Подруга для мага

Глава 2

Ранним утром выяснилось, что я недооценил судьбу. День еще не начался, а непредвиденные проблемы уже долетали до меня из окна порывами грозового ветра, приносившими внушительные порции дождя.

Да и сквозь плетеные стены тоже просочились нахальные струйки. Пришлось, не вставая с постели, проститься с мечтой о легкой беседке и кастовать заклинание усиления, а заодно создать в пустых оконных проемах застекленные рамы. Ну ничего, при постройке дома бревна понадобятся, утешал я сам себя, глядя, как меняются стены домика.

– Можно? – Дроу стукнул в дверь, когда я уже заканчивал одеваться, попутно размышляя, успею ли до рассвета пробежать по деревне или сначала нужно все же сходить за лже-Мэлин.

– Входи. Промок?

– Немного. – Он не стал лгать, и я отметил про себя, что это мне нравится. – Чем мне заниматься?

– Пойдем выпьем по чашке кофе, я все расскажу, – предложил я и тут же передумал, – впрочем, не так. Сначала составь список вещей, какие нужны тебе лично, чтоб спокойно жить в весьма пустынном месте.

– Посуду и утварь включать? – спокойно осведомился Даверлис, но в уголках губ легли предательские складочки.

– Нет, это все там будет. Сейчас поясню. Дому нужны деньги. Я нанял гномов вести разработки с нашей стороны хребта. Но за ними нужно присматривать, и никого, кроме тебя, на место старшего представителя от нашего дома у меня нет. Ведь мне не показалось, что твоя стихия водная или металлов? Разумеется, я дам тебе в охрану несколько парней и повариху вам тоже выделю, но оборотней одних оставлять с гномами нельзя, сам понимаешь.

– Спасибо, – скупо кивнул он, – и извини, я подумал…

– Даверлис, я ментал. Но использую свои способности далеко не в каждом разговоре. Это очень портит характер, знаешь ли, чужие угрызения совести или, еще хуже, застарелая жажда мести. А тебе верю и потому не проверяю, так что не переживай. Сейчас иди в столовую и ставь на стол посуду, я приведу Сейниту… вернее, уже Мэлин, чтоб ты мог с ней несколько минут поговорить, а потом пойду за гномами.

Ждать его ответа я не стал, просто нажал на камень и очутился в саду родного дома. На эту полянку портал выводил меня не случайно, когда-то, получив первый браслет, я получил и место, куда можно приходить в любое время, не рискуя свалиться кому-нибудь на голову. Чистопородным людям невдомек, как легко сломать себе шею, если заиграешься во всемогущество. Да им вообще, по-моему, в голову не приходит, что только самые осмотрительные и дисциплинированные маги становятся верховными магистрами. Хотя мне эта участь уже не грозит, едко ухмыльнулся я и потопал по тропке к крыльцу.

Они все уже сидели на веранде за столом: и мои родители, и Дэгерс, и обе Мэлин и смотрели на меня с веселой заинтересованностью. Чудаки, хмыкнул я про себя и, пробурчав «доброе утро», направился к девушкам, незаметно пытаясь вырастить на сжатых в кулак пальцах хоть один коготь. Возле той из двойников, что сидела ближе, когти прорезались легко, выскочили как у рассерженной кошки. И сразу спрятались, едва я сделал еще шаг.

– Отлично получилось, – приветливо улыбнулся я той из девушек, что была опознана моей шкурой как истинная Мэлин, и повернулся к Сейните. – Готова? Собирайся, заглянем на минутку в деревню, Дав хочет на тебя посмотреть.

За столом пронесся разочарованный вздох, только мать тихо хихикала да прятала загадочную улыбку Мэлин.

– Объяснять, как тебе это удалось, ты, конечно, не намерен? – ехидно поинтересовался отец.

– Пусть Мэлин объяснит, она тоже знает, – пожал я плечами и сел-таки рядом с ведьмочкой к столу, принимая у матери чашку с кофе.

Когда еще удастся позавтракать?

– Она нам ничего не сказала, – задумчиво посмотрел на бастарду старший магистр, – даже не намекнула.

– Потому что тогда тут еще не было меня и у нее не было разрешения, – любезно пояснил я. – Это же стая, а не просто дом.

– Так в чем дело? – Отцу надоело ждать, и он уставился на меня требовательным взглядом.

– Да все очень просто. – Не стоит испытывать терпение родителей, если хочешь и дальше получать от них помощь. – Когда в меня попало то проклятие, я уснул на три дня. И они возились со мной вдвоем, Мэлин и Ганик. Спрятали в разрушенной хижине, поили, кормили, одевали… Вот с того времени моя шкура признала их своими. Вот. – Я вытянул в сторону Дэгерса руку и создал на ней когти, потом подвинул их к Сейните и показал всем стальной блеск. А затем молниеносно махнул рукой в сторону Мэлин и остановил движение всего в ладони от даже не вздрогнувшей ведьмы. Когтей на пальцах уже не было. – Как видите, ничего сложного.

Мать постаралась подавить несчастный вздох, но посмотрела на меня с таким состраданием, что я немедленно пожалел, что рассказал эту историю. А когда на стоящей передо мной тарелке резко добавилась внушительная горка любимых с детства лакомств, искренне расстроился, ясно же, что теперь матушка будет вечерами представлять себе эту ужасную картинку. Хорошо хоть магистры не придали особого значения трудностям, которые я давно преодолел. А если судить по глубокой задумчивости, в которую они дружно впали, нескольким песчаным дракончикам в южных пустынях вскоре придется пожертвовать для науки часть своей чешуи.

Хотя гномье железо их не берет, зато магия маглоров усыпляет достаточно легко. Эта мысль навела меня на идею сделать дополнительную защиту от снотворных заклинаний, и я немедленно ее кастовал, не переставая торопливо поглощать маленькие бутербродики, тарталетки с салатиками и паштетами и запивать все это изобилие отличным кофе.

– Пора, – заявил я через несколько минут и, взглянув на печально наблюдавшую за этой трапезой мать, кивнул в сторону Сейниты. – Что мне нужно про нее знать? Надеюсь, вы оставили Зийлару возможность понять, кто она на самом деле?

– Неужели ты мог подумать, что об этом мы не позаботились в первую очередь? Вот для него кольцо, как наденет, запри. Оно не должно попасть в чужие руки. В нем заклинание истинного видения, ты про него знаешь.

Разумеется, я отлично знал про это заклинание, очень сложное и забирающее при изготовлении амулета или кольца очень много магии. Зато потом оно позволяло видеть в любом существе или предмете то, кем или чем он был изначально. В яблочном пироге можно было рассмотреть гору золотистой пшеницы и висящие на дереве плоды, в старой юбке нарядное платье, а в волке – оборотня. И Сейнита, хотя и смутно, будет видеться Зийлару той, кто есть на самом деле, а не Мэлин, с которой ее легко мог спутать даже я, если бы не немыслимое чутье драконьей шкуры. Хотя я давно подозреваю, что дело не только в скормленных мне бульончиках, но в этом не готов пока признаться никому на свете.

– Спасибо, – искренне обрадовался я, – это именно то, что нужно. Теперь насчет Мэлин. Мне придется через пару дней навестить деревушки оборотней, которые расположены в наших ущельях. Было бы неплохо, если бы там обнаружилась семья, готовая вступить в стаю, и у этой семьи нашлась дочь или племянница… ну вы понимаете?! Причем ритуал принятия в стаю мне придется проводить на месте, вчера я недооценил бдительность своих подопечных.

– Мать или Мильда приходили? – сразу сообразила Мэлин.

– Орисья… с Таилосом, – вздохнул я, – кстати, я забрал у них вещи, хотя теперь они принадлежат не тебе. Но если там есть какая-то особо ценная безделушка, могу спрятать.

– Шкатулка, простенькая, из бересты. Только не открывай! – поспешно предупредила она.

– За кого ты меня принимаешь? – фыркнул я, подхватил под руку лже-Мэлин и открыл переход.

– У вас три минуты, – сообщил неверяще разглядывающему девушку Даверлису и ринулся в угол, где с вечера оставил вещи бастарды.

Сначала проверил корзинку и порадовался, что не выдал все это Сейните. Несколько связок трав все же оставил на месте, а вот флаконы с зельями отправились в сторону. И мешочки с засушенными пауками тоже. Все равно Рведес ди Гиртез не позволит юной супруге сына ничего из этого пронести в свой дом. Да и мужской костюм, и заботливо завернутые в холстину походные сапоги, обнаруженные в мешке, тоже вряд ли пригодятся Сейните. А вот берестяная шкатулка все не находилась, и я уже начал подозревать Мильду в самом некрасивом деянии, когда решил напоследок проверить вещи поисковичком.

И неожиданно он потянулся не в глубь тощего мешка, а в сторону корзинки и вскоре уперся в лохматый снопик крупных листьев клещевины. Я тихонько усмехнулся: хитра ведьмочка. Это та самая трава, которую никто не возьмет по ошибке, чтоб бросить в отвар для бодрости. Прихватив из корзины всю связку, я направился в свою комнату, стараясь не смотреть на удрученного дроу, гладившего по плечу плачущую сестру. Зря я ее сюда привел, нужно было дать им время свыкнуться с этой мыслью, ругал сам себя, создавая в стене тайничок и запихивая в него пучок листьев вместе с едва ощущавшейся под ними маленькой коробочкой. Не буду я смотреть в ее шкатулки, зачем мне это нужно? Она и без них все давно сказала сама… а чего не сказала, то я нагло подслушал.

У меня теперь другая проблема: как бы подольше сохранить в тайне содержимое своей шкатулки… той, что неумолчно стучит в груди. Стая сейчас еще настолько неустроенная и плохо защищенная, что никак нельзя позволить шпионам догадаться о моих слабых местах.

– Нам пора. – Торопливо сбежав по ступенькам, я отобрал у дроу его хлюпающую носом сестру и подхватил воздушной лианой вещи Мэлин. – Знал бы, что ты так ее расстроишь, никогда бы не привел.

– Нет, он не расстроил… – Девушка смолкла, изумленно озираясь. – А где мы?

– Это же твои покои, Мэлин! – укоризненно произнес я. – И я принес тебя сюда еще вчера вечером! Тебе, наверное, кошмар приснился, хорошо, что я пришел вовремя и разбудил! Вот твои вещи, зря ты так беспокоилась, у тебя тут полный шкаф платьев, а эти походные сапоги больше никогда не понадобятся. Я ухожу, а ты ложись, поспи еще. Тебе нужно выглядеть свежей, думаю, днем нас навестит магистр Гуранд.

Свои простенькие пояснения я подкрепил слабым заклинанием убеждения, сегодня оно ей не помешает. Первые дни на новом месте и в новом статусе вообще обычно самые трудные, я-то помню, как прибыл в человеческие земли на практику.

Проводил сонно потирающую глаза девчонку к двери спальни и поспешил вниз, искать Унгердса. Необходимо предупредить его, причем так, чтоб не раскрыть всей тайны. Незачем ставить старика против его жизненных принципов, достаточно и того, что я вынужден переступать через свои.

Однако, едва выйдя в коридор и пробежав насколько шагов по направлению к лестнице, понял, что судьба приготовила для меня на сегодня не только дождик.

Огромный дом в такую рань уже не спал, как обычно. Где-то внизу, в просторном приемном зале, слышался гул, какой создает только толпа. Причем толпа встревоженная, напуганная и ошарашенная.

– Что случилось? – Завидев одного из подчиненных Марта, бегущего куда-то со стопкой одеял в руках, я не стал раздумывать, просто захватил его воздушной петлей и поставил перед собой.

– Отец! – так искренне обрадовался он, что спорить против этого обращения сразу расхотелось. – Так идут же!

– Кто? – строго глянул я в бесхитростные глаза.

– Люди! Ну оборотни. – Он посмотрел в мое недоумевающее лицо и сообразил наконец, что я ничего не знаю. – По Тмису слух прошел, что в этот раз бои будут еще интереснее, устроители решили сделать женские поединки.

Меня словно облили… сначала ледяной водой, потом кипятком. Из горла вырвался непроизвольный рык, а из пальцев резко полезли когти.

– Вот и мы все расстроились, – сочувственно глядя на эти превращения, по-взрослому вздохнул мальчишка, – а люди с ночи подходят, с детьми и вещами…

– Идем. – Я уже отпустил его и, усилием воли вернув себе обычный облик, побежал вниз по лестнице.

– Они говорят, прочли наши объявления… – торопливо пояснял оборотень, прыгая следом за мной через ступеньку, – да и слухи уже ходят, что в новых землях всем оборотням будет защита.

– Понятно. – Просчитывая, как быстрее забрать отсюда людей и не прихватить шпиона, я сдвинул свою шапочку и стиснул зубы.

Пожалуй, долго я такого наплыва боли, растерянности и откровенного горя не выдержу. Придется закрываться каждый раз, как наберу группу для переноса.

– Десять человек с самыми маленькими детьми подойдите ко мне, – встав посреди зала и осмотрев пришедших, властно объявил я, – надеюсь, вы все понимаете, что вам придется вступить в стаю?!

– А говорили – дом Тинерд, – недовольно насупился оборотень, – откуда стая-то?!

– Оттуда, что глава дома Тинерд – оборотень и вожак, – любезно улыбнулся ему я, попутно тщательно проверяя эмоции оборотня.

Нет, слава великой пентаграмме, обычный усталый и расстроенный нытик, никакого зла или обмана не чувствуется.

– А жить там есть где?

– Мы выкупаем у местных жителей дома и строим новые, – честно сказал я, – но пока живем тесновато. Зато спокойно.

– Отец! – влетел в зал еще один парень, постарше, – Вариса спрашивает, мясо варить?

– Дома всех примем, – улыбнулся я ему, сообразив, что именно этого оборотня Март оставил вместо себя. – Ты как, справляешься? Держитесь, сейчас Марта с парнями в помощь приведу. Магистр с Лавеной где?

– Малышей лечат, – сначала ответил он, потом кивнул. – Да, без Марта трудновато. Мы пока не всех пускаем, только с самыми маленькими детьми.

– Потерпите четверть часа. – Я оглянулся на притихших гостей. – Ну, кто решился?

– А что тут решаться, раз дом уже бросили, – вздохнула довольно моложавая оборотница и, подхватив на руки малыша, шагнула ко мне. За ней шла девушка лет шестнадцати, и не понять, ради кого семья бросает дом и привычный уклад жизни, было невозможно.

Десять оборотней набралось довольно быстро, и я, не раздумывая, открыл портал во двор нового дома, в уголок возле веранды, откуда можно было взбежать на крыльцо, не промокнув под дождем. И как водится, кого-то все же задел. Рыкнул, скрываясь под коконом, один из домочадцев, ойкнул женский голос.

– Не сильно зацепил? – Подхватив пострадавшего воздушной плетью, я торопливо создал целительского поисковичка и, отправив его проверить кости оборотня, приказал растерянно жмущимся ко мне новичкам: – Не стойте под дождем, заходите на веранду.

Они послушно направились к крыльцу, и я только теперь обнаружил, что дождь уже почти закончился и капает только с деревьев и крыши.

– Да нет, все цело, – дернулся из моих рук сородич, – я успел закрыться.

– Тогда беги, ищи Марта и Таилоса, пусть немедленно идут сюда. И поторопись.

Но волк и сам уже стрелой вылетел за ворота, и только теперь я заметил смущенно порозовевшее лицо оставшейся у крыльца оборотницы. Так, похоже, создание новых семей в нашей стае продолжается, несмотря ни на какие трудности, и я даже не знаю, радоваться мне нужно или огорчаться? Или проще вообще не обращать внимания?

– Размещайте новичков, придется еще потесниться. Я скоро вернусь, – сказал я ей строго и решительно открыл портал на площадь к харчевне.

И на этот раз очень удачно, никого не задел, зато обнаружил Кахориса, беседующего о чем-то со знакомым мне круглолицым трактирщиком.

– Привет, Ках, – бросил я другу, – у нас большие неприятности. Подожди минутку…

Небольшой навес над крыльцом харчевни навел меня на хорошую идею, и я сначала запустил заклинание созидания, лишь потом оглянулся на встревоженного оборотня.

– По Тмису ползут слухи, что теперь в поместье у Ратилоса будут сражаться и женские пары. Оборотни обеспокоены, у нас в доме Унгердса полный зал беженцев и очередь у ворот. Я уже привел десяток женщин с детьми, сейчас начну приводить остальных. Нужно срочно искать, где всех разместить.

– Мы сегодня утром купили два дома, но остальные пока думают.

– Нужно строить, Ках. Один я не справлюсь, да и неправильно это. Нужно, чтоб каждый думал, чем он может помочь семье и стае.

– Мы уже думаем. Мужчины предлагают вырыть землянки, это для оборотней привычный труд. Женщины вымажут крыши глиной, и перезимуем.

Мне была неприятна сама мысль о том, что мои сородичи будут жить в таких условиях, но я кивнул. В конце концов, позже можно будет поставить над землянками срубы и сделать из них погреба. А пока люди будут заняты делом, у них не будет времени на хандру.

– Кстати, – вспомнил я опыт селян, для которых защищал сено от мышей, – не копайте и не стройте поодиночке. Собирай людей в артели, человек по пять, это самое удобное число, и назначай одного старшего. Пока кто-то копает, остальные рубят ветки, ну они и сами сообразительные. Я к новому дому, но вторую группу приведу сюда, не стойте в загоне. И пересели отсюда всех, у кого есть друзья или родичи, тут разместим новеньких, пока не приняли в стаю.

Кахорис оглянулся и озадаченно хмыкнул. Пока мы разговаривали, навес разросся, соединился с охранявшей фасад оградой, образовав большую крытую беседку, одну половину которой я закрыл ажурной редкой решеткой с широкой дверцей. К вечеру придется произвести временную переделку харчевни в общий дом, а пока нет времени.

Март и Таилос уже ждали меня возле нового дома и даже были в курсе плохих новостей. Но по их виду трудно было бы сказать, что оборотни сильно огорчены или расстроены. Значит, что-то такое предвидели, сообразил я и в душе сердито выругал сам себя. Насколько нужно быть самовлюбленным маглором, чтобы совершенно забыть о том, что оборотни внимательные и сообразительные, хотя и несколько простоватые люди? И не воспользоваться этими положительными качествами просто смешно, если не глупо.

– Март, возьми отсюда нескольких парней покрепче, тебе понадобится помощь. Я боюсь, что к нам попытаются заслать шпиона.

– Не бойся, – нехорошо ухмыльнулся Таилос, – он не успеет отправить ни одного сообщения, если, конечно, найдется такой дурак.

– Это радует, – кивнул я. – Тогда займись продовольствием и поторопи селян, продавших дома, с переездом. Кстати, сколько скота мы купили? Напомни тем, кто не вступил в стаю, что они могут расплатиться с долгами животными. Разумеется, по самым хорошим ценам. А тех, кто вступил, попросите потесниться, пообещай, что это ненадолго.

– Я все понимаю, – серьезно кивнул Таилос и, пользуясь тем, что Март умчался собирать себе команду, хмуро попросил: – Ты прости за вчерашний вечер. Ведьмы, конечно, неправы. Сначала орали на девчонку, что собирается ради тебя на всю жизнь повесить себе на шею дроу, а потом к тебе же и побежали ее искать.

– Но она действительно прибежала ко мне, – искренне жалея, что не могу рассказать ему правду, буркнул я, – а к кому ей еще бежать, если мы вместе столько пережили? Но ты не виноват, и вообще нужно тебе как можно скорее собственный дом строить. Ты, кстати, пройдись по окрестностям, посмотри, в какую сторону нам Зеленодол расширять, а магистра я попрошу план городка нарисовать. Боюсь, мы недолго останемся деревней, с таким-то поворотом событий. И кстати, ничего не известно про его семью?

– Кое-что выяснилось, похоже, это именно они попросили у плато подданства пятнадцать лет назад и ушли в ущелья. – Тай был рад сменить тему с ведьм на семью Унгердса. – А ты еще не спрашивал на плато?

– Обещали послать старостам вестников, – кивнул я, досадуя на себя, что совсем забыл утром сказать про это матушке, – но я сам собираюсь в те деревни завтра или послезавтра, лучше познакомиться с ними лично.

– Мы готовы. – Несколько зверей вихрем пронеслись по улице и, спешно теряя коконы, замерли возле меня.

Медлить я не стал, привычно захватил Марта за пояс, приказал остальным держаться за него и открыл портал в свой кабинет, прикидывая, какую бы комнатку занять под портальную.

Таковая нашлась недалеко от кухни, и вскоре под руководством стремительного и находчивого Марта разрешились все остальные мелкие проблемы. Весь следующий час я каждые несколько минут мотался в деревню и обратно, уводя начавших успокаиваться новичков. Я давно уже понял, что когда-то, на тайной тропе оборотней в южных горах королевства Сандиния, Кахорис отдал мне самых лучших и надежных из своих помощников, но все никак не находил подходящего момента поблагодарить его за это. А теперь и не знал уже, а стоит ли благодарить, ведь, как оказалось, он думал тогда о благополучии всей стаи.

– Ну, много еще? – спросил я, вернувшись в дом Унгердса в очередной раз, и увидел довольные лица оборотней.

– Пока все, – обрадовал меня поджидавший Март, – самых сильных мужчин из тех, кто не успел продать свои дома и лавки, мы пока оставили здесь, сейчас поедем вместе с ними, уладим все дела, отдадим долги и выставим имущество на продажу. В гномий банк нам сходить или ты сам?

– Сам. Но тогда нужно принять их в стаю, – решил я, отпускать в город своих парней с не связанными клятвой людьми мне не хотелось.

– Разбудить Мэлин? – заторопился он.

Проклятая пентаграмма, вот ведь, кажется, я все предусмотрел, и, как назло, судьба подбросила очередную ловушку. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы лже-Мэлин взяла в руки чашу с зельем, она же ни за что не сумеет сделать все точно так, как делала ведьмочка!

– Нет, не нужно. Идем в кабинет, я сейчас все тебе объясню, – лихорадочно придумывал я, как избежать участия Сейниты в ритуале. – А где магистр и Лавена?!

– Ждут нас в столовой.

– Тогда идем в столовую, – повернул я в другую сторону, с тоской думая о том, что сейчас мне снова придется лгать людям, которым я доверяю и которых считаю друзьями. – Доброе утро, – приветствовал я Унгердса и Лавену, входя в столовую, – совсем ночью не спали?

– Спали… но не ночью, а вечером, – пошутил магистр. – Всех увел? Где вы там размещаетесь?

– Дома покупаем, кое-что строю. – Я плюхнулся на стул, в три глотка выпил кружку отвара и хмуро вздохнул. – Но сейчас я хотел сказать не про это, а про Мэлин.

Никто не задал ни одного вопроса, не сделал заинтересованного лица, не уставился на меня ожидающим взглядом. Но в комнате повисла какая-то напряженная тишина, словно все ждали чего-то страшного, вроде объявления о нападении гоблинов, которых в этой части мира не видели уже с самого разлома.

– Она решила выйти замуж за Зийлара и сообщила об этом матери и бабушке. Не знаю, точно, – я удрученно вздохнул, ложь для маглора такое же испытание, как нищета, – что там произошло, но они рассорились, и принцесса находилась с вечера в самом подавленном состоянии. Поэтому попросила меня кастовать на нее одно из ментальных заклятий… ей не хочется, чтоб в ее решения вмешивались. Поэтому лучше сейчас ее не будить и не трогать, через два дня Мэлин выходит замуж, и все наши заботы станут ей неинтересны.

Фух, кажется, я все же смог это выговорить.

– И что… – вдруг подняла на меня полные слез глаза Лавена, – ты так и позволишь ей выйти замуж за этого дроу?!

– А чем он тебе не нравится? Знатный, богатый, порядочный, добрый… – Я запнулся, не зная, как еще похвалить маркиза, и услышал в ответ ее горький и язвительный смех.

– Она его не любит! Это же сразу видно! Как ей жить с нелюбимым, ты подумал?

– Лавена! – начал злиться я, ее упорство ломало все мои так тщательно выстроенные планы. – Бастарда была просватана еще тогда, когда ты была ее воспитателем! Почему же тогда ты не искала способа ей помочь, а сбежала, бросив все вещи и мантию?

– Но я же не знала!

– Мне тоже никто ничего не рассказал! Ренгиус сунул в руку записку, когда мы садились в карету! Но было поздно, да и Даверлис с магами уже ждал нас на тропе. Но у нее была возможность сбежать, и не раз. Я ее сам Мэлин предоставлял. Но она не воспользовалась.

– Неужели ты не понимаешь почему?! – Маглора смотрела на меня почти с ненавистью.

– Лавена, ты абсолютно неправа, – неожиданно вступился за меня магистр, – Ир попал в безвыходное положение. И действительно ничего не может сделать. Поэтому не стоит больше спорить на эту тему, и не нужно беспокоить принцессу. Чужие решения, тем более такие благородные, необходимо уважать.

Я был неподдельно благодарен ему за эти слова и совершенно с ними не согласен, но даже не собирался об этом кому-нибудь говорить. Молча налил себе кофе и подвинул пирог, за два часа мотания по порталам успел проголодаться, как зверь. Или как дракон?

И к тому же желал спокойно обдумать мысль, пришедшую мне в голову, пока ее не потеснили другие, более свежие. Мне хотелось придумать, как заставить дом Ратилос хоть на некоторое время отказаться от устройства боев.

Но судьба снова преподнесла мне сюрприз.

– Там приехал магистр Гуранд, – заглянул в дверь один из парней Марта, – пускать?

– Конечно, – с досадой вздохнул я, – он же все равно не отстанет. Лавена, а ты можешь идти отдыхать и, пока не выспишься, не приходи. Вечером я уйду, возможно, тебе придется снова работать.

– Спасибо, – суховато поблагодарила маглора и ушла, а вслед за ней исчез и Март, заявив, что у него полно намного более важных дел, чем беседа с дроу.

Я понимающе ухмыльнулся и кастовал на себя заклинание невозмутимости, на этот раз сделав его мощнее обычного, иначе допроса пройдошливого магистра мне не выдержать.