Порочный договор

Глава 1

– Вас примут через пятнадцать минут, – равнодушным тоном сообщила Милолике секретарша, от чего девушка, рвано выдохнув, кивнула.

Безумно нервничая и переживая, Лика уже несколько часов сидела в приёмной. Когда же секретарша, высокомерно кивнула на массивную дверь, Милолика, встав, покачнулась. У неё было ощущение, что она сейчас просто упадёт в обморок. Сжав до боли кулаки и впившись ногтями в кожу ладоней, выпрямилась и, подхватив сумочку, направилась в кабинет к главнюку, как она называла про себя владельца не только этого офиса, раскинувшегося на несколько этажей престижного здания, но и владельца крупнейшей строительной компании в их регионе.

– С личными вещами нельзя, – остановила её яркая, длинноногая брюнетка, хозяйка телефонных аппаратов и кофемашины.

– А куда же я… – растерянно начала Милолика, стиснув ремешок сумочки, но секретарша её перебила, махнув рукой в сторону высокого под потолок шкафа:

– Открой первую дверцу, положи туда и побыстрей – Артур Каримович не должен тебя ждать!

Девушка стремительно метнулась к шкафу, не задумываясь, кинула сумку на полку и, нервно оправив одежду, распахнула дверь кабинета. Войдя, увидела восседающего за массивным столом мужчину, который что-то писал и даже не поднял головы в её сторону. От волнения ладони вспотели, ноги подрагивали. Милолика, не спуская глаз с пожилого мужчины, подошла ближе и остановилась в ожидании.

Как только хозяин кабинета поднял взгляд и обдал её ледяным равнодушием из-под кустистых бровей, Милолика выпалила:

– Здравствуйте, Артур Каримович. Меня зовут…

– Да знаю я, как тебя зовут, – раздражённо прервал мужчина, одарив девушку тяжёлым взглядом, – Только вот не пойму – чего ты от меня хочешь? Ошиваешься у моего дома побитой собакой, таскаешься к офису.

– Моя сестра… – тихо начала девушка, глядя в пол.

– Да, да, знаю – твоя сестра сейчас задержана и что, ты надеешься меня разжалобить, чтобы её отпустили? Ты в своём уме?

Милолика, сглотнув, уже хотела продолжить упрашивать мужчину, что угодно пообещать, но внезапно их перебил мужской голос:

– Я даже завидую – такие куколки к тебе ходят.

Лика, вздрогнув зайчонком, быстро обернулась на звук и только сейчас заметила ещё одного мужчину – высокого, смуглого, темноволосого. Он стоял у огромного панорамного окна, держа руки в карманах, и прожигал её уничтожающе оценивающим взглядом, от которого подгибались коленки.

– Это сестра той девчонки, которая ворвалась в дом Марины, – отозвался хозяин кабинета, пока девушка, словно загипнотизированная, не могла отвести глаз от незнакомого мужчины.

Тот, удивлённо приподняв брови, перевёл взгляд на Амирханова и только после этого, Милолика смогла выдохнуть. Чувствуя, как кружится голова, опять пару раз глубоко вдохнув, вновь пошла в атаку:

– Она не виновата! Прошу вас – выслушайте меня! Наде просто угрожали и она…

– И кто же ей угрожал? – кустистые, чёрные брови хозяина кабинета нависли ещё сильнее над глазами.

– Я… я не знаю, – сконфуженно понизила тон Милолика, отводя глаза. – Мне ещё не разрешили увидеться с сестрой. – Наскребла остатки смелости и вскинула голову: – Но я точно уверена, что она не могла. Вернее она да, была там, но она не могла напасть с ножом и…

– Заткнись! – прервал её Амирханов лениво, даже голоса не повышая, но в его интонации присутствовала такая сталь, что Милолика, запнувшись, прикусила губу, вновь опуская глаза. – Твоя сестра залезла в дом моей женщины, ранила охранника и после этого ты просишь снисхождения? – не сдержав эмоций, рыкнул хозяин кабинета, от чего Милолика вздрогнула всем телом.

– Как тебя зовут? – задал вопрос мужчина, стоящий у окна, а от его голоса, девушке захотелось съёжиться. Но Милолика знала – нельзя отступать, только не сейчас, не когда её, наконец, могут выслушать, а возможно услышать! Выдохнув, девушка посмотрела в сторону незнакомца:

– Милолика.

– Почему ты просишь за сестру? Где старшие родственники?

– Мои родители… – девушка сглотнула, – родители погибли.

– Как фамилия?

– Казимирова, – Лике пришлось прилагать усилия, чтобы не начать дрожать под пристальным, пугающим её взглядом. Вновь посмотрела на хозяина кабинета: – Это не Надя! – тихо, но настойчиво повторяла Милолика, – Она не могла! – добавила чуть громче и убеждённо. – Прошу вас, умоляю – ей всего семнадцать, её же посадят за то, что она не делала!

– Не делала, говоришь? – брови Амирханова приподнялись, и он зло усмехнулся, – У неё был нож, руки окровавлены, я уже не говорю о том, что её проверили медики и зафиксировали – твоя, как ты говоришь – невиновная сестра была под кайфом, как и её дружки.

Милолика, опустив глаза, всхлипнула, и девичьи щёки расчертили слёзные дорожки:

– Прошу вас – не ломайте ей жизнь! Она дурочка несмышлёная и обмолвилась, что её парню и ей угрожают, но… Это я виновата, я не восприняла её слова всерьёз, да ещё и дома заперла. Я…

– Хватит! – опять прервал её резко Амирханов, а у Милолики всё внутри сжалось от мысли, что она не смогла, у неё не получилось хоть что-то сделать для сестры. Бросив отчаянный взгляд по сторонам, девушка не придумала ничего лучшего, как упасть на колени:

– Прошу… – умоляюще сложила руки.

– Нет, ты посмотри – цирк тут устроила! – повысил голос хозяин кабинета, – Оксана! – он нажал кнопку на селекторе, – Вызови охрану!

– Подожди, Артур, – прервал его собеседник, подошёл к девушке и отрывисто приказал: – Встань!

Милолика вскинула на мужчину глаза полные слёз, поднялась на ноги и сбивчиво, но торопливо зачастила:

– Я точно знаю, что она не смогла бы кого-то ножом… я уверена в этом! Я могла бы завтра узнать – кто им угрожал, что они искали в доме той женщины. И они ведь ничего не украли! Была бы просто попытка ограбления, если бы… – Милолика опять всхлипнула, замолчала и опустила голову: – Родители умерли, а я не смогла поддержать, удержать Надю. Упустила и она связалась с плохой компанией. Но…

– Артур, – мужчина отошёл от девушки и сел в кресло, размышляя о чём-то, – вызови Винокурова.

– Уверен?

– Есть кое-какие сомнения.

Пара секунд молчания, во время которых мужчины вели разговор глазами, для Милолики длились вечность. Амирханов покачал головой, опять нажал на кнопку селектора и распорядился вызвать их специалиста по поиску любой необходимой информации.

На некоторое время девушка словно отключилась, неотрывно глядя в огромное окно, за которым моросил дождь. Амирханов с незнакомцем тихо переговаривались, но в их разговор она не вслушивалась с того момента, как зазвучали обсуждения каких-то смет.

Селектор голосом секретарши сообщил о прибытии Винокурова и мужчина после разрешения вошёл в кабинет. Тот, кто расспрашивал до этого девушку, сейчас обернулся к Лике:

– Когда говоришь у тебя встреча с сестрой?

– Завтра в одиннадцать, – Милолика торопливо ответила, сверкая надеждой в небесно голубых глазах.

Однако во взгляде мужчины, который рассматривал её чуть прищурено, не было никакого участия, всего лишь холод, отчуждение и от этого Лике стало совсем горько.

– Сейчас идёшь с Олегом и рассказываешь ему о себе всё – начиная с того, в какой детский сад ходила, о родителях, знакомых. В общем, всю информацию, которую он потребует. Олег, досконально, – посмотрел в сторону вошедшего и тот, кивнув, уже направился на выход, но Милолика импульсивно спросила:

– Зачем? Может вам нужно о сестре, так…

– А кто тебе дал право задавать вопросы? – прервал её всё тот же мужчина, имени которого девушка не знала. В его глазах вспыхнуло что-то странное, тёмное и девушка отступила на шаг назад. – После того как всё расскажешь Олегу, можешь быть свободна. Завтра придёшь и сообщишь, что узнала от сестры. Если ты, конечно, хочешь помочь ей.

Кивнув, Милолика отвернулась и молча выскочила из кабинета.

– Что ты задумал, Рустам? – спросил Амирханов старший, откидываясь на спинку кресла.

– Да есть одна мысль, – собеседник потёр переносицу, – Я, кстати, знал её отца – помнишь ресторан на Воронцово?

– Нет, – покачал головой хозяин кабинета.

– Три года назад это было. Я тогда первый раз упустил участок.

– Подожди, – прервал его владелец кабинета, – ты про обанкротившийся ресторан «Европа»?

– Да, – кивнул молодой мужчина, постукивая пальцами по столешнице, – мы тогда хотели его перекупить, торговый центр там построить, но я опоздал. Именно Казимиров меня и опередил, переделал ресторан, ориентируясь на русскую традиционную кухню.

– И ты до сих пор помнишь? – пожилой мужчина усмехнулся. – Неужели так по самолюбию ударил?

– Не в этом дело, – мотнул головой Рустам, скрывая истинные эмоции, – мужика запомнил – колоритный такой, русский в полном смысле слова. Борода и на рубахе были их национальные вышивки. Да и фамилия, как и он сам – звучная.

– Ну а девчонка тут при чём?

– Пока не буду говорить, самому всё обмозговать надо, – Рустам поднялся и направился на выход. Не стал он говорить дяде, что тогда, три года назад запомнил он не столько этого мужика, сколько его дочь, что на минуту остановилась рядом и сверкнула своими глазищами.

– Ты куда это смотришь? – рыкнул тогда Казимиров, а Рустам с трудом смог оторвать взгляд от русоволосой девушки тростинки, с голубыми, как ясное небо глазами омутами. – Василёк, иди-ка дочка внутрь, – обратился он к девчушке, которая, кивнув, от чего толстая коса подпрыгнула за спиной, скрылась за дверями того самого спорного ресторана. – А ты!.. Если ещё раз в сторону моей дочери посмотришь, я тебе обрезание повторное сделаю, но по самые яйца! Моя дочь не для таких, как ты!

Вспомнив тот разговор, Рустам качнул головой: «Василёк, – сам себе усмехнулся, – Не только посмотрю, Казимиров, но и отымею!»