Попаданка в Академии. Истинная для дракона

Но сейчас мне нет дела до нее.

У меня получилось! Франка, подбежав, обнимает и поздравляет. Некоторые адепты хлопают по плечу. Улыбаюсь им слегка вымученно. Твою же налево, как больно!

— Расходимся, — командует Тейран, ничто не укрывается от его внимательного взгляда. — Мисс Уайлвуд, немедленно в целительный корпус.

И в мыслях нет перечить ему, поэтому бегу к миссис Тиж. В небольшой домик, укрытый кроной дерева.

У целительницы задерживаюсь ненадолго. Все-таки я не в обычной больнице — латают меня достаточно быстро. Мазь, которой миссис Тиж мажет мой ноющий подбородок, почти мгновенно снимает боль и отек. Эх, мне бы такую в детстве. Мои вечно сбитые колени и локти сказали бы ей большое спасибо.

— Держи, — протягивает баночку целительница. — Пару дней мазать по три раза. И все пройдет бесследно.

Благодарю ее и спешу на занятия.

Радость топит. Ведь несмотря ни на что, баллов у меня заметно прибавилось.

Я даже смогла сравняться с адептом, который занял шестое место. И, честно говоря, между нами развернулась негласная борьба. Поскольку до вылазки в город оставалась всего неделя, каждый день был на счету.

Я еще усерднее штудировала книги, выполняла задания и что уж совсем мне несвойственно, была паинькой.

Удивительно, но каких-то три-четыре недели в Академии словно перепрошили меня заново. Я втянулась в учебу, и мне это нравилось. Каждый день передо мной открывалась очередная маленькая дверь, за которой неизменно оказывались что-то необычное и интересное. Я заходила в них раз за разом, все больше погружаясь в новый для себя мир. Приучилась рано вставать. Ценить каждый день.

Наконец, перед ужином все адепты собираются в большом зале, чтобы услышать, кто же войдет в первую группу магического контроля.

Ректор один за другим называет фамилии. Элий Янг — безусловный лидер. Франка — сразу же следом. В шестерку счастливчиков также входит и Арчи. А как же я?

— И, наконец, замыкающий в списке, — объявляет ректор, — адептка Ариана Уайлвуд. Поздравляю всех. Завтра утром магистр Эль Харрион проведён инструктаж, и вы отправитесь в город в составе группы магического контроля.

Мы с Франкой переглядываемся и на наших лицах расцветают улыбки.

— Получилось! — крепко обнимаю соседку, и мы разве что не прыгаем от счастья.

Уже в своей комнате без умолку болтаем, пытаясь угадать, чем же будем заниматься завтра в городе. Впрочем, это будет известно совсем скоро.

Однако, когда волна эйфории немного сползает, а Франка уходит в ванную комнату, я задумываюсь.

Вполне возможно, что завтрашний день станет для меня чуть более важным, чем для других из шестерки адептов.

Открываю сундук и раздумываю, что взять с собой в город.

Стандартный набор для побега — деньги, документы, карта столицы Антарес, безжалостно выдернутая мной из учебника. Я даже успела ее немного изучить. Конечно же, чтобы знать расположение улиц и гостевых домов. А еще — чтобы наверняка не пропустить запоминающиеся места, которые страшно хочется увидеть.

Так как же мне поступить?

Перебирая в раздумьях вещи, чувствую тепло под пальцами. Странно, что это может быть?

Достаю из недр сундука шкатулку. Ту самую, что инкрустирована камнями. Сейчас они светятся мягкими зелёными огоньками. Завораживающее зрелище. Сама шкатулка теплая, если не сказать горячая, и это очень необычно. Откидываю крышку и вижу сложенный лист внутри. Письмо? Не может быть, я точно помню, что шкатулка была пуста. Слегка подрагивающими пальцами беру послание и, развернув, бегу глазами по строчкам.

И пока я пытаюсь вникнуть в смысл написанного, внутри закручивается тяжелый противный ком, горечь от которого отравляет все вокруг.

8

«Дорогая Ариана!

Я бесконечно рад твоему поступлению в Академию. Что, конечно же, вовсе не удивительно — ты умна и одарена кротким нравом.

Сетую лишь на то, что моя малышка вовсе забыла про нашу ниточку связи. Эта шкатулка, отставшая после смерти твоей мамы, единственное, что помогает нам быть ближе, пока мы разделены расстоянием.

Надеюсь, у тебя все хорошо.

Потому что я крайне расстроен твоим поведением в Академии. В это сложно поверить, но ты словно вовсе забыла, ЗАЧЕМ тебе надо быть там. И я сейчас не про учебу. Ты твердо знаешь свою задачу, и я уверен, никогда не пойдешь против традиций нашего рода, которые предписывают дочерям послушание.

Для тебя жизненно важно как можно скорее предать забвению все никчемные пустые мысли и сосредоточиться только на одной, высшей цели. Если есть вероятность, что по каким-то неведомым причинам она тобой забыта, напомню. Твоя задача — магистр Тейран Эль Харрион. Ты должна быть как можно ближе к нему, стать ему другом и не только. В данном процессе я предоставляю тебе полную свободу действий — ты можешь позволить себе любые вольности, если они привяжут этого мужчину к тебе. Важен итог. Ты должна держать Эль Харриона на поводке. И укоротить его, когда будет на то моя воля.

Напомню также: твое послушание и готовность выполнить предписанные действия направленны на благо семьи и всего нашего рода.

Твоя верность всегда будет поощрена. Но отказ от повиновения я могу принять как предательство.

Ты должна ежесекундно держать в уме — я рядом, от меня не скрыться ни в стенах Академии, ни где-либо ещё. И, как ты успела заметить, твоё неудовлетворительное выполнение назначенных обязанностей ведет к моему крайнему огорчению и неизменно будет караться.

Прошу, не заставляй меня применять эти методы. Ведь мы семья и, безусловно, любим друг друга.

Да. И я жду ответ. До завтрашнего вечера. Не расстраивай меня. Я бываю жесток, когда что-то печалит меня.

Твой отец,

Циниан Уайлвуд.»

Подпись придавлена жирной печатью с веткой дерева. Такой же, как и на крышке сундука.

Раз за разом перечитываю строчки, пытаясь поймать ускользающий смысл. И только, когда слышу, что Франка собирается выйти из ванной, сворачиваю бумагу и прячу обратно в шкатулку.

Повинуясь порыву, открываю крышку. Письмо лежит на месте. Повторяю так несколько раз и, в конце концов, не выдерживаю, вытаскиваю послание и рву на мелкие кусочки. Однако, строчки текста все еще мелькают перед глазами. И после них хочется помыться. Чтобы сбросить с себя противные липкие слова, отгородиться.

Мне всегда казалось, что будь у меня семья, моя судьба сложилась иначе. Лучше. Не просто захудалая квартира на окраине с другом из интерната и работа официанткой. Что мои родители обязательно бы любили меня. И благодаря этому я и сама стала лучше.

Но вот я читаю письмо отца Арианы и понимаю, что все бывает совсем не так.

Кручусь на кровать всю ночь и не могу уснуть. Слова о Тейране из письма никак не дают покоя. По всему выходит так, что отцу Арианы очень нужно, чтобы дочь влюбила в себя магистра. Но для чего? Интересно, сама Ариана задавалась таким вопросом, когда отправлялась в Академию? И был ли у неё выбор? Отчего-то я уверена, что вряд ли.

Утро встречает пасмурным небом. Повсюду раскиданы клочья тумана, и мои мысли так похожи на него — рассеяны и никак не хотят собраться в единую картину.

Вместе с другими адептами прихожу в кладовую, чтобы получить экипировку и наставления от Тейрана.

На нас прочные черные брюки и белые рубашки, поверх которых полагается надеть зачарованный плащ-щит.

— Напоминаю о необходимости постоянно быть в магических перчатках, — наставляет нас магистр. Из занятий по боевой магии я помню — магические потоки концентрируются на кончиках пальцев. И известны случаи, когда, пытаясь лишить человека магии, его попросту лишали рук.

Поэтому на нас натянуты плотные зачарованные перчатки до самых локтей. С ними мы можем не бояться ни физического, ни магического воздействия.

Против воли я то и дело бросаю на Тейрана настороженный взгляд. Словно жду, что он подскочит ко мне, увидит суть и спросит — что же у меня на уме? А я сама не знаю. Что за игра разворачивается вокруг нас.

— Дальнейшие инструкции и цель нашего задания я расскажу в дороге, — заключает магистр и командует: — а теперь на выход!

Мы спешим покинуть кладовую.

— Мисс Уайлвуд, задержитесь, — слышу голос Тейраназа спиной и разворачиваюсь к нему.

Мы остаемся с ним наедине.

— Ариана, с тобой все в порядке?

— Я… не знаю.

— Что-то случилось? — Тейран переплетает свою руку с моей. Мы оба в перчатках, но даже сквозь них я чувствую его тепло.

Он так близко, что знакомый запах окутывает меня. Заставляет биться сердце чаще. Но я не могу поддаться снова. Не сейчас.

— Скажи, твоя свадьба должна состояться скоро?

Да, такого вопроса он явно не ожидал.

— Через пару месяцев, — смотрит Тейран мне прямо в глаза.

— Ты говорил, что брак договорной. Зачем это тебе?

Снова неожиданный вопрос.

— Я буду правителем Сумрачного Шаая. Мария, невеста, дочь моего предшественника. Это традиция.

— Что ж, совет вам да любовь, — вырываю руку. — Пойдем, нас уже заждались.

— Мне показалось, ты хотела поговорить о другом.

— Тебе показалась, — стараюсь сказать как можно уверенней.

— У тебя много тайн, Ариана, — замечает магистр.

Он, пожалуй, даже не представляет — насколько.

— Как и у тебя, Тейран. Как и у всех нас.

Больше не медлим и идем к остальным.

Вся пятерка адептов уже собралась у главных ворот.

В руках у Тейрана треугольник размером с ладонь. Он светится мягким желтым цветом словно путеводная звезда. Магистр прижимает ее к воротам, будто вставляет недостающую деталь в головоломку. От треугольника расходятся световые лучи, и исполинские двери оживают и выпускают нас на волю. Вот она — вожделенная свобода!

Мы проходим через аллею и видим… Эмм… Многоместную крытую повозку?

— Быстроход! — восклицает рядом адепт, имени которого я не знаю.

— Да, поехали! — командует Тейран, и мы дружно загружаемся в транспорт.

Повозка мчит довольно скоро, под управлением магистра, который время от времени отдает ей магические распоряжения, ехать быстрее или медленнее на поворотах.

Мы расселись на одноместных сидениях, раскинутых вдоль окон и Тейран, прохаживаясь по свободному ряду, рассказывает о предстоящем маршруте.

Но мои мысли заняты совсем другим.

Я раз за разом прокручиваю в голове строчки из злосчастного письма. Зачем отцу нужно, чтобы Ариана сблизилась с Тейраном? Расстроить его свадьбу? Но ведь Мария похищена. Зачем тогда нужна я? Для подстраховки?

Не думаю, что магистр поменяет одну невесту на другую, то есть Ариану. Может, этого добивается отец? А что, стать зятем правителя — неплохая перспектива. Правда, думаю, тут папаше ничего не светит. Как там Тейран мне говорил? Нам опасно быть вместе. И что-то про истинных. Я не придала значения тогда его словам, но надо бы разобраться…

Лесная зелень за окном сменяется городским пейзажем. Высокие шпили кирпичных зданий, целые ковры из цветов, устилающие тротуары, и бордовые козырьки магазинов и лавок по всякой снедью. Таким видом нас встречает столица Антарес.

О гранитную мостовую бьется волна. Море раскидывается до самого горизонта.

Я ахаю, когда вижу огромного железного монстра, плавно покачивающегося на волнах. Он похож на дракона, который распластался на пузе и вертит хвостом в такт водной симфонии. Два крыла с контуром лап, ряд кабинок с иллюминаторами на хребте — должно быть, там размещаются люди.

Прислоняюсь практически вплотную к стеклу быстрохода.

— Красавец водолет, правда? — слышу над ухом и оборачиваюсь через плечо на сидящего позади меня Арчи.

— Да, словно дракон в железном панцире, — соглашаюсь я.

— Так и есть, дракон — это прототип. Водолет, как и его вдохновитель, земноводный.

— Он летает?

— Конечно!

Прикусываю губу. Надеюсь, я не сболтнула лишнего и не слишком явно выпятила свое невежество.

В копилку моих желаний падает очередное. Я ни разу в жизни и на обычном самолете не летала, что уж говорить о железном драконе!

Быстроход резко замирает. Первая остановка. Выбираемся всей гурьбой из повозки.

В нос ударяет запах моря, который оседает соленой влагой на губах.

Мы оказываемся около небольшого магазинчика со стеклянной витриной. На ее полках, мерцающих мягким светом, расставлены сумочки на любой вкус — маленькие и побольше самых разных расцветок и форм. Нежно-голубые, молочные, красные и салатовые — всех объединяет одно явное сходство — мордочка белого кролика. Или зайца. Никогда не понимала, в чем разница. Между тем зверек на сумочках до того милый и симпатичный, что его немедленно хочется взять в руки. Наверняка в этом магазине нет отбоя от покупателей.

Около входа, над которым висит огромный герб в виде головы кролика и вывеска нас уже ждет, должно быть, сам хозяин — холеный темноволосый мужчина в черном костюме.

— Рад вас видеть, мистер Тейран Эль Харрион, — протягивает он руку.

— Магистр Эль Харрион, — поправляет его Тейран и пожимает руку. — Мы вместе с адептами Академии магического правопорядка выясним, какова была природа происшествия, что случился с вашим магазином. И есть ли здесь следы магии. Расскажите нам все, мистер Лопус.

— Магистр, это чрезвычайное происшествие! — восклицает хозяин лавки. — Впрочем, пройдемте внутрь, я все вам расскажу.

— Магистр, это чрезвычайное происшествие! — восклицает хозяин лавки. — Впрочем, пройдемте внутрь, я все вам расскажу.

Внутри магазина тепло и уютно, тут и там расставлены небольшие пуфики, рядом с которыми теснятся круглые столики на высоких резных ножках. На каждом — стоят все те же очаровательные сумочки, накрытые прозрачным тубусом. Издалека кажется, что это стекло. Но, присмотревшись поближе, я замечаю, что защитные цилиндры слегка подрагивают, как если бы были живыми.

— Как вы знаете, я держу довольно необычный магазинчик с сумками-компаньонками. Уверяю вас, таких не сыскать во всей Шаайриссии. Поэтому у меня беспрецедентная защита. Каждый тубус, что вы видите — из нируанского стекла из самого Водного Шаая.

У Франки, стоящей рядом со мной, округляются глаза. Видимо, она знает толк в этом стекле.

— Да, да, мисс, — замечает ее реакцию мистер Лопус. — У меня собраны практически все оставшиеся экземпляры этого материала. Его невозможно разрушить ни магией, ни силой. И только тот, кто установил их, способен их снять.

Тейран внимательно осматривает один из тубусов и едва проводит пальцем в паре сантиметров от него. Защитный купол вспахивает красным, дрожит, но остается на месте.

— Да, броня и правда хорошая, — подтверждает магистр.

— И я о том же, — грустно вздыхает хозяин. — Но все-таки кто-то сумел ее обойти.

— Но это невозможно, — замечает Элий.

— Конечно, — подтверждает мистер Лопус. — Но взгляните вот сюда.

Он жестом указывает на столик, что стоит поодаль от других и в тени.

На небольшой белой столешнице бесформенным мешком свалено то, что некогда было, должно быть, очень красивой вещью.

Белая ткань, расшитая золотыми пайетками, блестками, всевозможными стразами, которыми причудливыми узорами выписан красивый рисунок. Произведение искусства, уничтоженное чьей-то безжалостной рукой.

Примечательно, что только на безнадежно испорченной сумке нет отличительного знака — кролика.

— Некто проник сквозь защиту и украл самое ценное, что есть в этой сумке — компаньона! — сокрушается мистер Лопус. Выглядит он и впрямь очень взволнованно и расстроенно.

— Мы проверим, имеет ли место магическое вмешательство, — кивает Тейран и обращается к Арчи: — адепт Критт, расскажите, как мы это будем устанавливать?

— С помощью чаровизора, магистр, — без промедлений отвечает парень. — Точнее, с его портативной версией.

И он прав. Нам всем выдали небольшие приборы, похожие на гироскоп. Но пока они надежно скрыты в наших плащах.

Слаженно их достаем. По идее, если вблизи была применена магия, точно настроенный прибор должен начать вращаться. И чем сильнее сила чар, тем быстрее скорость.

Но наши чаровизоры неподвижны. Сломаны они, может?

Тейран хмурится. Произносит какие-то заклинания. Но вокруг нас тишина.

Я делаю шажочек в сторону. Едва заметный и тихий. Мое внимание захватывает сумочка нежно-голубого цвета, из которой выглядывает длинноухий крольчонок с глазками-бусинками. Никогда не была фанатом вещей, но здесь такая милота, что отчего-то мое сердце тает.

Словно ребенок в магазине игрушек я не могу оторвать глаз от особо понравившейся куклы. И вдруг этот крольчонок, ей-Богу, мне не привиделось, слегка покачивает ушком в мою сторону, словно приветствуя.

Оглядываюсь через плечо, может, кто-то тоже это заметил. Но магистр пытается так и эдак обойти защиту тубуса, а все остальные внимательно за ним наблюдают.

Снова всматриваюсь в крольчонка и тут же убеждаюсь — мне не кажется. Потому что маленький пушистый зверек пару раз хлопает своими темными глазками, и в них загорается веселый огонек.

То, что происходит в через секунду, выбивает весь воздух из груди.

Крольчонок вытягивается из сумочки, вслед за головой показывается короткое пушистое серое тельце. И, наконец, из сумки вылезает задорно торчащий белый хвостик.

Зверек споро спрыгивает на стол и немедля перебивается мне под плащ. Замирает там дрожащим теплым комочком и немного царапает лапкой.

Шум привлекает внимание остальных.

— Что ты натворила? — разрезает тишину магазина крик мистера Лопуса.

9

Тут же перед собой вижу широкую спину Тейрана, который просто молниеносно пересек магазин и закрыл меня от разъяренного хозяина.

— Сбавьте тон и объясните толком, — приказывает он мистеру Лопусу.

— Эта адептка испортила сумку! Лишила ее компаньона!

— Пять минут назад вы утверждали, что ваши сумки самые защищённые во всей Шаайриссии. Теперь же выходит, что адептка с лёгкостью ее обошла?

Мистер Лопус осекается на полуслове, и несколько раз просто открывает и закрывает рот.

— Я ничего не обходила, — подаю голос, выглядывая из-за плеча Тейрана. — Он сам ко мне потянулся.

— Это неслыханно, — едва шепчет мистер Лопус. — Ни разу… Никогда… Никто…

— Так вот он — первый раз как раз перед вами. А, возможно, не первый. Давайте подумаем, мог ли зверек из этой сумки, — Тейран кивает на золотистую вещь, — поступить так же?

— Но это невозможно, — уверенности в голосе мистера Лопуса нет. — Зверьки — это магически созданные артефакты. Они будут привязаны к тому, кто первый возьмет их на руки. Но никак не наоборот. Не зверек выбирает человека. Так устроена их магия. Так я их создаю.

— Что ж, по всей видимости, вы создали нечто новое!

Маленький комочек у меня на груди уже размеренно сопит. Вот и что с ним делать? Неужели придется отдать?

— Испорченную сумку я возьму, — продолжает Тейран, — и передам ищейкам. Думаю, они возьмут след. Нам пора.

Магистр кивает адептами на выход. Я же поднимаю на него растерянный взгляд и слегка открываю ворот плаща, как бы спрашиваю, что делать с неожиданным прибавлением.

— Ариана, зверька надо вернуть, — обращается ко мне Тейран. И я вроде бы согласна, ведь зачем мне в Академии лишняя головная боль. Но маленький крольчонок так доверчиво прижимается лапками к моей рубашке, что просто физически сложно его оторвать от себя.

— Это бесполезно, — вздыхает хозяин лавки. — Инициация уже произошла. Теперь зверек без нее может погибнуть от тоски. А с ней ему будет хорошо.

Я расплываюсь в улыбке. У меня будет питомец!

— Вы же в курсе, сколько стоят мои сумки, мисс? — обращается уже только по мне мистер Лопус.

Конечно же, нет. Но у меня припрятан кошелек с золотом из сундука. На всякий случай. И я готова заплатить, сколько требуется. Если, конечно, этого будет достаточно. Я совсем не ориентируюсь в здешней валюте.

— Ей это знать не обязательно, — сверкает взглядом Тейран. — Ариана, иди к остальным.

— Но… — пытаюсь возразить.

— Никаких но. Или ты не хочешь его брать?

— Хочу!

Мистер Лопус вручает мне сумку, к которой прилагается инструкция по уходу. Кроль соскакивает с моих рук и юркает в свою голубую норку. Замирает. И становится просто аксессуаром на сумке.

Я тороплюсь спрятать сокровище в недрах плаща и бегу на выход, не веря счастью.

Меня тут же перехватывает Франка и шепотом спрашивает, со мной ли кролик. Я киваю в ответ.

— Он стоит целое состояние, — также тихо сообщает подруга.

Обдумать, насколько ценный подарок я получила, толком не успеваю.

Тейран, выходя из магазина, дает нам команду садиться в быстроход. И мы мчимся на следующую точку. На этот раз это самый центр Антареса — знаменитая площадь Творцов с не менее известными башнями. Это одно из мест, которое мне очень хотелось увидеть. И оно определенно стоит того.

Огромная площадь залита солнечным светом и полна людей. Они бегут от одного конца к другому, не обращая внимания на громадное великолепие, что высится в самом центре. Четыре каменных дракона, древних ящера, сидят спинами друг к другу, сплетаясь хвостами и раскрыв пасти, из которых бурными струями бежит вода. Стекает к самым лапам и ударяется о дно фонтана, поднимаясь искрящимися на солнце брызгами. Стоит ли говорить, что каждый дракон — размером, пожалуй, с пятиэтажный дом. В каждом из четырех углов площади, напротив ящеров, стоят высокие столпы — из них, по легенде, вылетели первые драконы. Зрелище завораживает.

— Мы приехали не на экскурсию, как вы понимаете, — прерывает наши гляделки Тейран. Франка вместе со мной слегка в шоке от масштабов главной святыни Шаайриссии, и тоже никогда раньше здесь не была. — Не так давно на этой самой площади пропала девушка. Ни следов, ни свидетелей. Но есть одна зацепка, которая поможет нам ее найти.

Мы переключаем все внимание на магистра. Поиски пропавшего человека — это что-то интересное!

Тейран достает маленький прозрачный пузырек из кармана, с виду пустой.

— Здесь эфир девушки, ее магия, собранная с тех вещей, в которые она ее направляла, — поясняет он. — Поскольку женская энергия лучше идёт на контакт с подобной ей же, делимся на противоположные пары.

Франка тут же подскакивает к Элию, что удивительно, практически без промедлений. Вторая пара — Луиза и Вирн, с которыми мы успели познакомиться по пути. Ну и последними остались я с Арчи. Не скажу, что в восторге, но выбирать не приходится.

Мы с девчонками снимаем перчатки, Тейран открывает пузырёк и по очереди каждой из нас проводит горлышком по кончикам пальцев. Подушечки покалывает, и мы снова надеваем на руки защиту.

Напоследок магистр словно выливает невидимые остатки себе на пальцы. Выходит, для него эта магия не так чужеродна?

Мы берём в руку чаровизоры, и по замыслу, если пропавшая девушка была в определённых местах, прибор должен показать это.

Мы расходимся в разные стороны, каждый по своему маршруту.

Нам с Арчи достается Ткацкий переулок, где вовсю идет торговля различными тканями самых буйных расцветок.

— Если бы ты была девушкой, у какой палатки остановилась? — выдает Арчи после нескольких минут молчания.

— Я вообще-то и есть девушка! — беззлобно возмущаюсь.

— Я имею в виду пропавшую девушку!

— Ну тогда без понятия. Мы ее совсем не знаем, может, она вообще не любит наряды, — пожимаю плечами.

— Я думаю, ты догадаешься, кого мы ищем.

— Нет, с чего бы?

— Потому что магистр Тейран может искать только того, кто небезразличен ему. Его невесту.

Чаровизор в моей руке начинает подрагивать. Но не оттого, что сработал, а потому, что дрожу я сама. Стискиваю его ладонью изо всех сил.

Мне все равно, убеждаю себя. Я вообще хотела сбежать. И почему бы мне и впрямь не сделать этого?

Кошелёк с деньгами при мне. Карта тоже. Момент самый подходящий. Надо только найти лазейку, подворотню или извилистую улочку и улизнуть от Арчи.

Пусть Тейран сам ищет свою невесту.

Пробегаюсь глазами по причудливым узорам на тканях, и останавливаюсь около большой палатки.

— Кажется, что-то чувствую, — вру Арчи. — Пожалуй, Мария была здесь. Да, определенно ей понравился шелк.

Парень косит глаза на чаровизор, но тот неподвижен, как морской штиль.

Я же хватаюсь за ярко-зеленый отрез и продолжаю спектакль:

— Какой чудесный шелк! Всегда мечтала о лёгком платьице в такой расцветке.

Продавщица — большая, грузная женщина широко мне улыбается.

— Деточка, это твой цвет! Пойдём, я в два счета смастерю тебе платье. Немного магии и твой молодой человек не сможет отвести от тебя взгляда.

«Мой молодой человек» явно не в восторге от такой перспективы. Но я складываю ладони в просящем жесте, мол, прости, не могу удержаться при виде красивой тряпки, и скрываюсь следом за продавщицей.

Теперь мы с ней отрезаны от остального мира плотной завесой тканей.

Женщина начинает было примерять ко мне материал, но я отступаю на шаг назад и останавливаю ее.

— Прошу вас, помогите мне, — говорю так пылко, как только могу. — Это совсем не мой парень, наоборот. Он преследует меня, и мне никак не удается от него отделаться!

— Ой ли, — недоверчиво прищуривается продавщица.

— Меня отец никуда одну не отпускает, — нагоняю жалости я. — Приставляет везде надсмотр…А я… Я влюблена! Да! И папа против… Но мы договорились встретиться, а этот…

— Мешает?

— Ага, — почти плачу я. Нет, ну очень натурально получается. — Пожалуйста, я в долгу не останусь.

И в подтверждение своих слов аккуратно вытягиваю из-под плаща пару золотых монет. Без понятия много это или мало, но судя по реакции, скорее второе.

— Я проведу тебя через черный выход, — продавщица резво прячет монетки в глубоком лифе платья. — Но учти, он ведет в Мертвый переулок. Не побоишься?

Вот еще. Со мной карта и полное неведение, почему я должна остерегаться этого места.

— Идемте, — говорю решительно и спешу за женщиной.

Она ведет меня сквозь цветные лабиринты из тканей, которые калейдоскопом смешиваются у нас на пути. Как вдруг яркие пятна сменяет кромешная темнота. Мы оказываемся у разбитых ступеней, ведущих в неизвестность.

— Иди вперед и никуда не сворачивай, — напутствует продавщица и уходит прочь.

Я же стискиваю зубы и шагаю в темноту. Я ведь именно этого и хотела, не так ли?

По ощущениям это не переулок, а какое-то подземелье. Узкое пространство, где едва может протиснуться один человек очень скромной комплекции. Ни зги не видно, и я инстинктивно выставляю ладони вперед, словно стараясь прощупать темноту. Но кожей ощущаю лишь влажную осыпающуюся кладку стен.

Упрямо иду. Должен же быть конец у этого переулка?

Наверное, будь я поумней, разучила бы заклинание, которое дает свет. Наверняка же есть такое. И почему эта мысль приходит мне в голову только сейчас?

Чем дольше я иду, тем больше накрывает паника. Проход будто сужается, а воздуха становится меньше. Или это игры моего подсознания? Уже не разобрать, потому что я на самом деле начинаю задыхаться.

Останавливаюсь и делаю пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Прислоняюсь мокрым лбом к прохладной стене и кожей ощущаю твердость камня.

Дышу и считаю. Ведь это же помогает устаканить нервы?

Внезапно стена будто исчезает и мой лоб оказывается без опоры. Я хватаюсь руками за воздух, но уцепится, конечно же, не за что. Поэтому я просто лечу навзничь.

И приземляюсь в совсем незнакомом месте. Да таком, при одном взгляде на которое по взмокшей спине бежит табун мурашек страха.

Я ощущаю под руками холодную сталь. Ладони мгновенно замерзают, а порыв ветра, раскрывая полы плаща, пробирается к самой коже и заставляет внутренности сжаться.

В уши врезается противный лязг металла. Я поднимаю глаза и пытаюсь понять, куда попала.

На землю опускаются первые сумерки, хотя на площади Антареса господствовал солнечный день. Должно быть, меня далековато забросило.

В надвигающейся полутьме я различаю огромные монстроподобные силуэты. Их много, целые ряды.

Я поднимаю голову повыше и вытягиваюсь на руках, чтобы лучше видеть.

Везде, насколько хватает глаз, неподвижно застыли исполинские монстры.

Мощные туловища, острые хребты, переходящие в хвост и оскалившиеся пасти. Они невольно кого-то напоминают. Они словно приземлились на миг, чтобы отдохнуть, да так и остались лежать.

Опускаю глаза и с ужасом понимаю, что как раз на хребет такого монстра я и приземлилась. И если до сих пор мне просто было страшно, то сейчас откровенно начинают трястись поджилки.

Думай, Ира, думай! Есть ли какое-то заклинание, которое может перенести меня обратно?

Нет, чары перемещения слишком сложны и болезненны. Это расщепление своей оболочки в одной точке и соединение в другой. Лишь единицы из магов могут это исполнить.

Что еще может помочь?

Где-то совсем рядом раздается жуткий грохот, и внутри у чудовища подо мной зарождается звук, похожий на рык.

От неожиданности я нервно вскрикиваю и кубарем лечу на землю, оказываясь у самых лап монстра.

Замерзшие пальцы увязают во влажной почве, и я по-настоящему рада, что на мне длинные перчатки.

Поднимаю глаза вверх, и яркой вспышкой приходит осознание.

Вокруг меня не монстры. Огромные, лязгающие металлом, побежденные временем старые водолеты. Я попала на их кладбище.

Мелькает мысль, что все могло быть хуже. Но радоваться рано. Совсем.

— Я точно слышал, Джо, — доносятся до меня мужские голоса, — сюда кого-то занесло.

Прижимаюсь к холодному крылу водолета и замираю.

— Спорим на золотой, что ты просто перепил хереса и словил глюк, Ист, — хохочет второй голос, который, должно быть, и есть Джо.

— Спорим, — зло отвечает первый. — Готовь золотой. Отдашь сразу, как мы найдем гостя.

В голове — водоворот мыслей. Но больше всего липкого страха. Бежать? Я далеко не убегу, ноги утопают в мокрой земле. Тут и там блестят лужи воды.

Тогда что?

Ответ приходит сам. На кончиках пальцев я ощущаю знакомое покалывание. Магия! Я могу использовать магию для защиты. И буду.

— Армис, — шепчу уверенно, создавая доспех. И благодарю Тейрана — почти ежедневные тренировки отложили в голове неплохой арсенал заклинаний.

В ту же секунду мой доспех проверяется на прочность. Две вспышки одновременно — зеленая и желтая — попадают в него и рикошетом уходят в небо.

Черт!

Меня быстро нашли!

— Ферро вирга! — изо всех сил концентрирую магию и швыряю заклинания стального прута, который должен поразить противника.

Я различаю в темноте два мужских силуэта. Оба невысокие, чуть повыше меня, и одеты в лохмотья.

Подрываюсь и бегу, замечая краем глаза, что мое заклинание тоже отрикошетило от них. Значит, и они защищены. Надо вспомнить что-то посерьезней.

— Я дам тебе два золотых, Джо, когда мы ее поймаем, — слышу противный хохот. — Такая сладкая пташка к нам залетела! Ммм, ты чуешь ее магию?

— А то, вкуснятина, — соглашается второй. — Ты мне три золотых отвалишь, когда распробуешь, не зря я ее нашел.

Хлюпаю ботинками по земле, увязаю все больше и уже чувствую за спиной противное дыхание.

— Гридирон! Культер! Пагнас! — выкрикиваю одно за другим заклинания, но все бесполезно. Твою же налево!

Крепкая рука хватает за плащ и со всей силы тащит назад. Я теряю равновесие и падаю.

Проезжаюсь по земле, разбрызгивая грязную жижу, но тут же выскакиваю на ноги.

Прав был Тейран — магия не всесильна. Но есть не только она.

Выставляю кулаки вперед и со всей силы ударяю бородатого мужика в нос.

Срабатывает эффект неожиданности — такого финта он явно не ждал. Мужик хватается на нос, отборно ругаясь.

Со вторым приходится не так просто. Мой удар он отбивает, нагло улыбаясь и пытаясь скрутить мне руки. Но я изворачиваюсь и изо всех сил ударяю его коленом в пах. Как ни крути, а все болевые точки мне известны, детство в приюте не прошло бесследно.

Яркими вспышками в памяти мелькают события прошлого. Чулан с хозяйственным инвентарем. Старшие мальчишки, что забавы ради загнали меня туда. Жестокий смех и чужие руки, тянущиеся к моей груди.

Гоню прочь эти воспоминания. Сейчас не время. Я смогла отбиться тогда, смогу и сейчас.

Главное, убежать и затаиться. Все-таки силы неравны.

Я петляю уже в темноте, бегу от одного водолета к другому, и не слышу погони за собой. Неужели они потеряли мой след?

Нахожу укромное место под крылом железного дракона и сижу, не шевелясь, пытаясь сообразить, что же делать дальше.

Но ничего разумного в голову не успевает прийти. Сильная волна подкидывает меня в воздухе, словно пушинку. Я зависаю в паре метров от земли.

И с ужасом вижу настоящее, живое чудовище передо мной.

Туловище, размером с двух мужиков, бугрится венами, кожа под которыми едва не лопается.

Глаза навыкате с желтыми белками и едва различимыми двумя точками зрачков.

Меня переворачивает вверх тормашками. Руки безвольно свисают вниз. Армис, армис, армис! В отчаянии повторяю, но отчего-то щит не работает. Почему, черт!

Между тем чудовище подходит ко мне, и его голова оказывается около моей свисающей руки.

Оно снимает с меня перчатку, оголяя ладонь. Кожу лижет холодным ветерком, и в горле собирается комок страха и ужаса, что пронизывает до самых печенок. До того, что начинает мутить.

Монстр ведет своим сырым носом по кончикам моих пальцев и облизывает один.

Кажется, меня сейчас реально вывернет наизнанку.

— О, эта ночь будет долгой, крошка. — хрипучий голос царапает нервы. — Для нас обоих.

10

Тейран

Ариана… Моя! Маленькая. Пропала. Или сбежала?

Черт поймет этого Арчи и его показания. Но по ним выходит, что так.

Этот хлыщ, что вьётся вокруг Арианы, никогда мне не нравился. Бездна, не стоило отпускать ее с ним!

Я прочесываю всю площадь, все переулки и не нахожу толком ничего, кроме брошенного в магазинчике чаровизора.

С пристрастием допрашиваю продавщицу. Она долго мнется, но по итогу все выкладывает. Девушка сбежала на свидание, на которое ее не пускал отец. Даже мертвый переулок ее не испугал. Бред. Или правда, но лишь частично?

От одной мысли, что Ариана сбежала на свидание, внутренности разъедает кислотой, закручивает в тугой комок, который, если выпустить наружу, кажется, испепелит все и всех.

Не знаю, что сделаю, если увижу Ариану с другим. Если увижу…

Это осознание немного остужает кипящие мысли.

Мертвый переулок. Я обхожу его в одну сторону, затем обратно. Раз за разом. Ни одной зацепки нет.

Значит, сбежала. Запудрила мозги Арчибальду и улизнула. Зачем?

Мрак, видел же с утра, что она крутит что-то в своей маленькой красивенькой головке.

Внутри все бушевало — оставить, не пустить, запереть. Но давить я не стал. А зря. К черту здравый смысл, если он привел к тому, что Ариана пропала.

С каждой минутой внутри все маетней. Нарастает тревога. Кажется, я уже физически ощущаю, что Ариане плохо и страшно. Но где она, не пойму.

В самом Антаресе и его окрестностях я ее не чувствую. А дальше уловить не могу.

Бездна!

Видят Творцы, я хотел держать ее на расстоянии. Хотел оградить от безумства истинности. Боролся с собой. Ради нее.

Но сейчас есть только один способ помочь ей.

Я останавливаюсь посреди улицы.

Бежит поток людей. Большинство проходит мимо, лишь некоторые удивленно посматривают на меня.

Но, натыкаясь на мой холодный яростный взгляд, предпочитают также поспешить прочь.

Вдох. Я принимаю.

Ещё один. Впускаю в себя магию.

Третий. С трудом справляюсь с сильными эмоциями, что разрядом тока бьют по венам, заставляют бурлить кровь.

Дело сделано.

Я впустил в себя магию истинности.

Ариана моя.

Я знаю. Чувствую ее каждой клеточкой.

Ее страх, одиночество, тающую надежду.

Меня ведет, но теперь я знаю направление, где ее искать.

И точно найду.

А потом спрячу. Закрою ото всех. К черту Академию, ее родных, императора, свадьбу.

Все летит в бездну, смывается тем цунами, что обрушивается на меня.

Но все это потом.

А пока к ней. За ней. Где бы она ни была.

Ариана/Ирина.

Открываю глаза в каком-то темном помещении.

Смрад и вонь стоят такие, что дышать получается через раз. Тем более, что я так и свисаю вниз головой с безвольно болтающимися руками.

Навожу резкость в глазах и вижу своих мучителей.

Монстроподобное чудовище и те два мужика. Значит, они заодно.

Сглатываю сухим горлом.

Пытаюсь найти хоть одну ниточку надежды.

Ворочаю в голове воспоминания. Что из магии мне может помочь? Шепчу все подряд заклинания, какие могу вспомнить. Но они не работают! Черт! Почему же!

Чудовище поворачивает ко мне свою ужасную голову.

— Смотрите-ка, кто проснулся, — гадко усмехается оно. — Выспалась, красавица? Пришло время повеселиться.

Монстр снова подходит ко мне. Так близко, что я понимаю, почему вокруг так разит. Жуткую вонь источает оно. Это гнилостный, тошнотворный запах разложения.

Снова мокрый нос на моих пальцах. И резкая боль. Укус.

Кап, кап, кап.

Это должно быть моя кровь. Течет тонкой струйкой и ударяется о пол.

Мужики на заднем плане тоже начинают шевелиться и ведут носами, глубоко втягивая воздух.

— Ммм, как сладко, — оскаливается монстр, обнажая кривые, желтые зубы. — Такая вкусная магия, у тебя в роду были драконы?

Молчу. Потому, что не знаю ответ. И потому, что боюсь, если открою рот, меня просто стошнит.

Стальная хватка смыкается на моих волосах и тянет их так сильно, что искры сыпятся из глаз. Черт, он же сейчас скальп с меня снимет!

Морщусь и шиплю от боли.

— Отвечай, когда я тебя спрашиваю! — рявкает чудовище.

Мотаю головой и выдаю тихое: нет.

— Странно, от тебя точно несет драконом. Но так даже интересней, — оно отпускает волосы. Но тут же ведет рукой по моей шее, задевая артерии. — Будь послушной девочкой. И я не сделаю тебе слишком больно. Хотя могу. Могу взять и откусить по кусочку каждый из твоих пальцев. Выпить из них магию. Сначала из рук. Потом из ног. А затем выгрызть ее из самого твоего нутра. Как тебе предложение?

Нет, я никогда не была трусихой. Старалась не паниковать по пустякам и верить в лучшее.

Но вот прямо сейчас понимаю, что на лучшее надеяться не приходится.

Этот монстр при любом исходе будет издеваться надо мной. Пока не замучит до смерти.

Боже… Чем я такое заслужила?

Неужели такой и будет моя смерть?

В голове щелкает, словно включенная лампочка, мысль.

Что, если это будет смерть, после которой я возможно попаду обратно в свой мир. Ведь что-то подобное и было написано в книге о блуждающих душах.

Мысль отчаянная, непостижимая. Но я хватаюсь за нее как за соломинку. И уже не так страшно. Плевать. Пусть мучит. Я потерплю.

— Иди к черту, — выплевываю ему в лицо.

В глазах монстра зажигается огонек безумства. Оно облизывает губы. Берет мою руку в свою, поднимает до уровня глаз.

Быстрое, уверенное движение.

Хруст.

— А-а-а-а! — кричу я и слезы брызгают из глаз. Дёргающая боль взрывается в руке.

Ощущение, что я остаюсь без пальца.

Боль резким толчком заставляет открыть глаза. Должно быть, меня вырубило.

Руку дергает до самого локтя. Черт! Больно-то как!

Вместе с болью просыпается злость.

Фокусирую глаза на своих мучителях, что стоят неподалёку и вдыхают с удовольствием запах, разлившийся вокруг. Запах моей крови, магии и мук.

Сволочи!

— Упыри! — выплевываю я в их сторону в приступе ярости. — Меня найдут, обязательно. И тогда вам не поздоровится!

Гады заливисто ржут.

— Знаешь, крошка, — главный монстр подходит ко мне. — Пожалуй, я пожалел тебя. Лишь слегка поломал. Но ты не так проста. Самое время отведать второй пальчик.

Снова мокрый нос чертит влажный след на моей ладони.

Во рту собирается горечь. Я не могу шевелиться, использовать магию. Но я смачно плюю прямо в лицо этого чудовища. Метко в глаз.

Его желтые глаза наливаются красным, а из двух щелей — там, где у нормальных людей должны быть ноздри, — резко выходит воздух.

— Впрочем, зачем довольствоваться пальцем, — гадко улыбается монстр. — Если можно отведать сразу всю руку.

Он сильно дергает мою левую кисть. Твою же налево! Снова темнеет в глазах от боли.

Кажется, я больше не выдержу. Просто умру здесь и сейчас.

Хруст.

Это моя рука?

Нет, боль отступает. А чудовище резко и с громким ревом отлетает от меня.

Снова хруст. Рев. Крик. Мольбы о пощаде. Крик агонии. Вой. Хрип. Булькающий звук, словно кто-то захлебывается. Тишина.

Секунда, две.

Я уже почти ничего не вижу, наверное, это неизбежно, если долго висишь вниз головой. А может, просто глаза закрыла пелена слез. Но что это в сравнении с тем, как болят руки.

Я чувствую прикосновение. Дергаюсь.

— Тише, Ариана, это я, — тихий взволнованный голос. Такой родной.

Не могу поверить. Это он?

Меня прорывает.

Кажется, я плачу. Нет, реву. Захлёбываюсь в своих слезах, содрогаясь всем телом. Утыкаюсь носом в мужскую грудь. Вдыхаю знакомый запах.

Его руки мягко и невесомо обволакивают меня. Окутывают своим теплом и защитой.

Я удобно лежу в его объятиях. Тело ноет и колет иголками в онемевших конечностях.

Кровь, отлив наконец таки от головы, устремляется в самые разные точки тела. А голова становится такой тяжёлой. Мозг кажется слишком большим для черепной коробки. Давит. Мысли не идут, как и слова.

— Тей… — только и могу прохрипеть я.

— Все позади, маленькая, — шепчет Тейран. Это, несомненно, он. Его руки, голос, запах я не спутаю ни с каким другим. Он прижимает меня ещё крепче к себе. — Никуда тебя не отпущу.

И не отпускай, хочу сказать. Но сил нет. Не отпускай, Тейран. Мне так хорошо и спокойно в твоих руках.

— Ты потеряла много сил и магии, — он мягко ведет пальцами по моей щеке. — Я поделюсь своей, чтобы ты смогла переместиться вместе со мной.

Все, на что меня хватает, это кивок. Если во всем мире и остался хоть один человек, кому я могу сейчас верить — это он.

Горячие и твёрдые, чуть шершавые, его пальцы слегка касаются моей шеи. Находят пульс. Опускаются чуть ниже, на ключицы. Знакомое ощущение — десяток маленьких ручейков расходятся от этих рук по моему телу, разливая тепло и силу. Так вот что это значит? Тейран отдает мне свою магию. Снова.

Закрываю глаза и отдаюсь этому чувству. Чувству, когда мужчина делится тем, что другие хотели забрать вместе с жизнью.

Вздрагиваю, вспоминая о своих мучителях. Где они?

— Не бойся, — шёпот Тейрана у моего виска. — Больше к тебе никто не прикоснется. А теперь нам пора отсюда убираться. Будет немного неприятно, но это быстро пройдёт.

Он прижимает к себе ещё крепче, хотя кажется, что ближе уже некуда. Наши сердца отбивают одинаковый ритм. Я утыкаюсь носом ему в шею, ловлю губами пульс.

Внезапно мир взрывается на сотни осколков, которые вращаются вокруг нас водоворотом. Нас затягивает в темноту и, кажется, ещё чуть-чуть и мы сами рассыпаемся на кусочки. Но все заканчивается так же резко, как и началось.

Правда, голова кружится и возвращается боль. Черт, как же плохо!

Я все также на руках у Тейрана, но совсем в другом, незнакомом месте.

— Тебя надо показать целителю, — поясняет Тейран.

Снова больница?

Несмотря на свое, мягко говоря, не лучшее состояние, в больницу мне совсем не хочется. Старые воспоминания поднимаются из глубин и топят. Я поднимаю полные ужаса глаза на Тейрана.

— Я буду рядом, — мягко говорит он. — И мы не в целительской.

Полукруглая комната залита солнечным светом. Сквозь большое, открытое настежь окно, врывается ветерок и раздувает лёгкую занавеску, словно парус.

Стены выкрашены в бежевый и покрыты искусной лепниной. Мебели совсем немного. Стол, полный каких-то стеклянных пузырьков, пара стульев. Да кровать с высоким балдахином, на которой я, собственно, и лежу.

Часто моргаю, глаза слезятся от яркого света и пару секунд соображаю, где я. Да и, честно говоря, кто. За последние недели эта грань стерлась. Я привыкаю жить под чужой личиной и, кажется, уже забываю, какая я — настоящая.

Место незнакомое, но на целительную не похоже. И это радует. Значит, не все так плохо, если я лежу на мягком матрасе, а не на больничной койке? Хотелось бы в это верить.

Прошедшие события врываются в память. Вспоминаю кладбище водолетов, холодный металл, желтые глаза монстра и его мокрый нос. Сердце начинает биться часто-часто. Я подскакиваю на кровати и резко сажусь.

— Тише, Ариана, — слышу знакомый голос и фокусирую взгляд на вошедшем в комнату Тейране. — Все хорошо, но не стоит пока делать резких движений.

Несколько мгновений мы смотрим друг на друга, не отводя глаз.

— Где я? — хриплю, потому что в горле сухо как в пустыне.

Это не ускользает от Тейрана. Он подходит к столу и, взяв темную глиняную кружку, садится на краешек кровати и аккуратно подносит к моим губам. Делаю несколько жадных глотков и от удовольствия даже глаза прикрываю.

— Спасибо, — киваю я.

— Ты у меня дома, — поясняет Тейран. Он относит кружку на стол и тут же возвращается ко мне. — Ты так сильно не хотела в целительскую, что я не стал сопротивляться. Тем более, до дома было добраться ближе. В общем, целителя я вызвал уже сюда. И да, предупредил твоего отца. Он не против, что ты осталась. Возможно, когда тебе станет лучше, он навестит тебя.

Вздрагиваю при упоминании отца Арианы. Конечно, судя по письму от него, он даже рад, что я у Тейрана. Все, как и хотел папочка. Правда, к встрече с ним я, пожалуй, пока не готова.

Скольжу взглядом по Тейрану и отмечаю, что он, сменил форму Академии на простую белую рубашку и тёмные брюки. Простой и расслабленный вид, но на лице печать усталости. Неужели так волновался за меня?

Залипаю взглядом на его сильных руках, широких ладонях и бугрящихся под кожей мышцах. Лучше смотреть куда угодно, чем отпустить взгляд и узнать наконец, что стало со мной.

Я боюсь откинуть одеяло, которым укрыта. Боюсь увидеть, что с моими руками после всех мучений, потому что дальше локтей я не чувствую почти ничего.

Закрываю глаза. Все равно надо сделать это.

— Ари, — Тейран словно угадывает мои мысли и поддевает пальцами край одеяла. — Ну что ты, малышка, все и впрямь хорошо. Я вызвал к тебе лучших целителей. Они колдовали пару дней над тобой. Ты цела и невредима.

Пару дней? Немало, однако, я провела в отключке.

Он аккуратно берет меня за руку и я, наконец, сделав вдох, опускаю взгляд. Моя левая рука в бинтах. Но вполне цела. С правой дела обстоят гораздо лучше. За повязками скрыты лишь несколько пальцев.

Тейран нежно обхватывает мою ладонь своими и подносит к губам. В том месте, где полоска бинтов заканчивается, на самых кончиках пальцев, я чувствую его горячее дыхание. Легкое прикосновение губ. Я чувствую!

Облегчение тяжелой волной проносится по телу. С меня словно спадает тяжелая глыба.

Мои глаза на мокром месте. Слезы катятся против воли, ничего не могу с этим поделать.

— Все позади, Ари, — Тейран стирает мне слезы. — Больше такое не повторится, я тебе обещаю.

Меня прорывает. Кажется, я готова броситься Тейрану на грудь, так меня переполняют чувства. Хочется защиты, уткнуться в его крепкое плечо и отгородиться от всего мира.

Но этот порыв я быстро в себе гашу. Поднимаю на него заплаканные глаза.

Он смотрит на меня внимательным взглядом. И в нем столько вопросов, что я не знаю, смогу ли ответить на все.

— Спасибо, — снова шепчу я, страшась услышать те вопросы, что застыли во взгляде Тейрана, — что пришел за мной. Что услышал и не отправил в целительскую.

— Я уже заметил, что у тебя острая нелюбовь к ним, — мягко улыбается мужчина.

— Да, — киваю, — знаешь, когда я была маленькой, однажды очень сильно заболела. Меня отвезли в больницу, положили в палату и просто забыли обо мне. Я почти сутки была одна, в горячке, в бреду, и это было так страшно. Мне до сих пор страшно.

Выдаю ему это признание и осекаюсь. Понимаю, что сказала больше, чем следовало. Ну какие больницы… Хотя, что уж. Может это и к лучшему. Мне с каждым разом все тяжелее скрывать правду. От Тейрана особенно. После всего, что он для меня сделал.

— Мистеру Уайлвуду следовало лучше о тебе заботится, — хмурится Тейран. — Но теперь все будет иначе. Ари, я был глуп и отвергал очевидное. Меня тянет к тебе. Тянет так, что я больше не хочу и не буду этому сопротивляться.

Я замираю потому, что услышанное заставляет сердце екнуть.

— Но мне важно понять, — продолжает Тейран. — Почему ты сбежала?

Дорогие читатели!

Спасибо, что вы со мной!

У меня есть небольшой бонус — я очень хочу поделиться с вами визуалами героев и некоторых предметов мира.

Для этого, если вдруг вы этого еще не сделали, подписывайтесь на мою страницу автора.

Когда нас станет больше 50 — я смогу выложить блог с визуалами 😊

11

Смотрю на него и сглатываю.

Страшно. Быть может, вот он — момент истины, Ира? Передо мной мужчина, который спас меня не один раз, признался в чувствах. Так может, стоит сказать ему правду?

Черт, почему же так страшно? Не потому ли, что гораздо легче спрятаться за высокими стенами, забиться в дальний уголок и дрожать, как много лет назад, когда я была совсем девчонкой? Только разве так просидишь всю жизнь?

Ну же, Ира. Подбадриваю мысленно себя. Делаю вдох и словно ныряю в ледяную воду.

— Я из другого мира, Тейран, — говорю это и смотрю прямо ему в глаза. Не отвожу взгляд.

Чего мне ожидать?

Быть может, он здесь и сейчас на этом самом месте меня и прихлопнет? Я же, как это здесь принято говорить, блуждающая душа, потусторонняя и непонятная.

Тейран отпускает мои руки, отходит к окну и долго смотрит в него. Молчит. А мне так одиноко без него. Сжавшись в комочек, жду его решения.

— Что ж, Ари, — Тейран делает глубокий вдох, его ноздри раздуваются, и он бросает на меня внимательный взгляд. — Я тоже должен тебе признаться. Точнее, рассказать.

Он замолкает на минуту, задумывается.

И я не смею его перебить. Хотя, мне тоже есть, что ему рассказать. И много. Но гораздо ценнее сейчас — выслушать.

— Я понимаю, что мир драконов — несколько иной, чем тот, к которому ты привыкла. Я попробую объяснить.

Хм, стоит признать, Тейран достаточно спокойно принял мое откровение. Может, зря я так переживаю?

— Знаешь, в чем главное проклятье драконов? Или дар, тут уж как посмотреть.

Качаю головой. Откуда мне знать?

— Это проклятье истинной пары, — отвечает Тейран на свой же вопрос. Но я пока плохо понимаю. — Дракон, который нашёл истинную пару, больше себе не принадлежит. Это лишает разума, делает зависимым, но в то же время примиряет человека со своей животной ипостасью. Так вот, перед каждым драконом встает вопрос — принять истинность, зверя, или остаться в здравом уме.

— Интересно получается, — замечаю я, — или любовь, или разум?

— Именно. Любовь порой и у обычных людей затмевает рассудок, но у дракона все немного острее. Все его инстинкты, мысли, желания подчиняются заботе об истинной. Такая себе ахиллесова пята, которой многие пользуются.

— Не понимаю, как это кто-то может использовать?

— Достаточно лишь знать, что без своей истинной пары дракон умирает. В любом другом случае его убить достаточно непросто.

Ого, это, конечно, сильно.

— Как я уже сказал, для меня это не просто слова. Мой отец, полюбив маму, не смог отказаться от неё. Она была его истинной.

Тейран снова умолкает. А у меня в голове начинает складываться пазл, который я упорно от себя отгоняю. Тейран сказал, что его ко мне тянет. Все его поступки это подтверждают. А теперь он говорит об истинности. Да нет, быть того не может. Я же Ира — обычная девчонка из другого мира, каким-то непостижимым образом здесь оказавшаяся.

— Так вышло, — продолжает Тейран после паузы, — их история закончилась печально — отец не справился со своим внутренним зверем, пытаясь уберечь свою истинную от всего и вся, практически отделил от мира, спрятал. Знаешь, как в сказке про принцессу в башне и дракона? Только сказка вышла без счастливого финала. Чем больше он ее прятал, тем яростней за ней охотились. И нашли в конце концов.

Снова пауза, во время которой я даже дышать боюсь.

— В общем, — короткий вдох, Тейран отталкивается от окна, разворачивается ко мне, — когда не стало мамы, отец тоже долго не протянул.

— Но кому понадобилось лишать твою маму жизни?

— Мой отец был одним из наследников на императорский трон. Признав свою истинную, он стал ещё более сильным драконом. И стал реальной угрозой. Борьба за трон не бывает честной и чистой. С тех пор, кстати, признавать свою истинную под запретом. Это личный указ действующего императора.

Тейран невесело улыбается. Снова садится ко мне.

А у меня в голове ураган. Что-то я запуталась. Чего же хочет Тейран? И какая роль отведена в этом всем для меня? Он же не избавится от меня? Нет?

— Знаешь, как я нашёл тебя на кладбище водолетов? Как всегда находил?

— Какое-нибудь заковыристое заклинание поиска? — полушутя предполагаю я. Нет, конечно, несложно догадаться, что дело не просто в магических словах. Но после истории родителей Тейрана отказ от истинности кажется здравым.

— Такие заклинания есть, но требуют тщательной, долгой настройки. Плюс не всегда точны. Нет, я находил тебя всегда потому, что чувствовал. Чем ближе ты была, тем лучше я мог уловить, где ты и что с тобой.

— Звучит, жутковато, если честно, — признаюсь я. Нет, ну а что еще можно сказать, когда понимаешь, что есть человек, который в любое время может определить твое местонахождение? Не совсем человек, если уж говорить точнее, но сути это не меняет. Такое осознание не просто впустить в себя и принять.

— Не хочу, чтобы ты думала, будто оказалась в ловушке, — хмурится Тейран. — Но после последних событий твое нахождение в Академии под вопросом.

— Это еще почему? — успеваю возмутиться, но тут же прикусываю язычок. Все так. Мне, как иномирянке, наверняка не положено учиться в Академии.

— Ты сама оттуда сбежала, — резонно замечает Тейран. — И потом, ты же слышала, что я только что сказал?

— Я сбежала потому, что думала, иного выхода нет. Но раз ты спокойно принял мою сторону, может, не все так плохо?

— Пока тебе лучше побыть здесь, — тон у магистра такой, будто возражений быть не может. Пожалуй, сейчас Эль Харрион и впрямь как никогда похож на магистра — собранный, твердый, категоричный.

— Пожалуй, ты прав, — решаю пока не спорить. В конце концов, Тейран лучше знает этот магический мир. Он здесь родился и вырос. Возможно, он видит наилучший исход моего пребывания здесь, чем смерть. — А что дальше?

— Я поговорю с твоим отцом, попрошу твоей руки, — заявляет он тоном, будто сообщает, какая на завтра ожидается погода — облачно, местами дожди. Я так точно выпадаю в осадок.

— Ого, — только и могу высказать я. Но дар речи себе возвращаю быстро, тут, вообще-то, моя судьба решается. — А у меня ты спросить не хочешь? И вообще… Тебя не смущает, что я совсем ничего не знаю об этом мире и не умею?

— Ариана, ты моя истинная, этого достаточно. Я… дышать без тебя не могу, все остальное решаемо.

Сглатываю. Удивительно, но особой радости не испытываю. Хотя, в этом как раз ничего странного нет. Интересно кино получается! Еще пару дней назад я готовилась умереть и, возможно, вернуться к прежней жизни. А уже сегодня один вероломный дракон заявляет на меня свои права.

— Знаешь, в моем мире такие вещи решались по-другому! И в первую очередь связывали жизни на основе взаимной любви, а не мифической истинности.

— Я не тороплю, — пожимает плечами Тейран. — Но ты должна быть в безопасности и близко ко мне.

— Мне некуда бежать, если ты об этом. Но руки моей просить не нужно. Это, знаешь ли, не обязательная программа в моем мире.

— Неужели традиции Сумрачного Шаая так далеки от традиций драконов?

— Причем здесь Шаай и драконы? — пугающая мысль, будто маленькая заноза проскальзывает в мое сознание: правильно ли меня понял Тейран?

— Твой прежний мир — Сумрачный Шаай — не так далек от моего, как тебе хочется казаться. Не переживай, мы все устроим.

Что? Не может быть!

— Мир драконов тебе понравится. Ты слегка драматизируешь ситуацию.

Твою же налево! Мы все это время говорим о разном?

— Я не драматизирую, — вырывается у меня нервно. — Ты совсем меня не понял, Тейран!

Голова идет кругом, во рту пересыхает, а сердце колотится быстро-быстро.

Не могу больше ни секунды усидеть на кровати, пытаюсь встать.

Но Тейран в один миг оказывается рядом и мягко кладет руки мне на плечи.

— Тебе нужно отдохнуть, Ари.

— Нет, — упрямлюсь, — я должна тебе все-все объяснить, чтобы ты понял…

— Хорошо, — соглашается Тейран, вплетая в голос хриплые нотки. — Отдохнешь, и мы продолжим.

Он тянет руку к моему лбу. Но я-то уже ученая.

— Никакой магии, — отклоняюсь от него. — Я и сама хочу отдохнуть.

Возможно, мне и впрямь нужно взять паузу. Снова собраться с мыслями, ведь я обязательно должна рассказать Тейрану правду о себе. Но сделать это так, чтобы он понял.

Магистр уходит, а я ещё долго ворочаюсь на кровати и кручу мысли в голове.

Конечно, сказать правду в лоб — самый безотказный способ. Но надо попробовать зайти с другой стороны. Быть может, для начала подготовить Тейрана? Начать рассказ о далеком и таком не похожем мире?

В конце концов, я все же проваливаюсь в беспокойный сон, который прерывается, когда ощущаю прикосновение к своим рукам.

Вздрагиваю и резко открываю глаза.

Фокусирую взгляд на мужчине, сидящем на стуле рядом с кроватью. Он одет в белое, а его круглое лицо украшают густые брови и усы.

— Я целитель Войс, — представляется он. — Разрешите вас осмотреть, мисс Уайлвуд.

Разрешаю, куда ж я денусь.

Надо признать, целитель добр и аккуратен.

Хотя у меня от врачей другие воспоминания. В основном все они были холодные и грубые. Некоторые не отказывали себе в удовольствии сказать пару ласковых в сторону бесправных сирот. Была у нас в приюте и штатная медсестра. Большая и злая тетка. Как же ее звали?

Пытаюсь вспомнить имя. Почему-то именно сейчас это кажется важным.

Тем временем целитель снимает бинты, осматривает мои руки и удовлетворенно кивает.

— На вас все заживает, как на драконе, — шутит он, но я словно его не слышу.

Я понимаю, что никак не вспомню имя медсестры из детского дома, да и нашей воспитательницы, половины из детей. Словно кто-то ластиком стёр эти воспоминания. Ледяной ком давит на грудь. Я теряю память — свою, настоящую?

Хорошенько прочувствовать эту мысль мне мешает показавшийся в дверях Тейран с необъятным подносом, полным разной снеди. Тут и белый чайник, от которого исходит пар, и гора пышных булочек, и с десяток креманок с разного рода джемами и намазками. Содержимое подноса наполняет комнату сладким запахом выпечки и какао.

Мой живот тут же отзывается радостным урчанием. Я и вправду давно не ела.

Тейран оставляет поднос на столике, а сам о чем-то коротко переговаривается с целителем, после чего последний уходит.

— Мистер Вайс сказал, что тебе намного лучше, — магистр подходит ко мне. — И тебе пора подкрепиться.

На нем снова просторная белая рубашка. Волосы свободно падают на плечи, а глаза светятся теплыми искорками.

А я, должно быть, похожа на чучело. За все эти дни я даже ни разу в зеркало не взглянула.

Вспоминаю заклинание и шепчу репулсус, материализую перед собой свое отражение. Так и есть. Всклокоченная девчонка с темными кругами под глазами и искусанными губами. Есть у меня такая дурацкая привычка.

— Ты отлично выглядишь, — реагирует Тейран на мое действие, а в его глазах вновь загораются огненные искорки, пока едва заметные.

— Ага, как же, — ворчу я. Выгляжу я далеко не отлично. Хоть сегодня отправляй на конкурс красоты для вчерашних жертв. — Покажешь, где тут можно освежиться?

— Конечно, — Тейран указывает на дверь, которая скрыта за занавеской, поэтому я даже и не заметила ее раньше. — И, Ариана, тебя ждет еще один посетитель. Не хотел, чтобы тебя тревожили. Но тут особый случай.

— Кто? — успеваю напрячься.

— Твой отец.

Твою же налево!

Вот это засада. Неожиданно и совсем нежеланно.

Интересно, есть вариант его продинамить и попросить отчалить обратно домой?

— Все в порядке? — Тейран видит мое замешательство. Да что там. На моем лице, должно быть, ужас.

Неуверенно киваю и сбегаю в ванну, чтобы успокоиться и подумать.

Стоя над раковиной из мрамора, раз за разом плещу в лицо холодной водой, затем долго расчесываю волосы и привожу в порядок себя и свои мысли.

Что ж, если встречи не избежать, буду осторожна. В конце концов, я недавно отошла от нападения, мне простительны некоторые глупости. Да, так и поступлю. Меньше слов, больше удивленно распахнутых глаз.

Напоследок снимаю ночнушку и надеваю чистую, заботливо оставленную кем-то на вешалке.

Вдоволь наплескавшись, понимаю, что больше время тянуть не могу.

Выхожу в комнату и в этот же миг слышу шаги. Как в замедленной съемке смотрю на поворачивающуюся ручку, деревянная дверь распахивается и я, наконец, вижу посетителей.

12

Первым входит Тейран. Мы встречаемся с ним взглядом, буквально на секунду. Затем он отступает, и я вижу отца Арианы.

Сразу бросается в глаза его хмурый, тяжёлый взгляд темных глаз из — под полуопущенных век. Лицо испещрено глубокими бороздками морщин и обрамлено слегка волнистыми волосами, которые уже успела тронуть седина. Его темный камзол застегнут на все пуговицы до самой шеи, а сверху наброшен плащ.

Его вид отчего-то набрасывает на меня оковы страха. Липкие щупальца ужаса сковывают тело помимо воли.

Умом я понимаю — вряд ли он сейчас сделает мне что-то плохое. Но тело не слушает доводы разума.

Инстинкты движут моими руками и ногами, и против воли я пулей проскакиваю к кровати и забираюсь под одеяло до самой макушки. Трясусь словно зайчишка перед волком. Только не пойму — отчего мое тело так странно реагирует?

— Приветствую тебя, дочь, — произносит наконец отец Арианы, выделяя последнее слово, и цепким взглядом ощупывает меня с ног до головы. Хотя, вряд ли он что-то разглядит — из-под одеяла торчит разве что нос и глаза.

Он проходит на середину комнаты, да так там и остаётся. Пауза затягивается.

— Привет… — мой голос взлетает до самых верхних нот так, что приходится откашляться, — папа.

— Вижу, чувствуешь ты себя неплохо, нам надо поговорить и желательно наедине, — его голос тих и вкрадчив, но по моему телу бегут мурашки.

— Ничего личного, мистер Уайлвуд, но говорить вы будете в моем присутствии, — молчавший до этой секунды Тейран отходит от двери и встает между мной и отцом.

— Магистр Эль Харрион, я бесконечно вас уважаю, — проворачивает голову к нему мистер Уайлвуд. — но прошу вас не забывать, Ариана — моя дочь. И я должен разобраться в случившемся и наказать ее.

При слове наказать мое тело снова сжимается под гнетом страха, а в голове против воли всплывают воспоминания. Темная комната. Из всей мебели — только узкая кровать. И вкрадчивый голос за дверью: «Посидишь здесь, пока не одумаешься. Да, и на еду не рассчитывай». И голос мне знаком. Теперь знаком. Как и боль, которую ощущала Ариана, которую нещадно лупил отец. Она мне знакома тоже.

Теперь я понимаю реакцию тела на этого человека.

— За что вы хотите ее наказать? — врывается голос Тейрана, и я сбрасываю с себя воспоминания Арианы.

— Она сбежала.

— Не совсем так. Мы с ней лишь неверно друг друга поняли, договариваясь о встрече. И Ариана угодила в ловушку. Но теперь вам не о чем беспокоиться. Об Ариане я позабочусь.

— Вот как? Интересно.

— Да, именно поэтому я хотел бы побеседовать с вами лично.

— Вот как? И о чем же?

— О будущем Арианы.

— Это не ваша забота, Тейран.

— Моя, Циниан. Моя. И вам с этим придётся смириться.

— Ещё интересней. И какие же права вы имеете на мою дочь?

— Пока никаких, мистер Уайлвуд. Впрочем, как и вы.

— Вот тут вы ошибаетесь, молодой человек. Я ее отец. И пока она Уайлвуд — ее судьбу решаю я.

Сижу, затаив дыхание. Хотелось бы мне вставить свои пять копеек, да сказать этим двум, что черта с два они могут вершить мою судьбу. Но пока не решаюсь.

— Надеюсь, это ненадолго.

— Вот как? У вас серьёзные намерения.

— Более чем.

— Но постойте, Тейран. А как же ваша невеста… Чудесная… Как там ее зовут?

— Ее звали Мария. К сожалению, она угодила в ту же ловушку, что и Ариана в Мертвом переулке. Но спастись ей не удалось.

— Вот как! Печально. Примите мои соболезнования.

— Спасибо.

— Но меня терзают опасения. Не слишком ли вы торопитесь?

— Мы не будем торопиться. Я готов ждать. Но вопрос этот решен.

Мистер Уайлвуд усмехается. Хитро и недобро.

— Он, быть может, и решен. Вами. Но не мной. Не забывайтесь.

— Мистер Уайлвуд, именно по этой причине я хотел поговорить с вами наедине.

— Конечно. Мы поговорим. Позже. А пока Ариане пора отправляться домой. Мы уже злоупотребили вашим гостеприимством.

Твою ж налево! Он хочет меня забрать и запереть в этой темной комнатенке? Мне же ни в жизнь оттуда не выбраться!

— Нет! — вырывается у меня, и две пары мужских глаз устремляются на меня.

Возможно, та, другая Ариана бы и смолчала. Собралась бы и покорно отправилась домой, вслед за отцом. Но я не она. И я не позволю этим двоим распоряжаться моей судьбой!

Как бы не так!

Один вдруг решил, что я его истинная пара и потому должна сидеть рядом под семью замками. Вот уж дудки!

Другой — вообще домашний тиран. Запугал Ариану так, что она и слова ему сказать не могла.

А я… Я просто хочу быть подальше. И спокойно все обдумать. Да. Это, пожалуй, самое верное сейчас.

— Я хочу вернуться в Академию.

Отец Арианы бросает на меня злой взгляд, Тейран — удивленный.

Выдерживаю их оба и стою на своем, когда мужчины спорят — где же мне будет лучше.

Будь я в своем мире — меня бы уже не было в этой комнате. Я бы смоталась об обоих, только пятки сверкали. Но увы… Поэтому выбираю меньшее из зол — Тейрана.

В конце концов, отец Арианы соглашается, что вернутся в Академию — не самое худшее решение и собирается восвояси.

Напоследок он подходит ко мне, по-прежнему сидящей на кровати, склоняется низко, словно желая приобнять.

Я вся подбираюсь и натягиваюсь, словно струна, ожидая сама не зная чего.

— Будь послушной, дочь, пока ты меня радуешь, — шепчет он так, что я едва его слышу, а потом добавляет уже громче. — Я буду писать тебе, и ты, будь добра, осчастливь отца хотя бы парой слов в ответ.

На этом он прощается и быстро уходит. Тейран берётся его проводить, и я остаюсь одна.

Вспоминаю ту самую шкатулку и письмо из нее — первое и единственное. Тогда Циниан Уайлвуд настоятельно просил дочь быть ближе к Тейрану.

Что ж, его пожелание исполнилось, хоть я и не особо старалась. Должно быть, поэтому я его радую, как он выразился?

Не знаю, для чего все это ему нужно. Но если подумать, то, скорее всего, чтобы хорошо пристроить дочь и выбить теплое местечко для себя? Ведь, по правде говоря, Тейран отличная партия для девушки вроде Арианы. Даром, что был помолвлен.

Ужасная мысль приходит мне на ум. Несчастная Мария — бывшая невеста Тейрана. Уж не избавился ли отец Арианы от нее? С него станется.

Судя по тому, кого я увидела — такой человек не задумается, если на пути к его цели встанет кто-то.

Под такие невеселые мысли я проваливаюсь в сон. Верно, сказывается большая потеря магических сил, несмотря на все старания Тейрана их восстановить.

Но уже в следующие два дня я чувствую себя более сносно.

И наконец, могу вернуться в Академию. Честно говоря, я ужасно соскучилась. По Франке и ребятам, преподавателям, миссис Кушон.

Тейран, безусловно, против, чтобы я возвращалась на учебу так скоро. Однако, в его доме, под его чуткими горящими взглядами находится становилось все более и более опасно.

С каждым днем, как мне делалось лучше, создавалось ощущение, что мы на один шаг ближе к неминуемому. С каждым днем в его глазах пламя становилось ярче, а самоконтроль слабее.

Поэтому я просто сбегаю. Настаиваю, что мне непременно нужно учиться — ну просто образцовая студентка. Кто бы мог подумать!

Дорога до Академии занимает немного времени и, наконец, быстроход останавливается у знакомых ворот.

Всю дорогу мы с Тейраном молчим.

И это как раз то, что мне сейчас нужно. Немного тишины и свободы. Чтобы услышать свои чувства.

Едва Тейран открывает мне дверь быстрохода, бегу к знакомым и уже распахнутым воротам. Сам ректор Бэнкс встречает и впускает меня, коротко приветствует и интересуется о здоровье.

— Все отлично, — весело киваю я. Не пойму, отчего, но стоило только увидеть вдалеке знакомое здание Академии с огромным драконом, обвивающим его, шкала настроения ползет вверх. Я рада, твою ж налево! Вот это дела…

У дверей Академии ректор прощается, а Тейран, что все это время шел поодаль, наоборот приближается ко мне.

— Пока ты на особом положении, Ариана, — сообщает мне магистр.

— Это что значит?

— Никаких физических упражнений, занятие магией в щадящем режиме. И Академию ты не покидаешь.

— Что? — не верю своим ушам. — То есть я буду учиться без практических заданий на вылазку?

— Именно.

— Это несправедливо! Я чувствую себя отлично!

— Это не обсуждается!

Бесит! Стоило только вернуться в Академию, как все возвращается на круги своя!

Фыркаю и, развернувшись на пятках, ухожу прочь.

Что ж, по крайней мере в одном мы постоянны — то хрупкое понимание, что было между нами за стенами Академии, растворилось.

Толкаю дверь комнаты в женской башне и прямиком попадаю в объятия Франки.

— Ари! — радостно вскрикивает подруга и тут же всхлипывает: — Я так рада, что с тобой все в порядке!

Смотрю на ее такое знакомое и уже ставшее родным лицо в обрамлении зелёных волос и понимаю, что я безумно соскучилась, крепко обнимаю.

— Так, ужасно, Ари, что ты угодила в эту ловушку! До сих пор не понимаю, куда смотрел Арчи!

Я разжимаю дружеские объятия и отхожу к своей кровати. Веду рукой по темной резной спинке и сажусь на краешек.

— Арчи здесь совсем ни при чем, — тихо произношу. В нашем разговоре мы наступаем на зыбкую почву. Наверное, я бы хотела рассказать Франке всю правду. Но уверенности, что я не шокирую ее до мозга костей, совсем нет.

— Ага, ни при чем! Глазел по сторонам, а должен был тебя подстраховать. Для чего нужны напарники?

— Дело в том, что я сама ушла от него.

— Зачем? — удивленно хлопает глазами Франка.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Захотела прогуляться, вырваться на свободу.

Несколько минут Франка молчит, а затем выдает:

— Знаешь, что, Ариана Уайлвуд, это в высшей степени безответственно! Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть?

— Теперь понимаю, — соглашаюсь я.

Франка еще дуется немного, но быстро забывает о нотациях, когда я замечаю на своем столе ту самую сумку-компаньона с настоящим кроликом из магазина мистера Лопуса.

Вместе с подругой мы крутим ее и вертим в разные стороны, тискаем мягкого и теплого белого кроля. Придумываем ему имя и после недолгих споров решаем назвать его Колокольчик.

Делаю себе пометку, что надо бы поблагодарить Тейрана за такой подарок. Мягкий комочек — это просто мечта всех девчонок, да и не только.

С Франкой мы болтаем полночи. А уже утром нас захватывает насыщенная жизнь.

Длинные занятия по теории и практики магии, часы корпения над домашними заданиями в библиотеке, штудирование старомагического языка и запоминание новых заклинаний — я погружаюсь во все это с головой. Незаметно приближается время экзаменов, и я побаиваюсь.

С Тейраном мы видимся лишь на занятиях. И все это время он держит дистанцию. Ни одного лишнего слова. Лишь иногда, когда он думает, что я не вижу, ощущаю на себе его огненный взгляд. Но стоит мне развернуться в его сторону — он словно не замечает меня.

Это сбивает с толку. Иногда даже злит. Я все больше растеряна. Из какого-то упрямства начинаю искать с ним встреч — то в столовой, то в многочисленных коридорах Академии, то на площадке для утренних тренировок.

Но чем больше я хочу с ним перекинуться хоть парой слов наедине, тем больше он меня избегает.

— Магистр Эль Харрион, скажите честно, на мне заклинание невидимости? — в конце концов не выдерживаю я.

Взгляд Тейран переключается со студентов, проходящих полосу препятствий, на меня. Я стою в сторонке и отдыхаю. На полосу меня магистр не допускает.

— Это шутка такая? — цедит он.

— Нет, — задираю подбородок повыше, нарываюсь, да. — Это способ привлечь ваше внимание.

Стоим друг напротив друга, глаза в глаза.

Он делает ко мне шаг навстречу и оказывается так близко, что меня обволакивает его запах. Запах свежего леса, дымного костра. Вдыхаю поглубже.

Делаю шаг назад — от него. Он сейчас напоминает самого настоящего хищника — горящий взгляд, раздувающиеся ноздри, словно у зверя, который учуял запах добычи. И эта добыча — я.

Ещё один его шаг ко мне, а мой — от него. И ещё.

Неожиданно натыкаюсь спиной на дерево.

Я в ловушке.

Тейран приближается, наклоняется совсем близко к моему лицу. Так, словно хочет поцеловать.

Мое сердце стучит где-то в ушах, облизываю губы.

Мы совсем одни, ушли в сторону от полосы препятствий.

Тейран шумно втягивает воздух около моей щеки и вкрадчиво шепчет:

— Если я буду обращать на тебя свое внимание, на учебу у тебя времени не останется. Не выпущу.

13

Шершавая кора дерева впивается в кожу и бьет по натянутым нервам, в то время, как Тейран проводит по моей щеке тыльной стороной ладони и ведет ей вниз.

Я утопаю в этой ласке. В этих ощущениях, которых так много. Это и его невесомое прикосновение, и его взгляд, в котором снова закручиваются огненные вихри, когда он смотрит на мои губы.

Тянусь к Тейрану и сама, словно в каком-то наваждении.

— Где магистр Эль Харрион?

— Может ушёл в Академию?

— А нам что делать?

Слышим голоса. Я несколько раз быстро моргаю, сбрасывая с себя морок. Хорошо, что нас совсем не видно. Ушли мы недалеко, но надежно скрыты зарослями.

— Иди, — шепчу ему и киваю в сторону от себя.

Тейран глухо рычит, но разворачивается на пятках и уходит прочь.

Я же ещё какое-то время так и стою около дерева, глажу ладонью кору, ощущая лёгкое покалывание. Глупо улыбаюсь. Потому, что Тейран не забыл, не выкинул меня из головы.

Черт знает почему, но мне важно это было понять.

— Заходи, дорогая, — с улыбкой встречает меня миссис Кушон, к которой я отправляюсь скоротать время, пока остальные адепты на очередной вылазке в город. Мне в такие моменты становится грустно, а в компании жизнерадостной и расторопной Эльвиры словно все вокруг оживает, в том числе и я.

В ноздри бьет умопомрачительный аромат выпечки, а в моих руках оказывается большая свежая сдоба.

Небольшая и светлая, пронизанная лучами солнца и паром от кастрюлек, кухня кажется оплотом гостеприимности.

Я сажусь за краешек стола и с удовольствием вгрызаюсь в мякиш, щедро посыпанный ванилью и корицей. М-м-м! Наслаждение!

Затем берусь помогать миссис Кушон в силу своих способностей. Получается, конечно же, не так шустро, как у Эльвиры, но за последнее время я здорово прогрессирую. Кусочки мяса для рагу с помощью моей магии получатся почти ровными.

— Ариана, золотце, ты уже выбрала наряд для праздника в честь дня Равноденствия? — интересуется миссис Кушонмежду тем, как режет овощи.

— А? — отрываюсь от лицезрения бурлящего котла. Настоящая магия — добавить всего щепотку специй из личных запасов миссис Кушон, и суп приобретает незабываемый аромат.

— Ты же помнишь про праздник, милая?

Я про него вообще не знаю.

— Вылетело из головы как-то, — пожимаю плечами. — Скоро экзамены, не до развлечений.

— Праздник Равноденствия никак нельзя пропустить, — всплескивает руками Эльвира. — Давно известно — хочешь, чтобы изначальные драконьи Творцы были к тебе благосклонны, нельзя о них забывать.

— Надо, так надо, — миролюбиво улыбаюсь. Что ж, возможно это будет даже интересно, хоть я и не питаю особой любви к шумным праздникам.

С миссис Кушон я вскоре прощаюсь и спешу в столовую, размышляя о грядущем торжестве. Надо бы аккуратно расспросить Франку, что там ожидается, чтобы не упасть в грязь лицом.

И пока я шагаю, погрузившись в свои мысли, не замечаю, как практически нос к носу сталкиваюсь с Арчи.

За все прошедшее с моего побега время мы так толком и не поговорили. Перекинулись парой слов и на этом все.

Мне не хотелось объяснять, почему я ушла с площади. Да и Арчибальд не настаивал на откровенности.

— Привет, Ариана, как здоровье? — расплывается в улыбке парень.

— Все в порядке, спасибо! — улыбаюсь в ответ. Правда, Арчи ведь ничего плохого не сделал. Если разобраться — это я его в какой-то степени подставила.

— Держи, ты же любишь сладкое? — он протягивает мне коробку, перетянутую золотой лентой. — В часть нашего примирения.

— Да мы и не ругались, вроде, — замечаю я.

— Но и не общались, — коробка оказывается в моих руках. Ну вот, теперь мне неудобно, что я будто избегала его все это время.

— Спасибо.

— Слушай, ты пойдёшь со мной на праздник Равноденствия? — вопрос Арчи застаёт меня врасплох.

Распахиваю дверцы шкафа и критическим взглядом окидываю содержимое, которое перекочевало сюда из большого сундука с фамильным гербом.

Красивые платья в пол, с шуршащими юбками и тугими корсетами — в избытке.

Пожалуй, тут можно одеть всех девчонок с нашего курса.

Но у меня есть одна проблема.

Я таких платьев никогда не носила.

Будет забавно, если я запутаюсь в юбке и растянусь на полу прямо в разгар праздника.

Повеселю гостей. Опозорюсь. Класс!

— Как думаешь, можно пойти на праздник Равноденствия в форме? — поворачиваюсь за советом к Франке, которая усердно водит пером по пергаменту — делает домашку по старомагическому языку.

— Не думаю, что это хорошая идея, — подруга окидывает взглядом недра шкафа. — В форме ты будешь смотреться белой вороной. Да и потом, у тебя тут целый магазин на выбор. В чем проблема?

Франка подходит к шкафу и ведет рукой по невесомым переливающимся тканям.

Она права. Платья на любой выбор — синее, красное, золотое, зелёное…

— Не люблю такие наряды, — с шумом выдыхаю я.

— Зачем тогда столько набрала? — задаёт очевидный вопрос Франка.

Хотела бы я знать. Если бы мне пришлось собирать сундук в Академию лично, сколько бы там было таких нарядов?

Ни одного.

— Подумала, что могу с кем-нибудь поделиться, — улыбаюсь, выдавая неочевидную версию. — Хочешь что-нибудь примерить?

— У меня есть платье, — с этими словами Франка отходит в своего шкафчику, распахивая его дверцы.

Стоит признать, что содержимое ее гардероба гораздо скромнее.

Или же попросту она не видела необходимости тащить с собой кучу одежды.

Подруга достаёт на свет скромное лиловое платье в пол. Оно не такое пышное, как мои, и практически без отделки.

— Платье классное, — не лукавлю я — с удовольствием надела бы что-то подобное, попроще. — Но, честно, к твоим волосам подойдёт совсем другой цвет, если я хотя бы немного в этом разбираюсь.

— Другого у меня все равно нет, — пожимает плечами Франка.

— Серьезно, я буду рада, если тебе подойдёт что-то из моего, — я машу в сторону своих платьев.

— Это ни к чему, у меня же есть наряд.

— Пожалуйста, Франка, — отчего-то мне хочется порадовать подругу. — Примерь хотя бы одно, не зря же я тащила весь этот ворох.

В конце концов мне все таки удаётся ее уговорить не только примерить, но и пойти на праздник в нежно-салатовом платье.

— Только есть выберешь вот это, — заявляет Франка и достаёт из недр золотистое нечто.

— С ума сошла? — не могу сдержать возмущения я. — Я что, буду как обёртка от конфетки?

— Вовсе нет, — возражает соседка. — Ты будешь как конфетка!

— Я опозорюсь!

— Ты будешь звездой!

— Арчи придётся ловить меня весь вечер, чтобы я не грохнулась, запутавшись в этих складках.

— Арчи? — удивляется Франка. — Ты идёшь с ним на праздник?

— А почему бы и нет, — пожимаю плечами.

Подруга молчит, но в глазах ее пляшут лукавые искорки.

— Что? — возмущаюсь я. — Других предложений не поступало! Скажи лучше, Элий тебя позвал?

— До Элия мне нет никакого дела, — Франка возвращается за стол, к заданию. — И потом, у него есть невеста. Камилла.

— У них все так серьезно? Не замечала, чтобы они пылали друг к другу чувствами.

— Ариана, ты как с другой планеты, честное слово, — слова подруги заставляют меня вздрогнуть. Где я промахнулась? — Их союз договорен между родителями уже очень давно. Слияние двух древних родов.

— Понятно, — стараюсь как можно более беззаботно произнести я. — Каюсь, упустила этот момент.

— У тебя разве нет заочного жениха?

Хороший вопрос.

Мой отец мечтает выдать меня за Тейрана.

И, кажется, близок к этой цели.

— Пока непонятно, у отца большие планы на меня.

— Сочувствую. Поэтому я особо не жалуюсь, что родилась в совсем незнатной семье, — делится Франка.

И я с ней полностью согласна.

В день праздника Франка долго колдует над своими необычного цвета волосами, выкладывая пряди в замысловатую причёску.

Я при всем желании не смогу такое соорудить, поэтому мой предел — вымыть и высушить шевелюру.

И поскольку мои сборы незамысловаты, времени до праздника у меня ещё полно.

Решаю провести его с толком. За учебниками. Экзамены и впрямь не за горами.

Под рукой оказывается синяя коробка с золотой лентой, которую подарил Арчи.

Вскрываю ее с любопытством.

Под крышкой оказывается десять разноцветных цветков, посыпанных разноцветной пудрой.

— Сахарные фиалки, — читаю я на этикетке. — Интересно. Осторожно подцепляю один цветочек и пробую.

Ого!

Взрыв вкуса на языке.

Чуть сладкий, медовый, ни с чем не сравнимый.

Вку-у-усно.

Хочется распробовать лучше. Беру ещё одну.

Нежный тонкий цветок тает во рту, а сахарная пудра взрывается сотней сладких пузырьков.

Не замечаю, как больше половины коробки пустеет.

— Ариана, стой! — Франка в ужасе, распахивает глаза, выходя из ванной. — Ты что, сахарных фиалок лучше не есть больше трёх штук! Что же теперь будет!

Не знаю, о чем там толкует подруга, но мне так хорошо и весело. Губы сами собой расплываются в улыбке.

Глупости. Все глупости.

Хочу веселиться. Кружиться.

В этом чудесном золотом платье.

В черту все!

Такое хорошее у меня настроение!

Эйфория!

И платье потрясающее! Что я все нос воротила?

Глу-у-упая!

— Ари, Ари, что же мне с тобой делать, — бормочет Франка.

— Пойдём веселиться, — хихикаю и тащу подругу к двери. — Праздник же!

Не понимаю, чего она хмурится? У нас чудесные наряды. Нашим парам точно должно понравиться. Если только…

— Ты расстроилась, что Элий тебя не пригласил? — догадываюсь я. — Так давай я с ним поговорю, может он и сам не рад тащиться на праздник с Камиллой. Знаешь, она ужасная зазнайка. Мы таких в детстве наказывали! Рассказать как?

Франка молчит, но мне и не нужен ее ответ. Я резко останавливаюсь в коридоре женской башни.

— Мы устраивали им тёмную! — навожу ужаса в голос так, что Франка удивленно на меня глазеет.

— Это как — тёмную?

— Просто! Запирали в чулане, пока не поумнеет.

— Интересные у вас порядки, в фамильном замке, — хмыкает Франка.

— Обычные порядки. Так мы идём к Элию?

Подруга задумывается на секунду.

— Идём, я даже знаю, где он, — выдает она.

Отлично! И без того прекрасное настроение улучшается ещё больше. Что ни говори, а Франка и Элий — прекрасные ребята. Из них получится отличная пара.

Как я и думала, в объемном платье идти по лестницам и коридорам Академии не очень удобно. Подол то и дело цепляется за углы, а ноги путаются в огромном коконе из воздушной ткани.

Но даже такие мелочи не портят настроение.

Жаль только, что сахарные цветочки остались в комнате.

— А зачем мы пришли к миссис Кушон? — спрашиваю я Франку, когда мы останавливаемся перед входом на кухню.

— Мы с Элием договорились здесь встретиться, заходи.

С этими словами подруга практически вталкивает меня внутрь, и мы тут же попадаем в поле зрения миссис Кушон.

— Девочки, а вы почему еще не на празднике? — удивляется она.

— Ищем Элия Янга, он здесь?

— У нас проблема, Эльвира, — мы с Франкой отвечаем одновременно.

Эльвира хмурится, а я перевожу взгляд на подругу. Какие еще у нас проблемы?

— Давайте-ка по чаю, девочки, — предлагает миссис Кушон, и мы не отказываемся.

Прихлебывая из аккуратных белых чашек ароматный дымящийся напиток с бергамотом, я упускаю момент, когда Франка выскальзывает из кухни.

Но возмутится данному факту не успеваю, поскольку она уже тут как тут появляется в дверях кухни. И не одна.

— Добрый вечер, магистр Эль Харрион, — приветствует вошедшего Тейрана миссис Кушон. — Нечастый вы у меня гость.

— Добрый, Эльвира. Сегодня особый случай. — И тут же поворачивается ко мне. — Ариана, идём!

— Если я куда и пойду, то только на праздник! Пока, Эльвира!

Задрав подбородок, шагаю вдоль кастрюль, исходящих паром, на выход.

— Эх, Франка, — укоризненно качаю головой соседке.

Шаг. Другой.

Шлейф платья цепляется за какую-то поварешку.

Бум! Дзынь!

Одна за другой сыпется утварь и посуда.

Миссис Кушон в ужасе взмахивает руками и с помощью заклинания пытается остановить зарождающийся хаос.

В руки Тейпана прилетает миска с салатом. Франка в последний момент успевает схватить блюдо с закусками.

А я? Я же уже в дверях.

Выскакиваю и со всех ног бегу в зал. На праздник!

Хотели меня запереть? Вот уж дудки! Я буду веселиться!

Эйфория не отпускает. Я бегу. Нет, лечу.

Поворот, пара ступенек и я почти у цели.

Ещё шажок и меня подхватывают мужские руки.

— Вот ты где! А я тебя везде ищу!

— Арчи, — выдыхаю я.

Руки парня крепко лежат на моей талии, а его карие глаза светятся радостным блеском так, что невозможно отвести взгляд. Он симпатичный, почему я раньше не замечала?

— Может пропустим танцы и пойдём прогуляемся? — предлагает Арчи и тянет к выходу.

Где-то на глубине сознания бьется мысль, что все это неправильно. Не так. Не хочу.

Но проклятое веселье, магическая пыльца, застилает разум, подменяет истинные желания и здравый смысл.

— Руки от нее убрал! — рявкает ледяной голос за моей спиной. И стая мурашек, которые проносятся табуном по телу, подсказывает наверняка, кому он принадлежит.

— Ариана может сама решить, — упрямится Арчи, но все таки ежится под обжигающим взглядом темных глаз и предусмотрительно отпускает меня.

— Ариана, идем, — Тейран протягивает мне широкую ладонь.

— И не подумаю, — фыркаю.

— Быстро, — Тейран говорит тихо, но в голосе вибрирует неприкрытая угроза.

— Не приказывай! — мне же, напротив, хочется кричать.

— Только попробуй ослушаться!

14

— Только попробуй ослушаться! — кажется, терпение дракона утекает, словно песок сквозь пальцы.

Но ведь я же рисковая. Не могу жить по правилам. Мне всегда нужно идти в противоположную сторону. Не самое лучшее качество, стоит признать.

— Идём, Арчи, здесь душно, — игнорирую руку Тейрана, и вкладываю свою в ладонь Арчибальда. — Проветримся.

Поворачиваюсь к Эль Харриону спиной. Зря.

Потому что лопатки вибрируют от тихого рыка.

Это ОН так рычит?

— Сейчас проветришься, — цедит Тейран.

Сильные, крепкие, словно высеченные из камня руки смыкаются на моей талии и тащат назад.

Успеваю лишь пискнуть.

Земля уходит из под ног, мир переворачивается с ног на голову, и я оказываюсь на плече у Тейрана.

Он просто взваливает меня себе на плечо и молча уходит прочь, куда-то тащит.

Золотая ткань сбивается на талии, путается в волосах.

— Ты… Наглый, упёртый, неотесанный дракон! Отпусти немедленно! — гневно фырчу я.

Ответом мне служит лишь равнодушное хмыкание.

Хотела уйти от дракона? Вот уж дудки. И это злит. Жутко так злит, до белых точек в глазах.

— Куда ты меня тащишь? — в ход идут кулачки, которые я обрушиваю на спину магистра.

Ответом меня не удостаивают.

Сознание опаляет жгучий стыд. Меня тащат словно мешок картошки на глазах у всей Академии! Какой позор!

Выбившись из сил, замолкаю. В конце концов, своими криками я привлекаю ещё больше внимания.

Вскоре Тейран легко отпускает меня и ставит на ноги в его комнате. Аккуратно расправляет складки платья и отходит.

— Доволен? — восклицаю я. — Притащил в свою нору, запер и считаешь, что прав?

— Я не слишком доволен, отвечая на твой первый вопрос, — магистр так спокоен, что я завожусь ещё сильнее. — Ты не в себе.

— Это ты не в себе, раз считаешь, что можешь меня таскать как свою вещь!

Дышу часто. Так, что тугой корсет платья сдавливает рёбра.

Я так зла, что не замечаю, когда поддельная эйфория успела улетучиться. Мне уже совсем невесело.

Скорее, стыдно. За себя.

Отворачиваюсь к окну и смотрю на густой лес. Вдруг вспоминаю про сон, который раньше мучил меня. В том кошмаре тоже был лес, так похожий на этот. А ещё чудовище с горящими глазами, которое гналось за мной.

Мне вдруг становится холодно и начинает колотить мелкая дрожь. То ли отголоски воспоминаний, то ли последствия внезапно закончившейся эйфории.

На плечи ложится что-то мягкое. Плед и руки Тейрана.

— Я не считаю тебя вещью, — его тихий шёпот у виска. — Но ты моя.

— И теперь я должна сидеть и не высовываться? — спрашиваю упрямо. — Посадишь меня под замок?

— С удовольствием. Но ты сначала хотела сдать экзамены, я помню.

— Я не буду сидеть в твоей башне и после.

— Это будет не башня, а комфортна комната, — невозмутимо сообщает Тейран.

— Ты спятил? Никогда! — моему возмущению нет предела. Какой-то каменный век.

То ли от возмущения, то ли от действительно тесного корсета, но мне ощутимо перестаёт хватать воздуха.

Делаю несколько глубоких вдохов и облокачиваясь на подоконник.

Упасть не дают только сильные руки, что крепко держат.

Руки, которые добираются до шнуровки платья и один за другим ослабляют тугие шнурочки.

Что он делает?

Сердце пропускает пару ударов и разгоняет по телу не кровь. Нет. Какую-то жгучую силу, заставляющую плавиться.

— Ч-что ты делаешь? — шепчу я.

— Ослабляю шнуровку, — хрипло отвечает Тейран. — Слишком туго, мешает тебе дышать.

Магистр прижимает меня к своей груди, и под лопатками я чувствую жёсткость его камзола.

Руки Тейрана порхают по моему корсету, ощупывая каждую бусинку. Но с каждой секундой прикосновения становятся все тяжелее.

Поднимаю на него глаза и снова тону. Тону в пожаре его тёмных глаз. Они так близко. Но ещё ближе — губы.

Его губы, чуть жесткие и горячие, покрывают невесомыми поцелуями мои озябшие плечи, с которых с мягким шорохом спадает плед.

Шея, ключицы, впадинка между них. Кажется, Тейран не пропускает ни миллиметра. И каждое новое касание рождает в моем теле новую вспышку искр. Они рождаются в том месте, где губы дракона касаются кожи и сладким отголоском проносятся в низ живота, а по позвоночнику спускается толпа мурашек.

Разворачиваюсь к Тейрану лицом и обвиваю крепкую шею руками. Хочу больше.

Но магистр оказывается быстрее и жадно накрывает мои губы своими.

Мне кажется, что я растворяюсь. Плавлюсь в этом жарком поцелуе, его руках.

Тейран зарывается ладонями в мои волосы, отстраняется от губ, и я ощущаю его дыхание на щеке. Едва прикусывает мочку уха и дует на неё, выбивая из меня тихий всхлип.

И тут же резко все заканчивается.

Открываю глаза и удивленно ими хлопаю, фокусируя взгляд на драконе.

— Ты еще под действием эйфории, — припечатывает Тейран и одним точным движением разворачивает меня снова спиной к себе, принимаясь свободно и ловко зашнуровывать платье.

— Нет, я уже пришла в себя, — как я ни стараюсь, но в мои слова все же проскальзывает обида.

— Действие, конечно, ослабло. Но не до конца. И вообще, — он снова разворачивает меня к себе лицом, закончив со шнуровкой. — Кто дал тебе сахарные цветки?

Ну вот, снова допрос.

— Ты знаешь, что они запрещены в Академии?

— Не знаю, поэтому и привезла их с собой из дома. И вообще. Я устала. Можно мне уже пойти к себе?

Ощущаю и впрямь себя так, словно недавно по мне проехался поезд. Это такая расплата за несколько десятков минут веселья?

— Я провожу тебя, — кивает Тейран, и мы уходим прочь.

Сухо прощаемся у дверей моей комнаты, словно и не целовались как два одержимых всего пять минут назад.

Я закрываю за собой дверь и без сил падаю на кровать, проваливаясь в беспокойный сон.

Не знаю, сколько прошло времени, но просыпаюсь я от шума воды.

Должно быть, это Франка вернулась с праздника и теперь плещется в ванной.

Так и есть.

Подруга выходит из душа, тихо напевая песню.

— Как прошёл праздник? — спрашиваю ее.

— Ничего особенно, — старается быть равнодушной Франка. Но я же вижу, что было весело. Впрочем, и мне нечего жаловаться.

— Да ладно, рассказывай, — подначиваю ее и подругу прорывает.

— Элий все таки пригласил меня на танец, — сияет улыбкой она. — Ты бы видела лицо Камиллы в этот момент.

— Представляю себе. Странно, что ты вернулась живой и невредимой, — улыбаюсь.

— И не говори, — соглашается Франка. — Жаль все-таки, что ты не попала на праздник.

— Ерунда, — небрежно машу рукой. — Не в последний же раз.

Засыпаем мы с рассветом, а утром наша передышка заканчивается.

И мы с ещё большим усердием принимаемся за подготовку к экзамену, который состоит из трёх этапов.

Первый — теоретический, в ходе которого нам предстоит ответить на двести вопросов по всем прошедшим темам.

Если выполнишь верно хотя бы восемьдесят процентов, будешь допущен до следующего этапа.

Дальше необходимо будет выполнить несколько практических заданий, применить требуемые заклинания.

И если со вторым этапом у меня все более менее в порядке, то за теоретическую часть я жутко переживаю. А вот Франка — как раз наоборот.

Она знает теорию назубок, но может потеряться в выборе нужно заклинания в условиях здесь и сейчас.

Поэтому мы готовимся вместе. Она гоняет меня по теории, а я тренируюсь с ней, заставляя применять заклинания на все случаи жизни.

Итак, если мы пройдём оба этапа, то сможем приступить и к третьему. Главному и завершающему.

И это ничто иное, как полоса препятствий.

Только уже не позади Академии, а в лесу. И не просто полоса, а целый магический лабиринт, с разного рода ловушками.

Что именно там будет — доподлинно неизвестно. Но нужно быть готовым ко всему — так говорят нам магистры.

И мы готовимся…

Наконец, настаёт день первых двух этапов.

— Да помогут нам Изначальные Творцы, — шепчет Франка перед входом в большую ученическую, где и будет проходить теоретический этап.

— Как говорится, на Творцов надейся, но и сам не плошай, — так же тихо вторю ей я, поправляя складки парадной формы, которые никак не хотят ложиться в ровные линии.

В аудитории собрались все магистры и, конечно сам ректор.

Нахожу глазами Тейрана. Сделать это можно без труда. Он самый высокий, да и если не лукавить, самый привлекательный. Улыбается мне глазами так, как умеет только он.

Рассаживаемся по одному и по команде приступаем.

Как можно подробней пытаюсь вспомнить все, что мы зубрили с Франкой по магическому законодательству, старо магическому языку, истории магии…

Четыре часа, отведённые на экзамен, пролетают незаметно. Правда, я от нервов успеваю обгрызть перо, отчего потом мне становится стыдно.

После небольшого перерыва готовимся услышать результаты.

Что ж, момент настал.

Ректор Бэнкс один за другим объявляет результаты.

— Франка Вестгот набирает недостижимые двести баллов из двухсот. Поздравляем.

Обнимаю подругу. Я искренне рада за неё, она молодец.

А вот у меня волнение нарастает.

Ловлю на себе внимательный взгляд Тейрана и почему то в голову приходит шальная мысль.

Что если магистр решил мне «помочь» завалить экзамен и побыстрее покинуть Академию? Ведь это вполне в его власти.

И план бы так четко сработал.

Хотела я сдать экзамены? Пожалуйста.

А теперь пакуй чемоданы.

— Ариана Уайлвуд, — наконец очередь доходит и до меня.

Сердце стучит, кажется, на весь зал.

Сдала? Или нет?

— Ариана Уайлвуд набирает сто восемьдесят баллов, — оглашает мои результаты ректор Бэнкс.

— Выдыхай, подруга, — шепчет Франка.

А у меня и впрямь будто гора с плеч. Хотя, это лишь первый этап.

Перед вторым у нас есть время отдохнуть, и мы идём в свои комнаты.

— Молодец, — слышу тихий шёпот над самым ухом, когда выхожу из зала.

Это, конечно же, Тейран, которого уже и след простыл, когда я оборачиваюсь.

Через пару часов мы снова собираемся в большой ученической, чтобы приступить к следующему этапу.

Этот экзамен принимает у нас магистр Эль Харрион. Волнительно? Для меня вдвойне.

В целом, я справляюсь даже неплохо — создаю магический доспех, отражаю атаки электрических сфер, острых шипов. И даже успеваю увернуться от магического лассо — ужасно противная веревка, которая пытается опутать тебя, словно удав.

Конечно, до блестящих результатов мне далеко. Но, к моему удивлению, я оказываюсь в десятке лучших.

— Тяжёлый выдался денёк, — вздыхает Франка, когда мы вечером падаем каждая на свои кровати почти без сил. Нервы из-за результатов сильно нас вымотали.

Но до завтрашнего дня есть время отдохнуть. Перед завершающим рывком.

— Да, не из легких, — соглашаюсь с подругой и почти мгновенно вырубаюсь.

Утром мы собираемся у кромки леса, что тянется длинной полосой, покуда хватает глаз.

На нас надевают магические браслеты слежения — на случай, если мы заблудимся в лабиринте.

— Итак, адепты, — вещает ректор Бэнкс. — Коротко о третьем этапе экзамена. Ваша цель — добраться до центра лабиринта за полчаса. По истечении этого времени ваши браслеты будут активизированы, и вас аккуратно выбросит в начало. Если же вы окажетесь в центре — магический портал перенесёт вас на пьедестал, который вы видите позади меня.

Ректор указывает на небольшой помост.

На словах все просто — зайти в лабиринт и найти его сердцевину. Но никто не знает, какие испытания нас там поджидают.

Ощущаю волнение внутри. Такое, что даже под ложечкой сосет. Дышу глубоко и медленно, пытаюсь успокоиться.

В лабиринт мы заходим по очереди. В первой пятёрке — Франка и Элий с ещё парой ребят — как лучшие по показателям предыдущих этапов.

Я иду в следующей пятёрке. Со мной рядом — Арчи.

Он весело мне подмигивает, как бы говоря: расслабься.

Но я напряжена, словно натянутая пружина.

Небо затягивает тяжёлыми, грозовыми тучами, и отчего-то мне становится жутко. В душу закрадывается ощущение надвигающейся беды.

Гоню его прочь, ведь наступает наш черёд идти в лабиринт.

— Время пошло, — командует Тейран, и я забегаю в неизвестность.

Стены из зелёной поросли возвышаются метра на три. Так, что вокруг, кроме них ничего не видно.

Присматриваюсь поближе — это же живая изгородь. Вижу, как шевелятся тонкие прутки, и отскакиваю от них подальше.

Решаю не торопиться и не нестись сломя голову. Лучше быть готовым к опасности, чем влететь в неё сходу.

За первым поворотом краешком глаза вижу едва заметное свечение — магическая сеть. Попадёшь в такую — не выбраться.

— Руина, — произношу заклинание, и сеть сворачивается.

Я же шагаю дальше.

По земле стелется туман и клубами поднимается вверх.

Пока я раздумываю, чем бы его нейтрализовать, замечаю в белом мареве силуэт.

Что за?

Материализую в руке магнитный шар, готовая в любую минуту его запустить.

И гашу, разглядев Арчибальда.

— Ух, Арчи, напугал, — с шумом выдыхаю воздух. — Я уж думала, это какой-то монстр.

Парень молчит, только усмехается.

— Дай руку, Ари

И я без раздумий протягиваю.

Арчи притягивает к себе и одним рывком сдирает с меня браслет слежения, отбрасывая его подальше в туман.

— Ты чего? — я вырываю руку, но парень тут же накидывает на меня магическую ловушку, едва заметную сетку, которая слабо мерцает в полумраке лабиринта и утягивает в пустоту.

Словно невидимая петля, она тащит меня в водоворот красок, мир крутится и вертится.

Меня мутит, закрывают глаза и через мгновение жестко приземляюсь на колени.

Голова кружится, и окружающая действительность не сразу обретает чёткость.

Когда я все-таки могу сфокусировать взгляд, вижу все тот же лес. Только гораздо более густой.

— Здравствуй, дочь!

Передо мной стоит сам отец Арианы — Циниан Уайлвуд.

— Что происходит? — бросаю ему хмуро. Перевожу взгляд на стоящего рядом Арчи.

Ответом меня никто из них не удостаивает.

— Впрочем, — продолжает Циниан, — не уверен, что могу называть тебя дочерью. Арианы больше нет. А твое настоящее имя мне неинтересно.

Не верю своим ушам!

Кажется, это конец!

ОНИ ВСЕ ЗНАЮТ.

И это не сулит мне ничего хорошего.

15

Пытаюсь подняться, но не могу. Ноги словно затекли — я их совсем не чувствую и не могу пошевелить.

Их связали зачарованными путами, конечно же.

Холодно лежать на промозглой лесной земле.

Тело болит от удара о выпирающие корни деревьев.

Корни, которые вспарывают землю и стелятся по ней.

И мне это что-то неимоверно напоминает. Только не могу вспомнить, что именно.

— Зачем ты меня сюда притащил, предатель? — ох, если бы я сейчас могла встать, вырезала Арчи хорошенько.

Мне вдруг открывается неприглядная правда. Я считала его приятелем, собиралась пойти с ним на праздник, верила ему. Зря.

Арчи отворачивается от моего испепеляющего взгляда. Если бы я могла стрелять глазами — выпустила бы в него всю обойму.

— Что, стыдно смотреть мне в глаза? — с вызовом кричу ему.

— Хватит, — резко прерывает меня Циниан. — Ему нечего стыдиться в отличие от тебя, лгунья.

В голове миллион вопросов, но главный — как они догадались? На чем я прокололась?

Ведь при первой встрече, отец Арианы не показал никаких подозрений на мой счёт.

— С чего вы взяли, что я вру, папа? — делаю акцент на последнем слове, практически выдавливая его из себя.

Попытка не пытка, хоть я и понимаю — сейчас вряд ли получится убедить его в том, что я его дочь. Ведь, скорее всего, он знает наверняка.

И почему-то чутье подсказывает, что дело не в том, что я где-то прокололась.

— Глупая, глупая Ариана, или как там тебя. — протягивает Уайлвуд. — Думала, что обвела всех вокруг пальца, затаившись в чужом теле. Но не поняла, что это ты попала в ловушку. И играла в мою игру, сама того не понимая.

— Какую игру?

— О, очень интересную игру, — Циниан гадко усмехается, а взгляд наполняется неприкрытой злобой. — Называется: убей дракона.

— Не понимаю, — искренне говорю я.

Действительно, не могу взять в толк, какая связь между моим появлением и Тейраном.

Ведь он говорит о нем?

Других драконов я не знаю.

— Так тебе и не нужно понимать. — продолжает Циниан. — И делать больше ничего не нужно. Ты все уже сделала. Дракон у твоих ног, сворачивается в бараний рог, чтобы тебе было хорошо.

— Вы что-то путаете, — лепечу я. Что-то я не заметила такого к себе отношения.

— Нет, девочка, я ничего не путаю. Он признал в тебе свою истинную. Впустил это проклятье в себя. И как не пытается это скрыть ото всех, я знаю наверняка. Он все сделает для тебя, ради тебя.

— Сомневаюсь, если честно. Но даже если так, что вам это даст? Он же сам себя не убьёт.

— А ты любопытная. Моя настоящая дочь такой не была. Она всегда была кроткой, послушной девочкой. Скажешь — сделает все по первому приказу. А если не по первому, то по второму наверняка, — Циниан заносит руку, словно хочет отвесить мне пощёчину.

Но я не отвожу взгляд, не отворачиваю голову.

— Я не буду плясать под вашу дудку!

— Я уже сказал, что больше от тебя ничего не требуется, — морщится Уайлвуд. — Кроме, пожалуй, одного. Сдохнуть!

— Ч-что? — задыхаюсь, сердце начинает колотиться бешено.

Ох, не зря я не любила учиться в прошлом мире. И сдавать экзамены.

Всегда знала, что до добра это не доведет!

И зачем я настаивала, чтобы вернуться в Академию?

Сидела бы тихонько у Тейрана дома.

— Ты должна умереть, блуждающее отродье!

Паника затапливает мое и так наполовину скованное тело. Во рту пересыхает.

Страшно, очень. И в голове становится пусто-пусто.

Но я должна думать.

Думай, Ари, думай.

Как спастись?

Должен же быть хоть какой-то шанс!

— Вы же говорили, что умереть должен дракон? — пытаюсь заговорить зубы, пока в голове перебираю варианты.

— Так он и умрет. Без своей истинной. Без тебя. — отвечает мужчина. — Это, пожалуй, единственный способ наверняка его одолеть.

Так, ну теперь становится понятна причина, по которой убить хотят меня.

Теперь мне как никогда становится попятен смысл слов Тейрана про ахиллесову пяту драконов.

Впрочем, вопросы у меня ещё остались.

— А вам то что с того?

— Я буду править Сумрачным Шааем. Так, как и должно быть. Император поймёт, что драконом доверять нельзя.

Циниан мечтательно смотрит вдаль, представляя, судя по всему, свои ожившие мечты.

И я понимаю — вот он момент.

Если у меня есть шанс сбежать — то вот он.

— Либертас, — шепчу я едва слышно, но уверенно. И тут же следующее: — Велосита!

В ту же секунду срываюсь с места, ведь первое заклинание освобождает от пут, а второе придает скорость.

Я должна спастись!

Легкие горят, но я бегу со всех ног.

Колючий холодный воздух дерёт горло.

Вокруг меня — лес.

Такой густой, что света почти нет.

В темноте я едва могу различить мощные корни, что начинаются от стволов деревьев и колосятся по земле.

Витиеватые, закрученные, они вспарывают почву и снова уходят в неё.

Перескакиваю один за другим, молясь, чтобы не споткнуться.

И стоит только об этом подумать, как мыс ботинка цепляется за корень, и я падаю.

Успеваю выставить перед собой ладони, спасая нос. Знатно обдираю кожу.

На глаза наворачиваются слёзы, но поблажки я себе сейчас дать не могу.

Пытаюсь снова вскочить и бежать.

Но не успеваю.

Меня резко переворачиваются на спину, выбивая дух.

— А ты прыткая, хоть Арчи и говорил, что непроходимо тупая. — тёмные глаза Циниана кажутся двумя зияющими дырами на лице. — Зря я медлил. Больше не буду.

Ощущаю укол на груди, опускаю взгляд.

Сглатываю сухим горлом.

Циниан приставил нож к моему сердцу.

— Сегодня тебе никто не поможет, — усмехается он. — Даже дракон.

Закрываю глаза и вспоминаю свой сон.

Ведь сейчас я проживаю его наяву.

Тот же лес. Та же смертельная опасность. Вот только глаза — другие. А так хотелось бы сейчас увидеть те самые, хотя бы в последний раз.

Но на этот раз Тейран не успевает.

В руках Циниана блестит острое лезвие ножа.

Один быстрый взмах и сильный, точный удар, который запускает по моему телу агонию.

Адскую, разрывающую боль, идущую прямо от сердца.

Я не могу сделать ни вдох, ни выдох.

Время замирает и концентрируется в одной точке — в эпицентре моей боли.

Она такая необъятная, всепоглощающая, что я не могу думать ни о чем.

Сжимаю рукоять, хватаясь за нее взмокшими ладонями.

Держусь, словно на спасательную соломинку.

На что надеюсь, правда, не знаю.

Моих сил не хватает даже на то, чтобы выдернуть сталь из раны.

Воздух частыми, больными толчками выходит из тела.

Словно навсегда покидает меня.

Хотя так и есть.

Краски меркнут. Я почти ничего не вижу.

Боль заслонила собой все.

Остается только закрыть глаза и переждать последние мгновения.

Не знаю, что обычно видят перед смертью? Туннель? Свет?

Вокруг меня темнота.

И тело словно утягивает в бездну, бесконечную пустоту.

Мне жаль. Жаль, что я слишком поздно поняла и приняла новый мир…

С трудом разлепляю ресницы.

Последним, что вижу, становится настоящее чудо.

Казалось, за последнее время лимит чудес исчерпан.

Однако, последнее видение действительно впечатляет.

Ревущий, связанный магией и бьющийся в агонии Тейран.

Как он здесь оказался? Очередная подлая ловушка, понимаю я, глядя на усмехающегося Арчи, стоящего рядом.

Секунда.

И тело Тейрана словно трещит по швам, трескается, трансформируется.

Его камзол просто сползает с тела, повисает ненужной тряпкой. Потому что перед нами уже не человек.

Дракон. Настоящий. Огромный. Древний чёрный монстр.

Из ноздрей валит дым. Глаза пылают яростью. Циниан бросает в него одно за другим заклинания.

Но дракон этого даже не замечает. Вся магия отскакивает от него, не причиняя вреда.

Уайлвуд, понимая всю бесполезность своих действий, в ужасе бросается прочь.

Но это его не спасает.

Дракон расправляет крылья и одним мощным поворотом шеи достаёт до Циниана и обезглавливает его.

Раздается страшный рёв, а затем из пасти дракона вырывается обжигающее пламя, унося с собой все живое.

Что ж, по крайней мере я отомщена.

Напоследок улыбаюсь Тейрану-дракону и закрываю глаза навсегда.

***

Огонь выжигает внутренности, рвётся на волю.

Спалить, сжечь, растоптать, чтобы не осталось живого места на этой земле!

Земле, на которой больше нет моей единственной.

Моей истинной.

Моей Арианы.

В отчаянии скребу когтями землю.

Огонь вырывается из пасти, стекает по крыльям и накрывает испепеляющим пламенем.

И я хочу сгореть в нем, чтобы не чувствовать этой боли.