Подвеска Кончиты

Глава 7 Сан-Франциско, апрель 1806 года

Теплый климат, солнце и хорошая пища благоприятно отразились на здоровье корабельной команды. Спустя неделю после прибытия в бухту Святого Франциска скорбутных на корабле не осталось.

По распоряжению капитана младших чинов команды стали возить на берег, чаще – на безлюдную левую губу залива, где протекала каменистая речка. Там обовшивевшие матросы стирали свою одежду. Однажды, собираясь отчалить от берега, офицер недосчитался двоих, не самых худших матросов. Их искали до темноты, но, не найдя, с повинной головой прибыли на корабль.

Этот случай косвенным образом ударил по интересам доктора Лансдорфа. Когда он собрался обследовать в научных целях прибрежную флору залива, ему отказали. Придя за объяснениями к Резанову, доктор получил ответ:

– До решения основного вопроса с поставкой провизии никак нельзя рисковать. Испанцы могут заподозрить нас в шпионаже.

Взявшись за ремонт корабля, капитан Хвостов преуспел. Судно было починено, законопачено и покрашено. До завершения всех дел осталось несколько дней, однако Резанов попросил не спешить. Чтобы решить вопрос закупки провизии, «Юноне» нужно было стоять на рейде, а для этого требовался формальный предлог.

Еще по прибытии Резанов отправил в Монтерей нáрочного с письмом губернатору. В письме, кроме дипломатических уверений в дружественных намерениях, содержалась просьба о разрешении закупки хлеба и другой провизии. Ответ пока не пришел, как и не вернулся в Сан-Франциско комендант дон Хосе Дарио Аргуэлло.

Командор часто бывал в президио, беседовал с сыном коменданта доном Луисом, его женой доньей Игнасией, оставался у них обедать. Видел Кончиту и уже не в силах был скрывать свой интерес к ней. Давыдов и Лансдорф обменивались взглядами и колкими шутками, однако из уважения к командору не решились бы повторить их при нем или рассказать об этом Хвостову.

Однажды, столкнувшись с Кончитой в галерее президио, Резанов вежливо отступил и склонил голову. Но, услышав ее шепот, удивленно поднял глаза.

– Чтобы купить хлеб, вам нужно поехать в миссию францисканцев, – тихо проговорила она и, не оглядываясь, ушла.

На восьмой день пребывания в бухте ранним утром вахтенный заметил на берегу немногочисленную кавалькаду и сообщил о ней капитану. На палубу вышел Резанов и, посмотрев в трубу, узнал сына коменданта дона Луиса и монаха-францисканца Хосе Урию. Снарядив шлюпку, командор немедленно отправился к ним вместе с Давыдовым и Лансдорфом, ожидая получить депешу от губернатора. Однако по прибытии выяснил, что дело было в другом: патер Урия приглашал их в миссию Святого Франциска.

Резанов написал Хвостову записку и приказал матросам отправиться на корабль, чтобы поднять из трюмов, доставить на берег, а после – в президио топоров, ситцу, сукна, отборных бобровых шкур, парчи для церковных риз, а также свечей и хорошего воску. Мичмана Давыдова командор оставил на берегу с наставлением: