Попаданка, которая гуляет сама по себе 2

Пролог

“И была земля, и были шахкхары на ней, которые правили миром единовластно.
И были они свободны, как ветер, и жили вечно”.

Великая книга "От истоков жизни"

— Деда, — позвал десятилетний мальчишка с рыжей косматой шевелюрой, присаживаясь к костру с тонким прутиком, на котором красовалась аппетитная рыбёшка. — А расскажи нам сегодня о бестелесных. — Кирьян, наследный принц Золотой Валарии, был любознателен. — Почему о них запрещено говорить? — Он воткнул прут в землю рядом с горячими углями и наблюдал, как рыбка начала понемногу подвяливаться.  

— Потому что нельзя! — строго проскрипел суровый дед — почтенный старейшина рода валарийских, горных, самых неуправляемых катьяр. — Но сегодня я могу рассказать вам немного из того, что связано с историей нашего мира. — Старик благосклонно обвёл взглядом своих подопечных — юных катьяр, собравшихся на поляне. — Чтобы вы знали, кто такие шахкхары, и не испытывали страха перед ними. 

— Я вообще не понимаю, как можно бояться того, у кого нет даже тела, — высказал свои сомнения Кирьян; юный принц был излишне горяч и нетерпелив в своих суждениях и поспешен в решениях.  

— Именно потому, что у них нет тел, они и опасны. Каждый из них мечтает примерить на себя кого-нибудь из живых. — Старик замолчал, задумчиво поведя кустистой, выцветшей от времени бровью и продолжил: — Это как наряд, который надевает на себя девица, готовясь к какому-нибудь торжеству. Она ведь может примерить любое платье. Так и мы для них, словно те платья для капризной красавицы. 

На поляне поднялся недовольный ропот: кто-то из мальчишек готов был тотчас обратиться в зверя и драться за свою жизнь с невидимым врагом, кто-то притих и в ужасе поглядывал в сторону леса, где сгустились тени из-за наступивших сумерек, а кто-то, совсем не смущаясь, в страхе прижался к более старшему и сильному брату и дрожал: виданное ли дело оборотня, как костюм, примерять на себя.  

— Слушайте внимательно и не перебивайте меня! 

Малыши с открытыми ртами уставились на старейшину рода.  

— Первыми обитателями этого мира были шахкхары. Бестелесные сущности, вечно блуждающие в поисках тела, в котором они могли находиться всего восемнадцать лет. Никто уже и не вспомнит, почему именно восемнадцать, а не двадцать, например, или двадцать один. Эта информация канула в лету.  

— А что происходит с шахкхарами после восемнадцати лет? — всё же спросил один из мальчишек, не сдержав любопытства.  

— Они идут искать себе новое "платье". Шахкхары бессмертны, в отличие от нас, — ответил старейшина, решая не посвящать ребятишек в подробности, что тело прежнего носителя погибает, а душа лишается возможности переродиться.  

— А кого они обычно выбирают… — Кирьян помолчал, подбирая правильные слова, —… для ношения? Какие им нравятся расы? 

— Все, — коротко буркнул старейшина. — Эти сущности могли использовать любые тела, кроме драконов и нагов — Стражей и Хранителей этого мира. 

— И даже нас? — принц ошеломлённо уставился на деда. 

— Особенно нас! Потому что в наших телах уживаются сразу две сущности — человеческая и звериная, и только самому сильному шахкхару под силу подчинить обеих. Для них это словно испытание.  

— Гнилые шакалы! — в сердцах выругался Кирьян.  

— Да, малыш, злее и подлее существа ты не найдёшь ни в одной вселенной. В какой-то момент в мире наступил хаос, его потом назовут Временем Исхода. И это было страшно: шахкхар жил чуть ли не в каждом втором теле. Именно в то время мы и узнали о существовании Стражей и Хранителей. Они словно всегда были в нашем мире, от самых истоков жизни, жили вместе с вечными, вот только по какой-то причине не вмешивались. Но началось массовое истребление населения. И тогда Хранители и Стражи объединили все расы Лотарии, совместными усилиями построили дверь в виде огромной плиты и через неё выдворили шахкхаров за грань мира, запечатав их там навеки. А плиту раскололи на четыре фрагмента и спрятали в магических академиях, в местах силы. 

На поляне повисла пронзительная тишина, только слышно было, как потрескивают сухие веточки в костре. По лесу расплывался аромат уже готовой рыбы.  

— Но шахкхары нашли способ пробираться обратно через отражения, — продолжал старейшина. — Поэтому в нашем мире нет зеркал. Тёмные приспешники этих сущностей научились вытаскивать их из потустороннего мира и подселять в тела, что считается преступлением против жизни и карается смертью.  

— Но зачем им это? — спросил кто-то из мальчишек. 

— В том-то и дело, что никто не знает, — честно ответил старый катьяр. — Вероятно, они это делают просто потому, что могут это сделать. И каждый из них всегда несёт одну и ту же ахинею про то, что служит высшей цели и говорит с богами. И что самое удивительное, никто из них, даже стоя на пороге смерти, не раскаялся в своих злодеяниях.  

— А кто обычно находил и наказывал этих отщепенцев?  

— Или Стражи, или Хранители. У них особое чутьё на бестелесных. Древние — они как целители для этого мира от скверны и тьмы. Наги и драконы — единственные, кто не подвластен чарам шахкхаров.  

— Дедушка, а где живут эти спасители, далеко на севере? — спросил Кирьян, вытаскивая прутик из земли и дуя на рыбу, чтобы она хоть немного остыла. — Или за ледяным бескрайним океаном, куда не ступала ещё ни нога, ни лапа живущих на этом континенте? 

— Драконы и наги — они не живут в нашем мире, и их практически не осталось. Они появляются, если где-то возникают проблемы, эдакая вечная парочка — Страж и Хранитель. Говорят, им подвластно открывать двери между мирами. И поэтому никто не знает, откуда они пришли изначально. 

Возле костра воцарилась тишина, малыши с аппетитом уплетали свой ужин, старшие сидели насупившись и с подозрением сверкали своими изменившимися — уже не человека, но ещё не кошки — глазами.  

Глава 1. Оранжевое небо, оранжевое солнце, оранжевое всё

Горная Катария. Золотой Дворец Танлендар

Татьяна бежала по лесу, не разбирая дороги, и жадно втягивала носом запахи, витающие в ночном влажном воздухе; слева сорвалась какая-то мелкая зверушка и умчалась в глубину леса, с ветки вспорхнула сова, вышедшая на охоту, а впереди с визгом врассыпную бросились лесные поросята, отгоняемые своей строгой мамашей в безопасное место. Таня грозно рыкнула, чтобы знали, кто здесь главный.  

“Я царь этого мира, — повторяла она про себя. — Я страшный хищник. Тьфу ты, не то! Царица я четырёхлапая, вот кто я!”   

Как же она была счастлива ощущать лёгкость тела, свободу движений! Ветер в лицо, огромная луна над головой, чувство свободы и бесконечный простор. Впереди. Позади. Везде. 

Но! Всё это она чувствовала, словно глядя на себя со стороны. У неё так и не получилось до конца слиться со своей второй сущностью: зверь жил своей жизнью, а она — сама по себе.  

В ноздри ударил манящий запах еды. Вкусной. Глупой. Почему глупой? Да потому, что нельзя так беспечно шляться по лесу, когда здесь рыщет хищник. Таня развернулась и помчалась со всех ног за своей законной добычей. Она догнала зверушку в считанные секунды, повалила на землю, тщательно обнюхала и, так как ей вовсе не хотелось есть, довольно потёрлась о неё головой, словно говоря: “Ага, я тебя поймала”. 

Таня испытывала гордость за то, что в кои-то веки у её пантеры получилось загнать добычу самой. Но радость длилась недолго! Картинка вдруг стала меняться. Не было больше добычи.  

Теперь Таня стояла на высоком пьедестале и смотрела на своих сокурсников и друзей. Смотрела с гордостью. С уважением. За прошедший год, который она провела в стенах академии Белые Столбы под строжайшим наблюдением Стража этого мира — Раблус Ен, она стала куда лучше понимать их.  

С неба на площадь вдруг спикировал дракон, поднимая вокруг себя клубы пыли, в зубах он держал магический свиток об окончании академии. Раблус Ен торжественно объявила её имя и вручила свиток Тании Чауррь — атшаре золотых катьяр.  

Тания долго всматривалась в причудливые символы, поворачивая свиток то так, то эдак, но не могла прочесть ни одной строчки. И вдруг — о чудо! — символы сами расплылись и завращались, словно в калейдоскопе, раз за разом выстраиваясь в новую непонятную надпись, пока не появилось чётко, во весь лист:  

ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ ЕЩЁ ОДИН ГРЁБАНЫЙ ШАХКХАР, КОТОРОГО НУЖНО УБИТЬ!

Раздался жуткий смех Раблус Ен и непонятное тарахтение. Тания опустила свиток и ошеломлённо уставилась на ректора академии, которая лихо рассекала по площади… на тракторе. 

— Что за…  

Тания с силой зажмурилась.  

“Это сон. Это всего лишь сон!” 

Её ресницы затрепетали. Таня медленно открыла глаза (по-настоящему открыла) и уставилась в морду-лицо младшего брата, самого хулиганистого катьяра Золотого Королевства. Его янтарные глаза ожидающе смотрели в упор, но, как оказалось, так громко тарахтел не он, звук шёл из-за спины девушки. Таня медленно повернула голову, там лежал старшенький. 

— Ну, ёперный театр! — выругалась она. — Сколько вам говорить, хватит таскаться ко мне в кровать по утрам! Тем более сразу после охоты. От вас ведь лесом несёт и дичью, моя кошка с ума сходит от всех этих запахов, а я из-за этого вижу странные сны.  

Но окрики и сердитый вид девушки не напугали огромных катьяр, они приподнялись, заставляя многострадальную кровать жалобно скрипнуть под их весом, и подползли ближе за очередной порцией ласки.  

— Я серьёзно. Пошли вон из моей спальни! — возмущалась Таня, пытаясь оттолкнуть от себя морду младшего, который принялся теперь вылизывать своим шершавым языком её плечо. — И предупреждаю, не смейте обращаться в людей прямо при мне. — Поспешно села, отодвигаясь от своих непредсказуемых братьев. — Не желаю видеть вас в таком виде! Ваши вещи в соседней комнате, топайте туда и без штанов не возвращайтесь.  

Старший сердито рыкнул и пополз за ней следом, бесцеремонно уткнулся лбом ей в живот и шумно задышал. В том, что это был именно Алерий, Тания не сомневалась, его лоб украшали два неприметных светлых пятна, в отличие от младшего, который был просто золотой — с головы до кончика хвоста.  

Надо отметить, что в Катарии всё было золотым — земля, горы, даже деревья и трава отсвечивали каким-то рыжим оттенком, словно выгорели под палящим горным солнцем, что уж говорить о домах, замках, дворцах и самих катьярах.  

Таня до сих пор помнила свои ощущения, когда впервые увидела это рыже-золотое королевство в лучах восходящего солнца. Да у неё просто дух перехватило от такого зрелища! А ещё… она точно знала, что вернулась домой, но это и неудивительно: её зверь помнил запахи, чувствовал родную кровь и был уверен в том, что находится среди своих сородичей. Таня и по сей день не переставала удивляться ярким краскам этой горной страны и уважительному отношению жителей к себе, где бы она ни появлялась, куда бы ни приходила.   

— Алерий. — Тания едва смогла поднять голову старшего и требовательно посмотрела в его янтарные глаза. Катьяр недовольно зарычал. — Прекрати так делать! Ты прекрасно знаешь, что мне это не нравится. — Но добилась лишь того, что зверь с удовольствием принялся вылизывать ей лицо. — Боже. Только не это! — уворачивалась она изо всех сил от своеобразных ласк своих братьев. — Хватит. Не надо, — умоляла она, пытаясь оттолкнуть от себя большие усатые морды, но всё было тщетно. — Если вы сейчас же не прекратите, я закричу.  

Угроза тотчас возымела своё действие. Катьяры посмотрели друг на друга и одновременно спрыгнули с кровати, недовольно подёргивая длинными хвостами, вальяжно зашагали в соседнюю комнату.  

Таня проводила катьяр осуждающим взглядом и, как только за ними закрылась дверь, рванула с кровати к примитивному умывальнику, состоящему из обычного таза и кувшина, налила немного воды и хорошенько умылась. 

— Я, наверное, никогда к этому не привыкну, — тихо прошептала Таня, снимая со спинки стула расшитое золотистыми нитями полотенце, вытерла лицо и подошла к окну. 

Глава 2. Собираемся на тренировку

Вот уже две недели Тания жила в Катьярне, на этом настояла её семья. Они просто однажды заявились в академию Белые Столбы полным составом (родители, старейшины, маги, хранители) с кучей всяких магических свитков. Их просьба больше напоминала категорическое требование, которое Раблус Ен уже никак не смогла проигнорировать: ей пришлось отпустить свою подопечную.  

Честно говоря, Тания испытывала неоднозначные чувства по этому поводу: во-первых, ей пришлось расстаться со своими друзьями, которых она полюбила всем сердцем, а во-вторых, её до ужаса пугало будущее атшары золотых катьяр. Была ещё одна причина, по которой Тания с удовольствием предпочла бы остаться в академии под неустанным наблюдением Раблус Ен. Тенонель Саномат — наставник, друг и, как сказали бы обычные девчонки из её родного мира, её парень. Нет-нет, ничего недозволенного между ними за это время не произошло. Принц же всё-таки, эльф голубых кровей. Как можно-то? А несколько месяцев назад ему вообще пришлось срочно уехать к себе на родину в Эделиан (что-то случилось в его семье), и они не успели даже попрощаться. Но зато она оставила для него письмо, где просила обязательно найти её.  

Тания зашла за плотный занавес, который сама повесила в гардеробной как защиту от своих вездесущих братиков, и прислушалась к тому, что происходит в комнате за стеной, куда только что утопали катьяры; те о чём-то громко спорили. 

“Ага, перевоплотились и сейчас одеваются в подобающий для принцев наряд, значит, у меня есть пара минут”. 

Стащила с себя ночную сорочку и быстро надела костюм для тренировок. Ох, как же ей всё это не нравилось! Но мать семейства постановила, что юная атшара должна овладеть древним оружием — глефой, поэтому Тания каждое утро отправлялась к лучшему учителю Танлендара на избиение. Да-да, именно так и есть — на избиение, благо раны на теле оборотня за сутки полностью затягивались, а была бы человеком, ей бы точно не поздоровилось. 

Тания услышала, как открылась дверь в спальню. 

—  Она опять в гардеробной спряталась, — возмущённо проговорил Дайрин, бросаясь к двери и распахивая её. — Сестрёнка, выходи, у нас к тебе есть серьёзный разговор.  

— Дайрин, сколько раз нужно повторять, если девушка уединилась, значит ей это для чего-то нужно! — разозлилась Таня, сражаясь с бесконечными завязками на штанах. — Закрой дверь, — раздражённо прошипела она.  

— Понял. — Дайрин вошёл в гардеробную и очень аккуратно прикрыл за собой дверь.  

От такой наглости у Тании дар речи пропал. 

— Вообще-то я просила закрыть дверь с той стороны, — сказала она и замолчала, почувствовав пальцы на своей спине: брат ловко разбирал все эти бесконечные шнурки и со знанием дела завязывал их, словно делал это каждый день. 

— А знаешь, — тихо прошептал Дайрин на ухо своей сестре, — когда-то катьярам разрешалось брать в жёны девушек из своего рода-племени.  

— То есть у нас практиковались браки между ближайшими родственниками? — удивилась Тания, пытаясь по лицу брата понять, не шутит ли он. 

— Да, — спокойно ответил Дайрин, продолжая завязывать шнурки на куртке. 

— А как же всякие там отклонения? — Тания смущённо замолчала: она не знала, как рассказать о том, что принято у людей её мира; хотя, если подумать, то ведь весь кошачий род на земле так и живёт.  

— Не понимаю, о чём ты говоришь, не было никаких отклонений. Запретили, потому что многие доминионы начали закрываться от внешнего мира и дичать, а это оказалось опасной практикой. Говорят, что именно тогда исчезло много редких видов катьярского народа, они словно иссякли.   

Тогда Тания решила поставить вопрос иначе: 

— Я хотела спросить: а разве женщина могла понести от своего брата? И какие рождались детки от такого брака? С ними всё было в порядке? 

— Конечно, могла. И дети всегда рождались сильными катьярами, достойными своих родителей во всех отношениях. — Дайрин завязал последний шнурок и резко развернул к себе сестру. — И вообще, что это за вопрос такой — “могла ли понести от своего брата”? Запомни, катьяровская кровь самая сильная. Настолько сильная, что её ничем не перебить.    

— Понятно, — только и смогла произнести Тания, хотя ей последняя фраза не сказала ровным счётом ничего. Подняла с пола мягкие кожаные сапожки; теперь можно было выйти из гардеробной, все нескромные места были надёжно спрятаны от посторонних глаз. — Кстати, а ты к чему вообще об этом заговорил? 

— К тому, что я бы тоже с удовольствием принял участие в предстоящем турнире. 

Тания ошеломлённо уставилась на Дайрина, а потом тихо произнесла: 

— Я так рада, что вам всё же запретили такие браки. 

— Это почему ещё? — спросил катьяр, обиженно прищуриваясь. — Я что, недостаточно хорош?  

— При чём здесь это? Я о другом думала, — соврала Тания с каменным лицом. — Вдруг бы вы к этому времени вообще окончательно одичали и иссякли, — нашлась она с ответом.  

Дверь гардеробной распахнулась.  

— Ну и долго вы ещё тут будете шушукаться? — недовольно поинтересовался Алерий, обводя проницательным взглядом лица своего брата и сестры. — Давайте уже выходите, разговор есть.  

— Только после вас. — Дайрин галантно протянул руку вперёд, приглашая сестру пройти первой.  

Оказавшись в спальне, Тания тут же присела на стул и принялась надевать сапоги. 

— Алерий, давай только быстрее говори, а то я и так уже опаздываю на тренировку к Михуру Мору. — А на языке так и крутилось “Мухомору”, именно так она его про себя и называла. — Боюсь даже предположить, что он сегодня со мной сделает за это опоздание. 

— Именно об этом мы и хотели с тобой поговорить, — серьёзным тоном произнёс Дайрин и ожидающе уставился на старшего брата, как бы намекая, чтобы тот начал этот разговор первым, но Алерий упрямо молчал. — В общем, мы присутствовали на последней твоей тренировке и видели, как тебе сильно досталось, — выпалил он и пожал плечами, когда старший брат постучал себя по виску.  

Глава 3. Смотреть, ещё не значит видеть

В самом мрачном расположении духа наследные принцы наблюдали из своего укрытия за творящимся в тренировочном зале безобразием. Дайрин — тот вообще уже дважды порывался выйти и набить морду одному зарвавшемуся катьяру — любимчику Михура Мора. Учитель поручил своему помощнику (а в будущем и преемнику) простое задание — показать юной атшаре несколько приёмов самообороны, которые молодняк осваивает в самом начале обучения. Вот парень и старался изо всех сил. Правда, делал это довольно странным образом: устрашающе размахивая шестом, он с азартом гонялся за атшарой и ругался на чём свет стоит. Но что самое интересное, все делали вид, что ничего особенного не происходит, лишь изредка кто-то из учеников украдкой бросал взгляд на это побоище, но тотчас смущённо отворачивался.  

— Ты только посмотри на это, — тихо произнёс Дайрин, на его щеках заходили желваки. 

— Вроде бы пока неплохо справляется, — попытался успокоить брата Алерий, с удручённым видом наблюдая за происходящим. — Слушай, ты можешь говорить тише? — шёпотом попросил он; да, ему тоже всё это не нравилось, но если Михур узнает, что они здесь прячутся, скандала уж точно не избежать, наверняка ведь нажалуется матери. — Не нужно, чтобы мама узнала, что мы были здесь, да и Тания просила нас не рассказывать ей об этом.   

Принц говорил, а сам с беспокойством наблюдал за сестрой, словно боясь, что, если хотя бы на миг отведёт взгляд, она непременно споткнётся и упадёт. Так и получилось! За их спиной послышался неясный звук, будто кто-то наступил на гранитную крошку. Алерий обернулся, но никого не увидел в коридоре. Именно в этот момент на очередном повороте Тания споткнулась и упала и тотчас получила удар по бедру. 

Братья увидели, что её кошка практически вырвалась на свободу. Рука Тании молниеносно трансформировалась в лапу с когтями и со всей силы ударила своего обидчика по лицу, и тут же по залу пронёсся строгий окрик Михура Мора: 

— Не сметь оборачиваться на моих занятиях! 

Братья отошли в тень и замерли, даже дышать перестали: такого зоркого глаза и чуткого нюха, как у Михура Мора, не было ни у кого в Танлендаре.   

— Извините, учитель, — негромко проговорила Тания. — Мне иногда сложно удержать свою кошку, — тихий, смущённый смех. — Она не понимает, почему нам делают больно, а мы не защищаемся.   

— Все в курсе, что юная атшара не в силах совладать со своей второй сущностью, — в голосе учителя прозвучала издёвка. — Ты даже говоришь об этом так, словно твоя кошка сама по себе, а ты — сама по себе. 

В зале раздался нестройный смех, и было понятно, что кто-то излишне веселится, а кто-то явно смущён происходящим.  

— Прекратить! — оборвал учитель поднявшийся шум. — Всем разбиться на пары; отрабатываем приём, который я вам сегодня показал.   

Из зала теперь доносились слаженные звуки ударов шестов и тихие команды учителя. 

Братья с осторожностью подобрались к балкону и посмотрели в зал. Любимчик Мухора Мора от всей души лупил их сестру, а та неумело отбивала его удары и отступала, и со стороны это выглядело как трусливое бегство.  

— Ты всё ещё считаешь, что стоит подождать? — спросил Дайрин.  

И тут катьяр провёл подсечку и уронил Танию на пол, замахнулся и ударил, но та в последний момент всё же смогла увернуться. 

— Нет, я больше не могу на это смотреть. — Дайрин снова рванул в зал, но был остановлен старшим братом. — Пусти! — попытался вырваться он. — Я научу этого шакала хорошим манерам. Кое-кто тут явно забыл, кто перед ним.  

— Успокойся! — Алерий повис на брате; хоть Дайрин и был младше, но по силе нисколько не уступал ему. — Ты ведь прекрасно знаешь, здесь это не работает. Вспомни, что говорит Михур, когда впервые заходишь в его зал.  

Дайрин уставился в лицо брата. 

— “Передо мной вы все равны”, — одновременно произнесли братья выражение, которое знал каждый ученик Михура.   

И это было правдой! Дайрин перестал вырываться и недовольно поджал губы.  

— Алерий, но всё равно нужно что-то делать! — Он раздражённо ткнул рукой в сторону зала. — Так больше не должно продолжаться. Её здесь ничему не учат, а время уходит. Ты хочешь, чтобы именно это в день посвящения увидели старейшины? Отец? Мама? 

— Согласен. 

— И объясни мне, почему наша сестра бегает по залу с усами и одним ухом? Она что, и правда не контролирует своего зверя? — Дайрин как-то раньше не придавал значения внезапным трансформациям своей сестры, считая, что это последствия того, что зверь долгие годы не показывался.    

— Я не знаю, правда это или нет, но я вполне могу её понять. Был бы я на её месте, мой зверь уже давным-давно вырвался бы и точно отгрыз кому-нибудь голову, — честно признался Алерий. — Например, любимчику Михура. И плевать на запреты! А она сильная, держится.  

— Давай прямо сейчас пойдём и поговорим с матерью, — предложил Дайрин.  

— О чём поговорим? — Из-за колонны вышла Тагира в сопровождении своих приближённых воинов, которые быстро осмотрели странное место и скрылись за потайной дверью.   

— Ма-а-ам! — одновременно воскликнули принцы и, не сговариваясь, закрыли спинами проход к балкону. — А что ты тут делаешь?  

— Пошла за вами. — Тагира ласково улыбалась, но её глаза смотрели проницательно; уж кому как не ей знать своих сыновей. — Я окликнула вас в восточном коридоре, но вы даже не оглянулись, так что мне не оставалось ничего, как только последовать за вами, — она пожала плечами. — Каково же было моё удивление, когда, зайдя в главный зал, я вас там не обнаружила. — Старшая атшара сделала пару шагов и едва сдержала смех, когда принцы, как по команде, сомкнули перед ней свои плечи, не давая подойти к балкону. — Ну и что вы тут делаете? — Она вытянула шею, пытаясь разглядеть за их спинами, что происходит в тренировочном зале.   

— Ничего, — выпалил Алерий, вытягиваясь в струнку.  

— Прогуливаемся, — вторил ему Дайрин, тоже поднимаясь на носочки.  

Глава 4. Меняем коней на переправе

Тания готова была сквозь землю провалиться, когда поняла, куда смотрят все катьяры. На балконе стояла старшая атшара, а за её спиной в глубине коридора угадывались два тёмных силуэта. 

— Ну просто замечательно, — с досадой прошептала Тания, пригладила волосы, стёрла кровь с разбитой губы и постаралась договориться со своей кошкой, чтобы вернуть себе приличный вид, но добилась лишь того, что исчезло ухо, а вот шикарные усы по-прежнему вызывающе топорщились на её щеках.  

“Ох, плохо это! — Она отступила за спины других учеников, прикрыла глаза и снова обратилась к своей второй сущности, но лишь смогла почувствовать, что кошка недовольно ворчит и не хочет откликаться. — Да ты ж моя красавица! — улещала её Тания. — Возьми себя в руки, то есть в лапы, блин, в общем, успокойся. Это рабочие моменты. Когда учатся драться, ушибы и раны неизбежны, такое может случиться с каждым”.  

Перед глазами отчётливо всплыло воспоминание, как Сергор замахивается палкой и бьёт их, и Танию тотчас накрыла сильнейшая волна гнева, а следом новая картинка: пантера с одного укуса отрывает голову кролику. Она почувствовала тепло и радость от одной этой мысли. Вот только все эти эмоции были не Танины.   

“Нет-нет, нельзя никому отгрызать голову, — не на шутку забеспокоилась она. Нужно было срочно как-то успокоить животинку! — Обещаю: как только мы научимся правильно махать палкой, мы обязательно накостыляем нашему обидчику”. — Она с трудом представила, как с жутко кровожадным выражением на лице гоняется за Сергором с дубинкой в руках.    

Вторая сущность довольно заурчала, Тания приняла это за согласие.  

“Да уж! С этим точно нужно что-то делать, а то как-то неправильно всё: никак не можем поделить между собой тело” 

В тренировочный зал в окружении личной охраны величественной поступью вплыла старшая атшара, замыкали шествие, держась чуть на расстоянии, наследные принцы. Тания обиженно зыркнула на братцев и отвернулась. А ученики снова начали опускаться на колено перед правящей родом, но она их остановила: 

— Нет-нет, хватит с меня на сегодня почестей. — Тагира встретилась взглядом с наставником. — Пусть лучше принесут глефу. Хочу сама вспомнить, чему меня когда-то учили, — едва заметно улыбнулась, отмечая, как преемник Михура удивлённо вскинул брови и начал отступать назад. — Приглашаю провести один тренировочный бой со мной.  

Михур, всё это время стоящий с низко опущенной головой, раболепно прошептал: 

— Разве я смею, Ваше Величество?  

— А если я прикажу? — Тагира была настроена решительно; ей принесли глефу, оставалось лишь подвязать подол юбки, под которой у неё всегда были надеты штаны и сапоги. 

— Вы вольны делать всё, что пожелаете, — твёрдо заявил Михур, выдерживая пристальный взгляд атшары. — Но я не подниму оружие против вас.  

В зале одобрительно зашумели: виданное ли дело, выйти против правящей рода, пусть она и сама просит об этом.  

— Михур, — негромко проговорила Тагира, подходя ближе. — Ну, полно тебе! Мы учились у одного мастера, одна техника, один стиль, и всегда стояли в паре друг с другом, были лучшими… 

— Нет, это вы были лучшей, — с нажимом в голосе произнёс Михур. — А я был лишь вашим напарником по тренировкам. Вы хотите повторить тот опыт? Тогда приказывайте! 

Два когда-то близких друга скрестили взгляды и какое-то время молчали.  

— Нет. — Тагира спокойно выдержала взгляд Михура. — Я не буду приказывать. — Махнула рукой катьяру, который всё это время стоял рядом и протягивал ей глефу, давая понять, что она не понадобится. — Тания, — позвала она строгим голосом, не увидев свою дочь на том месте, где она только что стояла.  

Ряды учеников, как по команде, расступились, открывая юную атшару, которая яростно тянула себя за усы и что-то шептала себе под нос, словно разговаривая с кем-то.  

— Тания! — повысила голос Тагира.  

Юная атшара вздрогнула, словно её застукали за чем-то плохим, и отпустила свои многострадальные усы, которые теперь выглядели ещё комичнее: они с одной стороны продолжали воинственно топорщится, а с другой — уныло повисли, как у моржа.  

Тагира смущённо покачала головой и чуть ласковее произнесла: 

— Мы уходим. 

Тания решила, что ослышалась, поэтому осталась стоять на месте. За эти дни она чётко выучила три основных правила: не выходить из зала во время занятий, не отвлекать учителя по пустякам, и что за нарушением всегда следует наказание. Без исключений! Мухомор лишь казался рассеянным, но всегда всё видел и всё знал.  

— Не думаю, — возразил Михур. — Тания сегодня будет отрабатывать приёмы, пока у неё не начнёт хотя бы что-то получаться. — Скрестил руки на груди и заявил: — А если уйдёт, может больше сюда не возвращаться.  

— Хорошо, — легко согласилась Тагира. — Пошли, дочка, отсюда, — ласково позвала она.    

Старшая атшара двинулась к выходу. Тания поставила шест на положенное место и нерешительно зашагала за матерью. Проходя мимо братьев, отвела взгляд в сторону: вот кого-кого, а этих двоих она сейчас точно не хотела видеть. Предатели!  

Всё семейство было уже возле двери, когда Михур сказал: 

— Ваше Величество, я так понимаю, юная принцесса больше не нуждается в моём обучении? — в его голосе прозвучала издевка.    

— Да, всё правильно, — ответила Тагира, оборачиваясь и едва заметно улыбаясь. — Те знания, которые она могла здесь почерпнуть, она уже получила. Нам нужно двигаться дальше! 

А вот это было неожиданно и обидно! Михур застыл как вкопанный, его брови непроизвольно поползли на лоб. Старшая атшара только что усомнилась в его профессионализме и сделала это при всех. Да, он не уделял должного внимания принцессе-найдёнышу, потому что не считал эту девчонку преемницей главы рода. А после тех слухов, которые докатились до их земель, что в принцессе когда-то жил шахккхар, едва выносил её присутствие. У его древнего рода была своя история столкновения с бестелесными.  

Глава 5. Прогулка в облаках

Тания потеряла счёт времени, так долго они были в пути. Сначала она разглядывала местные красоты, потом пыталась запоминать дорогу, затем устала делать и то, и другое и уныло плелась позади старшей атшары, размышляя о своём туманном будущем.  

“Вот же неутомимая, — с завистью подумала Тания, отмечая лёгкую поступь Тагиры. — Мне бы так!”  

И бросилась догонять старшую атшару: нельзя было упускать хорошую возможность поговорить наедине о том, что её так сильно беспокоило. А ведь за то время, что она прожила в Танлендаре, у неё накопилась масса вопросов.  

— Тагира, — позвала Тания.  

— Я бы хотела, чтобы ты называла меня мамой, — сказала старшая атшара. — Попробуй! Это совсем несложно!    

Тания растерялась. Вот как сказать, что она не знает этого слова, не чувствует его, не понимает? 

— Я? — промямлила она. — Я… 

Тагира грустно вздохнула и тихо прошептала: 

— Ничего-ничего. — Покачала головой, ласково касаясь щеки дочери. — Может, однажды? — И решила перевести тему: — Ты хотела о чём-то поговорить?  

— Да. — Тания чувствовала за собой вину, понимала, что обижает эту женщину своим отказом, но ничего не могла с собой поделать. Тагира — мать настоящей Тании, а от настоящей Тании осталось только это тело и непослушная кошка. — Можно я задам пару вопросов?  

— Спрашивай, — разрешила Тагира, невольно напрягаясь.  

— Вы дважды пытались забрать меня из Белых Столбов, но Раблус Ен не отпускала и даже объясняла почему. — Тания решила зайти издалека, ей было необходимо понять, как относится семья ко всему этому. — Вы помните, что это была за причина?  

Тагира кивнула, но видно было, что ей не нравится этот разговор.  

— И вас правда ничего не смущает? — спросила Тания.  

Старшая атшара посмотрела дочери в лицо и покачала головой.   

— А что ещё она говорила? — вкрадчивым тоном спросила Тания.  

— Что шахкхара в твоём теле больше нет, — резковато ответила Тагира и пошла быстрее. — И нам больше не о чем беспокоиться.  

— А Раблус Ен сказала вам, что в этом теле также нет и… 

— Тания, — повысила голос Тагира, останавливаясь и поворачиваясь к дочери. — Для беспокойства больше нет причин, и поэтому не стоит ворошить прошлое. Сейчас ты здесь, живая, в кругу своей семьи, под защитой рода. Это главное!    

Тания смущённо опустила взгляд, она ведь только что чуть не вывалила на бедную женщину новость о том, что в этом теле больше нет её дочери, точнее, как бы есть, но лишь наполовину. А вдруг на посвящении это как-то выявится? Вдруг старейшины поймут, что перед ними не настоящая Тания? Именно это её беспокоило больше всего.  

“Может, вовсе и не нужны все эти тренировки, учителя, приготовления к празднеству, потому что я никогда не смогу стать той самой атшарой, которую хочет видеть великий катьярский народ“, — размышляла Тания.    

— Зачем нужно это посвящение? — выпалила она, хотя до этого хотела спросить совсем о другом. — Неужели никак нельзя обойтись без него?  

— Нельзя! Это называется — вхождение в семью. Мы должны признать тебя перед всем миром своей дочерью и будущей атшарой.  

— А разве я сейчас не ваша дочь и не будущая атшара? — удивлённо спросила Тания.  

— Ты наша дочь и моя преемница. — Тагира тяжело вздохнула. — Но много лет для всего мира юная атшара была мертва, и теперь семья просто обязана опровергнуть это.   

— Ладно, с посвящением разобрались. Но зачем нужен турнир? Алерий сказал, что принцы специально соберутся, чтобы побороться за мою руку, — недовольно проговорила Тания. — Я не собираюсь выходить замуж!  

— А и не надо, — Тагира улыбнулась. — Тебе достаточно просто определиться с избранником, а обряд можно будет провести позже. Королевскому трону нужны наследники!  

— То есть я не вольна сама выбрать себе мужа?   

— Всё это очень сложно, — уклончиво ответила Тагира. — Испокон веков брак атшары заключали её родители, и обычно это происходила ещё до рождения принцессы, и с тобой всё было так же.  

— То есть меня ещё в младенчестве помолвили, да?  

Тагира кивнула невозмутимо и неожиданно заулыбалась.  

— Твоим мужем должен был стать принц Золотой Валарии, — в её голосе прозвучали нотки гордости.  

Но Тании это ни о чём не говорило, подумаешь, "прынц" какой-то! Мы и не таких видали! Перед глазами всплыл утончённый образ Тенонеля, и она невольно заулыбалась.  

— Эх, видела бы ты этих горных катьяр, — увлечённо продолжала старшая атшара. — Огромные, сильные, быстрые, бесстрашные, и, я бы даже сказала, немного диковатые и неуправляемые. — Посмотрела на дочь. — Валарийские катьяры — самый обширный и сильный домион. И, пожалуй, более свирепых и умелых воинов не найдётся во всём Катьярне. Наш папа говорит, что каждый из них стоит троих в бою. И это правда! Когда-то они очень сильно помогли нашей семье при битве за Водопады Жизни. Мы как раз тогда безуспешно пытались сдержать наступление врага и понемногу отступали к Тарлендару.  

Тания мысленно сделала для себя пометку: обязательно изучить историю Золотого государства и узнать, что такое Водопады Жизни.  

— Валарийское войско пришло с рассветом. — Тагира улыбалась. — Горные катьяры как лавина из огня прокатились по нашему врагу, отбросив их далеко на восток. Великий народ! — подытожила она. — Наш папа даже раздумывать не стал, когда Адемар в качестве благодарности за оказанную услугу попросил заключить брак между его наследником и юной атшарой.    

— Теперь я окончательно запуталась. Получается, у меня всё же есть жених, — недовольным тоном уточнила Тания. — Тогда зачем соберутся все эти принцы?  

— Потому и соберутся, что договор тот потерял свою силу, как только мы признали, что наша дочь мертва. — Тагира виновато посмотрела на юную атшару. — Прости, дорогая, но мы должны были это сделать, потому что проходило время, а красный котёнок не давал о себе знать. А это неправильно, когда имя катьяра не упоминается ни среди живых, ни среди мёртвых. Да и семья должна оплакать своё несчастное дитя, отпустить, — голос атшары предательски дрогнул, и она замолчала. — Магический договор перестал существовать в тот миг, как имя нашей любимой дочери было выбито на родовой плите. 

Глава 6. В жизни всё так переменчиво

Несколько метров они просто съезжали, беспорядочно хватаясь за что попало. Мелкие камни, земля, травинки сыпались им в лицо, забивались в глаза, рот. Одна радость: существо, которое держало Танию за ногу, тоже сорвалось вниз, и на него пришлась основная доля земли и камней.    

У Тании мелькнула мысль: “Ну ведь когда-нибудь это падение должно остановиться?” И вдруг у неё получилось ухватиться за корягу. 

— Тагира, — в панике закричала она, глядя в темноту. 

— Я здесь, — прошептала старшая атшара, у неё тоже получилось остановить падение, но она находилась чуть ниже своей дочери. — Нужно выбираться.   

Снизу послышался шорох. Хозяин норы снова активировался и пытался подобраться к ним. 

— Тания, ты можешь подтянуться? 

Таня посмотрела вверх, мелкие камни всё ещё продолжали сыпаться на их головы. 

— Боюсь, если я сейчас пошевелюсь, нас окончательно засыплет, — предположила она, чувствуя, как коряга, за которую она держалась, сдвинулась с места. 

— Попробуй дотянуться вон до того выступа, — в голосе Тагиры слышалось беспокойство.              

— Хорошо.  

Тания упёрлась ногами в неустойчивый грунт и резко выбросила левую руку вверх, ухватилась за выступ и подтянулась. И как раз вовремя! Коряга вырвалась из земли и вместе с мелким камнем полетела вниз. Старшая атшара тотчас закашлялась. 

— Прости. 

— Со мной всё нормально, — прошептала Тагира. — Поднимайся! Я ползу сразу же за тобой. — Она не стала говорить, что звук снизу усилился. 

Тания посмотрела наверх и от неожиданности вскрикнула. На неё смотрел худой седовласый старик, у него было гладко выбритое лицо и собранные на затылке в хвост белые волосы.  

 — Хватайся за посох, — приказал он, стоя на коленях возле края, и чуть громче позвал: — Тагира!   

— Я здесь, — подала голос старшая атшара, продолжая кашлять от пыли.  

— Живая? — спросил старичок, с лёгкостью вытаскивая Танию наверх и тут же опуская свой посох обратно в провал.  

Тания в изумлении уставилась на незнакомца, который оказался вовсе не старичком, а мужчиной средних лет, с необычной внешностью: очень острые скулы и удлинённое лицо, но больше всего привлекали внимание маленькие узкие глаза светло голубого цвета, обрамлённые белыми пушистыми ресницами.  

— Живая, — ответила Тагира, хватаясь обеими руками за посох. — Что так долго? — с упрёком в голосе спросила она, прислушиваясь к тому, что происходит внизу.  

— Спешил, как мог, — недовольно буркнул незнакомец. — Кто же думал, что вы в нору к хармулу свалитесь. Кстати, как он там?  

— Копает, — усмехнулась Тагира. — Мы его знатно присыпали. 

Незнакомец вытащил старшую атшару из трещины и тщательно осмотрел её со всех сторон. 

— Это было хорошее решение — не обращаться в зверей в таком узком пространстве, — похвалил мужчина и обнял Тагиру. — Рад видеть тебя, ланьи.  

— Здравствуй, учитель.  

Тания стояла рядом и не могла отвести от них глаз, пока они оба, продолжая обниматься, не посмотрели в её сторону, тогда она засмущалась и перевела взгляд на горный пейзаж. 

”Так вот к кому Тагира вела меня. К своему учителю”, — поняла она наконец.  

— Давайте уйдём отсюда, — предложил мужчина. — А то хармул сейчас всё же отроет себя.  

Тания чуть не застонала, когда представила, что сейчас снова придётся взбираться на валуны и прыгать, и, наверное, что-то в её лице изменилось. 

— Пойдём по низу, — спокойно проговорил незнакомец и кивнул на юную атшару. — У неё не получается двигаться, как у тебя. Она из-за этого и сорвалась. Я видел. 

Тагира удивлённо посмотрела на свою дочь, как бы спрашивая, правда ли это. Почему-то она была уверена, что её дочь с лёгкостью преодолевает препятствия. Тания смущённо пожала плечами.  

"Ну, не смогла я. Не смогла! И вообще, я высоты боюсь", — думала она, но говорить об этом не стала. 

— А разве идти по низу не опасно? — спросила Тагира. — Сколько здесь ещё может быть таких скрытых от глаз провалов?   

— Много, — ответил мужчина. — Но я знаю безопасный проход. Идите строго за мной.   

И они чуть ли не бегом двинулись между валунами. Мужчина вывел их к тому месту, где они недавно отдыхали. И как только остановились, сразу спросил:   

— Зачем пошли на каменную речку? 

— Я подумала, что ты перебрался на ту сторону и поэтому нас не видишь, — призналась Тагира.   

— Всё правильно, перебрался, и уже давно, — с каменным выражением лица согласился мужчина. — Но вас я услышал, как только вы поднялись сюда по тропинке.  

— А что же ты к нам не вышел? — немного обиженно спросила Тагира. 

— Я должен был всё хорошо обдумать, — буркнул мужчина и перевёл взгляд на юную атшару. — Надо мне это или нет?  

Тания смущённо отвела взгляд. Вот и она не знала, нужно ей это или нет, но разве кто-нибудь у неё об этом спрашивал? А ещё её до ужаса пугал этот мужчина.  

— Вейн, познакомься, моя дочь, — представила Тагира юную принцессу.  

— Да, до меня доходили слухи, что королевская семья нашла свою пропавшую дочь. Но я уже давно не покидаю своё жилище, поэтому не пришёл лично поздравить вас. — Вейн окинул оценивающим взглядом девушку. — Могла бы даже не говорить, что это твоя дочь. Поразительное сходство.  

Тания с интересом посмотрела на Тагиру. 

"Да я красавица, однако!" 

Вейн Линг встретился взглядом со старшей атшарой. 

— Зачем ты пришла? 

— Мне нужна твоя помощь, — выпалила Тагира. — Я хочу, чтобы ты взял мою дочь на обучение, потому что...   

— Нет, — категорически заявил Вейн, даже не дослушав старшую атшару. — Я больше не обучаю. Тебе придётся найти для своей дочери другого учителя.   

Тагира долго смотрела на мужчину проницательным взглядом, а потом обратилась к дочери:  

— Пожалуйста, оставь нас наедине. 

Тания послушно поплелась по тропинке вниз, в глубине души мечтая, чтобы у Тагиры всё же не получилось уговорить этого странного мужчину.  

Глава 7. Любопытство не порок

В самые жаркие летние дни в горах по утрам холодно и промозгло. Даже когда солнце уже взошло, в воздухе ещё долгое время ощущается прохлада. Любой человек чувствовал бы себя в этих местах зябко и неуютно, но только не катьяры. Двое взрослых мужчин, раздетых по пояс и совершенно босых, прятались за плотным кустарником, растущим вдоль горной тропинки. 

Только что солнце показалось над расщеплённой скалой, освещая горные склоны и разгоняя густой туман, тянущийся по земле. В утренних лучах на рыжей траве и низкорослом кустарнике ещё поблёскивала роса, а туманная дымка кое-где была окрашена в розовый цвет.

— Когда ты сказал, что мы отправляемся повидать мир, я не думал, что это будет Танлендар. Сначала я решил, что это связано с предстоящим турниром, о котором сейчас не говорит только ленивый, но мы приехали за две недели до начала его, а значит… — Скарт замолчал, пытаясь успокоиться, а потом заорал: — Кирьян, какого демона мы сидим в кустах и как два дурака таращимся на пустую дорогу.

— Да тише ты, — проворчал Кирьян. — Иначе нас услышат.

— Кто услышит-то? — сразу сбавил тон Скарт и вдруг понял, что они заняли позицию с подветренной стороны, как если бы вышли на охоту. — Горные козлы, что ли?

— Нет, не козлы, — прошипел Кирьян, недовольно зыркнув на друга. — Ты можешь помолчать?

— Не могу, — не унимался Скарт, присаживаясь прямо на мокрую от росы траву спиной к дороге. — Я желаю знать, зачем ты меня вытряхнул из тёплой постельки и притащил в эти мокрые, неуютные кусты.

— Сейчас всё сам увидишь, — ответил Кирьян и внезапно насторожился. — Кажется, я что-то слышу. — Звук шёл издалека и был невнятным, но кто-то явно поднимался по горной тропинке. — Тш-ш-ш. 

— Ты во что меня втянул? — Скарт снова повернулся к кустам и даже попытался развести их руками, но тут же получил тычок от друга. — Айс-с-с, — зашипел он. — Ты чего?

— Ничего! Ты хочешь, чтобы она увидела тебя, выглядывающим из кустов?

— Да кто она-то? — в полном изумлении спросил Скарт.

— Принцесса, — буркнул Кирьян, повергая своим признанием друга в шок.

Скарт застыл истуканом и какое-то время даже не мог ничего сказать.

— Но зачем? — прошептал он, не понимая мотивов принца.

— Хочу её увидеть, — твёрдо произнёс Кирьян; он сам не понимал, откуда взялось это навязчивое желание.

— Я повторюсь: зачем?

— Не знаю, — честно ответил Кирьян. — Просто хочу взглянуть на неё одним глазком, и всё. О ней столько всяких слухов ходит! Даже говорят, что она смогла пережить шахкхара. Неужели тебе не любопытно?

— Мне? Нет, — ответил Скарт, потирая ушибленное место: рука у друга была тяжёлая. — И, если честно, мне непонятно, зачем это нужно и тебе. Ты ведь так радовался, что отвязался от этого брака. Вспомни, когда стало известно, что нашлась наследница, твой отец сразу предложил потребовать выполнения договорённостей, но ты категорически отказался.

— Я и сейчас так думаю, — признался Кирьян, не в силах объяснить своего желания — увидеть юную атшару. — Мне просто любопытно.

— Ну, ладно, — без энтузиазма согласился Скарт. — А с чего ты решил, что принцесса в такое время будет прогуливаться в горах? Она наверняка сейчас десятые сны досматривает.

— Я узнал об этом от симпатичной катьярки  — одной из приближённых дам старшей атшары, — признался Кирьян. — Она рассказала, что принцесса каждое утро отправляется в горы на обучение к какому-то уж больно расчудесному мастеру, который живёт отшельником где-то в ущелье.

— В такую рань? — усомнился Скарт.

— Сказано было так: пока не взошло солнце над расщеплённой скалой, принцесса должна подняться по тропинке восточного склона, а потом свернуть в сторону ущелья к жилищу своего учителя, — слово в слово повторил Кирьян. — Вот тебе скала, — он небрежно махнул рукой за спину, — вот тебе ущелье, и по времени — как раз тот самый момент. Кстати, — с интересом покосился на друга, — утром юная атшара идёт одна, а вот вечером её обычно встречают братья. Ты ведь не хочешь снова столкнуться с Дайрином?

Младший принц славился скверным характером, был несдержанным и чуть что лез в драку, при этом ему было всё равно, кто тот катьяр, который ему по какой-то причине не понравился.

Скарт весь напрягся: вот кого-кого, а младшего принца он терпеть не мог. Последний раз, когда он с ним столкнулся, это было в прошлом году на празднике Цветов на Водопадах Жизни. В этот день каждая катьярская семья привозит своих юных дочерей на смотрины, тем самым показывая, что в их доме есть невеста на выданье.

— А ты уверен, что она сейчас будет одна? — спросил Скарт, у него от одного воспоминания о той давней стычке каждая волосинка на теле вздыбилась. “Щенок!” — мысленно обругал он несдержанного катьяра. Ладно бы, они не поделили юную прелестницу, а то ж передрались из-за какого-то пустяка! Правильно говорят: чем моложе катьяр, тем он безбашенней. — Что-то мне эта затея нравится всё меньше и меньше.

— Тише, — попросил Кирьян, замирая и стараясь не дышать; на тропинке показалась девушка, которая волоком что-то тащила по земле и чудно ругалась. — Она здесь.

Мужчины во все глаза уставились на юную атшару.  

— Да чтоб тебя! — Тания в сердцах выругалась: только что у неё оторвалась вторая лямка от заплечной сумки, наполовину заполненной круглыми речными камнями, первая отлетела ещё в тот момент, как она только ступила на горную тропинку. — Вот что теперь делать? — Подняла голову, пытаясь рассмотреть, где уже находится солнце. — Блин, так и опоздать недолго.

Шёл пятый день обучения. Каждое утро Тания должна была принести с реки тридцать круглых речных камней, при этом она их сама не собирала, а просто приходила к нужному месту и забирала готовую кучку. Но это ещё не всё. Она должна была приходить на занятие до того, как солнце полностью поднимется над расщеплённой скалой. И если опаздывала, то всю тренировку проводила в специальных нарукавниках и поножах с грузами. С такими чудными приспособлениями не то что размахивать тяжеленным шестом, но даже ходить трудно было.

Глава 8. Два сыночка и лапочка дочка

Второй день у Тании не выходил из головы раненый иностранец, но в этом по большей части была виновата её кошка: она показывала такие образы, что аж дух захватывало. В основном это были сцены охоты, погоня за дичью, преследование, азарт, предвкушение. Жертва менялась, но одно было неизменно: впереди всегда бежал самец — огромный, сильный, смелый.

“Вот откуда берутся такие мысли?”

— Ваше Высочество, — прервала её мысли портниха — полноватая катьяра почтенного возраста. — Пожалуйста, повернитесь, мне нужно теперь подогнать платье сзади.

Сегодня Вейн Линг отпустил свою ученицу пораньше, Тагира специально передала ему письмо-просьбу. Но Тании так и не удалось насладиться одним-единственным выходным: сначала она разучивала свой танец, потом зубрила символику доминионов и их гербы (старшая атшара сказала, что это важно — знать тех, кто прибудет с визитом), а теперь у неё была примерка. Она провела ладонями по ткани потрясающего зелёного цвета своего будущего наряда, на ощупь она была шелковистой и даже какой-то тёплой.

— Эх, жаль, что нет зеркала, — негромко проговорила Тания.

Портниха выронила иголку и в ужасе уставилась на принцессу. Значит, правду говорили в народе, что юная атшара была носителем шахкхара, недаром же она мечтает снова услышать тёмный шёпот.

— Я просто... — Тания смутилась, заметив ужас на лице катьярки. — Хотела бы увидеть, как выгляжу в этом платье. Что в этом такого?

— Достаточно того, что вас увидят ваши поданные, — отчитала портниха принцессу. — В их глазах вы будете самой красивой атшарой. — Подняла с пола иголку и твёрдым голосом проговорила: — Ваше Высочество, повернитесь, я ещё рукав примерю.  

— Ясно, — сказала Тания, выполняя просьбу и прикрывая глаза.

“Не нужно злиться на этих тёмных катьяр, — уговаривала она себя. — У них есть причины ненавидеть бестелесных тварей, а я для них, как бельмо на глазу, единственная, кто смог пережить такого носителя”.

— Ещё долго? — спросила она.

— Уже почти закончила, — ответила портниха, ловко намётывая рукав. — От плеча у нас пойдёт небольшой напуск, а дальше рукав из ткани с золотой нитью, из такой же ткани будет и лиф платья, а вот здесь украсим драгоценными камнями.

Дверь открылась, и в комнату бесцеремонно ворвались принцы.

— Ах вот ты где! — воскликнул Дайрин, усаживаясь на небольшой диван. — Готовишься к приёму женихов. — Оценивающим взглядом пробежался по ладной фигуре сестры. — А оно так и будет — с одним рукавом и дыркой на заднице?

— Ах ты ж! — Тания повернулась к братьям лицом, прикрывая тканью свои кружевные панталоны; нет, в этом мире они, конечно, назывались по-другому, но она так и не смогла запомнить это слово. — Вас что, стучаться не учили?

— А зачем? — спросил Алерий, развалившись на другом диванчике. — Мы находимся в своём родном доме.

— Затем, что я девочка, — разозлилась Тания. — И мне иногда нужно побыть одной.

— Глупости, — отмахнулся Дайрин. — Тебе нечего стесняться своего тела. Правда же, Алерий?

— Так и есть, — подтвердил его слова старший брат.

Тания ошеломлённо уставилась на принцев: вот как разговаривать с этими наглыми котярами? Взяли и свели всё её недовольство к тому, что она беспокоится о своём внешнем виде. 

— Ваше Высочество, — попросила портниха, — не крутитесь. Осталось подшить один рукав, и я вас отпущу.

— А ничего так получается, — усмехнулся Дайрин. — Красиво. Наверное, предвкушаешь, как за тебя принцы будут друг другу глотки рвать?

Тания схватила маленькую подушку и запустила в брата.

— Эй, ты чего? — Дайрин на лету поймал метательный снаряд и запустил его обратно.

Тания успела отойти в сторону, а вот портнихе не повезло.

— Молодые люди, — возмутилась катьярка; личная белошвейка старшей атшары могла позволить себе говорить в таком тоне с наследными принцами. — Что вы себе позволяете? — Она поправила чепец, от удара съехавший ей на глаза. — Так и знайте, я всё расскажу вашей матушке.

Алерий недовольно посмотрел на брата.

— Извините, — повинился Дайрин. — Я не хотел. 

Портниха кивнула и принялась собирать свои принадлежности.

— Всё, я закончила. Можете идти переодеваться.

Тания прошла в соседнюю комнату, потому что знала: бесполезно просить принцев выйти. После примерки она собиралась отправиться в библиотеку — почитать о Золотой Валарии, Водопадах Жизни, побольше узнать об истории Катьярна, а потом лечь пораньше спать, в общем, обычный такой рутинный вечер принцессы.

— Вообще-то, мы пришли предложить тебе сходить с нами в город, — произнёс Алерий, наблюдая за юными катьярками, гоняющимися друг за другом в королевском саду. Тания остановилась. — Есть замечательное место, где подают великолепных поджаристых птичек. — Он отошёл от окна и встретился взглядом с сестрой. — Ты с нами?

— То есть выбраться из дворца без соглядатаев и охраны? — на всякий случай решила уточнить Тания.

— А чем мы тебе не охрана? — недовольно спросил Дайрин. — Не переживай, с нами ты будешь в полной безопасности.

Тания скептически поджала нижнюю губу, но всё же ответила:

— Я с вами.

Вот так оно и бывает: разом скучный вечер превращается в настоящее приключение, и чтобы никто не помешал, всего-то навсего надо незамеченными выбраться из дворца. К чему они тотчас и приступили.

— Пойдём через второй этаж или через подвал? — весь в предвкушении спросил Дайрин, поблескивая кошачьими глазами, ему уже не терпелось куда-нибудь отправиться.

— В подвал, — ответил Алерий, — и будем выходить через Западные ворота. — Подошёл к гардеробной, взялся за ручку. — Я сейчас, — и скрылся за дверью.

— А-м-м, — у Тании дар речи пропал, она лишь могла указывать рукой на свою гардеробную и невразумительно мычать.

— Да ладно тебе, дело-то житейское, — усмехнулся Дайрин. — Подумаешь, что он там не видел!

Но Танию это совершенно не успокоило, она решительно направилась к своей гардеробной. “Мне только не хватало, чтобы какой-то там катьяр, пусть и брат, копался в моих вещах!” 

Глава 9. Ещё одна разбитая голова

Если бы это был наш мир, то такое заведение считалось бы хорошим, высококлассным кафе, где ещё и обслуживают отлично. В помещении было светло, опрятно, и вкусно пахло, небольшие окошки чисто вымыты, на столах вместо привычных скатертей плетёные из соломки салфетки. Всё это создавало атмосферу домашнего уюта. А симпатичные, улыбчивые катьярки (дочери хозяина заведения) готовы были выполнить любой ваш кулинарный каприз.  

Королевские отпрыски заняли большой стол в уютном закутке возле окна и в ожидании своего заказа наслаждались напитками. Тании достался холодный компот из пряных трав и какой-то забродившей ягоды, напоминающей своим вкусом бруснику.

— Что это? — спросила Тания.

— Кульгеш, — ответил Дайрин, наливая в свою кружку из другого кувшина. — А у нас вино. Вкусное. Самое лучшее. Хочешь попробовать?

— Нет уж, спасибо, вы как-нибудь сами. — Тания только что допила компот и поставила перед собой пустую кружку, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, а на сердце становится легко и спокойно, и даже возникло желание поговорить по душам. — Я лучше компот.

Братья многозначительно переглянулись и заулыбались.

— Давай рассказывай, как у тебя там дела продвигаются, — предложил Алерий. — Может, вечером заглянем в тренировочный зал и ты нам покажешь, чему уже научилась? — Вчера старшая атшара посоветовала сыновьям как-нибудь потренироваться с сестрой и оценить её достижения. Все были обеспокоены предстоящим посвящением.

— Нечего пока показывать, — честно призналась Тания и улыбнулась. — Но у меня кое-что уже получается. — Она не стала рассказывать, что “кое-что” заключается в том, что она гораздо реже стала пропускать удары и научилась ставить блоки.

— Тогда расскажи нам о Вейне, — попросил Дайрин. — Какой он?

— Бесподобный! — выпалила Тания и смущённо замолчала.

— И в чём же заключается его бесподобность? — недовольно спросил Дайрин: ему совсем не понравился ответ сестры.

— Ты не поймёшь, — отмахнулась Тания.

— А ты всё же попробуй объяснить, — настаивал он, хмурясь всё больше.

— Он вроде бы немногословный, но за эти дни я узнала от него больше, чем за всё то время, что провела у Мухомора. 

— У кого? — переспросил Алерий, едва сдерживая смех.

— Ну, у этого, как его там… — Тания смущённо замолчала, понимая, что имя бывшего учителя напрочь вылетело из головы. — Мухорома, махрома. 

Братья рассмеялись.

А Тания подозрительно прищурилась, поднесла к носу свою кружку и принюхалась.

— А это точно не хмельной напиток? — поинтересовалась она, осторожно делая один глоток и катая его на языке, а то первую кружку выпила залпом и не поняла, что это такое; напиток был холодным, травянистым, слегка кисленьким и очень освежающим.

— Не-а, — одновременно ответили братья, переглянулись и снова заржали.

— Да вы что! — возмутилась Тания. — Мне же завтра к учителю. А что родители скажут?

— Да оно сейчас отпустит, — пообещал Дайрин. — Сплошные травы и ягоды, одна только полезность; нас в детстве этим поили, когда мы болели.

— А разве катьяры болеют? — спросила Тания.

— Вообще-то, нет, — ответил Алерий и поморщился. — Но мы однажды переели катьярской травки. Когда её потребляешь в меру, это на пользу, а если переборщить, то потом сильно болит горло. 

Когда-то Тание доводилось наблюдать, как балдеют коты от кошачьей травы. В детском доме у Ольги Петровны все подоконники были заставлены горшками с этим чудесным растением. Представила огромных катьяр, радостно кувыркающихся в бескрайнем поле. Тихо засмеялась.

— А родителям мы ничего не скажем, — вставил своё слово Дайрин. — Вернёмся тем же путём, каким уходили. 

К столу подошли катьярки и принялись ловко расставлять кушанья. Юные прелестницы кокетливо хихикали и вовсю строили глазки принцам, а те упорно делали вид, что не замечают их знаков внимания. Из кухни вышел мужчина, он принёс огромный поднос с дичью и поставил его в центре стола. 

Как Тания ни старалась, у неё всё же не получилось скрыть своё изумление. Перед ней лежала целая гора жареных птичек (кстати, очень похожих на наших упитанных голубей), приготовленных с дымком и поджаристой, хрустящей корочкой. А как же они пахли!

— Так, — Тания посмотрела на братьев, — и как это есть?

— Очень просто.

Принцы взяли себе по тушке и принялись дербанить.

— О да-а-а, — улыбнулась Тания, — это по-нашему. — Выбрала птичку поаппетитней и оторвала ей ножку. — Налейте-ка мне ещё компотика. 

Дайрин толкнул старшего в плечо.

— А я говорил, что ей понравится.

— Да, говорил, — согласился Алерий, подкладывая в тарелку сестры оранжевые клубни. — Попробуй ещё вот это, здесь просто потрясающе готовят агорию.

Тания с опаской отломила кусочек и положила в рот, на вид агория выглядела, как морковка, только круглая, и, как оказалось, на вкус тоже. Но девушка не стала говорить, что для неё мясо птицы не особо сочетается с полусладкими клубнями. 

— Да, вкусно, но я лучше птичку слопаю.

Помещение постепенно заполнялось народом, и через какое-то время не осталось ни одного свободного столика. Тания наблюдала за соседями и с интересом разглядывала вновь прибывающих. Насытившись, попросила пробегавшую мимо катьярку принести обычной чистой воды. Бросила взгляд за окно и вдруг заметила в углу напротив своих загадочных иностранцев. Ошибиться она не могла, хотя те сидели в тени и на этот раз были полностью одеты. Правда, когда катьяры её заметили и поняли, что их узнали, один повернулся к ней спиной, а другой (кого она камушком пришибла) натянул на голову капюшон и глубже склонился над своей тарелкой.

"Как я их сразу не заметила? — озадачилась Тания и вдруг подумала: — Это что же получается, пока я тут жевала "голубей" и лопала "морковку", они всё это время сидели напротив меня?"

Тания невольно выпрямилась, поправила причёску, хотела принять величественную позу, сбила пустую кружку, долго ловила её, показывая чудеса жонглирования, но всё же уронила. Братья перестали жевать и удивлённо посмотрели на неё, но подумать над странным поведением сестры им не дали. Дверь с шумом распахнулась, и в помещение вошла толпа дикарей.

Глава 10. Кошачий мордобой

Кошкам не нужен свет, они прекрасно видят в темноте. Тания неслась по полупустым тёмным улочкам, с лёгкостью преодолевая все преграды, будь то повозка, забытая кем-то корзина, перевернутый стол или деревянная скамейка.  

— Направо, снова направо, теперь налево, там должна быть большая площадь, огромное дерево, а за ним выложенная круглым булыжником дорога, ведущая к дворцу. — Тания обежала дом и упёрлась в тупик. — Ага, значит, не там свернула. — Помчалась обратно. 

Когда она, вернувшись к началу улицы, повернула в другую сторону и снова уткнулась в глухой забор, до неё наконец дошло, что заблудилась. И куда бы Тания потом ни сворачивала, она попадала или в тупик, или, вернувшись, на основную улицу, а в худшем случае — выходила к страшному пустырю.  

— Ну и что теперь делать?  

Тания в растерянности стояла на дороге и не знала, куда ей податься.  

— Сходила позвать стражей на помощь, называется. Кто бы теперь мне самой помог!

Мелькнула мысль: “Может, стоит превратиться в кошку, и пусть та сама дорогу домой ищет?” Тогда вставал вопрос, где раздеться и как унести с собой вещи, не бросать же своё нарядное платье в первой попавшейся подворотне. Почему-то в этом мире одежда чудесным образом не исчезала с тела оборотня при превращении в свою вторую сущность. Решение пришло неожиданно: “Надо залезть повыше и посмотреть, где находится дворец, чтобы хотя бы знать, в какую сторону двигаться”. 

Подобрала подол платья и полезла на ближайшую крышу, та соединялась со зданием повыше, которое упиралось в башню с тревожным колоколом.   

— Как же я это не люблю! — Тания посмотрела вниз и даже зажмурилась, а нужно было лезть ещё выше. Она так и не смогла побороть свою боязнь высоты.  

Отдышалась, немного успокоилась, открыла глаза и замерла: ей показалось, что на соседней крыше кто-то есть. Первое мгновение Тания не шевелилась, не веря своим глазам, а когда тёмная фигура внезапно исчезла, словно видение, она по-пластунски переползла на другую крышу и с опаской поднялась во весь рост. Как и ожидалось, дворец обнаружился в совершенно другой стороне.  

— Ну, по крайней мере, я теперь знаю, куда идти, — удручённо прошептала она и хотела уже спускаться, как вдруг заметила вдалеке на улице ещё одну крадущуюся тень. — Да чтоб вас! 

И кто бы это ни был, он в точности повторял её путь, словно шёл по следу: заглянул в один тупик, в другой, дошёл до пустыря, вернулся обратно и теперь направлялся в её сторону.  

Это до ужаса напугало Танию.  

— Надо уносить отсюда ноги!  

Вот только, если залезть у неё получилось более-менее легко, то спуститься оказалось гораздо сложнее. Повернула назад, сделала шаг и поскользнулась, покатилась по гладкой крыше самого высокого здания, изо всех сил пытаясь ухватиться хоть за что–нибудь, чтобы избежать неминуемого падения, но всё было тщетно, Тания стремительно приближалась к краю.  

Приготовилась к неминуемому падению и даже закрыла глаза, чтобы не видеть, с какой высоты ей придётся навернуться, но вдруг услышала какой-то грохот рядом с собой, словно что-то тяжёлое приземлилось на крышу, и почувствовала, как её схватили за руку. Открыла глаза и чуть не закричала. Перед ней находился её знакомый иностранец, одной рукой он удерживал девушку на весу, а указательный палец другой приложил к губам, многозначительно поведя изменившимися глазами в сторону улицы, где находился её преследователь.   

Тания кивнула, давая понять, что всё видит, ухватилась за его руку и изо всех сил начала подтягиваться, и как только забралась на крышу, рухнула на спину и уставилась в звёздное небо.   

— Я не буду спрашивать, что ты здесь делаешь, — негромко проговорила она. — Но, честно говоря, появился ты очень вовремя. — Повернула голову и посмотрела на своего спасителя с благодарностью. — Спасибо.  

Странное дело, но иностранец кивнул, словно понимал её. Тания решила, что катьяр просто догадался, о чём она говорит. Перевернулась на живот и осторожно придвинулась к краю, поискала глазами своего преследователя. Рядом с ней спокойно улёгся катьяр и тоже уставился вниз. И как раз вовремя: в соседнем проулке мелькнула тень.    

— Ты знаешь, кто это? — с тревогой в голосе спросила Тания, поворачивая голову и встречаясь взглядом со своим спасителем.  

Мужчина кивнул, поднялся на ноги и крадучись зашагал в сторону соседней крыши. Теперь стало ясно, что за тёмную фигуру Тания видела возле башни, она тяжело вздохнула и осторожно поползла за ним следом.  

Катьяр тем временем перепрыгнул на другую крышу, прошёл несколько шагов, оглянулся и удивлённо уставился на Танию. 

— Я иду, — прошептала та. — Почти пришла, — добавила она, выискивая взглядом какую-нибудь лестницу или переход, ведущий на ту сторону. Под скатом обнаружилась узкая доска, соединяющая две крыши. — Ага, вижу. — Развернулась лицом к крыше, задом к катьяру и принялась шарить ногой, ища опору. — Да где же ты?

Катьяр покачал головой и вернулся обратно, решительно подошёл к принцессе и поднял её с колен.

— Эй, я боюсь высоты! — на всякий случай предупредила Тания, упираясь ногами; хотела ещё сказать, что совсем не умеет ходить по крышам, но мужчина крепко обхватил её за талию и вместе с ней сиганул на другое здание. — Ого, — только и смогла произнести она. — Как ты...

Но договорить ей не дали, с улицы вдруг раздался злобный рык, словно какое-то животное возмущалось, что упустило свою законную добычу. Катьяр с тревогой посмотрел в ту сторону, схватил девушку за руку и быстрым, срывающимся на бег шагом потащил её за собой. Тании лишь оставалось передвигать ноги, безропотно следуя за своим спутником. 

Они пробежали по крыше, перебрались по перекинутому между крышами узкому мостику на другое здание и снова прыгнули, и это было так неожиданно, что Тания вскрикнула. Ночной спутник резко притянул её к себе и приблизил к ней лицо, его ноздри трепетали, втягивая ночные запахи, а глаза странно мерцали. Предупреждающе приложил палец к своим губам.

Глава 11. Родители — они родители и есть

Тагира подписала несколько документов, утвердила указ, который подготовили её советники, выслушала отчёты по дальним провинциям, но всё это делала, особо не задумываясь и не вникая в суть дела. Из головы не выходило вчерашнее происшествие. Да у неё чуть сердце не остановилось, когда она увидела свою дочь, свою преемницу в разорванном платье, заляпанном кровью!  

“Нет, я не могу ещё раз потерять свою дочь!” 

Тагира знала, что больше не сможет пережить такое потрясение.  

— Ваше Величество, вы согласны с тем, что говорит Фальвазар? — спросил первый советник.  

— Что? — переспросила Тагира, осознав, что ничего не слышала.  

— Фальвазар предлагает на время засухи отменить налоги в горной провинции рядом с Водопадами Жизни. До нас дошли тревожные вести: источники, подпитывающие водопады, истощаются, а ведь это ещё не наступила срединная жара. — Первый советник пожал плечами: — Боюсь, многие хранители не переживут это сложное время.  

— Тогда надо перевезти жителей дальних провинций ближе к столице и обеспечить их всем необходимым на период засухи, — произнесла Тагира, поднимаясь из-за стола и подходя к окну; где-то там сейчас находилась её дочь.  

Сегодня с утра Тания должна была сходить на занятие к Вейну, а потом отправиться к другому учителю — Мастеру душ, как называли его про себя в Танлендаре. За юной атшарой было замечено, что она не в ладах со своей второй сущностью, а мастер Сугнар как раз помогал маленьким катьярам лучше понимать своего зверя.  

— Закончим на сегодня, — твёрдо произнесла правящая родом.  

Тагире срочно нужно было повидаться с дочерью. Тания вчера так и не рассказала, кто на неё напал и чья кровь была на её одежде. Наследные принцы что-то знали или же догадывались, но тоже упорно молчали.  

— Фальвазар, подготовь к завтрашнему дню план по переселению хранителей, а я вечером поговорю с мужем, сейчас мне надо идти. — И старшая атшара вышла из тронного зала.  

Тагира в сопровождении охраны прошла по коридору и внутреннему саду и оказалась возле небольшого озера за стеной. Именно здесь Мастер душ обычно собирал своих учеников, считая, что занятия надо проводить исключительно на свежем воздухе, а не в тесных помещениях.  

Тагира сделала знак своим воинам, чтобы те оставались в саду, а сама прошла немного вперёд, остановилась за беседкой и стала наблюдать.  

Маленькие катьяры сидели, выстроившись в линию перед строгим учителем, и внимали его словам, и лишь иногда в нетерпении перебирали передними лапами, но стоило Сугнару строго посмотреть на них, как те тотчас застывали на месте. И только одна огромная красная пантера, словно маленький котёнок, с упоением гонялась за собственным хвостом. Юная атшара неуклюже толкнула одного малыша, заворчала на другого, легонько куснула третьего, приглашая поиграть с ней, нервно подёргала хвостом и, отталкиваясь всеми четырьмя конечностями, радостно запрыгала по лужайке, гоняясь теперь за разноцветными бабочками.  

Тагира удручённо покачала головой. Всё было предельно ясно: юная атшара, точнее, её красная пантера застряла в возрасте несмышлённого котёнка. Непонятно было только, почему Тания-катьяр и Тания-пантера вели себя, словно два разных существа.  

Тагира вышла из своего укрытия. 

— Ваше Величество! — почтительно произнёс Сугнар; он почувствовал присутствие правящей рода, как только та появилась на поляне, но решил дать ей возможность самой увидеть своё дитя. — Вы что-то хотели?  

— Да, — грустно проговорила Тагира, подходя ближе и негромко обращаясь к учителю. — Думаю, это не слишком хорошая идея — заставить принцессу заниматься вместе с котятами. 

— Вы правы, Ваше Величество! — согласился Сугнар. — Котята ведут себя гораздо ответственней, чем юная атшара.   

В подтверждение его слов красная пантера, рыча и издавая невнятные звуки, словно дикий сайгак, проскакала мимо них и завалилась на спину.  

Тагире стоило больших усилий, чтобы не расхохотаться, а Сугнар лишь покачала головой и строго прикрикнул:  

— Тания!  

Красная пантера тотчас поднялась и послушно села, но при этом у неё как-то странно были стиснуты челюсти, словно она что-то держала во рту. Сугнар подошёл к юной атшаре и легонько шлёпнул её по холке.  

— А ну, выплюнь!  

Красная пантера нехотя открыла пасть, из которой тотчас полетели бабочки. И было непонятно, как она умудрилась их всех поймать, а самое главное — не проглотить при этом.   

— Да, Ваше Величество, бабочки не дают покоя нашей принцессе, — признался Сугнар. — А ещё мышки, птички и всякая другая мелкая живность, за которой можно погоняться на моих занятиях, — пожаловался он.  

Красная пантера стояла с виноватым видом, но было ясно, что она с удовольствием присоединилась бы к котятам, которые, пока не видит учитель, бросились ловить цветных бабочек.  

“Да-да, между прочим, моих замечательных бабочек!”  

Тания с тоской проводила взглядом прекрасных созданий, ей было откровенно жаль, ведь она за ними гонялась долгое время. Да, она понимала, что это не совсем её эмоции, но всё же. Ревниво посмотрела на котят и вдруг заметила маму. Старшая рода смотрела на неё с осуждением и качала головой, потом подошла ближе и твёрдо произнесла: 

— Иди за мной! У меня есть к тебе разговор. 

Тагира шла в сторону леса, а за ней плелась красная пантера; из-за беседки вышли стражники и последовали за атшарами. И никто, совсем никто не обратил внимания на двух незнакомых катьяров, стоящих чуть в стороне от заботливых родителей, пришедших незаметно понаблюдать за своими любимыми чадами. 

Оказавшись во дворце, Тагира коротко бросила:

— Иди переоденься и приходи ко мне. 

Чтобы добраться до своей спальни, красной пантере нужно было пробежать через внутренний сад, и она с радостью помчалась выполнять просьбу матери. По дороге заглянула в пруд, какое-то время мочила усы, пытаясь поймать хоть одну рыбку, потом с упоением принялась гоняться за странным зверьком, который провокационно перепрыгивал с дерева на дерево и нагло тряс перед ней своим пушистым хвостом. 

Глава 12. В преддверии праздника

Тагира оказалась права, скучать не пришлось. За эти дни Тания сто раз сходила на примерку, переделала кучу причёсок, зазубрила оставшиеся полкниги по этикету и научилась правильно здороваться с представителями правящих домов такого разнообразного кошачьего рода. И с каждым новым правилом, условием, обязательством в её голове всё настойчивей звучал вопрос: “А нужно ли мне всё это?”  

В тот злопамятный день, когда она чуть не погибла, а пантера явила себя миру, что-то в её сознании сильно изменилось. Тания была благодарна уже тому, что просто осталась жива, а тут ещё объявилась целая семья — мать, отец и даже два брата. Конечно же, она изо всех сил старалась угодить этим уважаемым катьярам, потому что считала себя виноватой: она же занимала чужое тело.  

Как говорится, чем дальше в лес, тем толще партизаны, так и Тания всё чаще задумывалась о том, что находится не на своём месте, что не заслужила почестей, уважения и всемирной любви, потому что не достойна называться атшарой и будущей преемницей королевы-матери, а самое главное, ей не по силам выполнить все эти обязательства перед семьёй и катьярским народом, и такая ответственность ей точно не по плечу.  

Тания по-прежнему по утрам просыпалась под тарахтение своих братьев. Принцы приходили к ней исключительно после охоты и в образе своих зверей. Правда теперь они пробирались в её комнату через окно, потому что потайной проход был заблокирован тяжеленным комодом. Тании пришлось позвать стражников, чтобы передвинуть эту бандуру на новое место, но так ей стало гораздо спокойнее: раз не могут пройти принцы, значит, не сможет никто. Почему-то с первого дня, как она оказалась во дворце, её не покидало чувство тревоги, и это постоянное ощущение, что за тобой наблюдают, выводило из себя. Хотя кто его знает, вдруг это всё было из-за нервов?  

Все эти дни ко дворцу потихоньку съезжались гости. От своих компаньонок Тания узнала, что за озером уже не осталось свободного места, и шатры начали разбивать на территории королевского сада. Юные катьярки были взбудоражены и с утра до вечера только и делали, что говорили о предстоящем событии.  

— А я не могу дождаться, когда начнётся турнир, — негромко проговорила Мия. — Очень хочется посмотреть, как сильные катьяры будут драться за руку нашей принцессы.   

Девушки искусно подшивали подол уже на третьем платье; королевская белошвейка и её помощницы не справлялись с таким объёмом работы, ведь на этом празднестве хорошо выглядеть должна была не только юная принцесса, но и правящая королева-мать. Поэтому было принято решение подключить юных катьярок, которые и без того проводили много времени с юной атшарой.   

— А мне хочется увидеть священный танец и то, как принцесса разбудит духов рода, — делилась своими мыслями Алиша — скромная, тихая катьярка из небогатого, но древнего рода. — Бабушка рассказывала, что в тот момент, когда вспыхивает голубой огонь, пробирает до костей всех катьяр без исключения.  

— Так и есть, — подтвердила Мия. — Все только и говорят, что с юной принцессой получают благословение все, кто приходит на это таинство, вот только не всем выпадает такая честь. 

— К сожалению, да, — грустно прошептала Алиша. — У моей мамы не получилось присутствовать при посвящении нашей королевы-матери, но зато в этот раз мне позволено отправиться вместе с юной принцессой в священное место, — в её голосе звучала гордость.   

Тания подсела ближе, принялась помогать разбирать ажурные серебристые, золотые ленты, которыми катьярки украшали платья, ловко пришивая к манжетам рукавов, лифу, подолу. Одно дело читать о таинстве посвящения в книгах и совсем другое — услышать об этом из уст самих катьяр.  

— А что такое голубой огонь? — смущаясь, спросила Лин, самая молоденькая из девушек. — Почему нужно ждать, чтобы он вспыхнул? Разве не проще сразу всё самим зажечь?  

Тания даже шею вытянула, чтобы слышать лучше, а катьярки постарше переглянулись и засмеялись.  

— Какой же ты всё ещё котёнок, Лин, — едва отсмеявшись, произнесла Алиша. — Это ведь не настоящий огонь, его просто так не зажжёшь от факела. Голубое свечение — это души наших предков. И только истинной атшаре под силу их пробудить.  

— Так что, принцесса со старейшинами будут танцевать в полной темноте? — разволновалась Лин. — Мы ведь тогда ничего не увидим.  

— Ну почему? — удивилась Мия. — Там будут гореть факелы, да и сами катьяры придут с огнём. Мы всё увидим! Такое таинство не проходит без свидетелей.  

Тания уныло вздохнула; то же самое говорилось в древней книге: на зов юной принцессы должны откликнуться духи рода.   

— И танец не столь важен в посвящении, — с улыбкой сказала Алиша. 

— А что тогда важно? — спросила Лин.  

— Дух катьярки, — ответила Алиша. — Юная принцесса должна быть сильная, смелая, светлая, в общем — истинная.  

Тания не удержалась и снова тяжело вздохнула.   

— Я надену самое лучшее платье, — пропела Мия, закатывая глаза и прижимая руки к груди. — И буду такой красивой. Такой красивой! Что Дайрин обязательно обратит на меня свой взор, — увлеклась юная катьярка, но заметив осуждающие взгляды подруг, тут же стушевалась.  

Тания понимающе хмыкнула: ни для кого не секрет, что по наследным принцам вздыхала добрая половина женского населения Катьярна, а Дайрин так вообще был любимчиком чуть ли не каждой катьярки. “Вот почему мы всегда любим плохих мальчиков?”     

— В этот день все наденут свои лучшие наряды, — подтвердила Алиша, отчего-то краснея при упоминании имени младшего принца. — Каждый хочет предстать перед лицом своих предков в самом лучшем виде, ведь в этом священном месте обитают духи всего катьярского народа, а не только королевской семьи.    

— А я-то думаю, чего это моя мама так суетится в последние дни? — Теперь Лин становилось всё понятно. — Нашла портниху, отдала огромные деньги, чтобы та шила платья только для женщин нашей семьи, сняла целый этаж в центре столицы поближе к турнирной площадке, и постоянно говорит о том, что после благословения предками можно будет выбрать и достойного мужа для каждой дочери.