Под Баграмом

Хотите похудеть?

Нас по прибытии строго инструктировали соблюдению санитарно-гигиенических правил в целях предупреждения инфекционных и других заболеваний. Позже даже вручали письменную памятку на этот счёт, вот краткая выдержка из неё:

«Помни, что для Афганистана характерно: жаркий климат, высокогорье, кислородная недостаточность, особый солевой состав воды, наличие кишечных инфекций (брюшной тиф, дизентерия, болезнь Боткина), 100 % поражение местного населения глистами, малярия, москитные лихорадки, венерические болезни, почечнокаменная болезнь. В адаптационном периоде (первые три месяца), характеризующемся общим недомоганием…, расстройством желудочно-кишечного тракта, головными болями от колебания артериального давления, тоской по близким и Родине и плохим сном, необходимо…» Далее давались медицинские рекомендации в том числе употреблять только кипячёную (даже дважды) воду для предупреждения почечнокаменной болезни, сырую воду для питья обезвреживать таблетками пантоцида, овощи и фрукты мыть с мылом и обрабатывать раствором марганцовки и т. д. Я убедился, что нас не просто стращали этими предупреждениями и советами. Всё то, что говорилось в памятке, действительно было. Все нередко мучились желудочными расстройствами. Случалось это обычно после обедов у афганцев. Выглядели они так: солдат приносит в комнату грязную клеёнку, стелет её на пол, потом, наступая на неё ботинками, кладёт лепёшки, приносит что-либо сваренное на кухне царандоя, чай. Последствия такого обеда, как говорят — по закону подлости, проявлялись иногда в самом неподходящем месте: то ли в операции, где кругом — лунный ландшафт, ни кустика, то ли в транспорте, даже в воздухе.

Однажды я должен был кое-что передать на аэродроме в Баграме одному знакомому, который прибывал из Панджшерского ущелья и далее должен был лететь в Кабул. В положенное время вертолёт прибыл, люди вышли из него, а мой знакомый, никого не замечая, озабоченно промчался к расположенной метрах в 50–100 будочке известного назначения. Не дождавшись его, я минут через 15–20 пошёл туда, догадываясь уже, что возникли какие-то трудности. На мой вопрос, что случилось, он, приоткрыв дверь, крикнул только: «Вези штаны!» Пришлось привезти ему кое-какую одежду, пакет для его униформы, отвезти его к нам домой, где он принял лекарство, отмылся, отстирался, отдохнул и только потом смог отправиться к месту назначения.

Ходила молва, что англичане, когда воевали в Афганистане, тоже мучились от желудочно-кишечных расстройств, и профилактическим средством у них была рюмка виски перед едой. Не считалось предосудительной такая профилактика и у нас, если, конечно, имелось это профилактическое средство.

Вторым по распространённости заболеванием была желтуха (гепатит). Это серьёзная болезнь, и таких больных первые годы отправляли лечиться в Союз. В декабре 1981 года в советском полку, в районе Газни, я слышал разговор двух молодых солдат: один с больший радостью сообщал товарищу, что у него коричневая моча, значит, заболел желтухой и скоро отправят домой. Позже с такими заболеваниями в Союз уже не отправляли, лечили на месте. Некоторые из моих коллег привезли желтуху в Союз и болели, лечились от неё уже здесь.

Правду писали врачи и об особом солевом составе воды. Вот моё наблюдение. В Баграме мы кипятили воду для чая в кастрюльке. Первое время получалось за один нагрев 4 кружки чая, через месяц — только три, через 2–3 месяца — только две. Кастрюля покрылась слоем каменистых отложений в палец толщиной. Лично знаю и людей, которые пренебрегали советом пить кипячёную воду и там же в Афганистане страдали от камней в почках.

Летом в Афганистане очень жарко. Спать жарко даже под простынёй. Броня БТРа так раскаляется на солнце, что если сядешь на неё, ничего не подложив — обожжёшься. Стесняет любая одежда. Самой удобной оказалась специально изготовленная для южных широт одежда наших авиаторов: открытая на груди куртка-рубаха, подмышками в ней сделаны дырки и вместо одного из карманов в брюках также дырка — для вентиляции. Для меня при поездках в Чарикар она, к сожалению, оказалась неподходящей только одним — ярким, желтовато-оранжевым цветом, который очень бросался в глаза. Те, кто служил в южных пустынных провинциях, рассказывали, что там у них пропадала потребность ходить по малой нужде; так продолжалось несколько дней. Озадаченный новичок начинал беспокоиться, расспрашивал коллег. Оказывалось, что от жары всё испарялось через кожу; в течение недели, правда, организм приспосабливался к новым условиям, и временно утерянная функция восстанавливалась.

Видимо, от жары, а может, от комплекса неблагоприятных для организма факторов, включая нервные перегрузки, многие из нас за год теряли 10–15 килограммов веса. У меня очень средняя комплекция, ближе к худощавой, но и я за первый неполный год потерял 8 килограммов. В отпуске я килограмма на три поправился, а за вторую половину афганской командировки опять «усох», как и за первый год.