Последний экзамен

Милость вайшнавов

Моя мама, Шрила Прабхупада и Гурудев — это три самых первых личности, давших мне вдохновение и смысл жизни, а также возможность принять прибежище в удивительном обществе вайшнавов.

Маму звали Ольга Александровна Пац, она родилась в 1947-м году в Омской области. В семье, где из девяти детей осталось в живых лишь четверо, она была самой младшей. Единственная из всей деревни, кто получил высшее образование (мама окончила педагогический институт и преподавала русский язык и литературу), она с детства много читала, поскольку в их доме находилась совхозная библиотека.

Мама всегда работала в старших классах, где самые «отпетые» ребята слушались ее. А наша квартира вечно напоминала пчелиный улей — мамины ученики, бывшие и настоящие, часто забегали к нам, делились всеми новинками музыки и литературы.

Помню, как в день своего 42-летия мама сказала мне: «Я должна подготовить тебя. Еще в юности мне предсказывали, что у меня будет два мужа, две дочери, и в 42 года я умру. Никогда я не верила в судьбу, но два из трех предсказаний уже сбылись. Поэтому будь готова к моей смерти».

Удивительно, но вскоре пришел мамин выпускник и с жаром стал рассказывать, что в городе, на улице Красной, продают необыкновенные книги, и там даже Бхагавад-гита! Мы, конечно же, купили ее, вдохновленные его рассказом.

Когда мы начали читать книги Шрилы Прабхупады, мама очень серьезно относилась к словам Прабхупады о том, что труднее всего сознание Кришны принимают учителя и студенты. Она приносила книги и распространяла их в школе в дни зарплаты. Она писала с учениками сочинения и диктанты о Прабхупаде и задавала темы из «Шри Ишопанишад» на дом. Считая каждый день, прожитый вопреки предсказанию смерти в 42 года, милостью Господа, она стремилась поделиться ею с другими. Ее энтузиазм был неистощим: она тщательно готовилась к каждому уроку, сопоставляя слова Шримад-Бхагаватам с мыслями Достоевского, Пушкина, Толстого, и пыталась представить ученикам мудрость Вед.

В 1995 году мама получила посвящение у Шрилы Индрадьюмны Свами, он назвал ее Йогини и объяснил значение имени: «Та, которая контролирует ум и чувства с помощью преданного служения».

9 июня 1997 года я с Кунти по пути заехала домой после недели распространения книг в небольшом городке. Мы очень удивились, увидев маму лежащей, ведь были экзамены. Она переживала, как завтра проводить изложение при таком самочувствии. Вечером вызвали «Скорую». У мамы сильно болел живот, повезли в гинекологию. Врачи сразу стали настаивать на операции, крича: «У вас опухоль размером с голову новорожденного!» Мама не верила им, и через 4 дня обследования у нее обнаружили опухоль в кишечнике размером с грецкий орех!

Больше всего мама недоумевала: «Ну почему я заболела именно сейчас, когда я так хорошо себе представляю, как преподавать литературу с точки зрения сознания Бога?! Только я научилась, а уже не надо!»

Хотя врачи настаивали и просили меня убедить маму в необходимости операции, она была непреклонна и попросила, чтобы мы увезли ее домой. Мама не доверяла врачам и хотела попробовать естественные способы лечения. Как раз перед этим на санкиртане мы познакомились с двумя врачами-натуропатами, но у меня не было их точного адреса. И вот, совершенно не понимая, куда мне нужно идти, я поехала в центр Краснодара и мучительно пыталась вспомнить, где же искать этих врачей. Как вдруг в моем уме всплыл стих Рупы Госвами из «Падьявали», который я прочла в книге Гурудева о Враджа-Лиле, нашей юной духовной сестре, которая несколько лет назад оставила тело во Вриндаване: «Господь Кришна подобен солнцу, встающему во тьме. Он подобен лодке для тонущего, грозовому облаку для умирающего от жажды, Он подобен сказочному богатству для бедняка. Он подобен опытному врачу, который способен исцелить больного от тяжелых недугов. Он явился для того, чтобы даровать нам удачу».

Ноги сами повели меня куда-то, оказалось, прямо в кабинет врачей на задворках Дома ученых. Марва Вагаршаковна (так звали врача) случайно задержалась в этот день в кабинете. Посмотрев выписку из истории болезни мамы, она согласилась взяться за лечение. Маме она очень понравилась, и ее особенно убедил этот метод: надо очистить организм, так как в чистом организме рак не приживается. Мы стали следовать программе усиленной очистки: утром и вечером клизмы со свекольным и лимонным соком, каждые полтора часа сырые овощные соки, отвары трав.

Наш президент храма Илаварта прабху и его будущая супруга Мангалья принимали самое активное участие во всех перипетиях маминой болезни, начиная от переговоров с врачами и оплатой лечения и заканчивая самой возможностью связи с духовным учителем, не говоря о море душевного тепла и заботы, поддержки и вдохновения. Мы бесконечно признательны им, а также всем, кто позволил нам испытать любовь и настоящие духовные отношения в семье Шрилы Прабхупады, Мы написали письма Гурудеву и очень молились Господу, чтобы получить ответ.

Мама написала: «Мой дорогой Гурудев Шрила Индрадьюмна Свами! Примите мои смиренные поклоны. Вся слава Шриле Прабхупаде. К сожалению, Ваш ответ на мое предыдущее письмо затерялся из-за поломки нашего компьютера в храме. Простите, что я не смогла поздравить Вас с Великим праздником Вашей вьяса-пуджи. Примите же мои запоздалые и смиренные поклоны хотя бы сейчас, мой дорогой Гурудев. Простите, пожалуйста, все мои прегрешения и ошибки, но я искренне пыталась очистить свое сознание и посвятить жизнь служению Вам и Кришне. Сейчас я после недолгого пребывания в больнице, где у меня обнаружили рак кишечника, лежу дома под неусыпным уходом Вашей ученицы Лилавати даси, моей дочери. Наш заботливый президент храма Илаварта прабху нашел мне врача, которая вылечивает без операций. Операцию мне, вряд ли, удастся перенести, истощена очень. (Мама ничего не ела, пила только соки и отвары все 2,5 месяца болезни). Я не могу судить, мой дорогой Гурудев, о планах Кришны. Но надеюсь выздороветь, если на то будет желание Кришны. Я же в таком долгу перед всеми преданными и в особенности перед Вами, мой дорогой Гурудев. Простите меня, что я плохо заботилась о теле — инструменте, данном Кришной для служения. И простите за одно материальное желание: я очень хочу получить Ваше письмо, чтобы держать его в руках и ежедневно читать, даже если оно будет самое маленькое. Я буду ждать, дорогой Гурудев, такого письма, чтобы оно вдохновило меня на дальнейшее служение после выздоровления. Ваша самая невезучая ученица Йогини даси».

Наш духовный учитель сразу прислал ответ, и мы готовы были съесть этот клочок бумаги глазами!

«Дорогая Йогини! Примите мои благословения. Вся слава Шриле Прабхупаде. Спасибо за Ваше письмо. Пожалуйста, помните о Кришне во время трудностей и знайте, что Он всегда защищает Своих искренних преданных. В конечном счете, Его защита спасает нас от забвенья Его лотосных стоп. Мои благословения с Вами. Ваш вечный доброжелатель Индрадьюмна Свами».

В своем письме я написала Гурудеву, что моя последняя реализация такова, что я не способна даже послужить матери, не то, что духовному учителю и Кришне. Гурудев ответил: «Пусть Господь Кришна поможет тебе в твоих затруднениях. Молись Ему о чистом преданном служении».

Удивительно и непостижимо для меня это наставление Гурудева, ведь я даже не представляю, что значит быть свободной от материальных устремлений и поступков. Например, мама могла вставать в 2 — 3 часа ночи (до болезни, а во время болезни почти не спала), она обязательно прочитывала 16 кругов джапы и в 4.30 проводила мангала-арати. Это было необыкновенное зрелище, ведь мы не имели никаких предметов для пуджи. Фитили накалывали на большой круглый подсвечник, а фитиль при этом был огромный, пламя от него озаряло маленькое изображение Панча-таттвы. Веер был деревянный доисторический китайский, со смешными мишками. Мама с очень серьезным видом обмахивала Господа. А цветы?! Зимой, когда мы не могли купить из-за мороза или нехватки денег, моя сестра с вечера вырезала бумажные или из цветного целлофана цветы, намазывала духами или ароматическим маслом (ведь Кришне нельзя предлагать цветы без запаха!) и утром мама их предлагала. Туласи у нас была с мелкими крепкими листочками, густая и пышная. Проведя мангала-арати, Туласи-пуджу, приготовив завтрак, после 6-ти часовой напряженной утренней программы мама бежала (она никогда не ходила), летела к 8.30 на уроки. Потом, после 5-6 уроков мама не только делала все по дому, как обычная женщина, она проверяла тетради, писала поурочные планы, изучая книги Прабхупады, и, конечно, помогала всем вокруг.

Ее жизнь, как горящий факел, для меня была неподражаемой. Такое чистое преданное служение мне даже трудно было представить. Я вечно благодарна ей зато, что она никогда не уставала подталкивать, подгонять меня.

13 июня мы с ней сбежали из реанимации. Врачи, обнаружив опухоль в кишечнике, давили на маму, заставляя сделать операцию (вывести калоприемник в брюшную стенку, чтоб мама могла принимать пищу). Но мама с обескураживающей прямотой спросила: «На сколько это продлит мои мучения?» Врач сказал, что в лучшем случае жить с такой штукой ей не больше, чем полгода. Тогда она сказала: «Уходим отсюда, это бесполезное времяпрепровождение».

Приехав домой, она начала следовать программе сокотерапии, и ей стало чуть лучше. Но она слабела с каждым днем. Как-то мы услышали в лекции Гурудева о его ученице из Польши Ямуна-прии, которая 90 дней пила только воду и вылечилась от какой-то болезни. Мама была готова делать что угодно, она не боялась боли, хотя ей было очень плохо.

Так много людей приходили навестить ее: ученики целыми классами, их родители, учителя, преданные, родственники. Двери мы не закрывали. Было лето, страшная жара. За 2,5 месяца болезни мамы я лишь один раз вышла из дома за морковью для сока. Все приходили и приносили овощи, фрукты в таких количествах, что приходилось раздавать. Даже на нашей даче, где сроду никогда ничего не поспевало, и все воровали, был необычный урожай фруктов в это лето... Мы читали Бхагавад-гиту и недавно вышедшую вторую часть 4-й песни Шримад-Бхагаватам. Часто преданные устраивали небольшие лекции возле маминой кровати, мы вместе пели.

К 14-му июля опухоль, похоже, совсем перекрыла кишечник, и мама попросила, чтоб ей выписали обезболивающее. Наш участковый терапевт выписал промедол. Я ввела его маме всего один раз. Она уснула на три часа. Потом, с трудом открыв глаза, она прошептала: «Никогда больше не коли мне это. Просто падаешь в какую-то тьму. Боль так и остается, но не можешь выкарабкаться во внешнее сознание. Невозможно о Кришне помнить».

Результат биопсии (анализа) из маминой опухоли был такой: четвёртая стадия рака плюс метастазы в поджелудочной железе. Температура у нее держалась 37 градусов, она с 14-го июля уже не могла ни сок, ни воду пить, только сосала лед иногда. Все ее тело горело, она таяла на глазах, а живот надувался и покрывался сеткой фиолетовых лопнувших сосудов...

Мы читали джапу вместе, я ей на ухо говорила, а она перебирала четки. С приемом постоянных посетителей мы к вечеру еле заканчивали 16 кругов, а вскоре мама так ослабла, что не смогла даже так. Страшная жара на улице сопровождалась обычными летними событиями, которые переживают жители многоэтажных домов. Наша квартира находилась на 7 этаже, прямо над шумной дорогой и небольшим рынком микрорайона. Почему-то именно в то время затеяли ремонт выбоин на дороге, и кочегарка с подогревающейся смолой стояла прямо перед нашим домом. Днем невозможно было дышать из-за дыма гудрона, а по ночам в стоявшей внизу грузовой машине продавцы арбузов устраивали веселые гулянки. Это были невыносимо дикая музыка и крики под окнами ночью и дым асфальта, гудрона и машин, автобусов днем. Как в таких условиях развивать духовные мысли при диких болях в теле? Маме это удавалось. Днем она не спала, всё время приходили люди, иногда лежала с закрытыми глазами или, как она говорила, «корчилась, как червяк, от боли». Она не стонала, но я без слез не могу вспомнить, как ей было тяжело.

Однажды она рассказала, что в моменты самой дикой боли видела себя совсем в другом месте: идущей вдоль хрустального ручья с другими девушками при лунном свете в удивительно красивом лесу. Она только знала, что она идет на встречу с Господом. А иногда жаловалась, что какие-то приведения, бестелесные, без определенных форм, но сильные и злые, окутывали ее паутиной. Я видела это, когда она начинала тяжело дышать, и ее глаза расширялись от ужаса. Нам принесли четки из дерева ним, и как только мы их надели маме на шею, сразу же духи перестали мучить ее. Потом повесили эти четки над ее головой. Они (злыдни) больше не появлялись.

Помню, как мама одной ученицы пришла и села возле мамы. Жалея ее, она стала гладить маму по волосам. Перед этим она вытирала слезы, увидев маму такой исхудавшей, и ее рука была мокрой. Проводя по волосам нашей мамы рукой, она обнаружила кучу волос у себя на руке. Волосы у мамы стали выпадать целыми прядями. Эта бедная родительница была в шоке, а наша мама спокойно сказала: «Да, видите, тело совсем разрушается». Какой это был контраст: несчастная гостья и спокойная больная мама.

У нас было самое ценное — знание о вечности души, и поэтому мы не так безысходно воспринимали все. Многие мамины коллеги неодобрительно относились к нашей духовной практике, но, ценившие маму как человека, приходили навестить ее. Некоторые прямо ругали меня за то, что я хожу дома в сари (а мама сама попросила, ведь она боялась, что в любой момент может уйти, так хоть я бы ей напоминала о Кришне), некоторые говорили: «Вот мясо надо было есть, и все было бы нормально!» Одна учительница сердобольная даже принесла полкурицы: «Чтоб хоть бульончик маме сварили». Мы думали: «Господи, как они не понимают: мама даже воду с трудом каплями пила, а они предлагают отвар трупа, полный ядов». Так странно было: возле постели они плакали и жалели маму, а, выходя, могли сказать мне: «Ты ж смотри, как что случится, Сразу нам сообщи! А то сами от Кришны все сделаете и похороните, а коллектив будто ни при чем. Мы ее любим!»

Мы с мамой вдохновляли себя на выздоровление, читая книги натуропатов о сокотерапии и голодании. Но в середине июля мы перестали это делать. Врач пришла, посмотрела на маму и, отведя меня в другую комнату, со слезами на глазах сказала: «Доченька, как хорошо, что ты веришь в Бога! Я уже ничего не могу сделать — раковый код включился, и его не остановишь, четвертая стадия». Все надежды рухнули. Да, у нас был самый хороший врач, но самые разные методы лечения были бессильны. В моем сознании рухнула стена сомнений.

За 20 дней до ухода мамы приехали наши духовные сестры Кришанги и Биндумати. Это было неожиданно, муж Кришанги зашел, принес матрацы, одеяла, а следом появилась она и сказала, что будет помогать. Не сговариваясь, то же решение приняла Биндумати. Мама привыкла служить всем и была очень обеспокоена тем, что кто-то хочет ей помочь. Она с трудом согласилась, чтобы они остались помогать нам, она не хотела никого обременять. Я бесконечно благодарна этим матаджи за то, что они остались, готовили, помогали мне, кормили сестру (ей всего 12 лет было тогда) и отчима, читали дополнительно мантру, молились за маму. Только мама не хотела, чтоб кто-то мыл ее, кроме меня.

« За несколько дней до ухода мамы я получила письмо: «Дорогая Лилавати даси! Пожалуйста, прими мои благословения. Вся слава Шриле Прабхупаде. Мне жаль слышать, что твоя мама очень больна и может оставить тело. Пожалуйста, сообщи ей, что я думаю о ней, и она непосредственно должна сосредоточить свой ум на Святом Имени в этот трудный момент. Она была обучена и не должна иметь никакого сомнения. Она должна оставить свое тело счастливо, зная, что она может идти к Кришне, если примет полную защиту у Его лотосных стоп теперь. Мои благословения с нею! Всегда Ваш доброжелатель Индрадьюмна Свами». Это письмо мы получили так неожиданно, было чувство, что Сам Господь хочет нам это сказать. 19-го августа, утром, мама, как обычно, после утренних процедур, так как говорить уже не могла, попросила листок бумаги с ручкой и еле разборчиво написала:

«Значит, это был яркий сон: на экране врач показывает мою опухоль и говорит: «Неизлечимо», а рядом стоят Кришна и Баларама (в клетчатых пиджаках) и девица какая-то (я знаю, что ее Кришна излечил от рака). И я спрашиваю Кришну: «Ну, почему Ты не хочешь и меня вылечить?» И Баларама говорит: «И, правда, почему?» Кришна, улыбаясь: «Да уже не надо. Надо привыкнуть к общению». Но все это на фоне ужасных болей». Мама не могла говорить, мы держали бумагу, она писала. Пришедшей старшей сестре мама писала: «Ведь эти муки могут продолжаться до весны и вообще до бесконечности». А мне в тот же день: «Руки ослабли, все дрожит. Тело требует через каждые 5 минут внимания. И ночь — самое ужасное. И придется просить Люду (впоследствии Биндумати) лечь ближе. Есть же предел. И свет не выключайте. Сил уже нет поднять с пола (неразборчиво). Предложите томины розы, она обижается, что рвет бутоны, а вы их не используете». Это другая мамина сестра тетя Тома приносила охапки роз, и мама просила, чтоб мы не забывали предлагать их Божествам. В этот вечер мы не стали выключать свет до 24-х часов, читали книгу «Прабхупада» Сатсварупы Даса Госвами. Я молилась Божествам: «Мои дорогие Господа! Спасибо Вам за то, что Вы открываете мне мои недостатки. Пожалуйста, простите меня за оскорбления, вольные и невольные. Я не могу просить Вас ускорить события, но у меня нет сил. Прошу, дайте мне силы не жаловаться и, не уставая, молить Вас, и зависеть лишь от Вашей милости». В каком-то полузабытьи прошло время с полуночи.

Около 5-ти утра мама попросила меня принести воды с медом. Я обрадовалась, она выпила несколько чайных ложек. А мне жутко захотелось спать, Кришанги и Биндумати начали читать мантру. Я спросила маму, можно ли мне поспать? Она сухими губами прошептала: «Хватит». (Наверное, имея в виду, что уже пора вставать) Я, все равно, уснула, может, минут на 15 — 20. Вдруг Биндумати разбудила меня: «Скорей, у Йогини изо рта кровь вытекает». Кровь была коричневая, мама дышала, глаза были полуоткрыты, но было ясно, что она уже не видит.

Мы стали молиться, включили запись джапы нашего Гурудева. Все очень быстро произошло. Мама еще долго была теплая, я не могла понять, что это конец, даже когда омывала и одевала ее. Так внимательно мантру я еще никогда не читала. Отчим сразу побежал звонить маминой директрисе, а потом мы дозвонились в храм. Но первыми пришли Шуддха и Расамандала, наши преданные. В общем, все происходило, как во сне, я только помню, что очень внимательно старалась воспевать Святые Имена. У меня не было чувства, что мама ушла, я понимала, что она здесь.

Похороны были на следующий день. Всю ночь мы: тетя Тома, Нандаприя и Кунти — пели разные молитвы из песенника у постели мамы. На похороны собралось много маминых коллег, и я слышала за спиной: «А что она не плачет? Кришнаиты не плачут, что ли?» Честно говоря, речи директрисы и завхоза школы, что мама была звездочкой и богиней, я почти не слышала. Только когда Шуддха прабху сказал: «Для нас всех Ольга Александровна (а мы знаем ее, как Йогини) была мамой, другом и примером», тогда я заплакала.

4-го сентября мы получили письмо от Гурудева: «Дорогая Лилавати! Пожалуйста, прими мои благословения. Вся слава Шриле Прабхупаде. Спасибо за твое письмо, описывающее уход вашей мамы. Мои благословения всегда с ней, и я уверен, что Кришна очень хорошо заботится о ней. Надеюсь увидеться с тобой, когда приеду в Россию. Твой вечный доброжелатель Индрадьюмна Свами».

Это произошло так, как никто и никогда не представлял. В ноябре Гурудев приехал в Краснодар, и мы с сестрой пришли встретиться с ним. Он дал мне личное наставление: заботиться о сестре, сказал: «Я сам в 16 лет остался без отца, я так ее понимаю. Ей всего 13, ей нужен кто-то, как мама. Уделяй ей много любви, заботы, внимания. Все, что в вас есть — заслуга вашей мамы».

Поэтому это их милость — мамы, давшей мне жизнь, Гурудева, поддерживающего мою решимость следовать по духовному пути, и Шрилы Прабхупады, подарившему нам сокровенное знание о вечности души — это все, из чего я состою. Их милость включает в себя всех, кто любит меня, помогает мне и желает добра. Все прекрасные и удивительные вайшнавы в моей жизни, все родные, все близкие и далекие люди — это все их милость. Спасибо, низкие поклоны Господу и всем, всем, всем.

Лилавати деви даси

Баба Поля

Моя бабушка Полина Григорьевна родилась в 1916 году. Она прожила долгую жизнь и умерла в 2002 году. Она жила, как обычные люди: пережила войну и родила несколько детей. Бабушка считала себя верующим человеком, знала много молитв, все праздники церковные и считала себя православным человеком.

Когда я пришел в сознание Кришны, получил какие-то знания и стал делиться с членами своей семьи, она говорила, что, наверное, все так, но глубокой веры, что душа вечна, у неё не было. Но на всякий случай она следовала ритуалам церкви, на всякий случай молилась, у неё были иконы.

Бабушка очень меня любила, я вырос у нее на руках. У нас были очень теплые эмоциональные отношения. Когда я начал повторять Харе Кришна мантру, естественно, ей тоже говорил, что важно мантру повторять, настаивал, принес ей четки. Она говорила, что повторяет, но я думаю, что она меня обманывала, потому что все время забывала порядок слов. Мы повторяли снова и снова мантру вместе вслух — вот такая у нас с ней была Кришна-катха...

Он болела раком и знала, что скоро умрет. Она легко относилась к жизни и была простым человеком, и это качество в дальнейшем ей помогло. Когда я ей предложил мантру повторять, она не была против...

2002 год был для моей семьи тяжелым: заболела и легла в больницу моя мама. А у бабушки началось обострение. Ей врачи запретили пить много воды, у неё опухали ноги, но, несмотря на запрет врачей, она все-таки пила. На ногах появились волдыри, они лопались, и раны не заживали. Она очень сильно страдала и говорила, что хотела бы поскорей умереть, да никак не получается. В больницу ее привезли уже фактически без сознания. Врачи сказали, что ей осталось немного, но, может быть, ей станет лучше. Но началась гангрена, и врачи сказали мне, что надо ампутировать ноги.

Когда я приехал в больницу, то увидел ее среди бомжей в переполненной палате. Она лежала среди них, в белом платочке, то ли спала, то ли была без сознания. И этот запах неприятный. Я сразу вспомнил, что в писаниях говорится, что греховные люди уходят вот в таких местах из жизни. Подумал, что не бывает чудес, что каждый получает то, что заслужил, и, в частности, она получает последствие своих жизненных привычек. А на днях у меня был разговор с Вишну-татвой прабху. Он мне сказал, чтобы я был рядом с бабушкой, когда она будет умирать, и повторял Харе Кришна, потому что присутствие вайшнава возвышает человека до уровня духовных планет Вайкунтхи. А я подумал, что я-то не вайшнав, но мне очень хотелось ей помочь.

Она провела в больнице несколько дней, я приезжал каждый день. Она приходила иногда в сознание, врачи решили ноги не ампутировать, потому что ее сердце могло не выдержать такой операции, да и гангрена прекратилась. И я радовался, что хоть немножко карма ее облегчилась.

19 апреля я приехал ее навестить с женой и сыном (моему сыну было тогда 6 лет). В палате были только бабушка и еще одна женщина, а все остальные кровати были аккуратно застелены, и все было очень чисто, не было неприятного запаха, который там постоянно стоял. А над головой бабушки был повязан какой-то бантик от цветов, и атмосфера была удивительно чистая и спокойная. Это меня так удивило, потому что еще на днях палата была переполнена такими специфическими людьми.

Вдруг стало что-то такое происходить, бабушка стала биться, набежали врачи, стали оказывать ей какую-то помощь. Старший врач сказал, что она умирает, и предложил мне побыть с ней, потому что он как христианин считал, что умереть в кругу своих родственников — это очень хорошо. И я с радостью согласился. Бабушка опять начала биться, и я видел там все признаки смерти, о которых читал в священных писаниях. Я почувствовал присутствие какой-то могущественной и неотвратимой силы.

Отправив жену и сына домой, я наклонился к бабушке и сказал: «Баба Поля, давай вместе будем повторять Харе Кришна». И она стала повторять вместе со мной, причем она повторяла так искренне, я ни разу не видел, чтобы человек так искренне молился... Совершенно определенно — у нее не было прибежища в этот момент, она не знала, где искать защиту, и не осознавала могущество Святого Имени. Она пыталась искать прибежища во мне, держала меня одной рукой, причем в ее руках появилась такая сила, что второй рукой она даже порвала простыню, в которую вцепилась.

Так она боролась за жизнь и повторяла Харе Кришна без запинки. И этот звук Святого Имени расходился по всей больнице, потому что был тихий час.

Я сидел возле ее кровати, держа ее за руку и пытаясь с ней повторять мантру. А она кричала очень громко. Я думал, что неужели такое возможно, что ведь она сейчас в духовный мир уйдет, ведь в писаниях говорится: если человек в момент смерти повторяет Святое Имя, он уйдет в духовный мир. Но я, зная ее жизнь, не мог поверить в это и был очень рад, что присутствую при таком важном событии. Я в этот момент даже не осознавал, что это моя бабушка, а просто понимал, что это душа очень близкая мне, что я в долгу у нее, и что исполняю свой долг перед ней.

Бабушка кричала громко, и это длилось 2 часа. Закончился тихий час, люди шли на полдник, а мы все повторяли Харе Кришна. Временами она успокаивалась, но потом опять начинала бороться и говорила: «Куда вы меня тащите... отпустите меня... не тащите...» Очевидно, кто-то приходил за ней. Я ей говорил: «Ты им скажи: Харе Кришна». Она повторяла за мной, после этого кто-то отступал, и ей становилось чуть легче, а потом это снова повторялось. Я продолжал повторять, и сам устал. Так я никогда, с такой тщательностью, не повторял мантру, сам утомился. Потом ей стало полегче, она успокоилась и заснула, но я подумал, что она все-таки скоро уйдет. Остался с ней, повторял мантру целый вечер и остался на ночь.

Бабушка спала, ее дыхание было ровным. Утром меня сменили родственники. И так мы постоянно дежурили возле нее.

В воскресенье, после программы, я приехал к ней и привез чаранамриту. Врачи сказали, что она вот-вот уйдет. Я подошел к ней, она не реагировала, но Харе Кришна мантру за мной повторила слово в слово. Бабушка ничего не помнила и никого не узнавала, но мантру повторяла четко, как будто она это делала всегда, хотя до этого ей даже запомнить маха-мантру было трудно. Я вылил ей в рот чаранамриту и заметил, что ее тело было чистым и без запаха, и она сама излучала какое-то спокойствие. Я почитал мантру и, оставив родственника, уехал.

Я думаю, что для тех существ, которые отвечали за ее уход, было удивительно, что она повторяла мантру, и они не знали, что с ней делать, и поэтому ее не забрали. Они знали ее жизнь, но вмешательство Святого Имени сыграло свою роль, и Высшие Силы решали, как быть...

В понедельник мне позвонили и сказали, что бабушка только что ушла. Я зашел в палату, ее тело было еще теплым. Там был ее сын, мой дядя, мы сделали все, что нужно. А еще положили ей листик Туласи в рот и гирлянду из Туласи надели на шею.

Когда мы похоронили бабушку, я испытал чувство удовлетворения и спокойствия, которых не испытывал раньше. Чувствовал, что выполнил свой долг.

Я понял, что Кришна никогда не забывает даже самое малое служение, выполненное для Него. У бабушки не было зависти к Кришне, не было оскорбительного отношения, и Кришна был добр к ней и благодарен ей. Я надеюсь на то, что она продолжит свое преданное служение в следующей жизни. Харе Кришна.

Дмитрий Пшенко (Барнаул)

Джая Шри Хари!

Я знал Шри Хари с начала девяностых годов. Он никогда ничем особым не выделялся. Скромный, смиренный, слова лишнего от него не услышишь. Он хорошо готовил, продавал самосы, вел нама-хатту.

Жена родила ему троих прекрасных детей. В городе поддерживать семью стало трудно, и они уехали в село. Но одного огорода, все равно, было недостаточно, пришлось ему устроиться в кафе «Говинда» поваром. Были у Шри Хари какие-то трудности в семье, но в общении с вайшнавами был порядок — преданные любили его за смирение и спокойный нрав.

Но неожиданно в свои неполные сорок он заболел раком. Никто сначала поверить не мог, но диагноз — «саркома» — подтвердился. Больно было смотреть, как здоровяк Шри Хари за несколько дней сильно исхудал, стал мрачным, и то и дело, стонал, держась за живот. Тогда в больнице я спросил его: «У тебя есть силы бороться с болезнью?» (Он не знал еще, каков диагноз). «Нет, — был ответ, — уже нет. Неделю назад были. Я устал бороться». Ямарадж прабху поводил рукой по спине Шри Хари и слева почувствовал холод. Это подтверждало заключение врачей. Я сказал тогда Шри Хари, что у каждого человека внутри есть резерв, и, похоже, пришло время им воспользоваться. Он ничего не ответил, но я понимал: мне-то легко говорить...

Больница превратилась в место паломничества. Каждый преданный спешил проведать Шри Хари. Врачи говорили, что таких дружных ребят они еще не видели. Столько заботы и тепла! Посоветовавшись, врачи вернули деньги за операцию. Неслыханно!

Пришло время говорить больному правду. Попросили Вибхути Шакти прабху — президента храма. «Ну что, Шри Хари, — начал президент издалека, — готов сдавать последний экзамен?» Шри Хари тогда обучался на курсах «Бхакти-шастри», и ответ был неординарным: «Так мы ведь еще семнадцатую главу не проходили». Похоже, он пока не осознавал, что Госпожа Смерть уже в пути. Но когда ему все же сказали правду, он не испугался. Просто замолчал, задумался. Интересно, что буквально за месяц до этого я застал Шри Хари за чтением брошюрки «Переход. Последняя болезнь. Смерть и после». Я поинтересовался, о чем она, и он стал оживленно рассказывать, что эта брошюра разбивает вдребезги все сомнения в том, что жизни после смерти не существует. Я взял почитать ее на несколько дней и тогда в больнице спросил: может, привезти ее? «Не надо, — сказал Шри Хари, — и так все ясно».

Состояние больного ухудшалось, и врачи посоветовали забрать его домой. «Может, во Вриндаван, Шри Хари?» — предложил президент. «Нет, я, наверное, не доеду», — был ответ. Тогда в храм, в ашрам санкиртаны, решили преданные, и Шри Хари согласился: «Там, где храм, там и Вриндаван».

Прежде чем устроить Шри Хари в ашраме санкиртаны, его на носилках внесли в алтарную и под киртан держали какое-то время перед улыбающимися Шри Шри Нитай-Гаурачандрой и еще более улыбающимися Их Светлостями Шри Джаганнатхой, Баладевой и Субхадрой. Казалось, Они говорили тогда ему: «Выше нос, Шри Хари. Немного еще потерпи».

И Шри Хари терпел. Одиннадцать бесконечно долгих дней и столько же бессонных ночей. Боли усиливались — рак пожирал кости и внутренние органы. Когда врачи сделали снимок, они глазам своим не поверили: одно ребро практически растворилось. Кололи обезболивающие, но помогали они ненадолго. «Вы не представляете себе, преданные, что сейчас происходит с моим телом, — сказал тогда мне Шри Хари, — эту боль невозможно передать».

Преданные по очереди дежурили у постели больного, а мать Шри Хари, двое врачей-преданных и матушка Шакунтала практически не отходили от него. Оказалось, что человек в таком состоянии требует постоянного внимания к себе. И мы делали все, что могли. В комнате присутствовала Туласи-деви, изображения храмовых Божеств, звучал голос Прабхупады. Преданные по очереди читали для Шри Хари «Источник» или другие книги. Однажды Шри Хари сказал мне: «Гопи говорят, что Кришна — обманщик. Он бросил их. Он может уехать, может забыть. Я лежу тут в растерянности. Что мне теперь делать? На что надеяться?» Благо, пришел Вибхути Шакти и объяснил, что даже если Кришна и оставляет кого-то, все равно Он держит ситуацию в руках. Он «покидает» преданного только для того, чтобы увеличить его привязанность к Себе. И разлуки, по большому счету, не существует, а если и существует, то для гопи это не страдание, а скорее разновидность транса. Не знаю, помогло ли это Шри Хари. Но уже через пару дней он говорил, что Радха и Кришна предлагали ему прасад, но его как раз тошнило, и он был в растерянности: брать или не брать. Я пытался как-то подбодрить Шри Хари, мол, преданные молятся за него. «Попроси еще Божества, — сказал он, — пусть побыстрей закончится все это. Так уже достало...» В те дни я проводил храмовым Божествам вечернее арати и, действительно, молился Им о том, чтобы Они пролили на Шри Хари Свою милость. Но наутро он сказал мне, что были страшные боли, и что он не знал, доживет ли до утра. Помню, я был сбит с толку: чего же хочет Господь? Даже роптать начал: мол, зачем мучить человека?! Но тут вспомнил шастры: рождение, болезни, старость и смерть — основные бичи этого мира. Куда от них денешься? Таковы законы. Таковы условия игры.

— Шри Хари, сегодня экадаши, благоприятный день, — сказал я как-то.

— Для того, чтобы покинуть тело?

— Нет, вообще.

— Даже смерть находится в руках Кришны, Он контролирует ее. Я вчера пытался оставить тело — не получается.

— Вера есть, что Кришна поможет?

— Есть.

— Хотел бы вернуть все лет на восемь — десять назад?

— А какой смысл?

— Ну, что-то изменить, переосмыслить.

— Нет, не нужно.

— Ничего не хочешь?

— Нет.

— Что-то новое осознал?

— Нет. Просто бхаджаны слушаю.

— Ни о чем не жалеешь?

— Нет.

— Страха нет?

— Нет. Пока нет.

— Посоветуй что-нибудь мне.

— Больше рассказывай другим о Кришне. Служи Ему как Личности и больше говори о Нем. Я жалею, что очень мало говорил о Личности Кришны.

— Чтобы говорить о Личности Кришны, нужно что-то знать о Нем.

— Что знаешь, то и говори.

— Даже просто вычитать что-то в «Источнике», а потом пересказать?

— Да. Пусть немного, но главное — о Личности Кришны.

Эти слова врезались в мое сознание. Я стараюсь освежать их в себе снова и снова. Похоже, это что-то очень важное, о чем не часто говорят.

На следующий день Шри Хари мне сказал, что подобен Бхишме, лежащему на ложе из стрел.

— Бхишма сумел отвлечь сознание от тела, — сказал я, — просто отключиться от него и сосредоточить свой взгляд и ум на Личности Кришны. У тебя так получается?

Шри Хари молчал.

— Или тяжеловато?

— Тяжеловато. Когда же кончится это все?

Я видел, как болезнь изматывает Шри Хари, отбирает последние силы, и самое страшное: отвлекает сознание от Кришны. Когда Шрила Прабхупада готовился оставить этот мир, Тамал Кришна Госвами записал в своем дневнике: «Когда великий преданный болеет, в его болезни неизменно содержится милостивый урок для всех его учеников и последователей: никакая болезнь не может помешать ему помнить о Кришне и о своем служении Ему. Разница между нами и им в том, что для нас болезнь — это насущная реальность, а служение Кришне — в большей или меньшей степени, плод воображения. Для чистого же преданного плодом воображения является тело с его болезнями, а служение Кришне — вечная реальность».

Незадолго до своего ухода Шрила Прабхупада сказал: «Хороший солдат на поле боя, даже лежа на земле с отрубленной головой, будет размахивать в воздухе мечом в надежде зацепить им случайно кого-нибудь из противников. Я солдат моего Гуру Махараджа, и до тех пор, пока я живу, я должен проповедовать, даже в моем теперешнем состоянии». Сказав это, Шрила Прабхупада помахал в воздухе рукой, будто мечом. Прабхупада назвал себя солдатом своего духовного учителя, но для нас он навечно останется генералом, возглавляющим армию Господа Чайтаньи.

Тогда в небольшой уютной комнатке я наблюдал, как один из воинов храбро сражается с майей за свое сознание Кришны. Может быть, впервые за много лет я осознал всю мощь материальной энергии. Иногда Шри Хари держался молодцом, а иногда был подобен щепке, носимой океанскими волнами. В такие минуты он особо нуждался в поддержке преданных. И в такие минуты начинаешь глубже понимать наставления Господа Чайтаньи: «Всегда повторяйте имя Кришны, поклоняйтесь Его лотосным стопам, слушайте истории о Нем и живите, постоянно помня о Нем. Примите прибежище у лотосных стоп сына Нанды Махараджа, предложите Ему немного воды, цветок, листок или плод, и бог смерти никогда не приблизится к вам. Пока кровь течет в ваших жилах, пока жизнь не покинула тело и не ослаб ум, с любовью служите Господу. Кришна — ваша мать, Кришна — ваш отец, Кришна — сама ваша жизненная сила, ваша жизнь и душа. Обнимите же Его лотосные стопы, посвятите Ему свое тело, разум и слова». Вибхути Шакти прабху был прав: это, действительно, последний экзамен для Шри Хари. От чего зависит успех на экзамене? Во-первых, от знания материала. Во-вторых, от поддержки студентов. В-третьих, от личных отношений с экзаменатором. Теоретически Шри Хари знал материал. Практически он имел поддержку преданных. А как насчет личных отношений с Кришной?..

В какой-то момент Шри Хари вдруг дернулся весь, тяжело задышал, его глаза стали расширяться. Благо, он только что слушал от Рама Рупы прабху о славном уходе Харидаса Тхакура, о безграничном сострадании Васудевы Датты, который умолял Кришну освободить все живые существа этой вселенной, а все их грехи переложить на него. Он был готов один отправиться в ад навечно. Превозмогая нечеловеческую боль, Шри Хари изо всех сил старался слушать о великих святых прошлого. В этот момент в комнату вошла Госпожа Смерть. Это было очевидно: атмосфера резко изменилась, глаза Шри Хари наполнились невыразимым ужасом, который передался и нам; матаджи, повторявшая мантру, даже запуталась в словах. Мы засуетились, Рама Рупа повторял мантру прямо в ухо Шри Хари, а с другой стороны мать повторяла: «Отправляйся к Богу, Шри Хари, джая Нитай-Гаурачандра, джая Прабхупад!» Дыхание Шри Хари стало редким и очень глубоким, лицо исказилось, а все тело подергивалось. Рука инстинктивно потянулась к брахманскому шнуру. Мы в отчаянии пели Харе Кришна, поставив изображение храмовых Божеств прямо перед лицом Шри Хари.

Лично я почти физически ощутил, как смерть вероломно ворвалась в его измученное тело; было очевидно, что Шри Хари сейчас не владеет ситуацией. И мы не владели. Мы делали, что могли, но присутствие некой дамы в черном балахоне невозможно было не заметить. Жуткая, холодная, бесцеремонная, она просто делала свое дело, не обращая на нас никакого внимания. Казалось, тело Шри Хари превратилось в куклу, и кто-то просто дергал ее за нитки. Этот «кто-то» обладал огромной силищей, в миллиарды раз превышающей возможности человека. Когда лодку несет сильным течением, вы пытаетесь управлять ею, маша веслом, но это выглядит наивно и даже смешно. Впереди — водопад. Внизу — скалы. Десять метров, два метра... С высоты птичьего полета ваша лодка — просто щепка, а вы — движущаяся точка. Есть ли шансы на спасение?

В случае со Шри Хари оказалось, что есть. Да, он не владел ситуацией, и мы ею не владели, но в какой-то момент мы почувствовали, как ситуация плавно перешла в другие, теплые и надежные руки. Шри Хари успокоился, тело перестало дергаться, взгляд остановился на Божествах. Дыхание стало ровным, и, казалось, внутри у Шри Хари наступил покой впервые за несколько недель. Боли не было, страха тоже, атмосфера в комнате стала мирной. Собрались преданные, киртан набирал обороты, от мерзкого присутствия смерти не осталось и следа.

Теперь Шри Хари, действительно, был подобен Бхишме. Бхишма, будучи великим преданным и великим йогом, использовал мистические способности, чтобы спокойно отвлечь сознание от пробитого стрелами тела. В случае со Шри Хари — никакой мистики. Просто Господь Кришна взял и вмешался согласно Своей сладкой воле. Не зря говорится, что даже если преданный не вспомнит о Кришне в момент смерти, Кришна вспомнит о нем. Одно из имен Верховного Господа — Шри Хари: «Тот, Кто уносит». Что уносит? Скорбь, иллюзию, невежество? Или уносит ум и сердце преданного? А, может быть, уносит душу с Собой? Не знаю, одному Шри Хари известно.

Каждый из нас однажды осознает, что смерть — не закрывающаяся, а открывающаяся дверь, и что смерть — нижайшая служанка Верховного Господа. А это означает, что никто, кроме Верховного Господа, не властен над смертью. Те, кто устали рождаться и умирать, могут снова и снова перечитывать стих Рупы Госвами: «О Друг бедствующих, Дина бандху! Моя судьба — в Твоих руках. Накажешь Ты меня или одаришь милостью, мне все равно. Я приму и то, и другое, ибо в этом мире Ты — единственный, кому не безразлична моя участь. Я с надеждой взираю на Тебя, подобно птице чатаке, жадно взирающей на тучу в ожидании дождя».

В последние минуты жизни Шри Хари так же жадно взирал на изображение Нитай-Гаурачандры. Никакой боли, никаких стонов — все кончилось. Я видел в тот момент: никому он никакой не сын, не муж, не отец, он не повар и даже не брахман. Все эти обозначения неожиданно исчезли. Осталась душа, отбывшая свой срок заключения в материальном теле и Тот, Кто заверяет в Бхагавад-гите: «Просто предайся, и Я защищу тебя, ничего не бойся».

Спасибо тебе, Шри Хари, ты многому меня научил. Глядя на тебя, умирающего, я вдруг увидел в тебе себя. Чего бы я хотел перед уходом из такого тела? Нового рождения в какой-нибудь богатой или знатной семье? Зачем? Может быть, рождения в раю, где-нибудь на Гандхарвалоке, или среди мистиков, на Сиддхалоке? Все эти апсары, ангелы, йоги-мистики и разные муни показались мне детьми, играющими на песчаном берегу океана игр Кришны. Кришна играет в Свои игры, а жители этого мира — в свои. Вся вселенная превратилась для меня в одно огромное мусорное ведро, хотелось выкинуть его куда-нибудь подальше, вымыть руки с мылом и забыть, как страшный сон.

Глядя на тебя, умирающего, я думал о том, как много значения мы придаем внешнему блеску материальной природы. Строим какие-то планы, сражаемся, толкая друг друга локтями, обижаемся, когда толкают нас... Как мелко плаваем мы в этом мире, забывая, что ждет нас в конце пути!

Глядя на твое желтое, высохшее тело, утыканное катетерами, глядя, как ты мог спокойно лежать неприкрытым даже перед матаджи, я глубже осознал утверждение святых, что в этом мире любви не существует, что блеск и упругость молодого тела — не более чем мираж. Ты провел тогда четкую, ясную грань: вот оно, мое тело, видите? Видите скелет, обтянутый кожей? Видите эту кожу, покрытую волосами? Это не я. Я мучаюсь внутри этого тела и умоляю Господа помочь мне быстрее уйти из него. Теперь вы понимаете, почему Ямуначарья сплевывал, вспоминая о плотских утехах?

Спасибо тебе, Шри Хари, ты многому нас научил. Люди написали тысячи книг о земной любви, люди поклонялись ей веками, писали стихи о ней, романы, песни, сняли сотни или тысячи фильмов. Люди говорят и думают о любви днем и ночью. Какой смысл вкладывают они в слово «любовь»?

Глядя на твое обезображенное тело, мы не переставали тебя любить. Мы предали твое тело огню, как ты и просил, а прах развеяли над Ямуной, но личность Шри Хари по-прежнему живет в наших сердцах. Личность Шри Хари и теперь живет — где-то в другом, может быть, не материальном мире.

А Верховная Личность Шри Хари все так же уносит умы, сердца и души тех, кто удачливы.

Сингха Рупа дас (Украина, г. Днепропетровск)

Зовите Кришну!

Я социальный работник. Раньше работала няней, последние годы — сиделкой при старых людях. За последний год «проводила» шесть бабушек.

Общаясь с старыми людьми, смерть видишь очень близко. Глядя на них, больше думаешь о Боге, осознаешь самсару воочию. Мне всех их было жалко, от чувства сострадания сама начинала чувствовать себя больной. Я понимала, что уходят они неизвестно, куда, у многих жизнь прожита в основном зря. Простые люди, непреданные, уходят в жутком страхе и мучениях, перед смертью видят много страшного и жуткого. Многие умирают очень долго, приходя в сознание, кое-кто даже успевает рассказать, что они уже успели увидеть. Подробности даже страшно описывать. Это живая Шримад-Бхагаватам... Я старалась успеть прочитать им Шримад-Бхагаватам, говорила умирающим: «Зовите Кришну». Одна бабушка умерла с Кришной — она, умирая, открыла глаза (она была еще в сознании), я ей успела сказать: «Харе Кришна». Они умирали, а я им всем в ухо говорила маха-мантру, призывала Кришну. В моем присутствии за 2-3 дня до смерти люди повторяли все, что я их просила. В душе у меня появлялись радость и счастье, а лица умерших были удовлетворенными и спокойными даже.

Я раньше завидовала всем, а сейчас, насмотревшись на людские страдания, думаю, какая же я счастливая. Как мне везет! Я рада просто тому, что могу ходить. А они лежат и уже встать не могут. И нет у них ничего — ни Гуру, ни Кришны, есть только я, сиделка, и совсем немного времени, чтобы как-то успеть подготовиться к смерти. Пока я сидела около них, осознала, для чего надо повторять 16 кругов. Святое Имя нужно повторять, повторять. Эти имена — Харе, Рама, Кришна — проникают в ум и «крутятся» там, как пластинка. Надо так повторять, чтобы эта пластинка не давала покоя. Перед смертью ум мечется, беспокоится. Так себя натренировать надо, чтобы, умирая, только это повторять.

Когда по просьбе родственников я оставалась сидеть у гроба, с мертвецом один на один, то читала джапу. Родственники умерших называли меня святой и просили приходить к ним и посидеть с ними уже после похорон. Они говорили мне, что чувствуют защиту рядом со мной, им так спокойнее. Этим людям я ненавязчиво говорила о философии сознания Кришны, о Святом Имени, о священных писаниях. Когда людям тяжело, они более открыты для таких знаний. Они благодарили меня. Сама я хочу умереть на киртане от счастья!

Према Манджари деви даси (Липецк)

С преданными не пропаду

Эта женщина объявилась в Барнауле неожиданным образом. Валентина была из Казахстана — маленькая, худенькая, с огромными черными глазами. В свои 48 лет не имела ни здоровья, ни своего угла, ни имущества — ничего.

Материальная жизнь ее была полностью неудачной, кроме этого она мучилась навязчивыми страхами, что заставляло ее все время переезжать с места на место.

Сначала ее брат привлекся сознанием Кришны, потом дочь и сын, а позднее и она сама. В жизни Валентина была очень непрактичным человеком, но верила в Кришну, как ребенок, с открытым сердцем. И она решила: «Раз в жизни ничего не сложилось, поеду к преданным, среди них не пропаду!» Она узнала адрес преданных в Барнауле и приехала. Все ее имущество состояло из полиэтиленового пакета, в котором лежали тапочки и халатик. Валентина пришла по адресу и попала в мужской ашрам. С перепугу брахмачари стали звонить мне и спрашивать, что делать. Она взяла трубку и сказала, что может играть для Кришны на аккордеоне и вязать преданным носки. Через какое-то время мы (ятра) решили отправить ее жить в село Эликманар, на Алтай. Там живут несколько преданных, которые практикуют под руководством президента барнаульской ятры Вишну-таттвы прабху. Предварительно мы договорились с одной преданной, Гаурой Бхакти деви даси, о том, что они поживут с Валентиной вместе. Какое-то время они жили у Гауры Бхакти, посещали все программы, которые проходили в этой маленькой ятре. Валя повторяла Харе Кришна мантру и любила читать книги Шрилы Прабхупады. Отношения между двумя женщинами не всегда складывались гладко, и в последнее время Валентина стала жить отдельно, со своим сыном, который к этому времени тоже переехал в Эликманар.

Летом 2005 года у нее обнаружили запущенный рак. Я приехала к Вале примерно за 2 недели до ее смерти. Меня поразила перемена, произошедшая в ней. Раньше она часто пребывала в депрессии, могла быть не довольна преданными, жаловалась на нездоровье. Когда я к ней пришла, Валентина была в очень радостном состоянии и рассказала, что читает «Трансцендентный дневник», радостно показывала мне, какие изображения лил Кришны есть в их доме. Мы вместе почитали джапу. Она ни на что не жаловалась, была как невинный ребенок, хотя состояние ее уже было угрожающим: она задыхалась, почти не ела, у нее скапливалась жидкость в животе, которую время от времени откачивали.

Через несколько дней ко мне пришла Гаура Бхакти деви даси и рассказала, что она была у Валентины и видела, что ей не очень комфортно жить с сыном. И Гаура Бхакти, будучи сама больным человеком, не помня прежних обид, почувствовала сильное сострадание к этой преданной и сказала, что заберет ее к себе. Мы в ятре опасались, что у самой Гауры Бхакти мало сил, но она настаивала, даже плакала, и мы решили, что все преданные будут ей помогать. Валентина прожила у нее всего неделю с небольшим и часто говорила ей: «За что ты меня так любишь? Ведь я причинила тебе столько боли». Гаура Бхакти деви даси рассказывала, что ее чувства к Валентине были очень теплыми и любовными. О прежних размолвках никто не вспоминал... Валентина стала часто терять сознание. И все преданные этой маленькой ятры пришли в дом к Гауре Бхакти и все время до момента ухода Вали повторяли Святые Имена, пели бхаджаны. Они от души молились за ее благоприятный уход. Она все время была спокойной, боли ее не мучили, но часа в три дня начала беспокоиться и сильно стонать, потемнела. Но через какое-то время она успокоилась и в таком состоянии в 18.00 оставила тело под звуки маха-мантры.

Когда преданные омывали ее и одевали, все удивлялись, что было ощущение легкости и даже радости. Не было страха или брезгливости. После этого преданные организовали похороны и приготовили много прасада, чтобы накормить односельчан. Жители этого села были поражены тем, как преданные помогали ей последние дни и заменили ей самых близких людей. Они обсуждали это событие между собой. В этом был сильный проповеднический момент. А преданные говорили, что Валентина не ошиблась, сказав когда-то: «Поеду к преданным, среди них не пропаду».

Так мы еще раз убедились, как важно создавать настоящие вайшнавские общинные отношения. Можно даже сказать, что это самое важное условие для достижения нашей главной цели — проповедовать людям и помогать им возвращаться в духовный мир.

Шьямала деви даси (Барнаул)

Дорогая Химавати

Когда 5 января я приехала в Москву, Вайшнава-прана прабху попросил меня написать что-нибудь, чтобы развеять сомнения преданных: та ли это Химавати. И в который раз сжалось сердце и мучительно захотелось, чтобы это была не та Химавати, не ученица Сатсварупы Махараджа, не мой дорогой друг.

Затем были два дня бесконечных поездок по Москве, разговоров с родственниками, очевидцами, преданными. И чем дальше, тем больше я убеждалась, что смерть ее была не трагической, а счастливой.

Почему она ушла? Все мы — ее друзья и хорошие знакомые — сошлись в одном: у Химавати были очень сильные духовные желания, не совместимые с ее телом. И Кришна не замедлил вмешаться, чтобы привести в соответствие желания с возможностями.

Теперь, задним числом, вспоминаются десятки случайно оброненных фраз, «шуток», маленьких странностей, которые показывали, что все к этому шло. Химавати часто говорила, что не будет жить долго, и после ее смерти мне придется разбирать ее бумаги.

29 декабря она позвонила мне и стала взволнованно рассказывать, что видела, как машина сбила человека. Мы еще поговорили с ней, что вот так идешь себе и вдруг — раз...

Собираясь в Волгоград на семинар для наставников, она сказала, что берет билеты в один конец и, может быть, не вернется. Она несколько раз говорила друзьям, что скоро уйдет. Она безо всякой видимой причины очень торопилась закончить работу над двумя книгами.

1 января мы были в гостях, и Химавати неожиданно засобиралась домой, а я сказала преданным: «Я тоже пойду. А то Химавати собьет машина, потом с ней не поговоришь». Сказала и сама удивилась, и подумала: что за бред. Мы пошли вместе. Потом попрощались. Было как-то неуютно. Я смотрела ей вслед. Дождалась, пока она благополучно перейдет дорогу...

Она до самого последнего момента не могла решить и у всех спрашивала, ехать ли ей на семинар. За несколько часов до смерти, 3 января, она сказала мне: «Что-то я разъездилась... Недавно дважды была в Москве, теперь, непонятно зачем, собралась посреди зимы в Волгоград. Мне кажется, я «разгоняюсь» перед дальней дорогой». И добавила: «Я скоро поеду во Вриндаван. Раньше я сомневалась, нужно ли, а теперь точно знаю, что поеду». В последние дни она подарила преданным много книг. Дарила чуть ли не насильно и говорила, что потом не будет возможности.

Такие примеры можно приводить долго. Но мне хотелось бы вернуться к обстоятельствам ее смерти.

Пятого и шестого января я снова и снова переходила Ленинградский и задавалась вопросом: как можно было не увидеть эту машину? Химавати и матаджи Лила Пурушоттама долго стояли и ждали, пока иссякнет поток автомобилей, они обе смотрели — и обе не увидели. И как их не заметил водитель? Проспект прекрасно освещен, на Химавати яркая белая куртка. Более того, они уже почти перешли дорогу и были у противоположного бордюра. Ситуация в корне отличается от той, когда человек неожиданно «прыгает» под машину с тротуара. Водитель должен был за сотни метров увидеть, как они переходят дорогу. Была возможность и затормозить, и объехать, ведь дорога была пуста, его машина была единственной... Матаджи Лила Пурушоттама рассказывала, что за мгновение до рокового удара ее охватило ощущение безнадежности и непоправимости, а тело и чувства оцепенели, так что она не могла бы ни крикнуть, ни предпринять что-то еще, даже если бы видела автомобиль. Химавати же и вовсе не могла его видеть, поскольку повернулась в противоположную сторону и была к машине почти спиной.

О чем она думала? Даже если она не повторяла мысленно Святое Имя, с уверенностью можно сказать, что она думала о преданном служении, поскольку она вообще никогда ни о чем другом не думала, и в ее жизни не было ничего, кроме преданного служения. Более того, она переживала период творческого взлета, беспокойства ушли, было много планов. А в тот момент она еще и спешила в храм, к Господу Чайтанье, а дальше в Волгоград — на семинар и к Госвами Махараджу, которого приняла своим шикша-гуру. Она не видела машины, не успела ни испугаться, ни удивиться, ни просто отвлечься от своих мыслей. Машина мчалась на очень высокой скорости (водитель, вероятно, прибавил газу, чтобы «проскочить» перекресток на зеленый). Страшный по силе удар должен был мгновенно выбить душу из тела, она не успела ничего почувствовать. Лила Пурушоттама повторяла над телом Святые Имена и мантры из «Шри Ишопанишад»...

Благодаря стараниям многих преданных и, в особенности, благодаря неоценимой помощи Вишнураты прабху ее тело принесли к храму, был и будет проведен благоприятный обряд, за нее молятся.

Еще раз убеждаешься, насколько важно сделать так, чтобы Кришна обратил на тебя внимание и был в тебе заинтересован. Тогда Он Сам устраивает и твою жизнь, и твою смерть. Славная, счастливая смерть, о которой мечтают великие преданные! (Взять хотя бы молитву царя Кулашекхары) Помню, мы с Химавати обсуждали слова Госвами Махараджа о том, что нужно планировать свою смерть, хорошо представлять себе, как хочешь умереть. Химавати сказала: «Я совершенно об этом не думаю. Я знаю, что Кришна обо мне позаботится».

Вчера Химавати пришла к одной преданной во сне. Они очень сердечно поговорили, поблагодарили друг друга. Химавати сказала, что волноваться не нужно — у нее все хорошо.

Химавати, как сказано в знаменитом четверостишии, продолжает жить в звуке: за последние 5 лет ею переведено-отредактировано как минимум 10 книг: Сатсварупы Даса Госвами, Аударьи Дхамы прабху, Бхакти Вигьяны Госвами, Шиварамы Свами (ее шедевр — «На парае хам»). Она остается в памяти и сердце многих преданных. И когда-нибудь мы снова встретимся.

Я пишу это наспех, чтобы переслать в Москву до 9 января. Как видите, ничего не сказала о качествах Химавати. Да и растерялась немного. Она мой близкий друг, в памяти теснятся бесчисленные эпизоды, не знаешь, с чего начать. Наверно, мне нужно немного времени, чтобы улеглись эмоции, попритих эгоизм и высохли крокодильи слезы жалости к себе.

Всем вам, дорогие преданные, я хотела бы выразить глубокую благодарность.А тебе, Химавати, скажу: «Ну что за манеры, друг мой?! Опять ты ушла, не попрощавшись!»

Харе Кришна.

Ваша слуга Амурти деви даси

Дорогие преданные! Примите, пожалуйста, нашу смиренную просьбу. 4 января 2006 года оставила тело Химавати даси, ученица Сатсварупы Даса Госвами. Её сбила машина по дороге в храм на Ленинградском проспекте. 7 января в Смоленске состоятся ее похороны. Пожалуйста, помолитесь за нее!

Она одна из немногих учеников Сатсварупы Махараджа в России. Химавати даси занималась переводами книг своего духовного учителя на русский язык. Это было её основным служением. «Мольба о нектаре Святого Имени», «Медитация на Прабхупаду», «Ванданам», «Из несовершенства родится чистота», «Ишта-гоштхи», «Реформа чтения книг Шрилы Прабхупады», «Этикет вайшнава», «Сто стихов о Шриле Прабхупаде», «Сострадание вайшнавов» — это те книги, над переводом и редакцией которых она работала. Также она редактировала «На парайе хам» Шиварамы Свами, «Законы счастливой жизни» О. Г. Торсунова. Хочется сказать ещё хоть несколько слов о ней. Без нее наш город просто осиротел. Преданные и многие, кто хоть как-то сталкивался с ней по жизни, долго будут оплакивать ее неожиданный уход. Тридцать с небольшим — так мало! И как много могла бы она сделать, обладая такой решимостью и самоотдачей в преданном служении. Не найдете ни одного преданного в нашем городе, которого она бы не согрела своим вниманием и заботой. Как быть настоящим другом каждого можно поучиться на её примере. Ни один твой печальный вздох не оставался без ее внимания. Она обязательно что-нибудь придумывала, как тебе помочь. Она была мудра и рассудительна. И у нее всегда на тебя было время, с какими бы пустяками ты ни приходил. Системы наставничества, развития нама-хатт (бхакти-врикша) были ей очень близки. Она приложила много сил к тому, чтобы как можно сплоченнее и крепче сделать нашу ятру, «не потерять ни одного». А еще она с огромной любовью служила своим домашним Божествам Гаура-Нитай и шила Им потрясающе красивые одежды. Она умела найти себе много служения, и в голове не укладывается, когда только она успевала все это делать!.. Мы все желаем ей счастья и успехов в ее преданном служении духовному учителю, Шриле Прабхупаде, Шри Шри Радхе-Кришне. А нам остается только мечтать и молиться о том, чтобы когда-либо встретиться с этой необычной душой и вместе сделать ещё что-нибудь во славу Шрилы Прабхупады...

Ваши слуги Гаура Нитай дас, Дханалакшми даси

О, брат Говинда

Шел 1992 год, я учился в 10 классе. Однажды летом мы с друзьями встретили в центре города странную процессию. Это были люди в оранжевых простынях и разноцветных сари.

Один из них держал на голове странную конструкцию, завернутую в серебряную ткань, на ней стояли две маленькие фигурки золотистого цвета. Остальные пели Харе Кришна и танцевали. Я сел на лавочку и стал слушать. Друзья начали тянуть меня за рукав и говорить: «Пошли, пошли, ты что? Таким же хочешь стать?»

Через пару месяцев ко мне домой пришел Макс Чернигов. Он был старше меня лет на семь. Жил в соседнем дворе. Я был дома один. Макс сразу приступил к делу. Он рассказал мне основы философии сознания Кришны, о карме, о реинкарнации. Особенно меня поразила история о Бхарате Махарадже, ставшим оленем в следующей жизни. Еще он сказал, что сегодня необычный день, экадаши, и он ничего не ест. При этом он дал мне яблоко, сказав: «Это прасад, духовная пища, надо обязательно съесть!» Перед уходом Макс пригласил меня на лекции по философии сознания Кришны. Максим тогда проповедовал всем знакомым довольно фанатично. Он воевал со своей матерью. Приходил домой, обнаружив мясное в холодильнике, выкидывал все в окно...

Макс стал жить в храме, потом уехал из Иркутска, так как у него была привязанность к интоксикациям. Он служил в разных храмах: в Нижнем Новгороде, Омске, Москве. В основном распространял книги. У него очень хорошо получалось, и я завидовал. Однажды Макс вернулся, и мы вместе распространяли книги на улицах Иркутска. Я тогда жил в храме, и он сказал, что хватит мне дурью маяться, пора книги распространять.

Так прошло несколько лет. Макс получил посвящение от Бхакти Бринги Говинды Махараджа. Его стали звать Говинда Мадхава дас. Казалось, все идет хорошо. Он остался в Иркутске и стал продавать картины. Несколько раз съездил в Святую Дхаму, посетил Вриндаван и прошел Враджа-мандала-парикраму (думаю, это спасет его от всех невзгод).

Потом он стал встречаться со старыми знакомыми. Мы продолжали изредка общаться. По всей видимости, он переживал кризис. Однажды он признался, что чувствует себя, как разорванное облако между духовной жизнью и материальными наслаждениями. Он стал нарушать принципы, но при этом повторял 16 кругов мантры, приезжал в храм на воскресные и, изредка, на утренние программы. Говинда Мадхава рассказал мне, что, когда он был в Святой Дхаме, то прятался от своего Гуру Махараджа, так как боялся его осуждения. Но потом все-таки поговорил с ним, и Говинда Махарадж сказал ему: «Мне ничего не нужно от тебя. Прошу тебя, просто повторяй свои 16 кругов».

Однажды мы с ним договорились, что поедем в храм утром на приветствие Божеств. Это было после Нового года. Я зашел за ним утром, около 6 часов. Позвонил — дверь никто не открыл. Постоял, постучался еще и поехал один. Прошло два дня, и я позвонил ему домой. Мама Говинды Мадхавы сказала, что он попал в больницу. Я срочно поехал к нему Это была наркологическая больница. Оказалось, что он стал употреблять тяжелые наркотики и решил уколоться в тот вечер, когда мы договорились ехать в храм. Он сделал укол в ногу и под действием наркотика не успел развязать жгут, перетягивающий ее. Кровь застоялась, и ткань начала отмирать. Токсины попали в почки, засорив их. Почки отказали. Говинда Мадхава боялся осуждения и попросил меня не говорить преданным ничего. Но я не послушал его, рассказал преданным, попросил их молиться за него. Преданные отнеслись к нему с состраданием, стали молиться, приезжать к нему проведать. Я и мой брат Володя приезжали почти каждый день. Мы сидели, вспоминали былые годы, как начинали, читали книги, повторяли мантру. Прошло несколько дней, но почки так и не заработали...

Мы с братом приехали к нему вечером. Сидели, общались. Вдруг Говинде Мадхаве стало плохо. Он стал глубоко дышать и хрипеть. Прибежали санитары и вытолкали нас из палаты. Я ничего не понял и просто повторял мантру возле двери. В окно я увидел, как ему ввели какой-то препарат, какое-то время он дергался, а затем перестал. Санитары вышли, опустив голову, и сказали, что он скончался. Володя пошел успокаивать Надежду Васильевну — маму Говинды Мадхавы, а я зашел в палату и подошел к койке. Кантхи-малы оказались сорваны санитарами. У меня была чаранамрита от Божеств, я налил немного в рот Говинды Мадхавы и положил листок Туласи. Помолился еще немного. Горе полностью захлестнуло нас и еще усилилось от чувств, исходящих от матери Говинды Мадхавы, Мы просто сидели и плакали втроем. Потом нас попросили уйти. Через несколько дней были похороны. Надежда Васильевна попросила нас похоронить ее сына, как преданного. Это было его желание. Один из старых друзей Говинды Мадхавы работал санитаром в морге. Мы с ним встретились, он позаботился о теле: вымыл его и побрил. Мы поставили знаки тилаки на теле Говинды Мадхавы и одели в вайшнавскую одежду. Потом было прощание в городском ритуальном зале. Пришло много народа: старых знакомых и родственников, также пришла почти вся иркутская ятра. Президент храма сказал очень хорошие слова. Он рассказал о душе и привел стих из «Шри Ишопанишад», где преданный молит Господа, чтобы Он вспомнил все его заслуги перед Ним и принял его. Потом мы спели тихий и непродолжительный киртан. После этого все поехали на кладбище. После похорон были поминки в школе, где работала Надежда Васильевна. Преданные приготовили пир. И все, кто там был, вкушали Кришна-прасад. Также было очень хорошее общение между преданными, родственниками и знакомыми Говинды Мадхавы. Потом люди подходили к нам и благодарили за такие необыкновенные поминки. Все светились, и не было такого горя, как на обычных похоронах. Это была последняя проповедь Говинды Мадхавы. Я слышал, что, когда о смерти Говинды Мадхавы сообщили его духовному учителю, Говинда Махарадж сказал, что тот отправился на райские планеты. Последние мгновения жизни Говинды Мадхавы и слова его Гуру Махараджа заставляют думать о том, что он не закончил свой путь в этом материальном мире. Но все эти материальные трудности и недостатки не могли скрыть истинной сущности Говинды Мадхавы. Несмотря ни на что, он обладал неподдельной искренностью и верой, которые видны были в его попытках оставаться в обществе преданных и выполнять те наставления духовного учителя, которые он мог. А искренность — это то единственное, что видит и ценит в нас Господь, Друг и Спаситель падших. Кришна говорит в Бхагавад-гите: «Йог, не сумевший достичь совершенства, после смерти долгие годы наслаждается жизнью на планетах, где живут благочестивые существа, а затем рождается в семье праведников и знатных людей... Тогда, о потомок Куру, в нем просыпается божественное сознание, которое он развил в предыдущих жизнях, и он снова начинает заниматься йогой, стремясь достичь совершенства». Поэтому тот, кто встал на путь сознания Кришны, не знает поражения.

Бхакта из Иркутска

Билет домой

Дорогой Гурудев! Я должна сообщить, что Ваша ученица, Бхакти-Прия даси (моя мама) оставила тело 10 июля в четыре часа утра, в день проведения Ратха-ятры в городе Санкт-Петербурге в полном сознании Кришны! Последний её молитвенный зов был таков: «Харе Кришна, Харе Кришна, Гопал, Гопал!» Туласи Махарани была совсем рядом и обнимала её тело Своей юбочкой. Мама смотрела широко распахнутыми глазами на Туласи. Взгляд был очень спокойный и умиротворённый. Она держала в руках чётки, и Бхагавад-гита лежала у неё на груди! И Вы пели ей киртан из магнитофона.

Гурудев, я постараюсь описать подробнее, какое у неё было сознание перед оставлением тела. Она приняла инициацию у Вас в феврале 2001 года, ей было тогда 79 лет. Она приняла процесс бхакти-йоги ещё раньше, вместе со мной, в 1992 году. Сразу же повесила изображение Кришны выше иконы Иисуса Христа, надела кантхи-малы из Туласи, всё время пела Святое Имя и очень полюбила прасад!!!

После ухода её мужа (моего отца) в 2000 году она переехала жить ко мне и начала воспевать 16 кругов мантры на чётках. Она воспевала без перерыва на чётках маха-мантру примерно пять лет до момента оставления тела. За последний год она полностью погрузилась в Святые Имена — воспевала и днём, и ночью!!! Она очень мало спала, несмотря на то, что становилась всё немощнее и слабее с каждым днём. Она умерла не от болезней, а от старости — тело себя израсходовало полностью. Бхакти-Прия даси оставила тело за месяц до своего дня рождения (84 года)!

Гурудев, в одном из писем нам, своим ученикам, Вы писали: «Связь — в звуковой вибрации! Достаньте плеер. Не снимайте наушники день и ночь. Мы хотим быть ближе к духовному учителю. Мы хотим получать больше наставлений. Они уже есть. Я не это тело. Я хочу поделиться со своими учениками через звуковую вибрацию. Через звук мы становимся обусловленными. Через звук мы достигнем освобождения!»

У Бхакти-Прии в комнате стоял DVD-плеер, и она слушала Ваши киртаны на дисках 24 часа в сутки. Я очень внимательно следила за тем, чтобы киртаны Ваши звучали у неё в комнате и днём, и ночью. Она даже джапу читала под звук Вашего киртана: Вы пели киртан, а я играла на караталах и подпевала Вам.

Бхакти-Прия даси приняла Вас, ни разу не видев, и она никогда не общалась с Вами лично!!! Приняла Вас заочно! Впервые она увидела Вас на видеокассете, где Вы проводили харинаму в Санкт-Петербурге в 1993 году. Вы ей очень понравились, и она полюбила Ваши киртаны. Бхакти-Прия даси стабильно читала и перечитывала Ваши «Дневники странствующего проповедника», восхищаясь Вашей проповедью. Она прославляла Вас всем и с нетерпением ждала каждой новой главы Вашего дневника.

Покидать квартиру Бхакти-Прия даси уже не могла, когда Вы дали ей посвящение в Святое Имя. Инициация на публичной программе в присутствии многочисленных преданных! Вы начитали ей чётки и, отдавая их мне, сказали: «Эта матаджи Варвара (таково было её мирское имя) развила со мной отношения, даже ни разу не видя меня! Она мне гораздо ближе, чем те из вас, кто часто находятся рядом со мной. Процесс внутренний, а не внешний. Я не это тело, связь в звуке. Пожалуйста, дорогие преданные, дайте матаджи Бхакти-Прие даси свои благословения: вернуться назад, домой, к Кришне».

После инициации она стала очень серьёзна. Несколько раз прочитала книгу о Прабхупаде, «Шри Ишопанишад», «Науку самоосознания», а любимой книгой у неё стал «Нектар преданности». Последнее время она читала только её. Прочитала восемь раз. Читала книги она с лупой. У неё было неплохое зрение и слух до самого последнего момента пребывания в этом теле. Бхакти-Прия даси очень любила слушать диск об играх Кришны «Пастушок из Гокулы». Все эти пять лет у нас были отношения духовных сестёр — Ваших учениц, а не отношения мамы и дочери. Мы называли друг друга только духовными именами.

У Бхакти-Прии даси была огромная любовь к преданным. Она говорила: «Когда к нам приходят преданные, в доме большой праздник, необыкновенная энергия радости и любви». У нас часто бывали преданные в доме (провожу постоянно маленькие нама-хатты). Прошлым летом харинамы выходили от нас и возвращались к нам (4 месяца подряд!!!). Поэтому она была постоянно в общении с преданными, и они очень любили её.

Что удивительно, так это что Бхакти-Прия даси сама нашла способ служить преданным. Каждый день она воспевала круг джапы за преданных и просила Кришну дать этот круг тому преданному, у кого сейчас трудности с джапой. Она постоянно воспевала круги за преданных, которые её просили об этом. Бхакти-Прия даси постоянно молилась за преданных, за меня, за родственников, за всех живых существ.

Последний год она перестала ходить, ноги стали совсем слабые. Но она продолжала воспевать Святое Имя сидя (даже спала с чётками в руках). Она была очень погружена в воспевание Святых Имён!!! Невзирая на немощь тела, она до самого конца пребывания в этом теле служила преданным и Святому Имени. У Бхакти-Прии даси по всей её жизни было очень много черт хорошей преданной. Она всех любила, и её все любили, у неё не было врагов, она всегда была очень искренней и благодарной. Она всегда благодарила меня и других за каждую мелочь, сделанную для неё. За две недели до ухода Бхакти-Прия даси перестала есть и только немного пила святую воду (из Ганги, Ямуны и Радха-кунды). Только две недели она не могла читать 16 кругов (очень ослабла). Она держала чётки, слушала Ваш киртан и просила постоянно жечь благовония, предложенные Божествам. Бхакти-Прия даси говорила, что запах благовоний напоминает ей о Вриндаване.

Все эти две недели наш дом был полон преданных, была большая поддержка преданных всей ятры. Почти вся санкт-петербургская ятра участвовала в её уходе. Каждый что-нибудь сделал для неё. Пели постоянно киртан для неё, некоторые преданные приходили и воспевали 16 кругов джапы, отдавая их ей (так как она могла только держать чётки и слушать Святое Имя). На двух воскресных программах посвящали киртаны Бхакти-Прии даси, чтобы ей было легче уйти. В Сочи преданные посвятили одну харинаму ей. Даништха даси и Рамай Пандит дас, которые сейчас живут во Вриндаване, молились за неё в Кришна-Баларама Мандире.

Гурудев, мне очень помогали служить Бхакти-Прие даси в последний момент мои духовные братья и сёстры (Джива-раджа дас, Враджанатх дас, Вайшнав Тхакур дас, Вайрагья дас, Расарани даси и др.). Через них я ощущала Вашу поддержку и милость, Гурудев. Эти две недели я практически не отходила от мамы, но у меня всегда была еда. Холодильник был всегда полон фруктами и соками. Такова была поддержка и милость Господа через Его преданных!!!

Всё это время Бхакти-Прия даси была в молитвенном состоянии: «Кришна, пусти меня во Вриндаван!!! Радха, Вринда-деви, Гопал, освободите меня от материального мира!!! Индрадьюмна Махарадж, помогите мне!!! Прабхупада, дай мне, пожалуйста, билет домой, к Богу, к Кришне!!!»

Я смотрела на её лицо после ухода. Оно было спокойное, умиротворённое, сияло и было даже красивое. Через день была кремация её тела. Во время прощания в крематории было тоже много преданных и пелся киртан, говорили прощальные слова о её служении, о могуществе Прабхупады и духовного учителя!!!

Я искренне благодарна Вам и всем преданным за проявленную к Бхакти-Прии даси милость!!! Я благодарна за тот урок и пример, который получила, служа Бхакти-Прие даси.

Дорогой Гурудев, спасибо Вам огромное за Вашу поддержку, за Ваши наставления, за Ваши благословения, за ту милость, которую Вы проливали и проливаете на меня и Бхакти-Прию даси!!! Говорится, что невозможно отплатить долг духовному учителю!!!

Ваша вечная должница, Ваша ученица Манджари-Прия даси

(Санкт-Петербург)

Молитвы Вринде-деви

Гуру Махарадж! Я должна сообщить Вам, что Ваша ученица Васундара Шьям деви даси (моя мама) оставила тело в день ухода Рамануджачарьи, 18-го февраля, вечером, в полном сознании, повторяя Святое Имя на чётках, глядя на Туласи, с листочком Туласи во рту и очень спокойно.

Я постараюсь описать поподробнее, как это произошло и какое у неё было сознание во время болезни и перед смертью.

Выйдя в ноябре из больницы, мама два месяца ещё могла ходить и даже иногда приходила в храм. 30-го января Кришна устроил проверку — ей показалось, что она оставляет тело. Это был последний день, когда она могла встать утром с кровати. Она громко повторяла мантру Харе Кришна на чётках без перерыва почти 2,5 часа. Она попросила позвать преданных, чтобы они пели киртан. Хотя мы пригласили всего 4 человека, пришло так много людей, что её комната не могла вместить такое количество народа. Пока преданные пели, она молилась Кришне о том, чтобы Он пришёл за ней. Она просила прощения у всех преданных за осознанные и неосознанные оскорбления в их адрес, преданные делали то же самое. Полдня они пели, но в этот день Васундари не оставила тело. Она была очень разочарована в том, что Кришна всё ещё не забирает её, плакала и молилась. Днём у неё состоялся даршан с Вами по телефону (Вы были в Москве), после которого она очень сильно вдохновилась.

Она почувствовала сильную поддержку от Вас. Она была очень счастлива и всем рассказывала о том, какой заботливый и милостивый у неё Гуру.

На следующий день Шурасена Говинда прабху ещё привез гирлянду и письмо от Вас, которое вдохновило не только её, но и всех преданных. Преданные перечитывали это письмо по нескольку раз. Особенно всех потрясла фраза: «В духовном мире время и пространство не имеют значения. Поэтому, когда мы с Кришной, мы вместе».

Её болезнь послужила уроком не только ей одной, но и всем остальным преданным. Часто мама говорила, что её болезнь — это милость Кришны, так как если бы не эта болезнь, то она не смогла бы понять многих вещей. Наказание за грехи в виде болезни обернулось благом для неё. Кришна перед смертью дал ей такую болезнь, которая очистила её, заставила полностью предаться лотосным стопам Господа. Теперь, когда она не могла заниматься служением в храме, она погрузилась во внутреннюю духовную практику. В течение последних трёх недель, когда мама была прикована к постели, она была погружена в молитвы Господу Кришне, Шримати Радхарани и Туласи-деви.

Последние несколько лет её служением в храме было поклонение Божествам и забота о Туласи. У нас в храме есть комната-садик Туласи. Поэтому у неё была особая привязанность к Туласи-деви. Выйдя из больницы, на протяжении двух месяцев мама повторяла помногу кругов маха-мантры в день, но постепенно силы её покидали, и она уже не могла даже круг в день прочитать вслух. Тогда наш старший пуджари предложил включить запись джапы Шрилы Прабхупады, чтобы Васундара Шьям в уме повторяла джапу за Шрилой Прабхупадой. Так джапа Шрилы Прабхупады звучала у нас круглосуточно, даже ночью, потому что она и ночью повторяла, иногда вслух, а когда не было сил, то в уме.

Последние три недели мама почти не спала. Она или читала джапу, или молилась о том, чтобы Гопал (так она к Кришне обращалась) забрал её во Вриндаван, где она будет вечно служить Ему там. Это была её медитация. Ни на какие другие разговоры её невозможно было отвлечь, она даже на мои вопросы о её самочувствии не отвечала.

Во время её болезни наша квартира превратилась в храм, атмосфера была очень духовной. К нам приходили преданные, пели киртаны, читали ей «Вену-гиту» и другие книги об играх Кришны или просто читали джапу. Уходили они очень вдохновлённые от общения с Васундарой Шьям, их поражал дух её преданности Гуру и Кришне, её целеустремлённость. Если приходили её сёстры и братья в Боге, то она прославляла Вас, Гуру Махарадж, и говорила, что нужно самозабвенно служить такому духовному учителю. Мама чувствовала себя бесполезной, так как не могла совершать служение. Для неё было невыносимо вот так просто лежать и ничего не делать, поэтому она постоянно молилась Гопалу, чтобы Он дал ей другое тело, чтобы она могла заниматься служением. Мама молилась о том, чтобы Господь забрал её во Вриндаван, именно туда. В последнее время она прослушала очень много лекций об играх Кришны во Вриндаване, поэтому у неё появилось сильное желание стать хоть травинкой во Вриндаване.

Каждое утро, просыпаясь, она обнаруживала, что она до сих пор в этом теле, и у неё начиналась депрессия: «Ну почему Гопал не идёт за мной?»

Плача, она просила Кришну поскорее прийти за ней. Однажды я спросила у неё: «Мама, ты так хочешь уйти туда, неужели тебе не хочется побыть с нами ещё немного? Тебе не жалко нас оставлять?» Она ответила: «А чего мне за вас цепляться?» Ей этот вопрос показался глупым, а другой матаджи она сказала, что вообще не хочет думать о родственниках. И хотя она была моей мамой, в последнее время я не ощущала себя её ребёнком, так как у неё уже не было тонкой привязанности ко мне, всё её сознание было поглощено Вриндаваном. Днём и ночью она бредила Вриндаваном, иногда сквозь сон молилась Гопалу и Радхарани. Иногда ночью, когда она засыпала, я забирала чётки из её рук, но потом замечала, что она во сне делает пальцами движения, как будто перебирает чётки. Иногда она сквозь сон стонала: «Харе Кришна».

Последние две с половиной недели мама ничего не ела, только пила воду и чуть-чуть соки. Она почти ничего не видела, не знала, кто рядом находится, зато видела изображение Гопала, которое висело рядом с ней на стене. Приступы боли были, но помогали обычные анальгетики, нам ни разу не пришлось ставить ей наркотические обезболивающие. В основном её тошнило, и внутри всё горело, как от огня.

Однажды ночью она попросила попить воды. Я ей дала. Она снова и снова просила пить. Я сказала: «Мама, ты так много воды пьёшь!» На моё удивление она ответила: «Да, я скоро почти всю воду из Ямуны выпью». Я ничего спрашивать не стала, так как от бессонных ночей плохо соображала. А утром она проснулась и спросила: «Где я?» Я сказала: «Дома, в своей комнате». Она очень удивилась и спросила: «А разве я не во Вриндаване?» Я сказала, что нет. Тогда она спросила: «А кто так красиво пел, и кто так громко джапу читал?» Я сказала, что была ночь, никто не пел, а джапу читал Шрила Прабхупада и то тихонько. Она стала рассказывать, что она слышала такой красивый киртан, и ей было так хорошо, а потом кто-то громко рядом с ней читал джапу, но это не был голос Шрилы Прабхупады. Потом она спросила, почему у неё всё болит, она что, упала, что ли? Я ответила: «Нет, мама, ты не падала, у тебя же рак, ты забыла, что ли?» «У меня рак?» — удивленно спросила она. Часто она забывала о своей болезни. Она могла многие вещи забывать, но о том, что ей во Вриндаван надо, это она не забывала. Один преданный предложил ей пройти у него лечение, которое продлило бы её жизнь ещё лет на семь. Мама сказала: «Ещё семь лет жить в материальном мире?! А потом снова так же умирать? Ну, уж нет! Я не хочу вылечиваться!» Снова и снова она погружалась в молитвы, прославляющие Радху и Кришну, прося Их забрать её во Вриндаван. С каждым разом её молитвы были всё отчаяннее и отчаяннее. Она плакала, жалуясь, что Гопал не слышит её и не приходит за ней. Хотя было понятно, что у неё ничего и не болело, всё равно, она не успокаивалась и звала Кришну, ни на кого не обращая внимания, хотя она уже и так не видела никого.

Все преданные удивляются тому, что хотя мама и болела раком, страданий от самой болезни было не так много. Обезболивающие ставили не очень часто. Иногда я делала ей снотворные уколы, но она боролась со сном, потому что боялась во сне забыть Кришну. Мы наблюдали за переменами её сознания, оно менялось, очищалось с каждым днём. Даже моя сестра-непреданная, приехав к нам, сказала, что наша мама не от мира сего, она уже не та, какой мы её знали раньше. Перед тем, как лечь в больницу, мама мне сказала, что ей очень страшно умирать, что она ещё не готова. Но Кришна дал ей время подготовиться, и потом она уже ни минуты не хотела оставаться здесь, в материальном мире. Она говорила, что не хочет рождаться на Западе, уж лучше в бедной хижине, но во Вриндаване, где постоянно поют о Кришне.

Старшие преданные нашей ятры говорили, что тот путь, который человеку нужно пройти за много лет духовной практики, она прошла за три месяца. Конечно, ей в этом помогла её почти пятнадцатилетняя практика в преданном служении. Васундара Шьям ни одного дня за эти годы не сидела «сложа руки», она занималась служением в храме целыми днями, даже когда плохо себя чувствовала. Я ругала её за это, называя трудоголиком; её невозможно было заставить пойти в больницу, поэтому болезнь зашла так далеко, что не подлежала лечению.

За последние двое суток она поспала всего три часа. 18-го, как обычно, с утра к ней стали приходить преданные, читали рядом с ней джапу, а я после ночного дежурства возле нее спала. Вечером пришли прабху и пели киртан, потом читали джапу и молились за Васундару Шьям. Один преданный сказал Васундари, чтобы она молилась Господу Нитьянанде Прабху, чтобы Он её забрал в день Его явления. Он ушёл в 8 вечера, а Васундара стала молиться Нитьянанде. Потом она стала молиться Гуру Махараджу, Шриле Прабхупаде, потом снова Нитьянанде. Я смотрю: силы у неё иссякают, она вдыхала, а на выдохе произносила имя Кришны. Она произносила разные имена: Кана, Гопал, Говинда, Кришна, Вараха.

Потом она очень долго молилась Туласи-деви: «Только по твоей милости можно войти в рощи Вриндавана. Дорогая Туласи-деви, позволь мне вечно заниматься преданным служением. Я буду делать гирлянды для Кришны, я буду делать всё, что ты прикажешь». Вот в таком духе она молилась.

Мы с мужем сидели рядом, читали джапу и удивлялись, как у неё ещё сил хватает что-то говорить, ведь она почти задыхается. Дыхание становилось всё чаще и тяжелее, и её речь становилась невнятной. Тут она еле прошептала: «Я умираю». Я переспросила: «Мама, ты тело оставляешь?» Она кивнула. Тогда я взяла предложенный лист Туласи со стоп Божеств и положила ей в рот, посыпала на голову пыль Вриндавана, побрызгала и налила в рот воду из Радха-кунды. Тилака на лбу уже была. Она продолжала тяжело дышать. Её губы сжались, она пыталась чего-то сказать, но у неё не получалось. Я сказала ей, чтобы она помнила о Кришне.

Мы с мужем стали громко произносить мантру Харе Кришна в один голос, я — в одно ухо, он — в другое. Я обратила внимание на её правую руку: хотя в руке не было чёток, она перебирала пальцами, как будто они у неё были. Пальцы у неё были онемевшие, и она не чувствовала, есть ли чётки в руках. Я дала ей в руку чётки. Так она повторяла мантру вместе с нами в уме, перебирая чётки.

Минут через 15 — 20 ей стало ещё тяжелее дышать. Я её спросила: «Ты во Вриндаван хочешь?» Она кивнула головой. Я сказала: «Тогда думай о Кришне! Помни о Нём!» Она ещё раз кивнула, дав понять, что она это и делает. Мы громко повторяли мантру ей в уши. Тут она повернула голову влево, где рядом с ней стояло деревце Туласи, открыла широко глаза и стала смотреть на Туласи спокойным взглядом. В её глазах не было ни тени страха или беспокойства. Может быть, она молилась ей. Так она смотрела неотрывно на неё какое-то время и покинула тело. Голова откинулась назад, зрачки расширились и глаза закрылись. Пульса не было, но ещё были затухающие вздохи. Было 10 часов вечера. Мы ещё какое-то время повторяли Харе Кришна. Я смотрела на её лицо.

Оно было такое молодое, такое красивое, я даже при жизни никогда не видела её такой красивой! Ни одна мышца лица не была напряжена или перекошена. На лице было полное спокойствие и умиротворение.

Потом мы с телом сделали всё, как Вы сказали. Кремировать нам её удалось только через два дня (21-го февраля, в день явления Нитьянанды), так как были выходные, и похоронное бюро не работало. Прах мы передали преданным, которые поедут в начале марта в Маяпур.

Я постаралась, как могла, выполнить свой долг перед матерью. Во время её болезни у меня была депрессия, я часто плакала, не вынося вида ее страданий. Я думала, что же со мной будет, когда она оставит тело, наверное, я сойду с ума от горя. Но произошло обратное, я даже сама себе удивляюсь. Как только она оставила тело, внутри у меня воцарились спокойствие и даже какая-то тихая радость за неё. Я чувствую, что там ей будет гораздо лучше, чем здесь. У всех преданных тоже было такое чувство.

Амидви деви даси

Вибирайте привязанности!

Жил в Минске преданный, пожилой уже, бхакта Геннадий. Часто приходил в храм на программы, всему следовал, повторял стабильно 16 кругов, помогал оформлять картины с изображением Кришны для украшения храма.

И вот обнаружили у него рак. Он пытался лечиться, но безуспешно. И тогда Геннадий начал готовиться к уходу. Все преданные общины стали приходить к нему домой, вдохновлять, поддерживать. Написали письмо Ниранджане Махараджу, так как Геннадий был кандидатом в его ученики и хотел получить последние наставления.

Ниранджана Махарадж написал тогда из Индии хорошее письмо, где процитировал бхаджан о птице, олицетворяющей ум, объяснил, что очень важно успеть в этой жизни привязаться к Святому Имени, потому что нет другого прибежища, и повторять Его всегда. Ведь когда огонь будет сжигать тело, язык уже ничего не сможет произнести и будет бесполезен. Также Гурудев принял его в ученики, назвал Гауранга дас и передал начитанные чётки.

Гауранга уже ничего не ел и даже пить не мог, всё выходило назад. Только несколько капель чаранамриты принимал. Он лежал дома и пытался сосредоточиться на Кришне.

Мы пришли навестить его. Он уже почти не поднимался с постели. Мы разговорились, и он сказал: «Непросто думать о Кришне». Он раньше любил разгадывать кроссворды всякие. И когда он стал молиться Кришне, чтобы сосредоточиться на Нём и хотя бы в уме представить Его образ, то никак не мог это сделать. Кришна, как он сказал, четыре дня ему показывал кроссворды. Они одни мелькали у него перед глазами, а он молился, что было сил, уже в полном отчаянье. Он сказал: «Так Кришна показал мне эту безобидную, вроде, привязанность». Потом, после неимоверных внутренних усилий и молитв, через 4 дня, кроссворды исчезли из сознания, и он смог уже думать о Кришне. Господь смилостивился.

Гауранга прабху просил преданных рассказать об этом на лекциях, чтобы все смогли стать серьезнее и никогда не отвлекаться от Кришны.

Просил сказать всем: «Пожалуйста, постарайтесь преодолеть все свои привязанности, потому что в момент смерти они будут серьезным препятствием на пути к Богу».

Он оставил тело спокойно, рано утром, в экадаши. За день до этого ему передали чётки от Гуру. Вокруг него была духовная обстановка: книги, изображения, маха-мантра звучала. Тело его кремировали и пепел отвезли в Святую Дхаму. В храме был пир по случаю его ухода.

Преданные всячески помогали родным Гауранги прабху.

Врикодар дас (Минск)

Глаза души

Мой муж тяжело заболел. Чтобы он быстрее выздоровел, я поила его чаранамритой, водой из святых мест, кормила маха-прасадом от Божеств из нашего храма, готовила прасад дома, добавляя маха-прасад из святых мест.

Я старалась ухаживать за своим мужем с позиций религии, чтобы Кришна продлил ему жизнь. Здоровье восстанавливалось, все шло на поправку. Он стал ходить по квартире, иногда ездил на работу. Ничего не предвещало смерти.

И вдруг 15 ноября 2005 года, в 17 часов, открылось кровотечение. Сначала отошла кровь, 200 граммов, но через час, в 18.00, пошла кровь через рот. Я поняла, что надо что-то делать. Спросила мужа, будет ли он повторять Харе Кришна мантру. Он попросил, чтобы я читала мантру, а он за мной стал повторять. Я была удивлена, что он сел, повернулся на восток и стал повторять Харе Кришна с выражением, громко, с улыбкой на лице, как будто бы приветствие. Потом он повторял мантру с умилением. При этом мне показалось, что он, читая маха-мантру, с кем-то разговаривает, покачивая головой... И вдруг я увидела его глаза — они были полны слез и из серых превратились в темные. Они искрились и сияли. Такого я еще никогда не видела. Так продолжалось 10-15 минут, а потом он упал на подушку и перестал читать вслух, но на мое повторение мантры, он кивал головой еще несколько минут, пока не остановилось сердце...

Матаджи из Красноярска

Смерть отца-ученого

Уходить из жизни отец не собирался. У него было отменное физическое здоровье, и он хотел долго жить. Но воспаление легких быстро прогрессировало, и он «сгорел» за какую-то пару недель. Было мучительно наблюдать за угасанием организма. Хорошо зная, что на протяжении жизни он особо не болел и не страдал физически, было очень тяжело видеть его беспомощность и страдания.

Это послужило мне толчком к тому, чтобы действовать и находить какие-то пути к тому, чтобы облегчить ему душу, а также смягчить страдания тела... Мой отец (Мулдагалиев Х. Х.) был ученым физхимиком, как и его отец (Мулдагалиев Х. Д.). Всю свою жизнь он посвятил науке. За несколько лет до смерти отец блестяще защитил докторскую диссертацию, связанную с расчетом колебательных спектров аминов, стал ведущим научным сотрудником института, сделал весомый вклад и химические науки. Хотя большую часть своей жизни он был атеистом, но мои старания, видимо, не прошли даром. В последние десять лет он более лояльно стал относиться к идее Бога и даже сознался, что «видимо, какие-то Высшие Силы (Высший Разум) существуют»...

Сейчас, по прошествии некоторого времени, я отчетливо вижу, что он был настоящий ученый. Он никогда не давил на меня. Не принуждал заниматься именно наукой, хотя, видимо, и переживал, что я все же не пошел но его стопам. Характер у него был очень спокойный и уравновешенный. Он был отличный семьянин и отец. Еще его отличала большая скромность, честность, терпение и, я бы даже сказал, смирение. Я очень благодарен отцу за то, что он давал мне всегда выбор и довольно лояльно и спокойно относился к моему увлечению сознанием Кришны. Иногда он спонтанно повторял отрывочно «Харе Рама», «Прабхупада». Было заметно, что ему нравилось произношение слов, но он не признавался. Просто произносил, причем почему-то громко и очень отчетливо. Это были лишь отдельные слова или фразы, но, видимо, Святое Имя каким-то образом действовало.

Где-то за полтора месяца был поразительно яркий и запоминающийся сон. Я стоял на небольшом участке суши, омываемом двумя океанами. На берегу был туннель, у одного конца которого стояла очередь — люди, похожие на туристов. Один за другим, они подходили к нему, ныряли в него и должны были проплыть по этому туннелю, где была мутная вода вперемежку с песком, а выплывали они на другом конце туннеля, причем расстояние было довольно внушительное. Я понимал, что мне тоже надо пройти через этот туннель, но не решался — как же я смогу проплыть такое расстояние без воздуха? «Нет, это невозможно!» — сказал я себе и отступил, не решаясь на такой заплыв. Мне пришлось вернуться на то место, откуда я пришел, а потом бродить по каким-то комнатам, которые были пусты. Там не было жизни. Я бродил, ходил, что-то искал, но не находил. Стояла мертвая тишина — ни души вокруг. И была одна мысль: все же мне придется когда-то пройти через этот чертов туннель.

Затем был еще один удивительный сон. Мы с отцом приехали на автобусе в какую-то глухомань, в горы, к тому же. Хорошо отдохнули, побродили по природе. И вот автобус уезжает. Других уже не будет. Отец тоже там. А я опаздываю (потерял ощущение времени, пока лазил по скалам). Я сижу на уступе скалы и меня охватывает страх. Что же я теперь буду делать. Я думаю: «Буду сидеть тут, на скале, и никуда не пойду». Но происходит землетрясение. Меня какая-то сила пытается сбросить со скалы. Я из последних сил пытаюсь удержаться на ней (не хочу признавать, что «наверху» насчет отца все решено, упрямлюсь — такова расшифровка). Но скала как будто ожила и вовсю меня трясет, пытается сбросить. И тут я просыпаюсь. Это был второй знак. Обратите внимание — и в первом сне, и во втором толпа людей (души), которые по очереди и вместе покидают этот бренный мир. Просто в первом сне была вода, а во втором — отъезжающий автобус. Я и должен был опоздать, так как этот автобус был для тех, кто уходит из этого мира, но не понимал этого.

Когда болезнь отца стала прогрессировать, особые знаки стали сыпаться, как горох. Это было похоже на видения. Я никогда в жизни раньше подобного не видел. Было такое ощущение, что кто-то насильно пытается вставлять в мой ум картинки. И все они были зловещие, с намеком на смерть. Но вы ведь понимаете, что такое ум сына, который переживает за отца! Я не хотел верить в это. Я сам себя уговаривал: «Нет! Это все плоды моего воспаленного ума! Это мне показалось! Это все просто плохие мысли!» Но, как я ни отгонял их от себя, они очень настойчиво и упрямо лезли в голову и несли одно сообщение «СМЕРТЬ ИДЕТ!» Это было невыносимо. В те дни я был настроен очень решительно. Я творил себе: «Сделаю все, что угодно. Буду вымаливать ему жизнь. Буду поститься, сколько угодно. Делать все, лишь бы спасти отцу жизнь». Мне была невыносима мысль, что я должен смириться. И сейчас я отчетливо чувствую, что наверху дали мне время. Наверху ждали, когда, наконец, я пойму, что все уже решено. Как только я все понял и смирился, процесс пошел стремительно быстро, и отец «ушел» за какие-то два дня. Это было просто удивительно... В какой-то момент я осознал, что мое горячее желание, чтобы отец жил дальше, хорошо, но недостаточно. Еще есть желание самого отца, есть воля Кришны, в конце концов. И я умерил свое рвение в молитвах, хотя каждый день истово молился, чтобы он выздоровел.

Итак, я осознал, что дни отца сочтены. И тут мне стало страшно. Тело телом. А что будет с душой. Все ли я сделал как сын, чтобы очистить его душу. Я стал метаться. Пришло четкое понимание, что времени остается крайне мало. Болезнь очень быстро прогрессировала. Я понимал, что мне нужно срочно что-то делать. И тут помогли преданные. Они дали мне чаранамриту и маха-прасад. В больнице я попросил медсестёр дать это отцу. Первое дали, а второе — то ли забыли, то ли отнеслись к этому с пренебрежением. (Хочу отметить для тех, кому это еще предстоит проходить. Обязательно контролируйте — выполняют ли ваши просьбы медперсонал или родные. Это очень важно!) На следующий раз я узнал, что маха-прасад ему не дали. Моему негодованию не было предела! Я сам ему дал маха-прасад, и на сердце стало легче. Я делал отцу массаж, постоянно держал за руку и читал на ухо маха-мантру. Он находился в полубессознательном состоянии. На следующий день я понял, что нужно, чтобы он слушал мантру. В больнице было сложно оставить магнитофон. Медперсонал разный. Они бы просто выключили его через 15 минут. Утром, читая мантру, я решил купить плеер, записать на него джапу Прабхупады и дать отцу слушать. Покупка плеера обернулась сплошной мистикой, но, в конце концов, плеер я приобрел и преданные сделали мне запись Харе Кришна мантры. Отец полчаса прослушал джапу Шрилы Прабхупады, и стали заметны изменения. Он стал спокойнее. Если наушники убирали, когда надо было постель перестелить или повезти его на рентген, то он опять становился беспокойным. Мантра явно его успокаивала. Еще я одел отцу кантхи-малу и понял, что сделано то, что должно было быть сделано. Врачи отнеслись к нам с большим пониманием и разрешили оставить плеер в режиме воспроизведения постоянно. Я объяснил так, что отец слушает молитвы... Утром нам сообщили, что отец умер в 9.10 утра. Это был ясный, солнечный день. Первый день весны — 1 марта. Мы опоздали буквально на полчаса. Вся родня (женщины) начали плакать. Я, как мог, их успокаивал. А про себя подумал, что это к лучшему. Он недолго мучился. Если бы женщины присутствовали при его уходе, им было бы очень тяжело психологически. Кришна все устроил так, как было нужно. Главное — он слушал до конца мантру. Чего еще я мог желать? У меня не было слез. Я радовался за него... За несколько дней до смерти у него выражение лица было страдальческим — больно было смотреть. Но потом, когда все закончилось, то я посмотрел на него и поразился. Выражение лица было каким-то благостным и просветленным. И тени страданий не было на лице. Я уверен, джапа Прабхупады оказала свое могущественное влияние. Казалось бы, какие-то полутора суток слушания мантры, а вот такой результат!!! Тем более, что слушал он ее, находясь в бессознательном состоянии. Преданные помогли мне и дали маха-прасадные листья Туласи из вриндаванского храма. Я их вложил в рот уже покойному отцу (думаю и надеюсь, что Кришна простит меня за эту нерасторопность). Перед похоронами я зашел в комнату, где было тело отца, зажег благовония и читал вслух вторую главу Бхагавад-гиты. Мама тоже не сидела сложа руки. Номинально отец был мусульманином. Все нужные молитвы по Исламу также читались для него соответствующими духовниками. Сестра по моей просьбе съездила в церковь и поставила свечи за отца. Возможно, это звучит странно, но мы старались сделать для него как можно больше в духовном плане. Пусть, может, это было не совсем верно, но мы были очень искренни и приложили немало усилий. Очень много сделала для отца моя мама, его жена. Без ее влияния, энергии и любви не было бы лучшей больницы, такого медухода и многого другого. Хочу отметить, что в таких ситуациях важна сплоченность семьи, общая забота и любовь.

Через неделю после ухода отца мы устроили пир в его честь. Фотографию папы поместили у алтаря. Преданные молились за него. После пира было ощущение некой благодати. А буквально на следующий день мне приснился сон, где я пообщался с отцом. Это было здорово. Сон был очень живой, яркий, и были ощущения, как наяву. Он приехал из дальней страны. Я его встретил. На вид он был очень здоровый, свежий. Полон сил! Улыбающийся такой и радостный. Мы с ним обнялись и поцеловались. Это было нечто потрясающее. Я был очень воодушевлен, когда проснулся. Были такие мысли... все, в чем я сомневался (такое было со мной впервые), но делал из веры, оказывается РАБОТАЕТ!!!

Нам сказали, чтобы мы отцу предлагали маха-прасад 40 дней после ухода. Чего скрывать, бывало, день — два пропустим. И что происходило? Он приходил во снах то ко мне, то к сестре и просил кушать. Это было нечто! Общение продолжалось после его ухода. Мама меня еще больше поразила, когда рассказала, что чувствовала его присутствие в доме... Мои реализации по поводу смерти отца:

1. Бросай вызовы, не бросай (хоть забросайся) Судьбе, но через этот опыт оказания помощи близкому человеку, который умирает, приходится проходить. Кто-то проходит раньше, кто-то позже. Но фактически почти все через него проходят.

2. Этот опыт очень болезненный в плане эмоций. Но нужно не концентрироваться на себе, а помогать тем, кто эмоционально слабее. В моем случае это были все женщины вокруг меня — его сестры, моя мама, сестра, бабушка (мать отца, пережившая сына).

3. Необходимо быстро брать ответственность за жизнь, духовное будущее своего близкого человека в свои руки. Это непросто...

4. Крайне необходимо поднять свой духовный уровень в сжатые сроки, чтобы суметь оказать необходимую духовную поддержку умирающему (молитвы, посты, общение с преданными) и набраться той решимости в духовном плане, которой нет у мирского человека. Последний сразу впадает в сильнейший эмоциональный стресс в такой ситуации, так как не готов к таким событиям.

5. Очень важно знание и общение на тему «душа», «Бог», «очищение души» в такой сложный период. Это помогает понять, что со смертью тела жизнь души не прекращается. Важно не поддаваться общему депрессивному настрою окружающих родственников, а, наоборот, быть им опорой и быть духовно сильным.

6. Делать все для умирающего искренне, с любовью и заботой (начиная с массажа и медпомощи, до чтения молитв и маха-мантры).

7. Не беспокоиться о финансах (сконцентрироваться на более важном!), хоть расходы и повышаются резко. В нашем случае не знаю, как, но все нужные суммы приходили, и проблем с финансами в конечном итоге не было. Важно просто научиться доверять Богу, и нужное Он дает. Поверьте, это так.

8. Раздавать милостыню, вещи умершего. Мистика, но буквально сразу после его смерти были такие странные ситуации. Каким-то образом появлялись люди в самых неожиданных местах, и даже сами подходили с просьбой. Но это не были обычные нищие. Было ощущение, что с ними надо чем-то поделиться. Вообще, это трудно описать. Это надо испытать.

9. Очень тяжело смотреть, брать в руки личные вещи умершего близкого человека. Возможно, это моя ошибка. Возможно, мне надо было это отложить на несколько дней. Но мой опыт такой — это было очень тяжело психологически. Лучше сразу избавляться от этих вещей или отложить до лучших времен куда-нибудь, на антресоли, пока психологически не будете готовы. Душа умершего, я слышал, вовсе не радуется, когда живые предаются унынию, слезам и тяжелой грусти по ушедшему.

10. Смерть — это нечто живое. Как ни страшно звучит, но с Нею можно общаться. Я не видел Ее лица, но очень хорошо чувствовал и, по-моему, даже пообщался. Если очень хочешь и прилагаешь много духовных усилий, Она может пойти на небольшую уступку. Повторюсь и сделаю акцент — НЕБОЛЬШУЮ. Мое мнение такое: сильная Любовь — это сильный козырь и аргумент при общении с Нею. Также при общении с Нею важна решимость и определенное бесстрашие. Я не пугаю, просто если хочешь за кого-то просить, то нужно быть готовым к общению с Ней.

11. Еще одна реализация — после прохождения через этот опыт сразу меняешься и становишься более внимательным к людям, более чутким и сострадательным.

12. Когда теряешь близких людей, если прилагаешь усилия, многое, очень многое получается, многие двери открываются, многие люди идут навстречу, делают то, что в других обстоятельствах ни за что бы не сделали. Возможно, многое зависит от степени чистоты прожитой жизни умирающего. Это мои реализации, основанные на опыте, который я сам прошел. Они могут быть Истиной, а могут не быть. Ваше право — прислушаться или нет.

Ваш слуга Ануар

Настоящая семья

С матаджи Ништхой я встретилась на Джанмаштами. Она помогала украшать пандал, рассказывала, что она никак не может сделать себе паспорт, пытается заработать деньги на жизнь, найти жильё и взаимопонимание с сыном.

Она почувствовала сильную слабость 19-го января. Когда я узнала, что она сильно болеет, то в тот же день пришла к ней. И передо мной сидела не та Ништха, которую я видела на праздниках, а старушка со впалыми щеками, вздутым животом и опухшими ногами. Я спросила, чем она болеет, а она сказала, что, похоже, это уже всё, это четвёртая стадия, рак разъел грудь. Но на вопрос, чего она хочет, был ответ, что хочет вылечиться, заняться бизнесом, а потом духовной практикой. «А разве бывает пятая стадия рака?» Она сказала, что нет, но было видно, как сильно действует иллюзия. И мне пришлось убеждать её заняться духовной практикой прямо сейчас.

Мы нашли её чётки. Мы говорили с ней о всепрощении, о её жизни и о славе Святого Имени. Ситуация усложнялась ещё и тем, что вокруг неё не было благоприятной, дружеской атмосферы. Мне пришлось разговаривать с ее мамой о материнском сострадании.

Потом я звонила ей, приходила, и было видно, что ей очень сложно повторять даже круг мантры в день. Я стала просить преданных о помощи. Все сразу же откликнулись, матаджи Радхика предложила перевезти Ништху к себе домой. Ей пытались помочь и сотрудники с её работы. Они вызвали телевидение, чтобы ускорить процесс с её документами, вызвали «Скорую» и отвезли её в больницу. Когда я подошла к её дому, то она уже лежала в машине. Её отвезли в самую дешёвую городскую больницу, которая была переполнена.

Врач из сострадания положил её не в бокс для бомжей, а в коридор, рядом с туалетом. Но находиться в той, полной страдающих глаз больнице было очень тяжело. Врачи говорили, что ситуация безнадёжная, а родственники настаивали, чтобы её лечили...

11-го февраля она ещё садилась, 12-го ещё разговаривала, 13-го ей было уже сложно подняться, 14-го — открывать глаза. 15-го Вишнурата прабху бросил все свои дела и поехал забирать её из больницы. Врач сделала выписку, мама согласилась, приехали санитары. Но тут позвонила женщина из мэрии, занимающаяся паспортом Ништхи. Она ругала нас, обвиняя в том, что мы слишком много себе позволяем. Было похоже на то, что в том коридоре больницы столкнулись представители вишнудутов и ямадутов. Мама встала на сторону документов, и мы оказались бессильными. Вишнурата прабху принял решение отступить и заплатил санитарам за ложный вызов.

В тот же день я поняла, что уже не выдерживаю такого напряжения, двухнедельной медитации на эту ситуацию и бессонных ночей с мыслями о Ништхе. Я призналась в этом матаджи Нилакантхе Прие. Она взяла инициативу на себя. Приношу свои низкие поклоны всем матаджи, которые своим мужеством и чистотой смогли помочь Ништхе в последние дни, и их мужьям, которые их поддержали. Они дежурили круглосуточно. В больнице они напоили бабушек, лежащих там, водой из святых рек.

16-го февраля Ништха целый день была без сознания. Её состояние ухудшалось на глазах. Сложность заключается в том, что медперсоналу и, особенно, врачам, невозможно было объяснить, что ей необходимо слушать маха-мантру в тот момент, когда она будет оставлять тело. Когда дежурный врач увидела, что Ништха лежит с наушниками, то приказала в категорической форме убрать плеер. У нас возникли огромные сомнения в том, что в нужный момент нам позволят оказать ей самую важную для неё помощь.

Преданные молились за матаджи Ништху, чтобы Кришна не оставил её и находился с ней в форме Святого Имени в тот момент, когда она будет оставлять тело. Матаджи Нилакантха Прия и Махабхава написали письмо Гуру Махараджу с просьбой помочь Ништхе...

По милости Кришны обстоятельства полностью изменились. Медперсонал предоставил ей возможность спокойно уйти и не вмешивался в процесс.

Матаджи Ништха оставила тело при благоприятных обстоятельствах 18-го февраля в 2:15. Она была в коме двое суток, но способность слышать у неё сохранилась. И мы в этом убедились — она реагировала на громкость звука в наушниках.

На протяжении четырёх часов до ухода, во время и по истечении 15 минут после ухода она слышала маха-мантру Шрилы Прабхупады. И мы с Надей, находясь возле её кровати, повторяли вслух Святое Имя на протяжении всего времени. На голове у Ништхи лежала гирлянда от божеств, во рту — листик Туласи, пересохшие губы постоянно смачивались водой из святых рек. В момент оставления тела его окропили водой. Так оставила тело матаджи Ништха.

Махабхава деви даси

Я никогда не была знакома с матаджи Ништхой и видела ее только один раз в жизни — в день ее ухода из этого мира. О ней я узнала за полторы недели до этого на нама-хатте от Дояла Чайтаньи прабху.

Он рассказал нам, в каких неблагоприятных условиях находилась матаджи Ништха до больницы, о том, как преданные изо всех сил стараются ей помочь духовно и материально. Также он вдохновлял и нас оказать какую-то посильную помощь ей.

Около пяти часов вечера 17-го февраля я созвонились с Махабхавой деви даси. Она была очень сильно обеспокоена тем, что на эту ночь матаджи Нилаканте Прие не удалось найти никого из преданных, а матаджи Ништха, вероятнее всего, как раз в эту ночь и оставит тело. Она очень переживала по этому поводу. Тогда мы попросили наших мужей отпустить нас вместе.

Мы приехали около девяти вечера, обстановка была достаточно тихой и спокойной. Мы стали повторять мантру. В своей жизни я впервые оказалась в такой обстановке, как эта больница. Как сказала Махабхава деви даси, это было подобно очереди к Ямараджу. Койка матаджи Ништхи стояла в коридоре, кроме нее там находилось еще очень много больных. Кто-то просто долечивался, но были и такие, кому осталось совсем мало. Это были в основном бабушки. Лица всех их были искажены от боли и страданий, некоторые постоянно стонали и звали на помощь. Было видно, что эти старики сейчас просто никому не нужны. Это поколение, которое строило коммунизм, свято веря в то, что Бога нет, и вот сейчас можно было видеть итог их жизни: несчастье, одиночество и панический страх перед тем, что будет дальше...

Матаджи Махабхава рассказала о том, как оставлял тело Его Святейшество Шридхара Свами, о том, что настроение у нас не должно быть плохим. Я не знала, какой может быть моя реакция на смерть, поэтому постаралась хорошо настроиться и хотя бы теоретически помнить о том, что это душа, которая скоро может оставить свое тело, что после этого ей станет гораздо легче, что она получит другое тело, чтобы продолжать заниматься преданным служением.

Матаджи Ништха жила вместе с сыном и матерью, но было видно, что, к сожалению, никому из них нет дела до неё, хотя в свое время у них были какие-то теплые отношения. Эта ситуация показала, кто является нашей настоящей семьей. Если бы Гуру Махарадж не молился за неё, а старшие преданные не проявили свою искреннюю заботу о ней, непонятно, как она оставила бы этот мир.

К счастью, в тот день все обстоятельства благоприятствовали спокойному уходу матаджи Ништхи под громкие звуки мантры Шрилы Прабхупады. Врачи уже не обращали внимание на то, что она с плеером, а на голове у нее лежит гирлянда от Божеств. После того, как все произошло, мы еще некоторое время воспевали Святое Имя, потом окропили тело водами из святых рек. На наших глазах завершилась земная жизнь этой вайшнави...

Было видно, что развитие событий вокруг матаджи Ништхи явилось следствием молитв Гуру Махараджа. Также в этой ситуации мне открылись замечательные возвышенные качества Вишнураты прабху и матаджи Дхвани, Нилаканты Прии, Махабхавы и Анубхавы. Харе Кришна.

Ваша слуга Надежда Фролова

Таинство

При жизни мама была справедливым, принципиальным человеком, любящей матерью и женой. К старости мама сильно заболела, и мне приходилось ухаживать за ней и днем, и ночью.

Однажды, увидев в моей руке мешочек с четками, мама поинтересовалась: что это? Очень сокровенно я рассказала ей о Кришне. Слушала она с большим вниманием и все расспрашивала, пока не устала. Я написала на листе бумаги мантру, и мама начала ее читать, сначала с моей помощью, потом и самостоятельно. Иногда язык не повиновался ей, а руки с трудом держали лист, но она читала. И как! Это было как таинство. Мама очень тщательно готовилась, чтобы начать повторение мантры и установить дыхание. Никто ее этому не учил. Она просила не торопить ее. Потом читала маха-мантру и звала Кришну, как ребенок зовет свою мать — любяще, просяще. Я училась у мамы и думала: «Какая же любовь к Богу живет в ее сердце, если будучи совершенно больной и беспомощной, она с такой верой и силой повторяет мантру!»

К сожалению, меня не было рядом с мамой в последние минуты ее жизни, но хочется думать, что ее усилия были не напрасны.

Людмила Зюзина

Нама Чинтамани Кришна

Моя мама была ярким представителем «медицинского материализма». Она была против всякой религии и, в особенности, против сознания Кришны. В разные моменты ее жизни эти ее сопротивление и протест принимали разные формы и проявлялись с разной интенсивностью, и мне не удавалось ее переубедить. Тем более, что у нее был надежный союзник в лице моего отчима.

Он был ярким представителем советской технической интеллигенции. «Для души» ему вполне хватало классической музыки и поэзии. Он даже старался оберегать маму от моего «тлетворного влияния». Он не разрешал ей есть прасад. Когда мама ложилась в больницу на последнюю в своей жизни операцию, мы их отвозили туда на машине пресс-центра, и наш водитель передал ей Бхагавад-гиту. Но отчим книгу изъял. Понятно, что я старался у них не бывать. Там всегда можно было услышать какие-нибудь оскорбления в адрес Кришны и преданных. Я, как правило, ограничивался телефонными звонками, и то иной раз приходилось обрывать разговор.

Вскоре после последней операции у матери был обнаружен рак легких, и однажды она позвонила мне в пресс-центр и сказала: «Я умираю. Хочу проститься». Перед этим у нее дома побывал любимый внук — мой старший сын (несколько последних лет он живет в Лондоне, учится и работает там, а в Москву приезжает раз в год на неделю). Потом он позвонил мне: «Тебе, наверное, тоже надо к ней приехать. Только ты не проповедуй. Дай ей спокойно умереть».

Но когда она сама мне позвонила, я почему-то забыл наставление мудрого сына и сразу выпалил — к собственному удивлению: «Надо повторять Харе Кришна!» Она тоже оторопела и спросила: «То есть как: повторять?» Я ответил: «Просто повторять. Хотя бы в уме». На этом разговор наш закончился, а через несколько дней я к ней приехал. Она уже практически не двигалась, только двигала головой и могла сама взять поильник, чтобы попить — но не более того. Я с ней говорил, но на этот раз уже помня наставление мудрого сына. Говорили мы о нем, так как он — любимый внук, и эта тема для нее была неисчерпаемой. Мы поговорили о том, как он живет в Лондоне, какой он гений, как все ему удается.

И вдруг посреди разговора, без всякой связи с темой, она мне сказала: «Ты знаешь, а я ведь повторяю! Только про себя, чтоб он не услышал», она кивнула в сторону отчима, который находился в соседней комнате. В конце разговора она меня удивила еще раз. Для «медицинского материализма» характерна уверенность, что мы сами все можем — это вопрос только нашей квалификации, нашей сноровки, нашего умения. И таковы были ее убеждения всегда. Но в конце этой нашей беседы она стала мне рассказывать, как ее мучат боли: «Хорошо бы просто заснуть и не проснуться! Почему надо так мучаться?» На что я смог сказать только: «Ну, не все в нашей власти». И она совершенно неожиданно ответила: «Да ничего нет в нашей власти!» Такая мысль могла у нее возникнуть только по милости Святого Имени, Которое она стала повторять в эти последние дни своей жизни. И даже так получилось, что нама чинтамани Кришна — Святое Имя, исполняющее все желания, — исполнило даже последнее желание моей матери: она, действительно, в очередной раз заснула и не проснулась.

Кршнананда дас

Я Гуру Махараджа не подведу

В последний месяц, когда я узнал, что Навадвипа Лила находится в критическом состоянии, то заезжал к ней каждый день. Мне не хотелось повторять ошибку, совершенную в прошлом — безразличие к смерти своего отца.

Я очень хотел поступить правильно, как говорил Шрила Прабхупада, и получить урок, который давала Навадвипа Лила деви даси.

Пока ее состояние было нормальным, она старалась сама соблюдать чистоту, строго следовать садхане, с утра читать джапу. Она жила одна, и дети приходили к ней каждый день. Они не были преданными, не повторяли мантру, но относились с большим пониманием к ней и к нам, зная, зачем мы приходим. И это результат ее правильного, без фанатизма, отношения к своим близким. Последние две недели Навадвипа Лила почти ничего не ела, только сок и чуть-чуть жидкой каши. Она отказалась от обезболивающих наркотиков. Из больницы ее выписали, сказав, чтобы пришла через полгода, хотя было видно, что она столько не проживёт.

Преданные постоянно приходили к ней в гости, помогали, сочувствовали, спрашивали о состоянии здоровья, звонили, и она каждому старалась уделить внимание и дать то, что человек хочет услышать. В конце всех разговоров она садилась на кровать и говорила: «Как много праджалпы, и как мало говорим о Кришне». Часто она делилась своими впечатлениями, как пытается сконцентрироваться на Святом Имени. В последние несколько дней у нее уже не оставалось сил читать джапу, голос слабел, и максимум, на что она была способна — это 5-6 кругов. Губы пересыхали, трудно было глотать, ее руки слабели и не могли держать книги. Преданные сами читали ей книги, и она старалась внимательно слушать. Киртан и бхаджаны постоянно звучали в комнате.

Ее тело на глазах высыхало. С каждым днем кожа все туже обтягивала кости, она двигалась, как привидение. Она была настолько скромна, что не хотела никого обременять, и время от времени убеждала преданных, что может быть одна. Но преданные старались ее поддерживать, пели киртан, читали джапу, книги: «Источник вечного наслаждения», Шримад-Бхагаватам.

В последние три дня Навадвипа Лила была как растение. Глаза были полны тумана, и говорила она с большим трудом. Теперь она вообще ничего не пила и не ела. Болезнь брала свое. У нее был рак груди, и болезнь давно прогрессировала. Каждый вздох приносил ей невыносимую боль, в легких скапливалась жидкость, и врачи перестали ее откачивать. Все это она терпеливо переносила. Родственники очень переживали, пытаясь облегчить страдания ее тела, в эти минуты создавалась суматоха. Преданные умоляли ее не обращать внимание ни на что, а концентрировать сознание на Гуру и Святом Имени.

Ее Гуру — Бхакти Чайтанйа Свами. Только благодаря его благословению она смогла поехать в Святую Дхаму и выдержать там все аскезы. Она часто вспоминала эту свою поездку весной в Индию на Гаура-Пурниму, восход солнца в Джаганнатха Пури. Эти впечатления перебивали боль и окружающую суету.

В таком состоянии проходили последние два дня. Иногда она находила в себе силы и вставала, ничего не говоря, а просто перемещаясь по квартире. Ночью с ней находились родственники, она очень любила своих детей. В тот день у всех было предчувствие. Не сговариваясь, вечером приехало много преданных. С этого момента решили постоянно быть с ней. Ее губы пересыхали, и преданные постоянно смачивали их чаранамритой, в комнате курились благовония, кто-то читал книги. Ближе к вечеру преданные стали петь киртан без остановки, сменяя друг друга. Так случилось, что все родственники тоже собрались в этот день. Они сказали: «Вы делайте свое дело, а мы будем вам помогать». В последние часы Навадвипа Лила лежала с искаженным от боли лицом, как призрак.

В девять тридцать вечера киртан усилился, и ее лицо вдруг просветлело, глаза стали ясными-ясными. Она очень спокойно вздохнула, призрачность ее тела куда-то исчезла, с лица ушло выражение боли. Ребята вели киртан без остановки, и Навадвипа Лила деви даси сделала свой последний выдох. Мы влили ей в рот чаранамриты, положили листик Туласи. Тело окропили водой из Ганги, посыпали пылью Вриндавана, под голову положили гирлянду от наших Божеств. Зажгли маха-благовония, чакрыли все зеркала и начали читать девятую главу Бхагават-гиты. Читали до двух часов ночи, пока тело не забрала спецслужба. Родственники находились в этой же комнате все время.

На следующее утро приехали преданные, поставили маха-прасад от Божеств перед ее фотографией. Тело Навадвипы Лилы было кремировано родственниками по ее последней просьбе.

Надеюсь, что я почерпнул из этого много. Я понял, что только в критической ситуации мы можем действовать вместе и сотрудничать по-настоящему. Я понял, что ценю мало что в жизни, а она делала все, как учил Шрила Прабхупада и ее Гурудев. И когда ее спрашивали о чем она думает, она кивала головой и шептала: «Все в порядке, не беспокойтесь, я помню о Кришне». Она сражалась.

Это был первый случай в Красноярске, когда преданная оставляла тело, а другие преданные были рядом с ней. Мы очень боялись сделать что-либо не так. Мы поняли, как нужны друг другу и как важна забота о каждом. Наверное, мы до конца не осознали, какой опыт получили. Большое спасибо Навадвипе Лиле деви даси за этот урок.

Ваш слуга Сергей Давыдович

Я была у матаджи Навадвипы Лилы за три дня до смерти. Когда мы позвонили, она очень долго не открывала двери, а когда отрыла, я ее даже не узнала. Она постарела лет на двадцать, и я сразу увидела, что смерть стоит у нее за спиной.

В комнате было очень спокойно, играл диск с фестиваля. Когда мы стали беседовать, матаджи Навадвипа Лила очень спокойно говорила, что это последний экзамен, к которому она должна быть готова. Моя первая реакция в подобных ситуациях — это страх, но с ней мне было спокойно. Мы говорили о духовном мире, она пыталась на этом сконцентрироваться и говорила, что Гуру благословил ее. Мы договорились, что еще раз приедем.

Удивительно: когда мы вышли, у меня на сердце было тепло, спокойно и тихо. Мне не было страшно за нее.

Гопа Мохини деви даси

Однажды матаджи Навадвипа Лила позвонила в храм и сказала, что ее состояние резко ухудшилось. Все знали, что жить ей оставалось немного. Но не думали, что все произойдет так быстро.

Примерно за две недели до смерти мы приезжали к ней, и она была уже очень плоха. Но еще ходила и готовила. По всему было заметно, что она готовилась уйти. Как только мы вошли, она сразу рассказала нам, что к ней во сне пришел Кришна. Она просила Его забрать ее к Себе, говорила, что Он — единственный, кому она служит, но Он ответил: «Еще рано, ты еще не сделала все служение». На что Атмарама прабху сказал: «Помогите нам: покажите, как уйти к Богу, а мы, служа Вам, поможем Вам». Она поняла, что, действительно, именно это служение — то, чего ждет от нее Кришна.

31 августа, накануне Радхаштами, мы приехали к матаджи Навадвипе Лиле, чтобы пригласить ее на праздник. 1 сентября (за неделю до ухода) ее привезли в храм. Она очень изменилась. Она давала общение всем, кто хотел, но таковых, странно, было немного. Побыв минут 15, она уехала, так как плохо себя почувствовала.

8 сентября (в день ее ухода) утром мы узнали, что ей стало совсем плохо. Мы с Атмарамой прабху поехали к ней. Это было примерно в 12 часов дня.

Она лежала, глаза ее были закрыты. Она слабо улыбнулась, поприветствовав нас. Но, заметив Атмараму прабху, она засияла и попыталась даже встать, но подняться, конечно, не было сил. За день до этого у нее были сильные приступы боли. Она кричала, и родственникам пришлось ставить ей обезболивающий укол.

Побыв немного, мы уехали. А вечером этого дня, в 21.15, Навадвипа Лила деви даси ушла.

Удивительно, но в то самое время, когда Навадвипа Лила оставляла тело, одна матаджи, обладающая некоторым видением, узнав о состоянии матаджи Навадвипы Лилы, сосредоточилась на ней и стала чувствовать то, что она переживает. Она сказала, что Навадвипу Лилу обуял сильный, очень сильный страх. Но затем она будто увидела яркий свет: появился Кришна с флейтой, который потом принял форму Гопала — тогда только Навадвипа Лила успокоилась.

А в это время Навадвипа Лила деви даси, действительно, оставляла тело. Безумные глаза и учащенное дыхание. И вдруг — резкая остановка дыхания. Преданные положили ей в рот листок Туласи. Потом она еще раз вздохнула, распахнув глаза, они были такими чистыми и ясными.

Преданные устроили бешеный киртан! Все ее родственники были тут же, но они не мешали преданным делать все необходимое — такие она установила с ними отношения.

Нет никаких сомнений в том, что она ушла в духовный мир! Она просто верила Кришне, что Он поможет ей.

На протяжении последних двух недель перед ее уходом преданные навещали ее, читали ей книги, включали лекции. Чувствовалось, что шла борьба, и она порой судорожно сжимала руки. Последнее время она уже не могла читать вслух джапу, не могла произнести ни слова. Поэтому повторяла мантру в уме.

Ее тело представляло собой лишь кости, обтянутые кожей, а ее вес на момент смерти был килограммов 15.

Шридам дас (пуджари)

Я была у матаджи Навадвипы Лилы несколько раз перед ее уходом. Последние 3 — 4 дня она совсем ничего не ела. Она отказалась от таблеток, которые влияли на мозг. Но те, которые она принимала, иссушали ее организм.

А поскольку она совсем не пила жидкостей, тело ее совсем высохло. Атмосфера в комнате, где она лежала все это время, была очень тяжелая. Ей было очень-очень тяжело. Она не могла читать, не могла сосредоточиться на аудио-лекциях, не могла ни слова произнести из мантры, не могла спать — ей было очень нелегко. При этом она находилась в постоянной тревоге, не находила себе места. Это было совсем не просто! Она боролась. Но за несколько минут до ее ухода атмосфера в комнате изменилась (как говорили преданные, которые там присутствовали). Просветлело. Когда слышишь, что где-то преданные оставляют тело и уходят в духовный мир, то это кажется вполне понятным, а когда это происходит непосредственно вблизи тебя — то даже как-то не верится.

Матаджи Катя

Я помню, как однажды она приехала из Таиланда. Она оказалась как раз в том месте и в то время, когда случилось то чудовищное цунами, которое унесло много жизней.

Приехав, она рассказала, что цунами прошло, когда они были в полете — они приземлились на еще мокрую полосу. А их гостиница, где они должны были остановиться, пострадала, поэтому их разместили в другом месте, не затронутом цунами. Она говорила, что родственник, который приехал в аэропорт встречать их, ехал по той дороге, которой спустя два часа попросту не стало. Она говорила, что зрелище было ужасное: все было перерыто, разломано, автомобили оказались в самых неожиданных местах. Было много раненых и погибших. Ее удивило, что перво-наперво местные жители начали восстанавливать храмы. Кришна уже тогда готовил ее к смерти...

Однажды мы встретились с ней в очереди к одному врачу нетрадиционной медицины. Нам пришлось прождать часа два, прежде чем до нас дошла очередь. Я и Наташа (так ее тогда звали) пришли к нему от безысходности. Я помню, что за разговором время пролетело, как пять минут. Я была поражена и очарована ее удивительной верой и разумом. Придя к врачу подавленной, уставшей, я после общения с ней вышла обновленной и счастливой. Я тогда ждала от Кришны чего-то, сама не понимая, что именно, но не ожидала, что Он преподнесет все так — в очереди, от простой, тогда еще не инициированной преданной. Наташа стала для меня открытием.

Она рассказывала о себе. По ее словам, судьба баловала ее. У нее было все в жизни: любящий муж, хорошие дети. Она говорила, что за всю жизнь она не подняла тяжелой сумки, тяжелой работой не утруждалась — муж любил и оберегал ее. Сама она по образованию педагог. «Я никогда не пришла бы к религии, потому что у меня было все, и я была счастлива. Единственным «слабым» местом было здоровье».

Неожиданно умер ее муж. Он был мастером спорта по дзюдо. Пустяковая простуда обернулась тем, что в легком лопнул сосуд, пошла кровь горлом, и через несколько минут он умер. Все произошло внезапно — утром он еще ходил, а вечером его уже не стало. Для нее это был жуткий стресс. Она с трудом его пережила. Вскоре у ее старшей дочери родился сын, но с врожденной патологией. Руки и ноги его не двигались. От небольшой простуды ребенок умер, причем точно так же, как и его дед. Наташа говорила, что была абсолютно уверена, что это был ее умерший муж. Она говорила, что ее муж при жизни часто побеждал на соревнованиях, но делал это, калеча соперника. Он ломал руки или ноги соперника и таким образом побеждал. Его жизнь определила его следующее рождение. Она была твердо уверена, что это ее муж и часто обращалась к нему: «Я знаю, что это ты». Это был очередной стресс.

На почве стресса она и получила эту болезнь — рак, который после каждого стресса начинал прогрессировать. Она долго скрывала от родных. И внутри себя не могла пережить диагноз, да еще не знала, как жить без мужа, одной.

«Я была очень подавлена сначала, я вела дневник, в котором изливала душу. Позже, когда я перечитывала его, удивлялась: «Неужели это я писала?» Я так сильно предавалась!»

«Я не беспокоюсь ни о чем. Кришна дает все, что нужно. Уверена, что Он позаботится обо мне, как всегда это делал».

«Раньше, когда я только пришла в Движение, то говорила: «Кришна так меня любит, так любит! Преданные говорили, что не только меня, Он всех любит. «Не знаю, не знаю, но меня Он так любит, так любит!» И она смеялась.

Ей пожертвовали деньги на поездку в Святую Дхаму. Она сомневалась, сможет ли вынести все тяготы путешествия. И при удобном случае сказала об этом Бхакти Чайтанье Махараджу. «Я просто сказала, что очень боюсь, что тело не позволит пройти Навадвипа-парикраму, на что он благословил меня и я просто «пролетела» парикраму. Все трудности пути не ощущались, просто «пролетела»! Бхакти Чайтанья Махарадж попросил меня написать ему, как я прошла парикраму. Я и написала, что по его милости просто «пролетела». Вскоре он сам дал мне посвящение, хотя я читала пранама-мантру недолго. Также он сказал мне читать об играх Господа Чайтаньи и медитировать на них и дал это имя — Навадвипа Лила. Конечно, я понимаю, что это была милость Гуру. Я очень ему благодарна. Я ведь не готова еще была к посвящению, а он принял меня. Но он не пожалеет, что так сделал. Я Гуру Махараджа не подведу». Я увидела слезы на ее глазах.

Когда мы прямо обсуждали ее уход, я сказала: «Хорошо бы в нужный момент преданные были рядом — лучшего конца не пожелаешь. Поэтому если почувствуете себя плохо — сразу дайте знать». На что она ответила: «А я и не сомневаюсь, что преданные будут рядом». Меня тогда очень удивила ее эта твердая уверенность, что преданные в момент смерти будут рядом. Ведь где гарантии, что смерть не будет внезапной?

Но эта уверенность была продолжением ее веры в Кришну.

Гокула-Таруни деви даси (Красноярск)

Баларама прабху, в миру Бобин Александр Михайлович, родился 3 августа 1972 г. С детства был лидером, очень живой, подвижный, спортивный. Увлекался конным спортом, боксом, занимая призовые места, получил звание мастера спорта по боксу. Параллельно занятиям по боксу занимался бизнесом.

В начале 90-х познакомился с Сознанием Кришны, общаясь с другом детства Нитьянандой Чараном прабху, и постепенно начал духовную практику. Благодаря его проповеди стали преданными его друзья. Спустя некоторое время Баларама прабху начал проводить программы у себя дома и проповедовать, проводя харинамы, распространяя книги и приглашая проповедников, посвящая практически все усилия распространению миссии Шрилы Прабхупады.

В 1999 г. он открыл спортивную секцию по боксу, тренируя молодежь и одновременно проповедуя всем, кто приходил заниматься. Благодаря этому много молодых парней стали преданными, практикующими сознание Кришны до настоящего времени и составляющими основу ятры г. Черткова.

Баларама был сердцем ятры, главным источником вдохновения. Сутью его жизни стала проповедь и погружение в настроение Шрилы Прабхупады. Он постоянно обзванивал преданных, спрашивал о жизни, вдохновлял продолжать практику. Регулярно организовывались выезды в близлежащие города и деревни, где они вместе с преданными распространяли книги и проводили харинамы. Для этого Баларама купил микроавтобус, на котором он также возил своего духовного учителя, Его Святейшество Ниранджану Свами по региону Украина-Молдова. На нем же они вместе с брахмачари из Киевского храма каждый год путешествовали по Западной Украине, устраивая харинамы в каждом городе и в каждой деревне.

Жена Баларамы прабху Тунгавидья деви даси стала преданной опять-таки благодаря его личному примеру и проповеди. В 1997 году у них родилась дочь Рамешвари.

В 2002 году его назначили президентом храма в г. Тернополе. Баларама прабху вместе с семьей переехали в скромный, плохо отапливаемый храм, чтобы развивать проповедь в этом городе. При этом он испытывал сильную разлуку с родными чертковскими преданными, поэтому каждую пятницу он приезжал проводить программы в Чертков.

В 2004 г. получил инициацию в день явления Господа Баларамы.

Проблемы со здоровьем у него начались ещё после армии, в начале 90-х. Он часто жаловался на плохое пищеварение и почечную недостаточность. Он регулярно ездил лечиться на различные источники минеральных вод. Постепенно здоровье ухудшалось.

В августе 2005 началось обострение, на фестивале в Вудстоке стали частыми приступы болезни, на Одесский фестиваль он приехал уже заметно больным, с желтизной лица, общей слабостью и болями в области печени. Из-за болезни он не мог даже посещать семинары и нормально питаться. Сразу после фестиваля он обратился в больницу, где ему вначале поставили диагноз «желтуха». Но вскоре оказалось, что болезнь более серьезна, после трех недель, проведенных в больнице, его направили на онкообследование в Ровно. Тесты заняли еще несколько недель и, в конце концов, оказались положительными. Оттуда Баларама прабху поехал в Киев, в Институт хирургии и трансплантологии. Врачи долго не могли определить точный диагноз, поэтому Баларама должен был провести там два месяца. Все анализы были плохими, врачи нашли опухоль, которая пережимала желчные протоки, поэтому желчь поступала в кровь. Врачи пришли к заключению, что у него холангиоканцерома (раковая опухоль желчных путей).

На новый 2006 год Баларама прабху поехал домой. Дома все сначала было без изменений, а в апреле ему стало трудно передвигаться. В ногах собиралась жидкость, они опухали.

В начале мая Балараму забрали в реанимацию — открылось внутреннее кровотечение, врачи остановили кровь, но после этого он практически перестал ходить. Сначала он еще ходил на костылях, но все хуже и хуже, преданные на руках выносили его в сад, подышать и посидеть под деревом. На глазах Баларама прабху худел, и ноги его все больше и больше опухали. Никакие лекарства не помогали, он очень мало ел, аппетит отсутствовал, ночью он не мог спать, под вечер поднималась температура. Преданные организовали постоянное дежурство возле Баларамы. Днем рядом с ним была его супруга, а ночью в две смены дежурили преданные. Ему было очень сложно повторять джапу.

Состояние все ухудшалось и ухудшалось. В июле его снова забрали в больницу. Пять дней он лежал под капельницей, очень ослабел, но все нремя был в сознании Кришны. Он постоянно просил преданных читать ему дневник Тамал Кришны Госвами, описывающий уход Шрилы Прабхупады, и «Вену-гиту». Начиная с мая, рядом с ним постоянно находились старшие брахмачари из Киева.

20 июля Балараме стало очень плохо, он перестал разговаривать и еле-еле двигал пальцами. Но сознание, судя по всем признакам, оставалось возвышенным. Становилось ясно, что близится уход. Преданные постоянно повторяли возле него маха-мантру и читали «Источник» или «Вену-гиту». После нескольких дней молчания, однажды утром, за два дня до ухода Баларама прабху слабым голосом сказал своей супруге: «Ты — самая лучшая жена», что привело матаджи Тунгавидью к слезам.

Ночью на 27 июля у Баларамы прабху началась икота, которая не останавливалась ничем, но утром он принял немного прасада. После обеда произошло внутреннее кровотечение, дыхание становилось тяжелым, пульс и температура падали. К 18 часам Парам Бхавам прабху, старший брахмачари из Киева, который ухаживал за Баларамой прабху, обзвонил преданных, прося их придти домой к Балараме, чтобы петь киртан и помочь ему в этом нелегком испытании. Собралось более 10 человек. Преданные пели негромкий, сладкий киртан. Возле Баларамы прабху находились Божества Шри Шри Гаура-Нитай, которым он поклонялся на протяжении многих лет, изображения Шри Шри Радха-Мадхавы, Туласи деви, тень от которой падала на него, изображения Ниранджаны Свами и Шрилы Прабхупады.

Ближе к 19.00 дыхание стало очень тяжелым, и паузы между вдохами становились все длиннее и длиннее. Балараму окропили водой Радха-кунды и осыпали пылью Вриндавана. На него надели гирлянду от Божеств Канай-Балай Его Святейшества Мадхавы Свами. В его левое ухо вложили наушник, чтобы он мог слушать бхаджаны Шрилы Пабхупады. А киртан все нарастал... В 19.14 Баларама прабху сделал последний выдох. Преданные продолжали петь киртан, многие из них рыдали, испытывая боль разлуки с таким возвышенным и дорогим сердцу каждого преданным. После этого его обрили, а тело омыли в водах Радха-кунды, Ямуны, Ганги, нанесли тилаки и одели в вайшнавские одежды. Казалось, что Баларама прабху улыбался и сиял. Преданных переполняли чувства разлуки, но, с другой стороны, была радость от такого благоприятного ухода этой возвышенной души, которая сделала так много для миссии Шрилы Прабхупады и для каждого из присутствовавших преданных.

После этого начали собираться соседи и родственники, чтобы выразить свое почтение и попрощаться с усопшим. Той же ночью преданные повезли тело в Киев для кремации, чтобы исполнить просьбу Баларамы прабху кремировать тело после его ухода и развеять прах над Ямуной.

Ваш слуга Бриджабаси дас

У меня не осталось никаких привязанностей

Я считала ее немного странной (из-за своего невежества). Действительно, Тамара Михайловна Мефодьева была не такая, как большинство. Много раз я оказывалась рядом с ней в разных ситуациях.

Как-то во время киртана она нечаянно меня задела, несильно толкнув. И сразу же стала мне кланяться и просить прощения. Причем кланяться в полном смысле: она встала на колени и несколько раз поклонилась. Я подумала: «Ну, это уж чересчур». Но потом я поняла: просто она никому и никогда не хотела доставлять беспокойства. Я никогда не слышала, чтобы она о ком-то говорила плохо, даже о своем муже-непреданном. Вообще, она всегда говорила о Кришне или о самоосознании.

Она выполняла очень скромное служение: собирала лепестки для гирлянд. Принеся пакеты с лепестками, она обязательно их сортировала, подписывая каждый мешочек: «свежие», «не очень свежие», «использовать в первую очередь», «на пушпу». Никто до нее и после нее так не делал.

И вот как-то мы с ней делали гирлянды для Божеств. Я делала для Нитьянанды, а она — для Гауранги. Сделав гирлянду, я стала повторять джапу. В это время Тамара Михайловна уже заканчивала свою и спросила: «А какая должна быть длина?» — она не часто делала гирлянды и не знала о размерах. Я показала ей: «С ладонь». Мы вместе стояли у открытого алтаря. Повернувшись в другую сторону, я хотела продолжить джапу, как вдруг Тамара Михайловна шагнула в алтарь к Божествам с намерением примерить гирлянду Гауранге. Она почти надела ее, когда я воскликнула: «Тамара Михайловна! Что Вы делаете? В алтарь, кроме пуджари, нельзя никому заходить! Это апарадха!» Она тут же вышла и со слезами стала мне кланяться, а я не успокаивалась: «Тамара Михайловна! Нельзя кланяться преданным при Божествах! Перестаньте!» В общем, все, как всегда — я снова посчитала ее странной. Мне было удивительно: ведь Тамара Михайловна была не первый год в сознании Кришны, она прекрасно знала обо всех правилах, касаемых алтаря. Такой поступок можно было ожидать от новичка, но впоследствии я и все преданные осознали, что именно тогда случилось.

На следующий день на семинаре по Бхагавад-гите Ванамали прабху задал вопрос: «Кто готов прямо сейчас уйти в духовный мир?» Руку подняла Тамара Михайловна. Тогда он ее спросил: «Вы точно уверены в этом?» Она ответила: «Да, у меня не осталось никаких привязанностей». Через два или три дня после этого случая у нее произошел инсульт. Она пролежала без сознания три дня и оставила тело в день Гаура-Пурнимы. Ее родственники согласились на кремирование и даже надели на тело сари, ее любимое. Мы провели в храме киртан, и каждый, по желанию, что-то рассказал о Тамаре Михайловне.

И тут до меня, наконец, стал доходить смысл того случая с гирляндой. Я рассказала об этом преданным, и все поняли, что тогда Гауранга просто позвал ее к Себе, и она, забыв о всяких правилах, просто шагнула Ему навстречу...

Я верю, что Тамара Михайловна сейчас в духовном мире участвует в вечной санкиртане Шри Чайтаньи Махапрабху!

Расалика деви даси (Омск)

Чудо Нью-Враджа-дхамы

Павани деви даси встретила преданных в 1990 г., когда ей было 63 года, и с того времени практиковала сознание Кришны в Дебрецене. Она была инициирована Шрилой Шиварамой Свами в 1998 г.

Примерно месяц назад она узнала, что у нее рак, который уже распространился по всей пищеварительной системе, затронув печень, поджелудочную железу и другие внутренние органы.

21 декабря ее перевезли в Нью-Враджа-дхаму, чтобы она подготовилась к оставлению тела. В течение трех недель она практически ничего не ела, могла пить только воду — 400 г в день. Она отказалась от болеутоляющих средств и полностью погрузилась в слушание о славе Радхе-Шьяма и памятование о Них. Беспокоило её лишь то, что она отвлекает преданных от служения, поскольку они постоянно приходят к ней.

Первый телефонный разговор Павани деви даси с Гурудевом состоялся 31 декабря 2006 г.

Шрила Шиварама Свами. Преданные навещают Вас?

Павани д. д. Да, они приходят и рассказывают мне разные истории. Даже сейчас многие здесь, и мы вместе повторяем Харе Кришна.

Шрила Шиварама Свами. Когда чувствуете себя уставшей, просто спокойно засыпайте, даже если у Вас в это время преданные. Так делал Прабхупада. Он только хотел, чтобы преданные были с ним постоянно, 24 часа в сутки, но это не означает, что он постоянно бодрствовал, когда преданные пели бхаджаны или читали. Когда он уставал, он засыпал. Он просто хотел — в каком бы состоянии он ни оказался, и что бы ни делал, — чтобы всегда рядом с ним были преданные и Святое Имя. Вы тоже, если чувствуете себя уставшей, когда, преданные с Вами, просто засыпайте. Поступайте, как Вам удобно. Ведите себя так, как будто с Вами никого рядом нет. Самое важное — чтобы присутствовали трансцендентная звуковая вибрация Святого Имени и преданные. Этого хотел и Парикшит Махарадж. Он знал, что ему придется оставить тело, поэтому созвал святых и спросил у них: «Каковы обязанности того, кому предстоит оставить тело?» Туда собралось много разных святых — йоги, гьяни, карми и многие другие. Но потом пришел Шукадева Госвами и просто сказал: «Анте нарайана смрти — в конце жизни надо помнить Кришну». И Парикшит Махарадж попросил: «Расскажи мне о Кришне». Что бы там ни случилось, он хотел, чтобы вайшнавы были рядом. Если человек оставляет этот мир в присутствии преданных, это означает, что у него есть пунья. Фактически это означает что человек действительно получил милость Господа. Самый важный аспект милости Кришны — это его преданные. Вот если мы в святом месте, то вайшнавы всегда будут с нами. Невозможно пожелать себе лучшего положения. Помните, что Вы очень удачливы, раз оказались в такой ситуации. Это значит, что к Вам благосклонны Радхе-Шьям. Хорошо, что преданные приходят к Вам. С какой-то точки зрения для них это не менее важно, чем для Вас, потому что сейчас Вы лежите на этой постели, но есть гарантия, что настанет день, когда они будут так лежать. И как они ведут себя с Вами, так же будут вести себя и с ними. И для многих из этих преданных важно присутствовать у Вас, потому что они вообще никогда не видели ничего подобного, у них не было опыта. Сейчас это — молодые грихастхи. Они думают о семье и своей будущей жизни — каким хорошим будет их будущее. И очень хорошо, что они получат сейчас отрезвляющий опыт, напоминание о реальности посреди всех их планов на будущее: что будет конец всем их планам. Поэтому нужен настоящий план: как вернуться домой к Кришне. Если теперь Вы просто слушаете и смотрите на Божества, то это Ваша проповедь. Вам даже особенно ничего не нужно говорить преданным. Вы им просто показываете, что нужно делать. И они будут вдохновлены. Когда Вы уйдете, они это забудут. Но хотя бы сейчас они воспримут это серьезно. Пусть потом забудут, но ведь через какое-то время они увидят следующий случай, а потом еще и еще, и тогда, наверное, уже не забудут. Все, что они увидят и услышат у Вас, будет для них великим благом. Так что хоть это так и не выглядит, но Вы сейчас осуществляете очень важную проповедь в Нью-Враджа-дхаме. И я очень счастлив, что Вы регулярно приходите к Божествам вечерами.

Павани д. д. Это с каждым разом все труднее, но эти молодые люди помогают мне: выносят, сажают в кресло.

Шрила Шиварама Свами. Хорошо. Пока можете, делайте это. А когда не сможете — просто вспоминайте, как Они выглядят.

Павани деви даси слабела с каждым днем. Она все меньше и меньше общалась с преданными, которые находились вокруг нее. Но если она говорила, то выражала свою благодарность или беспокойство, не устали ни преданные и не проголодались ли. Если ее спрашивали, что бы она хотела послушать, она отвечала: "Джапу". Она также просила преданных петь. Целый день она собиралась с силами, чтобы говорить по телефону со своим Гурудевом и побывать в храме на гаура-арати.

Второй телефонный разговор Павани деви даси с Гуру Махараджем состоялся 1 января 2007 г. в 11.04.

Шрила Шиварама Свами. Вы сейчас, наверное, готовитесь, чтобы отравиться на гаура-арати повидать Радхе-Шьяма?

Павани д. д. Да, я постараюсь.

Шрила Шиварама Свами. Очень хорошо, что Вы это делаете. Это вдохновляет преданных. Вы остаетесь там на протяжении всей арати?

Павани д. д. Да.

Шрила Шиварама Свами. Хорошо. Вспоминайте, о чем гаура-арати. Это — прославление Господа Чайтаньи. Бхактивинода Тхакур поет, что на эту арати Господа Чайтаньи собрались полубоги и великие святые. Они делают Ему подношения. Они в восторге взирают на Чайтанью Махапрабху. Конечно, главные личности в Нью-Враджа-дхаме — это Радхе-Шьяма, но Гаура-Натарадж тоже здесь, рядом с Радхе-Шьямом, чтобы показать, что «шри кришна чайтанья радха-кришна нахи анйа» — нет разницы между Радха-Кришной и Чайтаньей Махапрабху. Очень хорошо, что Вы приходите на гаура-арати, потому что потом Вы сможете медитировать на образы Радха-Кришны, а также на то, что для нас более доступно — на образ Чайтаньи Махапрабху. И мы молим Господа Чайтанью, чтобы Он явил нам свою милость и помог нам на нашем пути к Радхе-Шьяму. В конечном счете, наша встреча с Радхе-Шьямом произойдет только тогда, когда Чайтанья Махапрабху проявит себя, как Радхе-Шьям. И это тоже в наших молитвах. И мы молим Чайтанью Махапрабху принять нас. Он очень милостив, и Его легко удовлетворить даже небольшим служением: «иатрам пушпам пхалам тоям» — просто немного воды...

Усилия, которые Вы совершаете, чтобы приходить к Божествам — это Ваша садхана и Ваша аскеза. Это требует от Вас много энергии, и Вы отдаете ее Божествам. Как парикрама вокруг Говардхана. Это как подношение гирлянд и цветов. Божества оценят это по достоинству. Очень хорошо, что Вы так делаете. И как я Вам уже говорил, просто положитесь на Господа.

Сколько энергии есть — подносите Божествам, старайтесь думать о Них.

Вы беседовали с нашей матаджи Радха-Кундой?

Павани д. д. Да, она мне много всего рассказывает.

Шрила Шиварама Свами. Это хорошо.

Павани д. д. Мы совершаем разнообразное служение в уме.

Шрила Шиварама Свами. Хорошо. У нас сегодня большой фестиваль санкиртаны, множество преданных съехалось. Храм полон. Грандиозный киртан. Мы вручали подарки, оглашали результаты санкиртаны. Вот что делают вайшнавы, пока живут: дают сознание Кришны. Вот, что мы пытаемся делать, живя или умирая, — распространять сознание Кришны, проповедовать так или иначе. А суть проповеди — показывать пример. И Вы тоже показывайте пример. Это очень хорошая проповедь преданным в Нью-Враджа-дхаме.

Завтра я уеду в Лондон. Вернусь через неделю. Вы ощущаете какие-то перемены в Вашем физическом состоянии?

Павани д. д. Да, слабею. А больше, вроде, ничего.

Шрила Шиварама Свами. Вы во сне видите Божества? Может, Они Вам дают какой-нибудь знак?

Павани д. д. Нет.

Шрила Шиварама Свами. А знак, что Вы находитесь у Них. Я уже говорил, это знак Их благосклонности к Вам.

Когда Рупа Госвами пришел во Вриндаван, то горевал, что не обрел милости Радха-Кришны. И тогда Радхарани пришла к нему как деревенская девчонка и спросила, почему он такой печальный? Рупа Госвами ответил: «Я уже давно во Вриндаване, но так и не получил милости Радхи и Кришны». А девочка сказала: «Если бы ты не получил Их милости, ты бы не жил во Вриндаване».

Если кто-то там живет, это значит, что он получил милость Кришны. Если кто-то приглашает Вас в свой дом, предоставляет Вам ночлег, пищу, если его слуги Вам служат, то даже если мы и не встречаемся с хозяином дома лично, то, все равно, мы можем понять, что он о нас заботится.

Аналогично Радхе-Шьяма привели Вас в Свой дом. Их слуги служат Вам, помогают. Это значит, что Радхе-Шьям очень добры к Вам. Они очень и очень добры, и это проявляется в том, что Кришна не видит недостатков. Мы полны недостатков. У нас столько дурных привычек. Но Он смотрит только на наши хорошие привычки — есть ли что-то хорошее в том, что мы делаем — и принимает это. Остальное Его не интересует. Вот как бывает, когда кто-то добр. Он видит только хорошее в других. Таковы Радхе-Шьям. Они видят только хорошее. Они не интересуются ничем иным. Если увидят хотя бы немного преданности, хотя бы немного привязанности, немного любви, то Они ответят на это. Они подобны садовникам — культивируют корошее. Просто надо, чтобы хорошее росло, и оно само разрушит плохое. Лучший метод избавиться от сорняков в саду, это когда хорошая трава растет бурно и заглушает сорняки. Аналогично, когда хорошие качества проявляются в сердце, дурные вытесняются. Это один из аспектов их доброты — то, что Они видят только хорошее в каждом. У Кришны даже имя есть соответствующее. Поэтому нам надо просто полагаться на Кришну. Мы знаем, что в Кали-югу не удивительно, что у людей дурные качества. Вот если у них хорошие качества — это что-то особенное, и на это надо реагировать, надо их всячески поощрять. Это очень важно. Завтра позвоню Вам из Англии.

Павани д. д. Большое спасибо, Гуру Махарадж.

Шрила Шиварама Свами. Надеюсь, все будет в порядке на гаура-арати. Просто думайте о Божествах и положитесь на Них.

9 января

Шрила Шиварама Свами. Этим утром в 3.35 Павани деви даси оставила тело. В этот момент Чандрадоя прабху вел киртан с несколькими десятками враджаваси Нью-Враджа-дхамы.

За три недели она полностью преодолела привязанность к сыну, мужу, телу и утвердилась в прибежище Радха-Шьямасундары так, что стала не просто примером, а Гуру обитателей Нью-Враджа-дхамы. Для всех этих преданных она останется в памяти как первый вайшнав, оставивший тело в лила-стхане Радхе-Шьямы, чтобы вступить в их вечную лилу.

Этим утром Шрила Шиварама Свами обменялся СМС с некоторыми преданными в Нью-Враджа-дхаме.

Чандрадоя дас. Дорогой Гуру Махарадж! Это было такое чудо. Наблюдать и переживать все это было так замечательно! Эта маленькая, хрупкая матаджи вернулась домой. Она достигла успеха, не правда ли? Мы были с ней и пели для нее все это время.

Шрила Шиварама Свами. Да, она достигла успеха, и каждый может достичь того же успеха. Это было чудом Нью-Враджа-дхамы.

Чандрадоя дас

18 дней пути к Богу

Однажды, в начале 1992 года, в своей комнате я взмолился Кришне о милости к моему отцу: он очень сильно страдал из-за своей прошлой кармы. Ему довольно часто приходилось убивать коров своими руками. Так как мы жили в деревне, у нас были коровы, мне самому пришлось два раза быть свидетелем этих событий.

Насколько я помню, отец на протяжении тридцати лет страдал от язвы желудка, у него были сильнейшие боли. За эти тридцать лет ему несколько раз делали операции на желудке.

Когда я пришел в Движение сознания Кришны, то несколько лет не видел своего отца: я проповедовал, путешествовал, жил в разных храмах. Но Кришна привел меня к отцу в самый нужный для него момент. Внешняя причина была проста: мне надо было восстановить утраченные документы.

И вот, я приехал в поселок Хиславичи к отцу днем. Я сделал все, что мне было нужно, то есть, свидетельство о рождении. Вечером отец пришел с рыбалки, он был очень худым и еле стоял на ногах. Весь вечер я рассказывал ему о Кришне, о наших вечных отношениях с Богом, о рае и об аде. Я сказал: «Папа, ты очень греховен и страдаешь за свои поступки в прошлом, будешь страдать в будущем. Не думай, что ты умрешь, и все закончится. Нет, ты еще пойдешь в ад». У меня не было времени проповедовать ему по-другому. Затем я сказал ему: «Ты убивал коров и телят. Ты будешь страдать в аду столько лет, сколько волосинок было на теле тех коров и телят. Отец, Кришна может простить тебя, но ты должен предаться Ему. Он очень добрый Бог, пастушок. Он так прекрасен, все миры привлекаются Им. Ты будешь вечно служить Ему, не ведая страха и страданий. Мало того — мы с тобой будем неразлучны, я тоже вернусь туда, и мы будем вместе служить Ему там».

Я вдохновлял его, как мог, говорил, что нет другого пути, нет больше никаких шансов: ад или рай, все равно, страдания. Предание должно начаться с повторения Святого Имени Кришны... Я написал большими буквами мантру и повесил над его кроватью, а также вырезал изображение Кришны из маленькой Бхагавад-гиты и повесил над кроватью. Сказал: «Будешь умирать, смотри на это изображение и повторяй Святые Имена». У меня было очень сильное желание, чтобы он сделал это. Хотя я предчувствовал, что после того, как уеду, он не будет делать все это.

На следующий день я собрался уезжать и сказал:

— Пожалуйста, отец, выучи эту великую молитву.

А он говорит:

— Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе!

Он за ночь выучил ее! Я был очень удивлен! Это было в начале апреля 94-го года. Я уехал.

Конец мая 1994-го года. Брест. Распространяем книги. Из Минска позвонили, пришла телеграмма: «Отец в тяжелом состоянии, приезжай срочно! Сестра».

На выходные приехали в храм. Я не хотел ехать, представил, что там будет брат с Севера, из Мурманска, старший, любитель выпить, и сестра — не меньше, чем брат. Я не хотел, хотя сестра после того, как я ей проповедовал, начала повторять мантру, и племянница тоже. Они приехали к отцу, он умирал, и они втроем начали медитировать на то, чтобы я приехал и как-то помог. Разум говорил: я не поеду — вино, водка, не могу, не могу видеть их пьяные лица, плачущие возле кровати. «Нет! — сказал я себе. — Никогда!»

Вдруг ко мне подходит преданный Женя и, с гневом показывая мне пальцем на грудь, говорит: «Ты просто негодяй, у тебя нет сердца! Ты должен ехать!» В этот момент я почувствовал, что Кришна говорит мне через этого преданного. Я собрал вещи, взял кассеты Аиндры прабху, книги и поехал.

Вот я на пороге, смотрю на стену: мантры нет, Кришны тоже, возле отца сидят родственники, на меня смотрит куча гостей. Я прямо с порога говорю ему:

— Где Кришна?

Он отвечает:

— В серванте, наверное, упал со стены, не помню.

Я с порога подошел к серванту, взял Кришну и маха-мантру повесил на стену и спросил:

— Ты повторяешь Святые Имена?

Он ответил:

— Не всегда.

Я сказал:

— С сегодняшнего дня ты должен постоянно повторять, или я уеду прямо сейчас.

Отец согласился. Он еле слышно говорил, были сильнейшие боли. Он не мог спать, даже пять минут, боли заставляли его просыпаться, не мог пить даже воду, она еле проходила. Хотя ему пытались всунуть что-то в рот, не то колбасу, не то сосиску, его рвало через каждые тридцать минут. Я разгневался, сказал, что, кроме воды, ничего ему не давать. Старший брат тоже гневался: как так, это же бесчеловечно! Я сказал ему, что отец уже три года ничего не ест, кроме молока. И уже молоко не проходит. А он сует ему колбасу, он что, хочет задушить его этой колбасой? Меня трясло, я молил: «Кришна! Помоги мне выдержать!» Я всем сказал, чтобы здесь не пили, в этой комнате при нем ничего не ели, что я лично буду ухаживать за папой. Я подумал, что в таком состоянии больше суток отец не проживет, но у Кришны был другой план, Он его готовил.

Когда я повесил на стену изображение Кришны, то попросил отца повторить мантру. Он повторил при всех, я поблагодарил его. Он обессилел от бессонницы, пытаясь через каждые 20 — 30 минут уснуть, но боль не давала ему долго спать: минут пять, ну, от силы десять. Он просыпался и постоянно стонал, пил воду, его тошнило. Я сказал ему, чтобы он повторял мантру, как только почувствует, что засыпает. Он делал это от трех до десяти раз и засыпал. Я не хотел, чтобы он умер во сне или коме.

Я молил Кришну: «Если Ты привел меня сюда, то, пожалуйста, сделай меня Своим инструментом и помоги этой дживе вернуться домой, к Тебе. Он хочет этого, он верит мне». Отец поверил, что я помогу ему именно в этом, он уже знал, что обречен. Я молился, плакал, думал, что, если все будет по-другому, я не выдержу. Я не задумывался, что со мной произойдет, однако у меня была твердая вера, что Кришна не обманет меня. Он настоящий друг, хотя я такой падший! Я предался Ему, по-другому не могло быть. Хотя Кришна не зависим, но у меня была твердая вера.

Очень жаль, что я не вел дневник, хотя в памяти у меня ничего не исчезло. В первый день я вымыл всю комнату, перед кроватью поставил изображение Господа Шьямасундары в рамочке с обложки «Нектара преданности» и своего Духовного Учителя, чтобы отец всегда мог Им молится. В банку с водой я поставил большой букет сирени. С утра до вечера негромко пел Аиндра прабху...

С первого дня отец начал наблюдать за мной, он знал меня до этого совсем другим человеком: у меня на языке кроме мата ничего не было, пил с самого детства и курил. В ИСККОН, наверное, таких греховных и невежественных, как я, не было. Я сплел гирлянду из полевых цветов и одуванчиков, предложил Кришне. Повесил эту гирлянду на стену, чтобы в момент смерти надеть отцу.

Несколько раз в день я читал отцу Бхагавад-гиту, «Жизнь происходит из жизни», а вечером — «Источник вечного наслаждения». Отец наблюдал за моими действиями, я протирал его, ставил клизмы, доил корову, мыл каждый день полы, приносил цветы и, конечно же, рассказывал ему о вечной, преисполненной блаженства жизни. Каждый день я вычитывал возле него от 70 до 90 кругов маха-мантры Харе Кришна... И так постепенно, день за днем, завоевал его сердце.

Однажды я зашел в комнату, в это время брат был выпивши, как всегда. Они в другой квартире, через стену, пили водку, затем приходили к отцу и плакали. Я молил Кришну: «Пожалуйста, пусть они уедут, устрой так. Ты же Бог, Ты все можешь. Я не выдержу такой атмосферы!» Тем более, что отец не собирался пока умирать. Он все больше интересовался Кришной. Я сказал брату, что уже просил ведь при отце не есть. Я начал «надувать капюшон», мы поругались, брат стал материться. И в этот момент отец закричал на него, что если он еще раз сделает что-то неприятное мне, то лучше пусть уезжает отсюда. Отец сильно любил его, тем более, что брат тоже был заядлым рыбаком. Это был первый сигнал Кришны, что брату надо уезжать, другой сигнал — отец сильно привязался ко мне. Я понял, что завоевал его сердце, он предался. Уже на второй день и явно на третий я увидел: боль начала уходить, иногда отец уже мог спать от 15 до 20 минут, хотя со стонами. Через пять — шесть дней чувство голода у него ушло. Он сказал, что никогда не думал, что можно жить на двух глотках воды. Мне очень нравилось, как он повторял Харе Кришна. Он не просто молился, он взывал к Кришне, смотря на Его изображение. Ночью, когда я пытался уснуть вместе с ним на несколько минут, я слышал, как он молил Святое Имя о милости. Он плакал и молился, я просыпался, но не показывал это, чтобы не нарушить его молитву. Я тоже плакал, не знаю, как назвать эти слезы: то ли радости, то ли сострадания к нему. Я видел, как его вера росла день ото дня, его слезы и вера удваивали мою веру — это было соревнование, если можно так выразиться. Я еще сильней хотел служить ему.

Однажды я немного задержался, раз в день к вечеру я выходил накосить корове травы. Когда я зашел в комнату, отец смотрел в окно. Не глядя на меня, он сказал: «Где ты так долго был?» По щекам у него катились слезы, я видел первый раз в жизни, как плачет отец, и понял, что не смогу никуда уехать, пока он не оставит тело. Моя вера опять начала расти, я понимал, что Кришна готовит его.

Однажды отец смотрел «Источник вечного наслаждения», картинки, и там Кришна с флейтой, Такой голубой. Отец спросил, почему Он темно-голубого цвета, я сказал, что это самый красивый цвет, несколько историй рассказал. Он долго смотрел на это изображение.

У него появились сильные пролежни, тело трескалось, боли начали усиливаться. Однажды я повторял мантру возле него, в этот момент он уснул, вдруг я почувствовал сладость Святого Имени, и было такое ощущение, что он тоже это чувствует. Когда он открыл глаза, то попытался объяснить это состояние. Он говорил, что ему было так хорошо. Я тоже открыл ему сердце и сказал, что тоже испытывал счастье, и добавил: если он вернется к Кришне, то всегда будет испытывать это счастье, даже больше в миллионы раз. Я ему сказал: «Вот, смотри, ты всегда стонал во сне, даже через сон ты испытывал боль, но сейчас Кришна показал тебе, что ты не эта боль, ты не эти страдания и это тело, готовься вернуться домой».

После этого, на другой день или последний, я спросил его: «Скажи мне, только честно: ты веришь в то, что есть царство Кришны, и в то, что ты вернешься к Нему?»

Я боялся этого вопроса, боялся разочароваться, но не мог не спросить. Он ответил: «У меня нет другого выбора». Хотя в первый день я сказал, что у него нет другого выбора: духовный мир или ад, другие страдания. Тем более я немножко рассказал ему о ямадутах, как они приходят, как забирают, особенно тех, кто убивал коров. Но в то же время я рассеивал этот страх, говоря, что если мы предаемся Кришне, то ямадуты не могут не только приблизиться, но даже взглянуть в нашу сторону.

На шестой или седьмой день он разговаривал с женой. Она что-то возразила или не послушалась, а он — хозяин своего слова, даже в таком состоянии. Он сказал, что пока живой, она должна делать то, что он ей говорит, а как умрет, тогда пусть она поступает, как может. И я ему сказал после этих слов: «Отец, неужели ты думаешь, что умрешь? Я тебе столько рассказывал! Я так стараюсь, чтобы ты это понял, у меня такая вера в тебя появилась, а ты вот так — умру». Я говорил, едва сдерживая слезы. Он посмотрел на меня внимательно, потом спросил: «Неужели это правда, что я вечен и не умру?» Я ответил: «Конечно же, да!! Отец!!»

Только последняя минута, последние секунды его жизни могли подтвердить его веру, но при этом я сам должен был присутствовать при этом.

В последние два дня боли усилились. С 11-го по 12-е июня стали невыносимыми. Я не знаю, как сам выдерживал, тем более, что сильно устал: 18 дней без сна, только урывками. Отец уже воду не мог пить, слизь душила его, рвота усилилась, а губы шептали: «Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна, Кришна...» Все это тяжело описать. Когда ему становилось легче, он говорил: «Если бы был пистолет, я бы застрелился». Я убеждал его: «Не думай, что таким образом ты остановишь свои страдания, наоборот, только увеличишь их. Кришна сейчас дает тебе особую милость, чтобы ты раз и навсегда усвоил этот материальный опыт, чтобы ты раз и навсегда забыл иллюзорное счастье. Бхактисиддханта Сарасвати говорил, что этот мир не место для джентльменов. Кришна подтверждает в это в Бхагават-гите». Я много раз читал ему эти стихи.

Два дня и две ночи у отца была высокая температура. Конечности мерзли, боли не прекращались ни на минуту. Приехала дочь жены отца и начала делать уколы, боль усилилась, он не мог терпеть. Я уже не мог слышать его стоны, я устал массировать его стопы, руки: они сильно мерзли. Кришна испытывал меня. Поздно вечером, в 22 часа, пришла жена отца, она была пьяна, какая-то сила заставила меня вытолкать ее на улицу и закрыть дверь на крючок.

Последняя ночь. Отец не понимал, как он выдерживает, так сгорала его карма. Я молился: « Кришна, забери его». Часа в четыре утра у меня сильно зазвенело в ухе, я загадал: если он угадает, то оставит сегодня тело. Я сказал ему: «Отгадай: в каком ухе звенит?» Он ответил: «В правом». Я закричал: «Молодец, ты угадал! Ты сегодня оставишь тело».

Мы начали готовиться. Я говорил отцу: «Когда я буду держать изображение, ты не должен смотреть на меня. Только Кришна может помочь тебе, и никто другой. Он — твой друг, Он — твой защитник, Он — твой Бог, только Кришна. Ты должен четко повторять Его Имя. Самое главное: ты не должен думать обо мне, что я могу помочь, ты должен смотреть на Кришну и повторять Его Имя». Хотя у него совсем не было голоса, он говорил шепотом.

Восемь часов утра. Я спросил отца, все ли он помнит, что я ему скачал. Он ответил: «Да». Я попросил его повторить, что является самым главным. Он сказал: «Не смотреть на тебя, смотреть только на Кришну». Я еще раз спросил его: «Ты веришь, что вернешься к Кришне?» Он ответил: «Да!»

8.30. Сильнейшие стоны. Он просил что-нибудь сделать. Я пошел в другую комнату, я уже не мог. Мне казалось, что минут через 10 я встану и пойду, куда глаза глядят, и упаду без сознания в глубокий сон. Я сидел и смотрел на алтарик, который был у меня с собой. Я даже не мог молиться, единственное, что я думал: конец, Кришна не принял все то, к чему мы так готовились. Я уже не мог оставаться в комнате, я не мог больше слышать эти стоны.

9.00. В этот момент я полностью почувствовал, что я никто и ничто, просто какое-то ничтожество: наобещал золотые горы. Я даже не мог встать, чтобы уйти, я уже не хотел ничего. Все, конец — такая вера была в Тебя. Я рыдал.

Вдруг услышал срывающийся голос, который звал меня, я вскочил и побежал к кровати. Я посмотрел на отца и не узнал: губы были темно-синего цвета, глаза вращались, и было слишком частое дыхание. Я спросил: «Ты видишь меня?» Отец кивнул. Я сказал: «Сейчас ты будешь покидать тело, повторяй Имя Кришны». Он еле говорил: «Кришна». Я почти приказывал: «Громче, папа, Кришна, Кришна!» Он старался, судороги мешали. Я начал Харе Кришна, он повторял: «Кришна, Кришна, Кришна, Кришна». Я взял гирлянду со стены, сначала посадил его, подложив под спину подушку. Я взял изображение Шьямасундары, которое стояло перед ним, на изображении висела гирлянда. Я поставил перед ним и спросил: «Ты видишь Кришну?» Он снова кивнул, при этом он повторял: «Кришна, Кришна, Кришна...» Я просил его громче повторять, отец старался. Я начал помогать ему, повторяя громко полностью мантру. Он смотрел на Кришну, повторяя Его Имя. Вдруг я четко увидел, как одышка начала проходить, дыхание стало ровным и спокойным, глаза перестали вращаться. В этот момент с изображения Кришны упала гирлянда прямо в руку отцу, хотя руки были окаменевшими. Я увидел, как его рука сжала гирлянду, я понял, что он в полном сознании. После этого его зрачки начали поворачиваться ко мне. Он повторял: Кришна, Кришна... Я все громче и громче воспевал Харе Кришна, Аиндра тоже помогал, а дыхание становилось все реже и реже. Губы повторяли: Кришна, Кришна... до самого последнего вздоха. Я уже не видел, ушел он или нет. Он был как живой: глаза четко, ясно смотрели на Кришну. Минут пять я еще повторял. Самое главное: я боялся, когда повторял, чтобы в этот момент никто не помешал. Я осмелился приложить руку к его груди и потом понял... он ушел. Я закричал: «Джай!» Я даже танцевал в этот момент. На лице отца было выражение счастья.

Через минуту постучали в дверь. На пороге появилась жена отца с цветами. Она никогда в жизни не дарила ему цветов. И здесь я видел руку Кришны. У нее был огромный букет, она посмотрела на отца и спросила, как мы здесь. Я взял цветы, положил ему на грудь и сказал: «Он умер. Умер!» Она заплакала, Я громко сказал: «Да не умер, не плачь — он к Кришне вернулся...»

Чувство счастья усилилось, Святое Имя стояло в ушах, ни о чем не мог думать — только Имя. Даже не концентрировался, Оно само или ум повторял, все доставляло счастье, дул сладкий ветерок, солнышко светило, земля пахла, все доставляло счастье, я был опьяненный. Я пришел к тетке, сказал, чтобы они похоронили отца, рассказал, как он оставил этот мир. Она заплакала и сказала: «Я бы хотела, чтобы ты приехал, когда я буду умирать». Я ответил: «Читай книгу «Жизнь происходит из жизни», а там на все — воля Бога!»

После всего этого я поехал в храм, в Минск. Святое Имя еще три дня звучало в уме, тот мотив, когда отец покидал тело, посреди ночи или днем, это происходило автоматически. На третий день, когда его хоронили, я не присутствовал, мне приснился сон: я вижу гроб, темнота, мне страшно, но, все равно, хочу увидеть отца, я напрягаюсь, но не могу. Вдруг как молния прошла перед моим взором, и я увидел его именно таким, как тогда он оставлял тело с гирляндой на шее, глаза его были полны счастья, от него исходило сияние, и огромное блаженство заполнило мою душу. Это было мгновенье, но этого было достаточно, чтобы понять, что отец получил милость Кришны.

Когда я ехал в храм, решил подсчитать, сколько я отсутствовал: 18 дней ровно, на 19-й день отец покинул этот мир. И вдруг меня осенило: за 18 дней на поле Курукшетра преданные победили демонов! 18 дней! Аналогия! За 18 дней отец убил в себе все демоническое сознание! Я ликовал и плакал от счастья. Я так благодарен за эту милость, которую Кришна мне оказал, что позволил быть Его инструментом, что позволил быть свидетелем в этом сражении. Я благодарен Ему за урок, который Он дал мне и всем преданным, как мы должны сражаться за право войти в Царство Бога.

Эти врата открыты для всех инициированных и не инициированных все зависит от нашего желания. Если мы хотим войти, то победим, и Кришна поможет нам в этом сражении.

Однажды Тамалу Кришне Махараджу задали вопрос, что будет с теми, кто всю свою жизнь занимались преданным служением, но не развили любовь к Кришне. Тамал Кришна Госвами ответил, если они остаются до конца в ИСККОН, искренне занимаясь преданным служением, то Господь Чайтанья за 5 минут до смерти придет и раскроет отношения с Ним.

Бхакта из Минска

Уход Субханги

Субханги прожила 20 лет. Всю свою короткую жизнь эта девочка осознавала Бога как Абсолютную Личность. Её мама по моей просьбе описала её жизнь с того момента, как она начала осознавать себя. Получился объем тетради.

Главное в том, что Субханги узнала о Боге в 1-м классе на уроке богословия (тогда это стало модным в российских школах) и, как результат, убедила всю свою семью пройти обряд крещения. А через несколько лет ей в руки попала Бхагавад-гита. Она стала преданной и привела в сознание Кришны маму. А отец не был против принятия сознания Кришны своей дочерью и женой, и на это была своя причина. Дело в том, что у Олеси (это её кармическое имя) в 8 лет проявилась тяжёлая болезнь — «волчанка». Очевидно, что это пришло ей по карме из прошлых жизней. Она мужественно справлялась с этой проблемой, благодаря вере. Она находила в себе силы морально поддерживать близких, хотя внешне выглядела миниатюрной и слабенькой.

В определённый момент Субханги отказалась от традиционных врачей и стала использовать нетрадиционную медицину. И через некоторое время с неё даже сняли инвалидность. Она не создавала впечатление больного человека. Была жизнерадостна, всегда готова к общению с преданными, принимала активное участие во всех делах ятры. За год до своего ухода Субханги получила посвящение у Шрилы Бхакти Бринги Говинды Свами на фестивале в Алмате. В 2003 году поступила в мединститут с целью заниматься нетрадиционной медициной и при этом проповедовать сознание Кришны.

Рецидив болезни проявился внезапно летом 2005 года. Новосибирск как раз принимал 3-х Махараджей: Девамриту Свами, Бхакти Вайбхаву Свами и Бхакти Чайтанью Свами. Субханги, несмотря на нездоровье, была на всех программах. Помню, как после одной из них она сказала, что хочет поскорее уйти из материального мира, и при этом она выглядела спокойной и вдохновлённой от общения со святыми личностями.

Вскоре в нашем регионе по традиции проводили Алтайский фестиваль. Обычно Субханги посещала эти фестивали, но в этот раз такой возможности у неё не было из-за плохого самочувствия. Она позвонила мне в день нашего отъезда. И сама не пойму, почему я стала ей говорить о том, что не стоит концентрировать все чувства на теле (ведь оно естественным образом, как и само материальное существование, приносит боль, разочарование и проблемы), а стоит с большими усилиями предаваться своему духовному прогрессу, а тем более в трудный период. Она с радостью восприняла эти мои выводы и сказала, что совершенно не страдает морально от беспокойств, причиняемых ей телом. Но важность методов лечения мы с ней тоже обсудили, ею в этот период занимался известный врач-гомеопат. Субханги была серьёзно настроена не ложиться в больницу, так как методы кармических врачей очень разрушительны, и я её в этом поддержала. Я убедила Субханги, чтобы она не сидела постоянно дома, а выходила гулять и при этом читала мантру. Мне было больно за неё, ведь мы уезжали, чтобы получить много радости, а она оставалась. Это был наш с ней последний разговор...

А через несколько дней на фестивале мы получили известие о том, что Субханги в реанимации. Для меня это был удар, я испытала мучительные сомнения: ведь поддержала её решение против стационара, но при этом у меня возникло и понимание того, что для Субханги заканчивается неблагоприятная карма. Преданные и Махараджи на фестивале стали молиться за неё, связались с её духовным учителем и получили его наставления для неё.

Как только мы вернулись с фестиваля, то сразу поехали в клинику, где находилась Субханги, и получили исчерпывающую информацию от лечащего врача о том, что шансов на выживание нет... Жизнь Субханги поддерживают только аппаратурой: искусственная вентиляция лёгких, искусственная почка и так далее.

У меня возникло очень сильное беспокойство о том, что девочка ещё юная и, выйдя в тонком теле, увидит свое бывшее тело, опутанное проводами, чужих людей, и может растеряться, ей надо помогать! Вопрос о дежурстве был сразу же отвергнут врачами, в наших клиниках это невозможно. Мы с её мамой, преданной Татьяной, стали обсуждать возможность забрать её под расписку, чтобы она ушла под воспевание преданных. К тому же она не хотела ехать в больницу, даже когда ей стало совсем плохо, рвалась с носилок, когда её увозили. Но мы пришли к выводу об опасности этих действий, возможно, это будет убийством, если её отключить от аппаратуры...

А что происходило дальше выглядит, как чудо, особенно для тех, кто хоть как-то сталкивался с современной системой здравоохранения. Я знала все законы реанимационного режима, но была убеждена, что Субханги нельзя оставлять одну. Преданные решили оплатить отдельный реанимационный номер для Субханги, лишь бы разрешили дежурить около неё. Но — твёрдый отказ. Зав. отделением заявил, что это просто невозможно, и, как аргумент, привел пример, что на этом же этаже находится детское гематологическое отделение, в котором часто уходят из жизни совсем крохи, и никого к ним не допускают. Единственное, на что он согласился, — это поставить на тумбочку у изголовья Субханги самодельный маленький алтарь с изображениями духовного учителя Субханги, Шалаграмы и Радхе-Шьямасундары из Кришна-Баларама Мандира. Стало немного легче от понимания того, что Субханги увидит Их, и это ей, наверняка, поможет. То, что я делала дальше, моей собственной логике поддаётся слабо, мой ум говорил мне, что дальнейшие попытки обречены на провал. Но мной кто-то руководил. Мне дали телефон главврача со словами, что это бесполезно. Дома я помолилась своим Божествам с просьбой помочь Субханги, стала звонить главврачу. Вышла на него не сразу, но в конце дня дозвонилась и сказала ему подготовленную речь: «У Вас в реанимации уходит из жизни наша девочка. Она благочестива, у неё есть Духовный Учитель. Нам очень важно передать ей его наставления в этот ответственный для неё момент, и помочь нам в этом можете только Вы. Мы рассчитываем на Вашу милость». Он ответил мне, что спустится в реанимацию, посмотрит обстановку, и чтобы я перезвонила ему через 15 минут. Я была просто поражена тем, что не получила отказ сразу, так как делала всё формально и не верила в успех. Хорошо понимаю, что моими действиями кто-то руководил. То, что произошло дальше, привело меня в состояние благодарности, предания и почти счастья, на мой звонок он ответил, что обо всём договорился, и мы всё теперь сможем сделать для Субханги! Я стала звонить преданным и слышала их восторженные возгласы в телефонной трубке. Преданные установили график дежурств и не отходили от Субханги. Ей читали «Источник вечного наслаждения» и воспевали Харе Кришна мантру. Это продолжалось два дня и ночь.

Всю ночь очень самоотверженно дежурил Ачинтья Прия прабху и всё время воспевал.

Это очень удивительно, что в реанимацию были допущены чужие люди, да ещё по графику. Имя преданной, при которой ушла Субханги, — Ольга. Это матаджи с очень чистой душой, с проявленным стремлением служить преданным. Она рассказала о своих реализациях в этот момент. Когда она пришла к Субханги, то спросила, хочет ли она послушать «Источник». Субханги была без сознания, но Оля почувствовала согласие... Она прочитала две главы. Сама обстановка была очень тягостная, и это неудивительно. И вдруг Оле стало очень хорошо, она с удивлением испытала чувство радости, но не могла понять, что происходит. И вдруг она увидела в проёме окна светлый улыбающийся силуэт Субханги, одетой в сари. В этот момент над Субханги склонился врач и сказал, что она умерла...

Потом была огненная ягья в крематории под очень вдохновенный киртан. Киртан начался ещё во дворе и продолжался на протяжении всей церемонии. Я была в сомнении, в каких одеждах должны быть преданные... Ведь Субханги, возможно, будет присутствовать и всё видеть, хорошо если обряд будет как можно ближе к духовной культуре, но присутствие кармических родственников наводило на мысль, что им может показаться кощунственным, что люди одеты в яркие сари. Ведь карми видят этот ритуал в чёрных тонах. К тому же все родственники, а особенно бабушка Субханги, были против кремации. Но вечером накануне мне позвонил папа Субханги и сказал, чтобы все преданные были в духовной одежде, и что он всё родственникам объяснит.

Это был наш первый опыт, и можно его оценить, как успешный. После кремации состоялась большая программа, посвящённая Субханги. А во время Картики мы во Вриндаване отдали пепел Субханги её духовному учителю Бхакти Бринге Говинде Свами, а он предал его Ямуне на Кеши-гхате.

Мы не оставили без внимания участие главврача и привезли ему прасад в виде авторского торта, который изготовила с большим мастерством матаджи Критамала, и Бхавад-гиту последнего издания.. Удивительно то, как Субханги общалась со своими близкими и друзьями и в период ухода, и после. В те моменты, когда она находилась в коме, я чувствовала приступы сильного беспокойства, она появлялась в проёме окна, светлая и улыбающаяся, и говорила: «Лалита Прия, у меня всё хорошо». И сразу становилось легко и спокойно.

Последний раз она дала мне своё общение на Радха-кунде. Мы с супругом после Картики несколько дней жили на Говардхане и однажды после парикрамы молились на Радха-кунде. Я просто предавалась и ни о чём не думала, и вдруг на водной глади появился очень красивый образ, весь светящийся. Я каким-то особенным чувством отчетливо осознала, что это Субханги. Хотя я много раз думала о ней в Святой Дхаме, дала она мне своё общение внезапно, в тот момент, когда я была отключена от всего и о ней не думала.

На лекции в Томске Чайтанья Чандра Чаран Махарадж говорил, что, прежде чем попасть в духовный мир, личность, получившая через своё преданное служение эту милость, проявляется сначала в той материальной вселенной, где Господь проводит Свои игры сейчас. Она получает квалификацию, а уже затем идет в духовный мир. Возможно, эти личности наделены способностью перемещаться во вселенных в тонком теле для того, чтобы дать о себе знать близким. Мы понимаем, что Субханги почти сразу покинула нашу планету, так как главная её привязанность — это Кришна. Она не приходит своим близким во сне, но время от времени даёт общение своей маме, преданной Тане. Таня пока не может не тосковать по ней, и Субханги особым способом дает ей общение. Она приходит к своей маме в форме ароматов, очень тонких и не похожих ни на какие другие, в особые моменты. Бывают ситуации, что этот аромат заставляет Таню задуматься о чём-то важном или помогает ей решить какую-нибудь проблему.

Такой опыт дала нам Субханги, совсем юная, почти ребёнок. Это событие оставило неизгладимый след в наших сердцах, мы получили важные реализации. Главное — пришло ясное понимание, что Господь заботится о преданной Ему личности и делает всё необходимое для человека, связавшего свою жизнь с Его именем. Особенным образом проявились отношения между преданными в этот момент, возникло чувство семьи и появилось участие друг к другу. Сами преданные дали такую оценку произошедшему.

Лалита Прия (Новосибирск)

Иисусова молитва

Сегодня оставил этот мир отец моего мужа, Лакшманы Праны прабху. У него был рак печени, последняя стадия, и угас он очень быстро, легко, без боли. Я хочу рассказать про его уход, в нем было очень много необыкновенных вещей. Почти мистических.

Незадолго до смерти он решил, что желает умирать в православной традиции, хотя не был православным. Батюшка его исповедал, причастил, соборовал. Через день-два после соборования ему стало худо, он перестал вставать и проводил все время в постели. А потом вообще впал в бессознательное состояние, похожее на кому.

Мы пришли с дочкой Ситой из школы искусств, а бабушка вызвала моего мужа к себе, ей почудилось, что дедушке стало хуже. Я стала заниматься своими делами, Ситу кушать посадила, и вдруг мысль пришла в голову: а, может, пойти? Засвербило что-то внутри. Я позвонила своей подруге православной посоветоваться, она в ответ: «Ты что, конечно, иди, бери молитвослов и вперед!»

Я почти бежала, мне все время казалось, что времени мало, что не успею. В доме родителей мужа была гнетущая и тяжелая атмосфера тоски и ожидания, муж сидел рядом с отцом и повторял мантру. Я достала молитвослов и стала читать необходимые в православной традиции молитвы: канон на разлучение души и тела, а потом еще канон Пресвятой Богородице на исход души, который читают за умирающего, если он не может говорить. Когда я читала, то испытывала такое волнение, как будто что-то необычное и важное происходит, мне казалось, будто стою на пороге вечности и произношу слова, которые умирающий произносит перед тем, как покинуть этот мир, и в этих словах было такое покаянное и смиренное настроение, что плакать хотелось...

Несколько раз из глаз моего свекра текли слезы. А однажды он замычал, у меня было ощущение, что он хочет подпеть. И при этом с виду состояние совсем бессознательное!!! Я еще раз убедилась, что, несмотря на неподвижность тела, душа все видит, слышит и понимает...

Я прочитала все, что полагается, а потом села близко-близко к нему и почти в ухо стала читать Иисусову молитву. Было нелегко, потому что когда люди от рака умирают, у них тело при жизни начинает разлагаться, и запах соответствующий. Но в тот момент, конечно, я об этом не думала. Я просто читала Иисусову молитву, причем так, как никогда в жизни не молилась. Только в критических ситуациях, наверное, можно так молиться. Я читала с такой искренностью и мольбой, что сама сейчас удивляюсь. Я читала от имени свекра, говоря вместо «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешную» — «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешного». Одновременно с молитвой я просила мысленно свекра тоже молиться и просила Господа, чтобы Он забрал свекра сейчас, в такой благоприятный момент, пока он слушает молитвы и помнит о Господе.

Вдруг свекровь стала нас торопить с уходом домой, потому что поздно, мужу на работу утром, Сите надо спать, и я немного испугалась, что мы уйдем, и никто не будет молиться возле свекра. И я чувствовала, что нельзя уходить, была какая-то смутная уверенность, что он уйдет сегодня. Я выпросила еще полчаса и снова стала с утроенной силой молиться. Я представляла, как раб Божий Александр встает с кровати и идет к Богу по светящейся дорожке. Я мысленно говорила ему: идите, не задерживайтесь здесь! Я физически очень ясно ощущала, что он слышит мои мысли и понимает меня. И я все время повторяла Иисусову молитву. И вдруг... Он перестал дышать. Совсем.

Я продолжала молиться. Прошло какое-то время. Прибежала свекровь, упала на грудь к своему мужу и стала плакать. Внезапно он задышал снова. Я попросила ее не мешать ему уходить. И снова стала молиться...

Он ушел, теперь уже навсегда. Я поняла, что он ждал именно меня, точнее, тех канонов, которые я прочитала возле него. Без этого он не уходил. У меня уже был подобный опыт с моей бабушкой, которая тоже ждала... и дождалась. Я еще раз подивилась: как Господь все устраивает! Дивны дела Твои, Господи.

Потом я начала читать каноны, которые полагаются после исхода души, пока меня не сменила православная соседка.

Да пребудет раб Божий Александр с Господом во веки веков!

Говинда Нандини деви даси

Смерть папы

Произошло это 20 февраля 2006 г. Это был понедельник, в этот день у меня проходит нама-хатта. Как всегда, начался киртан, а через 15 минут позвонила моя мама, что было странным в такое время. Услышав, что моего папы не стало, я спросила, как это случилось...

Само по себе это известие не было неожиданным, так как пять лет назад у него был инфаркт, после которого он очень долго восстанавливался. Но потом папа пошел на поправку, и через некоторое время с него сняли инвалидность, а врачи удивлялись хорошему состоянию его здоровья. Но, несмотря на это, я, сама не знаю, как, чувствовала, что скоро он оставит тело...

Мы обсуждали этот вопрос с сестрами, они очень боялись и знали, что это может случиться в любую минуту. Внутренне я часто обращалась к Кришне с просьбой, чтобы в этот момент отец был среди людей, потому что большую часть времени он проводил на даче (там он разводил очень много животных на убой). Дача находилась на расстоянии от деревни, и туда редко заходили люди. Я беспокоилась, что если с ним что-то случится там, то ему никто не сможет помочь, и найдут его нескоро. Такой участи я для него не хотела. И когда мама сказала мне, что умер он среди людей, ему пытались помочь, но не довезли до больницы, я поблагодарила Кришну, что это произошло именно так.

Для меня всегда было загадкой, каким же был мой папа на самом деле. Я знаю, что он любил нас, своих троих дочерей. Хотя открыто он никогда этого не показывал, но делал много из того, что я сейчас ценю: читал книжки нам на ночь (мама этого не делала никогда), покупал нам велосипеды и учил на них кататься. Он всегда переживал за все наши экзамены в школе и в университетах; он чуть не застрелил собаку, которая в детстве покусала мою сестру; он брал нас на рыбалку и учил ловить рыбу; это он научил готовить меня мое самое первое блюдо — борщ; он вязал нам шерстяные носки и рукавицы, и мою самую любимую детскую юбку сшил тоже он. Но при всем при этом он нередко позволял себе жестокое обращение с нами, часто был очень строгим. И я никогда не могла понять, любит он нас или нет? Уже когда я стала преданной, то поняла, что он любит нас той любовью, на которую способен, и которую заслуживаем мы.

Когда я стала преданной, он отнесся к этому без боязни за меня, он был рад тому, что я не ушла в монастырь, чего боялся, когда я была маленькой. Но ему было трудно понять, как можно не есть мясо, потому что всю свою жизнь папа выращивал животных, чтобы потом убить, съесть или продать их мясо. Я в свою очередь не хотела доставлять ему беспокойство своей проповедью, так как проповедовать родителям нужно примером. Прошло какое-то время, мои родители были рады за меня, видя, что я счастлива, что у меня крепкая семья: хороший муж и замечательный ребенок.

На нама-хатте меня поддержали в тяжелый момент. Даже не представляю, как бы я отнеслась к этому известию, если бы не было рядом преданных.. Мы прочитали круг джапы за моего папу, поговорили о том, что нам тоже всем предстоит через это пройти. Вечером я съездила к преданным, которые неделю назад приехали из Индии, и взяла у них воду Радха-кунды. Уснув только под утро, я увидела папу во сне: он стоял в коридоре квартиры и куда-то собирался. Вид у него был очень спокойный и умиротворенный. Я и мои сестры стояли и смотрели на него. Я позвала его к нам, он подошел, мы все его обняли, и я сказала, что мы его очень сильно любим, и все поцеловали его в щеку, при этом почему-то среди нас оказался мой сын Тимофей, он тоже поцеловал дедушку. После этого отец сказал, что ему нужно идти, и, посмотрев очень пристально на меня, сказал, чтобы я сделала то, что собираюсь сделать. При этом я проснулась, а утром села на поезд и поехала на похороны. Приехав, я увидела, что мама и сестры держатся, плачут, только когда никого рядом нет. Когда привезли тело, мы попросили, чтобы нам дали 10 минут побыть с ним — дочерям и жене. Когда человек умирает от сердечного приступа, лицо у него после этого остается черным, а остальное тело нормальное. Когда я достала воду священного озера, сестры помогли расстегнуть одежду, чтобы открыть шею. Я омыла лицо, шею и руки. Я этого не видела, но сестры говорят, что в этот момент чернота прямо на глазах стала сходить. Я увидела, что тело расслабилось, и папа стал улыбаться. Это потом видели все: он лежал и улыбался. Этот факт мою маму очень успокоил. А потом начали приходить люди — все соседи, близкие и дальние родственники, коллеги по работе.

Никто ничего не знает о том, что такое Смерть. В этот момент это слово произносилось уважительно и с большой буквы. Единственное, что нам сказали тетеньки, православные христианки: «Был у вас папа, а теперь его нет!» А еще очень много всяких суеверий. На следующий день были похороны, после которых я вернулась в Томск, домой. Вернулась я с чувством выполненного долга и пониманием того, что смерть — это так просто, взял человек и оставил тело. Но в тоже время Смерть — это самый серьезный экзамен, который нас ждет, и не нужно его бояться — нужно к нему готовиться.

Большое спасибо матаджи Марине из Омска, которая настояла на том, чтобы я это написала. Большое спасибо моим мужу Ишанананде Гауре прабху и сыну Тимофею за то, что пережили мою поездку на похороны папы. И самое большое спасибо Кришне за то, что Он устроил все именно так.

Ладжа Сакхи деви даси (Томск)

В середине февраля позвонила тёща и сказала, что у Лажди Сакхи умер от инфаркта папа. Жена узнала об этом во время нама-хатты. Преданные посоветовали омыть тело отца священной водой.

За пару дней до этого из Вриндавана вернулись наши друзья, семейная пара. Они сказали, что привезли немного воды из Радха-кунды и могут нам её отдать. Это нас очень обрадовало, так как это самое священное озеро в мире. На следующий день жена отправилась поездом к родителям, в с. Яшкино, что в 3-х часах езды от Томска. Я остался с маленьким сыном дома.

Когда она вернулась, я услышал следующую историю.

Собрались родственники, в такие моменты разговоры о загробной жизни, Боге, ранее вызывавшие только раздражение или усмешки, становятся основной темой. Ладжа Сакхи, её мама и две сестры вошли в комнату с телом отца. Люди, умирающие от инфаркта, обычно имеют очень тёмный цвет лица, буквально чёрный, в этом случае всё было именно так. Ни у кого не вызвало вопросов или непонимания желание моей супруги омыть тело священной водой из Индии, она омывала грудь и руки отца, и в тот же момент мать и сёстры увидели, как изменился цвет и выражение лица у тела. Лицо сильно посветлело, а на губах появилась улыбка...

Ещё ей был сон, в котором отец приходил попрощаться, он обнял её и ушёл. Сон хороший, светлый. Затем жена нашла фотографию, где он один, и сорок дней предлагала отцу маха-прасад от Божеств.

Таких дочерей называют путрики. В древности родители хотели рождения именно сына. Старший сын назывался путра — «освобождающий из ада», тот, кто проводит посмертные обряды, позволяющие родителям избежать ада. В Законах Ману сказано, что если в семье нет сыновей, обряды может провести надлежащим образом обученная старшая дочь.

Ишананандана Гаура дас (Томск)

Мы тебя все любим!

13 декабря 2004 г. в 12.13 оставил тело Юга-Атмика прабху. Ровно за месяц до этого дня, 13 декабря, был праздник Говардхана-пуджа. На этот праздник всегда собираются много гостей, особенно много детишек. Когда в конце программы на середину алтарной ставится стол с холмом, сделанным из халавы, мы все вместе, воспевая имена, обходим холм. Все радуются, улыбаются, танцуют, дети прыгают, визжат, толкаются — такие счастливые минуты.

Юга-Атмика прабху в этот раз не обходил холм, он сидел в углу, возле печки, и, хотя ему было тяжело, он старался не подавать виду и продолжал улыбаться. Он всегда улыбался, он всегда был умиротворен и счастлив. Это был его последний приход в храм...

Через несколько дней позвонила тетя Люба и попросила меня зайти. Юга-Атмика прабху был очень бледный и держался за живот, были очень сильные боли. Вызвали «Скорую», врач сказал, что нужно везти в больницу.

В больнице мы решили установить дежурство, но Юга-Атмика категорически отказался оставаться и попросил отвезти его домой. Я был в отчаянии, очень хотел помочь, но не знал, как. У него была болезнь Бехтерева, проблема с позвоночником, почками. Какие только процедуры и лечения ни перепробовали, каких только врачей и лекарей ни находили, — ничего не помогало. Врачи приходили, слушали его проповедь и поражались его терпению и силе духа. Он улыбался и проповедовал всегда, в любом положении. Я несколько раз после кризисов предлагал ему подумать о поездке в Индию, но он говорил, что не собирается оставлять тело и не хотел оставлять свою старенькую мать, он всегда хотел поправиться и остановить эту болезнь...

Но ему становилось все хуже и хуже. Последняя неделя была очень тяжелой. Он несколько раз просил меня помолиться. Мы установили дежурство. Матаджи приносили прасад, он ел немного и всегда прославлял всех. Последние три дня он уже ничего не ел, все больше был в полуобморочном состоянии и стонал. Все это дни у него звучала джапа Шрилы Прабхупады.

В воскресенье, 12 декабря, половина преданных остались в храме проводить программу, а половина пришли к нему, читали вместе джапу, пели киртан. Уже было ясно, что Юга-Атмика прабху уходит. Мы все просили его держаться за лотосные стопы Гурудева, просили помнить о Господе, повторять мантру, и он повторил, мы услышали, как он по слогам повторил всю мантру. После этого он успокоился и лежал с закрытыми глазами. Я спросил его, слышит ли он нас, он еле заметно кивнул головой и улыбнулся. Мы продолжали сидеть и петь киртан. Поздно вечером преданные разошлись. А Шри Адвайта прабху остался с ним. В два часа ночи я заменил его и сидел, повторяя джапу, смотрел на величайшего преданного Господа Кришны, который, несмотря на невыносимые физические боли, всегда оставался в сознании Кришны. Я знал его одиннадцать лет, все это время мы были вместе, он всегда был терпеливым и смиренным, он всегда оказывал почтение другим и никогда не ожидал почтения к себе. Несколько лет подряд мы ходили к нему на день рождения. Мы пели киртан, бхаджаны, под гитару он исполнял свои песни, у него был очень глубокий и красивый голос. С ним было всегда интересно. Очень внимательный, отзывчивый и добрый, он любил всех преданных, и все любили и будут любить его всегда.

Утром подошли несколько преданных, и мы пели мелодичный киртан. Немного позже матаджи Ананда Ишвари начала читать Бхагават-гиту, седьмую главу, все это время Юга-Атмика прабху лежал, и у него было очень частое дыхание. После двенадцати дня дыхание стало замедляться, и мы запели молитву Господу Нрисимхе. И в такой умиротворенной обстановке в окружении преданных Юга-Атмика прабху оставил тело.

Из письма Б. Б. Говинды Махараджа: «Мы все были огорчены, услышав об уходе Юга-Атмики прабху. Он был замечательным человеком, смиренным и без претензий, человеком у которого был вкус к Святым Именам Господа Кришны. Мне, безусловно, будет не хватать его общения, но в то же время я счастлив, что ему больше не придется испытывать страдания, связанные с болезнью тела. И я молюсь чтобы Кришна, Господь Чайтанья Махапрабху, Шрила Прабхупада пролили на Юга-Атмику Свою Божественную милость и открыли ему вход в мир вечных духовных тел и обитель вечного общения с Господом».

Дорогой Юга-Атмика прабху, прими мои смиренные поклоны и тысячи, тысячи извинений за мое запоздалое письмо. Спустя полтора года после твоего ухода по милости замечательного вайшнава Чайтаньи Чандры Чарана Прабху, я пишу тебе и о тебе. Я помню, дорогой Юга-Атмика, как ты был рад встречи с духовными учителями, со старшими преданными, и твое стремление всегда общаться со всеми преданными, не пропуская ни одной воскресной и праздничной программы. Ты всегда все записывал. У тебя были конспекты по всем «предметам»: «Бхагават-гита», «Нектар преданности», «Нектар Наставлений», «Махабхарата», «Рамаяна», «Библия», «Коран». Когда же ты все успевал записывать?

«Ходячая энциклопедия», «мудрец» — так называли тебя в шутку. На любой вопрос ты мог дать четкий ответ, приводя примеры из писаний. Кроме этого, ты знал гороскопы всех преданных, всегда поддерживал всех и вдохновлял на преданное служение. Но мало кто задумывался, что твое тело не давало тебе спать по ночам, хотя ты никогда не подавал вида и всегда стремился преодолеть все эти испытания.

Дорогой Юга-Атмика, Говинда Махарадж написал, что очень счастлив, так как, наконец-то, ты освободился от такого больного тела. Я тоже очень рад этому, но в то же время мне очень грустно, мне очень тебя не хватает. Без тебя пусто и непривычно. Я всегда вспоминаю наши беседы, совместные киртаны, совместное служение. Я бесконечно тебе благодарен за все. Ты был и останешься для меня примером преданного служения Господу и всем преданным. Я припадаю к твоим лотостным стопам и прошу прощения за то, что не был достаточно внимателен к тебе, не ценил по достоинству твое присутствие.

Пожалуйста, прости меня!

Я очень надеюсь, что когда-нибудь мы встретимся и продолжим нашу совместную санкиртану!

Твой вечный слуга Гирадхари дас (Самарканд)

Впервые я увидела, а вернее сказать, услышала Юга-Атмику прабху летом 1993 года на воскресной программе в квартире матаджи Нанта-Вибхавы — первой самаркандской преданной. Он пел Харе Кришна мантру, а все собравшиеся повторяли, тогда слезы у меня полились из глаз так, что невозможно было остановить. Так он прекрасно пел!

Затем, через неделю, к нам в Самарканд приехал Гуру — Говинда Свами Махарадж. Мы ждали Его у дороги, так как водитель не знал адреса, где остановится Гурудев.

Было очень жарко, машина задерживалась, и мы стали расходиться. Но Юга-Атмика прабху сказал: «Я не уйду с этого места, пока не дождусь Гурудева!» Мы с Гиридхари прабху были поражены его стойкостью и решимостью, хотя было видно, что его тело уже тогда страдало от болезни. Нам стало понятно, что к нам едет необыкновенная Личность, которая очень дорога Юга-Атмике прабху.

Через некоторое время программы стали проводиться у нас в квартире. Юга-Атмика прабху приносил все, что у него было: фото Панча-таттвы и Гуру-парампары, плакаты, музыкальные инструменты, кассеты — все, что необходимо для алтаря и для проведения воскресных программ. И сейчас многое у нас в храме напоминает о нем.

Юга-Атмика прабху по-настоящему придерживался принципа юкта-вайрагьи, то есть использовал все в служении Господу. Он умел занимать людей в служении Кришне. Многие из них переехали в другие города и страны, но то, что они сделали, осталось и служит Господу. Это плакаты с молитвами утренних и вечерних служб, это книга с напечатанными и размноженными бхаджанами, благодаря которым все могут петь на программах и праздниках.

Джая Юга-Атмика прабху!

А как ему нравилось проповедовать новым людям! Он мог часами беседовать с ними, забыв о больном теле. Им было интересно слушать его, ведь Юга-Атмика прабху постоянно работал над собой: изучал Бхагавад-гиту, конспектировал лекции. Он всегда мог ответить, из какой главы Бхагават-гиты тот или иной стих. Юга-Атмика прабху всегда делился своими реализациями, он хотел, чтобы и другие могли делать то, что мог делать он, вдохновлял, говоря: «Это же совсем не трудно». Спасибо тебе, Юга-Атмика прабху!

Его маленькая Бхагават-гита всегда была с ним. Ему нравилось говорить с христианами о Библии, с мусульманами о Коране, прославляя Иисуса Христа и Пророка Мухаммеда, а потом раскрывать связь между этими писаниями и Бхагават-гитой.

А какую замечательную песню он написал о Господе Гауранге!!! Мы пели ее, а Юга-Атмика прабху играл на гитаре. Его день рождения 25 апреля превращался в удивительный праздник Святого Имени и Кришна-прасада. Прасад был необыкновенным, так как каждый приносил что-то собой, а Юга-Атмика прабху умудрялся приготовить необыкновенное блюдо. Его мама тетя Люба была так рада, она доставала свои замечательные компоты, чтобы угостить нас. Юга-Атмика прабху по-настоящему любил ее, его любовь к ней жива и сейчас. Он попросил нас не забывать ее и приносить прасад. Она всегда рада нашему приходу.

В последний раз он был в храме 13 ноября 2004 г. на празднике Говардхана-пуджи. В этот раз он не одел вайшнавскую одежду, так как сильно мерз. Мы старались чем-то укутать его, и он с благодарностью принимал заботу.

А 15 ноября, в день ухода Шрилы Прабхупады, Юга-Атмика прабху уже не смог прийти. Тогда мы ещё не знали, что через месяц, 13 декабря, в возрасте 42-х лет он оставит тело. Три недели мы с Ананта-Ишвари и Ириной готовили и приносили ему прасад, готовили то, что он просил, в основном жидкие блюда. А в последнюю неделю он почти ничего не ел. В последние дни преданные по очереди были с ним и воспевали Харе Кришна мантру.

По воле Господа мы с Гиридхари прабху были с Юга-Атмикой в последние минуты. Он уже не мог говорить. В обед пришла его духовная сестра матаджи Ананта-Ишвари. Теперь я понимаю, что это Гопал Кришна Махарадж, дорогой Гуру Юга-Атмики прабху, привел её именно в этот последний час. Она по-матерински погладила Юга-Атмику по голове и сказала: «Дорогой наш Юга-Атмика, мы все тебя любим. Скажи, ты слышишь нас?» На его лице появилась еле заметная улыбка. Тогда Ананта-Ишвари взяла Багават-гиту и стала громко читать 7 главу. Она прочла последний стих, и мы увидели, что пульс на шее у Юга-Атмики прабху стал еле заметным. Мы хором запели молитву Господу Нрисимхе, и в это время Юга-Атмика прабху оставил больное тело. В последнее время он говорил: «Я не могу больше служить Кришне в этом теле...» Он был очень привязан к общению с преданными, на программы приходил первым, несмотря на то, что ходил с костылями. Сразу же просил служение. Преданные и новички тут же окружали его, и он начинал свою проповедь! А уходил он самым последним, когда мама его звонила и говорила: «Юрочка, я очень волнуюсь за тебя». И он уходил, взяв с собой цветы с алтаря и немного прасада для мамы.

Низкие поклоны тебе, Юга-Атмика прабху за все твои уроки и за последний урок.

Гандхарвика деви даси

Уход Веданги прабху

Веданга прабху приехал в Ершово (рядом с Курджиново) летом 1999 года. Он распространял книги Шрилы Прабхупады на рынке в Курджиново и на вайшнавских праздниках, выращивал цветы для Божеств, обрабатывал землю вместе с дочерью и зятем.

Он присоединился к Движению, уже будучи в пожилом возрасте, в 1992 году, до этого времени у него были книги Шрилы Прабхупады: «Источник вечного наслаждения», Бхагавад-гита, «Шри Ишопанишад». Он состоял членом Общества книголюбов в Волгодонске, распространял кармические книги, а книги Шрилы Прабхупады ему даны в «нагрузку» в этом Обществе. Он уже распространял книги Шрилы Прабхупады, не зная, что он продаёт. Он рассказывал, люди почему-то покупали больше книги Шрилы Прабхупады, чем кармические книги!

Когда приехала его дочь Шримати Сундари из г. Таганрога и рассказала отцу о преданном служении Кришне, он сразу же принял эту возвышенную философию и стал читать на чётках Харе Кришна мантру, постепенно увеличивая количество кругов. У него появился энтузиазм распространять книги Шрилы Прабхупады уже осознанно, с верой.

В 2005 году Веданга прабху заболел. Он стал использовать всё, чтобы вылечиться: читать мантры, массаж, лекарства, травы. Но ничего ему не помогало. За 2 недели до больницы он не спал ночами от болей в пояснице.

Вечером в конце ноября 2005 года ему совсем стало плохо, вызвали «Скорую», и его увезли в больницу. Он пролежал там неделю, боли не ушли, диагноз поставили — аденома. К этому времени сильно опухла левая нога. Шримати Сундари повезла отца в г. Волгодонск, где он жил до этого и работал. Но лучше ему не стало. К этому времени у него были сильные боли, он не мог спать ночами. Ночью он искренне повторял джапу, пел мантру Нрисимхе, стонал, кричал от боли. Когда приходили преданные, он забывал свою боль и начинал улыбаться. Анализы показали метастазы в позвоночнике, то есть, рак. Боли усиливались. Самые сильные ненаркотические средства не обезболивали. Все бессонные ночи (максимум в сутки ему удавалось забыться на 2 часа) он повторял мантру, плача, как ребёнок.

Мы перевезли отца в Ершово. Каждый день приходили преданные, пели киртан, проповедовали. Во время киртана он пытался хлопать в ладоши и пел, как мог, к этому времени он сильно ослаб, передвигаться уже не мог, не мог повторять мантру на чётках, повторял в уме. Я читала ему Шримад-Бхагаватам.

Местный врач отправил его в Черкесск на дообследование. Там сделали операцию. Врачи сказали, что теперь все зависит исключительно от Бога... Мы вернулись домой. К тому времени папа уже ничего не ел и не пил около 5 дней. День и ночь в комнате звучали бхаджаны Шрилы Прабхупады. Мама говорила, что он сознательно отказывается от еды и питья, так как чувствует бесполезность пребывания в этом беспомощном, доставляющем страдания теле. Он не мог говорить, только кивал головой. Самые эффективные средства не поднимали давление. Мы с мамой дежурили всю ночь, боясь, что он может уйти в любой момент. Иногда отец поднимал руки вверх, как будто танцуя, и передвигал ногами, всю ночь он не спал. Я просила его дожить до утра, так как должны были прийти преданные и все устроить.

В девятом часу утра 5 февраля пришла матаджи Гауранги. Она принесла много разных плакатов с изображениями Кришны, гирлянды от Божеств и духовных учителей, чаранамриту, землю Вриндавана. Матаджи Калпашвини принесла Гирираджа-шалаграма шилу. Гирираджа поставили ему на голову. Гауранги смогла напоить его чаранамритой, когда она сказала, что кладёт ему в рот листик Туласи, он неожиданно начал улыбаться. Матаджи Тунгавидья держала перед ним изображение Шрилы Прабхупады, а Гауранги — его духовного учителя — Индрадьюмны Свами. Он переводил взгляд то на одно изображение, то на другое, при этом улыбаясь. Затем в комнату вошёл его духовный наставник — Ядурадж прабху. Он стал на колени перед Ведангой прабху, и папа стал смотреть на него, улыбаясь, он был в полном сознании. Матаджи Калпашвини читала стихи из «Става-Малы» под бхаджаны Шрилы Прабхупады.

Через минуту после того, как зашёл Ядурадж прабху, преданные заметили, что отец перестал дышать, и глаза его закатились. Преданные начали громкий киртан. Не было ощущения тяжести, все чувствовали какую-то необъяснимую лёгкость и радость. Так мой отец оставил тело, медитируя на парампару: Прабхупаду, Гуру, духовного наставника, перед этим преданные осыпали его землёй Вриндавана. Было ощущение, что он ждал этого момента, чтобы оставить тело. Это был Бхишма-аштами — день, когда дед Бхишма оставил тело по собственному желанию в присутствии Кришны. Ядурадж прабху пожелал сам омыть и одеть папу, ему помогал Анантавиджая прабху. Приходили преданные, касались стоп тела Веданги прабху. Никто не сомневался в том, что его уход в таком сознании — милость Кришны. Он так самоотверженно служил Господу в этой жизни, распространяя книги, выращивая в храме цветы, проповедуя. Он был очень привязан к общению с преданными и всегда стремился избегать конфликтов. Он всегда старался посещать как можно больше духовных программ и фестивалей. Многие российские преданные знают прабху с каштановой бородой, который всегда распространял книги Прабхупады и ершовские лекарственные травы...

Седьмого числа мы кремировали тело Веданги прабху в ростовском крематории. Нам помог в этом местный преданный-адвокат Марат. Кремация стоила очень дорого. Преданные собрали пожертвования на все расходы, около 20 тысяч рублей. Мы очень благодарны всем, кто оказал нам помощь в эти трудные минуты. Семнадцатого числа преданные из Нальчика поедут в паломничество, обещают отвезти прах Веданги прабху и развеять его по Ямуне, как он и завещал.

Дочь Веданги прабху

Жил у нас в деревне преданный Веданга прабху, дедушка, который был обычным, как и все. Он занимался распространением книг Шрилы Прабхупады, ещё выращивал цветы для Божеств.

И вот осенью он заболел, ему становилось всё хуже и хуже, сделали какую-то операцию, но это не помогло. Наконец, поставили окончательный диагноз — рак. Для всех стало ясно, что пора готовиться к его уходу. Преданные приходили к нему в гости, как-то пытались ободрить его, я, признаюсь, даже боялся туда идти, потому что видел в детстве, как умирают от рака. Зрелище страшное, всё это сопряжено со страхом, скорбью и болью. У Веданги прабху разлагались кости и позвоночник. Один раз я всё-таки зашёл, он лежал на постели, исхудавший, измождённый. От слабости он ничего не мог сказать, я только расслышал его слова: «У меня всё болит», а я даже не нашёлся, что ему сказать, как ободрить в такую тяжёлую минуту...

Наступил день его ухода. В этот день к нему в гости собирались прийти преданные из Курджиново во главе с президентом. Просто спеть киртан, побыть рядом. Веданга прабху очень их ждал, всё спрашивал, когда же они придут. И вот они пришли, устроили киртан, в рот налили чаранамриту, на лоб поставили Говардхану-шилу, а к лицу поднесли изображение его духовного учителя Индрадьюмны Свами. Веданга прабху стал широко улыбаться, глубоко вздохнул несколько раз и ушёл совершенно неожиданно для всех присутствующих... Потом оказалось, что это был день ухода Бхишмадевы, а он знал, когда умирать. Я пришёл позже, часа через 2. И, действительно, атмосфера там была такая хорошая, никакого страха. И я подумал, ну вот, Слава Богу, всё-таки он вспомнил о Кришне, молодец! И даже какая-то радость появилась за него. Хорошая смерть! Вечером в храме устроили киртан, и преданные вспоминали о нём, каким он был хорошим преданным. Звезд с неба, может быть, не хватал, но искренне трудился для Господа и получил вот такую милость, несмотря на некоторые свои недостатки. А, значит, у нас тоже есть шанс.

Бхакта из Ершова

Уход мамы

Моя мама узнала, что больна лейкемией. В 90% эта болезнь не лечится, и она это знала. Но врачи пообещали помочь ей химиотерапией, она согласилась.

После лечения у неё выпали волосы, кожа потрескалась, глаза ввалились, было очень тяжело на это смотреть. Она не теряла надежды до последней минуты, но состояние ухудшалось с каждым днём. Все знали, что скоро её не станет с нами, и были к этому готовы.

В тот день она была совсем плоха, и мы, все родственники, дежурили возле нее по очереди. Дядя, отсидев день, сдал мне смену. Мама была в сознании, но очень слаба. Мы с ней разговаривали о религии. До этого я читал ей «Дневник странствующего проповедника» Индрадьюмны Свами, ей очень нравилось, и мы обсуждали эту книгу. Это и стало толчком для философских дискуссий. В какой-то момент она вдруг произнесла: «Неужели он существует?» « Кто?» — спросил я. «Он, Иисус» — был ответ. Это было похоже на обращение к Нему, голос её дрожал, и слёзы появились на глазах, она была полностью беспомощна. Я ответил, что, конечно, Он есть, и Кришна есть, и стал что-то рассказывать, что читал в книгах. Она закрыла глаза, я подумал, что она спит, но это была кома. Я понял это, мне стало жутковато, и я начал читать мантру вслух. Хотя мой ум метался, эмоции и слёзы захлестывали меня, практически я не слышал ни слова мантры, но продолжал ее повторять. Смерть была совсем рядом. Утром я позвонил в храм и попросил листьев Туласи. Отсутствовал где-то 2 часа, вернувшись, увидел, что она очень сильно изменилась. Это тело напоминало мне мать, но её там не было. Мурашки пробежали у меня... я не могу описать, что я чувствовал. Таких сильных эмоций я не ощущал за всю мою жизнь. Вдруг она перестала дышать на несколько секунд, потом очень глубоко вздохнула, сделала выдох, и на этом всё кончилось. Она ушла. Я положил листик Туласи ей в рот и омыл тело водой из Радха-кунды. Потом позвал врачей.

Тогда её смерть очень сильно подействовала на меня — я увидел реальность.

Гаурасундар дас

Вайшнав Тхакур

Когда Вайшнав Тхакур прабху ушел, каждый из нас, очевидно, подумал: «Что же случилось? Куда же он ушел? Неужели это тот самый случай, когда душа уходит к Богу? Где же он сейчас?»

Мы можем быть уверены в одном: сейчас он находится в хороших условиях. Я находился рядом с ним в последний момент его жизни, со мной был Слава Березин, мы повторяли Святое Имя. В последние часы своей жизни Вайшнав Тхакур прабху почти непрерывно, не мигая, удерживал свой взгляд на изображении Радхи-Кришны. И хотя он уже не мог двигаться, в последний момент рукой он придерживал «Источник вечного наслаждения» и смотрел неотрывно, и было очевидно, что он находится в сознании. Мы повторяли ему Святое Имя, и все произошло очень тихо и незаметно, фактически так он и жил — тихо и незаметно...

Может, способность так жить — тихо и незаметно — и привела его к такому удивительному концу. Если мы пытаемся жить заметно для других, то о чем мы будем думать в конце жизни? — «Достаточно ли я был заметен?» Но если человек живет по принципу «тринад апи суничена...», то в конце жизни он помнит о Кришне, о ком же еще? Терпение, смирение, не ожидание почтения в свой адрес, почтение к другим делают человека защищенным от того, чтобы забыть о Боге. И насколько мы способны обрести эти четыре качества, настолько мы и способны помнить о Боге.

Последние два месяца преданные были постоянно с Вайшнавом Тхакуром прабху, и все заметили, что он менялся. Было видно, что он изменялся внутренне и прогрессировал именно в этом состоянии смирения. Было видно, что к концу жизни сердце его плавится, становится мягче, и это то, что должно и с нами происходить, это то, к чему должна приводить духовная практика — сердце должно становиться мягче. Мы должны становиться смирение, терпеливее, почтительнее и чище. Важнейшим условием такого продвижения является садху-санга. Общение должно быть таким, которое позволяет продвигаться нам в развитии этих качеств.

Вайшнав Тхакур прабху был очень строг в отношении своего общения. Ему было более шестидесяти лет, но он ходил на харинамы вместе с молодыми. И когда харинама проходила в жаркое время и все парились под лучами солнца, он не уходил, оставался. Он обладал качеством простоты. Простота помогает человеку заниматься духовной практикой. Он не рассуждал слишком много: «Может, так делать, а, может, вот так».

Мы хотим сказать, что он ушел обратно к Богу, таково наше заявление, потому что Кришна Сам говорит об этом: «Тот, кто помнит о Боге в момент смерти, возвращается обратно к Нему». И то, как Вайшнав Тхакур прабху уходил, дает основание думать именно об этом. И это произошло прямо здесь, в городе Барнауле, не где-то в Индии, в святых местах, а в этом маленьком сибирском городе — живое существо ушло обратно к Богу. Почему это произошло? Вследствие милости преданных. Именно в эти последние дни преданные очень сильно помогали ему помнить о Кришне. И в этом наша надежда. Все эти беспокойства, которые мы принимаем на себя, связанные со строительством общины, с проповедью, все это лишь для того, чтобы помочь человеку уйти обратно к Богу. Все эти беспокойства стоят того, чтобы хотя бы один человек вернулся обратно к Богу.

На самом деле, это задача нашей организации, мы именно этим должны заниматься — помогать людям вернуться обратно к Богу. Наша организация предназначена именно для этого, чтобы души уходили обратно к Богу. Все остальное — это просто средство для того, чтобы это случилось. Все, что мы делаем, мы делаем для того, чтобы помнить о Кришне, и это самое главное. Преданные помогали Вайшнава Тхакуру прабху в последние дни его жизни, кто-то больше, кто-то меньше, но все вместе мы сделали это, и это также успех нашей общины.

Вишну-таттва дас, президент барнаульской ятры

Вайшнав Тхакур прабху присоединился к сознанию Кришны в 1997 году. Произошло это, как всегда, по милости преданных. Когда преданные санкиртаны первый раз пришли домой к Вайшнаву Тхакуру, он не взял книги, но они пришли во второй раз, тогда он подумал, что это происходит не случайно, и купил «Науку самоосознания».

Прочитав книгу, он сразу же начал практиковать повторение Харе Кришна мантры еще не имея общения с преданными. Когда же Вайшнав Тхакур стал общаться с преданными, то с самого начала он очень серьезно относился к садхана-бхакти: вставал рано утром, повторял все свои круги, пел перед своим алтарем. Всю утреннюю программу он всегда проводил в вайшнавской одежде. Он был уже немолодым человеком, но очень трепетно относился к вайшнавской одежде, всегда был одет очень опрятно, все у него было чисто и отглажено. Делал он это сам, так как его супруга не была преданной. Так же трепетно относился он к другим атрибутам сознания Кришны: книгам, изображениям...

Одно из запоминающихся его качеств было смирение, с которым Вайшнав Тхакур слушал наставления старших преданных, он всегда исполнял их. Члены нашей нама-хатты всегда были активными участниками харинам, и Вайшнав Тхакур также. Однажды произошел такой случай. Кто-то окликнул его из посторонних людей: «Пусть молодые поют, а ты-то куда, старик, туда же?» Это очень смутило его, и он сказал, что больше не будет ходить на харинамы. Я посоветовалась по этому вопросу с Вишну-таттвой прабху и передала ему слова Вайшнава Тхакуру. «Наоборот, — сказал Вишну-таттва прабху, — если посторонние люди будут видеть, что молодые идут и поют, то это, может быть, не очень серьезно, но если пожилой человек идет, воспевая Святое Имя, то это что-то авторитетное и серьезное». Когда я передала эти слова Вайшнаву Тхакуру, он очень просто принял их всем сердцем и без всякого сомнения всегда ходил на харинамы. Здесь также ярко проявилась его вайшнавская черта — простота. Он просто принимал наставления и выполнял их.

Вайшнав Тхакур очень быстро принял на себя обет — жертвовать 50% своего дохода на проповедь сознания Кришны — и всегда так делал. Он жил на пенсию, и позже я узнала, что оставшиеся средства почти все уходили на коммунальные платежи за квартиру. Таким образом, на питание и личные нужды у него оставалось очень мало средств. Он находил возможность жертвовать на праздники, когда приезжали Гуру, на развитие нама-хатты. Иногда я советовала ему, чтобы он не жертвовал так много, а подкопил на поездку на фестиваль, но он говорил: «Нет, это моя садхана, я дал такой обет». И потом Господь устраивал так, что если надо было куда-то поехать, например, на фестиваль, то всегда находилась работа, и он подрабатывал для того, чтобы обеспечить себе поездку. Вайшнаву Тхакуру можно было доверить любое служение. И можно было быть уверенным на 100%, что он выполнит его настолько хорошо, насколько это только в его силах. Тяга к служению преданным всегда была ярко выражена у Вайшнава Тхакура.

Все, что он делал для преданных, он делал бескорыстно, никогда не ожидал, что может заработать на этом. Вайшнав Тхакур прабху был мастер на все руки, он хорошо делал плотницкую работу, и не только помогал преданным на дому, но и участвовал в подготовке фестивалей. Вместе с молодыми преданными он записывался и ехал в бригаде, которая готовила фестиваль, и выполнял там работу, даже больше, чем молодые преданные. Он был простой, спокойный, искренний, всегда желающий служить. Это вызывало очень теплое отношение преданных к нему.

Помнится, в Барнауле было сильное землятресение, и все пережили сильный стресс. В многоэтажных панельных домах шатались стены, трещали панели, открывались дверцы шкафов, и было страшно. После этого преданные на нама-хатте собрались, и все делились своими впечатлениями, как они пережили эти минуты. Вайшнав Тхакур рассказал, что он сел перед Туласи, повторял Харе Кришна мантру, понимая, что все зависит от воли Господа, бежать некуда, и говорил, что на сердце у него было спокойно. Никто из преданных не мог поделиться таким опытом.

Это было примером для нас, как в такие критические минуты проверяется преданность: думаем ли мы о своей жизни, спасаемся, бежим или предаемся Господу.

Когда открылись точки «Пищи Жизни», на одной из точек работала я и еще две матаджи. Вайшнав Тхакур прабху сразу начал помогать нам. Он делал тяжелую работу, приносил нам овощи, и делал это очень регулярно, каждый день. Иногда на общих программах сообщали о работе «Пищи Жизни» и прославляли поваров, но повара получали какую-то зарплату на этой работе, а Вайшнав Тхакур делал это бескорыстно, не за деньги. И он очень спокойно относился к тому, что его имя никогда не прославлялось, стараясь делать все незаметно, не беспокоясь, что его работу не замечали, он делал все это для Кришны.

Вайшнав Тхакур очень любил забирать цветы, предложенные Господу, сушил их и, как я узнала позже, сделал из них подушечку и спал на ней...

И вот Вайшнав Тхакур прабху заболел. У него была нарушена речь и память. Он подошел ко мне на воскресной программе и стал очень эмоционально объяснять, что у него плохо с памятью, но он помнит меня, он знает, с кем разговаривает, и пытался что-то выразить. Когда он говорил со мной, ему стоило больших усилий, чтобы подобрать слова, ему трудно было говорить. Я сказала ему, что надо обратиться к врачу и лечиться, но он ответил, что может повторять Харе Кришна, поэтому нет смысла что-то предпринимать, и неважно, что он забыл слова, связанные с материальной жизнью.

Когда Вайшнав Тхакур уже не смог ходить на нама-хатту, я позвонила его жене и узнала, что он лежит и почти не говорит. Я познакомилась с его женой, она оказалась очень милой женщиной, которая установила хорошие, доверительные отношения с преданными.

С того момента, как Вайшнав Тхакур стал постельным больным, преданные установили дежурство и стали по очереди приносить ему прасад, так как непредложенную пищу Вайшнав Тхакур никогда не принимал. Меня поражало, что, уже будучи тяжело больным, он садился на пол, принимал прасад, потом за собой убирал, мыл место, на котором вкушал.

Иногда у него было такое отчаянное состояние, слезы (болел он очень тяжело), он говорил, что это все, но что он не готов к концу, не чувствовал себя духовно готовым.

Постепенно его речь ухудшалась, он выражался жестами, кивая головой или отрицая, но интересно, что до последнего момента Харе Кришна мантру он мог повторять.

Потом он попал в больницу, там поставили точный диагноз — опухоль головного мозга, и стало ясно, что дни его сочтены. Врачи сказали, что ему отпущено не более полутора месяцев... И преданные по указанию Вишну-таттвы прабху составили график дежурства около Вайшнава Тхакура. Преданные приходили, по нескольку часов сидели около него, читали ему книги, повторяли Святые Имена. Преданные приносили прасад, но постепенно он ел все меньше и меньше. Когда его состояние ухудшилось, преданные стали дежурить и по ночам. Супруга Вайшнава Тхакура позволила нам делать это и даже была очень рада, так как она одна уже устала ухаживать за ним. Прабху сидели ночами, а матаджи дежурили днем.

В какой-то момент Вишну-таттва прабху сказал, что ему надо принять духовного учителя. Он выбрал Джаяпатака Свами Махараджа. В это время Радхе-Шьям прабху был в Индии. Он связался с Джаяпатака Махараджем, который начитал четки и дал имя Вайшнаву Тхакуру.

После воскресной программы, на которой преданные молились за Вайшнава Тхакура, почти все пошли к нему домой. Мы принесли ему маха-прасад от Божеств и от Бхакти Вайбхавы Свами, который накануне посетил наш город, и гирлянду от Махараджа. Вишну-таттва прабху надел эту гирлянду на Вайшнава Тхакура, поставил ему тилаку, надел на него кантхи-малы и вручил ему четки. Это происходило в очень серьезной, торжественной, молитвенной обстановке, преданные пели киртан. Вишну-таттва прабху сказал ему новое имя, и Вайшнав Тхакур плакал...

Когда Вайшнав Тхакур лежал больной, у его изголовья стояли две большие красивые Туласи, за которыми он ухаживал. У него были принесенные преданными листья Туласи из Вриндавана, воды Ганги, Ямуны, Радха-кунды. Жена каждый день понемногу все это давала ему. Рядом с постелью лежал номер телефона Вишну-таттвы прабху и записка для преданных, которые дежурили около постели Вайшнава Тхакура, чтобы в случае ухудшения состояния срочно вызывали Вишну-таттву прабху.

И вот Вайшнаву Тхакуру прабху стало совсем плохо. Вишну-таттва прабху сидел около него, повторяя мантру. Настал критический момент. Вишну-таттва прабху держал перед глазами Вайшнава Тхакура прабху изображение Радхи-Кришы и повторял Харе Кришна мантру. Вот так, очень спокойно и незаметно, глядя на изображение Радхи и Кришны и слушая Их Святые Имена, Вайшнав Тхакур оставил тело. Это произошло днем.

Вечером мы приехали на квартиру Вайшнава Тхакура, помогли его переодеть, атмосфера была очень благостная, очень спокойная. Не было никакого страха, никакого волнения, никакой брезгливости — никто не ощущал, никто. Вместе с ним положили все гирлянды, все цветы, предложенные Господу. В правую руку ему положили четки. Преданные отрезали немного волос Вайшнава Тхакура, и потом прах от этих волос отвезли в святое место. Ночью бхакта Николай Шерстобитов повторял у тела Вайшнава Тхакура Харе Кришна мантру.

На следующий день были похороны Вайшнава Тхакура прабху. Когда я вошла в комнату, там были преданные и звучал медленный, красивый, мелодичный бхаджан в исполнении Индрадьюмны Махараджа. Через Туласи пробивался луч света, освещая тело Вайшнава Тхакура, и была атмосфера умиротворенности, чистоты, благости. Не было обычной траурной обстановки. Родственники присутствовали на похоронах, все ждали Вишну-таттву прабху. Они говорили: « Он священник, пусть придет, он знает и сделает все, как надо». Вишну-таттва прабху пришел, переоделся в вайшнавскую одежду, несмотря на то, что была зима и было очень холодно. Он подошел к телу Вайшнава Тхакура, обернул его вайшнавским чадаром.

Родственники доверяли преданным, они понимали, что Вайшнав Тхакур — член семьи преданных, и они имеют право проводить его в последний путь. Выносили тело Вайшнава Тхакура тоже преданные... Когда его тело вынесли вниз на улицу, там уже ждала группа преданных, группа киртана. И начался мелодичный, красивый, пробирающий до глубины сердца киртан. Мелодия для киртана была выбрана очень трогательная. Я смотрела, как реагируют родственники, боясь увидеть в их глазах сомнение, неудовольствие или непонимание. Но видно было, что они сами прониклись этой атмосферой, где звучало Святое Имя, и они были благодарны, что все происходило таким образом.

На кладбище Вишну-таттва прабху сначала бросил горсть земли из Святой Дхамы в могилу, потом все остальные преданные бросали землю и прощались с телом Вайшнава Тхакура. Вишну-таттва прабху сказал речь. Он так прочувствованно, трогательно говорил... После похорон преданные всех гостей и родственников накормили прасадом.

Когда летом снова начались харинамы, первую харинаму Вишну-таттва прабху предложил посвятить памяти Вайшнава Тхакура прабху. И одна из воскресных программ была посвящена памяти Вайшнава Тхакура прабху. На вечере памяти Вайшнава Тхакура прабху многие преданные делились своими впечатлениями о его жизни и его служении, о его последних днях.

Манджувардхана деви даси

Последние месяцы в жизни Вайшнава Тхакура были в физическом смысле очень тяжелыми, зачастую он не находил себе места от боли, которая мучила его. Но ближе к смерти он успокоился — это было видно.

Когда в результате тяжелых страданий и размышлений произошло очищение — очищение ума, сердца, сознания, то можно было видеть, как он изменился. Его взгляд стал умиротворенный, спокойный, осознанный. Хотя он ничего не говорил, но видно было, что он все слышит и понимает. Такого удачного завершения жизни он достиг благодаря своему удивительному качеству — желанию служить преданным. Он просто служил преданным. У него были золотые руки, и преданные часто обращались к нему с просьбой помочь. И он тотчас же отзывался, приходил и просто делал все. Когда какие-то общие мероприятия проходили, он всегда помогал. Поэтому он получил огромную милость преданных и, благодаря этой милости, смог вернуться обратно к Богу.

Калачандра дас

Дверь в духовный мир

Мама была знакома с Движением сознания Кришны, приняла первую ступень программы «Шикша», временами читала джапу.

Однако по разным причинам полностью принять образ жизни преданных она не смогла. Но часто помогала в служении.

Ее сознание очень сильно изменилось после того, как 10 лет назад она переболела онкологическим заболеванием лимфатической системы. Ей удалось добиться стойкой ремиссии. Но в 2004 году было обнаружен поражение желудка, ей сделали операцию и удалили его полностью. А перед этим я видела сон: действие происходило в нашем храме и мама была в одежде Божеств. Пришли наши знакомые, и мама позвала их в алтарную, там они все вместе пели, но пуджари вдруг как-то очень странно стал закрывать алтарь, и на шторах были изображения Сударшана Чакры.

Операция проходила в день явления Шрилы Прабхупады, я была на программе и постоянно молилась за маму. Когда врачи исследовали удаленный желудок, то оказалось, что метастаз не было. После операции мама прожила чуть больше года и умерла от истощения, так как не могла кушать. При этом она всегда оставалась в ясном сознании и жила своей привычной жизнью. В день ее ухода мне позвонили, когда она уже в коме была, и сказали, что маме плохо. Я поняла, что она уходит, и поспешила за чаранамритой.

Мамины глаза были совсем мутными, рот открыт, голова наклонена. Я начала читать маха-мантру, и ее глаза потемнели. Я почувствовала, что она хочет пить, и стала лить ей в рот чаранамриту из шприца. Я держала перед ней изображение Господа, повторяя мантру, а потом часа два читала ей из «Источника» историю о рождении Прадйумны у Кришны и Рукмини. Глаза мамы при этом были живыми. Папа чувствовал момент, когда мама выходила из тела. В течение 49 дней я читала для мамы Бхагават-гиту, предлагала маха-прасад. Однажды мне приснился сон: я должна была купить маме подарок на день рождения от родственников и почему-то, сидя в автобусе, обнаружила, что купила ей дверь.

Радха Сундари деви даси (Красноярск)

Выбираю вайшнавов!

Мы мало знали его, но то, как он проявил себя перед уходом, связало нас и сделало родными в семье Шрилы Прабхупады. В основном отца Иоанна — пожилого человека, в серьезных черных одеждах православного монаха — видели на Харе Кришне фестивалях, и это дополнительно вносило утвердительную нотку веры в наши сердца, хотя и рождая вопрос: «Кто эта предавшаяся душа?» Организаторы же фестиваля несколько лет подряд по его просьбе оставляли за ним служение: чистку овощей на кухне.

В начале 90-х годов отец Иоанн участвовал в Падаятре по Сибири и, пройдя с преданными не один километр, решился на серьезный духовный поиск. Живя среди монахов, он начал практиковать свой бхаджан-воспевание — 16 кругов маха-мантры Харе Кришна, — а также размышлять над книгами и лекциями вайшнавов.

Через 6 лет его жизни вдали от дома его семья приехала к нему в Киев. Но он решил принять обет ванапрастхи и не строить с близкими совместных планов. 4 года назад отец Иоанн оставил монастырь и стал жить на квартирах у преданных.

Когда Рохини Сута Прабху в декабре 2005-го года приехал в Днепропетровск, где жил отец Иоанн, тот пожертвовал ему все свои деньги, собранные на поездку в Индию, на распространение книг. Он постоянно интересовался как проходит санкиратана, хотя уже тогда тяжело болел.

Врачи поставили диагноз: рак желудочно-кишечного тракта с хроническим кровотечением и малокровие. Через неделю Пурначандра Прабху — его духовный учитель — дал ему посвящение и написал в письме: «Мы обязательно будем общаться с тобой, только без переводчиков». Так отец Иоанн стал Ядунатхой дасом. Его перевезли в днепропетровский храм и поселили в домике для брахмачари, где ранее оставлял тело Шри Хари прабху. За 6 дней до ухода Ядунатха прабху перестал есть, пил только чаранаримриту. В его комнате круглосуточно звучал киртан Шрилы Прабхупады, к нему приходили преданные петь киртаны. В один из вечеров его легкие наполнились жидкостью, в дыхании послышался хрип. А в 5.30 утра, в благоприятное время брахма-мухурты, 24 декабря 2005 года в возрасте 64 лет Ядунатха прахбу, искренняя и светлая душа, ученик Пурначандры Прабху оставил этот мир.

Тело для кремации перевезли в Харьков, а прах возвратили в днепропетровский храм, чтобы на Гаура-Пурниму преданные увезли его в Индию. Дханегивара прахбу присутствовал при последних минутах жизни Ядунанхи прабху, который расстался с телом, глядя на изображение Партхасаратхи Прахбу.

Бхакта Вячеслав (Днепропетровск)

Хочу домой!

Шридам прабху, старший пуджари нашего храма, ушел из этой жизни так быстро и неожиданно для всех. Когда я узнала об этом, первая мысль, пришедшая в голову, была: «Как так, он ведь был самый живой?» И вся эта история казалась нелепой выдумкой какого-то злого шутника...

Шридам прабху был необычным, очень открытым и искренним человеком. Хотя он был очень увлекающимся, все, что он делал в «Харе Кришна», было не игрой, а постоянно совершенствующимся служением. Поразительно, что он всегда был погружен в медитацию на Божества: что наденет, какие украшения, какие будут гирлянды, как лучше сфотографировать, чтобы все видели Их неземную красоту. Он фотографировал Божества каждый день, уже было несколько дисков со слайд-шоу наших Божеств, Шри Шри Нитай-Нимай-Сандари, но ему хотелось все больше и больше. Он просто не мог наглядеться на Них, и очень сокрушался, что преданные относятся к этому спокойно, не любуются Божествами, для него это казалось неестественным. И это свое отношение он старался передать тем, кто соприкасался с Божествами.

Когда Шридам прабху стал старшим пуджари в храме, увидев, что я делаю гирлянды, он подошел и стал говорить о том, что делать гирлянды для Божеств — очень ответственное, важное и прекрасное служение. Он говорил: «Пойми, ты служишь Самому Богу, гирлянды должны быть красивы не только внешне, ты все время должна предлагать Ему свою любовь, преданность, благодарность. Ты должна думать о Нем, а не о том, что осталось за стенами храма. Старайся, старайся». Тот урок мне запомнился. Частенько он шутил: «Твои гирлянды никуда не годятся. Старайся, старайся». Но это не обижало, и я очень благодарна Шридаму прабху. В беседах со мной он никогда не отделывался дежурными фразами, он открывал свою душу, делился опытом, со вниманием выслушивал, честно и искренне пытался помочь. Несколько лет назад, когда у него были не лучшие времена, он сказал мне: «Ты не должна принимать ничью сторону, надо просто служить Богу».

В Гаура-Пурниму, на брахма-мухурту, это был девятый день со дня его смерти, Шридам прабху пришел ко мне во сне. Как обычно, я вошла в пуджарскую, чтобы убрать гирлянды в холодильник, и увидела его. Он весь светился изнутри, сиял и парил в воздухе. На лице — широкая улыбка, в правой руке — мешочек с джапой. Было ощущение, что вот сейчас он сорвется и полетит служить Божествам. Увидев меня, он взмахнул рукой, приглашая, и сказал: «Заходи, Татьяна Николаевна!» Я поняла, что он в который раз благословил меня. Он был предан Божествам. Я благодарна Богу за то, что Он позволил мне общаться с этой прекрасной душой.

Татьяна Николаевна (Красноярск)

Недавно оставил тело мой духовный брат Шридам прабху, главный пуджари храма. 1 апреля 1998 года, после программы Шримад Лакшми Нарайяны прабху в Дивногорске, удача привела меня на нама-хатту к Шридаму прабху и преданным. 9 лет мы вместе шли по пути служения дорогому Господу Кришне.

Иногда этот путь был тернистым, но мы справлялись, нас объединяла уверенность в правильности жизненного выбора и вера в реальность конечного результата — возврата домой, к дорогому Господу Кришне, в вечную обитель любви. Это было главное желание Шридама прабху, и об этом его желании я пишу вам. Вся жизнь Шридама прабху была заполнена служением Кришне и преданным. Всегда, где бы он ни находился и чем бы он ни занимался.

Я много раз слышала, как он взывал к Кришне со словами: «Я хочу домой, я хочу домой, я хочу домой, забери меня Господи...»

Однажды на нама-хатте Шридам прабху давал лекцию о преданности и серьезном отношении к служению: «Я всю свою жизнь отдам служению Господу. Если я упаду, то встану, если не смогу идти, то буду ползти, буду обдирать руки в кровь, буду грызть землю, но никогда не отпущу кончик дхоти Шрилы Прабхупады и буду держаться за него из последних сил».

Шридам прабху так говорил, потому что он так жил, мы были тогда потрясены искренностью его эмоций. Вот такую силу проникновения в самую суть жизни давал нам Шридам прабху.

Дома у него живут Божества Их Светлости Шри Шри Нитай Нимай Сундара, и с разрешения духовного учителя, Его Высочайшей Милости Бхакти Чайтаньи Махараджа, я служила им под руководством Шридама прабху. Он был прекрасным учителем, потому что учил собственным примером.

От Шридама прабху я получила привязанность к Божествам. Сейчас я служу Их Светлостям в храме и всегда с радостью жду момента, когда я войду в алтарь и увижу дорогого Господа, прекраснее Которого нет никого и ничего на свете.

И за все это я бесконечно благодарна Шридаму прабху, мои низкие ему поклоны.

Я желаю ему вечной милости Господа Кришны.

Я желаю ему вечной преданности дорогому Господу Кришне.

Я желаю ему вечной любви в вечном родном доме.

Я звонила одному преданному-мистику по этому поводу. Шридам общался с ним в последнее время. Его письмо несколько месяцев назад стало толчком для того, что Шридам очень сильно стал предаваться. Когда он читал молитвы, которые ему дал мистик, то плакал (по словам жены). Вот как прокомментировал тот знакомый преданный его смерть:

«Шридам ушел в духовный мир. Его душа ушла чистой, без тонкого тела. На самом деле, его душа покинула тело за десять часов до смерти грубого тела. За ним прилетел виманчик и забрал на Голоку Вриндаван, в дружеской расе пастушка. Шридам даже не заметил момента смерти. Телом воспользовались духи, есть какой-то механизм оживления тела. Но Кришна пресек вскоре и это».

Матаджи Тривени подтвердила, что около пяти часов дня он подошел к ней, обнял и сказал такие теплые слова, какие никогда не говорил.

Похоже, он прощался с ней. Оставшийся вечер прошел слишком гладко и хорошо. Он вел себя по-другому. Много ел, шутил. А ночью, около трех часов захрипел и, не приходя в себя, умер. У него была синяя кантха, что, по словам мистика, подтверждает тот факт, что его духи задушили. Я приехала к нему через два часа после смерти и когда увидела его тело, то ушли все сомнения и страхи. Я просто поклонилась телу вайшнава. Все, что мы делали — вливали святую воду, читали шастры и прочее — все это казалось бессмысленным тогда. У меня было очень хорошее предчувствие. Я не плакала.

Когда тот мистик сказал все это, я очень была счастлива, хотя, конечно, сомнения могут оставаться, но все-таки я думаю, что все так и было.

Гокула-Таруни деви даси (Красноярск)

Беб

Я хочу рассказать об одной необыкновенной душе, которая прожила в нашем доме почти 11 лет в теле собаки и покинула этот мир в обществе преданных и Святого Имени.

Его звали Беб. Такой симпатичный черно-белый скай-терьер. Когда мы начали практиковать бхакти-йогу, пес у нас уже был. Мы еще многого не знали, а Беб любил компанию, поэтому мы все вместе проводили службы утром и вечером — отец, мама, я и собака. Вначале мы его зазывали, а потом он сам приходил. И даже кланялся иногда, как это делают собаки. Был ли это поклон или нет, трудно сказать. Но уж очень все к месту и ко времени. Позднее он стал кланяться всем преданным, которые к нам приходили. Некоторые преданные полушутя кланялись ему в ответ, и тогда Беб скромно отворачивал морду.

По утрам Беб «прогуливал» мангала-арати. Просыпался только, когда слышал из нашей алтарной «Говиндам ади пурушам...» и ковылял в комнату. Мы кормили его и прасадом и маха-прасадом. Ему прасад нравился, особенно сладкое. Постепенно отучился есть говядину. С остальным были проблемы — его тело не могло полностью перейти на вегетарианскую пищу.

Когда кто-то из нас читал джапу, Беб следил взглядом за тем, как хозяева ходят из угла в угол. Иногда он так внимательно рассматривал плакаты с изображением Кришны, Лакшми на стенах (особенно после того, как его отругают) и так тяжело вздыхал, что становилось не по себе. Неужели он понимает так же, как и мы?

Это удивительно, но противоположный пол его совсем не интересовал. Беб бесстрашно кидался на огромных кобелей, и сломя голову убегал от «хорошеньких девочек».

Однажды я слушала очень экстатичный киртан Его Святейшества Говинды Махараджа. Магнитофон играл громко. В конце киртана Говинда Махарадж стал читать с воодушевлением премадхавани. В это время Беб залаял в коридоре. Подумала, что кто-то в дверь позвонил.

Но оказалось, что каждый раз, когда преданные кричали «Джая!», Беб громко лаял и высоко подпрыгивал на всех четырех лапах одновременно. Со стороны это выглядело так забавно! И потом Беб, как ненормальный, стал носиться по всем комнатам. Так мы и не знаем, что на него тогда нашло. Но после этого он частенько так поступал, когда мы проводили киртаны у нас дома.

В другой раз преданные из храма попросили нас взять к себе на время Туласи. У них был плохо отапливаемый дом, и Туласи сильно болела. Туласи была большой. Пока преданные Ее заносили, Беб крутился под ногами и мешал, все боялись на него наступить. Однако выгнать его не получалось, так как пес проявил завидную настойчивость — увидеть любой ценой, что же там такое несут. Преданные дразнили его: «Беб, это не мясо, уйди отсюда!» Но он не унимался. Когда Туласи поставили в алтарной на табурет, Беб взлетел на диван, стоявший напротив и уставился на Нее. Его била дрожь, это было видно. Он смотрел во все глаза, и вдруг кто-то заметил: «Смотрите, а он плачет... Может быть, он что-то вспомнил?» И, действительно, из собачьих глаз катились слезы...

После этого случая мы стали верить в то, что Беб когда-то был преданным, но по какой-то причине родился в таком теле. Кришна же милостиво дал ему возможность продолжать «духовную практику» в семье преданных.

Беб всегда был очень болезненным, а с годами это только усилилось. В основном с ним возилась мама, и когда ей надоедало такое «преданное служение», она в сердцах ругала пса. Беб же тяжело вздыхал, забивался в угол дивана и со слезами на глазах посматривал на плакаты на стенах... Он научился не заходить в алтарную и на кухню, чтобы ничего не осквернять. Но когда по квартире летали вкусные запахи, Бебу было сложно контролировать чувства, тогда он начинал потихоньку заползать на кухню. И его выгоняли. По утрам он по-прежнему приходил на службу, но входить в комнату было нельзя, дверь была закрыта. И мы видели, как он становится на задние лапы и заглядывает через стекло двери.

Мама в сердцах иногда негодовала: «Из-за тебя, Беб, приходится мясо покупать!» Тогда Беб, гуляя на улице, находил деньги, а мы смеялись, что это он себе на пропитание зарабатывает.

Беб очень любил прасад. Однажды он объелся и сильно заболел, ему становилось все хуже и хуже. По всем признакам это был рак, который просто дал о себе знать. Все его тело было в шишках и болело, он сильно растолстел и не давал прикасаться к себе. Еле слышно стонал по ночам. Ночами Бебу было трудно дышать, он приходил под дверь спальни и тихо-тихо тявкал. Это означало, что надо открыть балкон, чтобы ему было чем дышать. Он почти перестал есть и пить.

За день до его смерти мама сидела с ним всю ночь. Она рассказала, что в какой-то момент Беб сделал глубокий вдох, и она явственно услышала мужской голос: «Харе Кришна...» У мамы от ужаса волосы встали дыбом. До сих пор она не знает, сказал ли это Беб, или ей померещилось...

В день ухода Беба в квартире постоянно играла кассета с записью джапы Шрилы Прабхупады. Беб все время силился поднять голову, казалось, чтобы слушать. Он смотрел в ту сторону, откуда доносился голос Шрилы Прабхупады. Беб пытался встать, но мог только ползать, и мама сказала ему: «Ползи, ползи к алтарю». И он пополз через коридор к алтарной. Для него это было слишком далеко. Он делал передышку и полз дальше. На полпути было видно, что он очень устал. И мама попросила его сделать два глотка воды, поставив перед ним блюдце с водой. Беб сделал ровно два глотка...

Доползти до алтарной Беб так и не успел. Он оставил тело, слушая, как Шрила Прабхупада повторяет Святое Имя, в обществе преданной Господа. Его голову окропили водой из Ганги, положили в рот листочек Туласи и одели на шею кантхи-малу.

История этой души — чистая правда. Если в ней есть некоторые неточности, то только потому, что я уехала из дома задолго до ухода Беба и пишу со слов своей мамы спустя несколько лет. Эта история напоминает мне историю со щенком, который, ничего не подозревая, беззаботно играл с Верховным Господом всех миров — Шри Шачинанданой и удостоился величайшей милости.

Вся слава Шри Гаурахари, сыну матери Шачи! Вся слава Шриле Прабхупаде, Его чистому преданному! Вся слава всем искренним душам, которые стремятся исполнить Их трансцендентную волю!

Гармония

В то время, когда мы познакомились с преданными и начали практиковать сознание Кришны, у нас в доме жила кошка. Звали её Гармония. Это полное имя от «Гармошки».

Она была очень независима, всегда «сама по себе», никогда не проявляла признаки особой привязанности к чему-либо. Исключением были моменты, когда она была голодна. Да и тогда она подчеркивала свою самодостаточность — если ей не давали еду, она разворачивалась и уходила, демонстрируя свою непривязанность. Если бы она не была кошкой, то можно было бы сказать, что это какой-то мудрец, отречение которого достигло вполне зрелого уровня. Частенько я забывала, что у нас в доме животное, Гармония была где-то высоко, далеко — не с нами. И как всегда — погруженная не в сон, как все обычные кошки, а, казалось, во внутреннюю медитацию. Эту медитацию прервать можно было лишь одним средством — повторением маха-мантры. Не помню случая, чтобы Гармония не откликнулась на повторение Харе Кришна. Буквально на первых бусинах она прибегала, садилась ко мне (ни в каких других случаях она сама не была инициатором приласкаться) и продолжала свою медитацию уже у меня на коленях. Сама она никогда не уходила во время джапы. Лишь иногда, когда я меняла положение тела, она могла уйти, наверное, думая, что ее прогоняют. Поначалу она просто сидела и слушала, полузакрыв глаза, потом всё чаще приходила и сразу же начинала издавать странные звуки, которые трудно как-то интерпретировать. Это не было обычным мяуканьем, не было мурлыканьем. Это походило на какое-то покряхтывание, покашливание. Как я понимаю, она так пыталась повторять Святое Имя.

Она ела прасад. Мы допускали иногда «невегетарианские» исключения в виде яиц и того, что приносили сердобольные соседи и родственники. Надо сказать, что последних своих котят она родила, придерживаясь как никогда строгой вегетарианской диеты. И один из ее детей (в последнем приплоде было 6 котят) был вегетарианец. Он никак не реагировал на яйца или другие «запрещенные» вещи, зато с удовольствием ел молочные каши, творог и молоко. Причем, когда приходило время есть, все остальные пять его собратьев неслись сломя голову, а этот сидел в стороне, необыкновенно отрешенный. И пока ему под нос не клали чего-нибудь из его рациона, он не начинал беспокоиться.

Последнее время, перед тем, как уйти, кошка наша была какая-то грустная и по-особому смиренная. Было ощущение, что она многое понимает, но ничего не может изменить.

Очень надеемся на то, что она получила более возвышенное рождение.

Никунджа Нивасини деви даси (Омск)

Дора

Собака появилась в доме за 8 лет до того, как я, её хозяйка, познакомилась с сознанием Кришны. Породистый боксёр, очень красивая, чемпионка региональных выставок Дора оказалась очень умной, благородной, а главное — доброй собакой.

Сейчас я понимаю, что для собачьего тела у неё была хорошая карма, может быть, её путь в теле животного близился к концу...

Когда я пришла в сознание Кришны, наша с Дорой жизнь в корне изменилась. Господь проявил милость по отношению ко мне. Он послал мне супруга, который взял ответственность за меня и привёл в сознание Кришны. Дору ему пришлось принять как члена ашрама. Появившись в нашем доме, он внёс некоторые коррективы в жизнь собаки. Кое с чем она смиренно согласилась, например, кушать в прихожей, а не на кухне. А вот запрет находиться в алтарной не приняла. Более того, когда прабху садился читать мантру, она укладывалась подле так, чтобы обязательно касаться его стоп. И ни силой, ни строгостями, ни, тем более, лакомством невозможно было её убрать. Она поднимала ухо и слушала имена Господа до тех пор, пока они звучали.

Особые лилы происходили во время программ у нас дома. Приходили преданные, начинался киртан, и прабху вдруг обнаруживал, что Дора мирно сидит среди преданных, на ее морде при этом написано полное понимание важности происходящего. Он брал её за ошейник и начинал тянуть из алтарной, ведь собака — существо низкой формы. Она упиралась всеми лапами, делала большие глаза и смотрела с призывом о помощи на своего лучшего друга, преданного Антона, который бросался ей на выручку, обнимал её, усаживал рядом с собой со словами: «Отстань от человека, пусть предаётся». И все преданные поддерживали его.

Это были единственные случаи, когда собака не слушалась Сварупу Дамодара прабху. В остальном она была покладиста, причиной не был страх — ей нечего было бояться, с ней обращались всегда ласково, и она всех любила. В это время ей было 9 лет — преклонный возраст, но она была крепка и здорова.

Необычные отношения складывались у Доры с прасадом. Когда перед ней стояли две миски: одна с прасадом, другая с собачьей едой, она всегда выбирала прасад и после от собачьей еды отказывалась.

К состоянию ухода из тела она пришла как-то внезапно и, что удивительно, очень быстро. С преданными она прожила всего год, при этом не болела. Плохо себя почувствовала всего за 3 дня до ухода. Мои друзья, у которых были старые собаки, как правило, усыпляли своих любимых питомцев из сострадания: было невыносимо видеть их мучения. Я забеспокоилась: что мы будем делать? Ведь Дора — крупная собака, и прабху проходилось заносить её на руках с улицы. На наш высокий этаж она стала подниматься с трудом. Ответ был строгий: «Ты что хочешь, чтобы она вернулась в собачье тело в следующем воплощении?»

В последние часы жизни Доры прабху сел около неё и стал читать мантру ей на ухо, через некоторое время поставил к уху магнитофон с записью мантры Шрилы Прабхупады. Дора оставила тело спокойно, под звуки Святого Имени, и у меня есть полная убеждённость, что следующее её воплощение будет в теле человека.

Лалитаприя деви даси (Новосибирск)

Жизнь "Олицетворенного ума"

Судя по всему, наши родственники специально придуманы для того, чтобы нам было не скучно жить в материальном мире. В один из прекрасных дней моя мама и младшая сестра решили подарить моей дочке мышонка. Дескать, ребенку одному скучно!

Радости дочи, конечно же, не было предела. Она любовно назвала мышика Анфисом и даже первую неделю исправно кормила его и убирала клетку. Все остальное время честь ухаживания за мышом выпала мне.

Жил мыш в клетке. По ночам, видимо, от скуки и одиночества он очень любил бегать в колесе. Поэтому на ночь его клетку запирали подальше от спальни — на кухню, откуда и слышалось: скрип-скрип, бум-бум. Утром взрослое народонаселение квартиры также собиралось на кухне — читать джапу, чтобы свет и бормотание не мешали спать ребенку. Мышик, радуясь обществу, выбирался из домика и начинал носиться по клетке точно так же, как наш ум скакал по всей вселенной во время нашей джапы. Иногда он в трансе замирал на крыше домика и слушал наше мерное бормотание. Так в течение нескольких месяцев этот страшный зверь «читал» с нами маха-мантру.

Постепенно мыша переименовали в «Олицетворенный ум», потому что он так же шустро бегал по клетке, пытаясь вырваться на свободу, как и наш ум мечется, надеясь выскочить за пределы материальных привязанностей. Кормился он в основном различными семечками. Иной раз ему перепадал готовящийся дома прасад.

Однажды, после служения, мне дали мангала-сладости. Придя домой довольно поздно вечером и обнаружив, что зверь не кормлен, я дала ему кусочек мангала-сладости. Этой же ночью наш мышик покинул тело.

Ирина Сафонова (Красноярск)

Мои любимые кролики

Мой папа всегда держал кроликов. Конечно же, не только из-за любви к их классным носикам и ушкам. Он их убивал. Когда у нас были маленькие крольчата, он часто приносил мне какого-нибудь хорошенького крольчонка и сам ходил с ним, нянчился, как с ребенком.

Но потом, когда они вырастали, он убивал их ради их диетического мяса. Не представляю, какой бессердечный человек смог обозвать кроликов диетическим мясом. Я не видела, как он это делает, и даже не слышала, потому что кролики молчат, когда их убивают, вернее, сначала их оглушают, а потом, еще с живых, начинают снимать шкурку.

Однажды я попросила папу описать всю процедуру убийства, и он спокойно все рассказал. Я была в жутком шоке, но я должна была это узнать, потому что в свое время тоже любила это мясо.

Когда я стала вегетарианкой, то пыталась что-то объяснить родителям насчет того, что нельзя убивать ни в чем не повинных животных, но убеждать их не делать этого было бесполезно. Они до сих пор едят мясо, хотя уже оба серьезно болеют, но не понимают причину своих болезней, хотя я пыталась им мягко объяснить, почему они болеют, но привычка — вторая натура. И я могу только молиться за них.

Однажды у нас снова появились маленькие крольчата. Среди них был кролик, на которого папа сразу обратил внимание. Он держался всегда один. (Помните, как Бхарата Махарадж, когда принял тело оленя, держался вдали от стада, его не привлекали их игры.) Так и этот кролик. Он был просто какой-то мистический.

Клетки находились высоко над земляным полом, и все кролики бегали и занимались своими делами на этом полу, но этот крольчонок каким-то чудесным образом забирался на самый верх клеток, сидел там в гордом одиночестве и жевал сено. Папа показал мне его, причем сказал, что часто его ссаживал и ждал, чтобы посмотреть, как крольчонок залазит наверх. Но, пока папа был в крольчатнике, крольчонок ничего не делал. Стоило папе отлучиться на какое-то время, и он снова был наверху. Папа сказал, что убьет его последним, так как он очень умный.

В то время я около полугода была в нашем Обществе. Однажды мои родители куда-то поехали по делам и попросили нас с мужем накормить кроликов зерном и листьями капусты. В огороде у родителей росла целая плантация капусты, и вечером мы пошли рвать листья. Тут в голове у меня созрел хитрый план. Мы помыли эти листья, и я все их предложила Кришне с просьбой, чтобы кролики получили лучшее рождение в будущем где-нибудь во Вриндаване. Потом мы пошли и накормили кроликов этими листьями. Самый большой лист я положила отрешенному кролику, который, как обычно, сидел наверху.

На следующее утро пришел папа и очень расстроенным голосом сказал, что наш умный кролик околел. Я не подала виду, но когда закрылась в своей комнате, то прыгала от счастья. Значит, Господь принял эти листья, и этот крольчонок станет кем-то, кого не убьют! Это было здорово! Но самое интересное произошло потом: через два дня околели все кролики до одного. Папа был в шоке, я — в восторге не только оттого, что они получат лучшие тела, но и также оттого, что папа больше не будет убивать. С тех пор папа больше не разводил кроликов.

И еще я поняла одну вещь — прасад «работает». Помните историю про две крошки прасада, которые упали в водоем, и две рыбки, которые съели их, сразу получили четырехрукие формы и ушли на Вайкунтху? Тогда ученики, которые наблюдали эту сцену, спросили своего духовного учителя, как такое могло произойти, ведь сами они до этого съели по ведру прасада и — ничего, как были с двумя руками, так и остались. Духовный учитель сказал им, что просто у этих рыбок не было зависти. Поэтому не стоит думать, что у нас какой-то другой прасад или готовит кто-то неквалифицированный. Неквалифицированны, на самом деле, мы, потому что сердца наши черные, как уголь, из-за зависти, жадности и лицемерия. Поэтому в нашем случае не тонны прасада, а чистое сердце, наполненное любовью, поможет нам вернуться домой, к Кришне. И, конечно же, в этом случае достаточно будет двух крошек. Или одной. Но маха. Шутка.

Вся слава Шриле Прабхупаде!

Всегда ваша служанка Джана Мохини деви даси (Омск)

Собачья жизнь

Это была веселая, немного нахальная, беззлобная черная догиня по имени Юнона. Мы звали ее Нюшка, любили и баловали. Она могла валяться по всем диванам и креслам, а ночью залазила к младшей сестре в постель, спихивая ее на пол.

Она не ела мясо, не подпускала к себе «женихов», воровала из кухни сырую картошку, морковку и фрукты. Нюшка могла ночью, в 2 — 3 часа, вытащить хозяйку на улицу, якобы, по неотложным делам, и, просто подышав свежим воздухом, очень довольная возвращалась домой, не обращая внимания на упреки. Впрочем, ей все прощалось. Она жила в нашей семье на положении избалованного ребенка, но никак не собаки. Когда мы стали ходить в храм, то часто приносили разные необычные для нас сладости — бурфи, сандеш, «говардханы», «баларамы», гулабджамуны, «джаганнатхи». Бросив сумки на пол в коридоре, мы забирались на диван в зале и делились впечатлениями о храме, о преданных, о программе. Хитрая Нюшка в это время непонятным образом открывала застежки и молнии на сумках, и — ау, прощай, прасад! Причем это повторялось систематически. Почему мы не убирали сладости повыше, до сих пор непонятно.

И вот она заболела. Ветеринары сказали, что это рак, что через один — два дня начнутся страшные боли, и агония будет длиться три — четыре недели. Тогда мы решили ее усыпить. Ветеринар поставила укол, медленно останавливающий сердечную деятельность, и сказала, что надо подстелить под собаку что-нибудь, она обмочится и испортит диван. Играла музыка, на кассете пел Аиндра Прабху: «Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе/ Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе», мы плакали, я читала ей на ухо маха-мантру... Удары сердца стали медленней и вскоре совсем затихли. Дыхание остановилось. Все. И вдруг из ее горла хлынула вода. У ветеринаров были квадратные глаза — они никогда такого не видели, кроме того, она не обмочилась. Очевидно, душа вышла, как у преданных, через верхнюю чакру Вишудху, там, где они носят кантхи-малы...

Эта история научила нас видеть душу в каждом живом существе.

Семья преданных из Омска

Огонек

Присоединившись к Движению сознания Кришны, я посадила деревце Туласи у себя дома. Под действием фанатизма я решила, что всё остальное не важно и не нужно.

У меня в горшочке рос цветок, называемый в народе «огонёк», листьями напоминающий крапиву, только бордового цвета. И вот, чтобы не возиться с ним, мне пришла в голову ужасная мысль — умертвить его. Мне не хотелось причинять ему страдания, оставляя без воды, и я решила избавиться от него другим способом. Я стала поливать его водой, предложенной Кришне, с надеждой наблюдала за цветком, что вот-вот он оставит тело. Но результат был неожиданным для меня. Он окреп, разросся и поменял цвет, стал ярко-бордовым. После этого я оставила греховную мысль — лишать кого-либо права жизни.

Эта маленькая история — крошечный пример. Оцените сами по достоинству силу и славу прасада Господа Кришны.

Према Мурти деви даси

Авиакатастрофа

Сейчас я нахожусь в Интернет-кафе в аэропорту Дубай, в Эмиратах. Наш самолет попал в экстремальную ситуацию. Мы летели сегодня утром из Дубай в Киев.

Самолет был максимально перегружен пассажирами и их багажом. Это старый самолет, принадлежащий украинской компании. Вместо того, чтобы стартовать с места на скорости, мы очень медленно разгонялись. В результате в момент отрыва от земли мы укатились за взлетную полосу и задели крыльями и шасси вращающийся радар...

В этот момент я спал (самолет взлетал около 8 часов утра), и меня разбудил сильный удар. Никто в самолете, включая стюарда и стюардесс, не знал, что произошло. Какое-то время мы не могли набрать высоту. Мы начали кружить на высоте двух километров. Было хорошо видно Персидский залив и пустыню. Самолет время от времени трясло. Потом объявили, что часа три будут сжигать топливо, а потом приземлятся обратно в Дубай. Представляете состояние людей (и меня в том числе) — лететь в самолете, который ударился обо что-то на взлете, не разбился, а сейчас сжигает топливо, чтобы сделать аварийную посадку...

Оставалось только молиться. Две девушки периодически впадали в истерику. Капитан самолета несколько раз выходил в салон и смотрел что-то под полом самолета — то ли проверял, нет ли трещины, то ли показания датчиков.

Ужасное состояние — ты ничего не можешь поделать. Оторваться от земли в ненадежном самолете — ты не можешь просто выйти. Остается полагаться на опыт пилотов и, конечно же, на Кришну, который может проявиться по-разному...

И вот объявили получасовую готовность к посадке. И только сейчас стюардесса сказала, что с шасси что-то не в порядке. Объявили, как следует себя вести во время и после аварийной посадки...

Вспомнил вкратце свою жизнь. В действительности, ничего полезного я сделать не успел и, скорее всего, не стремился сделать. Наоборот, обидел многих людей, причинил им боль и создал проблемы. Еще подумал, к чему у меня остались привязанности: немного к родственникам, к друзьям. Вспомнил лотосные стопы духовного учителя, который терпеливо ведет меня в духовной жизни. Вспомнил о Кришне, о царице Кунти, которая радовалась трудностям, так как они помогали не забывать о Кришне. Пару минут было естественное состояние ребенка, который потерялся в огромном материальном мире, и никто не может ему помочь, кроме изначального и настоящего отца — Кришны.

Начали приземляться. Перед самой землей самолет кидало из стороны в сторону. Но вот коснулись земли, и самолет начало трясти. Капитан кричал по-украински, чтобы мы сгруппировались и не поднимали голову. От вибрации панели над пассажирскими сиденьями отвалились. Несколько секунд ехали нормально, затем опять сильная вибрация и такое чувство, что самолет сейчас закружится или «клюнет носом» и, конечно же, загорится. Перед приземлением стюард Муслим или Миха (крымский татарин), не помню точно имя, сказал мужчине, который сидел рядом со мной, как открыть запасную дверь в случае, если с ним самим что-либо случится. (Ровно год назад при аналогичных обстоятельствах на взлете в Турции загорелся самолет — никто не выжил)

Так мы ехали не на резиновых покрышках шасси, а на ободах, и это ощущалось очень сильно. Без детальных подробностей скажу, что самолет, наконец-то, остановился. Но тут все уловили запах гари. Была высокая вероятность, что самолет загорится. И это все почувствовали. Нас начали заливать пеной. Забыл сказать, что во время приземления отвалилась и осыпалась почти вся пластмассовая обшивка над сиденьями. Это то, что мы увидели изнутри самолета. Минут через пять нас начали выводить наружу. Одна девушка была в истерике, у нее стало плохо с сердцем, ей дали валерьянки, обмахивали газетой...

Приземлились мы, как оказалось, на военном аэродроме вблизи Дубай. Как мы впоследствии увидели, там находится американская военная база. Наши шансы остаться в живых, как потом сказал руководитель спасательной операции, равнялись минус двум. Во-первых, при взлете мы не набрали достаточной скорости, а после того, как произошло столкновение с радаром, самолет должен был «клюнуть носом» и загореться, как это произошло с самолетом в Турции в прошлом году. Во-вторых, по милости Кришны при столкновении лопнули все 4 шасси. Если бы лопнуло одно, два или три шасси, то при посадке нас бы развернуло от неравномерного распределения веса самолета — и все, самолет бы перевернулся. В-третьих, при ударе мы повредили два крыла и помяли оба мотора, кроме того, пробило топливные баки, и горючее во время полета вытекало на шасси. Во время посадки за нами тянулся «шлейф» из горючего, а в какой-то момент утечка прекратилась, то есть керосин кончился, когда мы приземлились. В-четвертых, только неделю назад было подписано соглашение, что в случае аварии самолетам можно будет приземлиться на этом военном аэродроме вблизи Дубай. Иначе нас не принял бы ни один аэропорт, включая тот, с которого мы взлетели, так как в нашем случае произошло бы очевидное возгорание во время приземления, а это дополнительные жертвы. Когда мы приземлились, пас ждали спасатели, пожарники, медики и служба, которая снимает на «видео» катастрофы. Над территорией кружили два вертолета...

Мы вылетаем через два часа специальным самолетом, который прилетел за нами из Киева. Не знаю, что ожидать от этого полета...

P.S. И, конечно же, нельзя быть уверенным ни в какой жизненной ситуации и положиться при полете просто на самолет. В случае, который произошел со мной, это видно более понятно.

Ваш слуга Кешава дас

С того света

Гомель, осень 2004-й год. Каким-то образом представители бандитской группировки Гомеля познакомились с местными преданными. Молодые спортивные люди, основным занятием которых является добывание денег способами, противоречащими Уголовному Кодексу, стали общаться с Дамодарой прабху, приглашать в гости преданных. Мы приезжали к ним, пели для них.

Они готовили, предлагали еду Кришне, кормили нас. Некоторые из этих людей начали серьезно практиковать, и Дамодара прабху объяснял им, что вести греховную жизнь и одновременно практиковать сознание Кришны нельзя.

Однажды произошла «разборка» в их кругах, и одного человека убили. Он не успел начать повторять мантру, вообще ничего не успел, только прасад ел. Его друг Саша к тому времени повторял 16 кругов. Однажды он увидел во сне этого убитого и спросил: «Что ты тут делаешь, тебя же убили?» А тот отвечает: «Я с того света за тобой пришел». И пытается его схватить. Саша закричал: «Кришна!» и проснулся. Пытался уснуть и вдруг видел образ своего убитого друга. Произошел беззвучный диалог:

— Что тебе надо? Уходи!

— Ты должен мне помочь.

— Как, как я могу помочь?

— Повторяй «Харе Кришна».

Саша стал повторять, а тот стоит и слушает. Так слушает, прямо упивается каждым словом, наслаждается просто.

— Где ты сейчас?

— Где я только ни побывал! На Тампере, на Анхатамисре (адские планеты). Сейчас приковали к скале, вишу там. Есть не дают, пытался съесть свой язык, но как же я разговаривать буду? У тебя есть что-нибудь поесть?

— Ничего нету.

И тут этот Саша вспомнил, что можно все в уме делать. Он мысленно приготовил что-то, предложил Кришне и накормил своего друга. Друг поблагодарил его и говорит:

— Может, пойдешь со мной? Меня спросили, знаю ли я людей, которые могли бы поручиться за меня. Я вспомнил тебя и еще одного дружка. Тогда они меня отпустили для того, чтобы я привел кого-то из преданных. Пусть, говорят, попроповедуют здесь, а то такая скука. Там нет проповедников, одни грешники. Много сейчас приходят с Земли, особенно так называемых «лиц кавказской национальности».

Потом показал место, где он находится. Мрачный пейзаж, гора, кандалы, много народа висит в этих кандалах. И пустое место, которое занимал этот пришедший. Саша отказался с ним пойти, и тот исчез.

Через какое-то время Саша читал Шримад-Бхагаватам и стал засыпать. Вдруг в голове: «Дзынь!» Смотрит: перед ним красивая женщина. Она говорит: «Сейчас твой друг отправился на райские планеты, потом родится собакой, (и показала Саше собачью морду во весь «экран»), потом получит человеческое тело и встретит преданных». После этого женщина исчезла.

На следующий день сидел Саша дома и вдруг почувствовал сильнейший озноб, страх жуткий. Смотрит: какие-то мерзкие созданья шастают по комнате, что-то ищут. Потом появляются два огромных существа в звериных шкурах. Кошка от ужаса в аквариум запрыгнула. Они Сашу спрашивают:

— Где твой друг?

— Я слышал, в рай пошел.

— А, туда нам доступа нет.

Все перевернули в комнате и говорят:

— Скоро мы за тобой придем.

— Я не боюсь вас! Я преданный Кришны!

— Видели мы таких «преданных»! — и ушли.

У них в словах была такая огромная сила, что когда Саша очнулся, первой мыслью было: «Нужно хвататься за стопы духовного учителя! Кришна, пошли мне Гуру, пропаду ведь!»

Многие из этой компании после Сашиного рассказа стали серьезней относиться к духовной практике, стали стараться изменить свою жизнь.

Чайтанья Нитай дас (Гомель)

Мой сон про ад

Ночью в Бхаими Экадаши (29 января 2007года) мне приснился сон. Это даже был не сон, а попадание в другую реальность. Всё было абсолютно реальным. То, что я узнал в этом сне, заставило меня посмотреть на нашу жизнь по-другому.

А теперь слушайте...

Представьте: зал ожидания в аэропорту, где люди еще ждут посадки в самолёт, но уже не могут выйти назад в аэропорт. Я оказался в подобном месте, но оно находилось где-то под землёй. Там было два зала без окон. Тусклое освещение. Холод. Оба зала были наполнены людьми, которые чего-то спокойно ожидали. Настроение людей было нейтральным: ни радости, ни скорби. Почти все люди оказались мне знакомы, но я не помню конкретных имён, почти все были преданные и прихожане. Через единственный вход поступали новые люди, некоторые куда-то убывали.

В дальней комнате во всю стену стояла огромная печь, как в крематории, с длинной горизонтальной дверцей во всю стену. Сбоку — кран подачи газа в печку. Там было прохладно, поэтому мы иногда поворачивали кран, чтобы увеличить пламя в печи, и становилось теплее. Когда же становилось слишком жарко, мы убавляли пламя. Через некоторое время я услышал какой-то звук из печки, который изменялся от величины огня. Когда я прислушался, то во время маленького огня до меня донёсся стон, а при большом огне — душераздирающий непрерывный крик. Я сказал своим соседям: мол, мы здесь греемся, а сами ненароком кого-то жжём. Мы сразу же выключили газ и крикнули в печь:

— Там кто-нибудь есть?

— Да. Я тут сижу, внутри.

— А как ты туда попал?

— Я нахожусь в Аду, и меня жгут за мои грехи в этой печке.

— А кто ты, кем был в прошлой жизни, как зовут, за какие грехи несёшь наказание?

— Меня уже так долго здесь жгут, что все мозги уже выжгли. От боли я потеряла память. Помню только то, что я была девушкой из города Н. Больше ничего не помню, даже своего имени.

Мы стали разговаривать между собой: мол, не повезло девушке, видите, как грешники попадают в Ад. Мол, как хорошо, что мы преданные, мы уже, наверно, все грехи свои давно нейтрализовали, и мы-то в Ад не попадём.

Но девушка из печки сказала нам:

— А вы не радуйтесь. Видите эти поддоны?

Мы посмотрели на открытую дверь топки. Она была примерно 0,5 метра в высоту и длинной во всю стену (несколько метров). Из топки во всю ее длину торчали закопчённые поддоны, как в пекарне. Каждый поддон был шириной около метра.

Девушка продолжала:

— Каждый из этих поддонов персонально предназначается какому-нибудь грешнику. На этих поддонах подаются дрова для грешника. Чем шире поддон, тем больше дров и дольше времени они будут его жечь. Да тут и ваши поддоны есть.

После этих слов нам стало не по себе. В этот момент мы почувствовали жуткую атмосферу Ада, который нас ждёт. Нам стало страшно.

Девушка стала показывать на разные поддоны:

— Вот твой, а вот твой.

Потом она показала на маленький, узкий поддон:

— А вот твой, — сказала она мне и продолжила:

— За 15 лет своей духовной практики ты сжёг 2/3 своих грехов. Но 1/3 ещё осталась. И если ты, например, сейчас прекратишь свою духовную практику или внезапно умрёшь, то попадёшь в Ад, на свой поддон, и тебя будут жечь за остатки твоих грехов. Пусть твой поддон в три раза меньше, чем у других, но тебе и этого хватит...

Тут я проснулся.

Я схватил свои чётки и воодушевлённо начал мантра-медитацию. Я вновь вдохновился совершать аскезы и принимать на себя суровые обеты, работать над развитием своих добродетельных качеств. Вновь понял, что нельзя терять времени даром.

Возможно, этот сон в некотором смысле аллегоричен, поскольку за разные грехи получают разные наказания, но суть вещей там была передана точно. Хотя в кармической жизни я не был таким уж большим грешником — никого не убивал и не грабил.

В этом вещем сне был и положительный момент — я ещё раз убедился, что духовная практика РАБОТАЕТ и освобождает нас от грехов.

Этот сон был всем нам напоминанием, чтобы мы не расслаблялись в своей духовной практике и не были самодовольными.

Я вновь стал жадным до милости преданных Бога.

Пожалуйста, благословите меня!

Чтобы не совсем огорчать вас, напомню, что сказал по этому поводу Шрила Прабхупада. «Когда маленький ребёнок хочет купить мороженое, он подходит к ларьку и просит у продавщицы это мороженое. Она говорит, что надо заплатить 20 монет. Ребёнок не понимает, сколько это, и достаёт из кармана все свои деньги — 3 монетки. Ему кажется, что это много денег, но этого, всё равно, не хватает на мороженое. Тогда умилённая продавщица, видя, что он отдал всё, что у него было, доплачивает за него остальное и даёт ему мороженое. Поэтому, если вы отдадите все свои силы для духовной практики, будете повторять 16 кругов Харе Кришна мантры ежедневно и соблюдать 4 принципа, то я доплачу за вас недостающее благочестие и заберу вас в духовный мир».

Дамодар дас (Владивосток)

Авария сердца

Мой Гуру Махарадж в одной из лекций сказал, что преданное служение — это достаточно дорогая деятельность, и для того, чтобы она была удачной, нужно предаться, изменить свое сердце.

И если Кришна видит, что мы не хотим меняться, Он может устроить так, что обстоятельства сложатся особым образом. И тогда преданный будет меняться не по собственному желанию, а в связи со сложившимися обстоятельствами. Тогда преданный поймет, что ему никто и ничто не сможет помочь: ни родственники, ни друзья, ни знакомые, ни деньги, и ни прочие материальные вещи. И единственный, к кому он может обратиться за помощью — это Кришна, Лучший Друг каждого и Причина всех Причин. Тогда преданный видит, что эта Личность помогает ему, и он становится на самом деле ПРЕДАННЫМ и на самом деле начинает служить Кришне. Отдавать Кришне свое сердце. Это Милость Кришны. Это может случиться с каждым преданным...

Я расскажу о своей аварии в сердце, которую мне устроил Сам Кришна через аварию с материальным телом. Это было серьезное испытание и для тела, и для души. Это было больно и неприятно.

Уважаемые преданные! Если вы на самом деле хотите стать ПРЕДАННЫМИ КРИШНЫ, не попадая в такую ситуацию, то просто прочитайте эту историю. И потом просто предайтесь Кришне. И тогда Кришна будет проливать на вас Свою Милость без всякой боли и страдания для вас! Поэтому внимательно прочитайте мою историю, поразмышляйте и подумайте о том, как стать преданным. Ведь не каждый повторяющий мантру становится ПРЕДАННЫМ. Внешне мы все преданные, носим дхоти и сари. Но кто мы внутри? Чтобы стать преданным, нужно искреннее желание. Пожалуйста, прочитайте эту историю, подумайте над всем тем, что здесь описано и сделайте вывод для себя. Мне кажется, что эта авария не только для меня была сделана, но и для других. И, наверное, нет необходимости каждому получать такие уроки. Это очень больно. Почитайте, подумайте и сделайте вывод сами, без аварии. Харе Кришна!

4 апреля 2005 года я попал в аварию; Мы ехали с соревнований по каратэ. До Астаны осталось всего 50 км, шофер уснул, и мы врезались в КамАЗ, бензовоз. Авария была страшная. Машина была разбита вдребезги. Я видел фотографию машины после аварии — гора исковерканного железа, ремонтировать было нечего. Не знаю, как получилось, что мы вообще остались живы, и никто не умер. Все получили сотрясение мозга. Одному мальчику удалили разорванную селезенку. Другой в больнице лежал два месяца. Сломанная нога стала короче другой на три см. Но больше всех досталось мне. Я был в коме несколько дней. Саму аварию не помню, поэтому попросил рассказать о ней мою ученицу Аню. Она помнит те детали, которые я не знаю.

Рассказ Ани:

«Мы ехали по дороге. Шофер уснул, и мы врезались в бензовоз, полный бензина. Если бы удар был на 5 см в сторону, то произошел бы взрыв. Тогда бы погибли все. Нам просто повезло. В такой аварии мы остались живы! Наша машина не слетела с дороги (там был очень крутой подъем), не взорвалась, не перевернулась... От удара мы все потеряли сознание. Один парень, который очнулся первым, двери выломал ногой, при этом ногу сломал. Он вылез, отполз подальше и закрыл руками голову, боясь, что мы сейчас все взорвемся. Так поступил парень, которому 18 лет, на вид здоровый, он в охране торгового центра работает да еще и занимается каратэ! Но был там другой парень — Артем. Как только он очнулся, сразу всех стал приводить в чувство, помогал, всех вытаскивал. Эта авария была той ситуацией, в которой проявляются внутренние качества человека. Когда я очнулась, то была потерянная какая-то. Меня Артем вытащил из автобуса, я даже не помню, как. Я не помнила, зачем мы ехали, куда мы ехали... Многие ребята плакали. Я не плакала, хотя была в этой поездке единственной девочкой. Мне абсолютно не хотелось плакать (Эта девочка — сильный человек. Это не говорит о том, что она бессердечная. Она выдержала это испытание. В такой ситуации она была спокойна и помогала, чем могла. — Баларам дас). Многие плакали и говорили: «Почему это произошло с нами?» Плакали и даже жаловались. Холодно было, ветер. В очень тяжелом состоянии были тренер (Это я. — Баларам дас) и Руслан Нурумов (Он был со мной во Вриндаване. — Баларам дас). У Руслана болело все тело, а тренер бредил: «Больно мне, больно, холодно, холодно»... Было много крови. Вся маршрутка была в крови. Я удивилась, когда очнулась. Я тогда почти ничего не помнила. Просто очнулась, и столько крови.

А, как и что произошло — не помню. Просто как будто закрыла глаза и открыла глаза. Ничего не помню, даже не помню, как соревнования проходили. Только когда в Астану приехали, только тогда вспомнила, что на соревнования ездила. Пробовали звонить с сотового. Недоступно. Тогда попросили помочь людей из попутных машин. Они доехали до ближайшего поселка и оттуда вызвали «Скорую». «Скорая помощь» приехала из города. Долго ехала. Минут 40 ждали, пока она приедет. Тренер был весь в крови, лежал и бредил, тяжело дышал. Мы не знали, как оказать первую помощь. Все свитера, всю одежду собрали и накрыли тренера и Руслана — им очень плохо было. В этой аварии проявился характер людей. Вроде бы все парни выглядели сильными, здоровыми, а плакали многие, как дети маленькие...»

Что было со мной? Одна ступня была наполовину разрезана, другая сломана, ребра на груди были поломаны так, что пробили легкие, череп сзади был проломлен, и осколок попал в мозг. Плюс перелом носа. Я был на грани смерти, неизвестно, как остался жив. Врачи в первую очередь сделали мне черепную операцию — извлекли из мозга осколок кости. По мнению врачей, шансов на выживание было мало, да и то мне пророчили лежачее бессмысленное существование...

Мой Гуру Махарадж сказал, что если бы я не был преданным, то погиб бы в этой аварии. Преданные говорят, что, именно благодаря Гуру Махараджу, я остался жив. В Алма-Ате преданные провели службу, чтобы я остался жить. Молились за меня и те преданные, которые меня плохо знали или вообще не знали. Преданные нашей ятры на следующий день после аварии пели киртан и молились Кришне. Одна моя ученица была просто потрясена тем, что тренер после аварии лежит и умирает. Эта девочка очень помогла. Как? Все мои тренировки проходили, пока я лежал в больнице. Вели мои ученики. И эта девочка взяла на себя ответственность тоже проводить тренировки с одной группой. И потом приходила ко мне каждый день, помогала, чем могла. И еще собирала деньги, которые ей сдавали за тренировки. Спасибо тебе, Галя, за твою любовь и помощь!

Есть у меня такой ученик, Вова Артюшин. В первый день он принес все деньги, которые имел. А на второй день он зашел в класс и сказал, что его тренер попал в аварию, он умирает, нужны деньги на лечение. И они собрали. Я про это только недавно узнал. Другая моя ученица отдала 17 000 тенге (те деньги, которые копила, чтобы подарить своему другу часы в день рождения) и при этом ни капли не жалела! А ведь она не богатая, у нее одна мама. Когда я был в коме, она пыталась поститься. День ничего не ела, день ела. Она думала, что этим сможет мне помочь. Вот это любовь! Вот это преданность! Если бы она стала преданной, то она могла бы столько сделать! Она попросила не писать её имя. Я ей так благодарен! Отдать все, что имеешь, и ни капли не жалеть! Мурат (брат мой) рассказывал, что он не хотел брать ее деньги, а она просто заплакала и настояла на своем! А знаете, как мне кровь сдавали? Мурат рассказывал, что собрали всех, кого только можно было. Но и крови этих людей оказалось мало. И тогда Мурат позвонил Бектанову (К сожалению, не помню, как его зовут — это папа моего ученика) и попросил найти тех, кто может сдать кровь. А Бектанов служит в Национальной Гвардии. (Кажется, он полковник — не помню) И Бектанов привел еще 15 человек! И знаете, сколько человек мне сдали кровь? 38 человек! 15 литров крови! Выжил. В коме был 10 дней. Когда очнулся, то ничего не помнил. Одна нога перевязана, другая в гипсе. Рядом бывшая жена сидит. Ну, а ей зачем я нужен? Ведь уже не муж. Могла ради приличия несколько раз сходить и все. Но она ведь плакала, когда узнала об аварии, сразу забыла обо всех обидах и стала ухаживать за покалеченным инвалидом. А зачем — неизвестно. Я спросил её, что случилось. Она ответила, что попал в аварию. Спрашиваю, какая авария. Она говорит, что ехал с соревнований. Какие соревнования? Не помню никаких соревнований. Не помнил ничего, начиная с Нового года...

Валабхи Дживана прабху каждый день приезжал, делал массаж, ухаживал. Реватинандана прабху очень много приложил усилий, очень много денег пожертвовал для меня. Ортопедический матрац купил. Когда меня перевели в инфекционную больницу, то все заботы на себя взял Реватинандана прабху. Разместил и договорился с врачами, чтобы получше ухаживали. Спасибо Вам, Реватинандана прабху, за вашу заботу и внимание. Вы так обо мне заботились, что моя мама вас хорошо запомнила. А это что-то значит. Моя мама молилась тоже, хотя раньше никогда не молилась. И знаете, кому? Панча-татве, которая стоит у нас дома, в деревне. А почему? Не знаю, почему Может быть, потому, что это тот Бог, которому молился её сын? И потом, спустя год, когда у нас в гостях были родственники, они спросили у матери: «А почему здесь кришнаитские изображения стоят?» А мама им ответила: «Они стоят здесь, потому что они помогли моему сыну выжить. Вот в таком ужасном состоянии я был. Памяти нет, читать не могу, телевизор смотреть — тоже, из глаз идут слезы. Лекции слушать тоже не могу. У врачей спрашивал: «Я в тяжелом состоянии. Любимые лекции слушать не могу. Читать не могу — ум ничего не принимает. Когда стану нормальным?» А они мне в ответ: «Лет шесть пройдет, и ты восстановишься». Боже мой, ШЕСТЬ ЛЕТ! ШЕСТЬ ЛЕТ БЫТЬ ТУПЫМ ЖИВОТНЫМ?! Это просто ужасно. Лучше бы умер в этой аварии. Для чего Кришна оставил мне жизнь? И вообще, почему со мной случилась эта авария? Ведь я преданный уже 10 лет. Мяса, рыбу, яйца не ем, не курю, алкоголь не пью, в азартные игры не играю, незаконным сексом не занимаюсь и еще к тому же Харе Кришна мантру повторяю, 16 кругов каждый день. Почему же именно со мной это случилось? Наверное, какой-то большой грех был, за который надо было расплатиться. Вот в таком тяжелом состоянии я находился. Помню, задавал преданным всегда один и тот же вопрос: «Почему же именно со мной это случилось?» Так часто спрашивал, что преданные меня даже ругали, чтобы не задавал глупых вопросов. Каждый получает ровно столько, сколько заслуживает. И ровно такое испытание, какое сможет выдержать. И, как видите, урок у меня был серьезный.

Гуру Махарадж сказал, что если бы я не был преданным, то умер бы прямо на месте аварии. КРИШНА, СПАСИБО ТЕБЕ за то, что сделал меня преданным. ШРИЛА ПРАБХУПАДА, спасибо Вам за то, что Вы дали это знание людям Запада. ГУРУ МАХАРАДЖ, спасибо Вам за то, что Вы посмотрели мне в глаза на ферме в Алма-Ате, благодаря чему, увидев огромную силу в Ваших глазах, я решил стать Вашим учеником. Именно Вы дали мне ту силу в той сложной ситуации, благодаря которой я выжил. БХАКТИ БХРИНГА ГОВИНДА СВАМИ, спасибо Вам за то, что Вы мне уделили столько внимания и поддержали меня после аварии. Когда Вы впервые меня увидели после аварии, то Вы со мной очень хорошо разговаривали, давая мне силу и поддержку. Ведь у меня тогда не было смысла жизни. И именно такие сильные люди, как Вы, меня поддерживали и давали мне силы дальше жить. РАСИКАНАНДА ПРАБХУ спасибо Вам за то, что уделили мне Ваше время, ведь именно через Вас пришло это Знание ко мне. Когда очнулся в первый раз после аварии, то почувствовал, что что-то сегодня не делал. Что же? А, вспомнил — ведь я же преданный и сегодня джапу не читал! Попросил четки. И начал джапу повторять. Это было очень тяжело. Сил нет, вкуса нет. Но надо. Шрила Прабхупада говорил: «Повторяй Харе Кришна мантру и будь счастлив». А мне как раз счастья не хватает. Смысла жизни нет! Преданные говорили: джапу повторяй, но делай это очень внимательно, не торопись и начинай с малого. Первый день — 1 круг, затем — 2, и так постепенно прибавляя по 1 кругу. Но мне ведь делать нечего! Ведь ничего делать не могу! Ни телевизор смотреть, ни лекции слушать, ни книги читать! Ничего не могу! И что же делать? Чем без дела болтаться, лучше джапу буду повторять. И начал сразу с 16 кругов. Это у меня занимало, где-то 4-5 часов. Повторял, засыпал, засыпал, повторял. Представляете? Так начал опять повторять Харе Кришна.

Но у меня была еще проблема. У меня ипотека на квартиру Ведь жена со мной развелась, и мне надо было делиться, продал нашу квартиру, разделил деньги, половину ей отдал и взял ипотеку на однокомнатную квартиру. По ипотеке нужно было платить 32000 тенге каждый месяц. А у меня сейчас денег нет, ведь я тренер-калека, который забыл все, в том числе, как тренировать. Как я могу быть тренером? Чему может учить человек, который не помнит, как тренировать, и еще к тому же ничего не может показать, потому что практически инвалид. Я забыл не только, как тренировать. Я забыл все. У меня как будто другая жизнь началась. Город не помнил, как будто иностранец в чужом городе. Как ходят автобусы и куда, тоже не помнил. Все буквально записывал. Я изучал наш город заново, хотя жил в нем уже более 15 лет. Когда шел по улице и видел, казалось бы, знакомого человека, то подходил и знакомился с ним еще раз. (В лицо помнил его, но как зовут его и какие обстоятельства нас с ним связывают, не помнил) А это были мои друзья и мои ученики, которых я тренировал много лет!

Разговаривая с Муратом, братом моим, я решил, что больше не буду тренировать. Почему? Ведь я же все забыл, я не знаю, как это делать, и все бесполезно. Сейчас я плохой тренер и даже не тренер, а просто калека. Он стал ругаться, нервничать: «А как же наш клуб («Идущие к Солнцу» называется), а как же наши сильные бойцы — наши чемпионы? Все теперь — закончили?» И много, много неприятного наговорил. Мне было так обидно. Я стал думать, что мне нужно умереть, решил продать свою недостроенную квартиру и поехать во Вриндаван. Ведь, оставив тело во Вриндаване, можно уйти домой, к Богу. Даже спросил об этом у Бхактивинода прабху, а он мне сказал: «Нет, ты еще к этому не готов. Ты остался жить, и, значит, у Кришны на тебя есть какой-то план».

Раз так говорят старшие преданные, то надо выполнять, значит, не судьба мне сейчас умереть, попробую тренировать. И 1 августа я поехал на тренировку. Прошло всего 4 месяца после аварии! А ведь мне обещали 6 лет тупой инвалидности! Провел 1-ю тренировку. Просто сидел и командовал. Но приехал домой таким уставшим, что целый день спал. Представляете? А ведь надо проводить 5 тренировок в день. С ума сойти! Ведь это нереально, ведь не выдержу! Ведь 5 тренировок по 2 часа каждая — это 10 часов работы. Это тяжело и для здорового человека, а для инвалида покалеченного это вообще нереально! Но ничего. Кришна мне помог. Если бы я не был тренером по каратэ и не был бы воином, то не смог бы это выдержать. Основное качество воина — умение терпеть. Терпеть трудности, боль. Я так и делал. Просто терпел. Меня десять лет готовил и воспитывал Кришна. Это воспитание воина и преданного и помогло перенести аварию. Кришна, спасибо Тебе, что Ты меня научил этому. Когда приезжали японские мастера, я рассказал им о себе, и они сказали, что меня выручил путь воина, путь каратэ. Да, это факт, но они ведь не знали, что мне еще Сам Кришна помог, потому что я еще и преданный.

Теперь о самом главном. О том, как Кришна мне помог в духовном. До аварии я читал 16 кругов. Чтобы успеть до работы, вставал в 4.30, принимал омовение и повторял мантру. Но вкуса не было. Для меня это была аскеза — нужно делать, ведь я же преданный. Но вкуса не было. В чем дело? Помню (из лекций): если нет вкуса при воспевании, то значит, вы кого-то обидели, может быть, преданного или любое живое существо. А, может быть, я обидел или обижаю Кришну при воспевании? Это был просто вопрос, не остро стоящий. Так случилось, что после аварии я «совершенно случайно» смотрел диски, и «совершенно случайно» мне попался на глаза семинар Бхакти Вигьяны Госвами «Трансцендентный звук». И «совершенно случайно» я обратил внимание в 3-й лекции на такие слова: «Маха-мантра — это Сама Верховная Личность Бога. И когда повторяем её, то мы зовем Его. И Кришна приходит. Он хочет с нами общаться, потому что Он нас любит. Но если, зовя Кришну, мы на Него никакого внимания не обращаем, и о чем-то своем думаем и своими делами занимаемся, Он обижается, а это и есть оскорбление Верховной Личности Бога. Вкус Харе Кришна мантры приходит тогда, когда мы общаемся с Богом. Общаясь с Кришной, мы получаем ананду — блаженство. Но если мы не общаемся с Ним во время мантры, то никакого вкуса не будет. Кришна хочет Сам дать нам этот вкус, и почему же мы его не получаем? Только потому, что по своему невежеству мы сами не хотим и не даем Кришне с нами общаться». Я подумал: «О, это так просто — разговаривать с Кришной. Ну, попробуем поговорить с Ним». И хотя это было сказано без всякого энтузиазма, я, повторяя мантру 2,5 часа, все это время плакал... Так мантра для меня перестала быть аскезой — она стала радостью. Оказывается, Кришна — это мой лучший друг, и с Ним можно очень даже просто поразговаривать. После повторения мантры я думал: во, здорово! Классно! Буду читать джапу и плакать каждый день! На следующий день было тоже хорошо, но чуть поменьше. А на третий день вообще ничего не было, никаких эмоций! Я ужаснулся. Что такое? Что случилось? Почему сегодня не плакал? А потом понял, что Кришна — это Верховная Личность Бога. Это такая же Личность, как и мы с вами. Только мы с вами маленькие частицы, а Он — Верховная Личность Бога. И Он как Личность нам ничего не должен — хочет, дает нам, а не хочет — не дает. Он никому и ничего не должен. Это мы Ему должны. Мы должны научиться Его любить. И то, что Он дал мне, называется Милость. И мы должны просто молить Его об этой Милости. Харе Кришна мантра — это молитва. И, повторяя её, мы должны молиться 2,5 — 3 часа. И если не будем молиться Кришне, то мы не узнаем, что такое любовь к Богу, хотя Кришна всех любит, даже демонов. И эта любовь есть, но мы из-за своего эгоизма и невежества, которые стоят между нами и Кришной, её не чувствуем. Боже мой, ведь я же до этого 10 лет оскорблял Кришну?! У меня появился вкус к повторению маха-мантры. И тогда я понял, что Кришна так специально сделал. Организовал мне аварию. Промыл мне мозги. Убрал всю грязь и дал смысл жизни. И дал вкус Святого Имени. Утром я стал рано вставать. Не потому, что нужно, а потому, что так хотелось. Стал с нетерпением ждать утра, чтобы с Кришной разговаривать. В моей жизни появился высший смысл. Мне захотелось быть с Кришной всегда. Моя авария — это Милость Кришны. Без этой аварии я не смог бы стать преданным, хотя до этого 10 лет повторял джапу.

Наша цель в жизни — преданное служение Кришне. Если у Вас будет вкус к воспеванию, то желание служить Кришне будет гораздо больше. Если мы будем искренне заниматься самой главной ягьей нашего века — санкиртана-ягьей, тогда у нас получится то, о чем говорил Господь Чайтанья: «В каждом городе и в каждой деревне будут воспевать Имена Бога!»

Баларам дас (Астана)

Начало

Когда Чайтанья Чандра Чаран Прабху попросил меня написать историю моей болезни, я поначалу растерялась — внутри за последнее время проходила такая огромная работа, что, казалось, невозможно было всего описать.

Осенью 2005 года, в октябре, я сказала себе: «Хватит, больше так нельзя жить». Этому решению предшествовала череда болезней. Болезни шли одна за другой с промежутком в несколько дней, самое большое — неделю. И так около года. Положение усугублялось тем, что я при всем этом должна была работать, чтобы поддерживать себя, но это становилось все труднее и труднее. Вымотанная болезнями, я все же гнала себя на работу, потому что меня воспитывали в таком духе: работа стоит на первом месте, что нужно работать, работать изо всех сил, а если ты при этом по-прежнему не можешь заработать себе на квартиру, автомобиль и прочие материальные блага, то ты просто плохо работаешь и достойна только презрения, и не важно, мужчина ты или женщина. Эта заноза воспитания сидела во мне очень крепко. И это слепо гнало меня вперед.

Драма состояла в том, что, придя в Движение, я, как и все, получила совсем иные ценности, но старые привязанности и желания совсем не торопились покидать меня. Я решительно устремилась к духовной жизни. Для себя рассудила: «Главное сейчас — зацепиться, как говорится, заручиться духовной поддержкой. Буду брать как можно больше, чтобы потом, когда мне рано или поздно придется действительно оставить свои привязанности, чтобы и дальше идти по этому пути, было на что опереться». Можно себе представить, сколько при этом я совершила ошибок и необдуманных поступков.

И вот этот момент настал — когда для того, чтобы продолжить практику, мне нужно было измениться. Это было ужасно. Это длилось примерно полтора года, по нарастающей. Кульминацией была полная потеря всех сил: физических, психических и духовных. Господь ждал от меня смирения, чтобы я отбросила свое «я могу сама», чтобы предалась Ему.

Около трех месяцев вообще прошло, как в тумане. Разум отключился, я перестала понимать, что я должна делать, чего не делать, что правильно, а что нет. Болезни не прекращались. Стоило немного поправиться, выйти на работу, как я сразу заболевала снова. Вымотанная до предела, я сдалась, полностью потеряв надежду и смысл жизни. Вся моя жизнь показалась бессмысленной от начала до конца. Мир стал безвкусным. Я как будто погрузилась во мрак — кромешный и безнадежный. Вокруг были люди, которые испытывали счастье и грусть — все равно, что, но они испытывали эмоции. Мое же сердце было высохшим, не способным проявить даже малейшее чувство. Будто меня отрезали от всего мира. Я чувствовала полное одиночество. Помню, что хотела бы умереть, да, к счастью, понимала, что это не выход. Дни и ночи смешались. Мне было все равно, сплю я или бодрствую, хожу или лежу, будет ли на что есть или нет, еда казалась на вкус одинаковой и не приносила удовлетворения, было не важно, что будет завтра, что было вчера. Я повторяла Святые Имена, но ничего не чувствовала. Я думала, что Кришна оставил меня.

Пустота вокруг и внутри. Я помню, что однажды подумала: «Ну, хорошо, я ничего не чувствую, у меня ничего нет, будущее неясное, и что же теперь делать? Что в жизни вообще есть ценного? (Это был естественный вопрос человека, который оказался в отчаянном положении, пытавшийся найти хоть какой-то выход). В книгах написано, что преданное служение Господу — самое высшее. Но я и раньше занималась преданным служением, и что? Терять мне нечего, можно попробовать узнать, действительно ли тот путь, на который я встала, истинный, правда ли все то, что написано в книгах?» Я захотела эксперимента. И впервые за все годы практики я осознанно стала задавать вопросы, обращаясь к Господу, точнее, я поставила вопрос ребром. Господом был для меня Шьямасундара (все эти месяцы я каждый день молилась моим любимым Божествам Шри Шри Радхе-Шьямасундаре из Нью-Враджа дхамы, Их большое изображение висело у меня в комнате). К своему удивлению, я впервые, всем сердцем поняла, что Кришна и есть тот самый свет, тот единственный выход из мрака, окутавшего меня. Эта мысль молнией осенила меня и наполнила тихим счастьем. Стало тепло, впервые за несколько месяцев я начала что-то чувствовать. «Даже если Кришна сейчас меня не слышит, но Он — единственный выход». В тот момент я поняла: неважно, что я могу и чего не могу, главное — я знаю теперь, что Кришна существует, я почувствовала это (Странное открытие после пяти лет практики, не правда ли?). Я стала пропускать все полученное знание через сердце. Однажды вечером я молилась так:

— Господь, Ты вездесущ, Ты самый сострадательный и всегда ведешь Своих преданных. Но я не чувствую Твое присутствие! Может быть, иллюзия так сильно покрыла меня, что я просто не вижу Твое участие? Но от этого не легче... Как я могу прыгнуть, если не знаю, что меня поймают?

Теперь мне нужно было знать, действительно ли Кришна плачет от страха, когда Яшода бежит за Ним с хворостинкой, действительно ли Кришна, если обещает вернуться, то возвращается, действительно ли Он не бросит? Меня мучили сомнения: я не могла решиться «прыгнуть», то есть предаться, поскольку не верила, что меня там ждут. Я собралась по этому поводу написать письмо Гуру Махараджу — это сомнение стало препятствием на моем пути.

Но утром я проснулась с твердой уверенностью, что «меня поймают». Просто неожиданно я стала чувствовать такую уверенность. Осознание этого наполнило меня большой радостью и теплом, ушли все страхи и сомнения. И письмо писать не пришлось.

Это только один эпизод из пережитого, но важный эпизод, поскольку, начиная с этого времени, я медленно пошла на поправку. Через полгода я была другим человеком. Переродилась и стала смотреть на мир иначе. Я не достигла чего-то особенного в духовной жизни, скорее стала лучше «видеть».

Это стало началом нового пути, и я не сомневаюсь, что еще будут трудности, но теперь это будет не так страшно, потому что я больше не боюсь «прыгнуть», просто хочу все делать правильно. Это всего лишь начало.

И конечно, я понимаю, что любое, даже малейшее, продвижение на моем пути происходит только благодаря моим духовным учителям. Говорить о том, что я им благодарна — этого будет недостаточно. Я обязана им всем.

Ваша слуга Гокула-Таруни деви даси (Красноярск)

Танцующий Шива

Прошу о милости Шрилы Прабхупады. Надеюсь, мой опыт жизни-смерти будет полезен как пример для поколения XXX-экстремалов.

Давно занимаюсь познанием мира и испытанием его. Люблю путешествия и приключения, и они любят меня. Занимаясь альпинизмом, впервые столкнулся с другими культурами, образами мышления, с другим сознанием и поведением. Как в песне Владимира Семеновича: «Я верю в чистоту снегов и слов».

Именно в горах я столкнулся с первыми «йогами», буддистами. Они как люди с других планет. Кришнаита я встретил на берегу Байкала, обмывая свой второй разряд. Этот «лысенький» пел нам о молодом Боге Кришне. А мы подпевали: «По ухабам едем к бабам... Харе Харе...» Мне пришлось его защищать, чтоб «веселый» народ не прогнал его от костра в холодную ночь...

Семена знания потихоньку прорастали. В армии я каждое утро бегал на зарядке вокруг Дацана и «зарядился духовностью». Потом «теплые» точки, так что понятия жизни и смерти постиг не в кино. И первые настоящие молитвы — в окопах: там атеистов нет...

После службы в СА все больше читал о духовном, тянулся в горы, ввысь, к чистоте и свету. Внизу стал замечать только суету и копоть... Модель рая увидел в книгах Прабхупады: ведическое общество, легкое путешествие к другим мирам. Не надо потеть и волочиться с рюкзаком к вершинам. Легко парить мыслями за границами Вселенной. И стал я водить людей не только в горы, потянул их в небеса, но крылышки слабы еще.

В Саянах пошли мы с другом Анатолием на вершину Трехглавая. «Умный в гору не пойдет — умный пойдет в горы». Бог Кришна сказал: «Я... из недвижимого — Гималайские горы».

Обычный день, но горы были против нашего восхождения, предупреждали нас непогодой, маленькими лавинками и черными птицами в небе. На самом верху сорвалась снежная лавина, которая, прыгая с ревом, понесла нас, связанных одной веревкой, вниз. Камни, снег, который забил уши, рот, легкие, страшные удары, боль. Все...

Вдруг вижу: мое тело вперемешку с камнями и снегом летит вниз; смеющийся Шива в диком, но восхитительном танце без слов говорит мне: «Обещал ганжу не курить, обманул?» И снова дикий рев лавины. Стон. Все стихло. Снова страшная боль, и темнота, холод. Бороться — сил нет и бессмысленно. Статистика говорит, что через 15 минут задохнусь, через 30 — стану льдом...

Жил смешно и помер зря, но в чистом месте, почти герой. Друга, жаль, не довел. 33 года — самый возраст. Задыхаюсь уже, судороги. Скорей бы Бог забрал... Харе Кришна... Харе Кришна... А-а-а...

— Поиграл, Шива, и хватит.

Великолепный голос. Слышу только голоса, и боли нет.

— Он хороший, еще не все сделал.

— Поиграли, хватит.

И снова боль. А-а-а. Ноги дергаются, значит, ступни на поверхности. Дергаюсь. Дергаюсь. Свет. Холод. Боль. Я вылез из снежной дыры, без куртки, мокрый, холодный, в крови. Выдавил из легких снег, кровь. Дышу: Харе... Ха-ре... Ха-ре... Хрип, молитва... А-а-а... Больно. Рама... Ра-ма... Живой. Откопал друга — нашел по веревке. Живой.

Работа. Город. Самсара. Что ж я такой упрямый и бестолковый, не понимаю без пинков. Задействуй, Кришна, и эти качества.

Вроде все, как всегда, только... Харе Харе... я иду по земле...

Намо гуру — принимаю прибежище у лотосных стоп Учителей Духовных.

Слава и сила в Имени Святом!

Николай Курганский (Ангарск)

Антонина

Антонина была прислана ко мне аюрведическим доктором как безнадежно больная раком. Обычные врачи провели ей химиотерапию, но положительных результатов не было. Когда мы познакомились, она сказала мне, что хочет жить.

Я спросил ее:

— Зачем Вы жили все это время?

— Я жила для семьи и работы, — ответила, в конце концов, она. Было видно, что ей трудно придать смысл прожитой жизни.

— А зачем хотите жить дальше? — спросил я. Женщина задумалась, она не могла выразить то, что чувствовала, и сильно волновалась.

— Я не знаю, зачем жить дальше, но я чего-то главного не успела сделать, — она ждала помощи.

— Подумайте над этим. Если на самом деле Вам необходимо жить дальше, то Вы будете жить.

Она представилась православной христианкой, и мы заговорили о первой заповеди: «Возлюби Бога». Я посоветовал ей молиться Богу до тех пор, пока она не получит глубокое понимание этой заповеди. Кроме этого, я попросил ее оставить все греховные привычки, такие, как мясоедение, прием интоксикаций и прочее.

Через неделю мы снова встретились. Она выглядела более жизнерадостной, очень вдохновенно говорила о своих реализациях общения с Богом, а в конце сказала, что теперь она знает, зачем ей нужно жить. Высший смысл — это обрести любовь к Богу.

— Тогда Вы должны быть постоянно связаны с Богом, — сказал я и предложил ей на выбор повторять либо Иисусову молитву, либо Харе Кришна мантру.

Она выбрала Иисусову молитву. Я объяснил, как это нужно делать. Она поблагодарила и ушла. А через год я получил письмо от моего друга, аюрведического доктора:

«Дорогой Чайтанья Чандра Чаран Прабху!

Я пишу Вам по просьбе Антонины, которой Вы помогли. Помните ее, больную раком? У нее пока все хорошо. Конечно же, она продолжает лечиться. Прекрасно понимает, что ее болезнь не шутка. Но чудо в том, что рак груди четвертой степени очень скоротечен, а она даже и не думает умирать. Метастазов, которые обычно должны быть, пока нет. Она радуется жизни. Естественно, немножко боится. Она молится Иисусовой молитвой, как Вы и посоветовали ей. Молится истово, и молитва эта, как она говорит, сама стала звучать в ее сердце и теперь всегда сопровождает ее. Также она говорит, что стала слышать голос, идущий из сердца и руководящий ею. И она доверяет этому голосу и следует ему. Самое удивительное, говорит она, что рак помог ей начать жить, ценить жизнь, уважать и прощать людей, любить близких. Она просила передать Вам искреннюю благодарность за Ваше внимание и заботу.

Спасибо Вам огромное...»

Чайтанья Чандра Чаран дас

Абхишека

Я пришла в Движение на год раньше мамы, в январе 1992 года. А почти через год она приехала ко мне из Заполярья в Харьков. Я рассказала ей о том, что меня теперь интересует, она приняла все в штыки, приходила в храм, ругалась, критиковала преданных. Уехала из Харькова чуть ли не с инфарктом.

Четки я себе сделала сама и полгода читала на них джапу, а потом купила себе новые, а маме передала свои старые через преданных выездной санкиртаны. Подарила на день ее рождения, на 55-летие. Встреча с преданными, которые остановились у нее по моей просьбе, так на нее повлияла! Они так хорошо ей проповедовали, что она сразу стала читать 16 кругов. Это меня очень удивило и обрадовало, когда я встретилась с ней снова в Харькове через год.

До сознания Кришны она была очень пессимистичным и материалистичным человеком и постоянно плакала, что она очень несчастна. А после ее встречи с преданными я впервые увидела ее счастливой. Она стала очень активной, ездила на все фестивали, Ратха-ятры, где постоянно пела, танцевала и сияла от счастья, получила инициацию у моего Гуру Махараджа — Шрилы Ниранджаны Свами. Он дал ей имя — Ванисева деви даси. До сознания Кришны мы никогда не были друзьями, и я хотела только одного — разорвать кармический узел, который нас связывал. Но за годы духовной практики многое изменилось в наших отношениях. Мне очень захотелось привезти ее во Вриндаван. И это желание сбылось в 2000 году. С этого года я живу во Вриндаване постоянно, а мама приезжала на фестивали раз в год. Последние пять лет она уже жила здесь вместе со мной. Когда мы с преданными выезжали на санкиртану, она готовила нам прасад, помогала в другом служении.

В 2003 году она заболела раком, и врачи советовали ей удалить женские органы. Но я была категорически против, потому что умереть от ран в таком возрасте было бы слишком мучительно. Мы искали другие способы лечения, и ей помогла вриндаванская глина, которую она прикладывала к животу и пила с лимоном. И молитва. Она вылечилась! Это ее сильная вера и желание излечиться от страшной болезни помогли ей.

Когда я уезжала в Россию, она заменяла меня за столиком и распространяла книги Шрилы Прабхупады. В апреле 2006 года мама ездила в Москву, чтобы оформить свою пенсию. И когда она уезжала из Индии, я очень сильно молилась, чтобы она сюда вернулась, чтобы, не дай Бог, не оставила тело в России. Мама вернулась 28 августа очень счастливая оттого, что возвратилась во Вриндаван. Она так соскучилась за четыре месяца по Святой Дхаме, и мы соскучились друг по другу. А 30 августа было явления Лалиты-деви. Преданные попросили меня, чтобы я свозила их на Варшану, к Лалите-деви на абхишеку. Мама тоже решила с нами поехать. Я пыталась ее отговорить, ведь она такая уставшая приехала, и такая нагрузка будет на ее сердце... Но остановить ее было невозможно: «Ну, как это я не поеду на Варшану?! Ведь я не была там четыре месяца, и абхишека Лалиты бывает раз в год!»

По плану была сначала парикрама по Варшане. В самом начале парикрамы я встретила знакомого пуджари из дворца Вришабхану Махараджа. Он лично пригласил нас на абхишеку Лалиты-деви в одинадцать часов. Первый храм, который мы посетили, был Манкутир. Там крутой подъем, и мама стала задыхаться. Я обмахивала ее веером, мы дали ей прохладной воды. Ей было очень приятно, что преданные дают ей столько заботы и внимания. Специально для нее мы шли дальше очень медленно. Я отметила про себя, что такой счастливой я ее никогда не видела. Счастье ее прямо переливалось через край. В каждом храме она оставляла небольшие пожертвования, что раньше я за ней не наблюдала. Так как денег у нас не было, она не очень горела желанием жертвовать, а я ей всегда говорила, что у нас и нет денег, потому что мы не жертвуем. А здесь я увидела такую перемену в ней — она сама с радостью отдавала деньги.

Потом мы пешком пошли в Учугаон, это километра два от Варшаны, но мама не захотела садиться на рикшу. Когда мы пришли к Лалите, было очень жарко и солнечно. Я нашла теневое место и посадила маму, а сама пошла сделать абхишеку. Начался пир, но мы нигде не могли найти маму, а когда один преданный все же нашел ее и привел, она смеялась и светилась, и говорила: «Смотрите! Я вся в чаранамрите!» Она стояла рядом с Лалитой-деви, и вся чаранамрита лилась на нее. Еще год назад она была бы раздражена и возмущена оттого, что вся липкая, а сейчас вся светилась по той же причине. Пир был такой замечательный, «съедобный» для белого преданного. И по окончании пира пришел пуджари и принес два стакана чаранамриты от Лалиты. Он торжественно вручил их маме. Она смеялась: неужели это все ей?! Один стакан мы отдали маме, а второй разделили между преданными. Эта чаранамрита была последним, что она принимала в этой жизни.

Мы вернулись во Вриндаван, а в час ночи она проснулась от боли в сердце. Ее вырвало и очистило кишечник. Ей было очень плохо. Утром я настаивала на том, чтобы ехать в госпиталь, но она не хотела, сопротивлялась: «Я не выдержу рикши». Я постоянно делала ей точечный массаж и поила валерьянкой. Она ничего не ела весь день, только мороженое согласилась принять. Я предложила его Гопалу и дала маме, но она не смогла съесть ни ложки. Сказала, что оно очень сладкое. Но я поняла, что Кришна просто не дает ей больше ничего есть.

На следующую ночь опять ей было плохо. Я встала и стала вместе с ней повторять мантру, потому что сама держать четки она уже не могла. Я повторяла вслух, а она повторяла про себя. И она была очень удовлетворена, что таким образом исполняет обет, данный духовному учителю. У нас было общее умонастроение служения нашему духовному учителю Шриле Ниранджане Свами. Я радовалась, что помогаю ей повторять, она — что держит обет. Было особое ощущение в это время. Мы даже не могли тогда представить себе, что это наше последнее совместное повторение Святых Имен. И одновременно звучала еще маха-мантра Шрилы Прабхупады по магнитофону, который мама приобрела специально на случай своего ухода. Это было около 4 часов утра. Я сбегала, договорилась насчет машины, чтобы все же отвести маму в госпиталь, так как она больше не сопротивлялась этому. На мангала-арати сделали объявление, что маме плохо и просили молиться за нее. Где-то около шести за нами приехали, мы вынесли ее и посадили удобно в машину. Когда ехали в больницу, то она очень переживала, что не может обойти Вриндаван, как обычно, в каждый праздник. Ведь сегодня Радхаштами! Я успокаивала ее, что мы едем в госпиталь по парикрамной дороге, и что часть парикрамы она, так или иначе, совершила.

Врачи сказали, что у мамы обширный инфаркт. Ей поставили две капельницы, и боль постепенно стала уходить. На нее пытались надеть кислородную маску, но мама в ней задыхалась. Когда она возвратилась из России, то рассказывала много разных новостей, и самой страшной была та, что она теряла сознание, и четыре часа ее не могли привести в чувство. Это было в храме, в Харькове. И когда она пришла в сознание, то с ужасом отметила, что помочилась под себя в это время. А сейчас она постилась два дня, и ее организм был полностью очищен чаранамритой.

У нее были немного напряженные отношения с внучкой. После моей «эсэмэски» Вайдарбхи позвонила и попросила у нее прощения за все. Мама сказала, что ни на кого не держит зла, все отпускает, нет никаких обид. Подошла ученица Шрилы Прабхупады Дайви Шакти деви даси, у которой мы выполняли служение по распространению книг. Она принесла две гирлянды. Одну — из розовых лотосов — от Радхарани, другую — из Туласи — от Шьямасундары. Мы надели на маму эти гирлянды. Матаджи Дайви Шакти поздравила нас с явлением Радхарани и дала маме листочек Туласи с лотосных стоп господа Кришны. Мама сразу съела его. Мы намазали ее маслом от Нрисимхадева из Майапура и поставили перед ней фотографии трех алтарей. Шримати Радхикатам была необыкновенно красива. Постоянно звучала джапа Шрилы Прабхупады. Врачи хотели взять анализ ее мочи, но ничего не вышло, так как почки уже не работали. Как только я услышала, что у нее инфаркт, сразу стала молиться Радхарани, что если ей суждено оставить тело в течение года — двух, то пусть это произойдет сегодня до 12 часов. Ведь это самое благоприятное время!

Мама лежала в гирляндах от Радхи-Шьямасундары и была счастлива. Ей оказывали столько внимания, любви. Сама ученица Шрилы Прабхупады Дайви Шакти деви даси пришла к ней в такой день, а не находится сейчас в храме.

Из-за того, что давление было очень низкое ее положили так, чтобы голова находилась несколько ниже ног. И сразу же появились сильные боли в почках. Я стала делать ей точечный массаж на ладонях рук и попросила врачей вернуть ее тело в нормальное положение. На наше счастье, во Вриндаване как раз в это время была преданная Прия Сакхи деви даси, медсестра по образованию. Она приехала из Италии. И она дала мне наставление: «Забудь о ее теле, нужно говорить о Кришне, так как твоя мама в любой момент может оставить тело! Я же не могу с ней говорить по-русски. Единственный человек, который может сейчас говорить с ней, это ты!»

И я стала напоминать маме о царе Вришабхану, который нашел маленькую Радхику в цветке лотоса, и о том, что в храме сейчас идет абхишека Радхарани. А мама стала сокрушаться, что она испортила нам праздник, и сама она тоже не видит этой абхишеки. Я сказала ей, что нет проблем, мы можем сами делать абхишеку в уме. И сами можем омывать стопы Радхарани, а на абхишеке в храме это недоступно для нас. Мама сконцентрировалась на абхишеке, она лежала и улыбалась, а я пела очень веселую мелодию: «Радхе-Кришна, Радхе-Кришна...» Вдруг она широко открыла глаза, как будто кого-то увидела. Доктор спросил ее, глядя на монитор: «Матаджи, что Вы чувствуете?» Я перевела ей это, и оказалось, что мы даже не поняли, что она уже оставила тело.

Мы повезли маму домой, чтобы переодеть и омыть ее. Она так не любила наш полуподвал, что Шримати Радхика устроила все, чтобы мама туда больше не вернулась — я потеряла ключи от дома. Маму омывали водой Ганги и переодевали в машине. Она очень не любила белые сари. И ей на погребение «случайно» купили белое сари с большой голубой каймой (от сари Радхарани). И во всем в тот день мы видели милость Шри Радхики, со всеми оформлениями документов было так же. Мама была очень неравнодушна к славе. И на Кеши-гхат мы ехали, наверное, целый час. Людей в праздник было столько, что ни проехать, ни пройти было невозможно. Мы спешили, чтобы по ведической традиции провести кремацию до захода солнца. Индусы заглядывали в машину, потому что из нее звучал киртан, и видели улыбающееся лицо белой матаджи. Они были удивлены и выражали ей свое почтение — они знают, что это особенный случай, такую милость надо было заслужить. На кремацию приехал президент храма Кришна-Баларама Мандира. По ведической традиции на этот обряд не допускаются матаджи. Мне было так плохо — я не смогу проводить маму в последний путь. Но здесь наш президент распорядился по-другому: «Одна машина — прабху, вторая — матаджи». Он рассудил верно, мы же не индусы, мы западные преданные... По традиции старший сын должен разжигать погребальный огонь, а у мамы кроме меня не было никого, и такой случай был здесь впервые — русская матаджи зажигает погребальный огонь.

В это время моросил дождик, уже начало темнеть, и по всему Вриндавану в честь праздника был фейерверк. А преданные говорили, что Радхарани встречает маму, а полубоги сыплют лепестки с небес, выражая ей свое почтение. И меня спрашивали: «Кто же твоя мама, что так все происходит сейчас?» У меня взяли мамину фотографию и повесили на информационный стенд. Маму два дня видели все преданные и читали ее историю. В четырех городах преданные устроили пир в честь ее ухода: в Москве, в Харькове, в Лос-Анджелесе (там ее внук живет) и во Вриндаване. Мама любила славу, но отреклась от всего ради Радхарани, тогда Радхика и прославила ее, Свою преданную...

Нандимукхи деви даси (Вриндаван)

Ты самая удачливая душа

В Алматинском храме совершал свое плотницкое служение прихожанин Балаванта прабху. Он был простой, очень смиренный и мягкий человек, ученик Гопала Кришны Махараджа.

И однажды, после лекции Говинды Махараджа он задал свой вопрос: «Мне врачи сказали, что я оставлю тело через шесть месяцев. Что мне делать?» Так скромно спросил, стоя у двери, в конце зала. Оказывается, у него был рак. Наступила мертвая тишина. Все ждали, что ответит Махарадж. И вдруг Говинда Махарадж, сидя на Вьясасане, как закричит очень громко: «Хари бол! Хари бол! Ты самая удачливая душа, потому что знаешь время, когда оставишь тело. Как Парикшит знал и готовился, так и ты тоже готовься, езжай во Вриндаван!!!»

Балаванта прабху начал собираться, принес в храм все свои столярные инструменты, со всеми попрощался. У жены взял согласие на кремацию и уехал во Вриндаван.

Когда я тоже сюда приехал и встретился с ним, то он сказал, что скучает по алматинским яблокам и прасаду. Я привез ему письмо от его жены. Это было примерно через месяц после его отъезда в Индию. Он сказал, что ему стало лучше, и что он собирается ехать обратно, в Казахстан. Но я съездил в Бомбей к Гопалу Кришне Махараджу, его Гуру, спросил у него, стоит ли Балаванте возвращаться в Алмату. Махарадж строго запретил. Когда я вернулся во Вриндаван и рассказал Балаванте об этом разговоре, то он сразу смирился и принял совет духовного учителя. А через несколько дней сюда приехал и сам Гопал Кришна Госвами. Его ученик оставил тело рядом со своим духовным учителем, в его присутствии. Это случилось в сентябре 1994 года. В той комнате, где он оставил тело, в храме Кришна-Баларама Мандире сейчас сто восемь шалаграм, алтарь.

Многие садху Вриндавана, живя здесь подолгу, имея деньги, связи, учеников, родственников, надеются, что оставят тело именно здесь. Но не всегда так происходит. Родственники и ученики, заботясь и желая вылечить человека, вывозят его из Вриндавана. Был шанс оставить тело во Врадже, а увезли — и все... Тому кто не готов, Шримати Радхарани не даст такой возможности. Балаванта прабху достиг совершенства жизни, оставил тело в самом святом месте вселенной, откуда путь на Голоку Вриндавану.

Анджана дас

Матаджи Валлабха Чайтанья

Матаджи Валлабха Чайтанья была преданной из Ленинграда. Она была очень искренняя, и я помню, что был очень смущен, когда она читала свое подношение - стихи Господу Чайтанье на одном из праздников.

Это было настолько лично и искренне написано, что я, тогда еще совсем начинающий преданный, был страшно смущен. Такое количество любви и преданности потрясло меня.

Тогда мы все общались как-то близко, не то чтобы не было никаких проблем между преданными, проблемы были, но, все равно, общение было близкое. Преданных тогда было мало, а преследование со стороны властей очень сплачивало всех нас.

Потом, позже, когда уже в Санкт-Петербурге открылось вайшнавское кафе, матаджи Валлабха Чайтанья приходила туда после своей работы и совершенно безвозмездно работала за стойкой. Она была очень открытым интеллигентным человеком. Я часто видел, как она разговаривает с посетителями, и потом, спустя годы, когда она уже оставила тело, люди все еще спрашивали: «А где та женщина, которая работала у вас за стойкой?»

А потом она заболела раком. Я ходил к ней в отделение, где лечили таких больных, приносил ей прасад. Однажды принес свой альбом с фотографиями преданных. Она была очень счастлива. Сказала, что лечение очень болезненное, но в целом была достаточно бодрой.

Пройдя курс лечения, матаджи Валлабха Чайтанья поехала в Индию вместе с преданными. Потом преданные рассказывали, что в поезде, где была сильная жара и все устали, Валлабха Чайтанья деви даси, фактически смертельно больная, помогала другим здоровым преданным.

Она побывала в Индии и вернулась. После лечения прошел целый год, и врачи в онкологическом диспансере очень удивились, так как все, кто лечился с ней и находился на той же стадии, уже давно умерли.

Болезнь прогрессировала, и матаджи Валлабха Чайтанья снова поехала в Индию вместе с еще одной матаджи из Санкт-Петербурга, которая помогала ей. Она оставляла тело во Вриндаване, там было много старших преданных, там были Киртирадж прабху и Дина Бандху прабху, который пел ей киртан.

Так она оставила тело во Вриндаване, в Святой Дхаме. Ее духовный учитель сказал, что она вернулась к Богу. Ученики тогда спросили Гуру, откуда он это знает, на что он ответил: «Вы недооцениваете своего духовного учителя».

Деваршират дас

У преданной из Санкт-Петербурга Валлабхи Чайтаньи деви даси обнаружили рак. После этого она прожила два года, два года тяжелых испытаний...

Привезли ее во Вриндаван оставлять тело, но состояние ее было таким, что вообще не понятно, собирается она умирать или нет. То ей плохо, и проходится нести ее на руках, то сама бегает и ест все подряд. То катается по полу от боли, и цвет лица страшный, то вдруг почувствует себя здоровой. Мы пытались понять, что же нам делать. То ли увезти ее домой, то ли оставить во Вриндаване. Если оставлять, значит нужны деньги. Привели местного врача, он посмотрел и сказал: «Улучшение кажущееся, уже скоро умрет». Привели другого: «Нет, она не оставит тело еще год». Обратились к третьему: «Либо оставит тело, либо нет». Мы были сбиты с толку. В России не принято получать такие противоположные диагнозы.

Потом астролог посмотрел ее руку и сказал: «Увозите ее, сейчас она не умрет». Оставалось полагаться на Кришну. Решили: если к моменту отъезда ей будет плохо — оставим, если нормально — увезем. Ей стало лучше. Довезли ее до Москвы, а она уже ходить не могла. В Санкт-Петербурге ее с поезда сразу отправили в больницу. Лечили. От человека остаются одни кости от этого лечения. Но Валлабха Чайтанья деви даси дожила до следующей Гаура-пурнимы.

И снова я с ней поехал, так получилось. Она попрощалась с родственниками, взяла какие-то ценные вещи, часы, серебряные вилки, надеясь все это в Индии продать, чтобы были деньги. Но на таможне все это отобрали как контрабанду. Вдобавок еще и подвергли унизительному обыску, думая, что на себе она тоже что-то пытается провести. И ей пришлось все это пережить. Она говорила: «Я понимаю, Кришна просто освобождает меня от всего. Я еду во Вриндаван».

Мы были все тогда фанатики и не знали, как ей помочь. Все наши беседы сводились к тому, что она должна повторять Харе Кришна. Но когда она ощущала боль, мы не знали, колоть ей обезболивающие или нет, может, это невежество какое-то.

В Майапуре я стал много обманывать, чтобы не платить за нее. Народу там много, никто не заметит. Выдали талоны на прасад, я пошел за деньгами и мне пришла в голову мысль: за всех заплатить, а за нее — нет. И оставить эти деньги ей на Вриндаван. В регистратуре я не заплатил за ее прасад и проживание. Так и произошло — никто ничего не заметил.

В Майапуре тогда довольно долго жила одна питерская преданная. У нее не было денег, она жила там, как нищая, и меня попросили о ней позаботиться. Когда я увидел ее, то поразился — она была такая же тощая, как нищие в Индии. И тут встретился мне один преданный, он всегда заботился о русских. Я поговорил с ним: «Вот наша преданная, полгода тут живет, занимается служением». И он мне сказал: «Не плати за нее, раз полгода здесь служением занимается, то не нужно платить. Только никому не говори, что я так сказал». Я подумал: «Наверное, Сам Кришна говорит через его уста». Итак, я два раза обманул и все время пребывания в Майапуре думал об этом.

У меня было впечатление, что матаджи Валлабха Чайтанья оставит тело вот-вот. Пошел к своему «джи-би-си», а он мне говорит: «С чего ты взял, что она сейчас умрет?» Я отвечаю: «Ну, она же с родственниками простилась». А он мне: «Ну, с тобой же она еще не простилась». Я тогда подумал, что столько усилий, обмана, а, может, все попусту.

Как только мы покинули Майапур, я сразу же заболел. У меня была страшная ангина. Я окунался в Ямуну и чувствовал себя здоровым, но, придя домой, снова падал. Температура страшная, рвало, боль такая. Наши матаджи приходили, делали мне имбирный чай, думали, что он мне поможет. Я подумал, что сам должен тут тело оставить. У меня уже бред какой-то начинался. Думал, все в порядке, очищаюсь, грехи уходят. Мне нужно было позаботиться о матаджи Валлабхе Чайтанье.

Однажды прибегают матаджи, которые с ней жили, сильно испуганные, и говорят, что, кажется, она умирает. Я помчался туда, не понимая, что я должен делать. Она лежала тихо и была абсолютно белого цвета. Я так удивился, как это человек может так выглядеть? Потом начала кататься по полу от боли, и все матаджи от страха разбежались. Искали врача для нее. Я подумал, что с ней нужно кого-то оставить. Потом схватился за голову: «Где же я денег возьму?» Мы там уже практически есть перестали, собрали все, что у нас оставалось, но, все равно, не хватало. Нужно было оставить 1000 рупий, для нас это были большие деньги. Неизвестно, сколько ей еще суждено прожить, и на кремацию тоже нужны будут деньги.

Пошел я тогда к «джи-би-си», все рассказал, и он спрашивает: «А деньги у тебя есть?» Я говорю: «Я потом вышлю, позже». Он не поверил, в те времена это было вообще не реально. Он мне посоветовал сходить к Гопалу Кришне Госвами.

Махарадж отдыхал, сидел в шезлонге, и я стал ждать. Атмосфера Вриндавана, Гопал Кришна Госвами рядом, и я немного пришел в себя от этих проблем. Вдруг Махарадж повернулся и, как будто не узнавая меня, спросил:

— Кто это? А, Чайтанья Чандра, как дела?

Я говорю:

— Плохо!

— Что такое?

— Валлабха Чайтанья умирает, а у меня нет денег.

— О кей, о кей, я помогу.

По его милости ей комнату выделили бесплатно, все как-то устроилось. И мы думали, что все в порядке, денег ей оставим, и она прекрасно оставит тело и без нас.

За день до отъезда она позвала меня. Я был фанатиком и стеснялся общаться с матаджи. А она очень сильно ценила меня и была очень привязана. Все же я пришел и увидел эту шокирующую реальность. Я стал понимать, что и сам тоже когда-то буду в таком же положении. Трудно понять, готов ты или нет. Она сказала: «Я боюсь, языка не знаю, что случится, даже позвать никого не смогу». Тогда я принял решение: оставить с ней одну старую преданную, сказав той матаджи, чтобы она отнеслась к этому как к служению. И мы уехали с более или менее спокойным сердцем. А ровно через сорок дней она оставила тело.

Боли у нее стали все сильнее и сильнее, она пошла к «джи-би-си» и спросила: «Могу ли я просить Кришну, чтобы Он ускорил мой уход?» Он ответил: «Не давите на Кришну, терпите». И она смиренно терпела. В момент оставления тела она звала Шрилу Прабхупаду (интересно: не духовного учителя, а Прабхупаду). У нее были сильные боли, а обезболивающие не кололи. Так или иначе, все это была воля Кришны.

Чайтанья Чандра Чаран дас

Это событие повлияло на всю мою жизнь. Я очень часто вспоминаю какие-то ситуации и разные моменты этого опыта. Когда читаешь Бхагавад-гиту, то каждый раз находишь в ней что-то новое, так и здесь — постоянно думаешь об этом, и приходит все более глубокое и новое понимание того, что произошло уже много лет назад.

Какая-то неиссякаемость есть в этом опыте. У меня такое чувство, будто матаджи Валлабха Чайтанья находится в моей жизни и по сей день, и я могу как-то по-другому общаться с ней, хотя она не такая, как была, а другая. Но это та же самая личность.

Она приехала оставлять тело во Вриндаване. Помню, что я к ней долго не приходила, потому что у меня всегда было много служения, бегала с одного места на другое. И между делом я кому-то говорила: «Вот... сходите к ней, навестите ее...»

У нее был рак в последней стадии и она испытывала сильные боли. Но никто даже и не думал об обезболивающих средствах, да еще наркотического содержания, ведь это было бы нарушением принципов! Шел 1991 год. Сознание преданных было еще очень фанатичным. И матаджи Валлабха Чайтанья все страшные боли вплоть до самого ухода перенесла без обезболивания. Врача у нее тоже не было, кроме аюрведического доктора, который практически не приходил к ней. Были, конечно, какие-то аюрведические лекарства, которые в ее ситуации были просто бесполезны.

Она лежала в Гест-хаусе, седьмой комнате, на первом этаже, и было очевидно, что она оставляет тело. Я тогда жила только второй год во Вриндаване, и когда приходила к ней, то не могла ей сказать: «Вот, Вы уйдете в духовный мир...» Я ей говорила: «Валлабха Чайтанья, Вы так любите служить преданным, поэтому, куда бы Вы ни пошли, это останется с Вами, это Ваша сущность, поэтому, Вам беспокоиться не о чем. Вы окажетесь там, где Вам будет предоставлена полная возможность служить преданным».

У нее не было такого большого желания уйти в духовный мир, к Господу, но у нее была такая поэтическая любовь к преданным, она даже писала о них стихи. Ей так хотелось всех удовлетворить! У нее не было какого-то особого служения, и нельзя сказать, что она внешне чем-то очень отличилась от других. Но меня привлекало в ней большое желание услужить преданным и удовлетворить их. Она это делала всерьез и очень искренне, не поверхностно, не сентиментально, а ей на самом деле этого хотелось. У нее было очень хорошее качество: она любила дарить подарки преданным. Она привезла с собой много пуховых платков и дарила их разным матаджи.

Шла весна 1991 года. Начался месяц Пурушоттам. В это время очень благоприятно совершать дандават-парикраму вокруг Вриндавана. В этот самый удачный и благоприятный месяц не принимаются никакие оскорбления. Это месяц Радха-Кришны вместе. В какой-то месяц мы получаем милость Кришны, в какой-то — Радхарани, но в этот месяц, мы получаем милость Их Светлостей вместе. И Они устроили ей самый благоприятный уход.

Я пошла на дандават-парикраму с первого же дня этого месяца. Тогда у меня было много служения: я стирала, гладила одежды Шрилы Прабхупады, убирала в пуджарской и была очень занята, а еще нужно было джапу успеть прочитать.

Итак, утром я совершала данват-парикраму, потом бежала на служение. Но однажды почувствовала какой-то толчок внутри себя, что я должна срочно идти к матаджи Валлабхе Чайтанье. Я пришла к ней, села рядом, открыла Бхагавад-гиту и вдруг сказала: «Ну, все, Валлабха Чайтанья! Детские игры закончились, теперь мы начинаем серьезно готовиться!» И начала читать ей вторую главу. Это было за две недели до ее ухода. Я читала ей все стихи о душе, комментарии Шрилы Прабхупады. И так каждое утро после дандават-парикрамы я приходила и читала ей. И так каждый день — утром дандават-парикрама, служение, потом шла к Валлабхе Чайтанье и читала ей, читала...

И в какой-то момент вдруг поняла, что это не я делала дандават-парикраму, так как у меня не было никакой усталости после этого, и как будто не я с ней говорила, а кто-то вдохновлял меня это делать, и поэтому приходила особая уверенность и сила. Как будто меня кто-то использует в этом процессе. И что я это делаю, как будто, для нее или за нее. У меня было глубокое убеждение, что это именно так. Хотя этого нельзя было никак доказать.

И вот однажды, когда я уже заканчивала совершать эту парикраму, на которую ушло 13 дней, и у меня осталось лишь метров 100 — 150 до храма, я почему-то оставила это на вечер, не понимая даже, почему, хотя могла бы без труда закончить. И так, не закончив парикраму, я отправилась на служение. В это время к нам пришел доктор, который лечил ее. Пришел к нам и сказал, что она оставит тело или в субботу, или во вторник. Так и случилось.

В воскресенье она уже начала тяжело дышать. А во вторник мы уже были готовы к тому, что она будет уходить. До этого последние пять дней она ничего не ела, пила какие-то соки, но из нее все вытекало, и нам приходилось постоянно менять простыни. Я удивлялась тому, что она не ела, а стул шел, я никак не могла этого понять. Тело, конечно, очень очистилось за эти пять дней, и, естественно, ум тоже. Мы поили ее водой Радха-кунды.

Последние три дня были очень важными для нее. До сих пор я чувствую какую-то неловкость, что смалодушничала, что ушла тогда. Но, может, так надо было... Я проводила с ней много времени. Но в ту ночь очень устала: «Говинда! Говинда!» И всю ночь, всю ночь! А мне как же? Это же целый день выполняешь служение, парикраму, а потом всю ночь с ней не спать. Матаджи Наротаки уже все... ушла на улицу, села на скамейку и сидит. Ей уже все — все равно! Хоть положите, хоть поставьте...

И мы наняли одну женщину-бенгалку. Такого ангела я больше в жизни не встречала ни до, ни после. Эта женщина согласна была сидеть с ней всю ночь. Я просто не могла поверить в это. Смотрела и не верила, как она ее любит, гладит. Она не имела к Валлабхе Чайтанье до этого никакого отношения, но пела ей какие-то бхаджаны, ухаживала за ней, что-то ей говорила. Я посмотрела, как она заботилась о нашей матаджи, и со спокойным сердцем оставила их. Она лучше это делала, чем я. Она с такой любовью, с таким вайшнавским настроением это делала. У нее была тилака на лбу, и все она знала, как надо обращаться с теми, кто уже тело оставляет. Итак, я оставила с Валлабхой Чайтаньей бенгалку, а сама пошла домой спать. Но какой-то был в этом смысл: я не могла глаза сомкнуть ни на минуту. Во-первых, сильно устала. А потом, знаете, как эта ее энергия сильно действовала, ее крик: «Говинда! Говинда!» Я не знаю, то ли она меня звала, то ли Бога. Потом мужа звала: «Юра! Юра!» Потом ко мне обращалась: «Говинда! Ну, помоги мне, ну, ты же видишь, как мне плохо! Пожалуйста, помоги!» И я всю ночь крутилась, вспоминала, в потолок смотрела. Никакого сна...

Но когда утром к ней прибежала, она не проявила ко мне никакого интереса. Наротаки сказала ей: «Говинда пришла». Она только: «A-а. Эх, Говинда, я тебя так звала, а ты не пришла». Потом она помолчала и так тихо сказала: «А ко мне Радхарани приходила». Она это сказала и даже не повернулась к нам. Это было очень существенным поворотом в ее настроении. Видимо, она потеряла всякую надежду получить помощь в этом материальном мире. Та, кому она верила, была я. И я ее тоже подвела: пошла спать, оставила ее с кем-то, с кем она не могла пообщаться, высказать то, что ей надо было. И Наротаки сказала мне, что она меня всю эту ночь звала. И когда она это сказала, то у меня чуть сердце не разорвалось. Но, видимо, так было нужно. В ту ночь к ней пришла Шримати Радхарани и дала какую-то милость. После этого она ничего не говорила до самого ухода и почти не открывала глаза. За день до этого мы повесили изображение Радхарани перед Валлабха Чайтаньей. На Радхарани было синее платье, и Валлабха Чайтанья постоянно любовалась Ею. Мне очень нравилась та фотография. И с этого момента, с той ночи Валлабхе Чайтанье уже не нужен был никто: ни Юра, ни Говинда, ни Наротаки. Она уже была готова уходить и была полностью умиротворенная.

В тот день пришли Аиндра прабху и Дина Бандху прабху. Аиндра прабху начал такой киртан! — за душу берет! А я сижу и говорю ей: «Валлабха Чайтанья! Не бойтесь, надо уходить из тела!» Говорю ей, а сама думаю о том, что еще парикраму не закончила, и, пока не закончу, она не уйдет. Я сказала об этом Дине Бандху прабху, он подтвердил мои мысли, и я пошла завершать дандават-парикраму...

Это заняло у меня всего полчаса. Потом я вернулась, села возле нее и опять стала ей говорить, что нет смысла оставаться в этом теле, что пришло время уйти. Я ее держала за руку, и мы вместе проходили то, что ей надо было проходить. Я сначала тоже боялась, не знала, что еще говорить, но потом у меня вырвалось от сердца: «Ну, Валлабха Чайтанья, надо уходить!» Я держала ее руку и вдруг почувствовала, что ее душа будто вверх пошла, а потом — раз и опять вниз... Страх! Я понимала все ее чувства! Это как живешь в какой-то квартире очень-очень много лет, а потом — раз, к тебе приходят и говорят: «Уходите из этой квартиры, пришло время ее оставить!» А здесь каждая стена родная тебе, ты так уже привязан ко всему здесь! Здесь все так дорого! И надо уйти куда-то. И не знаешь, куда ты пойдешь! И страшно... И мы обе так испугались. Я тоже замолчала и подумала про себя: «Такая я прямо... как будто я тут все знаю... что я тут говорю...» И тогда я так смиренно, спокойненько стала ей говорить: «Что ж поделаешь, надо... все равно, надо уходить, Валлабха Чайтанья!» И тогда я увидела, будто в уме это произошло, что ее душа так спокойно — раз, и как бы над телом зависла, на среднем уровне, так вот побыла какое-то время. Дальше я не видела, куда она делась. Это, как рисуют в Бхагават-гите, душа как звездочка сияющая. Так вот я тоже видела. А другие преданные думали, что она все еще там, а я чувствую, что она уже ушла, но доказательств никаких нет. Это было что-то вроде комы. Ее душа, видимо, ушла через рот. Самое лучшее, конечно, когда через темя, а когда через рот, это значит, что придется принять еще одно рождение...

Киртан продолжался еще час или больше, но я знала, что ее уже здесь нет. Это был вторник, около десяти часов вечера. Потом все разошлись потихоньку, а эта бенгалка сказала, что нам нужно делать: «Надо сейчас вымыть ее, вытереть, одеть». Мы все сделали, хотя это было непривычно, тело было такое жесткое. Уже не она это была, и как-то не хотелось это делать. Но надо было... И мы делали такие... просто опустошенные внутри. Полностью без сил. Все будто уже закончено, и не можешь ни о чем думать, и никакого смысла в жизни нет. Бенгалка говорит мне: «Пойдем к тебе домой, и все примем омовение. Надо обязательно сейчас омыться!» Мы приняли омовение, а на следующее утро мой муж поехал в Дели просить разрешение на кремацию.

Он провел там довольно много времени, и только где-то в пять вечера на следующий день мы понесли ее на Ямуну. Тогда мы даже не знали, что женщинам в принципе не рекомендуется смотреть на кремацию. И все мы, матаджи, вместе с бенгалкой пошли на Ямуну и там два часа стояли, пока все это горело. Очень долго, уже темно было. Потом эта бенгалка повела нас принять омовение в Ямуне...

Потом, через 5-7 лет после ее ухода я еще раз пыталась совершить дандават-парикраму. Но мне было очень тяжело. Я все время думала: «Ну, зачем же я себе придумала такую аскезу?!» Очень было тяжело. А тогда делала будто не я, так легко, никакой усталости, хотя знаю, что у людей такие синяки бывают от подобной парикрамы, что они вынуждены себе подушки подкладывать, а я одна это делала, и очень легко было. Господь просто использовал меня для Валлабхи Чайтаньи. С тех пор я к ней и обращаюсь, когда мне помощь какая-то нужна. Есть чувство, что по ее милости я живу во Вриндаване. Я ей когда-то помогла, а теперь она помогает мне здесь жить. Она, оставив тело во Вриндаване, ушла в какое-то очень благоприятное место, и, поскольку я ей помогла отправиться во Вриндаван, то она мне тоже теперь помогает. Такое автоматически происходит. Вот, матаджи Гандхарвика была с Враджа-лилой деви даси, матаджи Шаилавасини — со Шьямалой деви даси. То есть, каждая личность уже связана с другой личностью. Для меня Валлабха Чайтанья как старшая преданная, несмотря на то, что она никаких подвигов особых не совершила. Простая женщина. Но у нее было очень много любви. Когда она тело оставила, у нее была такая улыбка! И такое выражение лица — поэтичное, умиротворенное... Красивое очень лицо! Душа ее была очень открыта к общению, к любви. Это такой опыт, который невозможно словами передать. Остается в сердце этот опыт, и все! Остался опыт присутствия Радхарани в то время. Всепроникающее присутствие.

Я тогда жила только второй год во Вриндаване, еще не знала всех преданных, но потом, после этого случая, ко мне стали подходить и говорить: «А мы знаем тебя! Ты помнишь, вот тогда-то и тогда-то... матаджи Валлабха Чайтанья...» И я вспоминала. И одним из таких преданных был Рама прабху, главный пуджари в Лос-Анджелесе, он служил Божествам на протяжении 17-ти лет. (Он потом тоже оставил тело во Вриндаване) Исключительная личность. Он тоже приходил к Валлабхе Чайтанье и пытался ей помочь, как и многие другие. Он спросил меня, кода мы с ним встретились спустя какое-то время: «А помнишь....?» И мы вспоминали ее уход. И было ощущение, что Прабхупада был между нами. И этот опыт был для Рамы прабху тоже очень ценный. Он помнил меня в связи с Валлабхой Чайтаньей. Когда Господь использует тебя, это влияет на всех и все! За день до этого к ней приходил один преданный из Южной Америки. Он был такой настойчивый, Господь использовал его как толкача: «Ну, что ты в этом теле зацепилась? Что тебе тут надо?» Я не знаю, как он это говорил, он и сам английский плохо знал, просил меня: «Переведи, переведи!» и говорил ей: «Уходи! Уходи! Ты что здесь делаешь?» Она уже молчала, лежала, но никого не беспокоила, а он ее выталкивал, прямо вытряхивал эту душу из тела.

Матаджи Ямуна-пракрити, ученица Шрилы Прабхупады, тоже оставила тело во Вриндаване два года назад. Она была американкой русского происхождения, и, хотя она и Валлабха Чайтанья не знали языка друг друга, но как-то общались.

И преданные из Южной Америки приходили к ней. Никаких объявлений тогда не вывешивали и на мангала-арати тоже ничего не объявляли. Просто вот так кому-то скажешь, если кто-то подойдет, спросит:

— Правда ли, что вот там матаджи лежит, болеет?

— Да, правда!

И так многие приходили. Директор гурукулы приходила. Она была беременна и приходила специально, чтобы ее сын получил этот урок. Она тоже находилась там во время ухода души. Это такой необычный урок. Все-таки Кришна приходит во время ухода души. Душа встречается с Кришной, все присутствующие тоже получают даршан, хоть и неосознанно. Мы не видим воочию Кришну, но, тем не менее, происходит какое-то чудо, потому что чувствуешь себя таким счастливым!

Мы с ней были очень разными людьми. У меня нет такой любви, как у нее. Она везде видела Кришну. В материальном смысле можно было назвать это сумасшествием. И когда она оставила тело, то у меня было видение, что она в каком-то таком саду. И там такие цветы, как будто свет зажжен в них — настолько яркие. И кусты разные: белые, красные. И она в этом саду цветы собирает. Это видение было той ночью, когда она оставила тело. Она находилась в каком-то духовном саду...

Говинда деви даси

Приялал - сын Анджаны

Во Вриндаване у русских преданных родился сын. Мать знала, что по карме будет так, что первый ребенок оставит тело. На спинке у ребенка было место, где кожица оставалась совсем прозрачная, нерв прерывался (я не помню, как называется эта болезнь научно). Смотрели его астрологическую карту — это была очень незаурядная личность.

В день его рождения неожиданно пришло столько преданных, даже совсем не знакомых. Шли и шли, получали даршаны. Даже Махараджи приходили... Он был очень красивым ребенком, излучал сияние — так говорили преданные...

Мы показывали сына врачам, но нам сказали, что с такой болезнью долго не живут. И через полтора месяца, однажды вечером, я почувствовал, будто внутренний голос зовет в парикраму по храмам Вриндавана. Я поместил сына в рюкзак, и мы пошли, обошли с ним Радха-Дамодар, эту шилу Санатаны Госвами, четыре раза. Потом вернулись домой.

Утром вдруг загремел гром, хотя светило солнце. Закапали крупные капли дождя, такие редкие, они сильно били по крыше. Над нашим домом собралась большая туча, прогрохотал гром, в это время наш сын оставил тело. А через несколько минут все рассеялось. Это было зимой, когда не бывает дождей. Потом преданные рассказывали, что спрашивали друг друга: что это было. Будто полубоги били в барабаны — многие заметили это необычное явление.

В том храме Радха-Мадхавы, где мы жили тогда, нам дали машину, вместе с несколькими преданными мы отвезли тельце сына на Ямуну и опустили в реку. Гопал Кришна Госвами дал денег на пир, и собралось очень много преданных и западных, и местных, чтобы почтить этого преданного, нашего сына.

Анджана дас

Вечная молодость

Шьямала деви даси... Ей было 55лет. Это произошло во Вриндаване в 2002 году, она оставила здесь тело. А приехала сюда в 2000 году, вовсе не собираясь здесь оставаться надолго. Это был не первый ее приезд во Врадж.

Раньше она даже несколько раз участвовала во Враджа-мандала-парикрамах. А в этот приезд она все-таки задержалась здесь, и ее Гуру Говинда Махарадж дал ей свое благословение, чтобы она осталась во Вриндаване. Пожив здесь, она уже не захотела в очередной раз возвращаться в Россию, хотя на ферме в Алматы у нее был дом, дача. И она около года распространяла фотографии Божеств в Кришна-Баларама Мандире.

Адити деви даси

С матаджи Шьямалой я познакомилась на служении — стояли рядом. Она распространяла фото Божеств, а я — маха-прасад. Она была очень открытая, веселая, доброжелательная. По профессии — архитектор, помогала построить храм в Новороссийске. Она открывала мне свое сердце, часто делилась со мной... но я не хотела бы открывать ее секретов. В ее жизни в сознании Кришны было много трудностей, но окружающие всегда видели ее с улыбкой на лице. Однажды ее духовный учитель Бхакти Бхринга Говинда Свами приехал во Вриндаван, и мы случайно встретились на дороге. И спонтанно, так получилось, я вдруг сказала ему: «Махарадж! У вас здесь есть одна ученица — Шьямала деви даси». «Да, есть», — ответил Махарадж. «Она очень хорошая преданная. Не могли бы Вы дать ей какое-нибудь особое благословение?» Махарадж согласился: «Хорошо». На следующий день, когда я встретила Шьямалу, я рассказала ей о нашем разговоре. Она просто разрыдалась. Я еще раз убедилась, что нужно не только знать, что преданные хорошие, но и говорить об этом часто и конкретно. Она пошла на даршан к Махараджу. Даршан занял десять-пятнадцать минут. Когда мы опять встретились, она сказала: «Махарадж не дал мне никакого благословения!» «А что он сказал?» — спросила я. «Когда я зашла, он сказал: «Ну, что, Шьямала, ты, наверное, останешься во Вриндаване навсегда». Так оно и получилось!!!

Шайлавасини деви даси

Шьямала деви даси собиралась съездить в Россию, оформить пенсию, сделать новую визу. У нее было множество планов на жизнь, даже еще замуж хотела выйти. Она была очень домашним человеком, ей нужна была семья. И самое главное: она очень хотела остаться молодой, страшно боялась стареть. Хотела быть красивой и молодой. И даже поехала в Дели с желанием омолодиться. Но случилось так, что врачи допустили ошибку, ввели ей то ли не то лекарство, то ли не ту дозу. Было много неприятностей, связанных с этой ситуацией.

Адити деви даси

Как-то, распространяя маха-прасад, я предложила его ей. А она говорит: «У тебя все сладкое. Пойду, что-нибудь куплю в ларьке». «Не покупай! — я попыталась отговорить ее, — Татьяна съела пиццу оттуда и тело оставила». А она мне отвечает: «Да я готова собачьи испражнения есть, лишь бы умереть во Вриндаване». Весь наш разговор произошел прямо перед открытым алтарем, часов в десять утра. И в этот же день она уехала в Дели. Там ей в какой-то клинике сделали инъекцию для обновления клеток в организме (по ее желанию). И она уже с трудом доехала обратно, до Вриндавана. В то время она жила у Анджаны прабху и Адити. Анджана прабху рассказывал, что когда он открыл ей дверь, она буквально упала в дверной проем. Несколько дней она находилась у них, они ухаживали за ней, пока Анджана прабху не почувствовал, что ее необходимо госпитализировать. Я собралась навестить ее, набрала прасада, но даже не представляла, в каком она состоянии на самом деле...

Шайлавасини деви даси

Вернувшись во Вриндаван, Шьямала почувствовала себя очень плохо. Анджана прабху увез ее в больницу. Но врачи, взяв все анализы, не могли поставить диагноз. Ее перевезли в лучший госпиталь — преданные надеялись на ее выздоровление, хотели помочь. Там она пробыла неделю, и все русские вриндаванские преданные, сменяя друг друга, сидели возле нее круглыми сутками, несмотря на сильнейшую летнюю жару. Но она всю неделю была без сознания, и вдобавок у нее отказала почка.

У Шьямалы был хороший гороскоп, она должна была жить до 85 лет. До последнего надеялись, что она придет в сознание.

Однажды вечером, когда ее уже забрали из больницы и отключили от аппаратов, она лежала в Гест-хаусе, так и не приходя в сознание. С одной стороны был включен магнитофон — Шрила Прабхупада читал джапу. С другой стороны матаджи Джугала читала ей Шримад-Бхагаватам. И несколько матаджи в тот вечер тихонько пели мантру в ее комнате. Так она оставила тело.

Адити деви даси

Она очень боялась старости, красилась, бодрилась, молодилась, чистила каждое свое перышко, чтобы быть красивой. Как душа, она хотела быть вечно молодой, но проецировала это желание на свое тело. А все-таки пятьдесят пять, тело старело. И Кришна исполнил ее желание. Дал ей вечно молодое, духовное тело на Голоке Вриндаване.

Анджана дас

"Нарком" Алексей

Алексей-москвич. Ему было 27, когда он приехал сюда, во Вриндаван, с дядей Андреем Ершовым (Ади Джаганнатхой прабху). Это было в 2001 году, после Гаура-пурнимы.

Наркотики, интоксикации... Его мама, сочувствующая преданным, сказала: «Езжай! Может, там человеком станешь». Мантру он толком не читал и здесь, не говоря о России. Каждый день они вместе с Ади Джаганнатхой прабху обходили Вриндаван. Были на Виваха-ягье в Радха-Мадхава храме. И как-то, обходя Вриндаван, остановились на Кеши-гхате. Сидели на ступеньках, и Алексей сказал: «Здесь такая красота! Никуда бы отсюда не уходил... И еще бы сейчас пыхнуть, вообще бы». И только он это сказал, подплывает лодка, и там такой же «нарком». И они поплыли вместе на другой берег, «по-взрослому оттопырились». А вечером в храме Кришна-Баларама Мандире был очень экстатичный киртан. И Алешка там танцевал, прыгал до потолка, пел громко — все признаки экстаза... Потом, вечером, когда пришли домой, сказал Ади Джаганнатхе прабху. «Знаешь, Андрюха! Я все же Кришну, наверное, люблю. Что Он у меня сейчас ни попросил, я бы Ему все отдал!» А на следующее утро пришел Бхагавата прабху и говорит: «А чего вы так долго спите, уже шесть часов... Буди Леху!» И Бхагавата сам пошел будить, а он... уже почти холодный. Кришна его самого забрал, Он же слышит все. Были все благоприятные знаки во время его ухода: солнце на севере, тело оставил в Брахма-мухурту, в Нрисимха-чатурдаши. Бриджабаси недоумевали: «Какие-то млечхи, наркоманы приезжают из России и оставляют тело в такие дни во Вриндаване». В тот же день сделали все документы, позвонили матери, она дала разрешение на кремацию. И сожгли тело не где-нибудь, а на Кеши-гхате, где он и пожелал остаться навечно. После этой истории я ходил две недели в трансе. Кого из нас считать преданным, а кого — нет. Кто мы такие, если наркоман уходит к Кришне, а мы, еще непонятно, где и как закончим этот путь. Если смотреть с формальной точки зрения (мы же джапу повторяем, мы — преданные), то Лешка был как раз первый карми. А Кришна его забрал. И, главное, нас не спросил.

Бхакта Эдуард

Дельфинчики на Ямуне

Это рассказ об уходе Татьяны, преданной из Москвы, которую в 2001 году, в апреле, я провожала во Врадже в духовный мир. Это была большая милость Шримати Радхарани, что Она позволила мне служить такой возвышенной душе в самом Вриндаване.

Дамаянти деви даси, ученица Локанатхи Свами, которая постоянно живет во Вриндаване уже пять лет, также рассказала мне все, что сама смогла вспомнить о том событии. Она была с Татьяной до самого последнего мгновения ее жизни.

Матаджи Дамаянти говорила, что это большая удача — провожать кого-то в духовный мир. Любая душа, которая оставляет тело во Вриндаване, попадает в «домашнюю» атмосферу, откуда она легко может вернуться обратно к Кришне. Если человек оставляет тело за пределами Вриндавана, то все учитывается: его карма, апарадхи и так далее. А если во Вриндаване, то это особая милость, забота Шримати Радхарани. Только с Ее позволения можно здесь оставить тело. Она будто «глаз положила» на этого преданного, и тогда ему уже никуда не деться от Кришны. Или чем-то этот преданный так удовлетворил Кришну, что Шримати Радхика возрадовалась и указала Кришне на этого преданного.

Как обычно, весной, после Гаура-пурнимы, вайшнавский фестиваль десять дней продолжался во Вриндаване. Дамаянти помнила о том случае с того момента, как однажды утром к ней подбежала матаджи из России, которая жила вместе с Татьяной в 12 номере Гест-хауса. В глазах такой страх: «Со мной моя подруга Татьяна, ей очень плохо, не знаю, чем помочь!» Матаджи вызвали врача и, пока ждали его, пытались сами как-то помочь. Татьяну рвало, была сильная слабость. Ее подруга рассказывала, что вчера она пришла очень расстроенная: как ни просила маха-прасад от Радхарани, никто не дал, а она должна была улетать на следующий день в Москву. И она подошла к алтарю Шримати Радхики и стала просить Ее лично дать ей какой-нибудь маха-прасад, стала плакать, жаловаться Ей. А потом от расстройства пошла и купила арбуз, пиццу и наелась. Это было уже вечером. А на следующее утро и случилось все это. Шримати Радхарани, очевидно, услышала ее молитвы и позвала ее лично. Эта история во Вриндаване с тех пор известна, как история отравления пиццей русской матаджи-москвички.

Матаджи Дамаянти рассказывала, что Татьяна была совсем белой, жизни в ней уже не было, это было видно. И она как-то чувствовала, что Татьяна и не очень-то хотела спасать свое тело, будто никто и ничто здесь ее уже не держали. Единственное, за что она ухватилась, это за Харе Кришна мантру. Она отрывками, с большими усилиями, громко читала мантру. Дамаянти увидела в окно, что на улице, у ворот, был Гопал Кришна Госвами вместе с учениками, и подумала, что для Татьяны было бы благоприятно, если в этот момент рядом будет находиться духовный учитель, даст ей свои благословения. Она сбежала вниз, но ученики почему-то не подпустили ее к своему Гуру — было мало времени, он уезжал, ученики провожали его. Во дворе она встретила матаджи Сатьявати и попросила ее зайти к Татьяне, чем-нибудь помочь, пока не пришел врач. Сатьявати сделала Татьяне «рейки», повернула ее на бок, и все решили, что Татьяна уснула.

Приехал врач и сразу из дверей, не подходя к ней, выпалил: «Зачем вы меня позвали? Уже поздно, тело одно осталось... ничем не поможешь». Все произошло очень быстро. Матаджи Дамаянти и подруга Татьяны поехали в больницу с телом Татьяны зафиксировать смерть. Получили заключение. Сразу стали думать, как быть с документами на кремацию. Нашли в татьяниных документах телефон ее дочери, немного денег, билет на самолет, который сразу же сдали...

Дочь Татьяны не могла поверить в такую внезапную смерть матери, она запросила тело, настаивала на том, чтобы тело матери вернули, переправили ей, сколько бы это ни стоило. Дочь в это время жила в Израиле и настаивала на своем, еврейском, ритуале. И трое суток, пока проходили все эти переговоры, принималось решение, пока доставили во Вриндаван металлический гроб, — все это время тело Татьяны находилось в комнате номер один возле комнат Прабхупады. И все преданные приходили и прощались с Татьяной, оказывали ей свое почтение. Постоянно, с утра до вечера, можно было видеть длинную очередь у этой двери. И русские, и западные преданные, и индусы получали ее даршан.

Общаясь с преданными в эти дни, я слышала, как матаджи, с которыми была близка Татьяна, рассказывали, как она чистила параферналии Радха-Шьямасундары в тот последний день, с какой любовью она это делала и как напевала: «Радхе-Кришна».

Матаджи, с которыми Татьяна была на Ямуне в тот последний день, говорили, что, якобы, она видела там дельфинчиков. И что это особый знак Радхарани — увидеть на Ямуне белых дельфинчиков. Дамаянти подтвердила, что таких дельфинчиков она видела на Ганге, в Навадвипе. А во Вриндаване однажды, во время Враджа-мандала-парикрамы, во время мангала-арати, перед самым рассветом, у берега Ямуны она видела что-то похожее на белые плавники над водой, туда-сюда, туда-сюда... Будто играли. Но она не уверена, что это были дельфинчики...

Дамаянти рассказывала легко и как-то светло и радостно историю Татьяны.

А я тогда не могла попасть на даршан, попрощаться с Татьяной — все время что-то мешало, появлялись какие-то дела, парикрамы, служение, что-то отвлекало. Мне некогда было стоять в очереди преданных, которая двигалась очень медленно. Из-за этого я чувствовала себя так плохо, мне было совестно, неудобно перед Татьяной и перед Шримати Радхарани, что я не могу отдать свой долг Ее любимой преданной и получить ее даршан. И вот, в последний, третий вечер, когда все уже расходятся по своим квартирам, около девяти, когда закрывается алтарная, мы с Натальей, тоже омичкой, возвращались в гостиницу, и нас окликнула ученица Ниранджаны Свами. Она сказала, что те матаджи, которые должны были сегодня дежурить возле Татьяны, петь ночной киртан и следить, чтобы всю ночь был включен возле нее магнитофон с джапой Шрилы Прабхупады, по каким-то причинам не придут. Она осталась одна с Татьяной и просит у нас поддержки. Мы сразу развернулись и пошли в комнату, где находилось тело Татьяны.

Тело лежало на полу, на огромных кусках льда... страшно было смотреть, но лицо сохранило спокойствие, легкую улыбку, едва уловимую внешне. Звучала джапа Шрилы Прабхупады, магнитофон стоял тоже на полу, рядом с головой Татьяны. Из-подо льда непрерывно стекала растаявшая вода, так как был апрель, во Вриндаване стояла жара, лед таял очень быстро. Мы пели мантру всю ночь, ученица Ниранджаны Свами (не помню ее имени) играла на фисгармонии, я — впервые в жизни — на мриданге, а Наталья — на караталах. Когда в той части комнаты, где пол был немного ниже, накапливалась вода с оттаявшего льда и начинала подступать к нам, я вставала, брала ведро и тряпку и собирала воду, а матушки отдыхали в это время на улице, включив возле Татьяны магнитофон. Почему-то я не чувствовала какого-то особо неприятного запаха, хотя тело лежало в жару уже третий день и многие говорили, что находиться долго в этой комнате невозможно. Я думала о том, что это такая милость Шримати Радхарани, что Она позволила мне делать все это здесь, сейчас. Ведь Она привела меня не только попрощаться, но и послужить Татьяне. У того, кто оставляет тело во Вриндаване другое чистое, высокое сознание, а, значит, и тело другое. Сознание очищено каким-то способом, и тело вместе с сознанием очищается. Каким нужно быть чистым человеком, чтобы остаться навсегда в обители Шримати Радхарани. Легко было мыть и мыть этот пол всю ночь.

Во время мангала-арати нас сменили, и можно было идти отдыхать, но спать не хотелось совершенно. Я чувствовала себя счастливой, и было столько сил!

В этот день был доставлен во Вриндаван гроб и готовы все документы. И до Дели Татьяну сопровождала матаджи Дамаянти и один индус — бриджабаси. Ее везли в машине на подстилке изо льда, и преданные постоянно обмахивали ее от мух.

Дамаянти рассказывала, что к машине постоянно подходили бриджабаси, будто знали, что она там. Приносили ей поклоны, сыпали пыль Вриндавана по всему телу, благословляли ее. Таким образом, она получила столько благословений — почему-то двадцать раз останавливались. И матаджи Дамаянти проповедовала все это время Татьяне, надеясь, что она может ее слышать: «Смотри, какая ты удачливая, ты здесь, дома, оставила тело. Бриджабаси дают тебе свои благословения. Ты уж никуда отсюда не уходи. Тебя здесь так любят, а тело твое никому не нужно, пусть оно едет, куда угодно. Ты не делай глупостей, не гонись за ним. Оставайся здесь! Вриндаван — это твой дом!» Проходила мимо корова, тоже заглянула, даршан получила и благословение, конечно же, дала. Сама Сурабхи! А машина все останавливалась и останавливалась, какие-то причины появлялись, чтобы остановиться еще раз. И когда они выезжали за пределы Вриндавана, Дамаянти запретила Татьяне уходить из Вриндавана: «Все! Дальше мы везем одно тело!» и попрощалась с ней в машине. А тот бриджабаси, который рядом сидел, сопровождал до Дели, ухаживал за Татьяной, как за ребеночком, как за живой. И у него не было никакой брезгливости, а только одна любовь, он весь сиял, счастливый сидел, пыль с ее стоп несколько раз брал. У нее еще такая блаженная улыбка на лице была! Он пыль брал и себя будто осыпал этой пылью. Он понимал, кого он сопровождает в последний путь. И то, что бриджабаси с ней рядом сидел, это тоже была забота Радхарани. Она сама — преданная Радхарани, раз здесь тело оставила, и такая милость была во всем для нее. Бриджабаси созданы из любви Кришны.

Матаджи Дамаянти закончила свой рассказ такая же счастливая, как тот бриджабаси. Ее служение преданным во Вриндаване — распространение книг Шрилы Прабхупады за столиком, возле Самадхи. Проводя год за годом во Врадже, она сама становится будто созданной из любви Кришны. Во Вриндаване специальная, особая атмосфера для души, оставляющей тело, потому что она здесь в своей обители, у себя дома. Где-то в другом месте это возможно только по милости духовного учителя.

Пескова Марина (Омск)

Любимая ученица

Матаджи Пурнамаси — ученица Бхакти Бхринги Говинды Свами, 1938 года рождения. По совету Говинды Махараджа я вела все полтора месяца каждодневный дневник, теперь он пригодился.

Еще в Казахстане, когда Пурнамаси деви даси хотела поехать во Врадж, она сломала руку, и в тот раз ей уехать не удалось. Через некоторое время появились проблемы с желудком, ее положили в больницу и определили, что это был рак желудка. Я как раз пришла к ней в гости, и она рассказала мне обо всем, спрашивая совета. Мы позвонили ее духовному учителю в Алматы. Говинда Махарадж взял трубку, и она спросила: «Соглашаться ли на операцию? Она опасная...» «Соглашайся. Иди, ложись на операцию, а я сегодня же вылетаю к тебе в Павлодар». И она послушалась, и пошла в больницу. А Гуру Махарадж прилетел в Павлодар, дал ей наставления собираться во Вриндаван, так как после операции выяснилось, что у нее уже запущенная форма рака. Были метастазы, врачи отказались от нее, ее выписали домой. Гуру уехал, и она стала собираться во Вриндаван.

Однажды я дала ей видеокассету с записью Говинды Махараджа, и когда она увидела его на экране, то бросилась прямо к телевизору, как будто забыв, что это только экран. И когда она коснулась телевизора и поняла, что это экран, то стала плакать от разлуки с духовным учителем. Она боялась не доехать, не успеть во Вриндаван, а я ее успокаивала: «Гуру благословил, значит, все будет хорошо. Теперь осталось действовать». Она так беспомощно плакала, как ребенок.

Говинда Махарадж сказал ей, чтобы взяла с собой двух матаджи, чтобы сопровождали ее. Она взяла Расешвари, Жанну и меня, продав свой дом. На эти деньги мы и поехали. Она прощалась со своими родственниками, говорила, что едет в Святую Дхаму, там оставлять тело. Им было это непонятно, они не были преданными, а она сейчас пыталась им проповедовать, читала Бхагавад-гиту. Надо сказать, что она регулярно читала 36 кругов, а начала не с 2, 4, и не с 16, а с 32 кругов.

Она никогда не беспокоила своего духовного учителя никакими своими вопросами, проблемами, только отчитывалась перед ним в служении. Он был очень доволен ею.

Говинда Махарадж встретил ее, заметил для всех: «Смотрите, как она светится, наша Пурнамаси!» А потом собрал всех нас в Алматы, был последний даршан перед Индией. И Махарадж спросил ее: «Какое твое последнее желание?» Она застеснялась. Смутившись, преодолев себя, все же сказала: «Чтобы Вы, Гуру Махарадж, были рядом в момент моей смерти». А со мной он пошутил: «Ну, что, Дамаянти, будешь гидом?» Я знала Вриндаван, английский и немного хинди. Мы взяли билет на 3 октября, субботу. Рейс «Бишкек — Дели». Это был 1998 год.

Родственники до конца были настроены на то, чтобы не пустить ее в Индию, а мы — чтобы увести ее туда. Такой подняли скандал в аэропорту, слезы... чуть ли не драка. И таможня, и милиция подключились, а мы только молились Нрисимхадеву, Гуру и Кришне. Там была рукопашная. Объявили посадку в самолет, а родственники Пурнамаси все еще продолжали воевать с нами, кричали, что мы хотим убить ее. Нас провожали несколько преданных, которые помогли с ними справиться, и мы, наконец, оказались в салоне самолета, продолжая петь «Нрисимху» и там.

В Дели мой Гуру Махарадж Локанатха Свами дал мне наставления, что я должна буду каждый день для нее делать: приносить листики Туласи со стоп Кришны, приносить чаранамриту от Божеств, сыпать ей на голову пыль Вриндавана (он привел пример из лекции Шрилы Прабхупады о том, что лучшее лекарство для преданного — это чаранамрита), читать «Источник вечного наслаждения» каждый день, чтобы она слушала только Кришна-катху — никаких посторонних разговоров, не отвлекалась ни на какие материальные вещи. Нужно было петь ей киртан каждый день.

Во Вриндаване Говинда Махарадж организовал для матаджи Пурнамаси очень удобное место для ее возвращения домой, к Кришне. В ЭМ-ВИ-ТИ, в квартире его ученика, который был в это время в Америке. А потом дал нам наставление: свозить Пурнамаси деви даси на парикрамы. Мы объехали Говардхан на машине, съездили на Радха-кунду. Сама она уже не могла передвигаться. На Варшану и в Нандаграм мы уже не смогли свозить ее, так как ей было очень тяжело, к тому же стояла сильная жара. Здесь, во Вриндаване, к ней приходили преданные, пели киртан. Учитель гурукулы Винод Бихари прабху давал ей «Класс Бхагаватам», рассказывал истории, пел со своими гурукулятами киртан. А мое служение было связано с наведением чистоты и порядка в доме. Я мыла с коровьим навозом все стены, двери, окна, туалет. Мы омывали матаджи Пурнамаси из лоты, так как сама она этого делать уже не могла. Каждый день я читала ей «Нрисимха-кавачу». И так как это был месяц Картика, мы приносили ей лампадку, и она тоже предлагала Господу Дамодаре фитилек. По совету Говинды Махараджа мы расставили вокруг нее большие фотографии Радхи-Шьямасундары, Кришны-Баларамы и других Божеств, чтобы она могла видеть Их каждую минуту. При сильных болях я ставила ей уколы, так как имела медицинское образование. А капельницу ставил уже врач. Расешвари готовила ей очень легкие, жидкие супчики, тушеные овощи. Она боялась смерти и болезней, мучений, и матаджи Пурнамаси ради ее спокойствия терпела и старалась не показывать своих мук...

В очередной раз приехал Говинда Махарадж, взял ее за руки, погладил по голове и оставался рядом с нею неделю во Вриндаване. Он давал ей личные даршаны, настолько личные, что нас просили выходить. Бхакти Вигьяна Госвами приходил к ней, и мы вместе слушали Радха-Кришна-лила-катху. Каждый день пели киртан. Даже давали объявление в храме о том, что все желающие поддержать Пурнамаси деви даси могут приходить и участвовать в воспевании. Ей читали также книгу о Враджа-лиле, чтобы она имела правильный настрой, получила вдохновение и медитировала на два момента, которые присутствовали в рассказе Враджа-лилы: привязанность к Гуру и привязанность к Святому Имени. Кто-то из преданных подарил ей золотой браслет от Вринды-деви. В течение полутора месяцев она готовилась к уходу из этого мира.

Мне иногда было очень тяжело, и я жаловалась Говинде Махараджу. А он однажды сказал мне: «Я тоже ухаживал за одним преданным, от которого немало получал. Один раз он даже пописал на меня, но мне нужно было продолжать заботиться о нем и терпеть. И ты терпи!» И преданные проповедовали Пурнамаси деви даси: «Кришна дал Вам возможность оставаться с Ним. В здоровом теле человек ищет наслаждений, но если тело больное, Кришна постепенно забирает у Вас все материальное, проливая таким образом Свою особую милость....»

Теперь уже с большим трудом мы передвигали матаджи Пурнамаси. Я стала мочить тряпочку и протирать ее. Мы помогали ей каждое утро выполнять личный туалет. К ноябрю она уже почти не могла кушать, джапу тоже вслух не могла повторять, в руках не было осязания, четок не чувствовала. Мы включали джапу Шрилы Прабхупады, и она часто слушала его голос, его джапу.

Седьмого ноября Говинда Махарадж снова прилетел во Вриндаван. Восьмого он пришел к своей ученице. С ним была большая группа преданных из Алматы, как будто специально — попрощаться с Пурнамаси деви даси. Гуру Махарадж говорил, что в духовном мире она сможет служить Шримати Радхарани и может предложить Ей расчесывать Ее волосы, как Рупа Манджари — приближенная служанка Радхарани.

Десятого ноября тело матаджи Пурнамаси очень сильно отекло, стало тяжелым, появились большие красные пятна. Она быстро уставала лежать в одном положении. Ей стало все мешать, даже ее собственные волосы. И мы просто обрезали их.

После нее всегда оставалось немного прасада, и я доедала его... А матаджи ругали меня, боялись, что я могу заразиться раком. Я спросила, могу ли я делать это у Говинды Махараджа. И он вдохновил меня: «Ты очень удачлива, что доедаешь маха-прасад от такой возвышенной преданной!»

Одиннадцатого ноября я спросила у матаджи Пурнамаси, выдержит ли она 15 дней без Гуру, так как Говинда Махарадж собирался в тур с преданными. Она очень уверенно и спокойно сказала: «Ничего, дождусь». А на следующее утро я увидела ее в слезах. И она сказала мне, что не дождется Махараджа и поэтому хочет уйти сейчас, прямо сегодня, пока он здесь. «Передай ему, пожалуйста, это!» — попросила она меня. Я побежала к Махараджу, а он оказался на Говардхана-парикраме. И мне пришлось оставить ему записку о пожелании Пурнамаси деви даси. Говинда Махарадж часов в пять вечера приехал с парикрамы, прочитал записку, тут же собрал всех преданных, привел к матаджи Пурнамаси и начал киртан. И пел очень весело, чтобы вдохновить ее. Все подпевали ему, а он пел такие красивые мелодии. Собралось человек шестьдесят. Все, кто слышал киртан, продолжали заходить. Даже Махараджи.

И когда Пурнамаси деви даси оставалось сделать несколько последних вздохов перед тем, как уйти, она обернулась, посмотрела на Туласи рядом с кроватью. Сделала вдох, посмотрев на Шрилу Прабхупаду, на преданных. Выдохнула очень медленно, как будто просила у всех благословения. И потом посмотрела на Гуру Махараджа со вдохом. А он в это время держал ее руку, гладил ее. И она уже не выдохнула. Так и оставила тело, глядя в глаза своему Гуру Махараджу. И все. Махарадж закрыл ей глаза, а мне сказал: «Быстро беги, неси сюда гирлянды от Радхи-Шьямасундары, листики Туласи прямо со стоп Кришны, маха-воду, воду Радха-кунды». Все это дали Махараджу, он опрыскал ее, положил в рот Туласи, надел на нее гирлянды. Это было 12 ноября, в 9.40 вечера, во Вриндаване.

А 13 ноября, утром прошла церемония кремации, перед этим Махарадж велел мне написать у нее лбу на санскрите: «Джай Шри Радхе-Шьям!» Сам Говинда Махарадж участвовал в этой церемонии, разбивал ей череп на погребальном костре (обычно это делает ближайший родственник). Потом, вечером, он собрал нас, прославил матаджи Пурнамаси, поблагодарил ее за служение и за то, что она никогда не доставляла ему лишних хлопот, беспокойств. Только преданно служила. Он потом сказал, что она была его любимой ученицей, и ее уходом он тоже был очень удовлетворен.

Дамаянти деви даси

Джай Шри Радхе!

Муктипад прабху, ученик Шрилы Индрадьюмны Свами, приехал во Вриндаван оставлять тело после заключения русских врачей: проживешь недолго.

Московский преданный Сиддханта прабху был его попечителем, а мы с мужем согласились ухаживать за ним. У него был нарушен обмен веществ, нарушена гормональная система и еще — непропорциональное тело карлика. Мы с мужем ухаживали за ним и наблюдали, как с ним происходило много разных событий во Вриндаване. Он был восхищен и его поражало количество сияющих лиц здесь, он всему удивлялся. У него был индивидуальная диета, ему делали массаж каждый день, и постепенно его здоровье пошло на поправку. Он сам засиял...

Мы возили его на все парикрамы, Говардхан объехали, все храмы обошли. Все бриджабаси на него смотрели во все глаза, их поражало его тело. А он всем кричал: «Джай Шри Радхе!» Здесь он прочитал много книг. Сатья Санкалпа прабху (мой муж) знает английский, и он Муктипаду прабху переводил вслух «Вриндавана Махимамриту» Прабодхананды Сарасвати. Эта книга о славе Вриндавана, и он очень любил ее слушать.

Муктипад страдал от обезьян, они докучали ему, считая его ребенком, так как он был маленького роста. Было много разных историй. Однажды обезьяна свалила кирпич чуть ли не на голову Муктипаду прабху. Он постоянно убегал, прятался от обезьян, говоря: «Здесь неспокойное место, надо уходить отсюда...» Он и смеялся, и чуть не плакал одновременно.

У него сложились дружеские отношения с одним бриджабаси, который возил его на рикше. И постепенно Муктипад все свои вещи, даже магнитофон, подарил ему. Он был очень добрый и имел большую склонность к благотворительности. Мы собирали у себя много преданных, угощали прасадом, он очень любил, когда приходили гости, любил общаться с преданными. И все это время здесь продолжалось лечение, ему стало заметно лучше.

До него дошли новости, что московский институт разработал новую методику лечения его болезни, и Муктипад прабху очень привязался к этой идее. Он стал мечтать, что можно окончательно вылечиться в России. И принял решение: уехать из Вриндавана. И сделал ошибку, решив продлить жизнь в таком неблагоприятном теле. Дхама так повлияла, что его состояние улучшилось. Он прожил здесь 10 месяцев и уехал. Сатья Санкалпа прабху довез его до Москвы. Там, в Москве, все-таки достали необходимое лекарство и ввели ему. Но в России Муктипаду уже не было так хорошо, как в дхаме...

Во Вриндаване мы снимали на камеру все наши совместные парикрамы, обходы храмов. И все эти пленки мы отдали ему. Особенно он любил дом Прабхупады возле Кришна-Баларама Мандира. И потом, в России, Муктипад постоянно просматривал все это и жил этим. Он стал сожалеть о том, что покинул Врадж, ему снова стало хуже, и он вернулся во Вриндаван приблизительно через год, чтобы остаток жизни посвятить Святой Дхаме. Он понял, что на самом деле продлило его жизнь. Конечно, не лекарство. И, вернувшись во Вриндаван, он говорил всем, что бесполезно спасать это тело. Хотя, уезжая, надеялся, что врачи ему помогут, но потом смирился совсем...

После приезда Муктипад очень быстро оставил тело во Вриндаване. Те, кто уходит здесь, это преданные, уже готовые вернуться в духовный мир. Они не имеют никаких материальных желаний.

Радхика Према деви даси

В 2006 году был первый фестиваль в Кринице. Мы приехали туда большой группой и пытались найти жилье в частном секторе, который находился (по отношению к базе фестиваля) в горах. Туда вела очень длинная крутая лестница, где и произошла со мной удивительная история.

Под лестницей стояла пожилая матаджи с большой сумкой и каким-то мешком на тележке. Было понятно, что самостоятельно подняться наверх с этой поклажей ей будет невозможно. Я вызвалась помочь понести сумку. Мне было тяжело и жарко, очень хотелось быстрее найти себе жилье и после четырех дней в поезде принять, наконец, душ. Двигались мы медленно, постоянно отдыхая, и, разумеется, завязался разговор. Она представилась Муктиприей из Ярославля, ученицей Индрадьюмны Свами. Что-то знакомое мелькнуло в моей памяти, и я спросила: «Кажется, у вас в Ярославле был преданный Муктипад? У Вас имена схожи». Она остановилась, в глазах ее блеснули слезы: «Это мой сын. Он недавно оставил тело. Благодаря ему, я — преданная». Я даже не заметила, как изменилось мое мироощущение. Беседа заняла весь ум, я забыла про жару и сумку. Мы просто шли и разговаривали. Я вспомнила, что была во Вриндаване в тот момент, когда там оставил тело Муктипад. Его история тогда затронула мою душу.

В тот 2004 год, накануне Гаура-Пурнимы, во Вриндаване Говинда Махарадж каждый вечер собирал преданных на киртан, и мы пели по 4-6 часов непрерывно. Он создал духовный мир, все были счастливы. Однажды меня настолько переполнили эмоции... я стала смотреть по сторонам, как чувствуют себя другие. Увидела только улыбки и всего одно грустное лицо. Подумала тогда: «Странный человек, все на земле сидят, а он в кресле, возвышаясь над всеми, не поет, не радуется». Мне так стыдно сейчас за те оскорбительные мысли. Я не знала ни человека, ни его истории, а позволила себе судить. Я прошу его прощения до сих пор. Это был Муктипад...

Утром мы начали обход Говардхана. Прошли совсем немного от Кусум Саровары и недалеко от храма ИСККОН встретили Говинду Махараджа, который сообщил нам, что несколько часов назад в Маяпуре оставил тело Шриддхар Махарадж. И кто-то из преданных добавил, что во Вриндаване в это же время ушел из жизни бхакта по имени Муктипад. И Говинда Махарадж попросил нашу группу, чтобы мы, обходя Говардхан, молились за эти две души и посвятили нашу аскезу им. Мы шли, тихо повторяя Святые Имена, размышляя о смерти. Во время обеда эти размышления вылились в обсуждение, и я узнала историю Муктипада. Его тело было искалечено с детства. Он терпел невыносимые боли. Несмотря на это, много читал. Познакомившись с книгами Шрилы Прабхупады, он стал преданным, получил посвящение у Индрадьюмны Свами. Последние три года он приезжал во Вриндаван в надежде оставить здесь тело, но Господь подбирал для него особый день — перед Гаура-Пурнимой. Муктипад уходил на руках у преданных. Они пели киртан всю ночь и утром закрыли ему глаза. Он казался умиротворенным, как будто изнуряющие его тело боли прекратились. Он слушал Святое Имя так же внимательно, как и всегда, как и накануне вечером на киртане у Говинды Свами. Я поняла, что тот «странный человек» и был Муктипадом. Его серьезность отличала его от нас. Он был готов сдать самый важный экзамен в жизни. Эта благочестивая личность ушла в самых благоприятных условиях: в благоприятное время, утром, в канун Гаура-Пурнимы, в самом святом месте на земле, вместе со Шриддхаром Махараджем, на руках у преданных, которые в его честь потом приготовили пир и накормили жителей Вриндавана и приезжих. Несомненно, что Муктипад уже в духовном мире.

Все это я рассказала Муктиприи. Она расплакалась. Когда она провожала его во Вриндаван, сердце матери все же надеялось, что сын вернется, хотя она понимала его стремление, разделяла его и не мешала. Она рассказала, что, предчувствуя разлуку с ним, часто заглядывала в его комнату, где он, прикованный к инвалидному креслу, отдавал жизнь преданному служению. Я преклоняюсь перед теми, кто, несмотря ни на какие внешние обстоятельства, предан. Муктипад был таким. Он много читал, внимательно повторял и слушал Святое Имя. Муктиприя поделилась со мной, что иногда в сумерках она отчетливо видела свечение вокруг него. Уезжая последний раз, прощаясь с ней, он дал ей единственное наставление: «Мама, будь всегда с преданными!» Она сделала больше. Через два года она получила посвящение у Индрадьюмны Свами, который посчитал, что эта матаджи удовлетворила Муктипада, и дал ей имя Муктиприя.

Закончился крутой подъем, окончилась и наша беседа. Я почувствовала, что мы стали родными, поскольку вспоминали о великом преданном Кришны, совершившем подвиг в своей жизни: он стал преданным сам, и своей смертью он привел в сознание Кришны свою мать. Я благодарю Бога за то, что мне посчастливилось послужить этой семье.

Лаванья Сар деви даси (Омск)

Благословения Вриндавана

Харе Кришна, Ваше Святейшество Шрила Джаяпатака Свами! Пожалуйста, примите мои смиренные поклоны в пыли Ваших лотосных стоп. Слава Его Божественной Милости Абхаю Чарану Свами Шриле Прабхупаде! Дорогой отец, сегодня, 3 февраля 2005 года, в 6.45 утра, Ваша дочь Мадхави Приясакхи деви даси оставила тело в г. Дубровник, в Хорватии.

Она родилась 18 августа 1939 г. в Хорватии. Во время Второй мировой войны она потеряла отца, брата и сестру. Тогда же по решению военного правительства ее отправили в сиротский приют, где она находилась до окончания школы. Затем переехала в Дубровник, вышла замуж и родила двоих детей. Вся ее жизнь была посвящена семье, это служение было на первом месте до конца жизни. У нее не было высшего образования, она даже никогда много не говорила.

Однако с того самого дня, когда она услышала Имя Господа, то стала ежедневно повторять по 18 кругов. Она была настолько удачлива, что могла повторять Святое Имя все эти 4 года, с тех пор, как у нее обнаружили рак. Она была настолько удачлива, что смогла стать Вашей ученицей и возлюбленной духовной дочерью, так как Вы милостиво дали ей посвящение.

В конце ее болезнь была стремительна, но до самого конца она воспевала. Даже когда она почти не могла открыть глаза из-за огромной боли в теле, она все же смотрела на картину с Господом Кришной и на Вашу фотографию. Когда я попыталась поговорить с ней о Кришне, о том, что Он ее очень любит, она ответила: «И я Его люблю».

Дорогой отец, она так часто улыбалась, и только по ее милости я смогла почувствовать присутствие Господа, потому что однажды она воскликнула: «Он здесь!» — и слезы потекли из ее прекрасных глаз. За несколько дней до этого она перестала есть. Но когда я попросила: «Мама, пожалуйста, прими воду из Ганги и чаранамриту», — она сразу же открыла рот и почти схватила эту воду.

В ночь ее ухода не было света, и весь город был погружен во тьму. Это был приятный покой для ее ушей, тишина наполнила все вокруг. В этот вечер я получила письмо от Бхактисиддханты прабху из Вриндавана. Он писал: «Пожалуйста, прими мои благословения и скажи своей матушке, что у нее благословения Вриндавана и Радхе-Шьяма».

В 3 часа ночи у нее затруднилось дыхание. Это продолжалось до самого ее ухода из этого маленького тела в 6.45. Сегодня день ее ухода. В нашем городе Дубровнике это день святого Blassius, который жил в 18 веке. Он был мучеником за Господа.

После перенесенной боли, когда она оставила тело, она светилась, дорогой отец, и мне казалось, что она выглядит совсем не так, как выглядят люди под 60 лет. Она была молода и прекрасна. Когда врач пришла констатировать ее смерть, она сказала: «Я никогда не видела так много слез в глазах, что случилось?!» Тихий голос сказал мне: «Будь счастлива, моя дорогая, я видела Его. Он пришел за мной, и я плакала...»

Так что теперь ее нет со мной рядом физически, но я чувствую ее присутствие. Этот покой имеет нематериальную природу. И если я когда-нибудь сомневалась в присутствии Господа Кришны, Он проявил Себя в этом достойном прославления уходе Вашей возлюбленной дочери, Мадхави Приясакхи деви даси.

Ваша дикша-дочь Нитья Лила деви даси

Моя дорогая духовная дочь Нитья Лила деви даси! Пожалуйста, прими мои благословения. Слава Шриле Прабхупаде, который является океаном трансцендентной милости к падшим обусловленным душам этого века Кали. Спасибо за твое замечательное описание ухода твоей мамы, моей ученицы Мадхави Приясакхи деви даси. Я вдохновлен, что уход моей духовной дочери из этого безжалостного мира достоин прославления. Можно ли мне поделиться этим случаем с другими учениками?

Пожалуйста, убедись, что, когда Мадхави Приясакхи кремируют, веточка Туласи сгорела вместе с ней, чтобы забрать ее на Голоку Вриндавану, а также, что ее тело омыто водой Ганги и Святое Имя написано гопи-чанданой на верхней части ее тела. Также надо надеть на нее гирлянду от Господа.

Надеюсь, что это письмо застанет тебя в добром материальном и духовном здравии.

Твой вечный доброжелатель Джаяпатака Свами

Славный уход Стоки Кришны Прабху

3 февраля 2006 года, вечером, самочувствие Стоки Кришны Прабху начало значительно ухудшаться. В 4:30 вечера он стал задыхаться, проявились признаки нехватки воздуха. Доктор Ачьютананда прабху дал ему аэрозоль, что помогло ему расслабиться. Позже, в обсуждении с Мадхвачарьей прабху (доктором Е. С. Бхакти Тиртхи Свами в течение его последних дней), было высказано предположение, что самочувствие Стоки Кришны Прабху очень быстро ухудшается, и он может оставить тело в ближайшие 24 часа.

Преданные сразу же позвали Его Святейшество Радханатху Свами. Гор Гопал прабху вел в комнате тихий мелодичный киртан. Примерно в 5:30 Стока Кришна Прабху буквально сражался за воздух, и его состояние все ухудшалось. Его Святейшество Радханатха Свами пришел увидеться со своим возлюбленным учеником, и они обменялись трансцендентными нектарными словами. Конечно же, это всего лишь внешнее видение отношений духовного учителя и ученика, которые всегда вечны...

Его Святейшество Радханатха Махарадж вошел, когда Стока Кришна прабху задыхался. Кровяное давление было около 80. Его Святейшество Радханатха Махарадж спросил докторов о состоянии Стока Кришны прабху. Затем стал вдохновлять на его последнее путешествие.

Радханатха Свами. Стока Кришна Прабху! Вриндаван ждет тебя. Ямуна ждет тебя.

Стока Кришна Прабху. По Вашей милости, Махарадж.

Радханатха Свами (с большой любовью). У тебя есть какое-нибудь желание?

Стока Кришна Прабху. Принять прибежище у Ваших лотосных стоп.

Радханатха Свами. Этого ты уже достиг.

Стока Кришна Прабху. Пожалуйста, простите меня, на прошлой неделе я сказал глупость.

Радханатха Свами. Никаких глупостей. Только помни Кришну. Я очень горжусь тобой. Я доволен тобой. Не сожалей ни о чем. Думай о прекрасных формах Шри Шри Радхи-Гопинатхаджи. Думай об Их играх. Успех жизни — уйти с огромным достоинством, которого ты достиг. Все твои ошибки стерты. Ты теперь обладаешь всеми удивительными качествами, удивительным служением. Ты веришь мне?

Стока Кришна Прабху (кивает головой, как маленький невинный ребенок). Да. Махарадж, благословите меня.

Радханатха Свами. Господь Кришна и Радхарани уже благословили тебя. Я молюсь 24 часа в сутки Шриле Прабхупаде о тебе. Когда ты отправишься на Голоку Вриндавану, ты увидишь трансцендентную прекрасную форму Господа Кришны, покрытого пылью Вриндавана. На голове у Него павлинье перо, а на шее красивая цветочная гирлянда, у Него рожок, разноцветной глиной измазано Его синеватое тело. Должно быть, в тот день Он убил какого-нибудь демона. Он, должно быть, играл в какие-нибудь игры с Баларамаджи и другими мальчиками-пастушками. Гопи тоже должны быть там, но на втором плане. А на переднем плане могут быть Нанда Махарадж и Мама Яшода. Мама Яшода тщательно рассматривает, нет ли царапин на Его теле. Затем она искупает Его в ароматной воде, наденет на Него красивые одежды, предложит Ему разные лакомства и отправит отдыхать. А ночью Он тайком отправится в Тер Кадамбу, чтобы встретиться с гопи...

Радханатха Свами (прекращает гладить Стока Кришну Прабху по голове и с любовью приказывает). Стока Кришна Прабху, ты должен служить и удовлетворить Кришну. Не думай больше ни о чем.

Стока Кришна Прабху кивает головой.

Радханатха Свами. На следующее утро Кришна пробуждается. Все гопы ждут Кришны, а у коров, увидевших Кришну, льется из вымени молоко. Нет необходимости доить их. Когда старшие гопи увидели Кришну, из-за их сильной любви к Нему из их груди тоже полилось молоко... По милости Шрилы Прабхупады и предыдущих ачарьев ты получил доступ во Вриндаван. Его Святейшество Бхакти Тиртха Свами сказал мне: «Я отправляюсь туда, чтобы все подготовить для всех преданных». Ты хочешь помогать Бхакти Тиртхе Свами?

Стока Кришна Прабху (с любовью). Да.

Радханатха Свами. Когда ты хочешь идти?

Стока Кришна Прабху. Прямо сейчас.

Радханатха Свами (смеясь своим трансцендентным смехом). Хороший ответ. Преданный должен быть всегда готов. Помни имя Кришны, Его форму, игры, служи Радхарани. Она высшая. Оставь это тело и помогай слугам Радхарани. Рупа Госвами ждет всех Гаудия-вайшнавов, чтобы занять их служением слугам Радхарани. Кришна любит тебя. Радхарани любит тебя. Милость Шрилы Прабхупады проливается на тебя. Куда ты хочешь пойти?

Стока Кришна Прабху. Махарадж, куда Вы хотите, чтобы я пошел?

Радханатха Свами (смеясь). Мой приказ — возвращайся обратно к Богу. Ты оставляешь тело в дхаме. Бриджабаси говорят, что Радха-Гопинатха Мандир не отличен от Вриндавана. Хочешь получить последний даршан Шри Шри Радха-Гопинатха или ты слишком слаб?

Стока Кришна Прабху (тихо). Я очень слаб.

Радханатха Свами. Тебе понравился даршан во время праздника Пушья-абхишеки?

Стока Кришна Прабху. Да.

Радханатха Свами, обращаясь к Ачьютананде прабху, спрашивает о кровяном давлении, которое было до того, как он вошел. 60/90, теперь поднялось до 104/70. Стока Кришна Прабху, который несколько минут тому назад задыхался, теперь постоянно улыбался своей теплой, сердечной улыбкой, и лицо его сияло.

Радханатха Свами (весело). Блад прешшер (англ. — кровяное давление) в твоем случае — это Бхакти Прешшер. Твое БП лучше моего. 2 дня тому назад у меня было 102/52. Так что молись обо мне.

Мадхавачарья прабху, который был буквально изумлен этой стабилизацией давления, сказал Стоке Кришне Прабху: «Ты — святая личность. Я должен взять пыль с твоих стоп». На ночь Стоке Кришне Прабху дали успокоительное лекарство, но когда действие лекарства закончилось, он вновь стал задыхаться. Ачьютананда прабху распорядился снова дать успокоительное. Спустя некоторое время преданные заметили, что голова Стоки Кришны Прабху клонится вправо, и он опять начинает задыхаться.

4 февраля 2006 год — день явления Адвайты Ачарьи. Утром Рагупати прабху пришел к своему дорогому духовному брату и с любовью украсил его тело пылью Враджа и священными водами. Говинда прабху вошел в комнату Стоки Кришны Прабху около 9 часов утра и, увидев эту ситуацию, начал интенсивный киртан. Махарадж дал наставление, чтобы его немедленно известили, как только доктора скажут, что ситуация становится опасной.

Говинда прабху сказал, чтобы перед глазами Стоки Кришны Прабху поместили изображение Панча-Таттвы. Около 10:15 в комнату вошел Его Святейшество Радханатха Свами. Он повязал маха-шнур Джаганнатхи на руку Стоки Кришны Прабху, в рот ему положил листок Туласи и влил священные воды Вриндавана. Преданные продолжали интенсивно молиться Святому Имени. Пришел Его Святейшество Ниранджана Свами. Радханатха Махарадж просил докторов измерять кровяное давление каждые 10 минут. Её Милость Нартаки Матаджи пришла в полдень. Она села рядом со Стокой Кришной Прабху как любящая мать и повторяла для него Святые Имена. Она положила ему в рот листок Туласи и воду Ганги. Это были последние капли воды, которые он выпил. Эзикель прабху принес маха-гирлянды из Вриндавана. Его Святейшество Радханатха Свами обвил эти гирлянды вокруг Стоки Кришны Прабху. Розовые лепестки от Шри Шри Радха-Шьямасундары положили вокруг его тела, и комната внезапно преобразилась в лесные заросли Вриндавана.

Радханатха Свами (подойдя ближе к уху Стоки Кришны Прабху). Стока Кришна, это Радханатха Свами. Это гирлянда от Шри Шри Радха-Шьямасундары.

И затем, прошептав еще несколько вдохновляющих слов Стоке Кришне Прабху, он вышел из комнаты. Его Святейшество Гирирадж Свами вдохновил Стоку Кришну Прабху на его последнее путешествие.

В 15:30 Его Святейшество Радханатха Свами вновь пришел в комнату вместе с бриджабаси. Преданные говорили, будто Сама Шримати Радхарани лично прислала бриджабаси петь для Стоки Кришны Прабху. Махарадж держал его за руку и гладил по голове. Спустя некоторое время Мадан Мохан бриджабаси и Рамешчандра Госвами начали петь Харе Кришна маха-мантру на разные красивые мелодии, вдохновляя сердца всех преданных. Врачи отметили, что у Стока Кришны прабху почти нет пульса. Киртан стал экстатичным, и вся комната наполнилась духовной энергией. В комнату пришел Махарадж. Он начал нежно поглаживать руки Стоки Кришны Прабху. Его Святейшество Радханатх Свами поднимал руки вверх, вдохновляя преданных петь громче. Стока Кришна Прабху был окружен преданными, стоящими по обе стороны кровати.

Его семья стояла у его стоп. Комната была наполнена преданными, а воздух пронизан Святым Именем. Все пели святые имена на пределе своих голосов. Преданный слуга своего Гуру Махараджа был окружен гирляндами и розовыми лепестками. Прабхупада и Панча-Таттва были рядом. Пение Шрилы Прабхупады постоянно продолжалось.

Приблизительно в 16:30 Стока Кришна Прабху вдруг перестал дышать. Он уже ушел? Приблизительно через 40 секунд киртан поднялся на еще более высокий уровень. Несколько секунд спустя Стока Кришна Прабху вновь сделал глубокий вдох и затем очень мирно ушел, чтобы достичь вечного прибежища у лотосных стоп Шри Шри Радхи-Гопинатхи. Его Святейшество Радханатха Свами продолжал вдохновлять преданных петь. Он положил листочки Туласи на глаза Стоки Кришны Прабху. Киртан продолжался полчаса. Затем Говинда прабху попросил преданных покинуть комнату, чтобы они смогли омыть тело Стоки Кришны Прабху.

Его Святейшество Радханатха Свами был серьезен и печален во время всего этого события. Когда преданные покинули комнату и занавес задернули, Его Святейшество Радханатха Свами позволил слезам скатиться со щек, показав свидетелям этого сколь велика любовь духовного учителя к своему ученику. Затем брахмачари омыли тело Стоки Кришны Прабху, надели на него новые одежды, украсили тилакой. Около 18 часов брахмачари вынесли его тело на носилках, покрытых шафрановым Его Святейшества Радханатха Свами и шалью Гопаладжи. Он выглядел, как всегда, сияющим, мирно лежа среди лепестков роз и гирлянд. Затем с ним совершили парикраму вокруг храма. Его Святейшество Радханатха Свами и Ниранджана Махарадж шли вместе с преданными. Тело Стоки Кришны Прабху поместили во дворе, и преданные начали предлагать цветы этому преданному слуге, вдохновившему всех преданных своим примером. Затем Мадан Мохан браджабаси начал вечерний киртан, он очень мягко и сладко пел Харе Кришна мантру. Ниранджана Махарадж продолжил киртан. Всю ночь преданные пели для Стоки Кришны Прабху.

5 февраля, в 7 часов утра, в сопровождении сладкого нежного киртана, который вел Гауранга прабху, процессия отправилась к месту кремации. 3 километра шли пешком. Пришло много сотен преданных, чтобы показать свою любовь к Стоке Кришне Прабху, столь славно ушедшему.

Этот рассказ составлен и записан теми, кто ухаживал за Стокой Кришной Прабху, кто был постоянно у его постели вплоть до его ухода в духовный мир. Мы просим всех поблагодарить этих удивительных преданных, которые служили ему с такой любовью и огромным вниманием. Врачи Бхактиведанта прабху, Дваракадхиша прабху, Гирираджа прабху, Вайшнава Сева прабху, Мадхавананда прабху Вишарупа прабху, Ачьютананда прабху, Мурари Гупта прабху заботились о Стоке Кришне Прабху. В госпитале и в храме о Стоке Кришне Прабху заботились с любовью следующие преданные: Хариболананда прабху и его друзья, Садбхуцжа прабху, бхакта Авниша и два преданных из госпиталя — Санджая прабху и Рупеша Матре прабху. Мы благодарны доктору Мадхвачарье прабху, ученику Бхакти Тиртхи Махараджа, дававшему ценные советы по уходу за Стокой Кришной Прабху и, конечно же, много преданных жертвовали на оплату лечения в течение всех этих месяцев. Благодарим этих преданных за доброту и внимание к Стоке Кришне Прабху.

Славный уход Стоки Кришны Прабху Ки — Джай!

Белгамская ятра

В феврале 2006 года я с группой московских брахмачари приехал в храм Шри Шри Радхи-Гопинатхи в Бомбее (район Чоупати) по рекомендации Бхакти Вигьяны Госвами. Это было незабываемое впечатление, такая атмосфера любви и заботы царила в храме, нас встретили как почетных гостей. В общем, я утонул в этой духовной атмосфере, как и все остальные преданные.

В этот же день я узнал, что в одной из комнат храма лежит преданный Стока Кришна Прабху, который готовится покинуть этот бренный мир. У него был рак спинного мозга в последней стадии. Его привезли из госпиталя Бхактиведанты в храм, чтобы он мог уйти домой, к Кришне в удивительной атмосфере любви и заботы, которую создали любящие его духовный учитель Его Святейшество Радханатха Свами и все преданные.

Каждый мог прийти в его комнату и попеть Святые Имена для Стоки Кришны Прабху. В комнате царила умиротворенная атмосфера духовного мира. На потолке были помещены изображения Божеств Шри Шри Радхи-Гопинатхи, Гаура-Нитай, Шрилы Прабхупады и Его Святейшества Радханатхи Свами, чтобы Стока Кришна Прабху мог их видеть. Аромат благовоний, цветов и мелодичное воспевание Святых Имен Господа уносили сознание в бескрайние просторы мира, где каждый шаг — это танец, а каждое слово — песня, где есть вечная, бескорыстная любовь...

Каждый день я заходил к нему воспевать с другими преданными Святые Имена. Стока Кришна Прабху медленно вздыхал, на его лице была кислородная маска, которая помогала его телу получить необходимое количество кислорода. На лице было выражение глубокого удовлетворения и счастья. Казалось, что он ни от чего не зависит больше в этом мире, не принадлежит ему. Стока Кришна Прабху приближался к долгожданной встрече со своим возлюбленным Господом Кришной, которому он служил всю свою жизнь. В глазах преданных, которые приходили к Стоке Кришне Прабху, я видел одновременно радость и печаль. Радость, потому что он возвращается в духовный мир, и печаль разлуки с ним. У каждого преданного были свои взаимоотношения с ним. Кто-то знал его близко, кто-то так же, как я, приходил выразить свое почтение ему. Я думал, кто этот необычный вайшнав, таким удивительным образом проходящий свой последний экзамен? Ведь рак спинного мозга — это ужасная болезнь, адская боль пронизывает каждую клетку всего тела практически непрерывно. Эту боль невозможно унять никаким количеством обезболивающих наркотиков. Несмотря на такую боль, Стока Кришна Прабху излучал блаженство. Кто же он? Кого уже ничто и никто не может отвлечь от встречи с возлюбленным Господом, как воды Ганги ничто не может остановить. Царица Кунти молит Господа в Первой песне Шримад-Бхагаватам: «О, повелитель Мадху, как Ганга вечно течет к морю, не зная препятствий, так я хочу всегда стремиться к Тебе, не отвлекаясь ни на кого другого». Стоку Кришну Прабху не могла отвлечь эта ужасная боль, перед которой беспомощны даже самые мужественные и богатые люди этого мира. Ничто не может остановить любовь преданного к Кришне и любовь Кришны к Своему преданному. По непостижимой милости Кришны я стал свидетелем проявления этой любви. Кришна любил Своего преданного Стоку Кришну Прабху. Он устроил все для Своего преданного, чтобы тот покинул этот мир в обществе любящих преданных, поющих Святое Имя Кришны, в присутствии духовного учителя Его Святейшества Шрилы Радханатхи Свами в благоприятный день явления Шрилы Адвайта Ачарьи.

Его Святейшество Шрила Радханатха Свами каждый день навещал своего дорогого ученика. Милостивый Господь устроил все так, что Стока Кришна Прабху сдавал свой последний экзамен, внимая Святым Именам, которые, словно белоснежные лебеди, слетали с уст его духовного учителя и садились на лотос его сердца, который сиял, омытый слезами любви и благодарности к Господу.

5 февраля 2006 года, около 4 часов вечера, я услышал громкий киртан в комнате Стоки Кришны Прабху и помчался туда. В комнате было около двадцати поющих преданных, мне удалось протиснуться поближе, чтобы видеть улыбающееся лицо Стоки Кришны Прабху. Через несколько минут пришли Его Святейшество Шрила Радханатха Свами и старшие брахмачари. Преданных приходило все больше и больше, пока туда совсем невозможно стало зайти. Киртан нарастал, казалось, что мы сейчас все улетим в духовный мир. Все преданные плакали, провожая Стоку Кришну Прабху. Махарадж стоял рядом, взяв ладонь Стоки Кришны Прабху в свои руки. Мелодичный киртан вел Говинда прабху, один из самых старших брахмачари храма, чувствовалось радость и печаль одновременно. Около 5 часов вечера Стока Кришна Прабху стал очень редко и глубоко вздыхать, Шрила Радханатх Махарадж наклонился и стал повторять Святые Имена на ухо Стоке Кришне Прабху, положив свою ладонь на его грудь в области сердца. Через несколько минут Стока Кришна Прабху сделал последний вдох и под звук Святых Имен отправился домой, к Господу. Из его прекрасных глаз текли слезы любви, сверкая, словно бриллианты. Вдруг я стал молиться Стоке Кришне Прабху: «Пожалуйста, будь милостив ко мне, ведь ты сейчас отправляешься к Кришне, тебе уже ничто не мешает меня услышать. Передай Господу, чтобы Он простил меня, ведь я уже много миллионов жизней как ушел от Него». И я почувствовал от него ответ: «Не только я тебя слышу сейчас, но также Шрила Прабхупада, Шрила Бхактисиддханта Сарасвати, и вся гуру-парампара наблюдает за всеми преданными ИСККОН, и они всегда слышат искренние молитвы своих слуг в любое время». Я был поражен.

Затем тело Стоки Кришны Прабху вынесли во двор храма, и все преданные пели Харе Кришна мантру под фисгармонь, каждый мог предложить ему лепестки и выразить почтение. Где-то через час Шрила Радханатха Махарадж представил всем пожилого вайшнава из Варшаны, он приехал только что, чтобы проводить Стоку Кришну Прабху. Махарадж сказал, что его послала Шримати Радхарани. Он запел очень красивую рагу, с таким глубоким чувством...

На следующее утро тело Стоки Кришны Прабху вынесли на паланкине и обнесли вокруг храма три раза. Затем с киртаном в несколько сотен преданных мы отправились в крематорий.

Вечером несколько часов все преданные общины и брахмачари храма прославляли Стоку Кришну Прабху Выступил Его Святейшество Шрила Радханатха Махарадж. Я узнал, что Стока Кришна Прабху несколько лет был его личным слугой. Он был смиренным и кротким преданным, никогда не жаловался и никого не критиковал, всегда радовался всем преданным и выражал всем почтение. За несколько месяцев до ухода он узнал, что у его жены скоро родится ребенок, узнал о своей болезни. Ему было тридцать с небольшим лет, и эту новость о раке он воспринял с благодарностью, как милость Господа, никого не обвиняя и не скорбя, что его ребенок останется без отца.

За неделю до ухода Его Святейшество Шрила Радханатха Махарадж сказал Стоке Кришне Прабху: « Его Святейшество Бхакти Тиртха Свами готовит сейчас все необходимое для встречи преданных в духовном мире, хочешь ему помогать?» Стока Кришна Прабху ответил: «Я Ваш слуга, я сделаю все, что Вы пожелаете». Махардж дал Стоке Кришне Прабху всю милость: «Хорошо, ты отправишься и будешь помогать Махараджу встречать преданных».

Радха-Гопинатха прабху, один их четырех президентов храма, сказал что Стока Кришна Прабху установил стандарт для нас всех, как проходить последний экзамен. Благодаря своим качествам: простоте, искренности, благодарности, смирению, своей любовью к преданным, — Стока Кришна Прабху завоевал непобедимого Господа. Этот удивительный опыт убедил меня, что Господь очень милостив к Своим преданным и преданным Своих преданных, главные качества которых: смирение, благодарность и отсутствие даже тени желания критиковать других. Я благодарен Господу и Его преданным за такую милость и надеюсь, что смогу также пройти последний экзамен, как Стока Кришна Прабху.

Я желаю всем преданным обрести такую же милость, как Стока Кришна Прабху.

Ваш слуга Доял Нитай дас (Москва)

Памяти Нирмалы

На Рождественский Марафон по распространению книг в 1993 году я приехала в Даллас, чтобы встретить трех матаджи. Одна из них была бхактин Натали (впоследствии Нирмала деви даси). У меня сразу же возникло чувство, будто я знала ее долгие годы. Мы путешествовали и, проведя несколько дней в Хьюстоне, отправились в Сан-Антонио, родной город матаджи Нирмалы. Ее мама, сестра и племянник приехали в центр города, где мы распространяли книги, чтобы сделать несколько фотографий: мы стоим с книгами Шрилы Прабхупады.

Мы остановились в простеньком индийском мотеле с номерами без кроватей, что было кстати, ибо мы постелили свои спальники прямо на пол. Спустя неделю Винода-вани деви даси и бхактин Карин вернулись в Даллас, так что еще две недели мы провели вдвоем, распространяя книги в аэропорту Сан-Антонио. Мы были хорошей командой. Одно из лучших благословений в распространении книг: иметь напарника, с которым ты хорошо ладишь. Все получается лучше, когда есть дружеские взаимоотношения. Я выяснила, что я и Нирмала во многом схожи, особенно это касалось наших нервных систем. Мы обе были довольно «живыми», энергичными и мало спали. Мы выполняли несколько упражнений из хатха-йоги по утрам, так как тяжело и много работали целый день.

Винода-вани готовила весь прасад, так что, когда она уехала, мы питались очень просто: овсянка с грецким орехом и финиками по утрам, печеная картошка или пюре с маслом на обед. Сочельник Нирмала провела со своей семьей и вернулась в мотель поздно утром, чтобы почтить особый пир (для тех, кому некогда готовить): макароны с помидорами и газированный яблочный сидр.

Отец и брат Нирмалы помогли нам загрузить книги и прочие вещи, когда мы отправлялись обратно в Даллас. Мне понравилась ее семья. Ее родители — благочестивые католики, отец — священник в церкви. Правда, я не видела всех семерых ее братьев и сестер. Она была младшей из восьми детей. Пять мальчиков и три девочки. Хотя и родом из мексиканской семьи, Нирмала совсем не любила специи. Только соль в огромных количествах. И еще лимон — почти всюду его клала. Она могла съесть лимон, как если бы это был апельсин.

В январе 1997 года она поехала в Россию, чтобы получить у Шрилы Ниранджаны Свами инициацию и благоприятное имя Нирмала деви даси, «служанка безупречного, чистого, свободного от осквернения».

Мне не потребовалось много времени, чтобы заметить, что мужчины «таяли» в ее обществе, даже без ее усилий. (А что уж говорить, если она старалась!) И не только на распространении книг. Когда она пришла на помолвку моей дочери, за 12 часов ее пребывания в Денвере ко мне с мужем подошло 4 человека, спрашивая нас, могут ли они пообщаться с ней по вопросу замужества. Она была очень красива, с чудесной улыбкой.

Она поехала в Святую Дхаму, во Вриндаван, с Дханудхарой Свами и группой из десяти молодых преданных. Увлекательная программа Махараджа привлекала все ее внимание, и она смогла получить все преимущества своего паломничества.

Нирмала была такой забавной. Мне кажется, что многие не знают об ее остроумии, потому что она скрывала его от тех, с кем не чувствовала себя легко. Но Нирмала любила смешить меня, и даже за две недели до своего ухода она все еще шутила. Даже когда она испытывала ужасные боли, она все равно смешила меня. Иногда Нирмала шутила и над другими, это так, но чаще всего она смеялась над собой. Когда я пыталась повторить ее шутки, обычно люди не находили в них ничего такого уж смешного, так что, наверное, это зависит от взаимоотношений с ней. Любой, кто хорошо знал ее, понимает, о чем я. Нирмала говорила, что преданные из Восточной Европы и России не понимают ее юмор, потому что у них свой, так же не понятный нам, юмор. (Бостонский храм почти наполовину заселен преданными из России, Хорватии и их окрестностей. Нирмала была единственной американкой, живущей в храме)

Вскоре после того, как я приехала заботиться о Нирмале, я сказала, что ей необязательно развлекать меня, что она может использовать свои силы для внутреннего развития. Но она любила позабавиться, чтобы отвлечься от сильной боли, уменьшить депрессию и услышать мой смех.

Когда Нирмала ездила в Индию, она кое-что купила на будущее. Но до этого у нее почти ничего не было. Она была очень опрятной и чистоплотной, она обычно организовывала уборку в ашраме матаджи и в фойе по воскресеньям. Года полтора назад она позвонила мне и сказала: «Я поняла, почему ты так долго читаешь свою джапу (почти в два раза дольше, чем она сама). У тебя слишком много вещей, и они загромождают все твое сознание. Избавься от всего этого. Просто выброси». Особенно теперь, после переезда, я могу понять, как она была права.

Нирмала до того, как сильно заболела, читала книги Прабхупады каждый день, как минимум, пару часов. Думаю, она прочитала их все. Когда я говорила с ней по телефону, то всегда спрашивала, что она читает. Когда я узнала, что ей поставили диагноз «рак», то приехала в Бостон в сентябре, чтобы ее навестить. Хотя Нирмала похудела, и у нее из-за химиотерапии выпали все волосы, она казалась все такой же жизнелюбивой. Я пробыла у нее неделю и три дня ходила с ней в больницу на переливание крови, химиотерапию и лечение радиацией. Гитаприя деви даси так хорошо о ней заботилась, готовила, делала всю остальную работу. Я была потрясена ее самоотверженной отдачей. На Рождество мне позвонил Шрила Ниранджана Свами и спросил, могу ли я приехать и помочь в заботе о Нирмале, предлагая оплатить мой авиабилет. 13 января поздно ночью я прилетела в Бостон. Маникундала деви даси, добросердечная «старая» преданная 38-ми лет, родом из Венесуэлы, которая заботилась о Нирмале пару недель после отъезда матаджи Гитаприи, ввела меня в курс дела.

На следующее утро Нирмалу привезли в ашрам матаджи. Я немного нервничала перед этой встречей с Нирмалой, потому что ожидала увидеть ослабленную, истощенную женщину. Но вместо этого она показалась мне радостной и оживленной. Хотя она была очень худа и парализована, начиная от талии, она сидела на больничной койке, такая похожая на себя. Она немедленно заняла меня уборкой своей комнаты. Я еле управлялась. Нирмала любила находить дела для меня с Маникундалой деви даси все время. Зачастую мне казалось, что она очень требовательна. Я поняла, что она, как ребенок, нуждается в чувстве защищенности, в уверенности, что вы ее не бросите. Нирмала привязывалась к любому, кто о ней заботился. Когда я принялась выполнять эти обязанности, она стала более умиротворенной. Я называла ее теми же прозвищами, что и свою дочку: «Бэти» (на хинди это значит «дочка») и «ангелочек». Ей это нравилось. Я на 14 лет старше Нирмалы.

Она всегда хотела знать, чем я занимаюсь, когда я не с ней. «Куда ты ходила? С кем говорила? О чем вы говорили? Где вы разговаривали? Что ты ела? Это было вкусно? А кто лекцию читал? А о чем? А как были одеты Божества? Кому ты писала? А о чем было письмо?» и так далее. Ее жизнь была ограничена так, что таким образом она «жила через меня». Она была прикована к постели и даже не могла видеть солнца, земли, снега, а лишь только крыши зданий в окне и вещи в комнате. В ее комнате стояли самые красивые Божества Гаура-Нитай, которые принадлежали Садхусангананде. Они были сделаны из дерева нима, и руки Господа Нитьянанды были протянуты, как бы говоря: «Возьмите, возьмите! Забирайте любовь к Богу. Вот же, Я даю ее вам!» А у Махапрабху одна рука была воздета вверх, давая защиту, а другая — опущена вниз, даруя милость. Нирмала сшила для Них милые шелковые дхоти и чадары, обшитые по краям бисером. Темно-красные для Господа Чайтаньи, и синие для Господа Нитьянанды. У Них не было корон и украшений. Зато на Них всегда были цветы, которые присылала тетя Нирмалы, Даниэл, Рэйчел или Гитаприя.

Вайджаянти приносила маха-цветы. Ночью я иногда ставила свечу перед Божествами, и Их присутствие создавало уют и возвышало. Часто я молилась Им, чтобы быть инструментом Их любви, чтобы облегчить страдания Нирмалы, особенно когда я делала ей массаж. Маникундала и я часто часами делали ей массаж. Мы могли только представлять себе ту боль, которую чувствовала Нирмала. А насколько все ухудшалось из-за того, что она сама не могла двигаться. Разве что руки. Лежа на одном месте, не имея возможности усилить кровообращение в своих конечностях и размять мышцы, она испытывала ужасные боли в теле, особенно в спине. Ее ноги были парализованы, так что они ничего не чувствовали, но мы все равно разминали их.

Она говорила: «Я так молила Гаура-Нитай, чтобы эта боль ушла из моих ног, так и произошло. Но теперь, с 14 декабря, я парализована. Если бы я знала, что у моих молитв будет такой результат, я не думаю, что молила бы об этом. Думаю, я предпочла бы возможность ходить. Разве так многого я прошу — просто ходить? Чтобы я просто могла пойти в ванную и сама принять душ, чтобы я могла спуститься вниз в алтарную, на утреннюю программу. Раньше я всюду бегала. А теперь у меня всего четыре варианта: я могу лежать на спине, на левом боку, на правом или на животе. Да и то, если мне помогут перевернуться». А переворачиваться ей было очень больно.

У нее была очень строгая диета с тех пор, как в августе ей поставили диагноз «лимфома» и «рак костей». Ее основной пищей был «спирутеин» (белковый порошок), смешанный с соевым молоком. Она ела только кичри, приготовленное на пару, а также кое-какие легкие зерновые, изредка — немного сока из морковки и из травы пшеницы. А затем, думаю, она поняла, что, несмотря на ограничения, никаких улучшений не наступает, и решила, что будет есть все, что вздумается. Она просила нас приносить маха-прасад, даже жареную пищу и сладости. Она звонила Шачимате и просила ее сделать ей лазанью или тыквенный пирог. В тот вечер Шачимата привезла ей лазанью, а на следующее утро — тыквенный пирог. Она позвонила Даниэле и попросила ее сделать такой же пирог попозже, а также попросила ее мужа Джойа (он пекарь) испечь ей разного хлеба. А я ей сделала пирожки с горохом. Она съела все, что было на пиру на явление Господа Нитьянанды. А потом попросила Дики купить ей тостер. Пища стала ее самой сильной привязанностью, но она могла съесть лишь немного, а потом уставала.

Пищеварение у нее было очень слабым, а затем к этому добавилось воспаление мочевого пузыря. Спустя несколько дней Нирмала продолжала придерживаться своей легкой диеты и попросила меня приготовить кичри, «как Гитаприя готовила». Она любила, чтобы я ела с ней вместе, и делила со мной все ее особые «деликатесы». Она говорила: «Я так голодна, но вряд ли смогу что-то съесть. Ты ведь съешь это все? Ведь всего семь месяцев назад я ела так много. Поверить не могу, сколько я могла съесть на завтрак. Фрукты, сабджи, рис, дал, пять-шесть чапати, халаву и сладкий рис. Представь себе! Пять или шесть чапати! Я так много ела».

Я сказала ей, что она может почитать прасад в уме без болезненных последствий так же, как она может выполнять и любое другое преданное служение в уме. «Хорошо, — говорила она, — я бы сейчас съела штук шесть «Слоппи Джо», которые делает Кави. Боже, как они вкусны! А теперь я в ресторане «Говинда», в Тусконе. Я ем котлетки из тофу с соусом. А теперь я в «Говинде», в Лос-Анджелесе, ем вегетарианские бургеры, пиццу, салат и чипсы». Она часто говорила о «Слоппи Джо». Как-то я сказала ей, что могу взять рецепт и приготовить их для нее. Но она отказалась: «Да нет, ты никогда не сможешь приготовить их так, как это делает Кави. Даже не пытайся».

Недели за три до ухода Нирмала почти перестала есть. Она лишь пила воду и сок, который покупал для нее Пханамандита прабху. По утрам я спрашивала ее, не хотела ли бы она поесть, и если да, то что именно. Однажды утром я ее три раза (за полтора часа) спросила об этом, и она ответила: «Я тебе скажу, если захочу есть». С тех пор она ела всего пару раз, по большей части из приличия, как, например, когда бхакта Крезо приготовил булочки с корицей на вечерний воскресный пир, потому что она очень их любила. Я видела, что она больше не привязана к еде. Она и так уже от многого отказалась, а теперь ей пришлось отбросить свое последнее желание. По разным причинам все ее друзья были в отъезде. «У меня теперь нет друзей. Я так скучаю по ним: Манджумукхи, Мигхане, Нанданандане, Гитаприе. Для меня дружба — это самое главное». (Все они вернулись, чтобы провести с ней какое-то время) Я говорила ей, что Кришна — это ее лучший друг, который никогда ее не покинет. Иногда Нирмала погружалась в депрессию, углублялась в себя. Мы думали, что она уже собирается умирать, но всякий раз она избавлялась от этого состояния и снова была жизнерадостной. Я никак не могла поверить, что она умирает, глядя на ее проницательность, живость ее ума.

За две недели до ухода состояние ее ума начало ухудшаться, но это происходило лишь иногда. Естественно, иногда она чувствовала себя подавленно, и мы не могли включить свет или кассету. Она ничего не ела и, конечно, никого не хотела видеть. В такие моменты больше всего она хотела только массажа, поглаживания по голове. Для нее важен был физический контакт. Когда нужно было поменять одежду, и я приходила, Маникундала говорила мне: «Нирмала просила напомнить тебе, чтобы ты вела себя тихо в ее комнате. Только шепот». Мне потребовалось время, чтобы приспособиться, потому что раньше у нас с Нирмалой были очень живые взаимоотношения. Нам было легко беседовать. А бостонский храм населен в основном очень серьезными преданными, которые очень молчаливы, так что я все время чувствовала себя угнетенно.

Как-то перед тем, как войти к ней в комнату, я сказала: «Хари бол!» кому-то в коридоре. Нирмала сказала: «Шшшшш! Когда ты так громко говоришь «хари бол», мое сердце подпрыгивает. Ты так громко разговариваешь. Такая сильная, могущественная личность». Частенько она утихомиривала меня, не только голос, но и мои движения. Мне пришлось потрудиться, чтобы стать менее «страстной». За время этих шести недель я научилась извлекать пользу из тишины и даже стала получать от этого удовольствие. Я больше не чувствовала себя «в осаде», а скорее, как в «духовном уединении». Правда, не всегда Нирмала была в таком тихом настроении. Иногда я спала в ее комнате. Она всегда меня будила под каким-нибудь предлогом, вроде жажды или необходимости перевернуться, но на самом деле, она просто хотела пообщаться. Хотя без сна мне приходилось тяжеловато, я использовала малейшую возможность в любое время, чтобы обсудить серьезные темы.

Нирмала говорила, что ночью тяжело. Иногда мы разговаривали по два-три часа. Я заметила, что днем всем, с кем она беседовала (обычно по телефону), она говорила, что поправляется, что врачи не знают, что говорят, что они поставили столько ложных диагнозов, основываясь на своих неверных тестах. Она всегда говорила, что у нее нет рака. Она цитировала своего кенисиолога: «Кэрол, которая очень квалифицированна, говорит, что я скоро поправлюсь, уже через десять дней, и буду танцевать на Гаура-Пурниме. Мне нужно сохранять положительный настрой. Молись за меня». Мне она тоже так говорила, но ночью она была более открытой, чтобы обсуждать другие варианты развития событий. Я уважала ее молитвенную надежду и не возражала ее высказываниям. Я понимала, что она попала в ловушку двойственности, и ее, все равно, было не переубедить. Мне кажется, что все болезни имеют метафизический или психологический источник, поэтому я не акцентировала внимание на раковых клетках. Я знала, что внутри у нее происходит очень глубокое духовное излечение. Иногда она отдавала себе отчет о своем состоянии. Она спрашивала меня, молилась ли я за нее, за ее выздоровление. Я рассказала ей свою молитву: «Мой дорогой Господь Кришна, пожалуйста, держи Нирмалу в Своих руках, и заботься о ней. Направляй ее и дай ей то, что для нее лучше всего». Для меня улучшение ее состояния означало, что она стала бы ближе к Кришне.

Нирмала рассказывала о своем страхе смерти, о том, как это может быть мучительно и больно. Ей приснилось около двадцати кошмаров о том, как на нее нападают какие-то ужасные существа. Она пугалась таких снов. Я брала ее за руку и рассказывала о защите, которую нам дает Кришна. Несколько раз она говорила мне: «Если мне придется оставаться в таком состоянии все время, то я бы предпочла умереть прямо сейчас. Не хочу, чтобы это продолжалось три года или десять лет. Даже если я смогу подняться и пересесть в инвалидную коляску, все равно, мне до конца жизни нужна будет сиделка. Или я могу вернуться в семью. Знаю, они будут обо мне заботиться, но я этого не хочу. Лучше мне поскорее умереть. Я совсем запуталась. Я одновременно хочу и сражаться за жизнь, и умереть. Надеюсь, что смогу оставить тело умиротворенно, без большого смятения. Лишь немного боли, и все».

Мы говорили о материальных желаниях и о том, как она стала по-настоящему отреченной. «Я вынуждена. Кришна все у меня отнял. Даже если я поправлюсь, у меня никак не получится наслаждаться так, как раньше. Я вижу всю иллюзорность этого. Ведь все это лишь страдания. Больше ничего в этом нет. А я так крепко придерживалась телесного представления о жизни». Я ей сказала, что какие бы желания у нее ни оставались, можно гораздо лучше их удовлетворить в новом теле, и что она привыкнет к своему новому окружению и семье. Я сказала ей, что она начнет ходить спустя лишь год (обычно в этом возрасте дети начинают ходить) и девять месяцев (в чреве матери). И напомнила ей, что она может даже отправиться в духовный мир, что может готовиться и к этому. Она ответила, «Нет, я не готова. Может быть, я приму рождение в семье брахманов». А спустя еще две недели, 1 февраля, она сказала, что готова уходить. Я спросила: «Домой, к Богу?» И она сказала: «Да. Но я не хочу быть гопи. А то все хотят быть либо гопи, либо пастушком, но мне кажется, это не мое служение. Я буду пылью или украшением на Кришне. Я чувствую себя пылинкой. Я буду свидетельницей игр Кришны в лесу».

Мы поговорили с ней о безмерной удаче, что мы обрели милость Шрилы Прабхупады, и о том, как пуста была бы жизнь без трансцендентного знания, которое он нам дал в своих книгах. Она была благодарна за возможность открыто обсуждать смерть, страхи и привязанности. На следующее утро она благодарила меня и говорила, что это ей очень помогло. «Ты не знаешь, как сильно я тебя люблю. Какие-то люди умеют слушать, другие хорошие рассказчики, но у тебя получается хорошо и то, и другое. Ты и слушаешь, и говоришь, когда это необходимо».

За две недели до своего ухода она начала путать свои внешние и внутренние ощущения. Она переживала: «Что же происходит? Что-то не так. Я схожу с ума». Ее сознание несколько помутилось, и то, что ей снилось или виделось, она начинала принимать за реальность. И время тоже она воспринимала по-другому. Ей казалось, что то, что случилось неделю или две назад, произошло только что. Однажды я зашла к ней в комнату, а она меня начала благодарить: «Спасибо тебе за ту милую картину, что ты мне сегодня подарила». «Какую еще картину?» — удивилась я. «Картину, на которой Господь Чайтанья и Господь Нрисимхадев». «Ничего я тебе такого не дарила». «Нет, дарила». Нирмала должна была остаться правой, и так оно и было, ведь для нее не было разницы. В другой раз она спросила Маникундалу: «А я была во Вриндаване?»

Ей все труднее становилось поддерживать разговор. Понимая, что на неделе она вряд ли сможет много говорить, я напомнила ей 14 февраля, утром, что сегодня день бесплатных звонков, и она может позвонить своим друзьям и семье. Она получала от них большую поддержку и часто говорила с ними по телефону. Позже я снова напомнила ей о том, что сегодня пятница — день бесплатных звонков, но она уже не могла понять, о чем я говорю. Через несколько минут она спросила меня: «Мне что, нужно на Вайкунтху звонить?» Я удивилась: «У тебя есть друг с таким именем, или ты имеешь в виду духовный мир?» «Духовный мир, — ответила она, — ты так настойчиво твердишь мне про эти бесплатные звонки, так мне что, надо на Вайкунтху звонить?» Я заволновалась и сказала ей: «Ага, а вот и номер: Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе».

Нирмала проявляла такое потрясающее терпение. Иногда она показывала свою боль (когда я ее об этом просила), но совсем редко. «О Боже мой, Боже мой! Как все болит! Боже мой, эта боль сводит меня с ума! Как только ты перестаешь массажировать, все начинает болеть». Я видела эту боль на ее лице, но она почти не жаловалась. Когда же она собиралась уходить, она полностью замкнулась эмоционально. Она говорила: «Подойди ко мне и сядь рядом, возьми мою руку. Я хочу говорить, но не могу. Я хочу плакать, но не могу. Спасибо за то, что разговариваешь со мной и говоришь мне добрые слова. У меня больше ничего нет».

Как-то Нирмала почувствовала вдохновение повторять джапу и читать книги. Она читала «Жизнь Рамануджачарьи». Спустя несколько дней она сказала: «Я была так напугана. А теперь я читаю и воспеваю. И у меня нет ни страха, ни стремлений, ни скорби. Просто удивительно». В другой раз она сказала: «Моя душа больше не хочет оставаться в этом теле. Я сказала Манджумукхи и Гитаприе, и Мигхане, что они могут забрать мои сари после моей смерти. Я знаю, они бы не захотели их носить, ведь это неудобно, потому что эти сари напоминали бы им о моей смерти. Но я им сказала, что мои сари красивы, и что их следует использовать».

Нирмала боялась задохнуться, потому что несколько раз она подавилась прасадом, водой и даже воздухом. Она паниковала, сжимала перила кровати и, если могла говорить, звала на помощь Я клала на нее руку и говорила ей: «Успокойся. Сделай глубокий вдох и воспевай в уме». И я дышала и воспевала с ней.

В возрасте 31 года 6 марта, в субботу, около 5:50 вечера, когда Нирмала деви даси ушла, она не задохнулась. Ей было трудно дышать днем. Югала Кишора была с ней около трех часов и сказала ей: «Нирмала, теперь ты можешь уходить. Не нужно тебе оставаться в этом теле. Это уже не имеет никакого смысла. Все кончено. Ты уже не красива». Нирмала могла чувствовать свое исхудавшее лицо. Югала Кишора продолжала: «Не бойся, Кришна тебе поможет. Он придет за тобой. Ты увидишь Его в лесу Вриндавана, в желтых шелковых одеждах, играющего на флейте, окруженного коровами. Пусть Он заберет тебя».

Нирмала держала руку Югалы и слушала. Я уверена, что Садхусангананда и Маникундала тоже сказали ей несколько вдохновляющих слов. Играла кассета с записью джапы Шрилы Прабхупады, и Нирмала попросила увеличить громкость. Она не задыхалась, не было и напряжения. Дики, единственный, кто был с ней в комнате, даже не заметил, как она ушла, пока он говорил с ней, потому что ее дыхание становилось все более слабым. Она ушла спокойно. Я была рада, что Нирмала избавилась от той ужасной боли. Знаю, она направилась в лучшее место с возможностью дальнейшего духовного прогресса. И испытываю благоговение перед той потрясающей добротой, которую проявил Господь Кришна по отношению к ней.

Примерно через четыре дня после ее ухода мне приснился очень радостный сон, что я танцую с ней рука об руку на улицах Бостона. Когда я проснулась, то почувствовала, что ушла вся моя грусть и печаль.

Камалини деви даси

Я дал клятву защищать Своих преданных

Прошлой ночью, во вторник, 24 марта, в Лондоне скончался Самбха прабху. Самбха прабху прибыл из Шри Дхама Майапура неделю назад. Он был в прекрасном расположении духа и планировал подольше остаться в Холи Дхаме. Спустя пару дней после прибытия Самбха прабху почувствовал себя больным и был доставлен в больницу, где пробыл до своего славного ухода. Мы бы хотели рассказать преданным об этом красивом событии.

В субботу преданные навестили Самбху прабху, который был, «по-видимому», без сознания и дышал с помощью аппарата. Около шести часов вечера к трём преданным, находившимся у него, присоединились ещё четыре или пять, среди которых был и я. Там были и члены семьи Самбхи прабху. Через несколько минут после нашего прихода они попросили преданных покинуть палату. Остаться с Самбхой прабху разрешили только его близкому другу Раме Нрсимхе прабху. Расстроенные преданные ждали в коридоре. Прошло полчаса, потом три четверти часа, но нам так и не дали знака войти снова. Наконец, родственники Самбхи прабху решили, что хотят остаться с Самбхой прабху наедине. Атмосфера стала напряжённой. Мы боялись, что Самбха прабху покинет мир в окружении своей материалистичной семьи. Раздавались комментарии преданных, вроде «Это нечестно... то, как они держат Самбху со всеми этими трубками» или «Это урок для всех нас. Нам нужно письменно выразить желание о том, что семьи не должны вставать между преданными в такой решающий момент». Кто-то сказал: «Прабхупада никогда не хотел идти в больницу. Почему мы должны позволять докторам успокаивать нас таким образом?» Напряжение нарастало, пока мы находились далеко от Самбхи прабху, которому приходилось наедине справляться со своей семьей. Мы знали, что Самбха прабху может уйти в любой момент, и чувствовали, что бессильны. Через некоторое время преданные стали молиться Кришне, чтобы Он вступился за Своего преданного.

Вдруг через пару часов отец Самбхи прабху открыл дверь в палату и сказал, что всё необходимое сделано, и преданные могут войти. Мы устремились к Самбхе прабху, и Господь устроил для него самый красивый и благочестивый уход. В палате собралось около двадцати преданных, которые встали стеной вокруг кровати Самбхи прабху. Мы пели маха-мантру, надели на него гирлянду из цветов от Радха-Гокулананда. Потом принесли святую воду. Пение продолжалось, и тогда один преданный запел «Шри-Нрсимха-кавача-стотрам», а другой принялся читать Десятую песню Шримад-Бхагаватам. Тем временем кто-то из преданных принёс гирлянды от Radha-London-Iswara’s и пыль из Холи Дхамы. Кто-то положил Самбхе прабху на грудь фотографию Радхи и Кришны и листья Туласи на губы.

Через час пребывания Самбхи прабху в такой духовной атмосфере Господь решил, что для него пришло время покинуть тело. Когда мы увидели, как умиротворённо Самбха прабху покидает тело, то почувствовали, что Кришна Сам руководит его уходом. Это было красиво, великолепно, одухотворённо. Мы три раза повторили для Самбхи прабху слова Кришны: «Я дал клятву защищать Своих преданных» и почувствовали, что это так. Кришна устроил волшебную игру.

Мы чувствовали, что Самбха прабху осознавал то, что происходит вокруг него, продолжали петь и сопровождали его, когда медсестра выключила аппарат искусственного дыхания. Только когда мы почувствовали, что Самбхи прабху больше здесь нет, мы покинули его. На его лице светилась прекрасная, умиротворённая улыбка, грудь и руки были украшены гирляндами от Господа, а голову покрывал Harinam-chaddar.

Шрила Прабхупада был бы доволен увидеть своего преданного, который предался Кришне таким образом. Спасибо Вам, Шрила Прабхупада, за то, что научили нас сопровождать других преданных во время их ухода.

Потом мы покинули больницу. Пришли письма от преданных из Майапура, Вриднавана и других частей Индии и Объединённого королевства. Преданные читали джапу, чтобы сопроводить Самбху прабху. Три часа назад мы забыли, что Кришна всегда всё держит под контролем, и начали беспокоиться, что Самбха прабху остался без попечения преданных. Однако Кришна чудесным образом превратил плохую ситуацию в идеальные условия, защитив Своего преданного.

Каруна Пурна дас

Великолепное путешествие великой души

Шаранагати деви даси была одной из первых учениц Равиндры Сварупы Прабху. Их отношения взаимной привязанности и уважения были необыкновенными. Она всегда была уважаемой ученицей, полностью доверяла утверждениям Равиндры Сварупы Прабху и любила его юмор. Равиндра Сварупа Прабху, в свою очередь, очень гордился матушкой Шаранагати и заботился о её благополучии, чувствуя глубокое уважение к ней как к пожилой матаджи.

В первый раз в храм матушку Шаранагати привела её дочь Мэри. Равиндра Сварупа Прабху высоко оценил её уровень культуры, её духовность и интеллект. Она серьёзно изучала и практиковала христианство, имела учёную степень по философии и даже некоторое время практиковала буддизм. Большой прогресс на духовном пути давал ей повод гордиться своим продвижением в духовной жизни. Однако Шаранагати деви даси подошла к сознанию Кришны с естественным смирением. Смирение и серьёзность помогли ей совершить быстрое продвижение на пути преданного служения. Равиндра Сварупа Прабху часто говорил, что это было настолько необычно: воспринять в её возрасте сознание Кришны в такой целостности. Её вступление в Общество «Сознание Кришны» было естественным, так как Шаранагати деви даси искренне и честно искала Абсолютную Истину. Здесь она нашла Абсолютную Истину и отдала своё сердце Кришне. Шаранагати деви даси доверилась Равиндре Сварупе Прабху, потому что он отвечал на все её вопросы, и она чувствовала, что он учит её, как обрести связь со Шрилой Прабхупадой через его книги. Равиндра Сварупа Прабху дал ей служение: готовить для Божеств и пуджарить для маленьких Божеств Радха-Кришна в Филадельфии. Со временем Равиндра Сварупа Прабху стал поощрять её стремление к совершенствованию воспевания Святого Имени, желание жить во Вриндаване. Он был очень доволен, что его ученица живет в Святой Дхаме.

Регулярно (один-два раза в год) Шаранагати деви даси встречалась с Равиндрой Сварупой Прабху для того, чтобы задать ему серьёзные вопросы и получить его советы, касающиеся своей духовной жизни. Она заботилась о том, чтобы её преданное служение всегда было оправданным и добросовестным. Когда она позвонила ему из Вриндавана рассказать, что она смертельно больна раком, то уже была намерена остаться во Вриндаване. Однако затем она сказала, что если это невозможно или неудобно для других, то она могла бы вернуться в Филадельфию, если он будет там. В конечном счёте, матушка Шаранагати всё-таки вернулась в Филадельфию, и её дочь Сара забрала её из Вриндавана. Сначала была надежда, что матушка Шарангати сможет вернуться во Вриндаван, когда закончится лето. Но к июлю стало ясно, что этого не случится.

Равиндра Сварупа Прабху отменил свою поездку в Германию, Швецию, Данию и приходил вечерами к Шаранагати деви даси читать «Чайтанья-Чаритамриту». Равиндра Сварупа Прабху был благодарен матаджи Шрадхадеви, которая тогда была в Филадельфии, за то, что она была готова всё время ухаживать за Шаранагати. Равиндра Сварупа Прабху отправился на шесть дней в Вирджинию, чтобы помочь своей пожилой матери. Он сказал Шаранагати деви даси: «Не покидай этот мир, пока я не вернусь». Когда он вернулся, матушка Шарангати очень ослабла. Ей осталось жить последние три дня, на протяжении которых Равиндра Сварупа Прабху читал «Чайтанья-Чаритамриту» и джапу у её кровати.

В воскресенье, 16 июля в 8:00 утра, в благодатный день Господа Джагганатхи, в Филадельфии, Равиндре Сварупе Прабху позвонила Сангита деви даси и попросила прийти к матушке Шаранагати домой. Шаранагати умирала. Когда пришёл Равиндра Сварупа Прабху и поговорил с ней, она стала умиротворённой. Когда Равиндра Сварупа Прабху заканчивал читать последние четыре главы «Чайтаньи-Чаритамриты», уже был день. Матаджи Шаранагати очень повезло: многие старшие преданные, вайшнавы, семья и друзья были с ней в последний день её жизни. Сангита деви даси, святая ученица Шрилы Прабхупады, опытная медсестра и автор «Последнего путешествия» была там, чтобы всё организовать и создать комфорт. Вместе с Равиндрой Сварупой Прабху приехала Саудамани деви даси. Там была и Сантош Аврора, медсестра и удивительная преданная душа, которая приходила время от времени, чтобы готовить и ухаживать за матушкой Шаранагати. Падма деви даси, близкая подруга матушки Шаранагати из Китая, с большим вниманием и заботой ухаживала за ней. Каулини деви даси, вдохновитель и подруга матушки Шаранагати, прибыла рано из Гита-Нагари с Вегавати деви даси, Сваргой деви даси и Кишори деви даси. Нанди Мукхи деви даси, которая в течение многих лет служила матушке Шаранагати и нашла у неё прибежище, конечно, тоже была здесь. Были там и Анапурна деви даси и её муж Лен. Пришли попрощаться соседи и друзья. Сын Шаранагати деви даси Добсон позвонил, чтобы выразить свою любовь к матери. И, когда Сангита держала трубку возле её уха, матушка Шаранагати ответила: «Я тоже люблю тебя». Дочь Шаранагати деви даси Эмили большую часть времени провела около нее, а дочь Мэри, которая больше всех заботилась о матери, до конца держала руку Шаранагати деви даси.

После 15:00 Равиндра Сварупа Прабху начал вести киртан. Когда подошло время, Равиндра Сварупа Прабху пересел на стул, стоявший прямо перед матушкой Шаранагати. Она следила глазами за ним и слушала, что он говорил. Ближе к концу её дыхание прервалось, но всё ещё казалось, что она дышит ртом. Ей дали святой воды и листочек Туласи от Кришны. Она открыла очень широко глаза, посмотрела прямо на Равиндру Сварупу Прабху и оставила своё тело. Душа ушла через рот. Был прекрасный ясный день, и, когда она ушла, послеобеденное солнце засияло прямо в её окно. Дул лёгкий ветерок, спасавший от жары. Все преданные продолжали воспевание, пока Равиндра Сварупа Прабху читал молитвы Према-двани, добавляя слова «Слава Шримати Шаранагати!» Матаджи Сангита, Каулини, Сантош, Мэри и Падма помогли совершить омовение тела матушки Шаранагати, поставили свежую тилаку и, произнося Святое Имя, нанесли сандаловую пасту. Саудамани деви даси нежно пела Святые Имена и играла на фисгармонии. А Нандимукхи деви даси, которая служила Господу Джагганатхе, одела матушку Шаранагати в красивое шёлковое бело-зелёно-розовое сари, сочетавшееся с зелёным чоли.

По воле Кришны матушка Шаранагати оставила тело так, как желала. Как и всё, что делала Шаранагати деви дави, тело она оставила безупречно. Равиндра Сварупа Прабху позже сказал, что чувствовал себя шахматной фигуркой, передвигаемой Кришной, чтобы исполнить желание матушки Шаранагати — оставить тело в сознании Кришны.

Шрадха деви даси (июль 2006 года)

Наш доктор Сварупа Дамодара

2 октября в Калькутте нас покинул Его Святейшество Бхакти Сварупа Дамодара Махарадж или Шрипад Махарадж, как любили называть его друзья и последователи.

2 октября был Виджая-дашами — день победы Господа Рамачандры над Раваной или день победы над анартхами.

Шрипад Махарадж находился на квартире Института Бхактиведанты в Калькутте вместе со своими четырьмя помощниками, проходя курс лечения после ранения, полученного во время взрыва на Джанмаштами в храме ИСККОН, в Манипуре. Накануне полуночи Махарадж позвал одного из преданных, жалуясь на сильную боль в плече. Через несколько мгновений он перестал дышать и еще до того, как успели позвать врача, покинул этот смертный мир, отправившись в трансцендентную обитель. Врач, который пришел под утро, установил диагноз — инфаркт.

На следующий день трансцендентное тело Шрипада Махараджа было отправлено в Нью-Дели. Пятого октября в окружении тысяч преданных состоялась церемония помещения его в самадхи на Радха-кунде.

Его Святейшество Бхактивайбхава Свами в своей прощальной речи сказал: «Шрила Прабхупада всегда уделял особое внимание Шрипаду Махараджу, вплоть до своих последних дней во Вриндаване. Он иногда с нежностью называл Шрипада Махараджа: «Наш доктор Сварупа Дамодара» и «наш ученый Сварупа Дамодара», и они беседовали часами. Шри Шримад Бхакти Сварупа Дамодара Махарадж посвятил свою жизнь исполнению наставления Шрилы Прабхупады распространять сознание Кришны по всему миру, в особенности через Институт Бхактиведанты. Шрипад Махарадж безустанно работал, издавая книги, развивая отношения с ведущими учеными и организуя конференции, которые собирали ученых, чтобы они могли услышать послание сознания Кришны на понятном им языке. Занимаясь этим, он одновременно развивал сознание Кришны в своем родном штате Манипур, распространяя там славу Шри Чайтаньи Махапрабху и Шрилы Прабхупады. Он всегда был благородной, смиренной душой и неустанно трудился, служа Шриле Прабхупаде. Даже в преклонном возрасте он ездил по всему земному шару, участвуя в конференциях, встречаясь с видными учеными, проповедуя в храмах ИСККОН и на программах. В этот час огромного горя для его учеников и последователей, которые исполнены решимости продолжать его великое служение Миссии Шрилы Прабхупады, мы смиренно предлагаем себя в служении им».

Ученики Шрилы Прабхупады уходят. Как говорится в Шримад-Бхагаватам, они уходят в духовный мир, но оставляют корабли, на которых мы можем переправиться через Вираджу, на нашем берегу. И нам важно осознать, что мы теперь становимся не просто пассажирами на этих кораблях. Когда-то нам придется взять на себя обязанности капитанов этих кораблей, чтобы вести обратно к Кришне других, искренних, но еще не искушенных людей. События ухода великих душ настойчиво говорят нам, что это время уже наступает. Поэтому наш выбор — следовать их примеру, становиться чистыми самим в помыслах, речах и делах, чтобы быть прозрачной средой между теми, кто в духовном плане младше нас, и своими духовными учителями — Шрилой Прабхупадой и Господом Кришной. Мы должны молить Господа Чайтанью и Господа Нитьянанду о милости — чтобы Они помогли нам стать смиренными слугами наших духовных учителей, чтобы мы могли помогать им в их служении. Пока еще у нас есть возможность практики в роли «помощников капитанов», нужно пользоваться этой возможностью. Упущенное время невозможно восполнить за богатства всего мира.

Матаджи Йогамайа

После шести недель интенсивного слушания, воспевания и молитв группы преданных из 25 человек Её Святейшество Йогамайа деви даси покинула наше общество.

В пятницу, в 8 часов вечера, Матаджи Йогамайа пошла спать. В субботу она проснулась в 12 часов, и, так как чувствовала себя не совсем комфортно, преданные начали потихонечку воспевать. Матаджи Йогамайа тоже участвовала в киртане, и хотя её короткое дыхание мешало ей воспевать, она продолжала настойчиво это делать.

Чуть позже боль спала, и Матаджи Йогамайа успокоилась, хотя её вдохи были короткими. Киртан продолжался, но вместо того, чтобы идти отдыхать, Матаджи Йогамайа пыталась участвовать в киртане. В это время мы советовали ей не воспевать, а просто слушать Святое Имя, чтобы её тело могло отдыхать. Хотя она и соглашалась делать это, когда начинался киртан, она начинала тоже воспевать. Мы улыбались, видя с изумлением её настойчивость, но всё же были очень внимательны, когда её дыхание было совсем коротким. Позже матаджи Сумукхи сказала Йогамайе деви даси, что преданные сделали всё возможное для её материального тела, теперь всё что они могут сделать для неё, это помочь уйти к Кришне. Матаджи Йогамайа ответила «да», и было заметно, что она была готова к своему уходу. Она попросила закрыть занавески.

Матаджи Сумукхи. Хорошо, Йогамайа. Я закрыла их для Вас, нет больше Джилиан Комри.

Матаджи Йогамайа. Да, я не могу жаловаться.

Матаджи Сумуки. Да, Каламсавара прабху сказал Вам не роптать. (Ранее Каламсавара прабху разговаривал по телефону с Матаджи Йогамайей. Он слышал её жалобы и сказал, что хотя это и естественно в данной ситуации, она должна молиться, чтобы защитить себя от подобного настроения. Он сказал ей, что настало время забыть о своём уме и предписаниях и просто молиться Кришне, который является её другом).

Матаджи Сумукхи. Кришна пришёл сюда за Вами, а я пойду сообщить преданным, что Вы уходите к Нему. Преданные будут счастливы.

Гуру Махарадж будет доволен Вами.

Йогамайа деви даси улыбнулась.

Преданные пытались перевернуть Йогамайу — ей было весьма неудобно лежать.

Матаджи Сумукхи. Вам некомфортно, правда же?

Матаджи Йогамайа. Да, в этом материальном мире столько страданий.

Матаджи Сумукхи. В материальном мире нет счастья. Шрила Прабхупада учил нас, что настоящее счастье только с Кришной, куда Вы и отправляетесь.

Матаджи Йогамайа. Да, нет счастья в этом мире.

Некоторое время Матаджи Йогамайа была поглощена джапой так, что преданные не хотели тревожить её. В 3 часа утра она спросила о времени. Матаджи Сумукхи предложила, что может это хорошее время вернуться к Кришне. Матаджи Йогамайа согласилась, но продолжала читать джапу. Это был необыкновенный взаимообмен между двумя близкими друзьями.

Около 3.20 мы решили, что преданные должны идти отдыхать, оставив меня с Матаджи Йогамайей. Мы чувствовали, что наши попытки общаться с ней, отвлекали её от погружения в Святое Имя, и если бы она так ушла, было бы идеально. Матаджи Йогамайа была погружена в повторение Святого Имени, и можно сказать, что она уже оставила нас. Она читала джапу, несмотря на то, что мы просили её отдохнуть. Ночью ее мучили разные сны, и она жаловалась , что действие морфия мешало ей сосредоточиться на Святом Имени. Казалось, она была настроена остаться в полном сознании. Спустя некоторое время я заметил, что её дыхание стало учащенным, ей было очень трудно повторять джапу. Йогамайа деви даси прекращала молитву вслух, но губы её не переставали повторять Святое Имя. Недавно преданные беспокоились за Матаджи Йогамайу, упоминая, как она во сне читала джапу, иногда даже просыпаясь.

Вскоре дыхание Матаджи Йогамайи очень ослабло, и я понял, что она теряет сознание. Её глаза были наполовину закрыты, и она больше не осознавала моего присутствия. Я сделал погромче запись Шрилы Прапхупады и вместе с ней читал джапу. В середине мантры, после слова «Кришна», её рот открылся, и она перестала дышать. Я ждал, пока она снова начнёт дышать, но вскоре понял, что этого не произойдёт. Она не подавала никаких признаков жизни. Я посмотрел на часы. Было 4 часа утра.

В последние минуты её жизни меня охватила паника и внезапное чувство боли, в то время как преданные поспешили воспеть Святое Имя и сопроводить Матаджи Иогамайу, когда она старалась прийти в сознание. Доктора и медсёстры говорили, что Матаджи Йогамайа, скорее всего, впала в кому перед уходом. Однако ничего такого не было. Матаджи Йогамайа просто произносила Святые Имена до последнего дыхания. С самого начала своей болезни Матаджи Йогамайа демонстрировала результат многих лет сосредоточенного садхана-бхакти и преданности Миссии санкиртаны. Она всё время была умиротворённой и полностью предавалась тому, что с ней происходило. Своим смиренным отношением к окружающим она заслужила благословение большого числа преданных, многие из которых помогали ей в последние месяцы её жизни.

Шридама дас

Кришна!

Действительно, существует прекрасный путь, чтобы уйти из этого мира. Я бы хотел развить такую преданность, решительность и обязательность по отношению к сознанию Кришны. Каждый раз, когда преданный оставляет эту планету, мы можем увидеть, насколько эффективен этот процесс, и как Шрила Прабхупада проливает свою беспричинную милость на тех, кто предался его лотосным стопам.

Нармада Свами родом из Индии, он жил в Бомбее и долгое время руководил бомбейским отделением ББТ. Он был уже довольно преклонного возраста, когда пару лет назад у него обнаружили болезнь Паркинсона. Как только он узнал об этом, то отправился во Вриндаван, чтобы оставить это бесполезное тело. Нармада Махарадж несколько месяцев перед смертью практически ничего не ел, а пил только соки. А непосредственно перед смертью он отказался и от них. Он, действительно, не хотел больше оставаться в этом мире. Он решил оставить материальный мир в этом году. Доктор, который осматривал Нармаду Свами, сказал, что у него такое низкое давление (ниже нормы), что ни будь он такой могущественной и сильной личностью, он не смог бы оставаться в теле. Так вот, внешне налицо были все признаки болезни Паркинсона, но какие у него были глаза!!! И как он оставил тело! Он оставил тело в Картику во Вриндаване, на следующий день после дня ухода Шрилы Прабхупады. В момент смерти он широко отрыл глаза и с глубоким чувством произнес: «Кришна!» Потом дыхание его прекратилось, и преданные подумали, что он уже оставил тело, но он опять неожиданно открыл глаза, опять с силой произнес: «Кришна!» — и отправился к Кришне.

Это произошло на следующий день после фестиваля во Вриндаване, посвящённого дню ухода Шрилы Прабхупады, в месяц Картики. Как и желал Нармада Свами, он оставил этот мир, уйдя в духовный, то была замечательная смерть преданного, посвятившего себя учению, которое принёс Шрила Прабхупада.

Ваш слуга Бхима дас

Пей этот нектар! Бхакти Вишрамбха Мадхава Махарадж Семинар, прочитанный летом 2005 года в Анапе (Аджамила-катха) Сокращенный вариант

Шримад-Бхагаватам — это лучший друг, который может быть у преданного. Вы можете поклоняться Бхагаватам подобно тому, как вы поклоняетесь Божествам. В Шестой песне Шукадева Госвами рассказывает об Аджамиле, который был отъявленным грешником, но, несмотря на это, обрел освобождение. Его спасли от слуг Ямараджа четверо посланцев Вишну.

Здесь подробно описывается, как он получил освобождение и избежал расплаты за свои грехи. Ни кармическая деятельность, ни умозрительное философствование сами по себе не приведут к освобождению. Сила преданного служения такова, что преданному не нужно прибегать к помощи гьяны или кармы. Его ум устремлен к лотосным стопам Кришны, и потому он даже во сне не увидит слуг Ямараджи — ямадутов. Чтобы убедить Махараджу Парикшита в могуществе преданного служения, Шукадева Госвами поведал ему историю Аджамилы.

Аджамила жил в городе Канаудж, штат Уттарапрадеш. Его родители хотели, чтобы он стал образцовым брахманом. По их настоянию Аджамила изучал Веды и строго следовал всем предписаниям шастр. У него была склонность к духовной жизни. Но под влиянием поступков, совершенных в прошлой жизни, из-за давления чувств, поскольку желания у него оставались, он отклонился с духовного пути. Он привлекся проституткой. Вначале он женился на очень красивой девушке из хорошей семьи. Обязанности жены — защищать религиозные принципы мужа. Но поскольку Аджамилу влекли его чувства, он отверг свою жену и предпочел проститутку. Юный брахман увлекся порочной женщиной, стал жить с ней и забыл наставления Вед. Эта женщина родила ему 10 детей, младшего из которых нарекли Нараяной. Когда Аджамила умирал, за ним пришли слуги Ямараджа, и он в ужасе стал громко звать своего сына Нараяну, которого очень любил. Это напомнило ему об изначальном Нараяне, Господе Вишну Хотя Аджамила повторил Святое Имя Господа неосознанно, Оно явило Свое могущество. Стоило ему произнести Святое Имя Нараяны, как перед ним предстали посланцы Вишну. Между ними и слугами Ямараджа завязался спор, и, слушая их, Аджамила обрел освобождение. Он понял, сколь пагубна кармическая деятельность и сколь благотворно преданное служение.

Я помню, как в 1976 году во Вриндаване Шрила Прабхупада переводил эту главу. Он смотрел на наши лица, нам тогда было 19, 20, 22 года, молодые юноши и девушки. Мы не были детьми преданных. Но наш духовный учитель был нашим отцом и нашей матерью, нашим воспитателем, наставником и защитником. Пока мы следовали его наставлениям, мы были в безопасности. Каждый день мы соприкасаемся с майей. Это опасное соприкосновение, поэтому мы должны как можно больше общаться с преданными. И самое важное — всегда держите Харе Кришна мантру на своем языке! Харинама спасает нас в Кали-йугу. Кришна в Кали-йугу защищает Своих преданных с помощью Своего Имени. Если Святое Имя находится на нашем языке, нам нечего бояться! Преданные не боятся даже ямадутов. В своей жизни мы не часто слышим о них. Но если наведаться в больницу, мы поймем, что там реально видят ямадутов. Умирающие люди очень часто кричат. У медиков есть специальный термин: «посттерминальный стрессовый синдром», определяющий страхи пациентов перед смертью. Он описывается так: умирающий начинает кричать, он начинает от страха прятаться, он видит страшных собак, испражняется от ужаса.

Есть одна история про преданную, у которой отец умирал в больнице. Эта преданная видела, как страдает и мучается ее отец. Она читала священные писания и кое-что знала о ямадутах. Она начала повторять Харе Кришна очень искренне. И она просила, чтобы отец тоже повторял Харе Кришна, но он был так напуган, что только дрожал, кричал и не мог произнести ничего членораздельного. В предсмертном состоянии, когда человек находится в коме, перед ним предстают разные видения. В это время приходят ямадуты. Эта девушка начала молиться Ямараджу, говорить, что она дочь этого человека и хочет ему помочь, и не мог бы он слегка ослабить свое давление. Тогда она услышала голос, который говорил: «Почему я должен его оставить, он ничего благочестивого не сделал в своей жизни». Но она продолжала просить Ямараджа, чтобы он как-то оттянул срок, чтобы она смогла помочь отцу и научила его повторять Харе Кришна. Эта преданная хотела помочь ему умереть в правильном сознании. Мать этой девушки не могла ничем помочь. Она полностью доверилась дочери. Эта девушка принесла в больницу листья Туласи, воду Ямуны, надела отцу на шею кантхи-малу из Туласи. Эта девушка рассказывала, как ее отец был полон оптимизма и уверен в себе, потому что в течение жизни он всегда контролировал ситуацию. Он был удачливым человеком, хорошая карма, хорошие возможности. Но сейчас он не понял, что его хорошая карма уже закончилась. У него обнаружили рак, который распространился до самых костей. Ему проводили химиотерапию, которая не дала никакого результата. И теперь он плакал и говорил, что умирает. Дочь пыталась его успокоить и говорила ему, что его ждет реинкарнация, и ему не стоит бояться, потому что Бог к нему милостив. Но он был полностью сбит с толку. Он ничего не знал о Боге. Общее правило таково, что сын сильно привязан к матери, а дочь — к отцу. Поэтому между ними существовала невидимая связь. Девушка, видя его страдания, очень обеспокоилась. Она все время молилась чтобы уменьшилась его боль и страдания. В это время она находилась во Вриндаване, а ее отец — в Австралии.

Физические страдания — ничто по сравнению с ментальными. Поэтому она все бросила и полетела к отцу. Когда он был еще здоров, он ничего не хотел слышать о Кришне. Девушка говорила, что она перестала пытаться что-либо объяснить ему о сознании Кришны. Единственное, что она делала, это кормила его прасадом. У нее были Божества Господа Джаганнатхи. Она надеялась, что все это поможет отцу на тонком плане. Она надеялась, что сможет что-то объяснить ему по поводу Кришны до того, как отец умрет. Отец находился в беспомощном состоянии, он был сбит с толку, поэтому был готов слушать. В момент смерти человек хватается за все, даже за соломинку. Девушка стала читать ему Бхагавад-гиту. Также она читала ему статьи из журнала «Back to Godhead» и книгу «Возвращение обратно» о реинкарнации. Отцу понравилось, и он заметно успокоился. Она надеялась, что отец начнет повторять Харе Кришна, тогда он смог бы избавиться от многих страхов. Но материальный мир — ужасное место, и она переоценила свои возможности. Уход ее отца заставил ее задуматься о собственной чистоте. Если вы не способны спасти самого себя, то как можете спасти кого-то другого!

Ей нужно было вернуться во Вриндаван, потому что у нее остались недоделанными какие-то дела. И одновременно она чувствовала, что отец полностью зависит от нее и пытается ее удержать. Он попросил ее остаться. Она решила оставить отцу своих Божеств. Она помолилась Им и попросила Их защитить отца, пока сама будет в Индии. Когда она была уже в Индии, раздался звонок ее матери, которая умоляла ее вернуться, потому что дела становились все хуже и хуже. Она вернулась. Ее очень удивило то, как его разместили в больнице. Он находился в палате для смертельно больных. Ей разрешили оставаться там ночевать. Ее мать была католичкой и не хотела, чтобы дочь говорила о Кришне. Но эта преданная видела, как многие умирали в одиночестве, и понимала, что должна хоть как-то помочь своему отцу. Она жила рядом с отцом и старалась выполнять все его нужды. Каждый день она читала отцу Бхагавад-гиту. Она была с ним 12 дней, вплоть до самой смерти. Он пил только воду Ганги и Ямуны и больше ничего. Иногда она добавляла пыль Вриндавана в воду. До самого конца ее отец прекрасно все осознавал и ощущал. Однажды вечером она обрызгала его водой и посыпала пылью Вриндавана, и он сказал: «Сколько пыли, ты вся в ней!» Он был в полном сознании. За день до смерти он увидел в комнате страшных собак и сказал, что какие-то страшные существа пытаются войти в комнату через окна. В «Гаруда-пуране» говорится, что перед тем, как в доме умирает грешник, туда приходят, так называемые, поисковые собаки. Они ищут грешников по запаху.

В последний день отец пришел в большое беспокойство. Он метался и очень страдал от того, что видел. Пришла ее мать с внучкой, и они решили остаться на ночь в больнице, чего никогда не было. Был уже вечер, и девушка вместе с матерью пошли спать. В час ночи этот ребенок, девочка, разбудила эту преданную, сказав, что что-то происходит с дедушкой. Она вскочила с кровати, побежала в комнату отца и увидела его стенающим и умоляющим: «О, пожалуйста, пожалуйста, освободите меня!» Он дрожал от страха и в течение 6 часов много раз повторял только эти слова. Он пытался убежать, а когда его удерживали, прятался под подушкой. В то время он был очень худой — кожа и кости. Раньше он не мог даже сходить в туалет без чьей-либо помощи, но сейчас он пытался убежать и спрятаться. Он рвался куда-то, как сумасшедший. Девушка взяла его за плечи и спросила, что с ним. Он ответил: «Я пытался вырваться, но они снова меня поймали!» Девушка попыталась его успокоить. Но он без остановки стонал и просил: «О Господи, прости меня! Дай мне хоть немного передохнуть!» Его голос был очень смиренным и молящим. В это время пришла нянечка, и девушка подумала, что сможет немного отдохнуть и поспать. Но отец начал снова стонать и умолять. Тогда девушка стала повторять Харе Кришна, и отец перестал стонать, но стоило ей замолчать хоть на мгновение, стоны повторялись снова. (Звуки мантры все-таки отпугивали ямадутов) Она спросила отца, что происходит, но он сказал, что пытается, но не может ничего сказать. Она поняла только, что его схватили ямадуты. Та маленькая девочка, которая также присутствовала там, была дочерью этой девушки, и она сказала, что она поэтому и разбудила мать, потому что увидела, как трое ямадутов стоят около кровати, а дед пытался спрятаться от них. Ее дочь была еще невинным ребенком, поэтому она видела ямадутов. Она даже описала их. У них были клыки, торчавшие изо рта, как у вепрей. У них были сверкающие глаза. По милости Господа мать этой девушки все это время спала в соседней комнате и ничего не знала. Может быть, потому что всю свою жизнь она отвергала эти вещи.

Эта девушка-преданная стала молиться Кришне: «Кришна! Пожалуйста! Позволь ему уйти!» И Сверхдуша в ее сердце спросила: «А почему? Ведь он снова станет совершать те же грехи, что и раньше». Это очень опечалило девушку, и она стала молиться Ямараджу. Все это время она повторяла Святые Имена. Она спросила отца: «Можно, я буду петь?» Он очень оживился: «Да, да, конечно!» Она спросила: «Они все еще держат тебя?» «Нет, — ответил он, — они меня отпустили». Следующие 3 часа девушка держала его за руку, и жизнь уходила из него через рот. Он был умиротворен, и дочь пела ему в правое ухо Харе Кришна, обрызгивала его водой Ганги и Ямуны и капала эту воду ему в рот. Она старалась очень сосредоточенно повторять мантру ему в ухо до тех пор, пока он не испустил свой последний вздох, и это было в 6 часов утра. Он ушел через рот, и глаза его были закрыты.

Когда он рвался и просил отпустить его, эта девушка спросила медсестру, что происходит. Та сказала, что это нормально, что все пациенты так себя ведут, и все обязательно с кем-то сражаются перед смертью. Для этого даже есть специальное название — предсмертное беспокойство, «терминальное беспокойство». Этих сиделок обучают, как справляться с такими беспокойными пациентами. В основном это заключается в успокоительных словах и инъекциях морфина...

Отдельно надо сказать о собаках. Они приходят за несколько дней до смерти и вынюхивают, где находится тот грешник, которому предстоит умереть.

И еще там был один момент — когда отец этой девушки сказал: «Она схватила меня», стало понятным, что у ямадутов есть свое собщество, в котором есть и мужчины, и женщины, и дети. Просто это их работа. Слуги Ямараджа не являются плодом воображения. Эта матаджи, которая находилась рядом с отцом, говорила, что ее отец был сильно изможден, одна кожа и кости, но тем не менее, он выпрыгнул из постели и начал прятаться, он даже пытался убежать из палаты.

Мы не видим слуг Ямараджа. Но я знаю еще одну историю. Ее рассказала моя духовная сестра. Она попала в автомобильную катастрофу. Находясь на пороге жизни и смерти, она увидела этих ужасных созданий. И тогда она начала повторять Святое Имя. Потом сознание к ней вернулось. И позже она спросила Шрилу Прабхупаду: «Кто это был?» Прабхупада ответил: «Это были ямадуты». Эти ребята существуют реально. Но спасение есть — нужно держать Святое Имя у себя на языке.

Один преданный спросил Шрилу Прабхупаду: «Почему майа так сильна?» Прабхупада ответил: «Потому что ты не очень целеустремлен». Прабхупада сказал: «Несите эту миссию повсюду, в каждый уголок этой планеты. Люди спят под неправильным руководством. Они становятся кандидатами в клиенты ямадутов. Таково положение всего мира. Ямадуты вас не простят, хоть бы вы и гордились своей независимостью. Люди думают, что можно наслаждаться как угодно. Это убийственная цивилизация. Так спасайте же их. Иначе за ними придут ямадуты».

Чистое преданное служение очень редко встречается. Кто посвятил всего себя Кришне? Как правило, мы протягиваем что-то одной рукой, а другую прячем за спиной для себя. Часто преданные говорят, что они не удовлетворены и не чувствуют счастья. Но для этого должно быть безраздельное преданное служение. Мы должны все отдать Кришне. Тогда мы сможем искоренить греховные желания. Все, что помогает вам смело встретить трудности жизни, благоприятно. А какая трудность в жизни самая большая? Ваша смерть! Когда вас выкидывают из вашего тела, к которому вы привязаны, вот это самая большая трудность жизни! Для нас составляет проблему переехать из одной квартиры в другую, а тут гонят из тела! Но выбора нет.

Итак, Шукадева Госвами объясняет Махарадже Парикшиту, как важно находиться в сознании Кришны в процессе нашей деятельности. Когда мы смотрим на человека, который умирает, у нас возникает вопрос, единственный вопрос: «Вернется ли он к Богу или нет?» Если вы мало знаете этого человека, то у вас могут быть сомнения, особенно если этот человек занимался греховной жизнью. Аджамила находился в состоянии комы, когда ямадуты пытались вытащить его душу из тела. Он слышал весь диалог, который происходил между ямадутами и вишну-дутами. Несомненно, он был греховным человеком. Но в конце жизни получил огромное благо. Даже внутри нашего Общества, когда кто-то умирает, сразу появляется вопрос: «Достиг ли он совершенства?» Мы спрашиваем у преданных: «А был ли киртан? Каково было настроение умирающего? Помнил ли он о Кришне? Повторял ли Святые Имена?» Мы пытаемся понять по внешним признакам то, что скрыто от наших глаз. В «Падьявали» есть стих: «Достиг человек совершенства или нет, достиг ли он служения Ачьюте — Кришне, можно сомневаться. Слуги Всевышнего могут или не могут достичь совершенства, в этом могут быть сомнения, но в отношении преданных слуг Господа никаких сомнений быть не может». Когда человек умирает, окруженный преданными, хорошими преданными, которые служили ему еще до того, как он умирал, то может ли возникнуть вопрос: «Достиг он духовного мира или нет?». Кришна очень милостив.

В «Гаруда-пуране» говорится, что если кто-то повторяет Святые Имена, поклоняется Туласи-деви, то он отправляется домой, к Богу, даже если у него нет детей, которые совершили бы над ним погребальные обряды. Вайшнавов называют пара-дукха-дукхи — это значит, что у них нет личных беспокойств и проблем. Но они несчастливы, когда видят, как другие страдают. Махараджа Прахлада говорил Господу: «О Господь, сам я не ведаю горя, но я с болью думаю о глупцах и невеждах, которые увлечены погоней за приходящим счастьем и ничего не знают о преданном служении».

Об этом сокрушаются все истинные вайшнавы. Сам вайшнав не знает бед, потому что он целиком вверился Господу, но ему жаль падшие обусловленные души. Он всегда думает о том, как уберечь их от адских условий жизни. Махараджа Парикшит горел желанием узнать, как спасти человечество от мук ада. Сейчас в мире недостает сознания Кришны. Люди не верят даже в существование жизни после смерти. Убедить их в этом стоит огромных усилий, настолько они обезумели в погоне за материальными наслаждениями. Тем не менее, наш долг — долг здравомыслящих людей — спасти их.

Я читал одну книгу, где рассказывалось про преданную, которая погибла в Ливии в 1990 году. Кришна не защитил ее тело. Но мы же знаем, что Кришна защищает преданных. Одна женщина, оставшаяся в живых видела, как все происходило, и она рассказала. Та преданная, которая погибла, была совершенно бесстрашной, она закрывала собой преданных. Даже перед лицом смерти у нее не было страха. Это означает, что Кришна защищал ее. Он защитил ее ум, и это самая важная защита. Самый главный плод аскез — помнить о Боге в момент смерти. Тело умрет сегодня или завтра. И, конечно же, нам больно терять преданных. Поэтому мы скорбим, когда преданные уходят. Но все в руках Кришны, и если человек постоянно служит преданным, то успех обеспечен. Но до тех пор, пока остается желание наслаждаться независимо, сердце остается грязным. Ришабхадев говорит в Пятой песне Шримад-Бхагаватам (5 гл.), что пока сердце грязное, придется принимать другое материальное тело. Это означает новый цикл рождения, болезней, старости и смерти. Ничего хорошего в этом нет. Вот хороший стих, который подводит нас к Аджамиле: «Тот, кто однажды предался лотосным стопам Кришны, привлеченный Его Именем, обликом, качествами и действиями, уже смыл с себя все грехи, пусть даже он и не познал Кришну в полной мере, ибо, вручив себя Кришне, преданный выбрал истинный путь искупления всех грехов. Поэтому он даже во сне не увидит Ямараджа и его посланцев-ямадутов». Есть также хороший стих в «Ямуна-аштаке» Рупы Госвами, вернее Валлабхачарьи. Четвертый стих: «О, Ямуна-деви, я помню Твои деяния постоянно. Твои деяния удивительны! Если кто-то выпивает с ладони Твою воду, он уже не отправится к Твоему брату Ямарадже. Как может брат наказать детей своей сестры, даже если они совершают грехи? Тот, кто служит Тебе, становится столь же дорогим Кришне, как и гопи». Это очень интересно. Так можно встать под защиту духовной природы. Если вы встали под защиту духовной природы, то вам уже не страшны эти полицейские бога смерти.

Мы подошли непосредственно к Аджамиле. Всю свою жизнь он прожил, как отъявленный грешник, и дожил до 88 лет. Обратите внимание, что ему уже 88 лет, но он продолжает вести жизнь домохозяина. Иногда люди удивляются, как в таком возрасте можно иметь детей. Аджамиле было 88, и у него был маленький сын. В ведическом обществе в таком возрасте по традиции уже не зачинали детей. Это также было признаком его деградации. Но Аджамила постоянно повторял имя сына: Нарайана. И, повторяя имя снова и снова, он очищался. Обязанность родителей — помогать детям. В индийской культуре детям дают имена Бога, и, таким образом, все очищаются. Благодаря благочестию, накопленному в молодости, Аджамила назвал своего младшего сына именем Нараяны. Он постоянно повторял это имя, и так в момент, когда его жизнь подходила к концу, он вспомнил настоящего Нараяну. Обычно перед смертью ваша жизнь проносится перед глазами, подобно фильму. И Аджамила вспомнил, как он поклонялся Нараяна-шиле. Шрила Прабхупада говорит, что, благодаря благочестию, накопленному в молодости, Аджамила смог вспомнить Нараяну перед смертью. Таково благо, получаемое от ведической культуры и от памятования о Кришне.

Одна моя духовная сестра находилась в больнице со своей умирающей матерью. Ее мать спросила перед смертью: «А что, Кришна сейчас здесь?» И преданная подумала: «Я повторяю Имена Кришны, а Он не отличен от Своих Имен, значит, Он здесь!» И она сказала: «Да, Он здесь!» И мать сказала: «Очень хорошо!» Она улыбнулась и оставила тело. Моя духовная сестра рассказала об этом Шриле Прабхупаде. Она спросила, что случилось с ее матерью. И Прабхупада был очень рад. Он сказал: «Какая ты чудесная дочь! Очень хорошо! Ты освободила свою мать! Ты заставила ее почувствовать присутствие Кришны в момент смерти, это очень хорошо!»

Ямадуты реальны!!! Харе Кришна!!!

Одна моя духовная сестра оставляла тело во Вриндаване. Этот процесс занял две недели. Ей становилось то лучше, то хуже. Рядом с ней всегда находились 2-3 человека, чтобы помогать ей. Они меняли друг друга, так как дежурили днем и ночью. Мы обязаны помогать вайшнавам и вайшнави помнить о Кришне, сделать их путь, насколько это возможно, более легким. Взамен от них мы получаем большой дар. Эти преданные рассказывали, что они никогда не забудут, как эта матаджи поднимала руку к груди, чтобы повторять джапу. Были у нее силы или не были, но она поднимала руку к груди и повторяла мантру. Эта преданная все делала с большой отдачей, воспитывала ли она детей, служила ли она мужу, проповедовала ли. Она брала интервью у тех, кто знал Шрилу Прабхупаду, и затем опубликовала книгу с этими интервью. Ее муж закончил издание этой книги. Это было ее последним подношением Шриле Прабхупаде. Ее муж показал ей, как будет выглядеть обложка книги. Она была очень счастлива. Даже сама смерть может быть подношением духовному учителю. Это была удивительная преданная.

Одна моя духовная сестра работает в отделении для смертельно больных. Она видит каждый день, как умирают люди и говорит, что каждый раз, когда она присутствует при уходе вайшнава или вайшнави, она получает все новые и новые уроки. Они уходят не так, как обычные карми. Иногда Кришна продлевает сроки жизни, хотя кажется, что Он продлевает страдания. Но Он учит нас. И она рассказывала, что когда та преданная оставляла тело, то небеса как бы распахнулись, и множество сияющих личностей приглашали ее туда. Она видела это!

Одна моя духовная сестра внезапно поняла, что через 3 дня она оставит тело. Эта матаджи была подругой бывшей жены Индрадьюмны Свами Махараджа в то время, когда он еще был грихастхой. Это было откровение, предупреждение, что через три дня она попадет в ужасную автомобильную катастрофу, и она ничего не сможет изменить. Две ночи подряд она видела один и тот же сон. Это потрясло ее. Она рассказала об этом своим друзьям. Одна ее подруга сказала: «Тебе нужно углубиться во внутреннюю жизнь». Но моя сестра сказала: «Что я могу сделать? У меня муж, дети, хозяйство, я не могу это бросить. Единственное, что я могу — это повторять свои круги и помнить о Кришне, пока я выполняю свою работу по дому и хозяйству». И все произошло именно так, как она видела во сне. Была зима. Она сидела за рулем. Дорога была очень скользкая, машину начало крутить по дороге, и она попала в аварию. Вся машина превратилась в груду металла. Матаджи была зажата внутри машины. Где-то через 15-20 минут приехала спасательная команда. Все это время матаджи находилась в полубессознательном состоянии. Еще где-то минут 10 ее выводили из шокового состояния. Они сказали: «Подождите, пока мы вытащим Вас из машины». Матаджи ответила им, что не стоит утруждаться, потому что уже слишком поздно. Она сказала: «Я знала, что это произойдет». И она прямо перед этими спасателями достала свои четки и начала повторять джапу. Когда спасатели поняли, что ее тело полностью раздавлено, и они ничем не смогут ей помочь, то все-таки спросили: «Мы можем чем-то Вам помочь?» Она ответила: «Повторяйте вместе со мной». И так она оставила тело. Спасатели были настолько этим потрясены, что рассказали ее мужу об увиденном. Он также был потрясен ее решимостью: «Повторяйте вместе со мной!»

Итак, Кришна защищает Своих преданных. Бхагавад-гита, Шримад-Бхагаватам, стути, стотры и ставы всегда будут на вашем банковском счету, и они могут понадобиться вам, когда вас будут выпинывать из вашего тела. Пьянящий напиток, исходящий из лотосных стоп Господа Говинды, настолько удивителен! Те, кто пьют его, никогда не будут сбиты с толку или введены в заблуждение. Те же, кто не пьют этот напиток, всегда будут опьянены материальным миром. Мы должны спрашивать себя каждый день: напились ли мы сегодня Кришной? Напились ли мы киртаном? Опьянели ли мы от общения со своими друзьями? У нас будет о чем вспомнить, когда нас будут выпинывать из нашего нынешнего тела. Мы не должны совершать пост на эти вещи: слушание, воспевание и памятование. Если преданный или преданная каждый свой момент жизни отдавали Кришне, то в момент их ухода Кришна и Господь Чайтанья на 100% будут с ними.

Рядом с моей духовной сестрой, которая оставила тело в автомобильной катастрофе, не было преданных. Но она знала о том, что это произойдет. Ее ум был готов к этому. Она общалась перед уходом с обычными спасателями-карми и все, что она сказала им: «Повторяйте со мной!» Я люблю ее за это! Если рядом с вами в момент смерти будут карми, просто скажите им: «Повторяйте вместе со мной!» Только посмотрите, она проповедовала до самого конца! В материальном мире каждый заботится о самом себе. В духовной жизни мы понимаем, что не можем жить без милости другого вайшнава. Милость вайшнава заключается в том, что он говорит: «Пей этот нектар!» И я говорю: «Да-да, я буду пить!» И каждый день мы должны спрашивать себя: «А пил ли я его сегодня?»

Чего большего можно желать?

Даже будучи преданными и много раз слыша о том, что всем предстоит встретиться с последним экзаменом, мы, тем не менее, часто живем так, как будто это относится ко всем, кроме нас. Это отметил в свое время царь Юдхиштхира в своем диалоге с Ямараджем: «Самоеудивительное на свете — это то, что, хотя люди видят, что все кругом умирают, каждый думает, что он никогда не умрет». Кришна использует уход преданных, в частности, для того, чтобы сделать нас серьезнее и ответственнее за свою жизнь и за миссию Господа Чайтаньи.

27 сентября 2006 года в Майапуре, во время наводнения, трагически оставила тело внучка Шрилы Прабхупады матаджи Гаури вместе со своей дочерью Ямунанги и братом мужа Шри Хари прабху. Лодка, на которой они плыли, затонула, и, не умея плавать, матаджи Гаури и Ямунанги захлебнулись в водовороте. Их вытащили на берег, но спасти уже не удалось. Спасая других преданных, несмотря на то, что был хорошим пловцом, утонул в подводных потоках и Шри Хари прабху.

Хари Шаури прабху написал несколько строк, чтобы прославить этих вайшнавов: «Хотя это и трагедия, в то же время нужно видеть, насколько же удачливы эти ушедшие души. Гаури даси была внучкой Шрилы Прабхупады. Одного этого было бы достаточно, чтобы гарантировать ей освобождение. Однако она была преданной не просто по рождению, но и по выбору. Она серьезно относилась к духовной жизни и очень любила жить в Майапуре, несмотря на отсутствие здесь особой роскоши. Все преданные здесь ее очень любили. Она вышла замуж за юношу, который практически всю жизнь прожил в Майапуре, пройдя через гурукулу, занимался небольшим бизнесом для Департамента Божеств, продавая прекрасные фотографии и другую атрибутику.

Ямунанги родилась в самом благоприятном месте, самой благоприятной семье и оставила тело в той же Святой Дхаме. Однажды Шрила Прабхупада сказал, что когда ребенок преданных оставляет тело рано, это означает, что эта душа была продвинутым преданным в прошлой жизни, у которого остались еще небольшие остатки материальных желаний или реакций, которые должны были сгореть в еще одном рождении. После чего он возвращается назад, к Кришне.

Шри Хари прабху был президентом храма ИСККОН Читтагоан в Бангладеш. Он присоединился к ИСККОН в 1978 году и был самым старшим преданным в Бангладеш. Он полностью посвятил свою жизнь проповеднической миссии Шрилы Прабхупады. Говорится, что даже если человек подумывает о том, чтобы жить в Святой Дхаме, Кришна «резервирует» для него место. Поэтому Шри Хари прабху теперь по милости Господа достиг высшей обители.

Хотя мы скорбим о потере общения с этими преданными, для них не может быть ничего неблагоприятного. Они исполнили предназначение жизни и оставили тела в сердце Шри Майапур-дхаме, в водах Матери Ганги. Конечно же, они все трое отправились назад, к Богу. Чего большего можно желать?»

«О мой Господь, поддерживающий все живое! Твой истинный лик скрыт Твоим ослепительным сиянием. Удали же этот покров и яви Себя Твоему чистому преданному».

«О мой Господь, о изначальный философ, поддерживающий вселенную, о регулирующий принцип, конечная цель чистых преданных, доброжелатель прародителей человечества! Пожалуйста, удали сияние Своих ослепительных трансцендентных лучей, чтобы я смог увидеть Твою, исполненную блаженства, форму. Ты — вечная Верховная Личность Бога, подобная солнцу, как и я. Пусть это бренное тело сгорит дотла, пусть дыхание жизни сольется с воздухом».

«Теперь, о мой Господь, вспомни все мои жертвы и, так как в конечном счете все предназначено для Твоего наслаждения, вспомни, пожалуйста, все, что я сделал для Тебя».

«О мой Господь, всесильный, как огонь, о Всемогущий, я припадаю к Твоим лотосным стопам и приношу Тебе свои поклоны. О мой Господь, пожалуйста, веди меня верным путем, чтобы я смог достичь Тебя, и, так как Ты знаешь все, что я совершил в прошлом, избавь меня от последствий прошлых грехов, чтобы ничто не мешало моему продвижению вперед».

«Шри Ишопанишад» 15-18 мантры. Молитвы преданного в момент оставления тела.