Пожиратели миров 5

Глава 117

Корабль летел через ночь незамеченным. Единственное, что его могло выдать — это рокот работающих двигателей и тень, которая пятном двигалась на фоне ночного неба.

Внутри десантного отсека стоял гул. Он был погружён во мрак, который едва-едва разгоняли красные тусклые лампы. И здесь вдоль стены уже расположились три космодесантника в активной броне, которые стояли неподвижно, словно статуи. В свете тусклого освещения они выглядели ещё более жутко, чем даже в моменты, когда обрушивали свою ярость на врагов.

Корабль слегка тряхнуло, едва заметно заскрипело в десантном отсеке, но фигуры оставались неподвижны, пока из динамиков не раздался голос пилота.

— Место высадки три минуты! Открываю кормовой люк!

Космодесант будто ожил. Отцепившись от захватов, они встали напротив открывающегося с шипением люка тройкой: один впереди, двое позади него с невозмутимостью и равнодушием глядя на пролетающие под ними огни города, который даже ночью продолжал жить.

— Минута!

Железные воины подошли к краю и остановились, взирая на город снизу. Ни один из них не шелохнулся, стоя на краю, ожидая команды, после чего…

— Пошли! — голос из динамиков заставил первого шагнуть в никуда и исчезнуть во тьме ночи. Ещё двое последовали за ним в тот же миг, и десантный отсек опустел, будто здесь никого минуту назад и не было. Лишь тихо завывал ветер и шипел закрывающийся кормовой люк.

А тем временем три огромных металлических воина падали вниз, с неотвратимостью метеоритов приближаясь к намеченной цели. Вокруг них свистел ветер и в то же время казалось, что стояла абсолютная тишина. Прямо в воздухе они слегка подруливали, чтобы не промахнуться, и на их ранцах то и дело вспыхивали то слева, то справа голубые струи реактивных двигателей, корректируя падение.

Ночной город начал приобретать чёткость. Теперь можно было рассмотреть отдельные дома и осветительные столбы, из-за которых сверху улицы выглядели светящимися нитями. Можно было даже разглядеть одинокие машины, которые проезжали пятнами света по улицам.

Но тройка направлялась к определённому зданию. Очень скоро его даже можно было хорошо разглядеть. Достаточно большое поместье, которое занимало площадь размером сразу с три обычных участка, где помимо основного дома расположились ещё и дополнительные постройки.

Падая горизонтально, как парашютисты, в какой-то момент они развернулись ногами вниз и в то же мгновение из сопел на ранцах ударили струи пламени, тормозя падение. Но даже с этим полностью потушить инерцию им не удалось, и огромные металлические туши, приземлившись на крышу поместья, просто-напросто пробили её, раскидав в разные стороны черепицу, попав сразу на чердак. И никто не смог бы сказать, была это случайность или точный расчёт.

На какие-то секунды на чердаке повисла абсолютная тишина, нарушаемая лишь жалобным потрескиванием дерева да стуком опадающей до сих пор черепицы. Клубы пыли поднимались в тёмном помещении в свете ночного неба, чтобы через мгновение из них появились металлические воины. Появились без единого звука, если не считать тихое жужжание приводов.

Оглядевшись по сторонам, они будто уже знали, что нужно делать и куда направляться. Один из них достал градострел, после чего невозмутимо начал стрелять себе под ноги. Он расстрелял вокруг себя в полу идеальный круг, после чего что есть силы топнул ногой и провалился прямо на нижний этаж.

Пыльные и грязные обитые деревом и изоляцией помещения сменились на чистые аккуратные коридоры. В коридор спрыгнули остальные космодесантники, оставив на деревянном полу, накрытом ковром, глубокие вмятины. Не сговариваясь, они быстро разошлись по коридору в разные стороны, и на следующие несколько секунд поместье погрузилось в ад.

От грохота люди начали выскакивать в коридоры, но попадали под плотный огонь. На этот раз не градомётов, а обычных пулемётов, которые тем не менее были столь же эффективны. Пули срезали людей и пробивали стены на вылет, не оставляя никаких шансов.

Космодесантники двигались быстр и чётко. Подходят к двери, выбивают, заглядывают, идут дальше. Если кто-то был внутри — открывают огонь, расстреливая, некоторых ещё в кровати, и продолжают двигаться дальше. И пока двое расходились в разные стороны, третий вошёл в одну из комнат, и вновь повторил метод быстрого спуска на нижний этаж, проломив пол и попав в какой-то зал. Выскочил из него в коридор и тут же открыл огонь, расстреливая всех, кто только попадался на датчики обнаружения противника.

Без сомнений, без жалости и какого-либо промедления они зачищали комнату за комнатой. Кто-то пытался убежать, но неизменно получал пулю в спину. Кто-то пытался безуспешно спрятаться, но космодесант был не тем, от кого можно найти укрытие. Были и те, кто пытался дать отпор. Огнестрельным оружием или слабым даром, люди стреляли по обитым в железо противникам, но эффект был одним и тем же: снаряды лишь разбивались о броню, будучи слишком слабыми.

Не было в доме тех, кто мог что-то противопоставить им — все, кого встречал на своём пути космодесант, были слугами и служанками на службе у семьи Кэлэрдайнов. Они разбегались кто куда или пытались дать отпор, но гибли под быстрым и беспощадным огнём внезапных захватчиков.

Что касается личной гвардии, то она находилась снаружи, контролируя подходы к поместью. Никто не ожидал, что вторжение начнётся внутри дома, а не с улицы. К тому же часть и вовсе была отправлена в тот злополучный полёт, из которого уже не вернётся, и обороняющиеся не могли дать действительно достойный отпор нападавшим.

Они настигли противника на втором этаже, где тот методично расстреливал всё, что движется. Люди не были новичками в этом деле, и даже пугающий вид огромного обитого в металл противника не остановил их. Перегруппировавшись, они набросились на него, пуская в ход весь свой дар, и казалось, что в первые минуты им удаётся оттеснить противника.

Личная гвардия смогла продвинуться в коридор. Действовали они слажено и грамотно — одни держат щиты под градом пуль, другие работают техниками быстро и массированно. Они не наносили урона металлической броне, но плотный огонь мало по малу теснил космодесантника. Но лишь до того момента, пока их не взяли в клещи. После этого речь уже не шла о том, чтобы выдавить противника и убить. Здесь хотя бы сдержать его надо было.

Но этот бой им было не выиграть, и он был решён в течении нескольких минут. Не спасли ни щиты, ни их слаженная работа, когда сверху, пробив пол, на головы свалился третий космодесантник и устроил чудовищную бойню своим клинком.

Меньше, чем за пятнадцать минут сражение в поместье стихло. Где-то уже звучали сирены полицейских автомобилей, однако они не успеют никого как задержать, так и спасти. Космодесантники, устроив самую настоящую бойню быстро покидали поместье и направлялись к севшему во дворе неказистому и угловатому кораблю, напоследок окидывая территорию взглядом.

Дом Кэлэрдайнов в эту ночь перестал существовать.

Мы отработали в лучших традициях космодесанта. Прилетели, сделали быстрый сброс, провели сокрушительную атаку, сметая всё на своём пути, после чего также быстро погрузились и ушли, оставив за собой лишь руины.

Обычно я предпочитаю иной подход, более точечный и аккуратный, но в нашей ситуации подобные стратегические традиции некоторых орденов были куда уместнее. Мы воевали не с одним громадным и сильным противником — мы воевали с множеством мелких и рассеянных врагов. Поэтому сокрушительные удары были не только эффективны, чтобы сразу выбить врага из войны, но и подрывали моральный дух остальных, заставляя их понять, что эту войну им не выиграть.

В поместье мы устранили всех, кто попался на пути. В этом не было жестокости, не было какой-то жажды крови или желания сделать как можно более страшной бойню — лишь чётки план и понимание целей и задач. Кто-то назовёт это военным преступлением, но правда в том, что какие эмоции ты не пытайся привязать к случившемуся, суть остаётся неизменной — это война. Не я так назвал происходящее, не я начал её, но я знаю, как её надо вести.

Поэтому я смотрел на всё это совершенно под другим углом. Поместье было военным объектом, штабом, в котором располагался командный состав, представляющим из себя семью. Все, кто находился там, были обслуживающим персоналом, будь то повара или слуги, а значит законными целями.

Я никогда не слышал, чтобы кто-то обвинял солдат, когда они сбивали вражеские корабли или бомбили базы противника. А ведь сколько там такого же обслуживающего персонала, которые даже военными не являются и может даже оружие никогда не держали? Нет, всем всё равно, ведь это военный объект. Работаешь на нём — работаешь на врага и становишься частью вражеской армии. Всё просто. К тому же я знаю, что от такого персонала нередко может прилететь в спину с той же эффективностью, что и от солдата.

Закончив в поместье и разобравшись с семьёй Кэлэрдайнов, состоящей из мужа, двух жён, трёх сыновей и двух дочерей, мы погрузились на борт корабля, который сразу начал набирать высоту, унося нас как можно дальше от дома. Я уже слышал сирены служителей закона, а когда поднялись выше, видел, как сине-красные вспышки окружают нашу цель.

Уходи мы по земле, и вряд ли бы смогли покинуть то место, так как его грамотно брали в кольцо не только с земли, но и с воздуха. Мы разминулись с одним из кораблей буквально в сотнях метров и лишь малый газ, что не давал пламени вырываться из сопел, да стелс-система позволили нам улизнуть.

— Следующая цель? — раздался в моём наушнике голос Фарена.

— Марши.

Выбор был не случаен. Они находятся дальше всех от мест наших налётов. Следовательно, и полиции будет дальше ехать, и как новость, так и звуки бомбардировки могли до них не дойти. Цель была всё та же — десант, зачистка, уход.

Пока мы летели, я и мои братья быстро перезаряжали пулемёты и обновляли боекомплекты, чтобы быть готовыми к новой высадке. По готовности мы вновь встали на свои места, позволив захватам зафиксировать нас у стены.

Глядя на полумрак, который даже не пытались разогнать лампы красным светом, я вспоминал множество своих операций, где мы на точно таких же десантных кораблях двигались во вражеские территории. Обычно также хранили полную тишину: кто-то молился Императору, кто-то повторял про себя план, новички просто волновались и горели жаждой битвы. И ведь ничего не поменялось…

А должно было?

Нет. Просто испытываю чувство старой доброй жизни, в которой я всегда чётко знал, что и как нужно делать.

Тяжело быть свободным, да?

В какой-то мере. Наверное, я просто не привык к той ответственности, которая легла на мои плечи. Здесь от меня зависит куда больше, чем на обычной операции.

— Пять минут! — раздалось в динамиках десантного отсека.

— Принял, пять минут, — ответил я через связь.

Я был готов к тому, что, когда мы прилетим, хозяев может не оказаться. Пусть перерывы между нападениями я старался делать минимальными, однако никогда не было гарантии, что что-то пойдёт не по плану.

— Три минуты! Открываю кормовой люк!

— Принял.

Сработали, держатели, отпуская активную броню, и мы встали напротив открывающегося кормового люка.

Поместье находилось в пригороде, причём здесь было больше природы и меньше цивилизации. Не уверен, что полиция вообще сюда приедет, так как свидетелей из соседей попросту не будет.

— Минута!

Визоры уже выискивали среди редких домов нужное поместье. Насколько мне известно, этот дом отобрал у Барбинери часть деревообрабатывающего бизнеса. Ради такого начинать войну было странно, однако я подозреваю, что им доплатили за участие или глава поместья каким-либо образом задолжал своим хозяевам.

Вскоре визор поймал и увеличил необходимое нам поместье, позволяя разглядеть получше его крышу и близлежащие пристройки. В то же мгновение я услышал команду:

— Пошли!

И сразу же сделал шаг в темноту.

Некоторые сравнивают этот момент с шагом в бездну. Вот ты стоишь на твёрдой земле, вернее, полу, а вот один шаг и под тобой ничто. А если брать наш случай, так тёмное ничто, почти бездна, где только визоры и разгоняют зелёным цветом тьму.

Промахнуться или поздно включить двигатели я тоже не боялся. Компьютер держал на цели метку, отсчитывая до неё расстояние. И когда на экране высветилось предупреждение о критическом сближении, я тут же сгруппировался, включив двигатели, которые заметно замедлили моё снижение. Падение замедлилось до приемлемой скорости посадки, но не настолько, чтобы хрупкая крыша выдержала мой вес.

Как и в прошлый раз, я провалился с грохотом на чердак, пол которого буквально прогнулся под моим весом. Часть досок попросту не выдержали, лопнув, и я чуть провалился вниз. Рядом приземлились остальные.

И в этот раз пол попросту не выдержал.

С грохотом мы рухнули прямо на следующий этаж, оказавшись сразу в коридоре. Пыль ещё не осела, как в коридор начали выглядывать или выскакивать люди, после чего всё погрузилось в новый хаос.

Я не думал, просто ловил на прицел цели, которые подсвечивал компьютер, после чего позволял броне немного отредактировать прицел, направив ствол точно на противника. Даже сквозь броню я слышал грохот стрельбы. Иногда чувствовал, как по броне то и дело что-то прилетает, но настолько слабо, что будто этого и не было.

Я шёл прямо по коридору, выбивая двери по очереди. Быстро оглядываю комнату. Есть цель — стреляю, нет цели — иду дальше. И так одну за одной, пока верхний этаж не заканчивается, после чего сразу спускаюсь на первый. Поместье имеет три этажа. Третий я свой край зачистил, второй зачищает Зигфрид, а значит надо принять гвардию, которая несомненной сразу бросится наверх. И именно их я встречаю пулемётным огнём на лестнице.

Признаю, что воевать они умели. Умели вовремя ставить щиты и тут же открывать ответный огонь, пытаясь сразу провести контратаку, однако им, как псирайдерам, не хватало ни сил, ни количества, ни полной слаженности. Видно, что солдаты, неплохие солдаты, но явно не профессионалы.

Так дошло до абсурда, что я расстрелял люстру прямо над ними, которая и придавила впередиидущих, открыв всех остальных перед огнём пулемёта. Видимо их не учили следить за окружением. Бронебойные пули просто пролетали толпу насквозь и весь отряд, что пытался подняться лёг. Одиночки, что успели поднять щит, попросту не смогли в одиночку сдержать очередь, и их щит рухнул, оставив на растерзание пулям.

За две минуты по лестнице уже стекали ручьи из крови, собираясь под первой ступенькой в большую лужу. На другом конце небольшого поместья тоже вовсю грохотал огонь — вторая группа встретила Грога, который контролировал запасную лестницу.

Я спустился вниз и сразу попал под огонь крупнокалиберных пулемётов. Их попадания были как небольшие удары по броне, отдававшиеся лёгким щелчком внутри. Я тут же заступил за стену подальше от окна. Снаружи стояло сразу три бронемашины с башнями на колёсах, и сейчас одна из них…

Если бы я не был в шлеме, то думаю, что оглох бы от грохота. Бронемашина на полном ходу влетела в стену, обрушив её. В разные стороны полетели кирпичи и их осколки, словно шрапнель, тарабаня по броне и осыпаясь прямо на машину. Они буквально стекли с брони на землю, когда та резко остановилась в центре холла и начала поворачивать башню на меня.

Я за пару шагов оказался рядом и просто согнул ствол, из-за чего очередь, предназначавшаяся мне, ушла в потолок. Недолго думая, я что есть сил ударил ногой в дверь. А потом ещё раз, и ещё, пока та не выгнулась так, что между дверью и корпусом появились зазоры. Пока бронемашина отъезжала назад, я попросту забросил внутрь пару гранат и уже на улице внутри неё негромко хлопнуло. Она замерла на месте. Через щели начал подниматься чёрный дым.

Осталось ещё две машины и сейчас по нам работали и автопушки, скорее всего, зенитные. Они хорошо работают и по пехоте. У этого дома с боеспособностью оказалось всё гораздо лучше, чем у прошлого, так как даже после внезапного вторжения они умудрялись оказать сопротивление. Отчаянное, но не сильное, так как после моей короткой очереди часть из обороняющихся сразу замолчала, в частности, противовоздушная оборона.

У дома были помимо этого два корабля. Я не разглядел их класс, но вряд ли те были очень серьёзно вооружены и бронированны, так как рухнули на землю, едва поднялись в воздух. Наша машина надёжно контролировала округу от непрошенных гостей.

— Фарен, запрашиваю поддержку, — попросил я. — Две бронемашины твои.

Мы могли разобраться и сами, причём со всеми, однако сейчас был хороший момент, чтобы поучиться действовать вместе. В первую очередь, для тех, кто присоединился к нам, так как с Грогом и Зигфридом мы и так уже взяли всё поместье и отбили первую контратаку, положив, если не больше половины, то точно одну треть гвардии.

— Принял, захожу на цель! — отозвался он.

И меньше, чем за минуту с воздуха их начали расстреливать из двух миниганов. Огонь с корабля выпотрошил бронемашины за считаные секунды, сделав из них решето.

— Готово!

— Выдвигаемся, — сообщил я остальным. — Зачистим площадку для посадки.

И вышел, открыв огонь по тем, что ещё остались и прятались в укрытиях, неуверенно постреливая и кидаясь в меня техниками. Однако при такой гладкой, я бы сказал идеальной работе сюрприз пришёл, откуда его не ждали.

— Это третий, меня сдача в плен, — внезапно пришло сообщение от Зигфрида. — Что делать?

— Что? — я даже остановился. — В плен?

— Да, двое. Сдались в плен. Какие будут приказы?

Пленные?

Я быстро сообразил и свёл всё в голове, после чего продолжил добивать остатки сопротивления бросив:

— Дожидайся, я скоро подойду.

Пленные…

Может показаться, что мы убиваем всех подряд, однако это не так. Есть правила и есть инструкции, которым мы неукоснительно следуем, чтобы война не превратилась в бессмысленную бойню. И обычно это проговаривается заранее. В нашем случае мы не проговаривали, что делать с пленными, так как попросту не ожидали, что кто-то будет сдаваться или в принципе успеет это сделать.

Закончив с подавлением оставшихся противников, я связался с Фареном, чтобы тот с высоты осмотрел территорию и убедился, что никто не попытался скрыться. А кто всё же смог прорваться, закончил он, и чтобы ни один не смог отсюда выбраться. Это была показательная война в назидание другим и было очень важно выполнить её правильно, без каких-либо ошибок.

Но вот пленные… надо было предусмотреть такой банальный и очевидный вариант, но я почему-то подумал, что такого не случится. Это моя ошибка, и сейчас мне надо решить, как с моей ошибкой, а если точнее, то двумя разбираться.

Я поднялся на второй этаж и вошёл в комнату, где меня уже ждал Зигфрид, держа на прицеле какую-то женщину с парнем лет… четырнадцати. Когда я вошёл, он посторонился в сторону, пропуская меня вперёд. Они оба стояли на коленях, подняв руки вверх, не поднимая головы. При звуке моих шагов они сжались и задрожали мелкой дрожью.

Я встал перед пленниками, после чего протянул руку и схватил женщину за волосы, подняв её лицо к себе. Она вскрикнула то ли от боли, то ли от неожиданности.

— Мы сдаёмся! Сдаёмся! — пискнула она перепугано, глядя на меня полными ужасами глаз, будто это было какой-то молитвой.

— Что делаем? — спросил Зигфрид.

Нас они слышать не могли, поэтому в их глазах мы выглядели молчаливыми чудовищами, которые сейчас разглядывали их.

— Женщину не узнаю, — отпустил я плачущую пленницу, схватил парня за волосы и поднял его к себе. — А этот — второй ребёнок Марши.

— В расход?

В расход? Стрелять в сдавшихся было не то же самое, что стрелять в спину тем, кто пытается сбежать или сопротивляется. Это уже была казнь. Казнь тех, кто сдался на твою милость, и здесь надо очень чётко понимать границу между необходимостью, наказанием и бессмысленной жестокостью. Потому что война — это не бездумные убийства, а в первую очередь процесс, направленный на решение проблемы. И насилие проблему решает, к сожалению, не всегда.

Лучше бы они сопротивлялись или пытались сбежать, чтобы было меньше мороки. А сейчас этот вопрос надо было обсудить с Марианеттой, так как она бы сказала, как принято действовать в их мире при таких ситуациях. Возможно, увидев, что мы берём пленных, другие будут куда охотнее сдаваться, что облегчит нам задачу. Так делала Империя, так делал Император, так должны делать мы, направлять неверных и глупых на путь истинный.

— Забираем, мешки на голову и в корабль. Нужно обсудить с Марианеттой их судьбу, — отдал я приказ.

Надо было поторапливаться, так как есть высокая вероятность, что Лорье или кто-то другой попытаются повторить нашу тактику и сбросить пару бомб сверху. А единственным ПВО, которое могло адекватно ответить на угрозу, был наш корабль с достаточно хорошей системой обнаружения целей.

Как бы то ни было, мы забрали с собой в эту ночь три семьи. Мне кажется, что это был очень хороший результат для полумёртвого дома, коим его все считали, и достаточно чёткий сигнал для тех, кто раздумывал присоединиться. Потому что лучшее сражение — это то, которое ты превентивно заканчиваешь.