Поцелуй змеи

Глава одиннадцатая Наседка

— Как ты думаешь, древние египтяне пользовались им когда-нибудь?

Петра взяла в руку Золотой фаллос и бросила на своего учителя и любовника лукавый взгляд.

— Дорогая, спрячь его, пожалуйста, туда, где он был, — попросил ее Халефи. — Обнаженный, он действует мне на нервы!

— А меня он воодушевляет, — кокетничала Петра. — Будь добр, пусть он еще немного побудет здесь. Ты скоро уйдешь, и стимулятор перестанет на тебя действовать.

Они сидели в комнате Петры в студенческом общежитии. Луи Халефи обязан был, как и все посетители, уйти до полуночи.

— Я нашел тебе тему для дипломной работы. — Он поднялся и улыбнулся. — Надеюсь убедить руководство факультета в том, что журнал «Пентхаус» должен иметь иероглифический вариант издания. Иллюстрации тогда поручат тебе.

Он взял ее руку и начал по очереди целовать пальцы. А она, весело поблескивая глазами, свободной рукой забралась в его самое чувствительное место, надеясь возбудить любовника и тем самым задержать.

Несмотря на большую разницу в годах, они отлично подходили друг другу. В свое время, находясь в Саламба, Петра имела немало связей с молодыми, весьма искушенными в сексе мужчинами, и многому научилась у них. Луи не был на них похож. В нем ее подкупало иное: интеллигентность, деликатность и чувственность.

Усилия Петры не пропали даром. Смеясь, она увлекла профессора на свою узкую кровать. Секс с Луи был похож на священнодейство — все, что он делал, удовлетворяло ее абсолютно. От прикосновения его опытных рук ее сердце забилось сильнее. Ее губы искали его с такой страстью, будто это был их последний поцелуй.

Их тела переплелись, она ощущала его в себе — горячим, пульсирующим, всевластным и самозабвенным. Когда они достигли кульминации, она невольно схватилась за Золотой фаллос. В ее руках он словно наполнился теплом, и ей показалось, будто эта древность приняла участие в ее оргазме.

Через некоторое время, успокоившись, они отправились в близлежащее кафе. После ужина Петра вернулась в общежитие.

Примерно через полчаса после того как Халефи возвратился домой, ему позвонили. Это была Сандра, но совершенно не та, с которой он не так давно провел вечер в клубе, — так изменился ее голос. Всхлипывая, она рассказала о нападениях Исиды на нее и Дональда и призналась, что под пыткой назвала его, тем самым поставив под удар.

— Пожалуйста, прости меня, Луи! — молила она. — Я не могу объяснить, как это произошло. Я была бессильна. Они дали мне, вероятно, какую-то пакость. А потом хотели меня убить. Над тобой нависла большая опасность!

Халефи воспринял весть спокойнее, нежели она ожидала, и только спросил:

— Когда это случилось?

— В прошлую ночь. Я позвонила тебе сразу же, как только пришла в себя.

— А как чувствует себя Дональд?

— Он в больнице. Ему необходимо прооперировать ногу. Его будет лечить известный специалист, француз.

— Держи меня в курсе всех дел, — попросил ее Халефи. — И спасибо тебе, Сандра, за предупреждение. Не упрекай себя. Я убежден, что ты была в безвыходном положении. А за меня не волнуйся. Я постараюсь быть осторожным.

Но, положив трубку, он помрачнел. Одно дело успокаивать Сандру и другое — ожидать встречи с Исидой и ее компанией. Как отвести угрозу, что теперь делать с Золотым фаллосом?

Британские газеты опубликовали множество материалов о поп-фестивале в Стонхендже, но о Сандре и Дональде не упомянули. Все сошлись на том, что сцена на алтаре была не чем иным, как вставным номером, рекламной шуткой. Хотя Сандра была в полубессознательном состоянии, когда ее забрала машина «скорой помощи», газетчики решили, что это просто результат перенапряжения на сцене. Дональда же посчитали жертвой обычного дорожного происшествия. Виновного в наезде водителя автомобиля не искали. Полиция признала случай не столь серьезным, чтобы поднимать шум на всю страну.

В тайной штаб-квартире Друммонда Исида готовилась к отъезду.

Телефонный разговор с Каиром принес новую информацию от Йозефа Грунвальда. Вблизи Порт-Саида прибой пригнал к берегу труп, руки и ноги которого были связаны. Полиция установила, что это был Пино Астоли.

— А золотая голова? — заволновалась Исида.

— До сих пор нет ни следа, — посетовал Грунвальд. — Версия о том, что она была выкрадена Астоли, оказалась несостоятельной.

— Я и не сомневалась, что она ложная. — Исида не могла сдержать возмущения. — Подлинный вор обвел ищеек вокруг пальца, а вы были настолько глупы, что всему поверили. Я убеждена, что голову вывезли из Египта. Поэтому можете преспокойно возвращаться в Ибари, там мы с вами свяжемся. Не спускайте глаз с Милоса.

— Похоже, что этот Халефи, — задумчиво сказала Клео Исиде, закончившей разговор с Грунвальдом, — хранит у себя Золотой фаллос. А возможно, даже и голову.

Исида с раздражением отмахнулась.

— Он ученый, а кража — дело рук профессионала. Но вполне возможно, что он догадывается, кто является вором и может подсказать это нам. Кто-то из нас должен нанести визит профессору.

— Но на этот раз нельзя допустить ошибки, — предупредил Друммонд. — Мы должны сначала понаблюдать за этим Халефи и все о нем разузнать, прежде чем нагрянем.

Исида согласилась:

— Мы с вами отправимся в Париж и встретимся с ним в подходящей обстановке. А вы, — обратилась она к Клео, — здесь больше не нужны. Возвращайтесь в Ибари. Что там делать — знаете.

Ази Мориба был в хорошем расположении духа. Со дня возвращения в Рим все бразды руководства сделками подпольного мира оказались у него в руках. Он беспощадно подавлял любое проявление недовольства им.

Из здания железнодорожного вокзала вышла очаровательная, небольшого роста девушка. Звали ее Беттина. Она вела себя так робко, как это случается с девушками, впервые попавшими в большой город. Но она была полна надежд. Ей же обещали, что именно здесь она станет кинозвездой и сказочно богатой. Не случайно ее здесь радушно встретили. Синьор, назвавшийся киноагентом, посадил ее в свой автомобиль. По дороге в гостиницу он был чрезвычайно корректным, утверждал, что открыл ее случайно и с первого взгляда по достоинству оценил ее красоту. Правда, поначалу ей больших ролей не предложат. Но ведь все знаменитые артисты начинали с малого. А он постоянно будет рядом с нею, чтобы помочь, поддержать. Какая девушка устоит перед такой перспективой, особенно если она и приехала в столицу именно за этим?!

Между тем доставивший Беттину в гостиницу вербовщик знал, что ее дальнейшая судьба была в других руках. Вскоре девушка в своем лучшем выходном платье предстала перед Морибой, который был ей представлен как большой кинобосс. Его роскошный дом ослеплял ее, и девушка уже не сомневалась в том, что судьба отнеслась к ней благосклонно. Тем более что рядом с этим страшным черным великаном ее встретила Анна. Если такая красивая и уверенная в себе женщина на короткой ноге с боссом, значит, все будет в порядке.

— Итак, ты хочешь стать артисткой? — пробасил Мориба, стараясь придать голосу значительность.

— Да, синьор, я бы хотела сниматься в фильме, — сияя, промолвила она.

Мужчина величественно кивнул. Беттина стояла перед ним с той покорностью, с какой она обычно исповедовалась у своего духовного отца.

— Раздевайся! — приказал черный великан.

Беттина покраснела и посмотрела на него испуганно и смущенно.

— Неужели ты надеешься получить роль в фильме, если мы даже не знаем, как ты выглядишь? — В голосе Анны прозвучала материнская ласка.

Беттине раньше внушали, что обнажаться перед чужими — это грех. А вот теперь она поняла, что это не более чем профессиональная необходимость. В конце концов, она раздевалась и перед врачом, и в этом ничего плохого не было.

Дальнейшее произошло так неожиданно, что девушка ничего не поняла. Она попыталась закричать, но красивая женщина закрыла ей рот.

— Если ты будешь сопротивляться, — предупредила она строго, — то будет очень больно. Не будь дурочкой. Каждая кинозвезда должна через это пройти. А ты ведь хочешь стать звездой, не правда ли?

Пока женщина выговаривала Беттине, черный гигант сбросил с себя одежду и предстал перед ней во всем своем мужском великолепии. Страх парализовал волю девушки. Может, это сам черт? Она перекрестилась, а он только засмеялся. Больше Беттина не сопротивлялась.

— Скоро ты сама поймешь, что поступила правильно, — сказала ей Анна, когда все было кончено. — Тебя привезут в страну, которая называется Саламба. Там уже работает съемочная группа. Голову выше, Беттина, ты достигла своего — ты назначена на роль!

Угнетенная девушка молчала. Она чувствовала себя постаревшей за эти десять минут на пятьдесят лет. Вероятно, подсознательно она догадывалась, что то, что ее ожидало в Африке, это никакая не роль в кино, а публичный дом, откуда она больше никогда не вырвется. Но что она теперь могла изменить? Подручный Морибы через несколько дней даст Беттине фальшивый паспорт и проводит до самолета, летящего в Ибари.

Когда за ней закрылась дверь, Анна покачала головой и сказала Морибе:

— Она ведет себя плохо. Это совсем не равнозначно.

— О ком это ты? Девушка — ничего…

— О голове. Я наблюдала за ней все время, но она не оживает, не подает никаких признаков жизни. Ази, мы должны заполучить Золотой фаллос.

— Но золотая голова все же ценнее!

— Причем тут деньги? — вспылила Анна. — Тебе что, не понятно? Фаллос обладает магической силой!

Взбешенный Мориба вдруг залепил Анне такую оплеуху, что она отлетела к стене.

— Не командуй, иначе закончишь тем же, что и эта Беттина!

Анна помрачнела, едва сдерживая ярость.

Мориба так же быстро остыл, как и вспылил.

— Ладно, ладно, мы попытаемся заполучить твой золотой фетиш, а может быть, даже и все остальные части этой куклы!

— Что ты этим хочешь сказать? — Анна понимала, что ей надо смирить гордыню и сделать вид, будто ничего не произошло.

Он нетерпеливо бросил:

— Это же ясно как божий день. Если мы заполучим голову и фаллос, то придется подумать о следующем. Найдутся люди, которые захотят приобрести их, чтобы укомплектовать эту чертову статую.

— Ты считаешь, что мы должны купить фаллос?

— И не подумаю! Я уверен, что есть некто, жаждущий заплатить за золотую голову любую цену! Может быть, это тот знаменитый египтолог, которого приглашали в Саламба обследовать фаллос?

— Да, это был Луи Халефи, — вспомнила Анна и тут же добавила: — Милос приказал тогда обыскать его багаж. У него ничего не было.

— Может, это и так, — пожал плечами Мориба, — но он наверняка знает, кто его увез. Вот мы и заманим этого профессора в ловушку.

— Но ведь он узнает тогда, что это ты украл голову. Он выдаст тебя полиции!

— Честное слово, Анна, я не думал, что ты столь наивна! Я обставлю нашу встречу так, что у него не возникнет ни возможности, ни желания обратиться в полицию. И ты пойдешь со мной. В определенных обстоятельствах ты обладаешь удивительной силой убеждения. Между прочим, не исключено, что и Золотой фаллос у него. Разве это тебя не вдохновляет?

Глаза Анны заблестели. Но Морибе так и не удалось узнать, то ли от надежды, то ли от жадности.

Возвращение Йозефа Грунвальда в Ибари не вызвало у Милоса никаких эмоций, но когда он узнал, что из Лондона возвращается Клео Дженис, то приказал доставить ее во дворец прямо из аэропорта. Не терпелось узнать что-либо о Сандре. Клео, естественно, сообщила лишь о ее выступлении на фестивале поп-музыки. За время своей достаточно крутой карьеры Милос научился не очень доверять людям, если это касалось лично его. Кое-что в словах и поведении Клео показалось ему странным, и он приказал установить за ней слежку, прослушивать ее телефон. В результате вскоре он узнал о звонке Грунвальду, во время которого она рассказала швейцарскому банкиру о том, как они поступили с Сандрой, и что Золотой фаллос хранится у Луи Халефи.

Первым желанием Милоса было немедленно расправиться с Клео, но, подумав, он понял, что главную опасность представляет Исида, и поэтому в первую очередь рассчитаться нужно с ней.

Опасаясь, что Сандра вновь может попасть в беду, Милос отдал тайный приказ саламбийскому посольству в Лондоне постоянно охранять ее и информировать его о каждом ее шаге.

Через несколько дней он получил сообщение, что Сандра забронировала билеты на парижский самолет. А так как Исида теперь знала, что священная реликвия у Халефи, можно было предположить и о ее поездке в Париж. Следовательно, Сандре снова будет грозить опасность. Наступило время действовать. Милос вызвал Азомболо и сообщил ему, что немедленно летит к своему врачу в Вену. Под именем инженера Карла Бродского Милос покинул страну. По пути он трижды менял маршрут.

— Впредь ты ни в коем случае не приходи ко мне, — строго наказал Луи Халефи Петре. — Мы постоянно должны помнить, что моя квартира под наблюдением банды Исиды. Рано или поздно они нагрянут и ко мне, и я бы не хотел, чтобы ты попала в их лапы.

— Но, Луи, тебе с ними не справиться! Ты не можешь нанять телохранителя?

— Не стоит. Я думаю, что золотую голову выкрали у Халида именно эти люди. Мы должны заманить их последней частью статуи.

— Нет, — с горечью возразила Петра, — приманкой являешься ты. Луи, пожалуйста, уступи им из любви ко мне. Эта игра слишком опасна!

— Мы должны пройти через это, — решительно возразил Халефи. — Не волнуйся, любимая. Ты ведь знаешь, что я надеюсь на тебя.

Петра печально вздохнула.

— Ну-ну, перестань, все не так уж плохо, — утешал он ее. — Ты просто не должна ко мне приходить, а я найду способ навестить мою Петру в общежитии. Им никак не догадаться, что моя подруга находится среди пятидесяти других студенток. Сегодня утром звонила Сандра. На днях они с Дональдом прибудут в Париж. Он ходит сейчас на костылях и хочет попасть на прием к доктору Серейну, обещавшему его прооперировать. Разумеется, я должен забрать их из аэропорта.

Глава двенадцатая Собаки и лисы

Рю Ахилл — узкая улочка в самом элегантном жилом массиве Парижа — всего в пяти минутах ходьбы от проспекта имени президента Кеннеди. Днем и ночью здесь царит интенсивное движение, но пышно разросшиеся платаны приглушают уличный шум. Как и на каждой парижской улице, хранящей свои традиции, тут уйма маленьких кафе, где завсегдатаи потягивают кофе с молоком, похрустывают свежими сухариками и усердно изучают «Монд» или «Фигаро».

В солнечное летнее утро Исида и Друммонд сидели за столиком перед кафе «Универс». Друммонд взглянул на наручные часы и нахмурился.

— Они давно должны быть здесь.

Исида ласково похлопала его по руке.

— Бедный Эндрю, вы так нервничаете. Они обязательно придут, все взято под контроль, расслабьтесь и наслаждайтесь вашим кофе. Мне кажется, что с тех пор как вас прервали в решающий момент в Стонхендже, вы потеряли уверенность. У вас был поистине критический момент с девчонкой. Не так ли?

Друммонд проворчал:

— Могу вам как верховной жрице культа наслаждения напомнить, что вы тоже должны действовать поумней. Мы полмира исколесили, будто заблудшие овцы, а что я получил? Иная монашка в женском монастыре живет более интенсивной сексуальной жизнью, чем я.

— Не преувеличивайте. Вспомните о Бали.

— О небо, да уже месяцы прошли с тех пор! — вскипел он. — И с тех пор вы не подпускаете меня к себе!

— Я — жрица, а не храмовая проститутка, — спокойно и с достоинством ответила Исида. — Когда мы соберем статую Осириса и этим воздадим славу богине Исиде, вы будете щедро вознаграждены. А пока почаще вспоминайте о том, что вы пережили в пещере острова Бали!

— Чисто гипнотическое внушение, — проворчал Друммонд.

— Я называю это магией, и этим тоже занимаются многие, но все дело не в названии. Ваши ученые вдолбили вам разные мудреные термины, но от этого вам вряд ли станет понятнее то, что произошло на острове.

— А что написано в том папирусе, который вы читаете вслух? — Друммонд счел подходящим момент, чтобы выяснить то, к чему его Исида не подпускала.

— Это тайна, которую мне передала последняя жрица и которую я тоже передам моей последовательнице. Тысячелетиями она не выдавалась ни одному мужчине, и я сомневаюсь в том, что вы согласитесь подвергнуть себя изменению пола ради познания божественной тайны, — насмешливо промолвила Исида.

— Смотрите! — Друммонд сразу же забыл о своих терзаниях. — Они прибыли!

Маленькая машина по развозке товаров остановилась возле кафе. Из нее вышли двое мужчин в рабочих комбинезонах. Они вошли в соседнее респектабельное здание, переоборудованное в гостиницу, и остановились у окошка дежурного.

— Господин Халефи? — спросил один из них.

— Профессор Халефи, — поправил его дежурный. — Пятый этаж, но он вышел.

— Ничего, все в порядке. Просто он заказывал новый замок, гарантирующий защиту от взлома. Нам нужно только снять размеры двери и посмотреть, какой на ней сейчас запор. Это мы можем сделать не входя в номер.

— Об этом он ничего не говорил, — проворчал дежурный, но разрешил. — Воспользуйтесь грузовым лифтом.

Мужчины поднялись на пятый этаж и через десять минут вернулись. Дежурный окинул их равнодушным взглядом. Они дружески кивнули ему и вышли на улицу. Однако там не сели в свой грузовик, а направились по улице к кафе «Универс», заняли столик неподалеку от Исиды и Друммонда и заказали пиво. Один из мужчин, сидевший к Друммонду спиной, прошептал:

— Замок несложный. Встретимся сегодня вечером в шесть на том же месте, где и вчера. Принесете деньги и получите ключ. Договорились?

— Я приду туда, — сказал Друммонд.

Исида и Эндрю Друммонд были не единственными, кто наблюдал за жилищем Халефи. Поблизости было еще одно кафе — «Лондре». Там за столиком у окна Анна поигрывала бокалом с «Рикардо», а Ази время от времени пригублял более крепкий напиток и успевал занести в маленький блокнотик приметы всех лиц, входивших и выходивших из гостиницы.

— Скажи, ради Бога, кого мы ждем? — Анне надоело томиться в полупустом зале.

— Я не спешу, — ушел от ответа Мориба. — Зато теперь я точно знаю, что именно здесь главный вход и очень мало посетителей. Заведение точно такое, как я и предполагал, — тихое. Когда встречусь с профессором Халефи, надеюсь, мне не будут мешать.

— Так он тебя и ждет.

— Терпение, моя любовь. Когда я буду уверен, что он один дома, я пойду к нему. А пока сиди и смотри.

— Что-то я тебя не пойму. Ты что, собираешься говорить с ним о Золотом фаллосе?

— Дался он тебе! Я предложу ему золотую голову. А если тебе так уж хочется фаллоса, то потерпи, попозже можешь на меня рассчитывать.

Анна прикусила губы, чтобы сдержать готовую вырваться из ее уст брань.

— Имей в виду, Анна, — продолжал ухмыляться Мориба, — я слежу за тобой точно так же, как и за Халефи. Ты мне так предана, что с удовольствием при первом же удобном случае перережешь глотку, а затем продашь мой труп, если, конечно, дадут хорошую цену.

— Но у тебя же нет с собой золотой головы, — попыталась смягчить ситуацию Анна.

— Еще бы, конечно, нет. Было бы большой глупостью притащить такую ценность сюда. Только ты и я знаем, где она запрятана. Я представлю профессору Халефи фотографии и точное описание головы. Он не усомнится, что она хранится у меня, и ему не останется ничего иного, как согласиться с моими условиями.

— Знаешь, Ази, я тебе не верю! — неожиданно для себя вспылила Анна. Ты просто дурачишь меня, ты заинтересован в фаллосе не меньше меня.

Мориба ехидно прищурился.

— Вот видишь, тебе выгоднее всего быть при мне, чтобы контролировать ситуацию. Но если ты попытаешься вести свою собственную игру, останешься с носом!

Воскресенье прошло спокойно. В понедельник Халефи читал, как обычно, лекции. Но уже во вторник предпринял определенные меры предосторожности. В урочное время он вывел автомобиль из гаража под домом и отправился, но не на работу в университет, как можно было предположить, а к студенческому общежитию, где его ждала Петра. Она быстро вскочила в машину, и они по улице с интенсивным движением направились в аэропорт имени Шарля де Голля.

— На обратном пути за рулем будешь ты, — сказал Халефи Петре, когда они вышли из машины. — Дональд сядет рядом с тобой. Ему с больной ногой места нужно больше, а я не попадусь на глаза возможным наблюдателям.

— А потом? — спросила Петра.

— Пообедаем все вместе и отвезем его в больницу. Ну, а потом… Постараемся определить, не следит ли кто за нами.

— Дорогой, будь осторожен! — твердила свое Петра.

Не отвечая, Халефи поцеловал ее. И не догадывался профессор, что его передвижения не остались незамеченными. Он и Петра радостно встретили Сандру с Дональдом. После объятий и поцелуев обе пары направились к машине. Едва они отъехали, как следом за ними тронулся автомобиль инженера Карла Бродского. Правда, у него не было враждебных намерений. Более того, он должен был охранять Сандру от Исиды. На случай непредвиденных обстоятельств инженер захватил пистолет.

Друммонд и Исида, как обычно, с утра расположились на своем месте в кафе «Универс». Они видели, как Халефи уехал. Выждав полчаса на тот случай, если Халефи отлучился ненадолго за покупками, они отправились в гостиницу. Роли у них были распределены заранее: Исида отвлекала дежурного, а Эндрю тем временем должен был подняться наверх. Но предосторожности оказались излишними. Дежурная была настолько увлечена телефонным разговором, что вообще не заметила чужих, исчезнувших раньше, чем она положила трубку.

Друммонд вставил дубликат ключа в замок и повернул его. Дверь открылась. Мастера, изготовившие ключ, заверили, что охранной сигнализации в номере нет, и охотники за волшебным фаллосом спокойно прошли в апартаменты профессора. Поиски, однако, разочаровали их. В скромном жилище ничем золотым и не пахло.

— Придется подождать этого Халефи, — разочарованно сказал Друммонд.

— Ну что ж, я готова, — мрачно согласилась Исида и достала из дамской сумочки маленький пистолет.

Они скрылись в спальне, откуда, оставаясь незамеченными, можно было слышать все происходящее в соседней комнате.

Пока Исида и Друммонд обыскивали гостиничный номер Халефи, Анна и Мориба не спускали глаз с подъезда гостиницы. Ни с Исидой, ни с Друммондом они знакомы не были и поэтому не обратили на эту пару внимания. Их интересовал только сам профессор.

— Если Халефи вернется один, мы сразу же идем к нему, — процедил сквозь зубы Мориба, разозленный долгим ожиданием.

— А если с ним кто-нибудь будет? — обеспокоенно спросила Анна.

— Нам свидетели не нужны, — жестко сказал Мориба. — Я видел его с какой-то девицей. Если он ее приведет, мы подождем, пока она не уберется.

— С какой стати? Мы легко справимся с обоими.

— Ты слишком агрессивна, — оборвал ее Мориба. — Мы будем вести игру по моим правилам.

Время тянулось томительно медленно. Они пили кофе чашку за чашкой, Анна выкурила почти целую пачку сигарет, а Халефи все не было. Анна уже не могла скрыть беспокойство. Однако Мориба сидел как каменное изваяние.

— А что, если он остался у девки и проведет с ней целый день?

Мориба покачал головой.

— Не во вторник же, — проворчал он. — Думаю, вскоре вернется. Возможно, как раз в этот момент кончает возню с ней. Так что имей терпение!

Хотя ее и ждали, машина профессора появилась неожиданно. Мориба насторожился.

— Смотри! — схватил он Анну за руку.

Из остановившегося автомобиля вышли Халефи и Сандра, а затем, опираясь на костыли, с большим трудом выбрался Дональд. Втроем они направились к дому, девушка, сидевшая за рулем, уехала.

— Нужно, наверное, еще денек подождать, пока мы не застанем его одного, — раздосадованно произнесла Анна.

Мориба задумчиво покачал головой.

— Нет, теперь все меняется. Эти двое были в Саламба одновременно с Халефи. Милос, скорее всего, отдал Золотой фаллос футболисту или его сексуальной партнерше. Сейчас они все здесь, думаю, не с пустыми руками. Самое время нанести им визит!

— Но ведь они втроем! — испугалась Анна.

Мориба засмеялся:

— Молодой человек беспомощен, а уж ты-то способна совладать с Сандрой, пока я буду беседовать с ученым.

Анна взглянула на его мощную фигуру, что-то мысленно прикинула и согласилась.

— В таком случае не будем тянуть резину.

— Присядь на минуточку, — велел он. — Сейчас они втроем. Но если возникнет четвертый? Вдруг девица поставит где-нибудь машину и вернется к ним, да еще с напарником?

Прошло пять минут. Девушка не возвращалась. Мориба встал.

— Пошли!

— Проходите и располагайтесь поудобнее! — сказал Халефи Сандре и Дональду. — А я тем временем сварю кофе.

Исида с Друммондом, сидевшие в спальне, все это слышали. Что профессор не один, было ясно, но сколько человек пришло вместе с ним, определить не успели.

Вскоре из кухни вернулся хозяин.

— Кофе будет через пять минут, — объявил он и вдруг потрясенно произнес: — Вот это да! Здесь кто-то был. Я оставил рукопись на столе, а ее нет. И книги с письменного стола…

Дверь из спальни распахнулась, и в гостиную ворвались Друммонд с Исидой. Момент они выбрали удачный. Сандра и Дональд только что уселись в кресла, а Халефи склонился над письменным столом. Увидев непрошеных гостей, Дональд схватился было за костыли, но Друммонд вжал его назад в кресло. Исида, прислонившись к стене, подняла руку с пистолетом. Друммонд отобрал у Дональда костыли и отшвырнул их подальше.

— Это поможет вам удержаться от глупостей, — усмехнулся он.

— Не эти ли типы напали на вас в Стонхендже? — спросил Халефи Сандру. Несмотря на всю драматичность ситуации, он не потерял присутствия духа.

Девушка нервно кивнула головой.

— Они! Они ворвались в дом Алека в Глазго! — воскликнул Дональд, начавший приходить в себя.

— К сожалению, вы воспринимаете нас только с этой стороны, — заговорил Друммонд. — Однако мы не желаем никому из вас ничего плохого, мы только хотим забрать то, ради чего сюда пришли, то, что принадлежит нам по праву. А потом уйдем, и вы сможете выпить ваш кофе еще не остывшим.

— До сих пор вы пока не очень церемонились. — Дональд вышел из себя. — Вы что, вступили в Армию спасения?

— Закрой рот, — пригрозила Исида. — Мы и сегодня можем повторить то, что было. А станете сопротивляться, убьем.

— Ну что ж, позиции выяснены, — тем же ласковым тоном проговорил Друммонд. — Просим профессора Халефи быть любезным и извлечь Золотой фаллос из своего тайника.

— Кто вам сказал, что он у меня? — Удивление Халефи выглядело естественным. Угрозы, казалось, совсем не подействовали на него.

— Не разыгрывайте наивность, — прорычал Друммонд. — Мы знаем, что он у вас. Ваша маленькая подруга, — показал он на Сандру, — рассказала. Заметьте, в том состоянии она не могла лгать.

— Возможно, тогда так и было, — усмехнулся Халефи, — но с тех пор много воды утекло, я больше не храню дома такую ценную вещь.

— Лжете! Вчера вы послали телеграмму профессору Халиду в Каир, обещая, что когда он прибудет в Париж, передадите ему Золотой фаллос для Национального музея.

— Вы хорошо информированы, поздравляю вас, — сказал Халефи хладнокровно. — Ну, раз уж мы затронули эту тему, то как обстоят дела с головой золотой статуи Осириса, которая так таинственно исчезла в Египте?

Исида быстро спросила:

— И она у вас?

Халефи расхохотался.

— Конечно, нет! Я лишь хотел проверить, не вы ли ее стянули. Но, судя по вашей реакции, догадываюсь, что ее украл кто-то другой.

— Заткнитесь, профессор! — Добродушия у Друммонда как не бывало. — Не будем тянуть время. Мы несколько дней наблюдали за этим домом и знаем, что вы никого не принимали.

Халефи равнодушно пожал плечами. И в этот момент в квартиру позвонили.

Сандра и Дональд приободрились. Им показалось, что звонок напугал Исиду и Друммонда.

Но Эндрю быстро пришел в себя.

— Не спускайте с них глаз, — сказал он Исиде. — Я посмотрю, кто там. Возможно, какой-нибудь торговец. — И, глядя на Халефи, добавил: — Ведите себя спокойно, если хотите, чтобы с ваших английских друзей не упал ни один волос.

Он подошел к двери и осторожно приоткрыл ее. Перед ним стоял огромный негр, а за ним — экзотичная красотка.

Милосу повезло. Вообще-то по утрам на Рю Ахилл автомобили всегда стояли едва ли не прижавшись друг к другу. Однако сегодня ему сразу удалось пристроиться на стоянке перед гостиницей, в которую вошли Сандра с Дональдом. С ними был знакомый Милосу по Ибари профессор, который, как считал президент Саламба, опасности для них не представлял. И он решил подождать, пока покорившая его девушка не появится снова. Но через несколько минут он оцепенел. В гостиницу направлялись свергнутый им глава государства и их общая любовница. Он сразу же вспомнил о мечте Анны завладеть Золотым фаллосом, что, безусловно, подвергало смертельной опасности и французского профессора, и его гостей. Уж ему-то хорошо было известно, что Анна не знает угрызений совести и что Мориба может хладнокровно убить любого, кто встанет на его пути.

Милос вылез из своего автомобиля и побежал к входу, хотя еще минуту назад не собирался идти туда. Как же звали француза? Возле звонков не было фамилий. Он вошел в холл и начал изучать почтовые ящики, на которых были обозначены жильцы. Прочитав «Халефи», он тут же вспомнил, что именно так звали профессора, и обратился к дежурной:

— Какой номер у господина Халефи?

Дежурная, снова болтавшая по телефону, поманила его рукой.

— Будьте любезны, поскорее, срочное дело! — попросил он.

Дежурная не ответила и повернулась к нему спиной. Нравилось ему или нет, но Милос вынужден был ждать. Наконец она положила трубку и спокойно спросила:

— Что вы хотели?

— Какой номер у господина Халефи?

— Профессора Халефи, — поправила она его. Похоже, здесь очень ценили ученое звание своего постояльца.

— Ну, если угодно, то профессора Халефи! — взревел Милос. — Номер, пожалуйста!

— На пятом этаже он живет! — важно промолвила дежурная.

Милос не стал ждать лифта, а помчался наверх по лестнице.

Мориба обладал молниеносной реакцией.

Он ворвался в комнату, ударом ноги распахнув дверь, возле которой стоял Эндрю Друммонд. Свалив его на пол, в одно мгновение оказался подле женщины с пистолетом у окна. Исида не успела даже отреагировать, как оказалась обезоруженной. Отобрав пистолет, черный великан швырнул ее на середину комнаты. Ошеломленная Исида беспомощно распласталась у ног Сандры.

— Так-то лучше, — оскалил зубы Мориба. — Покарауль ее! — приказал он Анне, вбежавшей за ним.

— Если бы я знал, что у меня будет так много гостей, я бы снял более просторный номер, — не потерял хладнокровия Халефи. — Не сомневаюсь, что именно вы похитили у моего бедного коллеги профессора Халида голову Осириса.

— Точно, — ответила за него Анна. — А вы отдадите нам еще и Золотой фаллос!

— Я думаю, что это невозможно, — сухо заметил Халефи.

— А я думаю иначе! — Мориба, казалось, полностью овладел ситуацией. — Я убежден, что или вы, мой дорогой профессор, или кто-либо из ваших гостей — я, разумеется, имею в виду тех, кого вы сами пригласили, а не этих любителей старины, которым я помешал, — добровольно отдадите мне вещицу. Принесите его мне, или я застрелю эту юную леди! — И он направил пистолет на побледневшую Сандру. Она понимала, что Мориба не остановится ни перед чем, и тем не менее с ненавистью смотрела на него. Дональд попытался броситься на негра, но тот его быстро успокоил, добавив: — Минутку, дружище! Если вы или ваш ученый друг сделаете хоть одно движение, за это поплатится девушка. Поняли? Если хотите, чтобы она осталась жить, даю пять секунд. Или отдаете фаллос, или скажете, где он.

Мориба не спускал глаз с Сандры, держа палец на спусковом крючке пистолета.

Дональд умоляюще посмотрел на Халефи.

— Стой! — крикнул профессор. — Я принесу!

Но эти слова потонули в оглушительном грохоте выстрелов, сразивших Морибу. Голова негра качнулась набок, кровь брызнула на Сандру и Дональда. Еще какое-то мгновение этот гигант держался на ногах, а затем рухнул замертво. Он и Анна, врываясь в квартиру, не позаботились запереть за собой дверь. Этим и воспользовался Милос. Анна раньше других пришла в себя и бросилась к пистолету, выпавшему из руки Морибы. Милос заметил ее рывок. Анна, словно споткнувшись, отпрянула назад и налетела спиной на стол.

— А ну, к стене! — приказал Милос Исиде и Друммонду, и те беспрекословно подчинились. — И ты тоже, — метнул он гневный взгляд в сторону Анны.

— Милос, — заскулила она, — я выполняла только то, о чем мы договорились в Ибари. Фаллос у них, и мы можем сейчас стать его хозяевами!

Она попыталась сделать шаг к нему, но он остановил ее резким взмахом руки.

Луи Халефи, кажется, впервые потерял душевное равновесие, узнав Милоса.

— Вы, должно быть, помешались на этом фаллосе! — воскликнул он. — Ведь можно было направить несколько сотрудников тайной полиции! Боже мой, какой риск вы взяли на себя! Президент Саламба врывается в парижскую гостиницу и впутывается в перестрелку.

— Сумасшедший! Неужели вы всерьез полагаете, что я здесь из-за этого глупого куска металла? — прохрипел Милос. — Не слишком ли много бед он принес? На нем лежит печать проклятия. У меня такое впечатление, что вы из-за него готовы поубивать друг друга. — И, обратившись к Сандре, сказал очень проникновенно: — Я здесь ради вас.

Она с горечью покачала головой.

— Пойдемте со мной! — звал он. — Вы сводите меня с ума. Я тайно прилетел сюда из Ибари, чтобы быть рядом с вами. Вот и его убил из-за вас. Пойдемте со мной!

Его речь вроде бы была проникнута искренним состраданием, а во взгляде таился приказ, и даже угроза.

Дональд взорвал атмосферу. Он схватил один из своих костылей и, напрягшись, выбил оружие из руки Милоса.

В тот же миг в помещение ворвались полицейские. Милос нагнулся было к пистолету, но один из полицейских сделал предупредительный выстрел.

— Пусть оружие лежит, — приказал он.

Милос какой-то момент колебался, не решив, как ему поступить, но, когда увидел полдюжины вооруженных полицейских, сдался. Исида и Друммонд воспользовались суматохой и выскользнули в коридор, причем захватив с собой и Анну. И прежде чем полицейские сообразили, что произошло, скрылись в грузовом лифте. Пока надевали на Милоса наручники, пока вызывали пассажирский лифт, беглецов и след простыл.

— Кажется, они пошли вниз по улице, — сказала дежурная и показала в направлении Рю Ранелаж.

Полицейские вскочили в свои машины, включили мигалки и помчались в указанном направлении.

Но дежурная ошиблась. Беглецы были совсем рядом, в кафе «Лондре». Проследив, куда умчались полицейские, они по Рю Ахилл направились в противоположную сторону. Через три минуты они достигли станции метро «Жасмин». А в это время в квартире Халефи разыгралась трогательная сцена. Петре разрешили войти лишь после того, как полиция окончательно убедилась, что хозяину и его гостям больше ничто не угрожает. И теперь она, облегченно всхлипывая, повисла на груди профессора.

— Ты все сделала великолепно, — успокаивал он ее. — Они прибыли вовремя. Честно говоря, я не смог бы дальше блефовать.

— Блефовать? — удивился Дональд. — Значит, Золотого фаллоса здесь нет вообще?

— Конечно, нет, — засмеялся Халефи. — Еще до того как Исида вырвала у Сандры признание, мне стало ясно, что рано или поздно они доберутся до меня.

— И ты сдал его в банк на хранение? — перебила его Сандра.

— Нет. Эти гангстеры настолько ловки, что способны подчинить своей воле любого человека. Они добрались бы и до банковского сейфа. Единственное надежное место — это то, которое не охраняется.

— Он спрятан в шкафу моего студенческого общежития, — со смехом объявила Петра. — В моем грязном белье. Мы с Луи решили, что временно не будем встречаться. Впрочем, выкрасть его из общежития, где постоянно снуют люди, было бы непросто.

— А своевременное прибытие полиции? Это тоже ты организовала? — засмеялся Дональд.

— Конечно. Мы договорились, что я оповещаю полицию, если Халефи мне не позвонит через пять минут после того, как войдет в квартиру.

Глава тринадцатая Паническое бегство

Парижское метро, по сравнению с другими подземками, гораздо спокойнее, да и беглецы попали туда до наступления часа пик.

Они оказались в полупустом вагоне и получили наконец возможность более или менее спокойно обсудить создавшееся положение.

После гибели Морибы Анна была как потерянная. Она послушно следовала за Исидой и Друммондом, хотя еще совсем недавно они были ее соперниками. Теперь они сидели в одной лодке.

Исида спросила Анну:

— Вы его очень любили?

Анна бестолково уставилась на нее.

— Черного мужчину, — уточнила Исида. — Вы любили друг друга или просто были партнерами?

Анна тяжело вздохнула.

— Мориба был моим любовником, Милос был моим любовником, и еще многие другие мужчины. Какая разница — тот или другой? Останься Мориба жив, он при первом же удобном случае обманул бы меня, конечно, если бы я его не упредила.

Исида уставилась на нее с нескрываемой неприязнью, но тут вмешался Эндрю Друммонд.

— Похоже, вы еще держитесь на ногах! Давайте-ка вернемся к нашим делам. Скоро на нас будет объявлена большая облава. Вы пойдете с нами?

— С какой стати?

— По той простой причине, что мы нужны друг другу. У вас голова Осириса, я знаю, как спастись. А все вместе мы хотим обладать Золотым фаллосом. И если мы будем сотрудничать, то, возможно, найдем выход.

Исида попыталась протестовать, но Друммонд заставил ее замолчать.

— Вам нужна моя помощь, чтобы не осесть в вонючей французской тюрьме. Итак, вы согласны с тем, что я сказал?

Исида вынуждена была подавить свою ярость. Впервые она выпустила бразды правления из рук. Ее колдовская сила здесь оказалась бесполезной.

— Что вы предлагаете? — спросила Анна.

— На следующей остановке мы выходим и ищем телефон. Я звоню моему знакомому доктору Гаво. С его помощью мы покинем страну.

— Почему вы верите этому доктору Гаво? — все еще злилась Исида.

— Я знаю кое-что из его прошлого, что он хотел бы забыть.

— Шантаж? — цинично улыбнулась Анна.

— А почему бы и нет? — пожал плечами Друммонд.

Они вышли из метро, и Друммонд исчез в телефонной будке. Через пару минут он вернулся, хладнокровный и полный решимости.

— Пошли!

На улице ревели полицейские сирены. Исида вздрогнула, но Друммонд подтолкнул ее вперед.

— Эти понеслись к месту происшествия. Если бы они разыскивали нас, не вели бы себя так шумно.

Они взяли такси. Друммонд попросил водителя доставить их на Императорский проспект в Ношили.

— Какой номер дома? — Водитель едва перекричал рок-музыку, гремевшую из радиоприемника его автомобиля.

— Я забыл номер, но это недалеко от «Вилла Роза». Вы знаете, где это?

Водитель расплылся в улыбке:

— Знаю ли я это заведение? Оно давно уже на этом месте!

— Отлично, — оживился Эндрю. — Речь идет о лечении одной высокопоставленной особы. Вы сами понимаете, я не могу назвать фамилию, но там, откуда он прибыл, бьют многочисленные нефтяные фонтаны.

Шофер такси был польщен.

— Вы отлично выглядите, — произнес он, восхищенно глядя на обеих женщин.

— Куда вы нас везете, и что он думает по этому поводу? — шепнула Исида Друммонду.

— «Вилла Роза» — это дом свиданий, — усмехнулся тот.

— Что? — возмутилась Исида. — Я похожа на шлюху?

Друммонд пристально смерил ее взглядом.

— Прибавив немного фантазии, вас можно принять за нее.

Музыка была прервана объявлением. «Совершен террористический акт, убит человек. Полиция разыскивает мужчину и двух женщин, которые скрылись». Затем последовало их описание и требование усилить полицейский контроль в аэропортах и приморских городах.

— Проклятые террористы! — проворчал водитель такси. — Если бы я их поймал, выколотил бы из них мозги!

— Ну, я надеюсь, что мы их не встретим в «Вилла Роза», — ухмыльнулся Друммонд.

Водитель прыснул со смеху, а Друммонд, глядя на него, расхохотался. Движение транспорта становилось все интенсивнее, и Анна каждый раз вздрагивала, когда мимо проезжала полицейская машина. Наконец они подъехали к скромному трехэтажному зданию с художественно исполненной вывеской.

— «Вилла Роза», — объявил водитель. — Я надеюсь, что вы хорошо развлечетесь!

Он раскрыл рот от удивления, когда Друммонд сунул ему в руку поистине царские чаевые. Он так и стоял, пока они не вошли в дом.

Анна спросила Друммонда:

— Что вы задумали? Я была уверена, что мы встретим вашего друга в клинике!

— Я тоже это имел в виду, — успокоил ее Друммонд. — Но раскиньте-ка мозгами. На нас, между прочим, полным ходом идет облава. Фараоны будут опрашивать каждого водителя такси в районе Рю Ахилл. Но им наверняка даже в голову не придет, что мы находимся в борделе, и даже если они все-таки нападут на наш след, к тому времени мы будем далеко.

— А что мы будем здесь делать? — Исида с подозрением смотрела на Эндрю.

— А что обычно делают в борделе? — усмехнулся Друммонд.

Апартаменты Халефи были полны полицейских и чинов из сыскного бюро.

Были сняты показания с Луи и его друзей, тщательно осмотрены комнаты. Труп Морибы уже увезли в морг. Халефи обратился к инспектору полиции с просьбой отправить Дональда в больницу.

— Пока нельзя, — объяснил тот. — Он является свидетелем, и его еще должен допросить судья.

— Ему нужно подготовиться к операции, — протестовал Халефи. — Если вы боитесь, что он скроется, то пусть его доставит в клинику полицейская машина. Один из ваших людей может за ним присматривать, пока его не допросит судья.

В сопровождении полицейских Дональд уехал в клинику святого Андрея.

Старый инспектор взволновался. Согласно паспорту человек, убивший негра, был Карл Бродский. Только инспектор собрался его арестовать, как выяснилось, что это президент государства, с которым Франция поддерживает дружественные отношения. Это обещало серьезный скандал.

— Не объясните ли нам поступок президента Милоса?

Вопрос задал не полицейский, а невозмутимо выглядевший дипломат. Дело происходило в здании, которое внешне напоминало обычный частный дом. Где-то здесь находился задержанный президент Саламба.

Сандра вспомнила выражение лица Милоса, когда его уводили. Только она одна могла понять его немой взгляд, направленный к ней. Он молил ее о любви, о сострадании, и она мысленно перенеслась в тот день, когда впервые увидела его. Тогда ее пронзила его внутренняя сила, которую он излучал, и она помогла ему уйти от ищеек Морибы. Но потом, когда он занял место Морибы, он совершенно изменился. И вот сегодня он снова стал таким же человеком, как и все остальные, и она вновь почувствовала его прежнюю притягательную силу, которая на этот раз слилась еще и с ее состраданием. Он ведь оставил Саламба, чтобы спасти ее, поставил на карту свою жизнь и положение и даже совершил убийство. Но как это объяснить вежливо допрашивающему, но пронизывающему ее взглядом иностранцу?

— Скажите, пожалуйста, я могу его посетить? — попросила Сандра.

Дипломат задумчиво посмотрел на нее.

— Вы полагаете, это может нам в чем-нибудь помочь? — спросил он.

Сандра не ответила, но он прочитал ответ в ее взгляде.

— Одни?

Она кивнула.

— Я это организую, — пообещал он. — А у вас нет желания поговорить сначала с вашим другом, который ждет в больнице?

Не прошло и минуты, как Дональд был у телефона.

— Милый, я все еще здесь и не знаю, смогу ли сегодня вечером навестить тебя. Пожалуйста, прости меня, — сказала Сандра, всхлипывая.

— Сэнди, все уже отлично! Я здесь хорошо устроен, — успокоил ее Дональд. — Мы увидимся завтра после операции. Мной займутся ранним утром.

Сандра пожелала ему всего хорошего и положила трубку. Затем она в сопровождении дипломата покинула помещение.

Познания Дональда во французском были довольно скромны, и он опасался, что из-за этого у него с медиками возникнут проблемы. К счастью, за ним ухаживала сестра-ирландка Маури.

Его отвели в палату и попросили раздеться. Доктор Серейн обследовал его колено и подтвердил, что завтра сделает ему операцию. Оставшись один, Дональд, чтобы отвлечься, попытался читать. Пока он мучился над книгой, в палату вошла сестра. Дональд нашел ее внешность с каштановыми волосами и веселыми карими глазами достаточно приятной.

— Я — ночная сиделка, — произнесла она голосом, который мог бы растопить и ледяную сосульку. — Вас нужно подготовить к завтрашнему дню.

Она измерила ему кровяное давление и пульс. Ее пальцы были прохладными и милыми.

— Вы тоже слышали о страшных событиях на Рю Ахилл? — тараторила она. — Какой-то иностранец был убит. Говорят, парень, который его укокошил, бегал везде с оружием и стрелял по всем, кто ему попадался. Но в конце концов его обезоружил молодой человек, нанесший ему такой удар костылем, что он потерял сознание.

— Он попал ему по руке, а не по голове, — поправил ее Дональд.

Маури взглянула на него и ей показалось, что она что-то стала соображать.

Собственно говоря, Дональд был скромным парнем, но ему захотелось перед этой девушкой предстать героем, и он утвердительно кивнул головой.

— Какой вы храбрый, — сказала она задумчиво. — И мне выпала честь ухаживать за вами!

В подтверждение своих слов она ласково погладила его волосы. Дональд схватил ее руку и нежно привлек к себе. Она не только не сопротивлялась, когда он ее целовал, а ответила таким же горячим поцелуем. Затем она отстранилась и улыбнулась.

— Я должна еще кое-что сделать, а минут через десять вернусь, чтобы вас побрить.

Дональд вопросительно посмотрел на нее, но она в ответ только засмеялась.

— Вашу ногу, разумеется! Для операции! Подготовьтесь, а я позабочусь, чтобы нам не помешали.

Через десять минут он с тоской посмотрел на дверь. Когда прошло еще пять минут, он начал уже сомневаться, придет ли. И тут его пронзила мысль, что он собирается изменить Сандре. Поколебавшись, он начал внушать себе, что это совершенно нормальная реакция на недавние события. Уровень адреналина в его теле поднялся настолько, что ему теперь необходима разрядка. Он отбросил книгу в сторону, лег на спину — возбужденный, в состоянии гнетущего напряжения от нереализованного желания. Когда он уже окончательно потерял всякую надежду, она пришла. С миской, бритвой и полотенцем.

— Вы так долго отсутствовали, — упрекнул ее Дональд.

— Ну, здесь ведь много других людей, которые лежат в постели и зовут на помощь сестру.

Она закрыла дверь и заставила кровать ширмой.

— Это так, на всякий случай, если кто-нибудь посторонний сюда войдет, — объяснила она. — Я не имею права закрывать дверь на ключ, а ширма скроет, если нас застигнут в ситуации, которая дала бы повод посплетничать.

Дональд попытался притянуть ее к себе, но она выскользнула из его рук.

— Я должна вас побрить, и это обязательно сделаю. Если будете себя хорошо вести, то, может быть, за это получите вознаграждение.

— Только один поцелуй, чтобы все хорошо получилось, — пошутил он.

— Нет, нет. Ведите себя спокойно!

На Дональде была простая больничная рубашка, и она задрала ее вверх до самого пупка.

— А я думал вы хотите побрить волосы на колене.

— Мы бреем всю область, — она держалась серьезно, — ибо должны быть уверены, что все стерильно. Вдруг после продолжительной трудовой ночи у нашего дорогого доктора дрогнет рука и он сделает неверное движение скальпелем. А может быть, если он останется доволен операцией на колене и будет в хорошем настроении, то захочет вырезать еще и аппендикс — и все это совершенно бесплатно. Доктор Серейн — замечательный человек и великолепный хирург.

Рассказывая это, она успела его намылить и осторожно брила внутреннюю часть ноги. Дональд схватил ее руку и стал водить бритвою. И тут зазвонил телефон, стоявший на тумбочке возле его кровати. Дональд бросил на него недоумевающий взгляд и снял трубку. Звонила Сандра.

Она интересовалась, хорошо ли он устроился. А Маури, не теряя времени даром, уже водила кисточкой у него в промежности. Это приятно щекотало, и Дональд едва дождался конца разговора с Сандрой. Окончив бритье, Маури тщательно вытерла все полотенцем. Затем не спеша сняла трусики и туфли и нырнула к нему в постель.

— Я не могу совсем раздеться, — извинилась она, — вдруг кто-нибудь войдет. Но я думаю, что в любом случае такой сильный парень, как ты, сможет удовлетворить одинокую девушку.

Они торопились, боясь, что если затянут акт, им помешают. Страх разоблачения придавал их наслаждению особую прелесть. Дональд продирался сквозь вырезы ее больничного халата. Ее груди были пышными и упругими, тело — теплым и свежим. Она полнилась страстью, и это не давало ему ни мгновения покоя, ускоряло его путь к высшему наслаждению. Дональд начал извиняться, что все произошло так быстро.

— Я люблю под носом у почтенных врачей завязать маленькую интрижку, — засмеялась Маури. — Не веди себя как кающийся грешник. Я считаю, что все прошло хорошо, хотя, может быть, и быстро. Как только оправишься после операции, ты и представить себе не можешь, что я с тобой сделаю. Я, наверное, буду себя сдерживать только до тех пор, пока ты будешь еще под наркозом.

Она быстро оделась, поправила халат, причесала волосы и, нагнувшись, поцеловала его в лоб. Прежде чем он успел перевести дух, она выпорхнула из палаты.

В то время как доктор Серейн обследовал Дональда, его коллега доктор Жан Гаво направлялся в «Вилла Роза». Он воспользовался автомобилем, хотя дом свиданий находился совсем недалеко от клиники. Поставив машину на боковой улице, он внимательно осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, нет ли за ним слежки, поднял, как в гангстерском фильме, воротник пальто и вошел в дом свиданий.

— Ваши друзья ждут вас в пятом номере, в комнате фиалок, — сообщила кокетливая девушка у входа.

Он постучал, дверь открыл Эндрю Друммонд. Гаво был обрюзгшим, коренастым, темноволосым мужчиной лет около сорока пяти. При внимательном взгляде на его толстые руки нетрудно было представить, что он хирург, и к тому же блестящий.

Сегодня, однако, его движения выдавали крайнее беспокойство.

— Что это все значит? — спросил он Друммонда.

— Двое моих друзей и я очень нуждаемся в помощи. — Друммонд изложил свою просьбу.

— Вы с ума сошли, — запротестовал француз. — Этим никогда нельзя пользоваться, я могу потерять свое место в клинике. Вы меня угробите!

— А если я вспомню все, что о вас знаю, это не обернется для вас крахом?

— Что там за тайна? — оживилась Анна.

— Это вас не касается! — вскипел Гаво.

— Но, Жан, так не разговаривают с леди.

Друммонд повернулся к Анне с улыбкой:

— Я когда-то помог ему выбраться из скверной ситуации, в которую он попал после истории с мальчиком, вьетнамским беженцем.

— Разве сегодня увлечение гомосексуализмом вызывает трагические последствия? — удивилась Исида.

— Это зависит от обстоятельств, — возразил Друммонд. — Мальчику было всего десять лет, и когда он под влиянием своих родителей стал шантажировать бедного слабовольного Жана, то с ним произошел достойный сожаления несчастный случай.

— Это было делом ваших рук! — начал оправдываться Гаво.

— Чепуха, — невозмутимо сказал Друммонд. — Просто семья поняла, что если они и дальше будут к тебе приставать, то с мальчиком может произойти новое несчастье, более серьезное. А вам никто бы не поверил, что вы тут ни при чем. Скажите, Жан, вы все еще увлекаетесь мальчиками или извлекли из того случая для себя урок?

Гаво возмущенно тряхнул головой.

— Что, собираетесь об этом трезвонить на весь свет?

— Вы ведь прекрасно понимаете, что если бы я это сделал, то вас здесь уже не было бы, — сокрушенно упрекнул его Друммонд. — Может, наконец приступим к обсуждению деталей?

Но Гаво все еще пребывал в нерешительности. Друммонд почувствовал, что он затеял игру, в которой главной ставкой был не страх, а нечто иное. Нельзя было дать ему время выкрутиться.

— Мы не можем тянуть. — Эндрю резко встал. — Или вы предпримете все необходимое, чтобы нас отсюда вывезти, или всплывет скандальная история!

Гаво обратился к Исиде:

— Давайте отставим в сторону наш разговор о прошлом. Похоже, вы женщина с характером, и ради вас я готов рисковать и помочь вам всем.

— Прекрасно, тогда тронулись! — воскликнул Друммонд.

Но Гаво не сводил глаз с Исиды и, видимо, не спешил что-либо предпринимать.

— Я нахожу очаровательными не только мальчиков, — признался он. — Иногда я готов иметь дело и с женщиной, которая действительно способна меня увлечь. Согласитесь, это ведь так естественно, что я жду от вас жеста благодарности. Я же ради вас ставлю на карту свое будущее!

— Вы хотите, чтобы я вам отдалась? — фыркнула Исида. — Здесь и немедленно?

— А есть более подходящее место? — лукаво спросил Гаво. — Риск, что вы меня после всего, что я для вас сделаю, обманете, слишком велик для меня.

Исида отшатнулась, ее охватил гнев.

Вмешался Друммонд.

— Это действительно честно. Мое предложение — вы удобно разместитесь на кровати, а мы с другой леди тем временем развлечемся на шезлонге.

Для Исиды это было пределом оскорбления. Она готова была разорвать противного маленького врача и, когда он ее с жадностью целовал, с трудом подавляла свое отвращение. Она не могла его отвергнуть, и он вошел в нее. Но ничего не делала, чтобы помочь ему в наслаждении. Однако ее пассивность, о причине которой он догадывался, подогревала его. Испытывая отвращение, Исида отвернула от доктора лицо. Она смотрела на Анну и Друммонда, страстно обнимавшихся на неудобном шезлонге. Друммонд был утонченнее Гаво. Он умел возбудиться сам и возбудить партнершу, пусть даже и на тесном ложе. Анна извивалась змеей, стонала. Страстность Анны действовала заразительно. Исида непроизвольно приспособилась к ритму движений Гаво.

— Ну, давай уж! — шипела она.

Когда у него наконец произошел оргазм и он отвалился, она пожалела, что не получила удовлетворения. Друммонд ласково потрепал Гаво по спине.

— Ну, — сиял он, — вы же получили что хотели, и даже еще больше. Теперь мы ждем ответного хода.

Друммонд оплатил номер, и Гаво повел их к своему автомобилю. Вскоре он укрыл всех троих в одной из палат клиники того же святого Андрея, в которой лежал Дональд. Палата предназначалась личным пациентам доктора Гаво.

Несмотря на то что помещение, в котором Милоса содержали под арестом, было удобнее тюремной камеры, для него, по сути, дела не меняло. Он сидел на кушетке, пристально смотрел на стену и никак не мог понять, что же с ним произошло. Ему было все безразлично. Сандре грозила опасность, и он спас ее. Это единственное, что имело значение.

Дверь открылась, и, к его удивлению, вошла Сандра. Она выглядела серьезной и решительной. Милос смотрел на нее и не верил глазам, будто это было небесное видение.

— Я хочу вас поблагодарить за то, что вы спасли мне жизнь, — сказала она.

— Я люблю вас, — просто произнес он в ответ.

Она нежно его поцеловала, и он страстно привлек ее к себе. В ней всколыхнулось с новой силой прежнее завораживающее чувство. Она поняла, что всегда мечтала о нем как о мужчине, и, высвободившись из его рук, начала раздеваться. Милос наблюдал за ней с трепетом.

— А вдруг кто-нибудь войдет? — боясь, что это ему только снится, он оттягивал решающий миг.

— Никто не помешает. — Сандра едва справлялась со своим прерывающимся голосом. — Ну а если это и случится, мне не будет стыдно. А тебе?

Она стояла перед ним, и он как зачарованный смотрел на ее обнаженное тело. Сандра кокетливо наблюдала за его нерешительностью.

— Ты не хочешь раздеться? — словно удивилась она.

Милос очнулся и рассмеялся.

— Извини меня. Все произошло так неожиданно. Разве я мог мечтать о таком счастье.

Он взял ее на руки и понес к дивану. Мускулистое тело Милоса возбуждало Сандру до беспамятства. Если до этого она хотела выразить ему свою благодарность, то теперь отдаться ему стало для нее нестерпимой потребностью. Он осторожно уложил ее, стал рядом на колени и гладил, и целовал ее тело. Она закрыла глаза и наслаждалась каждым его прикосновением. Потом они сплелись в объятиях. В ответ на страстный поцелуй она впилась в его губы, поглаживая мускулистые руки. Когда он осторожно вошел в нее, она почувствовала, что слилась с ним в единое целое, и желала только одного, чтобы это никогда не кончалось. В полной гармонии стремились они к завершению акта и добились этого в едином оргазме.

— Это было фантастично, — переводя дух, прошептала Сандра, когда они медленно разъединились.

Милос уже давно не чувствовал себя таким счастливым. Он ласкал ее, думая, как это было бы чудесно, если бы они всегда были вместе. Сандра, кажется, почувствовала, какая внутренняя борьба шла в нем, и попыталась вывести его из этого состояния.

— Ну, скажи честно, великий Махо, неужели любовь не прекрасней политической борьбы?

— Не мучай меня, — попросил он.

— Так кому нужен этот Золотой фаллос? — спросила она смеясь.

— Никому, но люди будут продолжать с тупым упрямством бороться за него, — сокрушенно промолвил он.

В дверь постучали, и чей-то голос произнес:

— Господин Милос, ваш обед готов!

— Минуточку, — ответил Милос, и они начали одеваться.

На прощание они поцеловались. Сандра увидела в глазах Милоса слезы, хотя он и пытался улыбнуться. Она уходила, исчезала навсегда из его жизни. И Сандра знала это, и тоже не могла сдержать слез.

— Куда мы направляемся? Назад в Саламба?

Этот вопрос Исида задала Друммонду, но он только покачал головой.

— Мы ведь не знаем, возвратится ли туда Милос. Если это произойдет, он убьет нас, потому что мы плохо обошлись с его возлюбленной Сандрой. Как только мы отсюда выберемся, вы должны приказать Грунвальду вывезти из страны остатки нашей секты вместе со статуей Осириса. Он сможет это сделать. Его банк постоянно занимается скупкой и продажей золота. Ну а мечту о храме в Ибари мы можем теперь выбросить из головы.

Их прервал Гаво:

— Да, это была адская работа, все утрясти, но самолет на завтра уже готов. И знайте, с того момента, как вы отсюда уберетесь, я за вас больше не отвечаю. Надеюсь, вы знаете куда летите?

— Мы как раз именно это и обсуждали, — сказал Друммонд.

— Мы летим в Рим, — объявила неожиданно Анна. — У меня там дом, о котором никто не знает, ведь Мориба уже мертв!

— Почему мы должны делать то, что вам хочется? — рассердилась Исида.

— Потому что я — единственный человек, который знает, где хранится золотая голова Осириса. А вы можете поступать так, как вам будет угодно!

Эндрю Друммонд молчал, но когда Исида посмотрела на него, то поняла, что ее власть кончилась.

Следующий день оказался богат событиями. Для Дональда Мак-Фея он начался с утра на операционном столе. Парень был еще под наркозом, когда к клинике подъехала машина «скорой помощи» и, забрав пассажиров, направилась к частному аэродрому возле Парижа. Пациентка в машине была без сознания, и на операцию к доктору Кавальери ее сопровождали врач и медсестра. У них на руках было рекомендательное письмо, подписанное парижским хирургом Гаво. Ему удалось достать и итальянские паспорта для всех троих.

Только когда самолет покинул пределы Франции, Эндрю Друммонд вздохнул с облегчением, чего давно уже с ним не бывало. Анна в своем одеянии медсестры выглядела непривычно скромно. Исида же, наоборот, была мертвенно-бледной. Она, как и Дональд после операции, крепко спала и проснулась лишь после приземления.

Во второй половине дня Милосу нанесли визит. Человек не представился, но производил впечатление авторитетного лица.

— Президент Милос, вы нас поставили в трудное положение. Французская республика чтит законодательство и наказывает за преступления. Но мы вынуждены были принять во внимание тот факт, что человек, которого вы убили, был одним из крупнейших гангстеров, живших на земле. Если вы предстанете перед судом, это породит много нежелательных эксцессов во взаимоотношениях между нашими странами. Поэтому суд постановил, что убийцей был некий господин Бродский, который сбежал. Вы, президент Милос, были во время преступления в Вене. Здесь вы никогда не появлялись.

Человек строго посмотрел на Милоса.

— В аэропорту имени Шарля де Голля ждет самолет, который доставит вас в Вену. Оттуда вы легально вернетесь в свою страну. А теперь, господин президент, если вы готовы, мы можем идти.

Глава четырнадцатая Зубы дракона

— Добро пожаловать домой! — Лицо Азомболо расплылось в улыбке. — Надеюсь, поездка была успешной?

— Да, я чувствую себя намного лучше, — заверил его Милос. — Мои врачи подвергли меня шоковой терапии. Она длилась недолго, но оказалась тем не менее очень эффективной.

— Я не думал, что ты так быстро вернешься.

— Просто хотелось успеть до начала нового революционного переворота, — с иронией заметил Милос.

— Ты мог бы и не торопиться, — ухмыльнулся Азомболо, — мы бы непременно послали тебе приглашение! Ты не хочешь отдохнуть еще немного?

— Нет, я в порядке, как и прежде. Итак, что здесь происходило?

Азомболо рассказал Милосу об основных событиях, которые произошли за время его отсутствия.

— Да, вот еще что, вчера утром случилось нечто странное, — сообщил в заключение он. — Твои друзья, которые хотели здесь открыть храм, упаковали свои пожитки и исчезли, не говоря ни слова.

— А не забрали ли они случайно с собой большую золотую статую, которую хотели выставить в своем храме?

— Разумеется, — ответил Азомболо. — Швейцарец, господин Грунвальд, поведал мне за день до отлета, что это предмет культа, вероятно, очень древний, но не имеющий материальной ценности. К тому же статуя изготовлена не из золота, а только позолочена.

— Он так и сказал?

Милос прикинул, сколько же было переведено денег на счет Азомболо в швейцарский банк за то, чтобы он закрыл на это глаза, и проглотил предложенную сказку. Видимо, немало.

Прошла неделя после событий на Рю Ахилл, но беглецов так и не поймали. Полиция, похоже, не проявляла особого рвения, и пресса переключилась на другие сенсационные события. Интерес общественности к этому делу постепенно иссяк.

Профессор Халефи, как обычно, читал лекции. Но когда начались семестровые каникулы, Петра переехала к нему. Было воскресное утро, и пара долго нежилась в постели. Затем они еще раз отдались друг другу, и Халефи пошел на кухню, чтобы приготовить завтрак, которым хотел угостить подругу.

— Сегодня утром Дональда выпишут из больницы, — напомнил Луи. — Мы должны быть готовы к их приезду с Сандрой.

— Почему? — мило улыбнулась Петра. — Ты же знаешь, как они сексуально одержимы.

— Возможно, ты и права, — согласился он. — Но все же…

Примерно через час подъехало такси, и из него вышли Сандра и Дональд. Его нога была крепко затянута бандажом, и он немного прихрамывал, но врач ему гарантировал полное исцеление, он снова сможет играть в футбол.

— Мы должны отметить это событие прежде, чем вы вылетите к себе в Лондон, — предложил Халефи. — О банде Исиды мы больше ничего не слышали, но я убежден, что они снова где-нибудь объявятся, и повсюду от них, как и прежде, будет исходить серьезная опасность. А сегодня вечером прибудет профессор Халид из Каира, чтобы забрать Золотой фаллос.

— Трудно поверить, что он больше не будет с нами, — вздохнула Петра. — Я считаю, что мы должны устроить ему достойные проводы!

— Нам не нужен этот слиток металлолома, не правда ли, Сэнди? — воскликнул Дональд и нежно поцеловал Сандру. — Ты женщина, которую я люблю, и этого вполне достаточно.

Сандра ответила ему страстным поцелуем, который она открыла для себя, прощаясь с Милосом.

— Я обожаю тебя, — шепнула она Дональду. Потом повернулась к Халефи и весело предложила: — А не взять ли нам с собой сегодня вечером в ночной клуб твоего друга Халида?