Половинка

***

Полина посмотрела на две больших сумки и чемодан. Кажется, ничего не забыла. С момента отъезда из родительского дома она не обросла вещами, старалась покупать лишь необходимое. Полгода совместного проживании с Валентином подошли к концу, для своего характера она и так слишком долго терпела. Вчера вечером состоялся их финальный разговор, как и ожидалось, они не поняли друг друга, каждый остался обиженным и при своём мнении. Чтобы не находиться ночью в одной комнате с женщиной, которая бросала его, не понимая своего счастья, так заявил Валентин, он благородно уехал к матери.

– Когда завтра вернусь с работы, то надеюсь, тебя уже тут не будет, – буркнул он напоследок. – Помнишь же: эту квартиру предоставила знакомая моей мамы.

– Не волнуйся, я съеду до полудня.

Больше не добавив ни слова, Валентин ушёл. А она принялась собирать вещи. И сейчас в задумчивости стояла перед собранными сумками. Полина присела на дорожку, перед мысленным взором промелькнуло множество попыток повлиять на прежде любимого мужчину. Какой же она была идиоткой, решив, что сможет его изменить или они найдут общие точки соприкосновения, научатся комфортно сосуществовать.

За пять лет в институте и полгода на работе у Полины выработались свои привычки, которые ей совсем не хотелось менять. Просыпаясь, она делала зарядку, потом быстро принимала душ, выпивала чашечку кофе с булочкой или печеньем, делала макияж и пешком отправлялась на службу. В первое утро с Валентином, она поступила также, совершенно выбросив из головы напутствия Ксении Игоревны. Появившись на кухне, чтобы поставить чайник на огонь, увидела грустного поникшего Валентина, сидящего за пустым столом.

– Милая, я так на работу опоздаю. Ты меня кормить не собираешься?

Полина закашлялась.

– Мне по утрам есть не хочется, хватает кофе. В холодильнике есть овощи, яйца и сосиски. Может, сам приготовишь?

Сверкнув очаровательной улыбкой, Валентин обнял её.

– Я не умею. Милая, пожалуйста, хоть тосты сделай и положи мне чего-нибудь с собой. Это тебе такой тонкой и звонкой кофе хватает, а я без плотного завтрака загнусь. – Он расцеловал её в щёки. – Пожалей голодающего.

Полина растаяла от его ласк и от умоляющего голоса, вспомнила, что и братья любили поесть, а будучи голодными, становились вредными и злыми. Видимо, большинство мужчин плохо переносят голод. Полина метнулась к холодильнику, выложила на стол, яйца, сыр, зелень, колбасу, быстро приготовила сытный омлет, Пока Валентин, ел, вознося до небес её умение кашеварить, проглотив кофе с круассаном, нарезала бутерброды. Сложив их в судок, добавила к нему посудину с овощами.

– Чай на работе заварить сможешь? – с едва уловимой ехидцей произнесла она.

– Конечно, моя хорошая. Если тебе нетяжело, можно я завтра компотик с собой возьму? – При этом Валентин скорчил умильную рожицу.

Полина дрогнула, слишком мамочка избаловала ненаглядного сыночка, поэтому с наскоку у неё ничего не получится, к самостоятельности стоит приучать его постепенно.

Теперь утром чтобы успевать собраться самой и обслужить Валентина пришлось вставать на час раньше. Удивительно всего час, но его не хватало, чтобы выспаться. Она попыталась ложиться пораньше, но и это не удавалось. Валентин обожал перед сном смотреть фильмы, держа её за руку или обнимая за плечи. Такое времяпровождение он называл единением душ. По ночам он был неутомим и щедр на ласки. За всю свою жизнь Полина не слышала столько нежных слов, сколько ей сказал Валентин. Он незаметно окутал её в такой плотный кокон из чувственного наслаждения, неги, удовольствия, сердечности и тепла, что она не заметила, как стала делать всё, что он пожелает и попросит. Полина ощущала себя желанной и любимой, а её попытки взбрыкнуть тут же мгновенно пресекались не окриком или злостью, а недоумением, лёгкой обидой и печальной улыбкой. Так однажды, вернувшись домой уставшая и вымотанная, попросила Валентина приготовить ужин. Он покорно отправился на кухню. Через час позвал есть. Появившись на кухне, Полина замерла, Валентин ухитрился заляпать жиром поверхность газовой печи, выпачкать столешницу соком томатов, на полу валялись очистки от лука и картошки. А великий кулинар сиял ослепительной улыбкой.

– Я старался. Пожарил картошку, сварганил салат и даже кисель сварил. Вот. – Он гордо ткнул в кастрюльку, украшенную розовыми потёками.

Валентин галантно отодвинул стул, подал Полине тарелку с картофелем, вилку, подвинул стакан с мутной жижей.

Она тоскливо оглядела кухню. С подозрением покосилась на Валентина, пытаясь уловить подвох, но нет, он искренне радовался своим успехам.

– Ты готовишь в сто раз лучше, но у меня тоже неплохо получилось. Правда, милая? – его красивое лицо осветила довольная улыбка.

Потратив больше часа на отмывание кухни, она больше не подпускала его к печке.

Но больше всего Полине надоедало приводить в порядок его рубашки. Валентин носил только белые и часто за день использовал по две. В субботу кроме уборки квартиры и беготни по магазинам, это они делали вместе, ей приходилось выстаивать по два часа у гладильной доски. После её упрёков насчёт рубашек, великий гладильщик Валентин припалил воротники у трёх сорочек, и Полине пришлось срочно сводить пятна с ткани. В глубине души она догадывалась о манипуляциях любимого человека, но влюблённое сердце не позволяло замечать этого, делало глаза слепыми.

Раз в месяц Полина ездила к родителям, привозила подарки, узнавала новости. Младшая сестра Регина собралась замуж за одноклассника, родители вовсю готовились к свадьбе. Первый вопрос матери был, когда же Полина тоже выйдет замуж или хотя бы познакомит со своим избранником? А она сама не понимала, почему не представила Валентина семье, впрочем, он тоже не горел желанием встретиться с её родными. В один из приездов домой она застала в гостях Раю с мужем. Они приехали обрадовать клан Гавриловых с долгожданной беременностью. В двадцать девять Рая наконец носила будущего наследника Пашковых. Она всё также ловила каждый взгляд Александра, прислушивалась к любому его слову, а её голова, как флюгер за ветром, поворачивалась в сторону мужа. А он, как и прежде, снисходительно поглядывал на Раю и словно лошадь по крупу, похлопывал по спине. Дождавшись, когда мужчины выйдут покурить, Полина, огорошила сестру вопросом.

– Рай, ты счастлива?

Сестра вскинула на неё безмятежные довольные глаза. Без раздумья ответила:

– Счастлива. А сейчас особенно. Бог дал нам ребёночка.

– Но ты ведь устаёшь и одна тянешь весь дом.

– Ну и что. Муж мной не нарадуется, всегда хвалит, мама Ася хоть и приболела сейчас, не вредничает, лишний раз не напрягает меня, называет сокровищем.

Оказалось, Асю Петровну разбил паралич и она сейчас лежачая.

Вздохнув, Рая добавила:

– Свекровь мечтает увидеть внука или внучку, ради этого только держится. Мне её так жалко.

Мать улыбнулась.

– Я ездила проведать сваху, она плакала и благодарила меня за дочь, и зятёк считает, лучше Раи никого нет. Разве это не счастье?

Слушая мать, Полина теребила старенькую скатерть, ставшую от бесконечных стирок как марля.

– Мам, а ты бы не хотела прожить другую жизнь? Ведь кроме кухни, огорода и этого хутора ты ничего не видела? Тебя не вымотали бессонные ночи с маленькими детьми? Не желала пожить для себя?

Мария задумчиво оглядела дочь.

– Уставала и ночи выматывали, иногда сбежать хотелось, но стоило увидеть ваши лица, улыбки, услышать слово мама, как на душе светлело. Вы мои дети – моё счастье другого мне не надо и не хотела.

Рая поддержала мать.

– Я тоже не представляю себя без семьи. Даже желания не возникает попробовать что-то другое. Счастлива быть нужной. Горда, что у меня всё получается.

Полина кивнула. Что она могла ответить? Всем известна истина – у каждого своё счастье. Ничего нового. Для одной женщины домашний быт каторга, а для другой удовольствие. То, что она посчитала издевательством в семье Пашковых, для Раи оказалось преодолением трудностей и взрослением. Одни женщины устают, имея лишь одного малыша, а другие справляются с десятком, да ещё радуются шуму и гаму. Мы разные и мерило счастья тоже разное. Она не может судить сестру и мать, лучше ей прислушаться к себе. Олеся повелась на красивое лицо Владислава, Рая на добрые слова и похвалу Александра, а она и на то и на другое сразу. Стоит самой разобраться, отчего в последнее время всё чаще чувствует раздражение и недовольство собой? Чему боится посмотреть в глаза?

Вернувшись в Анапу, Полина не спешила домой, а отправилась гулять по набережной. Ветер, дующий с моря, пах водорослями и солью. Заходящее солнце окуналось в розово-красную воду. Волны мерцали золотыми бликами от падающих лучей. Она открыла приложение банка, посмотрела на накопленную сумму. И так было ясно, за полгода без Валентина накопила больше, чем проживая вместе с ним. Всё-таки ей одной требовалось меньше. Вспомнила последнюю ссору. Приготовив ужин и судки на следующий день, Полина навела порядок на кухне, приготовила одежду Валентину, приняла душ и зашла в комнату. Он смотрел какую-то комедию. Похлопал ладонью по дивану, позвал её присоединиться. Она присела рядом, посмотрев пару минут фильм, задремала. Разбудили её руки Валентина, блуждающие по телу.

– Валь, я устала. Не хочу сейчас, – пробормотала она сонно.

– Зато я хочу. Мы быстренько.

– Давай завтра.

– Что за… – возмутился Валентин. – Раньше ты соглашалась каждый день. Мне-то что прикажешь делать!

– Раньше я не пахала в две смены, – разозлилась Полина. – Одну на работе, другую дома. Ты-то пришёл и отдыхаешь, а я вкалываю.

– Все женщины ведут дом и не жалуются. Ты что особенная?

– Особенная, – буркнула Полина. – Увы, мне не стать золушкой, обихаживая здорового беспомощного мужика.

– У меня ответственная работа, – возмутился Валентин. – Это ты бумажки перекладываешь, а я пашу.

Похожий разговор поднимался не раз, Полина пыталась донести до сожителя, что она не двужильная и ей нужна помощь, но всё бесполезно. Валентин не желал слушать и слышать.

– Бумажки? А кому приходится носиться по городу и всё организовывать.

– Надо правильно распределять время, и будешь всё успевать, – подытожил он.

Полина вздрогнула от прохладного ветра, обняла себя за плечи. Хватит закрывать глаза, пора посмотреть правде в лицо. Она несчастлива с Валентином. Она вымотана. Хороший секс не перекроет недопонимания, обиды и постоянное раздражение. Когда страсть пошла на убыль, ей стало ясно: такая жизнь не для неё. Она ни на шаг не приблизилась к мечте о свободе и собственной квартире. По-хорошему надо было бежать, едва она выслушала пожелания Кении Игоревны. А ведь интуиция вопила во весь голос, но она её заткнула, посчитав, что перевоспитает маменькиного сыночка. Что только влюблённость не делает с нормальным человеком, её она превратила в идиотку. Но теперь она очнулась. Счастье Раисы не её счастье, она совершенно другая.

Появившись дома, Полина приняла душ и легла спать, не обращая внимания на недоумение Валентина. Утром завтрак готовить не стала, выпила кофе и ушла на работу, не глядя на взбешенного и пыхтящего от злости сожителя.

И тут ей неожиданно повезло. В обеденный перерыв Айна, сотрудница из отдела по связям с общественностью, спросила:

– Поля, ты не знаешь кого-нибудь из девушек, кому нужно жильё?

– Знаю, – быстро ответила Полина, решив, что это знак к переменам в жизни. – Что за квартира? Стоимость? Условия?

– Трёхкомнатная, в новом доме, в двадцати минутах от работы. Каждая комната по цене номера для студентов. Дело в том, что хозяева переезжают в Москву, а жильё решили сдавать, – пояснила Айна, блеснув жгуче-чёрными глазами.

– Когда можно въехать? Я беру одну комнату.

– Хоть сегодня, но нужно найти третью, иначе платить больше.

Третьей стала Василиса Лукошкина, мечтавшая начать самостоятельную жизнь. Тогда они не подозревали, сколько неприятностей принесёт им эта видная девушка, словно сошедшая со страниц глянцевого журнал для мужчин.

Тем же вечером Полина сообщила Валентину, что уходит от него. В ответ получила равнодушные слова.

– Я тебя облагодетельствовал, а ты не оценила этого. На твоё место всегда желающие найдутся и претензий как ты предъявлять не станут.

– Облагодетельствовал, – уязвлено воскликнула она и высказала ему всё, что накопилось в душе.

Их разговор напоминал слепого с глухим.

Утром, перебирая в памяти его слова, Полина мысленно ставила точку, отношения с Валентиной послужат ей уроком на будущее.

Подняв сумки, потащила на выход, поставив у лифта, вернулась за чемоданом. Замкнув квартиру, засунула ключи в электрический щиток, как договорилась с Валентином.