Глава 4



До спа салона они добежали за пару минут. Пятый остановился перед главным входом и чесал затылок.

- Что случилось? - спросил Запыхавшийся Серж.

- Сам посмотри, - потрясено произнес Александр и показал на стекло сбоку от двери.

Гвоздюков не сразу понял, на что показывает пятый, и только когда внутри здание моргнул зелёный свет, он увидел внизу стекла, вырезанную фигурку, сантиметров так семидесяти.

- Что за хрень?

- Это ты у меня спрашиваешь? - пятый посмотрел на Сержа.

- Нет, это я так риторически.

- Пойдем, посмотрим, - предложил Александр.

- Не пойду, - отказался Гвоздюков и даже сделал шаг назад.

- Что боишься? - усмехнулся пятый.

- Остерегаюсь, если это сквозь стекло проходит пусть с ним менты разбираются.

- О а вот и одиннадцатый нарисовался.

Серж оглянулся и увидел, как из темной алее вы рулил старший смены в сопровождении долговязого парня, которого он раньше не видел.

- Что стоите, таращитесь, почему не входите? - набросился одиннадцатый.

- Сами посмотрите? - Александр указал на стекло.

- Что за хрень? - выругался старший смены. - Чьи это шуточки? А ну выходи!

Одиннадцатый посмотрел по сторонам в твердой уверенности, что хулиган, от его окрика, явится к нему с повинной. Время шло, но никто не спешил являться перед старшим смены, тем более посыпать голову пеплом в приступе раскаянья.

- Не хотите по-хорошему, будит по-плохому, - заявил старший смены и решительным шагом направился к двери.

Возле самого входа, он остановился и оглянулся.

- А вы чего ждёте?

- Я как минимум приезда правоохранительных органов, - заявил Гвоздюков.

- А как максимум, наверно развертывание сил быстрого реагирования, - съязвил старший смены.

- Не помешало бы, - подола голос Монти.

- Кто это сказал, - одиннадцатый сорвался на крик.

Войска быстрого реагирования не замедлили явиться, в лице Николай Николаевича. Он строевым шагом прошествовал мимо Сержа и пятого, и направился прямиком внутрь здания, не воспринимая стеклянную дверь как препятствие, за что сразу и пострадал. Толстое стекло входной двери выдержало, что не скажешь о начальнике объекта, его отбросило, словно это было не стекло, а батут. Спустя несколько секунд, Николай Николаевич вылез из кустов куда улетел, от столкновения с дверью.

- Не понял, - произнес он, вытирая кровь с лица. - Это что?

Охранники и старший смены переглянулись между собой, пытаясь понять смысловую нагрузку вопроса начальника объекта.

- Кровь? - произнес одиннадцатый.

- Нет не это, - отверг версию старшего смены начальство. - Что это произошло с дверью?

- А что с ней? - спросил Серж.

- Это вы у меня спрашиваете? - заорал Николай Николаевич.

- Да, - кивнул головой Гвоздюков.

- Она меня ударила, - прошептал начальник объекта. - Двоечка, в корпус и челюсть.

Все опять переглянулись между собой, глупо хлопая глазами.

- Что вы так и будете стоять, пока избивают старшего по званию, - возмутился Николай Николаевич.

- Она просто была закрыта, - растеряно произнес одиннадцатый.

- Ага, закрыта, - начальник объекта, начальник объекта и не поняв что было закрыто, почесал макушку. - А что было закрыта? - после не продолжительной паузы спросил он.

- Дверь, - растерянно произнес старший смены. - В спа салон, - через секунду добавил он, так на всякий случай.

- Закрыто, значить не принимают, что я здесь до утра торчать буду? - возмутился Николай Николаевич, а затем устало добавил. - Поехал я тогда домой.

Начальство поднялось, поправило, несуществующую фуражку, и скомандовав, самому себе "шагом марш", удалилось в неизвестном направлении.

Вдруг здание салона погрузилось в темноту, где-то вдалеке завыла собака, зловеще закричала чайка, хлопнуло не закрытое окно, послышался звук разбитого стекла.

- А...а, - раздался душераздирающий вопль и из-за угла появился человек, в разодранной, испачканной кровью одежде. Неловко переставляя ноги с протянутыми руками и невнятно бормоча, направился к сбившимся в кучу охранникам. Вновь завыла собака и для полноты картины из-за туч вышла полная луна, заливая землю бледным светом.

- Ещё раз тебя здесь увижу, яйца оторву, - раздался гневный крик.

Человек резко развернулся на крик, но не успев погасит инерцию, начал заваливаться в аккурат в куст розы.

- Бог ты мой! - выдохнул стоящий рядом с Гвоздюковым охранник.

- Козё-ёл, - раздалось из-под куста, - да я тебя, отпусти, дерись как мужик, чё царапаешься.

Раздался треск рвущейся ткани и пьяница, на четвереньках выполз на аллейку. Одежда на нем весела лохмотьями в волосах торчали лисья и тонкие веточки. Лицо неизвестного было поцарапано, словно он только что сцепился с стаей взбешённых кошек. Неизвестный, не в силах выразить словами бушевавшие в его груди чувства, оттопырил средний палец, в красноречивом жесте.

Этот жест сдернул мистический налет. Фонари на столбах замигали и вскоре вся территория отеля вырвалась из царства тьмы.

Неизвестный, завидев охранников, остановился посреди аллейки. Кивком убрав, сбившуюся на глаза челку, мужчина неуверенным шагом направился к гарантам безопасности.

- Мужики, закурить есть? - подойдя к охранникам спросил он.

Кто-то протянул пачку сигарет. .

- Клавка ..ка, с-с-ска-атина, приходи, приходи, а у самой муж вернулся, - вынимая трясущейся рукой, сигарету промямлил незнакомец, расточая аромат перегара на всю округу. Перегар был такой стойки, что даже комары, назойливо пищащие у самого уха, сыпались на землю, едва попадали в зону влияния аромата

- Мужчина вы из кого номера? - поинтересовался старший смены.

- Я тебе что клоун, номера показывать, - набычился неизвестный.

- Где вы проживаете? - уточнил одиннадцатый.

- Улица строителей дом ... квартира .... ха-ха-ха, - заржал неизвестный довольный своей остротой.

Видя, что шутка не произвела впечатления на охранников, мужчина замолчал.

- Что вы такие хмурые, пойдем выпьем, бармен, бармен, - заорал он во всю глотку. - Я не понял здесь, что не наливаю.

Неизвестный огляделся вокруг, словно только что проснулся.

- А где бар? Куда вы дели бармена? - пьяный наклонил голову и надул губы. - Вот вы как, я на вас жаловаться буду.

Осознав, что угроза не сработала, мужчина захныкал.

- Да будьте вы людьми, плохо мне, поймите плохо, душа горит, просит виски.

Пятый сделал шаг навстречу неизвестному.

- Уважаемый вы бы так сразу и сказали, - произнес он.

- А я так и сказал, - обрадовался неизвестный, что на него обратили внимание.

- В это время уже все бары закрыты, - продолжил Александр.

- Как, все! - ужаснулся неизвестный.

- Да все, - подтвердил пятый. - Кроме одного.

- Отвези меня туда, я заплачу, два счётчика!

- Конечно отведу, но туда не пускают без галстука, - с сожалением произнес Александр. - У вас есть галстук?

- Нет, - осмотрев себя, мотнул головой неизвестный.

- И что делать? - спросил пятый.

- Да, что делать? - переспросил мужчина

- Может баюшки?

- Нет, - решительно отказался неизвестный. - Я отдыхаю!

- Тогда надо раздобыть галстук.

- Надо.

- Вы с собой привезли галстук? - задал наводящий вопрос пятый.

- Тссс, - брызжа слюной, ответил мужчина, - целых два.

- Тогда вперед за галстуком, - радостно произнес Александр.

- Вперед, - махнул рукой неизвестный, но не удержался упал, свернулся калачиком, и тут же уснул, мирно посасывая большой палец.

- Что теперь с ним делать? Мы же такого кабана не дотащим, - спросил седьмой.

Другие охранники в знак согласия с седьмым дружно закачали головами.

- Положите на лавочку, замерзнет, сам уйдет, - распорядился одиннадцатый.

- Десятому доложат вони будет, - предостерёг Александр.

- Умный ты не по годам, - огрызнулся старший смены. - Так вот, раз ты у нам самый умный, иди в дежурку и принеси одеяло, укорим его, проспится сам уйдет. Всё ровно не знаем, куда его нести.

- А может его разбудить? - предложил Серж.

Все посмотрели на него как на умалишенного.

- Попробуй, - разрешил одиннадцатый.

Тон которым было произнесено, это простое, но пугающее слово не понравился Гвоздюкову, но отступать было некуда.

Серж подошел к мужчине и осторожно потряс его за плечо.

- Гражданин просыпайтесь.

Неизвестный в ответ только сладко почмокивал.

- Товарищ, просыпайтесь, - Гвоздюков увеличил амплитуду колебания пьяного, - просыпайтесь.

Мужчина открыл глаз и уставился на Сержа

- Вставайте, - почти нежно произнес Гвоздюков.

Неизвестный принял вертикальное положение.

- Вот видите, - гордо показал Серж на пьяного и в этот момент, грязный башмак угодил в него.

- Сгинь залаза, - промычал мужчина и свернувшись опять в калачик, тут же захрапел.

- Видим, - усмехнулся старший смены.

Гвоздюков с горяча хотел ударить пьяного, но в последний момент тот обнял ногу стажера, захрапел дальше.

- Согласен, давайте его просто укроем, - сдался Серж.

Из-за угла появился пятый с одеялом.

- Надеюсь это не какое-то извращение, - кивнув на обнимающего ногу пьяницу, спросил он.

- Нет наш мужчина в рассвете лет, пытался дядечку разбудить, - съязвил одиннадцатый.

- А-а, ну да, - покачал головой Александр. - бесполезное занятие в нем лит-полтора горячительного, плюс сутки не спит.

- Так хватит лясы точить, взяли и понесли, - приказал старший смены.

Охранники с трудом подняли обмякшее тело и направились к беседке в метрах пяти от них. Пристроив загулявшего постояльца, они вернулись к входу в спа салон, возле которого стоял старший смены со связкой ключей.

- Сейчас заходим, пятый, стажер налево, я и седьмой направо. При оказании сопротивления ...

- Драпаем, - закончил за старшего смены, Александр.

- Вызывайте подмогу, - одиннадцатый показал охраннику кулак, - ты точно сегодня договоришься.

- Я всё молчок, - пообещал пятый.

Старший смены подобрал нужный ключ и они вошли в холл салона.

- Если здесь кто есть, выходите с поднятыми руками или мы вынуждены применить оружие, - грозно выкрикнул одиннадцатый.

- Во оно как, суров ты сегодня однако, аж мне стало страшно, - прошептал Александр, и заслужил ещё один рассерженный взгляд старшего смены.

Выждав несколько секунд, охранники разбрелись по коридорам.

- Проверять все помещения, включая туалеты, душевые, - прошептал им вслед одиннадцатый.

- Оно понятно, после таких угроз, любой в штаны наложит, - не удержался от комментария пятый.

Не успел Серж с напарником сделать и пяти шагов как рация заорала:

- Берегись.

Гвоздюков прижался к стене и сделал это вовремя. В следующие мгновение мимо него пролетел сгусток зеленой слизи, раздалось смачное - шмяк, а затем приглушенная ругань .

Серж оглянулся, и увидел жуткую картину. Старший смены подскакивая на месте, пытался отодрать от лица, мерзкого вида субстанцию.

- О, ё...! - вырвалось и у Гвоздюкова, после чего он поспешил на выручку начальству.

Когда Серж подбежал его благородный порыв немного остыл.

Старший смены уже к этому времени лежал на полу и не пытался освободиться, а только дёргался, словно у него был приступ эпилепсии. Зеленая масса на лице разрасталась, противно булькая, выпуская при этом полупрозрачный желтый газ.

- Что случилось? - из бокового коридора появился пятый.

- Вот, - невнятно произнес Гвоздюков и указал на старшего смены.

- О, ё...!

- Вот и я про тоже, - покачал головой Серж.

- И что теперь? - растеряно спросил пятый.

- Не знаю.

- Сам погибай, а товарища выручай, - неожиданно выкрикнул Александр и рванул на себе рубаху.

Пуговицы засвистели словно пули, разлетаясь по помещению.

В этот момент инстинкты, вбитые в голову Гвоздюкова, безжалостными сержантами в армии, взяли над ним верх. Он плюхнулся на пол. Через секунду обстрел прекратился. Выдержав небольшую паузу, Серж поднял голову.

Передним стоял пятый, сквозь порванную рубаху виднелась тельняшка. На голове Александра красовалась бескозырка, лихо сбитая на затылок, с колышущимися ленточками на которых сиял позолоченный якорь. В коридоре мигало, электричество, создавая атмосферу трагического героизма. Пятый сделал шаг и нагнулся, собираясь сорвать слизь с лица старшего смены. В этот момент зеленая субстанция булькнула и выпустила очередную порцию желтого пара. Струя угодила прямо в лицо охранника. Словно по волшебству электричество восстановилось, являя миру дебильно-умиротворенную физиономию пятого.

- С тобой всё в порядке? - спросил Гвоздюков, в глубине души зная, что положительного ответа ему не дождаться.

- Да брат, - пятый развернулся к Сержу, его улыбка достигла пугающих размеров.

- Точно? - упавшим голосом переспросил Гвоздюков, отступая назад.

- Да брат, - ответил Александр и игриво подмигнул Сержу.

- Оставайся на месте, а то, - пригрозил Гвоздюков дубинкой, когда пятый попытался сблизиться.

- Брат, отбрось оружие, миром правит любовь. Рок-н-ролл жил, рок-н-ролл жив, рок-н-ролл будет жить, - произнося это, пятый мистическим образом менялся на глазах.

Тельняшка трансформировалась в балахон с бахромой по краям, и чудным рисунком изображавшим оранжевое солнце, отображавшееся в оранжевом море, где купались оранжевые дети. Бескозырка распалась на миллионы нитей которые начали обесцвечиваться, завиваясь в кудри. И только окорошек с якорем не претерпел изменений, сдерживая собой копну волос.

- Саня очнись, - закричал Гвоздюков, отступая всё дальше.

- Нет брат, это ты очнись, открой глаза, вставь цветок в ствол автомата, брось всё, займись любовью, - пятый не двусмысленно подморгнул Сержу.

Это явилось последней каплей переполнившей терпение Гвоздюкова. Он прыгнул, в лучших традициях матрицы, нанося удар. Пятого отбросило назад метра на три. Оказавшись вне зоны досягаемости желтого пара Александр, встряхнул головой и подвигал рукой челюсть.

- Ты что практикант, вообще ку-ку, - пятый покрутил указательным пальцем у веска.

- Очухался, - устало произнес Серж.

- Зато ты у меня сейчас выпадешь в осадок, в виде града, - пообещал Александр поднимаясь.

Показывая серьезность своих намерений, он закатил рукава и двинулся на Гвоздюкова.

- Но, но я порошу без насилия, - заверещала рация.

- Никакого насилия просто, восполним баланс добра и зла, - продолжая наступать на Сержа, прошипел пятый, - и перестань пищать как девка.

- Девка, это я дева, - возмутилась рация, совсем забыв о конспирации. - Сережа он меня девкой назвал, ударь его.

- Заткнись, не сейчас, - прошептал Гвоздюков.

- Вот так всегда твою женщину обижают, а ты и сдачи дать не можешь, - обижено прохрипела рация.

Пятый остановился и подозрительно уставился на Сержа.

- Ты это чего, - боевой порыв Александра улетучился, как утреней туман при дуновение ветерка.

- А я его ещё защищала, - продолжала возмущаться рация.

- Практикант, ты прекрати голос менять, мне как-то не по себе от этого, - признался пятый и сделал шаг назад.

- Перестань, сейчас же, - уголком губ произнес Гвоздюков, а затем улыбнулся пятому, самой обезоруживающей улыбкой, на которую только был способен.

Но эффект которого он достиг, был противоположен его ожиданию. Пятый рванулся, но споткнувшись об урну упал на пол.

- Ну дай ему, ногой по роже, - рация жаждала крови.

Александр схватился за цепочку на шеи и вытащил наружу крестик.

- Изыди сатана, - держа перед собой маленький, золотой крестик, истерично прокричал он.

- Саня ты не так всё понял, просто рация она ..., - Гвоздюков замолчал подыскивая слова, чтобы они не так сильно шокировали, возбужденный мозг коллеги.

- Значит я для тебя просто рация, и это после... - вопль ужаса не дал Монти закончить.

Это кричал, нет, заверещал пятый и на четвереньках попытался скрыться в боковое ответвление коридора, но немного не вписался в поворот. Удар головой об угол, на какое-то время вселил в пятого мир и покой.

Серж, ничего не понимая вначале осмотрел себя, гадая, чем так испугал коллегу, но затем, почуяв не ладное оглянулся.

- Ик, ой, - вырвалось у Гвоздюкова.

Перед ним стояла большая зелёная масса, отдалено имевшее сходство с человеком.

- Вам чего? - промямлил Серж от безысходности, так как сбежать небыло возможности.

Зеленое нечто замерло, а затем по-человечески почесало выступ, где по идее располагалась голова, похоже, вопрос поставил неизвестное науки создание в затруднительное положение.

- Серёженька тикаем, - тихо прошипела рация, непроизвольно переключившись на режим вибрации.

- Прекрати, - одними губами произнес Серж.

- Не могу мне страшно, - продолжая вибрировать, ответило средство связи

- Мне тоже страшно, но я же не трясусь, - Гвоздюков зачем-то встал на цыпочки и буквально распластавшись по стене осторожно пробирался к выходу.

- Буль-бу ку-ку дариплюк бик, - вдруг неожиданно произнесло нечто.

- Извините, спешу, служба, - натянуто улыбнулся Серж, продолжая движение.

- Буль-бу ку-ку дариплюк бик, - повторила зеленая масса и преграждая путь Гвоздюкову.

- Моя твоя не понимай, нихт чизет, капут, - ответил Серж лихорадочно выдавая весь запас чужеземных слов.

- Ку-ку бик, га, - зловеще произнесло нечто.

На псевдо плече создания надулся пузырь. Гвоздюков закрыл глаза и на всякий случай задержал дыхание. Стоявшее рядом создание, продолжило булькать словно у него внутри закипало адское варево.

"Господи, помоги", - мысленно взмолился Серж, одновременно взвешивая в уме, чем он может пожертвовать, чтобы очиститься перед господом.

Вдруг бульканье прекратилось. Распираемый любопытством, Гвоздюков открыл один, глаз и, завопил от ужаса. На плече внеземной формы жизни, в этом Гвоздюков был уверен, сидела точная копия его самого, только уменьшенного до нескольких сантиметров.

- Ню сево клицысь, - произнесла зеленая копия и с громким чавканьем отделилась от плеча нечто и перепрыгнула на Сержа.

Перенести такой стресс организм Гвоздюкова был не готов. Потолок крутанулся, а затем подло, из-под тишка на него напал пол. Перед тем как сознание покинуло Гвоздюкова, он увидел невообразимый по красоте взрыв звездочек, и разноцветных кругов затеявшихся бешеный танец.



Глава Опять попал



- Хыр дыг чанаги гу сара ных, - Серж открыл глаза, вырываясь из липкой паутины небытия.

- А-а тыргас угл ман ту гелепоук, - звуки чужого языка резали ухо, принося почти физическую боль.

- Господи да за что же мне это всё, - тихо простонал Гвоздюков.

- Пурдюк залы квазу трахумергы, - словно старясь добить Сержа, продолжал незнакомец. - Мы залыкус пирзани пур, ваше валыгурычи.

Гвоздюков напрягся, в бестолковом потоке неизвестных слов, ему послышалось что-то родное.

- Группа окысна чпок чпокены и готовы к обороне.

К своему удивлению, Серж с каждой секундой всё больше понимал язык пришельцев, он повернул голову и увидел своего двойника, успевшему за время, что Гвоздюков находился без сознания, подрасти до полу метра. Пришелец держал в руках какую-то тварь, смесь таракана и божьей коровки, и с серьезным видом бубнил прямо в раскрытую пасть насекомого мутанта, при этом длинные усы таракана, мигали разноцветными огоньками. Вдруг задняя часть мутанта раздулась, тварь звучно отрыгнула и направила свою филейную часть, прямо к уху пришельца.

- Сарамунг, доложите о шатырг нук, - звуки извергаемые задницей таракана принадлежали явно высокопоставленной личности, двойник, слушая периодически щёлкал каблуками.

"Да, где бы ты не был, кем-бы ты не был, начальник, остаётся начальником." - Серж криво усмехнулся своим мыслям

- Слушаюсь, ваше валыгурычи, - подобострастно выкрикивал двойник, продолжая тянуться в струнку.

Когда вопли командира смолкли, пришелиц облегчено выдохнул и сложив крылышки насекомого опустил его на пол. Живое средство связи еле держалось на своих тоненьких ножках, вяло висевшие усики мутанта светились красным светом.

- Что батарейки сели, - злорадно прошептал Гвоздюков. Бедственное положение псевдо насекомого заметил и карликовый двойник Гвоздюкова. Пришелец, вытащил из кармана пакетик и насыпал перед мутантом, небольшую кучку. Таракан-инопланетянин набросился на угощенье, словно его не кормили целый год, хотя может, так оно и было. Усы живого средства связи по мере поедания крошек выпрямлялись, заодно меняя раскраску, с красного, на зеленый. Вдруг мутант подскочил на месте, и бросив угощенье, в одно мгновение вскарабкался по двойнику. Оказавшись возле уха, тварь открыла огромную, для такой крохи пасть.

- Лейтенант, - послышалось из пасти, - зыркун агыслюк чвак через час будте нюзюкупук.

Расслабившийся, было пришелец замер по стойке смирно.

- Бедненький, - неожиданно пропищала рация, - даже покушать не дают.

Пришелец резко развернулся и уставился на Сержа.

- Массахрюш, - сквозь зубы произнес двойник и вытащил из-за пазухи фиговину напоминающую обыкновенную вешалку. - Вставаль, луки за колову, или моя будет немноско стылать, пук-пук.

- Пуф-пуф, - поправил Серж двойника.

- Сё? - не понял пришелец.

- Правильно говорить не пук-пук, а пуф-пуф, - произнес Гвоздюков в серьёз не воспринимая угрозы чужака. - Например бабка яйка давай, или я буду пуф-пуф. А пук-пук это когда пускаешь шептуна.

- Сё? - пришелец явно был растерян, от потока слов вывалено на него.

- Я говорю надо говорить пуф-пуф, а то пук-пук как-то не серьезно.

- Малсять, - заверещал двойник, - валкал, я великая Хармюдя, и мая твоей обказывать.

- Что? - переспросил Гвоздюков.

- Обказывать, чава делатя, - топнув ногой крикнул двойник.

- Указывать, - вновь поправил Серж, не в силах терпеть такое надругательство над русским языком.

- Малсять! Стылать буду, - голос пришельца сорвался на визг, сидящий на его плече таракан-рация не удержавшись на плече, шмякнулся об землю и переломился на пополам.

- А-а-а, мая шатукенция, - упав на колени захныкал двойник, обронив несколько слезинок, псевдо Гвоздюков шмыгнул носом, бросив зловещий взгляд в сторону Сержа, медленно поднялся. - Массахрюш, ви всю будете, будете, - пришелец сделал несколько пазов в воздухе, пытаясь изобразить весь ужас который ждет виновных в смерти средства связи.

От распираемых эмоций голова двойника раздулась и покрылась пупырышками, в которых клубился газ, болотного цвета газ.

Гвоздюков зажмурился, в ожидании взрыва, но вместо громогласного БАБАХ, услышал смачно шмяк.

Серж открыл глаза. Перед ним валялась чугунная урна, славный привет советских времен, из которой торчали ноги пришельца. Над поверженным врагом стоял Александр и вытирал руки об порванную куртку.

- И откуда такие угоды берутся, - брезгливо произнес пятый.

- С Лохкопландии, сто двадцать пятый параллельный мир от нашего, по таблицы Шапинзмуздера, - прохрипела рация.

-Ты откуда знаешь? - с долей недоверия спросил Александр, делая шаг к пожарному щиту.

- Это не я сказал, - мотнул головой Серж.

- А кто? - пятый сжал губы и мельком взглянул на щит, прикидывая, сможет он одним ударом выбить стекло и схватить багор.

- Саня я тебе всё расскажу только давай без эмоций, - произнес Гвоздюков и вытащил из кармана рацию. - Это она.

- Ага, я так и подумал, - по идиотский хохотнув, Александр ударил локтем по стеклу.

Вопреки его ожиданиям стекло устояло. Пятый сконфужено почесал затылок и после не продолжительных размышлений, ударил ещё раз. Результат был тот же. Александр нервно почесал подбородок, затем ещё раз затылок. Когда обряд по концентрации был завершён, он размахнулся вовсю ширь плеча, собираясь нанести сокрушающий удар, но в последний миг передумал. Приблизившись к щиту, Александр щелкнул по стеклу.

- Вроде нормальное, - задумчиво произнес он.

- Головой попробуй, наверняка получиться, - прохрипела рация.

- Страшно, - протяжно ответил Пятый, но затем резко обернулся и подозрительно прищурившись уставился на Гвоздюкова.

- Смотри глазки не сломай, - хмыкнула рация, и для пущего эффекта подмигнула охраннику экраном.

- Не понял, - Пятый перевел взгляд на Сержа.

- Привет, - кокетливо прошипела Монти, пластмассовые детали на корпусе преобразились в подобие губ, которые тут же послали воздушный поцелуй, остолбеневшему охраннику.

- Нет, опять, - простонал Александр.

Резко развернувшись, он не удержался на ногах и, со всего размаху угодил в пожарный щит.

Звон разбитого стекла, разлетелся по зданию. Последствия столкновения для Пятого были печальными, в моральном плане, но слава богу не трагическими в физическом. Отделавшись несколькими порезами, Александр медленно сполз на пол.

- Мы, женщины, можем творить с мужчинами что угодно, - с долей превосходства произнесла рация, гордясь произведённым эффектом. - Сереженька, ну что ты стоишь как истукан, видишь молодой, симпатичный юноша кровью истекает.

- Ты с ним ещё поговори и он слюнями будет всю оставшуюся жизнь истекать, - пробурчал Гвоздюков, оттаскивая Пятого в угол, где не было стекла.

Пару ударов по щекам привели Александра в чувства.

- Где я?

- Да всё там же, - ответил Серж, вытирая сочившуюся по лбу кровь.

- Что со мной?

- Боевое ранение, - хмыкнул Гвоздюков,

- Мы на войне?

Серж только открыл рот, чтобы ответить, но его опередила рация.

- Внимание, передаем экстренное сообщение, - голос прославленного диктора заполнил коридор. - Сегодня в двадцать два часа, ноль ноль минут, без предупреждения, враг вероломно напал на отель. Его передовые части, попирая все мировые соглашения, телепортировались в спа салон. Наши доблестные войска ведя неравный бой, вынуждены были отступить, - Монти, выдержала зловещую паузу. - Вот так как-то, если в общих чертах, - добавила она уже нормальным голосом.

Глаза Пятого начали закатываться, но Серж, отвесив полновесного "леща", не позволил ему трусливо свалиться в обморок.

- Перестань меня мордовать, - возмутился Александр, потирая щёку, на которой отпечатались пятерня Гвоздюкова.

- А ты перестань в обморок падать, с меня хватает одной истерички, - парировал Серж.

- Фи, сударь, как так можно говорить о женщине, - рация завибрировав обижено отвернулась.

- Слушай, это реально рация с тобой разговаривает, - наконец дошло до Пятого.

Он встав на карачки потянулся в средству связи.

- Но-но, без рук! - рявкнула Монти.

Александр отдёрнул руку и усмехнувшись, почесал затылок.

- Ух ты, прикольно.

- Прикольно девки задницами крутят, - рация издало звук, который можно было бы сравнить с глубоким вздохом. - Господи куда мир катится, неудивительно, что вас хотят завоевать. Развели Садом и Гоморру, вот и получите.

- Никого мы не разводили, - набычился Александр.

В повисшей тишине, он затравленно зыркнул по сторонам, после чего тихо добавил. - Ну на прошлой недели развели двух лохушек, - он ещё раз обернулся. - Дык они точно не эти, как их садо-мазо. Мы такого в отели не терпим. Нет, клиент всякий бывает, но ...

- О-о-о, - застонала рация, от словесного поноса охранника, - у меня сейчас аккумуляторы взорвутся

- Саня тормози, - поспешил на помощь средству связи Гвоздюков.

- Куда уже больше тормозить, - вставила рация.

- Не понял, ты это кому? - с угрозой в голосе произнес Пятый.

- Догадайся, здесь столько народу, - продолжила язвить Монти, не обращая внимания на угрозу.

- Слушай, - начал заводиться Александр, - я не посмотрю что ты, ты... - Пятый замолчал, запутавшись в своем отношение к возомнившей себя женщиной средству связи.

- Упс, у нас ступор, - скрипнула Монти.

Охранник очередную колкость пропустил мимо ушей, лишь поморщил нос.

Гвоздюков устало облокотившись об стену, наблюдал за руганью средства связи и охранника с отрешённым безразличием, уже в который раз жалея, что связался с этим отелем.

"Ну чувствовал, не чисто здесь, нет, поперся, платят терпимо. Тфу, ты" - сплюнул в сердцах Серж.

- Эй товарищчь, чаго зависли, процессор перегрелся, - вновь напомнила о себе рация.

- У-у достала, - вопль Пятого вернул Гвоздюкова к действительности.

Взбешённый охранник схватил рацию и готов был её разбить об стену.

- Стаятиси, - появившейся пришелиц помешал Пятому совершить самосуд.

- О господи! - выдохнул Серж, когда увидел перед собой двойника.

Последствия воздействия на лже Гвоздюкова, чугунной урны были на лицо, верней на все части тела. И всё же самую большую, трансформацию претерпела голова. В данный момент она напоминала колокол. Чугунная урна сгладила все выступающие части, которые успели сформироваться у двойника. В частности, уцелевший глаз теперь располагался скорее вертикально чем горизонтально, от носа остались только две дырочки, из которых время от времени со свистом вырывался воздух, и текла, противнейшая на вид субстанция, гнойного цвета. На макушке пришельца отпечаталась шляпка болта, с помощью которого колокол крепился к станине. В многочисленных вмятинах виднелись прилипшие бычки и осколки бутылок. Венчала голову консервная банка.

- Сё, умали побили моё, - на гротеском, после удара лице, появилась зловещая улыбка.

"Если эту улыбочку сейчас сфоткать, можно не плохие бабки заработать, продавая копии как отпугивающее средство от тараканов, детей и ворон," - пронеслось в голове Сержа.

- Мое побить не можно, мое великая Хрюлипария из лока Хармюдян! Я мое ви...

Удар совковой лопаты вмял концевую банку в череп пришельца, чем прервал его высокопарную речь.

Лже Гвоздюков упал как подкошенный, открывая взору старшего смены.

- О господи, - вздрогнул Серж, и перекрестился.

Одиннадцатый в данный момент, мог запросто сойти за своего в компании зомби, или за героя, из постапокалиптического мира.

От форменного пиджака остались одни лохмотья, которые свисали с плеч, и только ворот и галстук остались не тронутыми и даже относительно чистыми. А отутюженная стрелка на галстуке, в другой обстановке могла вызвать восхищение своим совершенством.

- Всё отговорился, - старший смены сплюнув через зубы.

Взъерошенный, весь перепачканный слизью, с цепочкой кровоподтёков на шеи, он прищурившись, подозрительно уставился на своих подчинены.

- Хватит валяться, родина в опасности, - выдержав паузу, произнес он.

Из-за спины Одиннадцатого выступил, Седьмой и встал с правого боку, с лева от начальства появился Аркадий Аркадьевич. От былой интеллигентности Третьего, остались только очки, но и те съехали на бок. Аркадий Аркадьевич, угрожающи похлопывал ножкой сломанного стула по ноге. Шмыгнув носом, Третий демонстративно вытер внешней стороной ладони нос, смачно сплюнул.

В этот момент, свет в здание моргнул и погас, но вспыхнувший разряд молнии выхватил из мрака мужественные лица, выстроившихся клином охранников.

Сержу показалось, что сейчас грянут торжественные аккорды Интернационала, и сводный хор охранников затянет " Это есть наш последний и решительный бой".

Гвоздюков зажмурился, в надежде, что наваждение пройдет.

- Твою мать опять автомат выбило, - послышалось из темноты, вместо гимна объединённых гегемонов.

- Призрак коммунизма ходит по отелю, - прошептал Серж.

Ему было не по себе.

"Вначале Пятый примерил на себя образ матроса Железника, затем, не к ночи будет сказано, Интернационал вспомнился. Не к добру это всё, ох не к добру," - подумал Гвоздюков и горестно вздохнул.

Ход мыслей Сержа прервал стон, пришелец поверженный старшим смены начинал приходить в себя.

- Аркадий хватай гниду, - распорядился Одиннадцатый.

Интеллигент схватил лже Гвоздюкова за шиворот.

- Куда его командир?

- Тащи в бойлерную.

- Да, - довольно прорычал Аркадий Аркадьевич, хищный оскал стер остатки его былой интеллигентности, не спасали уже даже очки.

Он сильно встряхнул псевдо Гвоздюкова. - откуда только силы взялись, и потащила пришельца по коридору.

- Отставить, - грозный окрик остановил Аркадия Аркадьевича.

Всё, кто находился в коридоре, как по команде обернулись. В тусклом свете мигающего аварийного фонаря, темнел силуэт Двадцать первый. Николай Николаевич стоял широко расставив ноги с гордо поднятой головой. На сей раз, он предстал перед подчинёнными в боевой экипировке. В наличии были: две дубинки, висевшие по бокам камуфлированных брюк, так же на поясе виднелись пара наручников, на голове каска, с крупной, на пол каски буквой А. В руках, начальник объекта держал обломанное деревце, к которому, скотчем был прикручен массивный электрошокер.

- Беру командование на себя, - заявил Двадцать первый и стукнул электрокопьем об пол. Такого испытания самодельное оружие не выдержало, шокер отлепился и звезданул начальство по голове начальника объекта. Слегка контуженый Николай Николаевич, посмотрел на потолок, затем себе под ноги. Увидев электрошокер, он со злостью пнул спецсредство, от чего оно улетел в другой конец коридора.

- Кто? - заревел двадцать первый, его красные от ярости глаза вылезли из орбит и лишь каким-то чудом удерживались на месте.

- Что? - в ответ закричал старший смены которому уже было не соблюдения субординации.

- Что, что? - сбавив гонор, переспросил Николай Николаевич.

- Что, кто?

Ответ старшего смены вверг двадцать первого в ступор. На мозговой штурм, начальника объекта были направленны все ресурсы, от чего со стороны казалось, что Николай Николаевич завис, как компьютер, нахватавший вирусов. Он стоял нахмурив брови, с усилием потирая лоб.

- Шо вы мне тут чепуху мелете, - наконец выдал двадцать первый, - доложите обстановку.

Старший смены заскрипел зубами. Лопата в его руках дернулась но, одиннадцатый в последний момент сдержал свой порыв опробовать действие шансового инструмента на начальнике объекта.

- Обстановка трындец, можно сказать полная ..опа, если вы не заметили, то нас атакуют, - старший смены запнулся, подбирая выражение.

- Сереженька, вытащи меня, мне душно, темно и ничего не видно, - раздалось в наступившей тишине, все находящиеся в коридоре охранники как по команде уставились на Гвоздюкова.

Серж, натянуто улыбнулся, передвинул рацию, за спину, и попытался отключить средство связи.

- Что ты меня лапаешь, нашёл время, - послышалось из-под пиджака.

- Да заткнись ты, - сквозь зубы прошипел Гвоздюков, протискиваясь между, стоящими перед ним фикусом и стенкой. Вдруг кто-то схватил его за шиворот и хорошенько встряхнув, вернул на место.

- А ну колись что это за ботва, - злобно пошептали Сержу, прямо в ухо.

Толи от страха, то ли от неприятного дыхания, орган слуха Гвоздюкова зачесался внутри в самый неподходящий момент. Серж потянулся к уху, но его движение остановила мертвая хватка на запястье. Он покосился в сторону и к своему удивлению обнаружил что суперменом держащем его за руку оказался интеллигент Аркадий Аркадьевич. Третий сейчас больше напоминал дикаря, а тусклое освещение только усиливало сходство. Взлохмаченные волосы, перепачканное слизью лицо, увеличенные тенью, надбровные дуги, и самое страшное, жаждущий крови взгляд, в котором отображался, мигающий аварийный фонарь.

- Не дергайся, - злобно прорычал Аркадий Аркадьевич,

- Ухо, - прохрипел Серж.

- Чё-ё, - протяжно переспросил Третий, его речь деградировала ещё быстрей чем внешний облик.

- Ухо чешется, - пояснил Гвоздюков.

- Вот я щас тебе его припечатаю как следует, враз перестанет, - пригрозил Аркадий, и отпустив шивород Сержа, размахнулся собираясь исполнить свою угрозу.

Яркая вспышка молнии, прямо над крыльцом спасалона не позволил свершиться насилию, коридор и часть улица залил холодный, белый свет.

- Все временной континуум разорван, зло ворвалось в наш мир, - затрубила рация. Её динамик хрипел как заядлый курильщик, выплевывая из себя слова.

- Что за ..., - выругался старший смены и подскочив к Гвоздюкову. - Ну! - с угрозой произнес он и протянул руку.

Серж тягостно вздохнул и вытащил из-под пиджака рацию.

- Что за фигня? - не понял Одиннадцатый, уставившись на рацию.

- Пленка бытия порвана как плева, охраняющая плод в чреве матери, пришло время пробудиться, - вновь запричитало средство связи, помигивая экраном.

- Неизвестный перестаньте засорять эфир, у нас чрезвычайная ситуация, - выхватив рацию из рук Гвоздюкова, произнес старший смены.

- Осторожней грубиян, мои кнопки очень хрупкие, - возмутилась Монти.

- Что за ху...

- Фи какой мужлан, - фыркнула рация.

- Я не понял, - от возмущения у Одиннадцатого перехватило дыхание.

- Сюда что специально всех тормозов со всего побережья собрали? - продолжила глумиться Монти.

- Слушай ты, урод вонючий, - старший смены с силой надавил на кнопку сбоку рации, что даже побелели кончики пальцев, - да я тебе, да я тебе, только попадись мне, - истерично заорал Одиннадцатый.

- А-й, больно,- взвизгнула Монти и к конца антенны, в руку старшего смены ударил электрический разряд, слабый чтобы вырубить человека, но достаточный, чтобы старший смены зашипел от боли. В порыве чувств Одиннадцатый швырнул средство связи.

- Не-ет, - завопил Гвоздюков и прыгнул в надежде перехватить свою "сожительницу" до её неминуемого, и скорее всего трагического контакта со стеной.

Время превратилось в густой кисель. Серж видел, как летала Монти, медленно крутясь вокруг собственной оси, как перекошенное лицо старшего смены, вытягивалось, как на покрытой мелкими капельками коже, стали проявляться красные пятна. Лицо старшего смены исказила гримаса ярости и презрения, его кулаки, медленно сживаясь, превращались в кувалды, грозившие разнести в пыль, всех кто станет на его пути.

Гвоздюков поймал средство связи, как голкипер ловит, решающий мяч. Вдруг в его глазах потемнело, уши заложило, как это бывает, когда самолет проваливается в воздушную яму. Но и на этом странности не закончились. Серж вместо жесткого приземления на бетонный пол, упал на что-то мягкое, в следующий миг он едва не оглох от рёва тысячи глоток.

- Тявю мяжилкусь? - гнусавый голосок, и ощутимый пинок по ребрам, заставил Гвоздюкова открыть глаза.

Перед ним стояло нечто.

- Нет, только не это, - простонал Серж, сжимая голову руками.

Кошмар, о котором он так стремился забыть, вновь вернулся.

- Ню аваклю тявю мяжилкусь? - пропищало нечто.

- Сереженка, погляди, так это же наши влюблённые! - радостно прошипела рация.

- Кто? - прохрипел Гвоздюков, и судорожно сглотнул.

- Ну эта, как ее, - внутри корпуса средства связи что-то затрещало, затем загудело, да так что Серж стал опасаться ещё немного и его электронная подруга задымиться. - Карлыса и её ходячий пончик, - вспомнила Моти.

- Где? - спросил Гвоздюков, озираясь по сторонам.

- Да вон на куче мусора, - кончик антенны рации. изогнулся, указывая нужное направление.

Серж перевел взгляд и увидел своего бывшего начальника и его избранницу.

Бурдюков восседал на постаменте, который к слову сказать действительно напоминал набитый под самую завязку мусорный контейнер старого образца, по его правую руку гордо восседала не превзойдённая Карлыса, тринадцатая дочь короля Кваказандии. Голову королевской особы украшало нечто, которое можно было наверно сравнить с разорвавшимся снарядом, начищенным до зеркального блеска или развороченной КамАЗом клумбы, сложенной из стеклянных блоков. Бред конечно но, именно такая ассоциация сложилось от увиденного у Гвоздюкова. Аналогичный головной убор, только меньший по размеру и тускней, венчал макушку Бурдюкова. Бывший менеджер по охране, за время пребывания в другом мире успел измениться. Его морда, ибо разукрашенную всеми цветами радуги, физиономию Бурбюкова, язык не подымался назвать лицом. Нос бывшего начальника украшало золотой кольцо. Губы, и до этого напоминавшие отварные сосиски, теперь превратились в два батона колбасы. Подбородок, блестящий от жира "украшала" куцая бородка, заплетённая в косичку, с бантиком на конце.

По бокам постамента стояло два молодца на вытяжку, ростом они были на голову выше толпившихся за их спинами чудиков, так решил называть иномирцов Серж. В руках стражей, в этом Гвоздюков не сомневался, чувствуя своих коллег нутром в любом обличи, держали устрашающего вида алебарды с волнообразными лезвиями сверкающих в лучах сиреневого светила, занимающего пол небосклона.

Из-за спины бывшего менеджера по охране выскочил очередной уродец и нахмурив ветвистые брови, которые напоминали рога лося, запищал.

- Артун бискулябяка пупс тырр чап лю.

- И вам здасте люди добрые, - мрачно буркнул Гвоздюков.

- Зёма! - услышав человеческую речь, оживился Бурдюков. - Откуда горемычный будешь?

- Иваныч ты что не узнал? - удивился Серж.

- Не тычь буц-королю великой Кваказандии, хранителю любовного сока несравненной Карлысе, почкователю и малькохранителю великонаследной Карлысы, правителю семи болот и двенадцати запруд, главному менеджеру по охране государства, хранителю брачного дара, - важно надув губы, с гордостью произнес бывший менеджер по охране, затем сурово взглянув на Гвоздюкова, Бурдюков приподнялся и вытащил резиновую дубинку. - Сознавайся несчастных, зачем проник в пределы нашего государства, ибо в силах моих испепелить тебя акатарой, - буц-король направил спец средство на Сержа.

Собравшиеся на стадионе аборигены испуганно выдохнули в едином порыве.

- Акавара, это дубинка? - на всякий случай уточнил Серж.

- Ну да, а ты откуда знаешь? - опешил Бурдюков.

Буц-король несколько секунд буравил Сержа взглядом, а затем, с удивлённой для его комплекции ловкость, бросился к Гвоздюкову.

- Тайна эта государственная, отколь знаешь истинное слово? - бывший менеджер по охране схватил Сержа за грудки. - Колись сволочь, кто тебя послал.

- Иваныч ты..., вы совсем здесь сбрендили, - отцепляя руки бывшего начальника, разозлился Гвоздюков, - никто меня не посылал, я вообще не знаю, как здесь очутился, у нас там такая каша заварилась, мама не горюй, а вы мне госизмену шьёте.

- Да и чего это я? - сконфуженно произнёс Бурдюков, разглаживая складки на пиджаке Сержа, и даже стряхнул невидимую пылинку на плече бывшего подчинённого. - Скучно, никто меня не понимает, не с кем посидеть водочки выпить, по душам поговорить, - буц-король протяжно вздохнув, сдвинул корону на затылок. - Думаешь, нам королям легко? Вот давеча на третей запруде говорю, открой задвижку, воду стоялую, чтобы спустить, по-русски говорю, а эти, - бывший менеджер по охране горестно махнул рукой и незаметно смахнул выступившую слезу. - Жабы чертовы стоят, бельмы свои вытаращили, ртом воздух глотают, не бе тебе, не кукареку, как говориться - ни умом не рылом, в то что я говорю. Вот смотри, - Бурдюков махнул стоящим рядом стражам. - Милейший, поди-ка принеси мне водочки и капустки квашеной.

Стражники потупив взор стали внимательно рассматривать своё оружие, словно впервые его держат в рука.

- Ну что же вы милейший тормозите, как велосипедист перед клумбой, водочки принеси, говорю, - грозно гаркнул буц-король.

От его крика один из охранников тут же свалился и забился в судорогах, второй, видать по крепче, бухнувшись на колени залепетал, успевая при этом слизывать длинным языком катившееся по его зелёной морде синенькие капельки пота.

- Артых махреж плколаза велкыл Пбыл.

- Видел, как закудахтали, - довольно оскалился Бурдюков.

Он несколько секунд наслаждался, как трамбует лбом землю охранник, затем вновь уставился своими свинячьими глазками на Сержа.

- Так откуда ты говоришь, мил человек, - во взгляде бывшего менеджера по охране, не осталось и капли веселья.

- Иваныч, тебе, извините, Вам и в правду память отшибло, или прикол такой? - с легким раздражением в голосе спросил Гвоздюков.

- Как ты червь смеешь с кем-то ещё разговаривать, когда рядом буц-король, - зарычал Бурдюков, его глаза налились кровью, казалось ещё немного и они выскочат из орбит.

- Я не с кем не разговаривал, Иваныч...

- Вот, - Бурдюков подскочил на пятой точке, - опять! Кто такой Иваныч? Колись гнида, пороли, явки живо, или я с тебя шкуру спущу. Эй, придурок, - бывший менеджер по охране пнул продолжавшего биться головой стражника, - подымай кореша своего, припадочного и прирежьте этого шпиёна, - и показал характерный жест, пальцем по горлу.

К несчастью для Гвоздюкова, на этот раз стражники отлично поняли своего буц-короля.

- Стой, стой, - закричал Серж, отбрыкиваясь от пытающих схватить его стражников.

- Ну что ещё? - раздраженно произнес Бурдюков, направляясь обратно к своей королеве.

- Отзови этих уродов! Ага, съел, - радостно завопил Гвоздюков, удачно приложив одного из иномирян в лоб.

Стражник отлетел на пару метров, приземлился на мягкое место и, громко крякнув распластался на траве.

- Зачем зёма ты так, моих поданных бьёшь, это между прочим моя привилегия, а ты, - буц-король огорчённо махнул рукой, совсем расстроившись. - Не хорошо это, не по-людски, я надеялся, а ты, - бывший менеджер тяжело вздохнул и вытер выступившую слезу. - Ты, - продолжил он, - опозорил меня, теперь во всём королевстве, будут говорить, что мои земляки не культурные люди. Нехорошо.

- Мне что надо было, дать себе спокойно глотку перерезать? - возмутился Серж, не веря, что его бывший начальник всерьёз всё это говорит.

- Конечно, как каждый культурный гражданин великой Кваказандии, а не устраивать дебош с мордобитием - возмутился буц-король, искренне удивляясь как можно не знать таких элементарных вещей.

- Иваныч ты, что совсем ку-ку, у те...

- Ага, опять проговорился, - бывший менеджер с грацией бегемота прыгнул на Гвоздюкова, его живот и во время работы в "Грифе" не маленький, сейчас был просто огромен. Складки жира обволокли Сержа, словно желе, лишая возможности дышать, в нос ударил специфически запах местного колорита, от которого у Гвоздюкова выступили слёзы. - Что смотрите остолопы вяжите шпиёна, - бывший менеджер по охране.

- Иваныч...

- Кто конце концов такой этот Иваныч, - устало произнес буц-король, - шепни на ушко, как земляку, а?

Серж с трудом выполз из-под бывшего начальника, жестом попросил того наклониться.

- Иваныч это ты, а фамилия твоя Бурдюков, а знакомы по...

- Стоп, вспомнил, ты Гвоздюков, ну да и чего надо было мне голову дурить, - буц-король поднялся и стряхнул несколько травинок прилипших к его голому заду.

В этот момент к Сержу подскочили очухавшееся охранники и заломили ему руки с удивительной для их роста силой и сноровкой.

- О самое время, - хмыкнул Бурдюков, - отпустите его, - небрежно приказал он.

Стража поняла приказ не совсем адекватно, вместо того чтобы отпустить Сержа, она принялась с особым усердием его мутузить, и лишь вмешательство, бывшего начальника, спасло Гвоздюкова.

- Чё в край оборзели, твари позорные! Ничего я вас научу родину любить, - стянув с ноги башмак в прошлом бывший служака, а ныне буц-король чего-то там, принялся дубасить, свою охрану. Избиение продолжалось пару минут, затем Бурдюков видать выдохся и опустился рядом с Гвоздюковым.

- Тупые как пробки, ничего не понимают, - пожаловался он Сержу, затем хлопнул себя по лбу. - Совсем забыл!

Буц-король вытащил откуда-то из-под юбки маленький пузырёк, из зеленого, мутного стекла и зубами выдернув крышку, сделал небольшой глоток.

- Пю какалю секо дух, а кыр дук, - прохрипел бывший менеджер, видать напиток был крепок.

- Что? - переспросил Гвоздюков подозревая, что у бывшего начальника окончательно сорвало крышу.

- Кю баму, - буц-король с досады сплюнул, причем себе на коленку, повернулся к охране. - Ман буль-буль какуш тырку.

Стража пожиравшая повелителя глазами, кивнула своими уродскими, с точки зрения Гвоздюкова, головами, повалила оного на землю. Один из стражников зажал Сержу нос, другой уловив момент, когда Гвоздюков вынужден был сделать вдох, вставил в рот, что-то вроде резиновой затычки с отверстием по центру.

- Козебуку чпок бынк, - хмыкнул буц-король и влил несколько капель своему бывшему подчинённому из пузырька.

Серж ожидавший самого худшего замычал, пытаясь выплюнуть, но его попытки на корню пресекли.

Почувствовав на губах склизкие, холодные, похожие на лягушачьи руки-лапы Гвоздюков не выдержал такого надругательства, согнулся в приступи рвотного спазма.

- Да-да гадость, знаю, сколько не пью, а привыкнуть не могу, - сочувственно произнес Бурдюков и тяжело вздохнул. - Но без этого никак, эти бестии, без зелья меня не понимаю, а всё держится только на мне, - буц-король замер, так и не закончив свою мысль. По истечении пару минут он так и продолжал стоять, оттопырив нижнюю гуду, изредка кивая головой каким-то своим думам. Свою оборванную мысль, он продолжил так же неожиданно. - И самое страшное, после этой отравы, - Бурдюков посмотрел на зажатый в кулаке пузырёк, - память отшибает. Вот бывало, станешь на заре, по широкому пройдёшь полю, всё что было до обеда помню, а ..., - бывший менеджер по охране почесал свой лысый затылок и уставился на только ему известную точку на горизонте.

- И кажется, тебе Иваныч, словно живёшь ты, за себя и за того парня, - закончил за буц-короля Серж.

- Точно! - встрепенулся Бурдюков, - откуда знаешь?

- Да так слышал нечто похожее, - ушёл от прямого ответа Гвоздюков.

- Вон оно как, - протяжно произнес буц-король, - а ещё что-нибудь похожее слышал?

- Ты ему про барабан расскажи, - подола голос Монти.

- Ой! - вскрикнул от неожиданности Бурдюков.

- Что такое? - не понял Серж.

- Слышал? - испугано пролепетал буц-король, и громко икнул.

- Что именно? - спросил Гвоздюков, на всякий случай, отодвигаясь от венценосного земляка.

- Я слышал голос, ик, - оглядываясь по сторонам, прошептал Бурдюков.

- Не может быть? - Серж отвернулся, чтобы скрыть улыбку.

- Может, здесь всё может быть, - схватив Гвоздюкова за руку, с жаром произнес бывший менеджер по охране.

- И что поведал вам голос?

- ОН, - Бурдюков обернулся и обвёл стоящий рядом подозрительным взглядом, убедившись, что никто не подслушивает, жестом приказал Сержу приблизится. - Велел тебе рассказать про барабан.

- А-а, - Гвоздюков кивнул головой и прищурившись, бросил подозрительный взгляд на одного из стражников.

- Пошли вот, - скомандовал буц-король, заметив, куда косится его бывший подчинённый.

- Барабан был плох, барабанщик бог, - таинственно прошептал Серж.

От такого откровения, у бывшего менеджера по охране округлились глаза и предательски задергалось веко. Его одутловатые щеки побледнели, лоб покрылся капельками пота.

- Ба-ра-бан-щик, сам, - поднял указательный палец верх и закатил глаза.

Серж многозначительно слегка кивнул в ответ.

Серж многозначительно слегка кивнул в ответ.

Получив подтверждение, Бурдюков не совладав со своими чувствами свалился в кратковременный обморок. Гвоздюков злорадно усмехнулся, но его триумф длился не долго, краем глаза он заметил какое-то движение, а затем свет в его глазах выключился.


- Серёжа иди домой, - окрик матери застал его у самой калитки.

- Ну мам!

- Не мамкай, ноги промочишь, возись потом с тобой.

- Ну мам, - Гвоздюков в сердцах топнул ногой, и с тоской посмотрел на улицу, по которой после летнего ливня несся бурный поток и местная детвора, совсем не заботясь о сухости ног и целостности сандалий, бодро прыгала по лужам и пользуясь моментом пускала наспех сделанные кораблики в плаванье.

- Я кому сказала, домой, - в голосе матери послышалась угроза, и мальчик, опустив плечи, поплёлся домой.

- Маменькин сынок, - послышалось с улицы, - иди иди под юбку спрячься.

Сжав кулаки, мальчишка резко развернулся и поджав губы, широкими шагами направился к своим обидчикам, намереваясь поквитаться за нанесённое оскорбления, ну или как получится.

- "Митьки точно фонарь поставлю", - подумал он, уставившись на своего главного врага Митьку Барабулькина.

- Сережа вернись! - потребовала мать.

- Серёжа, Се-рё-ё-ё-жжа-а, Се-се-ррррёжа, - тембр голоса матери менялся каждую секунду, опускаясь то, до шипящего шёпота, то, начинал скрипеть, как разбитое стекло под ногами, на кафельном полу.

Внезапно лицо матери покрылось рябью, сквозь которую начался проглядываться строгие формы гигантской рации.

- Сергей хватит валятся, подымайся, - рявкнуло средство связи, - Да, да вставай, - из-за корпуса рации показалась голова пятого, а через секунду нарисовался и одиннадцатый, причем в прямом смысле. - Мы послали тебя за помощью, а не на траве валятся.

Последним в поле зрения Гвоздюкова появился Аркадий Аркадиевича, перетянутый пулеметной лентой, с пузырьком фери, в одной руке и мачете в другой.

- Вставай тряпка, хрюлипарии прорвали оборону, в окопах наши сошлись в рукопашную, - выпалив на одном дыхании Аркадий Аркадьевич, глотнул фери, и отвесил Сержу смачную оплеуху, и с криком банзай, скрылся в тумане.


Ещё одна пощёчина, обожгла другую щёку, и заставила Сержа открыть глаза.

Помимо Бурбюкова, над ним склонилась и супруга коронованного земляка. Всё еще находясь на грани обморока и бытия Гвоздюков никак не мог отвести взгляда от лиловых с зелеными крапинками губ.

- Вам идет этот цвет, - облизав губы, прошептал Серж.

- Спасибо, - королева Кваказандии кокетливо стрельнула глазками, и покрылась мелкими фиолетовыми пупырышками. - Это мой естественный цвет.

Сей факт не ускользнул от буц-короля и он запыхтел, как паровоз перед отправлением.

- Пупсик! - Бурдюков обижено надул губы и к удивлению Гвоздюкова, тоже покрылся пупырышками, правда они выглядели слабой копией его супруги.

- Не дуйся Мусик, - королева шлепнула по голове бывшего менеджера по охране, местной вариацией веера. - Лучше учись, как надо обходится с жениной.

Прелестная Карлыса, не обращая внимание на сопение мужа, ещё раз стрельнула глазками.

- Так на чем мы остановились?

- Глядя на вас я обо всём забыл, - ушел от ответа Серж.- " Хорошо что вообще кони не двинул, от такой "красоты" " - про себя добавил он .

- А вы милый, - с придыханием произнесла королева.

- Но-но дамочка, на чужой корешок не разевай роток, - прохрипела Моти. - А ты, милый, - электронная подружка Гвоздюкова осуждающе несколько раз причмокнула, ну по крайне мере издала аналог этого звука. - Забыл что там, за горизонтам твои товарищи ведут неравный бой с хрюлипариями.

Едва последние слово слетела с губ, пордоми, вылетело из динамика средства связи, из сотен глоток вырвался вопль ужаса.

- Что она сказала? - завизжала прелестная Карлыса, при этом её лицо сделалось серым, с белым налетом вместо привычного, это правда кому как, румянца.

- Кто? - изображая идиота спросил Серж.

- Говорящая штуковина!

- Она много чего говорит, - продолжил тупить Гвоздюков.

- Она сказала хрюлипарии!

- А? Ну да.

- Ах, - королева свалилась без чувств.

И тут Гвоздюков удивился ещё раз, никто не поспешил прийти на помощь правительнице Кваказандии, более того Свита которая окружила Сержа, усиленно делал вид что в даный момент их интересует качество начищенной обуви, или на крайний случай плывущие по небу облака.

- И что никто не поможет её величеству? - поинтересовался Гвоздюков, помня, как буквально месяц с хвостиком назад, стоили прекрасной Карлысе только намекнуть на обморок, как её тут же подхватывали.

Вопрос Сержа так и повис в воздухе, все продолжали игнорировать не только королеву, но и его.

- Что никто никто?

Одна из дам, скосив взгляд на Гвоздюкова, еле заметно мотнула головой.

- Ну и порядочки, - вздохнул Серж и подполз к местной правительнице.

- Ты что собираешься делать? - поинтересовалась Монти.

- Что-что, помогу высочеству, - вытирая руки об пиджак, буркнул Гвоздюков.

- Оно тебе надо, видишь всем наплевать и ты плюй.

- Не-е, как-то не по-людски, - чуть подумав, произнес Серж и осторожно дотронулся до прелестной Кралысы.

- Ваше величество с вами всё в порядке?

Высочество открыла глаза и томно вздохнула.

- А это вы, - королева одарила Сержа жгучим взглядом, но в следующие мгновение её глаза округлились и она закричала.

Гвоздюков отдернул руки

- Хрюлипарии, хрюлипарии! - верещала королева и вновь провалилась в обморок.

На этот раз свита проявила солидарность со своей правительницей, на землю, как кегли попадали все присутствующие дамы, а их кавалеры едва держались на ногах, но явно готовы были в любой миг присоединиться к своим подругам.

- Бу! - ради озорства произнес Гвоздюков, этого хватило чтобы на земле оказались не только высокородные представители этого чокнутого мира, но и стража, вместе с прислугой.

- Валим отсюда, - прохрипела Монти, подпрыгивая толи от волнения, а может от волнения переключилась на вибрацию. - Рвем когти, пока ироды проклятущие не повязали.

Найдя, что слова электронной подружки не лишены смысла, Серж схватил средство связи, рывком поднялся на ноги.

- Стоять!

Гвоздюков оглянулся и увидел разъярённого буц-короля и двух его стражников.

- Что поматросил и бросил? - с нехорошей, очень даже нехорошей усмешкой сквозь зубы процедил Бурдюков

- Иваныч ты всё не так понял?

- Ага, он мне тоже так говорил, - не к месту встряла Монти, - ты не так поняла, а что я должна понять, он шляешся где попало, а я жди его.

- Спасибо дорога помогла, а главная вовремя, - буркнул Гвоздюков.

- Ты что с ней, - бывший менеджер по охране кивнул на рацию.

- Я с ней, ну вы что вы, - Серж спрятал рацию за спину.

- Ну, ты и извращенец, - буц-король одарил Сержа презрительным взглядом.

- А сам с кем живешь! - донеслось из-за спины.

- Я буц-король, - сорвался на крик Бурдюков.

- А я моторола, и чё, - не унималась Монти.

- Взять их, - не найдя больше доводов приказал буц-король.

Стражники наклонив копья, слегка пританцовывая, двинулись Гвоздюкова.

Понимая, что отступать уже некуда, Серж набрал полную грудь воздуха.

- Бу-у! резко выдохнул он.

Один страж свалился сразу, второй, что хлипше, из последних сил воткнул копьё в землю и протянул дрожащую руку к Сержу. В его глазах читалось - "Зачем, зачем ты братка так". - после чего медленно сполз по копью.

Бывший менеджер по охране обвел грустным взглядом поверженных воинов, буквально впился своим маленькими поросячьими глазками в Гвоздюкова.

- Грязно играешь, - после довольно продолжительной паузы прошипел он. - Так что пеняй на себя, - с угрозой в голосе произнес буц-король после чего, развернулся и побежал, только пятки сверкали, если не считать голой пятой точки.

- Ты что-нибудь понимаешь? - Спросил Гвоздюков у рации.

- Что тут понимать, бежать надо, а то сейчас вернется убогий, со своей кодлой, и всё объяснит.

Серж решил, что доводы Монти весомы. Подхватив копье, война ведь, а он получается без оружия, Гвоздюков двинулся в сторону ворот, которые выделялись на фоне пурпурных трибун, черным провалом. Пока они пробирались, сквозь лежащих в повалку аборигенов, рация что-то бубнила, судя по периодически доносившихся до Гвоздюкова вздохам, жаловалась. Сосредоточившись на том, чтобы не отдавить кому-нибудь конечность, Серж не обратил на этот факт внимание, и только когда раздалось, "а у вас что новенького?" Гвоздюков насторожился.

- С кем это ты?

- Ни с кем, сама с собой, - ответило средство связи, с боку экрана замигал уровень зарядки, верный признак, что с ним не хотят разговаривать.

- Ну как хочешь, - хмыкнул Серж и выключил рацию.

Засунув рацию во внутренний карман, Гвоздюков перепрыгнул через невысокий парапет и оказался у самых ворот. Из темноты тянуло сыростью и нечистотами.

- "Везде одно и тоже", - хмыкнул Серж.

Продираясь по туннелю Гвоздюков несколько раз вляпался во что-то мягкое и липкое, да и запах его не радовал.

Выбравшись на улицу, Серж принялся вытирать свои штиблеты об траву, не сдерживая себя в выражения о правителях и их родства с флорой и фауной, обоих миров.

- О жуткий пришелец, позволь обратиться к тебе? - тихий скрипучий голос за спиной Гвоздюкова прервал его занятие.

Серж оглянулся, но никого не обнаружил.

- Кажись нанюхался.

- О уродец принесший удручающую весть, обрати свой взгляд на меня, - вновь раздалось бухтение за спиной.

Гвоздюков развернулся и едва не раздавил аборигена, который своим видом напоминал высушенную мумию, державшуюся за посох, сделанный в лучших традициях толкенистов. Сморщенное, высушенное тельце прикрывала тога, верней сказать нечто схожее с одеждой древних греков или римлян, на ногах деревянные башмаки на платформе "аля Зверев". Не менее чудным был и головной убор, что-то среднее между гнездом вороны и навозной кучей, по крайней мере запах был такой же. Ещё одной особой чертой головного убора старца было то, что сей предмет гардероба периодически подмигивал Сержу.

- И они ещё меня называют уродом, - с грустью в голосе произнёс Гвоздюков.

От очередного подмигивания у Гвоздюкова, дернулся в нервном тике глаз. Со стороны это вполне могло показаться, что Серж откликнулся на призывное мигание.

Несколько секунд они так и стояли друг, напротив друга подмигивая, пока старец что-то растирал в руках.

Вдруг абориген оторвался от своего занятия и закатил глаза, да так что Гвоздюкову показалось старик пытался разглядеть свой череп изнутри. После продолжительных гляделок, странный старичок резко ударил себя, но самое невероятное случилось мгновением позже. Головной убор не стал дожидаться, когда рука аборигены припечатает его к выпуклому, словно яйцо черепу, черной молнией слетел с головы, оттолкнувшись от земли четырьмя лапами, взмыл вверх.

- Вот же окояный, и когда только успевает, - недовольно буркнул старик стряхивая с головы, нечто очень напоминавшие птичий помет.

- "Похоже я не намного ошибся в своих предположениях, насчет шляпки" - наблюдая за аборигеном подумал Серж. - Дед слова откуда такие знаешь? - уже в слух поинтересовался Гвоздюков, впрочем, старик игнорировал его слова, полностью отдавшись гневу и сквернословию, в последнем абориген был мастак, да ещё какой, все сантехники и портовые грузчики, могли брать у него мастер класс.

Наконец иссякнув, старик опустился на скамейку.

- Это не он знает такие слова, это твоё воображение подсказывает, тебе, - напомнила о себе рация.

- И то, что ты со мной разговариваешь тоже? - попытался уколоть свою электронную подружку Серж.

- Как не грустно, но сей факт не оспорим, - проскрипела рация. - Плохая экология, неравномерное и плохое питание, плюс постоянный стресс, а если добавить одиночество и отсутствие самореализации, да что я тебе буду рассказывать, ты варишься в этом.

- Подожди, но как же так, - растерялся Гвоздюков чувствуя как земля уходит из под его ног.

- А повелся! - радостно завопила рация.

- Тьфу ты меня чуть Кондратий не хватил, - облегчено выдохнул Серж.

- Не будешь больше меня отключать.

- Ужаснейший, прости что прервал твою увлекательную беседу с чудной штуковиной, но позволь всё ...

- Дед переходи к сути вопроса, - перебил старца Гвоздюков.

- Речи твои о ужаснейший также страшны как внешний вид, сердце моё трепещет от звуков твоего голоса, если бы ты, о ужаснейший, донес до моего.

- Короче, - простонал Серж.

- Не перебивай его, или он начнет с начала, - умоляюще произнесла Монти.

- О да, о да ужасающий низвергающий словом и взглядом, - продолжил бубнить старик, которому судя по всему, просто нравилось молоть языком.

- Скажи ему про этих, как их, - прошептала рация, которая от одного вида старика начала нагреваться.

- Про кого?

- Ну про этих, от которых на стадионе все с копыт слетели, - напомнила Монти.

- Про хрюлипарии?

- Точно!

- Но не про это, о ужасающий, я хотел спросить, а ..., - старик запнулся и ошеломлённо почесал затылок. - О чем же? Забыл, - абориген растеряно уставился на Сержа.

- Может о хрюлипариях? - вставил Гвоздюков.

- Конечно мой уродливый друг! - закивал головой старик, но через секунду улыбка слетела с его лица. - Я сказал хрюлипарии?

Серж кивнул в знак согласия.

Абориген недовольно крякнул, после чего свалился как подкошенный.

- О да, да, да-да-да, - радостно завопила рация.

Её восторг был настолько велик, что Гвоздюков не смог удержать в руках, вибрирующую электронную подружку и та упала на старца.

- Что получил, знай наших! - не унималась Монти продолжая подпрыгивая на теле аборигена.

- Успокойся.

- Нет, - не унималась Монти, - он из меня всю душу вытянул.

- У тебя нет души, ты рация, - напомнил Серж.

Рация перестала прыгать и медленно скатилась со старика.

- А у тебя нет сердца, - горестно прохрипела она. - Ты мне всё время говоришь, что у меня нет души, что я не женщина, - из динамика послышался всхлип.

- "Господи, когда она научилась всем этим штучкам?" - удивлено подумал Гвоздюков.

Между тем, не смотря на ряд весомых отличий от анатомии человека, Монти разыграла целый спектакль. Лежа на земле она прикрыла антенной экран, периодически всхлипывала, всячески давая понять насколько сильно ранили её слова сожителя.

- Ты бесчувственный чурбан, тебе наплевать на меня, - после продолжительной паузы произнесла она, полным тоски голосом.

Неизвестно чем бы закончилась очередная сора если бы их не прервал окрик.

- Главный хватайзашир Капуручко.

Серж оглянулся и недовольно поджал губы. Пока он выслушивал упреки средства связи, подоспели стражи порядка. Видок у местных правоохранителей был колоритный. Гвоздюков ненадолго впал ступор, когда увидел кастрюли, обыкновенные эмалированные с черной каёмочкой, которые держались на тыквообразных головах, местных правоохранителях с помощью бельевых веревок. Толстую, короткую шею скрывало розовое жабо, на голое, отдающее зеленью тело был наброшен нечто напоминающее камзол.

- Ваши верительные грамоты, регистрационные бирки и лоскутки идефяцияльции , - последние слово гаранту порядка далось с трудом, он даже сплюнул когда закончил.

Серж тяжело вздохну и закатил глаза.

- Как же вы меня все достали, - картинно расставил ноги, на ширину плеч, затем выбросив руку вперед выкрикнул. - Хрюлипарии!

Но, на этот раз Сержа постигла неудача, стражи порядка даже не шелохнулись.

- Упс, - комментировала сей факт Монти.

- Хрюлипарии! - вновь произнёс Гвоздюков, правда уже не столь уверено.

Главный хватайзашир, взирал на Сержа со скучающей физиономией, и когда Гвоздюков в третий раз упомянул подлых пришельцев, вытащил из-за спины хлыст. В следующую секунду ляжки Сержа обожгла жгучая боль.

- Хрюлипарии, и чё? - с издёвкой произнес страж порядка и ещё раз стегнул нарушителя порядка.

Гвоздюков взвыв, запрыгал на месте, потирая место удара.

Сrвозь разорванную ткань было видно, что ушибленное место сильно покраснело, местами даже появились пузырьки.

Справившись с болевым шоком, Серж решил использовать свой последний козырь. Отбежав на несколько шагов, он набрав полную грудь воздуха.

- Бу-у-у! - надрывая горло, закричал он, да так, что перед глазами поплыли круги.

- Очень страшно, - усмехнулся Капуручко, замахиваясь для очередного удара.

В последний момент Гвоздюков успел-таки отскочить на полшага, избегая удара.

- Хрюлипарии, бу-бу! - уклоняясь от свистящего хлыста, кидал заклятия Серж.

- А нам до бакана мы в каске, - прокомментировал старания Гвоздюкова правоохранитель, делая выпад.

В конце концов, главный хватайзашир запыхался.

- Слушай чапапудрик, сдавай по хорошему, всё ровно тебе не открыть портал, - в конец умаявшись посоветовал Капуручко.

- Русские не сдаются! - опередив Гвоздюкова выкрикнула рация, и на её антенне, словно по волшебству, а может именно по нему, раскрылся российский триколор.

Чужеземное знамя подействовала на правоохранителей как красная тряпка на быка. Стражи угрожающе выставив копья двинулись на Сержа отрезая пути к отступлению. Гвоздюков сделав несколько шагов назад уперся в стену.

- Врагу не сдается наш гордый Варяг, пощады ни кто не желает, - засучивая рукава пиджака, запел он.

- Эх, тачанка растачанка, все четыре колеса, - хрипела рация, настроенная не менее воинственно.

Один из стражей кинулся под ноги Гвоздюкова, намереваясь того сбить на землю, но Серж разгадал его замысел и встретил противника ударом в живот. Местный правоохранитель отлетел на несколько метров и, закрутился на месте, свернувшись клубком.

- Один ноль черноморец ведет, - прокомментировал Гвоздюков.

Прозевавший атаку своего коллеги второй страж, выйдя из приторможённого состояния, бросился на Сержа. Всё могло кончиться для Гвоздюкова весьма плачевно, он в это упивался своей победой, отфутболив первого нападавшего, но его спасла Монти.

Электронная подружка обрушила на атакующего целый поток молний. Абориген упал, забившись в конвульсиях.

- Возбоись несчастные ибо гнев мой не знает пределов и горе посмевшему покусится на силы электронных цепей, - громогласно заявила рация. - Разверзнуться небеса и хлынут потоки, смывая скверну, очищая землю и души, - не на шутку разошлась Монти, рискуя порвать динамики.

Третий правоохранитель, готовый было подержать своих товарищей, остановился озираясь по сторонам. Видя, что её слова возымели действие, рация усилила торжественность момента звуками органа, которые обрушились на стражей словно раскаты грома.

- Падите в ниц, и молите ужаснейшего о пощаде, ибо он, и только он, может спасти ваши бренные души от скверны и греха.

Отфутболенный страж, потирая ушибленные места, с трудом поднялся и на всякий случай, встал позади своего коллеги, который открыв рот слушал Монти.

- Он и только он, способен понять вас, влить в ваши сердца свет истины, - Монти сделала паузу, орган замолк. -

Я слышу, я слышу их! Они пришли, - последние слова рация произнесла шёпотом. А вы слышите? Чувствуете? Готовы принять уготованную вам участь?

- Я слышу, слышу! - восторженно запищал один из стражей, хлопая в ладоши и подпрыгивая на месте от возбуждения.

- Ничего не слышу, - мрачно произнес правоохранитель на пузе, которого виднелся отпечаток ботинка Гвоздюкова.

- Сними каску, она не пропускает тонкую энергию, льющуюся на вас с небес.

Страж скептически поджал губы, но всё же стянул кастрюлю с головы.

- Ну чё? Где топкая эпегия? - абориген презрительно фыркну и хотел было натянуть каску-кастрюлю, обратно на голову, но его становила Монти.

- О неверующий, ты рассердил богов, теперь получай кару. Сережа давай.

- Чего? - не понял Гвоздюков который с интересом наблюдал за происходящим.

- Кару господнюю!

- А кару..., - протяжно произнес Серж, всё ещё не понимая, куда клонит рация.

- Не тупи напугай их.

- А, - Гвоздюков состроил страшное лицо, резко выдохнул. - Бу!

Лишённые средств защиты правоохранители повалились на землю.

- Что сели уроды зеленозадые! - прохрипела Монти.

- Для полного счастья не хватает зловеще смеха, - фыркнул Гвоздюков, не разделяя восторга электронной подружки.

- Да пожалуйста, ха-ха, твою мать!


- Фи, Монти как вульгарно, ты же жен... твою мать, - вслед за рацией выругался Серж, когда увидел, как из-за угла выкатилось нечто напоминавшее огромную тыкву.

Неизвестное земной науке средство передвижения остановилось прямо напротив них. Когда "тыква" остановилась, несколько секунд ничего не происходило, если не считать подозрительной возни внутри, затем один из сегментов конструкции, отвалился, а вмести с ним, наружу вывалилось несколько аборигенов в черных лохмотьях и тут же стали мутузить друг дружку. Вскоре одному из вновь прибывших удалось оседлать своего оппонента, и он принялся с упоением опускать поверженному смачные пощёчины.

- Пернопляк, ты гнусная отрыжка примата, говорил тебе не трогай синюю пимпочку, дергай за загогулину, а потом дави на шокпок.

Второй абориген лишь матерился, хоть и с акцентом, но по-русски.

- А по виду и не скажешь, что земляки, и где только нахватались, - вдруг произнесла рации.

- Заткнись, - прошипел Гвоздюков, пытаясь протиснуться между стеной и колючим кустарником.

- Стоять гориллы недоделанные, - раздалось за спиной Гвоздюкова, уже наполовину залезшего в кусты. - Лапки верх, ласты на ширину плеч.

- Ты кого примыкающее назвала обезьяной, - возмутилась рация.

- Монти не надо расизма, - попытался успокоить средство связи Серж, в отличии от электронной подружки он успел заметить как из "тыквы" выползло ещё не меньше десятка аборигенов.

- Какой расизм, это ...., не знамо что, наехало на нас, а ты молчи! - не унималась рация. - Эти пресмыкающиеся в край оборзели.

Тем временем аборигены, те что выползли последними, оказались более организованными, в отличии своих коллег, продолжавшим кувыркаться в пыли выясняя отношения при помощи кулаков. Прибывшие выстроились в каре и постукивая палками по щитам, двинулись на землян.



Загрузка...