18

Джон приехал в больницу, и сразу же направился в кабинет доктора Ллевелин. Он уже в коридоре слышал разговор на повышенных тонах:

— Грация, что ты делаешь? Положи это!

Сердце Джона ухнуло вниз. Он ворвался в кабинет, и увидел вот такую картину: Кара Ллевелин стоит, вжимаясь спиной в шкаф с документами, а напротив нее стоит дочь, и в вытянутой руке держит кухонный нож.

— Грация? — тихо позвал Джон, и девушка, словно дикое животное резко посмотрела на него. Рука с ножом направилась в его сторону.

— Кто ты?!

Джон встретился взглядом с испуганными глазами матери девушки. Кара Ллевелин была на грани потери сознания.

— Я Джон, Грация. Разве ты не помнишь меня?..

— Заткнись! — рявкнула девушка. Это был не ее голос. Не ее интонация. Не ее слова. Она потеряла интерес к гостю, и вновь обратила внимание на мать: — Скажи ему, что ты сделала со мной, мама!

— Грация… — пролепетала Кара, и златовласка завопила:

— Я НЕ ГРАЦИЯ! Я КАВА ЭРЖАБЕТТ!

Джон потерял дар речи; он стоял, вытаращив глаза, и не понимая, что такое говорит его девушка. Кара Ллевелин испуганно пискнула, и зажала рот ладонью.

— Скажи, мама, — прошептала Грация. — Расскажи ему, расскажи всем, как ты издевалась надо мной! Расскажи всем, что ты делала со мной, и расскажи, как ты потом вымаливала грехи в церкви!

— Грация…

— Я НЕ ГРАЦИЯ! — заорала девушка, вскидывая руку с ножом, и разрезая ею воздух. Джон вырвался в коридор, чтобы позвать охрану. Его сердце готово было выскочить из груди, так больно ему было.

Больно и страшно.

Больно и страшно.

Где Грация? Как ему отыскать ее, и спасти?

Загрузка...