Последний Контракт. Том 1

Глава 12

Сидя на диване в просторном и хорошо освещаемом кабинете, который был ничем иным, как приёмной директора, я закинул голову и смотрел в потолок.

До моим ушей доносился щелкающий звук клавиатуры, которой пользовалась сидевшая неподалёку женщина секретарша, а нос отчётливо улавливал резкий запах её цветочных духов.

После потасовки с ирокезом, женщина, которая, как я понимаю, является нашим классным руководителем, отвела меня в приёмную директора, оставив здесь дожидаться своей участи. Подбитого засранца же, которого под руки держало два моих одноклассника, она повела в медпункт.

Совершил ли я ошибку пойдя на поводу у агрессии? Возможно. Но, так нужно было. В мире сильных — правит сила. Если бы я не ответил на его дерзость и наглость, то ситуация приняла бы слишком скверный оборот и вместо одного ирокеза, меня стали бы задирать все, кому не лень.

С другом стороны, я не был уверен на все 100 %, что ирокез усвоил урок и больше не будет пытаться рыпаться в мою сторону. Ну, а если и будет, что ж… Не зря меня называют — Жнецом. Выловлю его где-нибудь за территорией академии и прикопаю, попутно зажарив до хрустящей корочки. Жестоко? Не спорю. Могу простить? Могу, но не буду. На злость всегда нужно отвечать злобой, а на добро — добром.

Время шло, стрелки настенных часов мерно выбивали свой ритм, а я всё же так же пялился в потолок.

Сиденье без дела — одно из самых отстойных занятий в жизни. Но, сейчас, деваться мне некуда.

Услышав звук приближающихся шагов, после которых диван издал мерзкий скрип, я медленно повернул голову и увидел севшего рядом со мной ирокеза.

Ого, быстро работают здешние медики, раз уже привели его.

Лицо парня представляло из себя отбитую котлету. Ранее сломанный нос был вправлен и опух. Губы заштопаны, как и сечка над правым глазом, которую сейчас закрывал один из нескольких лейкопластырей.

Похоже, в этой академии всё серьезно, раз его в таком виде отправили к директору, а не дали отлёживаться. Надо будет после занятий залезть в правила и почитать. Иначе, могу нарваться на проблемы, которые мне не нужны.

Что самое интересное, этот индивид не обращал на меня внимание и просто пялился в стенку, сжимая и разжимая кулаки.

— Будешь мстить? — спокойно спросил я. Сейчас от ответа зависела его судьба. Прикончу я его или нет.

Да, он может оказаться детиной какого-нибудь аристократа, но мне плевать. Устраню его так, что следов не останется, а труп будут искать до конца света. Ну, а если его семейка начнёт устраивать мне проблемы, то наведаюсь и к ним.

— Иди к чёрту. — прорычал он, бросив на меня косой взгляд.

— На вопрос ответь. — вновь подал я голос, слегка выпуская внутреннего Жнеца, от чего парень вмиг сбледнул, а сидевшая за столом секретарша уронила кружку с чаем на стол.

Столкнувшись со мной взглядами, ирокез побледнел ещё сильнее, тяжело задышав и мелко задрожав.

Да, парень, ты не Лёша, который смог выдержать несколько секунд, глядя в холодные глаза Жнеца.

— Н-не буду… — прохрипел ирокез, быстро отвернувшись и отсев подальше.

— Я на это надеюсь, — холодно произнёс я, вновь откидывая голову к потолку.

Что ж… Вот ещё один результат того, что я слишком расслабился в этой жизни. Раньше я бы даже говорить с ним не стал и просто оторвал башку. А теперь, вот, шанс даю…

Просидев ещё минут 10 и слушая, как секретарша убирает пролитый чай, я уже был готов на стенку лезть.

Можно было конечно в телефон залезть и почитать правила академии, но я оставил его в общежитии на зарядке.

Услышав, как открылась белая дверь кабинета, рядом с которой висела табличка — Директор Академии — Кутузов Иван Петрович, я оторвал взгляд от полотка и посмотрел на выглянувшего старичка. Его лицо покрывали морщины, короткие седы волосы стояли ёжиком, глаза закрывали огромные круглые очки, а одет он был в серый костюм, который висел на нём, как мешок.

Увидев меня и ирокеза, он коротко махнул рукой, приглашая нас войти, а затем, спокойно обратился к продолжающей наводить порядок секретарше.

— Машенька, как ребят отпущу, меня не беспокоить.

— Как скажете, Иван Петрович! — мигом поклонилась женщина, соблюдая все правила этого действа. Руки по швам, верх тела параллельно полу и напряжённая поза.

А этот старик, похоже, пользуется здесь крепким уважением. Глупо конечно судить по одной секретарше, но её наполненный благоговением голос и поклон говорят именно об этом.

Поднявшись с дивана, мы вместе с ирокезом зашли в кабинет за стариком, попав в место, которое я могу назвать — воплощение вселенского хаоса.

Я думал, что у Алексея проблемы с порядком в своём кабинете. Но, как же я ошибался. По сравнению с тем, что я вижу сейчас, у моего друга настоящая гармония и фэншуй.

Разбросанные бумаги и папки, валяющиеся повсюду. Открытые настежь дверки деревянных шкафов, с полок которых так же свисают разнообразные документы. Закиданные одеждой диван и кресла. Про вешалку рядом с дверью я вообще молчу. На ней было столько вещей, что она накренилась к стене и с трудом удерживала вес!

Запачканный множеством самых разных пятен ковёр, который, судя по виду, явно не из дешевых.

Обои стен, на которых так же виднелись следы от кофе и чая.

Но всё это не шло ни в какое сравнение с рабочим столом старика. Массивная и деревянная мебель натурально прогибалась под весом бумаг, наваленных на неё гурьбой.

Что самое интересное, вишенкой на торте этого хаоса являлся апельсин, лежавший прямо по центру стола.

Жаль телефона нет и сфоткать нельзя, я бы показал это Лёхе, вызвав у него блаженный экстаз.

— И так, мальчишки, — сел старичок на своё кресло, придавив разбросанные на нём вещи. — Мне доложили, что вы подрались. Это так?

Переглянувшись с ирокезом, я заметил, что он в испуганном состоянии и не знает, что говорить. Вот тебе и боец-огурец. Как задирать новичков и слабых — первый. А как отдуваться, сразу же язык в заднице.

— Да, господин директор, — спокойно произнёс я, заслужив взгляд старика. — Мы подрались.

— Причина? — улыбнулся он, поправив рукой апельсин, будто бы тот отклонился на несколько миллиметров.

— Непонимание. — всё так же спокойно ответил я, наблюдая за ним.

Краем глаза я видел, что ирокез постепенно начинает дрожать, как шуганный заяц. И чего он так боится? Не сожрёт же его этот старичок.

— Непонимание, значит… — протянул Иван Петрович, продолжая искать идеальный баланс апельсина в хаосе на своём столе. — Надо дружить, детишки. Дружба, самый важный элемент общения между людьми. Без дружбы, мир погряз бы в войнах и конфликтах. Вот ты, — указал он на меня свободной рукой. — По тебе видно, что ты спокоен и рассудителен, так почему не уклонился от драки?

— Агрессия, порождает агрессию. — дал я ответ на вопрос, и судя по приподнятым уголкам губ старичка, ему пришлись по душе мои слова. — И так же, меня учили не отступать, если драка неизбежна.

— А ты, что скажешь? — перевёл он взгляд на ирокеза, от чего парень вздрогнул и побледнел ещё сильнее, чем от моего давления Жнеца. — Ведь, это именно ты начал драку. Да, Патрик?

Подавив желание улыбнуться на имя ирокеза, я держал на лице спокойную мину, ожидая ответа подбитого парня.

— И-иван Петрович, — забелял Патрик, тяжело дыша. От былого задиры и след простыл. — В-вы всё не так поняли…

— А что тут непонятного, мальчик мой? — улыбнулся директор, смотря на ирокеза острым взглядом янтарных глаз. — На вступительных экзаменах ты уже успел отличиться, начав драку с одним из учеников. Так чем же эта ситуация отличается от той, объяснишь мне?

— Я-я… — вновь заблеял парень, посмотрев на меня умоляющим взглядом в поисках помощи.

Нет уж, сам выбирайся из дерьма, которое заварил.

— Не слышу ответа от тебя, Патрик Дэвис. — продолжал давить старичок, а ирокез дрожать всё сильнее и сильнее.

— П-простите… — подал голос Патрик, опустив глаза в пол, на которых стали скапливаться слёзы. — Я-я был не прав… Прошу, не исключайте меня из академии! — резко поднял он их, умоляюще посмотрев на директора.

Гнетущая тишина накрыла кабинет, в течении которой я думал над тем, что не ошибся. Драки внутри стен и правда запрещены и судя по виду этого парня, наказание за них — исключение. И раз он уже успел отличиться на вступительных, а теперь и в классе, то попыток всего две. Или я ошибаюсь? Чёрт, как тяжело без информации!

— Виктор, — обратился Иван Петрович ко мне, выбивая из мыслей. — Ты прощаешь Патрика за его грубость в отношении тебя?

Что ж… Я не удивлён, что этот старик знает моё имя. Единственный неодарённый, которого сюда засунуло ЦОБ. Да я у него, как белимо на глазу должен быть.

— Прощение нужно заслужить, — вынес я свой вердикт, сразу же увидев кивок директора. — И просить его он должен не у меня, а в первую очередь у вас. В той ситуации я вторая сторона конфликта и осознаю последствия.

— Честный, — улыбнулся Иван Петрович, как-то по новому посмотрев на меня. — Что ж… — протянул он и поднялся с кресла. — Вам обоим будет назначено наказание классным руководителем. Для Патрика оно займёт месяц, — судорожный и облегчённый выдох парня. — А для тебя, Виктор, две недели. За честность.

Ну, могло быть и хуже. От наказания я бы всё равно не ушёл, это ясно, как божий день. Но, хотя бы, оно будет не месяц, как у ирокеза, а всего лишь — две недели. Вот только, что я буду делать? Хороший вопрос.

— Можете возвращаться в свой класс, — махнул рукой Иван Петрович, дав понять, что разговор закончен.

Поклонившись ему, мы с ирокезом двинулись на выход из кабинета и, как только мой визави вышел за дверь, до моих ушей донёсся спокойный голос директора:

— Добро пожаловать в академию, Виктор. Надеюсь, тебе здесь понравится.

Обернувшись к нему, я увидел, что тот вновь крутит апельсин и смотрит на меня добродушным взглядом с открытой улыбкой.

— Благодарю. — вновь поклонился я ему, а затем покинул помещение.

***

Вернувшись в аудиторию, в которой шёл урок физики, мы с ирокезом заняли свободную парту. Довольно символично вышло. Он хотел занять моё место, попутно прогнав, за что получил по лицу и теперь мы вместе сидим за одним столом.

Наше появление вызвало разнообразные эмоции у одноклассников. Кто-то из них с задумчивым взглядом палился на меня. Другие же, шушукались и о чём-то шептались. Но, одно я теперь знаю точно, демонстрация силы многим из них вправила мозги и вряд ли теперь на меня будут смотреть с призрением и смеяться.

— Косячники, меня зовут — Рокоссовская Елена Александровна, — услышал я сухой голос женщины, в руках которой находилась большая деревянная указка. — Пока вас не было, класс успел познакомиться друг с другом. Вставайте по одному и представляйтесь, не будем нарушать традицию академии.

Вздохнув и обведя весь класс взглядом, я заметил, что они только и ждут, пока я назовусь. Что ж… Ладно, выхода всё равно нет.

— Меня зовут — Виктор Романов, 18 лет. — представился я, встав из-за парты и посмотрев на учителя.

— И всё? — приподняла она бровь, несколько раз легонько ударив себя указкой по плечу. — Хобби, увлечения?

— Таковых нет. — солгал я. Неужели она думала, что я возьму и выложу всю информацию о себе?

— Понятно, садись. — хмыкнула Елена Александровна, поняв мой замысел. Однокласснике же в очередной раз зашептались.

Приземлившись на стул, я ощутил лёгкий порыв воздуха и краем глаза увидел, что мой сосед поднялся со своего места.

— Ну, а тебя, как зовут, косячник? — обратилась к нему женщина.

— Патрик, мэм… — начал он отвечать своим хриплым голосом. — Патрик Дэвис.

Услышав имя парня, некоторые из ребят издали тихие смешки, от чего ирокез стал покрываться красными пятнами, то ли от злобы, то ли от стыда. А вот интересно, он стал таким из-за того, что его задирали из-за имени? Или он просто наглый идиот? Впрочем, всё равно.

— Расскажи нам, чем ты увлекаешь, Патрик. — улыбнулась Елена Александровна, прищурив свои глаза и вновь ударив указкой по плечу.

— В-вязание… — тихо ответил ирокез, голос которого услышал только я и ошалело уставился на него.

Вязание? Серьезно? И правду говорят: В тихом омуте, черти водятся. Только здесь всё наоборот.

— Повтори, — вновь заговорила учительница. — Только громче.

— Я занимаюсь — Вязанием! — прокричал ирокез, сжав кулаки и покраснев пуще прежнего, а услышавшие его ученики открыто засмеялись.

Вот я не пойму, он и правда глупый или прикидывается и отличный актёр? Если ты стесняешься своего хобби, то зачем рассказываешь о нём? Молчал бы в тряпочку и всё.

— Что ж… — протянула Елена Александровна с кривой улыбкой и, покачав головой, спокойно произнесла. — Можешь садиться на место.

Издав сокрушённый вздох, Патрик обречённо упал на стул и схватился за голову.

Мда уж… Хороший мне сосед попался, ничего не скажешь.

— Откройте свои тетради и записывайте, — взяла учительница учебник в руку. — Основы Термодинамики…

Услышав тему занятия и увидев, как одноклассники стали записывать, я покачал головой и, абстрагировавшись, стал смотреть в окно.

Конспектировать или запоминать то, что будет вести Елена Александровна не было нужды, я и так всё это знаю, и даже больше. Поэтому, можно расслабиться и наблюдать за облачками. Ну или за пролетающим вдалеке огромным авианосцем класса — Геликарриер, который я называю по простому — Гелик. А если она решит, что я её не слушаю и задаст какой-то вопрос, то просто отвечу и всё.

Эх… А ведь, это только первый день в академии.