Под небом Ривьеры: Не торопи любовь

17. Страдания молодого Вертера

В долгой всенощной бессоннице я понял, что именно произошло с Леной. Я слышал о внегенитальном оргазме у женщин. Но о том, что это может случиться с Леной, я и подумать не мог, когда ласкал ее в гроте. Если бы, если бы я знал, если бы я тогда почувствовал это!

Я до предела возбудился в мечтах о сумасшедшей девчонке, показавшей мне из фуникулера зайчика.

— Нет, я не хищный орел, чтобы сломать в когтях твое непорочное тело, бросив его потом на съедение другим. Ты судьба, подаренная мне Богом, подаренная именно тогда, когда я нахожусь на распутье жизни. Это не может быть пустой случайностью! Я не могу тебя потерять, Лена!

В этих взбудораженных мыслях я забылся только к утру и проспал до обеда.

Пообедав на скорую руку, я отправился в здравницу «Кубань».

Уже знакомая мне по празднованию Первого мая дежурная ошарашила меня так, что я, забыв о приличиях, сел на ее стол, чтобы устоять на ногах.

— А девушки уехали.

— Куда уехали?

— Куда, куда. Домой, в Сибирь.

— В какую Сибирь? Может быть, есть записка для меня?

— Нет, ничего не оставили. Только самая красивая просила передать тебе привет, если появишься, и семейного счастья.

Потом дежурная помолчала и сурово добавила:

— Крутите тут головы девушкам. А жена с детьми дома мается. А ну, слезай! Расселся тут…

— Когда они уехали? — Я нащупал ногами пол и выпрямился, готовый бежать неведомо куда, лишь бы догнать Лену.

— Рано утром.

«Слюнтяй, — подумал я про себя, — размечтался на всю ночь. Надо было еще вчера найти ее, идиот!»

Шатаясь, я покинул вестибюль гостиницы.

Как описать мое состояние в те несколько часов? Полная опустошенность и дикая, почти звериная тоска.

Оставаться один в таком состоянии я не мог. Вспомнил, что Липарит с Наташей снимают комнату недалеко от «Кубани», один раз я там даже был. Прихватив в магазине бутылку «Твиши», я побрел к своему курортному другу, побрел обреченно, без единой мысли в голове, механически передвигая ноги.

Наташа, в одном купальнике, мыла во дворе, под колонкой, ноги, ставя их попеременно на венский стул и оттирая что-то зеленой резиновой губкой.

— Заходи! — приветствовала она меня, — а я только что из «Ривьеры», Липарит пристроил меня туда на грязи, что-то плохо отмылась я там.

И медленными, нарочито зазывными движениями она продолжила омовение — высоко подымая впечатляющие ножки к водяной струе, поворачивая бедра в разные стороны. Однако этот неожиданный стриптиз в натуральных природных условиях ничуть не впечатлил меня.

— Где Липарит? — тупо спросил я ее.

— Он придет позже, зашел к врачихе. А что это там у тебя в руках? — Наташа отключила воду и не торопилась сменить позу, застыв у крана, изогнувшись крутым бедром. Потом медленно выпрямилась и, плавным же движением, взяла из моих рук бутылку. Рассмотрев, воскликнула: — Чудное вино! А то Липарит совсем споил меня коньяком. Проходи в комнату. — И она вернула мне презент.

Почти половину небольшой уютной комнаты занимала широкая двуспальная кровать. Липарит знал свое дело, когда выбирал квартирку!

Я поставил бутылку на тумбочку, в другом углу от кровати, а сам за неимением в комнате стульев — единственный забрала для процедуры Наташа — присел на нее.

Она впорхнула в дверь неожиданно, закутавшись в мохнатое полотенце.

«Случайно» зацепилась им об острый угол спинки кровати, полотенце упало на пол.

— Ой!

Моему взору открылось роскошное загорелое женское тело. Капельки воды на черном треугольнике лобка переливались бриллиантами в солнечном свете, падавшем из окна. Очень красивая грудь. На все это великолепие я смотрел почти равнодушно и отстраненно. И в то же время…

Внешностью Наташа очень напоминала Лену, это заметил еще Липарит, как только увидел ее.

Клин клином? — промелькнуло у меня в голове, но я вспомнил Липарита и собственную фразу: «У нас в России не принято отбивать девушек у друзей» — и сказал:

— Оденься!

Наташа хмыкнула:

— Ну, ты джентльмен. Спасибо, что не воспользовался растерянностью бедной девушки.

Напоследок сверкнув внушительным задом перед моими глазами, «бедная девушка» натянула на голое тело тонкое платье, ничуть, кстати, не делавшее ее менее обнаженной.

— Так и ходишь — без трусиков и лифчика? — поддел я ее.

— Так нравится Липариту, — не смутилась она.

На пороге, легок на помине, появился любитель обнаженной натуры.

«Господи, судьба уберегла меня от встречи с опасно ревнивым кавказцем, зайди он минутой раньше — великого скандала было бы не избежать».

— Ти что здесь делаешь? — обратился он ко мне, сверля большими черными глазами.

— Липарит, у меня несчастье, вот пришел к тебе как к другу, — ответил я. — Запить тоску. — Я показал на пузырь «Твиши».

Кавказцы удивительно добрые, когда обращаешься к ним за помощью. Липарит благодушно оживился и широким жестом приказал любовнице:

— Наташ, доставай коньяк и что там есть кушать! (Кавказцы никогда не говорят «закусить».) Настоящий мужчины в отпуске пьют только коньяк!

— А я, Липарит, хочу «Твиши». — Наташа достала из маленького холодильника бутылку коньяку, лимон и банку шпрот. — Мне же можно не коньяк, я женщина?

— Тебе можно, что ти хочешь, — великодушно согласился Липарит. — А где мой любимый стул?

— Я ноги мыла после грязей, у колонки, сейчас принесу. — Наташа прошмыгнула в дверь.

— Дал деньги врач, — сказал Липарит, все еще подозрительно сверкая на меня орлиным взором. — Пусть лечится девочка.

— Не бери в голову, Липарит. У меня беда — уехала Лена.

— Ты что, снова дружил с Лена? — расслабился наконец ревнивец, чувствуя неподдельную тоску в моем голосе.

— Да, пошел к ней.

— Правильно! Такой цимус, девушка! — И Липарит поднес к губам сложенные горсткой пальцы.

Вернулась Наташа. Напитки были розлиты, закуска открыта, и я рассказал о вчерашней встрече с Леной, опустив самые откровенные детали. Но Наташа, похоже, поняла все:

— Она боится сама себя. Я тоже была когда-то чистой невинной девочкой. — Заглотила она полный фужер вина.

— Ты и сейчас чистый девочка, — польстил ей Липарит.

— Ну да, только что вымылась, — в тон ему ответила Наташа.

— Э! Без вас хорошо, но без вас нельзя! — махнул рукой сластолюбец.

— Дима! — встрепенулась Наташа. — У меня в Ереване есть подружка — семнадцать лет, но формы! Акселератка! Хочешь, позвоню ей, тут же приедет?

— Твой подружка — билядь! — зажестикулировал армянин. — Она выкачает из Димы все деньги, а потом будет ходить по отель Сочи.

— Липарит, успокойся, — сказал я. — Девушек здесь больше, чем в Ереване, но только мне не надо никого.

— Ты благородный человек, Дима! Выпьем за неразделенную любовь, только она достойна уважения.

Меня не пришлось уговаривать. Накачался так, что Липарит вызвал такси, и они с «Наташ» проводили меня до самой палаты, где я рухнул, не раздеваясь, на постель и провалился в кошмарный сон.

— Я не зайчик! — Видел я огромные глаза любимой. — Здесь так прекрасно, на юге, а потом — холодная Сибирь, без тебя.

— Лена, Лена, я обманул тебя. Я не из Новосибирска — из Челябинска. Это подальше от тебя, но в остальном я не врал.

— Обманувший раз — обманет потом, — грустно отвечала моя психологиня.

— Да, я подошел к тебе с желанием развлечься, все врут при этом. Сейчас другое дело — я не могу жить без тебя.

— Сможешь, найдешь другую, только будешь искать похожую на меня.

— Какая ты умная! Зачем искать, когда есть ты?

— Ты понимаешь? Я поехала на юг ПРОСТО отдохнуть. Ты не входил в мои планы.

— Вот как! Ты тоже не входила… в мои планы.

— Я входила в твои планы, ты хотел развлечься с куклой. Я не кукла.

— Лена! Ты думаешь, что, когда спланируешь себе суженого-ряженого, он появится вдруг?

— Примерно так.

— Откуда такое убеждение?

— Я просто не задумывалась про любовь.

— Любовь приходит внезапно.

— Но я знаю тебя только два дня. Ты сам сказал, что здесь, на юге, каждая щепка лезет на щепку.

— Лена, у тебя горе от ума. Ты, психолог, слышала про дионисийскую любовь?

— Слышала, это бездумная вакханалия разврата, преподносимая как единение с природой.

— Здесь, на юге, мы могли бы пережить ее с тобой, но именно она закрепила бы наши чувства на всю жизнь!

— Кто стремится к неограниченному сексу, тот постоянно будет искать все новые приключения.

— Но новые приключения можно искать и вдвоем с одним партнером. Главное, чтобы они всегда желали друг друга и были в поисках нового.

— Нет, для некоторых людей новое в новых партнерах. Ты, Дима, из их числа.

— Почему? Разве познавшие друг друга не будут раскованно искать в сексе предельную откровенность чувствования?

— Я не знаю, Дима. Может быть, ты и прав.

— Почему ты уехала? Я даже не знаю твоего адреса.

— Дима, ты умней и опытней меня. Я не боюсь тебя. Я… я боюсь себя.

Бесконечно притягательный образ любимой медленно отплыл от меня и растворился в воздухе.

Я проснулся.

Поняли ли мы с Леной в этом телепатическом общении друг друга? У меня не было сомнений — да. Чувства не знают ни расстояний, ни времени.

Мы совершенно разные, но тянемся друг к другу. Вдруг я преисполнился гордости — от того, что мне открылся Ленин секрет, то, о чем она мне не сказала сама — о том, что произошло с ней на скамейке. В гроте. Впервые она испытала это со мной!

Но как она испугалась! Мыслимо ли это — в наше-то время!

Она чиста и безгрешна, эта девочка! Она и целовалась-то раньше, потому что так принято в кругу подруг, не испытывая, кажется, ничего.

Удивительное явление в эпохе всеобщей распущенности!

Но развитый организм требует своего. Гормоны бродят, ищут существо другого пола — ради продолжения рода человека на Земле.

Тут я задумался. Ради продолжения ли рода?

Бесстрастная статистика свидетельствует, что для зачатия достаточно в сто раз меньше половых контактов, чем их происходит в мире.

Все же секс подарен нам высшими силами как самодостаточный процесс, чтобы скрасить скучное и безрадостное земное существование.

Два последующих дня я беспробудно пил.