Последний шанс

Тринадцатая глава Ловля на живца

Утром в пятницу Георгий позвонил Олферову с обычного сотового телефона и спросил, – давно ли тот был в Сарове?

– Почти год назад, – ответил министр Науки.

– Есть предложение, – сказал Георгий, – я через час еду туда, но буду по пути заезжать в Нижний Новгород. Поезжайте через Рязань, так будет значительно быстрее. С мигалкой доберетесь часа за четыре. Пообедаем, а потом устроим совещание по их разработкам, направленным на ближайшую перспективу. Это не совсем Ваш профиль, но как министр Науки Вы должны быть в курсе всех наших планов.

– С удовольствием приеду, – ответил Олферов. – Заодно познакомлю Вас с очень интересными людьми. Там есть с кем и о чем поговорить.

– Договорились, – закончил разговор Георгий. – Особо не спешите, но постарайтесь к часу дня, максимум к двум, уже быть в ядерном Центре.

Георгий оставил телефон на столе и быстрым шагом спустился в гараж. Там он улегся в багажник потрепанной Ауди 2002 года выпуска, водителем которой являлся один из кремлевских поваров. Машина с хозяином за рулем и привлекательной блондинкой, в которой никто не заподозрил бы капитана министерства Безопасности, сидящей на переднем сидении, неторопливо выехала за ворота. Буквально через 20 минут Ауди заехала на подземную охраняемую парковку одного из торговых центров. Георгий перебрался в багажник Рено Логан, отметив его необычный простор, являющийся одним из немногих, если не единственным преимуществом этой машины, и Рено быстро выехал из паркинга. Немного покружив по улицам и убедившись в отсутствии "хвоста", водитель направил машину в сторону аэродрома в Кубинке.

– Зачем трястись в машине более четырех часов, – подумал Георгий, вылезая из багажника в закрытом ангаре, – когда по воздуху можно долететь за 30 минут?

– Пусть ищут черную кошку в темной комнате, – пожелал он всем желающим поохотится на него. Он не стал уточнять, что их разочарование было бы еще большим, если бы они узнали, что ее там не только нет, но и никогда не было.

Через пять минут вертолет поднялся с аэродрома и взял курс на Саров.

Примерно в это же время из Боровицких ворот Кремля выехал кортеж из трех громадных черных джипов с наглухо тонированными стеклами. На каждом из них работали проблесковые маячки красного и синего цвета. Быстро набрав скорость, кортеж устремился в сторону Волгоградского проспекта. По мере движения машины периодически менялись своими местами, с таким расчетом, чтобы посторонний наблюдатель не смог определить, в каком именно джипе находится охраняемая персона. На самом деле, персона к этому времени уже находилась в воздухе, а в каждом из бронированных джипов сидело по четыре офицера спецназа министерства Безопасности в полной боевой экипировке.

Полтора десятка разномастных автомобилей, совсем недавно припарковавшихся у обочин, сорвались с места и устремились вслед за кортежем. Почти столько же "случайных" прохожих, неторопливо прогуливающихся по Красной площади, одновременно вспомнили о срочном деле и стали кому-то звонить по сотовым телефонам. Им было абсолютно невдомек, что каждый из этих звонков отслеживался, и информация в режиме реального времени транслировалась в министерство Безопасности.

Три из отправившихся вдогонку за кортежем машин, были остановлены сотрудниками автоинспекции за превышение скорости. Одна, с дипломатическими номерами, столкнулась с неожиданно вильнувшим в сторону автофургоном с надписью "Хлеб" на борту, а все остальные, при выезде на Волгоградский проспект были остановлены красным сигналом "неожиданно" заклинившего светофора, "забывшего" о том, что у него кроме красного, имеются еще и другие огни. Люди, набившиеся в машины, звонили по мобильным телефонам, звонки принимали не только абоненты, но и безопасники, а кортеж уходил вдаль по Волгоградскому проспекту.

Перед выездом на МКАД[47] у обочины, включив аварийные огни, остановился мощный тягач с литовскими номерами, влекущий большегрузный автопоезд. Через пять минут к нему подъехал автомобиль ДПС. Вышедшие из него автоинспекторы поинтересовались видом поломки и, не получив вразумительного ответа, предложили досмотреть груз. Водитель и сопровождающий груз, которые изъяснялись на жутко исковерканной версии русского языка, и пытались "качать права", под дулом автомата, ненавязчиво глядящего своим черным зрачком прямо в лицо, неохотно вылезли из кабины. В это время у сопровождающего груз зазвонил телефон. Один из инспекторов перехватил его руку, а второй сам достал из кармана литовца телефон и выслушал сообщение. После этого он, отойдя немного в сторону и повернувшись к водителю и экспедитору спиной, тихо произнес в спрятанный на груди микрофон короткую фразу: – подъезжайте, будем паковать обоих вместе с грузом.

Через минуту около них затормозил автобус, и из него как горох посыпались безопасники. Защелкнув на водителе и экспедиторе наручники, они препроводили обоих в автобус и рассредоточились вокруг фургона. В это время мимо промчался кортеж из трех черных джипов, и приветственно коротко просигналив бойцам, свернул на МКАД. Как только последний джип кортежа скрылся из пределов видимости, старший из безопасников подошел к двери фургона, отомкнул запор и чуть приоткрыл дверь. После этого он крикнул в образовавшийся проем: – эй "тормоза", стволы выкинуть на землю, а потом выходить по одному с поднятыми вверх руками.

– Мы просто ехали на охоту, – раздался из фургона голос с характерным литовским акцентом. На обочину начали падать автоматы, пулеметы и гранатометы.

– Охота в это время года в СРГ запрещена, – ответил безопасник первому из литовцев, появившихся в дверном проеме фургона, – а охотиться на танки у нас вообще не принято.

Танки – не танки, но в двадцати километрах от Владимира, кортеж поджидали два чудовища марки Hammer, которых только особо изощренный человек смог бы классифицировать как легковые автомобили. По армейским меркам Hammer – это легкий бронетранспортер, а данные машины по толщине брони и характеру вооружения могли составить конкуренцию и тяжелым бронетранспортерам, стоящим на вооружении некоторых государств, входящих в блок НАТО.

Экипаж ДПС, контролирующий данный район шоссе, не рискнул приближаться к бронированным монстрам и, по закрытой от прослушивания связи, передал информацию в штаб операции. В штабе запросили информацию с военного спутника и, немножко помозговав, приняли нетривиальное решение. Когда машины кортежа появились в зоне прямой видимости и оба бронированных чудовища, выехали навстречу им на шоссе, перегородив его почти на всю ширину, из облаков вывалился стремительный силуэт "Черной акулы".[48]

Гранатометчики, поднявшиеся из верхних люков Hammer, еще готовились к стрельбе, когда с неба на обе машины сорвались два черных дымных прочерка и фрагменты бронированных монстров, разнесенных на куски управляемыми реактивными снарядами, разметало на десятки метров.

Черные джипы немного уменьшили скорость, объезжая дымящиеся воронки, и продолжили свое движение, а к месту неудавшейся засады уже спешила усиленная экспертами следственная группа. Ей нужно было не только собрать и идентифицировать все обломки машин и оружия, а также фрагменты тел, но и оперативно предоставить в МИД всю информацию, необходимую для составления резкой Ноты, которая уже вечером должна быть вручена послу Соединенных Штатов.

Англичане, с присущей им основательностью, подошли к делу более обстоятельно. Примерно на середине пути между Владимиром и Нижним Новгородом, где лес начинался почти у самой обочины, с разных машин высадились 8 подтянутых мужчин в возрасте от 25 до 30 лет с небольшими рюкзачками за плечами и "дипломатами" в руках. Углубившись в лес, они собрались вместе и переоделись в камуфляж. Потом быстро собрали несколько снайперских и автоматических винтовок из отдельных деталей, аккуратно уложенных в специальные гнезда, расположенные в двойном дне, имевшемся в каждом из "дипломатов".

Трое снайперов устроили себе "гнезда" в развилках древесных стволов. Двое перебежали дорогу и замаскировались в кустах, росших на ее противоположной стороне. Один прошел по опушке леса вдоль обочины и влез на дерево в том месте, откуда был виден участок дороги, скрытый за поворотом. Последние двое разместились и тщательно замаскировались прямо в придорожном кювете.

Джипы, со скоростью 120 километров в час приближались к месту засады. Внезапно, оператор, сидящий на переднем сидении первого джипа напрягся и, через пару секунд, выкрикнул резкую команду: – внимание, наблюдатель на елке в 50 метрах после знака "Опасный поворот". Приготовиться к бою.

Синхронно щелкнули предохранители автоматов. Вслед за этим раздались щелчки снятия блокировки дверей. Преодолевая крутой поворот, джипы уменьшили скорость до 90 километров в час, а на выходе из него опять резко ускорились.

– Двое в кустах за кюветом по левой стороне, – зачастил оператор, – двое в самом кювете по правой стороне. Расстояние 300 метров. Трое на деревьях по правой стороне. Расстояние 200 метров. Пора!

Два передних джипа синхронно затормозили и притерлись к правой обочине. Задний джип, в "полицейском" развороте[49] пересек двойную линию и остановился на левой обочине. Двери машин распахнулись и бойцы, кувырком через голову скатились в кювет, вскочили на ноги и бегом устремились в лес. Только в этот момент раздались первые выстрелы и по бортам машин зацокали пули. Ветровое стекло первого джипа украсилось несколькими белыми пятнами от частично разбитого, но не пробитого насквозь бронестекла.

Бойцы элитного подразделения министерства Безопасности углубились в лес на 30 – 40 метров, рассредоточились и начали прочесывать опушку, выходя на сидящих в засаде с тыла. Двое повернули в противоположную движению сторону и погнались за наблюдателем.

Серьезного, отчаянного сопротивления, англичане, в единый миг превратившиеся из охотников в дичь, спецназовцам не оказали. Большинству вполне хватило "ласкового" слова и предупредительного выстрела. Пуля, которая пролетает в нескольких сантиметрах от уха, оказывала на английских "командос" настолько впечатляющее действие, что другие аргументы уже не требовались.

Лишь один из англичан, настолько упоенно палил с дерева по пустой машине, что его пришлось остановить пулей, вырвавшей небольшой фрагмент из азартно оттопыренной задницы. После этого винтовка и стрелок падали с дерева уже по отдельности. При этом падение винтовки сопровождалось значительно меньшим шумом, чем обрушение ее хозяина. В отличие от него, винтовка ничего не кричала, не взвизгивала при ударах о ветки и не ругалась. Тем не менее, поймали, не дав удариться о землю именно ее, как более ценный трофей, который еще не раз можно будет использовать по назначению. Хозяину винтовки теперь предстояло достаточно большое количество лет сидеть, хотя в самое ближайшее время этот процесс будет для него весьма проблематичным.

Через двадцать минут, сдав всех горе-диверсантов подъехавшим сотрудникам министерства Безопасности и заменив два колеса, пробитых винтовочными пулями, кортеж продолжил путь на Нижний Новгород. Поврежденный пулями джип теперь шел замыкающим.

На подъезде к Нижнему Новгороду экипаж ДПС остановил Lexus, который со скоростью 60 километров в час неторопливо двигался навстречу приближающемуся кортежу. Ну не ездят эти машины с такой скоростью даже по городу, а не то, что по свободной от машин трассе.

– Я тут уже 20 лет езжу, жаловался невысокий, кругленький и подвижный как шарик ртути, носатый водитель автоинспектору, который неторопливо проверял его документы, – и ни разу меня не останавливали.

– То, что Вы ездите уже 20 лет, это не ваше достоинство, а наше упущение, – ответил ему старший лейтенант. – Давайте посмотрим Вашу аптечку, а заодно проверим срок годности огнетушителя.

– У этого огнетушителя уже закончился срок годности, – сказал офицер, минутой позже, извлекая из багажника снаряженный гранатомет. Придется Вам проехать с нами.

– Это надолго? – заволновался водитель.

– Думаю, что лет на 15 – 20, – не стал его излишне обнадеживать старший лейтенант.

На шоссе между Нижним Новгородом и Арзамасом экипаж ДПС обратил внимание на две машины, стоящие на противоположных обочинах на расстоянии около 300 метров друг от друга. Милиционеры хотели сначала подъехать к задрипанной восьмерке, которая выглядела брошенной, но офицер из министерства Безопасности не позволил им сделать этого.

– Я с такими ситуациями уже сталкивался на Кавказе, – пояснил он свое решение милиционерам. – Видите, на сколько низко она сидит? Похоже, что там взрывчатки килограммов 300, а то и все полтонны. Поехали к BMW. Только осторожно. Эти обычно сначала стреляют, а уже потом интересуются кто и по какому делу.

Остановившись около BMW, в которой сидело трое немолодыми мужчин, мгновенно идентифицированных наметанным глазом безопасника как чеченцев, они вылезли из машины. Лейтенант подошел к водителю и попросил предъявить документы, а сержант встал неподалеку от него, поигрывая автоматом. Безопасник закурил и, неторопливо прохаживаясь по асфальту, переместился на другую сторону автомобиля. Сигарету он держал в левой руке, а правую не вынимал из кармана брюк.

Сидящий за рулем не вылезая из машины, протянул автоинспектору бумажник водителя с вложенной в него 500 рублевой купюрой. Тот удивился, – человек ничего не нарушал, а предлагает деньги.

– Выйдите, пожалуйста, из машины и откройте багажник, – обратился он к водителю, бросив косой взгляд на сержанта.

Тот увлеченно пинал ногой пустую банку из-под пива, начисто забыв о том, что должен страховать офицера. Автомат болтался на ремне стволом вниз.

Водитель сделал вид, что собирается неторопливо вылезти из машины. В это время пискнул стеклоподъемник задней двери, и тонированное стекло начало опускаться.

Безопасник выстрелил прямо через штанину. Из окна, загремев по асфальту, выпал автомат, а его хозяин ткнулся головой в спинку водительского сидения. Рванув на себя переднюю дверцу, офицер министерства Безопасности левой рукой схватил пассажира, сидящего на переднем сидении, за шиворот, а правой ткнул его в лицо едко пахнущим сгоревшим порохом стволом пистолета.

– Руки на торпеду и не двигаться, – рявкнул он прямо в ухо ошарашенному чеченцу.

В это время лейтенант подсечкой сбил на асфальт не успевшего распрямиться водителя и, сорвав автомат с плеча остолбеневшего сержанта, передернул затвор.

– Лежать! – крикнул он враз осипшим голосом, – руки на затылок!

Безопасник защелкнул наручники на руках пассажира, потом задрал его куртку, натянув ее ему на голову и скованные руки. В таком виде он вытащил здоровенного мужика из машины, бросил лицом в пыльную обочину и наступил ногой на спину.

– Где пульт? – крикнул он, ткнув лежащего стволом пистолета под ребра.

– В бардачке.

Не снимая ногу со спины поверженного врага, безопасник левой рукой открыл бардачек и выгреб все его содержимое на переднее сидение. Нащупав небольшую черную коробочку с двумя кнопками, он шваркнул ее об асфальт. Облегченно вздохнув, он включил переговорник, доложил об обезвреженной засаде и попросил выслать саперов, машину для перевозки задержанных с поличным и труповозку.

Через пару минут по шоссе, дав короткий приветственный сигнал клаксоном, промчался кортеж из трех черных джипов.

В былые времена Саров представлял собой обыкновенный заштатный Российский городок с трехсотлетней историей. Но в пятидесятые годы XX века он получил статус режимного города и стал быстро превращаться в Наукоград. К восьмидесятым годам население Сарова превысило сто тысяч жителей, в нем активно действовал Научно-производственный ядерный Центр, открывались новые школы, детские сады, поликлиники. В общем, это был обычный городок ученых, который очень прилично снабжался и не менее хорошо охранялся. Даже собственное имя города на время было забыто, и во всех документах он фигурировал как Арзамас-16.

В дальнейшем начался период упадка. Сначала убрали почти всю охрану. Потом исчезло снабжение. Ученым почти совсем перестали выплачивать зарплату, да и сама зарплата превратилась в насмешку. Многие специалисты уехали за границу. Молодежь в Центре почти не задерживалась. Как аспиранту жить и писать диссертацию на две тысячи рублей в месяц, когда даже ларечники зарабатывают в 10 раз больше?

– Зарабатывайте деньги сами, – говорили им правительственные чиновники.

В ядерном Центре? Уран предлагаете в розницу продавать? Или секретную информацию?

Так получилось, что сначала Центр, а потом и город захирели и, постепенно начали сдавать свои позиции. Охраной теперь заведовало частное охранное предприятие. Когда Сергей Николаевич с командой обеспечения и техническими специалистами приехал в Саров, он пришел в ужас от того, насколько снизился уровень охраны. На местных в данной ситуации вообще не приходилось рассчитывать, и он запросил подмогу из областного управления.

К 12 часам дня все было готово. Когда вертолет с Георгием прилетел, на посадочной площадке его уже ждала машина с Сергеем Николаевичем. Он вручил Георгию соломенную шляпу с большими полями и порекомендовал особо не отсвечивать по дороге в Центр.

– Пусть все считают, что Вы еще в пути.

К этому времени город уже наводнили десятки приезжих. Усиленные наряды милиции, в каждом из которых настоящий милиционер был только один, а все остальные являлись переодетыми в милицейскую форму сотрудниками московского и областного управлений министерства Безопасности, проверяли документы практически у каждого из них, а также скрытно фотографировали каждого для последующей идентификации.

Полтора десятка приезжих имевших поддельные документы или не предъявивших их вовсе, были задержаны и доставлены в местное отделение милиции. Там был полный аншлаг. Никогда раньше столько задержанных, в этом отделении милиции одновременно не собиралось. Даже обычных пьяниц и дебоширов, не говоря уже о потенциальных шпионах. Вскоре к ним добавилось еще шестеро, у которых документы были в абсолютном порядке, но попытка проникновения за охраняемый периметр ядерного Центра, которую они пытались осуществить, сама по себе грозила неслабой статьей.

К моменту, когда Георгий въехал в сразу же закрытые за ним ворота гаража ядерного Центра, в отделении милиции уже собрался полный интернационал, и Сергей Николаевич принял решение начать перевозку задержанных лиц в Москву для более детального разбирательства. Между тем, милицейские патрули и усиленная безопасниками охрана ядерного Центра продолжали доставлять в отделение милиции все новых и новых клиентов.

– Когда же они кончатся, – ворчал непривычный к такому многолюдью начальник отделения.

В половине второго в гараж заехали три пыльных джипа, которые на выезде из Москвы были черными и сверкали безукоризненной полировкой. Ветровое стекло одного из них украшали белые пятна разбитого стекла, а на бортах имелись многочисленные царапины от пуль.

Это был единственный кортеж, который изначально направлялся именно в Саров. Все остальные кортежи, выехавшие в это утро из кремлевских ворот, направлялись по московским адресам, и ехать в Саров вообще не собирались.

Офицеры построились. Сергей Николаевич принял от старшего из них подробный рапорт и поблагодарил всех за образцовое выполнение задания. Главное, – сказал он, – что не просто нет потерь, а даже никто не ранен. Учитывая, какие силы были привлечены для того, чтобы остановить кортеж в пути и разделаться с кризисным комиссаром, это можно рассматривать как большую удачу.

Георгий от своего имени, также поблагодарил спецназовцов и пояснил им, что благодаря осуществленному ими автопробегу к настоящему времени уже арестовано более 30 агентов иностранных разведок, а разматывание клубков идущих от них связей, позволит выявить еще в 2 – 3 раза больше.

– Сергей Николаевич, – обратился Георгий к генералу. – Передайте министру, что я ходатайствую о награждении всех 12 офицеров боевыми орденами. Они их сегодня заслужили.

– Как дорога? – спросил Георгий у спецназовцев.

– Отвратительная, – пожаловались офицеры. – Около Москвы еще можно ехать более или менее прилично, а дальше опасно развивать скорость свыше 120 километров в час даже на таких машинах, как эти, – показал один из них на огромные джипы, которые, теоретически, могут развивать большую скорость даже на полном бездорожье.

– Дорогами займемся в самое ближайшее время, – проинформировал Георгий офицеров. – Говорят, что в России две беды. На самом деле – только одна – дураки, которые строят дороги.

– За летний сезон мы планируем капитально отремонтировать половину магистральных трасс и построить еще несколько новых, основываясь на совсем других принципах и технологиях.

– А теперь пойдем обедать, – обратился Георгий к Сергею Николаевичу и спецназовцам. Потом вы можете отдохнуть, а я займусь тем, ради чего сюда приехал.