Почти нулевая вероятность

Квартет остался посреди города и стал думать, что делать дальше.

– Завтра с утра сразу в порт, заливоход искать? Или тоже денек в городе пошатаемся? – спросил Ларре.

– Я бы с удовольствием пошаталась, – сказала Эрли.

– По мне – надо двигать дальше, – возразил Инзар.

Катя, честно говоря, тоже погуляла бы… но надо было торопиться. Зима приближается!

Ларре правильно понял ее унылое молчание и сказал:

– Ладно, у нас дела. Давайте двигать в сторону порта. Я там знаю одну гостиничку. С виду непрезентабельная, зато тихая и приличная… сравнительно.

Катя подумала, что скоро слова "гостиница" и "караван-сарай" будут вызывать у нее крапивницу.

Но местечко под названием "Мокрый ымчи" действительно оказалось довольно тихим и очень чистеньким (хозяйка, пышнотелая дама, следила за этим строго). Оставив живность в небольшом крытом ымчатнике на заднем дворе, путники собрались наскоро поужинать и пораньше завалиться спать.

Только все запустили ложки в тарелки, полные соблазнительно дымящегося пюре из овощей с пряными травками, Инзар вдруг сказал:

– Вот растяпа.

– Кто? – спросил Ларре.

– Да я, – ответил Инзар, вставая. – Лекарство в сумке забыл. Сейчас приду.

Остальные деликатно промолчали и принялись вкушать пюре, отдавая, впрочем, должное и биточкам из мелкорубленого агерелиса, и водорослевым рулетикам. Даже отвлекаться на разговоры не особо хотелось… но любопытство все же превозмогло аппетит.

– Ларре, извини за нескромный вопрос… Что с Инзаром? – осторожно спросила Катя. – Постоянно лекарства принимает… это серьезно? Может, ему постельный режим нужен, а мы его таскаем по городам и селам?

– Последствия контузии, – неохотно пояснил Ларре. – Сейчас-то он уже почти полностью восстановился… Извини, не могу рассказывать. Не потому, что не доверяю, просто у него работа такая… особенная.

– Понимаю-понимаю, – кивнула Катя и снова заработала ложкой.

Тарелки даже на четверть опустеть не успели, как вернулся Инзар. Слегка озадаченный.

– Эрли, – сказал он, – а где твой ымчи?

– В ымчатнике, где же ещё, – уверенно ответила Эрли.

– Нет его там. Наши есть, а твоего нет.

– Как нет? Опять сбежал?

– Надо его найти, пока снова в служебном коридоре не застрял… – Ларре решительно встал из-за стола.

Вся компания быстро, но стараясь не привлекать внимания других посетителей, направилась в ымчатник. Прошли к дальним мшаникам, где разместились и увлеченно хрупали кормом их скакуны. Заглянули…

– Ну вот – ымчи, – Эрли удивлённо посмотрела на Инзара. – Мой вроде бы.

– Твой, – подтвердил Ларре.

– Действительно… ымчи, – Инзар потёр лоб. – Видимо, лекарства нужно пить вовремя… Извините, ложная тревога.

После этого оставалось только вернуться к трапезе и всё же завести какой-то отвлечённый разговор, чтобы отвлечь Инзара, ставшего ещё более мрачным, чем обычно.

На этот раз тарелки успели опустеть почти на две трети, но тут Ларре, с момента возвращения какой-то рассеянный, вдруг заявил:

– Кажется, что-то там было…

– Где? – спросила Катя, с тревогой вглядываясь в содержимое своей тарелки.

– В ымчатнике. Вот и сейчас было. Вы ешьте, я быстро гляну…

– Только сам ни в какие приключения не влипай, – предупредила Эрли.

– Только гляну, – заверил Ларре и как можно более непринуждённой походкой направился в ымчатник, чуть не столкнувшись в дверях с каким-то заглядывающим внутрь парнем с длинной челкой.

Вернулся он оттуда очень быстро и уже далеко не так непринуждённо.

– Вы не поверите. Ымчи нет.

Инзар невесело хмыкнул:

– Плохая шутка.

– Если бы шутка… Его правда нет!

Побросав ложки, компания трусцой, но всё ещё надеясь не привлекать внимание окружающих, побежала в ымчатник.

На цыпочках прошли ко мшаникам. Заглянули…

– Мне действительно не смешно, – спокойно, но с тенью раздражения в голосе, заметил Инзар.

– Да, по-моему, это лишнее… – согласилась Эрли.

Катя деликатно промолчала. Ымчи, вкушавший из бадейки, тоже. Только с самым будничным видом пошевелил усами.

– Но его не было! – оправдывался Ларре на обратном пути. – Я везде осмотрел, там ымчи спрятаться негде!

– Ладно, доедаем и спать! – скомандовала Катя. – Кажется, нам всем надо хорошенько отдохнуть.

С третьей попытки пюре было доедено. Все разбрелись по двухместным номерам в надежде на крепкий и здоровый сон.

Катя заснула практически за минуту. Однако сон её длился, похоже, ненамного дольше, проснулась она от того, что её настойчиво трясли, жалобно причитая:

– Его нет! Его нет!..

– Ымчи? – спросила Катя, не открывая глаз и надеясь, что это продолжение сна.

– Ымчи! – ответила Эрли. – Вставай, пойдём вместе!

Пока Катя, ругаясь сквозь зубы, одевалась (она так и не привыкла к здешней манере скакать по коридорам нагишом), Эрли успела разбудить и Ларре с Инзаром.

– Я на всякий случай спустилась проверить, что-то мне тревожно было, – объясняла Эрли, когда вся компания, уже наплевав на излишнее внимание со стороны остальных постояльцев, неслась галопом в ымчатник. – А его нет! Я дверь заперла и все мшаники осмотрела!

В ымчатнике было очень тихо. Все скакуны, ночевавшие там, проводили гостей весьма удивлёнными взглядами, а Васька приветственно пошевелил усиками и жвалами, завидев четыре совершенно ошарашенные физиономии искателей ымчи. На одном из жвал застрял клочок силоса, и ымчи деликатно снял его лапкой.

– А… э… – только и сказала Эрли.

– Угу, – подтвердил Инзар.

– Спа-а-ать, – решил Ларре.

На выходе из ымчатника к морально взъерошенному квартету робко приблизилась сама хозяйка гостиницы.

– Уважаемые, осмелюсь спросить, всё ли нормально? – опасливо поинтересовалась она. – Может, вам не понравился ужин? Или в номерах непорядок? Или о ваших скакунах плохо позаботились?

При упоминании скакунов вся компания как-то нервно поёжилась.

– Всё хорошо, уважаемая, – Ларре оскалился во все тридцать два, – всё просто замечательно!

– Я очень, очень рада, что так! – сказала хозяйка без особого доверия в голосе. – Если вам что-нибудь нужно, не стесняйтесь, обращайтесь! – и, старательно улыбаясь, заколыхалась дальше по двору, зорким глазом выискивая возможный непорядок.

– Ребята, вы идите, – Катя остановилась возле двери в общий зал. – А я сейчас вернусь.

И, пока её не стали отговаривать, побежала обратно в ымчатник, уже предвкушая, как вернется и выдаст фразу дня – "Ымчи нет!".

Но ымчи обломал ей всё удовольствие, так как на этот раз он был.

Свернулся аккуратной спиралью на мхе, прижал усики и дрых.

Катя даже подошла и потрогала его – вдруг иллюзия? Но под рукой ощущался вполне привычный твёрдый панцирь.

Компания – чтобы далеко не бегать – ждала там же, где ее оставила Катя.

– Ну?! – спросили они хором.

Катя разочарованно пожала плечами.

– На месте. Эх… это просто какая-то дискриминация иномирян: у всех ымчи нет – а у меня есть!

– Что-то с этим определенно не так. Я уверен, что почувствовал слабое магическое… – на этом Ларре осекся и махнул рукой. – Ладно, утром проверю. Не думаю, что это что-то опасное.

– Всем спать! – грозно сказал Инзар. – А если утром эта скотина пропадет с концами – я лично только обрадуюсь!

На следующий день компания пожинала плоды своей репутации.

Скромный новостник Пинн Жуэв, как оказалось, действительно состряпал горячий материал, щедро приправив жареные факты пикантным соусом из домыслов и преувеличений. Насладиться этим блюдом, заботливо доставленным всевзором, квартету довелось в качестве дополнения к утренней трапезе. Хозяйка, трепеща одновременно и от восторга, что ее скромную гостиницу посетили столь знаменитые персоны, и от ужаса возможных последствий, пояснила, что это специальный повтор вчерашней передачи.

Катя, которой таракан, делая магографии, изрядно польстил (она даже не сразу признала себя в эффектной блондинке, появившейся на экране), поняла, что искренне сочувствует всем жертвам папарацци. Намеки на отношения, связывавшие квартет, были, мягко говоря, неоднозначными. Наверное, все-таки не надо было выпендриваться с галактическими узорами на Плотве… теперь перед Эрли неудобно.

Ларре и Инзар после завтрака отправились покупать билеты на заливоход. Катя и Эрли из любопытства отправились побродить по ближайшим окрестностям и нечаянно попали на рынок, шумный, пестрый и многолюдный, одновременно похожий на все виденные Катей рынки – и чем-то чуждый. Отсутствие в этом мире торжествующего вегетарианства мясных и рыбных рядов вполне искупалось плодо-овощным изобилием. Легкий ветерок приносил непривычные ароматы, колыхал яркие ткани, постукивал развешанными связками столовых приборов и гроздьями каких-то украшений. Золотые узоры посуды так и притягивали взгляд, а ярко-пестрая одежда просто-таки настоятельно требовала примерки. Сливались в веселое многоголосье обрывки разговоров, журчание крохотных фонтанчиков, призывы "отдать задешево" и "обменять без доплаты"…

Пока Катя разглядывала местные диковинки и старательно боролась с желанием что-нибудь ненужное купить (например, пару книг-табличек с объемными иллюстрациями, обещающих историю неукротимой страсти отважного воина и прекрасной дикарки), Эрли, видимо, взяв пример со своего ымчи, куда-то исчезла… но не успела Катя как следует разволноваться и пожалеть, что заранее не уговорились о месте встречи, которое изменить нельзя, снова появилась – изрядно взволнованная и вся светящаяся от радости.

– Представляешь, Риона, – защебетала она, не дав Кате высказать законное возмущение своим отсутствием, – меня пригласили выступать! Местный антрепренер видел меня по всевзору! А сейчас мы здесь столкнулись, он меня узнал и предложил десять концертов в лучшем зале! Оказывается, и от репортеров бывает польза!

– Поздравляю! – искренне обрадовалась Катя и тут же огорчилась: – Но мы не можем задерживаться…

– Ри, ты же понимаешь – это шанс! Я так этого хотела! Жаль будет расставаться, но упустить такую возможность я просто не могу.

– Да, понимаю, – вздохнула Катя.

Разумеется, она понимала… но легче от этого не становилось. Оказывается, за буквально несколько дней она уже привыкла к Эрли.

Ларре и Инзар тоже огорчились. Квартет традиционно собрался в общем зале на обед, и все поделились новостями: Эрли – о своём решении остаться в городе, Ларре – о неудачных попытках купить билеты.

На двух заливоходах отказали, сославшись на то, что все места заняты, на третьем – отказали без всяких ссылок. На четвёртом прямым текстом сказали, что у них репутация притягивающих неприятности (за это Инзар не отказался бы собственноручно "поблагодарить" таракана!) и ни один здравомыслящий капитан их на борт не возьмет. Пришлось искать нездравомыслящего. Таковой нашелся, но теперь уже сомневались Ларре и Инзар. Может, не связываться с заливоходом и двинуть верхом?

Катя, уже мысленно настроившаяся на первый в жизни круиз, представила себе еще как минимум дюжину дней в седле, в маске - и застонала от разочарования, правда, очень тихо.

Но Ларре всё же услышал, резко перестал сомневаться и преувеличенно жизнерадостно заявил, что сейчас свяжется с нездравомыслящим капитаном и скажет, чтобы бронировал три билета.

– Точно три? – спросила Катя, с надеждой поглядывая на Эрли. Та кивнула и пообещала:

– Я после к вам в Альвего подскочу… если, конечно, ещё выступлений не предложат.

Заливоход "Гордость Альвего" отплывал вечером, вечером же у Эрли была назначена встреча с антрепренером. Компания посидела еще немного, но разговор как-то не клеился: одни мысленно уже отправлялись в плавание, другая – блистала перед публикой, поэтому, когда пришло время, распрощались почти с облегчением, договорившись, что Эрли, как только обустроится подобающим звезде образом, передаст координаты хозяйке "Мокрого ымчи", а компания свяжется с ней из Альвего.

Инзар предложил Эрли проводить ее до площади у рынка, где должен был ждать антрепренер, но та отказалась и, запрыгнув на своего ымчи Шредингера, удалилась.

"И правильно, – подумала Катя. – Долгие проводы – лишние слезы. Тем более, у них все было несерьезно. Какая-то неделя знакомства…" Кольнула мысль, что с Андрюшей они, строго говоря, знакомы и того меньше, но Катя ее придушила.

Оставшееся трио не торопясь собралось, не торопясь расплатилось с хозяйкой, сделав вид, что не услышало тихонько сказанное ею "Какое счастье, ни пожара, ни потопа!", и не торопясь поплелось в порт.

Глава 9

Седлал ты ымчи на рассвете,

Я проводить тебя пришла.

Пыль из-под лап развеял ветер…

Ах, долго я тебя ждала!

("Баллада о рассвете")

Грузопассажирский трехпалубный красавец-заливоход "Гордость Альвего" чуть покачивался на волнах кормой к причалу. С кормы была откинута широкая аппарель, по которой крупные цыхи-носильщики затаскивали последнюю партию груза. Суперкарго бдил и переругивался с грузовладельцем и оператором цыхов. Несмотря на внешность двустворчатого шкафа, голосок у него был тонкий, визгливый и въедался в уши как сверло в ДВП.

Капитан возвышался у ограждения верхней палубы и наблюдал попеременно то за битвой суперкарго, то за посадкой пассажиров, то за дежурным оператором-двигателистом, который, наклеив на оба виска золотые управляющие чипы, подводил стаю водяных ымчи к бортам.

На причале вертелась группа личностей, строчащая в блокнотах и выбиравшая ракурсы, – похоже, коллеги Пинн Жуэва. К счастью, на заливоход их не пропускали.

Путники сдали ымчи палубному матросу, закинули вещи в каюты на второй палубе и вышли на воздух.

– Смотри, смотри! – сказал Ларре Кате. – Сейчас консоли со сбруей опустятся до уровня воды, и ымчи впрягутся.

Катя перегнулась через ограждение, рискуя свалиться. Ларре деликатно придержал ее за талию.

В прозрачной воде неспешно проплыли светло-голубые тени, разделились на две группы и всплыли у самых бортов. Выстроились вдоль цепочкой и вплыли в упряжные конструкции.

– Какие здоровые! – восхитилась Катя. – Те, которые твою лодочку тянули, были намного меньше.

– Породистые. Их специально выводили для крупных судов. Кстати! Надо проверить, как наших устроили.

Инзар, от чьего взора не укрылось, как Ларре нежно приобнимает Катю, подмигнул ему и сказал:

– Сам проверю. А вы тут любуйтесь, – и пошел к трапу.

– А мы потом вместе сходим и еще раз проверим, – утешила Ларре Катя. – Они на нижней палубе?

– В трюме. Там специальные стойла с фиксаторами – чтобы не бегали и не качали заливоход… Что смеешься? Это действительно опасно, если все сдуру на один борт навалятся.

Вернулся Инзар, заверил, что ымчи устроены со всеми удобствами, и тут же над палубами зазвучал магически усиленный голос капитана:

– Последнее предупреждение! Провожающие, не успевшие высадиться, автоматически становятся пассажирами! Следующая остановка – Альвего!

Доругивавшийся с суперкарго владелец груза подпрыгнул и со всех ног понёсся по аппарели на берег вслед за подгоняемыми оператором цыхами.

Остальные провожающие – коих в общей сложности насчитывалось около пары десятков – выстроились на краю причала, махали руками собравшимся на палубе пассажирам и периодически выкрикивали стандартные пожелания счастливого пути и всяческих благ. Новостники запечатлевали.

Катя без особой надежды поглядывала на причал, стараясь не оформлять в чёткую мысль своё подсознательное ожидание, чтобы потом не так уж сильно расстраиваться.

Но на причале знакомых лиц не было. Зато таковые обнаружились среди высыпавших на среднюю палубу пассажиров – причём, сразу две штуки.

– А вы тут какими судьбами?

Братец-поэт и братец-художник радостно и синхронно заулыбались.

– Так мы в Альвего и собирались! – напомнил поэт. – Там найдем, где развернуться нашим талантам!

– А где ваши родичи?

– Это какие?!

– Семейство Люнс.

– Да они нам не родичи, – засмеялся поэт, – просто соседи. Семьями дружим. Они на "Бегущей по Заливу" ещё днём отплыли. Там каюты шикарнее, а им марку держать надо, будущая великая волшебница плывёт, как-никак…

– А мы решили так, скромненько, – добавил художник, – а то от блеска величия нашего юного дарования уже глаза болят и уши вянут.

– Была ведь нормальная девчонка… – вздохнул поэт.

– Отплываем!!! – послышалось над самым ухом, и заливоход ощутимо дрогнул. У бортов заплескалась вода.

– Слушай, а где Эрли? – поинтересовался поэт, заметив, что квартет превратился в трио. – В каюте? Я тут песню сочинил – по-моему, вышло просто отлично! Мы могли бы порепетировать, пока плывём…

Катя вздохнула. То, что в этой поездке её ушам угрожает только рык капитана по громкой связи, почему-то не радовало.

Тогда Катя еще не знала, что в тот самый момент, когда матросы ловили перебрасываемые им с причала швартовочные канаты, а она рассказывала братьям-путешественникам о том, как удачно сложились обстоятельства для карьеры Эрли, сама Эрли, проклиная на чём свет стоит и карьеру, и обстоятельства, и – справедливости ради – собственную дурость, неслась по направлению к причалу.

А ведь как все замечательно начиналось! Встретивший ее антрепренер, рассыпаясь в комплиментах, вежливо и обходительно пригласил ее проследовать в его офис для подписания необходимых документов и обсуждения условий, подобающих восходящей звезде. Завороженная разворачиваемыми перед ней перспективами, включающими концерты, гастроли, приемы и встречи с почитателями таланта, Эрли даже не насторожилась, что офис преуспевающего деятеля находится в каком-то безлюдном проулке на окраине, доверчиво вошла в предупредительно распахнутую дверь… и вляпалась физиономией в тряпку, пропитанную усыпляющим снадобьем.

Очнулась она, к счастью, довольно скоро, но не оповещать об этом похитителей ума хватило. Этому помогло то, что она была с головой завернута в какой-то то ли плащ, то ли плед.

Рядом кто-то зловеще топтался.

– Точно не задохнется? – поинтересовался чем-то знакомый скрипучий голос.

– Не должна, – ответил лже-антрепренер. – Пусть полежит тут до темноты, потом перетащим. А то я этот домишко до ночи снял.

– Ладно. Пойду к нам, подготовлю все необходимое для дружеской беседы.

– Только без членовредительства, – попросил еще один голос, молодой и довольно приятный. – Поговорим сначала вежливо и по-хорошему. Она вроде девушка разумная.

– Посмотрим. Пошли, поможешь. А ты пока обыщи красотку.

Эрли услышала удаляющиеся шаги двоих. Третий без особых церемоний приподнял Эрли и начал вытряхивать из ее кокона на кушетку.

Дожидаться "дружеской беседы" Эрли не имела ни малейшего желания, поэтому, терпеливо притворяясь сонной тряпочкой до конца вытряхивания, сразу по его окончании с удовольствием врезала третьему – лже-антрепрененеру – кулаком в глаз, потом ногой в пах, а потом добавила ещё и локтем по затылку. Она вовсе не была такой уж девочкой-одуванчиком, какую из себя строила. Папа настоял на занятиях своих отпрысков с наставником по самообороне, несмотря на причитания обеих матушек, что, дескать, детки покалечатся, – и был прав. С солистом группы при расставании диалог тоже получился не только вербальным.

Лже-антрепренер мешком шмякнулся на пол, а Эрли бросилась к входной двери. Выглянула в проулочек – там было пусто. Даже ымчи куда-то делся, наверное, похитители увели. Эрли все равно на всякий случай послала по чипу настойчивый призыв и побежала в сторону центра (дорогу она худо-бедно помнила). В противоположном конце проулочка ей послышались чьи-то шаги и голоса, но она уже сворачивала за угол.

За поворотом была уже более-менее оживленная улица и – о, радость! – поодаль позёвывала парочка сотрудников СОП. Увидев бегущую к ним растрёпанную, но симпатичную девицу, они мгновенно насторожились и с ходу изъявили готовность помогать, защищать и спасать.

Через пару минут все трое уже подбегали к "резиденции антрепренёра", чуть не сбив по пути с ног какого-то случайного прохожего – симпатичного парня с длинной, ниже бровей, челкой. Дверь была раскрыта настежь, комната пуста, лишь посередине валялась какая-то непонятная кучка. После того, как Эрли кучку брезгливо пнула, оказалось, что это усы, борода и парик с локонами, ранее украшавшие антрепренёра.

Соповцы покачали головами и поведали, что они, конечно, верят уважаемой, что тут логово гнусных злодеев – похитителей невинных дев, но… во-первых, хотелось бы каких-то более весомых подтверждений ее словам, кроме сего волосяного набора, во-вторых, как они понимают, внятного описания внешности злодеев от якобы потерпевшей они не получат, в-третьих, уважаемая точно уверена, что это было похищение, а не розыгрыш или что-то подобное? Уж больно легко ей удалось освободиться…

Эрли поняла, что бравые службисты отнюдь не горят желанием вешать на себя "дело о похищении" с крайне сомнительными перспективами раскрытия. Нет, она могла озвучить свой истинный статус и поднажать на них, но… в принципе, они были правы. Похитителей и след простыл, не прочесывать же весь город в поисках неизвестно кого. Тут даже штатные менталисты не помогут…

Обиднее всего ей было сознавать, как ловко ее развели бесстыжей лестью и обещанием громкой славы. И никаких тебе концертов с толпами восхищенных слушателей…

– Ну, что, уважаемая, делать станем? – спросил один из соповцев. – Заяву писать будете?

– Не буду, – вздохнула Эрли. – А побегу-ка, наверное, в порт. Может, мои друзья еще не уплыли. Что-то стремаюсь я оставаться одна в вашем милом Чи Туанне.

Соповцы обиженно засопели, но на провокацию не поддались. Тот, что помоложе, вежливо спросил:

– Ваши друзья на каком заливоходе?

– "Гордость Альвего".

– Тогда давайте мы вас до порта подбросим. По времени они уже, наверное, запряглись.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Эрли, хотя понимала, что соповцы просто рады гарантированно избавиться от "заявы" и "висяка".

Служебные ымчи бодро трюхали по улицам, и народ почтительно расступался перед представителями охраны правопорядка, которые спешили по важным делам, хотя многие явно узнавали гордо восседавшую на одном из ымчи скандально известную девицу, певицу из компании возмутителей спокойствия, лица которых не сходили с экранов всевзоров.

– Наконец-то хоть одну запрут! – довольно громко сказал кто-то вслед.

Уже на подъезде к порту Эрли вдруг воскликнула:

– Стойте!

К ним откуда-то ненавязчиво прибился ещё один ымчи, мирно пристроился в кильватер и старался не привлекать внимания. Но Эрли своего скакуна признала, поэтому быстренько перебралась на его спину, мысленно обругав бестолковую скотину за манеру теряться при любом удобном случае. А ещё похитители украли замечательный седельный чехол, лишь недавно купленный… Крохоборы немытые!

– Это ваш? – на всякий случай уточнил один из соповцев.

– Мой, – Эрли порадовалась, что похитители, уверенные в том, что она проспит довольно долго, не удосужились открепить от её виска управляющий чип. – Гад блудливый!

– Тогда мы вам, наверное, больше не нужны, – сказал соповец постарше. – А то мы свой участок без присмотра оставили… Вдруг случится что, а нас на месте нет… Непорядок.

– Непорядок… Непорядок – это когда средь бела дня честных людей похищают! – сварливо заявила Эрли, но скандалить с разгильдяями ни времени, ни желания не было. – Ладно, возвращайтесь, спасибо, что подбросили.

С этими словами она направила ымчи по проходу между складами и ангарами, загромождавшими территорию порта. Темнело. В проходах было неуютно.

– Вот где тебя постоянно носит, Васька? – ругала Эрли ымчи, который почему-то всё время норовил куда-то свернуть. – Прямо, я кому мыслю! Да не туда, а прямо, горе ты моё… И быстрее!

Но ымчи шевелил лапками всё медленнее и явно не хотел подходить к причалу.

Тут до чутких ушей Эрли донёсся усиленный магией голос:

– Отплываем!!!

Ымчи, тоже, видимо, услышавший сигнал, и вовсе остановился, а потом даже попятился.

– Васька, скотина бестолковая! – окончательно вышла из себя Эрли и треснула ымчи между глаз. – А ну лапами шевели, иначе все оторву!

Но ымчи только крутанулся на месте и возмущённо зашевелил усами, а затем сделал попытку завалиться на бок.

Тут Эрли осенила мысль, что её норовистый скакун просто-напросто боится воды. Довольно частое у сухопутных явление…

Но тут уж выбора особого не оставалось – на своих двоих она заливоход не догонит.

Поэтому разозленная Эрли убрала все свои мысли, оставив только одну-единственную – приказ двигаться вперёд. В левом виске появилось покалывание, и на какой-то момент Эрли даже словно бы ощутила упрямое нежелание ымчи оказаться на палубе заливохода… Но продлилась эта странность лишь долю секунды, ымчи подскочил как ужаленный и понёсся со всех лап к причалу.

На причале пришлось притормозить самую малость, чтобы определиться, какой из заливоходов – та самая "Гордость Альвего", но из пяти пришвартованных судов ни на одном не наблюдалось какой-либо активности. А шестое неторопливо отходило от берега.

Тут в боковом проходе мелькнули силуэты всадников – две штуки. Эрли оглянулась, слабо надеясь, что где-нибудь на обозримом пространстве пинает балду ещё парочка соповцев, но, за исключением пары матросов на дальнем конце причала да кучки провожающих, никого рядом не было.

Ымчи больше не упирался, хотя приходилось постоянно концентрироваться, чтобы не дать ему снова начать чудить. Эрли пригляделась – и ей показалось, что на корме отходящего заливохода она видит Инзара и Катю.

Значит, надо добраться до них. И древоточцы проешь этот чокнутый город!

– Разойди-и-ись!!! – заорала Эрли, когда Васька почти пролетел по причалу и без особых раздумий прыгнул по направлению к заливоходу.

"Сейчас будет плюх…" – успела подумать она.

Но вместо плюха получился шмяк и треск.

Когда Эрли пришла в себя, оказалось, что она лежит на палубе, а к ней уже бегут Катя, Ларре и Инзар, а за ними удивлённые пассажиры и сыплющий ругательствами капитан.

– А вот и я, – сказала она, радостно улыбаясь друзьям.

– Слушай, это было круто, – заметила Катя, помогая Эрли подняться. – Я и не знала, что они так умеют…

– Я тоже, – ответила Эрли. – Да и узнавать как-то не хотелось…

Тем временем Ларре пытался успокоить ымчи, который в полном обалдении прятался под фальшбортом, а Инзар – поймать капитана, о лаврах Мазая не мечтавшего и громко обещавшего мигом выкинуть всех безбилетников за борт. Инзар столь же громко обещал оплатить все – и билет пассажирке, и провоз ымчи, и ремонт сломанной аппарели.

Пассажиры наслаждались бесплатным зрелищем.

– А что вы хотели? – заметил один. – Про этих по всевзору говорили, что у них что ни день – то новое приключение.

Шедший на помощь капитану суперкарго флегматично бросил мимоходом Кате, поддерживающей Эрли и влекущей ее в свою каюту:

– Уважаемая, надеюсь, заливоходокрушение в вашей программе не предусмотрено?

– Можем вписать, если пожелаете, – предложила Катя весьма зловеще.

– Не желаем, – отказался суперкарго. – Вызовите стюарда, чтобы выдвинул и застелил вторую койку в вашей каюте. Свободных не осталось.

Катя и Эрли наскоро поблагодарили и поползли дальше.

Вторая койка очень пригодилась, но не Эрли. На нее плюхнулись вломившиеся в девичью каюту Ларре и Инзар, которые тут же потребовали разъяснений.

Эрли подробно и эмоционально разъяснила.

– Так и знал, что нельзя тебя одну отпускать, – констатировал Инзар. – Идеи есть, кто это был?

– Никаких, – честно призналась Эрли. – Ларре, ты сейчас Ваську моего смотрел – с ним все нормально?

– Нормально. Лапы целы, мозги не очень. Ты его отключала, что ли?

– Пришлось. Слушай, может быть, это паранойя, но проверь, пожалуйста, его управляющий контур. Не мог ли кто-то воздействовать на него в обход чипа?

– Хорошо, – кивнул Ларре. – Пусть очухается, с утра проверю.

– Кстати, утро уже скоро, – заметил Инзар. – Пошли, пусть девушки отдохнут.

Поутру ещё до завтрака Ларре действительно спустился в трюм, а Катя увязалась за ним – Плотву проведать. Приласкала скакуна, шепотом сообщила ему, что он умница и лапотушечка, полюбовалась, как Ларре осматривает, оглаживает и чуть ли не обнюхивает Ваську, и поинтересовалась:

– Ну как?

– Ничего не понимаю, – признался Ларре. – Контур в порядке. Ымчи здоров.

– А что значит – отключать? – припомнила Катя вчерашний разговор.

– Это когда направленным мысленным усилием полностью давишь ымчи все инстинкты, вплоть до инстинкта самосохранения. Тогда его можно заставить хоть в огонь пойти. – Ларре вздохнул. – Во время последней войны их так использовали…

– У вас тоже войны бывают? – спросила Катя удивлённо, а её воображение тут же оперативно состряпало картинку: большой отряд каких-то мутных личностей верхом на раскрашенных под камуфляж ымчи, выстроившись широким серпом, в грозном молчании несётся на невидимого врага. Потом – за неимением познаний в местном оружии – воображение дорисовало суровым бойцам кривые сабли, но тут же поспешно заменило их на АК-47. Катя едва сдержала неуместный смешок.

– Что мы, не люди, что ли? – удивился в свою очередь Ларре. – Раньше бывали. Правда, уже сто двенадцать лет обходимся. Последней войны нам более чем хватило… Из-за сущей глупости столько народу полегло… И ымчи тоже. Знаешь, – он задумчиво почесал Ваську за усиками, – на них тогда специальную сбрую надевали. С шипами. Строили в шеренгу, отключали и гнали вперёд. Для расчистки, так сказать. А если противник делал то же самое…

Разыгравшееся воображение на автомате и тут подсунуло картинку, да такую яркую, что Катю резко замутило.

– Давай не будем об этом, – быстро попросила она. Как-то в голове не укладывалось, что по большей части доброжелательные и спокойные местные жители способны на такую мерзость.

– Конечно, – Ларре натянуто улыбнулся, ещё раз окинул Ваську внимательным взглядом, потом повернулся к Кате. – Пойдём наверх.

Эрли, выслушав результаты обследования, тоже сказала, что ничего не понимает, и добавила:

– Пожалуй, по приплытии на всякий случай избавлюсь я от этой скотинки.

– Верное решение, – кивнул Инзар.

Ларре, чье самолюбие знатока ымчи было уязвлено странным поведением лично им отобранного и купленного скакуна, посетовал:

– А ведь на рынке вел себя идеально! Смирный, команды выполнял просто с полумысли. Знаешь, Эрли, я тебе другого куплю или своего отдам, а этого, если будет время, погоняю, просмотрю и контур, и управлялку детально. Такое впечатление, что управление кто-то все-таки перехватывает – но следов не оставляет...

"Гордость Альвего" бодро чапала по заливу. Погода была ясная, но не слишком жаркая, пассажиры лениво возлежали в выставленных на верхней палубе шезлонгах и вкушали горячие напитки и холодные закуски, которыми их исправно снабжал буфетчик, хозяйничавший за подковообразной стойкой в центре палубы.

Ларре плел для Кати и Эрли браслеты-маячки из золотой проволоки и заодно строил планы, что им предпринять в Альвего, компания безмятежно кивала, братец-поэт декламировал Эрли стихи (и периодически намекал, что они могли бы порепетировать в каюте, наедине, чтобы никто не мешал), братец-художник что-то чиркал стилом в блокноте. Всем было хорошо и благостно.

– Ларик, – спросила Катя, – а просто так, без золота, магичить можно?

– Можно. Собственно говоря, этим маги и отличаются от немагов – способностью работать с магической энергией напрямую. Но это требует постоянной концентрации внимания, чтобы удерживать нужную конфигурацию потоков. Примерно как воду в ладонях нести – чуть разжал пальцы, она и вытекла. А золотое плетение упрощает. Сделал один раз, зарядил – и работает, пока не выдохнется.

– Как это – выдохнется?

– При использовании магических устройств золото постепенно сублимирует, улетучивается. Поэтому со временем они перестают работать и приходится обзаводиться новыми. Альвего, куда мы плывем, как раз специализируется на их разработке и производстве. Там себе найдет применение даже самый слабый маг, туда везут золото из Серых гор, алмазы для инструментов из-за Степи, стекло и смолы для корпусов…

– Из Лесного края, – ввернула Эрли.

– Ага. В общем, Альвего – промышленный и исследовательский центр нашей цивилизации… Ну, вроде готово. Держите браслетики, девочки, и не теряйтесь. А я сейчас следилку сплету.

К вечеру Катя деликатно поинтересовалась у Эрли, не утащить ли ей Ларре на длинную прогулку по всем палубам, но та засмеялась и отказалась, предложив в порядке ответной любезности утащить на прогулку Инзара. Катя напомнила, что у неё Андрюша… но, если честно, без прежнего энтузиазма.

– Завтра на рассвете будем у дельты Реки, – сказал подошедший Ларре, не подозревая, чего он избежал, – там сбавляем ход. С болота и проток много водорослей выносит, ымчи мешает плыть. Зато красиво. Риона, разбудить тебя?

– Конечно! – откликнулась Катя.

Глава 10

Ручной иглострел пошел в серию и начал массово поступать на вооружение за пять-шесть лет до начала Большой войны. Модель оказалась настолько удачной, что с небольшими модификациями используется и по сей день как оружие ближнего боя, предназначенное для выведения из строя живой силы противника. Надежен и прост в использовании, сравнительно небольшая убойная дальность компенсируется точностью магической коррекции прицела и скорострельностью. Боеприпас – иглы калибра 0.3 простые и расщепляющиеся. Крепление в двух вариантах: на кисть и на предплечье.

("Большая война: причины и следствия", часть 1, примечание 317)

На рассвете Катя сильно пожалела о своем опрометчивом заявлении, потому как вылезать из-под пушистого покрывала было лень… но паршивка Эрли тоже проснулась, подскочила и стала экспрессивно предвкушать любование водорослями. Пришлось вставать.

Квартет (Инзар, конечно же, не мог оставить их без присмотра!) поднялся на верхнюю палубу и, поеживаясь от рассветной прохлады, начал любоваться с энтузиазмом, который Кате показался несколько преувеличенным. Наверное, она не одна пожалела о своих вечерних словах…

Хотя посмотреть действительно было на что. Всю поверхность воды покрывал яркий рыже-желто-красный ковер из переплетенных ленточек, и над ними кое-где поднимались на длинных тонких стебельках большие багровые шары.

– Ох ты! Это цветы такие?

– Это уже плоды, – пояснил Ларре. – Когда они лопаются, семена взлетают фонтанчиками. Очень эффектное зрелище! Может, увидим, когда солнышко повыше поднимется и их обсушит как следует.

На палубу вышел капитан.

– О, ранние тыви! Уже стрекочете! – заулыбался он (Катя мысленно порадовалась, что не с фынсами сравнили) и вдруг прищурился: – А это что за явление? Что это "Бегунья" в фарватере зависла? Она же еще вчера вечером должна была пройти! И огней сигнальных я ночью не видел…

Перестав улыбаться, капитан заспешил на нос, к рубке.

– Интересно, что там случилось? Может, им помощь нужна? – сразу забеспокоилась добрая Катя.

– Сейчас поближе подойдём, узнаем…

– Они что, разгружаются? – спросил Инзар с каким-то сомнением в голосе.

И действительно, было уже видно, как на нижней палубе "Бегущей по Заливу" кто-то суетился, таскал тюки и ящики. Все это добро отправлялось прямиком за борт – в воду или в чьи-то руки, непонятно.

– Не нравится мне это, – сказал Ларре. – Я слышал сплетни, что на болотах снова неспокойно. Но я думал, СОП уже навела порядок.

– Тут невозможно навести порядок, – мрачно заметил Инзар. – Надо принять меры…

Под мерами он подразумевал оружие, так что компания скатилась на вторую палубу, в каюты, Эрли и Катя живенько откопали в вещах верные шокеры, а сам Инзар – иглострелы, один из которых протянул Ларре.

– Сколько раз говорил, заведи свой…

В ответ Ларре смущенно почесал нос. Причинять вред ближнему он явно не любил.

– Не надо, всё равно промажу… – Он поднял руку, на которой уже золотился конденсатор: – Я лучше своим способом.

Инзар не стал настаивать, только коротко кивнул.

– Что делаем? – спросила Эрли.

Почувствовав, что остальные смотрят на него как на старшего, Инзар распорядился:

– Девчонки, бегом будить пассажиров. Без паники, просто пусть будут готовы. Потом возвращайтесь на верхнюю палубу и следите за тягачами. Ларре, прикрывай их. Сам в свалку не лезь.

– Значит, будет драка? – пискнула Катя, бледнея.

– Не знаю. Надеюсь, нет. Но подготовиться надо. Сейчас с капитаном поговорю.

Катя и Эрли, на ходу выставляя мощность шокеров на максимум, без особых церемоний стали стучать в двери соседних кают и кратко инструктировать сонных недоумевающих пассажиров, а Ларре и Инзар поспешили наверх – поговорить с капитаном и следить за развитием событий.

Тем временем заливоход плавно сменил курс и направился к терпящему бедствие собрату. Снова поднявшись наверх, девушки разбежались к ограждениям: Катя направо, Эрли налево.

– А на что смотреть-то? – спросила Катя в недоумении. Ничего необычного вроде не происходило, ымчи всё так же размеренно загребали лапками воду.

– Если кто-нибудь возле борта появится, вопи. Громко вопи.

Тут на палубу вернулся капитан. Морда у него была весьма озабоченная.

– Вы бы в каюты прошли, уважаемые, – сказал он.

– Что собираетесь делать? – не обратив внимания на его слова, спросил Инзар.

Капитан поднёс к глазам нечто, напоминающее бинокль, – с традиционными золотыми узорами – и некоторое время внимательно наблюдал за копошением на палубе "Бегуньи".

– Подойдём поближе, – задумчиво ответил он наконец. – Но стыковаться не будем, обойдем с правого борта. Сначала поговорим.

– Вы позволите, уважаемый? – Инзар протянул руку к биноклю. Капитан поморщился, мол, лезут тут всякие, но иглострелы и крайне воинственный вид пассажиров произвели должное впечатление. Так что бинокль Инзар получил.

– Вы думаете, это могут быть болотники?

– Подозреваю, – веско сказал капитан. И неожиданно добавил: – И зачем только я вас взял?..

"Гордость Альвего" уже приблизилась достаточно, чтобы и без бинокля можно было разглядеть полное отсутствие чьего-либо присутствия на всех палубах "Бегущей по Заливу". От недавнего оживления не осталось и следа.

На корму "Бегуньи" вышел какой-то человек.

Когда заливоходы сошлись ещё ближе, капитан извлёк свой магический усилитель голоса и рявкнул:

– Эй, на борту! У вас там всё в порядке?

– Не всё, – тихо процедил Инзар, взглядом указывая на консоли, под которыми трепыхались обрывки сбруи. Ымчи видно не было.

– Вижу, – так же тихо ответил капитан.

Но человек с "Бегуньи", в котором капитан признал старпома, бойко заверил, что всё в полном порядке, никаких проблем.

– Где ваши тягачи? – продолжил расспросы капитан.

– Распрячь пришлось! Сбруя в водорослях запуталась, будь они неладны! Всё хорошо, проходите! Мы выпутаемся – и за вами!

– Он кому тину в уши сует?.. – прошипел капитан. – Там от сбруи ымчий хвост остался! – затем снова поднёс к губам усилитель: – Хорошо, чинитесь. Мы пройдём фарватер и доложим о вашей проблеме СОП. Ждите.

– Не надо, не надо никого беспокоить, – замахал руками старпом, оглядываясь на что-то за спиной. – Мы уже почти всё сделали! Проходите!

– Надо валить, – решил капитан, и Инзар согласно кивнул. Среди пассажиров он был единственным, кто имел опыт серьёзных разборок, а в команде разве что сам капитан да пара матросов могли оказать хоть какое-то сопротивление в случае нападения. Поэтому рисковать и изображать из себя армию спасения было бы глупо.

– Полный вперёд! – скомандовал капитан. – Идём в фарватер!

Но едва заливоход начал поворачивать на прежний курс, с нижней палубы послышалось:

– Капитан, тревога!

Катя, до того больше прислушивавшаяся к разговору, а потому как-то подзабывшая следить за водой, снова перегнулась через ограждение и вдруг увидела, как из-под водорослей прямо рядом со здоровенным "тягачом" вынырнул небольшой ымчи густо-фиолетового цвета. На его спине, крепко уцепившись за края панциря, распласталась затянутая в пятнистый рыже-жёлто-красный комбинезон фигура. Вытянув откуда-то – Кате показалось, что прямо из позвоночника, как колдун в старом фильме, – здоровенный нож, фигура быстро начала резать упряжь.

Вспомнив инструкции, Катя прилежно заорала. И тут же с другой стороны послышался крик Эрли.

Инзар в секунду оказался рядом и не раздумывая выстрелил. Фигура дёрнулась, выронила нож, отлипла от спины ымчи и погрузилась в воду. Но толку от этого было мало, так как над поверхностью показалась уже недобрая дюжина таких фигур. Некоторые принялись пилить сбрую других тягачей, остальные, цепляясь за обшивку крюками, ловко полезли на борта.

Капитан, выкрикивая приказы вперемежку с проклятиями по адресу болотников, промчался к трапу и исчез на второй палубе.

От такого поворота событий Катя попросту зависла. Забыла даже, что надо бы пригнуться, так и стояла столбом, пока Инзар аккуратненько, без лишних эмоций и движений, с обеих рук отстреливал лезущих болотников.

"По-македонски, – отрешённо подумала Катя, – это называется по-македонски…"

На неё вдруг накатило острое ощущение нереальности происходящего. Какой заливоход, какие болотники? Какая другая планета, ну что за чушь? Такого просто не бывает, а если и бывает, то не с ней…

Но в ушах снова и снова раздавалось резкое "фью-у", и очередной налётчик коротко дёргался, словно от несильного толчка, и валился в воду – туда, где бултыхались уже получившие свою долю внимания незваные гости и перепуганные тягачи, а на поднятых ими волнах покачивались клочья грязно-алой пены.

Фью-у-у-плюх.

Катя попыталась зажмуриться, но не получилось.

Мимо неё свистнул небольшой нож, два воткнулись в ограждение рядом, ещё парочку взмахом руки отбил Ларре: конденсатор распустился целым веером полупрозрачных золотистых щупалец, которыми маг от души охаживал лезущих с левого борта болотников.

– В центр! – рявкнул Инзар, отталкивая Катю от края палубы. – Спрячься и не высовывайся!

Снизу слышались грохот и топот, перемежаемые отборной бранью. Вдруг, словно получив какой-то приказ, оставшиеся в упряжи ымчи правого борта дружно потянули в сторону, заливоход резко развернуло и закрутило на месте.

К этому времени наверх лезть желающих не осталось, поэтому Инзар, быстро перезарядив иглострелы, отправился на помощь команде, а Катя и Эрли, прижавшись друг к другу, засели под барной стойкой под охраной Ларре и его верного конденсатора.

– Мы чем-то можем помочь? – придушенным голосом спросила Катя.

– Мы можем не мешать, – отозвалась Эрли, но всё равно подтянула поближе парочку бутылок. – Возьми тоже. Если с трапа полезут, кидай.

И в этот момент весь корабль с хрустом и скрежетом содрогнулся. Как впоследствии рассказали Кате, бедняга двигателист получил три ножа в первые же мгновения боя. Потерявшая управление "Гордость Альвего", лишившаяся к тому же половины тягачей, налетела левым бортом на "Бегущую по Заливу".

Снизу донеслись дикие вопли, похоже, кого-то придавило. Не удержавшийся на ногах Ларре покатился по палубе.

С громкими шлепками в воду посыпались болотники. Какие ловко, ласточкой, какие спиной вперёд после хорошего хука от кого-то из доблестных защитников. Вслед за ними прыгнул и один из матросов.

– Режь хомуты! – пролетел ему вслед голос капитана – зычный даже без магического усилителя. – Не то борт разворотим!

Матрос уже бодро подплыл к ошалевшим ымчи, которые изо всех сил работали лапами, взбивая водоросли.

– Все к плотам! Быстро!!! – от рёва капитана заливоход затрясся ещё сильнее.

– Вниз, – скомандовал Ларре, бросаясь к трапу, и тянущиеся от конденсатора щупальца-манипуляторы воинственно растопырились. Девушки метнулись за ним: верхняя палуба казалась безопасной, но корабль уже кренился на левый борт.

На трапе они столкнулись с Инзаром, который как раз спешил к ним.

А на второй палубе всю компанию поймал капитан.

– Мы спускаем плоты! – прогундосил он, утирая рукавом текущую из сломанного носа кровь. Обращался в основном к Инзару: видимо, счёл его единственным достойным доверия среди стаи сухопутных блох. – Тащите всех на корму!

Компания бросилась к каютам, распахивая двери, проверяя, не осталось ли кого. Кате и Эрли пришлось совместными усилиями выволакивать до смерти перепуганную дамочку, которая, едва оказавшись в коридоре, не придумала ничего лучше, как повеситься на шею Ларре: то ли решила, что он более надёжный защиник, то ли просто случаем воспользовалась…

Из соседней каюты показался Инзар, на его плече тряпочкой висел бесчувственный братец-художник, а с другой стороны семенил бледный братец-поэт, приговаривавший: "Ну вы же его спасёте, правда? Он же просто в обмороке, да?"

– Остальных выводи, – сказал Инзар Ларре, – и быстро назад. А вы, – это уже Кате и Эрли, – к плотам и ждите там.

Заливоход ощутимо раскачивался.

Инзар со своей роняющей алые капли ношей поспешил к плотам, за ним перепуганной стайкой побежали и другие пассажиры. Ларре замыкал шествие.

Девушки уже почти добрались до кормы, как вдруг Катя кое-что вспомнила.

– Ымчи! Наши! Они же не смогут из трюма выбраться!

– Забудь! – крикнула Эрли на бегу.

Но Катя, развернувшись на полушаге, понеслась к внутреннему трапу, на ходу подхватив с палубы потерянный кем-то из болотников нож. Бежать было неудобно, палуба уже изрядно накренилась.

– Сумасшедшая! – догнала ее Эрли, тоже с ножом в руке. – Утонем же!

Катя, не тратя времени на пререкания, ссыпалась по трапу до люка в трюм. К счастью на этом судне люки не запирались. В темном трюме уже вовсю плескалась вода, заливаясь в пробоину в борту, Кате было выше колена. Шесть ымчи нервно трепыхались в фиксаторах, трепетали усиками и пытались развернуться. Катя и Эрли стали торопливо резать фиксаторы. Ымчи затрепыхались еще активнее, мешая и толкаясь.

"Плотва! – мысленно завопила Катя. Спохватившись, дрожащими руками вытащила из рюкзачка чип и прилепила на висок. – Плотвушечка! Пихай их к дыре! Скорее, маленький!"

Плотвушечка посмотрел на хозяйку с укором, но послушался. Васька без команды взялся помогать.

Пропихиваясь, ымчи еще больше разворотили пробоину, вода стала подниматься быстрее. Убедившись, что скакуны выбрались, Катя двинулась было к трапу, но Эрли схватила ее за руку.

– Куда?! Давай тоже через дыру!

– Я плаваю плохо!

– Поддержу! – рявкнула Эрли не хуже капитана. – Шевели лапками!

Путаясь в залившихся вместе с водой водорослях, девушки проплескались к пробоине и, хватаясь за ее края, выбрались наружу. Катя тут же перепуганно вцепилась во что-то. Чем-то оказалась лапка Васьки, который лежал на поверхности воды, растопырившись большим поплавочком. Эрли последовала ее примеру.

Впрочем, почти сразу их за шкирки вытащили на подплывший плотик, на котором они узнали о себе много нового – и от Инзара, и от Ларре. Правда, через секунду Ларре со словами "Прирожденный ымчак!!!" обнял и расцеловал Катю. Та, к счастью для него, была в таких смятенных чувствах, что репрессий не последовало.

С другого плотика донесся гнусавый голос капитана:

– Отгребайте, бестолочи! Заливоход тонет, вас затянет!

Спохватившиеся спасатели старательно загребли. Ымчи, неловко шевеля в непривычной среде лапками, потянулись следом, подгоняемые умницей Плотвой.

Почувствовать себя потерпевшими кораблекрушение с полотна Айвазовского особо не получилось, уже спустя совсем немного времени экипаж и пассажиры "Гордости Альвего" обтекали на палубе своего постоянного конкурента, отделавшегося незначительными повреждениями носа, и печально подсчитывали потери.

Кроме двигателиста погибли штурман и один из стюардов, пассажиры уцелели почти все…

Братец-поэт плакал, сидя рядом с телом братца-художника, сквозь всхлипы слышалось:

– Как же так?.. Ну зачем?.. Что я маме скажу?..

Эрли сидела около него, а с ней и семейство Люнс. Юная магичка всхлипывала, ее матушка гладила поэта по голове, тихо приговаривая: "Бедные, бедные мальчики…".

Остальные, проходя мимо, старались не шуметь и поневоле понижали голоса.

На верхней палубе совещались слегка подраненный капитан "Гордости", штурман "Бегуньи" с синяком в пол-лица (пострадавший при налете капитан лежал в каюте без сознания) и оба суперкарго, тоже весьма потрепанные. Одним из главных вопросов было – не выкинуть ли за борт невезучий квартет, пока и второй заливоход не утопили?

Впрочем, высокие совещающиеся стороны заметили поднявшегося к ним Инзара, и обсуждение вопроса увяло. По итогам совещания постановили: экипажам оказать друг другу медпомощь и максимально быстро заменять упряжь ремкомплектом, двигателистам "Бегущей по Заливу" подманивать тягачей, а вызвавшемуся добровольцем второму двигателисту "Гордости Альвего" – плыть, уцепившись за спинной гребешок тягача, к берегу и вызывать СОП на помощь.

Пассажиры "Бегуньи" потеснились, чтобы можно было разместить нежданных гостей, и потом уже до самой ночи все каюты гудели как растревоженный улей: обсуждение нападения отвлекало и помогало успокоиться.

Только неугомонный квартет суетился наравне с командой. Нет, они, разумеется, не чувствовали себя виноватыми в свалившихся (точнее – всплывших) неприятностях, но…

Эрли помогала с перевязкой и обработкой травм, для чего реквизировала у друзей все аптечки, Катя мобилизовалась на помощь коку, а Ларре и Инзар вместе с матросами под ругань местного суперкарго и подленькое хихиканье пришлого перетаскивали оставшийся в трюме груз, освобождая проход, потому что запасной комплект сбруи с момента покупки и до сего времени никому не был нужен и благополучно успел перекочевать в самый дальний угол.

Чуть позже полудня, едва все успели слегка перекусить, в зоне видимости появились служебные лодки СОП, запряженные уже знакомыми Кате небольшими сине-зелеными ымчи.

Командир соповцев поднялся на борт по сброшенному с кормы легкому трапику, скользнув взглядом по квартету, меланхолично заметил: "Ну да, стоило бы догадаться…" – и отправился к капитанам. Остальные начали осматривать место преступления, записывать показания, делать магографии и все прочее, чем занимаются службы порядка во всех мирах.

По окончании следственных процедур соповцы засобирались в обратный путь. К уставшему квартету подошли капитан "Гордости" и штурман "Бегуньи" и, переглядываясь, преувеличенно вежливо предложили драгоценнейшим пассажирам продолжить путешествие по берегу – "Вас соповцы подбросят. А вашим ымчи мы подвяжем плотики для плавучести, сами догребут! Очень вас просим! А то другие пассажиры нервничают, да и экипажи… Нам для полного счастья только мятежа на борту не хватает".

Квартет, и без того затерроризированный нескрываемыми опасливыми и осуждающими взглядами и экипажей, и пассажиров, обиделся.

– Мятеж? Хорошая идея! – сказала Катя, подбочениваясь.

– Не хватает для счастья, говорите? – зловеще поинтересовалась Эрли.

А Ларре и Инзар ничего не сказали, только многообещающе потерли руки.

Командир соповцев оценил обстановку и сурово сказал:

– При мне – никаких мятежей! Конечно, у мятежников почти нулевая вероятность успеха, но вам, уважаемые, я бы все же посоветовал отправиться с нами.

Квартет переглянулся… и Инзар ответил за всех:

– Уговорили.

Капитан "Гордости" поблагодарил за проявленное здравомыслие, а штурман "Бегущей" вполголоса выразил надежду, что в ближайшее время почтенной компании – для их же собственной безопасности – не придет в голову снова поплавать по заливу. Между тем закончившие возиться с заменой упряжи матросы связали плоты, чтобы верховых ымчи можно было отбуксировать на берег. Двум оставшимся нашлось место в трюме "Бегуньи": с кормы откинули аппарель, чтобы скакуны могли взобраться с плотика на борт. Правда, для этого им понадобилась небольшая помощь Ларре и его манипуляторов. Семейство Люнс, конечно же, обосновалось неподалеку и принялось наблюдать. Папенька молчал и явно едва сдерживал зевоту, а матушка периодически наставительно произносила: "Запоминай, доченька, скоро и ты так сможешь!". И доченька, сосредоточенно хмуря бровки, смотрела на манипуляторы, хотя то и дело ее взгляд перемещался на самого мага…

Наконец со всеми делами на борту было покончено.

Квартет, прихватив рюкзаки, спустился на нижнюю палубу. Лодки соповцев были невелики, но по паре дополнительных пассажиров с минимальным багажом разместить было вполне реально. Пока Катя и Инзар передавали вещи и выслушивали указания командира соповцев, кому куда, облепленный управлялками Ларре, опасно перегнувшись через фальшборт, выгонял ымчи из воды на плот. Лапки скакунов скользили, плот кренился, маг что-то шипел сквозь зубы…

Момент, когда рядом с Ларре внезапно снова образовалась мелкая Люнс (уже без маменьки с папенькой), Катя пропустила, но заметила, что она принялась очень тихо, зато весьма настойчиво и эмоционально что-то ему втюхивать. Ларре отвечал столь же тихо, но, судя по жестикуляции, всеми силами отбрыкивался.

Катя даже заволновалась, чего это вдруг понадобилось юному дарованию, и подумала, не надо ли помочь другу, однако её опередила Эрли, которая подошла к спорящим и громко поинтересовалась, какие на этот раз проблемы.

Мелкая Люнс сразу скисла, видимо, обрабатывать двоих сразу в её планы не входило, так что она обиженно фыркнула, развернулась на каблучках и, эффектно махнув собранными в высокий хвост волосами, убежала наверх.

– Что случилось? – полюбопытствовала Катя, когда Ларре, отлепляя на ходу управлялки, подошёл к ней.

– С нами хотела, что ли? – предположил Инзар.

– Угадал, – кивнул Ларре, растерянно почесав в затылке.

– Ещё как хотела, – подтвердила Эрли. – Похоже, она на тебя, Ларре, глаз положила.

"Вот же малявка нахальная!" – возмутилась мысленно Катя. Девица ей не нравилась с самого начала, почему – она и сама не могла понять. Не в том же дело, что она ревнует Ларре. Вовсе нет! Просто нечего ему отвлекаться на всяких прехорошеньких талантливых магичек, когда Андрюша еще не найден.

– Эй, невезучие! – послышалось из-за борта. – Давайте по местам, а то вплавь догонять будете.

"Невезучие" переглянулись и поспешили к трапу.

До берега добрались быстро. Соповцы без особых церемоний высадили квартет на ближайшую песчаную косу, и ещё темнеть не начало, как путники уже уныло трюхали по дороге к ближайшему селению, где можно было разжиться хавчиком для себя и скакунов (которые, конечно, в крайнем случае и на подножном корму выживут, но предпочитают нормальный), тёплой постелью и, если получится, запасами для походных аптечек, изрядно за утро полегчавших, а также чехлами для сёдел: Васькин остался где-то в Чи Туанне, а остальные радовали местных водяных.

Однако все таверны в селении неожиданно оказались заполнены – ну прямо свободного уголка не найти.

– У нас та-акой наплыв туристов в этом сезоне, – сказал владелец четвёртой и последней таверны, разводя руками и сокрушённо покачивая головой. – Вот буквально час назад последний номер заняли!

– Да-а, невезуха… – Ларре вопросительно посмотрел на приунывших спутниц и сохраняющего привычную мрачность Инзара.

– Ладно, ну хоть палатку тут купить можно, раз такое дело? – без энтузиазма предложила Катя. После незапланированного купания перспектива ночевать где-нибудь в поле её не прельщала. К тому же из-за всего пережитого за день у нее начался отходняк, то морозило, то бросало в жар.

– Смотрю, не любят нас здесь… – сказал Инзар в пространство.

– Не уважают… – так же задумчиво сказал Ларре.

– Хочется задержаться и посмотреть, что из этого получится, – присоединилась Эрли.

Владелец таверны слегка побледнел и суетливо предложил:

– У нас тут на окраине есть дом… он старый, никто не живет… снести все не соберемся… Но переночевать можно! Ночи пока теплые, холодно не будет! Я скажу, чтобы вам туда ужин доставили! С напитками!

Квартет снизошел и согласился.

– Такое ощущение, что нами скоро детей пугать будут, – брюзгливо сказал по дороге к старому дому Ларре. – Непруха, конечно, фантастическая. Мы собрали чуть ли не все возможные приключения: пожар, два налета, бунт цыхов, похищение, кораблекрушение… потоп тоже на нас повесили! Осталось только извержение вулкана прямо под этим их заброшенным сараем!

– Будь оптимистом, – посоветовал Инзар. – Не везло в начале – значит, дальше будет спокойно.

Квартет невесело засмеялся. Прогнозу Инзара не поверил никто, даже он сам.

– Нет, Ларре, – тихо сказала Эрли, – ты не прав. Нам очень везет – мы все живы…

Катя снова вспомнила неподвижное тело на палубе... Вот вам и соблюдение порядка, и торжество законности… Вслед за этим пришло и другое воспоминание – как легко и без раздумий Инзар отстреливал болотников, – но Катя усилием воли затолкала его подальше. В конце концов, болотники тоже не с цветами и тортиком заявились.

– Сколько лет болотники из Дельты не вылезали, – сказал Ларре хмуро, – про них уже и забывать стали. А чтобы на заливоходы нападать – я о таком даже не слышал.

– Расслабились, – буркнул Инзар. – Зачищать давно надо было, не слушая стрекотание добреньких тыви, что это жестоко и немилосердно. Все ждали – и дождались.

– Ну, думаю, после такого придет к ним рыжий ымчи.

– А кто они, эти болотники? – спросила Катя.

– Последствия войны, – уклончиво ответил Ларре. – Это очень долгая история, Риона…

– И ты расскажешь ее когда-нибудь потом, – вздохнула Катя. – Помню-помню. И про Бродячую пустыню, и про анкордов, и про Серые горы… А про рыжего ымчи тоже долгая?

– Короткая, – улыбнулся Ларре. – Расскажу завтра по дороге. А вот и старый дом… Посмотрим, можно ли тут переночевать.

Как ни странно, устроиться на ночлег в старом доме удалось довольно сносно. Горячий вкусный ужин, доставленный из таверны, даже слегка поднял настроение.

Инзар и Эрли стали готовиться ко сну, а Катя и Ларре уже привычно пошли проверять ымчи. Тем плавание ничуть не повредило, силосом хрупали с обычным аппетитом.

Катя погладила Плотву и сказала:

– Эх… думала, как поедим – сразу упаду и вырублюсь… а теперь сна ни в одном глазу. Я так перепугалась…

Ларре вздохнул сочувственно и вдруг предложил:

– Пошли на крыше посидим. Насколько я заметил, садик там еще вполне ухоженный.

– Пошли, – согласилась Катя, – посидим. На луну повоем…

– На что?

– О! – воскликнула Катя, которая поняла наконец, чего ей на здешнем небе не хватало. – У вас что – нет луны?

На крыше ей пришлось прочесть озадаченному Ларре краткую лекцию о спутниках – естественных и искусственных. О Белке, Стрелке и Юрии Алексеевиче. Ларре искренне позавидовал и посетовал, что из-за запрета полетов о спутниках им даже и не мечтать. Потом с Луны разговор каким-то странным образом перескочил на поэзию. Ларре с выражением прочел Кате нечто вроде сонета о степных просторах и вольном беге ымчи. Кате понравилось, и она в ответ процитировала "Выйду ночью в поле с конем…". Потом поговорили о конях и, почему-то, о свиданиях – как их назначают тут и там. Оказалось, вполне похоже.

Так они сидели, завернувшись вдвоем в один очень кстати прихваченный Ларре дорожный плащ, болтали, и Катя постепенно успокаивалась. В какой-то момент ей в голову забрела мысль, что было бы, если бы она сидела в такой романтической обстановке с Андрюшей… но картинка как-то не складывалась, и Катя отложила обдумывание на утро.

Но наутро, когда Ларре первым направил ымчи к дороге – подмигнув Кате и задорно крикнув "Поехали-и!" – а собравшиеся полюбоваться на обрушение дома селяне разочарованно загомонили и пошли бить морду владельцу таверны, из-за которого полночи прождали впустую, – мысль о посиделках с Андрюшей уже основательно затерялась среди других.

Дорога – широкая и оживленная – тянулась вдоль залива Туанн. Квартет приостановился на обочине, попуская два длиннющих каравана из неторопливо перебирающих лапами ымчи-грузовиков, до самых хвостов обвешанных большущими коробами. Ларре проводил их неодобрительным взглядом и пробурчал:

– Перегрузили. А потом будут бегать к ветеринарам и спрашивать, почему это ымчи слишком рано не того цвета стали…

Катя не поняла и уже собралась было уточнить, но тут в дорожном движении образовался просвет и квартет поспешил встроиться.

Эрли поерзала в седле и заметила:

– Смотрим по сторонам внимательно и заворачиваем на первый попавшийся рынок. А то как-то жестковато…

– Неженка, – поддразнил ее Ларре. – Вот у нас в Степи, бывает, циновки из травы подстилают и не жалуются.

Эрли фыркнула и спряталась за маской-респиратором.

Однако вместо рынка первой попалась сезонная ярмарка на окраине прибрежного Энс Шуката. На нее квартет навело встреченное по дороге кочевое семейство коробейников, которое на этой самой ярмарке затоваривалось всякой всячиной и предлагало ее прямо на дороге всем встречным и попутным. Получалось это у них так бодро и весело, что Эрли купила пару баночек крема, а Катя – симпатичный шарфик, из которого тут же соорудила подобие чалмы.

– Тебе идет, – одобрила Эрли.

Катя послала Ларре вопросительный взгляд и получила от него энергичный кивок в знак согласия.

Как и говорили коробейники, ехать до ярмарки было не слишком долго. Дорога вскоре немного изогнулась, приближаясь к Заливу, и впереди по одну ее сторону показались разноцветные дома Энс Шуката, а по другую – какие-то загоны, навесы, высокие мачты с яркими вымпелами.

– Ага, вот сюда-то нам и надо. – Ларре махнул в сторону ближних загонов. – Это общественный ымчатник. Оставим наших, быстренько закупимся и дальше в путь.

– В город заезжать будем? – спросила Эрли.

– А что там делать?

– Например, баню посетить.

– Да, было бы здорово, – поддержала Катя. Ей в караван-сарае очень понравились цветные бассейны. Конечно, магические освежающие салфетки и губки для ежедневного ухода это тоже хорошо, но баня – однозначно лучше!

– Ладно, там посмотрим…

Подъехав, квартет спешился неподалеку от ымчатника. Судя по суете и шуму, ымчи там не только отдыхали, но и покупались, продавались и сдавались в аренду. Инзар сделал приглашающий жест и сказал Эрли:

– Подходящий случай. Избавляйся.

– Зачем? От чего? – не поняла та.

– От скотинки своей шкодливой. Ларре, присмотрись – есть тут дельный скакун на замену?

– Точно, я же собиралась… Пошли, Васька.

Васька тут же жалобно прижал усики. Обернулся вокруг Эрли колечком. Брякнулся, поджав лапы, на брюшко и всем видом показал, что с места не сдвинется.

– Ах ты, лапушка, – умилилась Эрли.

– Все-все понимает, – поддержала Катя. – Такой умница!

Плотва ткнул ее усиком: то ли приревновал, то ли выразил согласие – кто их, ымчи, разберет!

Ларре, который между тем внимательно осматривал продаваемых ымчи и вежливо отмахивался от рекламных речей продавца, определился с выбором.

– Вот этот ничего. И этот тоже. Будем брать?

– Нет, не будем, – после пятисекундного раздумья отказалась Эрли. – Привыкла я к этому поганцу. Он-то меня в Чи Туанне нашел.

– И у пробоины ждал, пока мы выберемся, – поддакнула Катя.

Инзар мрачно и неодобрительно промолчал, а Ларре хмыкнул и сказал:

– Нет так нет. Тогда заводим ымчи внутрь, а сами идем чехлы покупать.

– Но если случится еще одно "Ымчи нет"… – зловеще начал Инзар.

Васька подскочил и заперебирал лапками в сторону ымчатника с самым невинным видом.

– Очень странный, – заметил Ларре, глядя ему вслед. – Слишком умен даже для ымчи. Наверное, надо и для него маячок сплести, когда время будет…

Свободные мшаники в ымчатнике нашлись не без труда: народа на сезонную ярмарку съехалось много.

Катя даже слегка напугалась: рынок в Чи Туанне, единственный, который она успела посетить, тогда показался ей шумным и суматошным, но в сравнении с тем, что творилось на ярмарке, он казался образцом упорядоченности.

На большой площадке между ымчатниками и ближними торговыми рядами толклось невообразимое, как показалось Кате, количество ымчи, люди сновали между ними, занятые погрузкой-разгрузкой товаров, в воздухе висела пыль, щедро сдобренная мешаниной разнообразных ароматов и гулом голосов.

Пока квартет старательно пробирался через эту суматоху по отмеченным на земле дорожкам, Катино внимание привлекла немолодая дама с таким же, как у Ларре, конденсатором на руке. Под ее пристальным взглядом какие-то ящики словно сами по себе составлялись аккуратным штабелем. Приглядевшись, Катя поняла, что магичка здесь не одна: еще несколько ее коллег деловито двигали грузы, опечатывали контейнеры и вьюки узорчатыми золотыми ленточками. К двум магам, восседавшим на небольшом возвышении, отмеченном шестом с золотым вымпелом, стояла целая очередь, но что они делают – Катя не поняла и обратилась к своему безотказному источнику информации.

– Это менталисты, – пояснил Ларре. – Они заверяют все сделки, подтверждая честность и добросовестность намерений участников. Так, подожди немножко…

Ларре приостановился, сосредоточился… и почти сразу один из менталистов, безошибочно найдя его взглядом, заулыбался и помахал рукой.

– С чего это он? – удивилась Катя.

– У него конденсатор разрядился почти, а я со своего перелил.

– А сам как же?..

– Да ерунда, потом по дороге заряжу. Давай Инзара с Эрли догонять.

Добравшись наконец до рядов со всякими необходимыми путешественникам товарами, квартет провел краткое совещание и для экономии времени разбился на два дуэта: Эрли под присмотром Инзара отправилась покупать новые аптечки и кое-какие мелочи, забытые при поспешных сборах в каютах, а Катя с Ларре – новые чехлы и запас концентратов для себя и скакунов в дорогу. Вот сейчас Катя поняла, почему с караваном путешествовать предпочтительнее.

Думка Ларре запищала, когда чехлы уже были приобретены, напугав и его, и Катю. Прижав приборчик к виску, Ларре с минуту слушал, а потом немного растерянно сказал Кате:

– У Эрли какие-то проблемы. Непонятно мыслит, сейчас подбежит и объяснит нормально. – И, достав из кармана следящее устройство, добавил: – А, она уже рядом. Пошли навстречу.

При взгляде на Эрли Катя перепугалась еще больше – такой морально и физически взъерошенной подругу она не видела ни во время пожара, ни при нападении болотников.

– Ребята, за мной пришли! Вы не знаете, где я! Тяните время! – потребовала Эрли. – Ларре, думку не прячь! Все, меня тут не было!

И она ввинтилась в толпу.

– Что это было? – ошарашенно спросила Катя.

– Не знаю, – столь же непонимающе отозвался Ларре.

– За Эрли посланцы от ее высокочтимого папы приехали, – пояснил неизвестно как оказавшийся рядом Инзар. – Пошли.

– Куда?!

– Куда-нибудь.

И, пока компания толкалась в торговых рядах, он кратко ввел Катю и Ларре в курс дела.

Они с Эрли как раз закончили выбирать аптечки, когда Инзар краем глаза заметил знакомые лица. Лица их, скорее всего, заметили гораздо раньше, поскольку приближались бодрым шагом и весьма целеустремленно.

Эрли сразу надула губы и голосом капризной принцессы поинтересовалась, что им надо. Ответ был неутешительным: правитель Лесного Края категорически требовал, чтобы блудная дочь прекращала подвергать себя опасностям и немедленно возвращалась домой. Эрли, конечно, попробовала возражать, но глава "группы захвата" прозрачно намекнул, что на этот раз у него есть полномочия запихнуть ее в мешок – и отнюдь не в переносном смысле. Требования отправиться в ближайший пункт дальносвязи, чтобы поговорить с высокочтимым Эрль Лемгиром, тоже особого эффекта не возымели: мол, приказ есть приказ, сказано "домой", значит, домой. Семейство уже и так извелось, о похождениях своей кровиночки из новостей узнавая… А тут ещё какая-то мутная история с неудачным похищением и до кучи внезапно повылезшая из тины орда голозадых болотников – папенькино терпение не безграничное, да и запас успокоительного для маменек не бесконечен. А сестра и вовсе от зависти локти кусает и тоже в самоволку намыливается, совсем безобразие! Так что на ымчи и домой – без разговоров!

Однако свободолюбивое дитятко не собиралось так просто сдаваться. Прижимаясь к боку Инзара якобы в поисках утешения, Эрли незаметно для посланцев вытащила у него из кармана думку, оставив вместо нее браслет-маячок, и внезапно бросилась наутек. Посланцы кинулись за ней, Инзар тоже – и при этом совершенно случайно так неудачно столкнулся с главой посланцев, что сбил его с ног. О них тут же споткнулся кто-то из проходящих мимо торговцев, зацепив прилавок с образцами сельхозпродукции, которая рассыпалась… Пока поднимались, отряхивались, подлетел возмущенный хозяин попорченной продукции, крича что-то вроде "Моя капуста!!!", и в этот момент Инзар, оставив посланцев объясняться, извиняться и расплачиваться, незаметно улизнул.

– И что нам теперь делать? – спросила Катя.

– Отвлекать. Мы с Ларре будем у ымчатника, они там точно появятся. А тебе придется побегать по ярмарке зигзагами.

– Зачем?!

– Ларре им даст следилку, пусть думают, что ты – это Эрли.

– А ее маячок?..

– Какой маячок? – Инзар с самым невинным видом продемонстрировал на ладони мятый шарик из золотой проволоки.

– А я так старался… – буркнул Ларре.

– Другой сплетешь. Ри, шарф не снимай и маску надень. И почаще меняй направление.

– Н-ну хорошо… Тогда я побежала?

– Беги.

– Только будь осторожна, – попросил Ларре.

Сначала Кате показалось, что она стала лягушкой. Нет, не царевной, а той несчастной зелёной пиксельной кляксой из древней игры, которая зачем-то всё время пыталась перейти многополосную дорогу – и зачастую с печальным итогом.

Чтобы добраться до торговых рядов, среди ярких навесов которых можно было бы затеряться, пришлось снова пересечь большую площадку, заполненную людьми и ымчи. И без чуткого руководства друзей это оказалось весьма непросто. Катя пропустила трех грузовых ымчи, проскочила прямо перед мордой четвертого, обежала кучу каких-то мешков, кое-как с извинениями протиснулась через очередь к менталисту, обнаружила, что оказалась между её "головой" и "хвостом", была поймана бдительным помощником почтенного мага и выдворена с его вотчины на дорожку, по которой и дёрнула в сторону торговых рядов.

Чтобы не привлекать излишнего внимания, Катя старалась не бежать, а идти быстрым шагом, как тут ходили почти все те, кто не стоял в очередях у прилавков или развалов со всякими товарами. Она старательно делала вид, будто имеет какую-то конкретную цель и точно знает, как до неё добраться, хотя на самом деле чувствовала себя в этом лабиринте крайне неуютно.

Вспомнив указание Инзара, Катя резко свернула налево и двинулась вдоль целой гряды уложенных стопками коробочек. Прикинула, где могут быть посланцы Лесного края – идут ли они за ней, или остались ждать у ымчатника?

Поворот направо – два дюжих молодца обвешивают ымчи поклажей. Дальше по ряду – фрукты, овощи и внезапно музыкальные инструменты. Снова направо – пледы, матрасы, пёстрые шали, яркие ткани, гомон, толчея, запах пряностей и пыли. Налево, ещё раз налево и быстрее, потому что вроде бы показалось, что вон те четверо… или не показалось?

Спустя какое-то время Катя поняла, что безнадёжно запуталась, и оставила всякие попытки вычертить мысленную карту лабиринта. Из-за маски дышать было довольно тяжело, и к тому же очень захотелось пить. Но раз сказано бегать зигзагами, значит, придётся бегать, чтобы не подвести Эрли.

Катя замешкалась, пропуская трёх навьюченных ымчи, а какой-то румяный дядька ни с того ни с сего всучил ей здоровенный оранжевый похожий на дыню плод и скрылся среди прочих посетителей, даже не услышав удивлённого "спасибо".

Плод казался очень сочным и вкусным, так и подмывало откусить кусочек. Подавив это желание, Катя повернула налево, пошла вдоль ящиков, бочек и ымчи. Прямо на дороге она заметила что-то вроде мандаринов – несколько штук, видимо, сбежали с чьего-то прилавка…

И тут Кате вдруг стало смешно. "Я не лягушка, – подумала она, ныряя в проход между навесами, – я самый настоящий Пакман! Бегаю по лабиринту от призраков… А если откушу от этой дыни, сама на них охотиться смогу, наверно… Кстати, где они?"

Быстро нырнув за какие-то бочки, Катя огляделась, но никого подозрительного не заметила. Тогда она осторожно встала с намерением двигаться дальше и… чуть не налетела на Инзара.

– Отбой, – сказал он так, словно всё время был рядом с ней, а не появился будто из воздуха, как если бы втихаря практиковал запрещённую анкордами телепортацию.

– Эрли успела?.. – спросила Катя с надеждой. Она, конечно, вполне понимала беспокойство папы-правителя и его желание вернуть блудную дочь в безопасное место, но расставаться с подругой ей ой как не хотелось.

– Да. Сейчас эти подойдут, тогда подыграй.

И действительно, буквально через полминуты рядом нарисовались "призраки", все четверо (пятого, как Катя узнала позже, они оставили у ымчатника). Не дожидаясь вопросов и "обознатушек", Катя заранее стянула маску и радостно заулыбалась, наблюдая, как вытягиваются у них лица.

– Опять вы? – притворился удивлённым Инзар.

– Где Эрль Арлиин?! – пропыхтел глава делегации, тихо закипая.

Инзар напомнил, что Ларре отдал им следилку, которая и должна была дать ответ на этот вопрос, а вот за каким кфыцем они прибежали сюда, то ему неведомо.

Почувствовав лёгкий тычок в спину, Катя поняла, что теперь её выход.

– Ой, мы, наверное, браслеты перепутали, – проворковала она легкомысленно и, чуть понизив голос, доверительно добавила: – Или Ларре, когда следилки делал, ошибся – он, знаете ли, такой невнимательный иногда бывает, даже не верится!

Глава делегации посмотрел на Катю (ей даже показалось, что она слышит свист, как от закипевшего чайника), на Инзара (свист стал заметно тише), на рыжую дыню, которую Катя всё ещё зачем-то держала в руках (свист стих окончательно) – и обречённо покачал головой.

– Где она? – спросил он абсолютно спокойно.

– Скорее всего, в Чи Шукате, общается с папой.

– Хорошо. Едем.

"Надо же, сработало", – подумала Катя и почему-то с благодарностью поглядела на "дыню".

Эрли действительно обнаружилась на небольшой площади около пункта дальносвязи. Глава посланцев спешился, одарил ее укоризненным взглядом и молча проследовал на переговоры с шефом, а остальная четверка рассредоточилась для ненавязчивого наблюдения.

– Уболтала всё-таки папу? – поинтересовалась Катя.

– С трудом, – вздохнула ее подруга. – Пришлось прибегать к непорядочному приему…

– Это какому же?

– Напомнить о легендах о папиных похождениях в молодости, которые ходят повсеместно, и сказать, что я в сравнении с ним просто тихоня и домоседка.

– Точно, о его приключениях даже книга есть! – вспомнил Ларре. – Инзар, это, случайно, не твой…

– Мой, – кивнул Инзар так мрачно, что уже навострившие любопытные носы Катя с Эрли решили прямо сейчас не заниматься расспросами.

Катя мысленно отметила, что надо будет почитать – потом, по окончании их собственного квеста, и мечтательно сказала:

– А вот будет забавно, если о нас тоже книгу напишут…

– Непременно напишут, – мрачно кивнул Инзар. – Только в ней ты сама себя не узнаешь.

Из пункта дальносвязи, едва разминувшись в дверях с какими-то спешащими торговцами, вышел глава посланцев, подошел к квартету и устало сказал:

– Как же я хочу на заслуженный отдых… стар я уже для всего этого.

– Ну что вы, почтеннейший Шурль Таэл, разве вы старый, – проворковала Эрли. – Можно сказать, что вы мужчина в самом расцвете лет! И сами же меня учили, что своих целей надо добиваться.

Шурль Таэл чуть усмехнулся.

– И научил… на свою голову. С детства пользуетесь, высокочтимая, что я на вас сердиться долго не могу. А вот вы, юноша, – тут он повернулся к Инзару, – в следующий раз толкайтесь полегче. Хотя, должен признать, команда у вас получилась хорошая, сработавшаяся.

Квартет польщенно заулыбался.

– А что мы тут стоим? – спохватился Ларре. – Давайте решать: едем дальше прямо сейчас или, раз и так столько времени потеряли, поищем таверну и баню?

Катя, несмотря на желание поплескаться в бассейне, проголосовала бы за продолжение путешествия (в конце концов, они не развлекаются, а по важному делу спешат!), но обнаружила, что большинство склоняется к другому варианту и смирилась.

Естественно по случаю наплыва приезжих, нормальные таверны (все три) были забиты по самые крыши. Но предусмотрительные жители Энс Шуката на время ярмарки ставили на окраине целые ряды сборных щитовых домиков – без особых изысков, но для краткого пребывания вполне пригодных. Компания, разросшаяся до нонета, заняла два домика.

Пока большинство распаковывалось, Катю и Ларре отправили на поиски бани. Оба, не сговариваясь, решили особо не спешить и совместить полезное с приятным – то есть с прогулкой по симпатичному и деловито-оживленному энсу.

Из-за близости к Заливу в Энс Шукате была своя особенность, она же достопримечательность, – разрезавший его на две почти равные части довольно широкий канал с несколькими арочными мостиками. По каналу проплывали запряженные водяными ымчи большие лодки, загруженные так, что едва не черпали воду, между ними, выписывая виражи, сновали лодочки с пассажирами

Катя с Ларре немного постояли на одном из мостиков, наблюдая за кажущимся хаотическим движением.

– Я года два назад здесь был проездом. Растет энс, меняется, глядишь, скоро до Чи Шуката дорастет, – задумчиво сказал Ларре. – Помнится, по всевзору говорили, что здесь модернизируют фабрику по производству сладостей и десертов. И ярмарка обустроена лучше, чем в Чи Зерете… Ну что, отдохнула хоть чуть-чуть?

– Да я не то, чтобы устала… Перенервничала немного.

– Ну ничего, после бани легче станет.

И действительно – после водных процедур всем, включая главу лесовиков, стало и легче, и веселее. Они дружно завалились в небольшую кафешку, запаслись разнообразными вкусняшками (в том числе местными десертами) и удалились в ближайший парк, где устроили импровизированный пикник. Шурль Таэл, слегка оттаявший и убравший на время в задний карман свою серьёзность, пересказал последние сплетни, бродившие по Чи Туанну, которые, собственно, и навели их на след компании. Коллеги Пинн Жуэва постарались на славу – в местных новостях оперативно появился материал о том, что скандальная четверка даже пересесть с каравана на заливоход не смогла без приключений, проиллюстрированный магографиями прыгающего ымчи, некий "анонимный источник" из СОП не удержался от интервью о гипотетическом похищении, снежный ком народного творчества прибавил в диаметре еще десяток-другой сантиметров… а высокочтимейший Эрль Лемгир, которому делегация обо всем доложила, весьма разволновался. А уж когда пришло известие о горестной судьбе "Гордости Альвего", терпению его пришел конец и он повелел блудную дщерь "немедленно догнать и вернуть!".

Квартет, тщетно стараясь быть убедительным, пообещал в дальнейшем соблюдать осторожность, избегать опасностей и не ввязываться в скандалы. Пятерка лесовиков сделала вид, что верит.

Следующим утром у высокочтимой Эрль Арлиин и почтенного Шурль Таэла состоялся очень серьезный и очень тихий разговор, после которого не слишком довольный глава лесовиков отправился продолжать отдых, даже не помахав квартету на прощание.

– Он предлагал, чтобы мы дальше ехали вместе, – пояснила друзьям Эрли, – но я решила, что конвой нам не нужен. Дядюшка Таэл человек хороший, но он бы нас всю дорогу воспитывал!

Следующие два дня путешествия выдались спокойными и ничем особо не примечательными. Разве что молодые супруги – хозяева очередной таверны, в которой квартет заночевал, – оказались оригиналами: не испугались, а неподдельно обрадовались визиту скандально известных персон и с фанатским обожанием в глазах попросили разрешения позвать приятеля, который сделает десяток магографий. Потом предполагалось развесить магографии на стенах и хвастаться знакомством.

У квартета не хватило жестокосердия отказать поклонникам.

– Интересно, автограф тоже попросят? – подумала вслух Катя, пока приятель-магографист запечатлевал ее и соло, и в квартете, и с фанатами.

Выяснилось, что такого обычая в этом мире нет… точнее, не было до сих пор. Катя в шутку посоветовала счастливым фанатам наладить тиражирование самых удачных снимков и продавать их постояльцам в качестве сувениров. Хозяева таверны задумчиво переглянулись с приятелем и поинтересовались идентификатором Катиного счета. Они ведь люди честные, если идея сработает – поделятся.

Двое постояльцев-туристов, с интересом следивших за всей этой суетой, пошептались и внезапно изъявили желание купить по сувениру и получить это… как оно называется… а, автограф!

Квартет торопливо дожевал ужин и сбежал в свои комнаты.

– Не так я хотела прославиться, совсем не так, – посетовала Эрли, расчесывая перед сном волосы. – Боюсь представить, что мне скажет при встрече папа. А уж что выскажут матушки…

Ларре, заглянувший на минутку к девушкам проверить, все ли в порядке и не прячутся ли, к примеру, под ковриками налетчики или цыхи, сочувственно кивнул:

– Мне братец Тирре тоже устроит выволочку. Он почему-то до сих пор считает, что меня надо воспитывать как маленького.

Катя вспомнила нравоучения тетушки и подумала, что сейчас, пожалуй, не отказалась бы их послушать, если бы от этого тетя Таня перестала бы волноваться за пропавшую племяшку.

Видимо, Ларре заметил, как она погрустнела, сообразил, что разговоры о родственниках немного не в тему, и предложил:

– Залезайте в постель, а я вам сказку расскажу.

– Про рыжего ымчи, – попросила Катя, ныряя под плед. Почему-то эта загадочная живность не давала ей покоя.

– Она очень-очень страшная, – нарочито серьезно предупредил Ларре.

– Ничего, – отозвалась из-под своего пледа Эрли. – Если нас будут мучить кошмары, мы прибежим прятаться к вам с Инзаром.

Судя по выражению лица Ларре, его эта перспектива не напугала, а, скорее, вдохновила, поскольку он немедля приступил к рассказыванию.

– Давным-давно жил в Великой Степи один ымчивод. Он был очень плохим человеком – бил ымчи, ругался с женами, не дарил детям подарков и мало платил табунщикам. Как не пытались его усовестить, со временем он становился все хуже и злее, поэтому жены, забрав детей, ушли от него, табунщики почти все сбежали и только бедным ымчи оставалось переносить его злобный нрав.

И вот однажды злой ымчивод с последним оставшимся табунщиком, таким глупым и ленивым, что его никто больше не брал на работу, перегоняли ымчи кормиться на новое пастбище с высокой рыжей травой, при этом грубо кричали на них и колотили палками. На месте они решили поспать немного. Когда же проснулись, увидели, что ымчи не пасутся, а собрались в тесный круг, прижавшись друг к другу боками и переплетя усики.

Злой ымчивод схватил палку и побежал к ним… но тут они расступились и ымчивод увидел, что в центре стоит большой ымчи с золотыми глазами, панцирем, рыжим как сама степь, и острыми жвалами. Даже не задумавшись о том, откуда появилось такое чудо, злой ымчивод решил поймать его и, подбежав, грубо дернул за длинные усики. Тогда рыжий ымчи схватил его острыми жвалами и…

– Перекусил? – спросил незаметно появившийся в комнате Инзар.

Катя и Эрли подпрыгнули на кроватях.

– Вечно ты перебиваешь, – недовольно сказал Ларре. – Нет, не перекусил, а забросил себе на спину и побежал в степь. Злой ымчивод орал и колотил его, но спрыгнуть не мог. А потом рыжий ымчи добежал до холма, нырнул прямо в него… и больше злого ымчивода никто никогда не видел.

– Вот и хорошо, – резюмировала Катя. – Нечего было ымчиков обижать. Они милые.

– Прирожденный ымчак, – умилился Ларре. – Ладно, давайте спать, поздно уже.

В эту ночь Кате снилось, что они с Ларре плывут по бескрайнему рыжему морю в маленькой лодочке, запряженной разноцветными ымчи, а где-то на берегу сидит грустный Андрюша и жалуется, что про него совсем забыли и ему одиноко…

Поутру на квартет обрушилось бремя славы. Похоже, хозяева с приятелем трудились всю ночь, поскольку стены оказались сплошь оклеены яркими постерами (Катя, всегда искренне считавшая себя нефотогеничной, с удивлением обнаружила, что на самом деле ей просто не везло с фотографами).

Хозяйка таверны, несмотря на ранний час, уже вела бойкую торговлю магографиями. Среди покупателей были и местные жители, и какие-то случайные проезжие. То и дело компанию отрывали от завтрака просьбами об автографе – похоже, новая идея пришлась по вкусу.

Довольно потирающий руки хозяин наотрез отказался брать с дорогих гостей плату за ночлег и даже наоборот – перевел, как обещал, на Катин счет процент от образовавшейся прибыли. Катя не стала отказываться. Ларре, конечно, парень не бедный и не жмот, но все-таки у девушки должны быть и свои личные источники дохода.

А вечером следующего дня, когда совсем стемнело, на горизонте засветились огни Альвего.

Глава 11

Если рассудок и жизнь дороги вам, никогда не помещайте рассветных и закатных тыви в один будильник!

("Справочник юного натуралиста")

Отдых перед последним перегоном квартет решил сократить до минимума, а накануне ехать допоздна. Даже не стали искать пристанища, а единогласно постановили заночевать в рощице неподалеку от дороги. Расстелили седельные чехлы под деревьями, показавшимися Кате похожими на десятиметровые удилища с охапками желтовато-кремовых помпонов на макушках, завернулись в дорожные плащи, наскоро поужинали при свете фонариков концентратами, обертки от которых Ларре тщательно смял и запихнул в дорожный утилизатор, – и пикничок на обочине получился вполне терпимым.

Правда, для полного удовольствия Кате не хватало одной мелочи – костерка из веточек. Хоть она и не была пироманом, но наблюдать за игрой живого огня ей всегда нравилось. А в этом мире она до сих пор не встречала ни очагов, ни каминов, ни даже свечей (пожар в караван-сарае не в счет, там было не до любования огненной красотой). Однако Ларре, с которым она поделилась этими мыслями, пояснил, что большая часть горючей древесины кроме тепла и света дает еще ядовитый дым, поэтому рисковать не стоит. Потом посочувствовал Кате и пообещал при первой же возможности поговорить со знакомым специалистом по объемным иллюзиям, чтобы сделал имитацию горящего светильничка.

"Только когда она будет, эта возможность – неизвестно…" - невольно подумалось Кате. То, что до Альвего уже рукой подать, наполняло ее одновременно надеждой, что найдутся наконец следы пропавшего Андрюши, – и боязнью разочарования.

Эрли, тщательно расчесывавшая моющим гребнем волосы, вполголоса посетовала:

– Спать почему-то совсем не хочется. Знаю, что надо, а не хочется…

– Значит, самое время страшилки рассказывать, – откликнулась Катя.

– А расскажи!

– Жили-были мама с девочкой, – Катя постаралась, чтобы голос звучал как можно более зловеще и таинственно. – Однажды они пошли на рынок и увидели там печальную женщину, которая очень дешево продавала разные красивые платьица и туфельки. Девочке понравились красные туфельки с золотыми пряжками и она стала просить маму их купить. Мама согласилась.

Как только они пришли домой, девочка надела красные туфельки и, подпрыгивая и приплясывая, побежала к подружке, которая в тот день устраивала вечеринку. Весь вечер она танцевала и не могла остановиться даже чтобы выпить воды или съесть хоть крошку, а когда праздник закончился, протанцевала до самого дома. Мама ее уже спала, девочка не стала ее будить. Она хотела снять туфельки, но не смогла, так до самого утра танцевала в своей комнате.

Утром мама заглянула к ней и увидела, что девочка за одну ночь ужасно побледнела и исхудала, еле держится на ногах, но все равно танцует. Мама схватила покрывало, завернула в него девочку и с трудом стащила красные туфельки. Девочка упала на кровать и сразу уснула, а мама побежала на рынок, нашла печальную женщину и стала ее расспрашивать. Женщина заплакала и сказала, что продает вещи своей дочери. Та где-то купила эти красные туфельки, надела их и пошла на танцы, а потом ее нашли мертвую.

Тогда женщины решили уничтожить туфельки и побежали к маме домой. Когда они вбежали в комнату, они увидели, что туфельки, которые мама бросила в угол, подкрадываются к спящей девочке. Женщины хотели их схватить, но туфельки подпрыгнули и выскочили в открытое окно.

Катя сделала паузу и значительно добавила:

– И больше их никто никогда не видел!

– Замечательная история! – похвалила Эрли.

– И рассказываешь ты хорошо, - поддержал высунувшийся из-под плаща Ларре. – Вот только подозреваю, что теперь я до утра не усну…

Катя хихикнула и свернулась клубочком, укрываясь с головой и закрывая глаза.

Во сне она шла по пустынной улице, осторожно неся в сложенных ладонях маленький язычок пламени, и твердо знала: если донести его до конца пути – все будет хорошо. Но улица сворачила то направо, то налево, петляла между разноцветных домов и все никак не хотела заканчиваться…

Усилиями Инзара все проснулись затемно и рассвет встречали уже практически в седлах. Выезжая из рощицы, Ларре внезапно притормозил своего ымчи.

– Слышите?..

С верхушек деревьев, освещенных первым лучом солнца, послышалось мелодичное стрекотание – сначала робкое, но постепенно набирающее силу и громкость.

– Рассветные тыви, – пояснил Ларре Кате. – Они начинают петь, когда на них попадает свет. Некоторые оригиналы даже держат их дома в специальных клеточках с подсветкой – для приятности пробуждения.

– О, да, – засмеялась Эрли. – У моего папы такой будильник из пяти тыви.

Ларре оценивающе глянул вверх.

– Поймать одного, что ли, чтобы Риона посмотрела?..

– Надо ехать, – напомнил Инзар. – Потом поймаешь.

Разочарованно вздохнув, Катя послала Плотве просьбу шевелить лапками, и квартет двинулся к дороге.

Приближаясь к центру здешней цивилизации, Катя – как и подобает девушке из "Энс Ка, которого даже нет на карте" – вертела головой так, что сова бы позавидовала, и впитывала впечатления. Впрочем, вереницы тяжелогруженых ымчи, от которых на дороге было тесно, по большому счету мало чем отличались от фур с прицепами, а параллелепипеды, полусферы, цилиндры и прочие пирамиды цехов промышленной зоны радовали глаз многообразием расцветок, а не архитектурными изысками.

Ларре, вошедший в роль гида, рассказывал, что Альвего лежит по обе стороны залива Туанн там, где он соединяется с морем и где его широкую горловину перехватывает местное чудо света – колоссальных размеров мост-порт (туда бы они и прибыли, если бы не нападение болотников). Судя по сопровождавшим лекцию жестам, город был похож на три вложенные друг в друга подковы: внутренняя – своеобразный гибрид наукограда и бизнес-центра, средняя – жилая с множеством мест для культурного (и не очень) отдыха, а крайняя – как раз та, которую сейчас пересекал квартет, – была целиком отдана производству. Правда, за последние пару-тройку десятилетий населения прибавилось и вокруг Альвего наросла оборочка из многочисленных энсов, имеющих все перспективы слиться в еще одну жилую зону.

Именно в одном из таких "поселков городского типа" на левом берегу залива находилось жилище Инзара, где квартет намеревался, образно выражаясь, разбить лагерь и устроить штаб-квартиру. К сожалению, сам дом был сдан на длительный срок приличному семейству магов, приехавших из провинции поработать (и подзаработать), но Инзар заверил, что они все прекрасно разместятся во флигеле. Девочки ведь уже привыкли делить гостиничные номера и каюты, значит, не будут возражать разделить комнату, не так ли?

Девочки переглянулись и кивнули.

Как и все виденные Катей чи и энсы, этот поселок был чистенький, аккуратный и разноцветный, однако попалось на глаза и нечто для нее новенькое: медленно трюхавших уставших ымчи обогнала небольшая платформочка о восьми колесиках. Установленные на ней четыре сидения оккупировала весело болтающая компания молодежи.

– Ну надо же! – удивилась Катя. – А я уж думала, что у вас тут колесо так до сих пор и не изобрели.

– Изобрели, конечно! – немного обиженно отозвался Ларре. – Только для колесного транспорта, знаешь ли, нужно прокладывать хорошие дороги, это долго и затратно. К тому же для зарядки аккумулятора и управления таким экипажем обязательно нужен маг-оператор. А вот ымчи везде пройдет – и по степи, и по горам, и по лесу.

– Не сердись, я пошутила, – поспешила успокоить его Катя. – У нас, кстати, тоже с дорогами не везде гладко.

Отходчивый Ларре сменил гнев на милость и сообщил, что в Альвего сейчас ведутся интересные разработки аккумуляторов большой емкости и, вполне возможно, в скором времени появятся более совершенные магомобили, которыми смогут управлять и не-маги.

– И вот тогда у ымчи появятся конкуренты, - заметила Катя и процитировала слышанное когда-то от тети Тани высказывание о железном коне, идущем на смену крестьянской лошадке.

– А ведь верно… – озадачился Ларре. – Я об этом не думал… Риона, ты умница! Надо будет поговорить на эту тему с Тирре, нас, степняков, такое может серьезно затронуть.

– И мне надо бы с папой побеседовать, – задумчиво сказала прислушивавшаяся к разговору Эрли. – Давно планируем пробить пару тоннелей под Рыжими горами для спрямления пути, но все руки не доходят, постоянно отвлекаемся на другие дела. Да и хорошие специалисты-тоннельщики в основном в Серых горах работают, их у тамошней правительницы так просто не переманишь…

– Приехали, – оповестил Инзар, останавливая ымчи у прохода в низенькой живой изгороди, окаймлявшей дорогу.

Флигелек поодаль от главного дома оказался и в самом деле небольшой, но со всеми удобствами, включая всевзор и линию дальносвязи. Обустроившись, Ларре первым делом связался с Каэд Ренну и доложил о прибытии. Договорились о встрече на послезавтра. Потом Ларре решил обзвонить некоторых знакомых, а кое-кого и навестить лично. Инзар сказал, что пораньше пойдет отсыпаться, а завтра – как это ни противно – надо сдаться врачу и получить втык за то, что, загостившись на острове, пропустил два плановых обследования. Катя и Эрли же решили назавтра поступить как подобает нормальным провинциалкам – пошататься по городу и посмотреть местные чудеса, а пока последовать примеру хозяина.

В конкурсе на лучший в мире будильник Инзар не напрягаясь с отрывом занял бы все три призовых места. Гости даже немного поворчали, что вот именно сегодня нет особой необходимости вскакивать ни свет ни заря… но услышаны не были.

Катя и Эрли наскоро провели ревизию гардероба, с сожалением признали, что ничего нарядно-прогулочного в нем нет (не концертные же платья Эрли надевать!) и придется косить под туристов в обычных дорожных шмотках. Старательно пытающийся привести непослушную шевелюру в пристойный вид Ларре резонно ответил на их страдальческие вздохи, что если они в Альвего задержатся – никто не помешает девушкам обзвестись любым количеством модных тряпочек. Ымчи у них крепкие, еще пару вьючных сумок выдержат.

У живой изгороди вышедший из флигеля квартет столкнулся с арендаторами. Невысокий толстячок и его миниатюрная супруга убеждали насупленного малька лет шести не капризничать и залезать в магомобиль, в котором уже подпрыгивали на сиденьях и стрекотали трое ребятишек такого же возраста. В этом трудном деле родителям помогала магичка-шофер, обещавшая за хорошее поведение показать по прибытии в детский сад замечательный фокус. Завидев приближающихся незнакомцев малек, видимо, устыдился и поддался на уговоры.

Родители помахали вслед удаляющемуся магомобилю, поздоровались и сообщили, что сейчас подъедет еще один, свободные места в нем будут, так что если почтенным по пути – милости просим. Квартет признательно согласился.

Большую часть дня Катя и Эрли провели в приятном безделье: покинули спутников в средней, жилой, зоне и долго бродили просто так, без цели, по просторным улицам и небольшим паркам, посидели в паре маленьких кафе, посмотрели выступление любительского театра на открытой сцене (по окончании Эрли заметила, что авторы пьесы – выпендрежники и что более сорока реминисценций и скрытых цитат – перебор), посетили по настоянию Эрли салон красоты… и болтали, болтали, болтали обо всем на свете. Эрли порассказывала о своем родном Лесном крае. Как оказалось, Катя сильно ошибалась, представляя себе его как сплошные девственные чащобы. Аборигенная флора, для людей непригодная, давно сменилась почти везде магически модифицированными рощами, садами и плантациями. Катя вспомнила про оставленный на милость пылесосной гусеницы куст роз… и через час они с Эрли уже практически договорились о закладке – после окончания поисков Андрюши, естественно, – опытного участка под новую культуру. А вдруг приживется!

К вечеру квартет снова собрался воедино и Ларре доложил о результатах своих изысканий. Знакомые завалили его кучей свежих городских сплетен, так что Ларре уже был в подробностях осведомлён, кто у кого учился, кто кого подсидел, кто женился и кто расстался, какие компании прогорели, а какие, наоборот, наладили дела… Узнавая, что Ларре приехал ради консультации с Каэд Ренну, все знакомые в один голос рассказывали, что у Каэд Ренну в последний год уховёртки все мозги повыели: мол, переругался со всеми коллегами, послал начальство ымчи под хвост, променял хорошее место в солидной фирме на убогую лабораторию в далеко не престижном районе – а всё из-за какой-то бредовой идеи о порталах!

– Он этими порталами – конечно, не практикой, а теоретическими расчетами, – занимался ещё в те времена, когда я у него уроки брал, – озадаченно сказал Ларре. – В общем-то, мой эксперимент с манипуляторами в чем-то основан на его идеях. Но мне он всегда казался адекватным магом.

– Ты уверен, что с ним стоит иметь дело? – спросил Инзар. – Может, есть возможность с кем-то еще проконсультироваться?

– Не забывай, у него тоже появился артефакт из другого мира…

– Я не артефакт! – уточнила Катя.

– Я в переносном смысле! Так вот, это означает, что он каким-то образом является частью этой головоломки с проколом пространства. Я, конечно, о себе мнения высокого, но сам, в одиночку, такое не потянул бы. Поэтому нам непременно надо с ним встретиться…

– И узнать, наконец, где Андрюша.

– И это тоже.

– Сейчас я кому-то по шее дам. Ты только об экспериментах думаешь, а мы, между прочим, сюда приехали именно Андрюшу искать.

Ларре кивнул, нехотя признавая справедливость претензии.

Встреча с почтенным магом была назначена на позднее утро, поэтому компания успела вкусить очередной растительный завтрак, за которым Ларре сплетничал о столичных знакомых, Инзар молчаливо излучал мрачность и пессимизм, Эрли прикидывала, скоро ли в местном консульстве Лесного края проведают о её прибытии и пожалуют очередные посланцы от родителей, а Катя просто жутко волновалась. Ей казалось, что золотая искра часов стоит на месте.

Тут от двери что-то мелодично бренькнуло.

– А вот и посланцы, – хмыкнул Инзар, вставая.

– Если что, меня тут нет, – предупредила Эрли и сделала вид, что собирается спрятаться под стол. Катя хихикнула.

Однако действительность превзошла самые смелые фантазии: на пороге обнаружилась будущая великая магичка (а пока мелкая нахалка) Люнс собственной персоной. В дорожном костюме и с рюкзаком.

– Эффер, ты?! – изумился Ларре. – Что-то случилось?

"Шило в неположенном месте у кого-то случилось!" – сердито подумала Катя. Сейчас, когда, возможно, до разгадки тайны исчезновения Андрюши оставалось всего ничего, ей совершенно не хотелось, чтобы Ларре отвлекался на всяких приставучих девчонок. Ну, положа руку на сердце, ей этого в принципе не хотелось.

Люнс Эффер гордо вздернула нос и заявила:

– Почтеннейший Маан Ларре, я хочу у вас учиться.

– Э-э… – сказал "почтеннейший" и беспомощно посмотрел на друзей.

– Я понимаю, что сейчас вы заняты, поэтому готова, если понадобится, отправиться с вами в путешествие. У меня есть все необходимые вещи, а также ымчи.

"Вот могу спорить, что она эту речь заранее отрепетировала, – еще более сердито подумала Катя. – Мелкая, наглая, пронырливая!"

– Нет, – сказал Инзар.

– Извините, уважаемый, но я обращалась к почтеннейшему Маан Ларре. Это касается только нас, магов.

– Э-э… – снова сказал "почтеннейший". – Эффер, мне, конечно, очень лестно, но я не могу брать на себя такую ответственность. Тебе лучше проходить обучение здесь, в Альвего.

– Но я… Я талантливый маг и не буду обузой! – пискнула мелкая, явно не собираясь сдаваться так просто. – Я уже овладела основами контроля и…

– Маан Ларре тебе ответил, – мрачно отрезал Инзар. – Дуй к родителям, пока они записку не прочитали.

– Какую записку?

– Ты что, не удосужилась их предупредить, что сматываешься? – возмутилась Эрли. – Ну знаешь, такого даже я себе не позволяла!

– Так вы меня не возьмете?

– Извини, но не возьмем.

– Ну ладно, – мелкая Люнс зло прищурилась, а вся вежливость из голоса испарилась. – Я это запомню.

Дверь за собой она задвинула с такой силой, что флигелек содрогнулся.

Квартет переглянулся.

– Самоуверенность потрясающая, – осуждающе сказала Эрли.

– С молодыми магами бывает такое, – вздохнул Ларре. – Когда начинаешь видеть энергетические потоки, понимаешь,что можешь ими управлять, – это совершенно особое ощущение. А девочка и без того балованная… Извини, Инзар. Не стоило давать ее родителям этот адрес для связи, но кто же мог подумать…

За то время, пока компания мотылялась по дорогам, фингал под глазом Каэд Ренну успел бесследно исчезнуть, так что при личной встрече ничто не портило облика почтенного мага. И обстановка была не такая убогая, как вообразила себе Катя, слушая сплетни.

После обмена вежливыми приветствиями и взаимными представлениями почтенный маг попросил гостей следовать за ним, в лабораторию, совмещенную с кабинетом, а по результатам прокола простанства – еще и с гаражом.

Васильковой "бэхе" при перемещении немного помяло о стену задний бампер и багажник, но в остальном она не пострадала. Катя погладила капот машины и почувствовала, как защипало глаза от внезапно нахлынувшей тоски по родному миру, по прежней спокойной жизни, по ворчливой тете Тане… однако Каэд Ренну, сам того не зная, выручил ее, начав задавать вопросы. Пришлось вспоминать, что Кате известно о двигателях внутреннего сгорания и вообще о технике без применения магии. Аборигены заинтересованно внимали.

Утолив первое любопытство, почтенный маг усадил гостей и предложил заслушать другого докладчика… то есть Ларре. Тот коротенько, минут на сорок, закатил отчет о своих экспериментах. Результат эксперимента скромно помалкивал. Невольные слушатели, которым эта история уже была известна, старались не зевать.

– Очень интересно, очень, – констатировал Каэд Ренну. – Приятно, что мои уроки пошли вам на пользу. А теперь послушайте меня…

И почтенный маг – тоже коротенько – рассказал о своем эксперименте, связанном с проверкой расчетов улучшения качества дальносвязи. Рассказ, который изобиловал специфическими терминами магической науки, упоминаниями малоизвестных гипотез и ссылками на сложные расчеты, Ларре выслушал, немного хмурясь. В отличие от своих друзей, в магии не сведущих, он уловил некоторые нестыковки в теоретическом обосновании и методике эксперимента, но решил пока не заострять на этом внимания.

– Но как наши действия могли повлиять друг на друга? – спросил он. – И как определить, куда подевался третий, так сказать, элемент? И был ли он вообще?

– Был, конечно! – не утерпев, вмешалась Катя, уставшая с притворным вниманием слушать совершенно ей непонятную научно-магическую абракадабру. – Я своими глазами видела – твои волшебные тентакли утащили Андрюшу в портал!

– Вы правы, милое дитя! – согласился Каэд Ренну.

С этими словами он извлек из рукава нечто, напоминающее классическую волшебную палочку, и направил ее на магический экран, с виду представлявший собой две пластины идеально чистого стекла с взвесью из мельчайшей золотой пыли между ними.

Повинуясь взмаху "палочки" золотая пыль замельтешила и сложилась в узор, в котором Катя узнала карту материка.

– У меня было время подумать, посчитать и придти к единственно возможному заключению, что в произошедшем поучаствовала третья сила. Сейчас сами увидите… вот тут (палочка поставила на карте отметку) моя лаборатория. А вот тут (ещё одна отметка на карте) – Чи Вират, с которым я устанавливал связь.

Между отметками вспыхнула тонкая золотая нить.

Каэд Ренну передал "палочку" Ларре:

– Теперь ваша очередь, коллега.

Польщённый таким обращением от бывшего наставника, Ларре отметил свой остров и какой-то кишлак в бескрайних просторах Великой Степи. Обе отметки тут же соединились ещё одной нитью.

– Очень хорошо, коллега. Дайте-ка указку… С моими расчетами в подробностях можете ознакомиться чуть позже, а пока изложу только вывод. Учитывая направление векторов воздействия, анализируя остаточные возмущения магического пространства и применяя теорему о равнодействующих разнонаправленных, получаем только один возможный вариант – дополнительный вектор отсюда (палочка ткнулась в карту) сюда!

– Но это же Серые горы! – воскликнул Ларре, обозревая получившееся пересечение трех линий. – Вы думаете… анкорды?

– Уверен. Так получилось, что я проводил некоторые изыскания об анкордах и их магии, поэтому теперь могу безошибочно опознать характерные признаки их перемещений, – при этих словах Каэд Ренну скривился, как будто на его глазах съели особо вкусный фрукт и даже не предложили угостить. – Перемещений через порталы, которых они нас лишили! Все три воздействия наложились друг на друга в этой точке (последовал еще один энергичный тычок в карту) и срезонировали!

– Но почему?! – возопил Ларре. – Сколько воздействий вокруг – и ничего не резонирует! А тут сразу прокол пространства!

– А потому, – наставительно сказал Каэд Ренну, – что мы все не учли один важный фактор.

– Какой?!

– Бродячую пустыню, коллега.

Ларре запустил обе руки в шевелюру.

– Ой-ой-ой…

– Вот именно. Она очередной раз сменила направление и, на нашу удачу… то есть к нашему несчастью, расположилась именно под точкой, где пересекались векторы. Почти нулевая вероятность такого совпадения, но…

Катя поняла, что у нее сейчас мозг закипит.

– Глубокоученейшие маги, – сдавленным от чувств голосом сказала она, – это все очень интересно, очень… но где Андрюша?!

– Почти наверняка где-то в Серых горах… если не расщепился по дороге, – спокойно сказал Каэд Ренну.

– Р-р-р…

– Не волнуйся, – поспешил вмешаться Ларре, – раз ты не расщепилась, то и он не должен.

– Вот и хорошо. Значит, завтра отправляемся в Серые горы.

– Не хочу обидеть вас, милое дитя, – вздохнул Каэд Ренну – но вы чересчур наивны. В Серых горах…

– Знаю, водятся анкорды. Ну и что?

– А то, – внезапно рассердился Каэд Ренну, – что эти твари не станут вам помогать и даже с вами разговаривать! Люди для них – сорняки, мелочь, не заслуживающая внимания! Я сам организовывал посольство к анкордам, умолял и упрашивал – чтобы хоть поговорить о возможности смягчения запретов на порталы. Но эти высокомерные гады даже не соизволили встретиться! – Голос почтенного мага набирал силу, он уже практически кричал. – Они – тормоз нашего прогресса! Помеха развитию магической науки! Всего несколько порталов! Им бы это не стоило ничего… ну, может, мелкое неудобство. А мы смогли бы мгновенно перемещаться! Какие возможности для путешествий! Для торговли! Для спасательных операций! Анкорды давят нас и не дают свободно развиваться!

Почтенный маг так разгорячился, что пошел красными пятнами, глаза сверкали каким-то безумным блеском. Даже Инзар опасливо отодвинулся.

– Я давно говорю – хватит терпеть! Надо решить эту проблему раз и навсегда! Анкорды мешают человечеству – и анкорды должны быть уничтожены!