Погибать, так с музыкой

Глава 2

О стриптизе рассказывать не буду: смысл этого лакомства мне непонятен – мне интереснее было наблюдать за Фимой, чем смотреть на сцену: я вела себя мелко и подло. Как только Фима отвлекался от меня и начинал пялиться на голых девиц, я сразу же принималась издеваться над ним. Мне это нравилось, а Фима почему-то дергался. Странно, не правда ли?

Из второго зала было несколько выходов, в том числе и к так называемым удобствам, это мне объяснил Фима.

Мы болтали у стойки бара, когда я заметила выведенного из себя полубандита. Внезапно, улучив момент, когда его беглая подруга уже сменила предыдущего кавалера на другого мальчика и отвлеклась, он схватил ее за руку и, зажав рот, уволок в один из коридоров ночного клуба, еще не изученных Фимой.

Я, наверное, была единственной в этом гудящем зале, кто обратил внимание на исчезновение одной из многих парочек. Скорее всего это было здесь обычным явлением, и люди предпочитали не совать нос в чужие дела.

Однако я как раз и собиралась сунуть. Дернув Фиму за руку, я потащила его за собой.

– Что происходит, о свет очей моих? – удивился он. – Там же ничего нет, кроме туалетов! А вдвоем там делать нечего, они, увы, не персональные… Поэтому – дурной тон и неудобняк.

– Прекрати свои дурацкие шуточки, – прошипела я, – молчи и делай, что говорят!

Фима послушался, помолчал, но всего лишь пару секунд, не больше:

– Но ведь, кроме «прекратить шутить», ты больше ничего не сказала, – проканючил он.

В этот момент мы и влетели в проход. Естественно, следуя по короткому коридорчику, завернули налево и оказались в маленьком закутке, ограниченном тремя запертыми дверями.

Сцену, развернувшуюся перед нами, в принципе можно было предвидеть, хотя я думала, что будет хуже.

Мы влетели сюда молча, и нас заметила только рыжая девица – любительница менять кавалеров через каждый танец и после каждого бокала. Она-то заметила, да только сказать ничего не смогла, потому что потерявший терпение полубандит, прижав ее к стене, крепко сжал ей горло и достаточно вежливо объяснял, как она ему надоела:

– …Или ты прекращаешь свои фокусы и ведешь себя нормально, сука крашеная, или я тебя прямо сейчас и кончаю. Ты меня уже достала! – выдавил он из себя и для верности крепче сжал свои здоровенные пальцы.

Глазки у девочки увеличились до объема блюдечек, она хлопнула ротиком, и тут подскочила я.

– А ну, отпусти ее, сволочь! – крикнула я, ударив парня кулаком по затылку, и тут же охнула от боли: то ли затылок у него оказался окаменевшим, то ли мои руки слишком слабыми. Скорее всего первое, но спорить не буду.

– Что такое? – парень повернулся на мой голос, а Фима, не сказав ни одной из своих заранее заготовленных речуг, просто и действенно врезал парнише коленкой в промежность.

Никогда бы не подумала, что Фима способен на такие подвиги.

Паренек немного перекосился и ослабил хватку, чем девочка тут же и воспользовалась.

Она ткнула своего полубандита пальцами в глаза, он вскрикнул, закрылся руками и отвалил немного в сторону. Фима оттолкнул его к стене, и тут девица, видимо, уже войдя в амазонский азарт, накинулась на своего возмутившегося бойфренда и, осыпая его руганью, принялась бить коленями и кулаками куда ни попадя.

Толку, конечно же, от таких упражнений было мало – так, прикладная психотерапия.

Парень, продолжая закрываться левой рукой, начал тянуть из кармана пиджака пистолет. Схватив девицу за руку, я отдернула ее назад.

– Хватит с него! Успокойся, – сказала я, но той, похоже, понравилось, потому что она еще и попыталась вырваться.

– Кажется, нужно делать ноги, – весьма здравомысленно пробормотал Фима. – И поскорее, пока он не очухался.

– Как же вы, адвокаты, любите пользоваться жаргоном своих подопечных! – заметила я.

– С кем поведешься, – быстро сказал Фима, и мы, подхватив под руки нашу рыжую воительницу, поспешили к выходу.

Фима задержался на минуту около скучающего охранника и прошептал ему на ухо несколько слов. У того сразу же зажглись в глазах сигнальные мигалки, он включил форсаж и ломанулся туда, откуда мы только что выскочили.

По пути Фима подозвал официанта, расплатился с ним, а я со своей новой знакомой быстрым шагом пошла к выходу.

– Какая мразь, какая жуткая мразь! – все повторяла она. – Сволочь, гоблин, хам! Посмел меня ударить! Он! Меня!

Она распыхтелась не на шутку и, когда получала у гардеробщика шубу, едва не накричала и на него.

Очнувшись от своих переживаний, моя рыжая спутница обратилась ко мне:

– Спасибо вам, вы так меня выручили. Этот козел запросто мог меня покалечить. Спасибо.

– Не за что, – как и положено, ответила я, хотя, конечно же, было за что. Если бы не моя бдительность, она сейчас могла бы уже узнать, как выглядят ангелы. Если бы ей их, конечно, показали, что совсем не факт.

К нам подошел Фима и тоже стал одеваться.

– Уже познакомились? – спросил он. – Меня зовут Ефим Григорьевич. Можно Фима.

Скользнув взглядом по Фиме, девушка поблагодарила и его и представилась:

– Полина.

Я тоже назвала себя.

Фима тут же расшаркался и протянул ей свою визитную карточку.

– Ого, адвокат по гражданским и уголовным делам! – прочитала Полина написанное там. – Может быть, это и кстати, хотя не знаю… а визитки у меня нет.

Полина оглянулась и поторопила нас:

– Давайте побыстрее, а? А то еще этот жлоб очнется… я ничего не хочу сказать, но мало нам не покажется, это точно.

Я придерживалась того же мнения, поэтому оделась быстро, и мы вышли на улицу.

– Так, что же получается? – проговорила Полина, оглядывая улицу и нервно потирая руки. – Ключей от машины у меня тоже нет, придется ловить такси.

– Мы можем вас подвезти, – сказала я, собираясь хоть немного разузнать у Полины про ее столь необычное поведение. Что поделаешь: профессия журналиста развивает любопытство.

– Прекрасно! – обрадовалась Полина. – Да и ехать-то тут недалеко, минут тридцать каких-то…

Фима удивленно поднял брови, услышав про тридцать минут, но промолчал, видимо, решив остаться джентльменом на весь оставшийся вечер.

Он отпер мою машину, и, когда мы усаживались в нее, из дверей клуба выскочил очухавшийся полубандит. Повертев головой, он увидел Полину и бросился к нам.

Фима запрыгнул на место водителя и, не успев даже сесть, как-то умудрился завести мотор практически с первой же попытки, что и у меня не всегда получалось.

«Лада» бросилась вперед, и, оглянувшись через мгновение, я поняла, что от погони мы избавлены – наш преследователь не рассчитал своей скорости, поскользнулся и растянулся посреди дороги, упав пузом на асфальт.

– Йес, мы сделали это! – удовлетворенно сказала Полина. – Теперь-то я свободна! У кого есть закурить?

Мы с Фимой одновременно протянули ей свои пачки сигарет, и она, не колеблясь, взяла Фимины. Ну никакого понятия о приличиях у девочки! Зря мы ее выручили.

– Что ты там сказал охраннику? – спросила я у Фимы, вспоминая подробности нашего бегства. – Он просто шарахнулся в угол.

– Я стукнул ему, что в том углу ширяются, – улыбнулся Фима и зачем-то перевел мне на литературный язык: – Я имею в виду, колются наркотиками.

– Поняла, спасибо!

– Гоша этим не занимается, – почему-то запротестовала Полина, пыхтя сигаретой на заднем сиденье, – но если его пробить, запросто сойдет за наколотого. Совсем слетает с нарезки.

– И часто у него это бывает? – спросила я, радуясь, что завязывается хоть какой-то разговор.

– Когда он со мною, то часто, – ответила Полина и кудахтающе рассмеялась. – Я девушка чумовая и люблю приколоться. Мне нужно по Волгоградскому шоссе к новому мосту, – сказала она, наклоняясь к Фиме, – слева будет поселок Новый, знаете?

– Конечно, – ответил Фима.

Поселок был новым не только по названию, но и по сути. Он практически весь состоял из разностильных коттеджей; некоторые из них были довольно симпатичными. Около одного коттеджа с высокой кованой решеткой забора Полина и попросила Фиму остановиться.

– Ну все, пока, ребятки, – весело попрощалась она, – приятно было познакомиться.

Полина вышла из машины и легкой походкой направилась к калитке. Фима начал подавать назад, мне же ничего не оставалось, как проследить за Полиной.

Позвонив в дверь – кнопка была расположена сверху справа от калитки, – Полина подождала немного. Во дворе зажегся фонарь. Полина еще раз оглянулась на нас и помахала рукой.

Калитка открылась, и она зашла во двор коттеджа.

Фима развернул машину и повез меня домой.

Я сидела, откинувшись на сиденье, и думала, что первый вечер отдыха прошел немного скомканно, и все потому, что я не смогла отвлечься от привычки интересоваться всем происходящим вокруг меня.

Когда идешь куда-либо с мужчиной, не нужно забывать одной простой вещи – кроме него, в мире мало что еще существует, а если нарушишь это условие, то и мужчина, и все, что связано с ним, отлетает на второй план.

Придумав такую мысль, я загрустила и всю дорогу не проронила больше ни слова.

Увидев вдали свой дом, я заволновалась, хотя, по идее, сделать это нужно было раньше, да не хотелось.

– Ты что сказал жене? – стараясь говорить строгим голосом, спросила я.

– Сказал, что очень задержусь и скорее всего вернусь поздно, а если не вернусь, то позвоню дополнительно… может быть, – ответил Фима и дипломатично покосился на меня.

Я помолчала, переваривая ситуацию.

С одной стороны – почему бы и нет, но зато с другой – ни в коем случае… Черт его знает, подождем какого-нибудь перста судьбы.

Бывают в жизни ситуации, когда хочется переложить ответственность за их исход на кого-то другого. Сейчас я была на пороге именно этого события, и оставалось только ждать.

Как оказалось, перст судьбы уже ожидал меня сразу за входной дверью в квартиру. Едва я вошла и щелкнула выключателем, как тут же чуть не грохнулась в обморок от неожиданности: посреди коридора стояла взлохмаченная полусонная Маринка с сигаретой в зубах и очень нехорошо смотрела на меня.

– Ты что тут делаешь? – спросила я, понимая, что вечер получился однозначно неудачным…

– Тебя жду! – огрызнулась она. – Ты где это шлялась, мать?

От такой наглости я даже не нашлась, что ответить. Увидев вошедшего следом за мной Фиму, Маринка ядовито проговорила:

– Ну, мне все ясно: руководство гуляет и устраивает свои сердечные дела, а я тут нервничаю, места себе не нахожу, думала, что тебя уже убили пять раз. А тебе, оказывается, очень даже неплохо.

– Я сейчас убьюсь в шестой раз от твоих реплик, – хмуро пообещала я и повернулась к Фиме. – Ты хочешь кофе?

Фима оценил ситуацию и как мужчина опытный – я имею в виду опыт, конечно же, судебно-практический, требующий от него быстроты реакции, – покачал головой.

– Нет, пожалуй, не хочу, – вздохнув, сказал он, – а то я долго не усну. Впрочем, возможно, мне и так грозит сегодня бессонница.

Я кивнула, Фима приторно вежливо распрощался с Маринкой и ушел.

Запирая за ним дверь, я почти твердо решила, что такой вечер нужно будет повторить, а ради бутылки вина и танцев вовсе не обязательно ездить по каким-то там клубам. Все это можно устроить и у себя дома, только без Маринки.

– Рассказывай! – потребовала она от меня, как только я сняла пальто.

Я бросила на нее уничтожающий взгляд.

– Сколько существует синонимов слова «кукиш», не помнишь? – ласково спросила я.

Маринка посопела, но ничего не ответила.

Я хорошо изучила свою многолетнюю подругу: самое страшное наказание для нее – это остаться в неведении относительно каких-нибудь событий, которые она очень хотела бы узнать. Но ее сегодняшнее поведение требовало самого сурового наказания. В самом деле, какого черта нужно было приезжать ко мне домой, если я ее не приглашала?

Как говорится, незваный гость… ну и так далее.

Не перебросившись и парой слов, мы с Маринкой разошлись по своим углам – я в ванную, она в кухню, после чего так же молча пошли спать.

Утро следующего дня было таким ужасным, что и слов не хватает, чтобы описать это.

Во-первых, Маринка без причины, без какого-либо повода и без формального объявления войны, вскочив с постели ни свет ни заря, включила почти на максимальную громкость магнитофон в кухне, и утреннюю квартиру пронзили во всех направлениях малосодержательные речитативы Децла. Во-вторых, Маринка, то ли нарочно, то ли случайно, профукала порцию кофе, и он весь выбежал на плиту. Децл в атмосфере квартиры смешался с запахом подгоревшего кофе, и это в то время, когда, в-третьих, мне снился Фима и уж во сне никакая Маринка не смогла нам с ним помешать… закончить вчерашний вечер очень содержательными беседами на взаимоинтересные темы.

Я понятно излагаю?

Решив не обращать внимания на мелочи, отравляющие мне жизнь, я постаралась изобразить на лице счастливую улыбку и, накинув на себя халат, прошествовала в ванную, словно и Децл – мой самый любимый исполнитель, и кофейная вонища – самый тот запах, без которого и утро не утро, и жизнь не жизнь.

Я плескалась долго и вышла только тогда, когда сама Маринка, переслушавши Децла, сдалась первой и выключила его.

Настроение у меня было мирное и лирическое. Я появилась в кухне в тот самый момент, когда мелодично зачирикал телефон, что тоже было весьма кстати, потому что откладывало ритуал приветствия.

Маринка, повернувшись спиной ко мне, сделала вид, что ничего не замечает, а я взяла телефонную трубку со стола, нажала кнопочку и откликнулась:

– Да?

– Вы Ольга Бойкова? – спросил у меня незнакомый мужской голос.

– Конечно, – ответила я.

– У меня к вам есть деловое предложение. Не согласитесь ли вы встретиться со мной где-нибудь в городе в первой половине дня и все обсудить? – задал мне необычный вопрос мужчина и замолчал, ожидая, как я отреагирую.

А что я могла сказать? Только спросить, кто он такой и какого черта устраивает мне эту развлекалочку с утра пораньше.

– А вы, простите, кто? – абсолютно естественно заинтересовалась я. – Мы с вами знакомы?

– Пока еще нет, но, полагаю, это случится сегодня. Пока можете звать меня Владимиром.

– Спасибо за предложение, – я начала считать все это не очень умной шуткой. – Обдумаю ваше предложение, и если график работы позволит, то, возможно, мы и встретимся где-нибудь…

– Даже так? У вас есть график? – удивился Владимир. – А кем вы работаете?

Пришел мой черед удивляться.

– Любопытно, однако! Вы знаете мой телефон, мое имя, говорите о каком-то деловом предложении, но понятия не имеете о моей работе! Так о чем же мы с вами будем разговаривать?

Владимир промолчал, потом суховато ответил:

– Я вам перезвоню позже. До свидания, Ольга.

Я положила трубку на место и в задумчивости посмотрела на нее. Смысла этого звонка я не поняла, и мне это не понравилось.

– Фима, что ли, звонил? – голосом дельфийской пифии спросила меня Маринка. – Вот дураки еще! Коды придумали! «А вы кто?» – передразнила она мою интонацию. – Юмор в коротких штанишках. Дурдом на выезде.

Я поморщилась, но отвечать Маринке не стала. Я прекрасно знала, что если только попытаюсь отговорить ее от этого дурацкого предположения, то она только еще больше укрепится в нем и будет уверена до конца жизни, что сегодня утром мне звонил именно Фима, и никто другой.

Мы выехали на работу, находясь по отношению друг к другу в состоянии надутого молчания. Меня это вполне устраивало, потому что я чувствовала себя невыспавшейся и немного несчастной. Ну а Маринка все еще считала, что я переживаю ее нежелание разговаривать со мной так же тяжело и остро, как и она.

Моя редакция встретила меня обычным полуактивным утренним разгоном на грядущую бодрую деятельность.

Я поздоровалась со всеми и сразу же прошла в свой кабинет.

Раздеваясь у вешалки, я почему-то еще раз вспомнила про утренний звонок, улыбнулась и пожала плечами. Мне давно казалось, что я уже как бы немножко выросла и полностью застрахована от романтических неожиданных встреч и знакомств, которые по сути являются хорошо подготовленным актом противоположной стороны. Но то, что произошло сегодня, заинтриговало меня.

Напевая какую-то ерунду, я переобулась, поправила прическу перед зеркалом и начала обдумывать рабочие дела на сегодняшний день.

Сергей Иванович заглянул ко мне в кабинет уже примерно через минуту.

– Сегодня в областной администрации пресс-конференция губернатора, – напомнил он. – Кто от нас поедет, Ольга Юрьевна?

– А кто был в прошлый раз? – я решила сыграть в справедливость и сразу же попалась на собственной дурости.

– Ваш покорный слуга, – с легкой улыбкой ответил Кряжимский, – а в позапрошлый – ходила Мариночка.

Я подумала, что делать нечего, и решила:

– Я сама туда поеду. Подготовьте мне все, что нужно, пожалуйста.

Сергей Иванович кивнул и вышел.

Через минуту я уже вовсю щелкала мышью компьютера и просматривала приготовленные накануне файлы, идущие в свежий номер.

Когда зазвонил телефон, я не глядя нащупала и взяла трубку.

– Главный редактор газеты «Свидетель» Бойкова Ольга Юрьевна, – произнесла я фразу, давно уже ставшую некой ритуальной формой. Я произносила ее автоматически, научившись параллельно заниматься чем-то другим. Иногда я думала, если меня внезапно разбудить ночью в собственной квартире и дать мне в руку телефонную трубку, я, наверное, и тогда скажу: «Главный редактор…», ну и так далее.

Итак, я представилась, а в ответ ничего не услышала.

Это заставило меня отвлечься от экрана монитора.

– Алло! – сказала я. – Говорите, пожалуйста, вас слушают!

– Здравствуйте, Ольга Юрьевна, – услыхала я наконец бодрый мужской голос, даже отдаленно не показавшийся мне знакомым.

– Здравствуйте, – приветливо ответила я, понимая, что, возможно, разговор затянется: мужчина явно собирался сказать что-то вроде речи, и его приветствие прозвучало как вступление к ней.

К сожалению, я не ошиблась, и мне пришлось отвлечься от монитора еще на какое-то время.

– Мы с вами не знакомы, – с претензией на дешевую загадочность произнес мужчина, – но я давний поклонник вашего таланта, вашей газеты и вас лично, Ольга Юрьевна!

– Очень приятно, спасибо, – с откровенной озадаченностью ответила я на такой заход и принялась вслушиваться дальше, ожидая, что же последует за этим.

– Я очень хотел бы познакомиться с вами лично. Если вы не будете против, конечно. Но я даже не могу предположить, почему вы должны быть против, это же не криминал какой-то. Мы с вами взрослые люди, и полчасика в ресторане не будут нас ни к чему обязывать. Неужели вы мне откажете в такой малости? Я хотел бы пригласить вас сегодня в любое удобное для вас время, пусть даже в ваш обеденный перерыв, в ресторанчик «Бон Тон». Знаете такой? Это совсем недалеко от вашей редакции. Ну так как, принимаете мое предложение, Ольга Юрьевна?

Я прослушала всю эту речь со смешанным чувством. С одной стороны, было безумно любопытно, кто же это такой романтичный решил напасть на одинокую девушку, погрязшую в журналистском бизнесе. С другой – выработанные журналистской же практикой осторожность и недоверчивость заставили меня поколебаться.

– Вы не представились, – сказала я, чтобы выиграть время и принять окончательное решение.

– Меня зовут Александром, я вполне приличный и обеспеченный молодой человек, – жизнерадостно объяснили мне из трубки. – Ну так что скажете, Ольга Юрьевна? Вы согласны со мною пообедать?

Голос этого Александра отличался от голоса такого же незнакомого Владимира, позвонившего мне утром, и я даже немного порадовалась своей неожиданной популярности среди мужского населения нашего города. Для девушки такая популярность чревата многими сюрпризами, и не всегда радостными. К сожалению, и об этом появлялись материалы в моей газете.

К тому времени мое уже принятое решение съездить на пресс-конференцию губернатора откладывало обеденный перерыв на неопределенное время. Одним словом, я предложила перезвонить мне завтра или, если очень не терпится, сегодня перед концом рабочего дня, и Александр, огорчившись, приторно вежливо попрощался со мною до вечера.

Я пожала плечами, тут же выкинула весь этот непонятный разговор из головы и продолжала прерванную работу.

Приблизительно через час, сдав отработанные материалы Сергею Ивановичу, я повлачилась на пресс-конференцию в Дом правительства в твердом убеждении, что ничего нового и тем более интересного для нашей газеты губернатор не скажет. Однако пойти было нужно.

Я поехала на своей «ладушке», точно зная, что около комплекса зданий областной администрации найдется место, куда ее поставить. В обычные дни гаишники, несущие вахту у нашего Правительства, проявляют просто чудеса несговорчивости, но, когда наш местный Папа решает поиграть на публику, вот как сегодня, например, они все становятся на редкость приветливыми и доброжелательными. Поразительно, как может приказ начальства преодолеть полученное от того же начальства воспитание. Или, может быть, гаишников специально дрессируют на лабильность психики? Не знаю и, наверное, уже никогда не узнаю, гаишницей мне точно не быть в этой жизни.

Я ехала спокойно и аккуратно, отслеживала дорогу и не желала нарываться на неприятности. В какой-то момент мне показалось, что в зеркале заднего вида чаще, чем требуют случайности, мелькает серебристая «десятка». Я не придала этому особого значения, ведь я ехала по центру города, а здесь дорог немного, и ничего нет странного в том, что кто-то слишком долго едет в том же направлении, что и я. Что поделаешь, если других направлений нет?

Пресс-конференция не удивила меня ничем необычным и не принесла никаких сенсаций. Губернатор громогласно, с жестикуляцией плохого актера хвалил себя, вполголоса и скороговоркой сказал что-то хорошее про своих подчиненных, разлил перед нами, журналистами, море безбрежное перспектив, обещая превратить Тарасов в Нью-Васюки, а под конец объявил о веерном отключении электричества и повышении тарифов на все подряд, за исключением похоронных услуг. Этот пункт он, очевидно, оставил для следующей встречи. Не знаю, как мои коллеги, а я уходила из конференц-зала раздраженной, и не без оснований. Лучше бы все это время я потратила на обед. С незнакомым мужчиной.

Выйдя из здания областного правительства, я села в свою машину и выехала со стоянки.

Я заметила, что одновременно со мной стартовала и серебристая «десятка». Оказывается, все это время она базировалась здесь же. Взглянув на нее, я подумала, что, вполне возможно, это машина коллеги-журналиста, тоже, как и я, осчастливленного сжиганием времени у губернатора.

Больше я не стала об этом думать и выехала на центральный проспект.

Как заранее было мною спланировано, после пресс-конференции я решила заехать в супермаркет и купить себе домой продуктов на неделю, все равно это было почти по дороге.

После супермаркета, повернув на менее загруженную транспортом улицу, я взяла курс в направлении своей редакции и снова увидела крадущуюся сзади «десятку».

А вот настолько полный набор совпадений мне показался уже не просто подозрительным, а почему-то реально угрожающим.

Чтобы не выглядеть в своих собственных глазах истеричкой, я решила покрутиться по городу и проверить свое подозрение, чтобы уже быть уверенной в слежке наверняка. А потому два раза свернула и осмотрела улицу. «Десятка» не отставала, и сомнений больше не оставалось – слежка!

Теперь самыми важными были два момента: не попасться и узнать, кому же это я понадобилась.

Машина мчалась по Татарской. Основная городская магистраль, проходящая по проспекту, осталась справа от меня, параллельно Татарской. Здесь тоже было достаточно автомобилей, поэтому я, сбавляя скорость «ладушки», подкатила к светофору как раз в тот момент, когда там зажегся красный свет.

Остановив машину, я совершила, наверное, дурость – по крайней мере, именно так и нужно будет назвать мой поступок, – но в ту секунду мне казалось, что я придумала здорово.

Выскочив из своей машины, я быстрым решительным шагом направилась к «десятке», вставшей позади «Лады» в паре метров. Цель у меня была простая, как банан: я хотела посмотреть, кто сидит в «десятке», и спросить, что ему или им нужно. Ну а там в зависимости от ответа и будет видно. В чем я была однозначно уверена, так это в том, что какие бы отмороженные придурки ни находились в «десятке», стрелять они не решатся – слишком много вокруг свидетелей.

Стрелять не будут. Не должны.

Я прошла уже пять или шесть шагов, напряженно всматриваясь в затемненные окна «десятки», как вдруг она дернулась, резко сдав назад, круто приняла влево, проехала мимо меня на красный свет, скрывшись за поворотом направо.

Удовлетворенно чихнув – погода в последние дни разгулялась, очень довольная собой, я вернулась в «Ладу».

– Ты все поняла, старушка? – обратилась я к ней, потому что в салоне была одна и разговаривать, в общем, было не с кем, а хотелось поделиться.

– Поняла, да? – повторила я. – Они испугались моих действий и смылись! Я себе нравлюсь, а тебе?

«Лада» промолчала, что, видимо, можно было посчитать за одобрение, и, заметив, что красный свет светофора сменился зеленым, я поехала дальше.

Проверяя свои подозрения по поводу слежки, я забралась достаточно далеко от редакции и теперь вынуждена была колесить по городу, словно и делать мне больше было нечего.

Направляясь к месту работы, я постоянно смотрела в зеркало заднего вида, но знакомой «десятки» там уже на наблюдалось. Оказывается, радоваться было еще преждевременно: мне уже тогда показалось, что за мною теперь увязалась синяя «Ауди».

Я остановилась недалеко от знакомого поста ГИБДД, закурила и проверила.

«Ауди» проехала мимо и свернула. Я подождала несколько минут и, не торопясь, поехала куда мне нужно.

Через минуту я снова увидела все ту же «Ауди», вывернувшую из-за поворота. Сомнений не оставалось: кто-то плотно сел мне на хвост и ему было абсолютно наплевать, вижу я это или нет.

Преследователи сменили машину, но, очевидно, при повторении моего маневра с попыткой знакомства склонны были повести себя так же, как и в первый раз. Приходилось терпеть и рассчитывать на светлое будущее.

– Если оно у меня будет! – тут же мрачно пошутила я вслух.

Добравшись до редакции, я остановила машину, проследила, как «Ауди» проехала мимо и встала на другой стороне улицы. Я вышла из машины. Хлопнув дверцей, зашла в здание редакции и поднялась к себе не в самом лучшем своем настроении. А меня здесь уже ждали.