Порочный ангел

Глава 4. Хлопоты

Разумеется, я никуда не собиралась лететь. Побесить Лику – это приятно, но проводить неделю в одном доме с Москвиным – это же ад. Мне десять минут с ним в подвале показались пыткой, а тут семь дней под одной крышей. Да еще и в доме, где он хозяин.

Нет, нет и еще раз нет.

Я почти сразу уехала с вечеринки, отказываясь оставаться на ночь. Обычно я делала так, потому что любила поболтать с Егором и надеялась, что он, наконец, сделает первый шаг. Все же между нами была симпатия, и я пыталась намекнуть, флиртовала. Только не в этот вечер. Все мои мысли занимал Глеб. Я не могла перестать вспоминать его поцелуй. Его прикосновения, его голос и близость.

Меня бросало то в жар, то в холод. Даже дома, оказавшись в постели, я не могла перестать думать о нем. Как он посмотрел на меня, когда я сказала, что поеду. Этот огонь в глазах, торжество и… Кажется, гордость.

Я не сразу поняла, что ласкаю себя. Пальцы в трусиках оказались сами собой. Когда я поняла, что почти кончаю от одних мыслей о Глебе, было уже поздно бояться или бороться. Горячая волна разрядки обняла мое тело, заставляя выгнуться и громко застонать.

Я никогда не стыдилась делать себе приятное. Наверно, именно это удерживало меня от случайных сексуальных связей. Вряд ли мужчина смог бы доставить мне оргазм. Я не питала иллюзий на тот счет. Да, возможно секс хорош, когда партнер думает о тебе, когда ты испытываешь к нему теплые чувства. Например, как я к Егору. Но того, что описывают в романах, нет и близко.

Правда, будоражащий стыд и оргазм, что я испытала от прикосновений Москвина, напрочь опровергали эту теорию. Но это ведь не отношения, не симпатия даже. Он развлекался, а я перенервничала. Вот и все.

Я запретила себе думать о Глебе. Мое тело, удовлетворенное разрядкой, дало сигнал отбоя. Я спала крепко, а утром перед работой позвонила маме и попросила извиниться перед соседом.

– Детка, как так? – недоумевала мама. – Ты же сказала, что полетишь. Глеб ведь и самолет предоставит. Это так удобно. Как можно отказаться?

– Мам, да у меня Шенгена нет. Какая мне Италия? А выправлять – это сто лет. Точно за неделю не дадут визу.

– Мы ведь вместе летали в Рим, – не сдавалась матушка.

– Это было весной. Мне на три месяца давали. Уже ноябрь. Прошли сроки.

– Ох, как же жалко, Лесёнок. Как жалко. Ладно, я позвоню Глебу и все отменю. Очень, очень жалко.

Она еще раз сто повторила бы про жалко, но у меня пришла электричка, и я быстро попрощалась.

После этого звонка я почти успокоилась. Занятное получилось приключение, но не более. Хорошо, что Виктор человек деловой и не очень часто устраивает подобные семейные гостевые вечера. Мне будет легко избегать Москвина, а он в свою очередь, надеюсь, найдет в себе хоть каплю порядочности и не выдаст меня.

В магазине меня встретила обычная рутина, стандартные обязанности. Я наклеила на лицо приветливую улыбку, взбодрила себя чашкой эспрессо, и сама не заметила, как настроение стало отличным.

Мне нравилось работать в бутике. Даже самые придирчивые снобы не могли придраться к моим манерам и почти всегда благодарили за помощь. Вот и сегодня у меня была непростая клиентка. Немного лишнего веса и много пафоса. Она пыталась влезть в сороковой размер и жутко расстраивалась, когда модель облепляла ее фигуру, делая похожей на колбасу «вязанку».

Я подсунула ей подходящий размер и модель свободного кроя. Она скривила лицо, но все же примерила. О, чудо. Платье село на нее идеально, прикрыв недостатки и подчеркнув высокую полную грудь.

Я как раз проводила платеж и прощалась с ней, когда в магазин вошел молодой мужчина в строгом костюме.

– Добрый день, чем могу вам помочь? – обратилась к нему моя коллега, второй консультант.

– Мне нужна Олеся Владимировна Смирнова. Спасибо, – проговорил он и безошибочно пошел к кассе.

То есть, он знал, как я выгляжу. Это немного пугало, потому что его лицо мне было совершенно незнакомо.

– Олеся Владимировна, добрый день. Меня зовут Григорий Смирнов. Мне поручено решить ваши проблемы с визой, – отбарабанил он. – Вам удобно сейчас и здесь, или мы можем выйти? Кажется, рядом есть уютная кофейня.

– Я на работе. Какая вообще виза?

– В Италию, – невозмутимо ответил мужчина. – Мне поручил решить ваши проблемы Глеб Александрович Москвин.

– Да нет у меня проб…

Я запнулась, замечая, что коллега смотрит на нас с нескрываемым интересом. Общаться при ней с этим человеком мне совсем не хотелось.

– Настя, прикроешь меня? В счет обеда минут на тридцать.

– Конечно, – согласилась она тут же. – Иди хоть на час. Все равно сейчас мертвое время.

Вот так я профукала возможность пообедать в нормальное время и оказалась в кофейне на диване в компании делового господина от Москвина. Я не успела и заикнуться, что не хочу никакой визы, а он уже заказал нам кофе и рассыпал по столу бумаги.

– Давайте сразу все подпишем, чтоб не терять время.

И сунул мне в пальцы ручку.

– Да мне не нужно ничего, – попыталась я отдать ручку ему назад.

– Олеся Владимировна, мое время дорого, а ваш обед короток. Давайте не будем терять его на глупые споры. Пожалуйста.

Он был так убедительно вежлив, что я не посмела перечить, просто сдалась и подписала там, где он велел.

– Спасибо, – проговорил Григорий, забирая бумаги. – Не обещаю, что удастся все оформить в срок, но шанс есть.

– Да понятно. Ничего страшного, – отмахнулась я, и только тут до меня дошло. – Разве это можно сделать без загранпаспорта?

– Конечно, нет, – хохотнул мужчина, закрывая портфель. – Глеб Александрович сказал, что к вечеру отдаст ваш паспорт. Вы его тоже по ускоренному варианту делаете? Я мог бы помочь.

– Нет, у меня есть загран, но дома.

– Тогда все понятно. Спасибо за уделенное время, Олеся Владимировна, всего доброго.

– Ага, до свидания, – проговорила я, совершенно ничего не понимая.

И тут меня осенило снова.

Мама!

Я глотнула остывший кофе и вытащила телефон.

– Мама! Что за движуха началась с моим загранником? Почему ко мне приходит человек для оформления визы? Твои хлопоты?

– Леся, с какой стати ты такая громкая? Мои хлопоты? Нет, конечно. Я просто позвонила Глебу, как ты и просила. Вернее, встретила его. Мы вместе йогой занимаемся.

Мама и йога? Москвин и йога?! Вот это новости. Ну да сейчас не об этом.

– В общем, я сказала ему про твою визу, он предложил решить все по ускоренной программе. Нужно было отказать? Это невежливо, Лесёнок.

– А паспорт мой у него откуда?

– Так у меня же есть ключи. Мы отменили йогу и поехали забрать твой паспорт. Я пока в своем уме и помню, где ты хранишь документы.

– О боже, – только и выдохнула я, сдавив переносицу пальцами.

– Твой телефон я Глебушке тоже дала на всякий случай.

– Да, и сказала, где я работаю. И адрес он мой теперь знает, – продолжила я список сомнительных достижений.

– А что такого в этом?

– Ничего, мам. Ничего.

Объяснять истинную причину своего недовольства я не стала.

– Просто незнакомый человек. Такие хлопоты. Мне неудобно очень.

– Да какой же он чужой? Мы соседи, и вообще. Не мешай ему делать добрые дела.

– Угу. Конечно. Помешаешь ему теперь, – буркнула я, слава богу, мама не расслышала. – Ладно, я пошла работать. Пока. Спасибо за заботу.

Я надеялась, что она не услышала сарказм в моем голосе. Все же мама хотела как лучше. А вот у Москвина, похоже были мотивы – как всегда.

Но у меня еще оставался шанс отказаться от поездки. Визу могли не дать и отпуск, кстати, тоже, хотя я действительно собиралась взять перерыв на работе.

– Леся, вот и ты. А я как раз рассказываю Артему, что тебе визу делают по ускоренной, – поприветствовала меня Настя, едва я вернулась в магазин.

Артем, наш управляющий, тоже был здесь.

– Если все получится, дашь контакты посредника? – вступил он тут же, не здороваясь даже. – Я с твоим отпуском все уладил. Пиши заявление. Сейчас как раз отличное время для этого.

Я только руками развела и… снова села писать. Спорить с Артемом – себе дороже. Пока я царапала ручкой по бумаге, он рассказывал, как сложно иногда быстро оформить визу, особенно куда-нибудь в Европу или в Штаты. Он даже заводил два загранпаспорта, чтобы экономить время.

Я немного успокоилась. Посредник тоже говорил, что есть вероятность не успеть. Только это меня и обнадеживало.

Я поболтала с Артемом для вежливости, но при первой же возможности вернулась в шоурум из подсобки, чтобы обслужить клиентку.

День тянулся бесконечно. Я вроде бы отвлекалась на работу, но каждую свободную минуту возвращалась мыслями к Глебу и суматохе, которую он затеял, чтобы я смогла поехать. Это льстило, если честно. Я старалась не поддаваться тщеславию, вообще старалась не думать о Москвине. Именно это было мучительно сложно, изматывающе тяжело.

Давно я так не уставала на работе. Ноги едва шли к электричке, когда зазвонил мой телефон. Незнакомый номер. Я не успела снять трубку, разумеется, и даже порадовалась, потому что это мог быть тот самый хлопотавший за визу Григорий.

С этого же номера через минуту пришло сообщение

У тебя есть резиновые сапоги?

Я невольно прыснула. Почему-то не было сомнения, что это Глеб. Неожиданный вопрос от него.

Пока я придумывала, что ответить, он прислал второе сообщение

Григорий был у тебя? Все нормально прошло? Это Москвин. Сними трубку.

Я вошла в вагон электрички, села и честно соврала, ответив.

Л. Я в метро и мне некогда болтать.

Г. Или не хочется? Ладно. Буду писать. Так что насчет сапог?

Л. Ты хочешь продать мне сапоги?

Г. Нет, но они тебе понадобятся в Италии. У меня планы.

Л. Оставь при себе планы вместе с сапогами. Сам знаешь, что визу мне не дадут так скоро.

Г. А мой стакан наполовину полон. Гриша успеет, я уверен. Ты все еще игнорируешь мой вопрос относительно сапог.

Л. У тебя фетиш такой, что ли?

Г. Да, конечно. У меня не встанет, если у партнерши нет резиновых сапог.

Л. Извращенец.

Г. Еще какой.

Л. Нет у меня нет сапог, Глеб.

Г. Прекрасно. Я тебе куплю.

Л. Не надо.

Г. Я пошутил про фетиш. Мы можем переспать и без сапог.

Л. Я не шутила. Ты все еще можешь оставить свой член в штанах. Прибереги для той, у которой будут сапоги.

Г. Какая ты дерзкая, детка. А в подвале дрожала.

Л. Я не дрожала.

Г. Врунья.

Л. Глеб, останови всю эту возню с моей визой. Я все равно не полечу.

Г. Правда? А я уже распорядился приготовить тебе комнату с видом на море.

Л. Не надо.

Г. Уверена?

Л. Сто процентов. Отдай ее Лике. Она оценит. И сапоги тоже.

Г. Какая незамутненная щедрость. Ладно, я тебя понял.

Я ничего не ответила, и через минуту пришло еще одно сообщение.

Г. Если виза будет готова, и ты не полетишь, мне придется рассказать Виктору.

Л. Ты не посмеешь.

Г. Полагаешь? Давай проверим.

Больше он не писал. Я с ужасом поняла, что одновременно взбесилась и расстроилась из-за этого. Всю дорогу до дома проверяла телефон, но нет.

Не знаю, что было хуже: новый виток шантажа, моя беспомощная злость или капля разочарования, потому что я не могла придумать достойного ответа и продолжить спорить с ним.

А уже перед сном до меня дошло, что я писала Москвину «ты». Ужас.

Наверно, это из-за общения по СМС. Мои чувства к Глебу были такие странные. Я буквально цепенела, когда он подходил близко. Ужасно злилась и боялась одновременно. Поэтому, наверно, через оцепенение из меня вырывались дерзости. Я хотела ударить его, чтобы стереть с губ нахальную ухмылку, а потом поцеловать.

Идея лететь в Италию нравилась мне все меньше с каждым днем. Слава богу, Григорий не звонил, не объявлялся больше. Я работала, как обычно, всю неделю перед отпуском, успев забыть о приглашении и хлопотах Москвина. Наверно, не успели с визой. Это стало понятно еще в пятницу. Вряд ли кто-то стал бы заниматься моими делами в выходные. Субботу и воскресенье я тоже работала. Разумеется, народу в магазине было больше обычного.

Я адски устала, мечтала отоспаться, наконец, отоспаться в первый день отпуска, а потом насаждаться тем, что не надо никуда ехать. Но утром в понедельник меня разбудил звонок мобильного.

За окном было темно. Утро ли это было? Номер не определился. Я хотела сбросить вызов, но вместо этого нажала на ответ.

– Алло, кто это? – пришлось выдавить из себя, мечтая скорее отвязаться.

– Олеся, это Григорий. Я у Вашего дома. Собирайтесь, поедем в консульство, потом сразу отвезу Вас в аэропорт.

– Что? Это шутка? Какой аэропорт?! Я не полечу.

– Никаких шуток. Даю вам двадцать минут. Теплые вещи не берите. В Тоскане сейчас тепло. Пятнадцать-двадцать градусов. Резиновые сапоги у вас есть?

– У вас тоже, что ли, фетиш на сапоги? – выдала я первое, что пришло в голову.

– Олеся, пожалуйста, не заставляйте меня подниматься и помогать Вам. Время – деньги.

Он повесил трубку, и я тут же вскочила с кровати. Мне бы послать его к черту, но сработал какой-то старый механизм , когда мама будила меня в школу утром. «Вставай и одевайся. Не вынуждай меня повторять», – говорила она, и я мигом просыпалась. Плюс, я быстренько вспомнила угрозу Глеба.

Если виза будет готова, и ты не полетишь, мне придется рассказать Виктору.

Чтоб его черти драли. Москвина, а не отчима, конечно.

Вот и сейчас сработало. Командный тон жутковатого Григория и его угроза подняться сработали. Я покидала в сумку какие-то вещи, брызнула на лицо водой, оделась, расчесала волосы, но не помогло. Пришлось натянуть шапку. А Григорий уже снова звонил.

–Выхожу, – кратко ответила я, и захлопнула дверь квартиры, одновременно засовывая руку в рукав куртки. Видок у меня был тот еще.

Григорий стоял у большой черной машины, нетерпеливо поглядывая на часы. Он забрал у меня сумку, бросил ее на заднее сидение в салоне, буквально затолкал меня вперед, а сам сел за руль.

– Надеюсь, успеем проскочить до пробок, – проговорил он. – Потом сразу в аэропорт.

– А сколько времени вообще? – спросила я, как будто именно это было сейчас важно.

– Много, Олеся, много.

И Григорий вдавил педаль газа.

Боже, как же быстро он ехал. Я сидела, вцепившись в сидение, зажмуривалась каждые две минуты, боясь, что мы въедем в зад впередиидущей машины. Понятия скоростного режима для Григория, похоже, не существовало, как и дистанция, как и притормозить на желтом. Он топил педаль в пол, и мы мчались.

Я сидела ни жива ни мертва, а ведь была мысль накраситься по дороге, чтобы хоть как-то спасти свой внешний вид. Какое там. Остаться бы живой.

Мы домчались до центра Москвы менее чем за час. Григорий припарковался и моментально оказался у моей двери, открыл. Я едва успела отстегнуть ремень и не успела поблагодарить бога, что жива после такой гонки, а мой безумный водитель уже волок меня в визовый центр. Я успела заметить, что еще никого нет, но это не помешало Григорию провести меня к стойке, где сидела улыбающаяся девушка.

– Давайте все быстро, – тоже поторопила она. – У вас ведь самолет через час.

Я как в тумане снова что-то подписывала, едва ли слушая и понимая, что мне говорили. Единственное, что отложилось – это замечание о приглашении лично от Москвина. Именно оно и решило мою судьбу.

Упоминание этого факта заставило меня осознать, что все не сон и не морок. Я лечу в Италию, на виллу Глеба. Попытаться отказаться, все отменить у меня снова не было шанса. Едва документы были получены, Григорий снова затолкал меня в машину, сунул в руки стаканчик с горячим кофе, за которым, видимо, сбегал, пока я получала свой Шенген.

Сервис, мать вашу.

– Супер. Теперь мчимся в аэропорт, – выпалил Григорий, заставляя меня застонать.

– А может, просто поедем?

– Нельзя просто, дорогая Олеся, из-за вас и так откладывается вылет. Вы знаете, сколько стоит простой джет во Внуково?

– Нет, – я аж кофе поперхнулась.

– Вот и я не знаю. И не хочу знать, потому что Москвин вычтет это из моего гонорара ,если мы не пошевелимся.

Я взглянула на посредника и поняла, что у меня нет ни единого шанса отменить эту поездку. Думаю, его изначально не было. Этот пронырливый деловой Григорий за свой гонорар меня даже в чемодан запихнет и сдаст Москвину, как багаж.

Я откинулась на сидение и пыталась принять эту поездку как отдых. Неделя в Тоскане, где сейчас двадцать градусов, казалась бы мне раем, счастьем, но вилла Москвина и его участие угнетало. Еще и Лика там будет. Полный комплект гоблинов на борту и по соседству.

Потягивая кофе и стараясь не отчаиваться, я смотрела в окно. Так было полегче воспринимать безумную манеру вождения Григория, который, разумеется, снова гнал. Мы выехали прямо на взлетную полосу, и я увидела джет. Признаться, не думала, что он настолько огромный. Хотя я вообще не думала о частных самолетах. Наверно, по сравнению с боингом, он меньше, но все равно.

У трапа стоял Глеб собственной персоной, разговаривал с пилотом. Увидев машину, Москвин отпустил капитана, и тот скрылся в салоне самолета.

– Получите, распишитесь, Глеб Александрович, – проговорил Григорий, передавая меня и мои вещи Москвину.

Демон улыбнулся довольно. Аж зубы сверкнули.

– Здравствуйте, – пискнула я, снова теряясь от близости этого жуткого мужчины.

– Мы снова на «Вы» – что ж… Ладно. Да, Гриш, спасибо. Расчет через моего помощника в офисе. Спасибо за оперативность. Я твой вечный должник.

– Обращайтесь,– только и ответил тот.

Мужчины хлопнули по рукам, и Григорий умчался как ветер.

– Пойдем, – протянул руку Глеб, предлагая мне поднять по трапу.

Я игнорировала его жест, разумеется, и сама пошагала по ступеням. Хватит того, что он нес мою сумку.

– Отлично выглядишь, Лесь. Я тоже рад тебя видеть, – весело проговорил Москвин мне в спину.

«Да пошел ты», – проговорила я про себя, кажется, шепотом, чтобы он не мог услышать мои и без того громкие мысли.