Полнолуние

8

Она лежала на спине, подложив руки под голову, и смотрела в потолок.

Итак, что же происходит? А ничего. Просто она влюбилась. И Фатих здесь ни при чем. Она влюбилась в оператора Эвана. Правильно это или нет, она не знает. Она знает только, что жаждет его поцелуев и теряет голову, когда он прикасается к ней.

Лесли перевернулась на бок. Завтра они все будут в Анджуне, и наверняка она снова сможет увидеть его. И если это судьба…

К черту судьбу. Судьба уже изрядно поморочила ей голову. Сначала она думала, что ее суженый — Жан-Поль. Потом ей казалось, что это — Фатих. А теперь… Теперь она ничего не знает, кроме того, что ни один мужчина в мире не целовал ее, как… Адам? Или Эван?

Она провалялась в постели несколько часов и даже забыла об обеде. Только когда с террасы послышались голоса, снова вернулась к реальности. И вышла на террасу.

— Привет, сбежавшая кинозвезда! Небось, сидишь здесь голодная? — встретил ее Жан-Поль.

— Ты так чертовски догадлив, — ответила она. — Но я буду хорошей девочкой и сейчас же пойду обедать.

— Не утруждай себя. Я не только догадлив, но и заботлив. — Он полез в рюкзак и достал упакованный в фольгу обед.

Лесли поблагодарила и жадно набросилась на еду. Жан-Поль принес гитару, и обедала Лесли под музыкальное сопровождение. Когда время приблизилось к закату, она решила прогуляться по пляжу. Фатих и Жан-Поль не могли составить ей компанию, поскольку должны были забрать из мастерской мотоциклы и заправить их.

Она сидела на берегу, наблюдая за сменой красок на поверхности океана, но мысли ее летали по всему Арамболю.

Где он сейчас? Если ищет ее, то рано или поздно появится на этом пляже.

Солнце село, пляж опустел, в ресторанах засветились огни.

А Лесли продолжала сидеть на берегу и ждать его.

Наконец, когда совсем стемнело, она потеряла надежду.

Я найду тебя, Мария. Это все, что он сказал. Но он не сказал, когда. И еще он много чего не сказал ей. А она сидит здесь и ждет его. Почему? Потому что не знает, как будет дальше жить без него.

Она встала, отряхнула от песка юбку и полезла в рюкзачок за фонариком.

Черт! Она забыла фонарик. Оставила его на полу у кровати!

Ну что ж, ничего не поделаешь. Придется вспомнить опыт своего первого дня в Арамболе.

Она пересекла пляж и вошла в рощу. Первые десять метров дались ей довольно легко, но потом пришлось замедлить шаг и идти, осторожно ощупывая ногами почву. Но, несмотря на сложность передвижения, ей почему-то в этот раз нравилось идти в темноте. Она часто останавливалась, поднимала глаза к небу и любовалась первыми яркими звездами. А еще она думала о нем и о том, что было бы, если бы они сейчас встретились в этой чарующей темноте рощи.

Прислонившись спиной к пальме и прикрыв глаза, Лесли в очередной раз повисла в паутине сладких любовных грез, когда неподалеку послышались голоса. Она открыла глаза и увидела два луча, идущие ей навстречу. Голоса приблизились: один из них был мужской, другой — женский. Лесли уже собиралась обнаружить себя, как вдруг оба фонарика погасли. У ствола кокоса застыли два силуэта.

Влюбленные, с завистью подумала Лесли. И им, конечно, не до нее. Она невольно прислушалась.

— Я не могу без тебя, слышишь, не могу без твоей любви, — страстно шептал женский голос. — Ты не можешь оставить меня…

— Прости… — Мужчина громко вздохнул. — Но я сам не понимаю, что со мной происходит…

Лесли показалось, что она сошла с ума. Голос мужчины был знакомым. Этот голос сегодня утром на пляже говорил ей, что найдет ее. Это был он. Перепутать этот голос с другим она не могла.

Ей хотелось завыть от отчаяния. Сползти по пальме на землю и зарыться лицом в глину и песок под ногами. А потом куда-то бежать, бежать и ничего не видеть и не слышать. Ее сердце билось так яростно, что она испугалась, что они услышат его удары. Она задыхалась от боли, разрывающей сердце на куски.

— Поцелуй меня, — прошептала женщина.

Лесли невольно подняла глаза и увидела, как его руки легли на плечи женщины. О нет! Ничего этого нет! Это неправда! До боли сжав кулаки, Лесли зажмурила глаза. Потом, чтобы не закричать, укусила себя за кулак. Наконец повернулась и медленно пошла в сторону пляжа.

Плевать, если они увидят ее. Плевать, если он узнает ее. Плевать на весь мир, потому что для Лесли больше не существует мира.

И ей плевать, если она сейчас свалится в яму. Плевать, если напорется на корень и споткнется. Плевать, если умрет.

Непонятно как, ноги вынесли ее из рощи и, заплетаясь, понесли по песку. И тут она наконец споткнулась о собственную ногу и растянулась.

Горячие слезы хлынули из глаз. Раскинув руки, Лесли лежала на песке и горько рыдала.

Она вернулась в дом, опустошенная, с опухшими от слез глазами.

Жан-Полю и Фатиху она собиралась сказать, что упала, ведь по ее лицу они догадались бы, что она плакала.

Но, к ее облегчению, их в доме не было. На террасе она нашла записку:

Но ей теперь было совсем не до ужина. Она вошла в комнату, нашла ручку и на обратной стороне их записки написала:

Оставила записку на террасе, вернулась в комнату, зажгла свечу, разделась и легла в постель.

Глупые слезы снова затопили глаза, и, обняв подушку, она сначала обильно оросила ее, а потом, обессиленная, заснула.

Ее разбудили громкие мужские голоса за дверью ее комнаты.

Кому это вздумалось поднимать с утра шум? Неужели Жан-Поль и Фатих повздорили?

Приподнявшись на локтях, Лесли прислушалась. Жан-Поль что-то горячо доказывал кому-то, но это был не Фатих.

— Сколько раз я могу тебе повторять: здесь живет Лесли, — слышался раздраженный голос Жан-Поля.

— Но она американка? С длинными пепельными волосами? И еще у нее большие синие глаза? — говорил другой.

— Да. А еще стройные ноги и округлая грудь. Но она не Мария.

— Все равно я хочу ее видеть. Я знаю, что это она.

Лесли показалось, что она сходит с ума. Это был он.

— Какой ты упрямый, — сквозь зубы процедил Жан-Поль. — Ты что, не понял, что я не позволю тебе барабанить в ее дверь? Если хочешь увидеть ее, дождись, пока она проснется. И не ори так.

— Но я не могу ждать, как ты не понимаешь?

Лесли стояла под дверью, затаив дыхание. Он нашел ее. Только зачем? Ее охватило трепетное волнение.

— Слушай, может, ты поищешь свою Марию где-нибудь в другом месте? — снова донесся язвительный голос Жан-Поля.

Хороший совет, с горечью подумала Лесли. Пусть лучше поищет ту, которую целовал вчера в роще.

В этот момент послышался скрип соседней двери, а за ним и заспанный голос Фатиха.

— И что это вы, джентльмены, подняли с утра такой шум?

— А вот, великий оператор Эван разыскивает Марию, но при этом пытается вломиться к Лесли, — пояснил ему Жан-Поль.

Что же делать? Лесли в нерешительности застыла. Похоже, он твердо намерен увидеть ее. А она? Сможет ли она устоять перед искушением увидеть его, быть может, в последний раз?

Она натянула одежду и открыла дверь.

Перед дверью стоял он. В своей дурацкой кепке задом наперед и в голубой футболке. Слева от него стоял Жан-Поль, справа — Фатих.

— Что здесь происходит? — спросила она, изо всех сил стараясь унять волнение.

— Добился своего. Заставил девушку чуть свет вскочить с постели, — пробурчал Жан-Поль.

Но он как будто не расслышал.

— Привет, Мария.

— Привет, — сухо ответила она. — Что ты здесь делаешь?

— Как что? Я же сказал, что найду тебя. — Он смотрел на нее так, будто кроме нее вокруг никого уже не было.

— А зачем? — глупо спросила она.

— Хочу пригласить тебя в Анджуну.

— Ты опоздал, приятель. Она едет туда с нами, — быстро вмешался Жан-Поль.

— Правда? — Он удивленно поднял брови.

— Правда, — ответила она.

— И все же, Мария, я бы хотел поговорить с тобой, — настойчивым голосом сказал он.

Она бегло глянула на Жан-Поля. Его лицо было непроницаемо суровым. Потом перевела взгляд на Фатиха. На его лице была улыбка. Он незаметно подмигнул ей.

— О чем? — наконец спросила она.

— Вот именно, о чем? — снова всполошился Жан-Поль.

— О том, что между нами было, — твердо ответил он.

Фраза шокировала не только Лесли. Повисла тишина. Лесли опустила глаза, чувствуя, как горят ее щеки.

Фатих похлопал Жан-Поля по плечу.

— Пойдем, друг. Пусть люди поговорят.

Как только они удалились на террасу, она, не поднимая глаз, распахнула дверь.

— Что ж, входи.

Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Пытаясь скрыть смущение, она бросилась к кровати и принялась застилать ее.

И тут почувствовала, как его ладони легли ей на плечи. Тяжелые, теплые… Она замерла.

— Оставь. Давай лучше поговорим.

Он усадил ее на кровать и сел рядом. Она отвела глаза и уставилась на пальмы за окном.

— О чем?

— Ну, например, о том… — Он вздохнул. — О том, что сегодня полнолуние.

Она с недоумением покосилась на него.

— О том, что в полнолуние океан выходит из берегов, и его волны начинают светиться, — продолжал он. — А еще в полнолуние даже самые яркие звезды теряют свой блеск и привлекательность…

Она растерянно уставилась на него.

— А что еще бывает в полнолуние? — спросила она.

— А то, что в полнолуние в умах и сердцах людей происходит прояснение, — ответил он. — В общем, я хочу сказать, что ты мне нравишься, Мария.

Перед ее глазами проплыли картинки, которые она видела вчера в роще. От горечи перехватило горло.

— Правда?

— Да. После того, как мы поцеловались, я потерял голову.

— Понятно. Поэтому целуешься с другой, — выпалила она.

— О чем ты, Мария?

— О кокосовой роще. Ты вчера целовал там женщину. И этой женщиной была не я, — отрезала она.

— Мария, клянусь, я никого вчера в кокосовой роще не целовал, — горячо проговорил он. — Ты перепутала меня с кем-то.

Она смотрела ему в глаза, в их темные глубины, которые теперь пересекали тонкие молнии возмущения. Ей так хотелось верить ему! А может, и вправду все, что она вчера видела, всего лишь приснилось ей?

— Что ж, значит, мне показалось. — Она вздохнула. — Прости…

Заметив, что она оттаяла, он быстро полез в карман джинсов и достал ее заколку.

— Вот. Ты забыла ее у ручья, — сказал он.

Она улыбнулась и взяла из его руки заколку.

— Спасибо.

— Так мы едем в Анджуну? — спросил он, оживившись.

— Едем.

Когда они вышли из комнаты, по их лицам Жан-Поль и Фатих поняли, что им остается только пожелать этой парочке приятного путешествия.

— Увидимся в Анджуне! — крикнула им на прощание Лесли.

Путешествие до Анджуны показалось Лесли красивым сновидением. Сначала они мчались по узкой, виляющей дороге между рисовыми полями, потом переправились на пароме через реку, а после снова помчались по узкой дороге мимо деревень и часовен, полей и садов.

Она сидела за его спиной, обхватив руками его гибкое тело. Порой, притворяясь, что боится быстрой езды, вскрикивала и крепко прижималась к нему. И тогда он прибавлял скорости, заставляя ее распластать ладони по его груди, приникнуть к нему всем телом, искать в нем защиты. Но она знала, что это он беззащитен, потому что не может отвечать на ее замаскированные ласки, и от этого испытывала головокружительное волнение.

Наконец он сбавил скорость и свернул на дорогу, ведущую к рыночной арке. Они остановились и соскочили с мотоцикла.

— А теперь пойдем завтракать, — сказал он и, схватив ее за руку, увлек за собой на рынок. — Небось, умираешь от голода.

Фли-маркет располагался на огромной поляне между старыми кокосами. Торговцы сидели на ковриках, прямо на земле, разложив перед собой свой товар. Они попетляли между торговыми рядами и наконец вошли в шатер ресторана.

— Нам нужно быстро поесть, а потом купить тебе одежду, — заявил он, как только они уселись за столик.

Лесли вытаращилась на него.

— Что ты задумал?

— Ничего особенного. Просто тебе сегодня предстоит быть главной героиней нашего фильма, — ответил он непринужденно и подвинул к ней раскрытое меню.

— Что? — удивилась она. — Почему ты не сказал мне об этом раньше? Может, я не согласна?

— Прости, Мария. — Он пожал плечами и сделал детское лицо. — Но теперь поздно что-либо менять. Наша команда прибудет сюда через час. Я пообещал, что ты дашь интервью.

— Да, но… — попыталась возразить она.

Но он уже не слушал. Повернувшись в сторону, он махал рукой официанту.

Лесли поняла, что протестовать бесполезно, и уткнулась в меню. По правде говоря, ей совсем не хотелось протестовать: перспектива покрасоваться перед камерой выглядела заманчивой.

Когда к столику подошел официант, она заказала себе мюсли с йогуртом и кофе. Он заказал яичницу, тосты и тоже кофе.

Как только официант отошел, он положил локти на стол и уставился на нее. И опять из его темных глаз на Лесли обрушился поток очарования и нежности.

Наконец она решилась прервать магию взглядов.

— Послушай, — сказала она с улыбкой. — Может, наконец, представимся друг другу? Меня зовут Лесли.

Он усмехнулся.

— Неправда. Для меня ты Мария. Что касается меня, то можешь звать меня Эваном. Адама из меня уже, увы, не получится.

— Почему? Слишком часто приходилось вкушать запретные плоды?

— Да. — Он вздохнул. — И почти все они были либо гнилыми, либо слишком горькими. Не усваивались…

— Ну-ка, Мария, покрутись еще немного…

Разведя руки, Лесли вертелась перед ним в плотно обтягивающем фигуру коротком голубом платье из тонкого трикотажа.

— А теперь приподними волосы, чтобы видна была шея, — последовала очередная команда.

Она нетерпеливо вздохнула, собрала волосы в пучок и подняла их к макушке. Несколько прядей выбилось из-под пальцев и упало на обнаженные плечи.

— Прекрасно. А теперь спусти одну бретельку, — снова потребовал он, пристально оглядывая ее.

— Еще чего? — возмутилась она. — Ты что, готовишь меня в модели?

Но он не отреагировал. Подошел к ней и ловко сдернул с плеча бретельку. Снова оглядел ее.

— Замечательно. Итак, в этом платье ты появишься на вечеринке, — сказал он деловым тоном. Потом быстро повернулся к паре французов-дизайнеров, продающих свои шедевры. — Мы покупаем и это платье. Сколько за все?

Лесли не успела раскрыть рот, как он достал из кармана джинсов бумажник, отсчитал полторы тысячи рупий и вручил французам. Потом вернулся к ней и взял за руку.

— Пойдем. Тебе нужно переодеться в шорты и блузку.

Она выдернула у него руку.

— Послушай, Эван, это уже слишком. Я сама способна платить за свою одежду, — сказала она возмущенно.

— Я знаю. — Он снова поймал ее руку. — Только это была моя идея, и я считаю своим долгом позаботиться о твоих нарядах. Не обижайся. Пойдем быстрее. Я уже вижу Колина и Аманду. Она опять будет рычать, если я опоздаю.

Спустя полчаса, когда Лесли стояла у зеркала, подвешенного к дереву, и примеряла тибетское ожерелье из необработанной бирюзы, к ней подбежала сияющая Аманда с микрофоном в руке.

— Привет! Как вас зовут? И откуда вы?

— Меня зовут Лесли Хэйлоу, я из Чикаго, — ответила Лесли и пугливо глянула в камеру.

— Скажите, Лесли, вы впервые в Гоа?

— Да.

— А почему вы решили провести отпуск в Гоа?

Лесли знала, что ее ждет подобный вопрос, и, конечно же, не собиралась говорить правду.

— Потому что давно мечтала побывать на индийском курорте, — ответила она.

— И вам здесь нравится?

— Очень. Здесь красиво. Вкусная еда. Недорого. И я подружилась с интересными людьми из разных стран.

— Что ж, спасибо вам, Лесли. И удачных покупок, — сказала Аманда и зашагала с микрофоном к тибетцу, торгующему предметами буддийского ритуала.

Лесли увидела, как Эван выглянул из-за камеры и подмигнул ей. Потом почувствовала, как кто-то подошел сзади и взял ее под локоть. Она обернулась и увидела Фатиха.

— Поздравляю с дебютом, — сказал он и надел ей на голову панамку.

— Спасибо.

— Ты уже свободна? Может, пойдем плавать?

Она мельком глянула на Эвана.

— А где Жан-Поль? — спросила она.

Фатих рассмеялся.

— В толпе. Он намерен торчать здесь до конца съемок. Не может оторвать глаз от Барби.

— Понятно, — сказала она и еще раз обернулась на Эвана.

Фатих заметил.

— Может, и тебе хочется здесь остаться? — спросил он.

— Нет. Пойдем лучше плавать. Он найдет меня.

Они провалялись на пляже до обеда, но Эван так и не появился. Потом пообедали и уселись в кафе пить кофе. Лесли погрустнела.

— Послушай, — сказал ей Фатих, заметив, что она совсем упала духом. — Он ведь здесь на работе. Ты должна это понять.

— Спасибо за утешение, но я хочу вернуться в Арамболь, — ответила она погасшим голосом.

— Не глупи, Лесли. На вечеринке вы снова увидитесь. А хочешь, я поищу его?

— Вот еще! Умнее ничего не придумал?

Но Фатих уже встал из-за столика.

— Оставайся здесь, пей кофе. А я пробегусь по Анджуне. Только никуда не уходи, — сказал он и направился к выходу.

Лесли не успела возразить, как он уже скрылся.

Через полчаса он появился.

— Они закончат только к закрытию рынка, как сообщила мне Молли, — сказал он, садясь за столик. — У них там творческий поиск. Что-то долго обсуждали, когда я пришел.

Лесли вздохнула и улыбнулась.

— Спасибо, Фатих. Ты — настоящий друг.

Чтобы скоротать время до вечеринки, которая начиналась в восемь, они обошли Анджуну, выпили много чаю и кока-колы, поужинали. Фатих не оставлял ее и не давал унывать. Наконец, когда время приблизилось к восьми, Лесли переоделась в новое платье, подколола волосы, и они отправились на вечеринку.

На огромной площади под открытым небом собралась несметная толпа молодежи. Деревья вокруг площадки были украшены гирляндами разноцветных огней. Несколько огромных прожекторов, меняющих цвет, было направлено на площадку, заливая волнующееся море публики переливами красок.

Лесли принялась озираться. Где же они все? Где он?

Фатих взял ее под локоть.

— Не волнуйся, он где-то здесь. В свое время появится. Давай лучше танцевать.

Громкая техно-музыка заводила, зажигала, пробуждая в теле инстинкт ритма. Лесли быстро поймала такт и стала танцевать. Фатих оказался хорошим партнером, и вскоре, позабыв обо всем на свете, она лихо вытаптывала землю босыми ногами, соблазнительно покачивала бедрами, изгибалась, сопровождая каждый шаг танца гармоничными движениями рук.

— А вот и наша знакомая из Чикаго Лесли Хэйлоу! — услышала она за спиной громкий голос Аманды. — Судя по всему, Лесли прекрасно проводит здесь время!

Не переставая танцевать, Лесли из-за плеча обернулась на ее голос и лучезарно улыбнулась в камеру. Толпа танцующих слегка расступилась, давая возможность камере приблизиться.

Сердце Лесли на миг дрогнуло: она снова была под пристальным, профессиональным взглядом Эвана. Отчаянная, совершенно неуправляемая радость затопила ее. Он рядом, смотрит на нее, ловит каждое ее движение, каждый жест, каждую эмоцию, скользящую по лицу. И ей так легко оттого, что он рядом! Она продолжала самозабвенно танцевать.

И вдруг почувствовала, как чьи-то руки опустились ей на плечи. Она открыла глаза и увидела Фатиха. Покачиваясь в такт с ней, он незаметно подмигнул ей. Что он задумал?

Не прошло и минуты, как за спиной Фатиха появился он.

— Разреши, приятель, продолжить танец с твоей дамой, — сказал он и, стрельнув на Лесли глазами, добавил: — Если только дама не против. Потанцуем, Мария?

Фатих снова подмигнул ей и посторонился.

— Прошу.

Лесли притворно нахмурилась.

— Ты прервал такой чудесный танец.

— Только для того, чтобы подарить тебе другой, намного чудеснее, — сказал Эван низким голосом.

Он обвил руками ее талию и притянул к себе.

— Но ведь ты на работе… — прошептала она.

— Ну и что? Разве я не могу потанцевать с тобой? Тем более что Колин снимает нас, — ответил он с улыбкой.

Они медленно закружились, слегка раскачиваясь, как будто больше не слышали будоражащих ритмов техно. Их тела сближались, подчиняясь совсем другим ритмам.

Он смотрел на ее приоткрытые губы.

— Ах, Мария, как бы мне хотелось сейчас послать к черту все эти съемки и затеряться с тобой в джунглях… — продолжал он соблазнительным шепотом. — Твой друг так поглядывал на тебя… Между вами что-то есть?

— Глупости, Эван. Мы всего лишь друзья.

— Тогда… — Он бегло глянул по сторонам. Камера Колина смотрела в другую сторону. — Давай сбежим, — шепнул он ей на ухо.