Покидая Итуруп

Глава 20

Света.

После инцидента в анализаторской пришлось сидеть с детьми в нашей каюте и делать вид, что мне крайне интересны крючочки-закарючки письменности народов Изира.

Но как можно сосредоточиться на получении новой информации, когда вся голова гудит от этих бессмысленных волнений, касающихся Раджа? Несколько раз пыталась собраться с духом и поговорить о том, как всё же мы будем строить семью. Боюсь, стоит нам сойти на судно, как станет уже не до разговоров.

— МамСвет, смотри, как клёво, — неожиданно раздался голос Анюты откуда-то из коридора, а вслед за голосом мимо нашей двери прошмыгнула и его хозяйка.

Переглянувшись, мы с Сашкой вышли посмотреть, чем занимается ребёнок в то время, как все взрослые заняты не пойми чем.

Оказалось, что ребёнок катается «на носках», как весело объявил нам мелькнувший хвостик девочки. Она с залихватским визгом проносилась по узкому коридору, разворачивалась на небольшом пятачке, отталкивалась от стены и неслась обратно.

Ну как я могла сдержаться?

Быстренько сбросив кеды и порадовавшись жутко синтетическим носкам, я быстренько побежала кататься вместе с Аней. Вот только долго развлекаться у меня не вышло. Когда я только подлетала к нашей условной финишной черте в первый раз, из-за угла вышел Перк, скорее всего, поинтересоваться, чем мы тут занимаемся, ну а я каким-то образом умудрилась не заметить мужчину, чей рост давно перевалил двухметровую отметку на косяке у родителей.

Как так получилось, я и сама не поняла, но подлетая к нашему великану, я крикнула Ане «Осторожнее», а сама на полном ходу врезалась в его живот, запнулась о ботинок и кубарем полетела к стене.

На грохот, который мы устроили, прибежал взволнованный Радж, и пока я пыталась самостоятельно встать, он оценил место моего крушения и прорычал одно только слово «Разойтись!».

Детей вместе с Перком буквально сдуло с места аварии.

— Почему? Ну почему я не могу тебя понять? — это были первые слова, которые произнёс Радж после того, как занёс меня к себе в отсек и захлопнул за нами дверь. Хотя она и без его помощи отлично справилась бы.

Ну а что мне ему сказать? Не оправдываться же, как ребёнку. Я взрослая и самостоятельная женщина, могу и в носках по скользкому полу покататься, если душа затребует. Но ответ сам собой вырвался, без малейшего колебания с моей стороны:

— Потому что ты со мной не разговариваешь! Ну, точнее мы разговариваем обо всём, но только не о самом главном. Я не понимаю, чего мне ждать от тебя. Ты наобещал гору всего, а ведёшь себя словно заботливый дядюшка! Но ведь я же не ребёнок!

— Ты только что каталась по станции в одних носках! — неожиданно закричал Радж.

— И что? Да я скоро на стену полезу!

— Почему?

— Скажи, Радж,- вдруг решилась я, — ты официально назвал меня таной, а мы… ну и дальше так жить будем… Просто на нашей планете обычно муж и жена…

Одним движением Радж поставил меня на свою кровать так, что я оказалась на полголовы выше своего инопланетянина, и не стал больше слушать. На мгновение в голове мелькнула мысль, что, кажется, не мне одной тяжко приходится. Целуясь со своим инопланетянином, я решила позволить себе всё, что душе угодно: и причёску растрепать, и оценить широту его плеч, и даже забраться ладошками под его тонкий свитер, с восторгом понимая, что руки Раджа давно уже исследуют моё тело под футболкой.

В какой-то момент я поняла, что Радж отстраняется от меня, при этом в его глазах плескалось счастье вперемежку с явным сожалением.

— Боюсь, нам не стоит сейчас… — проговорил Радж, продолжая при этом всё так же поглаживать моё тело, забираясь пальцами под футболку и выводя замысловатые узоры по моей коже, порой едва касаясь, а порой сжимая меня в своих объятиях. Я зарывалась пальцами в гладкие серебристые волосы, от которых сложно было оторваться — настолько шелковистыми они были на ощупь, и с трудом вникала в то, что говорил мне Радж.

— Почему? У вас не приняты настолько близкие отношения между таном и таной? — мне захотелось провалиться сквозь землю от стыда и неловкости.

— Приняты, Света, но насколько я понял, у тебя довольно давно не было близости с мужчиной. Я правильно понимаю?

— А причём тут это?

— Духи Изира! Посмотри на себя! Ты хрупкая девочка с невероятно нежной кожей… да мне порой обнимать тебя страшно — боюсь, вдруг из-за моих прикосновений на твоей коже останутся следы. Но и держаться вдали от тебя становится всё труднее, — я видела, что Раджу тяжело даётся это признание. Неужели он действительно решил, что после этих слов я встану и с гордо поднятой головой покину его каюту?

— Скажи, Радж, а ты хотел бы, чтобы ну… у нас была… близость? — мои щёки по цвету явно могли составить достойную конкуренцию любому помидору — так они пылали. Мне было ужасно неловко спрашивать об этом, но ещё больше хотелось, чтобы Радж не смотрел на меня с каким-то затаённым страхом.

— Ты признаёшь меня таном, Света? Признаешь перед народом Изира? — вместо ответа спросил Радж, прижавшись своим лбом к моему и прикрыв глаза, словно покорившись. Кому? Мне? Обстоятельствам? Своему желанию?

Ответа я не знала. Понимала только, что в данный момент ему отчаянно нужно услышать от меня:

— Да, я признаю тебя своим таном, Радж, — тихо произнесла я, глядя Раджу в глаза и обхватив его лицо руками. Не выдержала и добавила. — Я люблю тебя.

Глава 20.1

Не было стеснения, неловкости, страха… все эти эмоции заглушала радость и счастье от того, как засияли глаза любимого.

Словно ему дедушка Мороз положил под ёлку самый желанный и долгожданный подарок.

Словно все секреты мира вдруг отрылись перед ним.

Словно он раздевал сейчас не невзрачную землянку, а Неотразимую и Прекрасную Королеву Вселенной.

Когда Радж стянул меня футболку, и я оказалась перед ним в простом чёрном белье, он вдруг замер и упёрся взглядом в мой лифчик и практически простонал:

— Я знал… знал, что в самый первый раз на тебе будет именно этот предмет одежды. Я столько раз представлял, как сам сниму его с тебя!

— Представлял? — мысли путались, и мой мозг категорически не хотел вникать в смысл сказанного.

— Да, я видел однажды, как ты пришла с работы вечером, весёлая, по-детски непосредственная, слышал музыку, которую ты включила и стала переодеваться. И в тот миг, когда ты сняла с себя это, — Радж подёргал за лямку лифчика, — и бросила на кровать, я едва не тронулся.

Я видела, что плавные движения рук Раджа стали немного дёрганными, как будто ему с трудом удавалось сохранять контроль над своим телом. Но мне было мало этих касаний — я ждала того момента, когда он отбросит в сторону все свои заморочки и станет обычным мужчиной. Мужчиной, который дорвался до женского тела.

— Тебе понравилось то, что ты увидел?

— Даже слишком, — рыкнул Радж, и я одним привычным движением расстегнула крючки на спине, сняла бюстик и отбросила его в сторону. Радж ошалело проследил за ним взглядом. Вид перевернувшегося в полёте лифика, лежащего сейчас на полу, окончательно добил моего инопланетянина, и он одним плавным движением положил меня поверх одеяла и, наконец, позволил себе забыться, перестать анализировать и думать.

И как же это было прекрасно: знакомиться не только с Раджем, его запахом, ощущением его кожи под пальцами, его ласками, тяжестью его тела, но и собой. Радоваться и удивляться тому, что жизнь замужней женщины может подарить столько счастья и наслаждения, что просто голова — кругом.

— Света… — простонал Радж, уткнувшись в моё плечо, — ты такая крохотная. Скажи… я тебе не навредил?

Я хотела бы что-то ответить, но язык не ворочался, и говорить не получалось. Только сейчас я поняла, что Радж гладит мои волосы, целует лицо и с таким волнением смотрит на меня, будто опасаясь, что я сейчас только и думаю, как бы удрать из его постели. Но я лишь устроилась поудобнее в его руках и пробормотала:

— Сейчас немножечко посплю и повторим, ладно?

Тихий счастливый смех моего инопланетянина был мне ответом.

— Радж, боже мой, ты не мог меня раньше разбудить? — ворчала я, прыгая на одной ноге и пытаясь второй запрыгнуть в шорты. — А если дети без меня пойдут эту летающую тарелку рассматривать? Я их где потом искать буду?

Оказывается, пока я спала, Радже пришло сообщение от Перка: руководство судна дало разрешение на выход. Дети собраны и накормлены, и все ждут только нас.

— Я много раз наблюдал за тем, как ты по утрам на работу собираешься, — неожиданно проговорил Радж, заставив меня замереть с носком в руках. — И ты часто прыгала вот так по комнате, потеряв ленту для волос или забыв, куда положила проверенные тетради учеников. А я смотрел и с ума сходил от того, что совсем скоро у меня не будет возможности наблюдать за тобой, видеть, как ты смеёшься, хмуришься, когда читаешь или даже куришь по ночам на балконе.Я даже всерьёз думал о том, чтобы выкрасть тебя с этой планеты.

Радж полностью одетый и собранный стоял и смотрел на носок, который я так и не натянула на ногу, и думал о чём-то своём, вмиг перестав улыбаться.

— Что же останавливало?

— Твоё замужество, Света. По всем законам Изира ты принадлежала своему супругу. И если бы он не умер, то я был бы не в состоянии забрать тебя с собой.

— Даже если бы я сама захотела? — удивилась я.

— Боюсь, что да. Видишь ли, я мог бы вколоть тебе один из препаратов, с помощью которых человек становится абсолютно спокоен, равнодушен и послушен. И ты бы под действием лекарства могла сказать, всё, о чём бы я тебя ни попросил. В условиях космоса ситуации бывают разные и препараты, находящиеся на каждой станции — тоже. Так вот. Если бы я взял тебя с собой, то, скорее всего, меня бы закрыли в лечебницу с подозрением на помешательство. А тебя с извинениями доставили обратно на Землю. Никто бы даже разбираться не стал, добровольно ты со мной отправилась или нет. На Изюме, конечно, ситуация не была бы столь однозначной, и разбирательства бы были. Но никому в здравом уме не придёт в голову, что тана захочет сама выйти из союза. Семьи на нашей планете создаются крайне редко, и семейные узы считаются нерушимыми.

После этих слов я подошла к Раджу, прижалась к нему изо всех сил и сказала:

— Ты знаешь, я очень плохо помню свою семейную жизнь. Она была совсем недолгой. Мы выбрали крайне неудачное время для создания семьи — у меня болела мама, и я до последнего надеялась, что она сумеет поправиться. А муж… мы жили с ним в разных реальностях, разве что, ночевали, время от времени, в одной кровати.

Какое-то время Радж молчал, а мне приходилось лишь гадать, о чём он думает. Вполне себе может решить, что из меня никудышная жена и что проблем с ней не оберёшься. Глупые и никому не нужные сомнения терзали меня. А Радж, словно почувствовав мои метания, с тревогой посмотрел на меня исказал:

— Я обещаю о тебе заботиться! Всегда буду рядом!

И я, наконец, поверила в наше совместное будущее. Поняла, что отныне мне не придётся решать все проблемы в одиночку: рядом будет любимый мужчина, с которым любые трудности окажутся по плечу.

Глава 20.2

Выйдя из каюты Раджа, я ловила на себе немного насмешливые и радостные взгляды оставшихся членов нашей дружной команды. Тот факт, что я провела у него ночь, никого особо не трогал, а вот то, что пока мы отсутствовали, станцию разгерметизировали, втянули в грузовой отсек, и руководство судна дало добро на то, что мы можем выходить и расселяться — это, конечно, повод для волнений и тревог.

С каким нетерпением мы собирались! В спешке переодевались в более приличные вещи, рыскали по всем углам станции в поисках оставленных вещей, наталкиваясь друг на друга и судорожно вспоминая о расческах, зубных щётках, подаренных визорах… Оно и понятно — прочитать столько книг о невероятных космических приключениях и вдруг оказаться на настоящем инопланетном судне!

Такое плохо укладывалось в моей голове.

Я смотрела на радостные, немного взволнованные лица детей, на Перка, чуть ли не танцующего рядом с сумками у выхода, и даже не заметила, как мне на плечи Радж накинул свою лёгкую куртку.

— Надень, пожалуйста, — объяснил Радж, обращая моё внимание на то, что дети стоят в тёплых байках, а Радж с Перком в своих неизменных комбинезонах, и лишь я — в кедах, джинсах и футболке. — На нижних палубах довольно прохладно.

Как мы успели выяснить, за прошедшие три дня карантина станцию держали во внешнем «кармане» крейсера, который затягивался внутрь после разрешения капитана этой посудины. И теперь нам предстояло пройти всего лишь пару коридоров, чтобы оказаться в обитаемой части судна.

В грузовом отсеке даже воздух был исключительно в станциях, ещё не прошедших карантин. И таких, кроме нашей, в данное время здесь больше не было.

Выходили мы через огромный проём входной двери, и только сделав шаг на крейсер, я поняла, что до этого мы ни разу так им и не воспользовались, предпочитая попадать на станцию либо через крышу, либо через люк в полу.

Вещи, ровненько сложенные на специальные платформы, которые чуть позже доставят наш багаж по адресам: в квартиру на судне, в лабораторию, в штаб и ещё куда-то — плыли за нами, безукоризненно вписываясь во все повороты.

Мы топали по длинной кишке перехода и интересовались всем, до чего дотягивался взгляд: интересными оказались даже потолочные светильники, кругленькими бочонками свисавшие над головами.

Нетерпеливое ожидание встречи с другими представителями народов Изира заставляло нас быстрее перебирать ногами вслед за довольным Раджем. Сколько мы ни разглядывали с детьми снимки, а всё не верилось, что у человеческих существ может быть такой широкий спектр цветов кожи. Перк, со своим тёмно-оливковым, и тёмными, практически чёрными, волосами, уже не казался нам диковинкой.

А ещё мы жаждали познакомиться со всеми чудесами и секретами, которые могут быть ещё спрятаны на настоящем звездолёте.

И надо сказать, что межзвёздный разведывательный крейсер «14–213–95» нас ни капли не разочаровал!

Стоило нам только выйти из перехода, ведущего к шлюзу, к которому пристала наша станция, как мы оказались в небольшом зале с несколькими выдвижными терминалами, расположенными вдоль одной из стены и белой мягонькой кушеткой без спинки у другой.

Здесь нам предстояло отправить свой багаж по всем пунктам назначения, за исключением того, который мы заберём с собой. Мы с любопытством наблюдали за действиями Раджа, который разбирал контейнеры, кейсы, коробки и прочее, складывал на небольшой подиум и куда-то отправлял всё своё добро.

Сашка жадным взглядом следил за действиями Раджа, пытаясь вникнуть в принцип действия, но пока наталкивался на одно сплошное недоумение. Здесь даже клавиатура оказалась виртуальной и выплывала лишь по запросу оператора терминала.

Наши сумки на время остались лежать на магнитной платформе, которая не только нашу поклажу выдержит, но и Аню покатает. Как только выяснилось, что платформа летит сама примерно в полуметре над полом, Аня с радостным писком забралась на нее с ногами, да так и сидела, пока мы шли по коридорам.

Отправка бандеролей уже подходила к концу, а мы с детьми так и сидели на кушетке, тихо переговариваясь между собой, гадая, как же летает эта посудина. Что у неё за двигатель? или как работает инопланетный реактор. Я с умным видом слушала рассуждения Сашки, понимая, что понятия не имею, как работают реакторы даже на человеческих станциях. Перка бы сюда, думаю, он в этом вопросе больше разбирается. Но наш великан слинял при первой возможности, бросив на прощание лишь «До скоро встречи» и тяжелый, обречённый взгляд на нашу Аню, копошившуюся в своём рюкзачке и не замечающую ничего вокруг.

Неожиданно со стороны центральных помещений с тихим шелестом открылись двери, являя нам необыкновенную парочку, оживлённо о чём-то беседующую и не обратившую вначале никакого внимания на посетителей местной почты. Невысокая рыжеволосая женщина с явными признаками дистрофии и морковным цветом кожи что-то увлечённо доказывала высокому пожилому мужчине. Тот внимательно слушал собеседницу ровно до того момента, пока не заметил поглядывающего на него Раджа.

— Раджел, друг мой! — заголосил мужчина. — Неужели ты, наконец, вернулся?

— Доброго дня, Сулар! — улыбнулся Радж. — Да, мои исследования и… поиски на Земле подошли к концу.

— Неужели это и есть знаменитый Раджел Али Кавари? — улыбаясь, спросила женщина, подходя ближе к Раджу и с интересом его разглядывая. — Я Амада Кори, старший аналитик седьмой станции. Скажите, отчего вы так задержались на этой планете?

Я еле сдерживала злость, заметив явный интерес этой пигалицы к моему Раджу! Эта женщина и улыбалась моему мужчине во все десны, и ножку вперёд выставила, и ленту с волос стянула, позволяя им рассыпаться по плечам и спине.

Это что за демонстрация такая? Она что себя прямо при свидетелях предлагает?

Оперативно уловив моё настроение, Радж подошёл ближе, улыбнулся и протянул мне руку, предлагая встать и познакомиться с первыми увиденными здесь представителями Изюма.

— Сулар, Амада Кори, хочу познакомить вас со своей таной, которую я встретил на Земле. Отныне Светлана Кавари и её дети будут жить со мной и под моей опекой здесь на станции и дальше на Изюме. Искренне надеюсь, что им понравится новый дом.

— Раджел… — пробормотал мужчина, — но… как же так⁈ Такой выдающийся специалист! И в Отанари!

— Тана! У Раджела Али Кавари! Девочки в лаборатории мне не поверят! — ухмыльнулась эта вертихвостка. Одним быстрым движением она вновь собрала волосы в своеобразный пучок и быстренько покинула помещение, потеряв к нам всякий интерес и скорее всего, желая разнести столь вопиющую новость по всему крейсеру.

Глава 20.3

Мы шли к ядру станции, попутно вслушиваясь в наставления Раджа.

Как выяснилось, шлюзовые отсеки находились на нулевом уровне или внешнем кольце станции. Всего на судне — мамочки, кто в здравом уме назовёт такую махину судном? — имелось двадцать пять модульных колец, девять из которых являлись жилыми, остальные — скорее техническими.

На внешних уровнях, или палубах, как мне переводил неизменный транслятор, находились очистительные сооружения, всевозможные фильтры, лаборатории, а так же отдел анализа работы ядра — все эти технические помещения казались не столько интересными, сколько пугающими. Лаборатории, мимо которых нам доводилось проходить, часто имели прозрачную стеклянную стену. За одной из таких стен взрывались какие-то шарики с молниями внутри, за другой — бегали неизвестные нам животные, по стеклу третьей ползала какая-то чёрная клякса, оставляя за собой влажный след с бледно-розовыми пузырьками.

Мы крутили головами, часто останавливались и засыпали Раджа вопросами обо всём, что видели.

После возгласа «У меня сейчас голова лопнет!» Сашка не выдержал и спросил:

— Радж, скажи, пожалуйста, а этот ковёр-самолёт выдержит двоих?

— Выдержит, — улыбнулся Радж. — Садись смело.

Сашка тут же плюхнулся рядом с сестрой и принялся крутить головой, но уже с комфортом.

К тому моменту, когда мы всё же добрались до ядра, казалось, что удивить нас больше нечем. Сколько всего удивительного нам удалось увидеть. Но когда мы пришли к самому сердцу крейсера, то в немом изумлении остановились, не в силах уложить в голове, что у них здесь находился самое настоящее солнце, только уменьшенное в миллионы раз.

Огромный жёлтый шар парил за стеклянной стеной и питал энергией все системы жизнеобеспечения крейсера.

Было трудно оторвать от него взгляд — ядро магнитом притягивало к себе, а в голове — сто вопросов. Почему мы не слепнем, глядя на это солнце? Как долго оно вот так работает? И как далеко раскидает нас по всей галактике, если эта громадина возьмёт и вдруг взорвётся?

— Вот теперь, кажется, и у меня голова скоро лопнет! — вздохнула я, и, прикрыв глаза, уткнулась лбом в плечо Раджа.

— Да, с непривычки, всем сложно смотреть на экраны, кажется, видишь реакции ядра. А потом даже внимания на них не обращаешь. Понимаешь, что это всего лишь иллюзия и идёшь дальше. Пойдёмте лучше, я покажу своё, точнее, уже наше, жильё на ближайшее время.

— Экраны? — я разочарованно посмотрела на местное «солнце».

— Конечно, — по-доброму усмехнулся Радж. — Ядро закрыто несколькими слоями, защищающими от радиации, поглощающими или накапливающими энергию. Это всего лишь очередная задумка изобретателей крейсера для комфорта пассажиров. Всё же проходить изо дня в день мимо вот такой «звезды» гораздо приятнее, чем любоваться стальными стенами внешних экранов.

Поплутав немного по переходам, мы наконец добрались до жилья Раджа, которое представляло собой уменьшенную копию станции, на которой мы прожили последние несколько дней. С той лишь разницей, что здесь имелись небольшие окна-иллюминаторы, за которыми мы видели сейчас лишь звёздное небо и больше ничего.

В просторном помещении было удивительно мало личных вещей Раджа. Всюду царили чистота и порядок, но если я хотела узнать что-нибудь новое о своём муже по обстановке в его квартире, то сильно просчиталась. А про то, что Радж чистюля, я знала ещё до того, как оказалась на станции.

Правда, то, что в этой квартире можно двигать стены одной левой, я не знала.

С появлением на своей жилплощади трёх новых постояльцев Раджу пришлось на скорую руку сооружать «детские» комнаты.

Подойдя к одному из вмонтированных в стену терминалов, он активировал схему помещения и принялся отдавать голосовые команды… И в квартире сразу стало страшно находиться. Сперва начали складываться стены, затем по потолку дружно побежали светильники. Словно большие белые пауки, они ползли, ловко перебирая крошечными металлическими лапками. А во всех шкафах что-то зашелестело и заскрипело.

Мы стояли в двух шагах от Раджа, не в силах пошевелиться или что-нибудь спросить.

Когда все предметы в помещении успокоились, выстроившись ровными рядами вдоль одной из стен, Радж отошёл от терминала с довольным видом и объявил:

— Готово!

— Рехнуться, — брякнул Сашка, — и что это было?

— Теперь можно самим подумать, кто и где будет жить. Я пока плохо представляю, сколько вам нужно здесь места, но эта квартира больше, чем та, в которой вы жили прежде, поэтому я решил остаться в ней и лишь немного её видоизменить. Всё равно это временное жильё. Что скажете?

— Радж, милый, — осторожно начала я. — Ты наверняка в курсе, что на Земле вряд ли где-нибудь существуют подобные технологии обустройства дома. Скажи, а на сколько помещений мы можем разделить всю квартиру?

— Не имеет значения. Стены смогу выстроить там, где скажете. Правда, придётся учитывать, что для работы мне понадобится хотя бы небольшой кабинет. Пожалуй, с него мы и начнём. Я сейчас покажу принцип действия конструктора и обустрою кабинет, а вы подумайте, что понадобится каждому из вас, хорошо?

Мы дружно закивали и уставились на Раджа, как на волшебника, по мановению волшебной палочки которого происходил капитальный ремонт квартиры.

Сначала Радж, подошёл к одному из встроенных шкафов, достал оттуда упаковку каких-то датчиков и установил их на каждый крупный предмет мебели. А затем, рассмотрев схему квартиры, схематично создал на экране модель будущего своего кабинета, после чего запустил программу перестройки.

Два терминала, небольшая табуретка на колёсиках, какой-то стеллаж выехали из общего строя мебели и встали ровно на те места, какие занимали на рисунке, после чего Радж снова потыкал в экран и на положенном месте встала серая металлическая стена, затем ещё одна, оставив небольшой проём для прохода.

— Вот и всё! Видите, как просто! С кого начнём?

Ещё никогда в жизни я не чувствовала себя настолько древней, как в этот момент.