Последняя боль

Глава 2. Тени прошлого

Неужели Анубис пришёл за мной и привёл армию мертвецов? Вопрос вертелся в голове, пока я перезаряжал беретту. В этом городе слишком много тайн, и не все они должны оставаться похороненными.

Оставшиеся культисты Валькирии могли что-то знать. Информация в этом городе — как пуля: редко промахивается и обычно смертельна. Мне нужно было нырнуть в самое дно трущоб, туда, где даже полиция появляется только группами по пять человек. И то — только чтобы забрать тела.

Дождь превратил улицы в зеркала, отражающие неоновые вывески и мои собственные сомнения. Мокрая рубашка прилипла к телу, пистолет — к ладони. Так было проще — будто он стал продолжением руки.

***

Квартал встретил меня так же радушно, как тюрьма встречает бывших копов. Я не прошёл и пятидесяти ярдов, когда первая пуля просвистела над ухом.

— Пейн! Какого чёрта ты здесь забыл?! — прорычал кто-то из тени.

Мой ответ был на универсальном языке свинца. Три выстрела, два крика, один труп. Математика выживания проста и безжалостна.

Они наступали со всех сторон — культисты низшего ранга, те, кто когда-то поклонялся Валькирии, а теперь промышлял всем, что приносило достаточно денег для следующей дозы.

Перестрелка в узком переулке была похожа на танец — я двигался инстинктивно, уходя от пуль, выпуская свои в ответ. Время замедлялось, когда адреналин бил в кровь. Но даже адреналин не мог остановить пулю, разорвавшую мне плечо.

Боль прошила тело, заставив привалиться к холодной кирпичной стене. Кровь окрасила рубашку в тёмно-красный, присоединяясь к коллекции шрамов, которые я носил как напоминание о прошлых ошибках.

И тогда я увидел его. В тени, между мусорными баками и разбитой бутылкой виски. Анубис. Древнеегипетский бог с головой шакала. Он стоял неподвижно, наблюдая за мной, и его чёрный силуэт, казалось, поглощал свет. А затем... он засмеялся. Беззвучный смех, который я скорее почувствовал, чем услышал. Холодок пробежал по спине, когда он сделал шаг в мою сторону.

Страх. Чистый, первобытный страх сдавил горло. Я, видавший ад на земле, знакомый со смертью лучше, чем с самим собой, почувствовал настоящий ужас.

Когда видение исчезло, я обнаружил себя сидящим в луже собственной крови, с пистолетом, направленным в пустоту. Галлюцинации? Последствия кровопотери? Или нечто хуже?

***

Рингсби — главный информатор культа — обитал в подвале заброшенной прачечной. Когда-то он был их казначеем, теперь — последним хранителем тайн.

Я нашёл его сидящим в окружении свечей, с дрожащими руками и безумным взглядом.

— Пейн! — его голос сорвался на фальцет. — Я знал, что ты придёшь. Они сказали, что ты придёшь.

— Кто "они", Рингсби?

— Те, с кем никто не связывается. Никогда. — Его зрачки расширились до предела. — Даже Валькирия боялась их. Даже она!

Я схватил его за воротник.

— Анубис. Расскажи мне про культ Анубиса.

Рингсби побледнел ещё сильнее, хотя секунду назад это казалось невозможным.

— Они не культ, Пейн. Они... древнее. Намного древнее. — Он сунул мне в руки сложенный лист бумаги. — Склеп. Ищи в старом склепе на восточном кладбище. Там начало.

Внезапно его глаза расширились, рот открылся в беззвучном крике. А потом... его кожа начала тлеть. Без дыма, без пламени — он просто начал гореть изнутри, как будто какая-то невидимая сила выжигала его плоть.

Через несколько секунд от Рингсби осталась лишь горстка пепла и запах обугленной плоти. Я стоял, парализованный увиденным. Рингсби, человек, который смеялся в лицо смерти и играл с демонами, умер в состоянии абсолютного, неподдельного ужаса.

***

По дороге в участок мысли путались в голове. Я знал Рингсби — этот человек с улыбкой встречал вооружённые отряды спецназа. Что могло так напугать его?

Дождь усилился, превратившись в стену воды. Фары встречных машин размывались в золотистые пятна. Я не заметил грузовик, пока не стало слишком поздно.

Удар отбросил мою машину к обочине, мир перевернулся несколько раз. Когда всё остановилось, я висел вниз головой, пристёгнутый ремнём безопасности, с новой коллекцией порезов и, вероятно, парой сломанных рёбер.

Сквозь разбитое лобовое стекло, в пелене дождя, я снова увидел его. Анубис стоял посреди дороги, неподвижный и величественный, не обращая внимания на дождь. Он смотрел прямо на меня, и боль, пронзившая тело, была не от аварии — она шла откуда-то глубже, словно из самой души.

— Скоро всё закончится, Макс Пейн, — прозвучал голос в моей голове. Древний, глубокий, с акцентом вечности. — Больше больно не будет.

Темнота накрыла меня, и последнее, что я увидел — золотистый блеск шакальих глаз, смотрящих с чем-то, похожим на сострадание.