Подонок, ты будешь думать, что меня больше нет

Глава 2

14 июня. Бергамо.

Я проспала. Лишь ближе к десяти меня разбудила мама и пригласила на праздничный завтрак.

– Мам, а что в этом завтраке такого праздничного? – я окинула взглядом стол, но заметила лишь привычные продукты. Чиабатта и чай. Нет, я и этому была очень рада, но мама так преподнесла завтрак, и с таким рвением звала меня на кухню, что я ожидала, как минимум, пончиков, которые нам будет подавать Леонардо Ди Каприо.

– Настроение, – объяснила она. – Если хочешь, я могу добавить тебе в чай немного текилы. В честь твоего восемнадцатилетия можно.

– Нет, спасибо. Пока ты не видела, я добавила туда ром. Не хочу смешивать, – я отрицательно покачала головой и притянула к себе тарелку с чиабаттой.

Шутки шутками, но мама была права в одном – в первую очередь, этот день украшало настроение. Оно хотя бы входило в наш скромный бюджет.

Пока размешивала сахар в чае, захотела посмотреть на смартфоне время, но только сейчас поняла, что телефон был выключенным. В голове пронеслись отрывки прошедшей ночи, и я вспомнила, что мне звонил Медичи.

Стоило мне включить телефон, как на него тут же начали приходить оповещения и сообщения с поздравлениями. Пролистав список, я увидела, что, после того, как я отключила телефон, Винченсо еще несколько раз пытался до меня дозвониться, но больше мое внимание привлекли его сообщения.

«Мелкая, не зли меня. Выйди на улицу», – это сообщение он прислал мне еще до того, как я выключила телефон. Наверное, Медичи начал злиться из-за того, что я прервала наш разговор и стала игнорировать звонки.

«Если ты сейчас не выйдешь, тебе же будет хуже», – прочитав это сообщение, я вопросительно приподняла бровь. Создавалось впечатление, будто Винченсо вчера сорвался, и ему было нужно, чтобы я срочно появилась перед ним. К чему бы это?

После этого было еще одно оповещение о том, что он пытался дозвониться до меня, после чего следовало последнее сообщение. Его Медичи написал в пять утра. То есть, через два часа после первого звонка.

«Этот вечер и ночь ты проведешь со мной. Я заеду за тобой в восемь вечера. Если ты не выйдешь ко мне, я приму это как разрешение сделать с тобой все, что захочется. И где бы ты ни пряталась, я тебя найду. Не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому», – уже от этих слов веяло яростью. Создавалось впечатление, будто парень ждал от меня беспрекословного подчинения.

Я несколько раз перечитала последнее сообщение, после чего не выдержала и рассмеялась.

– И сколько же этот Громадина вчера выпил, чтобы написать мне такой бред? – я самой себе задала этот вопрос, отмечая одну странность. Винченсо помнил про мой день рождения.

Я была уверена в том, что Медичи вчера был пьян, и только по этой причине вел себя так странно. Алкоголь способен заставлять людей творить нелогичные вещи. И, да, у меня так и чесались руки написать Винченсо и съязвить по поводу его сообщений и звонков. Да у меня в голове сразу возникло столько издевок, что я могла писать их несколько часов подряд. Но прежде, чем я успела это сделать, меня отвлекла мама.

– Ромола, хватит сидеть в телефоне, – женщина села за стол и притянула к себе чашку с кофе.

Я кивнула на замечание и отложила смартфон в сторону. У нас с мамой редко получалось хоть немного времени провести вместе, поэтому я предпочла поговорить с ней, а не тратить время на ненужный сарказм, направленный в сторону поступка пьяного человека. Возможно, Винченсо уже ничего не помнил, и будет даже лучше, если я не буду ему писать. Я же намеревалась вычеркнуть его из своей жизни.

– А где Фелиса? – поинтересовалась я, добавляя в чай еще сахара. Я ожидала увидеть на кухне и сестру. Все же у нее тоже сегодня день рождения, и я надеялась, что хотя бы благодаря такому поводу она посидит с нами.

– На балконе, – ответила мама. – Я просила ее присоединиться к нам, но Фелиса не согласилась. Сказала, что нет настроения.

Я сжала в ладони ложку, но продолжать этот разговор не стала и почти сразу перевела его на другую тему. Моя мама – женщина характерная и сильная, поэтому в жизни не показывала огорчения, но я все же видела, как ей было тяжело от того, что происходило с ее второй дочерью.

Позже я поблагодарила за завтрак, проводила маму на работу и пошла в гостиную, где из-под софы, на которой спала, достала коробочку. Уже вместе с ней я пошла к балкону.

– С днем рождения, сестрица, – я прикрыла за собой дверь и протянула Фелисе подарок. Я ожидала, что она сразу откроет коробочку, но сестра лишь отложила ее на край кресла.

– Угу, – отстраненно кивнула Фелиса, будто надеялась, что, если она не будет разговаривать со мной, я побыстрее уйду. Ага. Конечно. От меня не так просто избавиться.

– Почему ты опять сидишь тут? – я села на соседний стул и заметила, как в глазах девушки промелькнуло меланхоличное недовольство.

Мы с Фелисой сестры-близняшки. С самого детства мама прививала нам стремление помогать друг другу, и, по сути, мы были словно единое целое, но разные характеры сыграли свою роль, и отношения между нами становились все более странными.

Но мы все равно были близки, и, когда Фелиса в прошлом году захотела поступить в частный университет Милана, мы с мамой пришли к выводу, что я пропущу один год и устроюсь на работу, чтобы помочь Фелисе с оплатой учебы. Она же за первый курс встанет на ноги и устроится на подработку, чтобы в будущем тоже, если возникнет нужда, помочь мне или маме. Правда, план оказался провальным. В университете сверстники не приняли сестру и, насколько я знала, подвергали ее издевательствам. Из-за этого учеба хромала, и она не смогла устроиться на подработку.

– Мне нравится тут, – Фелиса встала с кресла и отошла в сторону.

– Какие планы на день? – я откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу. – Сходишь со мной в магазин?

– Нет, я плохо спала, – сестра отрицательно качнула головой. – Ты меня разбудила ночью. Кто тебе звонил? Винченсо? Да? Что он хотел?

– Не знаю, – я нахмурилась и сдвинула брови на переносице. – Нес какую-то чушь.

Разговор между нами не ладился.

Я не любила таких людей, как Фелиса. Слабохарактерных и ждущих, что им вот-вот помогут, и все проблемы решатся сами по себе. Именно поэтому мне было тяжело общаться с ней. В этом году я намеревалась поступать в государственный университет Бергамо, и поэтому понимала, что с сентября уже не смогу так много работать и помогать сестре деньгами, а она не спешила устраиваться даже на летнюю подработку. И что делать? Опять откладывать поступление в университет я не хотела, а мама сама не потянет оплачивать учебу Фелисы. Черт, о чем она вообще думала? Временами мне хотелось взять ее за шиворот и хорошенько встряхнуть.

– Что именно говорил Винченсо? – вновь спросила сестра.

Я пожала плечами и уклонилась от вопроса. Мне было лень отвечать.

Кстати, именно из-за Фелисы я год назад поругалась с Винченсо. Сестра захотела поступать только в определенный университет, а поскольку именно в нем учился Медичи, я стала расспрашивать его касательно учебы. Сначала он дал мне много ценной информации и вообще во многом помог. Но, как оказалось, он думал, что поступать буду я. Позже он узнал, что в его университет собиралась идти учиться Фелиса, а я намеревалась через год поступать в государственный институт Бергамо, а в Милан я переезжать не намеревалась. После этого Винченсо будто подменили. Помню, он сказал, что в дальнейшем будет помогать, только если я решу поступать в Милане. Слово за слово – и мы поругались. Я не понимала, какая ему вообще разница, кто будет поступать.

На Фелису Медичи никогда не обращал внимания и, даже когда я брала ее с собой к Винченсо в компанию, он будто бы не замечал ее. После того случая с поступлением, кажется, он ее стал ненавидеть. Почему я так решила? Я попросила Винченсо заступиться за Фелису в университете, чтобы над ней больше не издевались, а он ответил отказом. Сказал, что ему все равно, что с ней будет. Жестоко с его стороны. Одно слово Медичи и Фелису больше никто не тронул бы. Но нет, Винченсо этого делать не стал.

***

Весь день я занималась домашними делами. Убрала в квартире и сходила в магазин. Попутно с этим я общалась с друзьями по телефону, и благодаря этому хоть немного отвлекалась, но ближе к вечеру я жутко устала. Еще и с Фелисой какого-то черта отношения сегодня стали более натянутыми. Нахлынула вымотанность не только физическая, но и моральная. Именно поэтому я в очередной раз порадовалась тому, что впереди меня ждал поход в клуб вместе с подругами. Хотелось опустошить голову, выпить несколько крепких коктейлей и просто оторваться.

Мысленно посылая все к чертям, я достала из шкафа платье. Короткое, легкое и отлично выделяющее фигуру. Скромничать я не намеревалась.

Волосы распустила. Они у меня черные и вьющиеся. Кстати, у Фелисы они прямые и более послушные. Да, несмотря на то, что мы были близняшками, во многом отличались. Например, она была более худощавой с узкими бедрами. Но при этом сестра более высокая. Вообще, думаю, идентичны только те близняшки, которые хотят выглядеть одинаково. Например, за счет одинаковой одежды мы с Фелисой могли бы стать более похожими, но мы же этого не желали.

Легкий макияж, любимые духи и туфли на каблуках. До выхода из дома было еще полчаса, но я уже была полностью готова. Крутилась около зеркала и ощущала, как постепенно настроение улучшалось.

Смартфон зажужжал, оповещая о звонке, и я ответила, даже не посмотрев на экран.

– Да? Я слушаю, – бодрым голосом сказала собеседнику и пальцами поправила волосы.

– Выходи, – прозвучало, словно приказ. Хриплый, глубокий голос опять вызвал мурашки по коже.

– Медичи? – я удивленно приподняла бровь. Потом посмотрела на часы и увидела, что как раз было восемь вечера. – Неужели ты до сих пор пьян и у тебя из головы не выветрились те бредни? Иди проспись, – я с раздражением фыркнула.

– Я не пьян, – послышались злые нотки в голосе парня. – Мелкая, выходи.

– Куда? – я нахмурилась, тоже начиная злиться. Мне не очень нравилось то, что он пытался мной командовать.

– Посмотри в окно, – послышался новый приказ, на который я тут же собиралась огрызнуться. Но поскольку я и так стояла около окна, как-то само собой обернулась к нему и тут же около подъезда заметила знакомую фигуру. Оказывается, Медичи стоял около моего дома.

Черные джинсы и такого же цвета рубашка, вокруг воротника которой был затянут галстук. Классика в лучшем своем виде. Правда, на Медичи она смотрелась своеобразно, делая парня еще более суровым и мрачным. Но судя по тому, что девушки, сидящие в беседке, пожирали Винченсо своими взглядами, их его грозность не отпугивала.

– Откуда ты знаешь, где я живу? – я подошла к подоконнику и поймала на себе взгляд Медичи. Он видел меня только до пояса, но, тем не менее, внимательно осматривал каждый сантиметр моего тела и платья.

– Отличное платье. С удовольствием сниму его с тебя, – в голосе парня послышалась более сильная хрипотца, а взгляд будто бы начал жечь.

– Повтори, – я решила, что мне послышалось.

– Раз ты уже собралась, выходи. Я жду, – тон, которым были сказаны последние слова, больше намекал на то, что парень ждать не намеревался.

– Зачем мне спускаться к тебе? – я рукой оперлась о подоконник и вопросительно посмотрела на Винченсо. – У меня на сегодня планы, которые я откладывать не собираюсь, – я мягко намекнула на то, что времени разговаривать с Медичи у меня нет. Да и не хотела я это делать.

– Планы? И куда же ты собралась в такой одежде? – Винченсо прищурился. Злость? В его глазах полыхнула злость? С такого расстояния было сложно что-либо рассмотреть.

– В клуб, – не задумываясь ответила я. Не видела смысла скрывать.

– Выглядишь, как блядь, – слова резанули слух. Голос Медичи мгновенно изменился, и парень сделал несколько шагов к моему дому. Почему-то это действие веяло угрозой.

– А ты выглядишь, как полнейший урод с мускулами вместо мозгов, – рефлекторно я резко ответила на слова Винченсо. Никогда и ни при каких обстоятельствах на оскорбления я не молчала.

– Хочешь, чтобы тебя сегодня по кругу пустили? Решила провоцировать своим блядским платьем? – Медичи сделал еще несколько шагов в сторону моего дома. Если бы квартира моего дома не находилась на втором этаже, расстояние между нами было бы уже не таким уж и большим. – Не угомонишься, и я тебе нечто такое устрою. Ты же ко мне спускаться не хочешь, зато решительно настроена пойти в клуб…

– Я не хочу спускаться к тебе потому, что ты мудак. И у меня вообще нет никакого желания с тобой разговаривать. Смотрю на тебя, и воротить начинает, – я зло зашипела, мысленно проклиная логику этого придурка. Значит, когда он говорил, чтобы я к нему спустилась, мое платье ему не казалось каким-то неправильным. А как только Медичи узнал, что я в таком виде собралась в клуб, так все, я шлюха. Где логика? Или ему просто захотелось прицепиться ко мне?

Я начинала неистово злиться, и даже пальцы уже подрагивали от гнева.

– Мелкая… – грозно сказал Медичи. Таким голосом подчиняют и ставят на колени. Но я не дала ему договорить. Резко открыла окно, выглянула на улицу и закричала:

– Мелкая! Мелкая! – я передразнила Винченсо, после его еще громче закричала: – В штанах у тебя все мелкое! – после моих слов девушки в беседке начали перешептываться и вопросительно коситься на Медичи.

Я захлопнула окно, прервала звонок и с силой пнула табурет. Нет, у Винченсо точно крыша поехала. Что за бред он нес?

Буквально полминуты, и мне на телефон пришло сообщение:

«Твое поведение я принимаю, как приглашение сделать с тобой все, что захочется. Ты доигралась».

Я несколько раз глубоко вдохнула, попыталась успокоиться и написала сообщение:

«Учитывая то, что ты, Громадина, мне сказал, я вела себя идеально. И, позволь узнать, что же ты такого хочешь со мной сделать?» – меня особо интересовал этот вопрос, ведь мне казались странными эти слова парня. Правда, зная характер Винченсо, я ожидала от него чего-то жуткого.

Сообщение от Медичи пришло почти мгновенно:

«Выебать хочу. И я это сделаю».

Я поперхнулась воздухом, начала кашлять и еще раз десять перечитала сообщение, так, что у меня перед глазами уже буквы поплыли, создавая очень дикую строку.

Я почти сразу перезвонила Медичи и, как только он ответил, я тут же спросила:

– Ты в своем уме? – я опять подошла к окну и открыла его, выглядывая на улицу. Мы с Винченсо встретились взглядами, и от льда, толстой коркой покрывающего его зрачки, у меня холодок пробежал по спине. – Это же шутка? Да? Ты в курсе, что юмор у тебя так себе?

– Я не шутил, – Медичи будто гипнотизировал своим взглядом и не давал отвернуться. Он все еще злился. – Этой ночью я возьму тебя.

– Тебе что, спать больше не с кем? Никто не дает? Так воспользуйся услугами проститутки, – черт, опять не сдержалась и съязвила. Ну что делать, если Медичи меня злил, и нормально разговаривать с ним было непосильной задачей? – Просто заплати хорошенько. За хорошенькую сумму, может, кто-то и рискнет лечь под тебя.

Медичи прищурился и посмотрел на меня так, будто пытался мне душу вывернуть наизнанку.

– Мне уже хочется услышать твои крики, – сказал парень. Не громко, но жестко. Грозно. – А ты обязательно будешь кричать этой ночью.

– Ну да. От ужаса. Любая закричит, когда увидит тебя в своей кровати, – я опять рефлекторно произнесла оскорбление. Держать язык за зубами? Нет, не слышала.

Глаз Медичи дернулся, и в его зрачках мелькнуло что-то нехорошее.