Поберегись, детка

Глава шестая
Компаньон снова приходит мне на помощь. Странная фасолина и несколько вопросов, которые остались без ответа

Я свернул на 27-ю улицу, пересек Парк Блинчиков и потопал вдоль ограды Музея энто… этно… ну, того, где всяких бабочек да стрекоз выставляют.

Возле самой виллы Дана Паранко я остановился. Мне не улыбалось наткнуться на полицейских, устроивших на вилле засаду. Я объяснил Грэгорио его задачу и под прикрытием зарослей рододендронов сел покурить.

Грэг отправился на задание, держась поближе к живой ограде. Мой компаньон знает свое дело, и теперь можно спокойно отдохнуть в холодке. Отсюда вилла кажется безлюдной. Да и вокруг ни души. Прошло уже четверть часа, а Грэгорио все нет. Будем надеяться, что все идет как по маслу. И тут я почувствовал, что кто-то дышит мне в лицо. Грэг так ловко подобрался, что я ничего не заметил. Он стал прыгать, радостно вилять хвостом, показывая, что путь к дому свободен.

- Спасибо, - говорю. - Я пошел. А ты оставайся здесь и следи. Заметишь что-либо подозрительное, дашь сигнал.

Грэг тут же сел у самых кустов, высунув язык и настороженно поводя ушами.

Я подошел к дверям и позвонил. Никакого ответа. Подождал и позвонил снова. Похоже, красотка опять решила надо мной подшутить. Но на этот раз дудки.

Я потопал прямо к черному ходу. И здесь дверь заперта. Попробовать открыть окно, ведущее в кухню. Створки поддались, я влез на подоконник и спрыгнул на пол. Через коридор проник в прихожую, а оттуда в гостиную. Никого. Заглянул в библиотеку. Вижу, что петли на дверях новые, но и тут ни единой души. Все как утром. Вот только покойника уже нет и ковер свернут и положен у окна.

- Эй, есть кто-нибудь в доме? - крикнул я.

В ответ молчание. Как бы не наткнуться еще на один труп. Не то это войдет у меня в привычку. Поднимаюсь на верхний этаж. Лестница закачивается большой площадкой. Здесь стоит диван и два кресла, образуя как бы открытую гостиную. Справа и слева два коридора. Я пошел вдоль левого коридора. Должно быть, это был «дворец» покойника - комната, ванная, гардеробная. В комнате стоит унылого вида мебель - кровать, шкаф, комод, стол и кресло. Все из дешевого дерева. В жалкой ванне сняты все краны, а трубы заткнуты паклей. Черт побери! Скверно же пришлось бедняге Дану, если он даже краны и те продал.

Я направился в покои его жены. Едва я вошел в спальню, как присвистнул от изумления. Вот это спаленка! Я так и застыл на месте. Наконец отважился поставить ногу на голубой ковер. Он был такой мягкий, словно я ступал по голубому пухов ау облачку. Постель верняком семиспальная, а уж на перины, видно, не один килограмм страусовых перьев ушел.

Мебель вся из драгоценного дерева и украшена пластинками из платины. Ножки кровати и шкафа сделаны в форме львиных когтей. Массивные золотые ручки соединены с миниатюрным электрическим устройством, которое зимой поддерживает в постели тепло, а летом - прохладу. Занавески сотканы из розовых лепестков, прошитых тоненькой шелковой нитью.

При одной мысли, сколько это все стоит, у меня мурашки побежали по коже. Ничего не скажешь - шик модерн.

Я решил заглянуть в ванную. Тут тоже есть на что поглядеть. У меня от восторга нижняя челюсть отвисла, и пришлось хлопнуть себя по подбородку, а то бы она сама по себе не закрылась.

Начал осматриваться вокруг. Ванна ей-ей не меньше бассейна. Пол выложен зелеными керамическими плитками, а разрисовывал их, должно быть, сам президент федерации плавания. Потрогал краны - они из чистейшего золота. Один кран для холодной воды, другой - для горячей. И еще есть кран только для тончайших духов и отдельно - для бороталька.

Бедняга Дан, - думаю я, - прогорел, разорился дотла; жил в комнате, где вся мебель сделана из бросового дерева. Ему ничего другого не оставалось, как попортить себе висок, а жена тем временем утопала в роскоши.

Немало же она выудила деньжат у своего супруга. Конечно, глаза у нее, как фиалки, и все такое прочее, но позволить обобрать себя дочиста! Неужели он не мог послать ее к чертовой матери?!

- Яко, - говорю я себе. - Хоть ты и знал немало женщин, но понять их невозможно. Увы, почти все мужчины при виде красивой женщины становятся полными кретинами. Но что толку рассуждать об этом. Лучше посмотрим, нет ли тут чего интересного?

Я потопал в гардероб. Потом опять прошел в спальню и направился прямо к зеркалу. На подставке стояли всевозможные баночки, пузырьки, вазочки, пудреницы, золотые и серебряные безделушки. Попробуй в них разберись.

Я огляделся. Кругом сплошные шелка, кружева, парча, бархат, атлас. Вдруг я увидел на ковре возле спинки кровати маленький белый кружочек. Наклонился, поднял его и не поверил своим глазам. Положил его на ладонь левой руки, потом - на ладонь правой. Представляете себе, это оказалась фасолина! Маленькая белая фасолина с черной точечкой!

Тосканская фасоль, хоть и не очень я разбираюсь в сортах фасоли, но эта явно из Тоскани. Как же она очутилась в этой роскошной спальне, среди духов, лепестков роз, крыльев бабочек, кружев? Разве ей место в спальне красивой блондинки с фиолетовыми глазами? Нашел бы я ее в кухне или даже в прихожей. Но в спальне? Как и зачем она сюда попала?! Может, она была у блондинки в сумочке или в перчатке. Но где эта красотка могла подобрать сухую фасолину? На центральном рынке?.. В овощном магазине? Непохоже, чтобы блондинка сама ходила на рынок или в магазин за покупками. Ясно, что крохотная фасолина играет очень важную роль во всей этой темной истории.

Вдруг я услышал мяуканье. Черт побери! Это мой компаньон подал сигнал тревоги. Кто-то появился поблизости.

Я сунул фасолину в карман и подбежал к окну; возле главного входа затормозила полицейская машина. Каучу соскочил на землю и побежал открывать заднюю дверцу. Из машины вышла белокурая вдова и вместе с Каучу направилась к вилле; слышу скрипнула входная дверь. Я уже собрался бежать, как увидел, что Каучу возвращается назад. Проклятый фараон сел в машину и укатил. Отлично.

Послушаем, что хорошего расскажет нам вдовушка.

Я уселся в кресле с высокой спинкой так, чтобы блондинка не заметила меня, войдя в комнату. Только я устроился поудобнее, как в спальню молнией влетела синьора Паранко. Она промчалась прямо в гардеробную и тут же вернулась с пустым чемоданом. Бросила чемодан на кровать и стала поспешно напихивать в него разные вещи.

- Так, - говорю я. - Красавица собирается дать деру. Услышав мой голос, блондинка застыла, словно статуя в парке.

- Вы? - говорит.

- Как видишь, - отвечаю, а сам встаю и подхожу к ней сзади.-

Проходил мимо, и мне пришло в голову потолковать с тобой. Она поворачивается и впивается в меня своими фиолетовыми глазами.

- Мне не о чем с вами разговаривать!

Она еще не пришла в себя от испуга, и грудь у нее то вздымается, то опускается. Но надо сказать, весьма ритмично. Не сводя с меня взгляда, она хватается за горло.

- Не волнуйся, дорогая! Мы можем с тобой побеседовать мирно, спокойно. Ведь до отхода поезда еще есть время. Впрочем, ты, верно, полетишь самолетом?

Теперь она вполне успокоилась. Глаза у нее стали ласковыми, зовущими, и, покачиваясь на ходу не хуже океанского лайнера, она подошла к туалетному столику у зеркала. Открыла ящичек, вынула из него два хрустальных бокала и бутылку «Бурбона». Налила бокалы до краев и один протянула мне, а сама села на диванчик, мягкий, как взбитые сливки.

- Так мы скорее поладим, - говорю.

Красотка одним духом осушила полбокала, и хоть бы хны. Смотрю на нее и поражаюсь. Ничего не скажешь, бабенка первый класс.

- Выкладывай свои вопросы, малый, и катись отсюда.

Неплохо выражается эта вдовушка, всего лишь несколько часов назад потерявшая мужа. Сажусь рядом с красоткой, выпиваю свой бокал и начинаю задумчиво вертеть его в руке.

- Прежде всего позволь выразить глубочайшее соболезнование по поводу смерти твоего обожаемого супруга.

Она пожала плечами.

- Ближе к делу, - говорит.

- Отлично, опустим вежливые фразы, всякие там церемонии и перейдем прямо к делу. Расскажи мне, красотка, что произошло сегодня утром и как ты очутилась в полиции.

Она глубоко вздохнула.

- Я не знала, что Дан покончил самоубийством. Бедный мой Дан. Мы поженились три года назад и до последней минуты обожали друг друга, как двое новобрачных. Он был человеком смелым, жизнерадостным. Первые два года его дела шли как нельзя лучше, потом…

- Да, потом? - спрашиваю.

- Потом что-то случилось. У него возникли финансовые затруднения. Постепенно он вконец разорился, но не хотел, чтобы я знала об этом. Он по-прежнему удовлетворял мои малейшие желания, холил меня и нежил. Я до последнего дня думала, что все идет прекрасно. Представь себе мое изумление, когда лейтенант Трам рассказал мне о всех переживаниях бедного Дана. Утром, когда я тебя увидела возле трупа, я решила, что это ты убил Дана с целью грабежа. А часа два тому назад лейтенант прислал за мной машину и там, в полиции, показал мне письмо, написанное Даном в день самоубийства.

- Весьма мило, - говорю.

Встаю, ставлю стакан и отвешиваю красотке такую пощечину, что она хлопается головой о валик дивана.

- Извини, - говорю. - Время от времени мне необходимо потренировать руки, не то мускулы ослабнут.

Едва она поднялась, я взял ее за подбородок большим и указательным пальцами.

- Поговорим о сигарете, детка. Утром, когда я вошел, она еще дымилась.

Вдовушка стала как лепесток маргаритки, вымытый в знаменитом стиральном порошке «деон», и вся кровь у нее внезапно прилила к нижним конечностям. Тогда я ее осторожно усадил на диванчик.

- Ты знала, что Дан застрелился, - говорю. - Но хотела представить самоубийство как преднамеренное убийство. Для этого ты сунула покойничку в правую руку горящую сигарету. Лейтенант Трам, понятно, решил, что сигарету сунул тот самый тип, который забрал пистолет. А так как пистолет взял, вернее, насадил на палец я, полиция тебя ни в чем не заподозрила. Впрочем, если они узнают…

- Что узнают? - спрашивает она еле слышно.

Я улыбаюсь и сажусь с нею рядом на диванчик.

- Лейтенант Трам, - говорю, - малый гвоздь и рано или поздно он все раскумекает. Но мне на это наплевать. Я только хочу выяснить кое-какие подробности.

Она придвинулась ко мне. Глаза у нее опущены, а вид как у монашки, которая осматривает памятники древности. Правой рукой она обвила меня за талию. Я понял ее тактику и уже приготовился отразить атаку, как вдруг услышал мяуканье. Это мой компаньон подал сигнал. Я вскочил и подбежал к окну. Возле аллеи остановились две полицейские машины. Не успели уехать и уже вернулись!