После измены. Буду счастлива снова

Глава 24

Катя

Завтра суд. Я не переживаю уже. Есть кое−что, гораздо важнее материальных ценностей. Здоровье, ребенок… За Руслана переживаю. У него стала часто голова болеть, и мне кажется, это последствия падения.

Прошло две недели после того несчастного случая, и я еще заметила, что любимый капает в глаза какие−то капли. Говорит, что муть в глазах, от компьютера. Но не так много времени он проводит за компьютером.

− Русланчик, Эля приезжает завтра, зовет меня встать на учет… пойдешь со мной? — я присаживаюсь к нему на колени, обнимаю за шею. Он сразу кладет руку на мой живот, немного подросший. — Заодно проверим твою голову и зрение. Что−то здесь не так.

− Хитрющая Катюшка, − смеется, а потом морщится от головной боли. — Ладно, послезавтра съездим. Завтра не получится, суд и потом к следователю, кажется нашелся бандюга, который на нас наехал.

− Да? Не Юлька?

− Нет, мужик был за рулем. Не Степка. Я кажется знаю, кто это, но не верится. Мотив непонятен. Ты пока в голову не бери, не переживай. Тебе нельзя, − целует меня так нежно, переходит с губ на шею, что я млею.

Утром мы в суде. Ничего похожего на киношное заседание. В зале с множеством кресел только судья с секретарем, мы с Русланом и Степа. Он тих, смирился будто. Зло поглядывал на нас.

Заседание прошло быстро, бывший муж был на все согласен, отдал мне квартиру без боя, целиком. Фармацевтическая фирма оказалась банкротом, делить нечего. Если только название. Подписав все бумаги, Степа сбежал, будто за ним волки гнались.

− Ну вот и все, ты теперь совсем свободная женщина, − обнимает меня Руслан, щурясь сильнее обычного. — Можешь сесть за руль? Что−то я плохо вижу.

− Поехали в клинику? Прямо сейчас? Ждать не будем до завтра.

Я настаиваю, не хочу ничего слушать. Сама сажусь за руль его белой иномарки. Мне так страшно за него, что даже дрожь пробивает.

− Все нормально будет, не переживай, солнце.

Как не переживать, если он бледный, как стена, откинулся в кресле и закусил губу. Теперь жалею, что не увезла его в клинику, когда заметила первые симптомы.

Нас провожают до кабинета врача сразу, безотлагательно. Осмотрев Руслана, и задав вопросы доктор ставит первичный диагноз.

− Видимо при падении пострадал мозг, и образовалась внутренняя гематома, которая давит на глазной нерв. Поэтому снижается зрение и головные боли. К вечеру скажу больше, когда обследуем хорошенько.

Он зовет медсестру и велит приготовить отдельную палату. А мне советует съездить домой и привезти вещи.

− Я не останусь в клинике, буду приезжать каждый день и обследоваться, − сразу возмутился Нечаев, но тут уж я была непреклонна.

− Надо было сразу хорошо обследоваться, а не сбегать. Может и не было бы проблем. Я скоро вернусь, а ты пока располагайся в палате, − сжимаю прохладные пальцы, и целую Руслана в щеку.

− Катюш, я не могу тебя одну оставить…

− Я не одна, а с твоей мамой. Пожалуйста, не возражай… мне и так страшно за тебя.

Дома на меня напала Вероника Сергеевна, все расспрашивала и причитала. Я отвечала на ее вопросы, а сама бегала и собирала нужные вещи.

− Пойду, помолюсь, − всхлипнула женщина и скрылась за дверью, а я выдохнула с облегчением.

Не люблю ее расстраивать. В последнее время участились приступы астмы, она очень перепугалась в тот вечер. Может, и Веронику Сергеевну в клинику отправить, пока не поздно?

Я до самой ночи пробыла с Русланом в клинике, пока меня не выгнали. В дверях столкнулась с Элей, которая примчалась прямо из аэропорта.

− Как он? — переживает за брата, так же, как я.

− Пока не знаем, какие−то обследования провели, но результат не сказали. Завтра с утра еще что−то делать будут, а потом консилиум соберут. Это я подслушала… Эль, мне так страшно…

− Ну нет, Руслан сильный мужик, все будет хорошо. А тебя завтра жду, поставим тебя на учет по беременности, − обнимает меня, и улыбается. — Тебе нельзя волноваться. Я пойду найду врача, а ты подожди меня, поедем к маме вместе. Переночую у вас.

Эля принесла неутешительные новости. Врач предположил верно, внутри черепа у Руслана огромная гематома, и пока не знают, что с ней делать. Сказали, понаблюдают пару дней, если состояние больного ухудшится, то сделают операцию.

Я не смогла сдержать слез. Обидно, только все наладилось, и вот…

− Зачем мы вернулись в этот город? Я так не хотела сюда ехать… − мы с Элей сидели в машине, и та успокаивала меня, хотя и сама не меньше волновалась.

− Дела нужно было сделать, вот и приехали. Кстати, как суд?

− Квартира моя. Степа не орал в этот раз, даже странно, все быстро подписал.

− Ну вот, квартиру отвоевала, умничка!

− На продажу ее выставлю. Здесь жить уже точно не буду. В горах домик куплю.

− Здрассьте, домик она купит, − смеется Эля, − А Руслана куда денешь? Вы же пожениться хотели. А у него дом есть.

− Он сказал, что пока не выздоровеет, о свадьбе и речи быть не может. А если … если все будет плохо, то… − дальше произнести не могу, слезы душат.

− Я не верю, не мог он такое тебе сказать, − сомневается сестра Руслана, и правильно делает.

− Он мне не говорил, я подслушала нечаянно, когда вещи привезла. Он это врачу сказал. Я сделала вид, что не слышала. Я так его люблю…

− Вот паразит! Ну он получит у меня завтра! — кипятится Эля, я никогда ее такой не видела. — Ведь знает, что верить нужно в лучшее и руки не опускать. А он уже вон чего напланировал. Ты не думай, Руслан тебя очень любит, и не бросит, я точно знаю. Он сильно изменился, как ты в его жизни появилась… и в нашей, с мамой.

− Я знаю все это… и всегда думала, что кроме Степы никогда никого не полюблю. Но сейчас кажется, что не любила его будто… с Русланом все по-другому. Ладно, − вытираю слезы и завожу мотор. — Там мама Ника с ума сходит, поехали. Пожалуй, помолюсь сегодня с ней.

Мы засиделись за полночь, три женщины, которые любят и волнуются за Руслана. Мне не хотелось идти в холодную постель без него. И он наверняка не спит там, в одноместной палате. Мой мужчина уже привык спать, обняв меня.

Он всегда утыкался носом в мою макушку и тихо сопел, убаюкивая меня. Степа таким никогда не был, он либо спал на диване, либо на самом краю кровати, отвернувшись от меня. И мне было так удобно.

А вот без объятий Руслана заснуть не могу. Нет его большой теплой ладони на моем животе. Нет поцелуев за ушком, щекочущих и нежных. Нет переплетенных пальцев рук. Нет слов, в которые вслушивалась. Он всегда мечтал перед сном. Обо всем.

Рассказывал, как будет строиться санаторий на плато, где бьют источники с минеральной водой. Как встретит своих первых посетителей спа−салоны с целебными грязями и пиявками. Заслушаешься… столько всего он придумал, что построит там, в полюбившемся нам Горноснежинске.

Встаю с кровати и подхожу к окну. Снег идет, здесь это редкость. Огромные белоснежные хлопья медленно опускаются с неба. Будто лебяжий пух.

− Боженька, помоги… − шепчу, прижав руки к груди. — Сделай так, чтобы Руслан выздоровел…

На тумбочке вибрирует телефон. Он. Чувствует, что думаю о нем…

− Катюшка, чего не спишь? — шепчет в трубку мой любимый мужчина. — Я чую!

− На снег любуюсь, − смеюсь тихо, так рада слышать его голос. — Такой крупный… А ты чего не спишь? Ну−ка, быстро спать!

− Без тебя не спится…

− Ну ты даешь, еще два месяца назад прекрасно спал без меня. Все, отдыхай, я утром приеду…

Ложусь в кровать, держа мобильник у уха. Будто рядом Руслан.