Почти твоя

10

Хотя Бетси и Кора ожидали отправления поезда, резкий рывок отбросил их на спинки кресел. Бетси, сидевшая у окна в предпоследнем купе, содрогнулась, разглядев на перроне Криса. Они опередили его буквально на считанные секунды. Еще немного – и на запястье Бетси сомкнулись бы его пальцы, жесткие и беспощадные, как наручники.

Такой знакомый, Крис в то же время казался совсем чужим в черных отглаженных брюках и дорогой кожаной куртке. Только глаза у него оставались все те же – синие, упрямые, властные. Лицо его, на миг мелькнувшее перед Бетси, выражало боль, досаду, разочарование. Человек, которого она полюбила, который ненадолго стал ее мужем, не привык проигрывать. Если Крису все же удастся вернуть Шотландцу внучку, сочтет ли он большим поражением то, что навсегда потеряет Бетси?

В распоряжении Криса мощный «мерседес», а значит, он сумеет обогнать их и будет ждать на вокзале в Силвертоне. Между тем пикап Бетси так и остался на стоянке в Дуранго. Если только удастся ускользнуть от Криса в Силвертоне, может, стоит вернуться в Дуранго и забрать пикап? Или просто сесть на любой автобус, который идет на север? Тогда они останутся без вещей и денег, кроме той мелочи, что завалялась у Бетси в кошельке.

Что ж, она готова на все, только бы сдержать клятву, данную Дайону. Попыхивая пушистым дымом, поезд все убыстрял ход, катясь мимо скромных сельских усадеб, там и сям разбросанных вдоль реки. Кое-где среди скота мирно паслись лоси. Асфальтовая лента шоссе летела слева, почти бок о бок с рельсами, и по ней мчался, не отставая, серебристый «мерседес».

Минут через двадцать на горизонте возникли снежные пики гор. Паровоз, пыхтя, поднялся на железнодорожный мост, и шоссе осталось далеко внизу. Теперь поезд будет идти по краю узкого извилистого ущелья, останавливаясь лишь затем, чтобы пополнить запас воды. Где вода – там и люди, где люди – там и дороги. Будет ли Крис поджидать их на одной из этих крохотных станций? Или поедет дальше, зная, что никуда они от него не денутся?…

Кора робко просунула ладошку в ладонь Бетси. Нижняя губа у нее больше не дрожала, но лицо все равно было смятенное и несчастное.

– Мамочка, – сказала она шепотом, – может, нам все-таки поверить Крису? Он ведь любит нас. Он никогда не сделает нам ничего плохого.

Хорошо бы коли так, подумала Бетси. К несчастью, все, что связывало нас с Крисом, изначально покоилось на лжи. Не в силах придумать ответ, который не очернил бы в глазах девочки человека, почти ставшего ей вторым отцом, Бетси лишь молча покачала головой и теснее прижала к себе Кору.

Теперь поезд катился по самому краю ущелья, и далеко внизу на камнях неукротимо прыгала река. Ослепительно сверкал снег. Зябкие осины дрожали от холода в своей зимней наготе. Когда дорога пошла в гору, Бетси поменялась местами с Корой и закрыла глаза, не в силах любоваться живописными видами. От Криса им все равно не уйти – в этом нет сомнения. Что ни говори, а она проиграла вчистую.

Тремя часами позже, когда поезд прибыл в Силвертон, Бетси заново воспрянула духом. Толпа лыжников с багажом и снаряжением готовилась пересесть на поезд, идущий в горы, и на перроне стояла невообразимая толчея. Быть может, в таком многолюдье Крис потеряет их из виду?

Схватив Кору за руку, Бетси побежала к вагончику, в котором во время поездки продавали сувениры и горячий шоколад. Быстро оглядевшись, она убедилась, что путь свободен. Спустившись из вагончика на другую сторону перрона, Бетси и Кора бросились бежать со всех ног.

Когда они выбрались на главную улицу Силвертона, запруженную лыжниками и праздными туристами, Бетси поколебалась, затем повернула налево. За чередой сувенирных лавчонок она разглядела небольшую прачечную-автомат. Возможно, там есть телефон.

Вбежав вместе с Корой в прачечную, Бетси сразу увидела телефонный аппарат, а при нем, к счастью, был и справочник. Торопливо пролистав потрепанные желтые страницы, она начала набирать номер автобусной компании, которая рекламировала лыжные туры. Если там только сыщется пара свободных мест…

– Не так быстро. – Сильная мужская рука, протянувшись из-за плеча Бетси, нажала на рычаг.

С упавшим сердцем Бетси повернулась к человеку, который так недолго был ее мужем, – знакомому незнакомцу. Вблизи он был так же красив, как прежде, – властной, жесткой, чужой красотой.

– Ты не имеешь права забрать Кору… или арестовать меня, – сказала Бетси.

Твердые пальцы Криса сжали ее запястье.

– Напротив. Я – представитель суда, а ты скрываешься от правосудия.

Женщины в прачечной смотрели на них во все глаза.

– Позвать полицию, дорогуша? – спросила одна из них.

Бетси медленно качнула головой. Крис победил – это бесспорно. Если верить его словам, ей грозит арест. Чтобы сохранить хотя бы возможность изредка видеться с Корой – не говоря уж о том, чтобы растить ее, как она обещала Дайону, – придется подчиниться. Подавив внутренний протест, Бетси позволила Крису отвести ее и Кору на вокзал, где был припаркован его «мерседес».

И снова между ними, как когда-то по дороге в «Улей», сидела рыжая девочка, притихшая и подавленная. Разделенные этим живым барьером, Крис и Бетси не обменялись и десятком слов. Оба они были погружены в свои мысли. Почему, думала Бетси, почему он не забрал Кору еще тогда, осенью? Почему не показал сразу свое истинное лицо? Зачем остался жить с нами, пробудил во мне любовь, привел меня к алтарю… зачем?

По дороге в поместье Маклеодов Крис указал на симпатичный бревенчатый домик с сараем – из тех, что Бетси презрительно называла воскресными ранчо.

– Вот там я и живу, – сказал он небрежно, словно не особо рассчитывал, что Бетси или Кору это заинтересует. – Почти всю плотницкую работу я проделал своими руками.

Бетси ничего не ответила, храня презрительное молчание, но в душе у нее дрогнул огонек любопытства. Даже если Крис сделал кое-что сам, и строительство дома, и сам участок наверняка обошлись ему в кругленькую сумму. Все яснее она понимала, что уроженец нищего ранчо в Айдахо явно преуспел в жизни. Назвав его человеком, который не привык проигрывать, Бетси оказалась недалека от истины.

Больше Крис не сказал ни слова, и огромный серебристый автомобиль в полной тишине исправно глотал мили, отделявшие их от поместья Маклеодов. Вскоре Крис притормозил и, опустив окно, набрал код на электронном замке ворот, по обе стороны от которых протянулся высокий забор.

Ворота распахнулись, и стала видна извилистая подъездная аллея. В конце ее, между сосен, осин и можжевельника высился внушительный особняк в викторианском стиле, принадлежавший родителям Дой Маклеод. Много раз Бетси пыталась представить себе этот дом, но и подумать не могла, что когда-нибудь увидит его собственными глазами. Теперь ее привезли сюда против воли, словно беспомощную пленницу.

Лакей в ливрее распахнул входную дверь, прежде чем они успели нажать на кнопку звонка. И сразу же появились Маклеоды, которые явно бросили все свои дела, чтобы в мраморном вестибюле особняка приветствовать свою долгожданную внучку.

– Кора, дорогая! Наконец-то ты приехала! – воскликнула Нэнси Маклеод, седая дама с добродушным красивым лицом. Бросившись к девочке, она заключила ее в крепкие объятия.

Счастливо улыбавшийся Шотландец присоединился к ним, но Кора, явно подавленная такой нежностью по сути чужих людей, осталась безучастна. Глядя на эту сцену, Бетси прикусила губу. Разве удастся ей убедить судью, что девочке лучше остаться с ней, чем с дедом и бабкой, которые явно любят ее и готовы исполнять каждую ее прихоть? А значит, все пропало.

Остро чувствуя ее боль и сознавая, что сам он отчасти повинен в этом, Крис легонько сжал плечо Бетси. Бетси отшатнулась, как от удара. Даже и не пытайся загладить свою вину, мысленно отрезала она. У тебя это никогда не выйдет. Никогда.

Отвергнутый Крис скрыл свои чувства за непроницаемым выражением лица.

При всем своем богатстве, красоте и ухоженности, Нэнси Маклеод по духу была истинной бабушкой. В напряженной ситуации, где бесполезна была деловая хватка Шотландца, именно она первой ощутила всеобщую неловкость и взяла инициативу в свои руки.

– Думаю, вам троим, захочется поговорить, – мягко сказала она Бетси и Крису, прежде чем ее супруг воинственным тоном принялся отдавать суровые приказы. Ясные глаза Нэнси остановились на лице Бетси. – Вы не будете против, если я отведу Кору на кухню и угощу печеньем и горячим шоколадом? – спросила она так, словно Бетси не была проигравшей стороной, а Маклеоды победителями.

Кора, которая до сих пор упрямо спорила с Бетси, в один миг оказалась ее вернейшей союзницей. На ее круглом личике ясно было написано: без разрешения мачехи она и с места не сдвинется.

Бетси неохотно кивнула, понимая, что выбора у нее нет. Миг спустя Нэнси уже уводила девочку прочь, а Бетси бессильно смотрела им вслед.

– Ну что же, миссис Бетси Мэлори, – подал голос Маклеод, – давайте пройдем в мой кабинет и там все обсудим.

Оказавшись с Крисом и Маклеодом в кабинете, окна которого выходили на поросшие зимним лесом склоны, Бетси ощутила себя лисицей, попавшей в капкан. Она могла бы, как делают иногда дикие звери, отгрызть лапу и, хромая, бежать, но для нее этой «лапой» была Кора. И за девочку она будет бороться с Маклеодом до конца.

Шотландцу недолго удавалось сохранять вежливую сдержанность. Навалясь на массивный стол, он горячо и красноречиво заговорил о своих правах на общение с внучкой. Как посмела Бетси игнорировать вызов в суд? Как могла проявить такое неуважение к закону, претендуя на воспитание десятилетней девочки?

Эта выспренняя речь вызвала у Бетси бурную реакцию. Не выдержав, она упомянула Дой Маклеод, ее распущенность, увлечение наркотиками и тюремный срок.

– Это вы воспитали Дой! – бросила она в лицо старику, ничуть не смешавшись под его гневным взглядом. – И после этого вы еще претендуете на то, чтобы воспитывать Кору?!

Шотландец хотел дать ей достойный отпор, но Бетси опередила его.

– Может, мне и следовало явиться в суд, – продолжала она, – но скажите, что вы бы сделали на моем месте? Покорно склонили бы голову перед деньгами и влиянием? – Бетси бросила уничтожающий взгляд на Криса. – Вы и ваш, с позволения сказать, адвокат охотились за мной, как за диким зверем. Он обманом проник в мой дом, а сегодня еще и похитил меня с вашего дозволения. Еще посмотрим, что скажет на это судья!

По крайней мере, она не сказала Маклеоду, что мы женаты, подумал Крис. Если Шотландец с его вспыльчивым нравом узнает сейчас и об этом, мне и самому не избежать судебного иска.

– Успокойтесь же, – сказал он вслух, наконец, решив перейти в наступление. – Бетси, я не проникал в твой дом обманом. Я искал тебя и нашел, вот и все. И решил остаться, чтобы узнать, как ты воспитываешь Кору. Что еще я мог сделать – предъявить тебе повестку? Или послать телеграмму? Я ведь даже не знал твоего адреса. Что до так называемого похищения…

– Вовсе не так называемого, – ледяным тоном перебила Бетси. – Оно было на самом деле, и Кора свидетель тому!

– Мы собрались здесь поговорить о Коре, не забывайте об этом. – Эта реплика принадлежала Шотландцу. Грызя незажженную сигару, чтобы хоть как-то умерить свою ярость, он сверлил Бетси неприязненным взглядом. – Все верно, молодая леди, я послал за вами своего адвоката. И если он, как вы говорите, похитил вас, то этим оказал вам величайшую услугу. Иначе помощник шерифа арестовал бы вас и бросил в кутузку, где таким, как вы, самое место!

Оскорбленная таким выпадом, Бетси промолчала. Крис тоже предпочел не вмешиваться, пытаясь пробудить в себе безошибочное адвокатское чутье, которое прежде никогда его не подводило. Заполняя паузу, Шотландец заговорил о новых методах лечения наркомании и о своей надежде, что Дой выйдет из тюрьмы другим человеком, откажется от наркотиков и будет готова принять на себя родительские обязанности.

– А между тем мы с Нэнси сделаем для девочки все, что только в наших силах, – торжественно громыхал он. – Малышка должна расти в кругу родных и близких! Что бы у вас там ни было с ее отцом, миссис Мэлори, вы не вправе претендовать на родство с Корой.

Этот пылкий монолог растревожил худшие страхи Бетси. Если Маклеодам удастся получить опеку над Корой, эти мягкосердечные родители передадут девочку Дой, едва та выйдет из тюрьмы. Бетси глубоко оскорбило, что Шотландец так просто, походя, отбросил всю любовь и нежность, связавшую их с Корой, только потому, что между ними нет кровного родства! Да неужели он не знает, что единство любой семьи крепится не только родственными связями?

– Словоизвержение закончилось? – ядовито осведомилась она, едва Маклеод смолк. – Тогда позвольте мне сказать вам вот что. Я люблю Кору всем сердцем, всей душой, как родную дочь. И я скорее умру, чем отдам ее вам, чтобы она попала в грязные руки Дой! Может быть, сейчас Кора и в вашей власти, принимая во внимание ваши деньги и интриги Криса, но я буду сражаться с вами до последнего гроша, до последнего дыхания, даже если останусь бездомной и нищей!

Шотландец не привык получать отповеди от кого бы то ни было, тем более от хрупкой небогатой женщины. Он побагровел и вскочил.

Крис торопливо шагнул вперед и встал между лучшим своим клиентом и любимой женщиной.

– Я во многом согласен с тем, что сказал мистер Маклеод, – обратился он к Бетси, зная, что в лучшем случае получит от нее лишь презрительный взгляд. – Он и Нэнси имеют право общаться со своей внучкой. Пускай Дой и была плохой матерью, но то, что они оказались разлучены с Корой, несправедливо, ведь они лишены были радости знать внучку с первых лет ее жизни.

Слегка пристыженная, Бетси пробормотала, что она всего лишь выполнила предсмертную просьбу Дайона.

– Что до этого, – отозвался Крис, – то отчасти я с тобой согласен. По-моему, позволить Дой безнадзорно видеться с дочерью – большой риск. Конечно, ради Коры все мы надеемся, что ее мать излечится окончательно, но статистика такого рода случаев не слишком обнадеживает. Поживем – увидим.

Он повернулся к Шотландцу, который уже готов был взорваться от таких речей о своем единственном чаде, и продолжил:

– Пока тюремные медики официально не подтвердят выздоровления Дой, доверить ей воспитание Коры невозможно. Между тем я первым готов подписаться в том, что Бетси – идеальная мать. Они с Корой нежно любят друг друга. Смею надеяться, что мы все же сумеем достичь компромисса.

Мятежный блеск в глазах Бетси явственно говорил: «Не смей ко мне подлизываться!» Она была твердо убеждена: любое соглашение, которое даст Маклеодам хотя бы частичную опеку над Корой, опасно и вообще немыслимо.

Шотландец, привыкший к тому, что адвокат всегда и во всем его поддерживает, сейчас медленно закипал. Чувствуя это, Крис решил, что для пользы дела им всем неплохо бы остыть и образумиться.

– Что вы скажете насчет небольшого перерыва? – спросил он, обращаясь сразу и к Шотландцу, и к Бетси. – Порой бывает трудно предсказать результат слушания в суде, и, если мы сейчас сумеем достичь соглашения, судья отнесется к нему благосклонно. Пусть каждый еще раз обдумает свою точку зрения, а после ужина обсудим подробности.

Шотландец скрепя сердце проворчал, что согласен на перерыв, и Крис от души понадеялся, что намек на непредсказуемость судей все-таки дошел до упрямого старика.

Бетси тоже согласилась, хотя и кипела от ярости. Ей нужно было все обдумать, а Крис любезно предоставил ей такую возможность. Тем не менее, она была вне себя и, едва они вышли из кабинета Шотландца, со всем пылом накинулась на Криса.

– Ты наверняка хорошо знаешь Дой, а значит, должен понимать, что Маклеодам нельзя доверять даже частичную опеку над Корой! Все равно она окажется под пагубным влиянием матери. Подумать только, я-то верила, что тебя волнует будущее Коры! Я-то, дурочка, надеялась, что ты и вправду заменишь ей отца, а ты об одном только и думал – как бы угодить Шотландцу! Ты просто подлая, мерзкая, лживая тварь! И, после всего что натворил, ты еще смеешь читать мне нотации!…

Криса спасло появление горничной.

– Миссис Маклеод будет рада видеть вас обоих сегодня за ужином, – робко сообщила девушка. – Ужин подадут в восемь часов. Миссис Мэлори, для вас с Корой отведена гостевая комната на втором этаже. Кора скоро присоединится к вам.

Нэнси Маклеод, встретившая их так дружески, вызвала у Бетси безотчетное доверие, к тому же она обрадовалась, что их с Корой не разлучат. Бетси кивнула горничной и саркастически осведомилась у Криса:

– Надеюсь, ты не станешь возражать?

Крис лишь молча глянул на нее, надел куртку и, выйдя во двор, принялся методично расхаживать по заснеженным дорожкам. Он не знал, что в это же время Бетси так же меряет шагами свою комнату, типично дамский будуар, отделанный в приятных розовых тонах. Она успела немного успокоиться, когда появилась Кора и с порога взахлеб принялась рассказывать о кухне, которая «больше, чем весь наш дом в „Улье“», и рыжей кобылке, которую приготовили для нее в конюшнях Маклеодов.

Итак, совращение Коры богатством и величием Маклеодов уже шло полным ходом. Бетси стало больно, но она постаралась усмирить чувства и лишь мягко напомнила:

– Мне казалось, что твоя любимая лошадка Комета.

Задумавшись на секунду, Кора подтвердила, что так оно и есть.

– Но рыжая лошадка мне тоже нравится, – застенчиво добавила она. – Если мы никогда больше не увидим Комету…

– Увидим, – твердо заверила Бетси, болезненно сознавая, какую ошибку она совершила, оторвав девочку от привычной жизни.

К изумлению Бетси, несмотря на все пережитое – или благодаря ему, – обе они ухитрились даже поспать. Бетси проснулась уже вечером от тихого стука в дверь. Кровать Коры была пуста.

– Дженни в соседней комнате помогает Коре вымыться и переодеться, – пояснила пришедшая горничная. – Миссис Маклеод сказала, что вы можете воспользоваться этой ванной и любой одеждой из гардероба. Она подумала, что вы захотите освежиться, прежде чем спуститься к ужину.

Часы показывали четверть восьмого. Понимая, что надо спешить, Бетси поблагодарила горничную и закрыла за ней дверь. Горя желанием избавиться от одежды, в которой проспала ночь, она первым делом принялась обшаривать гардероб и с горечью заключила, что незнакомая Дой, как видно, была одного с ней роста и размера. По счастью, все эти свитера, брюки, юбки и вечерние платья были явно ненадеванные, кое-где даже сохранились этикетки с чудовищно высокими ценами.

Должно быть, эти наряды были куплены любящими родителями и отвергнуты Дой как недостаточно экстравагантные. Бетси отчаянно не хотелось пользоваться любезностью Маклеодов, но еще больше ужасала ее мысль после душа снова надевать пропотевшую грязную одежду. Наконец она сдалась и выбрала для себя простенькое платье из темно-синей шерсти и кожаные туфли на низком каблуке.

Хотя ужин был превосходен, находиться за одним столом с Маклеодами оказалось для Бетси сущим мучением. Крис, сидевший напротив, упорно не сводил с нее сумрачных синих глаз, а Шотландец, восседавший во главе стола, так и сверлил ее неприязненным взглядом. Кора тоже притихла, явно чувствуя всеобщее напряжение. Одна лишь Нэнси, казалось, была в хорошем расположении духа и поддерживала светскую беседу, ловко обходя все подводные камни в виде неприятных тем.

Во время долгой прогулки в одиночестве у Криса родились кое-какие идеи, но, прежде чем высказать их, он решил, что всем им не помешает хорошенько выспаться.

– Мне кажется, что лучше продолжить наш разговор утром, на свежую голову, – предложил он вслух.

К его изумлению, Маклеод не стал возражать. Что до Бетси, то она, судя по ее виду, предпочла бы и вовсе никогда не разговаривать ни с ним, ни с Шотландцем.

Вскоре все встали из-за стола. Нэнси пожелала Коре спокойной ночи и, проводив ее в комнату Бетси, ушла в личные апартаменты, где уже ждал ее Шотландец.

– Знаешь, дорогой, – сказала она мягко, присев на диван рядом с мужем, – Кора сейчас рассказала мне кое-что интересное, и я думаю, что тебе тоже стоит это знать.

Шотландец тотчас навострил уши.

– Наша внучка говорит, что Крис и Бетси в сочельник поженились. Ты об этом не знал? Или просто не хотел говорить?

Шотландец, и без того полнокровный от природы, опасно побагровел, и воздух гостиной сотрясли отборные ругательства. Задержавшись на секунду, чтобы сказать Нэнси, что на нее он не сердится, Маклеод пулей вылетел из комнаты и велел дворецкому Эвансу немедленно найти Криса.

– Чтобы через пять минут он был в моем кабинете! – проревел он. – И никаких отговорок!

Услыхав об этом, Крис понял, что гневливый клиент каким-то образом узнал всю правду о его отношениях с Бетси, и приготовился выдержать бурю.

Его ожидания оправдались. Восседая за столом, как на троне, Шотландец метал громы и молнии и честил Криса на все лады. Обвинив его в предательстве своих интересов, он под конец пригрозил иском за нарушение профессиональной этики.

Впрочем, как ни гневался Маклеод, он и в этой ситуации смог найти для себя кое-что утешительное.

– Если только я не ослеп, – с ехидной ухмылкой заметил он, – ты для Бетси Мэлори сейчас хуже яда. Или мне называть ее миссис Харди? Ну да вряд ли она долго будет носить это имя.

Крис постарался скрыть, как глубоко и сильно уязвили его эти слова.

– Я приложу все усилия, чтобы она передумала, – внешне невозмутимо ответил он. – Кстати, это и тебя касается. Надо ведь учитывать и тот факт, что вы с Нэнси, как это ни печально, испортили Дой и все еще готовы потакать ей в ущерб интересам Коры. Готов спорить, что судья Доуд не упустит этой мелочи.

Шотландец уже готов был обрушить на него всю силу своего гнева, но попытался обуздать свой буйный нрав, и – о диво! – ему это удалось.

– Ты прав, сынок, – признался он, и по его тону Крис понял, что старик по-прежнему благоволит к нему. – С Дой мы потерпели поражение, хотя последние рапорты ее тюремного куратора внушают некоторую надежду. Может быть, это эгоизм, но нам хотелось бы взять реванш в воспитании внучки. Что ты предлагаешь?

Завтрак был накрыт в уютной, отделанной бархатом столовой, где самой значительной деталью обстановки был массивный камин. Бетси в теплом свитере и неношеных джинсах Дой наполняла свою тарелку и любовалась весело горящим пламенем, безмолвно тоскуя по дому. Крис то и дело показывал знаками, что хотел бы поговорить с ней с глазу на глаз, но Бетси упорно ничего не замечала.

Хотя Кора знала Нэнси от силы сутки, они уже подружились, и сейчас девочка весело болтала о походе в конюшню и на псарню Маклеодов, который они наметили на нынешнее утро. Бетси не хотелось вмешиваться в этот разговор, чтобы ее не сочли чересчур настырной, а потому она раздвинула прозрачные двери и с тарелкой в руках вышла на балкон. Поставив завтрак на широкие перила, Бетси оперлась на локти и засмотрелась на великолепный абрис заснеженных гор, пытаясь представить, что же уготовано ей в самом недалеком будущем.

Минуту спустя она напряглась, услышав шаги Криса.

– Нам нужно поговорить, – сказал он, стараясь не замечать ее откровенной неприязни. – Шотландец знает, что мы с тобой поженились. Тем не менее, нам с ним удалось выработать компромисс, который, возможно, устроит и тебя.

Бетси глубоко вздохнула и беспомощно пожала плечами, всем своим видом выражая сомнение. Проведя ночь под одной крышей с Крисом, но в разных постелях, она злилась вдвойне: на себя за то, что тосковала по нему, а на него за то, что он предал ее.

– Что ж, рассказывай, если хочешь, – отозвалась она, даже не пытаясь притвориться вежливой. – Впрочем, ты ведь все равно это сделаешь.

Они стояли так близко, что едва не касались друг друга плечами, и, тем не менее, Крис даже не шелохнулся.

– Согласно условиям, которые составили мы с Шотландцем, ты и я станем опекунами Коры, а Маклеоды получат право навещать ее, – терпеливо проговорил Крис. – Взамен они дают письменное обязательство, что не позволят Дой встречаться с Корой наедине без твоего разрешения.

Бетси с силой прикусила губу, плохо веря в такую удачу. Однако Крис ведь еще не договорил.

– Ты, конечно, можешь не верить, – продолжал он, – и я тебя не виню, но тюремный опекун Дой действительно дал о ней самый блестящий отзыв. Шотландец показал мне копию, и это вовсе не фальшивка.

С тех пор как полтора года назад Дой начала проходить специальную программу для наркоманов, ее поведение значительно улучшилось. В отзыве говорится, что она осознала причины своей тяги к наркотикам и хорошо понимает, что в будущем ей предстоит тяжкая ежедневная борьба со своим пороком. По просьбе Дой ее записали на занятия для матерей-заключенных.

Можешь представить, как Нэнси и Шотландец рады успехам своей дочери. Тем не менее, они признают, что вероятность полного излечения в таких случаях не слишком-то велика и что они пристрастны, когда дело касается дочери. Они согласны предоставить тебе решать, когда Дой будет готова проводить время вдвоем с Корой. У тебя будет единоличное право взять назад свое разрешение, если ты сочтешь, что Дой еще не излечилась окончательно.

Крис на мгновение смолк, почти страшась задать вопрос, который уже вертелся на кончике языка.

– Так что же все-таки ты думаешь о наших предложениях? – наконец спросил он.

Потрясенная до глубины души, Бетси с трудом могла поверить, что Крис сумел вырвать у Шотландца настолько выгодные условия. Прежде чем гадать, как Крису это удалось, она решила кое-что прояснить.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что опекунами Коры станем ты и я? Какое отношение ты имеешь к Коре, кроме того, что ее дедушка твой клиент?

Они давно забыли об остывающем на тарелках завтраке. Крохотный бурый крапивник, понемногу осмелев, порхнул и приземлился прямо на тарелку.

– Я не только адвокат Шотландца, но и твой муж, – напомнил ей Крис, – и надеюсь остаться им и в будущем. Что бы ты ни думала обо мне, Бетси, я люблю тебя. И Кора для меня как родная дочь. Я хочу спасти брак, который мы поклялись хранить в день свадьбы. К счастью для нас обоих, Шотландец доверил мне следить за тем, чтобы соглашение выполнялось обеими сторонами.

В груди Бетси болезненно шевельнулся какой-то твердый комок.

– Что, если ты не будешь моим мужем? – тихо спросила она, даже самой себе не желая признаваться в том, как ей до сих пор дорог Крис. – Если я захочу развестись и воспитывать Кору без твоего участия?

Крис заранее знал, что она ухватится именно за этот пункт.

– Ты права, – с величайшей неохотой сознался он. – Справедливости ради надо отметить, что на соглашение не должно бы влиять, буду я твоим мужем или нет.

Бетси ощутила горечь в его словах, и глаза ее опасно сузились.

– Не должно бы, но ведь влияет, верно?

Крис мог бы солгать, но понимал, что это самый верный способ навсегда потерять Бетси.

– Да, – с усилием отозвался он.

– Я должна подумать, – коротко сказала она.

Крис секунду помолчал.

– Ты ведь понимаешь, – проговорил он, наконец, – дело не только в Коре или Маклеодах. Дело в нас с тобой. Клянусь Богом, мне стыдно, что с самого начала я не рассказал тебе, зачем явился на ранчо. Но, простишь ты это или нет, а я не жалею о том, что смолчал. Иначе бы мы с самого начала стали врагами и я бы никогда не узнал тебя так близко.

– Повторяю: мне нужно подумать, – голос ее прозвучал ровно, безжизненно.

Крис постарался скрыть разочарование.

– Что ж, тогда я уйду и не буду тебе мешать, – сказал он и, взяв тарелку, направился в дом.

Завтрак Бетси так и остался стыть на балконе. Надев замшевые сапожки и вторую пару носков, она вышла прогуляться по поместью.

Бетси шла среди сосен к небольшому холму и, несмотря на яркое зимнее солнце, зябко ежилась, пытаясь привести в порядок свои растрепанные мысли. Ненависть к Крису постепенно стихала в ней. Что тут поделать – она по-прежнему любит его всем сердцем. Крис хочет возродить их совместную жизнь, и, хотя такая возможность прельщала Бетси, ей больно было оттого, что он почти не оставил ей выбора.

Откажись она – и потеряет Кору, нарушит обещание, которое дала Дайону. Согласится – и горечь поражения отравит их брак, как когда-то отравило брак родителей Бетси единоличное решение отца увезти мать на Аляску вопреки ее желанию.

Мать тогда, в конце концов, подчинилась ему, но развод все равно оказался неминуем. Что же мне делать, думала Бетси, что делать?

К ее изумлению, в просвет между соснами была ясно видна железная дорога Дуранго – Силвертон. Глядя, как утренний поезд ползет по долине, чтобы начать утомительный подъем вверх по краю ущелья, Бетси вспомнила вдруг, что ей-то как раз понравилось на Аляске. В отличие от матери, она уезжала оттуда с неохотой. В сущности, годы, проведенные на Аляске, остались для Бетси самыми веселыми и красочными воспоминаниями детства.

В этой мысли была мораль, и Бетси вдруг поняла какая. Зачем терзаться над проблемой, которой не существует? – мысленно спросила она себя. Да, твоя мама не хотела ехать на Аляску, но ты-то хочешь остаться и с Корой, и с Крисом. Что же тебя удерживает? Гордость? Несчастливая жизнь покойной матери? Дьявольское упрямство?

Бетси все так же не нравилось, что Крис обманул ее, но ведь он, в конце концов, жестоко поплатился за ложь. Ради нынешней его любви можно и забыть о прошлых грехах. После всего, что было, вряд ли Крис еще раз отважится вести с ней двойную игру!

Радость забурлила в Бетси, точно пузырьки шампанского. Опрометью бросившись к дому, она узнала у горничной, что Крис в кабинете Маклеода. Забыв постучать, она ворвалась туда.

– Я решила принять ваше предложение! – одним духом выпалила Бетси, глядя то на Маклеода, то на своего любимого.

Морщинистое лицо Маклеода просветлело, но Крис явно смешался. Ему тоже не давала покоя мысль, что Бетси принуждают сделать выбор.

– Ты уверена, что хочешь именно этого, – осторожно спросил он.

Бетси ответила ему сияющей улыбкой.

– Тебя и Кору? – уточнила она, с такой нежностью обняв Криса, что тревога на его лице тотчас сменилась счастливой улыбкой.

В этот миг в дверь легонько постучали, и кабинет вошла Нэнси.

– Все в порядке? – спросила она.

– Лучше не придумаешь, – сияя, ответил Шотландец.

Ответ Криса невозможно было выразить в словах. Прощенный и оттого счастливый, он крепко целовал свою возлюбленную.

Конечно, все его клиенты живут в Дуранго, а Бетси и Кора всем сердцем привязаны к ранчо, которое купил для них Дайон, но это все можно устроить. Крис кое-чему научился за время своего долгого отпуска и точно знал, что хочет изменить в своей жизни, чтобы все трое были счастливы.

Рука об руку он шел с Бетси по аллее, где еще вчера бродил в угрюмом одиночестве, и говорил любимой о том, как сильно привязался к Лариссонской долине и к ранчо «Улей».

– Ты не представляешь, как это заманчиво для меня – снова стать настоящим, а не «воскресным» хозяином ранчо, – говорил Крис. – Трудиться на свежем воздухе, наслаждаться природой, но самое главное – любить тебя и смотреть, как растет Кора. Разве может сравниться с этим жизнь адвоката в Дуранго?

Значит, Крис хочет жить с ними в «Улье»! Счастье переполняло Бетси, но все же ее лоб прорезала озабоченная морщинка.

– Я не хочу, чтобы ты отказался от карьеры, – возразила Бетси и остановилась.

Крис тоже остановился и обвил руками ее талию.

– Я уже думал об этом, – сказал он, нежно привлекая к себе Бетси, – и решил, что останусь партнером фирмы «Лейн и Харди». Просто реже буду браться за дела. Если все пойдет так, как я задумал, несколько дней в месяц я буду проводить в Дуранго. Неделю, самое большее – две. Работать можно и в «Улье». Нам придется немного расширить дом, чтобы устроить мне рабочий кабинет.

– О, Крис… – вздохнула Бетси. Она тоже подумывала расширить дом, правда, для того, чтобы завести ребенка. Но…

Крис не заметил, как изменилось ее настроение.

– Если хочешь, я готов вернуться в «Улей» хоть сегодня, – объявил он.

К горлу ее подкатил твердый комок.

– Мне ужасно не хочется говорить тебе об этом… но я сдала ранчо в аренду Петерсам.

В ответ Крис лишь шире улыбнулся.

– Об этом не тревожься, – сказал он. – Насколько я знаю, Тима и Сьюзен, они так будут рады за тебя и Кору, что немедленно откажутся от всякой аренды.

Вернувшись в дом, они сообщили Нэнси и Шотландцу о своем решении. Маклеоды были не только клиентами, но и давними друзьями Криса, а потому выслушали их с радостью, хотя и не без личного интереса.

– А как же мы? – спросил Шотландец, когда ему удалось, наконец, вставить слово. – Теперь, когда мы нашли Кору, нам хотелось бы подольше побыть с ней, а вы хотите сегодня же увезти ее и Лариссонскую долину.

Крис считал, что для Коры будет попросту губительно за такой короткий срок переходить уже в третью школу, особенно если вспомнить, сколько потрясений ей довелось пережить. Кора восторгалась новой лошадкой и прочими дарами своей родни, но в глубине души ей хотелось домой, в «Улей».

– Это я уже обдумал и вот что могу предложить, – сказал Крис. – Во-первых, на следующей неделе мы приедем в Дуранго, чтобы перед слушанием в суде окончательно утрясти наше соглашение. Но это еще не все. У вас ведь есть трейлер, верно? И, помнится мне, довольно удобный. Почему бы вам не приехать в «Улей» на день рождения Коры? Всего через три недели ей исполнится одиннадцать. Вы сможете гостить у нас, сколько захотите.

Шотландец и Нэнси разом повернулись к Бетси, и на их лицах читался одинаковый вопрос.

Тут только Крис сообразил, что приглашает гостей, не спросив прежде у хозяйки. Он заглянул в глаза золотоволосой красавице, которая так уютно прильнула к его плечу.

Бетси ответила ему сияющим взглядом.

– По-моему, – сказала она, – это замечательная идея. И кстати, мне только сейчас пришло в голову, что в весенние каникулы Кора может погостить в Дуранго месяц, а то и больше. А мы с Крисом побудем вдвоем. Что-то вроде второго медового месяца.

Услышав новости, Кора пришла в восторг. Вначале она крепко обняла Бетси, затем бросилась к Крису, и он легко подхватил ее на руки.

– Значит, ты теперь мой приемный папа, – прошептала девочка. – И насовсем, правда?

Крис подумал, что эта малышка так дорога ему, словно она и вправду его родная дочь. И если когда-нибудь у них с Бетси родится девочка, обе дочери будут равно милы и дороги сердцу матери и отца.

– Уж в этом, солнышко, можешь не сомневаться, – ответил он вслух, нарочито грубоватым тоном выдавая свою бесконечную нежность.

Они позвонили Тиму и Сьюзен, и когда те обо всем узнали, то с радостью согласились отказаться от аренды. Хотя Кора, Крис и Бетси остались в поместье Маклеодов на ланч, в середине дня они уже ехали в серебристом «мерседесе», возвращаясь, домой, в «Улей».

Когда подъехали к ранчо Петерсов, из школьного автобуса как раз выходила Эмили.

– Ой, остановитесь, пожалуйста! – воскликнула Кора. – Мы так долго не виделись…

И через несколько минут Крис и Бетси уже пили кофе с пончиками в уютной кухне Сьюзен, а девочки радостно плясали вокруг стола. После шумных поздравлений и восклицаний решено было, что Кора переночует у Эмили.

– Подумать только! Мы опять будем ходить в одну школу! – бурно радовалась Эмили. И миг спустя подружки уже исчезли, спеша как следует поболтать.

По дороге домой Бетси вспомнила, что еще не все успела выяснить до конца.

– Меня тревожит одна мелочь, – призналась она.

Крис обеспокоенно глянул на жену.

– Какая?

– Не могу понять, как ты забрал Кору из школы без моего ведома. Разве ты не знал, что я с ума сойду от тревоги?

– Моя дорогая, – сказал он, – я и не думал забирать ее без твоего ведома. Когда ты увезла Кору с заправочной станции, я как раз звонил тебе, чтобы сообщить об этом.

Если бы не его великодушие, подумала Бетси, он бы без помех увез Кору. И тогда мы бы встретились не в поместье «Лоуленд», а в зале суда. Вся наша жизнь была бы разрушена безвозвратно.

– Благодарение Богу, что у тебя такое мягкое сердце? – прошептала Бетси, целуя мужа в щеку. – Крис Харди, легкомысленный мой адвокат… до чего же я люблю тебя!

Ранчо «Улей» встретило их так, словно они и не уезжали никуда. Здесь их дом, и так будет, скорее всего, до тех пор, пока не вырастет Кора. Здесь они заживут привольно и счастливо и призраки прошлого никогда больше не омрачат их радости.

Едва отперев входную дверь, Крис и Бетси упали в объятия друг друга. Лихорадочными движениями Крис расстегнул куртку Бетси и сбросил ее на пол.

– Как же я хочу, наконец, коснуться тебя, дорогая, – прошептал он жарко, – ласкать тебя, наслаждаться твоим восхитительным телом.

– И я тоже, – отозвалась Бетси, торопливо стаскивая с себя теплый свитер и чересчур жесткие джинсы. – Тебе не кажется, что мы слишком тепло одеты?

Эту проблему удалось решить без труда. Переключив отопление на максимум, Крис любовно увлек супругу в спальню.

Хотя мысли Бетси были поглощены одним, она сразу заметила, что в спальне что-то не так.

– Покрывало смято! – наконец догадалась она и с тревогой добавила: – Кажется, здесь кто-то был.

– Совершенно верно, – подтвердил Крис, бросив на нее лукавый взгляд.

– Ты?! – безмерно изумилась Бетси.

Он кивнул.

– Я приехал сюда в пятницу, надеясь все уладить, и никого не застал. И тогда улегся на постели, словно дожидаясь тебя. Словно… – Крис замялся, – ты была совсем рядом, здесь, в этой комнате, где мы так любили друг друга.

Вся его страсть, вся тоска по Бетси прозвучали в этом неловком признании.

– Что же, – прошептала Бетси, – теперь я здесь.

Минуту спустя они сбросили остатки одежды и нагими нырнули под одеяла, жарко прильнув друг к другу. Как могла я так долго жить без него, изумлялась Бетси, когда губы Криса покрыли жадными поцелуями ее плечи, постепенно спускаясь к груди. Он – моя кровь, мое дыхание, вся моя жизнь.

Эта ночь стала самой упоительной в их жизни, и не только потому, что они снова были вместе. Непостижимым образом в эту ночь Крис и Бетси заново сочетались браком, и теперь их мятущиеся одинокие души воистину слились воедино.

Все поголовье ранчо покуда оставалось под опекой Петерсов, и влюбленным не нужно было ни кормить кур, ни обихаживать коней. Хотя день еще не кончился, они могли заснуть, не зная забот.

Бетси первой покорилась всевластной дреме, а Крис лежал и думал о Дайоне. Приятель, прошептал беззвучно Крис, если только твоя тень бродит где-то поблизости, спи спокойно. Я люблю их больше жизни и все сделаю, чтобы они были счастливы. Я ведь понимаю, как чертовски мне повезло, что меня полюбили Бетси и твоя дочь.

А когда-нибудь мы подарим Коре маленького братца или сестричку.

Словно ощутив его невысказанное желание, Бетси во сне тихонько, счастливо вздохнула. Губы Криса задрожали в едва заметной улыбке: неужели она научилась читать его мысли? Что ж, ничего удивительного. Бетси – его жизнь, сокровище, второе «я». Разве можно удивляться тому, что непостижимым образом она знает все заветные порывы его любящего сердца?