Похвала

ПРАВИЛО № 39: У ХОРОШИХ ДЕВОЧЕК ВСЕГДА СЧАСТЛИВЫЙ КОНЕЦ

ЭПИЛОГ

Шарлотта

Он вообще не сосредоточен на встрече. На совещании присутствуют трое потенциальных инвесторов, лица каждого из них прикованы к экрану, пока Мэгги и Гарретт знакомят их с новыми программами, которые клуб запускает в новом финансовом году, а глаза Эмерсона расфокусированы и нахмурены, когда он смотрит на экран компьютера.

Конечно, я облизываю его член языком, как будто это чертов леденец на палочке, и я делаю это нарочно, чтобы свести его с ума. Быстрым щелчком мыши я понимаю, что он отключает свой микрофон. Затем его пальцы зарываются в мои волосы, когда он мрачно бормочет:

— Перестань дразнить меня, Шарлотта, и отсоси мой член, как хорошая маленькая секретарша.

Я хнычу, когда желание пробегает по моему позвоночнику, достигая кульминации между ног и пропитывая трусики.

— Да, сэр, — шепчу я и жадно втягиваю его внушительную длину в свое горло.

Со стоном при каждом прикосновении моих губ к нему, я покрываю его член слюной и качаю головой вверх и вниз в ритме, который он любит.

— Я собираюсь кончить тебе в глотку, — стонет он, и я стону в ответ.

Как он и обещал, головка его члена сжимается между моими губами, а затем он изливается в заднюю часть моего горла кончая, пока я не проглатываю его целиком.

Когда я поднимаю на него глаза, он смотрит на меня сверху вниз с любовью в глазах. Нежно поглаживая меня по голове, он улыбается, наклоняется и прижимается своими губами к моим.

— Ты такая совершенная.

— Разве вы не на совещании, сэр? — Шепчу я.

— Я отключил свою камеру. У Гаррета все под контролем.

— Он собирается уволить меня, если вы не сможете сосредоточиться на работе, пока я здесь.

Я смеюсь. Он сажает меня к себе на колени, кладет на свой стол, затем поворачивает свой стул, пока не устраивается между моих бедер.

— Я бы хотел посмотреть, как он попробует.

Несколько минут спустя, когда его язык зарывается в мои складочки, а губы уносят меня совсем на другую планету, я на мгновение осознаю, что встреча окончена и на линии только голос Гаррета.

— Ты не можете продолжать скрывать встречи наших инвесторов, — ругает он Эмерсона.

Камера по-прежнему выключена, а микрофон по-прежнему приглушен, что хорошо, потому что я примерно в двух секундах от того, чтобы закричать во второй раз за сегодняшний день.

— Я знаю, ты меня слышишь, Грант.

Эмерсон посмеивается у меня между ног.

— Лучше помолчи.

Свободной рукой он щелкает по экрану, и я знаю, что он включил микрофон. К счастью, камера все еще выключена, иначе его партнер по бизнесу получил бы полный обзор моей задницы на столе Эмерсона.

— Я работаю во время обеда, Гаррет. Чего ты хочешь? — Спрашивает он приглушенным голосом.

Я прикусываю губу, когда он жадно посасывает мой клитор, заставляя меня видеть звезды.

— Да, обед, черт возьми, — отвечает Гарретт по телефону.

— Я рад, что ты вернул свою девушку, но нам все еще нужно управлять компанией, так что, если бы ты мог тратить меньше времени на то, чтобы тебя уносили под стол, и больше времени на поиск способов угодить нашим инвесторам, это было бы здорово.

— Кому-то нужно потрахаться, — ворчит Эмерсон у меня между ног.

Мне удается сдерживать свой оргазм до тех пор, пока он не вводит в меня два пальца одновременно, и я не могу удержаться от вздоха, покачивая бедрами, чтобы почувствовать его глубже.

Гаррет прочищает горло по громкой связи.

— Привет, Шарлотта. Когда вы двое закончите, не могла бы ты, пожалуйста, прочитать сообщение, которое я только что отправил. Нам нужно уложиться в VIP-квоту к концу квартала, иначе нам крышка. И не в буквальном смысле.

Как только линия обрывается, я издаю крик удовольствия и переживаю свой долгожданный оргазм. Я едва успеваю перевести дыхание, как Эмерсон притягивает меня для поцелуя. Он проводит влажными пальцами по коже моей груди.

— Ты слышала этого человека, — говорит он мне в губы. — Ты мешаешь мне выполнять мою работу, Шарлотта. Если ты не можешь перестать быть такой чертовски плохой, мне придется привязать тебя к твоему столу.

— Звучит забавно, — шепчу я.

— Да, это так, — отвечает он.

После того, как мы оба приходим в себя после оргазма, мы действительно возвращаемся к работе.

Я распечатываю присланное Гарретом предложение, а затем отвечаю ему быстрыми и неофициальными извинениями.

Мне нравится Гаррет, и мне неприятно слышать его таким недовольным. Это на него не похоже. Обычно он такой беззаботный и веселый, и он всегда был самым большим сторонником моих отношений с Эмерсоном. Это заставляет меня задуматься, что могло испортить ему настроение в последнее время. Может быть, ревность? Эмерсон говорит, что Гарретт не из тех парней, которые остепеняются, и он достаточно трахается, чтобы у него никогда не было плохого настроения по этому поводу. Но, возможно, видеть своего лучшего друга в счастливых, преданных отношениях действует ему на нервы.

—

Часть компромисса, на который мы с мамой пошли в прошлом месяце, когда я начала потихоньку переезжать в дом Эмерсона, заключалась в том, что мы должны были поддерживать традицию Тако по вторникам. Ей почти не пришлось выкручивать мне руку, тем более что Эмерсон всегда ведет машину и платит, что означает для нас бездонную маргариту.

Это делает его более терпимым, так как Софи всегда приходится сидеть рядом с ним, и сегодня вечером она завладела всем его вниманием, показав ему свой дизайн для аниме, которое она рисовала уже несколько месяцев. Наверное, я бы разозлилась больше, если бы он не был таким чертовски очаровательным, изображая полный восторг от ее эскизов.

Мы все еще доедаем первую порцию чипсов и сальсы, когда мама обнимает меня за плечи и шепчет:

— Не сердись на меня. Я ничего не могла с собой поделать.

— О чем ты говоришь? — Спрашиваю я, но потом вижу, как он идет через комнату.

— Я должна была пригласить его. Это семейный вечер.

Мои глаза расширяются, когда Бо неловко машет мне рукой. Я бросаю взгляд в сторону Эмерсона, но он, кажется, ни капельки не удивлен, а это значит, что он уже знал об этом.

— Почему никто не сказал мне, что происходит? — Спрашиваю я, но мне никто не отвечает, потому что моя мама встает, чтобы обнять Бо.

Затем Эмерсон хлопает его по плечу и отодвигается, чтобы он мог занять место в конце стола.

Разве неловко, что мой бывший и нынешний ужинают вместе?

Конечно.

Слон в комнате больше, чем эта чашка для маргариты.

Но это сын Эмерсона, так что, я думаю, технически он теперь член семьи, а семьи в любом случае странные.

— Что происходит? — Неловко спрашивает Бо, и я просто продолжаю прихлебывать свой напиток, высматривая официанта, чтобы он был наготове, когда я дойду до конца.

— Софи показывает мне комикс, который она нарисовала, — небрежно отвечает Эмерсон.

— Это называется манга, — поправляет она его, закатывая глаза, и моя мама смеется.

— Сделай ему поблажку, Софи. Он старый, — говорит Бо с улыбкой.

И когда она пододвигает к нему свои рисунки, он выглядит таким же удивленным, как и Эмерсон, и это согревает мое сердце.

Хотя, возможно, это из-за текилы.

К тому времени, как официант ставит перед моей младшей сестрой жареное мороженое, я чувствую себя отдохнувшей и возбужденной, и вся неловкость за столом больше не кажется такой странной.

Мы с мамой не можем перестать хихикать, а Эмерсона, похоже, больше всего забавляет наше пьянство.

Он, моя мать и Бо обмениваются неловкими историями обо мне, а я слишком сосредоточена на мороженом, чтобы обращать на это внимание.

Пока они все разговаривают, я подталкиваю свою младшую сестру ногой, и она смотрит на меня с улыбкой. Я мысленно задаю вопрос: Кажусь ли я счастливой?

Ее улыбка пытается завладеть всем лицом, когда она прикусывает губу и смотрит на людей за нашим столиком, а затем снова на меня. Она нетерпеливо кивает, и мне приходится проглотить эмоции, подступающие к горлу.

И просто так, в этом нет ничего странного, неправильного или неудобного. Это просто семья.

Когда счет оплачен, мы все обнимаем Бо на прощание, и Эмерсон отвозит моих маму и сестру домой.

По дороге обратно к нему домой я смотрю в окно, когда он перегибается через сиденье и хватает мою ногу. Глядя на него, я прикусываю нижнюю губу.

— Ты очень ласков с моей семьей, но если бы они только знали, о каких грязных вещах ты думаешь, я уверена…

Зловещая улыбка на его лице превращается во что-то гораздо более зловещее.

— Ты даже не представляешь.

— Так почему бы тебе мне не показать? — Спрашиваю я.

Он смеется. Затем, когда мы останавливаемся на светофоре, он перегибается через сиденье и притягивает мое лицо к своему, крепко сжимая меня за подбородок. Злобным шепотом он говорит:

— Пожарная тревога на красный свет.

Секунду спустя он выходит из машины, и мои глаза расширяются. Смех срывается с моих губ, когда я выпрыгиваю из машины и обегаю ее сзади, но он уже так далеко впереди меня, что к тому времени, как я добегаю до водительского места, он уже там. Схватив меня за талию, он прижимает меня к борту машины.

Мы оба смеемся, затаив дыхание, и это совсем не похоже на того задумчивого мужчину, которого я встретила четыре месяца назад.

Прижавшись губами к моим, он бормочет:

— Детка, каждую секунду, когда я рядом с тобой, я думаю обо всех грязных вещах, которые хочу с тобой сделать, и ты можешь быть уверена, что я собираюсь воплотить в жизнь каждую из этих фантазий. Как ты думаешь, ты сможешь с этим справиться?

Мой рот приоткрывается, когда он облизывает мою верхнюю губу, дразня меня своим языком.

— Угу… — Выдыхаю я

Глубокий смешок эхом разносится по темной ночи, когда кто-то позади нас сигналит.

— Используй свои слова, Шарлотта. — Он стонет, просовывая руку мне между ног.

— Да, сэр.

Его зловещая улыбка возвращается, когда он нежно прижимается своим лбом к моему.

— Хорошая девочка.

КОНЕЦ

Готовы к книге Гаррета?