Глава Романо в коллекцию

— Рони придет сегодня позже, она сказала, что будет на дополнительных, — Габриэль поставил горячее молоко с медом на столик возле дивана, где лежала Паули.

— Хорошо, — покорно кивнула та.

— Надо выпить таблетки, иначе еще долго пролежишь.

— Больничный оплачивается по новой ставке, ты не в курсе, Габриэль? Мне уже сказали о повышении оклада, но документы я не подписывала, — она повернулась на бок, плотнее закутываясь в плед.

Мистер Джостер сел напротив в кресле с своим стаканом молока в руках. Вечная спутница трость аккуратно прислонилась к подлокотнику.

— По повышенной. Но это не повод не лечиться. Как вообще ты умудрилась простыть сразу после терапии?

— Не будь занудой, — она улыбнулась и прикрыла глаза.

— Паули, ты осознаешь, что это легкомысленно с твоей стороны? И потом, ты уверена, что я не узнаю?

— Узнаешь, Габриэль, не спорю. Запросишь камеры уличного видеонаблюдения, увидишь как я без зонта прыгала по лужам в кедах. Как раз когда вышла из клиники.

— Такси не могло подъехать к подъезду? — в мистере Джостере взыграл следователь, он даже подался вперед.

Паули улыбнулась, чихнула и замолчала. Зачем объяснять, что денег на такси не было. То, что дал мистер Джостер, она отдала Рони, потому что у той украли сумку с красками. Заниматься поисками Паули было некогда, поэтому она разрешила купить новые краски и кисти. Да и погода была слишком неосенняя. Под ярким солнцем крупные капли дождя сияли бриллиантами, звеня по асфальту. Так весело было прыгать вместе с ними, стремясь опередить. Скакать по лужам, лишь бы не думать, что на работе новый начальник, что зарплату задержали, что у Рони нога выросла — нужны новые кроссовки, балетки и сапоги.

Допрыгалась, вечером подскочила температура, потек нос, испуганная дочь позвонила мистеру Джостеру. Он успокоил девушку, объяснил, что сделать и пообещал посидеть с мамой днем, пока юная Роджери будет в школе. Габриэль и появился с утра, накормил Рони завтраком, проследил, чтобы она села в школьный автобус и вот уже час дразнил Паули нравоучениями и отвлеченными разговорами. А больная слушала его неровные шаги, глухой стук трости по ламинату и боролась со своими противоречивыми желаниями.

— Почему ты не настояла, чтобы такси подъехало к крыльцу? — терпеливо повторил вопрос Джостер.

— У меня не было денег, — обида победила и она вновь перевернулась на спину, разглядывая потолок.

— Я дал деньги, несмотря на твое возражения. Мы договорились, что часть расходов на лечение я оплачиваю, и ты забываешь о гордости ради Рони.

— У Рони украли сумку, скоро зачет по живописи, срочно нужны были краски и кисти. Я прекрасно доехала на автобусе.

— И теперь пьешь лекарства.

— Я ими питаюсь уже более трех лет, Габриэль, — Паули поднялась, залпом выпила горячее молоко, проглотила лекарства и закуталась в плед, — благодарю за помощь, но больше я не нуждаюсь в сиделке. Ты можешь вернуться к своим делам, температура не поднимется, кризис прошел.

— Ты злишься без причины, — Джостер даже не встал.

— Без причины? — фыркнула Паули, — у нас целый день. Не украдкой, не на бегу, не прячась. Но ты предпочитаешь или устраивать мне допрос, или строить из себя дуэнью. Так без причины ли я злюсь, Габриэль? Все, можешь отправляться домой, я иду спать одна.

Она сделала шаг в сторону своей спальни, но Джостер перехватил усаживая на колени:

— Паули, не злись. Если ты думаешь, что мне не хочется, то ошибаешься. Однако я переживаю за тебя, поэтому сдерживаю желания. Неделю назад ты еле двигалась от приступов. Сейчас терапия пошла на пользу, однако теперь простыла. Прости, но я привык, чтобы ты теряла сознание от хорошего секса, а не от банальной простуды. Потерпи, как только перестанешь шмыгать носом, все будет.

— Габриэль, — в объятиях мужчины она успокоилась, — я уже не строю планов. Каждый день словно…

— Давай ты не будешь предаваться меланхолии, — перебил Джостер, — если желание воевать пропало, то я провожу тебя до постели и даже посижу рядом, пока будешь спать.

Ладонь мужчины пригладила взъерошенные волосы, вторая придерживала за плечо. Паули даже задремала на его руках, однако зазвонил телефон.

— Пау, это Конст. Мне передали бумаги из отдела персонала, которые ты должна подписать. Ты не против, если я заеду через полчаса?

— Нет, — вздохнула Паули и виновато взглянула на мистера Джостера.

Тот дождался, пока она положит трубку и сказал:

— Вот ты и отвлечешься от нереализованных желаний. Думаю, дело не только в бумагах.

— Ты ревнуешь?

— К Судортичу? Нет. Паули, мы уже все обсуждали. Так, сейчас будет штормить.

Он неуклюже поднялся, прихрамывая, донес женщину до дивана и устроил среди подушек:

— Я пойду, чтобы не компрометировать тебя. Одна только просьба — если они просят помощи, то не беги сломя голову на работу. Хотя бы два дня расследуй из дому.

— Как ты это представляешь? — встрепенулась Паули, успевшая слегка задремать.

— Сделай их своими ушами и глазами. Паули, ты прекрасно умеешь анализировать информацию. Вот пусть они тебе ее принесут.

— Все, что они расскажут, будет искажено через призму субъективного восприятия отдельной личности. Я могу упустить важное.

— Только не ты. А теперь послушай меня внимательно и сделай как прошу, тогда я подумаю о хорошем и приятном сюрпризе. Вот сюда кладу немного денег на лекарства и такси. Судортич привезет документы, но захватить твою зарплату он забудет, молодой и глупый. В коридоре сумка с теплыми ботинками, я купил две пары твоего размера и еще одни для Рони. Перед тем как идти на работу, достань осенние вещи. Не забывай пить лекарства

— Хорошо, — зевнула она, — а какой сюрприз?

Теплое молоко с медом начинали действовать, ей хотелось спать.

— Рони за завтраком сообщила, что в пятницу у нее вечерние занятия, а потом они с Валиской устроят пижамные посиделки. Она просила меня присмотреть за тобой.

— Ммм, тогда я буду примерно себя вести, дядя Джостер, — хмыкнула Паули, не открывая глаз.

Что ей ответил мужчина, как он закрывал дверь, она уже не слышала — уснула.

Джостер оказался прав. Конст привез документы об изменении оклада, протоколы расследований дела сестер Фогетен. Зарплаты не было. Хмурая Паули все подписала, упрекнуть судмедэксперта было не в чем. Сейчас ее больше интересовал Николас Пай. Конст на прямой вопрос лишь пожал плечами и протянул флешку:

— Родвига для тебя накопала немного информации. Самое важное, что в столичном отделе Дивных он практически всегда выступал в роли обвинителя.

— Были причины? — заинтересовалась Паули.

— Были. Николас Пай родом из Вайсвилла. Закончил тот же институт что и ты, только по направлению криминалистика — оперативные мероприятия. Однако первоначально шел на тот же факультет что и ты. Изучал девиантное поведение Дивных. С ним учился Жони Пасни. И вот на третьем курсе Пасни увел у Николаса девушку. Она забеременела, Жони ее бросил, девушка покончила с собой. Самого Пасни так и не нашли. Мутная история.

— Жони был болен?

— Я не поднимал этого дела. Однако после трагической развязки Николас Пай подал документы о переводе, защитил диплом с блеском и уехал покорять столицу. Начинал с низов, однако потом пошел в Главный комиссариат урегулирования проблем, связанных с потомками Дивного народа. Ему прочили карьеру прокурора, но он оставался на средних ролях. Дивные столицы его боялись. А потом он при задержании застрелил одного из потомков. Было долгое разбирательство, но его оправдали, однако от греха подальше отправили к нам.

— Познавательно, — протянула Паули и вопросительно посмотрела на друга.

— Да, я пришел не просто так. Есть интересное дело. Прямых улик на то, что он связано с Дивными нет, но меня терзают сомнения.

— Я так и знала, — Паули потерла ладошки и попросила, — Конст, достань из холодильника бургеры, мне с рыбой, а себе сам выбери. Я только оденусь потеплее.

— Ты куда собралась? Я как врач запрещаю.

— Конст, я понимаю, что ты привык, что твои пациенты не пререкаются и не двигаются, но давай я сама буду решать. Разогрей бургеры, себе сделай чай. Я не собиралась на улицу, в пледе сложно сосредоточиться.

Паули вошла на кухню, когда бутерброды уже были разморожены и разогреты, в чашке мужчины заваривался чай, а возле места Паули стоял стакан с водой. рядом обнаружился конверт.

— Это что?

— Фоторафии. Ты знакома с Патрисией Вилсон? Вчера ее обнаружили мертвой. На первый взгляд — умерла во время сна.

— А на второй?

— Паули, я только-только из морга. Я не нашел признаков насильственной смерти.

— Тогда я не понимаю, что тебя настораживает. Патрисии Вилсон около шестидесяти, возраст, да и работа у нее нервная.

— Паули, она не могла умереть. Причин для смерти нет! Организм в хорошем состоянии, сердце и прочая без изменений. В доме нашли результаты последней диспансеризации. Она здоровее меня и тебя…была. Такое ощущение, что ее выключили. Знаю звучит смешно, но это единственная причина, которую я могу принять.

— А ты уже проверил на яды? — Паули высыпала фото на стол.

— Все чисто. Знаешь, как будто ей надоело жить. Вот что-то произошло, что ей наскучила жизнь. Ты знаешь, такое бывает, хотя я лично не сталкивался. Но Патрисия Вилсон вела активную деятельность, у нее два процесса, да и соседи и друзья говорят, что она была полная энергии.

Паули промолчала. На фото постель, где лежала женщина. Казалось, она спала. Спокойное лицо, аккуратно уложенные волосы под сеточкой. Руки поверх одеяла тоже расслаблены. Никакого криминала. На остальных фотографиях были разные ракурсы комнаты. Спокойные светлые обои в стиле прованса, множество картинок и снимков моря. На комоде были различные статуэтки по морской тематике. Паули нахмурилась:

— Конст, она увлекается морской темой?

— Не совсем. Патрисия Вилсон обожала мифологию, особенно про Дивный народ. У нее собственная коллекция, назвать ее дорогой нельзя, там больше реплики известных артефактов или реликвий, которые причисляют к тем временам, когда на Земле жили Дивные. Но ты же сама знаешь, что даже оригиналы вызывают споры ученых о их достоверности и аутентичности.

— Потому что никаких доказательств не существует. Только записи, сказки и такие как я. Но коллекционные предметы, которые приписывают Дивным, все-таки произведения искусства и ювелирные шедевры. Так что проверить на кражу стоит. Если у нее было нечто реальное дорогое, то его утрата могла “выключить” Патрисию Вилсон, — Паули собрала все фото и протянула их Консту, — мне нужные подробные фотографии всего жилища убитой. От пола до потолка, каждый пыльный уголок.

— Я на машине, могу отвезти, — посмурнел судмедэксперт.

— Нет, Конст, я обещала хотя бы два дня поболеть дома. Поверь, мне не нужны осложнения.

— Прости, не подумал.

— Фото можешь сбросить по почте. Извини, я бы прилегла.

— С тобой посидеть?

— Нет, спасибо, — тут же отклонила его предложение Паули.

Перед тем, как лечь в постель, женщина захватила фотографии с кухонного стола. Убитая словно спала. Сон… Именно это не давало покоя Паули. Беспробудный сон, но Конст ничего не нашел. Мотив, надо просто найти мотив, тогда и станет ясно — убийство это или нет.

Патрисия Вилсон была адвокатом Дивных. Это ее кредо — защищать потомков мифического народа, альтруисткой назвать ее было сложно, но она редко отказывала в помощи.


Она помогала Паули и в суде по делу Рони. Но познакомились женщины немного раньше, на занятиях. Патрисия Вилсон читала особенности юриспруденции относительно Дивных, от гражданских до уголовных аспектов. Тогда еще прекрасная молодая женщина, невысокая стройная, яркая, улыбчивая. Ее лекции пользовались популярностью, особенно у парней. К Паули она подошла, когда та была уже на седьмом месяце. Красивое лицо было напряжено:

— Паули Роджери, я хотела бы поговорить с тобой. Зайдешь после занятий ко мне в кабинет?

Тогда юная Паули боялась любого шума, шарахалась от любого знака внимания к ней, однако вечером робко постучалась в кабинет.

На столе стояли сладости и зеленый чай. Вилсон начала издалека, говоря о предстоящем материнстве студентки, о важности как самого шага, так и роли матери в жизни будущего ребенка. Паули не притронулась к угощению, терпеливо выслушивала нотации в течении десяти минут, потом тихо сказала:

— Это моя дочь и я никому ее не отдам.

Вилсон тогда осеклась, затем протянула номер телефона. Через четыре месяца они уже вдвоем разработали линию защиты для суда.

Но сейчас Паули вспоминала другое. Кабинет Патрисии Вилсон. Большое количество книг, расставленных в алфавитном порядке по названиям, а не авторам. Компьютерный стол, где была отдельная подставка для чашки и блюдца. Патрисия любила сладости и чай с травами. И большое количество мелких сувениров и статуэток, которые приписывают Дивных. Но не оригиналы.

У Патрисии также было большое количество альбомов по миру искусств Дивных.

Мотив, надо искать мотив. Паули напряглась, но размышления прервал звонок телефона. Она подняла трубку

— Судортич ушел? — вежливо осведомился Джостер.

— Габриэль, скажи, почему ты не рассказал о смерти Патрисии Вилсон?

— Ты дома? — уклонился от ответа мужчина.

— Да. И еще вопрос — Вилсон должна была защищать Майклу Фогетен?

— Нет, Патрисия отказалась. А не рассказал, потому что знал, что дело передали в ваш отдел. У тебя вчера была высокая температура, ты перепугала Рони.

— Тогда ты должен знать, над какими она делами работала.

— Паули, один процесс по алиментам, второй — о признании отцовства и выделении доли наследства. Не миллионные гонорары, риск убийства неоправдан. Поверь, я и сам пока не уверен, что есть криминал.

— Объясни мне одно, — Паули отложила фотографии и зевнула, — зачем тебе быть в курсе всего? Ты же вышел на пенсию.

— Привычка, дорогая. Ложись спать, чтобы быстрей выздороветь. Спеть колыбельную?

— Увы, я уже однажды слышала твое пение. Прости, Габриэль, но великим баритоном тебе не быть.

— Поэтому я занимаюсь тем, что умею лучше всего, — усмехнулся мужчина в трубку, — плюс слежу за двумя дивными женщинами. Паули, звонила Рони, интересовалась твоим самочувствием. В результате телефонных переговоров через полчаса она будету меня и я потом провожу ее до дома.

— А почему она не позвонила мне? — нахмурилась Паули.

— Боялась разбудить. Я накормлю ее. И передам гуманитарную помощь больным, чтобы они не питались полуфабрикатами и бутербродами. Паули, ты обещала слушаться.

— Мне не нравится, что ты манипулируешь Рони и тратишь на меня деньги, я в состоянии прокормить и себя и дочь.

— Глупости. А на кого мне их тратить? Запросы пенсионера невелики. Но вернемся к Вилсон. Я с Рони пришлю документы по ее последним делам.

— А список крупных покупок? — быстро спросила Паули.

— Почему не запросишь в управлении?

— Потому что там долго, — вздохнула Паули.

— Хорошо. Выпей лекарства и спать.

В привезенных документах не было ничего интересного, в присланных фотографиях — тоже. Рони старательно бурчала, пытаясь строить из себя взрослую. Она принесла кружку с горячим молоком и потом, в порыве заботы, начала вылавливать пенку. Паули отняла и выпила все залпом, тем самым вызвав гримаску брезгливости на лице дочери — Рони не любила пенки. Решив, что дочерний долг выполнен, девушка ушла к себе.

Паули отложила в сторону бумаги по Патрисии Вилсон и прикрыла глаза. По сути все лекарства выпиты, простуда не переросла в ангину или что-то более худшее. Зацепок нет, да и непонятно — было ли убийство. Легкий туман, небольшое облачко невесомого пара над чашкой кофе, столь призрачное, что уловить его сложно. Преступление-приведение, словно греза или миф. С этими мыслями она заснула.

А через день, рано утром Паули отправилась на окраину Вайсвила, в тот самый респектабельный район, где жил Джостер. Дом Патрисии находился в двух кварталах от него.

Возле калитки ее встретил хмурый Судортич. Конст открыл дом и сказал:

— Я не знаю, что ты хочешь найти, но я прислал подробнейшие фото. Пай даже психом меня назвал и попросил заняться своими обязанностями. Да, Пау, дело закрывают из-за отсутствия состава преступления.

— Конст, причин смерти всего лишь две — остановка сердца и остановка дыхания. Что было у Патрисии Вилсон?

— Второе. Не было ничего извне. Я ж говорю, словно выключили.

Паули покачала головой и огляделась. Небольшой уютный коттедж в светлых тонах. Она уже знала и расположение комнат, и их интерьер вплоть до безделушек. Ее сейчас интересовал рабочий кабинет умершей. Она быстро направилась туда. Стол, лампа, пара книг и блокнот. Идеальный порядок. Стеллажи и все книги расставлены в алфавитном порядке по названиям. Паули не удержалась и внимательно рассмотрела каждую полку. Еще при входе в дом она почувствовала что-то непонятное, но сформулировать не могла. Вот два пропуска. Женщина посмотрела на стол. Судя по заголовкам, одна книга совпадает, а вот вторая. Толстый словарь терминов психологии. Паули быстро добежала до нужной полки… Странно, но там места для словаря не было.

Она надела протянутые перчатки и осмотрела подозрительную книгу. Внутри был сложенный вчетвером лист бумаги. Паули развернула и сжала губы, сдерживая эмоции.

— Что там?

— Конст, а опись драгоценностей проводили? — спросила она в ответ.

— Да, более того, ее сын подтвердил что ничего не пропало.

— В описи был Страж моря?

Она показала черно-белый рисунок. Медальон с лучами по сторонам солнца, усыпанный камнями, где в середине тщательно прорисовали огромный камень круглой формы, который изнутри словно сиял.

— Был, — Конст закрутил рисунок в руках, — если это он, то я его помню. Бижутерия хорошего качества.

— Ничего ювелирного? Платина? Родий? Жемчуг, изумруды, грязный алмаз?

— Грязный? В смысле?

— Не имеющий ювелирной чистоты. Хорошо, а где все эти сокровища?

— В участке.

Паули развернулась и пошла в сторону выхода, но вдруг затормозила. Повертела головой по сторонам и спросила:

— Конст, а где кухня?

— Там.

На кухне Паули еще раз внимательно осмотрела шкафчики, засунула нос в каждую баночку и коробочку.

— Что ты ищешь? — не выдержал Конст.

— Ты не заметил, что в доме устойчивый запах лаванды и иланг-иланг, есть еще что-то но я не поняла. При этом трав или масел я не нашла.

— Еще валерьянка, мята, пустырник и шалфей, — доложил Конст, — запах почти рассеялся.

— А когда вы приехали на вызов?

— Он был, но не резкий. Нет, Паули, такой букет в такой концентрации не мог вызвать остановку дыхания. Мы спокойно работали, никто не отрубался.

— И все же трав нет, — упрямо заявила женщина, потом вздохнула, — ладно, поехали знакомится с Паем.

— Сочувствую, — Конст закрыл дом, восстановил пломбу.

Паули пыталась всю дорогу найти связь между пропавшей книгой, старым артефактом и запахом. Даже если Вилсон увлеклась ароматерапией, то где все аромалампы, палочки, масла, да и сами травки? Свечки не найдены, ничего даже намекающего. В шкафу лишь пара сортов чая, банка кофе, на полке фумигатор от комаров. Все.

Что за книга? Ведь порядок не нарушен, но книги нет. Там действительно должен стоять словарь, но не по психологии, он чуть дальше должен располагаться.

Зачем отдельный рисунок Стража моря? Вот это больше всего пугало и волновало Паули. Оригинал давно исчез в частных коллекциях, причем установить хозяина не удавалось никому. А последний официальный владелец был убит еще десять лет назад. Расследование вели в Вашингтоне, убийц нашли в состоянии трупов, заказчика не обнаружили, но по своим каналам и при помощи Джостера Паули знала, что в деле были замешаны фанатики Дивных. Нелегальная секта, наполовину живущая по криминальным законам, наполовину пытающаяся бороться за права потомков Дивного народа. К сожалению, они признаны опасными для людей, так что подвержены гонениям. Впрочем, Паули никогда не одобряла их методы борьбы со стереотипами, да и ребята к тому же были слишком повернуты на мифах о Дивных. И для них Страж моря — вещь божественная и проклятая одновременно. Его почитали, при этом Дивные боялись им обладать. Считалось, что он не давал возможности после смерти сменить ипостась, подвешивая того, кто имел несчастье к ней прикоснуться между людьми и Дивными. На грани между землей и морем.

А вот для коллекционеров и любителей раритетов он бесценен. В буквальном смысле — даже человеческая жизнь становилась разменной монетой в желании им обладать. Однако при всей нежной любви Патрисии к атрибутике Дивных она не могла обладать столь дорогой вещью. А вот найти ее случайно и проболтаться…

Мотив? Абсолютный. Но тогда кто же — коллекционеры или фанаты? Пока Паули склонялась к первым, слишком уж изящное убийство, если это конечно убийство. Ведь орудия преступления не нашли. В общем, только труп, косвенные улики, размытый мотив. А может все игра воображения?

Наверх она поднялась в сопровождении Конста, который проигнорировал любимый морг. Ну да, первая встреча с новым шефом.

В общем зале Родвига и Томас обсуждали, что-то изучая в компьютере девушки. При виде Конста и Паули они поднялись:

— Пау, привет.

— Привет. Я уже была в доме Вилсон.

— Странная смерть, но принято решение закрыть дело, — кивнул Томас, — криминала не нашли. А ты?

— Только неясные предчувствия, — честно призналась Паули, — сейчас занесу бюллетень и вернусь.

— Неясные предчувствия к делу не пришьешь, — резкий отрывистый голос Николаса Пая ударил по нервам, — так что дело Патрисии Вилсон закрыто. Мисс Роджери, отдайте бюллетень мистеру Судортичу, он его занесет по дороге на свое рабочее место, а сами зайдите ко мне.

В кабинете Струкса произошли изменения. Теперь он был полностью обезличен, лишь картонная коробка на окне выбивалась из общей аскетичности интерьера. Пай проследил за взглядом Паули и сказал:

— Я имел наглость собрать ваши вещи, раз уж вы ушли в отгулы и потом на обследование.

— Здесь нет моих вещей, я и суток не начальльствовала, — пожала она плечами.

— Мистер Струкс также открестился от вещей, Судортич, Пруст и Полянска сказали что это ваше.

Паули с любопытством заглянула в спорное имущество. Действительно, два ее блокнота, любимые ручки и карандаши, стакан для воды и два пакетика сушеных бананов. Это она натаскала, наверно, пока дела принимала у шефа.

— Мое. Заберу.

Она не торопилась быстрее со всем покончить. Сейчас ей было интересно, даже с легкой обидой она разглядывала более удачливого конкурента в борьбе за кресло начальника отдела.

Короткая стрижка под машинку, бесстрастное лицо и цепкий взгляд, вот чем запомнился Николас Пай ей при первой встречи. Сейчас она рассмотрела легкую щетину, словно мужчина уже сутки не брился. Пара старых порезов на подбородке, шрам на виске. Волосы уже с легкой сединой, а вот брови и ресницы черные. Цвет кожи намекал, что в роду Пая были латиносы, а вот глаза были ярко-голубые. Невероятный цвет еще больше усиливал эффект цепкости, словно просвечивал неизвестными лучами насквозь, словно рентген или ксерокс. Жгучая смесь. И характер под стать. Сложно будет сработаться с ним, но Паули понимала, что Пай не даст спуску, любая оплошность будет рассматриваться под огромной лупой.

А Николас тоже рассматривал строптивую подчиненную. И ведь в чем душа держится? Вся согбенная, от простуды не отошла, вон кожа под носом раздражена. Невнятная внешность, захочешь и не запомнишь. Но он понимал, что впечатление обманчиво. Увы, диагноз Роджери он уже знал. Да, тело умирало, болезнь оставила отпечатки, но внутри разрушающей оболочки был невероятной сил дух. Он помнил, как женщина спокойно отвечала на лестницы, каждая пауза была выверена, каждый жест — по существу. А ведь она провела наедине с маньячками почти час. Да, нарушила все, что можно, но цель достигнута, сестры-убийцы за решеткой, их проворовавшийся отец потерял все. Глаза. Только глаза, сероголубые, словно потемневший хрусталь, выдавали остроту ума, силу воли и грусть-печаль. Он видел многих Дивных, которым пришел срок, их эмоции могли бы свести с ума. Почти полгода большинство из них проводили в специализированных хосписам, но даже там не находили спокойствия. А вот она спокойна. И еще изучает его. Достойный противник, но отвратительный подчиненный. А значит, будет трудно.

А значит, будет трудно.

— Поскольку, мисс Роджери, вы отсутствовали, то готов уделить несколько минут и познакомиться лично.

— Не стоит тратить на меня время, коллеги введут в курс дел, которые произошли за время моего отсутствия по уважительной причине, мистер Пай, — Паули попыталась обворожительно улыбнуться.

— А это я сам решу, — отрезал Николас, — имя, уверен, знаете, думаю коллеги уже немного рассказали обо мне. Ну так вот, поскольку в моем подчинении впервые находится сотрудник из Дивных, я…

— Я вольнонаемная, по контракту. — перебила теперь Паули, моментально закрываясь в своей скорлупе.

— Это неважно, мисс Роджери, и не перебивайте. Сразу скажу, мое назначение не связано с гибелью подростка при последнем задержании банды Дивных. Парень угрожал ребенку ножом. Выбора не было. Решение о переводе меня сюда было принято две недели назад комиссаром по Дивным. Ваш отдел показывает великолепные результаты, я давно собирался вернуться на родину.

— Очень мило, — фыркнула Паули, не сдержавшись.

— Вообще то комиссар Драйзер отзывался о вас как о выдержанном и молчаливом сотруднике, — Пай задумчиво наклонил голову, — однако я вижу обратное. Спишем на ваше умение играть?

— Последствия терапии, — с неприкрытым сарказмом ответила Паули.

Каков нахал. Мало того что не предложил сесть, так еще и издевается. Хотя сам тоже стоит.

А Николас едва сдерживался. Привык, что в отделе все мужчины, говорящие коротко и по существу. А тут… Это Полянска, гламурная интеллектуалка. Наглая Роджери. Будет сложно. Начинать нужно с дисциплины. Например, пусть постоит. Хотя намек на то, что она прошла курс лечения, слегка кольнул. Кто знает, как она себя сейчас чувствует. И ведь не пожалуется. Значит, надо вынудить. Комиссар Драйзер предупреждал, что Роджери себе на уме, в расследовании может и не делиться своими наблюдениями. Надо научить говорить. Не из желания показать, кто здесь хозяин, а для повышения эффективности и безопасности работы.

— Я в курсе вашего самочувствия, — холодно произнес он, — и если перестанете перебивать, то я вас отпущу быстрее. Решение принято, начальником отдела назначен я. Либо вы подчиняетесь и мы сотрудничаем, либо…

Он выдержал паузу, но она промолчала

Паули хотела съехидничать, либо вспылить, однако она не проронила ни слова. Этакий немой протест. Пусть говорит сам. И ведь не спешит, понимает что будет выглядеть глупо.

— Так мы будем сотрудничать, мисс Роджери? Вы готовы ответить? — Пай не стал угрожать или запугивать.

Ему была нужна эта сотрудница, ее голова, знания, опыт. Но и либеральничать он не собирался.

Паули молчала.

— Мисс Роджери, я учился у тех же преподавателей и в том же институте. Все приемы, о которых рассказывал старый Штахер, знаю.

— Патрисия Вилсон у вас преподавала?

Николас ожидал любой реакции, кроме такого вопроса в лоб. Он не стал отрицать:

— Да, и я понимаю. У меня тоже остались хорошие воспоминания о миссис Вилсон. Однако, Роджери, это не убийство. Смерть знакомого человека сложно принять, но это не убийство.

— Дайте мне время до вечера и свободу действий, и тогда я либо найду доказательства, что это преступление, либо признаю вашу правоту. Мистер Пай, я прошу отсрочку лишь до восемнадцати ноль-ноль

— Зачем?

— Миссис Вилсон помогла мне сохранить Рони.

— Рони? — Пай наконец начал понимать упорство Дивной.

— Дочери. Она была адвокатом на суде.

Николас махнул рукой в сторону стула и сам сел. Пойти на поводу Дивной? Или прислушаться к голосу разума? Интуиция или трезвый расчет? Он и сам слегка обескуражен смертью бывшей преподавательницы. Но все доказательства в пользу того, что смерть чиста. И вот эта Дивная… А если запретит, а Роджери права? Так что лучше — оставить все как есть и приструнить упрямого консультанта или провести еще одного расследование?

— Дело закрыто, — осторожно сказал он.

— Папка у вас на столе, штамп не стоит. Значит, документально еще не закрыто, — Роджери безошибочно ткнула рукой в корешок тонкой папки.

Ее названия не было видно, поскольку сверху лежали бумаги. Пай недоверчиво усмехнулся:

— Это почему вы так решили?

— Конст рассказал только об одном деле. Этот файл абсолютно новый, все остальное уже более изношено. Поскольку улик нет, то папка тонка настолько, что название на корешке сбоку не читается еще. Дело у вас на столе — значит, связано с Дивными. При этом справа лежит дело сестер Фогетен, которое вы передаете дальше для суда. Больше ничего нет. Все, несвязанное с потомками Дивного народа или закрытое, вы переложили на окно и в шкафы. А слева личные дела подчиненных и отчеты. То есть абсолютно новый документ, относится к расследованиям, еще незаконченное и связано с Дивными. Такое сейчас только одно — дело Патрисии Вилсон.

Пай покачал головой:

— Мисс Роджери, жду вас в семнадцать сорок пять. И действуйте в рамках закона, который вы должны защищать и соблюдать, а не нарушать.

— Я могу привлечь коллег?

Но Пай лишь махнул рукой, отпуская ее.

Паули выскочила из кабинета. Времени мало, на кону репутация. А значит… Страж, книга, запах. Начать надо с Конста.

Конст в морге заполнял свои журналы. При появлении Паули отложил ручку:

— Пау, я думал, ты будешь злиться. А в глазах азарт. Что успело случится?

— Сразу скажу, новый босс жив. Конст, где Патрисия Вилсон?

— А зачем тебе? Дело закрыто.

— Еще нет. Я хочу осмотреть тело.

Увы, осмотр ничего нового не дал. Спокойное лицо, никаких следов. Безмятежность. Паули задумчиво почесала нос и осторожно спросила:

— Она не принимала снотворное или успокоительное?

— Ничего постороннего. Паули, ничего криминального.

— Конст, скажи, а могло быть так: вечером Патрисия легла спать, затем в дом пробирается некто и разбрызгивает что-то, что вызывает остановку дыхания?

— Нет, тогда был бы спазм.

— Аромалампа? Благовония?

— Представляешь, какая должна быть концентрация? Да, накопительный эффект возможен, но как это воплотить в жизнь?

— Правильно ли я понимаю, что воздух должен постепенно насыщаться отравляющим веществом, при этом потом долго надо вдыхать, то есть притока свежего воздуха не должно быть. То есть в комнате с закрытым окном начинаем холодное испарение… Ой, Конст!

Паули подпрыгнула и взмахнула руками, но тут же закашлялась. Судортич вздохнул и налил ей воды:

— Пау, что ты ищешь?

— Конст, фумигатор!!! Смотри, электричество постоянно. Пока оно есть, идет нагрев и испарение составляющих пузырька. В закрытой комнате при хороших стеклопакетах достаточно пары тройки часов, чтобы достичь определенной концентрации. И она будет нарастать и…

Судортич задумался, затем возразил:

— Это вероятно, но только если у Патрисии была бы аллергия на репеллент. Ее не было. Фумигатор на квартире, там обычное средство от комаров таблеткой. Пау, куда ты?!

— В дом Вилсон!

Медэксперт догнал ее практически на выходе из управления, и только потому что она едва не сбила Томаса, который возвращался с выезда вместе с Родвигой.

— Держите ее! — впрочем, предупреждение Судортича было без надобности.

Том вцепился в Дивную, и та, взбрыкнув пару раз для вида утихомирилась, дождавшись, пока к ним подойдет медэксперт.

— Пау, Конст, куда вы? — удивилась Родвига.

— Слушайте, ваша опека чрезмерна, — возмутилась Паули, — и вообще.

— И в частности, — строго ответил Томас, — Пау, ты понимаешь, что Пай сделает, если узнает…

— А он в курсе! А вот вы мешаете расследованию.

— Тогда мы с тобой!

Паули махнула рукой. Группа полностью отправилась на улицу и не заметила, что за ними наблюдал Николас Пай. Он хотел передать уже собранный материал по делу, но Роджери сбежала из кабинета раньше.

Почти беспрекословное подчинение Роджери вкупе с своеобразной заботой о ней не понравились Николасу, но изменить ситуации он не мог. Будет глупо, если он начнет возводить ненужные препоны. Но кто мешал ему отправиться следом? Ему было даже интересно увидеть в действии работу группы. А также узнать, где он промахнулся при осмотре места возможного преступления. Николас спустился вниз и направился на улицу. Машина припаркована недалеко, так что он успеет их догнать и ничего не пропустить.

Конст заметил слежку и тихо шепнул:

— У нас хвост.

Томас обернулся и недовольно пробурчал:

— Это Пай. Чего ему надо?

— Думаю, он решил нас проверить, — Паули бросила взгляд в зеркало заднего вида, — Конст, пустишь за руль?

— Пау, а давай ты просто займешься расследованием, — возмутился медэксперт, — а не будешь устраивать гонки. Последний раз ты нас чуть ли не угробила.

— Это было пять лет назад, я была молода и глупа. И не преувеличивай, я только помяла бампер.

— Об фуру. Сиди.

Паули пожала плечами и прикрыла глаза. Если ее догадка верна, то как проверить, что именно этот фумигатор был орудием убийства? Но зачем? Мотив нужно найти.

В доме она метнулась в сторону кухни и открыла шкаф. Вот и сам фумигатор. Он поднесла его ближе к лицу и принюхалась. Ее победный вопль напугал остальных, они ворвались на кухню. Николас Пай уже был среди остальных.

— Роджери, — рыкнул он, наблюдая как Дивная со всей тщательностью пакует злосчастный прибор от комаров в пакет.

— Шеф, каким судьбами? — съехидничала она, — вы вроде бы не верили в версию убийства.

— Роджери, рассказывайте. Что вы нашли?

— Я еще ищу, — она перебирала каждую полку, заглядывала во все банки.

— Что ищете? — поправился он.

— Орудие убийства. Конст, прикинь по расчетам. Спальня Патрисия Вилсон с закрытыми окнами и включенный фумигатор. За какое время концентрация успокоительных трав превысит предельно допустимую, чтобы вызвать остановку дыхания?

— Ночи хватит, — буркнул Конст, — зависит от концентрации в самой таблетке или жидкости.

— А их нет, — огорченно развела руками Паули.

Конст упаковал в пакет фумигатор и сообщил:

— Я в лабораторию, возможно смогу определить что именно и как.

— Слушай, Пау, я тут вспомнила разговор мамы с ее сестрой на одном из обедов семейных, — подпрыгнула Родвига, но тут же осеклась и покосилась на Пая.

Тот молча кивнул, словно разрешая говорить, и женщина заговорила:

— У тети Сабрины во время загулов кошка сильно беспокойная. Так она рассказывала о том, как купила испаритель с травками успокоительными в зоомагазин. Так она говорит, что не только кошка успокоилась и уснула, но и бабуля из Айовы, беспокойная такая старушка, тоже перестала всех донимать и дремала в кресле.

— Тогда в зоомагазин, — Паули сорвалась с места, едва не сбив Николаса Пая.

Тот удивленно проводил ее глазами и повернулся к остальным.

— Она всегда такая, когда расследование, — словно опрадываясь, примирительно улыбнулась Родвига.

— Да, удивительно, что еще опытным путем не проверила….

— Конст, — вихрем вернулась Паули, по-прежнему игнорируя шефа, — дай ключи от машины. Ты до управления и на автобусе доедешь, а я еще хочу в институт заскочить.

— Не дам, — встал в позу Конст, — ты слишком возбуждена и в таком состоянии можешь натворить глупостей.

— Я вас отвезу, пока Судортич будет исследовать фумигатор, — вдруг предложил Пай.

Паули замерла, словно ей подложили бомбу.

Одно дело, когда тебе дали добро на расследование, а совершенно другое — когда контролируют каждый шаг. Что надо новому шефу? Пока он молчит, но это пока. И как назло, все замерли.

Первой пришла в себя Родвига:

— Мы когда поворачивали сюда, я видела небольшой магазин, где на витрине были кошачьи корма и лежанка.

Паули с облегчением выскочила из дома.

Остальные обернулись на нового начальника. Пай спокойно сказал:

— Судортич едет в лабораторию, Пруст возвращается в управление. А мы с Полянска идем искать Роджери.

— А почему я? — изумление девушки было чересчур искренним.

— Будете защищать меня от вашей Дивной, — неуклюже пошутил Пай и добавил, — просто обеспечим ей поддержку.

— Зачем вам это, мистер Пай? — прямо спросил Конст.

— Мне интересно поближе узнать о подчиненных. Идемте, пока она ничего не натворила.

Они вышли из дома. Родвига показала рукой в сторону магазина:

— Нам туда.

Они уже дошли, когда их обогнали Судортич и Пруст, оба с недовольными лицами.

Николас злился и молчал. Его раздражало и удивляло поведение Дивной. То едва двигается, то летает вихрем. Притворство или что иное? Его бесило собственный промах, ведь он понимал, что с его легкой руки едва ли не закрыли нераскрытое дело. Великолепный старт для карьеры на новом месте. И еще более обидно, что Дивная оказывается права.

С Паули они столкнулись в дверях. Она победно улыбалась и вновь проигнорировала Пая.

— Родвига, у тебя есть полдоллара?

— Зачем?

— Там то, что нам надо. А я без кошелька.

— А если точнее? — вмешался Пай.

— Дайте полдоллара и узнаете.

Она вновь скрылась в магазине, и Родвига с Николасом поспешили за ней. Паули обратилась к продавцу:

— Вы знаете, я все же возьму и эти таблеточки и жидкость. Друзья как раз подъехали.

— Конечно-конечно. Только одновременно не ставьте все. Кошечке может плохо стать.

— Ну что вы, конечно же, — лучезарно улыбнулась Паули, — мне только слегка ее успокоить после переезда. Совсем перенервничала.

Она схватила таблетки и непонятный флакончик, проследила, чтобы Родвига расплатилась, дождалась чек.

— А ручку можно? — вновь она улыбнулась продавцу, и та протянула ей ручку.

Паули быстро поставила на оборотной стороне чека метки “РП”.

И вновь выскочила на улицу. Пара нагнала ее возле машины Пая.

— Мы можем очень быстро оказаться в лаборатории? — теперь Паули обратилась напрямую к Паю.

— Я правильно понимаю, что это тоже относится к орудию убийства?

— Точнее идентичное. Эти средства используются как успокоительные во время загулов котов. В составе вербена, иланг-иланг, валерианы, пиона, кошачья мята и куча остальных трав. Продавец долго мне рассказывала, что ее кошка после него вместо нервных загулов спать стала, и бабушка продавца тоже перестала мучаться бессонницей. В общем, остановите машину здесь. Я в библиотеку, а вы передайте это Консту. Только так он сможет доказать.

Она выскочила практически на ходу. Николас ошалело дал по тормозам и уставился на Родвигу. Та лишь пожала плечами и извиняюще сказала:

— Паули что-то нашла. Она в работе словно живет. Поймите, мистер Пай, мы сами…

— Я понял, — оборвал ее Пай и завел автомобиль, — дождемся результатов.

Он доехал до управления, не проронив ни слова. Родвига мышкой ускользнула в лабораторию, чтобы передать купленный фумигатор Судортичу. Николас поднялся в кабинет и задумчиво открыл бумаги. Первое дело на новом месте и начинается с провала. И обошла его Дивная. Строптивая, слишком умная подчиненная из потомков мифического народа. А вот теперь он должен принять правильное решение. Надо ждать результата от Роджери.

Паули вернулась в управление через час. Немного хмурая, она заглянула в лабораторию к Консту. Тот с Томасом уже возился с фумигаторами.

— Я права?

— Привет, Пау. Да, это могло быть орудием убийства. Но вот хватило бы ночи?

— Сейчас проверим. Ты же знаешь параметры жертвы, то есть корреляцию сможешь сделать. Патрисия Вилсон была здорово, значит, никаких ограничений нет. Томас побудет жертвой.

— Опять я? — возмутился Пруст.

— Конст не может, будет засекать время, у меня проблемы с легкими, — невозмутимо пожала плечами Паули, — а где Родвига, я не знаю.

— Я здесь, но у меня аллергия на иланг-иланг, — откликнулась из угла оперативник, — кстати, Паули, я порылась в почте Вилсон. Есть три письма, которые удалили, но не стерли с сервера. Это две странные встречи в китайских забегаловках и одна просьба продать вещь.

— Мне интересно, почему раньше это не проверили? — тихо спросила Паули.

— Потому что не было никаких улик, Пау, — ответил Конст.

— Но сейчас уже есть. И находятся письма, устанавливается, чем травили… Я не принесла их с собой. Просто вы не увидели. Или не захотели увидеть. Последние дела лежали на поверхности, и вы расслабились. Конст, ты сам прибежал ко мне с мыслью, что в смерти с Патрисией Вилсон нечисто. При этом спокойно смотришь на закрытие дело за отсутствием состава преступления. Знаете, становится страшно. Когда-нибудь меня не станет, и преступности это будет на руку. Они замаскируются старыми легендами, прикинутся потомками Дивных и выйдут безнаказанными. Только потому, что вам приказали. Впрочем, это будет ваш мир, который вы выбрали.

Она развернулась и вышла. Опять сорвалась, потому что… Да потому что подозрения убивают, ей очень хочется ошибиться, но все указывает на то, что она права.

Ее догнала Родвига:

— Зачем ты так с Констом? Он же за тебя переживает.

— Знаю. Но ничего исправить не могу, — выдохнула Паули и добавила, — найди список изъятых вещдоков по делу и посмотри, нет ли там этой книги. Если не найдешь и ребята уже закончат эксперимент, то отправляйся с Томасом на дом Патрисии Вилсон и найдите там эту книгу.

— А если ее не будет?

— Родвига, мне нужен именно этот словарь с отпечатками Вилсон. Именно “Полный словарь клинописи на артефактах Дивного народа”.

— Обещай, что поговоришь с Констом, — блондинка взяла записку и посмотрела на Роджери.

Дивная мотнула головой:

— Родвига, не буду. Не хочу дарить ненужных надежд. Найди книгу. Хотя, постой. Изъятая реплика Стража моря где?

— Пока у нас. Частично все вернули наследнику, но часть вещей, которая касается Дивных, еще в управлении. Да, я забыла тебе отдать распечатки писем. У последнего, где просят продать некую вещь, странная подпись. Словно цифры переплелись в шараде.

Она протянула лист, где действительно цифры переплелись в немыслимой комбинации. Словно сначала от руки написали первую цифру, к ней пририсовали вторую, дальше третью и не могли остановиться. Странная клинопись была оцифрована и вставлена в подпись словно логотип. Кроме нее были лишь две буквы А.

Паули нахмурилась и резко развернулась:

— А Пай где?

— Наверно у себя, — удивленно моргнула Родвига.

— Идем. Потом с книгой разберемся.

— Пау, может пока шефа не стоит трогать? Он еще не готов к твоим способам ведения расследования.

— Да не съем я его! — взорвалась Паули и с размахом открыла дверь в кабинет начальства, — Струкс то выжил.

— Вот именно это меня пугает, — хмыкнул Пай.

— Что ваш предшественник выжил? — кровожадно усмехнулась Паули и посерьезнела, — мне надо два понятых при осмотре.

— И вы решили взять меня, Роджери?

— Процедура будет соблюдена.

— Хорошо, — слишком быстро согласился Пай.

Николас не мог объяснить, но сейчас чувствовал себя вновь студентом. Эта Дивная умудрялась все переворачивать с ног на голову, при этом вынюхивала улика как собака, видя там, где все слепы. Такую бы в Вашингтон перевести.

— Кстати, ознакомьтесь, — в грудь ему впечаталась распечатка, а Дивная продолжала смотреть в дверь лифта.

Он взглянул на предложенное письмо, заметил подпись и недобро оглянулся на Родвигу:

— Вы сказали, что все документы осмотрели.

— Это удаленное на сервере было, — попыталась оправдаться Родвига.

— Позже обсудим типы документов, — отрезал Пай.

Их отвели в архив, где передали коробочку. Паули надела перчатки и осторожно подняла крышку с инвентаризационным номерком и выдохнула сквозь зубы:

— Это не он!

Упакованный в пакет кулон был размером с ладонь. Резная пластина мутного светлого металла была изрезана странными узорами, где в каждом завитке был непонятный иероглиф. Неровные края украшали мелкие жемчужины неправильной формы, а посредине сиял большой прозрачный камень размером с ноготь женского мизинца. Даже в легком полумраке комнатушки он сиял словно бриллиант.

— Это не он!

— Кто? — поинтересовался Пай.

— Это не Страж моря! Безыскусная реплика.

— Как бы это и так известно, — Пай взял кулон и перевернул, — вот тут даже клеймо фабрики.

— А отпечатки? — не унималась Паули.

— Сняли, все проверили, чисто.

Паули положила и достала из сумки рисунок:

— Тогда откуда у нее настоящий список оригинала?

Пай смотрел на рисунок, сверяя его с лежавшим напротив кулоном. Затем коротко приказал:

— Идемте ко мне. Улику забирайте.

Уже наверху они устроились вокруг стола. Томас и Судортич пришли сразу по звонку. Пай коротко кивнул Паули:

— Давайте.

Та недовольно посмотрела не него, потом на часы:

— Я бы предпочла еще поискать в уликах еще одну книгу. В доме ее нет. Родвига, проверь. Мы подождем.

Еще полчаса они ждали, пока Родвига принесла из базы вещдоков книгу. Паули коршуном налетела на добычу, листая в поисках. Наконец она резко развернула книгу к остальным:

— Вот!!!

На рисунке был изображен Страж моря. Точно такой же как и рядом лежащая копия.

— И? — решил уточнить Конст.

Но Паули сверлила взглядом Николаса.

Он молча взял книгу и посмотрел на рисунок. Затем вздохнул:

— Признаю, дело рано закрыто. Но открыть на основе этих улик я не могу. Завтра оформим отправку на дорасследование в связи с новыми уликами. Но приписать убийство из-за Стража моря, опираясь только на рисунок, найденный в доме Патрисии Вилсон я не могу.

— Можете, — горячо возразила Паули, — смотрите, Страж моря исчез десять лет назад..

— Одиннадцать. Я участвовал в расследовании. Убийц нашли, заказчика нет. Страж исчез.

— Вы нашли трупы. Причем убийства были совершены сочувствующими. И вы знаете почему.

— Это знание нам ничего не дало, — Пай отодвинул книгу и устроился в кресле, — амулет утерян, заказчик неизвестен. Более того, прошерстили все частные коллекции, все коллекционеры открещиваются. Некоторые показывали нам записки с угрозами. Сами знаете, фанатики не остановятся не перед чем.

— Вот и не остановились, — Паули сгорбилась, — но при этом сами не возьмут, если только среди нет Дивных. Если Страж всплыл в Вайсвиле, то я боюсь даже думать, чем это закончится.

— Да, хорошего много, — согласился Пай и тоже замолк.

Остальные не понимали смысла реплик. Местных фанатиков Дивных знали, но самые большие проблемы, связанные с ними в Вайсвиле — это беспорядки на улицах, несогласованные митинги, даже драки были без жертв. А так чаще они собирались в своих пабах, пили пиво и рассуждали на тему, а что, если бы Дивные захватили Землю — как бы хорошо было. В общем, вполне такие безобидные хулиганы.

Про амулеты Дивных тоже знали, но все это поверхностно — есть, в основном подделки, ценность имеют лишь для тех же фанатиков и коллекционеров. Сами Дивные с репликами артефактов не связывались, отрицая их вообще. И про Стража моря коллеги Паули слышали. Если коротко, то это как знак отличия хранителя границ. По легендам, Стражем границ становился один из Дивных, прошедший перерождение, но не принятый своим народом. Поскольку воротами в другой мир называли океаны, то обладатель Стража моря жил в прибрежной зоне. Должность почетная, пожизненная и подразумевает одиночество. Несмотря на неприятие соплеменниками, Дивные подчинялись хранителю границ. В общем, в чем-то шериф двух миров.

— Роджери, ваш вывод, — отвлек ее от размышлений Пай.

Она невольно скривилась, пододвинула к себе книгу и нехотя сказала:

— Два варианта. Коллекционеры или фанатики. Фанатики с людьми не особо церемонятся, а коллекционеры не стали бы заморачиваться с подменой. В их совместное преступление я не верю.

— Почему ты уверена, что у Вилсон был настоящий Страж моря? — спросил Конст.

Паули молча выложила в ряд рисунок, найденный в доме убитой, иллюстрацию и реплику артефакта. Конст с Томасом наклонились над столом, тщательно изучая и ища различия. Родвига зашла с другой стороны, и Пай любезно отодвинулся, давая ей ближе подойти к столу.

Паули прикрыла глаза. Азарт уснул, почему-то вновь запершило горло. Хотелось есть. Словно услышав ее мысли, рядом возникло блюдце с пончиками.

— Спасибо, Конст. Теперь вам понятно?

— Не совсем, объясни, — попросил Томас.

Паули с сожалением отложила пончик и пододвинула рисунок и иллюстрацию.

— Первое и самое главное — камни. В настоящем Страже они натуральные. Если говорить о жемчуге, то он именно со дна океана, а не с жемчужных ферм. Здесь не идет речи о специально подложенных бусинках, на настоящем Страже морей уникальные жемчужины, имеющие идеальную форму. Они стоили бы целого состояния, если ни одно но. На реплике, — Паули кивнула в сторону кулона, — культивированный жемчуг приклеян. На настоящем — он слегка утоплен в пластину, и для верности проколот шпильками. Если присмотреться, на иллюстрации и на рисунке как раз видно крепление. Опять же, вне зависимости от места расположения жемчужины, ориентированы шпильки в центр бриллианта.

— Странно, при неровной пластины выпендриваться так с симметрией, — пробормотал Томас.

— Знак меридиан. Наша земля относительно суши тоже неровная.

— Паули хотела сказать, — вмешался Пай, — что пластина олицетворяет собой сушу, собранный воедино образ всех материков. Жемчуг — словно основные места обитания Дивных. Ведь не секрет, что чаще всего их предметы находили на побережьях.

Паули недовольно поморщилась. Новый начальник был слишком осведомлен о жизни Дивных и знаком практически со всеми мифами.

— С жемчугом разобрались, — она сделал вид, что не заметила ремарки, — теперь бриллианты и остальные драгоценные самоцветы. Знаешь, кроме синтетических камней еще изобретение русских — фианиты. Это единственные полностью искусственные камни, которые считаются ювелирными. И они могут быть разных цветов, при этом по чистоте и блеску не уступают бриллиантам и сапфирам.

— Русские вечно выдумают непонятно чего, — пробурчал Томас, — а Дивные у них есть?

Конст толкнул оперативника, Родвига скорчила страшную рожицу, но Паули лишь улыбнулась:

— Том, это русские, у них своей ерунды навалом, поэтому там Дивные не находятся на столь пристальном внимании.

Она на секунду замолчала, потом продолжила, словно через силу:

— И вот тут начинается самое интересное. Центральный камень. Бриллиант. В репликах и копиях используют как раз фианиты, причем розетку делают классическую, так что играет камень на таком уровне, что простой обыватель не заметит разницы. Но в настоящем Страже не так. Если посмотреть на изображение в книге, то можно увидеть, что камень как бы мутноват, словно некачественно нарисовали. На самом деле это грязный камень, то есть внутри него есть вкрапление и изъяны. И если практически во всей остальной ювелирке чем чище камень, тем он дороже, то в случае со Стражем это не так. Именно вкрапления и делают центральный камень бесценным. Увы, ни одной фотографии амулета не сохранилось. Именно на основании этого я делаю вывод, что у Патрисии Вилсон или был в доме Страж моря, или она приобрела его. Это и есть мотив.

— Так что с вкраплениями? — осторожно поинтересовался Конст

Паули молчала, вместо нее ответил Пай:

— Если амулет наклонить относительно земли под угол в тридцать градусов, то сверху рисунок будет напоминать восьмилучевую розу ветров. Если верить легендам, то там, где направления совпадут с географическими, а амулет не надо будет наклонять, там и будет вход в мир Дивных, куда они ушли с Земли.

— Это мифы, — раздраженно прервала его Паули, — вы же не верите в эти сказки?!

— Они есть, многие им верят, большинство преступлений, так или иначе связаны именно с мифами и сказками про Дивных и потомков, — парировал Пай, — в данном случае убийство с корыстными целями. Осталось выяснить кто, за что и поймать преступника.

Паули фыркнула и взяла пончик. Конст тут же пододвинул ей стакан воды.

— Ну и? — поинтересовался Пай саркастично.

— А что “ну и?” Я доказала, что это убийство, даже с опережением графика, — Дивная вновь откусила кусок, — а дальше ваша работа. А у меня обед.

— Пончиком и водой? Может хотя бы кофе? — продолжал он подтрунивать.

В очередной раз все застыли. Паули забрала провиант и встала:

— Не волнуйтесь, ждать недолго, и без ускорения. Про расследование приказа не поступало. Вы начальник — вам и решать. Потом сообщите о результате.

Она вышла, хлопнув дверью. Конст поднялся:

— Кофе и чай содержат ксантины, которые для Паули подобны яду. А до болезни она была кофеманом. Пойду подготовлю отчет по исследованиям.

Он направился следом за Дивной.

Пай стиснул зубы. Сегодня явно не его день. Он перевел взгляд на Родвигу и Томаса:

— Мне нужно знать запретные для Роджери темы, что ей можно и нельзя. Пруст, отнеси ей остальные пончики, а лучше..

— Ей нельзя с шоколадом или какао, — поспешно подскочил Пруст, — если я не нужен, то лучше сбегаю за лапшой для нее. И попробую проверить, с кем именно последние дни общалась Патрисия.

— Хорошо, — согласился Пай, затем добавил, — Полянска, мне нужно установить откуда были эти письма присланы. Также запросите выписку со счетов убитой.

— А про Роджери? — осторожно уточнила Родвига.

— Я сам. Идите. И вызовите снова сына убитой.

Пай подождал минут десять и вышел в общий зал. Паули с закрытыми глазами сидела в своем закутке, откинувшись на спинку кресла. Остальные работали. Он подошел к спящей Дивной. Стол пуст, лишь блюдце с крошками белой глазури, стакан с остатками воды, небольшая записная книжка и белый конверт. Без подписи.

— Надо проверить сына Патрисии, — вдруг произнесла Паули, — лучше его банковские счета. А самого еще раз допросить.

— Я его уже вызвал. Будете присутствовать при допросе.

— Обязательно. Вы же не знаете, что спрашивать, — глаза Дивной оставались закрытыми, но она ловко пододвинула к Паю распечатку счета, — на сколько я помню, он живет в небольшом городке Рили близ озера Мун-Резервуар. Последняя крупная сумма денег со счета Вилсон была отправлена в местное подразделение банка Морган Стенли.

— Откуда у вас это?

— Неважно, — она, наконец, выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза, — Мун-Резервуар замешан в ритуальных тусовках фанатиков.

— Думаете, он связан с фанатиками?

— Это самый простой путь. Но Страж не у него. Поэтому надо проверить с кем из Дивных встречалась Патрисия Вилсон вечером перед убийством.

Николас присел на стул возле стола Дивной и еще раз просмотрел распечатки. Среди будничных трат перечисление несколько десятков тысяч долларов на неизвестный счет в захудалый город действительно выглядел подозрительно. Однако назначение платежа — благотворительность.

— В странном письме о встречи используется вертикальная шифровка. Та самая абракадабра из цифр в подписи, — тихо пояснила Паули, укутываясь в плед, — но меня смутило другое. В самом письме несколько букв не совпадают с основным шрифтом. Из них получается Рили и Мун-рез. Цифры составляют сумму, она как видите не круглая. Она никогда не встречалась с продавцом.

— Сын продал матери амулет, а потом убил? Не логично

— Он случайно узнал о покупке. Скорее всего работает в банке.

Пай встал и положил документы:

— Он действительно банковский сотрудник.

— Осталось узнать, не фанатик ли он, — улыбнулась Паули.

— Нелогично. Если бы он как-то был связан с амулетом, то он пытался бы его забрать.

— Мистер Пай, это невозможно! — Паули даже вскочила и заметалась по своему закутку, — фанатики не трогают артефакты Дивных. Это аксиома! Фанатики также могут убить простых людей, если они тронут священные вещи. Про Стража моря я даже боюсь представить, что могут они сделать. Легкой смерть точно не назовешь. Да и копия это — ко-пи-я.

— Цель убийства — Страж. Сын знает о покупке. Реплику амулета он не забирает, даже не спрашивает, словно знает, что это неоригинал. Потому что сам оставил копию, — Пай устроился на стуле возле стола Дивной.

— Нет-нет-нет. Он не стал бы так изощряться. Хотя люди становятся изворотливыми, когда дело касается наживы. Легкая добыча застит глаза, видишь цель и прешь напролом, сметая все на пути, включая людей, даже близких. Он может быть и не фанатиком, просто сочувствующим, а гуманная смерть — это для успокоения совести, чтобы мама не мучилась. Легкие деньги. Возможно он… А когда полнолуние? — вдруг невпопад спросила Дивная.

— Сегодня.

— Рили. Мун-резервуар. Страж. До океана ближе, но они идут внутрь материка. Коллекционеры и фанатики не найдут общий язык. А что если убийца пришел, запустил фумигатор, однако не нашел Стража?

— Я не улавливаю Вашу мысль, мисс Роджери, — усмехнулся Пай

— Я не рассмотрела, какая у вас машина? — она сосредоточилась на начальнике.

— Внедорожник, а что?

— Вся группа поместится?

— Мисс Роджери, что вы задумали?

— Надо узнать, вызвали ли сына Патрисии на допрос, затем добраться до Рили, оттуда на Мун-резервуар. Во сколько точно полнолуние? И пусть Кност захватит чемоданчик и побольше перчаток!! Надо успеть!! Мистер Пай, ну давайте же.

— Что вы задумали?

— Ловить на живца-самый действенный метод. Я к Консту! Выезд через пятнадцать минут! Родвига, во сколько полнолуние? Томас, на тебе провиант.

Паули вновь подскочила и бросилась вниз. Вернувшиеся на рабочие места Родвига и Томас стали собираться. Они оглядывались на начальника, но тот лишь собрал распечатки писем и ушел к себе.


Николас злился на себя, однако проверил оружие, взял запасную обойму. Он не понимал почему подчиняется Дивной, но в чем- то был согласен. Если амулет украли для ритуала, то используют его сегодня. Но тогда кроме фанатиков, коллекционеров появляется третий круг лиц — зарвавшиеся искатели приключений, возможно даже черные кладокопатели, которые не остановятся не перед чем, даже не побрезгуют убийством. Странное дело — чем дальше, тем больше вопросов.

Возле его машины уже ждали Дивная и судмедэксперт. Словно подтверждая классику о маниакально-депрессивном синдроме, Роджери впала в очередное оцепенение. Механически жевала хот-дог и смотрела в одну точку. На руках Судортича были медицинские перчатки синего цвета. Похожую пару он протянул и Николасу:

— Наденьте, консультант настаивает.

— Зачем?

— Брать Стража людям нельзя, — устало вздохнула Паулии передала остатки от салфетки Консту, — этих перчаток достаточно для защиты от мести и удобства работы.

— А вы уверены?

— Уверена, и по приезду у вас не будет времени для защиты рук, — она спрыгнула с капота авто и подошла к передней двери пассажира, — мы можем заехать ко мне домой? На озерах ночью прохладно, мне нужны теплые вещи, иначе ничего не получится. Вон и Томас с Родвигой.

Они действительно заехали домой к Дивной, она переоделась в толстый свитер с высоким горлом, намотала шарф и навела травяной сбор в огромном термосе.

Потолкавшись по городским пробкам, примерно в районе пяти вечера они наконец выбрались на шоссе, ведущее на восток в сторону Рили. Сзади сначала тихо переговаривались, затем просто молча обозревали окрестности группа. Николаса раздражали перчатки на руках, он несколько раз порывался их снять, однако остальные мирно терпели неудобства на руках, так что он не трогал их.

— Простите, что вам приходится страдать из-за моей прихоти, — тихо произнесла Паули.

— Зачем это?

— Озеро Мун-резервуар окружено каменистыми берегами, только северный и южный берег имеют растительность. Камни имеют определенный угол наклона. Я думаю, что Стража забрали именно для того, чтобы в полнолуние на Лунной воде открывать вход в мир Дивных.

— Бред, — выдохнул Пай

— Полный. Увы, любой фанатизм — это отклонение в психике и рассматривать и мерить его общепринятыми нормами нереально. Нам еще повезло, что фанатики Дивных в Штатах — вполне себе мирные и тараканы у них безобидные. Однако даже здесь они мечтают стать великими. Такова человеческая сущность — многие проходят огонь и воду, но ломаются на медных трубах. Легкие деньги и быстрая слава рушат психику.

— То есть все — таки фанатики? — отозвался Конст.

— Не знаю. У меня есть подозрение, что мы имеем дело с пришлыми. Я не зря упомянула, что фанатики наши мирные. В отличие от Европы. И особенно ее южная часть, где умами сочувствующих Дивному народу управляет преступность, умело сталкивая все три группировки между собой.

— Потомков Дивных, фанатиков и простой люд, — заключил Томас.

— Вот-вот, и не всегда во имя свободы пресловутого Дивного народа. Вообще, странная вещь — назвать так поэтично слой населения, который подвергнут дискриминации. Придумывать легенды, самим в них верить, заставлять верить других и пугать несуществующими угрозами. Прикрывать обычный грабеж высокими словами о борьбе за свободу людей.

— Пау, хочешь пончик? — Конст попытался отвлечь Дивную, но она проигнорировала.

Пай заинтересованно прислушивался и даже слегка подзадорил:

— Как же убийство адвоката Дивных связано с мнимой, по вашим словам, угрозе свободы людей?

— Пока нет законного хозяина Стража моря, граница между мира закрыта, — пояснила Паули, — хотя это глупость, раз новые потомки Дивных все появляются и появляются. Зато за высокими словами фанатиков скрывается жажда наживы и большие деньги. Очень большие деньги, за которыми любая человеческая жизнь — ничто. Даже если речь идет о полицейских. А вот потомок Дивного. Скажите, мистер Пай, вы много знаете моих сородичей, работающих в полиции?

— В Вашингтоне таких не было.

— Вот в том то и дело, — вздохнула Паули, — в том то и дело. А по законам всемирного тяготения нельзя встать со стражем под таким углом. Никак нельзя. Простите, я устала. А вечер обещает быть насыщенным. Разбудите меня на подъезде к Рили.

Пай смотрел искоса на мнимо спящую Дивную. Думает, что-то просчитывает. Поза напряжена, дыхание слегка нестабильное. Нельзя встать или нельзя вставать? Он тоже ходил на лекции по мифологии Дивных, однако Роджери явно знает больше. И не хочет делиться. Строит расследование, опираясь на древние легенды, и одновременно отрицает их, даже чересчур рьяно. Он задумался и усмехнулся. Дивная явно села рядом, чтобы пресечь попытки обсуждать ее. Забавно.

Возле Рили он свернул в сторону дома сына Патрисии Вилсон. Будить Роджери не пришлось — она моментально открыла глаза, хотя к концу дороги все же задремала.

Паули стремглав выскочила из машины и ринулась в сторону дома. Время поджимало. Мичиганский треугольник, Санторин. Да Великие озера, наконец. Почему именно Мун-резервуар? Потому что легче подставить и замести следы. Перевести стрелки на сына Патрисии Вилсон и остаться незамеченным. Только откуда и кто?

Им открыл дверь мужчина лет тридцати, слегка взъерошенный и помятый. На щеке был отпечаток от подушки.

— Мистер Пай? А что случилось?

— Я хотел задать пару вопросов.

Паули не стала слушать разговор, ей нужны подтверждения. Но не из уст возможного убийцы, хотя она верила, что он невиновен. Постепенно паззл сходился. Деньги перечислили не за Стража — за информацию о водоемах, которые могли активировать старый амулет.

Кухня, где немытая посуда пока не собиралась вывалиться из раковины. Старый холодильник, заляпанный возле ручки коричневыми пятнами. На темной с разводами дверцей несколько магнитиков. Санторин! Все хуже некуда!

— Послушайте, как вы посмели ворваться в мой дом?! — ее настигли Пай и сын Патрисии Вилсон.

На Паули не стала отвечать, лишь сорвала магнитик и бросила его в Конста:

— Мистер Вилсон, как давно вы были на Санторине? Конст, изымай для экспертизы.

Сын убитой явно растерялся и даже побледнел. Испуганно переводил взгляд с Николаса на Паули и обратно:

— Но я…

— Быстрее, мистер Вилсон, от этого зависит ваша жизнь, — давила на него Паули.

— Полгода назад. Ездил в отпуск в Италию и был на экскурсии по Тире и окружающим местам.

— Где познакомились с неким персонажем, который совсем недавно приезжал вас навестить?

— Нет!

— А что тогда?

— Вам не кажется, что… — мужчина еще пытался хорохориться, но после следующего вопроса сник.

— Где он? — Паули стояла почти вплотную к несчастному.

— Не понимаю, о чем..

— Где он?

— Спрятал. Он несет смерть. Даже мама не смогла…

Неожиданно для всех мужчина осел на стул и разрыдался. Конст подскочил к нему:

— У него срыв!

— Потому что он ждет, когда за ним придут, — Паули сгорбилась и тихонько спросила, — вы же трогали его руками?

— Да. Он позвонил и сказал…

Сопровождая рассказ шмыганием носом, Вилсон рассказал, что он действительно на экскурсии познакомился с весьма начитанным мужчиной, чьи реплики прекрасно дополняли рассказ гида. Вилсон восхитился и, слово за слово, постепенно они разговорились. Тема Дивных открылась немного с другой стороны, так что дружба, большая похожая на обучение, продолжилась и дальше, после возвращения Вилсона в Америку. Однако его матери это не понравилось, и она в ультимативной форме потребовала прекратить переписку и не лезть в мифологию Дивных. Вилсон не послушался. Он продолжал запоем читать рассказы мистера Кастальо, так звали нового приятеля. Более того, он ненароком упомянул о ссоре в переписке, Кастальо посочувствовал, и позже уже сам справлялся о взаимоотношениях сына и матери.

Однажды, буквально пару недель назад к Вилсону приехала мать. Патрисия была в возбуждении и не могла успокоиться, но постепенно взяла себя в руки и пояснила, что ей по наследству достался очень старый и редчайший амулет Дивных, который считали давно утерянным. Сути она не разглашала, да и наследством его было сложно назвать. Страж моря достался ей от одного из старых подзащитных, которого она вела в деле о грабеже. Дивный умирал в Герерштарае и настоял, чтобы Патрисию Вилсон пустили к нему.

— Она трогала его? — перебила Вилсона Паули.

— Я не знаю, — сын убитой уже почти успокоился, — мне Стража мама передала в пакете и попросила надежно спрятать, потому что она боится. Первоначально мы сдали его в банк, в ячейку. Сами понимаете, я банковский работник, так что все проверил самолично. Мама в банк не ходила. Она купила пару копий и уехала. Предупредила, чтобы я его не трогал руками. Да я и сам знал, что фанатики каким-то образом умеют безошибочно определять о том, запачкана ди реликвия нечистыми руками или нет.

Он вздохнул и продолжил рассказ. По его словам сразу после отъезда матери в городе появился мистер Кастальо. Он настолько искренне обрадовался Вилсону, что тот заподозрил неладное. А когда приятель стал настойчиво расспрашивать о маме, Вилсон понял, что Кастальо не тот, за кого выдает. Он раскланялся, сославшись на занятость. Однако отвертеться от дружеского обеда не смог.

— Я не помню, что тогда было. Мы сидели в пабе, беседовали не о чем. Даже про Дивных Кастальо не заикался, потом я пошел в туалет, поскользнулся. Очнулся дома в собственной постели. А через пару дней позвонили вы и сообщили о смерти мамы, — Вилсон потер виски и досказал оставшееся.

С Кастальо он встретился уже по возвращения из Вайсвила. Все доброжелательность с приятеля слетела. Кастальо попытался узнать, где Страж, но Вилсон косил под дурачка, делая вид, что не понимает, о чем речь. В той встрече ему помог полицейский, оказавшийся поблизости. Однако Вилсон понял, что спокойная жизнь закончилась. Он чувствовал, что за ним следили. Он стал бояться темных переулков и пустынных улиц, даже на работе старался ходить в туалет так, чтобы по соседству кто-нибудь был. И радовался как маленький, что давно уже поставил дом под сигнализацию. Было пара случаев срабатывания, но взломщиков так и не нашли. В итоге вчера нервы Вилсона не выдержали и он забрал Стража из банка. Еще при жизни через его счет в банке мама сделала перевод за рубеж в одну из восточных стран. В ответ ей прислали список водоемов и морских побережий, отметили даты. Увы, конверт он получил, когда мама была уже мертва. Среди списка он нашел Мун-резервуар и решил спрятать Стража временно там. Ведь на самом берегу никто не додумается искать амулет. Однако когда он его брал, Страж выскочил из пакета. Инстинктивно Вилсон схватил его голой рукой и запихнул обратно. Тогда на оплошность не обратил внимания, выполнил задуманное и вернулся домой. Это было сегодняшним утром. В обед ему на работу пришел странное электронное письмо с парой фраз “Месть. Кара близка”. Вилсон вспомнил все, что знал о Страже и…

— Почему вы нам это не рассказали? — тихо спросила Паули.

— А мне бы поверили? Первое, что мне сообщили, когда я переступил порог отделения, что криминала нет.

Паули потерла виски и взглянула на часы. У них осталось менее двух часов. Просто успеть забрать Стража.

— Собирайтесь, вы едете с нами, — резко произнес Пай, словно услышав ее мысли.

На мгновение Паули стало его жалко. Перед новыми подчиненными ему сын потерпевшей показал, что он как следователь сел в лужу. С размаху и пафосно. Да, милое дело, не предвещавшее никаких проблем, расставляет все по местам. Чем все обернется?

— Роджери, поторопитесь.

— Тут надо снять опечатки, — тихо произнесла она, — они его оставили в живых только потому что им сегодня нужен Страж.

— Судортич, Полянска, полный осмотр дома. Нам нужно вооруженное подкрепление на Мун-резервуар. Обеспечьте. Пруст, с нам, — Николас умел быть лаконичным.

Уже в машине Томас протянул Вилсону перчатки:

— Наденьте на всякий случай.

— Меня уже ничто не спасет.

— По старой легенде, — тихо начала рассказ Паули, — если в полнолуние омыть руки в воде, где побывал Страж, то проклятие снимется. Преследовать человека не будут.

— Я знаю, но тогда откроется портал.

— Это точно сказки, — фыркнула Паули, — как и все остальное, но иногда сказки помогают выжить.

Дорога прошла почти спокойно, только ближе к озеру Томас получил звонок от Родвиги. Он ничего не говорил, только слушал, а затем тихо сказал:

— Подкрепление придет через час.

— Осталось только выжить, — мрачно буркнула Паули.

Мун-резервуар пленял. На небе ни единого облачка и полная луна отражалась в легкой ряби воды серебристыми дорожками. Вдали кромка невысоких изделий лишь усиливали контраст. Левый берег с отвесными камнями отражал рябь лунного света, создавая свой танец теней.

Их ждали. Паули чертыхнулась и вышла из машины.

— Роджери, куда?! — вслед за ней вышел Пай.

— Забрать Стража.

— Вы знаете, где он?

— Я же Дивная.

Но он не отстал, коротко скомандовал Томасу охранять Вилсона, последовал за бесстрашной и безумной Дивной. В последнем сомневаться не приходилось. Так легкомысленно шагать в сторону группы мужчин, при этом она даже не вооружена. Кстати, а сам?

Николас только потянулся к кобуре, как вдруг ожидавшие выхватили оружие.

— Спокойно, — вскинула руки вверх Паули, — я пришла за тем, что мне принадлежит.

— Кто ты? — хриплый голос предводителя заставил остановиться.

— Паули Роджери.

— И почему ты думаешь, что мы отдадим Стража?

— Потому что он принадлежит Дивному народу. А среди вас я не вижу соплеменников.

— А у нас его и нет. Однако Вилсон его прикарманил.

— Да ладно, — и Паули неприятно рассмеялась, — вы ждали Вилсона для мести.

— Имеем право.

— Я решаю.

— Уже не ты!

Говоривший резко взмахнул рукой. Раздался взрыв. Паули сжала зубы и даже не оглянулась. А вот Пай понял ошибку и даже дернулся, но около него возникла тень, которая приставила пистолет к виску.

Машина полыхала. Шансов выжить у Томаса и Вилсона не было.

— Там был мой человек, — прошипела сквозь зубы Паули, — Кастальо, пощады не будет.

— Даже имя сказал, собака, — Кастальо сплюнул, — извини, Дивная, Страж несомненно дороже, чем жизнь одного копа. И даже двух.

— Сейчас — возможно. Но придет время… — Паули совладала с собой.

— Заткнись и слушай. Ты отдашь нам Стража, тогда второй выживет, — Кастальо шагнул к Паули и устремил на нее тяжелый взгляд.

Игра в гляделки продолжалось недолго. Паули отвела взгляд, без слов обошла Кастальо и направилась в сторону Мун-резервуара. Она осторожно пошла по каменистому берегу, по самой кромки холодной воды, и смотрела на луну. Все остальные двинулись за ней. Пай почувствовал как его подтолкнули и тоже направился за бандитами-фанатиками.

А Паули дошла до небольшого изгиба, встала на колени, опустила руку в воду. Здесь был резкий перепад глубины с омутом. Камень был мокрым и скользким, местами заросший тиной, но Дивную это никак не смущало. Словно договорившись с законами земного притяжения, она чудом удерживала равновесие. Вдруг в воде блеснуло что-то.

Николас почувствовал, как дрогнула рука фанатика, который держал его на мушке. Кастальо подался вперед с непередаваемым гортанным криком.


А Паули, наклонившись над водой медленно доставала за цепочку древний загадочный артефакт.

— Отдай! — не выдержал Кастальо.

— Зачем? — усмехнулась Паули.

А сама пластина меж тем показалось над поверхностью воды, блеснули капли воды в свете полной луны, словно град отразились в них жемчужины. Свет нарастал, нарастал, нарастал…

Последнее, что запомнил Николас, был душераздирающий крик фанатиков, звук выстрела, смех Паули и яркая вспышка от отраженного в алмазе лунного луча, внутри которого зиял черный крест. Мгновение непереносимой боли и все закончилось.

:::::

Приехавший через полчаса спецназ обнаружил убитого выстрелом в голову Николаса Пай, сгоревшую машину с двумя обгоревшими телами, а также обугленные лица трупов фанатиков. Но самое странное Мун-резервуар испарился. Ветер насмешливо гулял по поникшим водорослям и жадно раскрывающим рты погибающих рыб. В телах у машины опознали Вилсона и Томаса. Паули Роджери нигде не было.

Когда же полиция штурмом брала квартиру Роджери, подозревая, что всех убила она, то обнаружилась странная деталь. Рони тоже исчезла. Бесследно.

:::::

Габриэль Джостер неуклюже дохромал до кофейника, налил в чашку крепкий эспрессо, добавил дольку лимона. Эспрессо-романо. Кислый, отрезвляющий, прочишающий мозги. То что нужно в попытке разгадать, куда пропали Дивные. Как могла пересохнуть целое озеро. Что вообще произошло на берегу Мун-резервуара. И нашли ли амулет, который искали и ради которого убивали.

Страж моря тоже исчез. Если он конечно же, существовал.

Загрузка...