Адам не отрывал глаз от двери. Целых пятнадцать минут он наблюдал за теми, кто входит и выходит. Затем он начал беспокоиться. Он нервно шагал из угла в угол и смотрел на часы. Неожиданно для себя Адам понял, что ему нравится его беспокойство. От этого он так растерялся, что перестал нервничать.
Но прошло еще несколько минут, и мужчина снова запаниковал. Превосходно. Что может быть лучше, чем сидеть в больнице и ждать девушку, которую одновременно и любишь и ненавидишь! Ну и влип же он. И зачем он вызвался сопровождать ее? Кто его тянул за язык, ведь она хотела поехать одна?
Но, с другой стороны, может быть, это даже к лучшему. Ведь в последнее время они постоянно ругаются. Возможно, этот шаг поможет им сблизиться.
Неожиданно в двери появилась Дана. Она прошла мимо него, даже не посмотрев. Адам резко вскочил и подбежал к ней.
— Все нормально? Что тебе сказали? — быстро спросил он.
— Ничего страшного, жить буду.
— Так это простуда? — не сдаваясь, продолжал спрашивать Адам.
— Точно, простуда, — истерично ответила она, — самая настоящая простуда! — Дана засмеялась и вызвала лифт. Долго ждать не пришлось. Двери кабины раскрылись, и она быстро вошла внутрь. Следом за ней вошел и Адам. Он вопросительно посмотрел на нее, но она продолжала молчать. Тогда он нажал на кнопку первого этажа и отвернулся от нее. Надо было показать ей, что ему абсолютно все равно. Но любопытство взяло верх, и он снова повернулся к ней лицом.
Заметив в ее руке какие-то бумаги, он улыбнулся.
— Тебе прописали лекарства? Я куплю их для тебя.
— Нет, не стоит! — крикнула она.
— Но почему же? — Адам выхватил у нее рецепты. — Это всего лишь лекарства. Если ты простыла, то тебе лучше отлежаться дома. А я быстро сбегаю в аптеку и все куплю.
— Не надо, у меня все есть, — она забрала у него бумаги и засунула их в карманы брюк.
— Да что с тобой? — удивленно спросил он. — Почему ты так нервничаешь?
О, господи, как же она устала. Если бы ему сказали то, что минуту назад услышала она, он бы и не так занервничал.
— Прекрати задавать дурацкие вопросы! От того, что ты стараешься быть милым, мне только хуже становится.
Адам нахмурился. Что-то не так с этими рецептами.
— Я не стараюсь быть милым, как ты говоришь. Я просто хочу помочь. Мы же вместе работаем. Ты больна, и за тобой некому присмотреть. Так почему я не могу это сделать?
— На этот раз все будет по-другому, — устало произнесла Дана. — Я все куплю сама, не переживай.
— Нет, мы купим лекарства вместе. Сейчас быстро заедем в аптеку, — он сделал вид, что хочет обнять ее, а сам вытащил рецепты у нее из кармана. — Вот увидишь, все будет хорошо. Ты обязательно поправишься.
От ужаса Дана закрыла глаза. Что же делать? Сейчас он все поймет. Признаться ему или нет?
Лифт остановился. Двери начали медленно раскрываться. Однако Адам не двигался с места.
Дана направилась к выходу, но он преградил ей дорогу рукой.
— Аскорбиновая кислота?
Дана согласно кивнула. Адам еще раз взглянул на рецепт. Перечитав его, он недоуменно посмотрел на девушку.
— Аскорбиновая кислота, железо и курс обычных витаминов?
Дана снова кивнула.
— От простуды?
Дана задрожала от страха. Сейчас он все поймет.
— Это ведь не от простуды? — ухмыльнулся он.
— Нет, — прошептала она.
Адам опустил глаза и посмотрел на ее живот.
— Нет, — простонал он, — мы же предохранялись.
— Но, как оказалось, недостаточно надежно.
— Но мы же использовали...
— Да знаю я, — прервала она его, — но они не дают гарантии на все сто процентов. Так, во всяком случае, мне врач сказала.
— Почему об этом ничего не написано на упаковке? — возмущенно закричал он. Как будто он хоть раз читал то, что там написано.
— То же самое сказала и я, — улыбнувшись, ответила Дана.
На мгновение их глаза встретились. Как такое возможно? Двери лифта начали медленно открываться во второй раз. Дана не шевелилась. Адам, не глядя, нажал на какую-то кнопку, и двери закрылись. Кабина пошла вверх. Мужчина хмыкнул и посмотрел на свою попутчицу. Она беременна. Мы беременны.
— Ты бы мне рассказала, если бы я сейчас не узнал об этом?
Дана удивленно посмотрела на него.
— Если честно, то не знаю. Мне нужно время, чтобы все обдумать.
Он согласно кивнул и опустил глаза. Его мучил один вопрос, но он никак не решался задать его. Наконец, набрав воздуха в легкие, он решился.
— Ты оставишь его? — прошептал Адам.
Он говорит про аборт? Да как ему такое в голову могло прийти? Ну, конечно, он думает только о себе. Наверное, боится за то, что я потребую денег на содержание ребенка или, еще хуже, заставлю его жениться на себе. Наивный! Он меня еще не знает.
Я женщина. Более того, я мать. И ничто и никто не заставит меня избавиться от ребенка. Ведь это такое счастье!
— Не бойся, Адам, — весело произнесла Дана, — я не буду тебя ни о чем просить. Тебе не надо приезжать в роддом или выбирать ему институт. Представь, что этого вообще не было, что это просто страшный сон. Продолжай жить так, как ты привык! — Дана улыбнулась ему и нажала кнопку нужного этажа.
Адам нахмурился. Ему совсем не понравилось то, что он услышал. Глупая женщина. Как же так можно? Знать, что у тебя есть ребенок, и продолжать жить как ни в чем не бывало.
Наконец они покинули больницу и оказались на свежем воздухе. Дана пошла вперед, но Адам догнал ее и обнял за плечи.
— Неужели ты на самом деле так меня ненавидишь?
Дана попыталась вырваться из его объятий, но он был сильнее ее.
— Ну, скажем так, в данный момент меня нельзя назвать твоей фанаткой.
— Да нет, — нервно прервал он ее. — Я имею в виду не сейчас, а вообще, с тех пор, как ты увидела меня в первый раз. Мы не успели проговорить и пяти секунд, как ты уже смотрела на меня как на врага. В чем проблема?
— Ну, некоторые люди не подходят друг другу, — ответила она, отодвигаясь.
— Нет, дело не в этом! — прокричал он. — Здесь что-то другое, и ты знаешь, что! И если раньше я не был в этом уверен, то теперь все изменилось. Итак, почему ты не хочешь объяснить мне, в чем проблема?
— Проблема? Действительно, беременность — это огромная проблема!
Адам тяжело вздохнул.
— Ты оставишь ребенка?
Она отвернулась от него и утвердительно кивнула. Она еле сдерживала слезы. Он все равно не сможет ее понять. Ведь он совсем ее не знает. А самое главное, он не знает ее прошлого. Не знает, как она жила раньше.
— Как я уже сказала, это не твое дело. Никто не просит тебя быть папочкой. Отцовство явно не для тебя.
Он проигнорировал ее издевку.
— Если ты его оставишь, значит, ты не так уж сильно ненавидишь меня. Ведь этот ребенок — моя частичка. И если ты действительно думаешь, что я смогу спокойно жить, зная, что у меня растет малыш, а я ничего для него не делаю, то ты ошибаешься.
Дана боялась пошевелиться. Она думала, что он никогда ее не отпустит. Девушка была уже готова начать кричать, как неожиданно он освободил ее, развернулся и пошел к своей машине.
Адам сел на водительское кресло и со злостью стукнул по рулю. Затем он вышел из машины и посмотрел на нее.
— Ты едешь?
У Даны закружилась голова. Она покачнулась, ноги совсем не держали ее. Сейчас больше всего на свете ей хотелось бы оказаться в другом месте, только не здесь, не с ним. Наконец до нее дошел смысл его слов. Он не оставит ее. Она медленно пошла в сторону его машины.
— И как ты себе это представляешь, Адам?
Он ухмыльнулся.
— Не ищи ключ к разгадке, дорогая. У меня нет никакого опыта в таких делах, это точно. Но я не брошу тебя. Прими это к сведению.
Она подошла к нему и покачала головой.
— Но ты не должен.
— А мне кажется совсем по-другому, — мягко возразил он.
— Ты знаешь, я думаю, ты прав. Я не так уж тебя и не люблю. Ведь мы были вместе. Пусть всего одну ночь, но ведь это было. И ребенка я решила оставить.
Сердце Адама учащенно забилось. Наконец-то она согласна серьезно поговорить. К тому же она впервые заговорила о той ночи. А это уже что-то значит. Ведь раньше она сразу закатывала истерику, если он вспоминал об этом.
— Ты была совсем другой той ночью.
— Да.
— Но, Дана, самое главное то, что тебя заставило быть другой. Ответ прост. Причина во мне. Так вот, я-то не меняюсь. Я есть я. И любовью ты со мной занималась.
Дане стало неудобно от его слов. Он прав. Он был честен той ночью, в отличие от нее. Она всегда знала, как к нему относится, и было глупо забывать об этом. Теперь она должна сама исправлять свои ошибки. Хватит с нее сказок на одну ночь. Пора возвращаться в реальный мир. А реальность такова: она беременна.
— У нас нет с тобой будущего.
Адам серьезно посмотрел на нее.
— Мы вместе сделали ребенка, — медленно произнес он, — и мы вместе будем строить наше будущее, хочешь ты этого или нет.
— Ты не боишься стать отцом?
Джек с удивлением посмотрел на Адама. Сегодня они вместе собирают маленькую кроватку для будущего малыша.
— Расскажи, что ты чувствуешь? Ведь это такое событие.
Адам задавал вопросы, делая вид, что ему абсолютно все равно, что у его лучшего друга скоро появится ребенок.
Мужчины закончили сборку колыбельки. Установив ее в комнате для малыша, они отошли в сторону, чтобы полюбоваться выполненной работой. Адам решил развесить маленькие игрушки. Неожиданно ему стало страшно. Черт, ведь все это может произойти и с ним. Он тоже скоро станет отцом. Будет правильно посоветоваться с Джеком. Он уж точно знает, что делать. Ведь он через все это уже прошел. К тому же Джек его лучший друг. И Адам очень хотел сохранить эту дружбу. Но как отнесется Джек к тому, что его лучший друг провел всего одну ночь с его сестрой и в результате та беременна. Вдруг это как-нибудь повлияет на их отношения?
— А как Тара? У нее все в порядке?
— В каком смысле? — ухмыльнувшись, спросил Джек. — В порядке со здоровьем или вообще?
Адам пожал плечами.
— И то, и другое.
— С чего вдруг тебя стало это беспокоить?
— А ты что, ревнуешь? — весело спросил Адам. — Ты не переживай, а впрочем, мне всегда нравилась твоя жена.
— Даже так, — Джек удивленно покачал головой. — Ты так долго это скрывал и вот наконец решил раскрыться.
— Да ладно тебе.
— Что ж, я, кажется, понял, в чем дело. Я уже давно замечаю, что ты поглядываешь на беременных женщин.
— Просто любопытно. Такие парни, как я, мало разбираются в этих вещах, — растерянно произнес он. Затем, немного подумав, он добавил: — И вообще, разве тебе самому не интересно узнать, когда Тара бросит тебя ради того, чтобы быть со мной?
— Я поймаю вас, — продолжил шутку Джек, — и заберу ее обратно к себе. Я не хочу, чтобы из моего ребенка вырос такой же плейбой, как и ты. Хотя, думаю, мне незачем волноваться, потому что моя жена вряд ли уйдет от меня к тебе.
Они поднимались по лестнице, когда Адам наконец-то решился задать вопрос, который мучил его уже долгое время:
— Как ты думаешь, я смогу стать хорошим отцом?
От неожиданности Джек чуть не упал.
— Ты? С каких это пор ты размышляешь на тему отцовства? Ты не пойми меня неправильно, но если вспомнить всех женщин, с которыми ты проводил время, то боюсь, что у тебя не так уж и много шансов.
— Ты говоришь так, будто я переспал с половиной страны.
Джек удивленно приподнял бровь. Точно так же делает и Дана, наверное, это у них семейное.
— А что, нет?
Черт, да что же это такое? Уже и лучший друг упрекает его непонятно в чем. Ну любит он женщин, так что в этом такого? Тем более если он им тоже очень нравится. Конечно, у него было много женщин, но почему все его за это ругают?
— Вообще-то, Джек, я не спал со всеми женщинами, с которыми встречался. И ты должен помнить, что помимо любовных историй я еще и работаю. Мы вместе начинали наш бизнес или ты забыл?
— Нет, я все помню. Но не представляю тебя без женщины, это как-то неестественно.
Черт! Ну если я такой веселый и красивый, что поделать? Если я хочу провести с кем-нибудь вечер, то проведу. С этим никогда не было проблем. Но сейчас на самом деле он стал уставать от всех этих романов.
— Я не хотел обидеть тебя, — добавил Джек, — и совсем не думаю, что ты будешь плохим отцом. Просто я никогда не представлял тебя в этой роли. Что с тобой происходит? Может, у тебя начался кризис среднего возраста или еще что-нибудь в этом роде?
Это в его-то тридцать?
— Нет, но, может быть, через годик или два я обращусь к тебе за советом!
— Да, прекрати, старик, не обижайся. Ты ведь понимаешь, про что я говорю. В этом возрасте все мы начинаем размышлять о смысле жизни и т.д. А тем более об отцовстве. Это вполне нормально.
Адам покачал головой.
— Поэтому у тебя ребенок?
Джек счастливо улыбнулся.
— Не-а.
— Тогда почему?
— Ты хочешь услышать честный ответ или ответ настоящего мужика?
— Честный.
— Я люблю свою жену, Адам, — покраснев, ответил он. — Знаю, ты думаешь, что все это глупости, но я действительно ее очень сильно люблю. Я люблю ее так сильно, что мне хочется детей от нее. Мне хочется, чтобы в этом мире осталась моя и ее частичка, наша частичка, наш ребенок. Моя половинка и ее половинка.
Адам потрясенно слушал.
— Ну, да, — нахмурился Джек, — давай смейся, бесчувственный дурак. Но я действительно хочу этого, вот так-то. Когда-нибудь меня не станет, но останется мой сын или дочка, которые будут смеяться, влюбляться, делать ошибки и т. д. и т. п. И они будут похожи на меня и на Тару, разве это не здорово?
Джек говорил с таким чувством, что Адаму стало стыдно. Да и не хотел он смеяться над другом, наоборот, он хотел бы оказаться на его месте. Раньше он никогда об этом не думал, но теперь, когда он тоже станет отцом...
— Ты не ответил, как Тара? — снова спросил он. Джек совсем запутался. Что происходит с его другом? Почему тот не смеется и не подкалывает его? Он внимательно посмотрел на Адама, пытаясь разглядеть скрытую усмешку, но ничего не увидел. Лицо его друга было серьезным и сосредоточенным. Ну что ж, может, его действительно это волнует? Неожиданно его осенило. Да тут наверняка замешана женщина. Неужели Адам влюбился?
— Она очень устала, — улыбаясь, ответил Джек, — но здоровье в порядке. Ну ты же знаешь Тару. Мне приходится постоянно за ней следить. Чтобы она правильно питалась и не забывала пить витамины. — Он ухмыльнулся и добавил: — Это моя работа. Следить за здоровьем мамочки и будущего малыша. Знаешь, говорят, что если женщина во время беременности счастлива, то с ребенком все будет хорошо.
Адам заинтересованно слушал.
— Правда? Если она будет достаточно отдыхать и улыбаться, то все будет нормально? — он хмыкнул. — Ничего не понимаю, какая между этим связь?
— Большая. Ребенок и мать — это одно целое. Проблемы могут случиться не только в первые месяцы, но вообще в любой момент.
— Но с Тарой ведь все хорошо? Ей ничего не угрожает?
Наверное, это ужасно — потерять ребенка. Не дай бог пережить такое.
— Не беспокойся. Она здорова. Просто я очень сильно переживаю и нервничаю за нее. Тем более после того, что перенесла Дана, я очень боюсь, что с Тарой может случиться что-нибудь страшное.
— Что? — резко спросил Адам.
— О, да, — ответил Джек, — я совсем забыл, с кем разговариваю. Ты ведь ничего не знаешь, да?
— Не знаю, — быстро произнес он. — Но почему ты мне ничего не рассказывал? Что произошло с Даной?
Джек ненадолго задумался. У них крепкая и дружная семья. И они не очень любят говорить о своей личной жизни, тем более это не его секрет. Имеет ли он право раскрывать его? Но ведь перед ним — Адам, его лучший друг, который уже давно стал частью его семьи. Может быть, если он узнает немного больше о Дане, то это поможет им сблизиться. Все-таки понимание — вещь хорошая.
— Дана мечтала иметь еще одного ребенка, когда была замужем. Она не хотела, чтобы Джес была единственным ребенком, для нее это было очень важно.
Адам, как никто другой, мог понять ее. Он был единственным ребенком в своей семье и очень страдал от этого. Ему всегда хотелось иметь сестренку или братишку.
— Но кое-что произошло, — продолжал Джек, — отношения в ее семье нельзя было назвать отличными. Она часто нервничала, а это, естественно, не могло привести ни к чему хорошему. В общем, после того, как муж ее ко всему прочему еще и бросил, ее сердце было разбито.
Поняв смысл сказанного, Адам в ужасе закрыл лицо руками. Затем, сделав глубокий вдох, он спросил:
— У нее случился выкидыш?
— Да, дважды.