Покровитель

1

На белом полотне, светом проектора отображалась информация из полицейских отчетов. Жертва: гражданка Великобритании Элфорд, в девичестве Ветрова, Кира Михайловна, уроженка города Манас, выпускница регионального университета иностранных языков и лингвистики. Замужем. Супруг – гражданин Великобритании Макс Элфорд, 34 года. Несовершеннолетний сын – Майкл Элфорд, 5 лет…

Рядом с текстом информации прикреплена фотография жертвы. Симпатичная курносая блондинка с острым подбородком, маленькими немного оттопыренными ушами, почти невидимыми веснушками и круглыми голубыми глазами. Несколько секунд спустя, слайд переключился на другую жертву – сорокалетнего Елмара Куспанова, с длинными мочками ушей, осунувшимся лицом, реденькими усами и раздвоенным подбородком. Его голый труп обнаружили соседи, на улице, прямо под балконами. Экспертиза убиенного показала, что смерть наступила в результате переохлаждения всего организма. Версия о том, что Куспанов замерз на улице, экспертами сразу же была исключена. Температура воздуха на улице хоть и была низкая, однако не достаточная, что послужить причиной смерти.

Далее слайды переключались один за другим, демонстрируя досье еще пятерых убитых: Молодая школьная учительница с миловидным лицом, недавно вышедшая из декрета – Гульнара Есетова, 24 года…; старший сотрудник ювенальной инспекции – хмурый мужчина со слабым подбородком, тоненькими бровями и высоким лбом, Никола Громадзе, 57 лет…; смотритель краеведческого музея – Птичкин Андрей Семенович, 67 лет, с суровым и угловатым лицом, на котором умещен широкий нос с толстой переносицей; продавец гипермаркета «Лунный» – Артюхович Инесса, 32 года, на фотографии она выглядела гораздо старше своих лет; домохозяйка, и по совместительству мать одиночка с уставшим лицом и засаленными волосами – Жанна Ахмедова, 29 лет.

– Включить свет! – скомандовал голос начальника городской полиции, когда слайды стали повторяться.

Люминесцентные лампы долго трещали и мерцали, прежде чем заполнить своим светом актовый зал, занятый полицейскими всех рангов, от рядового до подполковника, от младших специалистов до старшего начальствующего состава.

Начальник грозно обвел всех взглядом. В его глазах читалась нарастающая ярость. Губы дрожали, а челюсть двигались взад и вперед так, словно не могла встать на место.

– Ну что, господа хорошие, дождались, итиху мать?!!!

Лопоухий, подстриженный под площадку и с огромными щеками, начальник уперся руками в стол и тяжело поднялся. Его тучное тело закрывало четверть полотна. Большие полковничьи звезды на широких плечах смотрелись так мелко, что не мудрено было спутать звание начальника со старшим лейтенантом. Он резко зыркнул на технарей и те выключили проектор, лучи которого слепили полковника.

– Семь! Семь, мать вашу, убийств в нашем городе!!! Вы бляха муха, чем тут занимаетесь, а?! Не хотите работать, так я никого не держу!!! Снимайте свои погоны, сдавайте служебное удостоверение с табельным оружием и валите на хер отсюда!!! – от злости, полковник раскраснелся словно помидор. – Вы мне вот что скажите! Как вы в глаза своим родным и близким смотрите, когда возвращаетесь домой со службы? Семь человек убито за последний год, и ни одно из этих преступлений не раскрыто! Хо́дите, бро́дите, на хер тоску наво́дите, а там родственники погибших места себе не находят из-за того, что преступники все еще на свободе! Вы работать разучились или как?! Следователь Аланов!

– Я, господин полковник! – в третьем ряду показался мужчина, в полицейской форме, с погонами майора.

– Начнем с тебя! Полтора месяца назад убили уроженку Великобритании эту… как её?

– Кира Элфорд, – подсказал полковничий адъютант – высокий, худощавый и вечно горбящийся парень по фамилии Печнюк, умудрившийся в свои двадцать три года досрочно получить звание капитана, ни дня не проработав на "улице"3.

– Угу. – главный полицейский города кивнул в сторону адъютанта, а затем снова грозно посмотрел на Аланова. – Кира Элфорд. Ты нашел убийцу?

– Нет, господин полковник. До сих пор по нему работаю и ищу зацепки.

– Такое ощущение, что ты не зацепки, а прищепки ищешь, майор! – начальник вытащил платок и протёр им губы и лоб. – Вчера только целый час слушал этого полоумного! Как его… Ведро́в, Бедро́в, Ге́тров?

– Ве́тров, господин полковник. – снова отозвался адъютант, поправляя очки и ухмыляясь. – Артем Михайлович Ветров – родной брат убитой Элфорд.

– Да, он самый! Дурацкая фамилия, хер запомнишь… Забодал он уже меня своими расспросами и всякими теориями. – начальник усмехнулся. – Ты в курсе, что ведет что-то типа своего собственного расследования? Приходил давеча со своим макетом. Как в фильме ей богу. Какие-то фотографии, ниточки цветные, карта города и еще какая-то хренотень. Сделай одолжение, майор, избавь меня пожалуйста от нападок своих потерпевших. – умоляющим голос, обратился он к Аланову, а затем поднял голову, вскинул брови и снова сделался серьезным: – Ребята, соберитесь. Дело даже не в том, что за низкую раскрываемость полетят чьи-то погоны. Нет! Это наш с вами город, в котором ходят наши жены, мужья и дети. Никто из них не в безопасности, покуда по улицам города шастают убийцы и прочие отбросы, мешающие обществу жить. Одно нераскрытое убийство, подстегивает других ненормальных идти на преступление, с уверенностью полной безнаказанности. Одно дело, если бы преступник был, но из-за формальных заморочек нам бы не удалось его прижать к стене. В нашем же случае нам даже прижимать некого. Ни одного подозреваемого ни по одному убийству! – полковник выдержал паузу, дав подчиненным время переварить сказанное. – Так что я вас прошу, нет, я вас умоляю, коллеги, выжмитесь по полной и давайте в конце-то концов наведем порядок в нашем городе.

2

Аланов уже не в первый раз оказывается крайним при каждом приступе истерики полковника Жумагулова. Это собрание не стало исключением. Казалось бы, внешность у Аланова совершенно стандартная, да и звание майора, было у каждого третьего коллеги. Ответ на этот вопрос крылся в начальнике следственного отдела. Подполковник Ралин Эмиль Хамитович, очередной карьерист и ловец звезд на погонах. Ранее работал в аппарате министерства внутренних дел, однако после громкого скандала, теневые покровители попросили своего подопечного залечь на дно и не высовывать головы, пока всё не уляжется. Аланов был постарше Ралина, но даже и не думал как-то потакать этим своего нового начальника, у которого он к тому же был заместителем. Ралин же наоборот почему-то сразу же не взлюбил Марата и при первом же удобном случае понизил его до старшего следователя, а на его место поставил своего «человечка» по фамилии Батраков. Да, именно «человечка», потому как иначе эту личность охарактеризовать нельзя. На ежедневных планерках и вечерних пятиминутках, к «человечку», как положено, обращались по имени и отчеству – Андрей Станиславович, но за глаза, среди коллег он был наречен Таба́ки, в честь шакала из знаменитого мультика «Маугли». Ввиду своего узкомыслия или возможно тупости, Батраков проглотил версию о том, что Табаки, с древней латыни, переводится, как бесстрашный. Даже Ралин, видимо тоже от не знания, приятно удивился тому, что подчиненные наградили заместителя таким прозвищем.

Прямота Аланова буквально нервировала Ралина, не привыкшего выслушивать резонные замечания в свой адрес, тем более от какого-то «следака» из захолустья. Для него Аланов был очередной выскочкой, считающей себя умнее начальства. Таких, Ралин, на пике своей карьеры, щелкал, как орешки, выживая, подсиживая или плетя вокруг них интриги. Аланов же оказался крепким орешком. Сколько бы Ралин не вливал яда в уши Жумагулова, мнение главного полицейского оставалось неизменным. Аланов по праву считался специалистом номер один, расстаться с которым, для отдела, было равнозначно ампутации конечности. Тем не менее Жумагулов не мог игнорировать доносы руководителя одного из своих ведущих подразделений. Он прекрасно понимал связи и возможности, к которым Ралин может прибегнуть в любой момент. Из-за этого Жумагулову приходилось устраивать сцены на каждом собрании, чтобы утешить самолюбие «золотого мальчика».

Придя с собрания, Аланов первым делом покопался в деле об убийстве Элфорд и нашел номер телефона ее брата – Артёма Михайловича Ветрова.

– Алло. – лишь со второго раза следователю удалось дозвониться. – Ветров слушает.

– Артем Михайлович, добрый день. Это Аланов, я расследую дело по факту гиб… – следователь заткнулся на полуслове, – По делу вашей сестры. Помните меня?

– А, – протянул Артем, зевая. – Это ты? Неужто соизволил заняться, как твой начальник выразился, глухарём4?

– Мы можем встретиться? – не обращая внимание на язвительный тон собеседника, спросил следователь. – Слышал у вас есть какие-то соображения. Вы что-то раскопали?

– И что, тебе правда стало интересно? – хмыкнул Артем и что-то выпил, судя по сёрбающему звуку. – Начальник твой тоже с интересом слушал меня. Вот только не успел я переступить порог его кабинета, как он уже кому-то позвонил и наорал за то, что его «величество» отвлекают всякой ерундой.

– Артем Михайлович, давайте сделаем так. – Аланов продолжал гнуть свою палку. – Через три часа у меня обед. Буду вас ждать в кафе «Шах и Мат» у площади Аль-Фараби. Честно говоря, следствие в тупике, и мне действительно интересно Вас послушать.

– Я согласен встретиться, но только у меня дома. – Артём шмыгнул носом и громко высморкался. – Вы ведь еще помните, где я живу?

– Посмотрю в деле.

– Тогда жду вас, к двум дня. – голос Артема немного оживился. – И не опаздывайте. Наша беседа займет не один час.

– Спасибо, что согласились встретиться, Артем Михайлович. Буду в назначенное время.

Толстую картонную папку с материалами дела пришлось разделить на два тома и положить в разные кейсы. Уладив формальности по другим материалам, Аланов решил уйти пораньше. На выходе его догнал дежурный и передал большой конверт, скрепленный печатью экспертного института.

– Тебя то я и ждал, – обрадовался следователь и убрал конверт в кейс.

– Ты всё маешься по поводу убийства той англичанки? – с ухмылкой поинтересовался дежурный, ковырнув между зубами заострённой спичкой. – Не надоело? Всё равно по голове тебя за это никто не погладит. Утреннее собрание тому подтверждение.

– И что же ты предлагаешь? Сидеть и ничего не делать?

– Просто не выделяться из толпы и работать не напрягаясь. – дежурный погладил свой живот. – Зарплата от этого все равно не поднимется, а вот нервы тебе уже никто не восстановит. Или ты кайф ловишь от каждой мозготрёпки начальства? Хе-хе.

Старый дежурный рассмеялся так, что заставил вздрогнуть спящего бездомного, удобно растянувшегося на стульчиках в холле. Окинув нас презрением сквозь приподнявшиеся веки, тот отвернулся к стенке и захрапел, одарив нас громким пердежом.

– Ты бы лучше занялся своим делом, и не лез в чужие. Если начальник увидит это чудо, источающее тонкие ароматы «франции», – Аланов кивнул в сторону бездомного. – То тебя точно по головке не погладят.

– Это ты верно подметил. – дежурный подошел к спящему и ткнул в него ботинком. – Эй ты, вставай и вали отсюда! Слышишь?! Кому говорю?!

– Куда ты его гонишь в такую холодрыгу? – Аланов покачал головой. – Позвони в социальные службы и попроси, чтобы его забрали в ближайший пункт адаптации бездомных. На худой конец патрульных привлеки для транспортировки, если у тех не найдется свободных машин.

– Ага, щас! Разбежался! – фыркнул дежурный и всплеснул руками. – На хер я буду заморачиваться ради какого-то бомжары. Да и пошлют меня куда подальше и соцработники и патрульные. На фиг он кому нужен?!

– Поверь мне. – следователь ткнул пальцем в грудь дежурного. – Если с ним что-то случится, то ответственность будет лежать исключительно на тебе. К тому же, статью за оставление в опасности и неоказание помощи еще никто не отменял.

Аланов посмотрел на часы и встрепенулся.

– Ладно я побежал. Выбор за тобой, Гришка. Советую хорошенько всё обдумать. Помни! Уголовная статья!

Последние слова следователь прокричал, выходя из отдела, оставив недоумевающего дежурного одного с проблемой, от которой он уже так просто не избавиться. Бездомный, хоть и находится на последней ступени социальной лестницы, однако человеком от этого он быть не перестает. Случись с ним чего, срок за него дадут абсолютно такой же, что и за обычного горожанина. Это дежурный прекрасно понимал, а потому стал трезвонить по всем известным контактам соцслужб и рассказывать об их прямой обязанности, повторяя слова Аланова о возбуждении дела за халатность.

Снег под ногами хрустел, словно кукурузные палочки – излюбленное лакомство детей всех поколений. Аланов натянул шапку пониже, чтобы закрыть уши, завернул шарф под воротник и надел перчатки, прежде чем двигаться в путь, пешком. Свою машину, простоявшую на парковке почти неделю в условиях лютого мороза, следователь завести даже не попытался, поминая опыт всех прошлых зим. До дома Ветрова идти не так уж и далеко, всего пару миль. За полчаса, быстрым шагом, можно дойти и как раз успеть в назначенное время.

Город всё никак не мог оправиться от череды зимних праздников. Машины на дороге встречались очень редко. Гробовая тишина пустых улиц радовала Аланова, вырвавшегося из отдела, где ежедневно кипит рабочий процесс. Не было ни дня, чтобы за день не произошло ни одно, даже самое мелкое правонарушение. Грабежи, разбои, кражи – всё это стало обыденным делом для местных полицейских. Праздничные дни – не были исключением.

Повернув на третью улицу, шаг Аланова замедлялся, по мере приближения к дому Ветрова. Теперь участок с домом окружало высокое ограждение, поверх которого натянута колючая проволока. В высоту забор был почти под два метра, если не больше. На калитке висел домофон с камерой. Аланов подошел и нажал кнопку вызова. Через пару секунд замок щёлкнул и коротко пропищал.

Снег во дворе аккуратно собран и утрамбован у забора, а дорожка, тянувшаяся вдоль снежных глыб по бокам, выметена до основания. «Крыльцо покрашено в другой цвет? – подумал следователь, пытаясь вспомнить то, каким оно было год назад. – Точно. Было желтым и веселым, стало бурым и мрачным». Вместо деревянной двери, установлена массивная металлическая с тремя врезными замками, камерой-глазком и маленьким застеклённым створчатым проемом. На окнах висели внушающего вида решетки, вырвать которые, судя по всему, будет не так-то просто.

Следователь потянул за ручку и дверь открылась, задев верхней кромкой железный колокольчик. «Дзинь-дзинь!» – раздалось сверху.

– Господин Ветров, – войдя, следователь окликнул хозяина дома. – Это следователь Аланов.

– Проходите, – из-за угла вышел Артем, со скрещенными на груди руками. Взлохмаченные густые волосы заметно поседели и… поредели.

Ветров жестом пригласил Аланова следовать за ним в зал. Наглухо зашторенная комната освещалась настенными светильниками и торшером, нависшем над документами, разбросанными по круглому обеденному столу. Всю правую стену занимала огромная школьная доска. На ней тоже имелись записи и схемы.

– Ну и что же ты выяснил, поработав над делом убийства моей сестры почти два месяца? – с ухмылкой спросил Ветров. – Дайка угадаю. На поиски убийцы были брошены лучшие силы полиции, но в результате долгой и кропотливой работы, преступник так и не был найден. Я ничего не упустил?

– Нет, Артем Михайлович…

– Пожалуйста, аж слух режет, – Ветров скривил лицо. – Называй меня просто – Артем. И давай разговаривать на «ты». Мы не герои книжного романа Толстого. Ты бы меня ещё реверансом поприветствовал.