Помни о смерти

17

Поскольку ехать никуда не пришлось, выходные прошли удивительно мирно. Мы с Гошкой прекрасно провели время: покидались снежками на улице, дома поиграли в морской бой, имели долгую философскую беседу о преодолении стеснительности. Я поражалась, насколько мой сыночек повторяет меня чертами характера, — все те же проблемы, что мучили меня в его возрасте. Откуда у нас с ним эти

Комплексы, неуверенность в себе? Генетически, что ли, от далеких предков?

По всем телевизионным каналам бесконечно муссировали акт вандализма в городском морге; версия высказывалась только одна: передел сфер влияния, война группировок. Наконец в сагу о мафиозных разборках вклинились Гошкины мультики, а потом начался фильм «Молодая Екатерина». Ребенок пристроился рядом со мной на диване перед телевизором и стал задавать вопросы.

— Ма, это твой любимый фильм?

— Да нет, с чего ты взял? С исторической точки зрения он критики не выдерживает, слишком сладенький. Такая типичная голливудская сказочка, хоть и с хорошими актерами.

— Ты так внимательно его смотришь, уже второй раз.

— Мне эпоха эта нравится, и к Екатерине я отношусь трепетно, с большим уважением, несмотря на то, что к власти она пришла через преступление.

— Кого она грохнула? — заинтересовался мой ребенок.

— Она никого не грохнула, как ты выражаешься. Условием ее царствования стала смерть ее мужа, императора Петра Третьего.

— Она его задушила?

— Зайчик, я же сказала, что она никого не убивала сама, это сделали ее подданные, но не без ее ведома.

— Понятно: заказное, — резюмировал мой грамотный сын.

После полуночи с трудом удалось загнать ребенка в постель. Мы кидались друг в друга подушками и хохотали до тех пор, пока снизу кто-то не постучал нам в пол, — наверное, шваброй. Наконец мы угомонились, ребенок стал раздеваться и дал мне слово самостоятельно заснуть, отпустив меня посмотреть телевизор: НТВ обещало американский триллер про сексуального маньяка.

Кино, сделанное на высоком профессиональном уровне и, насколько я поняла, с хорошим знанием практического материала и основ бихевиористики, несколько успокоило мои измученные нервы. Приятно было наблюдать за грамотными действиями детективов, неумолимо сжимавших кольцо вокруг маньяка с тяжелым детством; каких-то десять трупов, и маньяк у них в кармане. Главные герои-полицейские, мужчина и женщина, запыхавшиеся и окровавленные, обнимаются на крыше небоскреба, торжествуя победу разума над сарсапариллой, как говаривал их соотечественник О. Генри; тело поверженного маньяка, изрешеченное пулями, валяется тут же.

Судя по американским триллерам, подумала я, у них маньяки очень редко доживают до суда. Интересно, они что, в правосудие не верят? Ну вот, мои проблемы как-то отступили перед детективными перипетиями студии «Орион»; это уже деформация личности на профессиональном фоне.

Я как-то вызвала бурную реакцию в компании людей, далеких от юриспруденции, — в день рождения подруги, рассказав совершенно искренне, без всякой задней мысли про фильм с Джейн Фонда, который я накануне посмотрела в кино. Героиня просыпается утром в чужом доме, в чужой постели, а рядом с ней — труп мужчины; она не понимает, что произошло, как все это случилось, но на всякий случай пытается избавиться от трупа, а он преследует ее; она прячет его в чужом доме и мчится к себе домой, а этот труп неожиданно выпадает прямо на нее, когда она открывает дверь собственной ванной комнаты, жуть. В общем, я так отдохнула! — закончила я рассказ, чем вызвала гомерический хохот.

Наконец-то я выспалась, и мне не снились кошмары. Не люблю я страшные сны, хотя и вооружена против них средством, придуманным моим Хрюндиком: надо сжаться в комочек, и все. Вот если бы можно было сжаться в комочек, чтобы избавиться от кошмаров реальной жизни…

Утром, когда блины были готовы, я отправилась будить Гошку.

— С добрым утром! Быстро одевайся, блины стынут!

— Ур-ра! Блины мои любимые! — завопил мой сыночек и стал лихорадочно напяливать на себя одежду, «клумбочками» валявшуюся вокруг кровати.

— Жду! — сказала я и ушла на кухню. Через несколько минут я заглянула в комнату.

— Гоша! Ну что ты тянешь кота за хвост?

— Ма, я не тяну кота за хвост, я носки найти не могу. Ты не знаешь, где они?

— Здрасьте! Откуда же я могу знать? Куда ты их вчера положил?

— Не помню…

— Гошенька! — я присела возле него на корточки и поцеловала в расстроенную физиономию. — Видишь, как неудобно быть неаккуратным? Если бы ты вечером положил их на место, то утром не искал бы.

— Ну где же они? — оглядывался Гоша.

Мы поискали во всех возможных местах; носки не показались.

— Ма, ну ты же следователь, найди их, — попросил сыночек.

— Ладно, будем действовать методом дедукции. Как ты вчера раздевался? Подшвыривал носки?

— Подшвыривал…

Мы с Гошей одновременно подняли головы. Так и есть, носки свисали с люстры.

— Потрясающе! Ну что, полезай и доставай!

— А как, мам? Я же маленький!..

Я принесла стремянку, поставила под люстрой и сказала:

— Вуаля!

Гошка, кряхтя и изображая непосильные муки, залез на стремянку, снял носки и застыл там, разглядывая что-то наверху.

— Гоша, в чем дело? Тебе туда блины подавать? — спросила я. — Теперь будешь жить на стремянке?

— Ма! А что тут такое черненькое белеется? — спросил мой пытливый ребенок, вытягивая шею.

— Там люстра.

— Нет, в люстре коробочка. Давай посмотрим!

— Гоша, это, наверное, электрика, слезай.

— Она отдельно от люстры. Можно я ее возьму? Вот тут я испугалась.

— Гоша, не трогай ничего, ни в коем случае! Слезь, пожалуйста! Я сама посмотрю.

Ребенок нехотя уступил мне стремянку. Я залезла наверх и заглянула в люстру. Там действительно виднелось какое-то инородное тело. Идентифицировать его я не могла, но страх почти парализовал меня так, что я с трудом спустилась вниз, коленки у меня заметно дрожали. Почему-то мысли мои крутились вокруг взрывного устройства. Мне даже стало чудиться тиканье часового механизма.

Надо было немедленно эвакуировать ребенка. Я в сумасшедшем темпе запихнула в него блины, позвонила маме, сказала, что меня срочно вызывают на работу, и попросила забрать Гошу досрочно. Мама что-то пробурчала в том смысле, что интересы ребенка приносятся в жертву удовольствиям… Знала бы она!..

Только когда я довезла Гошу до бабушки, я вздохнула более или менее спокойно. Потом я представила себе, как взлетает на воздух чужая квартира, и в каких бы я с Машкой ни была отношениях, я буду должна ей по гроб жизни.

На ватных ногах дойдя до квартиры, я позвонила шефу.

— Владимир Иванович, — сказала я, у меня в квартире бомба.