Последний шаг

ПАНТАЗИ + ПАНТАЗИ = 2 ПАНТАЗИ

Хотя полковник Панаит в начале заседания похвастался, что спал очень крепко и хорошо отдохнул, в глазах его все же читалась усталость. Лучиан и Фрунзэ от дежурного офицера уже знали, что на самом деле их начальник провел ночь в управлении и почти до рассвета что-то писал.

— Таким образом, Терезы — а ее имя вы произносите с удивительной задушевностью — всю ночь не было дома. — Полковник улыбнулся. — Ну и что вы предлагаете?

Фрунзэ поспешил ответить первым:

— Произвести обыск и установить за ней наблюдение…

— Обыск, говоришь? Наблюдение? — Взгляд серых, со стальным оттенком, глаз полковника остановился на Фрунзэ: капитан побрился, и у него был вид человека, хорошо отдохнувшего. — На каком основании? За то, что не ночевала дома? Или за то, что, как тебе показалось, именно она послала тебя в нокаут?

Лучиан понял, что шеф не принял всерьез предложения Фрунзэ.

— Товарищ полковник, — настаивал тот, — вы не раз говорили, что доверяете моей интуиции…

— Этого недостаточно, чтобы устанавливать наблюдение за человеком, — возразил Панаит и, недовольный настойчивостью своего сотрудника, предостерегающе поднял карандаш, как бы предотвращая все дальнейшие возражения. — Может, у женщины есть друг. Почему ты этого не допускаешь? Что касается удара… Ты ведь сам говоришь, что тебе показалось…

Фрунзэ глазами попросил поддержки у Лучиана.

— Товарищ полковник, — продолжал он разочарованно, — в конце концов мне не понятно, на чьей вы стороне: на моей или на стороне Терезы?

Усталое лицо полковника на мгновение осветила скупая улыбка.

— Ясно, что на ее стороне! Я вообще на стороне всех женщин, угрожающих твоему холостяцкому положению, — отделался шуткой полковник. — Оставим в покое Терезу, а в ночном происшествии обязательно разберемся. А теперь, товарищи, за дело. Я разделяю вашу точку зрения: как ни крути, а выходит, мы имеем дело с двумя Пантази…

— Разрешите, товарищ полковник, — вступил в разговор Лучиан. — В связи с этим вторым Пантази я подумал, что совсем не обязательно, чтобы он остался в стране под другим именем. С таким же успехом он мог тоже выехать за границу.

— Классическая альтернатива, — вставил Фрунзэ, — или остался, или уехал.

— Если уехал, то мог это сделать только с румынским паспортом, настоящим или фальшивым, — пояснил свою мысль Лучиан.

— Что ж, отработаем и эту версию. Итак, ты, Фрунзэ, поезжай немедленно в аэропорт. Возьми прощальное письмо Тибериу Пантази своему «собутыльнику» — капитану Визиру. Проведешь тщательное сличение почерков, как по учебнику. Понятно?

— Понятно, товарищ полковник.

Панаит извлек из папки письмо Пантази:

— Вот возьми и отправляйся. Капитан Визиру останется здесь… До свидания!.. — С этими словами полковник протянул Фрунзэ руку через стол: — Желаю успеха!

— Вижу, вы хотите побыстрее от меня отделаться, — сделав вид, что обиделся, но по-мальчишески весело произнес Фрунзэ.

— Ошибаешься, — с доброй иронией возразил Панаит. — Единственная моя цель — не отделаться от тебя, а увидеть тебя женатым.

На таможне аэропорта Бэняса капитана Фрунзэ приняли сразу, без задержки. Невысокий, с черными, жесткими как проволока волосами таможенник заверил его, что в руководимой им службе налажен идеальный учет. Небольшой вентилятор в углу помещения натруженно жужжал, но был не в состоянии охладить нагретый воздух. Служащий таможни пододвинул Фрунзэ стул и даже предложил сигарету из пачки «Кента». Капитан не отказался; он сел, стараясь подставить под вентилятор разгоряченное лицо, и закурил.

— Значит, вам нужны данные? — спросил таможенник и часто заморгал, будто хотел скрыть от офицера прятавшуюся в глазах хитрость.

— Вчера вечером я был у вас и видел две таможенные декларации, заполненные неким Пантази Тибериу. Я хотел бы снова взглянуть на них.

— Все будет сделано! — заверил его таможенник, собираясь подняться с места.

— Одну минутку! Лучше даже… — вспомнив о втором Пантази, Фрунзэ попросил показать ему таможенные декларации не только пассажиров, вылетевших накануне рейсов в Париж, но и пассажиров, прибывших в Румынию три недели назад вместе с Пантази.

— Сделаем! — пообещал таможенник. — Подождите немного. — Он вышел из кабинета, оставив перед капитаном пачку сигарет.

Фрунзэ поспешил закурить еще одну сигарету и вдруг вспомнил о Терезе. «Тот факт, что она не вернулась домой, разве не подтверждает мои предположения? — мысленно полемизировал он с полковником Панаитом. — Подтверждает! Но в такой же мере может быть прав и шеф: просто она провела ночь у какого-нибудь дружка. Что я знаю о Терезе? А нокаут? Неужели мне только показалось?»

Таможенник вернулся минут через десять и положил на стол перед Фрунзэ две пачки таможенных деклараций.

— Рейс три недели назад выполнял самолет французской компании «Эр Франс», — сообщил он. — Я вас оставляю. Если я вам понадоблюсь, нажмите на эту кнопку.

Фрунзэ поблагодарил его и принялся изучать принесенные ему бумаги. Прежде всего он решил отыскать таможенные декларации, заполненные Тибериу Пантази при въезде и выезде из страны. Он нашел их, положил рядом и с удовольствием отметил еще раз, что почерк в обоих документах идентичен. Потом он решил сопоставить их с прощальным письмом Пантази, адресованным Лучиану. Открытие, которое ждало Фрунзэ, заставило его вскочить. «Вот это здорово! — подумал он. — Невероятно!» Он хотел тут же броситься к телефону, чтобы позвонить Лучиану, но в последний момент удержался. Нет-нет, не надо торопиться, Конечно, почерки в таможенных декларациях и в письме были абсолютно разными. И все же…

Он вспомнил, что когда-то давно один его друг из бухарестской милиции рассказывал о мошеннике, подделывавшем сберегательные книжки. Чтобы сбить с толку органы дознания, он являлся в кассу с забинтованной правой рукой и просил первого попавшегося посетителя заполнить ему красный бланк для снятия с книжки сбережений.

Все действия Пантази были заранее рассчитаны. Раз так обстоит дело, почему бы ему не предусмотреть и такие действия, как заполнение таможенных деклараций? Почему бы не обратиться к кому-нибудь с просьбой заполнить их за него? «В нашем случае почерк двух деклараций идентичен, — рассуждал Фрунзэ, — и объяснять это как счастливое совпадение просто наивно. Но, возможно, у Пантази был соучастник. Если исходить из этого, тогда естественно допустить наличие двух таможенных деклараций, заполненных одной и той же рукой».

Это предположение показалось Фрунзэ наиболее логичным, и он стал терпеливо изучать документы. Более детальное сличение почерков деклараций и письма не дало ничего нового. Зато, проверяя подряд все декларации двух рейсов, Фрунзэ сделал интересное открытие, которое ни в коем случае не следовало игнорировать: вместе с Пантази Тибериу, швейцарским гражданином, в страну въехали еще два швейцарских туриста — Перех Вильгельм и Вагнер Удо. Эти двое провели в Румынии столько же дней, сколько Пантази. Как говорится, вместе приехали, вместе уехали. «Что это? Простое совпадение или… Хватит заниматься домыслами!» Записав себе в блокнот данные о швейцарских туристах, он решительно поднялся из-за стола. Как знать, откуда вылетит птичка? Он нажал на кнопку, указанную таможенником. Тот явился и с подчеркнутой услужливостью спросил, оказались ли документы полезными.

— О, даже очень! — ответил Фрунзэ. — Но я хочу спросить у вас…

— К вашим услугам.

— Где я могу найти стюардессу, которая сопровождала вчерашний рейс Бухарест — Париж?

— Марчелу Вишояну? Вы с ней знакомы? Очень интересная девушка! — невольно вырвалось у работника таможни. — Но ее нет в аэропорту…

— Она в рейсе?

— Нет, свободна. Попробуйте застать ее дома. Ах, вы ее не знаете? Если нужно, я могу дать вам адрес и номер домашнего телефона.

«Любезный человек, подозрительно любезный, — думал Фрунзэ, пока тот перелистывал записную книжку. — А как глаза у него заблестели! Особенно когда он произнес имя стюардессы».

— Так, — удовлетворенно пробормотал таможенник, — Вишояну Марчела. Мельничная улица, дом 8, этаж второй, квартира 5, телефон 1-45-45. Если хотите, можете позвонить отсюда.

«Ага! Вот чего ты добиваешься, браток, — понял Фрунзэ. — Я ей позвоню, а тебе потом легче будет ввязаться в разговор… Хитрец! Значит, ты из породы застенчивых влюбленных?»

Капитан схватил руку таможенника, крепко пожал ее в благодарность за оказанное содействие и стремительно вышел из кабинета. Остановился он лишь у попавшейся на пути телефонной будки. К его радости, Лучиан был на месте. Одним духом Фрунзэ выложил ему всю информацию о своих находках и предположениях.

— Ты понял? Два абсолютно разных почерка, — подытожил он сообщение.

Лучиан ответил после долгого молчания:

— Чего тут не понять!

— Я отправляюсь на поиски стюардессы. За это время было бы неплохо, если бы ты узнал, в какой гостинице останавливались эти двое швейцарских туристов, прилетевших вместе с Пантази.

Фрунзэ услышал в трубке глубокий вздох своего друга и печальное заключение:

— Начинается погоня за несколькими зайцами…

— Знаешь, Лучиан, — продолжал Фрунзэ, охваченный воодушевлением, — моя интуиция мне подсказывает, что это лишь пролог. Всего! Тороплюсь на встречу с красивой женщиной.

— Откуда ты знаешь, что она красивая? — удивился Лучиан.

— Эх ты, даже в этом не разбираешься! Все стюардессы красавицы. По чисто психологическим соображениям. Если с самолетом что-нибудь случится, в утешение пассажир в последние мгновения своей жизни будет иметь возможность видеть красивую женщину. Вот так-то!

Он не стал ждать ответа, прекрасно зная, что скажет ему Лучиан, и повесил трубку. Тут же набрал другой номер. «Если мне хоть чуть-чуть повезет, а с женщинами мне всегда везло, — думал Фрунзэ, боясь сам себя сглазить, — работу на объекте «аэропорт» я закончу уже сегодня утром». В трубке он услышал приятный голос, который мог принадлежать только стюардессе.

— Целую ручку! — приступил он с ходу к галантной атаке.

— Здравствуйте, — проговорила слегка нараспев стюардесса. — Кто у телефона?

— Попробуйте отгадать, — продолжал Фрунзэ заигрывать.

— Виктор? Витенька, это ты?

Вопрос еще больше раззадорил его.

— На мое несчастье, я не Виктор и не Витенька. Я… К сожалению, у меня не было случая познакомиться с вами, но я хотел бы к вам зайти…

— Я вижу, мне пора положить трубку, — ответила стюардесса, но без возмущения в голосе.

— Не делайте этого, ради бога! — стал умолять ее Фрунзэ. Потом его понесло, и он уже сам удивлялся, откуда у него такие способности к сочинительству. — Знаете, один… один пассажир просил меня отыскать вас и передать вам привет.

— Привет? — В голосе стюардессы вдруг засквозило любопытство. — От кого?

— Это сюрприз.

— И когда же вы собирались зайти ко мне?

— Сейчас. У меня «шевроле», и я знаю, где вы живете.

— Откуда вы знаете? Хорошо, я вас жду… До встречи!

Он вышел из будки. «Эге, вот теперь я посмотрю, как ты выкрутишься… Что нагородил! Привет… Сюрприз… «Шевроле»…»

Василиу в машине не было. Тот стоял у металлической ограды, которой было обнесено летное поле, и вместе с другими любопытными наблюдал за взлетом и посадкой самолетов. Фрунзэ окликнул шофера, но из-за рева моторов тот не услышал его. Тогда он подошел и взял Василиу за руку.

— Уезжаем? — оглянулся тот.

— Ты знаешь, где Мельничная улица?

— Неужели?! — хитро прищурился Василиу. — Какой же я был бы шофер, да еще госбезопасности, если бы улиц Бухареста не знал?

— Нам на Мельничную. Но сначала заедем в цветочный магазин: мне нужно явиться с сюрпризом.

— Как прикажете, товарищ капитан!

Фрунзэ взглянул на часы. Еще не было одиннадцати, а солнце палило нещадно. Хорошо, что Василиу поставил машину под развесистой кроной каштана.

Как только в руках у Фрунзэ оказался букет красных гвоздик, он сразу повеселел, будто уже успешно выполнил задание, полковник предоставил ему заслуженный отгул и теперь он, опьяненный удачей, мчится на свидание с загадочной незнакомкой.

— Вы выглядите как жених! — вывел его из блаженного состояния Василиу.

— Боже избавь! — рассмеялся Фрунзэ.

До Мельничной они добрались довольно быстро. «Наверное, стоит сейчас у окна и высматривает, когда появится роскошный «шевроле», — чуточку злорадно подумал Фрунзэ. — Ну что ж, тем эффектнее будет сюрприз».

— Остановиться у дома восемь?

— Да, Василиу.

«Волга» затормозила у нового пятиэтажного дома. Фрунзэ не торопясь, уверенно поднялся по лестнице, но у двери квартиры стюардессы вдруг ощутил настоятельную потребность поправить галстук и прическу. «Вы выглядите как жених!» — вспомнил он слова шофера и усмехнулся. Наконец он позвонил. Открыли ему сразу — видимо, Марчела Вишояну ждала его. Но ее туалет свидетельствовал о том, что она собиралась уходить: на ней была лазоревая форма стюардессы и даже пилотка кокетливо сидела на пышно взбитых светлых волосах. Фрунзэ уловил запах тонких духов. На лице Марчелы сияла очаровательная стандартная улыбка — по-видимому, так она улыбалась каждому пассажиру у трапа самолета.

— Это вы звонили? — не убирая улыбки, спросила она. — Пожалуйста, пожалуйста! Только предупреждаю, что не могу долго задерживаться: меня вызвали в аэропорт.

Фрунзэ молча проследовал за ней в столовую, где театральным жестом вручил цветы:

— Это вам!

Марчела покраснела от удовольствия:

— Мне? От кого? Что за таинственность, наконец! — Она сняла с цветов тонкую бумагу и обрадованно воскликнула: — Красные! Я очень люблю гвоздики.

Девушка вскинула на Фрунзэ удивленные глаза. На ее лице он не заметил следов косметики, белая кожа излучала естественную свежесть, и только ресницы были слегка подкрашены.

— Очень красивые цветы! — повторила Марчела. — Откройте же мне их тайну.

— Что вам сказать? — Фрунзэ смущенно пожал плечами, решив играть роль человека застенчивого. Тем самым он поставил себя в такое положение, что не знал, как ему следует держаться. Он так старался войти в роль, что даже покраснел.

— Садитесь, пожалуйста! — пригласила хозяйка.

Поборов свою мнимую застенчивость, Фрунзэ смущенно признался:

— Эти цветы от меня! Вот! — Торжественно выпалив столь краткую тираду, он опустился на ближайший стул.

Стюардесса была удивлена до такой степени, что не сразу нашлась.

— От вас?! Но ведь…

Фрунзэ не дал ей закончить:

— Знаю, вы хотите сказать, что по телефону я…

— Я вижу вас впервые в жизни!

— Зато я вас уже видел, — солгал Фрунзэ.

Марчела растерялась и едва не опрокинула вазу, в которую только что поставила цветы.

— Вы меня знаете? Правда? — И поскольку Фрунзэ утвердительно кивнул, продолжала: — Но откуда, если не секрет?

— Я вас видел в аэропорту. Все не было повода подойти и познакомиться. Но вот теперь подвернулся случай…

Взволнованная его смущением и польщенная его словами, девушка опустилась на стул напротив.

— О каком случае вы говорите?

Фрунзэ «в замешательстве» бросил взгляд на вазу с цветами, будто в них хотел найти смелость, необходимую для окончательного признания. Наконец он решился:

— Знаете, я офицер госбезопасности… капитан…

На лице девушки мелькнула ироническая улыбка. Лирическая атмосфера мгновенно была нарушена, но Фрунзэ никак не мог выйти из своей роли. Несколько сбитый с толку, он извлек из кармана удостоверение. Ему понравилось, что в отличие от других девушка взяла удостоверение и внимательно его изучила. Некоторое время пристально рассматривала фотографию.

Фрунзэ, немного рисуясь, уточнил:

— Тогда я был на несколько лет моложе…

Стюардесса вернула ему документ и не без иронии спросила:

— Значит, вы уже давно следите за мной? — Она улыбнулась, показав белые ровные зубы.

— Не отрицаю.

— Еще вы хотите сообщить, что влюблены в меня, — продолжала Марчела с подчеркнутой иронией в голосе, — и что лишь сегодня… Я думаю, достаточно. Знакомая пластинка. Давайте говорить серьезно. — Она бросила взгляд на часы и, видимо, решила, что и так уже потеряно много времени. — Все, товарищ капитан, пролог окончен. Объясните, пожалуйста, чему я обязана вашим визитом, а то я спешу.

Фрунзэ притворился обиженным; он не ожидал, что у девушки так скоро переменится настроение.

— Разрешите закурить?

Вместо ответа Марчела пододвинула ему пепельницу. Прикуривая, он уже более дерзко посмотрел ей в глаза и отметил, что глаза у Марчелы необыкновенные — карие, бархатные.

— Вчера, — начал он, — вы были в рейсе. По какому маршруту?

— Бухарест — Париж — Бухарест.

— Среди пассажиров находился пожилой мужчина… У него был билет на двенадцатое место…

Неожиданно Марчела прервала его:

— Может, вы имеете в виду господина Пантази?

«Хм, я обещал сюрприз ей, — подумал Фрунзэ, — а, оказывается, она сама мне его приготовила».

— А как вы догадались?

— Вы же сказали, что у него было двенадцатое место. Не так ли?

— Но я не называл его имени.

— Он мне дал свою визитную карточку и пригласил посетить Швейцарию при первом удобном случае…

— Вы не можете показать мне эту визитную карточку?

Теперь они вели серьезный деловой разговор, и Фрунзэ пожалел о своей выходке. Стюардесса встала, прошла в другую комнату и вернулась оттуда с фирменной дорожной сумкой румынского Аэрофлота. Достала из нее небольшую картонную карточку и протянула ее офицеру.

Фрунзэ с интересом изучал карточку. Прочитал: «Тибериу Пантази». Под именем старика, явившегося причиной целой цепи событий, типографским шрифтом по-французски было набрано: «Представитель экспортно-импортного агентства «Меркур», Лозанна».

«С первого взгляда видно, что отпечатано за границей, — подумал Фрунзэ, продолжая держать карточку в руке. — Вот еще одно подтверждение существования второго Пантази». Размышляя дальше, он вспомнил, что этот пассажир провел в Румынии три недели, в то время как временный съемщик семьи Монолиу был зарегистрирован в милиции более месяца. Как могло случиться такое?

Марчела Вишояну вежливо кашлянула. Фрунзэ оторвал взгляд от карточки и улыбнулся ей, но девушка больше не поддавалась на провокации.

— Я хочу попросить вас дать мне карточку на некоторое время.

— С удовольствием, я так скоро не собираюсь посетить Швейцарию, — ответила Марчела сухо и вновь взглянула на часы.

— Он свободно говорил по-румынски?

— Да, свободно, хотя утверждал, что живет за границей больше десяти лет.

— Его сопровождал кто-нибудь? Какая-нибудь женщина?

— Никакой женщины рядом с ним не было. Мужчины — да.

— Двое, не так ли?

— Можно подумать, что вы летели тем же рейсом. Вероятно, инкогнито? — пошутила она.

Фрунзэ решил, что настал подходящий момент, чтобы вернуть разговор в прежнее русло, и произнес, стараясь вложить в свои слова побольше проникновенности:

— В вашем присутствии я не мог бы долго оставаться незамеченным. Меня бы выдали мои чувства.

Девушке нравились комплименты — она постоянно слышала их от пассажиров. Поэтому и слова офицера она приняла милостиво, с ее лица исчезло выражение непреклонности, и она не смогла сдержать улыбки:

— Действительно, с ним было двое мужчин. Один сидел на одиннадцатом месте, рядом с Пантази. У него иностранное имя, но говорил он по-румынски. Другой плохо переносил полет, даже от полагающейся закуски отказался… Сидел и дремал.

— Почему вы заключили, что они летели вместе с Пантази?

— Выйдя из самолета, они собрались вместе…

— Их кто-нибудь встречал?

— Даже в Орли с трапа самолета мало что видно.

Фрунзэ понравился иронический тон стюардессы, и он весело проговорил:

— Извините, мне никогда не приходилось бывать во Франции.

— Могу засвидетельствовать, что они были очень довольны поездкой в Румынию. Пантази хвастался, что заключил несколько крупных сделок, и по этому случаю предложил мне выпить с ним виски…

— Смотри-ка, какой бойкий старикашка! Вы выпили?

— А как же? Я пью со всеми пассажирами! — с веселым вызовом ответила Марчела и поднялась. — Не обижайтесь… Мне пора. Спасибо за цветы.

Фрунзэ тоже встал. Она посмотрела на него с усмешкой и не смогла удержаться от замечания:

— Полагаю, у вас выделен специальный фонд для покупки цветов? Или в министерстве есть своя оранжерея? Ведь вам приходится разговаривать со многими женщинами…

— В любом случае я должен признаться, что впервые вручаю девушке цветы с таким удовольствием.

Марчеле понравился ответ, но, не желая затягивать разговор, она направилась к двери, намекая гостю, что пора уходить.

Фрунзэ не двинулся с места:

— Я на машине.

— «Шевроле»? — улыбнулась она с издевкой.

— Если не возражаете, могу вас подвезти. Для меня было бы большой честью…

Стюардесса посмотрела на часы:

— Ничего не поделаешь, придется принять ваше предложение. Подождите минутку.

Оставшись один, Фрунзэ с любопытством оглядел владения стюардессы. Он нашел их скромными, по-спартански строгими, возможно из-за стандартной мебели, наверняка купленной в кредит. Внимание Фрунзэ привлекли фотографии, выставленные в книжном шкафу, и он подошел поближе. С одной фотографии, величиной с почтовую открытку, очаровательно улыбалась Марчела, окруженная, по-видимому, членами экипажа. На другой она стояла в нескольких шагах от Триумфальной арки в Париже. «Она фотогенична», — подумал Фрунзэ, переводя взгляд с одной фотографии на другую. И вдруг остолбенел. Объектив запечатлел двух очаровательных стюардесс — Марчелу Вишояну и… Терезу Козму, склонивших головы друг к другу. «Надо же, откуда вылетела птичка!» — присвистнул Фрунзэ, взбудораженный открытием. Он не устоял перед искушением и взял фотографию в руки, чтобы получше рассмотреть ее. Тереза была чуть выше и чуть стройнее своей подруги.

Он так увлекся изучением фотографии, что не заметил, как к нему подошла Марчела:

— Ну и любопытны же вы!

— Прошу меня извинить. Хороший снимок. Вашу подругу я как будто знаю…

— Терезу Козму? Неужели? — Марчела взяла фотографию, смотрела на нее несколько секунд, потом поставила на место. — Возможно, если вам приходилось летать! Некоторое время она работала на внутренних линиях, потом перешла на внешние… Правда, у нас она не работает уже около двух лет. Идемте!

По пути к выходу Фрунзэ спросил:

— Что, она разочаровалась в профессии?

— Да нет. Тереза — девушка замечательная, смелая, гордая. Немного сумасбродная, настолько, насколько это идет девушке. Думаю, она первой из девушек стала заниматься дзюдо и карате. Чтобы защищаться…

Фрунзэ почувствовал, как у него похолодело внутри. «А затем она освоила и бокс», — подумал он, а вслух поинтересовался:

— От кого? До такой степени приставали к ней?

Они спускались по лестнице, он шел чуть позади.

— Она несколько экзальтирована… Влюбляется, страдает, быстро переходит от одной крайности к другой… Думаю, что и мужчины отчасти повинны в этом. Почти все, кто летает самолетом, считают своим долгом ухаживать за нами, назначают свидания… Все это так надоедает!

— Поэтому она и переменила профессию?

— Удовлетворила свое любопытство, стала скучать, захотелось чего-то другого.

Они вышли на улицу. Поблизости стояла единственная машина, «Волга» Василиу.

Фрунзэ мягко взял Марчелу под локоть, но та высвободила руку. Они устроились на заднем сиденье. «Цветы сделали свое дело! — отметил про себя Василиу, следя за ними в зеркало. — Хороший признак!»

— В аэропорт! — бросил Фрунзэ и повернулся к Марчеле, чтобы продолжить начатый разговор: — Уволилась без скандала?

— Вижу, вас интересует Тереза Козма.

— Уж никак не больше, чем ее подруга.

«Ну и ловелас же капитан! — подумал шофер, нажимая на акселератор. — А в женщинах он разбирается!»

— Спасибо! — профессиональной улыбкой ответила стюардесса. — Тереза дождалась случая. Один мужчина из руководства аэропорта, женатый, не давал ей прохода. Она выбрала момент и как следует пропесочила «уважаемого отца семейства». Фактически она отомстила за всех нас, однако дело кончилось ее увольнением…

Вспомнив о нокауте, Фрунзэ рассмеялся:

— Она, я вижу, жестокая женщина!

— Вовсе нет! Она не очень любит церемониться, но это другое дело.

— Вы и сейчас встречаетесь с ней?

— Вы просто тянете меня за язык, — ответила Марчела, не показывая, однако, что интерес офицера к Терезе выводит ее из себя. Можно было даже подумать, что она довольна беседой. — Иногда нет-нет да и позвоним друг другу…

Фрунзэ подумал, что упрек Марчелы, сделанный то ли в шутку, то ли всерьез, до известной степени справедлив. Не перестарался ли он? Уж не поспешит ли Марчела позвонить Терезе Козме, чтобы предупредить ее: «Знаешь, дорогая, ко мне заходил здесь один из госбезопасности, довольно интересный (на это он вправе рассчитывать), по твою душу. Что ты там еще выкинула?»

Неожиданно Марчела спросила:

— Надеюсь, вы не рассердитесь, если и я вас спрошу кое о чем?

Фрунзэ увидел в зеркале хитроватую, довольную улыбку шофера.

— О! Я даже прошу вас об этом.

— Зачем вам понадобилось устраивать весь этот спектакль?

Фрунзэ поперхнулся и, оценив по достоинству вопрос, постарался выиграть время, притворившись простачком.

— Какой спектакль? Я не понимаю.

— С телефоном. «Один пассажир просил меня отыскать вас и передать вам привет», «Это сюрприз», «…Я знаю, где вы живете», то есть «ла-ла-ла»…

— Все же с цветами я угадал, — примирительно сказал Фрунзэ. — Гвоздики вы любите…

— Но повод, по которому они были преподнесены, мне не понравился. Вы на самом деле знаете меня по аэропорту?

— На самом деле.

— Давно, как вы утверждали?

— Да, я ведь работаю здесь, в аэропорту, — на ходу придумал Фрунзэ.

Марчела Вишояну расхохоталась. Это совсем сбило его с толку. Он никак не мог понять, что именно дало повод для ее издевательского (а он был именно таким) смеха. Так что, увидев вдали здание аэропорта, он обрадовался.

Вскоре машина остановилась у главного входа.

— На прощание, — нарушил молчание Фрунзэ, — я хотел бы задать вам еще один вопрос.

— Таковы уж мужчины. Хотят во что бы то ни стало оставить последнее слово за собой.

Теперь ее взгляд, устремленный на офицера, выражал скорее недоумение.

— Когда я вам позвонил, вы приняли меня за Виктора, Витеньку… Кто он, этот Витенька?

Она не нахмурилась, как он того ожидал, а, наоборот, еще больше развеселилась:

— Я могла бы вам не отвечать, но считаю, что мое разъяснение поставит все на свои места. Так вот, Витенька — это мой старший брат. Что вас еще интересует?

Такого ответа Фрунзэ не ожидал, и на душе у него потеплело.

— Могу я позвонить вам?

— Конечно. Только вряд ли вы застанете меня дома.

Она открыла дверцу, вышла и в сопровождении капитана направилась к зданию аэропорта. Прощаясь, Фрунзэ добавил:

— Не надейтесь, что я вас не найду. Ведь я же сказал, что работаю здесь, в аэропорту. У меня, как и у всех, есть свои обязанности…

Марчела резко остановилась и с укором посмотрела на Фрунзэ:

— Уважаемый товарищ капитан Фрунзэ! — От ее слов повеяло холодом. — Я правильно запомнила ваше звание и фамилию? У меня создалось впечатление, что вы очень самоуверенный мужчина… Вероятно, вы покорили сердца многих простушек… Отсюда и самоуверенность. Но ведь вы офицер госбезопасности. И поэтому мне хочется вам сказать, может быть, даже дать совет: прежде чем выдумывать предлог, проверьте сначала, удачен ли он. Не кто иной, как Витенька… извините, капитан госбезопасности Виктор Вишояну, то есть мой брат, несет службу здесь, в аэропорту. — Уже от двери она обернулась и добавила: — Спасибо, что подвезли, — и исчезла.

Фрунзэ не сразу пришел в себя. Слова стюардессы заставили его призадуматься. «Действительно, что-то не срабатывает. За последние сутки я получил два удара. И оба от женщин. Но от каких женщин!..»

К машине он вернулся задумчивый. Сел рядом с Василиу, приказал:

— В управление!

— Приятная девушка, — попытался заговорить с ним Василиу, когда они проезжали под Могошоайским мостом.

— Приятная, ничего не скажешь!

— Она вас, я вижу, обвела.

— Так оно и есть, — задумчиво согласился Фрунзэ.

К обеду солнце совершенно раскалилось. Установленный в углу кабинета вентилятор жужжал беспрерывно, но нисколько не освежал трех мужчин, расположившихся вокруг стола и уже более получаса обсуждавших исчезновение Тибериу Пантази. То и дело прикладывая платок к вспотевшему лбу, Фрунзэ заканчивал свой доклад:

— Я хочу обратить внимание на следующее. Первое: почерк двух писем, оставленных Тибериу Пантази семье Монолиу и капитану Визиру, не идентичен почерку деклараций. Несходство почерков видно даже для неспециалиста. Второе: одновременно с прибытием в страну Тибериу Пантази-швейцарца тем же самолетом прибыли еще два швейцарских гражданина — Перех Вильгельм и Вагнер Удо. Я бы не обратил на этот факт внимания, если бы не установил, что они покинули Румынию не только в тот же день, что и Пантази, но и тем же самолетом. Что речь идет не о простом совпадении, подтверждает и заявление стюардессы Марчелы Вишояну. Один из них, тот, что занимал место рядом с Пантази, хорошо говорил по-румынски. Они не скрывали, что знакомы и что успешно провернули свои дела в Румынии. Впрочем, и в визитной карточке, которую я вам передал, указывается, что Тибериу Пантази-швейцарец является бизнесменом. Третье: Тереза Козма, соседка Пантази-бухарестянина, была раньше стюардессой и летала на международных линиях. Изучила дзюдо, карате… В целом ее биография представляется подозрительной…

Полковник Панаит, который до этого слушал его внимательно, не прерывая, тут вдруг рассмеялся:

— Слава богу! Наконец мы узнали, как она сумела тебя послать в нокаут… Но заявлять на этом основании, что у девушки подозрительная биография, — это слишком, не так ли?

Лучиан поспешил на помощь другу:

— Товарищ полковник, докладываю, что до настоящего времени Тереза Козма не появилась в своей квартире.

— Хорошо, хорошо, это мы учтем, — примирительно сказал Панаит, вертя в руках карандаш. — Капитан Фрунзэ, у вас есть что добавить?

— У меня все, — ответил тот, вытирая пот со лба. — Ох и духотища же!

— Капитан Визиру, ваша очередь…

Лучиан, сидевший слева от полковника, мельком глянул в открытый блокнот:

— Во-первых, я хочу доложить, что Поп не обнаружил никаких записей на пленках магнитофона, найденного в квартире Пантази.

— Жаль! — отозвался полковник.

— Во-вторых, после того как капитан Фрунзэ сообщил, что ему удалось установить на таможне в аэропорту, — продолжал Лучиан свой доклад, — я запросил данные о трех иностранцах, посетивших Румынию в июне тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года. Мне сообщили следующее: Перех Вильгельм и Вагнер Удо зарегистрировались в день прибытия в отеле «Лидо», где для них были заказаны два номера по телексу еще из Швейцарии. Они проживали в «Лидо» до вчерашнего дня, то есть до отъезда. А вот и сюрприз: Тибериу Пантази не зарегистрирован ни в одной из гостиниц Бухареста.

— Возможно, он проживал на какой-нибудь частной квартире, арендуемой туристическим агентством, — высказал предположение полковник.

— Нет, он не числился ни на одной частной квартире, — ответил Лучиан, подчеркивая каждое слово. — Будто растворился после прибытия в аэропорт.

Панаит нервно отбросил карандаш и недовольно воскликнул:

— Да, это действительно «бомба» — ничего не скажешь! Где мог найти убежище этот «бизнесмен»? С кем он заключал сделки? — Полковник вложил визитную карточку в папку и испытующим взглядом посмотрел на своих сотрудников: — Пока, как видите, мы имели дело с двумя Пантази: один тот, что проживает за границей, он приезжал в Румынию и отбыл из страны… другой, воспользовавшись этой ситуацией, инсценировал выезд за границу.

Полковник выругался так, что Лучиан и Фрунзэ переглянулись в недоумении. Увидев их удивленные лица, Панаит улыбнулся, сразу же успокоился и взял из стакана синий карандаш. «Ага! — подумал Фрунзэ. — Он не теряет надежды. Ведь синий цвет — оптимистический!» А полковник уже формулировал выводы:

— Итак, нам необходимо найти ответы на следующие вопросы: кто такой на самом деле Тибериу Пантази из Лозанны и где он проживал в то время, когда находился в Румынии? Кто такой Тибериу Пантази с местом жительства в Бухаресте и где он находится в настоящее время? Что именно заставило его обратиться к нам?

И поскольку, произнося последние слова, полковник подчеркнуто внимательно смотрел на Лучиана, тот решил признаться в своей неуверенности:

— Теперь я уже не знаю, с кем говорил на самом деле в воскресенье вечером — с Пантази из Лозанны или с Пантази из Бухареста.

— Ну, это узнать легко, — перебил его Фрунзэ. — Предлагаю показать Марчеле Вишояну фотографию бухарестского Пантази. — При мысли о представляющейся возможности еще раз увидеть Марчелу Фрунзэ заметно повеселел.

— Очень хорошо, — согласился Панаит.

— Знаете, — с некоторой растерянностью снова вступил в разговор Лучиан, — в квартире Пантази мы не обнаружили его фотографий.

— Необходимо найти хотя бы одну. В крайнем случае обратимся в паспортный стол, — настаивал Фрунзэ.

— Пока не ясно, кто же такой Пантази из Лозанны, попытаемся установить личность его бухарестского двойника, — задумчиво проговорил полковник. В это время зазвонил телефон, но полковник не поднял трубку, пока не закончил: — Нужно обязательно найти фотографию Тибериу Пантази и показать ее стюардессе. — Потом, сопровождаемый взглядами сотрудников, он ответил по телефону: — Да, я. Докладывайте! Да. Хм… Так, так. Да. Очень правильно поступили… Ожидайте моих распоряжений.

Полковник вернулся на место, сел, оперся руками о стол, оглядел подчиненных, будто хотел сказать: «Вот так, ничего не поделаешь, придется сообщить вам не очень веселую новость», — и тихо заговорил:

— Сюрприз следует за сюрпризом. Пантази искала по телефону какая-то женщина… — Полковник Панаит сделал выразительную паузу. — Представьте себе, она попросила соединить ее с… то-ва-ри-щем пол-ков-ни-ком гос-бе-зо-пас-но-сти Пан-та-зи!

— С «полковником Пантази»? — подскочил изумленный Лучиан.

Панаит поправил его:

— С «товарищем полковником»!

— Ну и духота! — опять пожаловался Фрунзэ.

— Хорошо, что Поп нашелся. Он ответил: «Товарища полковника сейчас нет на месте… Перезвоните через полчаса». Кроме того, он записал разговор на пленку. Магнитофон Пантази пришелся кстати… Как видите, за последние двое суток сразу открылось несколько фронтов, — продолжал полковник. — Возникает вопрос: какой из них самый важный? К тому же день еще не кончился, и, может, нас ожидают новые сюрпризы… Что вы думаете в связи с сообщением Попа?

После короткого размышления Лучиан предложил:

— Поскольку «товарища полковника госбезопасности Пантази» в действительности не существует, я не вижу причин, почему бы вместо него не ответить капитану госбезопасности Фрунзэ или Визиру?

Фрунзэ скептически покачал головой:

— Игра очень рискованная. Допустим, кто-то из нас заменит по телефону «полковника Пантази». Очень хорошо. А если эта женщина знает голос Пантази и поймет, что говорит с кем-то другим? Не рискуем ли мы упустить ее?

Лучиан возразил:

— А если мы перенесем разговор раз, другой, результат может быть таким же.

Полковник Панаит быстро принял решение.

— Мы непрерывно ведем войну, хоть и тайную. И, как на настоящей войне, все время открываются новые фронты — подлинные или ложные. И риска в данном случае не избежать. Поэтому мы поступим следующим образом: ты, Лучиан, срочно выезжай на квартиру Пантази. Ответишь по телефону за «полковника Пантази».

Фрунзэ не удержался от иронического замечания:

— Быстрое повышение!

— Не будь завистливым, — упрекнул его Лучиан.

— А ты, капитан, любой ценой должен достать фотографию Пантази и показать ее Марчеле Вишояну.

— С удовольствием!

— Не спеши с удовольствием. Мне звонил начальник капитана Вишояну, интересовался тобой.

— Значит, она успела уже нажаловаться? — погрустнел Фрунзэ.

— Нет-нет! Он интересовался вообще: что ты за человек, серьезный ли…

— Тогда другое дело, — облегченно вздохнул Фрунзэ. — Я знаю: вы ответили, что я человек несерьезный…

— Может, послать кого-нибудь другого в аэропорт?

— Ни в коем случае!

— Сейчас тринадцать тридцать, — предупредил полковник Панаит. — Хватит заниматься разговорами. Выполняйте задание немедленно. Я буду все время здесь.

Зная, что Лучиана раздражает табачный дым, Поп задернул штору и открыл балконную дверь. Комната наполнилась горячим воздухом, пропитанным запахом растопившегося гудрона. Капитан недовольно повел носом, но, оценив заботу молодого коллеги, мягко сказал:

— Уж лучше пусть будет дым!

— Я думал…

Закрыв дверь, Поп вернулся на кушетку и с наслаждением вытянулся. Лучиан снял пиджак, ботинки и устроился в кресле. Сморенный усталостью, задремал, откинув голову на спинку кресла. Но через несколько минут, не открывая глаз, спросил:

— Ты хорошо искал?

— Обшарил сантиметр за сантиметром, — ответил Поп, довольный, что Лучиан нарушил молчание. — Как это можно объяснить?

— Что именно?

— Что хозяин квартиры не держал дома фотографий. Ни единой фотографии.

— Шпионам нравится фотографировать, а не фотографироваться, — откликнулся Лучиан, глядя в потолок. — Это почти закон. А когда они исчезают, то стараются не оставлять никаких следов, за исключением «дымовой завесы».

Снова установилась гнетущая, настороженная тишина. Спустя какое-то время Лучиан вяло пробормотал:

— Уже должна бы позвонить.

Поп поднял руку и взглянул на часы:

— Да, полчаса прошло.

Капитан, не отрываясь, пристально смотрел на телефон и думал о Пантази. И перед его мысленным взором почти осязаемо предстал старый шпион. Снисходительно улыбаясь, он поправлял галстук-бабочку. «Кто же ты, — вопрошал Лучиан, — коммерсант из Лозанны или пенсионер из Бухареста? С кем из вас я сидел за столом и потягивал коньяк? Если ты швейцарец, зачем тебе понадобилось прибегать к этим уловкам? С какой целью ты взбудоражил нас?»

Наконец раздался продолжительный телефонный звонок, и офицеры одновременно вскочили со своих мест. Прежде чем Поп поднял трубку, Лучиан успел предостеречь его:

— Поступай, как я тебе говорил.

— Ясно! — ответил Поп. Он считал лишними поучения капитана, но, узнав голос женщины, которая спрашивала «товарища полковника госбезопасности Пантази», он повеселел и твердым голосом ответил: — Хотите говорить с «полковником Пантази»? Одну минуточку… Пожалуйста, говорите!

Выхватив трубку из рук лейтенанта, Лучиан сознавал всю ответственность момента: или все, или ничего. А если незнакомка поймет, что говорит не с Пантази, что ее хотят ввести в заблуждение? Такая развязка ужасала капитана, он чувствовал, как громко бьется его сердце.

— «Полковник Пантази» слушает! — Он старался говорить спокойно и солидно и в ожидании ответа не спускал глаз с магнитофона.

— Здравствуйте, товарищ полковник, — услышал он.

Лоб у Лучиана покрылся капельками пота. «Вот сейчас, сейчас!»

— Вас беспокоит Мария Ангелини. Я вас уже искала… по телефону, — хрипловатым голосом объясняла женщина.

Лучиан наконец обрел хладнокровие:

— Здравствуйте! Да, мне докладывали…

— Мне необходимо видеть вас безотлагательно, — продолжала женщина торопливо. — Случилось так, как вы и предполагали.

— Откуда вы говорите? — осмелел Лучиан.

— Из дома. — Потом с беспокойством в голосе спросила:

— А что, не надо было звонить?

Лучиан уклонился от ответа:

— Когда вы хотите встретиться?

— Лучше сегодня… Скажите только, где и в котором часу.

После короткого раздумья, понимая, что берет на себя всю ответственность за последствия, Лучиан без колебаний ответил:

— Я прошу вас прийти к нам, в министерство.

— Это здание, что позади бывшей префектуры?

— Да-да. Зайдете в бюро пропусков по улице Липскань, за магазином «Виктория».

— Это не там, где раньше был суд или что-то вроде этого?

— Да-да. В шесть часов вас устраивает?

— Устраивает. Своим я скажу, что пойду прогуляться в парк Чишмиджиу.

— Значит, войдете в бюро пропусков, а в шесть часов я пришлю офицера, который проведет вас ко мне…

— Вы сняли у меня камень с души, товарищ полковник. До свидания.

Прошло несколько минут с тех пор, как Мария Ангелини повесила трубку, а капитан Визиру продолжал неподвижно сидеть в кресле, держа трубку в руках. Ему казалось, что все случившееся не более чем плод его воображения.

Обеспокоенный застывшим взглядом Лучиана, лейтенант Поп шепотом позвал:

— Товарищ капитан…

Будто не слыша его, Лучиан тихо пробормотал:

— Мария Ангелини… — потом медленно положил трубку на место и, повернувшись к Попу, спросил: — Ты слышал?

Вместо ответа Поп нагнулся к магнитофону, перемотал пленку. Через несколько секунд в помещении раздались голоса:

— «…мне докладывали…»

— «Мне необходимо видеть вас безотлагательно. Случилось так, как вы и предполагали».

Лучиан выключил магнитофон и, охваченный почти детской веселостью, воскликнул:

— Мы богачи! Понимаешь? Мы богачи! Наконец у нас есть за что зацепиться! Мария Ангелини. Даже не верится!

Он поднял трубку, чтобы доложить обо всем полковнику Панаиту.