Подводный флот Муссолини. Итальянские суб- марины в битве за Атлантику. 1940—1943

Глава 3 Первые блины — комом

В июне 1940 года итальянское командование решило активизировать действия своего подводного флота. Чтобы освоиться с обстановкой в Атлантике, 27 итальянских подводных лодок одна за другой выходили из Средиземного моря, направляясь в свой первый океанский боевой поход в район Азорских островов.

Первая операция итальянских подводников началась в ночь с 5 на 6 июня 1940 года, когда подводные лодки «Финци» и «Капеллини» вышли из Кальяра в первый разведывательно-демонстрационный поход. «Финци» благополучно форсировала Гибралтарский пролив 13 июня (по другим данным 11 июня) 1940 года. Впоследствии она безуспешно патрулировала в зоне у Канарских и Азорских островов. «Финци» при своем возвращении прошла через Гибралтар 6 июля и благополучно вернулась на базу 13 июля. Стоит отметить, что итальянцы нагло прошли через пролив в надводном положении. Данный факт говорит о том, что это стало неожиданностью для англичан.

Правда, у подлодки «Капеллини» возникли проблемы при форсировании Гибралтара. 14 июня она была атакована патрульным траулером «Arctic Ranger», сбросившим на лодку несколько глубинных бомб. После этого «Капеллини» преследовал эсминец «Vidette». Из-за полученных повреждений лодке пришлось отказаться от форсирования пролива и укрыться в Сеуте, где она находилась с 15 по 24 июня. Поскольку английские корабли ожидали субмарину у выхода из порта, итальянцам пришлось покинуть Сеуту ночью и возвратиться на свою базу.

Со 2 июля по 6 августа последовала вторая безуспешная атлантическая операция итальянцев. В это время подлодки «Кальви» и «Вениеро», форсировавшие Гибралтарский пролив уже в подводном положении, продолжали «разминку» итальянских подводников. «Кальви» патрулировала в районе острова Мадейра, а «Вениеро» — в районе Канарских островов.

В период с 28 июля по 10 сентября была проведена третья операция по выходу в Атлантику. 3 августа благополучно прошла Гибралтарский пролив подводная лодка «Маласпина». Правда, во время этой миссии экипаж и командер Марио Леони натерпелись немало страху. Когда субмарина в надводном положении уже почти прошла в Атлантику, вахтенные в 03.35 увидели угрожающий силуэт вражеского эсминца. Капитан отдал приказ о погружении. Вот как сам Леони описал последующие события в своем отчете: «Подводная лодка, как обычно, в течение первых 30–40 секунд оставалась в горизонтальном положении, погрузилась на один-два метра, а затем начала опускаться носом. Когда носовая часть накренилась на 10°, при выравнивании кормовых рулей обнаруживается, что они зафиксированы в положении опущенными на 20°. Затем передние рули выравнены, и на глубине 20 метров я отдаю приказ продуть аварийный балласт. Подводная лодка быстро опускается носом с креном до 35° и за несколько секунд достигает глубины 25 метров. Я приказываю полностью продуть балластные цистерны воздухом (за исключением кормовой балластной цистерны). Подводная лодка за семь или восемь секунд, то есть до того, как были закрыты клапаны, достигает глубины 70 метров.

Открытие воздушных клапанов выполняется быстро, но с большими трудностями, потому что часть матросов после резкого увеличения крена упали рядом с передним проходом, в то время как я вцепился в рычаги управления гидравлической системой, но не мог дотянуться до телеграфа, чтобы приказать остановить двигатель. Несмотря на то, что мы продолжаем закачивать воздух в балластные цистерны и аварийную цистерну, подводная лодка продолжает быстро погружаться, сохраняя крен 35° на нос. Мы уже достигли глубины 130 метров, погружение замедляется, но не прекращается. На глубине 147 метров (152 метра в центре корпуса и 165 метров в носу) подводная лодка останавливается и по-прежнему с креном 35° на нос остается на этой глубине около 10 секунд, а затем начинает подниматься, сначала медленно, а затем быстро». Несмотря на погружение на запредельную глубину (ранее этого никто не пробовал!), лодка выдержала давление и успешно справилась с испытанием.

За «Маласпиной» последовали и другие лодки. В частности, 13 августа удачно миновала пролив подлодка «Барбариго», а 27 августа — целая группа лодок («Маджиоре Баракка»[4], «Луиджи Торелли», «Гульельмо Маркони»). Подлодки «Маласпина», «Барбариго» и «Дандоло» патрулировали в районе Азорских островов и острова Мадейра.

Итальянский историк Брагадин в своем труде не преминул «уколоть» своих немецких коллег тем, что они считали форсирование Гибралтарского пролива под водой в направлении из Средиземного моря в Атлантику невозможным из-за наличия в проливе неизученных сильных подводных течений. Для итальянских же подводников подобный прорыв не представил больших трудностей, чем они сильно гордились. Тем не менее процесс перехода в новую операционную зону несколько затянулся, так как подлодка «Да Винчи» лишь 22 сентября 1940 года вышла из Неаполя, направляясь в Атлантику.

Пропагандистский характер итальянских «вояжей» стал ясен после опубликования 25 июня 1940 года коммюнике итальянского правительства: «…подводная война в Атлантике: согласованное с немцами итальянское присутствие в войне в океане». Понятно, что итальянцы выдавали желаемое за действительное. Ведь ни о каком «согласованном присутствии» в Атлантике пока еще и речь не шла. Результаты «летней охоты» итальянцев на океанских просторах были весьма скромными. За август 1940 года ими было реально потоплено всего 2 судна:

— 12 августа английский танкер «British Fame» (8 406 брт), отставший от конвоя DB.193d. Успеха добилась подлодка «Алессандро Маласпина»;

— 26 августа английский транспорт «Ilvington Court» (5 187 брт). Его потопила лодка «Дандоло».

Были также повреждены 2 судна:

— 19 августа английский транспорт «Aguila» (3 255 брт) — подлодка «Барбариго»;

— 21 августа голландский транспорт «Hermes» (3 768 брт) — подлодка «Дандоло».

Кроме того, эта субмарина сообщила о потоплении одного не идентифицированного судна, атаку на которое следует признать неудачной. Итальянские подводники ничем не отличались от своих немецких коллег, завышая результаты своих атак.

Между тем в начале сентября 1940 года база BETASOM начала принимать «гостей». «Первой ласточкой» была подводная лодка «Маласпина», которая пришла туда уже 4 сентября. 8 сентября туда же вернулась «Барбариго». В течение 27 сентября — 6 октября 1940 года состоялся переход в Бордо двух групп итальянских подводных лодок. Первая состояла из субмарин «Баракка», «Эмо», «Фиа ди Бруно», «Джулиани», «Тарантини», «Торелли», которые оперировали потом в зоне между Азорскими островами и островом Мадейра. Во вторую входили «Багнолини», «Маркони», которые патрулировали северо-западнее побережья Испании.

За период с 23 сентября по 5 ноября 1940 года еще две группы итальянских лодок были переведены на атлантическую базу:

1-я — «Да Винчи», «Отариа», «Глауко», «Вениеро», «Нани», «Капеллини»;

2-я — «Арго», «Кальви», «Таццоли», которые действовали в вышеуказанных районах.

Наконец, с 25 октября по 2 декабря в Бордо проследовала последняя группа лодок: «Марчелло» и «Морозини», которые без какого-либо успеха патрулировали между г. Виго и Азорскими островами.

Для ознакомления итальянских подводников с тактикой действий немецких подводных лодок в Атлантике была достигнута договоренность об участии командиров итальянских подлодок в боевых походах на немецких лодках. Так, например, Примо Лангобардо в августе — сентябре 1940 года стажировался на U-99 у знаменитого Отто Кречмера. В конце августа немецкий ас-подводник был вызван Дёницем в отель «Терминус», находившийся в Лориенте, где ему и был представлен командир итальянской подлодки «Торелли» Лангобардо. При первом знакомстве, когда немец и итальянец общались на хорошем английском, последний заверил Кречмера, что будет беспрекословно подчиняться его приказам и постарается быть не в тягость во время похода. Через три дня после выхода в море Лангобардо присоединился к командиру немецкой лодки и его помощнику на мостике. Однако с появлением на борту U-99 итальянского офицера все пошло наперекосяк. То лодка переставала слушаться рулей глубины, то выпущенные при атаке торпеды выскакивали из воды, сильно уклоняясь от курса. Итальянский офицер наблюдал за всем происходящим на борту со слабой ироничной улыбкой, понимая, что ошибаться могут не только его соотечественники.

Впоследствии Кречмер записал в своем дневнике: «Я должен был показать ему, как мы топили суда. Я же из трех выстрелов три раза промахнулся. Думаю, что это он и без нас умеет». Несколько веселых минут доставило итальянцу и падение в воду лейтенанта Баргстена при попытке добраться на шлюпке до поврежденного танкера для установки подрывных зарядов. После возвращения из похода и прощального ужина Кречмер и Лангобардо расстались, чтобы никогда больше не встречаться…

Тем временем сентябрь 1940 года также не принес итальянским подводникам больших успехов. Подводные лодки «Эмо» и «Багнолини» смогли потопить одно английское и одно испанское судно общим водоизмещением в 8 501 брт, кроме того, подлодка «Маркони» с помощью артиллерии уничтожила испанский траулер (330 брт). Подводная лодка «Фаа ди Бруно» повредила английский танкер «Auris» (8 030 брт) и сообщила о повреждении еще пары других судов, что впоследствии не нашло подтверждений.

После описанных выше пробных походов итальянские подводные лодки вместе с немецкими коллегами начали принимать участие в боевых действиях в районе наиболее интенсивного судоходства — западнее Норт-Чаннел. Дёниц определил им районы патрулирования западнее и юго-западнее районов развертывания немецких подводных лодок, где воздушное патрулирование противника было более слабым. Он ожидал от итальянцев помощи в основном по линии разведки. При содействии союзников командующий немецким подводным флотом предполагал осуществить свое заветное желание — увеличить количество «глаз» на океанских просторах.

В октябре 1940 года произошло некоторое перемешивание итальянских подводных лодок. В Атлантике действовали как субмарины, несколько запоздавшие с выходом из Средиземного моря и еще не заходившие в Бордо, так и лодки, уже побывавшие там.

С французской базы в поход вышли несколько подводных лодок — «Дандоло», «Отариа», «Барбариго», «Финци», «Баракка», «Багнолини», «Маракка» и «Фаа ди Бруно». Первой же лодкой, вышедшей из Бордо 5 октября, стала «Маласпина».

В этом месяце итальянцы добились более приличных результатов, чем ранее, но в основном — в Центральной Атлантике. Подводные лодки «Баракка», «Нани», «Капеллини» и «Таццоли» потопили 5 судов (английское, югославское, греческое, шведское и бельгийское) общим водоизмещением 15 947 брт. Были также и попытки со стороны итальянцев действовать совместно с немецкими лодками, когда группа в составе «Тарантини», «Баракка», «Эмо», «Джулиани» и «Таццоли» без особого успеха атаковала конвой ОВ.229.

Тем временем подводная лодка «Нани» 5 октября в Гибралтарском проливе нанесла болезненный укол английской противолодочной обороне, потопив патрульный траулер «Kingston Sapphire».

В ходе боевых действий в октябре 1940 года не обошлось и без инцидентов. В ночь с 15 на 16 октября подводная лодка «Капеллини» потопила у острова Мадейра бельгийский пароход «Kabolo» (5 186 брт) из состава конвоя ОВ.223. Командир лодки Сальваторе Тодаро приказал взять на буксир шлюпку с 29 спасшимися бельгийцами. Когда шлюпка затонула, итальянцы подобрали несчастных и разместили их в рубке лодки. На рассвете 19 октября 1940 года потерпевшие были доставлены на берег острова Санта-Мария (Азорские острова). Дёниц не одобрил эту спасательную операцию, посчитав ее авантюрой. Вот когда, оказывается, зарождалось его решение издать известный в будущем приказ (после потопления транспорта «Лакония») осенью 1942 года, которое опять было связано с итальянцами, только уже в качестве потерпевших!

Кстати, потопление бельгийского парохода повлекло за собой довольно анекдотичные дипломатические последствия. 21 октября 1940 года бельгийское правительство, находившееся в тот момент в эмиграции, объявило войну Италии, мотивируя это решение потерей своего «нейтрального» судна. Стоит отметить, что «нейтрал», во-первых, находился в составе конвоя, а во-вторых, следовал без навигационных огней. Кроме того, «Kabalo» состояло на службе в английском флоте, было вооружено и транспортировало авиационные материалы для RAF. Так что командир «Капеллини» имел все основания для потопления бельгийского транспорта даже по нормам международного права. А объявление войны по столь сомнительному поводу, к тому же правительством, находящимся в эмиграции, было явно необоснованным, явилось фактически формальным и носило чисто декларативный характер.

Как это ни покажется странным, соглашение между немцами и итальянцами, регламентирующее их взаимодействие, заключенное Дёницем и итальянским адмиралом Парона, последовало уже после начала так называемых совместных действий. Хотя адмирал в своих мемуарах и пытался уверить в обратном. Тем не менее запись о достигнутом соглашении, сделанная в «Журнале боевых действий штаба подводных лодок», датирована лишь 5 ноября 1940 года. Не могли же скрупулезные немецкие штабные офицеры зафиксировать столь важный документ, подписанный, по утверждению их командующего, вскоре после 24 июля, с таким большим запозданием!

В. Франк в своей работе «Морские волки» относит переговоры двух адмиралов на конец сентября, скорее всего перепутав эту дату с концом октября. Так о чем же договорились союзники по оси? Вот некоторые выдержки из этого соглашения:

«1. Общее оперативное руководство, организация совместных действий, управление ими, нарезка районов боевых действий подводных лодок, решение о форме взаимодействия остаются в руках командующего германскими подводными силами;

2. В рамках единого верховного руководства командующий итальянским подводным флотом должен иметь широкую самостоятельность и ответственность. Командиры итальянских подводных лодок должны чувствовать, что ими командуют итальянцы».

Для лучшей координации действий произошел обмен офицерами связи. К штабу Дёница был прикомандирован лейтенант Фаусто Сенсини (к июлю 1942 года повышенный в звании до капитано ди корветта), а в Бордо был направлен опытный немецкий подводник корветтен-капитан Ханс-Рудольф Рёзинг, владевший итальянским языком. Напутствуя последнего перед отъездом, Дёниц не скрывал перед ним сложности предстоящей работы. Он инструктировал своего посланца следующим образом: «Вам требуется такт и понимание. Положение дел таково, что итальянцы должны учиться у нас, и их национальной гордости будет нелегко принять этот факт. Дайте им почувствовать, что они сами находят свои недостатки, а не вы доводите это до их понимания».

Трудно сказать, насколько успешно справился со столь деликатным поручением корветтен-капитан Рёзинг, но отношения между командованиями подводными силами развивались достаточно гладко.

Был также решен вопрос о проведении переподготовки итальянских офицеров в немецкой учебной флотилии на Балтике. Несколько экипажей подводных лодок должны были пройти подготовку в Готенхафене, а командиры подлодок на курсах в Вильгельмсхафене, где одним из первых «курсантов» был капитано ди корветта Марио де Леони. Видимо, все вышеупомянутое было вызвано разочаровывающими для немцев результатами боевых действий итальянских союзников летом и осенью 1940 года. И те решили, так сказать, повысить квалификацию союзников.

В течение этого времени итальянские подводники ни разу не смогли навести немцев на какой-либо конвой. Донесения были неточными, а также зачастую запаздывали по времени. Командиры итальянских лодок не могли поддерживать контакт с конвоями и своевременно атаковать их. Когда же немцы пытались наводить своих неумелых союзников на обнаруженный конвой, итальянцы, как правило, опаздывали на рандеву и не успевали принять участие в совместных атаках.

С 6 по 30 ноября 1940 года западнее Норт-Чаннел (пролив между Великобританией и Ирландией) действовали несколько итальянских подводных лодок — «Баракка», «Финци» и «Маркони». С 8 ноября «Маркони» пыталась поддерживать контакт с конвоем НХ.84, который ранее был атакован и рассеян карманным линкором «Адмирал Шеер», а позднее немецким четырехмоторным бомбардировщиком FW-200 «Кондор». Английский патрульный самолет «Сандерленд», оборудованный радиолокатором ASV-1 (это была первая РЛС, установленная на самолете), смог отогнать от конвоя подлодки «Финци» и «Маркони». А последняя вскоре после обнаружения транспорта «Cornish City» была внезапно атакована кораблями эскорта. Командир лодки тененте ди васкелло[5] Джулио Чиаламберто отдал приказ о срочном погружении слишком поздно, когда те двигались прямо на него. Чтобы избежать попаданий, Чиаламберто пошел на отчаянный шаг, опустив лодку на глубину 125 метров. В то время британские эскортные подразделения не знали, что лодки оси могут погружаться на такие глубины. В итоге все сброшенные 14 глубинных бомб взорвались намного выше «Маркони». В свою очередь, англичане заметили всплывающие на поверхность топливо и обломки, после чего решили, что с субмариной покончено.

9 ноября «Маркони» получила указание двигаться в точку, расположенную примерно в 650 км к западу от северной оконечности Ирландии. Радиограмма сообщала, что там находится крупное соединение британского флота, в том числе авианосец. Однако, прибыв в указанный сектор, Чиаламберто увидел горящее торговое судно. Это был шведский пароход «Vingaland» (2 734 брт), ранее поврежденный в результате авиаудара FW-200 из KG40. Понимая, что цель уже никуда не денется от него, капитан дождался темноты, после чего выпустил первую торпеду. Однако та, как ни странно, прошла мимо. Вторая попытка оказалась более удачной, Чиаламберто увидел яркую вспышку взрыва. Однако тонуть судно не хотело, более того, начало двигаться. По какой-то причине капитан не стал добивать его и даже доложил на базу, что пароход сильно поврежден, но, вероятно, сможет дойти до порта. В действительности «Vingaland» вскоре затонул в точке с координатами 55°41′ с. ш., 18°24′ з. д. Это судно было построено в 1935 году на верфи Eriksberg, Mekaniske Verkstads в Гетеборге и входило в состав конвоя HX.84.

Из состава экипажа шесть человек погибли и 19 членов были спасены.

Позднее лодки «Финци» и немецкие подводные лодки U-29 и U-43 не смогли догнать конвой ОВ.244.

В течение 23 ноября — 13 декабря западнее Норт-Чаннел патрулировали подводные лодки «Арго», «Джулиани» и «Тарантини». По данным, приведенным в мемуарах Дёница, за период с 10 по 30 ноября 1940 года итальянцы потопили только одно английское судно («Lilian Moller» (4 866 брт) — отличилась подлодка «Маджиоре Баракка»). Это произошло вечером 17 ноября в 500 км западнее Ирландии. Судно было построено в 1913 году на верфи Sir James Laing & Son of Suderland и ранее носило названия «Новгород», «Cambrian Duchess» и «Valhall». Оно принадлежало британской судоходной компании Moller Line, базировавшейся в Шанхае. Весь экипаж судна погиб.

Все это не могло изменить общей картины в лучшую сторону. Ведь за этот же отрезок времени немцам удалось потопить 80 транспортов общим водоизмещением 439 189 брт.

Правда, американский исследователь Блэйр в своей работе утверждал, что 9 итальянских подлодок, вышедших из Бордо, в ноябре 1940 года потопили 9 судов (в том числе — два испанских, по одному югославскому, шведскому и греческому). Вряд ли можно согласиться с приведенными им показателями, ибо за итальянцами в этом месяце, кроме вышеприведенных результатов, реально числится только одна атака, проведенная 10 ноября подлодкой «Барбариго» (командир — капитано ди корветта Джилери). Субмарина в октябре — декабре патрулировала в районе западнее Ирландии. Джилери доложил о повреждении некоего неопознанного судна, которое ответило на атаку лодки артогнем и смогло удачно оторваться от преследования.

Можно привести еще один неясный факт из работы уважаемого историка, касающийся действий итальянских подводников. В своем труде «Подводная война Гитлера, 1939–1942 гг. Охотники, часть 1» Блэйр приводит подробности атаки, проведенной подлодкой «Арго» (командир — Альберто Крепас) в ноябре 1940 года. В результате нее якобы получил повреждения канадский эсминец «Saguenay» из охранения конвоя НХ.37. Сами итальянцы относили эту атаку к 1 декабря. В официальном же справочнике о потерях флотов во Второй мировой войне (под редакцией Грановского и Морозова) указано, что данный эсминец был тяжело поврежден только 15 ноября 1942 года в результате столкновения с пароходом «Azaka» в районе острова Ньюфаундленд.

Наряду с достигнутыми «успехами» в ноябре 1940 года итальянские подводники понесли и первую потерю в «битве за Атлантику». 7 ноября (по другим данным 8 ноября) после многочасового преследования канадский эсминец «Оттава» и английский эсминец «Харвестер» потопили подлодку «Команданте Фаа ди Бруно». Это произошло на подходе к Ирландии (в точке с координатами 56° с. ш., 17°50′ з. д.), хотя первоначально британское Адмиралтейство приписывало эту победу эсминцу «Хеавлок».

Тем временем итальянцы в Бордо получили и пополнение. В течение 24 ноября — 26 декабря из Средиземного моря в Атлантику перешли еще две подводные лодки — «Мосениго» и «Велелла». Затем с 13 по 18 декабря в Бордо смогли прорваться еще две субмарины — «Бьянки» и «Брин».

Эти лодки безуспешно пытались форсировать Гибралтарский пролив еще в начале ноября. 4-го числа в районе Танжера (порт на севере Марокко) они были обнаружены англичанами и подверглись длительному преследованию, в ходе которого «Микеле Бьянки» была повреждена летающей лодкой из 202-й эскадрильи (Sqdn.) RAF, а также эсминцем «Greyhound». Не избежала повреждений и «Брин». В итоге обе лодки вынуждены были укрыться в Танжере. Итальянцы смогли доставить туда необходимые запчасти и ремонтную бригаду, которая в течение трех недель смогла устранить неисправности и подготовить корабли к боевым действиям. После чего, обманув бдительность противника, итальянские подлодки все же вышли на патрулирование в Атлантику в указанные выше сроки.

По мнению немцев, причины неудачных действий итальянских подводников коренились в том, что в основе их боевой подготовки лежали устаревшие методы. Капитанов готовили к действиям в одиночку и к атакам из подводного положения после обнаружения противника лодкой, находящейся на определенной позиции. Командиров итальянских лодок не учили тактике совместных действий, к чему в течение нескольких лет усиленно готовили их немецких коллег. Итальянцы не умели осуществлять длительное преследование вражеских конвоев и атаковать противника ночью на больших скоростях из надводного положения с прорывом внутрь конвоя, корабли которого могли часто менять курс. Оповещение об обнаружении противника было также не отработано, так как возникли неожиданные трудности с радиосвязью да и координатная сетка на картах у союзников не совпадала. Из-за этого немцы не могли найти в океане конвои, о которых им сообщали итальянцы. Историк Блэйр дополняет сказанное выше: «…тренировки в итальянском ВМФ в мирное время проводились, как правило, только при благоприятных условиях погоды, и это отрицательно сказалось на качестве боевых походов итальянских моряков. Экипажи не имели достаточной закалки в суровых условиях боевой действительности».

Дёниц прекрасно понимал, что ликвидировать подобные пробелы в боевой подготовке итальянских подводников в короткий срок невозможно. Создавшееся положение усугублялось конструктивными недостатками итальянских лодок, которые сильно затрудняли их действия в надводном положении против союзных конвоев в Атлантике. К примеру, итальянские подлодки имели очень длинную и высокую рубку, которая в любое время суток давала весьма заметный на горизонте силуэт. Тогда как для скрытности действий в надводном положении был необходим как раз низкий силуэт.

Кроме того, тумбы перископов и козырек рубки были значительно выше наблюдателей, что сильно затрудняло проведение разведки противника. Время срочного погружения у итальянских лодок также не отвечало требованиям обеспечения безопасности экипажей в случае внезапной атаки. У них даже не было в рубке шахты для подачи воздуха к дизелям и отвода отработанных газов. Это приводило к тому, что лодки в надводном положении были вынуждены плавать с открытым рубочным люком. В штормовых водах Атлантики волны в этом случае захлестывали рубку, вода попадала в лодку, выводя из строя оборудование и мешая нормальной работе экипажа. Маневренность итальянских лодок также оказалась недостаточной. Для того, чтобы устранить отмеченные выше недостатки, итальянцам нужно было определенное время.