Полет в Нифльхейм

часть 1, главы 1-3

Вступление

«Я сидела за столиком в кафе на Пятницкой. Кажется, я заказала только кофе. Чашка сиротливо смотрелась на глянцевой поверхности стола. Я была одна. Мой столик стоял у окна, и я могла видеть улицу, медленно промокающую под назойливым дождем. Внезапно, послышался грохот… как будто землетрясение. Еще. Еще и уже сильней. Недопитый кофе подпрыгивал в моей чашке, расползаясь брызгами по столу. И, наконец, я увидела того, кто производил весь этот шум. Я увидела, как из переулка на дорогу вышел динозавр. Судя по внешности, это был Тираннозавр Рекс. Он остановился на обочине и огляделся, внимательно выискивая что-то глазами. Но не было похоже, что он вышел на охоту и искал жертву. Наоборот. Он был испуган. Потерян. Люди проходили мимо, не видя его. Они погрузились в свои мысли и пытались скрыться от проблем под разноцветными зонтами. Машины проезжали, не притормаживая. Никто не обращал на него внимания. Тираннозавр зашагал по тротуару и вскоре скрылся в толпе. Меня поразило то, насколько сильное чувство одиночества породила во мне эта сцена. Мы всегда одиноки, где бы ни находились …

В этот раз я была на рынке. Точнее не на рынке, а на базаре. В восточных странах это очень колоритное место. Похоже пышущий фруктами и специями базар в Ташкенте, или в Самарканде. Кажется, я хотела купить виноград. Да, я искала такой зеленый, без косточек. Подходила к прилавкам и приценивалась. Меня весело окрикивали продавцы и наперебой предлагали сделать самую лучшую скидку. Базар жил своей привычной насыщенной жизнью, мелькали носильщики с дынями на плечах, пестрели черно-белые тюбетейки продавцов и яркие всех цветов радуги платья женщин. Вдруг, я увидела странную картину. У прилавка со свежими лепешками стоял инопланетянин. Он был небольшого роста, в сером комбинезоне; у него была вытянутая голова с большими черными глазами, а кожа имела бледный светло-зеленый цвет. Он тыкал своей узкой длинной рукой в стопку с хрустящими лепешками и ожесточено торговался с продавцом, который, по-видимому, не был удивлен странному покупателю, и экспрессивно жестикулировал в ответ. Как разнообразен этот мир. Как он продуман…

Равномерный шум двигателей меня успокаивал. Самолет летел плавно. В салоне было тихо. Я видела чистое небо в окне. Внизу сплошные облака, на которые падала тень нашего Боинга. Где-то сбоку сверкало яркое солнце. Самолет сделал крен и немного повернул. В иллюминаторе появилась какая-то округлая планета. Она была голубой, а на ее поверхности постепенно начали проявляться зеленые континенты, прозрачный слой атмосферы, белые пятна полюсов на севере и юге. Земля. Я почувствовала страх, дикий, первобытный, неподдающийся контролю страх. Мы были в космосе. А Земля так далеко. В тот момент мне так захотелось ощутить ее. Почувствовать твердь под ногами, вдохнуть прохладный воздух, услышать звуки, оценить кожей температуру окружающего мира, и понять, что я в безопасности. Я дома. Но тогда я поняла, что наш самолет в космосе и эта планета в окне – это все иллюзия, в которую мы приучили себя верить…» - на исписанный лист упала капля и размазала последнюю строчку. Лада машинальным движением убрала слезу с щеки, захлопнула блокнот и кинула его в огонь, разгоравшийся в камине. «Я уже ничего не изменю. Как глупо мечтать о чем-то! Желания не исполняются и мы забываем о них. Но ощущения, что что-то не сбылось, накапливаются. И давят на психику всю оставшуюся жизнь», - подумала она, с безразличием наблюдая, как языки пламени поглощают ее дневник.

ЧАСТЬ 1

ШТИЛЬ

1

Второй месяц в городе стоял туман. Горожане поговаривали, что это - природная аномалия и в Москве раньше такого не случалось. Туман опустился на город в середине сентября и не собирался рассеиваться даже к концу октября, несмотря на значительное похолодание. Все более сокращающийся световой день стал серыми сумерками, в которых пропадали очертания улиц и скверов. Туман обычно усиливался к вечеру, окутывая желтой пеленой дома, фонари и рекламные вывески. К утру он не растворялся, а приобретал гнетущий грязно-серый оттенок. Серая мгла сделала безликими яркие краски осени, и упавшая в ее тишине листва была не огненно-желтой, а ржаво-рыжей, утомленной за продолжительный летний период. Ветер не проносился в кронах деревьев и листья падали под тяжестью пропитавшей их влаги. Туман скрывал лица людей, крал их жесты и приглушал слова. Город замер в ожидании перемен, но они не наступали и, казалось, туман воцарился здесь навсегда.

Молодая женщина стояла с чашкой кофе в руках перед окном и ее неподвижный взгляд тонул в клубах тумана, стремившегося выдавить стекло и ворваться внутрь. Окруженная большой оконной рамой, фигура девушки казалась маленькой и одинокой на фоне развернувшегося за ее спиной полутемного пространства художественного класса. Кофейный аромат тонкой струйкой поднимался вверх по стеклу, оставляя белую испарину. Девушка поставила чашку на подоконник и отошла от окна. В это утро было настолько темно, что ей пришлось включить свет. Из мрака выступили скульптуры и бюсты, расставленные на полках и подставках, наброски картин: акварельные пейзажи, графические техно-рисунки, карикатуры; под определенным углом к центру выстроились мольберты студентов. Девушка присела за свой стол и задумчиво оглядела свой класс. Семь лет назад она сама в первый раз пришла сюда, студентка первого курса факультета дизайна; как много восторгов и амбиций было тогда. И как мало от них осталось теперь. Сейчас она была уже преподавателем с двухлетним стажем. С хорошей специальностью и грузом ответственности за ее выбор. Студенты начали подходить, вскоре класс заполнился.

часть1, главы 4-5

4

Полуденный зной раскалил свежий июньский воздух. Белые, веселые облачка неспешно плыли по небу и отражались в глянцевой поверхности моря в виде больших ленивых медуз.

Лада припарковала машину на портовой стоянке и направилась к пристани. На ней был светло-голубой летний плащ и красивые синие туфли на небольшом каблучке. Она соскучилась по мужу и, проснувшись утром в особенно веселом настроении, решила встретить его. К тому же он предупреждал, что поплывет с журналистами, и девушке захотелось посмотреть на столичных гостей. Она вышла к причалу и заметила группу мужчин, столпившихся у пришвартованного Рагнарека. Пока моряки убирались на судне, Игорь разговорился с журналистами. Лада остановилась взглядом на одном из них и внезапно почувствовала легкую дрожь. Ощутив на себе чей-то взгляд, парень посмотрел на нее, резко покраснел и отвернулся.

Девушка подошла к ним и натянуто улыбнулась.

Игорь представил их. Невысокий полный паренек в очках и с фотоаппаратом на шее – был фотографом Мишей Маховским. Пишущего журналиста, покрасневшего от женского взгляда, звали Влад Коченов. Девушка снова посмотрела на него, их взгляды встретились и тут же осеклись, как столкнувшиеся биллиардные шары.

Это был необычный красивый человек. Он выглядел молодо, лет на двадцать пять, хотя на самом деле был старше Игоря на два года. Влад был высоким, худощавым парнем с ярким, выразительным лицом. Но его привлекательность была не в проявлении мужественности, а в какой-то тонкой эстетике, породистом аристократизме. У него было вытянутое лицо с высоким лбом, тонким, прямым носом и бесцветные, полные губы. Поражало в его облике изысканное сочетание светлой кожи и темных, почти черных волос и бровей. Но особенно пронзительными были его глаза: большие, карие, в окружении густых черных ресниц; в них сочеталось не сочетаемое – как у молодого жеребца рвущегося из паддока на ипподром – вызов и преданность, агрессия и беспомощность.

Лада, внезапно, вздрогнула, будто пришла в себя после короткого обморока и, наконец, услышала о чем говорят люди вокруг. Миша приглашал их вечером к ним в отель посидеть в ресторане и отметить возвращение. Игорь не стал отказываться, заметив веселое предвкушение на лицах остальных моряков. Лада попрощалась и они направились к стоянке.

Игорь шел позади, хмуро смотрел под ноги и насвистывал какую-то песню. От него не укрылся взаимный интерес, резкой вспышкой промелькнувший между Ладой и Владом, хоть они и не обменялись ни одним словом. Назойливое, неприятное чувство начинало скрести в душе и еще больше усугублялось от того, что Влад понравился ему как человек. Игорь давно не встречал таких остроумных собеседников. Он вспомнил студенческие тусовки, когда обсуждал с друзьями всё новое и интересное от политики до научной фантастики. Во Владе был здоровый мальчишеский задор и, несмотря на возраст, по-детски открытое отношение к миру и людям.

- Я, наверно, не поеду сегодня в ресторан, - Лада первой прервала молчание.

- Почему? Эти журналисты – интересные люди, с ними приятно общаться. Неужели тебе хочется сидеть дома, вместо того, чтобы немного развлечься? Пойдем! Давненько мы в ресторане не были. Я как раз взял аванс на работе - можно хорошо погулять.

- А потом пару недель в мастерской будешь зарабатывать на то, что сегодня потратим.

- Не важно! Надо ловить мгновение. Если хочется, почему бы не пойти?!

Лада неопределенно пожала плечами. Она внезапно почувствовала сильную усталость и ей не хотелось ни о чем думать.

В ресторане для их компании сдвинули несколько столов, чтобы разместить девять человек: пятерых моряков (двоих не пустили жены), журналистов и Игоря с женой. В приятном полумраке кружили официанты с подносами и звучала неназойливая музыка в стиле ретро. Миша, сразу опустошив графин водки, подсел к рыболовам и завел душевную беседу. Игорь хоть и выпил прилично, чтобы поддержать компанию, выглядел трезвее спортсмена на старте. Он не любил выпивать и делал это только ради компании, при этом всегда выглядел как будто не пил вовсе; казалось, алкоголь на него не действует, хотя он просто держал себя в руках, не давал расслабиться. Лада с радостью позволила себе лишнее, зная, что муж останется почти трезвым и как-нибудь довезет ее домой; он, зная ее нелюбовь к легким напиткам, предложил ей тоже, что пил сам – бренди. Влад выпил рюмку коньяка и понял, что его развозит, поэтому он отодвинул стакан и переключил внимание на закуски, в изобилии заполнившие стол: копченая рыба, икра, морепродукты в соусе, салаты и жареные на гриле овощи.

- И как вам Швеция? Суровая страна с холодными зимами, но теплыми сердцами у местных? – спросил он Игоря и Ладу. Разговор зашел о путешествиях.

- Да, шведы сдержанные, не сразу поймешь, что у них на уме, - подтвердил Игорь, - А зимы у нас не лучше.

часть 2. Следы колес на асфальте. глава 1

ЧАСТЬ 2

СЛЕДЫ КОЛЕС НА АСФАЛЬТЕ

1

Влад долго пытался открыть замок, заходя то с одной то с другой стороны двери. В подъезде на их площадке горела всего одна лампочка и этот скудный свет ничего не мог прояснить. Лада стояла молча, прислонясь плечом к стене. Было далеко за полночь, она слишком устала; прошедший день был одним из самых сложных в умственном восприятии и просто физически утомительным из тех, что она помнила за всю жизнь. Она порвала с прошлым и ничего не знала о будущем, но сейчас она ни о чем не хотела думать, кроме легкого ужина и сна.

- Да, я сглупил. Надо было поэкспериментировать с этим замком. Брат недавно поменял его и сам еще не привык к новым ключам, - Влад устало запрокинул голову, сжимая и разжимая уставшие пальцы.

- Он сам где будет ночевать?

- У родителей на даче. Его квартира теперь наша как минимум до осени. Зимой ему будет тяжело добираться оттуда до работы.

- А мы куда денемся? – Лада почувствовала себя обездоленной.

- Будем снимать квартиру. Не переживай, все устроится.

- Ты говорил, что ты все устроишь, а теперь так безлично «все устроится»!

Влад, наконец, открыл дверь и распахнул ее перед своей любовницей. Лада вошла первой, включила свет и огляделась: это была маленькая уютная квартира, состоящая из двух комнат – кухни и кабинета. Девушка глубоко вздохнула и прошлась по комнатам. Здесь было все чужое: некрасивая мебель цвета светлого дерева, назойливые обои с цветами, бледные занавески; стол в кабинете был завален какими-то личными документами, кухня блестела такой чистотой, как будто в ней никогда не готовили; здесь был даже запах чужой - дикая смесь остропахнущего чистящего средства и пыли. Переступая порог, Лада рассчитывала тут же лечь спать, но теперь желание хорошего отдыха испарилось, как будто это уже было утро следующего дня. Девушка поставила варить кофе, покопалась в шкафах и холодильнике и, посчитав, что из предложенного набора продуктов, самым оптимальным вариантом будет сделать пиццу, принялась раскатывать тесто.

- Ну что, давай рассказывай мне все, - крикнула она Владу, который устало раскладывал их вещи в коридоре.

- О чем?

- О себе. Что я о тебе знаю? Ничего, кроме того, что ты характером похож на меня. Начни с того, что мы теперь будем делать?

- Я попросил Олега узнать какие нужны документы для развода и собираюсь заниматься этим процессом в ближайшие дни.

- Как я понимаю, жена согласна дать тебе развод?

Влад задумался и его молчание насторожило Ладу.

- Она не может поступить иначе. Чтобы это понять, надо знать историю наших отношений.

- Я готова послушать. Кофе вскипел. Присаживайся, поговорим.

Влад задумчиво уткнулся лбом в сложенные руки.

- В общем, мне было двадцать пять. Я работал журналистом в газете. В издательство устроилась семнадцатилетняя девчушка, она училась в техникуме и снимала жилье. Я был на последнем курсе института, получал второе высшее образование – факультет журналистики.

- А первое?

- Московский государственный университет геодезии и картографии. Факультет геодезии. Узнав, что я учусь, она просила помочь поступить в институт. Я, конечно, откровенно пытался ей помочь, но у нее ничего не вышло. А отношения завязались тесные. Мы поженились. Через три года родилась Машенька. Мы жили в моей квартире. Я ее им оставлю, а мы с тобой найдем что-нибудь новое.

- На эту вашу квартиру я и не претендую. Более того, я бы еще подумала: с кем я связалась, если бы ты выселил оттуда жену и дочь. А тебе не жалко их бросать?

Влад мрачно посмотрел на нее.

- Дочь мне жалко. Но я ее не оставлю, всегда буду ей помогать. А от отношений с женой уже давно не осталось никаких чувств.

Ладу разбудил звонок в дверь. Она вскочила с дивана и, на ходу удивляясь как Влад может не слышать это дребезжание, подошла к двери, мельком глянув на часы – было около половины первого. На пороге стоял парень. Он покраснел и неловко потоптался на коврике в прихожей, когда девушка впустила его.

- Лада? – тихо спросил он.

часть 2, глава 1

2

Несмотря на уговоры жены, Влад не стал меняться, как бы она его не просила. Лада очень скоро это заметила. Он, конечно, честно пытался ложиться спать в нормальное время и вставать утром раньше (по его понятиям ни свет ни заря), но дальше этих изменений дело не пошло. Он не стремился найти какую-нибудь дополнительную работу и Ладу, несмотря на то, что она его хорошо понимала, это уже начинало раздражать.

Их совместное существование вскоре стало чередой вялотекущих ссор и неразрешенных конфликтов. Они обвиняли друг друга во всех промахах и ошибках, а схожесть характеров мешала им обоим попытаться пойти на компромисс.

Лада устроилась преподавателем рисования и черчения в ближайшую школу. У нее было всего четыре урока в неделю за которые она получала такие ничтожные копейки, что Влад говорил: будет дешевле если она вообще не будет туда ходить. Лада злилась и, втайне от него снимала в банке со своего счета деньги, которые ей посылали родители.

Однажды она вернулась домой с работы и застала Влада на кухне. У него был такой вид, что ей в первую минуту подумалось, что она чего-то еще не знает и на самом деле началась третья мировая война.

- Что случилось? – спросила она, когда поняла, что его здоровью ничего не угрожает и у него просто небольшой нервный срыв.

- Наша хозяйка заходила. Сказала, что если мы не оплатим за последние три месяца, то в следующий раз придет с полицией.

- И всё?!

Он молча кивнул.

- Ну, что ж, ожидаемо.

- Если бы ты не купила машину, мы бы смогли все оплатить и не сидеть в долгах.

- Что ты как старуха?! Если бы то и если бы это! – разозлилась Лада.

- Это было бы разумно.

- Разумно то, что сделала я. А ты думай, как нам выкручиваться! Или мы сначала должны стать бомжами прежде чем ты, наконец, осознаешь, что надо начать что-то делать?! И еще: ты уже распилил мою машину за последний месяц. Прими ее, как данность и больше не говори об этом. Я ею довольна. Она - единственное мое удовольствие во всей этой серости.

- Отлично! Мы с тобой вроде вместе решили порвать с прошлым и быть вместе в будущем! А теперь, я один должен решать все проблемы.

- Я же с тобой. Я и не ухожу. Почему ты перекладываешь ответственность на меня?!

- Не собирался. Ясное дело – моя ответственность.

- Тебе видно это не нравится?

- Я в восторге. У меня не было столько ответственности за жену и ребенка, сколько за тебя одну.

- Ты – наглая скотина! Ты сначала вспомни, что я потеряла в прошлом, связавшись с тобой.

- Слушай, никто никогда не пытался меня переделать. Это только ты одна появилась и пытаешься меня изменить. Оставь меня в покое.

- Считаю, что изменения тебе бы помогли.

- Себе помогай! Что ты заправляешь в свой Рено, воду из-под крана? На что обедаешь в ресторане возле школы? Откуда эти новые уродливые сапоги со стразами, которые валяются в прихожей?

- Ах, ты поганец, хорошо все подсчитываешь. Калькулятор с собой носишь?

- Я не подсчитываю. Ты сама хвасталась сапогами и тем, что заправляешь супер очищенный бензин.

- А ты запомнил?! Придурок!

Она хлопнула дверью и ушла в другую комнату. Влад стоял в оцепенении, упорно уставившись в одну точку. Наконец, он провел рукой по лицу, будто снимая с себя напряжение, и пошел следом за женой. Лада увидела его унылое лицо в дверном проеме и еле сдержалась от улыбки.

- Ладно, я займусь поисками работы. Мы будем хорошо жить, вкусно есть и дорого отдыхать. Обещаю. Ты не достойна этого жалкого быта. У тебя должно быть все лучшее. Прости, я всегда осознавал, что это так. Но сегодня, меня куда-то понесло. Я наговорил глупостей. Ты – единственное, что делает мою жизнь полной, - высказал он на одном ритме, хотя эти слова дались ему тяжело.

- Значит, идешь мне на уступки? Делаешь мне одолжение тем, что готов заняться нормальной работой?

- Нет, я это и вправду осознаю.

Он разговаривал, не отрывая глаз от пола. Это было странное ощущение, желание почувствовать взгляд ее черных глаз и одновременно боязнь увидеть в них бездонную пустоту. Лада подошла к нему и молча обняла его. Избавленный от необходимости встретиться с ней взглядом, Влад уткнулся лицом в ее волосы.

часть 2, глава 1-2

Весна привнесла оживление в череду серых похожих дней. Апрельское солнце грело по-летнему интенсивно и московские улицы быстро освободились от последних признаков ушедшей зимы – ржавых клочков снега, спрятавшихся в затененных местах. Теплый весенний ветер, вместе с запахом распускающихся почек и молодой травы, принес позитивный настрой и поворот на новые светлые мысли. Лада обнаружила, что совсем отвыкла от такой резкой жаркой весны, когда за одну неделю город из заснеженного становился цветущим. В Калининграде весна наступала чуть ли не в феврале: сначала над городом проносился теплый бриз со странным весенним запахом; еще не успевший растаять снег медленно растворялся в больших лужах; затем наступали длительные дожди, вымывавшие остатки зимы и солнце начинало разогреваться, успевая за пару безоблачных дней высушить улицы; морской прибой становился ритмичней и вода делалась ярче и прозрачней.

Лада облокотилась на капот своей машины и, прикрывая глаза от яркого солнца, посмотрела на расстелившийся внизу город. Было слишком рано и на Воробьевых горах никого не было кроме них с Владом. Влад стоял прислонившись к своей машине и самодовольно поглядывал на жену. Его БМВ в очередной раз уже в пятом заезде обогнал ее Рено и Лада, не любившая проигрывать, теперь выглядела злой, так что он начинал беспокоиться о последствиях этих гонок.

- Хочешь поменяемся? Проедешь на моей машине, - предложил он, - Лада, надо уметь проигрывать.

- Ха, это где я проиграла? И кому: тебе и твоей колымаге, времен юности моего дедушки? Ты знаешь, у нас нечестное соревнование. Твоя машина после спортивного тюнинга, она специально предназначена для быстрой езды.

- Но ты, зато, заливаешь очищенный бензин.

- Ты опять об этом! – Лада рассмеялась, - А у тебя какая-то немецкая присадка. Так что, не надо тут делать из меня дуру.

- Я могу поделиться. Только это не поможет.

- Ладно, присадки только и используют для того, чтобы оживить такое старье, как у тебя. Думаешь, я собираюсь запороть новый двигатель твоей химией?

- Лада, не злись. Разница в почти сто лошадей. Это просто физика. Но, конечно, твоя машина шикарней, мне даже стыдно ехать за ней следом. Портить ей антураж.

Лада покраснела и улыбнулась. Их взгляды встретились. В глазах Влада по-прежнему была та восторженная любовь, которую она увидела в нем в тот момент, когда он стоял на пристани и говорил, что не может не вернуться к ней. По ее глазам он никогда ничего не мог прочитать; и теперь его поразило только то, что их чернота блестит сильней перламутрового корпуса машины.

- В следующем месяце поеду в командировку. Наконец-то, смогу сам заплатить за квартиру и вернуть долг Олегу.

- Да, он нам здорово помог. Если бы не он – нас бы поперли с квартиры, - Лада мешала трубочкой молочный коктейль.

В кафе было так мало посетителей, что их тихие голоса были хорошо слышны даже в дальнем углу.

- Он мне недавно рассказывал, что у них появилась новая сотрудница, которая ему понравилась. Было бы хорошо, если у него все сложится удачно. Он ведь полтора года переживал после расставания с прошлой девушкой.

- Что такой же влюбчивый как ты?

Влад рассмеялся.

- Я бы порадовался за него, если бы ему повезло также как мне.

В середине мая Влад собирался в командировку в республику Коми. Лада никак от него не ожидала таких способностей, но Владу удалось договориться на работе и взять с собой жену в качестве фотографа. Они долетели до Екатеринбурга на самолете и, переночевав в гостинице, на следующий день вылетели на вертолете на плато Мань Пупы Нёр, про чьи каменные столбы Влад должен был написать статью.

Лада поняла одну удивительную вещь – до этих пор она ничего не знала про Россию. За всю жизнь она была только на Черном море и в Калининграде на Балтике и не подозревала сколько еще есть мест на родине, где стоит побывать.

Плато оказалось необычным местом, недаром древние народы приходили сюда поклоняться духам и считали эти горы мистическими. Округлая ровная возвышенность утопала в траве и первых весенних цветах, местами под деревьями и мелкими кустарниками еще лежал снег. Взгляду открывался горизонт с горами, окутанными утренней дымкой, которую пронзали лучи солнца.

Каменные столбы поднимались на двадцать-тридцать метров в высоту и имели свои уникальные очертания; солнечный свет освещал спрятавшийся под выступами мох, который переливался, как древняя бронза.

часть 2. Следы колес на асфальте. глава 3

3

Лада стояла у плиты и варила кофе. По шуму воды из ванной она поняла, что Влад проснулся. Через пару минут он пришел на кухню. Они прилетели в Москву под утро и проспали до полудня. Теперь оба выглядели уставшими и изможденными. Влад остановился перед раковиной, чтобы помыть яблоко и странно посмотрел на нее. Девушка почувствовала его пристальный взгляд. Она поняла: он увидел, что вся ее шея была в засосах. Лада ответила молчаливым взглядом: в ее глазах красноречиво читался ответ на его вопрос: «Я была с Игорем четыре дня. А как ты думаешь, что мы делали, находясь вместе все это время?» Влад смущенно покраснел и отвернулся. В его лице мелькнула смесь самых разных эмоций: но Лада так и не поняла, которая стала преобладать. Ревность или обида? Она убрала кофейник с плиты.

- Садись за стол. Будем завтракать.

Первое время они сидели молча, не находя слов в компании друг друга. Потом, когда Влад немного успокоился, он первый прервал молчание.

- Я, когда не нашел тебя дома, позвонил твоим родителям. Но я не стал их пугать, говорить, что ты исчезла. Пытался как-нибудь из разговора понять – может быть ты у них. Так вот, они хотели, чтобы ты приехала к ним. Твоя сестра скоро будет рожать и вам всем надо увидеться.

Лада не очень часто думала о своей семье и теперь ей было необычно ощущать свою причастность к событиям происходящим с ними. Она любила и ценила своих родителей. Но особенно она уважала их за то, что они никогда не лезли в ее жизнь, не советовали и не учили. Они воспитали самостоятельного и разумного человека, способного принимать решения и нести за них ответственность; Лада была благодарна им за то, что они вовремя это поняли и не пытались вносить коррективы в ее жизнь. Ее родители: отец – Андрей Павлович, работал в администрации, был заместителем главного архитектора города, мать – Вера Васильевна, преподавала в техническом университете Твери, на факультете гражданского строительства, они в раннем детстве привили дочери интерес к искусству и чувство стиля. Но больше всех кому была благодарна Лада за свою независимость – это ее сестра. Вторая дочь родилась, когда Ладе было девять. И все внимание родителей тут же переключилось на младшего ребенка. Они окутали ее той заботой и опекой, которых (как они думали) была лишена Лада, потому что была первой и была воспитана в полной самостоятельности. Отчасти поэтому Вероника выросла противоположностью старшей сестры. Она была пассивной, домашней и никогда не проявляла излишнюю инициативность. До определенной поры сестры были близки и понимали друг друга как саму себя. Но в один момент все изменилось. Лада привела Игоря знакомиться со своей семьей и подросшая Вероника – романтичный неуклюжий подросток влюбилась в него без памяти. Она пыталась скрывать это и держать свои эмоции втайне, но очень скоро все стало слишком явным, потому что она сама выдала себя резкой сменой отношения к старшей сестре. Лада стала ей ненавистна и Вероника постоянно раздражалась на нее по пустякам и использовала любой случай, чтобы поиздеваться над ней. Лада поняла причину этого негативного отношения и простила ей детскую вспыльчивость. Но с тех пор, они уже не были близкими подругами и общались почти как чужие, хотя сами не желали бы этого никогда. Хрупкое равновесие наступившие после того, как Игорь и Лада переехали на Балтику, быстро нарушилось, когда Лада сообщила, что развелась и собирается замуж за другого. Вероника вообще перестала с ней общаться и узнавала новости о сестре только через родителей. Лада также не очень интересовалась жизнью сестры, но не отказывалась послушать, когда мать или отец ей что-нибудь рассказывали. Она через них поздравила сестру с поступлением в университет на факультет биологии и по их принуждению приехала на один вечер на ее свадьбу (это было в самый разгар прошедшей зимы, когда она с Владом наскребла последние копейки на подарок). Зная о таком резком неодобрении, Лада решила не знакомить ее со своим новым мужем и не обижалась за то, что Вероника не приехала на ее свадьбу, которую они отметили на даче у родителей Влада в тесном семейном кругу.

От родителей она еще весной узнала, что сестра беременна; не без иронии отметив про себя, что оказывается сестра выходила замуж, уже ожидая ребенка.

Теперь Лада почувствовала, что ей надоели эти бесконечные препирательства с сестрой и решила откровенно поговорить с ней и выяснить все моменты, которые вызывали помехи во взаимоотношениях. Она пока не знала, захочет ли Вероника выяснять эти моменты, но поняла, что подобное положение вещей надо менять.

- Ладно, как-нибудь съезжу. Ты поедешь со мной. Надо тебе познакомиться с моей сестрой, - сказала она, потягивая горячий кофе.

- Как хочешь, - без особого энтузиазма ответил Влад и продолжал намазывать тост вареньем.

Но вскоре Лада забыла о необходимости съездить к сестре и родителям в Тверь; у нее нашлись дела поважнее. Они с Владом, наконец, затеяли покупку своей собственной квартиры. Родители Лады и Влада помогли им своими сбережениями, а Влад взял ипотечный кредит в банке на три года (он рассчитывал погасить его раньше). Все это стало возможным благодаря тому, что Влад устроился работать на телевидение в один из научно-развлекательных каналов, где он вместе с двумя другими парнями делал репортажи про автомобили. Девушка решилась продать свой Vel Satis. Она отрывала его от сердца – настолько ей нравилась эта машина, но возможность получить свою собственную квартиру, убеждала ее в правильности этого шага.