В этом зале нет окон. Здесь темно, как в полночь на Йоркширских болотах после пасмурного дня. Так темно, что я не могу разглядеть собственную руку, поднесенную к лицу.
– Скоро заработают резервные генераторы, – раздается голос Дэниела.
Я слышу новый прилив беспокойства в дыхании Фрэнни. Она что-то повторяет, но я не могу разобрать слов.
Ресторан теперь кажется больше, намного больше, как будто стены отодвигаются от нас, а бессвязные слова Фрэнни рикошетом отскакивают от потолка. Корабль ощущается неустойчивым, его качает взад-вперед.
Смит включает фонарик на своем телефоне и говорит:
– Это просто перебои с электричеством.
На полу мигают резервные лампочки, отмечающие пути к аварийным выходам.
– Генератор, – с облегчением произносит Дэниел. – На кораблях есть резервные системы. Все в порядке.
Но глаза Фрэнни неподвижно распахнуты, и она покусывает нижнюю губу. Помещение в одно мгновение преобразилось: от яркого света, изысканных люстр, настольных ламп и точечных светильников до полной темноты, а теперь и до тусклого, мигающего свечения у пола.
– Мы… тонем? – спрашивает она. – Если будем тонуть медленно, то можем и не заметить, пока не станет слишком поздно. Мне нужен спасательный жилет.
– Мы не тонем. – Я придвигаюсь ближе, чтобы успокоить ее. – Это просто электричество. Смит, выключите свой фонарик, надо экономить заряд батареи.
– Не надо указывать мне, что делать.
Дэниел подходит к столу рядом с камбузом и возвращается с горстью мерцающих свечей. Они работают на батарейках. Идеально подходят для судна, где открытый огонь слишком опасен, но при этом пассажиры ожидают изысканной атмосферы за ужином.
– Сколько их? – спрашивает Фрэнни.
– Десятки, – отвечает Дэниел. – Но светят слабо.
Фрэнни берет свечи.
– Нужно проверить электрическое управление, – говорю я. – Дэниел, ты, кажется, лучше всех из нас разбираешься в технике?
– Не совсем. Только переделывал фургон, а до этого – еще один. Солнечные батареи, дизельный обогреватель, светодиодные ленты освещения. Основные знания, которые почерпнул из книг. Я не…
– Ты – лучшее, что у нас есть, – перебивает Смит. – Я даже лампочку ни разу не поменял правильно.
У меня возникло желание подняться на палубу, подышать свежим воздухом, но я сопротивляюсь этому порыву.
– Иди вниз, к двигателям, или наверх, к турбинам и электростанции, – предлагаю я. – Вдруг там есть экран с объяснением причины отключения питания? Может, мы сумеем что-то перезагрузить.
– Попробую, – отвечает он.
– Смит, я не указываю вам, что делать, честно, но не могли бы вы вернуться на мостик? Посмотрите, есть ли какие-нибудь предупреждения. Проверьте, работает ли навигационное оборудование от резервного источника питания.
Он кивает.
– Фрэнни, собери побольше свечей на батарейках и, как вариант, попробуй найти обычные фонари.
– На корабле нет открытого огня, – напоминает Смит.
– Я имею в виду фонарики. Фонарики на батарейках. Прихвати также четыре спасательных жилета и любое снаряжение, которое может пригодиться.
Она включает фонарик своего телефона и поворачивается к выходу, но затем произносит:
– Извини, у меня осталось всего четыре процента заряда батареи. Далеко не уйду. Я разрядила свой телефон, весь день просматривая фотографии родителей, их собак, моих друзей по колледжу. Батарея почти села.
– Держи. – Я протягиваю ей свой. – Все в порядке, потом вернешь. Только береги заряд, насколько это возможно. Аварийного освещения должно хватить, чтобы найти дорогу.
– А что ты собираешься делать? – спрашивает Смит.
Мне не нравится его тон. Лишите людей элементарных удобств и авторитетных фигур, и вскоре все раскроют свою истинную сущность.
– Я собираюсь проверить продуктовые склады. Если электричество отключено, холодильные установки наверняка не работают, а это значит, что все испортится. Воздух в открытом море, влажность, еда быстро протухнет. Одному Богу известно, как долго мы пробудем на этом корабле. Мне нужно убедиться, что у нас не кончится еда.