Подмена для ректора

Глава 4

От неожиданности я прикусила язык и не сразу отреагировала, прижимая укушенное место к небу. Металлический вкус крови во рту отвлекал и заставлял сосредоточиться на нем, а не на реальности, в которой мэтр Вельфор, прямо посреди коридора, дышит мне в затылок и щупает грудь, причем не мою. И как щупает! Вот-вот свитер задерет…

Мысли бешено роились в голове и ничего толком не предлагали. Все было слишком безумно, слишком из ряда вон, чтобы еще как-то это анализировать. Не упасть бы в обморок, и то счастье…

– Ну что, зайдешь? Или трахнуть тебя прямо здесь? – небрежно спросил господин ректор, одновременно с легким укусом в ухо.

Закатив на мгновение глаза, я лихорадочно соображала, пыталась понять, что же, черт возьми, происходит… Что за безумие нашло на него – вот так лапать по коридорам девиц, пусть и профессорш…

Ректор же времени не терял – пару настойчивых дерганий за подол, и он уже был там! Там, под свитером, обжигая кожу требовательными, грубоватыми ласками, сминая напряженный живот и пробираясь выше, обратно к груди – только уже под одеждой! Вот-вот доберется, вот-вот сожмет горячей ладонью чашку лифчика с полной, налитой грудью внутри – и я почувствую это, потому что тело – всего лишь Иллюзия, искажение реальности, а на самом-то деле все это произойдет со мной… Мое тело, мою грудь впервые коснется рука мужчины! И кого?! Ненавистного и люто ненавидящего меня ректора!

Да он спит с ней! Спит мэтрессой Лойд! – выдал, наконец, мой полностью ошалевший мозг. Причем спит, судя по свойскому обращению, уже давно.

Великие предки, вот это в переплет я попала!

– Не надо… здесь… – пискнула, вцепившись в его запястья у себя на груди, останавливая их за сантиметр до цели и имея в виду, что вообще не надо, а не только «здесь».

Но он воспринял это именно так – что, мол, здесь не надо, а внутри – всегда пожалуйста, какие проблемы? И, толкнув ногой открывшуюся перед нами, дверь, быстро пропихнул меня в кабинет.

– Что… что вы делаете? – пролепетала я, но не успела опомниться, как дверь захлопнулась.

Я тут же почувствовала себя мышью в мышеловке – пойманной большим, ловким и сильным котярой…

– Так-то лучше, – ухмыльнулся ректор.

В предбаннике ректорской было темно – хоть глаз выколи. Но из-под полуоткрытой двери внутреннего кабинета тянулась тоненькая полоска света – явно от настольной лампы.

И будь я хоть сколько-нибудь в состоянии думать, хоть сколько-нибудь способна анализировать ситуацию, мне бы обязательно стало интересно, почему он не уехал, почему в столь поздний час вернулся в собственный рабочий кабинет…

Но думать было некогда – вжав меня в стенку так сильно, что перехватило дыхание, мэтр Вельфор задрал обе мои руки кверху и легко зафиксировал их одной своей…

– Мне нравится твоя игра… – ухмыльнулся он, поедая меня взглядом. – «Что вы делаете?», «Ах, не надо…» Оделась, понимаешь, как студентка… Может, перекинуть тебя через колено, задрать юбку и отшлепать как следует? Что скажешь, Арвин?

Какая игра? О чем он?

Не успела я ответить очередным слабым «не надо», не успела осознать, что происходит, как он сделал то, что вышибло мои последние мозги – коленом раздвинул мои ноги, толкнувшись им прямо в промежность, а потом отпустил мои руки, наклонил ко мне голову… и поцеловал.

Поцеловал, мать его! Настоящим, «взрослым», по-хозяйски глубоким поцелуем – каким до сих пор меня целовали разве что во сне.

Вкусный… – изумленная мысль была единственной, что не испарилась от первого же соприкосновения его языка с моим… Какой же он вкусный – там во рту… Как малиновый чай с медом и корицей… и еще сигары с коньяком…

А высокий какой… почему я раньше не замечала?.. Высокий и сильный – там, под этим ухоженным и дорогим костюмом…

Беспомощно хватаясь за его плечи и изо всех сил стараясь не упасть, я робко отвечала, возвращая каждое его движение – совершенно не в состоянии придумать, что еще сделать…

И с каждой проходящей секундой чувствовала, что не просто так повторяю, чтобы не вызвать подозрение. Что мне нравится, по-настоящему этим заниматься с ним этим… Нравится его целовать!

Осознав сей удивительный факт, я стала смелее, отвечая на поцелуй все энергичнее – уже сама втягивала его язык и слегка прикусывала, как и он, нижнюю губу… открывалась и позволяла ему исследовать свой рот – так, как если бы и в самом деле была его любовницей…

И потихоньку, мало по малу, я начинала чувствовать это – там, внизу живота… слабое, теплое покалывание, будто мурашки, только изнутри… С каждой секундой, с каждым проникновением в мой рот, покалывание это все больше ширилось, все сильнее разгоралось и накаляло меня, превращая в маленький, но очень живучий костер…

О, если бы я знала, что ректор так целуется, точно выучила бы этот долбанный экзамен…

Идиотская мысль слегка отрезвила меня, и я заставила себя отлепиться от него – чуть не застонав от утраты.

– Послушай…те… Так же нельзя… Я не для этого пришла… Мне бы… в архив…

– Что?! Какой, к черту, архив… – нетерпеливо поморщившись, он вдруг дернул за подол мой свитер и рванул его наверх, стаскивая через голову и руки… – Ты знала, что будет, если придешь сегодня, Арвин!

Я непроизвольно закрылась руками. Боже, я стою перед ректором в одном только лифчике – в почти прозрачном, светло-голубом лифчике!

– Шикарно играешь… – похвалил он, ткнулся носом в ямочку за моим ухом и глубоко вдохнул. – Нет, мы не дойдем сегодня до портала… Ты слишком хорошо пахнешь… по-другому пахнешь… как… как…

Не договорив, он вдруг рыкнул, подхватил меня на руки, быстро донес до письменного стола и усадил к себе лицом, в процессе задирая мою юбку выше колен.

Я выставила вперед руки, упираясь ему в грудь, борясь не столько с ним, сколько с собой – потому что я уже млела, пылала от каждого его прикосновения, и хотела его не меньше, чем он меня…

И потому не сразу среагировала, когда он скользнул рукой мне за спину и одним движением расстегнул лифчик – так легко и походя, будто делал это каждый день своей жизни.

– Стойте!

Я ахнула, придерживая падающие с плеч лямки.

– Да что с тобой не так… – пробормотал он, оглядывая меня изумленным взглядом – будто, как и я, спорил сам с собой у себя в голове. – Хочу сказать «хватит дурака валять», но мне безумно нравится, когда ты такая… И запах… Черт, как же от тебя пахнет сегодня…

Мгновение, и он стащил тонкий лифчик и выкинул его прочь. Надавливая рукой на плечо, заставил меня откинуться ниже и дальше, так что я почти лежала локтями на столе…

Еще одно невнятное «стойте» не помогло, и я всхлипнула, чувствуя горячие губы на своей обнаженной груди, в сантиметре от соска…

– О… Что вы… О, боже, пожалуйста… не надо… перестаньте…

Черта с два он перестал! Наоборот – набросился, сильно и глубоко втянул твердую горошину в рот, лаская ее языком… И сам заурчал от удовольствия.

Я вскрикнула, выгибаясь и запрокидывая назад голову – будто молнией стрельнуло от груди и вниз, в промежность…

– Совсем сладкая… – лизнув напоследок, он перекинулся на второй сосок, одновременно с этим подхватывая меня за бедра… – Хочу тебя, Арвин… прямо сейчас хочу…

Стоп! – кричали мои мозги. Нельзя, неправильно! Это не я перед ним! Не мое тело!

А ректор?! Ты делаешь это не просто с мужчиной, а с самим мэтром Бельфором! С тем, кто, если бы увидел тебя вместо своей любовницы, оттолкнул бы от себя немедленно, как мерзкую жабу…

Но телу было плевать! Чье бы оно ни было, каким бы оно ни было, оно хотело продолжения этого невероятного блаженства, оно ныло в нетерпении и заставляло извиваться, подставляясь под его губы и издавать позорные, недостойные приличной девицы стоны и звуки…

А почему бы и не продолжить?.. – предложил некто совершенно бесстыжий в моей голове. Совсем ненадолго, буквально еще пару поцелуев, еще немного повтираться в него – тем местом, где все уже болит от возбуждения… Ведь так хочется почувствовать, каково это – настоящий оргазм…

И никто не узнает – шептал этот распущенный некто. У него и в мыслях не будет тебя подозревать…

– Нет! – твердо заявила я этому некто.

Но заявила, как оказалось, мысленно. А на деле только простонала нечто невнятное, пока ректор притягивал меня к себе – уже почти голую! – и лез рукой мне под юбку.

Цепляясь за остатки разума, я попыталась сжать ноги, но увы, ноги мои были по обе стороны от его, и сдвинуть их не было никакой возможности.

Да он и не дал бы мне сдвинуть их – такой страстью, такой неукротимой похотью горели его глаза… Сейчас его и потоп не остановит, слабо подумала я и вся поджалась, изнутри и снаружи, готовясь к самому худшему… или к лучшему…

И тут же почувствовала – там, с внутренней стороны бедра, у самого треугольника трусиков – его ладонь, сильная и горячая ладонь пробирается под тонкую ткань, где уже все взмокло от желания…

– О да… – выдохнул ректор, погружая пальцы под шелковую ткань, аккуратно раздвигая меня… – Так и знал, что ты уже вся насквозь мокрая…

– Стойте! – вновь попыталась я, хватая его за руку – не то останавливая, не то направляя… Бедра мои сами по себе подались вперед, зрачки ушли высоко под веки… Дыхание вырвалось из груди коротким, рваным вздохом, и он словил его, этот вздох, вновь накрыв мой рот поцелуем…

Ни к месту вспомнился отец с его предупреждениями держаться от мужчин подальше – маги и все те, в чьих жилах течет кровь Первых Существ, слабо контролируют себя в подобных ситуациях…

«Потеряешь невинность до свадьбы – лишу наследства!» – строго предупреждал он меня.

А как ее не потерять, эту невинность, когда внутри все мелко дрожит и просит, а умелые пальцы кружат по самому чувствительному месту на моем теле, заставляя дергаться и вздрагивать, как марионетка в руках профессионала-кукольника… Когда между бедер уже не обычная женская плоть, а жерло вулкана, готовое поглотить меня, расплавить самым неукротимым в мире огнем…

И почему-то я была уверена, что лорд Граас этот огонь не уймет… А вот лорд Келльский, чья горячая, твердая плоть уже пихалась мне в бедро сквозь слои одежды – очень даже может…

– Давай, Арвин…

Самый наглый из пальцев, орудующих у меня в трусиках, вдруг нащупал какую-то точку у самого входа и что-то сделал с ней – как-то по-особенному погладил, мягко проскальзывая внутрь…

И меня вдруг подбросило, прострелило острым, почти болезненным удовольствием… Круги пошли перед глазами… Хватая ртом воздух, я забилась в руках ненавистного ректора, содрогаясь в сильнейшем оргазме, вжимаясь в его руку…

Вот оно… боже, вот оно…

И одновременно с этим, пока тело получало долгожданную разрядку, мой затуманенный мозг наполнился пониманием – не будет никакой потери невинности! Не будет позора! Ничего не случится, пока я в этом, уже познавшем мужчину, теле! Что бы я не сделала сегодня, моя девственность останется при мне!

Тяжело дыша, мэтр Вельфор… (Габриэль! Я должна называть его Габриэль), приподнялся надо мной и оскалился в хищной улыбке, медленно убирая руку.

– Все еще надо в архив?

А вот это он зря сказал. Я встрепенулась, оглядываясь.

– Да, надо… Я потом… к вам… к тебе зайду… мне надо сделать кое-что… важное… Я быстренько… и сразу обратно…

Я не врала ни на йоту, для себя уже решив, что сделаю это – попробую под прикрытием не своего тела самый настоящий, бурный и горячий секс. Вот реально, что хочет, то пусть со мной и делает… Хоть стоя, хоть лежа, хоть на этом вот самом столе…

Но мне нужно было дополнить мой экзамен, пока настоящая Арвин не проверила его и не поставила мне «неуд». Потому, что, если я этого не сделаю – вы же, господин ректор, меня первый и отчислите, несмотря на все мои распрекрасные запахи!

Однако он почему-то не поверил мне.

Прищурился угрожающе и прижал мои ладони к столу.

– Сама кончила и сбегаешь? Так не пойдет, Арвин. Я тебе не мальчишка из дворни твоего папеньки, чтоб надо мной издеваться… А тем более сегодня, когда ты такая… такая… – он резко нырнул головой и снова понюхал мою шею, возрождая колкие мурашки. – Течка у тебя, что ли?

И, дернув меня за бедра, подтянул и закинул обе мои ноги себе на плечо. Я ахнула от неожиданной грубости. И от боли – проехалась позвоночником по столу.

– Вот трахну тебя, и иди себе в свой архив…

Ах ты ж гад! Я дернулась, пытаясь вывернуться из-под него, но он держал меня крепко.

– Пусти! Пусти немедленно!

Бедра мои были приподняты, попа висела над столом, и в результате, руки оказались совершенно бесполезными – разве что помахать ему могла из своей нелепой позиции на столе. А в расслабленном пост-оргазменном состоянии воевать и вовсе не хотелось.

Но я уперлась – не дам взять меня против воли!

– Сказала, не сейчас – значит не сейчас! – я сделала грозное лицо, пытаясь достать его через собственные ноги с задранной юбкой…

Но он даже не поморщился от моих вялых шлепков, занятый собственным ремнем и ширинкой.

А потом дернул мои трусики наверх, и я почувствовала это. Прямо там, где недавно побывали его пальцы – гладкий, внушительных размеров мужской орган, такой горячий, что, казалось, волны тепла расходятся от него во все стороны, согревая мою обнаженную кожу.

Вжавшись эрекцией между складочек, ректор хрипло и вымученно застонал.

– Не двигайся! – вдруг скомандовал, протягивая ко мне руку и прикладывая к моим губам большой палец, будто хотел заставить меня замолчать, а не «не двигаться».

Но я и так молчала и не двигалась, завороженная новым для меня ощущением.

– Вот и отлично… умница…

Не слушаясь собственного приказа, он все же слегка двигался – елозил членом по мокрой ложбинке у меня между ног, словно не мог удержаться от удовольствия…

И от каждого скольжения, от каждого влажного и великолепного «туда-сюда» разрушалось по кирпичику мое сопротивление…

Сейчас снова кончу, поняла я, чувствуя, что меня накрывает…

Но ведь тогда он точно сделает это – трахнет меня в этом теле…

Но ведь ты сама хочешь этого, дура!

И никаких последствий – шептал тот самый, дьявольский голос у меня в голове… Никакого позора… И никто, НИКТО не узнает! Да и вообще… разве у тебя есть сейчас выбор? Разве он отпустит тебя?.. Так расслабься и получи удовольствие…

– Перестань ерзать, я сказал! – ругнувшись, ректор чуть отодвинулся, стискивая зубы, и я чуть не взвыла от потери контакта – в миллисекунде от второго оргазма, черт бы его побрал!

И, злая на себя, на него, на пошлейшую, позорнейшую картину, какую сейчас представляю, лежа на столе с задранной кверху, голой задницей, я сомкнула зубы вокруг его пальца.

Сильно. Так сильно, что почувствовала его кровь у себя во рту.

– Ах ты ж! – отдернув руку, мэтр Вельфор потряс ее, разбрызгивая алые капли. – С ума сошла!

– Прости… – начала было я, сама не зная, что на меня нашло, но остановилась, сбитая с толку выражением внезапного ужаса на его лице.

И вдруг увидела – там, в темной, почти синей глубине его расширенных зрачков отражалась вовсе не магистресса. Не роковая женщина тридцати лет отроду, любовница ректора…

А я. Настоящая, курносая, растрепанная, ошалевшая от первого подобного опыта… я!

Опомнившись, я выкатилась из-под него и упала на пол, на ходу одергивая юбку. Даже не заметила, как сильно ударилась боком о край стола – как пить дать кожу содрала!

– Стой! – услышала мне вслед такой разъяренный рык, что ноги подогнулись от страха.

Не останавливаться, только не останавливаться…

Еле соображая, умудрилась как-то подхватить с пола свой свитер… и дала деру из ректорской!

Точнее, хотела дать деру. Но не смогла – дверь оказалась снова прочно заперта на замок.

Чччерт!

Тяжело дыша, я прислонилась лбом к этой непроходимой двери и зажмурилась, готовая к скандалу, позору, немедленному отчислению, а возможно и лишению свободы, если ректор решит не только меня отчислить, но и сдать властям…

Интересно, что сегодня грозит за несанкционированную Иллюзорную магию? Да и вообще, за любую магию сложнее амулета от ночных кошмаров? По головке точно не погладят, вопрос только влепят ли срок или отделаюсь условным… А может, папины деньги здесь как раз и помогут… Если папа, конечно, захочет меня выкупать… лорду Граасу ведь не нужна жена, замешанная в таком скандале… Ну и пес с ним, с этим Граасом! Как-нибудь проживу и без папеньки, и без этого похотливого старпера…

Но как?! Как так случилось, что я обернулась на целый час раньше, чем рассчитывала?!

Твердая рука схватила меня за плечо и развернула вокруг своей оси.

Боже, этот мужчина только что был у меня там – там! Где все еще мокро, все еще горячо и жаждет его…

Я зажмурилась, не желая встречаться лицом к лицу с тем, кто только что побил мой несчастный туз сразу же несколькими жирными козырями.

С минуту стояла гробовая тишина.

– Что ж… чего-то подобного я и ожидал… – протянул, наконец, ректор. Настолько бесстрастно протянул, что я в изумлении открыла глаза. И тут же снова закрыла их – взгляд упал на все еще незастегнутый ремень его брюк… хорошо хоть это убрал…

– Простите! – вырвалось у меня. – Но я… я не хотела… Я говорила вам, что не для этого пришла… Я просто хотела дописать свой экзамен…

– Экзамен? – он поднял бровь.

Я понуро кивнула и втянула голову в плечи, ожидая гневной тирады – что ж… вполне заслуженной. На самом деле, мне было все равно – экзамен, после всего, что случилось, можно было считать просто мелкой неприятностью.

– Экзамен, значит… – снова протянул он.

– Да! И в третий раз это тоже будет экзамен! – огрызнулась я, шмыгнув носом. Чего он пялится на меня, в самом деле? Пусть или выгоняет, или уже вызывает Стражей. – И чтоб вы знали, это был мой единственный выход! Вам, конечно, все равно, но как только я вернусь домой, меня тут же…

– Интересно, сколько это вам стоило? – перебил он меня. – Какая сумма сегодня требуется, чтобы переписать Имперский Реестр и стереть из него все свидетельства об опальных предках? Я ведь подозревал, что с тобой не все чисто, проверил твою родословную…

– Большая сумма, – хмуро ответила я, заражаясь его странным, почти мертвенным спокойствием. – Сорок тысяч геллионов и одно очень недешевое омолаживающее зелье.

– И все-таки ты не очень умна… – он сунул руки в карманы, окидывая меня странным, пронизывающим взглядом. – Ведь могла бы придумать легенду… пособлазнительнее…

Я подняла на него глаза, не совсем понимая, о чем он.

– Какую такую… легенду?

Он начал медленно обходить меня, будто хищник жертву, и я, не желая оказываться к нему спиной – поворачивалась вслед за ним.

– Могла бы сделать вид, что явилась, чтобы… переспать со мной… напоследок. Сказала бы, что давно хотела меня – несмотря на то, что ненавидишь всей душой… наплела бы мне любовных песен… как вы это умеете…

Последние слова он произнес, приблизившись и взяв меня за подбородок – фактически выдохнул их мне в лицо. Я машинально подалась вперед, подставляясь щекой под его большую, теплую ладонь.

– И что бы мне это дало?

– О… много чего, девочка… Для начала, я бы сделал вид, что поверил тебе…

Меня внезапно кинуло в пот. Он что, предлагает… продолжить? Или просто шантажирует тем, что только что узнал?

Подтверждая мои подозрения, мэтр Вельфор прижал палец к моим губам – тот самый, прокушенный. А я, подчиняясь какому-то древнему, животному инстинкту, медленно провела по нему языком, будто зализывая рану…

Миг, и все будто взорвалось – я снова была в его объятьях, его рот на моем…

Яростно, зло, задыхаясь, мы вгрызались друг в друга, кусались и сплетались языками, наполняя комнату бесстыдными, нетерпеливыми звуками… Рывком он оттянул мои волосы назад, зажимая их в кулаке на затылке, но мне было все равно – он лишь подхлестывал меня внезапной, безудержной страстью…

– Сучка… – оторвавшись на мгновение, сжирал меня темным, безумным взглядом… – маленькая, похотливая сучка… – и снова исступленно впился в мой рот, хватая другой рукой за попу, вжимая мои бедра в свои – где уже снова все было горячо и твердо… о, как твердо!

Дернул за волосы, откидывая мою голову еще дальше, и набросился на открывшуюся шею и все еще обнаженную грудь – да так, что уже через пару секунд я вся была красная от его грубых, жадных поцелуев…

Стой! – кричала рациональная часть меня – в этом теле нельзя, нельзя! И вместе с тем росла уверенность, что ничего не поможет, ничто не остановит эту лавину, и мое собственное желание обладать им, разбить его наголо в этой нашей нескончаемой, несправедливой войне… подчинить его и заставить узнать меня – настоящую меня! А не то, что он там себе напридумывал…

Меня трясло и било, разрывало на части, не щадя ни тело, ни душу – это ведь была я, кого он хотел теперь! Настоящая Я, чьи соски он вылизывал, будто сладкое мороженное, со стоном втягивая чуть ни полгруди сразу!

Не в силах больше сдерживаться, я извивалась и выкрикивала его имя, теряя себя в этом раю, подгоняя и направляя его туда, где было приятнее всего…

– Я знал, знал! – лихорадочно приговаривал он между поцелуями, не в силах оторваться от моей пылающей кожи. – Знал, что ты приворожила меня… На что я тебе сдался, маленькая ведьма…

Всех моих аналитических способностей в данный момент не хватило бы, чтобы понять, о чем он… Да я и не пыталась…

– Но чем же ты так пахнешь?.. – рычал он, стискивая обе мои груди вместе и глубоко вдыхая воздух между ними. – Схожу от тебя с ума с тех пор, как увидел… безумцем стал… только о тебе и думаю… Что ты со мной сделала?..

Его слова, наконец, начали доходить до меня.

– Что?..

– Это синий карбункул, да? Марловая взвесь пополам с Живым Камнем? О да, я читал ваши книги, хитрая ты дрянь… Но зачем тебе?.. Для оценок? Но ведь это глупо – я хочу тебя трахать, а не ублажать…

Я попыталась оттолкнуть его, чувствуя, будто меня вдруг умыли какой-то грязью… но он не позволил – снова с силой дернул меня на себя…

Тогда, из-последних сил рванувшись из его объятий, я размахнулась и влепила ему такую затрещину, что рука заболела.

Тишина повисла в ректорской, нарушаемая только лишь нашим тяжелым дыханием.

Держась за мгновенно покрасневшую щеку, Мэтр Вельфор просто стоял и смотрел на меня – злой, возбужденный, взъерошенный… и беспомощный в своем непонимании… всего.

– Убирайся отсюда, – процедил он, наконец – с такой ненавистью, будто последних нескольких секунд никогда не было. – И запомни – у тебя есть три дня на то, чтобы избавить меня от этого наваждения. Если после них я все еще буду хотеть тебя… будь уверена – я сдам тебя властям.