Последний реанорец. Том I и Том II

Глава 5. День второй, где кровь начинает литься рекой, зрители ликуют от её вида, а знать негодует…

Зона распределения бойцов.

Категория не огранённых.

— Дамы и господа! Ваши сиятельства и ваши благородия! Позвольте всех вас поприветствовать на втором дне нашего замечательного аренария под эгидой рода Ветвицких! Ииииииитаааак! МЫ НАЧИНАЕМ! Первые бои… иииииии СТАРТ!!!

— Эх, хороший всё же церемониймейстер, душевный прямо-таки и старательный… — хмыкнул я весело себе под нос, сидя уже на своём излюбленном месте, запрокинув ноги на стол и наблюдая за начавшимися схватками. — Не удивлюсь если это кто-то из знати.

Так-с, что у нас сегодня по планам?

Тридцать два счастливчика, в которых состоит и моя скромная персона. Также нас ждёт около шестнадцати схваток в каждой категории, и далее всё по кругу, что как по мне весьма не густо, но если судить по качеству…

Взгляд мой мгновенно сместился влево, слух на секунду был оглушен радостным воем зрителей, и я со сладкой улыбкой тотчас зафиксировал первую смерть среди ветеранов.

Качество бойцов стало лучше. Гораздо лучше. И крови сегодня, похоже, будет много. Очень много. Самому теперь можно отвести душу не сдерживаясь.

Ведь ставки сделаны. Ставок больше нет.

К тому же это была основная причина моего отличного настроения на сегодняшний день.

Из тридцати двух не огранённых участников коэффициент на моё становление андабатом был равен двадцати одному. Даже хуже, чем я ожидал, но от этого становилось только слаще и приятнее на душе. Ведь Ветвицким не помогут их подставные воители. Надеюсь, мне попадётся хоть один из них.

А некие варталы и регацца так вообще поставили все свои сбережения на мою победу. Насчет же Устиновых и Тулаевых могу лишь догадываться и слегка путаться в цифрах, но думаю значения там солидные. Решетников еще этот, хитрый лис из третьего отдела.

Правда, пришлось предупредить Риту и Лизу, что будет много крови и чтобы сегодня они не смотрели трансляции с моим участием. Хотя, руку даю на отсечение, тайком всё равно посмотрят. Как я и предполагал обе Евсеевы наблюдали за мной через паутину еще вчера, и просто лучились счастьем, стоило мне прибыть в своё прибежище.

— То-то моя регацца была настолько активна ночью… — пробормотал я тихо и с удовольствием вслух, вспоминая ночные «приключения» со спасительницей. Даже жжение сегодня было слабее обычного, словно оно… отступает? Но на смену жжению приходит порой сильная сонливость.

Во имя Угорских бесчинств, дьявольщина какая-то! Да что со мной не так? Неужели действительно идти к язве на поклон придётся?

Пришлось даже резко тряхнуть несколько раз головой, чтобы отогнать наваливающуюся слабость.

Сегодня я выхожу на арену самым последним на круге — шестнадцатым, и как сказал Устинов, Тулаев теперь будет ставить только на меня. А ещё все их посиделки в ложе князя Астраханского княжества продлятся все пять дней.

А далее случилось то, чего я и боялся. Под звук мельтешащих воинов, безумствующий и ликующий крик толпы, я не заметил, как задремал.

— Шестнадцатые номера ко мне!

— Шестнадцатые номера ко мне!

— ВТОРОЙ ШЕСТНАДЦАТЫЙ НОМЕР, ТВОЮ МАТЬ, ТЫ ГДЕ?

Вынырнуть из сладкого сна, резко встрепенувшись, мне удалось только тогда, когда администратор перешел на раздраженный вопль!

— Здесь! — выкрикнул я, быстро направляясь к выходу на арену под озадаченные взгляды многих оставшихся бойцов.

Рога беса мне в зад! Опять уснул, прямо как и… вчера?

— А? Лазарев? Опять ты? Снова дрых небось?! — ругнулся с лёгким раздражением вчерашний распорядитель, правда сегодня он был до безобразия слащаво прилизан. Даже жутко стало. — Еще одна такая выходка и дисквалификацию схлопочешь! Понял меня?

— Понял-понял, господин распорядитель… — вяло отозвался я, со слабым зевком.

— Тогда шагайте оба туда, и покажите хороший бой! — в приказном тоне заключил тот.

Хороший бой? Поверь, он всем понравится.

— Неужели ты так обделался, когда узнал, что я буду твоим противником и хотел сбежать? — заржал весело мой оппонент — светловолосый парень лет двадцати пяти, закинув расслабленно руки на протазан, а сам протазан был переброшен через плечи за затылком.

Это что еще за прыщ? Пришлось даже приглядеться к этому без пяти секунд мертвецу.

А! Вспомнил, это ведь вчерашний вояка, который оформил первую смерть и из-за того мёртвого страдальца на меня и обратили внимание. Похоже, мне выдался шанс отомстить за моего «покровителя».

— Конечно, я тебя сразу узнал, — улыбнулся, весело тому подмигивая, и запрыгивая на арену. — Ведь ты без пяти секунд обезглавленный труп…

Но на мой ответ тот лишь надменно расхохотался и тут же фыркнул, прямо как я порой, параллельно запрыгивая на канвас:

— Сейчас увидим, на что горазд, мелкий юнец…

А далее стал разноситься уже голос диктора:

— Ииииитааак!!! Наши претенденты на арене! И по моей команде! — скомандовал он. — Витязи… В бой!!! Ветераны… В бой!!! Варталы… иииии в бой! Не огранённые…

Обещал ведь устроить кровавое шоу, и я вам его устрою. Голова самопроизвольно дёрнулась немного вверх и чуть правее, взгляд устремился туда, где располагались дворянские вип-ложи, и вёселая улыбка заиграла на моих губах.

— ….ииииии в бой!!! — заревел ведущий после небольшой паузы.

Стоило ему закончить, и пока тот, надеюсь, еще не успел оторвать от нас своего взгляда, стал действовать.

Сделал шаг, после второй… а на третьем… схватка уже завершилась, а после я уже отряхивал спиральное лезвие от капель и ошметков плоти моего оппонента.

Горячая алая кровь ручьем хлынула из обезглавленного тела и залила солидную часть канваса, а голова протазанщика с застывшим изумлённым взглядом откатилась куда-то в сторону.

Реанорец всегда держит своё слово.

— Аре кате ла тийз нор ам эс фэр… человек… — шепнул совсем тихо, ведь даже не удосужился узнать его имени. — Тебе просто не повезло…

А следом озадаченно-удивленный, и чуточку сбитый с толку голос диктора, наконец, ворвался в мои уши:

— Эммм… что?!.

И как мне показалось, весь зал на мгновение притих.

Вип-ложа Грановских.

В ложе правящего рода Астраханского княжества, как и всегда, было весело, радостно, шумно. Интерес к аренарию с каждым днём нарастал, ведь были объявлены ставки на участников. Поэтому громкие обсуждения, девичьи и женские дискуссии, мужской гвалт, дворянские разногласия, жаркие споры и диспуты происходили постоянно и повсеместно на каждом метре собственности Грановских.

А более всех, как и всегда выделялись самые влиятельные и богатые рода княжества. Тулаевы, Аскархановы, сами Грановские, Ветвицкие и Ежовы, а уже после них все остальные.

Впервые за долгое время Трубецкая, которая находилась в бессменной компании скучающей Потёмкиной и извечно серьёзного Решетникова с таким неподдельным интересом наблюдала за боями не московского и питерского аренария, а самого обычного царицынского.

И такие странные, но мимолётные изменения не укрылись от внимательных и цепких глаз государева жандарма.

— Алина Юрьевна, могу предположить, что вас заинтересовал некто из участников? Заметили в ком-то из них… — мужчина со слабой улыбкой мимолётно указал рукой на разгоревшиеся внизу схватки, — скрытый потенциал? Ведь ваш род один из тех, кто славится не только одарёнными, но и воителями. Вы много лучше должны в этом смыслить. Даже больше меня. К тому же ваш дядя изгой и редко бывает дома.

— Вы в чём-то правы, Сергей Петрович, — одними уголками губ подтвердила Трубецкая домыслы жандарма, изредка косясь на жаркие споры местной знати. — Но пока это лишь догадки, могу и ошибаться.

— Правда? — приободрилась вдруг Потёмкина, которая до сей поры витала со скучающей гримасой в облаках. — А почему мне не сказала? — с некой обидой вопросила та.

— Куня, если бы я тебя воодушевила, и позже, мои догадки не подтвердились, ты бы первой меня придушила, — с лёгкой грустью призналась Трубецкая. — И не забывай, как к нашей с тобой дружбе относятся наши родичи.

— Они насквозь прожженные маразматики и ничего не понимают, — отмахнулась беззаботно та от замечания. — Ну? Не томи! Кто он такой? Он уже сражался? — с сияющим взглядом тихо прошептала девушка, подскакивая со своего кресла и во все глаза наблюдая за аренами.

— Куня, ты же ведь не думаешь, что я тебе вот так прямо всё выложу? — делано возмутилась магиня.

— Ах ты… интриганка! — выпалила с ехидной улыбкой Черная Боярышня.

— От интриганки слышу, — не осталась в долгу Трубецкая. — Тебе напомнить, что ты вытворяла в академии?

— Хорошо, уела, — согласилась с ней Потёмкина, вспомнив былые выходки недельной давности. — Но я ведь пойму, кто это? — не унималась та.

— Ты не глупая, в дальнейшем поймешь, — с улыбкой заключила девушка, согласно кивнув.

— Ха-ха! Так я и знала! — обрадовано изрекла Прасковья, устремив свой взор на арену, включая всё своё аналитическое мышление.

Но уже в следующую секунду, после очередной ставки, раздался громкий и заводной голос Тулаева, который своим едким и насмешливым басом привлёк множество глаз, а точнее почти всех:

— Господин Аскарханов, а хочешь отыграться за вчерашнее поражение?

— Дай угадаю, — с ухмылкой отметил тот. — Хочешь поставить на того везучего юнца, который вчера чудом выиграл… как там его… — и тот обратил свой взгляд на распорядителя.

Пару мгновений тишины и нажатий на планшете, а затем вкрадчивый голос администратора:

— Лазарев, ваше сиятельство. Восемнадцать лет. Противник его Никитин. Двадцать восемь лет. Бывший стеновик-военный. Оба с третьего кольца.

— Видите? Вы предсказуемы, господин Тулаев…

— То есть ты согласен? — усмехнулся его собеседник, без тени смущения. — Как насчёт ставки в миллион? Аркадий Алексеевич, Андрей Сергеевич? — обратился тот уже к Ветвицкому и Грановскому. — Соизволите принять пари?

— Отчего же нет, сударь?! — обрадовался Ветвицкий, потирая деловито ладони и косясь на распорядителя. — Я только за. На Никитина.

— Как и я. Также на Никитина, — следом отозвался Грановский под одобрительный гул и возгласы дворян, приближаясь к с дискутирующим.

— Дмитрий Александрович? — обратился Тулаев к Ежову. — Рискнете?

— Риск дело благородное, — ухмыльнулся тот весело в усы, — но сейчас воздержусь. Я лучше… — семижил вдруг обратил загадочный взгляд на двух выходящих не ограненных, а после вернул его назад, — …понаблюдаю.

— А вы, Сергей Петрович, составите компанию, как вчера? — белозубо вопросил вновь Тулаев.

— Господин Ежов прав, риск дело благородное, — кивнул жандарм уважительно начальнику Плеяды, поднимаясь с кресла и минуя двух княжон, которые вновь заинтересованно лицезрели такое кардинальное изменение характера капитана третьего отдела. — Поэтому рискну. На Лазарева. Миллион? — обратился тот к остальным.

— Миллион, — в унисон отозвались те, подходя к перилам ложи.

— Тогда смотрим… — чуть лукаво откликнулся Решетников, подходя к остальным.

Пару мгновений были слышны лишь шепотки знати за спиной, а также гомон ликующих зрителей, а затем уже раздался жизнерадостный и пылкий голос ведущего:

— Ииииитак!!! Наши претенденты на арене! И по моей команде! — скомандовал громко он. — Витязи… В бой!!! Ветераны… В бой!!! Варталы… иииии в бой! Не огранённые… ииииии в бой!!!

На каждой арене с приказом диктора почти сразу вспыхивала жаркая битва, а вот среди не ограненных произошло нечто странное и занимательное. Лазарев вдруг весело осклабился и обратил свой дерзкий взор прямо на стоящих за тёмными стёклами аристократов.

— Какой наглец… — хохотнул невольно Грановский, прикладываясь к бокалу с вином.

А далее произошло то, что повергло большинство из знати в зачатки шока. Ведь подобного среди не ограненных они еще не видывали.

Молодой человек сделал простой шаг и, не закончив делать второй, уже превратился в размытый силуэт. А третий шаг он уже закончил стоя окровавленный за спиной обезглавленного противника, стряхивая со спиралевидных кинжалов сгустки крови и плоти, ведь таким оружием невозможно аккуратно срезать голову, лишь грубо… отчекрыжить, а его оппонент даже не успел снять с плеча протазан.

Голова откатилась куда-то прочь, при каждом ударе высвобождая фонтан и шлейф крови за собой, а тело Никитина еще постояло пару мгновений, пошатываясь, обильно заливая алой жидкостью канвас арены.

Удивительно, но сама схватка продлилась не более одной или двух секунд. Даже зрители на мгновение притихли, не сводя взгляд с арены для не ограненных.

И первым по долгу работы пришел в себя именно диктор. Точнее постарался прийти:

— Эммм… что?!. — но почти сразу тот исправился, а голос превратился в ликующе-озадаченный и тот пытался перекричать ликующие вопли толпы. — ПРЕСВЯТАЯ МАТЕРЬ БОЖЬЯ!!! Уважаемые зрители, вы это видели?! А ваши сиятельства и ваши благородия лицезрели это?! Какого кровожадного и беспощадного юнца взрастило третье кольцо! — надрывался безумно ведущий, уже осипшим голосом. — Категория не ограненных подарила нам не только первое убийство, но и самую быструю смерть! Поздравляем претендента! Что за чудеса там творятся?!

А вот вид Потёмкиной в ложе был озадаченным сильнее всех до невозможности и та, резко махнув гривой иссиня черных волос с ошеломлённым видом уставилась на подругу и лишь шепотом, чтобы никто не услышал, поинтересовалась:

— Это он? Да?

Трубецкая в ответ лишь радостно усмехнулась и безмолвно кивнула. Её догадки подтвердились. Этот не ограненный обладает техниками. И таких техник движения и владения боевыми кинжалами она еще не видывала.

А вот взгляд Решетникова из веселого превратился в нахмуренный, и лишь один бог знает, о чем сейчас думал жандарм, наблюдая за таким беспощадным кровопролитием.

— А-ха-ха-ха! Надо же! — заржал во весь опор Тулаев. — Победил! А ты говоришь, повезло! Чудом остался жив, — передразнил тот своего соперника по ставке. — И так быстро!

— Ежов, мать твою, что за бесовщина сейчас была?! Это что сейчас произошло?! — выплюнув на стекло глотки не проглоченного вина, взревел раненым зверем Ветвицкий, обернувшись к начальнику царицынской Плеяды, и подобные взгляды разделял с ним Аскарханов и Грановский. Тот настолько был зол, что не сдержался даже в присутствии остальной знати. — Он ни черта не безранговый! Он гораздо сильнее! Он за долю секунды человек голову оттяпал!!! Какого хрена твой боец делает среди не ограненных на моём аренарии, а?! Ты как такое допустил?! Это такое у тебя партнёрство?

— Мой боец? — поигрывая усами, весело переспросил тот. — Ничуть. Он не мой. Не поверишь, но я еще вчера кое-что увидел и всё проверил. Так вот, его нет в реестре Астраханского княжества. Тебя устроит такой ответ?

— А другие княжества? — не унимался взбешенный Ветвицкий с нотками истерики, под полную тишину вип-ложи. — Вдруг он не отсюда?!

— И снова не поверишь, — покручивая ус двумя пальцами, пожал тот плечами. — Ради интереса проверил всю нашу империю-матушку, настолько был заинтригован. Нет нигде. Лазарев Захар Александрович не ограненный, а так как он моложе двадцати, то и законов не нарушал. Парень просто… — на этом моменте тот отчего-то замешкался и прокашлялся, — … силён. И кстати, — взгляд семижила вдруг с равнодушного, за долю секунды превратился в озлобленный с сочащейся яростью. — Мне показалось или ты сейчас орал и что-то требовал от верного слуги его императорского величества? Ветвицкий, ты совсем страх потерял? Войны родов захотел?!