Погрязшие в долгах. Эпилог (ЛП)

Что вы скажете о жизни?

Сидя на своем любимом месте в Холле, я улыбнулась, когда Вон хлопнул Джетро по спине, возвращаясь с проверки дел в поместье. Со временем они сблизились, каждый изучал разные миры и обязанности, делился секретами Уивер и Хоуков.

У меня не было ответов на жизненные вопросы, и у меня не хватило мудрости использовать то, что мы пережили, для большего блага. Все, что я знала, это то, что мы выжили. Нам дали новый старт, счастливое будущее, незапятнанный второй шанс. И мне до чертовой смерти надоело не понимать этого до конца.

Нила кое-чему меня научила. Она вернула Джетро к жизни, а Вон взамен украл мое сердце.

Какое-то время я боролась с этим. Я проигнорировала его ухаживания и выдала свое желание к нему. Я не верила, что он действительно хотел что-то настолько сломанное. Однако день за днем, неделя за неделей он показывал мне, какой я была дурой.

Да, у меня украли ноги. Да, я ненавидела свою потерю и несколько дней не могла избавиться от жалости к себе.

Но теперь... теперь я был сильнее, умнее и взрослее ребенка. Да, я не могла бежать. Да, я не могла стоять, танцевать или прыгать. Но кого это волновало, когда я могла целовать, любить, обнимать и существовать? Существовать в гораздо более совершенном мире, чем большинство, наслаждаться гораздо более приятными впечатлениями, чем большинство, и обожать гораздо глубже, чем большинство, потому что я знала, каково это - проигрывать.

Мне повезло.

Так ужасно, ужасно повезло.

Мы все были такими.

Жизнь была слишком коротка. История научила меня этому. И Вон дал мне силы быть храброй и принять это — трудности и все такое.

Я любила свою семью — и живую, и мертвую, и злую, и добрую. Я любила свою родословную — и мстительные долги, и праведный конец. Я не стыдилась своей родословной, но у меня были полные намерения сделать так, чтобы мое будущее что-то значило. Я хотела заняться благотворительностью. Я хотела вернуть то, что мы отняли. Я хотела изменить свою жизнь к лучшему.

Пришло время принять каждое сердцебиение, потому что каждое было пронумеровано, каждое было учтено, и каждое было потрачено впустую из-за страха.

Я больше не боюсь.

Я была сестрой лорда. Могущественная хозяйка сама по себе. И матриарх поместья шестисотлетней давности.

У меня были средства изменить ситуацию к лучшему.

Я бы никогда не стала принимать жизнь как должное.

И Хоуксбридж Холл будет охранять всех нас…точно так же, как это было на протяжении веков.

Пять с половиной лет спустя…

- С днём рождения тебя. С днем рождения тебя!

Эмма хлопнула в ладоши, ерзая на стуле, чтобы задуть свечи.

- Хватит петь! Сейчас же. Я хочу задуть!

Сжимая руки на ее крошечных плечах, я удерживал ее извивающуюся фигуру на месте.

- Такая нетерпеливая.

Страница 7

Нила улыбнулась, запечатлев счастливый момент на камеру. Ту самую камеру, которую Текс купил нам на годовщину нашей свадьбы в прошлом году. В то время я был благодарен, но не слишком взволнован.

В моем мире фотографии и видео были напоминанием о плохих вещах. Я бы предпочел не заносить в каталог такие воспоминания. Однако это было до того, как я просмотрел стопку снимков, сделанных Нилой, на которых я однажды днем, ничего не подозревая, играл с Кесом и фоксхаундами.

Я замер. Так, что мужчина, которого она засняла, был совершенно незнакомым. Я видел не парня в зеркале, который пялился на меня каждый день, когда я брился. Я смотрел на человека, который знал свое место, любил свое место и был счастлив. По-настоящему счастлив.

Мое сердце загорелось, когда моя жена снимала портреты пятого дня рождения Эммы. Эта камера — нечто такое маленькое и простое — стала такой драгоценной, запечатлевая невосполнимые воспоминания, окрашивая моменты драгоценного времени.

В свободное время — не то чтобы у меня было много времени между управлением империей Хоуков и воспитанием двух требовательных детей — я баловался съёмкой. Я превратил одну из многочисленных гостиных в Холле в темную комнату. Я предпочитал старомодный способ. Я должен был прикоснуться к лицам своих детей, первым увидеть потрясающие улыбающиеся губы моей жены, когда химикаты превращали ничего в черно-белое и цветное.

Почти так же, как она вернула меня к жизни своей любовью, освободив меня из моей добровольной тюрьмы и даровав волшебный пигмент моему миру.

Кестрел схватился за край стола, драматически запрокинув голову назад, исполняя праздничную песню.

- С днем рождения, вонючка. С днем рождения тебя!

Я закатил глаза, когда Нила стукнула его по голове.

- Не называй так свою сестру.

Кес потёр свои взъерошенные волосы.

- Что?

- Я не… - Эмма высунула язык.

- Ты пахнешь. Ты воняешь, как, как, как... еж.

Нила прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

Я не мог остановиться. Мои глаза встретились с глазами Жасмин, и она разразилась хихиканьем.

- Ежик? Что за черт?

Моя сестра посмотрела на мою жену.

- Где ты позволяла им играть? Я понятия не имела, что у ежей вообще есть запах?

Вон наклонился, возвращаясь с кухни, где он стащил немного прошлогоднего варева. Эта смесь была не из чертополоха и бузины, как на дне рождения моего отца много лет назад, а из лаванды и жимолости. Ликер был крепким, но я сомневался, что у меня когда-нибудь вырастет вкус, которого я бы жаждал. Я предпочитал дорогой запас коньяка, который у нас был в погребе. Не то чтобы я нуждался в алкоголе, чтобы быть счастливым.

Благодаря Ниле и моим детям я жил в состоянии блаженства. Даже когда Кестрел и Эмма были капризными и переполненными детскими эмоциями, я все еще купался в их любви. Я научился позволять своему состоянию полностью контролировать меня, потому что мне нечего было бояться, впитывая чувства моей любимой семьи.

Нила отложила камеру и подошла, чтобы встать рядом со мной. Ее рука опустилась на пушистые черные волосы дочери. Ее лицо наклонилось к моему, и мы обменялись коротким поцелуем. Ее глаза посылали безмолвное послание. Я буду твоей в тот момент, когда это будет уместно.

Мой взгляд затуманился. Ты будешь моей, независимо от того, подходящее время или нет. В ту минуту, когда этот торт будет разрезан, ты будешь моей.

Она втянула в себя воздух.

Заставив себя отвести взгляд и оставаться привязанной к комнате, полной людей, я улыбнулся семье и друзьям, празднующим день рождения Эммы. Это истощило меня — так много людей в одном пространстве одновременно, — но послеобеденные средневековые игры с рыцарскими поединками, переодеваниями, надувными замками и даже разыгранным боем на мечах стоили эмоционального напряжения. Весь день у нас была детская мечта на лужайке перед домом с водяными пистолетами и детским зоопарком — сочетание очарования старого света с современной простотой.

Эмма и Кестрел раскрыли все секреты, которые я для них открыл, и моя грудь согрелась от гордости при мысли, что я дал им больше, чем просто веселый день детства — я подарил им счастливое детство, и это было неизмеримо бесценно.

Голоса слились вместе, напевая заключительную строчку песни.

- С днем рождения тебя!

Крепкие люди из "Черных бриллиантов" — те, кого проверил, поручился и которыми командовал Флоу, - все хлопали и аплодировали. Ви подпрыгивал и кричал "ура", размахивая руками и украдкой хихикая от Эммы, в то время как Текс пододвинул торт с пятью свечами ближе к моей дочери.

Пяти лет.

Бл*ть, время летит быстро.

Мое сердце сжалось, как это всегда случалось в такие важные моменты. И при мелких поводах тоже. Каждый момент, когда я останавливался и находил время, чтобы удивиться, как мне так чертовски повезло. В те же секунды я часто думал о Кесе. Я вспоминал своего брата, я скучал по нашей дружбе, и мне очень хотелось поделиться тем, что мне дали.

Чувство вины за его смерть все еще сжимало мое сердце. Он не должен был умирать. Если кто-то и заслуживал того, чтобы выжить во время массовой чистки зла в моей семье, так это он. Нила знала, что я чувствовал, как я боролся за то, чтобы заслужить то, что я жил, а он нет.

Она помогла мне принять это. И время помогло успокоить.

Кес, возможно, и не был с нами физически, но иногда, бродя по Холлу, я ощущал его спокойный юмор. Мне нравилось верить, что часть его осталась с нами, наблюдая за нами, пока не пришло наше время присоединиться к нему.

- Загадай желание.

Нила наклонилась, удерживая волосы Эммы, чтобы она не опалила их, когда она подпрыгнула на стуле и надула свои крошечные щечки. Маленькая чертовка положила руки на стол, собираясь уткнуться лицом в бледно-розовую глазурь торта в виде замка.

- Подожди. - Нила покачала головой. - Прежде чем дунуть, ты должна загадать желание.

Мои уши навострились. Я хотел знать, чего желает моя дочь, чтобы я мог воплотить это в жизнь. Все мое существование состояло в том, чтобы убедиться, что каждое желание материализуется. В разумных пределах, конечно. Я бы не стал воспитывать избалованного ребенка.

Эмма надулась, ее глаза были прикованы к торту.

- Я уже загадала одно. - Она подпрыгивала в своей розовой пачке с оборками. -Пожалуйста, можно мне подуть? Я хочу подуть. Я загадала желание. Это займет целую вечность. Я хочу торт!

Кес рассмеялся.

- Она сумасшедшая.

Я ущипнул его за руку.

- Не называй свою сестру сумасшедшей.

Он игриво хлопнул меня по руке.

- Неважно. Ты сумасшедший. Мама сумасшедшая. Мы все сумасшедшие.

Ну, я действительно не мог спорить с его логикой.

- Маааааам! - Эмма взвизгнула. - Дай мне задуть!

Нила рассмеялась, отпуская ее.

- Давай, но убедись, что ты задула все пять сразу. Иначе твое желание не сбудется.

Эмма замерла, впитывая эту жизненно важную информацию. Она уставилась на торт так, словно предпочла бы вести войну с глазурью, чем есть ее.

Она такая чертовски свирепая.

Я улыбнулся.

Она пошла в свою мать.

Черные глаза Нилы встретились с моими. Она прошептала себе под нос:

- Как ты думаешь, она хотела принца, пони или одну из тех глупых летающих фей, которых она видела на прошлой неделе в магазине?

Я обхватил ее руками за талию, притягивая спиной к себе. Я поцеловал нежную кожу ее шеи над бриллиантовым ожерельем.

- Мне все равно. Я позабочусь, чтобы у нее было всё.

Ее сердце глухо билось рядом с моим.

- Даже принц?

Я попятился назад.

- Черт возьми, нет. Насколько я понимаю, она следующая Рапунцель. В Хоуксбридже полно башен, в которых ее можно держать.

Нила хихикнула.

- Удачи тебе с этим. Она просто вскарабкается и убежит.

- Убежит? - Я уткнулся носом в заднюю часть ее уха. Два слова никогда не переставали выводить меня из себя. Беги и целуйся. ‘Беги", потому что это напомнило мне о том, что Нила была достаточно храбра, чтобы попытаться сбежать, и "поцелуй", потому что это был момент, когда она сломала меня и сделала своим.

Эмма унаследовала храбрость своей матери и превзошла даже своего брата в акробатике лазания по деревьям. Я не знал, откуда у нее этот навык, но ей нравилось быть на верхушках деревьев больше, чем на земле.

Внезапное воспоминание о Ниле, прячущейся голой на деревьях, заполнило мой разум. Кровь текла по моему телу, набухая в моем члене. Я слегка прижался бедрами к ее заднице.

- Кстати, о деревьях и беге...

Она напряглась, а затем растаяла. Она завела руку за спину, чтобы обвиться вокруг моей шеи.

- Если ты принесешь клетчатое одеяло, я обязательно дам тебе то, что дала тебе тогда.

Поцеловав ее в щеку, я выдохнул:

- Понял.

Понизив голос еще больше, я прошептал:

- Тебе действительно нужно перестать употреблять эти слова. Это крайне неуместно, что я так суров на вечеринке по случаю дня рождения моей дочери.

Нила повернулась в моих руках, прижимаясь своими губами к моим. Она еле слышно прошептала.

- Тебе действительно нужно перестать заставлять меня любить тебя так чертовски сильно. - Ее глаза встретились с моими. - Ты чувствуешь это? Насколько я переполнена? Как я не знаю, как сдержать это сегодня вечером? Я просто... ты мне нужен.

Остальная часть комнаты исчезла — мир всегда исчезал, когда Нила прикасалась ко мне.

- Да. Я чувствую это.

Она склонила голову набок.

- На что это похоже?

Я взглянул на Эмму, которая все еще не решила, как задуть все свечи сразу.

- Это похоже на погружение в горячие источники под Холлом. Тепло и удовлетворение окутывают меня с легким оттенком боли от того, что мне слишком жарко. Но, в отличие от горячих источников, я не испытываю дискомфорта от осознания того, что мне придется снова забираться в холод и оставлять тепло позади. Ты постоянно даешь мне это.

Нила поцеловала меня в щеку.

- Тебе больше никогда не будет холодно.

Двойной смысл ее слов — что я никогда больше не буду нелюбим — пульсировал.

Прочистив горло, я оттолкнул ее и снова привлек внимание к комнате.

- Продолжай говорить такие вещи, и мы не увидим остальную часть вечеринки.

Нила наполовину рассмеялась, наполовину нахмурилась.

- Я разрываюсь между тем, чего я хочу больше.

Повернувшись, она посмотрела на стол и Эмму.

Кес закатил глаза, не отводя взгляда от сестры, нетерпеливо ожидающий десерта.

- Давай уже.

Эмма ухмыльнулась, надув свои маленькие щечки. Ее легкие расширились, и она сумела заставить пламя превратиться во вьющиеся спирали дыма.

Зал взорвался аплодисментами и радостными возгласами.

Эмма визжала и танцевала на своем стуле.

Нила схватила Эммы за балетную пачку, на всякий случай, если она упадет.

- Хорошая девочка. Я не сомневаюсь, что все твои желания сбудутся.

Кес стоял рядом, у него текли слюнки. Ему было все равно, что слюна его сестры просто оказалась на торте, когда она попыталась дунуть. Все, чего он хотел, - это сладости. Малыш взлетал, как чертов воздушный змей, всякий раз, когда у него были сладости. В этом отношении он не напоминал мне своего тезку. Мой брат никогда по-настоящему не позволял себе расслабиться - никогда не был сумасшедшим или глупым подростком.

В то время я думал, что это был только он, но теперь я думаю, что он сделал это для меня. Если бы он позволил себе увлечься, у меня не было бы другого выбора, кроме как тоже увлечься.

Отпустив Нилу, я сунул руку в задний карман и сжал спрятанную коробочку. Нила видела этот подарок, но Эмма - нет. Это был последний подарок, но самый ценный.

Весь день Эмма с благодарностью принимала подарки. Мне нравилось, что она искренне ценила все — от носков и шербета до новых качелей и пони. Ее юные эмоции наполнили мое сердце до краев, и странным образом я смог пережить свое детство через нее, заменив несчастливые времена прекрасными.

- Вниз. Вниз. Я хочу спуститься. - Эмма указала на пол.

Нила спокойно подняла Эмму со стула и поставила на пол.

- Никуда не уходи. Я думаю, у папы есть для тебя подарок, пока я буду резать торт.

Черные глаза Нилы встретились с моими. Мы были вместе так мало лет, но мне казалось, что она была моей целую вечность. Мне никогда не надоест просыпаться с ней в своей постели, или делить с ней завтрак рядом, или помогать ей шить поздно ночью, даже если ее иглы вытягивали из меня больше крови, чем мне хотелось.

Я люблю тебя.

Она просияла. Я знаю.

Оторвав свой пристальный взгляд от ее, я опустился на корточки и жестом пригласил Эмму подойти ближе. Это было нереально - защищать и растить детей, названных в честь двух людей, которые значили для нас весь мир; двух людей, погибших в войне между нашими домами. Кестрел перенял некоторые причуды моего брата, но не все, и Эмма души не чаяла в Тексе, что заставило меня задуматься, не переняла ли она немного от моего состояния.

Невозможно было избежать лавины любви и скрытого отчаяния Текса из-за того, что его жены не было рядом, чтобы увидеть, как растут ее внуки. Эмма держала его за руку и тихо сидела у него на коленях, заглаживая его боль тихой нежностью.

Взяв дочь за руку, я посмотрел в дальний угол комнаты. Моя невестка Жаклин держалась на заднем плане. Она приехала на несколько дней, чтобы отпраздновать день рождения Эммы, но не могла избавиться от настороженности, которую вызывал в ней Холл. Хоуксбридж не был добр к Уивер, и она не так легко приняла свое происхождение.

Нила и Вон изо всех сил старались принять Жаклин в свою среду, но она была воспитана по-другому. Она была единственным ребенком в заносчивой семье. Она не знала, как вести себя на больших собраниях, и в этом отношении я мог ее понять.

У нас были более счастливые времена, когда мы навещали ее в Корнуолле, где Джеки жила со своим мужем. Там, на ее собственной территории, ее эмоции были спокойными и уверенными, в то время как она щедро одаривала своих маленьких племянницу и племянника любовью.

Она была хорошей тетей. Ее колючие черные волосы ничем не могли отличаться от реки черного дерева Нилы. Однако у нее были те же глаза, та же фигура, та же плавная грация.

Нила и Вон выросли, веря, что они близнецы; узнав, что они тройняшки, пришлось немного привыкнуть. Однако лежащие в основе история и тайна пока не позволяли образовать сложную связь.

Со временем она сформируется. Нила в конце концов согреет свою сестру и поможет ей развеять угрызения совести из-за того, что ее не было рядом, чтобы помочь. Стыд был сильной вещью, и Жаклин не могла избавиться от сожаления о том, что она была первенцем на несколько минут, но все же не заплатила долг.

Она даже не до конца понимала последствия этого долга. Не хотела слишком глубоко погружаться в историю.

Мое сердце бешено колотилось. Если бы Жаклин не была спрятана, она была бы моей, а не Нила. И конец Долг по наследству мог бы быть совершенно другим, потому что, хотя я терпел Жаклин, я не был связан с ней. Ее эмоции были рассеянными по сравнению с ее сестрой. У нее никогда бы не хватило силы дотянуться до моего льда и вырвать меня из его хватки.

Мои руки чесались снова обнять Нилу. Чтобы поблагодарить ее. Любить ее за то, что она есть.

Так я и сделал. Поднявшись с корточек, я быстро обнял свою жену, прежде чем снова опуститься на корточки перед Эммой.

Нила приняла мое объятие с мягкой улыбкой, как будто она прочитала мои мысли.

От Эммы пахло сырными слойками и булочками с колбасой, приготовленными специально для ее праздничного ужина.

- Тебе понравилось сегодня кататься на Фокус-покусе?

Эмма захлопала в ладоши.

- Да. Она потрясающая. Могу я сделать это ещё раз? Прямо сейчас?

Я купался в ее заразительной энергии.

- Не сегодня. Завтра. Мы все отправимся прокатиться.

- Мы можем взять с собой птиц? А собак? А Немо?

- Немо?

Эмма посмотрела на Нилу.

- Ты сказала, что спросишь, мамочка.

Нила ласково закатила глаза.

- Немо - это имя Эммы для котенка, которого мы видели в рекламе в деревне. Я сказал ей, что у нас более чем достаточно домашних животных. - Взъерошив волосы, она улыбнулась. - Ты только что получила пони. Хватит подарков животных.

Эмма надулась. Я напрягся от детских требований, но она уравновесила свои эмоции с такой зрелостью, что меня захлестнула гордость.

- Я знаю. Фокус потрясающий. - Наклонившись, она чмокнула меня в щеку. - Спасибо тебе, папочка.

Мое сердце разбилось вдребезги от любви.

Потребовался почти год, чтобы найти идеального жеребенка для Эммы. Я заказал кобылку у заводчика, который дал мне жеребенка для Кеса.

Почти в восемь лет Кес стал опытным наездником и ежедневно ездил со мной, рысил рядом со мной, храбро скакал галопом, исследуя границы Хоуксбриджа, пока я учил его ценности земли и наследия. Теперь Эмма могла присоединиться к нам на своей полуночной кобылке по имени Фокус-покус.

Отпустив липкие руки Эммы, я полез в задний карман за коробкой. Передавая её ей, в комнате воцарилась тишина, когда я поцеловал ее нежную щечку.

- Это будет значить для тебя больше, когда ты станешь старше, но я хотел, чтобы это было у тебя сейчас. Обещай мне, что ты будешь очень заботиться о нем и никогда его не потеряешь.

Ее черные волосы взметнулись, когда она яростно кивнула.

- Я обещаю.

Я тихо рассмеялся, когда она схватила красную коробку и открыла ее. У нее был достаточный опыт открывания шкатулок с драгоценностями. Одним из ее любимых мест была Алмазная аллея, где она совершала набеги на драгоценную коллекцию Нилы. Она сказала, что хочет ожерелье своей матери — однажды даже попыталась оторвать его пилочкой для ногтей. Она и не подозревала, что это было бы на ее маленькой шее, если бы она родилась от другого мужчины в другое время, если бы все еще существовал Долг по наследству.

Она была девушкой-Уивер. Но теперь это имя не сопровождалось таким проклятием.

Ее маленький ротик приоткрылся, когда она увидела ожерелье с черным бриллиантом, которое я показал Ниле в тот день, когда официально попросил ее выйти за меня замуж.

Нила поймала мой взгляд, вертя свое обручальное кольцо, давая мне понять, что ее мысли были с моими. Ей не нужно было мое состояние, чтобы понять меня — это было результатом безусловной любви и того, что мы всю жизнь слушали друг друга.

Помогая Эмме вынуть цепочку из коробки, я помахал слезинкой перед ней.

- Это очень особенное. Ты узнаешь этот камень?

- Да.

Ее черные волосы подпрыгнули.

Я никогда не встречал более умного ребенка. Она могла запоминать и перечислять огранку бриллиантов, их недостатки и характеристики. Она выучила несколько слов на суахили в прошлый раз, когда мы были в Африке, и даже дала детям в детском саду совет по одежде, наблюдая, как Нила без усилий прикалывает и укладывает простой ситец в великолепное платье.

Она была идеальным сочетанием нас обоих. Волшебный кусочек Нилы и меня.

- Где ты видела камень?

Она указала на левую руку Нилы.

- Мамино кольцо и браслет.

- Верно. И теперь у тебя тоже есть один.

- Потому что ты любишь меня так же сильно, как и ее?

Я засмеялся, заключая ее в объятия. Кестрел приблизился на расстояние захвата, и я сжал и его тоже.

- Потому что я люблю вас обоих так же сильно, как и ее. Я люблю вас всех.

Нила незаметно вытерла внезапную влагу со щек, занимаясь разрезанием торта. Джаз придвинулась ближе, помогая складывать бумажные тарелки и подавать их с розовой глазурью братьям Блэк Даймонд.

Страница 8

Джаз повернулась ко мне и протянула тарелки с тортом, стоявшие у неё на коленях, моим детям.

Ущипнув Эмму за нос, она сказала:

- Теперь, когда дарение подарков закончилось, как насчет торта? Я хочу съесть твое желание, маленькая Липучка, чтобы убедиться, что оно сбудется.

Кес обнял сестру за плечи. Мальчишескими пальцами он схватил глазурь и отправил в рот огромную пригоршню.

- Как раз вовремя.

Все засмеялись.

Мой мир был идеален.

Я был опьянён.

Не алкоголем или одурманивающими веществами, а счастьем.

Чистым, неподдельным счастьем.

Такое избитое выражение: я пьян от счастья. Но впервые в своей жизни я мог с уверенностью сказать, что это правда.

- Эй, чувак, мы собираемся отчаливать. - Вон схватил меня за плечо, крепко сжимая.

Последние несколько часов прошли в хорошей компании и приятной беседе. Переполненная гостиная опустела после того, как торт был съеден, и Текс с Жаклин разошлись по своим комнатам для гостей, в то время как мы с Нилой удалились в недавно украшенный кабинет с детьми. Джаз и Вон присоединились к нам, вытаскивая Твистер и другие глупые игры, чтобы утомить Кеса и Эмму.

- Вы, ребята, можете просто переночевать здесь.

Я ухмыльнулся.

Джаз натянула одеяло на ноги, откинувшись на спинку кресла рядом с Нилой.

- У Ви завтра презентация линии одежды. Мы хотим вернуться сегодня вечером.

Ее взгляд остановился на Воне. Близость и нежность между ними дополнили мое счастье.

Я никогда не думал, что моя сестра покинет Хоуксбридж, не говоря уже о том, чтобы найти любовь и поддержать своего избранника в центре внимания, где ее инвалидность подвергалась обсуждению. Но она это сделала, и она никогда не выглядела лучше.

Камин тепло потрескивал, бордовые шторы укрывали нас от остального мира, а разбросанные по полу мешки с фасолью и игрушки представляли Хоуксбридж в совершенно ином свете, чем тот, который существовал так долго.

- Тебе нужны какие-то окончательные корректировки? - спросила Нила, небрежно проводя кончиками пальцев по волосам Эммы.

Энергетический уровень моей дочери снизился. Она не спала, играя в Лего с Кестрелом, но долгий день, наконец, приблизился к тому, чтобы погрузить ее в сон.

Вон пренебрежительно махнул рукой.

- Нет, я в порядке. Ты уделила мне достаточно времени, чтобы сделать коллекцию мужчин идеальной.

Нила засияла.

- Все, что угодно для тебя.

Вон просиял.

- То же самое, сестренка.

За последние восемь лет мы с Ви быстро подружились. Он был колючим и самоуверенным, самодовольным и иногда высокомерным, но он обожал своего близнеца и был без ума от моей сестры. Он обожал землю, по которой каталась Жасмин, и относился к ней с величайшей заботой и уважением.

Его дружба затянула дыру, оставленную Кесом, дав мне возможность выпить пива в местном пабе или просто обсудить бессмысленные вещи, но он никогда не смог бы заполнить эмоциональную пустоту, оставленную моим братом, — да я и не хотел этого.

Мне нравилось общество Ви, но он не контролировал свои мысли рядом со мной, как мог Кес. Я знала гораздо больше, чем мне было нужно, о том, как сильно он любил Жасмин, как сильно он хотел держать ее в своих объятиях после долгого дня на фабрике.

Я поерзал на сиденье, потягивая небольшое количество коньяка, которое налил.

- Что ж, я желаю вам удачи.

- Спасибо.

Сделав глоток янтарного огня, я спросил:

- Ты готов пострелять по мишеням в следующие выходные?

Ви потер руки друг о друга.

- Чертовски верно, так и есть. Собираюсь надрать тебе задницу после последней взбучки, которую ты мне устроил.

- Приезжайте на выходные.

Нила провела рукой по своим длинным волосам, свободно рассыпав пряди по плечам. Она надела вязаный джемпер, и ее волосы были переплетены с шерстью. Мне нравилось, что длина была такой же, как в тот день, когда я заявил на нее права.

Жасмин улыбнулась.

- Конечно. Звучит хорошо. Мы приедем в пятницу и проведем несколько дней с вами, ребята.

- Звучит как план. - Взглянув на Вона, я указал пальцем. - Однако, если ты хочешь пострелять по мишеням и поиграть со своими племянницей и племянником, тогда не спи до полудня.

Жасмин подавила смешок.

Ви жеманно улыбнулся.

- Эй, вини в этом свою сестру. Она любит утро и то, что происходит по утрам.

Нила зажала уши Эммы руками, в то время как Кес поднял смущенный взгляд.

- Ви!

Он засмеялся, пожимая плечами.

- Что? Я не позволю, чтобы меня обвиняли в том, что я сплю, когда это не моя вина.

Я опрокинул остатки своего напитка.

- Отвратительно. Я не хочу слышать от тебя больше, спасибо.

Ви засмеялся громче, пригибаясь, чтобы ударить меня по бицепсу.

- Думаю, раз ты обрюхатил мою сестру, я могу попытаться отплатить тем же.

Я поперхнулся глотком коньяка.

- Прошу прощения?

Его глаза заблестели, когда он взглянул через комнату на Нилу и Жасмин, сидящих бок о бок на одинаковых мешках. Ви встала к ногам Жасмин. Казалось, он знал, когда она хотела пошевелиться, легко поднимал ее с кресла и перемещал туда, куда она хотела. Иногда он просто хватал ее, где бы она ни была, и выходил из комнаты, только чтобы вернуться через тридцать минут с обветренными щеками и опухшими губами.

Как бы я ни подшучивал над Воном за то, что он украл мою сестру, я не мог быть более благодарен. Он подарил ей новую жизнь. Он расширил ее стены, дал ей новый мир, и я никогда не видел ее такой счастливой.

Летом у нее был загар от того, что Ви толкал ее по солнечным полям и нес на руках, чтобы она вздремнула в саду. Зимой у нее был красный нос — единственное, что бросалось в глаза, когда Ви старался изо всех сил укутать ее.

Для того, кто никогда не покидал Холл, она теперь путешествовала с ним в поездках за покупками для его компании, больше смеялась и жила своей жизнью, а не просто существовала.

Вон посмотрел на прекрасную картину, открывшуюся перед нами. Его шутка сменилась серьезным выражением лица.

- У тебя есть дети. Разве для них не имело бы смысла иметь двоюродных братьев, с которыми они могли бы расти?

Я нахмурился. Им потребовалось много времени, чтобы принять это решение, и я не думал, что это было из-за отсутствия желания иметь детей, а скорее из-за страха Вона, что Жасмин не справится с беременностью.

Я пытался блокировать любопытную способность моего состояния, но дети уже некоторое время были у них на уме. Они либо разобрались с проблемами, вызывающими у них горе, либо наконец решили позволить природе идти своим чередом.

Нила подняла глаза, встретившись со мной взглядом через всю комнату. Упомянутые Ви детки сидели перед ней и Джаз. Два демона с черными и бронзовыми волосами, которых я бы ни в малейшей степени не изменил. Мысль о том, чтобы наполнить древний зал смехом вместо слез, была идеальной целью.

Я счастливо улыбнулся.

- Договорились. Сделай Кесу и Эмме кузенов, но сначала... женись, черт возьми, на моей сестре и сделай из нее честную женщину.

Ви рассмеялся.

- Поверь мне, я пытался. Она приняла мое кольцо, но не назначила дату.

Я поймал взгляд Джаз. Я знал почему. Она пыталась скрыть это, но ее мысли всегда транслировались на громкой частоте. Она не назначила дату, потому что в глубине души все еще чувствовала, что не заслуживает Вона, так как она не была "полноценной".

Мне было все равно, что я буду выглядеть глупо и выдам, сколько секретов у меня было, я прошептал:

- Джаз, ты совершенна. Ты лучше, чем любая другая женщина, которую я знаю, кроме моей жены.

Она втянула воздух, ее глаза блестели от пламени камина.

- Спасибо, Кайт.

Вон сделал паузу, прежде чем пошутить:

- Кроме того, ты уверен, что хочешь, чтобы Хоук стал Уивер? Что произойдет, если через несколько лет какой-нибудь тиран попытается завладеть нашей первой дочерью, дочерью Уивер?

Мое сердце бешено колотилось, когда я смотрел на Нилу, любя ее так сильно, что это причиняло боль.

- Они бы не взяли твою. Они пришли бы за моей. Я был тем, кто должен был сменить фамилию, помнишь? Но я этого не сделал, и проклятие снято. Все кончено. Конец.

Вон вздохнул.

- Моя мама гордилась бы тобой, ты знаешь? Горжусь тем, как ты остановил это и спас Нилу.

Я вспомнил Эмму и ее железно-мягкий дух. Я научился заботиться о ней во время ее короткого пребывания и уважал ее за то, какой сильной она была.

- Я должен был спасти ее.

- Мы все согласились не жить прошлым, помнишь? - Отойдя от меня, Вон направился к женщинам и двум малышам у огня. - У нас есть новое будущее, которым мы можем наслаждаться.

Неосознанно я встал и последовал за ним. Нила улыбнулась, когда я стоял над ней, глядя сверху вниз на две темные головки наших детей. Ее пальцы обхватили мою голую лодыжку.

- Я скучала по тебе.

Мое сердце набухло и раскололось, наполняясь обожанием и удовлетворением.

- Я тоже скучал по тебе.

Опустившись на корточки, я встал рядом с ней и вытащил ее из мешка к себе на колени. Уткнувшись носом ей в шею, я поцеловал ее бриллиантовое ожерель, а затем ее нежную, как лепесток, кожу.

Она тихо простонала:

- Я думаю, что пора спать... не так ли?

Мои глаза впились в ее, без слов говоря ей, что она мне чертовски нужна.

Маленькая рука потянула меня за джинсы.

- Папа, сказку?

Я вздохнул. Вот и все для того, чтобы лечь спать.

Я театрально закатил глаза.

- И почему ты думаешь, что заслуживаешь сказки, крошка Эмма?

Нила протянула руку и пощекотала маленькую девочку, которая была точь-в-точь похожа на нее. Те же скулы, подбородок и губы. Однако у Эммы были мои глаза — ястребиные глаза — черта, столь сильная, что ее разделяли все мои братья и сестры.

- Где твои манеры, Липучка?

Эмма хихикнула, услышав прозвище, которое Нила дала ей. На свой второй день рождения она упала в корзину с липучками. Ее мягкий хлопчатобумажный комбинезон зацепился за пластиковые шипы, так что для того, чтобы распутать ее, потребовалось много усилий и проклятий. У неё теперь появилась привычка раздвигать липучки; она любила шум.

Кестрел бросил свои Лего, придвигаясь ближе, чтобы прислониться к моему бедру.

- Можно сказку? Только одну. Пожалуйста?

Я ничего не мог с собой поделать. Обхватив рукой его маленькие плечи, я обнял его. Нила сидела у меня на коленях, а Кес и Эмма прижались ко мне по бокам — что может быть совершеннее?

- Ты хочешь историю?

Эмма подпрыгнула вверх-вниз, Кес просто кивнул. Его мысли нежны, непоколебимы. Он обожал свою младшую сестру. И если она хотела историю, он позаботился о том, чтобы она получила историю.

Его золотые глаза встретились с моими, умоляя. Мурашки пробежали по моим рукам, когда я подумал, не мог ли мой брат и лучший друг каким-то образом найти способ общаться со мной через моего сына.

Кес извивался в моих объятиях.

- Расскажи нам историю. Только одну. Потом в постель. Обещаю.

Нила рассмеялась.

- Как часто мы это слышали?

Кес ухмыльнулся, прядь волос упала ему на лоб.

- Обещаю. Вот вам крест!

Жасмин хихикнула.

- Задом наперед, Кесси.

Кес высунул язык.

- Папа знает, что я имею в виду.

Я тихо рассмеялся, когда Вон соскользнул на ковер, прислонился спиной к шезлонгу и посадил Жасмин к себе на колени.

- Ты прав. Я знаю, что ты имеешь в виду.

Кес хлопнул в ладоши.

- Хорошо. Тогда расскажи историю.

- История! История!

Эмма свернулась калачиком.

Вот оно.

Это было счастье.

И я больше не был пьян от этого.

Я был заражен этим.

Это была моя семья.

Моя новая избранная семья.

Мы победили.

Мысли Нилы нахлынули на меня потоком меда и безмятежности. Ее сердце наполнилось любовью.

Сжав своих детей, я схватил свою жену и крепко поцеловал ее.

Кес притворился, что его тошнит, а Эмма завизжала. Жасмин и Вон простонали:

- Снимите комнату.

Нила прервала поцелуй, ее ониксовые глаза светились нежностью.

- Я думаю, мы должны рассказать этим демонам историю.

- Я думаю, что да.

- У меня есть история. - Вон пощекотал Кеса. - История о драконе и маленьком мальчике, которого съели.

- Нет!

Кес боролся, морщась и пытаясь не рассмеяться.

- Мне нравятся папины истории.

Мои брови поползли вверх.

- Мои истории?

Я не понял. Нила была королевой рассказов. Она рылась в Интернете в поисках мультфильмов Диснея, книжек с картинками и сказок. Я просто задерживался в темноте, слушая ее знойный голос, и засыпал с двумя младенцами, прежде чем она укладывала меня в постель и использовала свой рот другими способами.

- Да, мы хотим историю о тебе и маме! - Кес посмотрел на свою сестру. - Правдивую историю, верно, Эм?

Эмма захлопала в ладоши.

- Верно. Верно!

Вон что-то пробормотал себе под нос.

- Боже, я думаю, что ваши родители никогда не должны рассказывать, как они познакомились. Это не похоже на то, что вы остановились в каком-то баре и совершили пьяную ошибку - это достаточно плохая история, а упоминание об обезглавливании за долг с 1400-х годов... немного притянуто за уши .

Я усмехнулся.

- Это притянуто за уши... Но, возможно, именно это делает эту историю хорошей?

Джаз прищурила глаза.

- Что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду, что жизнь не должна быть универсальной и следовать заранее утвержденному сценарию.

Нила пробормотала:

- Если бы это было так, где были бы приключения... рыцари, убивающие драконов, и принцессы верхом на единорогах?

- Я принцесса, - объявила Эмма, тыча себя в грудь. - Я есть. Я.

Я снисходительно усмехнулся.

- А какая ты принцесса?

Она внезапно вскочила на свои крошечные ножки и взлетела вокруг подушек в своей розовой пачке, широко раскинув руки.

- Я принцесса ястреб.

Нила схватила ее, щекоча ей шею.

- Ястреб, да? Не орел, не коршун или не стервятник?

Эмма сморщила нос.

- Нет, глупышка. Ястреб.

Указывая на меня, Нилу и Кеса, она сказала:

- Мы все Ястребы.

Мысли Нилы путались между тем, чтобы выйти за меня замуж и взять мою фамилию, и тем фактом, что Жасмин скоро станет Уивер. Мы поменялись ролями. Смешали наши родословные.

Собрав свою семью поближе, я сказал:

- Хорошо, хочешь историю? У меня есть история.

Дети мгновенно присели на корточки, их янтарные глаза уставились на меня. Джаз, Ви и Нила поставили меня в центр внимания, ожидая, что я придумаю что-нибудь сумасшедшее и фантастическое.

Но я этого не сделал.

Я бы не опозорил своих детей, солгав им, и я бы не стал дискредитировать прошлое и не извлекать уроки из истории. Они хотели знать историю о том, как мы с Нилой встретились? Ладно, они услышат правду, и им отделять факты от вымысла.

Мои дети будут полной противоположностью тому, кем меня воспитывали. Они будут добрыми и отзывчивыми; они никогда ни в чем не будут нуждаться, но они будут знать, как помочь другим, менее удачливым. Они будут лучше.

- Давным-давно жила-была швея по имени Иголочка с ниточкой.

Эмма вздохнула, прижимаясь ближе к Ниле.

- Она похожа на тебя, мамочка.

Кес вызывающе покачал головой.

- Она и есть мама.

Мое сердце сжалось от любви.

- Это верно. А теперь перестань перебивать. - Сделав глубокий вдох, я обнял их крепче. - Однажды вечером у Иголочки была самая большая вечеринка в ее жизни. Короли и королевы приезжали отовсюду, чтобы увидеть ее волшебные творения из кружева и хлопка. Она работала в течение многих лет, чтобы создать что-то настолько совершенное и платье, которое бросало вызов всей красоте. Платье с перьями, бриллиантами и шелком.

- И непослушный принц сорвал его с нее.

Нила поцеловала меня в щеку, произнося секретные слова прямо мне в ухо.

- Он посадил ее на своего доблестного коня и увел во тьму.

Положив голову мне на плечо, она выдохнула:

- Но он уже был влюблен в нее, поэтому проиграл битву еще до того, как она началась.

Кес и Эмма не могли слышать, что шептала моя невероятная жена, и я боролся с желанием снова украсть ее и показать ей, как сильно я хотел ее.

Я боролся с этим желанием, пока мои дети ждали, когда я продолжу. Но я не мог оторвать глаз от Нилы.

- Был, ты же знаешь.

Она напряглась, ее глаза встретились с моими.

- Ты был? Текстовые сообщения? Их было достаточно, чтобы упасть...

- Влюбиться в тебя? Я думаю, что влюбился в тебя, когда мы встретились в последний раз, когда тебе было тринадцать.

- Я этого не помню.

- Ты и не должна. Я должен был поздороваться, но я не мог испортить тебе день. Ты выглядела такой счастливой. Поэтому я наблюдал за тобой в парке и отдал тебе свое сердце, даже не подозревая об этом.

- История! Ты забываешь историю. - Эмма потянула меня за рукав, ее лицо было открытым и нетерпеливым. - Пожалуйста...

Нила пошевелилась в моих объятиях, нежно целуя меня.

- Я любила тебя, когда ты был Кайтом007. Я любила тебя, когда ты был Джетро Хоук, и я люблю тебя, когда ты наконец стал моим.

- Фу-у-у. - Кес высунул язык.

С моей душой, готовой разорваться от радости, я заставил себя не обращать внимания на жену и продолжить рассказ. Как только дети лягут спать, а Джаз и Ви уйдут, я проведу остаток ночи, показывая Ниле, как сильно я ее обожаю и как я рад, что наша история существует.

Мой голос разнесся по комнате, смешиваясь с потрескиванием камина.

- На чем я остановился? О да, это верно. Платье, созданное Иголочкой и ниточкой, было самой невероятной вещью, которую кто-либо когда-либо видел. Люди предлагали купить ей замки и рай за возможность заставить ее шить для них. Все казалось правильным в этом мире, но Иголочка не знала, что за ней придет чудовищный принц. Что он лгал ей месяцами, посылал секретные сообщения и украл ее сердце без ее ведома. - Я сделал театральную паузу, крепко сжимая Кеса и Эмму. - Его послали, чтобы причинить ей боль.

- Нет! - Эмма пискнула.

- О, да. - Я печально кивнул. - Его задачей было охотиться на нее, причинять ей боль.

Кес сжал свои крошечные кулачки.

- Но ты же не позволил плохому принцу забрать маму, не так ли?

Я понизил голос, став серьезным.

- Позволил.

- Нет! Почему?

- Потому что…Я был плохим принцем. Мне дали задание доказать, что я достаточно знатен, чтобы унаследовать королевство и далекие замки, но каким бы плохим я ни был, у Иголочки была магия, с которой я не мог бороться.

Я устроился в мягком кресле, полностью погрузившись в рассказ.

Я не стал приукрашивать.

Я расскажу им о долгах и боли. Я замолчу о вещах, слишком старых для их юных ушей, но я позабочусь о том, чтобы послание, лежащее в основе истории, осталось.

Страница 9

Я верил, что у каждого есть терпимость к темноте, потому что жизнь - это не просто свет. Жизнь - это не радуга, не удача. Реальная жизнь была трудной. В ней был беспорядок, ложь и разбитое сердце. Они заслуживали знать, что их ждут не только триумфы, но и трагедии. Они должны быть готовы как к поражению, так и к победе. Потому что именно это делало эмпатичного человека сильнее монстра.

И какой бы запутанной и ужасной ни была наша история, наша вера в любовь и нежность изменила план судьбы. Наши мечты сбылись и стали еще более ценными из-за того, что мы пережили, чтобы заслужить это.

- Внутри каждого из нас есть тьма. - Я взглянул на своих детей, убеждаясь, что они обратили на меня внимание. - Некоторые из нас позволяют этому управлять нами. Некоторые из нас позволяют этому уничтожить нас. И некоторые из нас принимают вызов и борются с ним. Все, что нужно, - это чтобы этот единственный человек поверил, что он достоин. Что мы не будем склоняться перед нищетой, ненавистью или жадностью. Что наша жизнь может быть лучше, чем тени, которым мы позволяем ползти по ней.

Эмма кивнула, но Кес помрачнел, обдумывая мои слова, впитывая скрытую за ними мудрость.

Нила победила, потому что боролась с тьмой.

И я победил, потому что принял свою правду.

Все, что требуется, - это чтобы один из нас набрался храбрости и включил свет.

- Значит, плохой принц обидел Иголочку? - прошептала Эмма.

- Да, он отдал ее троллям в лесу, чтобы получить оплату за то, чего она не делала.

- Если она этого не делала, то почему они могли это сделать?

- Потому что они думали, что они лучше ее, и она была у них в долгу.

- Это подло. - Эмма выпятила нижнюю губу. - Глупые тролли.

- Я знаю, - согласился я. - Очень несправедливо и противоречит всем законам страны, в которой они жили.

- Итак... что случилось? - Спросил Кес, его лицо загорелось интересом.

- Да, Кайт, что случилось потом? - Нила коснулась губами моих губ, ее душа была полностью пришита к моей. - Если история началась так жестоко, то чем же она закончится?

У меня был идеальный ответ.

Единственный ответ.

Самый блестящий ответ, когда-либо произнесенный.

Целуя жену и обнимая детей, я пробормотал:

- Только так может закончиться такая сказка... «С тех пор они жили долго и счастливо.»