Посланники Нибиру

Глава 11. Знакомства, которых лучше бы избежать

Землянин Влад Чайка имел не самую лучшую репутацию в преступном мире. Выходец из хакерской группировки Ар'ар, поговаривали, что он перешел на сторону властей. Талантливый, креативный и совершенно безбашенный, он создал такую защиту данных полиции, которую пробить не могли даже его бывшие учителя. Он видел все и всех, умел подключиться к любому оборудованию, зашедшему в Сеть, ломая защитные коды, как ванильные крекеры. Так говорили многие.

Но никто не знал Влада Чайку в лицо.

Поговаривали, что и внедрился-то он в Ар'ар по заданию, чтобы разгадать секреты криминального синдиката и изловить его руководителей. Еще говорили, будто он не то сын, не то зять самого шефа криминальной полиции. И что на самом деле Влад Чайка – это целый коллектив хакеров. Иначе как можно объяснить такую невероятную везучесть?

Но креонидянин Хаско Болл в это не верил: и про него самого ходили разные сплетни, большинство из которых он сам и распускал. Сейчас, переодевшись в предоставленный Тоби Ларком комбинезон техника-механика, он направился к посадочному модулю, издалека заметив катер, отправленный для исполнения поручения полиции. Тот был маленьким, юрким… и не имел регистрационных знаков на борту.

– Скварр на них дыхни, – Хаско остановился. – Да меня первый же патруль остановит.

– Не тебя, а нас, – голос за спиной заставил вздрогнуть от неожиданности и резко обернуться.

На него смотрел, лукаво ухмыляясь и покачиваясь с пятки на носок темноволосый землянин, высокий и широкоплечий, больше напоминающий громил магистра Шшо, чем человека. Он был одет в темную форму галактического патруля, без нашивок и опознавательных знаков. Рукава куртки оказались закатаны до локтя, на запястьях – по браслету-бромоху. В одном, стандартном, был закреплен привычный глазу портативный коммуникатор, креоник, а на другом – его более миниатюрный, но что-то подсказывало Хаско – более совершенный собрат. У второго оказался гибкий монитор, огибавший запястье землянина и поблескивая зеленовато-голубым. В центре мигал огонек активации.

Кивнув креонидянину, землянин протянул ему руку, представился:

– Владислав. Как я понимаю, нам с тобой предстоит провернуть одно непыльное дельце.

«Он все-таки существует», – молодой вор с трудом скрыл восхищение. Спешно вытерев вспотевшую ладонь о штанину, пожал протянутую руку.

– Есть такой план. А почему нет регистрационных знаков на борту этой колымаги? – он кивнул на притулившийся у пирса катер.

Землянин равнодушно пожал плечами и улыбнулся:

– А толку с них? Мы же не планируем попадаться патрулю, верно?

И он подмигнул, одновременно хлопнув по плечу креонидянина и направляясь к шлюзовой камере.

– Пошли на посадку, Тоби Ларк сказал, у тебя время уже тикает…

И, аккуратно поправив крепление второго бромоха, неспеша подошел к пульту допуска на корабль. На его стандартном креонике зажглась панель информера, в углу монитора появился значок принятого сообщения. Влад, не останавливаясь, открыл его. Подойдя к катеру, ввел на табло допуска присланный код и, дождавшись, пока распахнутся люки и вывалится трап, пропустил вперед своего едва подоспевшего пассажира. Хаско Болл недоверчиво шагнул на трап, миновал гермопереборку и застыл в нерешительности у внутреннего шлюза – землянин в это время задержался у панели управления, активировал системы и тестировал навигационные программы, тут же сверяясь с диспетчерами космопорта по пробелам в кодировках.

– Переход два-сорок-тринадцать, там по прогнозу метеорный поток, прошу внести корректировку в путевой лист и запланировать маневр уклонения. – Сообщил диспетчеру.

– Сделаем, – донеслось из динамика.

Завершив ввод данных, Влад активировал тестирование систем и, в ожидании отчета, подбоченился, посмотрел на Болла.

– Эй, Хаско, скажи, ты в самом деле что-то спер у Сурфока?

Киль Сурфок или Сурф бы самым известным контрабандистом и торговцем информацией в Единой галактике. И он уже пять лет находился на попечении правительства в тюрьме Калипсо, что не мешало ему не отходить от дел и оставаться самым успешным и влиятельным главой синдиката. И Хаско Болл, действительно, украл клайбионик с эмблемой госархива у Сурфа. Собственно, это и была основная причина, по которой ему так не хотелось оказаться на Калипсо.

Креонидянин промолчал, отвел взгляд.

Влад тихо хохотнул:

– Тогда понятно, почему ты предпочел работать на Тоби вместо отсидки на Калипсо. Сурф бы тебя на шнурки порезал и заставил погладить.

– Прошу избавить меня от омерзительных домыслов. Тем более, я здесь совсем не по этой причине…

Землянин понимающе кивнул, пробормотав «ну-ну» и снова отвернувшись к рабочей панели. Креонидянин решил перевести разговор на другую тему.

– Что тебе известно о цели нашей… – он с трудом подобрал слово для происходящего, – экспедиции.

– Нам предстоит найти занятный предмет, нефритовое пасхальное яйцо, изготовленное для императора одним из мастеров фирмы Фаберже… – заметив непонимание в глазах креонидянина, уточнил: – Это завод такой был давно, больше ста лет назад. Там были невероятно крутые мастера-ювелиры… В Российской империи была традиция – дарить друг другу на самый большой праздник, Пасху, вот такие ювелирные вещички в форме куриного яйца.

– А почему куриного?

Влад, уже набравший в грудь воздуха для продолжения лекции, от вопроса сдулся: как креонидянину объяснить про тысячелетнюю историю, про символизм, про Пасху и мировые религии. Влад даже не был уверен, что знает, были ли в истории Креониды подобные традиции. Единственное, что знал землянин, это то, что креонидяне не исповедовали единобожие.

Он озадаченно уставился на молодого вора. Тот, чуть склонив голову к плечу, с любопытством ждал ответа.

– Яйцо – это символ бесконечности жизни, – неуверенно обобщил Влад свои знания. – Пасха – праздник воскрешения после смерти. Чувствуешь?

Хаско Болл кивнул:

– Я понял. Это многоуровневый религиозный символ, важный землянам для понимания сущности своего бытия и общности с создателем.

У Влада Чайки округлились глаза. Креонидянин надменно оправил рукава комбинезона и скрестил руки на груди, продемонстрировав готовность слушать лекцию дальше.

– Ты можешь продолжать. Мне важно понимать, что эта вещица представляет из себя сейчас.

– Хорошо же… – Влад откашлялся. – Всего известно о пятидесяти двух пасхальных яйцах из императорской коллекции. Не все из них сохранились…

– По каким причинам, если они имеют такой глубокий религиозный смысл?

Влад все больше жалел, что начал этот разговор – необходимых знаний у него все равно не было.

– У нас были революции, мятежи, пожары…

Хаски жестом остановил его:

– Я понял, можешь не продолжать, я сам люблю использовать бедствия для прикрытия своей профессиональной деятельности.