Подставное лицо

2

Дежурная по камере хранения спала сидя, очки лежали на столе. Тяжелое, казалось, лишенное мускулов тело равномерно вздымалось: ночные бдения давались ему с трудом.

Услышав шаги, дежурная открыла глаза, привычно поправила одежду, потянулась за очками.

— Милиция! А мне снится: механики пришли…

— Вчера была выемка вещей из ячеек? — спросил Денисов.

— А как же!

Каждая монета достоинством в пятнадцать копеек давала право на пользование ячейкой в течение трех дней.

Но некоторые пассажиры не приходили за вещами и на четвертый день, и на пятый, и на десятый. Их вещи, пролежавшие больше положенного срока, с соблюдением необходимых формальностей изымали из ячеек, переносили на склад. Потом их выдавали владельцам по заявлениям на имя начальника вокзала.

— Ячеек освободили много? — спросил еще у дежурной Денисов.

— Полно…

— А из восемьсот девяносто шестой изымали вещи?

— Сейчас, — дежурная достала из висевшего над головой шкафчика растрепанную книгу. — Точно, изымали…

«Итак, ячейка Беаты и Николая тоже освободилась в результате вечерней выемки вещей и пустовала до тех пор, пока в нее не положили конверт с письмами…»

— Что там лежало, в ячейке?

— Портфель и целлофановый пакет.

Женщина собиралась захлопнуть книгу, но Денисов спросил:

— Посмотрите, шифр записан? На какой тогда была закрыта ячейка?

Палец дежурной скользил по строчкам.

— Когда изымаем, шифр обязательно указываем, — она поправила очки. Пожалуйста… Шифр «Б-042».

— «Б-042»?!

— Да. А вещи на складе. Если за ними вчера не пришли.

Они поднялись в центральный зал, пересекли его, неприметной лестницей снова спустились вниз.

Склад помещался в подвале нового здания. На стеллажах вдоль стен довольно просторного помещения лежали перенесенные из ячеек вещи. Некоторые хранились здесь полгода и даже больше. За стеной, в насосной, с шумом лилась из крана вода.

— Вчерашние акты? — переспросил заведующий, тихий и терпеливый в общении с милицией. — Присядьте, пожалуйста.

Они остались стоять.

— Вот…

На свет появилась такая же пухлая, растрепанная книга, как у дежурной по камере хранения. Записи были однообразны: «чемодан», «сумка», «пакет целлофановый»… Против каждой указывался номер акта с подробным описанием.

— Какая ячейка вас интересует? — Заведующий повернулся к Денисову, в руках у которого был блокнот.

— Восемьсот девяносто шестая.

— Сейчас найдем… Пожалуйста… Портфель, пакет целлофановый… Изъяли вчера вечером. Что-нибудь еще?

— В какое время закончили выемку из ячеек? — спросил Денисов.

— Часов в семь вечера… Я приехал домой в половине девятого. Так что в восьмом часу.

— Вы сами проверяли ячейки?

— Сам, как положено. С бухгалтером, в присутствии дежурного.

— А шифры меняли, когда изымали вещи? Или оставляли?

Заведующий покачал головой:

— Не до шифров! Пять тысяч ячеек!..

— Вот и разгадка! — Антон тоже понял. — Николай воспользовался чужим шифром, оставшимся на ячейке…

Денисов кивнул. Буква и три цифры на ячейке — визитная карточка пользователя — были набраны человеком посторонним. Он не мог предположить, что кто-то после него воспользуется этим же шифром.

— По какой причине обычно пассажиры не забирают вещи в положенный срок? — спросил Антон. В конкретном случае он всегда искал суть общей проблемы.

Заведующий не ответил.

— Двести первый! — Под курткой Денисова уже во второй раз за это утро нетерпеливо запищала рация. Вызывал помощник Антона.

— Слушаю…

— Из зала автоматов камеры хранения доставлен гражданин в черном полушубке. При нем сетка с лимонами…

— Вещи у них украли? — Доставленный не собирался хитрить. — Я сразу понял.

У него было худое красноватое лицо, быстрые глазки. Денисову показалось, что он когда-то уже с ним встречался.

— Далеко едете? — Разговор начал Антон.

— В Старый Оскол, к родственникам.

— А где прописаны?

— По Александрову. — Он достал паспорт, передал Сабодашу. Антон внимательно перелистал документ. Официальное знакомство состоялось.

— Вы видели, как в восемьсот девяносто шестую ячейку клали вещи?

— Они стояли у ячейки, двое.

— Расскажите, пожалуйста.

— Девушка с мужчиной. Там, где меня взяли.

— Вы что-то доставали из ячейки?

— Обижаете! Наоборот, клал.

— Что именно?

Мужчина ухмыльнулся:

— А что? Свое клал…

— А те двое?

— Тоже. — Доставленный взглянул на свое отражение в стекле, потом внимательно оглядел кабинет. Глаза его задержались в пустом углу, где года четыре назад стояли стол и старый пузатый сейф «Миллеръ».

Денисову показалось, что человек этот, возможно, даже бывал здесь.

— Когда они клали вещи, — спросил он, — кто-нибудь еще был в отсеке, кроме вас?

— По-моему, заглянул один. — Денисову, одетому в штатское, доставленный отвечал уважительным, хотя и по-прежнему независимым тоном. Но этот близко не подходил. Прошел по отсеку и назад.

— Какой он из себя? — Денисов подумал о младшем инспекторе, дежурившем ночью. — С усами, невысокого роста?

— Да нет, он не из к о н т о р ы.

— Ишь ты! — сказал Антон.

— Я знаю! На этом все зубы съел… Этот похож на художника. В джинсах, волосатый, в очках… Свитер серый, мохеровый.

— Сколько ему на вид?

— Лет сорока.

— Встречаться не приходилось?

— Нет! Я и не думал, что он такими делами занимается. Не похож!

— Как считаете, мужчина и женщина могли его видеть?

— У ячейки? Женщина боком стояла, могла видеть. А уж он-то их не то что видел — в упор рассматривал.

— Не путаете?

Доставленный мотнул головой:

— А чего путать? Потом эти двое в ресторан пошли.

— Вы тоже в ресторане были?

— Они от меня вот так сидели. — Он показал на дверь. — А тот, который в отсек заглядывал, за два столика… У окна. Тоже, значит, решил подкрепиться.

— Кто его обслуживал?

— Блондинка. Среднего роста, симпатичная… — Он подумал. — Вот еще что! Два перстня у нее… Один камень — рубин, второй скорее всего фальшивый. Очень уж крупный, — доставленный демонстрировал ухватистую память вокзального вора. — Она обслуживала и их и его. Он заказал салат, что-то мясное. Лангет, по-моему.

Прибывший поезд вызвал тяжелую дрожь во всем здании. Денисов взглянул в окно. От крайней платформы отправлялась очередная электричка. Холодная искра осветила контактный провод над моторным вагоном.

— Кто раньше покинул ресторан? Те двое или мужчина?

— Они раньше.

— Вы еще видели его ночью?

— В зале и на перроне. И тех двоих тоже.

— Они выходили на перрон?

— После двух ночи.

— А потом?

— Потом… — доставленный замялся. — Я задремал… Утром пришел в камеру хранения брать вещи — здесь уже караулят. — Он ухмыльнулся. Значит, причесал он их? Ну артист! Никогда б не подумал.

— Лицо мне ваше знакомо, — Денисов поднялся.

— А плакат такой был: «Найти преступника». С фотокарточкой. Известность явно льстила ему. — Я уж давно наказание отбыл. Завязал, на работу устроился… А меня все помнят, узнают!

Когда Денисов и Сабодаш вновь появились на складе, заведующий разговаривал по телефону. Заметив входивших сотрудников милиции, он сказал в трубку:

— Извини. Я перезвоню.

— Вещи пока на складе? — спросил Денисов, увидев, что заведующий освободился.

— Из восемьсот девяносто шестой? — Он был уверен, что это проверка, но вида не подал. — Здесь.

Заведующий подошел к ближайшему стеллажу, к полке, сплошь заставленной вещами. Неожиданным рывком выдернул портфель, ничем не отличавшийся от остальных, и резко поставил на стол. Так же быстро отыскал на полке яркий целлофановый пакет и скромно отошел в сторону.

— Пожалуйста.

Потускневший замок открылся без ключа. Денисов посмотрел акт, сверил с содержимым.

— Хрустальная ваза, салатница. Два новых импортных зонтика…

Кроме вещей, в портфеле были копии старых накладных, бумаги с колонками девятизначных цифр. Денисов поискал: название конторы, штампы отсутствовали. В целлофановом пакете лежали завернутое в простыню новое замшевое пальто и куртка.

— Хорошие вещи. — Заведующий смотрел куда-то поверх голов сотрудников. — За ними обязательно придут.

Денисов придвинул книгу с перечнем вскрытых ячеек и изъятых вещей: «чемодан», «целлофановый пакет», «сумка»… Часть записей была перекрещена красным карандашом: «выдано», «выдано»…

— У нас строго, — заведующий быстро сосредоточился, — все учтено. Я сам слежу.

«А раньше, интересно, изымались вещи из восемьсот девяносто шестой?» — подумал Денисов.

— Помочь вам? — Заведующий забеспокоился.

Но Денисов уже нашел то, что искал: «Ячейка 896».

Запись относилась к предыдущей выемке.

«Акт № 143

Коробка картонная, баул…»

— А эти вещи? — спросил Денисов. — Они тоже здесь?

— Выданы, — заведующий показал на отметку карандашом, — все в ажуре. Это прежде тут кавардак был.

Денисов проследил глазами строку. Самое удивительное открытие ждало его в графе: «Шифр, на который была закрыта ячейка».

«Б-042»! Тот же самый шифр! Ни разу не менялся?!

— Я хотел бы увидеть этот акт и расписку. — Денисов подвинул книгу Антону. — Смотри…

— Ничего не понимаю, — признался Сабодаш. — Фантастика какая-то!

На стеллаже среди бумаг легко нашлись и акт, и расписка. Документация склада велась идеально.

«Банка черной икры 0,5 кг, — прочитал Денисов. — Пиджак мужской, кожаный, черного цвета, новый, 56-го размера…»

Антон попросил разрешения закурить.

«Транзистор ВЭФ-206… бумаги…»

— Странно. Когда владелец получил это? — спросил Антон.

— Как раз вчера.

— Выходит, и предыдущий пользователь унаследовал ячейку вместе с шифром! — Антон ткнул погасшей папиросой в чугунную пепельницу из «невостребованных». — По системе парных случаев… Один не меняет шифр в ячейке, второй тоже оставляет…

Заведующий смотрел недоверчиво. Он ни минуты не сомневался в том, что настоящая цель раннего визита милиции — он сам и его склад, поэтому молчал, стоя со скрещенными на животе руками.

— Эти вещи были выданы гражданину Баракаеву Сергею Федоровичу… Денисов переписал в блокнот установочные данные пользователя ячейки. Переулок Просвирина, дом… Паспорт, серия… Претензий не имеется…

Они спустились вниз, на перрон. Утро казалось мглистым, ветреным. Над стеклянным кубом нового зала нависала светло-серая полоса — морось. От платформ к метро нескончаемым потоком шли пассажиры электричек, те, кто жил в Подмосковье, а работал в Москве.

— Дело не в этом, — Антон достал «Беломор». — Нас интересуют те, кто открывал ячейку п о с л е Беаты, а не д о… — Он пригладил маленькие рыжеватые усики. — Теоретически версий много. Недоброжелатели Беаты, недоброжелатели Максимова. И доброхоты. В таких случаях они всегда находятся. Если мы примем все во внимание, мы увязнем. Поэтому у нас одна цель — предотвратить преступление! Не допустить самого страшного.

Денисов кивнул.

— А там заинтересованные стороны пусть разберутся в своих отношениях сами! Ты записал ее адрес?

— Адрес и телефоны.

— Надо обязательно обзвонить.

— Ее еще нет на работе.

— Я имею в виду: сразу после десяти. А вдруг муж уже приехал?! Если что-нибудь произойдет, мы узнаем последними — транспортная милиция! Никому и в голову не придет, что она к нам обращалась… А может, уже и произошло?!

Они прошли в зал для транзитных пассажиров, повернули к служебному проходу в подвал. За дверью, рядом с лестницей, на стене висел аппарат прямой связи с отделом внутренних дел: «Пассажир — Милиция».

— Подожди, Денис, — Антон подошел к аппарату, нажал на кнопку. Усиленный динамиком голос в дежурной части тотчас сообщил:

— Отдел внутренних дел. За дежурного. Помощник…

— Все тихо? Сабодаш говорит. Взгляни в свежие ориентировки по городу.

Помощник засуетился.

— Сейчас… «Самочинный обыск в Строгине. Один из преступников в короткой японской куртке „Новорекс“ с капюшоном, другой — в плаще…» Обыск был вчера утром, заявили только сегодня.

— А что на телетайпе?

— Сейчас… — Помощник на какое-то время исчез — отходил к аппарату. Потом появился. — Слушаете? Есть! «Убийство из ревности»! «За убийство из ревности своей жены — гражданки К…» — Он запнулся, потеряв строчку. Гражданки К…

— Дальше!

— Сейчас, «…разыскивается ее муж…»

— Дальше! Когда совершено убийство?!

— Сейчас! «Ниже среднего роста, лицо овальное… Особые приметы… Одет…» Минуту!

— Смотри в самом начале!

Аппарат затих.

— Ну! — Антон с силой нажал кнопку. — Где ты?!

— Нашел! Позавчера! В двадцать три сорок… В Чиланзарском районе города Ташкента. «Преступник имел намерение выехать в Москву…»

Антон достал платок, вытер пот со лба.

Денисов взял блокнот, придвинул телефон, набрал двузначный номер.

— Справочная? Домашний телефон, пожалуйста… Баракаев Сергей Федорович. Да, Баракаев. Переулок Просвирина. Записываю…

Через минуту он снова вращал телефонный диск.

— Алло… — Трубку снял обладатель приятного баритона: предположительно крупного сложения мужчина, до сорока лет, связанный, возможно, со сферой обслуживания.

— С вами говорит Денисов из уголовного розыска…

Абонент, не перебивая, выслушал полный титул Денисова, включавший, помимо фамилии, еще одиннадцать слов.

— Здравствуйте…

— Я по поводу вещей, полученных вами в камере хранения вокзала.

— Могу я вам перезвонить? — спросил Баракаев после некоторой заминки. — Ваш номер?

Денисов назвал номер, положил трубку, подождал. Никто не звонил. Он связался с дежурной частью, предупредил Антона — на тот случай, если Баракаев захочет проверить телефон.

— И еще, Антон. Пусть помощник передаст по вокзалам перечень вещей, изъятых вчера из 896-й и пока не востребованных.

— Замшевое пальто, хрустальная ваза…

— Вдруг все это разыскивается?

— Сейчас передадим.

Баракаев позвонил через несколько минут. Видимо, он проверил номер телефона Денисова через «02».

— Это Баракаев.

— Вы получили на складе вокзала вещи, перенесенные из автоматической камеры хранения…

— На вокзале? — Баракаев удивился. — Вы что-то спутали.

— Есть ваша расписка, серия и номер паспорта.

— А-а, вот оно что, — Баракаев быстро пошептался с кем-то, находившимся рядом с ним на другом конце провода. Потом его приятный баритон снова возник в трубке: — Видите ли, неделю назад у меня украли паспорт. Понимаете? И забавное совпадение: как раз перед вашим звонком принесли телеграмму. Вот: «Приезжайте за паспортом десяти часам аэропорт Внуково ресторан-2». Поэтому меня и насторожил ваш звонок.

— Любопытно.

— Поскольку вы этим интересуетесь… У меня машина. По профессии я тоже юрист. Адвокат. Может, вместе и съездим?

Денисов задумался. Альтернативы предложению Баракаева у него не было. Да он и не представлял пока, с какой еще стороны подступиться к делу.

— Хорошо. Со мной будет коллега, капитан Сабодаш. — Денисов посмотрел на часы. — Мы оба в Гражданском. Ждем у входа в центральный зал. Какая у вас машина?

— «Жигуль» последнего выпуска, 04–06. Голубого цвета. Выезжаю через пять минут.

Вошел Антон, он успел переодеться — сдал дежурство:

— В мои дежурства закон парных случаев беспощаден. Одинаковые шифры, похожие ориентировки…

— Снова из ревности?! — Денисов подумал об убийстве.

— Самочинные обыски. Сначала в Строгине. А сейчас ориентировка из Орла.

— Гастролеры…

— Скорей всего. Двое. На обоих обратили внимание с вечера. В железнодорожном ресторане. Опять короткая японская куртка «Новорекс» с капюшоном, второй в плаще…

— Действия одной и той же преступной группы. — Денисов положил перед собой бумажку с телефонами утренней заявительницы.

— Собираешься звонить Беате?

— Сначала кое-что уточню.

Он проверил оба номера — ответ его успокоил:

— Телефоны установлены в НИИ физики металлов Академии наук, сообщили из справочной.

Он набрал первый номер, поздоровался.

— Здравствуйте… — У телефона оказалась женщина. — Вам кого?

— Будьте добры Беату.

— Беата в отпуске. Кто спрашивает? — Женщина сразу заинтересовалась. — По какому вопросу? Может, что-нибудь передать? Откуда вы?

— Из ФИАНА, — он назвал первое пришедшее на ум. — Я еще позвоню. Она скоро будет?

— Дайте человеку возможность отдохнуть! Сменить обстановку…

— Счастливица… Не буду выглядеть как завистник, если спрошу: «Где она?»

— Не будете, — сотрудница была разочарована. — Беата в Пицунде.

Денисов ни о чем больше не стал расспрашивать, набрал другой номер.

— Я слушаю…

Он сразу узнал голос.

— Это Денисов, с вокзала.

— Я рада вашему звонку. — По голосу он понял, что не все в порядке.

— Что случилось?

— Мне позвонили из проходной: утром заезжал мой муж. Звонил сюда. Ему сказали, что меня еще нет на работе.

— Выходит, он приехал до срока.

— Как видите…

— Где он сейчас?

— Ушел. Я звонила домой, там его тоже нет. Нелепо получилось!

Денисов посмотрел на Антона — Сабодаш не снял параллельную трубку, все понял, беспокойнее заходил по комнате.

— Не знаю, что делать… — Там, в комнате, рядом с Беатой кто-то появился, потому что она сказала кому-то негромко: — Конфиденциальный разговор. Потом объясню…

Что-то Денисова в ней раздражало — может быть, то, как при встрече она беспрестанно поддергивала на плече ремешок сумочки, а может, то, что была холодно изобретательна во лжи в разговоре с коллегой. Он постарался не думать об этом.

— У вас уже есть какая-нибудь версия? — сразу спросила она, освободившись.

— Пожалуй. Кажется, кто-то действительно интересовался вами на вокзале ночью.

— Видите!

— Странная история… — Денисов не стал наводить на нее страх. Письма могли попасть в руки стороннего лица. Главное, чтобы от него переписка не попала к человеку, который воспользуется ею во зло.

Беата задумалась.

— Можете описать человека, который мною интересовался? Мужчина? Женщина?

— Мужчина. Как только уточню приметы, я позвоню. Как ведут себя ваши коллеги? Заходил ли кто-то, кого давно не видели? Может, звонил…

— Как обычно. Заходили и звонили многие. Я разговаривала с мамой, там тоже пока все спокойно.

— Я хотел уточнить. Если письма окажутся в руках постороннего и он захочет вернуть… Куда их могут послать?

— Наверное… — она чуть задержалась с ответом, — скорее всего в Соколову Пустынь. Там ведь указан адрес. Но могут переслать в институт.

— Почему?

— Это, конечно, маловероятно, но… — Денисов услышал, как на другом конце провода, рядом с трубкой, щелкнула зажигалка. — Если они попадут в руки научного работника, к примеру физика, он быстро разберется, где искать обоих корреспондентов.

— Там упомянут институт?

— Только фамилии… Но мы, помнится, обсуждали в письмах наши проблемы. Скажем, проблему упрощения поверхностного слоя металла. Ею занимается только наш НИИ.

— Я не физик. Мне это ни о чем не говорит.

— Ну, повышения износоустойчивости инструментов, поршней, трущихся осей…

— Письма попадут в дирекцию института?

— В экспедицию. Оттуда принесут в технический секретариат. Но, может быть, передадут сразу кому-то из тех, кто занимается поверхностным слоем.

— Кроме Максимова, этим занимаются и другие?

Она помолчала.

— Несколько человек.

— Вы всех знаете?

Она опять замялась:

— Мне не очень удобно…

— Хорошо, — Денисов посмотрел на часы. Адвокат уже, наверное, подъезжал к вокзалу.

— Я очень на вас надеюсь.

Адвокат оказался молодым, представительным. Чем-то он походил на Антона: крутые плечи, широкая грудь. Угадав в подошедших сотрудников милиции, он перегнулся через сиденье, щелкнул дверцей.

Машину качнуло, когда Антон протиснулся на переднее место, рядом с водителем. Денисов устроился сзади.

— Попадись они мне в тот день, — вполне дружелюбно сказал Баракаев, я никуда бы и обращаться не стал. — Он развел руками над рулем, обтянутым щегольским бархатом. — Взять за шиворот да стукнуть лбами… — Для человека в общем-то сидячей профессии Баракаев был развит феноменально. Последствия его удара нетрудно было представить. — А то теперь я, как Паниковский, «человек без паспорта»! Ни в следственный изолятор, никуда! Вообще никуда!

— Стукать никого нельзя, — Сабодаш снова качнул машину.

— В том-то и дело… Знаю! Лучше, чем кто другой. — Баракаев плавно тронул машину с места. — Вот и защищай их после этого! Музыку включить?

Машина была оборудована: приемник с магнитофоном, стереоколонки по обе стороны заднего сиденья.

— Не стоит, пожалуй.

Денисов молча прислушивался к разговору. Он плохо представлял себе, чем может пособить розыску писем неожиданная поездка в аэропорт. И все же, как ни странно, такая вероятность существовала.

«Кто-то мог прийти за своими вещами, набрать шифр, а в ячейке конверт с чужими письмами!»

— Нет, что за стервецы! — Баракаев вел машину, ни на минуту не прекращая рассказывать. — Возвращаюсь из командировки, из Саратова. На ночь купе запер, проверил. На этот счет у меня строго. Утром встаю — нет пиджака. Соседка-разиня, оказывается, ночью выходила, оставила дверь открытой.

— Пиджак висел у двери?

— В изголовье. Такое зло взяло: ни документов, ни денег. Деньги дело наживное. Документы!

— Кого-нибудь подозреваете?

— Ходили по поезду двое. Одного я бы, пожалуй, узнал. Того, что в плаще… Заглядывали в купе, словно кого-то искали.

— Заявили о краже?

— Утром не успел — опаздывал на процесс… Пока нет! Честно говоря, не хочу связываться…

Денисов заметил: Баракаев не задал вопроса о том, какие вещи получены по его паспорту на складе.

— Каковы будут наши действия в аэропорту? Вы мне объясните?

— С нами знаменитый инспектор[1] угрозыска Денисов. Проинструктирует, когда будем подъезжать. Так? — Антон обернулся к Денисову.

— Так.

С самого утра изморось затянула горизонт. Впереди дрожала узкая полоска Садового кольца, вереницы машин. За фасадами, выше других домов, справа, показалось высокое здание с башенкой и часами.

«Сколько раз проезжал здесь и никогда не замечал», — подумал Денисов.

За перекрестком Кольцо свернуло в сторону, здание с башенкой оказалось не справа, а по левую сторону и даже несколько поодаль.

«Этот человек — в джинсах, в очках… Заходил в камеру хранения, потом появился в ресторане, — на всякий случай Денисов распорядился, чтобы вызвали официантку, которая его обслуживала. — С другой стороны: если бы он охотился за письмами, взял бы их и уехал. Зачем мозолить глаза?»

Денисов с трудом заставил себя вернуться к цели поездки:

«Паспорт Баракаева у людей, которые клали вещи в ячейку. Это их шифр. Каким-то образом их пути и адвоката когда-то пересекались…»

— Какие вы дела ведете в последнее время? — Денисов придвинулся к переднему сиденью.

— Одно дело. Уже несколько месяцев. Надоело хуже горькой редьки.

— Много подсудимых? Или эпизодов? — спросил Антон.

— И того, и другого хватает.

— В чем там дело?

— Дельцы. Хищения в крупных размерах. Такой вот эпизод. Одному деятелю приносят домой ящик паюсной икры. В железных баночках. А раньше носили все только в стеклянной таре. Жена увидела — кричит в другую комнату: «Вася-я! Полюбуйся, что они, мерзавцы, тебе прислали!»

Денисов понял: речь, видимо, шла о взяточниках.

— В железных, значит, не устраивает. — Антон всей душой переживал каждую новую историю.

— В железных икра может оказаться испорченная, а в тех — все видно…

Кортеж длинных черных машин заставил Баракаева взять к тротуару и остановиться. Кто-то тоже спешил в аэропорт, по делам более важным, чем у них. Пропустив колонну, адвокат снова завел машину, перестроился ближе к осевой.

— Да… Вася, значит, хватает банки и кричит тому, который их принес: «Что это такое? Я спрашиваю!» — «Икра, — отвечает тот. — На экспертизу!» Его, к слову, тоже теперь судят, но по данному эпизоду он проходит в качестве потерпевшего… Вася приказывает: «Иди сюда!» Тот не идет.

— Вы кого защищаете на суде?

— Того, кто приехал с банками. «Ты что принес?» — кричит Вася. Мой подзащитный, зная крутой нрав хозяина, начинает отступать в переднюю. «Что написали, то и принес…» А сам за выступ в коридоре. Коридор длинный. «Негодяй!» — кричит хозяин, швыряя в него первую банку, и сразу попадает…

— Куда он девал такое количество икры? Десятки килограммов ведь… удивился Антон.

— Передавал другим, делился. Соседям продавал. Сдавал в ресторан. Все было предусмотрено.

— Подзащитный ваш тоже хорош! Как вы их защищаете?!

Баракаев на мгновение оторвал взгляд от дороги.

— Вы неправильно понимаете роль защиты. Адвокат не защищает преступление. Только человека! А у человека могут быть смягчающие вину обстоятельства…

«С Баракаевым может соприкасаться слишком много людей…» — подумал Денисов.

— Взяточники эти — как лишаи! И этот ваш…

— Кроме того, у него свои проблемы: как раз в те дни его оставила жена. По-моему, он тогда только и думал о том, как ее вернуть. Да и сейчас тоже.

— Я говорю о подношениях. При чем тут семейные драмы?

— Видите ли, существовало липовое распоряжение. В одном экземпляре, понимаете? В нем указывалось: такое-то количество банок выделяется будто бы для экспертизы через заведующего конторой, этого Васю. Мой подзащитный ничего толком не знал…

Антон был готов детально обсудить степень его виновности:

— Распоряжение суд видел?

— Нет.

— А как же?

— Защита вообще еще не сказала последнего слова. Ждем конца судебного следствия.

— Нам направо, — подал голос Денисов. — Банки тяжелые были?

— С икрой? По полкило…

«Такая же точно была выдана со склада по паспорту адвоката вместе с кожаным черным пиджаком 56-го размера…» — Денисов явно строил свою версию не на песке.

— Теперь прямо? — спросил адвокат.

— Там будет левый поворот. Высадите нас, не доезжая аэропорта. Машину поставьте на стоянку. — Денисов поправил кобуру. — Войдете в здание, когда убедитесь, что мы на подходе.

— Договорились, — Баракаев сразу посуровел.

— Вы сказали, что одного из подозреваемых помните в лицо…

— Да, но они сами, очевидно, рассчитывают узнать меня. По фотографии в паспорте.

Денисов покачал головой.

«Тут что-то другое. Телеграмму дали из отделения во Внукове поздно ночью… Решим на месте…»