях этих хапуг достаточно интересно. Алчный ум – не всегда алчный. Интеллект требует оплаты своего труда у каждого разумного человека, не витающего в облаках. Именно его обладатели составляют в большинстве своём контингент Дельбирберского клуба.

– Сколько эта котовасия продлиться?

– Стандартно три дня.

– А потом развод?

– Какая у меня жена жёсткая женщина.

– Дмитрий…

– Ты обещала со мной потанцевать… а ещё с меня любое желание! Я просто обязан отблагодарить тебя за помощь!

Зверев ловко подхватил меня на руки, доставляя прямо в круг подруг, и куда-то испарился, так и не ответив на мой вопрос... и озадачив ещё и своим предложением.

«Ничего! В самолёте спрошу! Как и над желанием поразмышляю».

Девчонки потянули меня за собой, моментально строя паровозик для ламбады.

«Трындец!»

Я думала, эта вакханалия никогда не закончится, а потом в зал ворвался Андрей, перекричавший даже три огромные колонки.

– У Зарецких сын! Лерка только что родила!!!

Мы и рыдали, и смеялись, обнимая и поздравляя друг друга. А потом я застыла в тревоге.

«Желание… это так глупо, но… но что если попробовать?!»

После неудачной беременности прошло почти пятнадцать лет. Тогда, забеременев только после одного единственного раза, я еле пережила трагедию, когда она случилась. Потом, когда рассталась с Андреем, открестившись, наконец, от всей Зверевской семейки, долго приходила в себя, подалась в творчество, поступила на хореографический факультет… Мне понадобилось достаточно много времени, чтобы боль притупилась и перестала терзать меня ночами, чтобы там подруги не думали.

Меня всегда поражает, как могут окружающие тебя люди говорить – «ничего страшного, у меня тоже была замершая беременность…», в попытке якобы продемонстрировать, что они побывали в моей шкуре и успешно смирились с прошлым.

Не берусь судить, случившееся каждый из нас воспринимает по-своему, но зачем это зубодробительное «у меня тоже»?! Да ещё и с характерным надменным взглядом?! Разве не ясно, что звучит это всё совсем успокаивающе? Это кажется обычной насмешкой, и всё! Больше никакой функции такое «милое» упоминание не несёт!

Я сторонилась людей не меньше года. Жила у Воропаевых, работала, училась, всеми силами пыталась не стать Леркиному брату, Сергею, обузой. Потом из армии пришли Русик, Антон, Витя. Я стала оттаивать.

Меня спасали танцы. Как и сейчас, во время потери зрения, слушая музыку и танцуя хотя бы в своём собственном воображении, я так же рисовала одно движение за другим, придумывая танец и его детальную постановку.

Желание родить ребёнка появилось спустя лет пять, когда на горизонте у меня появился французский модельер.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тристан Марион покорил меня не сразу. Сначала в мужчине меня привлекло рвение к творчеству, всему необычному, а так же светлый ум и добрая улыбка, и только потом я согласилась на близкое знакомство, стремление к которому обходительный Марион так виртуозно скрывал.

Только благодаря Тристану зажатость и блок в отношении половой жизни был снят… Через три года мы задумались о детях, а через год безрезультатных попыток я даже согласилась попробовать ЭКО… пока не узнала, что Трис – бисексуал, и моего ребёнка ждёт не в одиночку, а со своим «другом» – Эриком.

Пусть к сексуальным меньшинствам я всегда относилась нейтрально, но стать инкубатором в шведской семье с французскими корнями мне даже в страшном сне не улыбалось!!!

С Тристаном я рассталась друзьями, но ЭКО делать не передумала. Только всё зря. После третьей попытки врачи развели руками и посоветовали остановиться, пока снизившееся качество яйцеклеток не восстановится, а овариальный запас не поднимет показатели.

«Уже год прошёл… Конечно, нервов мне потрепали достаточно, особенно последнюю его половину, но что мешает попробовать? Попробовать со Зверевым…»

Заиграла медленная музыка, и я застыла, заметив, что Дима движется в мою сторону.

«Если не выйдет, я ничего не потеряю… а если получится? Что потом?!»

Глава 19

«Как начать этот непростой разговор?!» – Сей вопрос меня терзал все до самого вечера, мешая насладиться праздником.

Улизнув в уединённый угол, долго думала, но так к решению этого вопроса и не пришла.

«Да он только посмеётся надо мной и всё! Будет смотреть, как на идиотку! Чтобы я там не думала, а Зверев не из тех мужчин, что бросают своих детей на произвол судьбы… Он Андрея сам вырастил, пока его жену носило то по «Миланам», то по «Парижам»! Если бы я могла всё вернуть назад, не раздумывая отнесла бы любителю молоденьких рыжих воспитанниц тест! Не мучилась бы, всё взваливая на себя… и ребёнку моему было бы уже пятнадцать лет…»

Горло перехватило от печали.

Обняв себя за голые плечи, прерывисто вздохнула.

– Яна, – рядом присел Дима. Смотреть на него не хотелось, но в его голосе послышалось столько злости, что я невольно подняла взгляд. – Если тебе так противно, я как-нибудь разрулю ситуацию сам. Не стоило тебе подписывать документы…

– Я хочу ребёнка, – выдохнула разом, выбивая почву из ног олигарха. Зверев от изумления открыл рот и так и остался сидеть, пока я затараторила. – Не подумай ничего. Просто у меня не получается с другими. Я даже ЭКО пробовала… а с тобой получилось… вдруг получится ещё раз… Я…

– Яна, остановись. – Хрипло приказал Дмитрий Леонидович, поднимаясь. – Здесь не время и не место обсуждать такие вопросы, тем не менее, я понял тебя. Поговорим, когда прибудем в Лондон, хорошо?

– Хорошо.

Потянув на себя, Зверев вывел меня на танцпол, где играла медленная музыка.

– Один танец и мы прощаемся с твоими друзьями. Нам пора.

– А вещи?

– Домработница уже собрала. Я позвонил ей, как только ты поставила подпись в брачном договоре.

От того, что Зверев отвечал на мои вопросы шёпотом, наклонившись к самому уху, меня бросило в жар.

«Какой практичный. Уже подсуетился».

– В любом случае тебя в Лондоне ждёт шопинг с жёнами дельбирберских мужей.

Я тут же скисла, представляя себе это испытание.

Зато чистосердечное признание облегчила душу.

«Главное, что я сказала честно и со всей откровенностью! Теперь дело за ним…»

Когда пришло время прощаться, мне пришлось очень долго отвечать на вопросы резко протрезвевших подруг.

– Куда ты собралась?

– Что значит – «улетаю в Лондон»!?

– Какая ещё реабилитация?! Тебе стало хуже? Зрение опять упало!?

– Что говорит твой доктор!?

Мрачнея с каждым ответом за компанию с Димой, получила от «напарника» только сухое «я подожду на улице», вместо поддержки.

«Молодец, блин!»

– Короче! – Вспыхнула я, злясь на всех и вся. – Мы опаздываем на самолёт, а вы тут ничего не додумываете! Вернёмся мы скоро… – вспомнив о заявочке, которой я озадачила Зверева, смутилась. – Или не очень. В общем, звоните и не забывайте проверять, всё ли со мной хорошо.

– Дементьева! – Возмутилась Катюша. – Что ещё за намёки?! Дядя Дима увозит тебя насильно, что ли?!

«С него станется, но нет».

– Я похожа на женщину, которую можно к чему бы то ни было принудить? – Катя и Наташа отчаянно замотали головами. – Вот и всё. Говорю же – не додумывайте ничего.

– А что нам тогда думать!? – Всплеснула руками кума, гладя тревожно свой огромный живот.

– Конкретно тебе – о предстоящих родах.

– Не смешно, – скривилась Таша, одарив меня укоряющим взглядом.

– А если серьёзно, мы летим в Лондон, чтобы уладить некоторые вопросы Зверева. Я так… за компанию.

Неожиданные улыбки заставили меня напрячься.

– Так бы и сказала, что захотелось развеяться. Что мы – не люди, что ли? Отдыхай…

– А то понапридумывала реабилитацию.

Стиснув челюсти, поморщилась.

– Вы просто переполошились. Я ляпнула, не подумав.

– Тут и думать нечего. Сказала правду – и все дела. На то мы и подруги, чтобы принимать тебя такой, какая ты есть.

Раскинув руки в стороны, Катерина напала на меня с объятьями.

Растворившись в них, почувствовала долгожданное облегчение.

«Фух! Слава Богу. Оказывается, говорить правду – это может быть даже приятно. А то, что она не вся – это уже детали. Я не врала. Лишь не договорила…»

Провожать меня к машине вышли все гости.

Запрыгнув на сидение мерса, махнула весёлым друзьям рукой, прежде чем машина тронулась в сторону аэропорта.

– Я сказала им.

– Прямо-таки сказала, – съязвил Дима.

– Не всё, но сказала.

– И какая же причина твоей поездки?

– За компанию. Хочу проветриться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ага… конечно! И ты думаешь, что Катя тебе поверит? Не ты ли устроила ей целую истерику, когда отказалась лететь в Италию? Моя невестка прекрасно помнит, что ты боишься летать на самолёте.

– Ну… – такое наблюдательное замечание заставило меня задуматься. – Об этом никто не докалёбывался.

– Что ж, – выдохнул «подельник». – В любом случае, это терпит. Сама как? Панических атак не планируешь мне демонстрировать?

– Нет. У меня в сумочке успокоительные. Я уже приняла.

– Ладно. – Зверев сначала покачал головой, а потом подозрительно довольно усмехнулся, придвигаясь вплотную, вытаскивая из пакета вещи и протягивая мне мои же джинсы и пуловер, чтобы я сменила, наконец, жуткое розовое платье. – Сконцентрируйся на своём желание. Стремление к цели способно побороть любой страх.

И действительно! Нырнув с головой под подол платья, принялась напяливать на себя адекватную одежду… и думать забыла о предстоящем полёте!

Стоило только представить себя в кровати со Зверевым, как щёки становились пунцовыми.

«Ой! Но это же не то желание… просто сопутствующий фактор… чёрт! И почему именно он меня отвлекает?!»

Глава 20

Я себя не узнавала.

Никакого страха! С момента, когда поднялась по трапу до характерного звука щелчка ремня!

Да, меня одолевали тревога и необъяснимое волнение, но причиной тому была близость Зверева.

Весь проделанный путь, от регистрации, до удобного дивана первого класса частного самолёта «Airbus», войдя в который я лишь фоном сумела заценить до безобразия дорогущий салон, мягкие кресла, удобные диваны и бежевую обивку из натуральной замши, Дмитрий не выпускал моей руки. Сам меня усадил на широкий диван, сам пристегнул… когда в салон вошла вторая пара, с которыми нам предстояло лететь в Лондон, представил, как свою жену.

Артур Москвин выглядел достаточно неплохо для айтишника. Как-то в моём представлении эта работа предполагала полную фигуру и грузное тело, ведь ребята полжизни проводят за компом, ан нет! «Артурчик», как покровительственно величал Дима Москвина, был обладателем атлетической фигуры, широких плеч, тонкой талии и невероятно низкого голоса.

– Жена… – протянул мужчина, на свои сорок четыре не выглядевший от слова «совсем». – Чудесаааа… Дмитрий Леонидович, даже не представлял, что вы на такое решитесь после Маргариты Львовны. Признаться, я сам долго шёл на серьёзный шаг. Ваш пример меня сильно пугал… Извините за откровенность.

Удивительная осведомлённость Москвина подчеркнула отношения между этими двумя.

«Они давно знают друг друга…»

– Это всё Яна. – Улыбнулся будто бы искренне Зверев. Я даже не смогла удержать в себе удивление, и брови на секунду дёрнулись вверх. – Если бы не она, я бы так и волочил жалкое существование супружества, которое в нашем с Кристиной случае идеально подходит под описание термина «брак».

Женщина напротив меня недовольно поджала губы.

«Видимо, она знакома с матерью Андрея. Ну-ну…»

Наверное, Дима тоже заметил реакцию Дианы Москвиной, потому что добавил:

– В любом случае, я рад, что ты решился узаконить свои отношения с Дианой. Теперь вам осталось родить наследника, и я совсем уж буду спокоен за тебя, крестник.

Диана как-то уж совсем быстро расцвела, а айтишник заметно напрягся.

«Неужели не хочет детей?!»

– Нам ещё рано, – усмехнулся Артур, тремя словами убивая в женщине всю радость. – Мы ещё для себя не пожили.

«Идиот… За сорок перевалило, а туда же – развлечения ему подавай!»

Зверев сурово посмотрел на своего крестника.

– Не выдумывай. Жить для себя получается только у трутней. Ты, умник, как был трудоголиком, так им и останешься. С твоим рабочим графиком и «пожить для себя» – вещи не совместимые. Не трать время. Ни своё, ни Дианки. Ей дочуля нужна. Ты только представь… сам не поймёшь, как, оглянувшись назад, станешь вспоминать сегодняшнего себя-кретина.

– Крёстный…

В голосе Артура прорезался металл.

Зверев раздражённо махнул:

– А! Ну тебя! Айтишник, как есть. Все мозги набекрень. Подумай только – твоя дочка выходит замуж, а ты – старый дед! Или ещё веселее – в руках у тебя трансфузионная стойка для капельницы. Красиво?

Москвина перекосило.

Зверев, довольный, как дьявол, уверенный, что душа грешника уже точно от него не уйдёт, придвинулся ко мне ближе, незаметно для самого себя приобнимая за талию, а Артурчик надолго впал в прострацию. Наверное, айтишник представлял себе танец с невестой и описанным Димой аксессуаром.

Самолёт погрузился в тишину.

Диана отвернулась, чтобы скрыть торжествующую улыбку, я же удобно расположилась под боком Зверева, который он так мило предоставил мне в личное пользование.

День вышел настолько насыщенным, что я даже не заметила, как уснула.

Глава 21

– Яна… – прошептал тихо мужской голос, щекоча ухо.

С неохотой моргнув, хлопнула ресницами ещё раз.

– Просыпайся. Самолёт пошёл на посадку.

– Так быстро? – Стараясь шустрее прийти в себя, крепко зажмурилась и отстранилась Зверева, окутывающего меня с ног до головы запахом дорогого парфюма. Создавалось впечатление, что нотки шипрового аромата въелись в лёгкие навсегда.

Забавно, что такая перспектива вовсе не удручала, а только больше распаляла и смущала… но распаляла всё-таки в большей степени. Мне даже что-то эротическое снилось. И виной тому плечо Зверева, на котором я всю ночь проспала!!! Точно-точно!

Щёки вспыхнули, и я резко отвернулась от Димы, хищно ухмыляющемуся после моего вопроса.

Уставившись в иллюминатор, прикусила губу.

«Интересно, что за программа после посадки? Она же есть? Что-то мне заселяться в один номер со Зверевым резко расхотелось. Какой-то он странный… и смотрит на меня… как на дичь…»

Нервы настолько были натянуты, что я даже упустила тот момент, когда самолёт сел!

Ни страха, ни истерики, как это случалось со мной обычно. Только волнение, но его причиной, как и при взлёте, были не самолёт и его экипаж, а Зверев.

– Идём, радость моя, – вполне себе искренне улыбнулся Дима, предлагая руку. – Ты отлично справилась со своей боязнью…

– Не переигрывай, – отчего-то зло процедила я, едва Москвины первыми двинулись на выход.

– Никто и не играет, Зверева.

– А? – Я споткнулась на ровном месте, услышав непривычное к себе обращение.

– Ага. Не тормози, Ян. Лучше приготовься. Сейчас нас обязательно будут одолевать папарацци. Мы с тобой прилетели с выдающимся умом двадцать первого века!

– Артур, правда, твой крестник?

– Да, – кивнул Дима, по-моему, с облегчением принимая смену темы. – Его отец служил со мной. Среднестатистический труженик. Когда у Артура проявились уникальные способности… а мой сын носился на мотоцикле в компании стритрейсеров, я приложил все усилия, чтобы помочь хотя бы одному «не лоботрясу».

– Андрей – не лоботряс.

– Не ворчи. Мне лучше знать. Это было ещё до знакомства Андрея с вашей компашкой. Пусть на вас я тоже впоследствии смотрел с опасением, но вы оказались хорошими ребятами. Всё сложилось лучше некуда, если бы не… ммм…

Зверев запнулся, видимо вспомнив прошлое, где я и Андрей были женихом и невестой, а Дмитрий со своей благоверной, которую я в глаза видела только один раз – недоверчивыми родителями, желающими для своего сына кого-то более подходящего их социальному положению.

Сейчас у меня не было никаких сожалений на этот счёт. Я очень рада, что мы с Андреем не поженились! Смирнова – вот настоящая пара Дрону. Если бы понятие «истинная пара» существовало не только в фэнтези, именно Катю и Андрея я бы поставила в пример этому термину!

– В общем, – поморщился Дима, спускаясь рядом со мной по трапу, – не важно. Ты готова?

За стеклянными дверями, в сторону которых мы двигались, следуя за уверенным в себе Москвиным, засверкали первые вспышки.

Неуверенно улыбнувшись, кивнула.

Вопреки громким заявлениям, что папарацци – стая стервятников, никто на нас нападать не стал. Журналисты задали пару вопросов Москвину, в основном выпытывая у наномагната информацию о новых изобретениях, нас довольно быстро отпустили.

Я вертела головой во все стороны, пока люксовые мерседесы везли нас в отель «Гроув», и не могла наглядеться!

Да, скорость автомобиля не позволяла всё разглядеть, как следует, и глаза устали от напряжения, но я упрямо пыталась охватить взглядом всё и сразу.

После Питера и Москвы, где дороги – достаточно щепетильная тема для жильцов и гостей города, я понять не могла, почему тут, в Англии, таких проблем нет!? Улочки – маленькие, в основном пешеходные, как в Питере – Малая Конюшенная, только если наша – это здоровенное, настоящее пешеходное ПРОСТРАНСТВО, то улочки Англии будто для лилипутов строились!

Возможно, такое впечатление создавалось из-за снующих туда-сюда людей, из-за который даже тротуара видно не было. Или тому виной были миниатюрные машинки со сплошь двухъярусными автобусами, кравшими пространство. Одно скажу! Глядя на такой поток движения мне самой хотелось куда-то бежать! Что-то делать!

И да – Зверев, всё время наблюдающий за моей реакцией на «за границу», здесь был совершенно не при чём!

Именно в этом я уверяла себя всю дорогу, отчаянно пялясь в окно, полностью игнорируя Дмитрия.

Отель я представляла высотным шикарным зданием, возможно, с ярким навесом для крыльца, как в «Плаза» или «Хилтон», огромной парковкой и современной отделкой, но машины свернули на выезд из городской черты, и я как будто попала в фильмы про викторианскую эпоху!

Сначала глаза отдохнули на обширных зелёных полях, совсем не похожих на наши родные сельско-хозяйственные угодья. Передо мной предстали конные фермы, покрытые газоном поля для гольфа.

– Это Хартфордшир. Наш отель находится в окружении парков. Когда там собираются члены Дельбирберского клуба, территория закрывается для всех посетителей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Короли не любят, когда челядь путается у них под ногами?

Зверев хмыкнул.

– Мне нравится твоя ирония. Признаться, я давно смирился с тем, что юмор бывает разный.

– Я даже не думала шутить, Зверев.

– Тем не менее…

– И что мне делать? Как себя вести? – Вдруг прорвало меня, когда я, наконец, осознала, куда попала. – Нас там будут встречать? И сразу поймут, что я – твоя жена? А… ну да… для членства в этом элитарном клубе жена, как аксессуар… я забыла… А что…

– Яна, – строго посмотрел на меня Зверев, придвигаясь ещё ближе и успокаивая одним прикосновением к плечу, настойчиво разворачивая к себе. – Всё нормально. Ты сейчас не об этом должна думать.

– А о чём? – Чувствуя себя маленькой пушистой зайкой, со страхом вглядывалась в глаза серого волчары.

– О своём желании… мы же договаривались.

«Да он издевается надо мной!»

– Второй раз застать врасплох нельзя, – скептично выгнув бровь, постаралась затолкать внутреннюю дрожь ещё глубже.

«Я тебя не боюсь! Не боюсь!»

– Отлично, – будто бы только этого и ожидая, Дима придавил меня своей энергетикой. – Тогда надо заняться тренировками.

– Тренировками чего?

– Ты шарахаешься от меня при малейшем приближении. Вот и сейчас вжалась в сиденье… – Зверев нажал на кнопку, и между нами и водителем опустилась перегородка.

«Нет-нет! Верните свидетеля…»

– Так дело не пойдёт, – хитро усмехнулся бывший боксёр, перетягивая меня в себе на руки. – Будем тренироваться… прямо сейчас!

– А…

«Ооо!»

Вместо того чтобы возмутиться, я утонула в нежном поцелуе.

«Чума! По-моему, к этому «врасплох» я никогда не привыкну!»

Глава 22

Кажется, меня со всех сторон окутал запах Зверева!

Я потеряла ориентиры! Не понимала – где сиденье, а где крыша машины. Создавалось ощущение, что хоровод красок за окном перебрался сквозь тонированное стекло и набросился прямо на меня, сбивая с толку.

Нежный поцелуй, а сокрушал он круче любого властного взгляда, жеста, касания…

Он растворял все мои мысли, воспоминания о былом. Благоразумие трещало по швам. Внутренности скручивало от ставшего уже родным дорогого парфюма.

Дмитрий мягко касался моих губ, целуя то один уголок рта, то другой.

Когда Зверев провёл своими губами по моей нижней губе, осторожно захватывая её и осторожно касаясь её кончиком языка, из груди вырвался предательский стон… а я оглохла. Хваталась за плечи Димы и не могла даже глаз открыть. Они будто свинцом налились.

Сложно сказать, к чему сие трогательное действо привело, но машина остановилась, и это спасло меня от позорной капитуляции.

Дверь открылась, и я покинула машину первой.

«Ага! «Покинула»! Побег, будто за мной сам Сатана гонится, теперь так называется!?» – Сдержанно улыбаясь, слушала приветственную речь администратора, вышедшего для приветствия очередной партии шишек, что сняли здоровенный особняк в личное пользование.

Зверев показался из машины не сразу. Администратор и Москвины успели меня атаковать взглядом, прежде чем голова Дмитрия показалась из двери. Мой фиктивный муженёк снял пиджак и повесил его на руку, полностью прикрывая стратегические места.

У меня даже настроение поднялось, а ещё я посочувствовала сразу всем мужчинам.

«Несладко им, бедненьким. Их страсти видно всем и сразу!»

Не успела посочувствовать, как Зверев заценил мою улыбку и достаточно быстро оказался рядом, становясь за спину, таким образом прикрываясь мной, как щитом.

– Тебе весело, жёнушка?

– Чуть-чуть, – не стала я юлить, фыркая громче.

– Лаааадно…

Многозначительный взгляд дал понять, что меня ждёт расплата, как только я окажусь наедине со Зверевым.

Уловив себя на мысли, что мне совсем не страшно, наоборот, очень даже волнительно эту расплату получить, подмигнула Дмитрию.

Его вытянувшееся лицо было бесценной наградой за опрометчивую шалость.

– This way, please, Mr. Moskvin, Mr. Zverev... Ladies... The East wing of the estate is completely at your disposal. (Прошу сюда, мистер Москвин, мистер Зверев... Дамы... Восточное крыло поместья полностью в вашем распоряжении.)

– А сколько здесь номеров, что нам целое крыло выделили? – Недоумённо моргнула Диана, оглядываясь на нас.

– Больше ста, – с безразличием пожал плечами Дима. – Я был здесь пять лет назад, когда тут устраивали презентацию новой модели Lotus Cars. Моя фирма закупила партию гоночных спорткаров. Это были выгодные сделки…

Зверев хищно сверкнул белоснежной улыбкой, глядя куда-то вперёд.

– Кажется, – чисто для конкретики уточнила я, ты говорил, что в Дельбирберский клуб входит около ста человек…

– И?

– Сборы не в полном составе? – Подозрительно прищурившись, замедлила шаг и перешла на шёпот. – Или ты мне забыл что-то сказать?

– Всё, что нужно, я сказал, – не мигнув глазом, отчитался Дмитрий, приобнимая меня за талию и за несколько секунд догоняя метрдотеля. – И не сверли меня взглядом. Я чист, как кристалл.

– Ага. Прям бриллиант… огранённый.

– Язва, – ухмыльнулся Дима, довольно блеснув глазами, когда статный англичанин остановил наш крестный ход.

– Messrs... room for the newlyweds... rest. Dinner is scheduled in the main hall in four hours... If you want, we can Wake you up in an hour. (Господа... номер для молодожёнов... отдыхайте. Ужин запланирован в главном зале через четыре часа... Если хотите, мы можем разбудить вас за час).

Пока я хлопала глазами, Зверев затянул меня внутрь с улыбкой маньяка на губах, сказал что-то типа – «мы спать не будем», после чего закрыл дверь перед Москвиными и удивлённым британцем.

– Эммм…

Характерный щелчок, и Дмитрий обернулся ко мне.

Я не собиралась отступать! Это получилось нечаянно.

Зверев громко фыркнул и… и сдёрнул с себя рубашку, не заморачиваясь с пуговицами, стаскивая её через голову.

Кажется, вся кровь ударила мне в голову.

– Эээ…

Вторая порция междометий не впечатлила олигарха. Впрочем, как и первая.

Покачав головой, Дима прошёл мимо меня, открыл шкаф и придирчиво оценил висящую в нём одежду.

– Ты смотри! Доставили всё, что заказал… тряпки новые, брендовые. Выбери себе что-нибудь на сегодняшний вечер. Я – в душ.

Зверев через десять минут уже намывался, а я так и стояла на месте, точно Снегурочка примороженная.

«Мне бы тоже в душ… ледяной, чтоб не поплыла…»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Понадобилось не меньше пяти минут, чтобы я взяла себя в руки и выполнила просьбу Дмитрия.

Пока пальцы медленно гладили дорогую ткань вечерних нарядов и коктейльных платьев, мысленно осознавала, что Зверев – стратег.

«Он элементарно загоняет меня в точку невозврата… и толчком к этим его действиям стала я сама – точнее, моё желание. Долговой откуп стал для Димы не тягостной повинностью, а чем-то иным… Не могу дать точную характеристику происходящему, но Дмитрий подозрительно тонко пытается меня обаять. Даже не пытается! Он просто делает это… и, блин, весьма успешно! У меня пальцы так не тряслись с выпускного!»

– Хороший выбор…

Вздрогнув, одёрнула руку от чёрного длинного платья на бретелях.

Зверев стоял слишком близко. Только что успокоившийся пульс ускорился снова.

Прикрыв глаза, досчитала до пяти, прежде чем повернуться… и то, лишь чуть-чуть приоткрыв веки.

Даже этого хватило, чтобы ослепительная зрелая красота тела спортсмена поразила меня своей мужественностью.

«Уф!» – Капельки влаги, небрежно забытые махровым полотенцем, обёрнутым вокруг бёдер бывшего боксёра, медленно стекали по широкой груди Димы.

Я физически ощущала, как мои зрачки расширяются, будто я приняла дорогущий наркотик.

Всегда запретный плод, наконец, стоит передо мной после стольких лет одиночества, обид и жестокого «нет». Казалось, дотянись – и всё станет твоим… Теперь точно твоим! Только твоим! А я пошевелиться не могу! Ноги окаменели, а руки обессиленно повисли, как плети.

«Он – твоё проклятье… – разрывался разум, призывая одуматься, отозвать своё желание, пока не поздно. – Очнись! У вас простой контракт! Что ты будешь делать, когда он перешагнёт через тебя!? Только в этот раз ты можешь оказаться не в одиночестве…»

«А разве не этого я хочу?»

Широко распахнув глаза, прикусила задрожавшую губу.

– Душ выше всяких похвал, – дёргано улыбнулся Дима, дыша через раз.

Невооружённым глазом было видно, что Зверев из последних сил пытается дождаться от меня хотя бы намёка на готовность к неизбежному.

«Раздразнила своим признанием… негодяйка!» – Не удержавшись, усмехнулась.

– Зараза! – Выругался Зверев… мне в губы.

«Фиу!»

«Что за звук!?»

«Это слетел твой мозг…»

Такого раздвоения личности у меня ещё никогда не было.

Удивлялась я не долго. Как быстро мысли нахлынули, так они быстро и распались на молекулы, оставляя меня в темноте огненных касаний.

Под спиной внезапно появилось что-то мягкое. Постель.

Цепляясь за плечи Зверева, зажмурилась. Меня будто Вселенная тащила через все свои Галактики!

Ветерок гулял по коже, оставляя влажные следы от поцелуев Димы. Казалось, его руки везде!

Спасительные поцелуи с мятным привкусом ментола будто реанимировали меня, не позволяя сойти с ума и исчезнуть.

Когда Зверь развёл мои ноги, я застонала от нетерпения.

Затрещали кружева, и мои любимые стринги упали на пол.

– Яна… – поцеловав в шею один раз, Дима выпрямился, – посмотри на меня…

«Нельзя… – бормотала про себя, сжимая простыни пальцами. – Лучше делать это отстранённо. С мыслью о ребёнке. Нельзя позволить себе наслаждение. Я не соберу потом своё сердце…»

– Посмотри, – протянул Дима, устраиваясь между моими ногами.

Я лишь мотнула головой, борясь с приступами хрипоты.

Подбородок тут же зафиксировали сильные пальцы.

– Посмотри… – прорычал Зверев. – Я хочу видеть твои глаза… жена…

Ресницы дрогнули, и глаза послушно открылись, повинуясь воле его одного.

Голубые глаза Димы будто затянул шторм.

«Огромные зрачки… он не претворяется. Хочет меня».

Вместо того чтобы испытать торжество, я ощутила ещё больший страх.

– Моя… жена… – всего лишь двумя словами Зверев одолел его, снова окуная меня с головой в долгий поцелуй.

Желание затмило всё!

Мой магнат отстранился… но только для того, чтобы погрузиться в горящее между ногами пламя.

Как заворожённая смотрела в горящие жаждой глаза Димы, и не могла оторвать от него взгляда.

– Какая ты влажная…

У меня заискрило перед глазами, когда Зверев крепче сжал мои бёдра, одним рывком вдавливая меня в дорогущий матрац отеля.

– Моя! – Рыкнул сумасшедший, и я окончательно провалилась в беспамятство.

Только глухие шлепки, да громкие стоны. Жаркие поцелуи и сжимающаяся пружина внизу живота, обещающая вот-вот распрямиться и подарить мне небывалый оргазм.

Глава 23

– Ещё! – Выгибаясь навстречу движениям Зверева, бормотала снова и снова всего одно слово. – Ещё!

Дима ускорил темп, и я, вскрикнув, поплыла в собственной Вселенной, взорвавшейся на миллиарды звёзд.

Так хорошо мне не было ни с одним другим мужчиной. Только с ним – со Зверевым-старшим.

Это невероятно злило, но не сейчас. Сейчас мне хотелось только одного – лежать и не шевелить ни рукой, ни ногой.

Член приятных размеров пульсировал внутри, разряжаясь соками, а сам обладатель великолепного мужского достоинства пристально наблюдал за мной, скользя взглядом по глазам и губам.

– Какая же ты красивая, Янка.

– Ты меня раздавишь, – буркнула смущённо, выставив руки вперёд. – Встань. Достаточно для первого раза.

Зверев резко перекатился на спину… вместе со мной.

Охнув, прикрыла грудь руками, едва оказалась верхом на уже не фиктивном муже.

Внутри опять заныло от распирающего чувства. Член, не желающий выходить, снова налился силой, заставляя меня блаженно закрыть глаза.

– О чём ты? Я только начал. Клянусь, за эти четыре часа я сделаю всё, но ты забеременеешь именно сегодня!

В горящих страстью глазах было столько обещания… я не смогла не поверить!

Желание иметь ребёнка смешалось с желанием… желанием иметь Зверева. И чувство, что Дима полностью разделяет это желание со мной, было настолько сильным! Я позволила утащить себя в мир грёз, где я – любима и мой мужчина – только мой!

Это было восхитительно. Больше не напоминало сексуальный марафон. Я задала медленный темп своим движениям, плавно поднимаясь и опускаясь на твёрдый ствол восхитительной длины.

Пальцы, вместо того, чтобы прикрывать соски, стали самопроизвольно катать острые горошинки, заставляя меня стонать от наслаждения.

Меня потряхивало от накатывающих одного за другим оргазмов.

Когда руки Димы властно легли мне на талию, а сам мужчина сел, насаживая меня сильнее на член, я забилась в экстазе.

– Что ты со мной делаешь… – хрипло простонал Зверев, ускоряясь, до боли стискивая мои бёдра.

«Будут синяки… Плевать!»

Ухватившись за крепкие плечи, несчастно захныкала:

– Не могу больше…

– Можешь, врушка. Я знаю.

Дмитрий Леонидович стал управлять мной, как куклой, доводя до безумия. Жёстко, властно, со всей силы.

Между нами стало так мокро… щёки загорелись от стыда, а Зверь лишь довольно усмехнулся.

– Красавица моя… Да… кончай. Ещё!

Перед глазами замигали огни… и, кажется, я отключилась от собственного крика.

* * *

Очнуться от того, что тебя продолжают натягивать на просто до неприличия твёрдый член – это… словами не передать. Вроде и возмутительно, но так развратно! И отчаянно, и неприлично… и невероятно круто.

Открыв глаза, поймалась хищным взглядом Димы. Зверев медленно провёл по моим икрам, мураша до дрожи, и потянул на себя, сгибая ноги в коленях.

Этому было невозможно сопротивляться! Я слишком честная, чтобы отрицать притяжение между нами! Такое поведение женщин считаю насквозь лживым. Оно душит, заражает скверной…

Зверев меня манит, и если я хочу справиться с этим, то сначала нужно работать над собой, а потом уже бить себя в грудь кулаком и говорить, что я – одиночка.

Сейчас же я была с ним и телом, и сердцем… и душой.

Выгнувшись навстречу толчкам, охнула, когда пальцы опытного маэстро опустились на мой клитор и медленно, в темп толчкам, стали выводить круги так, что перед глазами заискрило.

– Дима… – охнула я, рассыпаясь на атомы.

В голове шумело. Я не могла ухватить ни единого слова, что говорил Зверев, убравший руку и вбивающийся в меня с таким рвением, что искры из глаз сыплются.

Последний, болезненный толчок – и я блаженно застонало.

Дима перехватил мой стон горячими губами, выпивая моё наслаждение. Осторожно, нежно, до одури восхитительно! Наверное, именно поэтому, стоило Звереву отстраниться от меня, наконец-то, выходя из растерзанной киски, мне стало одиноко и тоскливо.

Дима, будто заметив это, прижал меня к себе, жестом повелевая положить голову ему на грудь.

– Ты как?

– Сложно сказать.

– А ты скажи. Это очень важно.

«Может ли хриплый мужской голос дарить наслаждение одним своим звучанием? Оказывается – да!»

Глубоко вздохнув, набрала полные лёгкие воздуха.

– Бесподобно…

– Я тебя не отпущу, – вдруг выдал Дима, огорошивая меня своим признанием.

Повернув голову, уставилась на него со всем недоумением.

– И не смотри на меня так. Я понял, что говорить тебе о своих чувствах бесполезно – ты не веришь, но сейчас просто включи логику. Мы уже женаты, нам хорошо вместе… Если ты забеременеешь, я тем более тебя не отпущу. Мне ребёнок нужен не меньше, чем тебе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поджав губы, приподнялась, прикрывая грудь простынёй.

– Тогда зачем тянул? Рожал бы второго со своей жёнушкой.

– Первого… и тебя сначала нужно было женой сделать, чтобы осуществить желаемое.

Откровенное признание, очередное, вместо того, чтобы вызвать во мне восторг, разозлило.

Потянув простыню на себя, поднялась, бросая взгляд на настенные часы.

– Ты куда?

– В душ. Остался час. Нужно приготовиться. Волосы только укладывать не меньше пятнадцати минут, а я ещё платье не меряла.

Без дальнейших слов Зверев поднялся следом за мной.

Увидев такую оживлённость, насторожилась:

– А ты куда?

– С тобой.

– Платье мерить?

Казалось ещё чуть-чуть, и Дмитрий Леонидович возведёт глаза к высокому потолку номера.

– В душ. Спинку тебе потру.

– Не надо…

Зверев развернул меня в сторону двери и мягко подтолкнул.

– Надо. Я не указываю тебе, как танцевать, поэтому и ты не учи меня детей делать. После твоих месячных прошло пятнадцать дней. Овуляция уже должна начаться, так что сегодня я накачаю тебя своей спермой до предела… – оказавшись в ванной, мелко задрожала… от нетерпения. – Ты сама выразила желание… – раз – и простыня отлетела от меня к стене. – То, что оно идентично с моим – это удача.

– Ты… – быстрый поцелуй, и вялые обвинения потонули в очередном витке страсти.

Вода ударила теплом, растворяя пожар, загорающийся в груди, и только холодная стена остужала экстаз, соприкасаясь со спиной при каждом проникновении.

«Я пропала…»

Глава 24

Наводить последние штрихи под пристальным взглядом уже одетого в шикарный костюм от Армани Дмитрия оказалось не так-то просто.

Начнём с того, что от отведённого мне часа осталось меньше тридцати минут! Спасибо самому воришке, который буквально изнасиловал меня в душе, гася сопротивление жаркими поцелуями! Утопив меня в каком-то неправильно-порочном наслаждении, Зверев сам же помог мне выкупаться, руководя моими движениями и тщательно смывая с меня губкой следы бурного секса. Но это ещё ладно. Поразило меня другое – где вы видели, чтобы мужчина сам сушил своей женщине волосы и укладывал их с маниакальным восторгом в глазах!? Я – точно нигде! Если только в парикмахерской… И, согласитесь, Дмитрий Леонидович никак не смахивает на стилиста, чтобы вписаться в образ кудесника-визажиста.

Видимо шок отразился на моём лице, потому что как только мы вышли из ванной, Дима отдал выбранное мной платье, и занялся собой.

Украдкой бросая на Зверева взгляды, в который раз оценила его спортивную форму и незаметно облизывалась, с удивлением отмечая, что мне оказалось его мало.

«Он – просто космический! Янка, ты пропала!»

Отложив матовую помаду, которая намертво застыла на моих губах на ближайшие восемь часов, если верить рекламе, вздрогнула, когда руки Димы легли мне на плечи.

– Готова? Мы можем остаться и никуда не пойти…

Вскинув удивлённо брови, поймала в зеркале взгляд Зверева.

– А как же решение твоих проблем? Или ты мне всё наврал, и твоему бизнесу ничего не угрожает?!

Оценив угрозу в моём вопросе, Дима поморщился.

– Я не врал. Угрожать мне пытаются на полную катушку. Всё дело в моём личном отношении к потугам основателей этого клуба. Они слишком много на себя взяли. Считают, что вправе вставлять палки в колёса огромной нефтяной империи. Это не так. Помимо предпринятых мер, на которые ты согласилась пойти вместе со мной, на Аравийском полуострове сейчас работает целая сеть специалистов, ликвидирующих утечки. Мои ребята выискивают шпионов. Рейнолдсу за жабры меня не взять.

– Значит, всё-таки Алан.

– Ты знаешь его?

– Я выступала на одном из мероприятий. Точнее не я, а моя труппа. «Диву» наняли на один из благотворительных вечеров. Я, как хозяйка элитной танцевальной студии, лично следила, чтобы всё прошло без сучка, без задоринки. Работала больше с Генри.

– Ясное дело. Он наименьший сноб из трёх основателей «Дельбира».

Поднявшись с мягкого пуфика, стряхнула невидимую пылинку с плеча Зверева.

– Это точно. Ну, что? Идём?

Горячие руки Димы легли мне на талию, практически обжигая через шёлк.

– Я тебе кое-что не сказал.

– Что не сказал?

– Причину, почему Алан так схватился за меня… Прежде чем мы выйдем, ты должна знать, чтобы приготовиться к разного рода вопросам.

– Тааак… говори.

– В некотором роде ты права – я обманул тебя, сказав, что в клуб принимают только женатых успешных бизнесменов и учёных. Конечно, семейный статус в почёте, но не обязателен.

Прежде чем начинать злиться, решила дослушать. Уж очень Зверев нервничал, всматриваясь в моё лицо.

– Ближе к делу. Зачем тогда ты всё это затеял? – Скрестив руки на груди, немного отстранилась от Димы.

– Эрика.

– Это ещё кто?

– Сестра Алана. Вообще таскать в клуб своих родственников запрещено, но Рейнолдс – основатель. Да и сестру выгодно пристроить не такой уж себе грех. Сначала это выглядело забавно, потом я вообще выбросил уже повзрослевшую Рейнолдс из головы. Даже когда велись переговоры с Кристиной о разводе, я не обратил внимания на слишком быстрое согласие матери Андрея. Она давно обосновалась в Штатах, но разводиться наотрез отказывалась. Я с целью экономии имущества тоже не горел желанием. Да и надобности в свободном статусе холостяка не было, пока… ммм… В общем, Эрика каким-то образом сдружилась с Кристиной, ввела её в элитное общество Голливуда. Чем там эта девица манипулировала, но именно ей я обязан быстрым полюбовным разводом. А потом начались намёки от Алана и самой Эрики. Пока я не вернулся в Россию, девица мне работать не давала. Чувствовал себя дико. Намёки переросли в нечто большее, окончившееся желанием расшатать мой бизнес.

У меня даже щёки запылали, стоило представить себе масштаб предстоящих баталий с ещё незнакомой мне девицы.

– Кошмар! Зверев, я в шоке! Нельзя было сразу всё выложить по чесноку?! И как ты предлагаешь мне себя вести с повёрнутой на тебе фанатичкой!?

– Да никак, – фыркнул Дима, мягко подталкивая меня на выход. – Будь просто рядом. Я всё улажу.

– Сколько ей лет?

– Двадцать пять. – Зверев нажал на кнопку лифта, как только мы приблизились к стальным створкам двери.

«Класс! Против моих тридцати трёх!»

– Она красивая?

– Ты красивей…

Смутившись, забыла, о чём ещё хотела спросить.

Створки встроенного новшества, не вписывающегося в средневековый стиль, разъехались, являя нам улыбающегося паренька в красной ливрее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Войдя внутрь, прислонилась к зеркальной поверхности стены.

– Ну, прости… – шепнул Дима, целуя моё оголённое плечо. – Я сделаю всё, что угодно, только не дуйся.

Выразительно посмотрев на мужчину, стукнула его по тянущейся руке.

– Угомонись. Ничего не надо. Лучше сконцентрируйся на предстоящей холодной войне. Похоже, она между американцами и русскими будет длиться вечно.

Решив продемонстрировать пример, прикрыла глаза и вздохнула полной грудью.

– Не так глубоко дыши.

Фраза из уст Зверева прозвучала приказом.

Я настолько удивилась, что сбилась с настроя и хмуро открыла глаза.

Дмитрий сверлил взглядом несчастного портье. Тот уже не знал, куда ему глаза деть.

– Не было платья с меньшим вырезом?

К приступам ревности я пока была не готова.

Конечно, в отношении декольте наши вкусы с Димой сошлись, но говорить ему об этом вслух!?

«Ни за что!» – Опустив взгляд в вырез платья, лишь приподняла одну бровь, оценив лиф чёрного совершенства, требующего полного отсутствия нижнего белья… верхней части.

– Я не думал, что оно настолько вызывающе. На вешалке смотрелось скромнее… а на тебе… мне кажется, я вижу твой пупок.

– Не придумывай. До пупка ещё сантиметров пятнадцать.

– А должно быть не меньше тридцати!

Зверев начинал злиться. Это было так… так возбуждающе и ново для меня.

Покачав головой, никак не прокомментировала забавный выпад с претензией. Это не помогло Димасику успокоиться.

– Не отходи от меня. Вечер и так испорчен. Не хватало, чтобы я своим настроением «поделился» с несчастным, решившим безнаказанно пялиться на тебя.

Едва сдерживая улыбку, поняла, что Эрика мне уже не страшна… да и вообще я хочу подняться на лифте и…

Кабинка пикнула, и створки железяки открылись, в одночасье погружая нас в атмосферу вычурности и богатства.

Народу было – завались!

Мужчины, женщины разного возраста, одетые в лучшие дизайнерские бренды, ходили от одного столпотворения к другому, пытаясь поприветствовать как можно больше народу, пока не началась торжественная часть.

На фоне остальных выделялась тройка основателей.

Генри, Алан и Пол стояли возле сцены в окружении молодых мужчин и женщин. С уверенностью говорить не берусь, но похоже было на кураторство.

Подтвердил мои предположения Генри. Высокий седовласый основатель клуба повернулся к нам и приветственно поднял руку, призывая подойти.

Пока мы продвигались вперёд, здороваясь то с одним желающим, то с другим, я оценивала мимику Алана Рейнолдса. Сестры возле самого молодого из тройки магнатов не заметила, но выводы делать не спешила. Всё-таки девушку в лицо я не знаю, а ориентироваться на схожесть фенотипа слишком примитивно.

Что я заметила, на лице Рейнолдса мускул не дрогнул, хотя интуиция вопила, что Алану не нравится то, что он видит… от слова «совсем»!

Глава 25

Она вплыла в зал по-настоящему королевской походкой.

«Эрика…»

Нет, я не была уверена в том, что жгучая брюнетка, медленно разглядывающая взглядом сливки общества (даже не одного отдельного государства, а цельной Земли) – пресловутая Эрика, но именно эта девушка интуитивно забивала уверенность в себе. Любая, сталкиваясь взглядами с этой красоткой, легко могла потерять опору под ногами. Именно эта воспринималась мной, как достойный противник.

– Она? – Кивнула я взглядом в сторону загорелой красотки, щипая Зверева за локоть.

– Цццц… – зашипел муженёк от боли, одним взглядом отвечая на мой вопрос. – Зачем же так сильно?

– Чтоб больше о моём скромном декольте даже не заикался. Подумать только, какие у нас поклонницы. И чего она так нацелена на тебя? Тоже красиво преследовал её, как меня? Или просто хорошо покувыркались?

Не знаю, что там Зверева развеселило в моих вопросах, но мужчина зашёлся в громком хохоте, довольно сверкая глазами.

– Тише! Из-за тебя на нас все смотрят!

Наплевав на приличия, Дима потянул меня на себя, заключая в объятья.

– Что ты делаешь!? – Зашипела я, негодующе щипля торс миллиардера через белоснежную рубашку.

«Ещё был бы от этого толк! Не живот, а доска для стирки! – Каменный пресс пришлось оставить… потому что я его не щипала, а уже вовсю щупала пальцами. – Идиотка».

– Ты ревнуешь.

– Что?! Да сейчас!

– Именно.

– Не говори ерунду. – Скривилась, точно мне лимона в рот напихали. – Лучше встречай свою зазнобу.

К нам, действительно шли.

Генри, Пол и Алан со своей сестрицей, убивающей меня взглядом в процессе движения, оставили «молодняк» и двинулись к нам навстречу.

– Генри, Пол, Алан, – поприветствовал Дима глав закрытого клуба на английском языке. – Добрый вечер. Спасибо, что позвали.

Простые фразы звучали дежурно, как предложения из разговорника. Даже не пришлось напрягаться, чтобы понять смысл.

– Это тебе спасибо, Дмитрий.

– Мы думали, что тебя уже не дозваться.

Пол и Генри, мужчины преодолевшие возраст за шесть десятков, мягко улыбались, а вот примерно одногодка Зверева Алан оставил свою непробиваемую маску ледяного магната при себе.

Как и его сестра, Рейнолдс изучающе осматривал меня с ног до головы и щурился, будто пытался вспомнить, где мог меня раньше видеть.

– Действительно так, – ответно улыбнулся Дима, нежно погладив меня по руке, тем самым привлекая внимания к золотому кольцу на моём пальце. – Эти полгода я был невероятно занят.

– Бизнес? – Наигранно спросил Алан.

– Нееет, – пропел Генри, улыбка которого стала просто до неприличия понимающей. – Женщина. Зверев, а я уже и не думал, что тебя может хоть кто-то захомутать. Даже с Аланом чуть пари не заключил.

Меня будто ледяной водой окатило.

«Точно! Как вариант! Этот Алан слишком напирает со своей сестрицей. Если не с Генри, Рейнолдс мог заключить пари с другим своим знакомым. Богатеи – такие избалованные гады. Хобби простого народа их не прельщают. Они столько всего перепробовали за свою жизнь, что уже не знают, как себя развлечь. А тут матёрый одиночка! Новенький, которого опустить хочется только за то, что он смотрит на всех свысока! Если сюда ещё добавить избирательную течку сестрицы, полный фарш…»

Половину из обмена любезностями пропустила, размышляя об истинных мотивах Алана. Всё-таки, это сложно – думать на русском и вслушиваться в инородную речь.

Пришлось поднапрячься, чтобы вникнуть в суть.

– … она того стоила. Красивая у тебя жена, Дима.

Уголок губ дрогнул, когда Зверев свирепо уставился на Рейнолдса, чей взгляд застыл на уровне моего декольте.

«Мужчины…»

– Благодарю, – протянула с ленцой, наградив Алана многозначной улыбкой.

Рейнолдс попался на эту улыбку, как и многие до него.

– Извините, а мы нигде не встречались?

– Возможно, – добавила ещё большей загадочности. Мужчин это убивает.

Точно сказать не могу, но Алану теперь будет о чём поразмышлять этой ночью.

«… а меня ждёт сУрьёзный разговор», – оценила резкий поворот головы Димы в мою сторону.

А ещё оценила ненавидящий прищур Эрики.

Девушка залпом осушила бокал вина, который всё это время грели её пальцы, и, вручив пустой фужер брату, без извинений отошла к прибывшей партии новых мажоров.

Мужчины переглянулись, а я, больше не сдерживая торжествующей улыбки, позволила губам вольность.

«Дитя совсем. Судя по среднему возрасту женщин, украшающих своими нарядами съезд «блатных и нищих», малютка ещё не встречалась с обладательницами зрелого разума. Что ж… всё может оказаться не так страшно, как я думала!»

А ещё Дима смотрел на меня так, что пальцы самопроизвольно поджимались на ногах, и в груди разрасталась тахикардия.

«Как тут можно сомневаться, что Эрика пугающе действует на Зверева со своими преследованиями!? Бедный мужик заморочился с новой женитьбой, лишь бы не попасть в сети Рейнолдс. Ведь он женился на мне именно по этой причине?»

Что-то неприятное царапнуло внутри, но я с улыбкой на губах встретила пакостное чувство чужой безвыходности.

Сколько мне самой его приходилось испытывать за свои тридцать лет? Не сосчитать. В одном интернате столько безысходки… нет ни мамочки, ни папочки, которые баловали бы и пытались заслонять тебя, маленькую кроху, от всех перипетий мироздания.

«Не хочу вспоминать! – Отмела мысли прочь, отказываясь мириться даже с тем фактом, что я – обыкновенная подменка. «Жена», которая не имеет притязаний и каких либо мечт по поводу чужого состояния или планов по слиянию двух богатеньких семей. А то, что Зверев согласился на моё желание – это приятный бонус к моей отзывчивости. Что до заявления Димы, что он не оставит меня с ребёнком без своей поддержки – это я называю ответственностью. Он – настоящий мужчина… стал им за эти пятнадцать лет. Его выдержке и действиям остаётся только позавидовать. Жаль, что на мой выпускной им владела только похоть и недоверие ко всем представительницам женского пола. Я рада, что они ушли. Трагедия обнулила не только меня, но и самого виновника моих злоключений. Признаться честно, я рада, что стала той, кто поменял отношение Зверя к женщине, кто заставил его заглядывать в самую суть женщины, чтобы понять, какая она. Жалко только, что цена такой науке вышла непомерно высокой».

Практически не вслушиваясь в приветственную речь глав закрытого клуба, опёрлась на подставленную руку Зверева и тайком изучала его профиль.

«Странно, но я больше не испытываю полумеров. Да, сначала я его ненавидела, потом презирала и старательно избегала… потом боялась, когда Катя сказала, что беременна от Андрея. Дмитрий не из тех, кто разбрасывается наследниками, а внук был именно что наследником. Выросшего во вседозволенности Андрея кидало из одной крайности в другую. Ребёнок мог стать тем трамплином, который остепенил бы молодого Зверева. Непонятной была участь робкой стриптизёрши, которую я вырвала из лап посетителей дешёвого клуба и пристроила её в свою студию. Страх… Дааа… это был точно он. А сейчас? Он есть?» – Я не смогла ответить, потому что испугалась.

Страх никуда не делся. Более того! Он изменил полярность.

Если раньше я боялась, что Зверев ворвётся в мою жизнь, откроет во мне те двери, которые я давно запечатала глубоко внутри, то сейчас меня переполнял ужас по другому поводу.

«Мы снова станем чужими, когда договорённости буду выполнены. Да, Зверев будет помогать мне с ребёнком, если у нас получится его вообще зачать, но…»

Дмитрий медленно повернул голову в мою сторону, и я утонула в бездонном взгляде голубых глаз.

– Ты бледная. Хочешь уйти?

– Нет. Всё нормально, – прохрипела пересохшим от волнения голосом.

– А я хочу. Торжественная часть закончена, поэтому пора продолжить то, на чём мы остановились.

По позвоночнику пробежала рота мурашек, когда горячие пальцы Зверева коснулись моей голой спины.

Казалось, весь зал состоятельных людей планеты провожает нас пристальными взглядами.

Удивило то, что я не попыталась остановить неизбежное.

«Это и называется житейской мудростью! Отрицать то, чего ты жаждешь всем своим существом, глупо и лицемерно. Я была кем угодно, но не лицемеркой. Уже нет…»

Первой войдя в номер, застыла посреди комнаты.

Взгляд уперся в кровать.

За спиной, крадучись, приблизился Дима.

– Повернись.

Повелительные нотки в голосе Зверя, вместо того, чтобы возмутить меня, подействовали на тело странным образом. Ноги стали ватными, а соски напряглись, царапая шёлк чёрного платья.

Именно последнее заметил Дима, когда я послушно исполнила его приказ.

Хищная улыбка… я еле выдержала её сексуальный вид.

Внизу живота образовался тугой ком, а между ног стало невероятно жарко.

Зверев двумя пальцами дотронулся до моего подбородка, без слов приказывая смотреть в его потемневшие синие глаза.

«Собирается гроза…»

Вторая рука мужчины, потянула за правую бретельку платья, провела по ключицам и зацепила левую.

С тихим шорохом шёлк соскользнул к моим ногам…

– Тебя следует наказать за это, – оценил Зверев отсутствие нижнего белья на мне.

Я осталась стоять голой, но ничуть не стеснялась своего тела. Оно у меня было совершенным, благодаря танцам и тренировкам, которые я возобновила, едва зрение вернулось.

Дмитрий сглотнул. Его глаза стали совсем чёрными. То ли ночь, наступившая за окном, в этом виновата, то ли моё собственное помутнение, но я видела перед собой настоящего демона. Опасного, горячего… желающего только одного – забрать мою душу навеки вечные.

«Бери! – Призывала мужчину к действиям одним взглядом. – Только не оставляй меня больше! В этот раз я не смогу жить без тебя…»

Глава 26

Рука Дмитрия легла на мой затылок, ненавязчиво двигая вперёд. Особого движения не получалось – окаменевшие ноги мешали, но и оттолкнуть от себя истинного хищника мысли не появлялось.

Магнетизм настоящего мужчины всегда валит с ног, а когда мы говорим о Звереве, то он ещё эти ноги и раздвигает.

В этот раз всё было медленно. До боли, отчаяния. Медленно, но очень страстно.

Руки Димы были всюду! Если бы не открытые глаза, ощущение, что я занимаюсь любовью с чуваком из фильма «Mortal Kombat». С тем, у которого четыре или шесть рук – точно не помню.

Так размерено и глубоко меня ещё никто не трахал. Даже Зверев всегда отличался горячей жаждой. Хотел получить всё и сразу, а тут такая вакханалия! И да – я таки испытала множественный оргазм, которым грешат некоторые сказочницы. Точнее, не сказочницы… или…

«Ой, не знаю! Раньше я им не верила, а теперь, кажется, верю!»

Меня на третий раз уже мандрашило, выгибая от оргазменных спазмов, а Дима всё продолжал таранить несчастную киску, вращая меня, точно мясо на вертеле: то в одну сторону, то в другую.

В мыслях уже буквы не складывались в слоги, когда Зверев перевернул меня на живот и потянул за волосы, заставляя оторваться от высококачественного матраца и выгнуться, чтобы войти ещё глубже.

Я застонала.

Зверь мягко взял меня за шею и поцеловал в щёку, накрывая второй рукой низ живота.

– Вот тут будет расти наш малыш… Ты же мне подаришь малыша?

– Я…

– Яна… какая ты сладкая… Хочу тебя себе… Всегда… Не отпущу тебя!

Перед глазами поплыли очертания комнаты, и я, не вслушиваясь в обещания Зверева, вздрогнула, распадаясь на атомы.

«Вот это мужчина! – Прохрипела то ли вслух, то ли про себя. Дима прошипел проклятия и одним толчком вошёл в меня до основания. – Больно… вот это размер!»

Внутри пульсировал член, наполняя меня очередной порцией сперматозоидов, и я поймала себя на том, что дико улыбаюсь в подушку.

Зверев совсем немного отстранился, и снова удар.

Я захныкала. Боль на грани оказалась невероятно приятной.

– Так надо, – усмехнулся Дима, кладя руку мне на поясницу и заставляя выгнуться.

Прикусив губу, не удержалась от ехидства.

– И откуда у тебя такие познания? А самое главное – почему у тебя только один сын при таких умениях?! Ай!

Шлепок по ягодице заставил дёрнуться, но рука Зверя не позволила.

Однако даже не этому я удивилась!

«ОПЯТЬ?!» – Внутри креп член, будто и не было вовсе этих сорока минут!

– В самолёте шесть часов занимался самообразованием. – Вопреки стояку, Дмитрий Леонидович вышел из меня и лёг на спину, блаженно прикрыв глаза. – Тебе надо отдохнуть. Переутомляться не стоит, а то ничего не зацепиться. Ещё для тебя доставили витамины. Заказал. На тумбочке лежат. Прочитай, прежде чем принимать.

Обмотавшись простынёй, закусила губу и, без вопросов, выполнила указания, хотя вставать не хотелось совсем.

«Стандартный комплекс для женщин, планирующих беременность…» – пока читала, Зверев прикрыл глаза и заснул.

Выпив положенную дозу, прилегла рядом, вглядываясь в утончённый мужской профиль.

«Какой же ты красивый, гад… И как мне вырвать тебя из своего глупого сердца!?»

Дима повернулся на бок и, нащупав меня рукой, сгрёб в охапку, будто услышал мои отчаянные мысли и был категорически против подобных вопросов.

Умостив голову на его плече, прикрыла глаза и как-то незаметно для себя уснула.

* * *

– … а потом она просто берёт и выливает мне порченный коктейль на новую блузку от Массимо Дутти! – Надула губы одна из жён элитных членов тайного клуба.

Я уже больше двух часов сидела в компании идиоток, которых ничего, кроме как маникюра и бренда, не интересовало.

Выслушав очередную историю о «тупоголовой челяди», еле удержала лицо кирпичом. Скривиться вдруг стало жизненно необходимо.

Повернувшись в сторону «гольфистов», среди которых выделялась фигура Зверева, попыталась абстрагироваться.

Дмитрий выглядел шикарно в костюме среди смешно вырядившихся миллионеров. Гольфы, шорты…

«Жаль не одел. Это выглядело бы забавно!»

Улыбка появилась на губах, стоило вспомнить, как сегодня утром ворчал муженёк, когда метрдотель позвонил предупредить о сегодняшнем развлечении.

– Ещё чего не хватало… Такие гольфы или у пидорасов, или у футболистов… и что-то футбольного поля за окном я не вижу.

Дима гомофобом не был, но это не значило, что он готов внешне приблизиться к манерным… меньшинствам. Пояснять, что в гольфе принята такая форма, тоже оказалось бесполезным.

Из размышлений вернул голос Эрики.

– … эти нищеброды такие тупые. Ничего из себя не представляют, а туда же – гордость свою демонстрировать. Я бы на твоём месте сделала бы всё, но эту девку этим же мгновением уволили.

– Да я так и сделала, – безразлично пожала плечами губастая блондинка, которой всего лишь не понравился коктейль, что подала ей официантка.

«И за это выматерить её при посетителях!? Не чураясь в выражениях!? Переходя на бранные слова и родственников бедняжки!? Совсем сучки богатые охерели!»

Эрика с вызовом смотрела на меня, прекрасно читая эмоции, которые я так безрезультатно пыталась затолкать поглубже в себя.

«Дрянь…»

– Беседуйте, – махнула рукой, практически без акцента призывая стерв продолжать их «занимательную» беседу. – Пойду к мужу.

– Но… – Эрика чуть не проглотила коктейльную трубочку, – Он же играет с мужчинами!

Дёрнув плечом, хмыкнула:

– И что? Зуб даю, со мной ему играть будет куда приятнее.

Подмигнув курицам, блаженно выдохнула, чуть ли не вприпрыжку двигаясь к Звереву.

Когда Дима заметил моё приближение, раскинул руки в стороны, предлагая влететь в его объятья.

«Я что!? Дура!? Таким шансом не воспользоваться! Нет уж!»

С удовольствием набрав скорости, порадовалась белым кроссам и рыжему, совсем не сексуальному, но невероятно красивому платью. Ткань мягко касалась кожи, будоража фантазию.

«Хочу обратно в номер!»

– Всё нормально? – Заглянул Дима в мои глаза пристальным взглядом, успешно поймав в свои объятья.

– Почти. Твоя Эрика пытается вывести меня из себя. – Перешла на родной русский, морщась от раздражения. – Может, уйдём? Как-то она меня не прельщает в роли собеседницы.

– Можно подумать, она тебе может понравиться в какой-то другой роли.

Я громко фыркнула, отвлекая любителей гольфа, без того уже хмуро поглядывающих в нашу сторону:

– Пф! Вот уж вряд ли!

– Ладно, – кивнул Зверев, отвечая на мой первый вопрос. – Сейчас предупрежу эти аристократические морды, и мы с тобой немного прогуляемся вокруг пруда. Читала когда-нибудь произведения Джейн Остин?

– Конечно. Это же классика!

– Сюжет романа «Гордость и предубеждение», который экранизировался не единожды, протекал именно здесь, в графстве Хартфордшир. Не берусь говорить, что фильм снимали тоже тут, но строки автора непреклонны – действо происходило на этих землях.

– Не знала, что боксёры такие ценители литературы.

Зверев тихо рассмеялся, оценив степень моего шока.

– И не такое бывает… особенно, если мать боксёра – преподаватель литературы.

– Я ничего не знаю о твоих родителях, – задумчиво растянула слова, немного смущаясь от той темы разговора, куда мы свернули.

«Проводить с ним время в постели – само по себе крах, а если я ещё начну его узнавать, как человека, совсем потеряю голову!»

– Ничего. Узнаешь. У нас достаточно времени, чтобы, наконец, по нормальному познакомиться. Подожди. Я скоро.

Зверев отошёл к группе смеющихся иностранцев, гуляющих с клюшками от одной лунки до другой, а я скрестила руки на груди, бессознательно закрываясь от всего мира и предстоящего «знакомства» с человеческой стороной Дмитрия Леонидовича.

«Не хочу… Мало мне, что ли, физической привязанности к его телу!? Он ещё хочет забраться в мою голову и сердце, без того уже ноющего от банального расстояния между нами!? Яна, очнись, пока не поздно!»

– Яна! – Вскрикнул Дмитрий.

Вскинув подбородок, непонимающе посмотрела в сторону бегущего мужчины… а потом почувствовала жгучую боль.

Меня позорно сбил гольфкар, чтоб его!

Удар был до того сильный, что я пролетела несколько метров вперёд. Но на этом шофёр с жижей вместо мозгов не остановился – кретин проехался по мне, как по асфальту, срывая крик боли с моих губ.

Лёжа на спине, с огромным усилием старалась не шевелиться, хотя хотелось кататься по земле от боли.

«Сука, как же всё это плохо!»

Когда надо мной нависло полностью белое лицо моего миллиардера, будто бы стало полегче.

– Ты как?! Не закрывай глаза. Скорая сейчас будет здесь. Что болит?

– Нога. По-моему, она сломалась, когда эта сволочь проехалась по ней. Я слышала хруст.

– Я убью его…

– Стой, – еле успела схватить Диму за рукав, стараясь гнать темноту в глазах прочь. – Не уходи. Мне без тебя как-то плохо.

– Не уйду. Я больше никогда от тебя не уйду…

Темнота оказалась сильнее, как и боль, из-за которой я потеряла сознание, уходя в блаженное ничего.

Глава 27

Странное пиканье настолько раздражало, что я нашла в себе силы и открыла глаза, пытаясь найти источник шума.

Перед глазами стояла серая пелена. Я даже успела переполошиться, предположив, что скоро забрызжет свет пресловутого коридора с лестницей, ведущей на Небеса. Шучу… мне там явно место никто не держит, так что страх переехать на ПМЖ в ад был куда сильнее, чем я могла представить.

Стоило несколько раз моргнуть, как глюк меня попустил, и я смогла увидеть белые стены, мягкий диван, стоящий напротив медицинской кровати, о которой в российских государственных больницах могли только мечтать, стойку с капельницей, вливающей в меня что-то, надеюсь, полезное и огромный экран с кнопками. Расшифровать «кино» мне было не дано, поэтому оставалось только подивиться крутому оборудованию палаты и в который раз позавидовать доступности интерактивных технологий в Англии.

Обида за родную землю сошла на нет, едва дверь открылась, и в палату вошёл Зверев с бумажным стаканчиком кофе. Последний сразу был поставлен на столик возле дивана, как только Дима встретился со мной взглядом.

– Ты как?

Быстрое приближение мужчины наделило меня теми силами, с которыми героини фильмов рвут капельницы и бегут навстречу своему любимому. Жалко только, что я – не одна из героинь… Имею такое же формальное отношение к главным героям любовных историй, как наши лечебницы к громкому слову «больница».

– Норм, – поморщилась осторожно, только сейчас отмечая тот факт, что в моём носу что-то торчит. – Это ещё что?

– Носовой кислородный катетер. Через него подаётся увлажнённый кислород для облегчения дыхания.

– Это прям так надо… при сломанной конечности? – Кивнула на подвязанную ногу, которая, на самом деле, меня больше всего беспокоила.

– Это Англия. Тут при сломанной конечности даже кровь берут. Врачей не удовлетворить одним гипсом.

– Кхм… – усмехнувшись, устало прикрыла глаза. – Мне уже жалко кошельки их пациентов.

– Услуги медперсонала входят в страховку больного. Конечно, с тобой сложнее. Твой страховой полис здесь не работает, поэтому – да. Денег с нас выкачают немало.

– Прости… я потом всё верну.

Зверева, кажется, даже передёрнуло от моих слов.

– Не зли меня. Ты забыла, что являешься моей женой? Да и вина за твоё нынешнее состояние лежит на мне.

– Кто меня сбил?

– Парень, подающий клюшки. – Свой ответ Зверев будто бы прорычал. – Придурок не справился с управлением – так объяснил кретин свой наезд на тебя. Пришлось знатно подрихтовать его «кабинку», прежде чем подонок признался, отчего на трёх гектарах поля «столбиком» выбрал именно тебя.

– Ты его бил!?

Дима безмятежно дёрнул плечом.

– Как только убедился, что ты в надёжных руках. Надо было помочь полицейским. Они здесь такие же гуманные и заботливые, как твой лечащий врач. Кстати, предупреждаю заранее, не вздумай в него влюбиться.

– С чего бы? – Моё настроение плавно поднималось в гору. Представив себе картину, где Дмитрий Леонидович в окружении добрых правоохранительных органов с пистолетами измочаливает несчастного водитель гольфкара, удержаться от улыбки было просто невозможно.

– Он красавчик.

– Спасибо, что предупредил. Лучше скажи, что за признание с несчастного выбил.

– Парня Эрика наняла. Понятное дело, что Рейнолдс тут же вызвал адвоката, и разговор пришлось завернуть, но мне этого достаточно. Правосудием никогда не интересовался. Лишняя организация для отмытия денег.

Вот теперь я по-настоящему напряглась:

– Дима… давай ты не будешь ничего делать?

Зверев наградил меня мрачным взглядом, после чего натянуто улыбнулся:

– Конечно. Как скажешь, Ян.

Сказать о том, что я вообще не верю его словам, не получилось.

Дверь палаты открылась, и в комнату вошёл… Аполлон!

При взгляде на белокурого высокого мускулистого мужчину, мужественное лицо которого обрамляли нереально милые кудряшки, как-то ничего больше не приходило.

«Реальный Аполлон!»

– Миссис… эээ… – красавчик посмотрел на планшетку и нахмурился, не решаясь произнести странную для жителя английской страны фамилию. – Звереф?

– Можно «Раптор»… или «Хантер», – Дмитрий наградил смутившегося парня плотоядной улыбкой.

Мне доктора даже жалко стало.

Приветливо улыбнувшись, насколько это позволяли трубочки и резко занывшая нога, потянула за рычаг, заставляя кровать помочь моей спине принять сидячее положение.

«Риск кувыркнуться в постели – велик, но ситуацию нужно срочно спасать! Зверев до конца не спустил пар на виновном. Это видно невооружённым взглядом».

– Можно просто Яна. Скажите, насколько травма серьёзна?

Мальчик прямо-таки выдохнул от облегчения. Наверное, «Аполлон» не так давно работает здесь. На вид ему было не больше двадцати пяти лет, да и больница явно была не дешёвой, а значит, у пацана есть покровитель, которого он не хочет разочаровать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Осмотр и сам разговор заняли не так много времени, как я думала.

Пока медсестра снимала трубочки, интерн Уильям Маккензи разъяснял, что значит «закрытый перелом», и как-то незаметно для самого себя поглаживал моё загипсованное колено дрожащей рукой, нервно поглядывая на Диму. Последний, кстати, продолжал кровожадно улыбаться, но это ничего. Главное, что Дмитрий Леонидович больше не открывал рот. Наверное, умник сам заметил, что Аполлон в предобморочном состоянии, поэтому не спешил нагнетать.

Как только молодой хирург и будущий светила английской медицины вышел за порог, я прищурилась.

– Что? – Зверев сразу поймал волну возмущения. – Я ничего не сделал.

– Всего лишь запугал его переводом своей фамилии.

– Нашей фамилии, дорогая. Ты забыла, что в твоём паспорте указана именно моя?

– На время, – предпочла сразу посадить умника на задницу, категорически отказываясь витать в облаках впредь.

«Только ребёнок! Всё! Не тешь себя надеждами! Он опять поиграет со мной, а как только поймёт, что «кукла» сломана, снова выбросит прочь. Знаем – проходили, пусть ситуация была немного иной».

– Хочешь поговорить об этом? – Будто кинул меня с места в карьер Дима, и я испугалась.

– Пока нет. Лучше скажи, что мы теперь будем делать? У нас были сутки до возвращения домой. Планы не изменились?

Дима поморщился.

– Изменились… немного.

– Что это значит?

– Значит, что ты берёшь отпуск на месяц… он очаровательно совпал с медовым. – На этот раз плотоядная улыбка была подарена мне.

– Но… Мне необходимо проконтролировать ремонт студии! Там ещё работы – вагон и маленькая тележка!

– Именно поэтому мы останемся в Англии.

– ЧТО?! Нет!

– Да. Это самое разумное решение. И оно не обсуждается. Слышала о том, что на двух лошадях одной задницей не усидеть?

– И? – Скрестив руки на груди, прищурилась.

– Твой случай. Доверь ремонт Вике и Наташе. Студия не далеко от Озерков. Девочки без тебя справятся. Сосредоточься на выздоровлении.

– То есть, это так называемая «вторая лошадь»?

– Нет, но ты и сама это прекрасно знаешь. Кстати, как тебе доктор? Ничего такой… его нам подсунули после того, как я чуть не разнёс ресепшн. Ты постоянно теряла сознания, а этих придурков волновал только номер твоей страховки. Что за нравы!? Этот парень оказался самым понятливым… и он был санитаром, пока я не потребовал его в твои лечащие врачи.

От хищного блеска в глазах Димы и его медленного приближения неосознанно опустила руки на живот, закрывая самую не защищённую зону тела.

«Что!? Я его боюсь!?»

– Здорово. А к чему твой вопрос?

– Да так… можешь не отвечать, я знаю на него ответ.

– Уильям – красивый…

– Но он тебе не интересен…

– Кто сказал? – Хотелось прямо-таки заартачиться.

Дима навис надо мной, и дыхание само по себе сбилось.

Зверев коснулся здоровой ноги, выглядывающей из-под простыни, и медленно провёл по ней до самого колена, ускоряя мой пульс.

Аппаратура запиликала быстрее, фиксируя работу сердца, и я досадливо брыкнулась, сбрасывая с себя клешни слишком умного маньяка.

Дмитрий только победно усмехнулся:

– Достаточно наглядно? Этот парнишка трогал тебя не меньше пятнадцати минут. За это время ты в моих руках уже давно бы кончила, так что – нет – я совсем не ревную. Ты – моя… и «не на время».

– Давай сменим тему. Я же сказала, что ещё не готова.

– Отлично. Тогда смотри сюда…

Следующие полчаса Дима показывал мне загугленные им позы, которые можно использовать в сексе, если у одного из партнёров сломана та или иная конечность.

Вместо того чтобы возмутиться, я смеялась до колик. Это было по-настоящему смешно! Особенно шальное выражение на лице Зверева. Оно было мне так знакомо! И Витя, и Антон, и Русик – мои ребята в детстве постоянно грешили этим блеском глаз, на дне которых пряталась страшная проказа.

«Мне остаётся только понять, что задумал Дима, потому что он точно что-то задумал!»

Глава 28

– Ммм… Ты не… – «перегибаешь!?» я сказать не успела.

– Не, – широкая улыбка Зверева сражала наповал, да и то, что я весело болтаю ногами, находясь на его руках, говорило само за себя.

Дима переступил порог снятого им особняка и довольно посмотрел мне в глаза.

– Вот сейчас я чувствую себя новобрачным. Какая милая традиция. Только ради неё стоит покупать дома.

Оглядев гостиную, выполненную в викторианском стиле, хмыкнула.

– Пока мы в больнице были, ты тоже так говорил.

– О домах? Не припомню.

– О своих ощущениях новобрачного. Всякий раз, как я оказывалась в твоих руках. Кстати, из тебя вышел первоклассный носильщик.

Задеть Зверева не вышло. Дима только кровожаднее улыбнулся, ещё теснее прижимая меня к себе.

– Ясное дело. Когда я переехал в Питер, первое время работал носильщиком. Шестнадцатилетнему трудоустроиться не так-то просто.

Меня опустили на мягкий диван.

– Что? Я думала, ты из богатой династической семьи… – я настолько удивилась, что у меня даже глаза заболели.

– Я сбежал, – пожал плечами Дмитрий. – В династических семьях родители, как правило, слишком много хотят от своих детей. У меня не тот характер, чтобы старательно осуществлять чужие надежды… но поначалу пытался. По крайней мере, мамины. Когда давление со стороны отца стало просто до неприличия грубым, и мне на знакомство привели будущую «невесту», будто готовя животных для случки в недалёком будущем, я взбрыкнул.

– Жуть какая, – поджала губы, удобно размещаясь на диване.

– Нормально, – махнул рукой Дима на своё прошлое. Что прошло, то прошло. Ты как?

– Тоже неплохо. Обезболивающие работают на ура, но ты уверен? Может, не стоило меня забирать из больницы на третий день?

– «Ангелок», – в очередной раз Дима одарил Уильяма прозвищем, – сказал, что можно тебя забрать. Ничего нового они не сделают. Ходить в гипсе запрещено… как там он сказал? «Медицинский закон – никаких передвижений в течение двух недель!»

– Кажется, так.

– Вот. Видишь, какой я внимательный к тебе!? Пусть в русских ЗАГСах не звучит «в болезни и здравии», но я твёрдо решил соблюсти такую простую, но очень важную деталь.

– Как насчёт «в богатстве и бедности»?

Поумничать не получилось.

Дима весело подмигнул и перевёл стрелки:

– Это уже к тебе. Но спешу тебя обнадёжить, бедным мне не быть даже при обвале рубля, доллара или евро… или всего и разом. Нефть – валюта куда надёжнее.

– Дима…

Видимо, Зверев по лицу понял, что я подхожу к серьёзному разговору, поэтому остановил меня пальцем, коснувшись им моей нижней губы.

– Ты не готова об этом говорить, помнишь?

– Я…

– А я не готов слышать.

«Знает! Дима как-то узнал, что я хочу ограничить наше общение, вот и…»

– Господин Зверев, – в комнату очень вовремя вошла сухопарая женщина в возрасте, вытирающая белоснежным передником руки. Истинная англичанка с кожей, белой, как фарфор, выглядела премило в свои «за пятьдесят». – Госпожа Зверева. Обед подан. Позвать Генриха? Он поможет леди Яне.

Дико было слушать такое обращение. Будто в книгу эпохи Ренессанса попала, но исправлять ничего не стала. Если ей так удобно, пусть говорит.

«Меня сейчас не это больше всего беспокоит…»

И это было действительно так. Даже наличие невидимого Генриха, который впоследствии оказался высоким и широкоплечим дворецким, меня смущало меньше, чем Дима, взявший на себя обязанности моей няньки.

Искоса бросая на Зверева взгляды, медленно вкушала сногсшибательный ужин и мысленно возмущалась:

«Боже, Яна! Какая ты занудная и подозрительная! Фу быть такой! Самой от себя тошно! Когда такое было-то, а!? Он же тебе нравится! Почему ты, как та улитка, в раковину забилась и лишь изредка выбираешься оттуда, чтобы продолжить волочить кошмарный груз воспоминаний!? Да, на чужих ошибках учатся умные люди. Ты наделала своих собственных, "научилась" до гланд и боишься впредь оступиться, но всё изменилось же! Зверев другой… он открыто говорит с тобой… А самое главное – ты тоже уже не та, что была раньше! Разобьётся сердце!? Брось… – наморщив носик, потянулась к стакану со свежевыжатым апельсиновым соком. – Оно у нас закалено опытом прошлых ошибок. Я поднимусь при любом раскладе. Чего себе не прощу, так это примитивного "не попробую"! Буду всю оставшуюся жизнь жалеть! Я уже его жена. Теперь осталось только присмотреться, попробовать и… и разочароваться или сойти с ума от счастья – тут уже всё зависит от нас двоих!»

– … ты совсем меня не слушаешь.

– А?

– Говорю: твой херувим-врач сказал, что первые две недели лучше ограничить себя в движении, пить обезболивающие, дышать свежим воздухом. С последним должна справиться форточка, но так же у тебя есть я. Могу вынести на террасу, отсюда вопрос – что думаешь насчёт барбекю сегодня?

Широко улыбнувшись, кивнула головой:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Смотрю положительно. Только резкий переход на жареное мясо после больничных кашиц, наверное, глупое занятие.

– Ерунда. Самое то, но если боишься, для тебя будут овощи.

– Отлично. Тогда я всеми руками и ногами «за».

Зверев улыбнулся, и от мелькнувшей белизны его зубов в груди что-то ёкнуло.

– Значит, вечер забронирован. Парковая зона, да и сама территория особняка тебе должна понравиться. Я сам не ожидал. Даже подумываю купить этот дом.

– А так можно?

– У меня английское гражданство. Приобрёл за «выдающиеся заслуги» перед местным колоритом. – Дима фыркнул, выразительно махнув рукой. – Не обращай внимания. Сложность в другом. Сможешь занять себя чем-нибудь, пока я отлучусь?

Неожиданно меня накрыла волна подозрительности и волнения:

– Куда ты?

– Да… кое-что сделать надо.

– Что?

– Яна…

– Отвечай. И желательно правду!

– Мне нужно кое-что уладить.

– Конкретнее.

– Дементьева, что за хватка?

– Я уже Зверева, забыл?

Дима не удержался от смеха, хотя мне весело не было.

– Тогда вопрос снимается.

– Ты ответишь на мой вопрос, или нет?

– Чуть позже? Можно отчитаться, ваше Зверевское Величество, вечером?

– Нельзя. – Нахмурившись серьёзнее некуда, отметила, что от моего вида в глазах Димы мелькнуло недовольство. Я сдулась. – Ладно…

Удивительно, но стоило мне ссутулиться, Дима сразу поменялся в лице.

Забота и угрызения совести заставили мужа подняться со стула и присесть передо мной на одно колено.

– Яна, я, правда, не буду делать ничего запрещающего законом. Во всяком случае, теперь это видится именно так.

– Объясни.

– Мои ребята предложили проучить Эрику… я согласился.

– ДИМА! – Резко дёрнувшись, скривилась от ноющей боли в ноге. – Чёрт.

– Да ладно. Ничего они ей не сделают. Припугнуть американку лишним не будет. Она, как помешанная…

– И как же они её «пугать» собрались?

– Ммм…

Я напряглась.

– Мне кажется, или ты смутился?

– Спокойно. Главное, сама не пугайся. Возможно, тебе уже это вредно.

– Дима…

– Изначально планировалось её подержать в подвале. Для острастки, так сказать, а потом она… ммм…

– Я начинаю нервничать.

– Звучит, как угроза.

– Дима…

– Ладно. Если коротко, то Эрике не хватает острых ощущений. Три здоровых мужика уже двое суток их удовлетворяют.

– Что!? Твои парни изнасиловали Эрику!?

– Нет! Они же не совсем отбитые на голову! Это всё её инициатива.

Прикрыв глаза, попыталась досчитать до десяти.

На «восьми» дыхание восстановилось, и пришла дельная мысль:

– Скажи, пусть перестанут. И прежде чем отпускать нимфоманку, сначала приведут её в надлежащий вид. Если на Эрике будет хотя бы один синяк, она сможет подать на всю твою гоп-компанию в суд. Я уже не говорю о любом виде биоматериала «героев». И сам… делать тебе там нечего! Не хватало, чтобы она на тебя указала после удовлетворения.

Зверев некоторое время просто смотрел на меня. Его брови то сдвигались, то раздвигались, разглаживая морщинки на лбу.

Столовая погрузилась в мрачную тишину, а потом Дима, к моему удивлению, кивнул:

– Ладно. Останусь с тобой… обо всём остальном беспокоиться не стоит. Парни – не дураки. Они прекрасно знают, что делать. Некоторые из них перешли ко мне из криминального отдела.

– Какая прелесть, – не удержалась я от едкого тона.

– Сарказм… забавно.

– Ничего забавного не вижу. То, что Эрика сама согласилась на групповуху…

– Перестань. Рейнолдс – бешеная. Её мотивы и пристрастия тебе не понять. Она совсем больная. Парни врать не будут, да и я сам заглядывал в амбар, чтобы убедиться в их словах.

– Пялился на неё? Или участие принимал?

– О! – Дима поднялся, и мне пришлось вскинуть подбородок вверх, чтобы увидеть его довольную улыбку. – А я знаю, чем тебя занять! Давно хотел попробовать…

Я охнула, когда Дима неожиданно подхватил меня на руки.

Неловкость толкала на ворчание, пока умник нёс меня наверх, в спальню, но недавно данное себе обещание не позволило.

Я расслабилась и тоже попробовала то, что давно хотел Зверев!

Уже через десять минут я могла с точностью заверить любого слушателя – у меня ещё никогда не было такого нежного и трепетного секса. Хм… то, что произошло между мной и Димой в спальне, даже как-то кощунственно было называть «сексом».

«Оттого и страшнее…» – заметила про себя я, едва Зверев помог мне одеться и вытянул на свежий воздух.

Конечно, хотелось ещё понежиться в его объятьях, но нога жутко ныла. Как не повернёшься, вообще неудобно!

Дима посадил меня на траву, как я и просила.

– Только недолго. Сейчас разведу костёр и сразу вернусь. Земля не настолько прогревается, чтобы так смело сидеть на газоне голой задницей.

– Я в платье.

– Которое сильно смахивает на мою рубашку.

– Это стиль такой. Чтоб ты понимал в женской моде!?

– И тем не менее. Сейчас вернусь…

Набор для барбекю стоял неподалёку, поэтому за самим процессом готовки я могла следить.

Мне это нравилось. Я, впервые за долгое время, не стесняясь, открыто наблюдала за выверенными движениями мужчины. Это было невероятно. Я любовалась зверем. Сильные плечи, подтянутый живот, узкие бёдра – Дима выглядел шикарно, совсем не как его одногодки. Многочасовые тренировки, здоровы образ жизни, отказ от излишеств, которым в наше время переполнены прилавки магазинов и торговых центров, сделали своё дело, троекратно отплатив сдержанному мужчине за его выдержку и отсутствие каких-либо пристрастий.

«Красавец…»

Дима стоял спиной, и вроде бы не мог видеть, как я на него таращусь, однако Зверев через время выдал:

– Хватит пялиться… иначе не будет тебе жареного перца и баклажан с мясом.

– Ммм… – я жутко покраснела, признаваясь, как на духу. – Вот странно. Вроде бы ты говоришь об овощах, а мне представляется совсем другое.

– Госпожа Зверева, – делано изумился бизнесмен, становясь ко мне полубоком. В руках Димы блестел длинный шампур. – Кажется, я тебя испортил…

– Не вижу вину в глазах, – решила я поддержать дружеское подтрунивание, уже больше смахивающее на флирт.

– И не увидишь. – Родная усмешка заставила сердце ёкнуть. – Не замёрзла ещё? Пересадить тебя на плетёнку?

– Нет. Тут здорово.

– Наслаждайся…

И я действительно насладилась. Пусть сожаление о прошлых ошибках немного бередило душу, но сейчас мы по-настоящему принадлежали друг другу. Открыто и без обмана.

Глава 29

Никогда не думала, что «быть замужем» может оказаться так круто!

Мне много раз предлагали руку и сердце, особенно после выступлений на том или ином мероприятии для богатеев, но я никогда не воспринимала их всерьёз. Предложение Тристана – другой случай. Там я больше рассчитывала на гостевой брак. Лишь бы у меня появился ребёнок. Неожиданное появление третьей стороны быстро сломало мой карточный домик, поэтому я довольно скоро пришла в себя от убийственной наглости и эгоизма некоторых.

С Димой всё было иначе. Это странно, но эгоизмом с его стороны даже не фонило. Зверев каждым своим поступком доказывал, что думает только обо мне и старается ради меня.

«Несомненно, выгода самому олигарху должна быть, но какая, если я до сих пор не могу поверить его словам о привязанности и симпатиях?! – Слово «любовь» я гнала от себя, боясь принять, несмотря на внутренний настрой раствориться в настоящем. – Отношения… Боже, почему же в них разобраться так сложно?! Мне так не хватает доверия… глупая девочка!»

Я уже давно проснулась и тихонько разглядывала потолок, боясь потревожить сон спящего рядом Димы.

Неожиданно в районе желудка всё сдавило, будто меня на русских горках подкинуло.

«Чёрт! – Во рту образовалась неприятная вязкая слюна. – Меня сейчас стошнит!»

Выпучив глаза, попыталась встать, а потом вспомнила, что у меня нога сломана.

– Да чтоб тебя!

И действительно, меня хватило только на то, чтобы толкнуть Диму в плечо, а потом бросится на край кровати и наградить свои тапочки разноцветным содержимым желудка.

– Тебе плохо? – Сонно пробормотал Зверев, подхватываясь на постели. – Что такое? Отравилась? Чёрт, а может…

Я раздражённо махнула рукой. Слушать очевидные варианты возможных причин моего состояния не особо хочется, когда тебя выворачивает наизнанку. Только знание, что есть человек, которому заплатят за уборку этого безобразия, поднимало настроение.

«Вру. Еще одна единственная возможная причина… только очень страшно в неё поверить, пока не подтвердится!»

Потянувшись к халату, вытерла рот и с мрачным лицом посмотрела на перепуганного Диму.

«Хм… забавно. Никогда его таким озадаченным не видела».

– Помоги дотянуться до ходунков. Мне срочно нужно в ванную.

Когда я оказалась перед зеркалом в кафельной комнате, оценила свою бледность.

«Настоящая Снегурочка… или Белоснежка».

В дверь робко постучали.

– Яна…

– Я сейчас. Подожди.

– Да нет. Я… я просто… там, на простынях, кровь.

Дыхание перехватило. Прижав руки к животу, зависнув на одной ноге, сильно зажмурилась.

«Двадцать седьмое… чёрт! День в день… а я почти поверила…»

– Тебе так сильно плохо или…

– Или, Дима. Всё хорошо. Подай сумку. Это чисто женские дела. В первый день у меня часто тошнота. Всё нормально.

Я быстро заморгала, не позволяя пощипыванию в носу перейти в банальное рыдание.

«Не получилось! Ничего не получилось!»

Когда в дверь постучали во второй раз, я допрыгала на ходунках до её ручки и слегка приоткрыла, чтобы взять свою незаменимую «аптечку», «ларчик», «косметичку» и так далее, в таком же роде.

– Ян…

– Не надо, Дима. Я же сказала, что всё нормально.

– Ладно. Я подожду тебя у лестницы.

– Договорились.

Мне понадобилось не меньше двадцати минут, чтобы успокоиться и нацепить на себя невозмутимый вид.

В спальне кто-то ходил. Когда послышался шум пылесоса, я устало привалилась к двери и досчитала до десяти, прежде чем выйти из ванной комнаты.

Уборка шла полным ходом.

Благодарно кивнув горничной, опираясь на ходунки, пропрыгала до выхода из спальни, совсем не чувствуя смущения.

Внутри будто холод поселился. Больше ничего не волновало. Только пустота, печали и угнетающее сожаление.

«Не получилось…»

Рука замерла, когда я заметила, что мои пальцы, которые почти дотянулись до дверной ручки, предательски дрожат.

«Нет. Так не пойдёт. Не сходи с ума. Сколько раз переживаю этот момент… добавлю к списку не самых лучших моментов – большего допускать нельзя. Надежда и вера сильно страдают под натиском разочарований и отчаяния. Если они меня покинут… – вцепившись в ручку так, что пальцы побелели, стиснула челюсти. – Этого нельзя допустить. Сейчас я открою дверь, и Дима живо меня успокоит… а потом пройдут месячные, и у нас будут ещё попытки, только теперь я расслаблюсь и не буду зацикливаться на желаемом. Только удовольствие, отдых и ещё раз удовольствие!»

Чуть приоткрыв белоснежную преграду спальни, нахмурилась.

«А где?»

Димой в коридоре даже не пахло.

Оглядевшись, доковыляла до лестницы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Внизу толпились люди в чёрном, не иначе. Зверев с мрачным лицом слушал мужчину, который, видимо, был среди сотрудников спецслужбы главным.

– … пропала… Как вы объясните… Такие вещи в Англии считаются уголовно наказуемыми…

«Что происходит? Они тут из-за Эрики?»

Заметив меня, Дима остановил обвинения начальника «людей в чёрном» указательным пальцем, на русском приказав Виталию:

– Веталь. Частный самолёт Москвина вылетает через три часа. Доставить Яну Васильевну в Питер – твоя единственная задача.

– Что? Нет! Я никуда без тебя не полечу!

Англичанин что-то начал выговаривать Звереву, но я так разволновалась, что совсем не вслушивалась. Недовольства офицера обошли головной центр, который занимало совсем другое.

– Не спорь со мной. Не сейчас. Виталий. Разберись. – Повернувшись к уже закипающему агенту, Дима усмехнулся, переходя на английский. – Успокойтесь. Это русская эскортница. В клубе я представил её своей женой, потому что Эрика Рейнолдс буквально преследовала меня. Это подтвердят все, кто не связан с семьёй одного из основателей. Время услуг Дементьевой Яны Васильевны истекло. Одно то, что мне пришлось выплачивать девушке травму, вызывает моё недовольство. Я не собираюсь тратиться ещё сильнее, если вы решите тащить эскортницу с поломанной ногой на допрос. Тем более это не выгодно вам, раз вы пытаетесь обвинить меня в исчезновении госпожи Рейнолдс. Мой водитель доставит Дементьеву в аэропорт. У вас нет ордера на её задержание… как вы правильно заметили, Англия сильно отличается от России – каждый шаг исполнительной власти должен быть допустим и документально разрешён судьёй или прокурором.

Англичанин скривился в неприятной улыбке.

– Приятно удивлён вашими знаниями.

Зверев не остался в долгу, оскалившись в ответ:

– Сильно сомневаюсь. Виталий, мне ещё долго ждать? Забирай ее, и сваливайте быстро!

Водитель, мрачно оценивая подозрительные лица местных оперативников, медленно поднялся ко мне, подхватил на руки и, вопреки моему сопротивлению, понёс вниз, к парадному входу.

Зверев наградил меня тяжёлым взглядом, но его губы так и застыли в ухмылке:

– Янка, не бунтуй. Русские проститутки в представлениях англичан так себя не ведут.

– Проститутки, значит?

– Убьёшь меня в Питере, когда я вернусь.

– И в этом точно можешь не сомневаться!

Ухмылка, наконец, приобрела искренность.

– Уже в предвкушении. И даже не думай дуться. Я тебя…

Дверь захлопнулась за спиной Виталия и проглотила последние наставления Димы, прозвучавшие больше, как признание.

Всё происходило так быстро. Прежде чем машина отъехала от ступеней особняка, я успела увидеть, как Зверева в наручниках ведут к служебному чёрному джипу иностранных «ментов».

Вопреки обиде и по-настоящему озверелой ярости, сердце сжалось в тревоге.

Глава 30

– Дааааа. Попал дядя Дима… – тяжело вздохнула Вика, подпирая подбородок рукой.

Катя полчаса как рассказывала нам, чем занимается Андрей, чтобы вызволить своего упрямо-молчащего отца. Эрику полиция ищет чуть ли не с собаками, зараза так и не появилась. Учитывая, что Рейнолдс – гражданка Америки, Алан науськал по своим каналам знакомых из Интерпола, которые выдвинули требование констеблям – передать задержанного им. Естественно, что наше консульство не смогло оставить такую заявочку без внимания, и вот уже вместо расследований развезлись небеса. Задача найти девушку незаметно изменила форму. Теперь создавалось ощущение, будто мальчики меряются пиписьками. Три государства сцепились, доказывая, кто круче. Казалось бы – зачем?! Но кто эту политику поймёт!!

– Ничего, – поглаживая огромный живот, Катя непрестанно хмурилась. – Выкрутимся. Нас посол, Карпов Егор Тимурович, ухватился за это дело руками и ногами. Зверев – не простой турист. Помощь такому будет оценена и награждена по достоинству. Он это знает… так Андрюша сказал, – добавила блондинка, заметив наше удивление. – Всё будет хорошо. Я одного не пойму: почему папа не велел Виталику найти Сергея, Сашу и третьего их дружка?

– Ну, он посчитал, что вывезти Яну важнее, – пожала плечами Наташа, медленно покачивая засыпающего на её руках Ивана. – Здесь как раз-то понятно.

– Ничего непонятно! – Возразила Катя, поджимая губы. – Очередная демонстрация шовинизма. У Зверевых она в порядке вещей. Надеюсь, у меня будут девочки на сей раз! Что папа, что Андрей… даже в Димке я всё чаще замечаю этот назидательно-снисходительный взгляд!

– А прикинь, родятся пацаны? – Будто подливая масла в огонь, хихикнула Вика. – Ты будешь в жутчайшем меньшинстве.

– Усохни, – блонди совсем по-детски показала новоиспечённой Макаровой язык.

Отхлебнув из чашки зелёного чая, вздохнула.

Наташа не оставила это без внимания:

– Не переживай. Всё будет хорошо. Мы, конечно, до сих пор не можем отойти от новости, что вы с дядей Димой поженились, ведь вы больше врагов напоминали, но очень надеемся, что, когда это всё закончится, вы будете счастливы.

– Да.

– Это точно.

– Спасибо, девочки. – Прикусив щёку с внутренней стороны, причину своего изначального согласия придержала в себе. Подруги поймут моё желание иметь ребёнка, но с отчаянными мерами и совсем непоследовательным их решением точно не согласятся.

Осуждения я никогда не боялась, а вот сейчас даже молчаливый укор мог добить без того едва дышащее самообладание. Я безумно переживала за Дмитрия Леонидовича. Подключение к расследованию сразу трёх посольств да ещё и Интерпола – так легко это не раскрутится! Да ещё и придурки с Эрикой пропали. Ладно, если сучка перекупила их и мстительно сидит в засаде, блаженствуя, как Диму рвут на части, а вдруг охранники Зверева решили, что ситуация вышла из-под контроля, и просто замели следы криминальным способом?!

– Яна. Ты в последнее время такая бледная. Я понимаю, волнуешься, – пожурила меня Наташа, поднимаясь с сыном на руках, – но так же нельзя.

– Да. – Поддержала сестру в благих намерениях Вика. – Тебе надо отвлечься. Даже с переломом. Пошла третья неделя после травмы. Осторожно, с этой жуткой треногой, но нужно двигаться. Ты уже неделю сидишь в комнате, и солнца белого не видишь. Так дело не пойдёт!

– У тебя скоро ремонт в новой студии закончится. Нужно подготовиться к открытию. – Кивнула Катя, отрезая кусок торта и подсовывая мне блюдце с лакомством. – Предлагаю помощь.

– Мы все поможем! – Хмыкнула Вика, пальцем снимая кремовую розочку и запихивая её себе в рот.

– Спасибо, девочки. – Впервые за долгое время улыбнулась я. – Буду очень благодарна вам. Работы, действительно, много.

– Говори, что делать, – с готовностью выпрямилась Катя.

Я качнула головой, тихо посмеиваясь:

– Тебе готовиться к родам. У тебя тридцать девятая неделя. С ума сошла?

– Не надо делать из меня немощную. Я могу подписи собирать…

– Собирай пелёнки и ложись в больничку. – Вика одарила Катю строгим взглядом. – Андрея нет, Яна с гипсом, Димасик мал ещё для панической спешки с внезапно начавшимися родами. Я отвезу тебя завтра в стационар. Доктор тебя скоро придушит за беспечность.

Катя возвела глаза к потолку.

– Боже, Вика, какая ты нудная. Таша, как ты с ней вообще общаешься?!

– Раньше было хуже…

– Алё! Я здесь, – прищурилась Виктория, складывая руки на груди. – Не надо разговаривать обо мне, будто я – портрет. Так! Значит, с меня музыка. Напишу треки в сжатые сроки. Намиксую всякого. Родителям будущих дарований понравится!

– Я займусь номерами и организационными моментами, – внесла свою лепту Таша.

– Обязательно выступи сама, – улыбнулась я жгучей персиянке. – Твой балет никого никогда не оставляет равнодушным.

– Спасибо. – Улыбнулась Таша. – А что, если я включу в своё выступление Киру? Она хоть и маленькая, но у неё здорово уже получается.

– Будет ещё круче! Мы же студию для детей открываем. По взрослым и подросткам у нас уже сесть клубы, а вот малышей мы ещё не охватывали. Гостям такой номер точно придётся по душе. Пусть в студии балета не будет, но от классики я всё равно не отступлюсь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

У меня уже лампочка в голове зажглась.

Девочки заметили это и, переглядываясь, с облегчением вздохнули.

Остаток вечера мы провели за разговорами о Лере и её малыше, имя которому его родители дали, даже не сговариваясь – Серёжа. Леркин брат очень много сделал для всех для нас. Я помнила его, как ответственным и добрым мужчиной, который не один раз протягивал нам руку помощи. То, что о нём помнят и хотят не забывать, говорит больше, чем можно сказать словами.

За разговорами мысли часто возвращались к Звереву, как бы мне не хотелось немного отдохнуть от волнений.

Сейчас, в Питере, я окончательно поняла для себя, что без Димы не смогу. Знать, что он совсем рядом и у него всё в порядке – стало чуть ли не жизненно важно для меня. За годы проживания со Зверевым в одном городе я привыкла видеть его, избегать, но волноваться и интересоваться его благополучием. Невозможность сделать это сейчас меня убивала.

– Ого, сколько времени! Расходимся! – Первой подхватилась Наталья, хотя мы собрались на девичьи посиделки в особняке Катерины. – Мне ещё надо Руслану позвонить. Как он там сам справляется с Кирой и Димой?

Вика помогла Кате подняться.

– Всё там у Ящера зе бест. Идём, Кэт, я помогу тебе собрать вещи. Завтра с утра в больничку. Я не отстану. Всем спокойной ночи!

Мы с Наташей переглянулись и прыснули, прикрывая рот, чтобы ворчащая о произволе Катя ничего не услышала.

Глава 31

На меня столько навалилось заботы с открытием детской танцевальной студии, что если бы не Вика с Наташей, я, наверное, сдурела.

Подбор персонала, смена и тасовка кадров, споры с жутко упрямым инженером-проектировщиком, чья работа только входила в раж, стоило строителям сдать объект. Его стычки и споры с дизайнером выводили меня из себя, однако жаловаться не буду. Это помогало отвлечься и уйти от личных проблем на «ура». О большем сейчас я и мечтать не могла.

Новости из Англии никак не радовали. Дима ещё неделю просидел в камере, пока адвокаты не надавили на местных следователей. Когда русский посол поставил вопрос ребром, заручившись поддержкой нашего министра внешней политики, Зверева выпустили с подпиской о невыезде.

Он мне звонил… глупо, но мы часами разговаривали.

Это странно, но именно эти разговоры на расстоянии сблизили нас. Дима тихо говорил о том, как соскучился обо мне, а я закрывала глаза и представляла его рядом. Глупо, наверное, но именно сейчас я поверила, что могу нравиться ему не просто из соображения удобства… что он может воспользоваться моим согласием или помощью. Нет. Я так сильно скучала по нему, что принять его слова на веру было очень легко.

Через три дня после наших посиделок Катя порадовала всех нас и себя в большей степени двумя новорождёнными дочками, совершенно не похожими друг на друга. Одна красотка, которую назвали Алисой, была светленькой, как мама, а вторая – Маша – жгучая брюнетка с хмурыми бровками – точная копия всех Зверевых вместе взятых.

С большим трудом, но у меня получилось лично встретить Катю и девочек, несмотря на то, что Андрей вырвался из Англии на пару дней и тоже поучаствовал в таком важном для их семьи событии, как выписка. Друг сказал, что не простит себе, если ещё раз проворонит первую встречу со своим ребёнком. В данном случае, с детьми…

В общем, тревога и волнение растворялись в беготне и приятном счастье, и это не могло не сказываться на настроении.

Ещё меня радовал тот факт, что к открытию я избавлюсь от гипса. Да, об отдельном выступлении в запланированных Ташей номерах речи не идёт, но я смогу нормально выйти на сцену и поблагодарить всех присутствующих за то, что они откликнулись и пришли на так называемый день открытых дверей. Совсем малость, а приятно!

Вот так пролетели две недели: утром я вела войну с постоянно спорящими дизайнерами, а вечером обнималась и качала на руках сладко пахнущих розовеньких крохотулек, которых балда-Катя называла ласково «мои поросятки».

А ещё перед сном мне на ухо нашёптывали нежные признания, от которых я натурально плыла. И засыпала исключительно под них.

«Странное, но, по-моему – это счастье…»

В это хотелось верить. В этом я была уверена.

Когда дата открытия новой студии приблизилась на расстояние двух дней, Вика сопроводила меня в больницу, где мне сняли гипс.

Столько радости! Такое облегчение! Для полного восторга и глупого хихиканья мне только Зверева не хватало. Очень уже хотелось обнять его, удобно устроиться на мужском плече и как следует выспаться. С гипсом как следует не развалишься. Да и страшно, чтобы ничем себе не навредить. Чего-чего, а патологий мне, как здравомыслящей танцовщице, вот уж точно не хотелось.

Словами не передать, как страшно было становиться на полную стопу повреждённой ноги. К машине я возвращалась – в наглую опираясь на Макарову. Совесть снедал вид едва заметного животика Вики, но я старательно смотрела вперёд, чтобы не заострять внимания.

Наверное, именно это помогло мне быстро среагировать на появившуюся из ниоткуда иномарку. То ли у водителя руль повело, то ли у мироздания в отношении меня какой-то чёрный юмор проснулся, но я сумела на этот раз предотвратить аварию, утянув Вику вместе с собой на парапет корпуса травматологии.

– Твою мать, – отряхнулась Вика, поднимаясь с газона и помогая подняться мне. – Это что сейчас было?! Нас чуть не переехали!

– Видела, кто был за рулём?

– Нет. Там же тоналка. Зато номера запомнила, точнее их отсутствие.

– Думаешь, специально?

– Нет, блин, случайно, – съязвила блондинка, гладя свой животик дрожащей рукой. – Случайно въехал на тротуар и гнал в нашу сторону! Как же! Да этот парапет и твоя завидная прыгучесть – единственное, что остановило кретина! И теперь у меня назревает вопрос: кто нас так ненавидит? Своих врагов я либо пристрелила, либо устроила в дурке. Это либо твои, либо дяди Димы.

– Либо наши, – прищурившись, задумчиво протянула я, с опаской посматривая в ту сторону, где скрылась иномарка и её опасный водитель. – идиотское дежавю у меня, Викуля. Предлагаю вернуться в особняк Зверевых. Мне нужно срочно рассказать о случившемся Диме. Пусть Андрей возвращается, раз его отец на подписке. Как бы эта сука не была уже здесь.

Глава 32

– Давайте не будем всё превращать в паранойю? – Подняв руки вверх, прекратила спор всех собравшихся, а их насчитывалось достаточно, чтобы я уже смело могла хвататься за голову.

Андрей, Катя, Вика с Антоном и Руслан с Ташей мрачно сверлили меня взглядами, пока Дмитрий Леонидович гипнотизировал экран с той стороны ноутбука.

– Мы можем ошибаться. Охранники Димы зарекомендовали себя надёжными ребятами. Не обязательно они купились на подачки американской стервы. И уж конечно вряд ли притащили её в нашу страну. Не забывайте, что пограничные службы исправно работают. Россия – не проходной двор.

– Не проходной, – нахмурился Андрей, приобнимая сонную Катерину, – но продажных сотрудников никто не отменял. Да и я сомневаюсь, что Рейнолдс прилетела в Россию под своим именем.

– В любом случае, – скептично выгнула я бровь, – зачем такие сложности?! Лететь в чужую страну с теми, кто неделю… эмн… скажем так – совратил тебя на натуральный сексуальный беспредел, чтобы что?!

– Убить тебя… – прошептала бледная Таша.

– Бред. – Уверенность в собственном убеждении росла всё сильнее. – Настоящий бред.

Вика не так часто становилась на сторону двоюродной сестры, но сейчас поддержала Наташу:

– Ничего не бред. Если у этой Эрики конкретно поехала крыша из-за дяди Димы, и она не видит другой причины его отказов, как твоё существование, именно что ты одна становишься её целью номер один. Уж поверь мне, я знаю, о чём говорю. – Со знанием дела покачала Макарова головой.

Учитывая, что недавно Викулю преследовало целое трио таких поехавших головой, меня пробрал озноб.

Обняв себя двумя руками, почувствовала, как тошнота подкатила к горлу.

– И что делать? Мне по подвалам прятаться? Я же сама с ума сойду. Только-только зрение вернула! Думала, смогу вернуть свою жизнь, помогу детям, у которых возможности нет заняться танцами, но зато есть уйма желания… и что теперь!?

– Яна, – Руслан поднялся с дивана и пересел ко мне на подлокотник кресла, – не нервничай. Всё будет хорошо. Ты не будешь прятаться по подвалам. – Ящеров фыркнул, и на его щеках проступили ямочки. – Придумала тоже. Нет. Никаких подвалов. Но! Тебя всегда должен кто-то сопровождать.

– И я поставлю на тебя пару маячков, – подключился Антон, категорично сдвинув брови. – Без возражений! Даже не смей нам возражать! Ты для нас – семья! Младшая сестра… единственная, к кому мы всегда стремились вернуться… с улицы в приют, с армии, с очередной гонки.

– Именно, – кивнул Русик, обнимая меня за плечи, пока его Наташа быстро смахивала слёзы. – Не делай, пожалуйста, глупостей хотя бы по этой причине.

– Всегда говори, куда собираешься выехать! – Загнул один палец на руке Андрей.

– Обязательно бери одного из нас… – повторил жест друга Антон, только уже с другим пальцем.

– И не вздумай рисковать ради прогулки за хлебом. – Заключил Рус. – Не поступай так с нами.

У меня в носу защипало. Забота всех трёх так тронула… сама от себя не ожидала!

Чтобы окончательно не разреветься, крепко обняла Ящера. Антон с Андреем, недолго думая, присоединились к объятьям.

– Теперь ты – мой главный клиент, – хмыкнул Макаров, отстраняясь первым.

Антон открыл детективное агентство, и, признаться честно, в Питере ему конкурентов трудно найти! Я очень гордилась самым младшим «братом». Он стал настолько крутым после поимки трёх маньяков, один из которых оказался бывшим сотрудником СБР, что к Рыжему даже органы власти иногда обращались за помощью.

«Я в безопасности, – улыбнулась осторожно, выдыхая с облегчением. – Теперь бы дождаться возвращения Димы…»

Когда дышать стало уже нечем, а комбо-сочетание сразу нескольких мужских парфюмов начало вызывать раздражение, с трудом, но выбралась и тесных обнимашек.

– Ладно. Никуда не убегу и буду вести себя, как примерный заключённый: движение – только по кругу, а выход только по пропускам. Однако работы у нас всё равно много. Сегодня – ладно, никуда не поеду, но завтра мне нужно будет лично посетить занятия. – «Родня» только переглянулась с выражением лиц ясновидящих. Хорошо хоть глаза к потолку не стали возводить! – Таша, – не обращая внимания на синхронность ребят, я обернулась к персиянке. – Что там с номерами?

– Как ты и просила, готовим вальс. Эрик и Снежана из студии будут его исполнять под композицию Вики. Им по пятнадцать лет… детям и их родителям смотреть на танцующих взрослых будет куда скучнее, чем подростков.

– Молодец. Параллель нужно всегда проводить. Это подчёркивает сходство и привлекает внимание потенциальных клиентов. Как с композицией предстоят дела?

– Уже написана, – тут же отчиталась Макарова, в девичестве Ташкевич. Вика даже привстала с дивана, на который только что приземлилась, чтобы утирать слёзы по соседству со своей двоюродной сестрой.

Я благодарно улыбнулась.

– Значит, успех нам гарантирован. Снежана с Эриком – мои лучшие ученики. А твоя музыка, Вика, всегда отличается уникальностью. Это точно произведёт эффект.

– Ммм… – Вика задумчиво прикусила губу. – Я как раз с этим не соглашусь. Учитывая, что контингент будет состоять из жителей близлежащих посёлков, музыку лучше подобрать им знакомую. Чтобы они чувствовали себя ближе к той красоте, что творят Эрик и Снежка, когда они вместе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я задумалась, а наши мужчины, заскучав, незаметно удалились, чтобы не мешать нам работать.

С девчонками я просидела до глубокой ночи. Был выпита не одна чашка чая за обсуждениями и спорами. Мы выбрали стиль выступления, договорились насчёт декораций и, конечно, обсудили остальные пять номеров.

За этими дружескими спорами я поняла, насколько соскучилась по работе, по самому королю танца – Вальсу.

Укладываясь спать, мечтательно прикрыла глаза.

«Да… – под веками меня ждало то, о чём я думала – я и Дима, вальсирующие по паркету. – Да. Я очень хочу с ним танцевать. Всю оставшуюся жизнь. Позабыв обо всё и сразу. Только он… Только я... и наш вальс».

Эту ночь я спала, как младенец.

Уверена, улыбка не сходила с моих губ до самого утра!

Глава 33

Антон не обманул, когда угрожал обвесить меня маячками.

Едва я проснулась и вышла на аппетитные запахи бесценной домработницы Зверевых, тут же была взята в оборот.

«Мальчики расшалились не на шутку. Игра в шпионов полным ходом! – Оценила я решимость на лице каждого из парочки моих приютских хулиганов. – Только Витька не хватает».

– Телефон?

– Есть…

– В сумку?

– Бросил, но найти не смогу, даже не проси. – Ящеров состроил забавную рожицу, совсем не смущаясь, что копается в моих вещах. Как они вообще оказались вытянуты из шкафа – другой вопрос, но без ответа его оставлять в мои планы уж точно не входило.

– Что с верхней одеждой? – Антон был серьёзен, как никогда.

– Август месяц. – Руслан фыркнул. – Лучше позаботься о водонепроницаемом маячке. Я, так и быть, даже готов закрепить его на верхней части купальника.

– Вы, я смотрю, офигели в край. – Моё тихое наблюдение было встречено синхронным подскоком.

– Фух! Это ты… напугала.

– Русик, я даже не начинала тебя пугать. На какой ляд вы выпотрошили мой шкаф? Да ещё и притянули всё его нутро на кухню… Тамара Евгеньевна, чего вы молчите?

– А что мне? В кастрюли не падает – и хорошо.

Домработница Зверевых, работающая на два дома, задорно подмигнула Макарову, и тот с готовностью послал ей воздушный поцелуй.

«И так было всегда! Они очаровывают всех, а мне ругайся. Я – не сестра им, а сварливая бабушка!»

– Вы закончили? – Скрестив руки на груди, раздражённо поинтересовалась я. Когда «мальчики» кивнули, так же синхронно, как подпрыгивали, указательный палец разрезал воздух, указывая направление в спальню. – Теперь тащите всё на место, и не дай Бог воткнёте на полки эту кашу в таком состоянии, в каком вещи находятся сейчас. Я ясно говорю?

– Когда уже дядя Дима приедет? – Нарочно ворчливо протянул Русик, за что сразу получил подзатыльник. – Эй! Моя дочь увидит – будешь Бабой Ягой номер один.

– Поговори мне. Вещи – на полку.

– Она не отстанет, – с усмешкой заметил Антон, подбирая кофты, майки и брюки одним сплошным месивом. У меня от возмущения язык к нёбу прилип. – Идём…

Только парочка "спасателей" убралась из кухни, на ходу теряя шорты и пару капроновых носков, я повернулась к домработнице:

– Им за тридцатник перевалило, а они хуже детей! Тоже мне… Чип и Дейл!

Тамара Евгеньевна прыснула от смеха:

– Милочка, мужчины – дети, особенно, когда им хорошо. И никакой возраст это не изменит. Если только опасность. Зуб даю, если случится что-то плохое, и Руслан, и Антон тут же превратятся в настоящих защитников.

– Это да… – вздохнув глубоко, улыбнулась. – Я очень их люблю. Мы всегда вместе. Как настоящая семья.

– Яночка, – Тамара Евгеньевна подошла ближе и неожиданно погладила меня по голове. – Я больше тебе скажу: половина кровных родственников не близка настолько, насколько вы с ребятами. Поверь мне, я за свои шестьдесят лет повидала много семей.

В комнату влетели дети. Кира с визгом удирала от маленького Димы, а тот истошно шипел на девочку, точно гусыня.

– Оу! Что за чудо-юдо?!

– Зверь круче Ящерицы! – Гордо выдал крестник, забираясь ко мне на плетённый диванчик.

– Я – не ящерица! Я – Ящерова!

– Одна малина.

Пока не разразился скандал, в последнее время у Киры с Димой споры возникали на пустом месте, хлопнула в ладоши и с загадочной улыбкой спросила:

– А кто хочет мороженного?

– Я!

– Я!

– Мне ванильное!

– А я простой пломбир…

– Ванильное лучше!

Возведя глаза к небу, пожалела уже о том, что предложила.

– Яна? Ты позавтракала? – В комнату вошла моя спасительница – Вика. – Поехали в Парголово. Тамара Евгеньевна, там Антон просил вас прийти. Чем-то надо помочь.

«Видимо, мои вещи перелапают все, кто только есть под этой крышей!»

– Яночка, я всё поглажу… маячки прикрепят только тогда, когда вещи будут висеть на своём отдельном тремпеле.

– Спасибо, Тамара Евгеньевна.

– Поехали. Сумку возьми. Мне весь мозг выели, пока я сюда шла.

– … нет, пломбир!

– Я с тобой дружить не буду!

– Что здесь происходит?!

Переглянувшись с Викой, быстро покинули кухню, едва на территорию баталий вошли мамочки двух гениев.

– Разберутся, – кивнула Макарова, помогая мне обуться. – Как нога?

– Нормально. Не верится даже, что больше мне не нужна тренога.

– Но усердствовать не стоит.

– Я возьму палочку. Врач сказал, чтобы первое время не выходила без неё. Так-то я себя вполне нормально чувствую, но становиться полностью на стопу страшно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Пройдёт. Это у всех так после снятия гипса.

В кухне война слишком подозрительно утихла. Стучали только ложки.

– Даже не представляю, как буду справляться, – выдала Вика, открывая дверь и помогая мне спуститься со ступеней шикарной террасы. – У Таши – двое детей, а Катя вообще мать-героиня… – Макарова тревожно сглотнула, разблокируя дверь иномарки. – Вдруг я буду неважной матерью? Мне, например, хотелось угомонить эту парочку криком. Это уже даже не смешно – месяц так цапаться!

– У тебя гормоны просто бушуют. Это нормально. Да и Кира с Димкой в последнее время реально слишком активные. Им скучно. То маньяки, то вообще каникулы в разных странах. Их протесты и споры начались именно тогда, когда они встретились после долгой разлуки. Джон Боулби сказал бы, что у ребят такой защитный механизм от привязанности.

– Вау! Это кто?

– Детский психолог.

– Да ты – профи.

– Нет, что ты. Просто люблю читать. Иногда настроение толкает на такие страницы, что потом сама диву даюсь. Но ничего не бывает просто так. В этом я убедилась.

Вика выехала за ворота особняка Зверевых, и я улыбнулась знакомым тополям и берёзам.

«В Англии хорошо, а дома лучше! Если бы ещё и Дима рядом был…»

Глава 34

Нет ничего приятнее любимой работы. Особенно это становится очевидным, когда больше ничего в этой жизни не держит. Ты погружён полностью только в неё, родимую, и она отплачивает тебе сполна за старание и добросовестность.

Я любила свою работу. Минуты не было, чтобы мне вдруг вздумалось сожалеть о сделанном выборе. Отучиться в институте культуры на хореографическом отделении – это мой лучший выбор!

«Я умудрилась накосячить везде, но только не здесь!» – Войдя в блестящий новизной холл отстроенной студии, прикусила нижнюю губу. В носу закололо от нахлынувших чувств.

– Нравится? – Вика широко улыбнулась, проходя вперёд и осматриваясь по сторонам. – Красиво, да?

– Не то слово. Здесь невероятно красиво! Вы потрудились на славу!

– Этим двум упрямцам скажешь, которых имела глупость ставить в пару. Кстати, ты знала, что твой инженер и дизайнер были женаты?

– Нет, но какое это теперь имеет значение? Они молодцы! Смотри, какая интересная мозаика!?

– Ты ещё в концертном зале не была. – Хмыкнула Вика, предлагая мне свой локоть. – Не перетруди ногу. Идём… покажу тебе твои новые владения.

– Наши владения. Идея – моя, но инвестиции я затратила на эту школу танца наши общие.

– С бухгалтерией потом разберёмся. Твой секретарь всё приготовила. Она у тебя – что надо!

– Пошли скорей, у меня, кажется, пятка от нетерпения зачесалась…

Здание полностью принадлежало студии, поэтому насчитывало семь огромных комнат. Три самые большие переделали под занятия, оснастив их пространство всем необходимым, огромный зал обставили креслами и возвели у северной стены сцену с прожекторами и декорационной дребеденью. Три оставшиеся комнаты переоборудовали под комнаты отдыха и душевые с раздевалками. Я наглядеться не могла на дизайнерское решение. Вера и Станислав чётко уловили идею обучения детей. Мастера расписали стены под сказки, волшебные истории и диснеевские мультфильмы.

У меня чуть шея не свернулась – так я старалась ухватить взглядом всё и сразу.

– Если бы у меня в детстве была такая школа, я бы не стала музыкантом, – по-своему похвалила работу стилистов интерьера Виктория. – Просто сказка.

– Жаль, её не все увидят, – взгрустнулось мне, когда я вспомнила о незрячих детях, уже записавшихся ко мне на занятия.

– Не грусти. У них будешь ты. Я в тебя верю! Только ты сумеешь помочь им почувствовать музыку. Твоя беда… ничего не бывает случайно.

– Да, – хмыкнула я, оборачиваясь. – Ты говорила. Я запомнила.

– Лучше пойдём, оценишь номера. Слышишь? Ребята уже на сцене репетируют.

– А музыку же не выбрали? – Я растерялась, едва поспевая за Макаровой.

– Я тут подумала… Хочу поставить им композицию Mecano.

– «Сын луны»? Хороший выбор.

– Сейчас и проверим.

До самого вечера я наблюдала за тренировками ребят. Один номер сменялся на другой. Сначала подоспевшая за нами Таша отпустила самых маленьких учениц, а потом мы принялись за вальс подростков.

Конечно, у меня не получилось усидеть на мягком новеньком кресле. Спокойно наблюдать – это не моё. Да и вальс в большей степени был моим направлением.

Стараясь не наступать сильно на пострадавшую ногу, активно жестикулировала, морщась у стены, когда ребята выполняли движения невпопад или без синхрона.

«Hijo de la Luna» шикарно вписался в задумку. Снежка и Эрик порхали под композицию Mecano с завидной скоростью. У меня под коленками ёкало от восторга, когда ребята как следует отработали движения, а за окном стемнело.

– Шикарно, – остановила я учеников улыбкой, в которой неприкрыто сквозило гордостью. – Вы – молодцы. Завтра жду вас с утра.

– Яна! Не забывай, что гипс только сняли, – заворчала Таша, снимая пачку с бёдер.

– Ей же не пять лет, – принялась защищать меня Вика, отключая аппаратуру, когда дверь зала закрылась за последним ребёнком. – Сама как-нибудь решит. У нас сегодня плодотворный день. Предлагаю не ждать Руслана и выдвигаться, пока родители не разошлись. У меня что-то плохое предчувствие.

– Думаешь? – Таша нервно поджала губы.

– Что-то да…

– Поехали. Охрана в студии первоклассная – спасибо Антону, так что нам не стоит волноваться насчёт ключей. Сами закроют. Предчувствию следует доверять.

То ли Рейнолд в России – моя больная фантазия, то ли предчувствие Вики сработало безотказно, но мы добрались до особняка Зверевых без приключений.

Детский гомон, мужские баталии возле телевизора, где шёл футбол, тихие голоса подруг – всё дарило покой и чувство защищённости.

Поужинав в дружной компании, по-английски покинула гостиную и юркнула в свою комнату.

Пальцы буквально горели. В утренней суматохе я забыла телефон и почти весь день была без него. В такие моменты кажется, что сам Бог должен позвонить, а я вызов принять не могу! Параноидальная жуть!

– Ну… – засмеялась тихо в полной тишине, падая на кровать. – Насчёт Бога ничего не скажу, но кое-кто явно весь изнервничался. –

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оценив 66 входящих от Зверева, вздрогнула в предвкушении нотации.

Дима не дал гудку даже прозвучать.

– Тебе повезло, что ты у Катерины, и я смог узнать у своей невестки, почему ты не берёшь трубку, – от хриплого тихого баритона тут же заострились соски.

«Дожилась! От одного его голоса возбуждаюсь! А ещё говорят, что на расстоянии любовь проходит… Вот уж нет!»

– Привет. Я забыла телефон. Как день прошёл?

Я заснула не раньше двух ночи, и то из-за того, что убаюкивающий, сошедший на шёпот голос любимого усыпил меня.

«О чём можно говорить больше пяти часов!?» – Спросите вы меня.

«Не знаю…» – отвечаю искренне и без капли лжи, но каждая минутка этого времени была волшебной!

Глава 35

– Ты чего так рано проснулась? – Встретила меня на той же кухне, что и вчера, Вика.

– Сегодня открытие, – напомнила я нашему композитору в волнении.

– Ну, не в пять же утра! – Выпучила блондинка глаза. – Солнце не так давно встало. Все ещё спят.

Пожав плечами, спрятала улыбку. Кофеварка пахла свеженьким бодрящим напитком, и я не устояла от его ароматов, наливая себе полную чашку.

– А ты сама чего не спишь?

– Не спиться. Знаешь, мой гинеколог говорил, что во время беременность женщина чувствует постоянную сонливость. У меня всё не слава Богу. Ничего подобного. Наоборот много энергии.

– Может, это только в первом триместре? А вообще кофе кончай глушить. Оно совсем не полезно для плода.

– Опять где-то читала? – Фыркнула Виктория.

– Ага. Но уже не помню где. Одно скажу – информация проверенная. Что делаешь?

– Вчера, когда мы возвращались, обратила внимание на один джип. Он проводил нас до самых Озерок, а потом свернул. Я Антона предупредила, когда он приехал с работы, но что-то меня смущает. Такое ощущение, что я где-то раньше видела этот внедорожник.

– Где?

– Не помню, хоть убей. Зато с запоминанием номеров у меня нет проблем, – усмехнулась Вика, быстро что-то вбивая на клавиатуре. – Есть!

– Ты что? – Охнула я, когда на экране ноутбука появились какие-то таблицы и набор цифр. – Пентагон взломала?

Вика снова фыркнула:

– Почему сразу Пентагон? У нас своих достойных организаций море. Да и не знаком Пентагону Лавров Кир Сергеевич.

– Это ещё кто?

– А вот это хороший вопрос… – Вика перешла по ссылке, и дисплей высветил фото загадочного Кира.

– Э! Это же Саша! Охранник Димы!

– Интерееееесно, – пропела Макарова, сохраняя ссылку и отправляя её сразу по электронке Антону. – И почему Серёжа вдруг стал Киром?

– Делаааа… – протянула тихо, обнимая тёплую чашку с кофе.

Вика хмыкнула, улыбнулась и с уверенностью захлопнула крышку ноутбука.

– Ничего. Антоша со всем разберётся. Этому Киру мало не покажется, если он вздумает открыто заявить о себе.

– Мне бы твою уверенность. – Тревожно нахмурилась я.

– Яна, сама посуди. Если дело в Эрике… допустим, эта стерва могла перекупить Сергея-Кира. К этому же предположению добавим вероятность возможного присутствия этой парочки. Что они хотят? Убить тебя – как вариант.

– Жуткий вариант, подруга. Ты утрируешь. Что за крайности. Я тебе ещё в прошлый раз хотела сказать, чтобы ты не нагнетала.

– Ян… Я за проработку всех версий… и, как показывает практика работы Макарова, всегда нужно готовиться к самому страшному ходу событий.

– Ладно. Представим, что у Эрики от вседозволенности совсем поехала крыша, и она готова переступить черту. Одного не пойму, зачем Сергей следит за нами?

– Им надоело полагаться на случай? – Ответила вопросом на вопрос блондинка, при этом пожав плечами. – Как там говорят? «Если хочешь всё сделать правильно – делай сам»? Так, кажется?

– Так, – скисла я, сжимая чашку обеими руками. – Мне это всё не нравится.

– Мальчикам тоже, – призналась подруга, сцепив пальцы в замок и водрузив на него подбородок. – Они подумывают не отпускать тебя на открытие студии.

– Вот уж нет! Я столько грезила об этом дне. Нельзя же из-за одной конченной стервы перечеркнуть мечту!?

– Если это был вопрос, я могу честно ответить на него…

– Не надо, – оценив выражение лица красотки, тяжело вздохнула. – Я знаю, что ты скажешь, и не собираюсь придерживаться правильной линии поведения. В конце концов, я не просто так согласилась на целую пригоршню жучков и сигналок. Национальную казну берегут халатнее, чем меня.

– Пф! Америку открыла! – Громко захохотала Вика, но тут же оборвала смех. – Тихо, а то мы всех перебудим.

– Вообще-то, это ты ржёшь, как лошадь Пржевальского.

Виктория шуточно пихнула меня в плечо.

Одно простое движение, а меня закачало.

Обойдя стол, открутила кран и пару раз брызнула на лицо.

– Ты это чего?

– Ничего, – как можно беспечнее растянула губы в улыбке.

«Не хватало, чтобы Вика переполошилась от обычного проявления волнения. Сегодня открытие, я вчера практически целый день была голодной, весь ужин ковыряла вилкой в тарелке… на одном кофе не проживёшь, да и странное преследование знатно нервирует. Это я ещё не говорю о критических днях. Пусть они почти закончились, но во время менструации я никогда не могла похвалиться хорошим аппетитом».

Разложив по полочкам причины звона в ушах, ещё раз умылась холодной водой и сделала глубокий вздох.

– Надо поесть. Как думаешь, Тамара Евгеньевна не сильно будет ругаться, если я пожарю нам омлет?

– Ну, учитывая, что она придёт к восьми… Мы не оставим улик. Я даже помогу тебе всё убрать. Только покорми меня тоже. Обожаю твой омлет!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

У Вики был такой умоляющий взгляд, что я не удержалась от улыбки.

– Да как тебе отказать?! Тем более, ты – беременяшка. Садись. Сейчас всё будет. Одна просьба – давай больше не будем разговаривать об Эрике.

– Да запросто! Что у нас других тем для разговора нет?!

Вика отсалютовала, присаживаясь ближе к соковыжималке.

Бросив на сковороду кусочек масла, я принялась взбивать вилкой яйца и сливки, предварительно натерев в тарелку два зубчика чеснока.

В голове прояснилось, а настроение полезло в гору.

– Я на днях планирую заглянуть в магазинчик. Надо выбрать детскую кроватку. Конечно, заранее покупать не советуют. Говорят, плохая примета. Но мне не терпится. Хочу выбрать всё сама, а не лежать потом в роддоме и нервничать, что Антон там прикупил на скорую руку. Катя мне посоветовала один магазин…

Следующий час я внимательно слушала планы Макаровой и улыбалась. Девушка так мило смотрелась. Вика медленно, но верно примеряла на себя новый статус женщины, который мне, наверное, уже не светить прочувствовать.

Как не странно, ущемлённой я себя не чувствовала. Да – грустненько, но что поделать?! Видимо, такая у меня судьба. Её стоит принять и не позволять своим рукам опускаться. Работы много! В конце концов, сейчас у меня будет целая студия детей. И каждый из учеников полюбит меня. Они – маленькие, у них по-другому никак.

Дети чувствуют, когда им отдаются без остатка, любят их всей душой, и тогда отвечают взаимностью. Найти дорожку к сердцу ребёнка иногда легко, иногда сложно, но всегда можно! Даже когда он асоциален. Главное, найти причину такого его поведения. Я знаю… я жила в детском доме, была среди таких индивидов, что при первом знакомстве с ними в дрожь бросало.

Видеть в детях личность меня научил наш молодой физрук – Воропаев Сергей. Это он взял под крыло и Русика, и Витю, и Антона. Сплотил нас, научил дорожить друг другом. Помог поверить и почувствовать, что ближе и роднее, чем мы, не найти.

Андрей пришёл к нам чуть позже, потому что с "домашними" мы старались не контачить. Как оказалось, именно мальчик из богатой семьи был чудовищно девиантен. Смешно, но это так… Зверев Андрей делал всё наперекор своему отцу, протрынькивал деньги, что Дмитрий ему выделял, гонял на байке так, что даже у Ящера волосы дыбом вставали. Наш наставник погиб в одной из гонок – и это стало той дорожкой, что проложила путь от сердца Андрея до его разума. Он изменил свою жизнь и наши. Пусть не сразу, преодолевая ту славу, что заработал, упираясь лбом в преграды, что чинили отец Андрея и его друзья. Из «балбесов» и «агрессоров улиц» мы стали теми, кто мы есть. Воропаев всегда говорил, что мы достойны большего… пятнадцать лет потребовалось, чтобы доказать это.

Мысленно копаясь в прошлом, не заметила, как мы переместились в гостиную.

Дом оживал. К семи утра в особняке Зверевых толпились уже все. Жизнь кипела: Таша с Катей кормили детей, Кира с моим крестником играли со своими отцами в догонялки, сильно нервируя мам. Вика с Антонов что-то тихо обсуждали на диване, а я, игнорируя телевизор, наблюдала за всеми и сразу.

«Какие они хорошие… Моя семья… – в носу закололо от набежавшей на глаза влаги. – Леры с Витей только не хватает… ну, и тебя, конечно, Серый… – На губах появилась грустная улыбка. – Спасибо тебе, Серёжа, что сплотил нас. Мы дорожим друг другом благодаря тебе».

– Крёстная! – Заполошно взвизгнул Димка, прыгая ко мне на кресло на пару с Кирой. – Спаси нас!

Андрей и Руслан резко затормозили, оценив мою улыбку и решительный взгляд.

– А то… Я, как фея, превращаю вас в тигров! Пора вам их догонять! Я с вами…

«Мысленно» договаривать не стала. Руслан и так выглядел слишком самодовольным.

У Ящера тряслись плечи, пока Димасик показывал Андрею язык за моей спиной.

Русик, переборов приступ смеха, выдал Звереву:

– Гипс только три дня назад сняли… есть шанс уйти не осаленными.

– Нету, – спрыгнула с кресла Кира, фурией бросаясь за подскочившими на месте стритрейсерами.

Проводив взглядом детей маленьких и больших, с улыбкой на лице повернулась к подошедшему Антону.

– Ты слишком мрачен…

– Есть разговор…

Глава 36

– Что-то узнал? – Сразу перешла я к делу, едва двери кабинета закрылись за спинами четы Макаровых. – Рыжик, открытие студии через два часа. Имей в виду, я не собираюсь отсиживаться здесь.

– Перебори своё упрямство, Яна, потому что именно это я тебя прошу сделать. Личность этого Лаврова слишком противоречива. Меня смущают те данные, что я получил от хороших знакомых. Особенно частые поездки в Соединённые Штаты, которые имели место быть до того момента, как некий «Сергей» устроился на работу к Дмитрию Леонидовичу.

Вскинув брови, задумчиво протянула:

– То есть… дело вовсе не в Эрике?

– Скорей всего, – кивнул Антон, усаживаясь на кожаный диван друга вместе с взволнованной Викой. – Если искать мотив глубже, то Эрика – всего лишь средство к достижению цели. Что ты знаешь о нефтяных корпорациях?

Следующие полчаса меня забрасывали цифрами от прибыли и возможностями, что получал обладатель такой вот компании. Сразу стало понятно, почему Зверева зазывали в клуб миллиардеров, без каких-либо условий со стороны Димы. Это он мне напел про обязательную женитьбу… ему самому трио основателей Дельбирберского сообщества ничего не предъявляло. Алан так и вовсе услужливо подсовывал свою сестру на роль супруги. Даже палки в колёса Диме вставлял на Аравийском полуострове, лишь бы упрямого русского убедить, что сестрица – лучшее, что с ним случалось за его жизнь.

– Средство… – отмирая, подошла к столику и налила янтарного виски в стакан. – Значит, это может быть только Алан.

– Я склоняюсь к тому же. Из некоторых источников стало известно, что Рейнолдс скоро станет банкротом. Ясное дело – мужику не хочется терять власть. Она – самая страшная зависимость, что я знаю.

– Допустим, – залпом осушив стакан, поставила его на разнос. – Только я здесь причём?

– Как это «причём»?! – Возмутилась Вика, всплеснув руками. – Дядя Дима любит тебя!

– А значит, именно через тебя им можно управлять! – Дополнил Антон ответ своей благоверной. – Если на вечере, где тебя представили основателям, у Алана и Эрики ещё были сомнения на этот счёт, то на поле для гольфа всё встало на свои места.

– Единственный просчёт – дядя Дима отправил тебя в Россию. Пришлось возвращаться и Киру… только уже в компании вездесущей Эрики.

– Таможенные службы всё подтвердили. Мы отправили в Англию отчёт с именами прибывших в Россию. Сегодня-завтра должен прийти ответ, после чего в отношении Дмитрия Леонидовича будет аннулирована подписка о невыезде. Мы тоже не станем сидеть без дела. Попробуем поймать Лаврова или Рейнолдс. В случае поимки первого – Кира ждёт жёсткий допрос в застенках СБР. Я договорился.

– Если поймают Эрику – незамедлительная депортация. – Безразлично пожала плечами Виктория, хотя её глаза мстительно сузились при оглашении вердикта.

– Совершенно верно, – с нажимом произнёс Антон, сурово изучая лицо своей жены. Никаких выкрутасов, бельчонок. Ты мне обещала! Если что-то вздумаешь выкинуть, на порог своего бюро не пущу!

– Да ничего я делать не собираюсь, – возмутилась подруга, перебрасывая волну белокурых волос через плечо. – Хотела только в глаза гадюке посмотреть.

– Я для тебя серпентарий закажу. Хоть обсмотрись! Но к этой дряни чтоб ни на шаг!

– Да поняла я! Буду сидеть тише воды, ниже травы.

– Вот и славно. – Антон повернулся ко мне. – Что касается тебя – до этого момента будет лучше сидеть под охраной.

Слушая всё это и проникаясь перспективой, вспомнила сетования Вики, когда маньяк за ней гонялся: «Это может длиться бесконечно. Не хочу всю жизнь оглядываться и смотреть по сторонам в поисках дула ствола!» Что-то подобное сейчас испытывала я.

– Антон, – начала осторожно, – ты же знаешь, что я могу помочь?

– ЯНА! Это опасно!

– Вика, – поморщился Рыжик, осторожно подталкивая жену к двери. – Лучше я сам. Тебе нельзя волноваться. Иди… сделай мне кофе.

– Я тебе не секретарша, Макаров! – Возмутилась блондинка, оказываясь за порогом кабинета.

– Знаю. Ты – самая любимая белочка. Иди…

Быстрый поцелуй дезориентировал нашу красотку. Вика хлопнула ресницами, и на её лице появилась блуждающая улыбка.

«Женщины! – Фыркнула мысленно, на самом деле умиляясь трепетным отношением этих двоих. – Эх! Наверное, когда Лима рядом, я такая же мимишная…»

Дверь кабинета закрылась, и Антон повернулся ко мне без следа улыбки.

– У тебя есть какое-то разумное предложение?

– Насчёт разумного сильно сомневаюсь… но ещё никто не отменял старый-добрый метод «Ловля на живца»!

Макаров возвёл глаза к шикарной люстре:

– Господи, дай мне сил!

– Не утрируй, – фыркнула громко я, дёргая Антона за рукав чёрной рубашки. – Ведь здравое же предложение…

– Я бы с тобой согласился, если бы на твоём месте была бы… кто-нибудь другая. – Макаров жалостливо состроил глазки, используя свой излюбленный способ добиться своего. В детском доме, как самому маленькому, мы Антошке отдавали всё, стоило негоднику так на нас посмотреть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В этот раз не прокатило.

Щёлкнув умника по носу, широко улыбнулась, обнажая ряд зубов.

– А-а. Не сегодня, Рыжик. Кстати, Викусе ты тоже так глазки строил?

– Вам, дивам, построишь! Как валькирии – «нет, я сказала!», «даже не думай, я сама!» – не женщины, а… да у меня группа перехвата куда лояльнее!

– Хорошо, что ты это понимаешь. Сработаемся! – Развернувшись, двинулась на выход.

Макаров увязался следом, скрипя зубами:

– Какое «сработаемся»?! Я не сказал «да»!

– Но и «нет» от тебя не прозвучало. Не злись, Рыжик. Мы всех облапошим и в угол загоним… а потом уже и группу захвата твою… лояльную вызывать можно, и ОМОН с СБР. Пусть работают. Но на открытия своей студии я пойду!

– Так я и знал, – чуть не наступал мне на пятки рыжеволосый начальник детективного агентства. – Ты эту наживку приплела, лишь бы своего добиться!

– Отчасти, – не стала кривить душой, – но и логика в этом тоже есть. Сам подумай – будут Лавров с Рейнолдс светиться, если перед их носом не махать «красной тряпкой»? – Кинув пристальный взгляд через плечо, оценила мимику умника. – Вот-вот. И я о том же. Поэтому действуем по намеченному плану – закатываем шикарное мероприятие. Уж поверь, кого-кого, а маньяков злить – это прям моё!

– Не напоминай, – помрачнел Антон, убирая руки в брюки и замирая возле двери в мою комнату. – Дмитрий Леонидович до сих пор простить мне не может, что ты вычудила на том благотворительном вечере, после которого началась вакханалия «трио мастеров». А я ведь ни сном, ни духом не был о ваших с Викой загонах!

– Всё будет хорошо, Тошик, – погладила высокого мужчину по щеке, улыбнувшись. Хотела вселить в друга веру в лучшее, но улыбка получилась слишком тревожной. – С тобой, Викой, Русланом и Андреем мне ничего не страшно! Честно. Всё, теперь, давай, иди. Мне нужно переодеться!

– Да… – растерянно прожевал согласие мужчина, пока его глаза загорались лихорадочным блеском. – Пойду… надо ещё с ОМОНом договориться. Идея-то не плоха… Они не помешают. Если что, тихонечко посидят в зале.

Моргнув, проводила Макарова ошеломлённым взглядом, слабо себе представляя крепких здоровых парней в бронежилетах на местах для зрителей.

Глава 37

– Быстрее! Девочки, сюда… Эрик, прекрати дёргать Снежку, – отчитала моего ученика Таша, поправляя на одной из своих балеринок пачку. – Ты же ей пайетки оторвёшь! Саша, не крутись!

– Кто видел ленточку?! – Выпучив глаза, за кулисы влетела Катя. – Одной танцовщице не хватает атрибута! Что за бардак!?

«Обожаю всё это… – улыбнулась я украдкой, указывая в сторону сиротливо лежащей на столе потеряшки. – Выступление для таких, как мы, дарит такой выброс адреналина, что никакого экстрима не требуется!»

Заглянув в небольшую щель между двумя половинками концертного занавеса, сжала пальчики в кулак.

«Сколько людей! И взрослые, и дети… Рекламщики выполнили свою работу на ура! Не зря говорят, что интернет сейчас правит миром. Подписываюсь под каждым словом! Наша современность без всемирной паутины уже не мыслит и дня!» – Вдаваться в нюансы современности не было.

Поправив вуаль на платье Снежаны, подмигнула ребятам.

– Всё будет хорошо. Вы у меня все самые лучшие! Готовьтесь! Работы после открытия предстоит много, как бы нас сейчас не встретили. Мы заявим о себе – этого достаточно, чтобы привлечь внимание того, кому танец важен так, как любим его мы. Выходя на сцену, улыбайтесь. А когда зазвучит музыка – отдайтесь ей до последней капли! Искусство не любит халтурщиков. Живите в танце, как будто он – последний. Всё! Если вы уже надели костюм и таки следующий номер ваш – выходите уверенно! Тело точно знает, что делать под музыку, прокрученную в наушниках не один раз, отключите мозг и включите зал… Помните: «У вас есть только один шанс произвести первое впечатление!» – Всплыл в мыслях совет моей любимой танцовщицы Джамилы Салимпур. – Поехали!

Не позволяя своим артистам сделать даже вздох, махнула очаровательному звуковику.

Музыка загромыхала, дети мобилизовались, позволяя телу выполнять то, чему мы его так усердно тренировали. Улыбки, красивучие наряды, аплодисменты и музыка Вики делали своё дело! Концерт вступил в свои права.

Я стояла неподвижно и настолько прямо, что создавалось впечатление, будто я жердь проглотила.

Один номер сменял другой, чередуясь четверостишными вставками и приятным голосом Таши, взявшей на себя мою роль сегодня. Я побоялась портить своим пока ещё ковыляющим шагом пластичность каждого жеста танцоров.

Ребята постарались на славу. Глаз от их движений было не отвести. Я настолько впечатлилась номерами, что не удержалась от слёз. Гордость за деток, с которыми я работать начала сравнительно недавно, распирала изнутри.

«А скоро у меня будут совершенно особенные маленькие сокровища! Я приложу неимоверные усилия, чтобы не слышащий смог ощутил ритм! Чтобы невидящий почувствовал пространство вокруг себя! Чтобы аутисты на эти волшебные три минуты танца смогли выбраться из своей раковины и показать всем свой богатый внутренний мир!!»

– Яна Васильевна… – дрогнул голос Снежаны, когда до их с Эриком выхода остались какие-то секунды. – Что-то мне страшно.

– Да ладно! – Хитро улыбнулась я, поправляя ласковым поглаживанием пайетки на животе подростка. – Снежка, ты у меня такая взрослая… но не это важно, – поспешила договорить я, отметив, как девушка смутилась. – Я тоже всегда боюсь. Всего. Не только выступления! Но как только музыка зазвучит, представь, что ты – волшебница. Мелодия наделяет твоё тело силой, и ты можешь отогнать от себя любой страх всего одним взмахом руки. Живи, твори, колдуй в танце, и я обещаю, ты сможешь заворожить любого из сидящих там!

Снежка нервно улыбнулась и кивнула, подавая пальчики Эрику и выходя за ним следом.

– А кто тут у нас такой хорошенький за шторкой прячется? – Тихо засмеялась я, потянув Киру за выглядывающий кончик пачки.

Дочка Руслана и Таши уже выступила, причём отменно. По-моему, Кирюха сорвала самые бурные овации. С её очаровательным, милым танцем может посостязаться только постановка Кати «Я – другой».

– Тётя Яна… – девочка смотрела на меня заворожённо. – Это правда? Ну… про магию?

– Конечно! – Без сомнений ответила я. – Посмотри на тётю Вику. Она смогла одолеть трёх здоровых страшных бандитов, а всё почему?

– Потому что она пишет песни?

– Песни! – Делано возмутилась я, громко фыркнув. – МУЗЫКУ! Ну, и ещё потому, что она хорошо стреляет, – добавила на всякий случай реалистичности в свой ответ, чтобы не быть балаболкой. – Мелодия с человеком всегда творила чудеса. Если тебе грустно, она заставляет плакать, если весело – танцевать. В войну песня поднимала дух народа на борьбу с несправедливостью. В мирное время – помогает насладиться жизнью. Помни об этом всегда и используй с умом.

Девочка отчаянно закивала головой, а я мысленно поблагодарила Воропаеву, уговорившую когда-то Вику не идти в институт микологии. Те творения, которыми Макарова одаривала нас, половина успеха в выступлении! Нас знают уже по всему миру. Мои труппы заманивают на все мероприятия… и цену за это платят бешеную.

«Мы все нашли себя…» – сжав пальчики Киры, с восторгом смотрела, как парят на сцене Снежана и Эрик. Улыбки детей будто окрыляли их.

Я чувствовала тоже самое… пока в спину не упёрлось что-то металлическое.

– Иди за мной, – приказал знакомый голос, хватая меня за предплечье.

«Кир-Александр. Смело… а омоновцы впечатляются в зале. Проклятье!»

Отпустив Киру, широко улыбнулась.

– Стой здесь. Снежанке воды подашь.

– Она пойдёт с нами.

– Не пойдёт, – жёстко отбрила я, игнорируя тычки стволом оружия в рёбра. – Или мы идём спокойно и улыбаемся, или я сейчас устрою концерт прямо здесь. Посмотрим, как вы сможете шантажировать Диму моим мёртвым телом.

Мужчина скрипнул зубами. Лица его я не видела, но этот звук услышала даже через музыку. Гад жался ко мне, как к родной.

– Ладно. Мне меньше хлопот. Идём.

– Кира… никуда не уходи. – Потянувшись к шее, сорвала кулон, который не снимала с рождения. Это единственное, что осталось у меня от непутёвых родителей, оставивших меня в детском доме. Я дорожила памятью о том, как могут предавать самые близкие. Об этом знали все. Таша поднимет переполох, увидев этот кулон.

«Хоть бы. Не хотелось бы мне провести ещё одну ночь в закрытом подвале, как в прошлый раз с теми маньяками было… Слава Богу, в этот раз я одна!»

Вложив крохе кулон, развернулась и сама пошла на выход, не позволяя Саше-Киру задуматься над моим поступком.

Глава 38

POV Дмитрий Зверев

«Ненавижу копов... и даже не имеет значения, к какой стране относится их принадлежность!» – Раздражённо дёрнув плечом, вальяжно расположился на стуле, любезно предложенном мне самим начальником местного исполнительного органа.

По бокам от меня присели два адвоката.

– Комиссар, – без предисловий начал матёрый юрист, работающий в русском посольстве на территории Английского государства. – Наше терпение и лояльность давно вышли за рамки. Даже вы не можете не признать, что дальнейшее удержание моего клиента переходит черту. Никаких доказательств… одни уловки и наговоры, причём имеющие доказательный характер. Или вы не читали представленный Российским консульством отчёт?

Второй мастер правовой манёвренности подхватил тонкие намёки коллеги:

– Эта история уже начинает дурно попахивать. Не ровен час, в СМИ просочиться информация о бездоказательной базе и насильном удержании нашего клиента… думаю, продолжать дальше не имеет смысла.

Комиссар полиции, низенький мужичок с пока не большим, но однозначно уже пузиком, мрачнел по мере изложения завуалированных угроз.

Я могу ошибаться, но начальнику местного уголовного отдела, успешно отбившего меня от американских прохиндеев, уже самому эта история не нравилась.

Когда меня забрали прямо из снятого особняка, Веталь сработал по высшему разряду.

Уже через два часа мне предоставили отдельную камеру, двух высокооплачиваемых адвокатов, один из которых был тем же англичанином, что и констебли, а Яна летела на пути в безопасное место. Признаться честно, меня занимала только её безопасность.

«Девочка и так натерпелась из-за меня… я себя не прощу, если с Дементьевой ещё что-то случится по моей вине».

Пока я ударялся в мысленный диалог со своими личными страхами, мужчина что-то торопливо разъяснял моим адвокатам. Пришлось долго вслушиваться, чтобы втянуться в суть-дело.

– … поэтому я вас, собственно собрал. Вчера утром факсом из одного частного детективного агентства нам поступила выписка от таможенных служб. Пропавшая девушка нашлась… – комиссар плотно сжал губы, забавно, совершенно по-детски дёрнул носом, и сдулся. – Понадобилось время, чтобы проверить информацию, но мы сделали это… собственно, поэтому приносим свои извинения, господин Зверев. Все обвинения сняты. Вы свободны. Я рад, что всё прояснилось… И… мой вам совет – вернитесь на Родину как можно скорее. Наши иностранные коллеги из Соединённых Штатов собираются обжаловать сведения российского таможенного контроля. Это может привести к ненужным вам задержкам, поэтому сейчас мои люди выведут вас через задний вход. Машина доставит в аэропорт. Билет уже куплен. – Комиссар усмехнулся. – Начальство просило передать, чтобы вы воспринимали это, как жест извинения. Конечно, в обмен на отсутствие претензий к вашему задержанию.

Английский адвокат нахмурился, и я сразу напрягся. Джеймс мне с самого начала не нравился, но Борис, мой вездесущий юрист, настоял. Такая себе заявочка на нашу уверенность в своей невиновности. Их человек должен отстоять меня у своих же – неплохой ход, да только этот подтянутый педантичный прощелыга совершенно не вызывал у меня доверия.

– Благодарю, – поднялся я с места, согласно кивая комиссару. – Никаких претензий. Я могу идти?

– Прошу…

Английскую допросную, совсем не похожую на наши русские казематы, я покинул первым.

Следом выскочил молодой англичанин:

– Я на секунду… мне надо позвонить.

«Всё с тобой понятно!»

Проследив, как шустрый "козлик" побежал по телефону, скривился:

– Боря, мой паспорт у тебя?

– Да, Дмитрий Леонидович. – Адвокат вытянул из внутреннего кармана мои документы, и я забрал их.

– Отлично. Дела уладишь тут сам. Джеймс на тебе. Отвлекай, как хочешь. Я улетаю – Андрей всё подготовил, меня ждёт личный самолёт.

– А как быть с услужливым жестом комиссара?

– Проследи. Интересно же, на кого работает на самом деле твой Джеймс.

– Он не мой. Я вообще его в первый раз здесь увидел. Просто хорошая возможность была продемонстрировать наше бесстрашие.

– Ладно. Мне всё равно не понять виражи твоей соображалки. Я привык действовать нахрапом.

– Знаю… надо отвлечь журналистов. Ваше задержание вызвало волну интереса у СМИ.

– Согласен. Действуй. Я же поеду на такси, чтобы не привлекать внимания.

– Хорошая мысль.

– Других не держим.

– Возьмите мой плащ.

– До встречи на Родине, – хмыкнул довольно, набрасывая на плечи чужую вещь.

«А меня ждёт моя жена…»

Я, как ассасин, накинул капюшон на голову, а дождливая погода и сырость Англии помогли раствориться в толпе.

Глава 39

POV Дементьева Яна

– Слишком всё было просто… – задумчиво протянул Кир-Александр, едва мы оказались в тонированной иномарке, за рулём которой сидел незнакомый мне мужчина. – Охраны валом, а пройти нам дали, будто ослепли. В ОМОН слепых не берут.

Брюнет в очках обернулся, мельком окинул меня невыразительным взглядом и приподнял бровь:

– А ты её на жучки проверил?

– Чёрт!

Александр, не обращая на моё сопротивление никакого внимания, принялся качественно ощупывать меня со всех сторон.

Я пыталась отбиваться, как могла, но мои шлепки Киру, что слону тростинка! Сволота просто игнорировал их, чётко выполняя задуманное.

Когда через тонну проклятий в руке похитителя оказались пригоршня маячков и мой сотовый, я выдохлась.

«Синяков будет… пипец!»

– Обвешали, как новогоднюю ёлку, – слишком радостно усмехнулся Кир, пока его напарник кружил по проспекту. – Теперь понятно, почему за кулисами плясало только двое бугая.

Видимо бывший охранник Димы удовлетворился слишком лёгкой наживкой. Наверное, сам не раз вытворял нечто подобное в своей пакостной профессии!

«Надеюсь, эти двое живы».

– Всё… можем ехать смело. Я нашей очаровательной пленнице даже в трусики залез. Ничего нет.

Дыша через раз, забилась в угол, злобно сверкая глазами на гогочущего ушлёпка. Меня потряхивало от ярости и страха. Последнее я испытывала в меньшей степени, потому что кретин обсчитался!

«Не в трусиках надо было шнырять, а в ухе проверить!»

– Слушай сюда, – перешёл к инструкции Кир, когда его хохот прекратился. – Ничего личного. Моему клиенту нужна гарантия, что сделка совершится. Врать не буду, дальнейших указаний в отношении тебя мы не получали, но по доброте душевной советую держаться подальше от Эрики. Она чуть нам всё не испортила, когда угнала машину. Чтобы там эта истеричка не задумала, а у её брата другие планы.

Я молчала. Статистикой доказано, что с бандитами разговаривать – себе дороже. Если ты, конечно, не крутой менталист. В ином случае, сиди и помалкивай!

Так я и сделала. Намотала себе на ус совет Кира и обняла себя за плечи, успокаивая расшалившиеся нервы.

Когда машина въехала в один из обшарпанных дворов Питера, я принялась вертеть головой.

«И где это мы!? Янка, соберись!»

– Выходим. Пикнешь – будет плохо и тебе, и тому, чью жизнь ты подвергнешь опасности…

Угрожать особо было некому. Один парень с рюкзаком, и то какой-то мрачный, почти скрылся под аркой.

Словно почувствовав мой взгляд, пацан повернулся, нахмурился и замер.

Когда мотор иномарки мягко заглох, парень закопался в рюкзаке.

«Обычный ребёнок…» – отвернувшись, прислушалась к разговору похитителей.

– … следишь за Эрикой. Развлекай её, как хочешь, но пока Алан не скажет, что ей можно спуститься в подвал – чтобы ноги паршивки не было рядом с женой Зверева. Я ясно говорю? – Угрожающим тоном задал вопрос Кир водителю.

– Ясно.

– Рейнолдс – не отбитый на голову идиот. Она, – кивнул «двуликий Янус» в мою сторону, – однозначно останется в живых. Алану не нужна вендетта. Зверев размотает всю Америку, как клубок бабушкиных ниток, и получит голову босса, если с его женой что-нибудь случится. Боря… бдительность-бдительность и ещё раз БДИТЕЛЬНОСТЬ!

– Понял, Кир. Не пыли. Лучше на детекторе дамочку ещё раз прогони. Трусики трусиками, а маячка палёного не хотелось бы профукать.

– Так и сделаю. – Согласно кивнул Кир, вытягивая меня из машины следом за собой. – Идём.

«Чёрт…» – пришла моя очередь ругнуться.

Кир-Александр схватил меня предплечье и потянул в сторону обшарпанной двери, не забывая сквозь зубы ругаться на Антона, из-за которого честной гоп-компании пришлось оставить снятую Эрикой домину и забуриться в эти трущобы. Мне самой обшарпанные стены не внушали доверия, но за Макарова прямо гордость взяла.

«Хорошо работает братишка! Жалко только, что с жучками проблема… если эти олухи найдут тот, что у меня в ухе, вряд ли мы останемся здесь… надо вытянуть маячок, пока не поздно!»

– Стой. – Грозно зыркнул на меня Лавров, придавливая к стенке, пока правая рука принялась шарить в кармане похитителя. – Без глупостей!

Последнее предупреждение было сказано шёпотом, потому как обладатель рюкзака протопал рядом. Зачем пацану понадобилось вернуться в соседний подъезд – сказать не могу, но я была ему очень рада. Кир отвлёкся, смерив паренька подозрительным взглядом. Не будь дурой, я почесала ухо… а заодно и жучок выковыряла, предусмотрительно выронив чип в ямку разбитого асфальта.

«Теперь бы как-то указать моим сыщикам, в какой именно квартире меня держат… но как?! Я же и сама не знаю, куда меня тащат».

Железная дверь пикнула, и Лавров махнул своему подельнику, без слов приказывая присоединиться к нам, а то умник слишком долго закопался около машины.

Оглянувшись, отметила, что единственный свидетель уже зашёл в свой подъезд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Ну и слава Богу. Не хватало, чтобы из-за меня кто-нибудь пострадал! Сама как-нибудь справлюсь. – Спотыкаясь от скорости, которую задал Лавров, волоком затаскивая меня в вонючий подъезд, как заправской шпион выудила из причёски шпильку с блестящим стразом. – Я – «Агонь», а не девушка в беде!»

Украдкой улыбаясь своим мыслям, выдохнула с облегчением, роняя на пол лестничного пролёта, дверь одной из квартир которого призывно была открыта шустрым Борей.

– Заходи. Квартира хоть и мрачная, зато четырёхкомнатная. Будешь сидеть в самой крайней. Ключи только у меня, – предупредительным тоном сообщил Лавров, запирая за собой входные двери. – Будешь примерной пленницей – закажу ужин из ресторана.

Кир потянулся к спортивной сумке, брошенной кем-то прямо посреди коридора, и достал детектор.

– А пока проверим, не придётся ли менять квартиру.

Пять минут тихого пиканья, и меня почти довели до небольшой комнатушки, когда соседняя дверь открылась, и в коридор выползла не совсем трезвая Эрика. Впрочем американка быстро протрезвела, когда увидела меня.

– Ба! – Пропела по-английски деваха, вперившись в меня плотоядным взглядом. – Какие люди! Отлично! Как раз к десерту успела.

– Эрика, – угрожающе прорычал Кир, заталкивая меня за свою спину и принимая на себя удар… то есть рассерженное шипение одной невменяемой кошки.

– Не командуй! Мой брат вас нанял! Мы платим! Что хочу – то и делаю! В сторону! Она пойдёт со мной!!! Посмотрим, кто грязнее! Я – извращенка!? Этот гад ответит за свои слова!!! Интересно, что он своей жёнушке скажет, когда её поимеют мои друзья!

Понять то, что несла эта пьянь, оказалось не так сложно, как хотелось бы, поэтому я предпочла слушать угрозы из-за спины Лаврова, удобно ставшего между мной и Димкиной Немезидой.

Тут ещё и Боря подсуетился и открыл для меня дверь, организовывая своеобразное убежище. Недолго думая, я прошмыгнула внутрь, запираясь изнутри. Щеколда пусть и совсем хлипкая, но уверенности во мне прибавилось на порядок, когда к её щелчку прибавился звук повернувшегося ключа.

В коридоре продолжилась возня, а я отошла поближе к окну, оценила расстояние до асфальта, отсутствие балкона и пожарной лестницы, и присела на пухлый матрац, брошенный посреди пустой комнаты.

– Мда… – скинув туфли, выдохнула с облегчением. – Темница – есть, страшные стражи – тоже… драконница – допустим. Что ж! Ждём Шрека с Ослом!

Если в возможности первого у меня и были сомнения, всё-таки «Шрек» сам в заключении, то насчёт последнего имелись большие планы.

«Осёл Макаров или нет, а за уши я его оттаскаю только так, когда он меня отсюда вытащит! Я понимаю «наживка», но кто крючок разматывает настолько!?»

Скуксившись на матраце, укрылась пледом, предусмотрительно сложенным «заботливыми» похитителями, и внимательно стала сверлить настороженным взглядом облезлую дверь, прислушиваясь к происходящему.

Глава 40

Скуксившись на матраце, укрылась пледом, предусмотрительно сложенным «заботливыми» похитителями, и внимательно стала сверлить настороженным взглядом облезлую дверь, прислушиваясь к происходящему.

А прислушаться было к чему. Эрика никак не хотела униматься. Явно вырывалась и билась о дверь в попытках её открыть.

«Хоть бы головой», – мстительно щурилась я, поджимая губы, когда Боря предложил пойти на поводу у ненормальной маньячки.

Кир отчитал умника, и я за малым не рукоплескала жёсткому ответу охранника-похитителя.

«Главное, чтобы Лавров никуда не надумал умындить. Чувствую, если Борюсик останется один на один с Рейнолдс, от "беседы по душам" меня никто не спасёт».

Завернувшись в плед, поднялась и подошла к окну.

Я понимала, что времени после моего похищения прошло совсем ничего, но хотелось, чтобы меня поскорее нашли. Всё-таки к этому есть все предпосылки! Жучок или маячок, плевать, что там у меня в ухе было, спокойненько лежит под дверью нужной квартиры. Макарову ничего не мешает натравить свой ОМОН на это захолустье.

«Быстрей бы…» – терпение никогда не было моей сильной стороной. Чего уж там! Его у меня практически не было от рождения. Я всегда бросалась в омут с головой. Наверное, именно поэтому у меня было столько шишек.

Я простояла у окна, пока на улице не стемнело, и фонари не осветили обшарпанный дворик малогабаритных многоэтажек.

Тишина за дверью напрягала, но глаза слипались от усталости. Я, как истинный жаворонок, только солнце садилось, тут же вырубалась. Даже работа не сумела изменить природу, поэтому ответственность за поздние выступления трупп я перекладывала на плечи помощниц. Если только заказ не был важен для меня лично, конечно.

Крепко зажмурившись, только повернулась в сторону сиротливо лежащего матраца, как ключ в замке повернулся, и в комнату вошёл Лавров с пакетами.

Мужчина сразу закрыл за собой дверь, но выглянувшую из соседней комнаты голову Эрики я заценила.

«Походу жаворонок сегодня будет куковать без сна…»

– Ужин. Как я и обещал, – мрачно выдал Кир, ставя пакеты прямо на матрац. – Мне надо отлучиться. Что-то подозрительная активность в округе…

«Ой-ой!»

– … Ключ Борису оставлять опасаюсь. – Лавров вытянул руку, с зажатым в пальцах ключом. – Мы друг друга понимаем? Ты же не будешь самолично предоставлять Эрике возможность сделать тебе больно?

– Зачем тогда давать мне малейший шанс выбраться отсюда? Просто не оставляй ключ своему напарнику.

– Я так и сделаю. Но предпочитаю страховку. Вдруг что-то случится?! Я не хочу брать на себя такую ответственность.

«Всё с вами ясно! Это называется "умываем руки". Знаем мы таких!»

Но дальше продолжать диспут не стала. Молча забрала предложенный ключ к опасной свободе и положила его в карман.

– Еда из ресторана. Очень дорогого ресторана, так что тебе не о чём волноваться. Ешь. Утром вернусь.

– Долго вы собираетесь меня здесь держать?

– Надеюсь, что нет, – скривился мужчина, пряча руки в карманы брюк. – Чтоб ты знала, я таким занимаюсь впервые. И мне это всё совсем не нравится. В любом случае, Алан уже позвонил Звереву. Рейнолдс сказал, что юристы готовят контракт купли-продажи. Фейковой, естественно.

– Естественно, – повторила я на манер Лаврова, наморщив носик.

– Одно ясно – твой муж дорожит тобой. Будешь ли ты ценить это, когда он останется без цента в кармане?

– Из похитителя ты переквалифицировался в семейного психолога? – С усмешкой съехидничала я, садясь на матрац. – Когда только успел!? Серьёзно ждёшь, что я начну тут перед тобой изливать душу?

Лавров фыркнул как-то обиженно для предателя.

– Просто все вы одинаковые.

– Ну да. Две руки – две ноги.

– Ты поняла, о чём я. Ладно. Не важно. Сиди здесь и не высовывайся, если не хочешь проверить, так ли будет любить тебя Питерский Зверь после многократной прокачки дружками Эрики, как любит сейчас… спокойной ночи.

Цепляясь за разум, еле удержалась от того, чтобы не швырнуть пакет с едой вслед презрительно скривившемуся умнику.

Ключ в замке повернулся, и затвор приятным звуком встал на место.

Подскочив с места, сунула в скважину оставленный мне ключ и повернула его так, чтобы никакая зараза ко мне не посмела вломиться, даже имея второй дубликат ключей.

«Хух! Теперь можно и поспать!»

Накинувшись на ужин, действительно нереально вкусный, блаженно прикрыла глаза.

Когда всё было полностью съедено, разглядела в пакете помимо еды шорты и лёгкую футболку с забавным орнаментом.

Недолго думая, стянула с себя свои дизайнерские вещи и быстро переоделась. Футболка и шорты были новыми, о чём гласили этикетки с ценниками, а моя одежда несвежая, чтобы я задирала нос.

Вообще меня сильно удивило наличие одежды. Слишком этот Лавров пытался быть хорошим. Подозрительно хорошим. Если не брать во внимание его странные предъявы, мужик просто делал свою работу. То, что она у него попахивает криминалом – другой вопрос, но сдаётся мне, были бы все такие похитители, жертв было бы куда меньше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Спать хотелось сильно, но ни тепло пледа, ни окружившая меня темень не способствовали этому. Я только начинала дремать, как в коридоре слышались то шаги, то тяжёлое дыхание.

Когда я умудрилась расслышать хриплую фразу: «Что мы?! Дверь не сломаем?», сон как рукой сняло.

Оттянув матрац к окну, точнее к единственному тёмному углу, которое окно не могло охватить, забилась в закуток и принялась сверлить дверь взглядом.

«Раз – это точно не Лавров. Борисом там тоже не пахнет, значит, Эрика никак не уймётся. Кир тоже, конечно, лопух. Не мог с собой на обход прихватить озабоченных дружков Рейнолдс. Дураку понятно, что так просто эта девица не сдастся. Привыкла у себя в Америке творить всё, чего левая пятка захочет, а тут такой большой и русский болт…»

Минут пять за дверью шли приглушённый споры, а потом всё затихло. За это время я обратилась вся в слух, поэтому, когда за окном хлопнула петарда, чуть в голос не заголосила.

«Да что там происходит? Лавров прав, слишком оживлённая ночка для неблагополучного района. Хотя… – мне после приюта приходилось мытариться по местным трущобам. Ночью там только начинается жизнь. – Может, и нет». – Я боялась верить, что ребята меня нашли и скоро освободят. Просто, когда этого не произойдёт, я буду жутко разочарована. У меня и так с настроением в последнее время полный швах».

– Немудрено, – фыркнула себе под нос, дёргая плед на себя. – Такие-то приключения! Не в каждом экшене сценаристы так сюжет продумывают! Да последние пятнадцать лет у меня был жизненный застой, если сравнить события последнего года с предыдущими. То подруги тупят, то в них стреляют… потом эта авантюра Андрюши с его обожаемой стриптизёршей… а маньяки Виктории!? Про слепоту и собственное неадекватное согласие на брак с тем, кого я эти пятнадцать лет так успешно избегала, вообще молчу… Да манала я такие карусели!

За окном опять что-то бахнуло. На этот раз громче. Будто рядом какой-то мелкий пакостник бросил петарду.

Я только потянулась к окну с решётками, как в квартире что-то со свистом взорвалось. Совсем рядом.

– Твою мать… – в ушах зазвенело, точно я в церкви на колокольне нечаянно заснула.

Прикрыв уши руками, испуганно моргнула.

Какую-то секунду мир оставался неподвижным, а потом в дверь что-то ударило. Да так, что хлипкий ДВП надломился в районе петель, слетая на хрен в лучших традициях боевиков.

И всё бы хорошо, кабы в коридоре стоял ОМОН там или Андрей с Русиком.

Нет же! Два каких-то амбала, за которыми нервно маячила Эрика.

– Быстрее! Мы успеем, если проберёмся в подвал. Элмер, ты уверен, что там есть выход?

– Я проверил, Ри, – ласково пропел один из здоровяков, пока второй щурился, высматривая меня. – Роланд, хватай эту русскую жабу и пошли. Борис сказал, что шансов нет. У нас меньше пяти минут, чтобы скрыться.

«Они здесь! – Бухнуло сердце внутри. – А меня снова утащат! Ну, уж нет! – Прикрываясь тёмным пледом, на корточках поползла вдоль тени, продвигаясь на выход. – Живой не дамся!»

Глава 41

Пока друзья-извращенцы американки пытались высмотреть меня, со света привыкая к непроглядной темноте, я успешно преодолела половину пути.

Пока ползла, мысленно приговаривала: «Божья роса застели им глаза». А что? С гаишниками прокатывало всегда, почему на бандитах не попробовать!?

Ругая себя за несерьёзное отношение к разворачивающейся драме, вытянулась по струнке и прижалась к стене, продолжая двигаться осторожно.

Амбалы прошли вперёд, а вот их жутковатая подельница, как кобра, застыла в дверях, противно щурясь на двух своих бегемотов.

– Я её не вижу, – по-английски пробухтел самый волосатый из мужиков, которого Эрика назвала Элмером.

– Смотри внимательнее. Кир точно выходил один. И быстрее! На первом этаже уже началась зачистка.

– А как же мы тогда в подвал спустимся?

– Тут есть запасной ход. С улицы. А пожарную лестницу, как известно, никто не отменял.

– А если там эти русские уже нас поджидают?!

– Для этого нам и нужна жена Зверева, идиот, – огрызнулась красотка, которая сейчас на саму себя похожа не была. – Пошевеливайтесь!

Парни принялись интенсивнее шерстить мой угол, и я, зажмурившись, принялась морально настраиваться на глупый и весьма опрометчивый шаг.

«Всё будет хорошо… всё точно будет хорошо! Ну, не будут же они меня убивать, если побег сорвётся, в конце концов!? Есть плюсы в статусе заложницы… а если нет, то должны появиться именно сейчас».

Переступив с ноги на ногу, порадовалась, что на ногах у меня лёгкие балетки… а ещё платье я сменила на шорты и футболку.

«Всё получится!»

Дальше всё произошло, как в замедленной съёмке.

Плед соскользнул с моих плеч. Эрика сразу смогла увидеть моё местоположение из-за светлого цвета майки, и взвизгнула, тыкнув в мою сторону указательным пальцем.

Я рванула с места, забывая обо всём: о недавней травме ноги, об опасной сопернице и её помощниках, о том, что за дверями, в конце концов, могут быть вооружённые спасатели под грозным названием ОМОН, а они, как известно, сначала всех пол шлифовать укладывают, а потом уже разбираются – кто пострадавший, а кто в тюрьму живо отправится. Когда тебя хотят использовать, и в той грубой форме, в которой мечтала Эрика, не думаешь ни о чём!

Ловко извернувшись, пихнула гадюку с прохода и перепрыгнула упавшую дрянь, стараясь делать опору на здоровую ногу.

Ой, как мне было страшно!

Я бежала по проходу из последних сил! Можно сказать, летела, стараясь не акцентировать внимания на ноющей боли в ноге. Грохот и топот ног позади меня мотивировали и второе дыхание, и третье, только бы помочь мне оказаться отсюда куда подальше!

На моё счастье входная дверь щёлкнула, когда я была ещё на подходе к ней. Во входящего я врезалась с разбегу, надеясь на повтор истории, что получился у нас с Эрикой.

Борис ошалело выпучил глаза и принялся заваливаться набок, используя богатую русскую речь, пусть и бранную, но такую… к месту, в общем!

– Стой, дура!

– Сам дурак! – Я пнула похитителя, потянувшегося к кобуре на поясе, и пистолет Бориса отлетел в сторону.

«Ох, и фартовая я девка! Будет что внукам рассказать… только бы детей родить!»

Лестничная площадка встретила меня оглушающей тишиной. Я сразу заподозрила, что что-то не так!

«Омоновцы хоть и оперативные красавцы, но действуют не настолько тихо…»

Одна заминка, и меня схватили за волосы и дёрнули обратно к двери, вжимая в стену.

– Куда собралась, кукла?! – Зашипела Эрика, пока один из её богатырей ловко скрутил мне руки, заставляя охнуть от боли. – Гостей сегодня не будет. Я пошутила… понравилось? Отвечай!

«Нет-нет. Не может быть. Она же сказала…»

Когда меня в очередной раз дёрнули за прядь, так и не дождавшись ответа, поморщилась:

– Нет. Ненавижу юмор.

– Брось, – расплылась в гаденькой усмешке брюнетка. – Веселье только начинается. Боря, подними свой зад и дуй обратно вниз. – Когда на меня снова посмотрели, от транслируемой алчности во взгляде американки я вздрогнула. – Мои ребятки хоть и любят продлевать удовольствие, но с тобой управятся и за десять минут… тем более об удовольствии речи никто не ведёт.

И вот тут шальное настроение окончательно испарилось. Страх сдавил все лёгкие, в глазах помутнело, а к горлу подкатила тошнота. Но вместо того, чтобы хлопнуться в обморок, я извернулась, ухватилась за спинку стула, словно Боженькой поставленного в коридоре этой мрачной квартиры, и со всей мочи перетянула Рейнолдс.

Красотка тихо крякнула и свалилась на пол, как подкошенная. А сверху Эрику «припорошило» останками не выдержавшего силы удара стула.

Пользуясь моментом, что внимание мужчин обратилось на стонущую дрянь, снова бросилась на выход… пистолет, который у нерадивого водителя продолжал валяться в углу, я дальновидно подобрала, пусть ни разу за свою жизнь не стреляла.

– Стой! Мерзавка!

– Да я тебя!

– Fuck the bitch!

На этот раз дверь пришлось открывать самой. Я боялась, что не успею, но затвор старой квартиры на роль врат бастиона не претендовали даже в самые лучшие свои годы.

Разгоняясь, на всех парах влетела во что-то твёрдое, будто каменное.

«Да что ж мне так везёт!?»

Глава 42

Уже готовясь увидеть вернувшегося Кира, подняла глаза и утонула в желтовато-зелёных глазах настоящего хищника… моего Зверя.

Диму окружали парни в бронежилетах, кстати говоря, продолжившие свой путь туда, откуда я только что выскочила.

Выпучив глаза, шлёпнула Зверева в плечо и громко возмутилась:

– Ты почему так долго!?

– Отдохнула? – Вроде как безмятежно хмыкнул мужчина, но его руки, крепко удерживающие меня за талию, ощутимо подрагивали. – И хватит. Больше от меня ни на шаг!

За то время, пока всю гоп-компанию «пеленали», как выражаются в специальном подразделении МВД, мы так и стояли – обнявшись и глядя друг другу в глаза. Я даже моргнуть боялась. А кто его знает!? Вдруг у меня бред или я вот-вот проснусь?!

Видимо, стоили напряжению спасть, как голова закружилась от облегчения.

Я только покачнулась, а Дима уже подхватил меня за руки и развернулся на выход.

– Тебя тут голодом, что ли, морили?

– Нет. Просто я переволновалась. Так бывает. И вообще, меня похитили девять часов назад. О каком голоде ты говоришь? Да и Кир приносил еду из ресторана.

– Этот «Кир» должен был сидеть возле тебя, как самый преданный пёс, а не бежать к Андрею и вызнавать, почему ребята с перехватом тянут.

– А? Так Саша – неплохой?!

Дима поморщился.

– Неплохой!? Да он падаль ещё та! И вашим, и нашим за три рубля спляшем.

– Но на нашей хоть стороне была его последняя чечётка?

Зверев усмехнулся, присаживаясь на лавочку рядом с бабульками и, совершенно не смущаясь их взглядов, усаживая меня на свои колени.

– На нашей…

– Совсем распоясались, – буркнула старушка своей подружке. – А с виду взрослые приличные люди, и туда же!

Мы примолкли. По-моему, у Димы щёки запылали не меньше моего.

– Людочка, так может это за ней ОМОН приезжал? Вишь, как он на неё смотрит? Давно не видел?

Дима только кивнул, не вступая со старушками в диалог.

– А как же он на неё ещё смотреть должен, если она ребёночка носит? Ты меня поражаешь, Рая.

Признаться честно, поразилась не только «Рая», но и мы с Димой. У последнего ещё так забавно рот открылся, что я еле удержалась от смешка. Он был бы сейчас лишним.

Тема детей вообще не представлялась мне смешной с некоторых пор, поэтому я нахмурилась, вместо того, чтобы улыбаться:

– С чего вы взяли, женщина? Вообще-то я не беременна. Этого не может быть. Конечно, это вас не касается, но уверяю вас…

Я думала, что бабушка пожмёт плечами или, в крайнем случае, скажет, что обозналась (мало ли беременных рыжеволосых женщин на этой улице живёт!?), а старушка возмутилась!

– Ты мне тут не рассказывай! Я за свои восемьдесят лет ни разу не ошиблась! Из-за вашего «не может быть» пол страны бесплодные ходят. Ты то на мужика посмотри!? Да разве ж от такого можно не забеременеть!? Да и глаз у меня на это дело намётан.

Вторая старушка наклонилась к нам поближе и доверительным шёпотом добавила:

– Это правда. Люся у нас беременных за версту видит. Один раз…

– Извините, очаровательные дамы, – остановил поток непрерывной информации Зверев, с лёгкостью поднимаясь вместе со мной, – но нам в больницу надо. Спасибо за сигнал. Сейчас мы его быстро проверим.

«Люся» высокомерно фыркнула.

– Проверяй, милок, сколько угодно, но быть тебе папашей, если зазноба твоя. Зуб даю… а их у меня осталось не так много, чтобы зарок давать.

Железная дверь открылась, и из темнеющих недр подъезда потянулась вереница омоновцев с их добычей. Эрика держалась, как ни странно, тихо. Никаких истерик или возмущений. Постанывала только иногда, морщась от боли.

«Будет знать, как с русскими рыжими бестиями связываться!»

Досмотреть процессию мне не дали. Дима усадил на заднее сидение своей машины, кивнул своей охране, чтобы сами разрулили вопрос с преступниками, и вот уже мы едем по наводке бабульки в больницу.

– Этого не может быть, – хмурилась я, чувствуя приличный запас раздражения. – Да у меня месячные закончились совсем недавно!

Именно эти слова я повторила врачу платной клиники, который моментально понял, что от него требуется и велел своей помощнице взять необходимые анализы, а потом самолично показал их результаты.

– У вас семь-восемь недель. Поздравляю… Что по месячным… При беременности они могут быть из-за нарушения гормонального баланса, который должен измениться сразу после зачатия. На начальном этапе запаздывание гормонального ответа на наступившее оплодотворение яйцеклетки может быть нормой. Так же ошибочно за менструацию принимают имплантационные выделения крови, спровоцированные повреждением сосудов эндометрия. Это происходит не у всех женщин, поэтому о таком явлении многие даже не подозревают. – Тут врач, заметив степень нашего с Димой шока, улыбнулся. – А в старину о таком явлении говорили, что ребёнок родится красивым.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Зверев поднялся… и началось такое!

Мужчина опустился передо мной на колено, вытащил из кармана брюк коробочку из ювелирки, чем довёл медсестру до слёз:

– Яна, хоть мы уже и женаты, но наша договорённость имела финиш… а я не хочу, чтобы наши с тобой отношения подпирались какими-то ни было рамками! Я – дурак… ты представить себе не можешь, как я любил и люблю тебя! В том, что оттолкнул тебя много лет назад, виноват только я сам, ну… ещё моя непомерная высокомерность. Клянусь, от неё ничего не осталось. Я верю тебе. Готов отдать всё, что скажешь, только не уходи от меня. – Оценив мои приподнятые брови, Дима посерьёзнел. – Я тебя не отпущу, так и знай. Так что твой ответ не может быть никаким другим, кроме как положительным.

– Кто бы сомневался, – хмыкнула я, сползая со стула на колено Зверя.

Общий восторг только-только начал доходить до меня. До сих пор не верилось в происходящее.

Ухватившись двумя руками за лицо мужа, восторженно пискнула:

– Дима! Я беременна!

Мы принялись смеяться и целоваться… наверное врач и его помощница решили, что мы сошли с ума.

«Ну и пускай!!! Главное, что у нас будет ребёнок!»

Глава 43

История с шантажом закончилась с громким размахом. Эрику выслали в США, и там их с братом распределили в колонии, пусть не строгого, но режима на целые восемь лет. Ещё я получила компенсацию, но меня это не интересовало от слова «совсем».

Полугодичные тяжбы я провела за тем, что погрузилась с головой в новое для меня состояние. Какая там Эрика и Алан!? Да пусть идут в штаты! У меня и Димы будет ребёнок!!

«Материнство»! Я так долго его ждала! Хотела прочувствовать на себе каждый день, каждый миг нового для меня состояния, где я больше не одна.

Конечно, всё выглядело совсем не так радужно, как представлялось. Тошнота и головокружение с запахами вносили свои коррективы, но даже их существование я принимала, как побочные эффекты своего желания.

Да и как иначе, ведь со мной рядом Дима! С ним любая ноша становилась не в тягость. Если тошнило, Зверев тут же тащил цитрусовые на тарелочке. Они оказались настоящим спасением в моём состоянии. Пососёшь дольку – и даже осенний дождь вызывает улыбку. Если перед глазами появляются круги, а в ушах звон, окна в огромном доме резво открываются, меня усаживают на руки, предварительно укутав пледом, и растирают виски.

Честно признаться, я подумать не могла, что Дима может быть таким. Конечно, я с детства привыкла к самым лучшим мужчинам. Мои ребята виделись именно такими. Да и со своими жёнами Русик, Андрей, Витя и Тошик непременно были тоже заботливыми и надёжными, но эта часть их жизни не была напоказ, как это сейчас проходило и у меня. Случались моменты, когда я заставала Русика с Ташей или Андрея с Катюшей в минуты их уединения, но тут же старалась незаметно удалиться. Да и вообще! Одно дело смотреть, а другое – быть эпицентром всей этой нежнятины.

Каждодневные поцелуи, объятия, тихие признания… я растворялась в любви Димы, окончательно и бесповоротно поверив Зверю.

Меня сложно отнести к сторонникам вторых шансов, и я уж точно никогда его не дала бы Диме, но он вырвал у меня его, доказав, что способен исправить содеянное им, что только он имеет право изменить всё, что случилось с нами когда-то… что лучше его нет.

Сложно словами описать внутреннее состояние. Ощущение, что я, как воздушный шарик, лечу на уровне того самого седьмого неба, о котором все так много говорят, не отпускало меня. Счастье переполняло каждую клеточку тела.

Рядом со мной будто джин поселился. Все ребята рядом, Воропаевы с маленьким продолжением Серёжи вернулись из Испании, и Дима… Порой воздуха от счастья не хватало. Даже страшно становилось.

Слишком всё идеально… в новой студии танца тоже набралось и учеников, и учителей. Работа кипела без моего понукания. Катя и Таша помогали здорово с организационной деятельностью, чтобы я не напрягалась. Это настораживало, пока Вика не отчитала меня, в конце своей поучительной лекции заверив, что я, как никто, заслужила всё это…

А потом мы узнали пол ребёнка. Во мне росла и крепла день ото дня девочка. Дима так радовался! Клянусь, я видела на его глазах слёзы, пока зверюга не отвернулся!

Мне кажется, что так, как я, родов не ждала ни одна женщина!!

Да, боль и сам процесс резко поубавили мой энтузиазм, но когда мне на грудь положили крошечную сморщенную рыжеволосую малышку, я забыла обо всём на свете, рыдая, как дурочка.

– Спасибо, – прошептали синхронно с Димой, поймав взгляд друг друга.

Это спасибо было важнее любого «я люблю тебя». В одном нём таился весь мир. Именно его я вкладывала, благодаря своего любимого зверя за непробиваемое упрямство и настойчивость.

Из чёрно-белого в цветной именно эти качества Димы раскрасили мою жизнь, наделив её истинным смыслом.

Девочка, над именем которой я боялась даже думать, пока она не родиться, забавно шевелила губками. Мы налюбоваться ею не могли, пока врач не цокнула языком, призывая нерадивую мамашу приложить дочку к груди.

Зажмурившись, когда процесс пошёл, чувствовала, как лицо будто кипятком заливает от внутреннего жара.

– Мне кажется, я умру сейчас от счастья… – призналась Диме шёпотом. – Теперь понятно выражение Пушкина «восхищенья не снесла».

– Не смешно, – нахмурился Зверев. – Поумерь свой пыл. Теперь тебя ждут бессонные ночи и постоянная смена пелёнок. Моя жена слилась именно на этом этапе материнства. Хотя… она и во время беременности вечно ходила недовольная…

– Говорить о другой женщине – моветон, дорогой.

– Ой. Да. Но я же не о женщине, а о предстоящих трудностях.

– Глупости. Я так долго ждала этих трудностей. Они будут для меня в радость. Да и ты рядом со мной.

– Рядом. – Дима кивнул, даже сам не замечая, как поглаживает моё плечо. – И никуда не уйду, так и знай.

– Знаю…

Потянувшись, поцеловала мужчину в щёку, получая тонну нежности в его взгляде.

– Теперь я это точно знаю. Дим, а как мы дочку назовём?

– Ммм… – и тут зверя понесло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эпилог

– Фимка, ты где?

– Папа, – шустро вынырнула из своего укрытия рыжеволосая кроха, недовольно хмурясь на высокого мужчину, – тебя мама опять будет ругать. Ей не нравится, когда ты меня так называешь.

– А как надо? Сера?

Негодующе стрельнув в отца глазками, малышка скрестила руки на груди. Я еле удержалась от смеха, прячась совсем рядом. Эти прятки… было в них что-то, хоть времени увеселительный процесс крал много, отрывая меня от работы с документами. Но зачем же рожать детей, если не отдавать им это самое пресловутое время?! Вот мы с Димой и играли в прядки, пока не приходили в гости старшенькие. Выводок Русика, Андрея и Антона с Витей мы ждали с особым нетерпением.

Пока я улыбалась, вспоминая имена всех детей, муж наслаждался тем, что любил больше всего – выводил из себя одну маленькую рыженькую прелесть.

– Меня зовут – Серафима.

– А по-моему, тебя зовут сладкий персик, – выдал муж, хватая пятилетнее сокровище на руки и высоко подбрасывая её в воздух. У меня чуть сердце не остановилось от шока.

– Так! – Вышла из укрытия я, как только дочь была поймана и поставлена на газон. – Вы смерти моей хотите?

Серафима хихикнула, резво забираясь на колени мужа, присевшего на лавочку, и чмокнула отца в щёку.

– Весело, мама. Не сердись.

– Я вижу.

Удержаться от улыбки было невозможно.

Присев рядышком, получила такой же поцелуй.

Калитка скрипнула, и Серафима взвизгнула, моментально оказываясь на ногах.

– Серёжа пришёл! Мы играть в мою комнату!

Лера улыбнулась, выпуская ладошку непоседливого сына, рвущегося навстречу своей маленькой подружке с огромной коробкой в руке.

– Как дела? – Спросила подруга, качая головой, едва восторженные непоседы скрылись в дверях дома. – Он с утра мне весь мозг вынес.

– У них, прям как у Киры с Димкой. Зависимость друг от друга.

– Ну, у ребят что-то разладилось в последнее время. Расстояние притупляет дружбу, чтобы не говорили.

– Брось, – махнул рукой Дима, приобнимая меня за талию. – Молодёжь сейчас общается по средствам интернета. Океан – уже не такая преграда, как было в моё время.

– Это точно. Кстати, с днём рождения вас! Пять лет – это первый юбилей. Надеюсь, подарок понравится Серафиме.

– Обязательно. Ой… кто-то ещё приехал.

– Привет, мамуля! – В который раз ляпнул Андрей, подхватывая меня за талию и кружа не хуже Димы, который недавно подбрасывал дочь в воздух.

– Поставь меня на место, дуралей.

Близняшки скромно жались к своей матери, бросая восторженные взгляды на своего сильного отца.

– Привет, дед, – криво усмехнулся Дима-младший, по-мужски протягивая руку моему мужу.

– Ого! – Притворно присел Зверев, вызывая улыбки на наших лицах. – Димон! Какой ты сильный.

– Я на бокс хожу, – похвастался парнишка, о чём мы, конечно, уже знали.

– Ничего себе! Результат на лицо! Так к пятнадцати годам ты отца завалишь.

– Это ещё что? – Возмутилась я.

– Цыц, рыжая, – меня щёлкнули по носу, срывая ещё один недовольный выдох. – Тебе не понять наши примочки.

Быстрый поцелуй расслабил и в некоторой степени смутил – дети же смотрят! Но Зверев остался доволен. Он добился своего – отвлёк меня от негодования и разрядил обстановку, срывая у всей компании смешки.

– Идём! Именинница ждёт!

Через полчаса дом шумел от вновь прибывших. Сыпались шутки, поздравления. Серафима была счастлива, впервые осознавая, что такое «день рождения».

Мы с Димой переглядывались, даря друг другу улыбки и нежность одним только взглядом. Незаметные касания под столом и подмигивания настраивали на скорое единения, которое с каждым годом совместной жизни становилось только ярче и желаннее.

Звон бокалов отрезвил, и я улыбнулась, облизнув губы.

– Спасибо… – шепнула привычно, чокаясь с Димой.

– Скажешь через час. Боюсь, дольше моё гостеприимство не выдержит.

– Балда, – с любовью шепнула я, быстро целуя мужа в скулу.

– Я люблю тебя.

– И я тебя. И Серафиму… Спасибо тебе за то, что ты не исчез из моей жизни. Оказывается, я боялась этого.

– Не дождёшься. Победить этот страх только мне по плечу. Обещаю, я буду одолевать его, как Ра, поднимающий солнце над горизонтом.

– Как поэтично! – Хихикнув, не заметила, как дочь вынырнула из-под стола.

– Мама! Пора задувать свечки!

– Точно, Фимка! – Поддержал малышку Дима. – Ты с папой на одной волне! Свечи, а потом сказка на ночь!

– Ну… – стройный хор детей довёл взрослых до слёз от смеха.

– Кто не доволен, тот остаётся ночевать у нас!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Желающих вышло немного. Один Серёжа. Дима был уже слишком взрослым для пятилеток, а его сестрички и маленькая кроха Вики с мамами пока не желали расставаться.

Киры и Ванечки с нами не было. Ящеровы перебрались в Америку. Студия бального танца требовала постоянного присутствия Таши, а Руслану было всё равно, откуда работать. Это единственная тень, которая омрачала мои будни. Но ребята приезжали на каникулах – это радовало. Мы закатывали целые празднества, перенося эпицентр веселья из одного особняка в другой.

«Моя семья – самая лучшая! – В носу закололо от эмоций. Все смотрели, как моя дочь задувает свечи с искренней радостью и любовью, а я любовалась всеми сразу, переполняемая чувствами. – Я никогда не ощущала себя сиротой только благодаря им всем!»

– Я люблю вас всех! – Всхлипнув, привлекла внимание к себе, едва в комнате потемнело.

– Яна?

– Ты что…

– … плачешь?!

– Мама?

– Это всё вы. Я так люблю вас!

Секунда и я оказалась в объятиях всех и сразу. Мы всегда проявляли эмоции, вели себя расковано и учили детей тому же, поэтому совместные обнимашки не были чем-то странным. Малышня любила такие моменты, повизгивая от восторга, когда их затискивали в таком семейном круге.

Сегодня был мой черёд оказаться на их месте. Мой и Серафимы.

Громко смеясь, отшлёпала по-настоящему родных братьев, когда щекотка стала граничить с пыткой. Спасли объятия Зверева, перетянувшего меня к себе.

– Всё! Торжество объявляется закрытым! Воропаевы остаются! Лерка, укладываешь детей! Мы спать!

– Дима! – Возмутилась я, краснея до кончиков волос, пока дети смеялись и показывали в нашу сторону пальчиками, ещё не понимая для каких целей было употреблено это «мы спать»!

«Плевать! – Поняла через минуту, едва за нами закрылись двери спальни. – Это «спать» меня никогда не утомит!»

– Ну, что? Готова провести ещё один сеанс изгнания страха?

– Готова… с тобой я готова победить, что угодно!

– Тогда вперёд!

Властный поцелуй стал началом ещё одной умопомрачительной ночи, в которой я растворилась, чувствуя себя самой счастливой женщиной на свете.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍