Поцелуй из первых уст

…Зачем ты так собою хороша?..

С какою целью, ну скажи на милость?!.

Опять зашлась в смятении душа —

И в направленье пяток устремилась.

Что хорошо во мне, так это вкус.

Хорош я не собою,

а — тобою.

Тебя избрав, люблю, не берегусь!..

Строенья на песке досрочно строю

Нам в них не жить — так что ж, вообще не жить?!.

А есть ведь нерешенные задачи.

Кто знает, может, стоит их решить —

И на меня посмотришь ты иначе.

И вдруг увидишь… (обрыв)

Я научился ездить в поездах —

Не падая ночами с верхних полок.

…О, как железно брал дорожный страх —

Спать наверху,—

а путь далек и долог!

И едешь, вперясь в близкий потолок

И сознавая: падать — так ужасно!..

Но не упасть, заснув,

увы, ни шанса.

А путь настолько долог, что — далек.

Бывало так: лишь разговор умолк,

Плотнее в полку норовил я вжаться.

«Держаться! — я твердил себе. — Держаться!

И я держался.

Но заснуть не мог.

Засну же — пробуждаюсь от паденья.

И снова — бденье!..

Увы, не успевало окрылить

(Ни разу)

ощущение полета…

Чего греха да и стиха таить,

Насмешливо сочувствовал мне кто-то

Иные же соседи по купе

Зевали, уходя под одеяло.

Но шел я в кассы вопреки судьбе,

Что вновь билет наверх

определяла!..

Я молод был, понятные дела.

Мне говорили спутники: «Мальчишка!»

Но поездами

падал я — и шишка

На лбу

печатью опыта была.

В каких ни падал только поездах —

И в пассажирских, и в международных

Не счесть моих падений принародных!.

Но падал я за совесть — не за страх.

Не различая ни чинов, ни лиц,

Я честно падал — и прослыл поэтом.

Я падал вниз, но я не падал ниц!

Я не ронял достоинства при этом.

Сегодня, оборачиваясь вспять,

Я отмечаю возмужанья вехи.

Все ж падал я не с нижних полок —

С верхних!..

Пусть больно помнить — есть что вспоминать

Так много миновало поездов…

Как я был юн!..

Мне падалось, но — пелось.

Я падать перестал. Я стал — таков.

В дороге сплю.

Возможно, это зрелость.

Как жизнь, погода переменчива:

То валит с ног, то валит снег…

А ты мне нравишься как женщина.

И, стало быть, как человек.

Но как мужчину и как автора

Меня не ценишь ты совсем…

В связи с ремонтом эскалатора?..

Или в связи черт знает с кем?..

Я вам звонил… Звонок еще, быть может.

Раздастся в вашей комнате,

хотя,

Я знаю, мне ответят: «Будет позже»,—

Как вы и наказали, уходя…

Я вам звонил печально, безнадежно.

Нехваткой двушек горестно томим…

Я вам звонил так искренне, так нежно.

Как дай вам бог звонимой быть другим!..

Когда гуляешь в городе пешком,

Бывает, вскинешься,

как будто стойку сделаешь.

Повергнутый в восторг — какая девушка!..

А приглядишься: ты и с ней знаком.

Зима уставилась в окно.

И на душе довольно снежно.

Я вдруг подумал, что давно

Тебя штурмую безуспешно.

Как я под стенами смешон

С машиной этой стенобитной!

Как простодушно снаряжен

Пегас, когда-то самобытный.

Как неоправданно я бодр —

Спортивно, но — бесперспективно

И столь активен до сих пор,

Что и не нравлюсь я активно!..

Сигналов бедствия не шлю,

Все что-то выдумать стараюсь.

Фиаско стойко я терплю:

Я погибаю,

но — не нравлюсь!..

…Окрестность — как душа — в снегу.

Как дачный пес — погода злая.

Да, оказалось, я могу

Жить без тебя!..

Но — не желаю.

Пора бы мне, пора без лишних фраз

Отвесить миру истины горчайшей:

На лифтах добирался я не раз.

Хотя, конечно, мог гораздо чаще.

Своих высоких жажд не утолив.

Не раз входил в чужое положенье…

Но полюбил снижающийся лифт

За чувство неизбывного сниженья!..

О, это чувство трудно передать.

И потому — не стоит и пытаться

Спасибо, жизнь, я ведал благодать!..

Но праздно в лифтах я не смел кататься

На свой этаж поднявшись — как взорлив.

Как славно сознавать, что вот — я дома!..

Люблю я поднимающийся лифт

За мощь его судьбинного подъема.

Пускай пройдут не годы, а года,

Иль вовсе не пройдут, не важно это,—

Я понял: без людей я — никуда.

Застряв однажды в лифте в стиле «ретро».

А все ж какие лифты я знавал!..

А ведь каким

они меня знавали!..

Как безоглядно я их вызывал —

И вновь они меня в дорогу звали.

Но нам от века лифт милее свой.

Перед дорогой пусть не слишком дальней,

Мой пассажирский

(а не грузовой),

К тебе спешу строкой исповедальной!..

О, как мне нужен ты, мой лифт, мой друг!.

Ты сердце беспокойное подъезда.

Когда из строя ты выходишь вдруг —

Не нахожу ни выхода, ни места.

…Как я любил —

с любимою моей.

С единственной, бог весть какой по счету.

Сесть в лифт — и, не считая этажей.

Взлетать все выше, а расчеты к черту!..

А как-то раз — мне было двадцать лет! —

Со мною в лифте ехал сам Подливкин.

И он, увидев, как держусь я в лифте.

Воскликнул вдруг: «Да вы, да вы ж… поэт!

Поэту все назначено судьбой —

Как если бы прописано лекарство.

Мой лифт помог мне стать самим собой.

Помог до мелочей не опускаться.

Эй, недруги!.. Продолжим давний спор.

Снимали пенки вы, взбивали сливки…

Но вправе ныне я спросить в упор:

«Вы ездили когда-нибудь на лифте?..»

Я ж, на подъем в кабине не тяжел,

Сам расквитаюсь с собственной виною.

В одном вы правы: да, мой лифт ушел.

Но он ушел — вы слышите! — со мною.

Пускай давно я стал уже не тот,

Сам разберусь, что мнимо, что судьбинно.

Мой стих — как лифт! Он дальше не пойдет

Я попрошу освободить кабину.

Оно понятно, ты красива,

И длиннонога, и вполне…

Но поступаешь некрасиво

По отношению ко мне.

Зачем, ушибленный любовью.

Зачем, обиженный судьбой.

Живу навзрыд одной тобою?..

Ведь мог бы жить с одной тобой

Уже до боли став родною,

Ты стань до радости родной!..

Ты все смеешься надо мною —

Ну, будешь плакать надо мной..

С тобой мне трудно и несладко.

Но без тебя мне тяжелей.

А знаешь что, будь ты неладна.

Неладна будь!.. Но будь — моей.

Я слышал — время лечит…

Но, боже,—

Час от часу не легче,

А — позже!..

Так сложен век, а мир такой огромный.

Но — я ли для поступков не гожусь?..

Ведь глупостью своей, а не заемной,

В теченье стольких лет я обхожусь.

Возможно, глупость — наживное дело.

К примеру, я: чем старше, тем глупей.

Как много я отведал жизни спелой

По глупости, по собственной, по ней!..

Да, мной, зарывшим в землю тьму талантов,—

Не раз, не два, не три — потерян счет!

Из множества возможных вариантов

Был избран

безошибочно не тот.

Уже в глубоком детстве став ребенком.

Не искуплю содеянных стихов.

Все чаще это мне выходит боком.

Подчас — таким!..

Храни меня Глазков.

Пускай я не дойду до пьедестала.

Пусть вы не позавидуете мне,

Смогу быть горд уж тем,

что дров немало

Я наломал без помощи извне.

Весь мир в виду имея за душою,

Я потому, пожалуй, и держусь.

Что глупостью своей, а не чужою,

Я в мире этом как-то обхожусь.

С трибуны ль ДЭЗа, с громкой ли эстрады,—

Любители навешивать собак! —

Про дураков, пожалуйста, не надо!..

…Сейчас, какую сферу ни возьми,

Все извлекают должные уроки.

Уже не так бросаются людьми!..

А сколько их валялось на дороге.

От новизны захватывает дух!..

Осознавая всю немаловажность

И говоря открыто, прямо, вслух,

Я перейти на личности отважусь.

Тревожно со взаимностью в любви!..

Вопрос не снят еще текущим веком.

Любимая, бросаешься людьми!..

Точней, одним хорошим человеком.

Любимая, смотри, как я держусь!..

Еще смеюсь — в моем-то положенье!..

В нокауте глубоком нахожусь,

(хоть оценила б местонахожденье).

Не радуешь меня, не веселишь,

Мой Маленький Нюанс,

ты зря все это!..

К примеру, на вокзалах мне дерзишь.

А я ведь, я гожусь тебе в поэты.

Я сам тебя люблю — и сам не рад.

Что попран твоей длинною ногою,

Мощу собой твою дорогу в ад.

Еще одно намеренье благое…

Мне жутко припомнить, как жил!..

Как жил… Ну — не чудо ли юдо?!.

Каким идиотом я был!..

Таким уж я, верно, не буду.

Минувший припомнился пыл…

Любил же с филфака зануду!..

Каким идиотом я был,

Таким уж я точно не буду.

Я сам себе опыт добыл,

Теперь я — мудрец непробудный!

Каким идиотом я был!..

Но знать бы, каким еще буду…

Я стал любим.

Не только уважают!.

Выслушиваю теплые слова.

И понял я, как это раздражает,

И понял я, как ты была права.

Тогда, когда!..

Технично отвергала

Влюбленного меня — и поделом!..

Когда ты разминуться не давала

Лицу поэта — со своим столом…

…о, так свое отчаянно я гнул.

Что в результате сам чуть не согнулся!..

Я столько от тебя уже хлебнул,

что просто странно, как не захлебн…