Поезд из Ган-Хилла

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Солнце умирало над западными холмами в золотисто-розовой дымке. Ветер явно менялся. Он гнал по главной улице Ган-Хилла обрывки бумаг и сухие листья, заставил задрожать и натянуться фалы на кривом флагштоке у городской ратуши. То тут, то там захлопали застигнутые сквозняком двери и окна. После долгого дня жара начала, наконец, ослабевать.

На крыше заведения Чарли беспокойно зашевелился человек с ружьем и посмотрел на небо с западной стороны.

— Теперь уже недолго осталось, Чак, — сказал он. Его спутник сплюнул вниз на улицу.

— Да оно и попрохладнее немного. Ты как думаешь, он вообще рискнет выйти оттуда?

— До поезда времени еще хватает.

Они посмотрели на темное окно комнаты Мэтта Моргана. Там не было заметно никаких признаков жизни, лишь занавески полоскались в поднимающемся ветре.

Многие мужчины шевелились то тут, то там на своих постах в дверных проемах и на крышах. Кое-где тихую улицу освещали фонари, отбрасывая прямоугольники света на желтую пыль. Кто-то уже начал готовиться к ужину в ресторане у железнодорожной станции, и аромат тушеного мяса смешивался с дымом от горящих поленьев. По деревянному мостику прогремела повозка, топот копыт медленно замер вдали.

Магазины опустели, их владельцы стояли на деревянных тротуарах у своих заведений и наблюдали за «Домом Харпера». Только в салунах кипела жизнь, но и оттуда не слышалось обычной дребезжащей музыки. Наверное, впервые за всю историю Ган-Хилла у многочисленных коновязей, расположенных вдоль улицы, не было привязано ни одной лошади. Одинокая коляска стояла у одной из платных конюшен. Лошадь была все еще не распряжена, хозяин конюшни торчал в баре, совсем позабыв о своих обязанностях.

Крэг Белден поднял голову и посмотрел на стенные часы заведения Чарли. Маятник мерно раскачивался взад-вперед, отмеряя неумолимый ход времени. Крэг взял сигару из серебряного портсигара и, чиркнув спичкой о пряжку на поясе, закурил. Затем он опять посмотрел на часы и прошел к витрине, откуда было удобно наблюдать за вторым этажом «Дома Харпера».

Клерк в холле отеля закрыл гроссбух и вставил ручку в гнездо. Подняв глаза, он увидел выступающие в полутьме перила и ступеньки уходящей вверх лестницы; ему показалось, что тени враждебно шевелятся, стараясь придвинуться к нему поближе. Он удлинил фитиль керосиновой лампы, стоявшей на столике перед ним. Люк и Джо сидели, не шевелясь, в темном углу холла, не выпуская из рук винчестеров. Время от времени они затягивались сигаретами, и тогда разгоравшиеся огоньки освещали их сухощавые лица.

Темные пятна на ковровой дорожке, покрывавшей лестницу, были уже почти незаметны, но большое пятно на ковре у подножия лестницы, там, где завершилось смертельное падение Скэга, походило цветом на черное дерево.

Мэтт Морган пошевелился на своем стуле. Казалось, в отеле не было никого, кроме него самого и его пленника, но Мэтт хорошо знал, что это не так. Вдруг снаружи в комнату упал луч света; Мэтт резко повернулся. Затем он понял, что кто-то повесил фонарь, чтобы осветить открытое окно. Они не упускали даже мелочей.

Рик тоже заворочался на кровати.

— Эй, Морган?

— Да?

— Я могу как-нибудь уладить с тобой это дело?

Мэтт не ответил. Что-то в голосе парня его здорово раздражало.

Рик перевернулся на другой бок.

— Может, мы сумеем договориться? — с надеждой спросил он.

— Не сумеем.

— Это был несчастный случай. Мы слишком много выпили. Ты знаешь, как оно бывает. Мы не соображали, что делали.

— Нет… я не знаю, как оно бывает.

— Слушай, ну подумай ты сам головой… Мэтт опустил ноги на пол.

— Головой подумать? После того, что ты сделал? Нет, Белден, из этого тебе выпутаться не удастся.

Он прошел к окну и осторожно посмотрел вниз, стараясь не попасть под свет фонаря. Улица местами озарялась пятнами света, но никаких признаков жизни заметно не было. Лишь одинокая коляска стояла у платной конюшни, да в заведении Чарли виднелся слабый отблеск ламп. Казалось, осаждавшие исчезли, но Мэтта не обманула эта мирная картина.

— Ты все еще рассчитываешь попасть на этот девятичасовой поезд? — спросил Рик.

— Почему нет?

— У тебя не так много времени. Скоро тебе придется на что-то решиться.

— Времени еще достаточно.

— Да?

— Это моя забота, Белден.

— Вот это точно. Который час?

Мэтт прошел к столу, взял часы и открыл крышку.

— Восемь, — сказал он.

Рик решился действовать. Свободной ногой он нанес Мэтту удар чуть повыше паха. Мэтт судорожно втянул воздух и согнулся пополам, ровно настолько, чтобы попасть под сокрушительный удар в челюсть. Он почти свалился на Рика. Рик рванулся к кобуре с кольтом. Мэтт смазал левой Рика по глазам, а правой рукой схватил за запястье. Они сплелись в напряженном единоборстве. Рик был силен и к тому же доведен до отчаяния. Мэтт устал от долгого путешествия в поезде и напряжения, в котором он постоянно находился со времени смерти жены.

Мэтт попытался добраться левой рукой до горла. Рика, но тот прижал подбородок к груди и впился зубами ему в руку. Мэтт отдернул руку, а Рик двинул головой ему в лицо. Удар был ошеломляющим. Из глаз Мэтта брызнули слезы, а из носа побежала струйка крови.

Мэтт выпрямился и передвинул Рика на край кровати так, что тот оказался наполовину на полу. Затем он вырвал из кобуры револьвер и с размаху резко ударил им Рика по голове. Тот взвыл от боли. Мэтт снова втащил Рика на кровать и схватил его за горло. Он подался вперед и, почти касаясь своим окровавленным лицом лица Рика, крепко сжал пальцы: Затем он на какой-то момент ослабил хватку.

— Ради бога, не убивай меня! — прохрипел Рик. Мэтт намеренно сдавил ему горло, чувствуя, как тело у него под руками сразу напряглось и затрепетало.

— Что ты сказал, когда моя жена молила тебя о пощаде, или ты не дал ей открыть рта, скотина?

Рука Рика вцепилась в жилистые пальцы. Мэтт не ослаблял хватки, зная, как легко было бы прикончить убийцу прямо сейчас, а затем попробовать прорваться одному. Тело Рика обмякло, и Мэтт отпустил его горло.

Он вытер пот с лица и почувствовал, что все его тело вдруг покрылось испариной. Он слегка вздрогнул.

Если Рик Белден был мертв, то самым лучшим для Мэтта было пойти на прорыв, услышав шум поезда, и сохранить при этом последний патрон для себя: он знал, что месть Крэга Белдена превзойдет по жестокости любое воображение.

Ощущая усталость во всем теле, Мэтт сел и ощупал нос. Он не был сломан, но до этого едва не дошло. Мэтт сидел и смотрел на Рика. Парень пошевелился и слабо застонал.

Рик ощупал свое горло. Он был не в состоянии понять, почему этот неумолимый человек, сидевший неподалеку, все-таки не убил его.

— Нет, — тихо сказал Мэтт. — Это было бы слишком просто. Я знаю одного шайена, который хотел отправиться искать тебя. Если бы он тебя нашел, ты бы умер на его манер. Может, он бы тебя постепенно поджаривал. Он умеет растянуть агонию на очень долгий срок.

В окне зашелестел ветер, занавески зашевелились. Кровать заскрипела: Рик попытался отодвинуться подальше.

— Нет, — продолжил Мэтт, — твоя смерть не будет быстрой и легкой, но тебе не придется познакомиться и с тем, как поступают шайены с убийцами женщин. Мы пойдем по пути правосудия, а он, в каком-то смысле, самый жестокий из всех. Сначала будет долгое ожидание в вонючей тюрьме. Затем не менее долгая, выматывающая процедура суда, который должен подтвердить твою виновность. Каждый из сидящих в зале суда будет знать, что ты виновен, но все должно быть сделано в соответствии с законом. Затем придет время объявить приговор. Тебя от этого вывернет наизнанку, Белден, потому что у тебя не хватит нервов и сил держаться, как подобает мужчине. Потом тебя отведут обратно в камеру, и наступит еще одно долгое ожидание. В это время все будут заняты сооружением виселицы рядом с тюрьмой. Они будут пилить доски и стучать молотками, чтобы сделать ее как следует, по всем правилам. Будет вызван палач с корзиной веревок. Это особые веревки, изготовленные из кентуккийской пеньки, сплетенные ровно и мастерски, веревки в одну целую и одну восьмую дюйма. Он растягивает их разными грузами, чтобы они достигли ровно одного дюйма в окружности. Он смазывает их маслом, как хорошее ружье. Рик отвернулся.

— Он получает около сотни долларов за работу, и это еще мало, потому что он — мастер своего дела. По крайней мере, большинство из них; иногда попадаются и неумехи.

Рик нервно дернулся.

— Что ты имеешь в виду? Мэтт откинулся на спинку стула.

— Три или четыре года назад в Клейтоне, штат Нью-Мексико, был повешен Блэкджек Кетшум. Блэкджек был типом внушительной комплекции. «Добрый малый», как говорят мексиканцы. Короче, они немного там напутали с люком, который должен раскрываться у него под ногами.

— И что случилось? Мэтт потер разбитый нос.

— Ему оторвало голову.

Рик судорожно вздохнул и заметался на кровати.

— Я не хочу больше слушать это.

Мэтт подался вперед.

— Они испытывают веревки двухсотфунтовыми мешками с песком. А затем наступит холодное темное утро, когда придут за тобой. Тебе завяжут за спиной руки, потом проведут к виселице, если ты сможешь идти; но тебя доставят туда в любом случае, по-хорошему или по-плохому. Неважно, что ты будешь говорить или пытаться сделать. Тебя доставят туда вовремя. Ты поднимешься на эшафот под наблюдением свидетелей. Затем на голову тебе наденут черный колпак.

— Будь ты проклят! Заткнись! — закричал Рик.

— Тебе на шею наденут петлю. Четырнадцать оборотов, все как полагается. Наступают последние несколько секунд ожидания. Оно длится вечность, как это принято говорить, хотя откуда бы живому человеку знать об этом? Предполагается, что у тебя перед глазами пронесется вся твоя жизнь, и, значит, ты увидишь немало скверного, Рик.

— Боже… о, Боже! — закричал Рик и постарался спрятать голову под подушкой. Мэтт уже не мог остановиться.

— Затем раздастся глухой стук, когда откроется люк-ловушка. Ты повиснешь в петле, как мешок с картошкой. Только ты один будешь знать, что случится потом. По-моему, веревка врежется тебе в адамово яблоко, как раскаленный нож. Твои глаза вылезут из орбит, а язык сам собой вывалится изо рта.

Рик тихо застонал.

Мэтт встал.

— Может быть, в последнюю секунду у тебя в голове мелькнет молитва. Но ее никто не услышит, даже Бог, потому что он отвернулся от тебя, Белден.

Рик начал всхлипывать, но Мэтт Морган не почувствовал жалости. Им владело одно желание: как можно больнее ранить Рика, не трогая его и пальцем.

— Они перережут веревку, и коронер удостоверит, что ты мертв, и, значит, правосудие восторжествовало. Потом тебя положат в деревянный ящик и отволокут на Бут-Хилл. Там над тобой, возможно, скажут несколько слов и опустят в могилу. По крышке гроба застучат комья земли, но ты этого уже не услышишь. Когда они закончат, от тебя останется только небольшой аккуратный холмик.

Рик задрожал всем телом, будто пытаясь стряхнуть жестокие слова.

— Покойся с миром, — заключил Мэтт. — Душа покинула землю, чтобы искать награды на небесах… или в аду.

Мэтт отвернулся и прислонился к стене, пытаясь совладать с собой. Минуты по-прежнему бежали, сменяя одна другую, приближая решающий момент. Мэтт вышел в темный коридор и подкрался к лестнице. На столике у клерка горела керосиновая лампа, однако в холле никого не было видно. Слабый аромат табачного дыма медленно плыл кверху.

Ли Смитерс вытер рот трясущейся рукой. Он снова наполнил стакан и посмотрел на Линду, сидевшую за столом напротив него.

— В общем, для нас это была всего лишь грязная скво, — он икнул. — Конечно, вся затея была целиком идеей Рика.

— Естественно. — Но он — мой друг.

— Конечно… конечно… Ли осушил стаканчик.

— Морган не увезет моего старого амиго из Ган-Хилла.

Она слегка приподняла верхнюю губку.

— Да? Ты собираешься спасти Рика? Он моргнул и попытался сфокусировать взгляд. Ему хотелось выглядеть перед ней «добрым малым».

— Да, — сказал он.

— Как?

Он прищурился, стараясь придать себе вид искушенного и опасного проходимца.

— Да, это все можно сделать довольно легко. Я не скажу никому, но старик Ли знает свое дело. Я могу это провернуть, можешь держать пари хоть на собственную сладкую жизнь!

Она встала и посмотрела на пьяного Ли.

— Как насчет еще одной бутылки? — спросил он. — В конце концов, ты ведь не знала, что мы сделали вместе с Риком, пока я не рассказал тебе.

Она взяла свой стаканчик с хлебной водкой, наполненный до краев.

— Конечно, — ответила она. — Это можешь записать на мой счет, свинья! — она выплеснула водку в его оплывшую физиономию.

Ли медленно поднялся на ноги, в то время как она вышла из комнаты. Он вытер щеки и огляделся, затем прошел к портьере и отодвинул ее в сторону.

— Я еще покажу этой суке, — сказал он себе под нос. — Я еще покажу Моргану и этому ублюдку Крэгу Белдену. Они еще узнают, кто я такой, и на что я способен сегодня вечером.

Он прошел к заднему входу в салун, открыл дверь и оглянулся еще раз на Линду. Затем он направился темными переулками к заднему двору «Дома Харпера».

Линда стояла у края стойки. Руки у нее дрожали так, что ей пришлось опереться на стойку.

— Выпьешь? — спросил Болди.

— Нет.

— За мой счет. Ты какая-то измученная, Линда.

— Это точно.

— У меня есть кое-что. Слишком хорошая вещь для этого сброда, — он нагнулся, полез под стойку, вытащил двухствольный обрез ружья системы Гринера и положил его перед Линдой. — Черт, вечно мне мешает эта уродина.

Линда посмотрела на лежавшее перед ней орудие смерти.

— Зачем тебе вообще эта штука, Болди?

Бармен тем временем вытащил запечатанную бутылку и поставил ее рядом с ружьем.

— Выглядит неважно, но работает просто великолепно. Мой «гринер» двенадцатого калибра, заряженный картечью, может перебить человека почти пополам с расстояния десять-пятнадцать футов. Можно, конечно, держать шестизарядный револьвер для ближнего боя, но я предпочитаю мой старый «гринер». Нет такого человека, который в здравом уме полезет на эти стволы. Настоящая пушка.

Он откупорил бутылку и, налив ей стаканчик, втянул аромат, подымающийся из горлышка.

— Налей себе, Болди. Он ухмыльнулся.

— Ничего не имею против, — он налил и себе стаканчик. — Выпей, тебе сразу станет лучше.

— Спасибо, — она приложила руку ко лбу. — Такая противная головная боль. У тебя нет каких-нибудь порошков?

— Конечно, малышка. Подожди минутку, — он торопливо прошел к углу стойки, открыл дверцу и нырнул в заднюю комнату.

Линда опрокинула в рот стаканчик, оглядела немногочисленных посетителей бара и схватила ружье. Она прижала его к себе и обернула цветастой шалью, чтобы скрыть от посторонних взглядов, быстро прошла к двери и оказалась снаружи. Там она поспешила к ближайшему проходу между домами и вскоре скрылась за углом.

Болди вышел из задней комнаты и стал искать глазами Линду.

— Куда она делась? Ближайший посетитель улыбнулся.

— Я никогда не пристаю с вопросами к даме, когда она уходит в такой спешке. Болди поскреб лысую макушку.

— Черт, а где это мой «гринер»?

— Убей Бог, не знаю.

Болди взял пустой стаканчик Линды.

— Тебе ничего не приходит в голову? — спросил он.

— А что?

— Это она взяла его.

— Я этого не видел.

Болди вытер холодный пот с лица.

— Странно, — сказал он, затем проворно перелез через стойку и прошел к входной двери. Он оглядел улицу, пожал плечами и вернулся обратно. Болди был человеком, который принимал мир таким, каков он есть, и умел держать рот на замке. Наверное, поэтому он и был самым популярным барменом в Ган-Хилле.

Латунный маятник больших стенных часов мерно раскачивался взад-вперед, поблескивая в свете лампы. Крэг Белден сидел за столом у окна заведения Чарли, откуда ему был виден «Дом Харпера». За прошедший час салун посетило немало мужчин. Они докладывали обстановку, выпивали по стаканчику и возвращались на свои посты.

Белден задумчиво вертел в руках пустой стаканчик, сжимая крепкими зубами не зажженную сигару. Биро сидел за другим столом, от нечего делать тасуя и перетасовывая колоду карт. Время от времени он поглядывал на своего босса. Он поднял глаза, посмотрел на часы, а затем на Пинто. Тот пожал плечами.

Белден поставил стаканчик и встал, отшвырнув сигару в мусорную корзину. Часы показывали половину девятого.

— Жди здесь, — коротко приказал он Биро и вышел на улицу.

Биро подошел к окну.

— Куда он пошел? — спросил Пинто.

— К отелю.

— Ты спятил!

— Черт подери! Иди и посмотри сам! Все, сидевшие в полутемном салуне, подошли к окну и наблюдали, как Белден пересек улицу и немного замешкался на тротуаре. Затем он вошел в холл отеля.

Мэтт Морган встал, услышав тяжелые шаги на лестнице. Он вышел в коридор. Тот, кто шел, явно не скрывался: лестницу озарял дрожащий свет, отбрасывавший странные тени на выцветшие обои.

— Пора бы уже кому-нибудь прийти за мной, — подал голос Рик.

На площадке лестницы появился Крэг Белден. Он поставил керосиновую лампу на столик в коридоре и не спеша снял револьверный пояс. Повесив его на крайнюю стойку перил, он посмотрел на Мэтта.

— Ну и что теперь? — спросил Мэтт.

— Переговоры, — Крэг протянул вперед пустые руки. — Без обмана.

— Тогда заходи.

Мэтт отступил в сторону и дал хозяину ранчо пройти в комнату.

— Никакого света, — предупредил Мэтт.

— Я не рвусь получить пулю.

— Ну?

Крэг медленно повернулся.

— Мэтт, ты обязан мне жизнью. Ты забыл это?

— Я не забыл Ла Хонду, если ты это имеешь в виду.

— Именно это. Тогда ты сказал, что никогда не забудешь того, что я для тебя сделал.

— Я не забыл. Я понял, к чему ты клонишь. Жизнь за жизнь.

— Точно.

— Это невозможно.

— Послушай, Мэтт! Посмотри на это дело вот как: ты заплатишь мне свой долг. Я не знаю, убивал мой мальчик твою жену, или нет. Я никогда ничего не просил у тебя раньше, и ты знаешь это. Я сейчас унижаюсь перед тобой. Отдай мне моего мальчика, и я буду считать, что мы квиты.

— Ты ничего не терял, спасая мою жизнь. Но посмотри, что я потерял из-за того животного, которое ты вырастил вместо человека.

— Неужели ты не понимаешь? — взмолился Белден. — Он — это все, что у меня осталось от нее, Мэтт. Ты ведь можешь это понять? Может, из меня вышел плохой отец, но мальчик рос без матери.

— А как мой теперь будет расти? — тихо спросил Мэтт.

Крэг ударил кулаком себя по ладони.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, Мэтт, но если ты заберешь у меня мальчика, то этим ты не воскресишь свою жену. У тебя нет никаких шансов выбраться из Ган-Хилла сегодня вечером. Это будет стоить тебе жизни.

— Я уже все сказал.

— Послушай, Мэтт! У тебя самого есть сын. Что будет с ним, если что-нибудь случится с тобой?

— А что будет с ним?

Белден подошел ближе к Мэтту

— Он останется совсем один. Без матери и без отца. Ты об этом подумал?

— Да, — тихо ответил Мэтт. — Я много думал об этом.

— Ну и?

— Я все-таки доведу до конца то, что начал. В этом моя вера, мой способ решать проблемы, и я надеюсь, что я прав в том, что делаю.

— Месть не настолько важна, Мэтт. Мэтт внимательно посмотрел сквозь полутьму на своего старого друга.

— Все зависит от того, чья это месть, правда? Ну что ж, это моя месть, как ты назвал это, и что бы ни случилось с Питом, он будет знать, что за человек был его отец. Он будет знать, что я попробовал заставить твоего сына заплатить за то, что он сделал. И еще он будет знать, что его отец не спрятался в кусты и выполнил свои долг.

— Ты ненормальный! Мэтт пожал плечами.

— Может быть… а может быть и нет. Я знаю только одно: все отпущенные нам годы, каждый раз, когда мой мальчик будет глядеть на меня, он будет вспоминать о том, что я держал в руках подонка, который изнасиловал и убил его мать, и что у меня не хватило духу довести дело до конца. Ты думаешь, я хочу, чтобы мальчик вырос, презирая меня? Посмотри на сына, которого, вырастил ты. Ему совершенно наплевать на отца, иначе он бы постарался сделать так, чтобы ты гордился им, а он вместо этого смердит так, что порядочные люди зажимают нос!

Крэг Белден поднял руки и бессильно опустил их. Он молча отвернулся от Мэтта, посмотрел на сына и вышел в коридор. На площадке лестницы он задержался, чтобы надеть пояс, затем взял лампу и тяжело сошел вниз по лестнице.

Мэтт подошел к окну. Он слышал, как хлопнула входная дверь отеля, а затем проводил взглядом Белдена, демонстративно прошедшего прямо через улицу.

— Биро! — заревел Белден, подходя к салуну. Громила-ганфайтер открыл дверь салуна. Он поднял глаза на окно Мэтта, а затем отступил в сторону. Белден тяжелыми шагами вошел внутрь.

Ли Смитерс обвел глазами темный проход между домами. Скоро должна была взойти луна, но у него было достаточно времени, чтобы сделать то, что он задумал, прежде чем его смогут увидеть. Он потрогал рукой висячий замок на двери склада, расположенного сразу за магазином. Подобрав железку, он вогнал ее в засов и навалился на нее всем телом. Засов поддался, заскрежетали гвозди и шурупы, выдираемые из своих гнезд. На секунду он замер, прислушиваясь.

Ли вошел внутрь склада и наткнулся на ящик, ободрав ногу. Он выругался, зажег спичку и начал оглядывать помещение, пока не нашел большой бидон с керосином. Встряхнув его, он удовлетворенно кивнул — бидон был полон не менее, чем на три четверти.

Слегка покачиваясь, Ли направился к тыльной стороне «Дома Харпера». Он обследовал подступы к своей цели и оглядел главную улицу. Никого не было видно, кроме женщины, укутанной в шаль, которая не спеша шла ко входу в отель. Он попытался сфокусировать на ней взгляд, затем оставил эту затею и на несколько секунд опустился на землю, почувствовав, что спиртное, выпитое им, пытается взять над ним верх.

Он пошарил в кармане в поисках спичек, глупо улыбаясь сам себе, и отправился обратно за бидоном с керосином. Перетаскивая его к тыльной стороне отеля, он едва слышно что-то бормотал себе под нос.

Ли поднял глаза на второй этаж: света нигде не было. Он нашел газету и скрутил два длинных жгута. В углу первого этажа одно окно было наполовину открыто. Он снял крышку с бидона и примерно половину керосина вылил на подоконник. Затем прошел к другому углу отеля, взломал там окно железкой и вылил туда оставшийся керосин.

Ли вытер руки о грязную рубаху и зажег один из жгутов. Вначале он прикрывал огонек рукой от ветра, затем помахал бумагой в воздухе и бросил факел в комнату.

Улыбаясь, Ли уже бежал к первому окну. Там он зажег второй факел, помахал им и тоже швырнул внутрь Ответом ему был рев пламени; Ли пошатнулся и упал на землю.

— Господи, — проговорил он. — Жаровня вроде выходит на славу. Ну, дружище Рик, ты еще скажешь мне спасибо.

И он, виляя, бросился бежать, время от времени поглядывая через плечо на свою работу.