Помнишь, ты сказал, что я никто?..

Глава 26. Дыхание

— Что… что это? — спросила на выдохе, не отрывая взгляда от зубов, которые все так же лежали на полу и были прекрасно видны, несмотря на то, что в комнате царил полумрак.

— Подарок.

Дамиан встал из кресла и лениво пошел в мою сторону.

— Ты… Это из-за тех моих слов? — прошептала, поднимая на парня взгляд. Почему-то стало жутко и по коже побежали мурашки. — Проклятье, — я убрала одну руку от груди и растрепала волосы. — Ты серьезно? Принес мне зубы только из-за той шутки?

Я сделала несколько шагов назад, стараясь сохранить хоть какое-то расстояние между нами.

— Черт возьми, я все больше убеждаюсь в том, что ты действительно ненормальный, — я качнула головой и до боли прикусила губу. Сердце стучало невыносимо быстро и ладони дрогнули. Я не знала, что сказать и как себя вести, но с губ сам по себе сорвался вопрос: — Это его зубы? — после чего качнула головой и уточнила: — Точно зубы моего отца?

— Сомневаешься?

— Да. Черт возьми, я сомневаюсь. Папа не тот человек, с которым можно просто так поступить подобным образом.

На это Дамиан ничего не ответил. Достал телефон и, что-то нажав, показал мне фото. На нем мой папа лежал на бетоне. Весь в крови и без зубов.

— Твой отец никто, — слова Дамиана я расслышала плохо. Сейчас вообще не обращала внимания ни на что, кроме фотографии.

Смотрела на нее и не моргала. Пыталась дышать, но лишь безрезультатно хватала воздух губами, а еще ощущала, как дрожь в ладонях усиливалась и сознание начинало плыть.

Во мне не было той кровожадности, которая тянула бы наслаждаться страданиями других, но, смотря на изувеченное лицо моего отца, я чувствовала нечто такое, из-за чего душа трепетала и незримо становилось легче.

Как же я его ненавидела. За то, что в течение всей моей жизни относился ко мне лишь, как к пустому месту и ничтожеству, а так же за то, что сделал со мной. Продал, как какую-то вещь, а до этого сломал. Проклятье, я ведь из-за него даже не смогу иметь детей. Слишком сильно избил и сил не жалел. А я теперь себя и человеком не чувствовала. Не ощущала себя девушкой. Лишь какой-то оболочкой, внутри которой сплошная пустота.

Судорожный вдох и шумный выдох. Я, правда, была рада видеть отца таким. За то, что отнял у меня нечто настолько ценное. Возможность когда-нибудь завести семью и держать своего ребенка на руках. Кому я теперь нужна такая? Более того, это же делало меня окончательно непотребной. Папа меня продал Кано лишь для того, чтобы я в будущем родила ему детей. А я не могла этого сделать и скрывала диагноз. Иначе меня как бракованную вовсе бы убрали. А теперь мне нужно бежать. Иначе Кано поймет, что за такую огромную сумму купил бракованную. Долго не буду беременеть и он отправит меня на обследование.

Я сжала подрагивающие ладони в кулаки, лишь отдаленно ощущая, как по щеке скользнула одна слеза, а потом вторая.

— Только не говори, что тебе его жаль, — Дамиан оскалился.

— Нет, — я отрицательно качнула головой и тыльной стороной ладони вытерла слезы. — Нет. Не жаль, — я сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки. — Где папа сейчас?

— За городом. Если придет в себя, сможет добраться до больницы, — сказано холодно. С полным безразличием.

— А, если он доберется до города? Что потом? Он этот случай не оставит просто так.

— Волнуешься за меня? — хотя, парня будто бы вовсе не волновала дальнейшая возможная война с моим отцом.

— Нет, — ответила слишком резко и отрицательно помотала головой. Осеклась и спросила: — Кто ты такой, чтобы я за тебя переживала?

— Тот, кому ты теперь принадлежишь, — жестко и грубо.

— С чего бы это? — я засмеялась. — У меня есть мужчина и скоро я стану его женой.

— Отказываешься от своих слов? — Дамиан наклонил голову набок.

— От каких?.. — осеклась, вспоминая фразы, которые произнесла в спальне парня. — Слушай, я тогда пошутила. Не понимаю, как все это приобрело такие обороты, но…

Дамиан резко подхватил меня на руки и, несмотря на то, что я начала вырываться, он занес меня в ванную комнату, после чего закрыл дверь. Парень поставил меня на пол, а я тут же схватила полотенце и им прикрылась.

— Зачем ты меня сюда принес? — настороженно спросила и, увидев, что Дамиан начал расстегивать рубашку, я тут же сделала несколько шагов назад.

— Хочу принять душ, — он отбросил рубашку в сторону и начал расстегивать ремень.

— А я тут причем?

— Бери мочалку. Помоешь меня.

— Шутишь? Сам справишься, — я развернулась и, потянув ручку вниз, попыталась открыть дверь. У меня даже немного получилось это сделать, но Дамиан резко ее захлопнул и, упираясь ладонью о дверь, наклонился, после чего на ухо сказал:

— Куда убегаешь, Мила?

— Куда-нибудь подальше от тебя.

— Боишься?

— Тебя? — я издала смешок, но вздрогнула, услышав, что Дамиан, находясь за моей спиной, продолжил расстегивать ремень.

— Того, что между нами скоро произойдет. Ты сейчас похожа на такую трусиху.

— Тебе кажется. У меня к тебе только ненависть. Никакого страха.

Я вздрогнула, ощутив, что парень ладонью коснулся моей поясницы и ею провел по спине вверх. Ненадолго задержался около застежки лифчика. Казалось, вот-вот расстегнет ее, но вместо этого коснулся шеи, а потом вплел пальцы в волосы и сжал их. А мне уже этих прикосновений хватило, чтобы ощутить нечто странное. То, как по телу пробежались странные и сумбурные мурашки.

— Ты только убегаешь, — горячее дыхание обожгло ухо и по коже скользнули мелкие разряды тока, когда я услышала звук расстегивающейся ширинки.

Я не понимала, что со мной происходило. Сердце забилось учащенно и кожу обожгло. Я резко вывернулась и отошла другому концу комнаты. Я понимала, что все это не правильно и мне следовало уйти, но почему-то схватила мочалку и, сквозь плотно сжатые зубы, сказала:

— Хорошо, я тебя помою. Смотри потом не сожалей, что я осталась.

Еще никогда в жизни я не рассматривала плитку настолько внимательно, как сейчас, с особым усердием изображая, что она меня действительно заинтересовала.

Стук сердца отдавался в ушах барабанной дробью, но я все равно слышала шорох одежды, с которым Дамиан полностью разделся и пошел в сторону душевой кабинки. Включил воду и встал под нее. Несколько секунд царила тишина, которую разорвал голос парня:

— Иди ко мне.

Я сделала глубокий вдох и, стараясь сохранять невозмутимый вид, зашла в душевую кабинку, радуясь тому, что тут было достаточно места, чтобы я не ощущала тесноты. При этом, я держала голову ровно и ни в коем случае не смотрела вниз, чтобы не скользнуть взглядом по тому, чего я видеть не должна.

Взяв свой гель для душа, я щедро полила им мочалку, после чего ею коснулась плеча парня, тут же начиная изо всех сил тереть смуглую кожу.

— Черт возьми, в кого ты такой высокий? — зашипела.

Чтобы дотянуться к плечу Дамиана, мне приходилось высоко поднимать руки и в таком положении я не могла придерживать полотенце, в которое куталась. А оно уже намокло и постоянно соскальзывало вниз.

— Я должна была понять, что ты не родной, уже в тот момент, когда ты стал на голову выше папы. У нас же в семье все низкие, или среднего роста, а ты вымахал, — бурчала, мочалкой опустившись немного ниже и сейчас ею натирая спину парня.

Дамиан ничего не говорил, а я продолжала нести какую-то чушь о том, что парень и по внешности не был похож на Агилар. Например, у нас всех карие глаза, а у него серые. Я без остановки что-то говорила, а все потому, что таким образом пыталась отвлечься и не думать о том, что сейчас происходило и о том, что мы с Дамианом делали.

У него есть жена и я для всех являлась той, которая скоро выйдет замуж за самодостаточного и влиятельного мужчину. Более того, все считали нас родными братом и сестрой, но какого-то черта мы стояли в одной душевой кабинке. Он полностью голый, а я уже мокрая, из-за текущей воды и невольно прикасающаяся к парню, в те моменты, когда тянулась мочалкой к его плечам.

Всякий раз, когда моя кожа невзначай прикасалась к его коже, те места будто бы пробивали разряды тока и сознание пронизывало пониманием, что всего этого не должно происходить. Что я вообще творила?

Но, с другой стороны, мне было глубоко плевать. Может, это потому, что эмоции и мысли все еще путались из-за того, каким я увидела отца. Если честно, я мало что сейчас понимала, но пока что мне было все равно на логику и взвешенные, обдуманные поступки. Мне просто хотелось выплеснуть эмоции и почему-то возникало жуткое желание сделать это именно рядом с Дамианом. То, с какой силой я терла его мочалкой и электрические разряды раз за разом бегущие по телу. Жар воздуха и воды, касающейся тела. Сбитое дыхание.

Невольно я замечала, что Дамиан действительно стал еще больше и выше. Только в это мгновение я поняла насколько широкие у него плечи и сильная спина, а мышцы подобны стали. Причем, с каждым мгновением они становились тверже. Сильнее накалялись и у меня создавалось ощущение, что я терла огромную каменную глыбу.

— Твоя жена тебя тоже моет? — не знаю, почему спросила об этом. Просто вопрос сам по себе сорвался с губ и я стала тереть парня еще более яростно, будто желая причинить ему боль.

Дамиан вновь ничего не сказал, а я еще пару раз зло провела по его спине мочалкой, после чего отбросила ее в сторону.

— Все. Я помыла тебя, — я пошла в сторону выхода из кабинки, но Дамиан не дал уйти. Взял за руку и резко дернул назад, из-за чего я спиной уперлась в его торс.

— Ты не закончила, — от его хриплого голоса по коже пробежали мурашки.

— Пожалуйста, оденься и иди к себе. Тебя ждет Сара.

Я попыталась вырваться, но добилась лишь того, что парень развернул меня к себе лицом и толкнул к стене. Нависая сверху подобно скале, оперся рукой о плитку.

— Мне плевать, кто меня ждет и тебя это не должно касаться, — он сжал мою ладонь в своей огромной: — Продолжай.

— В каком смысле не должно касаться? — я посмотрела на парня вмиг вспыхнувшими глазами. — Проклятье, ты женат. И я, между прочим, скоро выйду замуж.

Дамиан прищурил глаза. Будто бы собирался что-то сказать, но я его перебила:

— Если хочешь, чтобы я продолжила — отойди. Я должна взять мочалку.

— Обойдемся без нее. Мой так, — Дамиан сжал мои запястья и, приподняв мои руки, положил их себе на плечи, а я тут же впилась в его кожу ногтями.

— Сара увидит, что ты был с другой.

На мои слова парень вообще никак не отреагировал, будто ему было плевать, а мне, с одной стороны, хотелось еще сильнее впиться в него ногтями, чтобы оставить глубокие царапины — мои отметки, но, с другой стороны, мне стало жаль Сару.

Она ведь любила его. Смотрела на Дамиана так, будто радом с ним ее мир зажигался, а я уже разбитая на части и чего-то подобного не желала Саре. Это слишком больно.

Дамиан грубый и жесткий. Далеко не такой, как раньше. Уже теперь у меня от него бежал холодок по коже и сознание пробивало от ненависти, но Сара его любила.

— Нам нужно прекратить, — прошептала. Вот только, почему-то руки не убрала. Так отчетливо чувствовала жар его тела, сквозь это прикосновение и ощущала, как по коже пробежали острые мурашки.

Да, следовало прекратить, но я почему-то провела ладонями вниз, касаясь кубиков пресса и тут же поднимаясь вверх к плечам. Кончиками пальцев, оглаживая его мышцы и чувствуя мощь, о которой ранее понятия не имела.

— Мы еще даже не начали, — слова, которые перевернули абсолютно все и сожгли остатки спокойствия, ведь сразу после них Дамиан подхватил меня за талию и, приподняв, буквально подбросил в воздухе. Я вскрикнула, а парень ловко подхватил меня под бедра и прижал к себе, заставляя ногами обвить его талию.

Мое полотенце отлетело куда-то в сторону и юбка задралась, из-за чего я лоном, сквозь тонкую ткань трусиков ощутила невыносимо твердый и горячий член Дамиана, а прикосновение обнаженной кожи к кожи, обожгло не хуже раскаленного метала. Из-за этого сознание вспыхнуло миллиардом вихрей и поплыло, но немного отрезвили слова парня:

— Краснеешь, как целка.

Рука дернулась и я влепила Дамиану самую сильную пощечину, на которую только была способна.

— Это у меня внутри все горит от ненависти к тебе, урод.

Парень еще сильнее вдавил меня в стену и двинулся вперед бедрами, членом скользя по моему лону. Ткань трусиков показалась ненадежной защитой. Будто их вовсе на мне не было — настолько острым было это прикосновение, от которого внизу живота тут же все прошло непривычными для меня тягучими искрами и, я, просто не понимая, что со мной происходило, громко простонала.

— Так же стонала, когда этот старик трахал тебя своим вялым членом?

В ушах гулким грохотом отдавалось биение сердца, но я ощутила ярость в голосе парня и улыбнулась.

— Я, кажется, уже говорила, что он лучше тебя, — почему-то голос стал тихим и прерывистым и я до крови прикусила губу, стараясь сдерживать стоны, а Дамиан опять толкнулся вперед. Один раз, а потом второй и третий. Я все хотела вырваться, но почему-то ничего не предпринимала. Не могла. Искры внизу живота заставили замереть и задрожать, лишая любой силы воли. Я себе раз за разом твердила, что вот-вот что-то предприму. Например, извернусь и выскользну в бок, но, пока что, лишь со всей силы ладонями сжимала плечи парня.

Дамиан одной рукой скользнул между нами и пальцами отодвинул мои трусики, тут же ими касаясь лона. Это прикосновение было настолько острым, что я тут же дернулась и попыталась свести ноги, хоть и понимала, что это невозможно. Зато изо всех сил стиснула зубы, ощущая, как там внизу живота с силой заныло.

— Убери руку, — потребовала. — Проклятье, немедленно убери.

— Мокрая, — голос Дамиана вмиг стал другим. До жути хриплым.

— Конечно, мокрая. Тут, черт возьми, вода льется, — зло сказала.

— Нет. Ты потекла, — Дамиан наклонился и дыханием обжег ухо. — Ты хочешь мой член, Мила.