Последняя из рода Оуш (СИ)

ГЛАВА 25 Тамарика — вдовствующая королева, мать Ольгафа, Правителя Валамии

Сэпт осторожно постучал в дверь личных покоев Её Величества Тамарики. За дверью была тишина. Он приложил ухо к гладкой древесине двери в надежде услышать хоть что — нибудь, но…

Пошёл второй десяток лет, как он стал верным слугой этой женщины и десять, как он состоял в должности Управителя этого роскошного дворца. Взятые на себя многие обязательства, он исполнял как никто другой. Был предан и исполнителен! А ещё…Тамарика считала его своим другом… Да, именно другом! Сколько ночей он не спал, когда она заболела! А сколько партий они вместе выиграли! Нет…не шахматных! Отнюдь! Во дворце жить труднее, чем в лесу с волками! После смерти супруга Тамарике пришлось не легко… И кто был рядом с Тамарикой, по вечерам, у её камина, обсуждая разные щекотливые ситуации, возникающие по вине её сына, молодого наследника — любвеобильного Ольгафа…? Он, Сэпт, выходец из бедного, не знатного рода! Не красавец, не интриган, а простой и верный слуга! Она доверяла ему! Это и было ему наградой. За много лет, Сэпт не посмотрел ни на одну из женщин, как смотрел на свою королеву…

И вот теперь, он боялся зайти и произнести то, что нужно. Он боялся гнева Тамарики.

Вновь повторил стук в дверь, обозначив этим своё присутствие.

— Моя госпожа! Могу ли я смиренно просить у вас разрешения войти к вам?

— Сэпт? Что-то случилось? Зайди.

— Спасибо, моя королева!

Королева улыбнулась и вскинула глаза на своего тайного обожателя. Сколько лет прошло, как она узнала о чувствах своего верного слуги, но каждый раз она смущалась от этого обращения… — Сэпт, я отдыхала. Как никто ты знаешь мой распорядок, но рискнул потревожить в неурочное время. Какова причина?

— Простите Ваше Величество, но одна старая дама надеется, что вы её примете…

— А попросить аудиенции заранее она не могла?

— Вот тут, моя королева, самое интересное… Вы сами приглашали эту даму, но забыли кое-что… На её свитке нет назначенной конкретной даты…

— Такого быть не может! — и королева, сидящая за туалетным столиком, мигом вскочила. Её неубранные волосы взметнулись резкой волной вслед за поворачивающейся головой в сторону Сэпта.

— Да-да! Моя королева! Вы сами её пригласили, но это было давно… Прошло время и вы об этом позабыли.

— Имя дамы? — желая реабилитироваться перед слугой, резко произнесла королева.

— Вот, моя королева! — и Сэпт протянул ей старый свиток. Королева, подойдя к окну, молча развернула его. Глаза внимательно пробежались по написанному тексту. Она узнала свой подчерк и свою подпись. Брови сошлись к переносице, на лбу обозначились горизонтальные морщинки, глаза сощурились и губы сжались в тонкую нить. Она отшвырнула резко рукой свиток в сторону.

— Ты назвал её дамой? С чего бы?

— Моя королева! Эта женщина заслуживает как порицания, так и уважения.

— С чего вдруг? Почему ты проявляешь к старой дерзкой шаманке участие? Она этого заслуживает?

— Да, моя королева! Хотя бы потому, что она пришла не убоявшись вашего гнева!

— Она — самоубийца?! Выжившая из ума старая ведьма?

— О, нет! Отнюдь! Она образованна, умна и ею движет благородная цель!

— Значит, она пришла просить…Ей что-то от меня нужно…

— Да, моя королева, но не для себя… Ваше Высочество, если позволите, я забегу вперёд и озвучу причину, по которой эта старая дама вас побеспокоила в неурочный час.

— Если только коротко…

— Сирра Вейда, так и сказала, что ей уже терять нечего на этой земле, кроме своих знаний, которые она хотела бы передать. Она просит помощи, разрешения, поддержки…

— Сэпт! Короче излагай. Мы не на официальном приёме. Говори нормально.

— Я боюсь, моя королева, выглядеть в ваших глазах неучтивым, но если вы просите… Она хочет открыть школу для травниц. Это нужное дело. Сами знаете, что поселения друг от друга находятся далеко, дороги плохие и мчаться за лекарем, целителем зачастую не имеет смысла. Да и лекарства, мази в лавках стоят дорого для простого человека. Травницы, шаманки, ведьмачки, это те, которые не вредят, а помогают до последнего немощным и заболевшим. Они не отказывают даже безнадёжным больным и до последнего стоят у их изголовья. Да и молодые семьи остаются в поселении или образовывают семьи только там, где есть шаманка или травница. А почему? Да потому, что не даст она умереть ребёночку да и роженице при родах всячески помогает. Я уж не говорю об охотниках, о стариках, которым они помогают! От многих даже лекари отказываются, а эти — лечат! Только вот я удивляюсь одному, моя госпожа, с вашей прозорливостью, умом и…? Почему такой школы нет до сих пор?! Если школа Травницы будет существовать под вашим патронажем, то в народе вы повысите авторитет нашего Правителя и это окупиться сторицей.

— Эм. Идея хороша и своевременна, но мне надо с этой дерзкой Вейдой поговорить более…обстоятельно. Хочу убедиться, что эта женщина — дама, а не тёмная шаманка. Сэпт, позови моих камеристок. Дама к даме не выйдет не расчесавшись и без укладки волос. И ещё… Распорядись, чтобы накрыли нам маленький столик с лёгкой едой. Не хватало мне ещё того, чтобы она в голодный обморок упала.

— Хорошо, моя королева! — и Сэпт улыбнулся своей даме сердца улыбкой влюблённого юноши.

Тамарика опустила голову. «Ну, что с ним делать? Выгнать на волю? Не уйдёт ведь! Видят Семеро, я честно пыталась отпустить его и так и эдак. Даже невесту ему просватала с титулом, а он… верен мне, как молодой влюблённый рыцарь. Он слуга, я — королева! Так и состарились вместе! Даже муж уважал в нём это чувство хоть и не раз грозился стереть его в муку»- и у королевы разгладились морщинки. Глаза засияли, заискрились ровным голубым светом. Тамарика улыбнулась своим воспоминаниям и будто помолодела. Она вновь почувствовала огонь в груди. Ей нравилось нравиться, ибо и в зрелые годы, эта женщина оставалась Женщиной…

Через четверть часа она попросила привести гостью в личные покои, в голубую гостиную.

Тамарика выплыла на встречу вошедшей Вейде, и не давая той опомниться, прямо с порога начала разговор.

— Мне передал Сэпт ЧТО тебя привело в мой дворец. А почему ты решила Вейда, что я тебе помогу? Ты ведь мне в малой просьбе отказала, не извинилась… Я, знаешь ли, злопамятная особа, Грах меня возьми! Не могу вот так просто взять и помочь! Вредность гуляет в крови, да и королева я как — никак! Так почему ты не пришла ко мне, Вейда, когда мне очень нужна была твоя помощь?

— Первое ваше устное приглашение Вашего Величества, я не восприняла всерьёз. Подумала, что шутят сильные мира сего. Зачем, думаю, королевской особе, травница, когда у неё кругом лекарей да целителей с дипломами академии Рассела полным полно? В каждой комнате по лекарю! Вероятно кому-то взбрело в голову надо мной посмеяться… Правду скажу — не поверила! Да и посланный вами лекарь был. эм. как бы помягче сказать… с глазами жадными до чужих знаний! Плохие глаза были — зависти в них много. Вот я и решила, лучше помощь посильную буду оказывать её подданным, если у её Величества глаз нету…

— Да как ты смеешь! Дерзкая старуха! Ещё одно слово и…

— Ошиблась я значит! Мне говорили, что ты, Тамарика — умна, прозорлива, справедлива, а ты ведёшь себя, как разъярённая Орзинелла на базаре Рорка и торгуешься, как кузнец Сарко! Счёт мне выставляешь! А сколько ты мне должна, не подумала? Сколько я твоих подданных на суде у Семерых забрала?! — Вейда топнула ногой и развернулась, чтобы уйти, но передумала и продолжила, но уже тише…

— А про свиток, я не знала. В руки его взяла, только чуть больше месяца назад. Старейшина его спрятал…Не хотел меня к тебе отпускать. Боялся, что не вернусь в Белый Коготь. Ты его не суди сурово. Он перед тобой за каждого жителя в ответе, вот и взвесив всё, решил, уж лучше он головой своей рискнёт, чем меня тебе отдаст и Белый Коготь на вымирание оставит.

Вейда поклонилась с достоинством и произнесла, ничуть не смущаясь.

— Прощайте, Ваше Высочество. Вы меня разочаровали. — и не ожидая разрешения королевы, вышла из её покоев. Её Величество Тамарика пребывала в молчании.

Вейда шла медленно по коридору. Усталость свалилась тяжёлым мешком на плечи. Глаза её наполнились слезами. Она поискала взглядом, на чтобы присесть и справиться как нибудь с поражением, крахом всех надежд, но ничего не найдя, поплелась дальше вперёд по коридору еле-еле переставляя ноги. Уже спускаясь по широкой мраморной лестнице Вейду, догнал Сэпт.

— Сирра Вейда! Её Величество Тамарика, просит её извинить за вспыльчивость. Она надеется ещё на одну встречу. Если Вы откажите ей, это будет не очень разумно. Я знаю Тамарику много лет. Поверьте мне, она лучше, чем хочет казаться. О её вспыльчивости здесь знают все! Не принимайте на свой счёт обидные слова. Вы тоже хороши! Такое отчебучить! Право слово- самоубийца! Любого другого, за подобное поведение она испепелила бы и по ветру развеяла! Так что у вас есть реальная возможность открыть свою Школу Травниц. За вами завтра приедет карета после завтрака. Будьте готовы изложить королеве свой план организации школы. Желательно с цифрами, идеями нововведения предметов. Куда должна приехать карета? Где Вы остановились?

Вейда задумалась на минуту и спокойно произнесла:

— Я принимаю извинения. Я — шаманка! Достоинство всегда при мне. А королеве передайте слова роркского поэта Баклауса, книга третья страница пятая сверху. И она продекламировала отрывок…

— Чашу мудрости не каждый может выпить, друг, до дна…

Утолив познанья жажду, принять суть сполна…

Доброта и щедрость — сила,

Это нужно королям понять…

Жизнь — трудна! Необходимо,

Это помнить и отдать,

больше, чем тебя просили,

Больше, чем тебе дано!

Больше, чем тебя любили

Больше, чем у моря дно…-

Несколько мгновений замешательства на лице Сэпта. Увидев его, она решила не мучать больше Управителя и продолжила:

— Живу я у друзей, родителей одного из наших охотников, которые не так давно переехали из Белого Когтя в столицу. Дом их находиться на окраине, с западной стороны. Люди прозвали эту улицу «Цветочной». Хозяев зовут Якоб и Ильгарда! Дом в два этажа из красного обожжённого кирпича. Он один такой. Найти не сложно. Спасибо вам, Сэпт! Пусть Семеро хранят вас! — и Вейда продолжила путь.

Миновав малую гостиную, без особых затруднений нашла заветную неприметную дверь и… оказалась на дорожке ведущей прямо к воротам.

Вейда усталой походкой направилась к ним. Завидев ещё издали идущую женщину, стражи распахнули перед ней кованную ажурную половинку ворот и произнесли: «Да прибудет с вами благодать Семерых!»

Шагая по столичным улицам и улочкам, она вспоминала вновь и вновь разговор с Тамарикой. Голова гудела от пережитого, ноги подкашивались от усталости. Кое-как добравшись до городских окраин, она почти обессилила. Вейда пересекла Цветочную улицу и оказалась у дома друзей. В глазах потемнело. Услыхав скрип калитки, Якоб выскочил на улицу и вовремя — Вейда опустилась на порог и уже без помощи хозяина дома не смогла встать. Якоб подхватил Вейду на руки и вошёл в дом. Положил Вейду на мягкий диван и укрыв лёгким пледом, бросился на кухню к очагу взять кипятка — заварить свежего гельта. Ильгарда без слов поняла, для кого готовит напиток муж. Стала сразу хлопотать, разогревая для Вейды давно прошедший обед.

Через четверть часа Вейда медленно, но приходила в себя. Вскоре она связно могла говорить лёжа на диване, а ещё через час, Вейда, подкрепившись сытным обедом, поведала душераздирающую историю встречи королевы и старой, дерзкой шаманки. Она описала встречу с шутливыми нотками сарказма. Супружеская пара вновь и вновь задавала вопросы и Вейда стала уставать от их назойливого любопытства.

— Я не за решёткой, не в темнице! Сэпт говорил, что за подобную дерзость она могла меня испепелить, но слава Семерым, я — жива! Разбудите меня пораньше. Хочу успеть позавтракать. Неизвестно сколько времени я буду находиться во дворце. За мной приедет карета. Её Величество хочет знать более детально план создания школы для девушек. Напомните мне завтра о моих записях и дневниках. Их обязательно надо взять с собою. А сейчас, мне надо восполнить силы сном и привести свои мысли в порядок. Прошу простить, но я бы хотела лечь спать. Знаю, что ещё до вечера далеко, но на меня зелья слабо уже действуют… Только хороший сон поможет восстановить силы — и Вейда ретировалась в свои покои.

Утром, после завтрака, Вейду доставили во дворец. На этот раз карета подъехала к центральному входу дворца, где на крыльце нетерпеливо прохаживался Сэпт. Увидев карету, он бросился открывать дверцу перед Вейдой, опережая лакея в золотой ливрее. Придерживая за руку Вейду, помог выйти из кареты и промолвил, разглядывая внимательно шаманку Белого Когтя:

— Хорошее утро для приёма. Мы идём в Главный зал дворца. Он великолепен и огромен. Вы вероятно не бывали в подобных залах, поэтому ничему не удивляйтесь и не бойтесь. Я буду с вами рядом.

— Сэпт! Вы ошиблись! Было время, и я молоденькой девушкой вальсировала с кавалером в подобных залах и ни единожды! Удивить меня сложно.

— О! Это значит, я не ошибся на ваш счёт сирра… Вы из благородного рода.

Вейда чуть заметно нахмурилась, но промолчала и предложенную руку не убрала.

Через несколько минут Сэпт ввёл Вейду в зал. Они прошли вперёд, и не доходя десяти шагов до трона, остановились. Сэпт сделал шаг вперёд, как заправский гвардеец склонил голову в поклоне Его Высочествам и только потом, громко объявил о прибывшей:

— Сирра Вейда, шаманка из Белого Когтя. Прибыла по приглашению Её Высочества, Сиятельной Тамарики.

Король Ольгаф внимательно рассматривал старую женщину.

— Подойдите ближе сирра. Мы вас не съедим — и он уже предвкушал, как он смутит старую женщину. В его глазах играли огоньки озорства.

Вейда уверенно прошла большую половину расстояния, разделяющую её и венценосных особ, остановилась. Сделала красивый и изящный реверанс для своего возраста, удивив фрейлин и их кавалеров.

— Ваше Величество Ольгаф, я рада приглашению вашей драгоценной матушки и рада вас лицезреть. Вы достойный приемник своего батюшки и я очень горда, что присутствую здесь и сейчас. Для меня это почётно и волнительно.

Король поднял удивлённо брови. Он явно не ожидал от старой женщины чётких и ясных ответов, а главное правильных, предписанных протоколом дворцового этикета.

— Мне матушка очень много сегодня рассказывала о вас. Оказывается, те мази, которые доставляют нам во дворец, делаете вы! Это правда?

— Приписывать заслуги лекарей себе, это не красиво, ваше Величество. Да, я иногда продаю свои мази, но это бывает редко. Путь от Белого Когтя до столицы не близок.

— Вы скромны, однако многие считаю вас одной из лучших травниц в Валамии. В западных землях Валамии вас называют, как самую сильную шаманку, но и на Севере о вас знают и говорят много хорошего. Немного ранее, моя матушка, всерьёз даже подумывала взять вас личным лекарем. Я ей верю. — рыжий красавец обернулся к Тамарике и подарил матери улыбку. Потом вновь внимательно посмотрел на Вейду и уже серьёзно произнёс.

— Идея ваша витала в воздухе, но вы её своевременно нам озвучили. Спасибо сирра Вейда. Дело хорошее. Открытие школы травниц дело решённое. Вас взяла под покровительство моя матушка. Всё, что вы посчитаете необходимым, изложите ей, поделитесь планом организации школы и процессом обучения. У моих подданных должен быть шанс оказания помощи, если не лекаря, то хоть знающей травницы. Ещё мы решили простимулировать девушек. Лучшей ученице по итогам обучения, мы выделим стипендию. Без вступительных экзаменов, она будет принята в Академию Рассела на целительский факультет.

— Спасибо Ваше Величество!

— Документ соответствующий, вы возьмёте у матушки. Она хотела задать вам пару вопросов.

— Я с готовностью и радостью отвечу на все интересующие вопросы Сиятельной Тамарики.

— Матушка?… — и он вопросительно взглянул на Тамарику.

— Я бы хотела поговорить с сиррой Вейдой в своей гостиной. Если вы не против, Ваше Величество. Там уютно и спокойно. Нашей гостье такая обстановка будет более приятна. Сирра Вейда незнакома с дворцовой жизнью. Вести беседу под прицелом многочисленных глаз и больших ушей наших придворных не очень комфортно.

— Мне очень любопытно послушать нашу гостью, но Вы правы. Так будет правильно. Делайте, как посчитаете нужным.

Тамарика благодарно посмотрела на сына, слегка дотронулась до его руки. Они переглянулись. Они понимали друг друга, как никто в этом зале.

— Сэпт! Проводите сирру Вейду в покои матушки. Надеюсь, что с вами сирра Вейда, мы ещё сегодня увидимся. Матушка придёт к вам чуть позже. У венценосных особ есть свои обязанности. Иногда и мы не вольны в своих желаниях. Приём не окончен. Просим нас извинить. — и он слегка поклонился.

В ответ Вейда сделала простой низкий поклон, чем вызвала недовольство присутствующих в зале. Сэпт, взяв за руку Вейду, с присущим ему достоинством, провёл мимо шикающих придворных и бесшумно закрыл за собой дверь.

— Ну, вот и всё! Официальная часть пройдена. Мы сейчас идём в Голубую гостиную Сиятельной Тамарики. Там мы выпьем с вами удивительно — приятного напитка и поболтаем.

— Меня не оставляет чувство, что мне предстоит длинный разговор. Скажите, что я ошибаюсь…

— Этого я знать не могу. Скажу только, что Сиятельная после вашего ухода безмолвствовала долго. Никого не захотела видеть и даже не вышла к ужину. Вы тронули её сердце! Неужели стихами.? Трудно даже в это поверить. Моя королева чистой воды прагматик и до лирики ей никогда не было никакого дела! Стихоплётов она не жалует…

— Ну что ж! Я рада, что смысл стиха дошёл до её сердца.

Через пару минут они сидели в Голубой гостиной Её Величества Тамарики. Сэпт интересовался местами, где Вейда побывала, их особенностями местоположения, торговли, какие ремёсла в почёте и чем они славятся. Он спрашивал о её впечатлении и о недостатках, просчётах, уязвимости этих мест. Ему было интересно с этой шаманкой. Её искренность подкупала. Он удивлялся её наблюдательности и точным оценкам и характеристикам. Особенно его тронула искреннее сетование по поводу отвратительных дорог. Она привела аргументы, как не дальновидно поступают короли и местные власти любого государства, не уделив особого внимания состоянию дорог.

— Дороги — это кровь, бегущая по венам. Это сама жизнь! Если их будет мало, жизнь будет затухать, замедлять свой бег развития — не будет прироста населения, не будет активной и плодотворной торговли, на пустом месте не возникнет новых идей развития и процветания городов. Валамия не маленькая, её земли обширны, а назовите мне с десяток хороших дорог в ширину на две телеги? Задумались…? Вот и я, кроме трёх, назвать больше не могу.

— Вы удивительная женщина, сирра. Мне безумно интересно с вами! Я думаю, что и моей госпоже не хватает вот таких бесед с людьми, которые не раболепствуют перед ней, а говорят всю правду…

— О! Я старая, немощная шаманка из поселения охотников, Сэпт. То, что я говорю, понимает даже деревенский мальчишка. Я не думаю, что деньги на дороги Тамарика и Правитель не выделяют…Предположу другое, сирр Сэпт — их попросту воруют… Нет контроля, нет определённых служб, следящими за этими средствами. Куда они идут и на что потрачены. Вот в чём беда!

— Эм! Как-то и не задумывался ранее над этим. Есть служба Дознавателей. У них широкие полномочия…А вот идея отдельной службы, которая следила бы за потоком расхода казны по назначению и отчитывалась Совету…Да, Вы правы, таковой нет. Увы!

Беседа оборвалась, когда внезапно в гостиную тихо вошла Тамарика. Она пристально посмотрела на парочку и недовольно ворчливо произнесла:

— Я помешала вашей беседе. Прошу простить. Не думала, что задержусь так надолго.

— Ваше Высочество, вы всегда вовремя. — Сэпт вскочил и отвесил поклон.

— Не льсти мне Сэпт. Тебе это не идёт. Вы так увлеклись беседой, что не заметили моего прихода. Я не подслушивала, но мне было не менее интересно слушать нашу гостью, чем тебе Сэпт. Поэтому, вы оба доставили мне несказанное удовольствие. Редко в этих стенах стали говорить правду. Да и идеи, озвученные сиррой, заслуживают внимания. Жалею, что не настояла на вашем прибытии раньше.

— Простите Ваше Величество, если я позволила дать оценку вашим поступкам, обидела или оскорбила…

— Вейда! Вы, одна из немногих, имеющих на это право. Вы даже не представляете, насколько вы правы! Спасибо.

Вейда сделала поклон, а Сэпт вышел из-за стола, отвесил поклон двум дамам и собрался уходить.

— Сэпт! Обедать с Вейдой мы будем здесь. Сейчас на солнечных садовых часах у нас есть время для беседы, потом обед… Никто, никто нас не должен беспокоить, даже сам король! Я наброшу полог тишины. Так что раньше обеда мы будем недоступны. После обеда я хочу сирре Вейде показать свою коллекцию растений в моей оранжерее. Фрейлины могут быть свободны, мои камеристки тоже. Хочу их лицезреть к ужину. Вот теперь оставь нас.

Сэпт ушёл. Напротив друг друга стояли две уже не молодые женщины. Не мигая, они смотрели в глаза друг друга. В каждой из них присутствовал тот самый сильный дух, который называют характером яркого и неповторимого человека.

— По праву своего высокого положения, я спрошу тебя первая, Вейда. И так… Кто ты? Из какого рода?

— Ваше Величество всё знает обо мне. Я травница, шаманка. У меня давно нет родных. Муж умер. Дочь сгорела от горячки, когда я была далеко…

И тут… произошло то, что совсем не ожидала Вейда — королева подошла к ней и нежно обняла. Её слова, обращённые к Вейде, звучали на родном языке Вейды — на роркском.

— Я рада приветствовать Сиятельную, как сестру, как подругу. Я из рода Гариба Кех и Ферзалы Гор. Я — их единственная дочь Тамоурика Кех. Кто ты?

Вейда поражённая открытостью королевы отстранилась от неё и дрожащим голосом произнесла на роркском:

— Я — Вейдала, из древнего рода Лума, вторая дочь леди Эрники, из рода Гора и её супруга Эола Лума.

— Значит по роду матерей мы близки, мы сестры! — и Тамарика вновь обняла Вейду.

— Я почувствовала…я знала… я так рада! Столько лет и я одна! Спасибо семеро! Я дожила до этого момента, до этой встречи! Как жаль, что этого не случилось раньше. Почему ты не пришла и не попросила у меня помощи?

— О! Тамоурика! Это очень длинная история. Это целая жизнь…

— О тебе я хочу знать всё! Прошу, доверься!

— С чего начать даже и не знаю.

— У молоденькой девушки начинается всё с первого бала. Разрешаю начать рассказ со второго — и королева тепло улыбнулась своей собеседнице и неожиданно обретённой очень дальней роркской родне.

Они вспоминали дорогие сердцу места Рорка где бывали, магазины, в которых покупали первые девичьи наряды, грандиозные праздники и балы, на которых блистали, о первых поклонниках, о родителях. Потом Вейда добралась и до грустной истории предательства брата и потери своего дара. Поведала она в подробностях о нападении на обоз с роркскими невестами и их надругательством. О том, как чуть не ушла на суд к Семерым… Как во время войны объявленной роркцами Валамии, прятал её добрый охотник от всех людей много лет, обучал её языку. Он был единственным, кто помогал, поддерживал и… любил… Она познавала Валамию постепенно — её обычаи, ремёсла, людей, а потом и приняла эту жизнь став нужной здесь, найдя своё место в этом мире.

Их беседу прервал глухой, но настойчивый стук в дверь.

Сняв полог тишины, королева грациозно проплыла на середину гостиной одев маску недовольства.

— Сэпт! Вы позволили себе барабанить в мои покои, как конюх! Что за беда стряслась?

— О! Моя королева! Простите! Я беспокоился о вас, дамы. — и он поклонился.

— Уже наступило время обеда, а у вас ещё и росинки во рту не было с самого утра! Позвольте вам предложить обед на балконе, с чудесным видом на сад. Сегодня чудо как хорош и ароматен обед. Еда изумительна. Ваш повар, простой человек, обделённый магией, но он творит чудеса для моего живота. Вы просто обязаны ему увеличить его годовое жалование. После обеда вы придёте к такому же выводу как и я, моя королева.

— Я подумаю об этом. Спасибо Сэпт. Мы с сиррой Вейдой ополоснём руки и придём немедля. После обеда попрошу вас позаботиться о нашей гостье и приготовить карету. Завтра, после обеда, я жду с сиррой Вейдой встречи вновь. Я очень хотела похвастаться своей оранжереей перед знаменитой травницей, но сегодня беседа нас несколько утомила и мы продолжим общение завтра.

— Я дам нужные распоряжения немедля, Сиятельная. Простите, но я вас покину ненадолго.

После ухода Сэпта, Вейда долго смотрела ему в след. Это заметила Тамарика и не удержавшись спросила:

— Что-то не так, Вейда?

— Ты доверяешь ему?

— Представь себе — да! Он конечно переигрывает, но он не дурак и предан мне.

— Почему предан? Он имел такие возможности, а остался при тебе…

— Он влюблён в меня немыслимое количество лет… Безнадёжно и преданно. Я пыталась всячески дать ему свободу, оттолкнуть даже! Устраивала невероятные сумасбродные поступки, истязала морально — всё вытерпел. Вот теперь его терплю я. Мне необходим человек, который мне верен без остатка. Он сам выбрал меня и такую жизнь. Осуждаешь?

— Нееет! Конечно нет. Я теперь его просто понимаю… Спасибо.

— Я ему обязана жизнью. Он меня с того света вытянул. Я долго болела после смерти мужа и моего короля. Мой сын, получив трон в наследство, как все молодые короли наломал таких дров. Мы долго залечивали разбитые сердца молодых фавориток. Выплачивали огромные компенсации молодым особам и их семьям. Мы чуть не исчерпали половину казны государства! И всегда рядом был Сэпт. Ни одна гадкая история не выплыла на ружу и не обрасла деталями со сценами разврата.

— Тогда я тоже ему стану доверять.

После обеда Сэпт пришёл за Вейдой. Королева с гостьей попрощались весьма тепло, чему несказанно рад был Управитель. Провожая сирру Вейду, Сэпт сиял и даже не скрывал этого.

— Сирра Вейда! Я же вам говорил, что королева не так сурова, как хочет казаться! Она стольким помогла! У неё большое и доброе сердце! Я знал, что две умные женщины всегда найдут общий язык и поладят.

— Спасибо вам, сирр Сэпт. Вы оказались во всём правы. Берегите нашу королеву. Вы оказали мне огромную услугу. Я этого никогда не забуду.

Сэпт слегка поклонился Вейде.

— Друзья моей королевы — мои друзья!

Вейда ответила вежливо на поклон царедворца и продолжила диалог:

— У нас с Её Величеством остались незавершённые дела. Мне бы хотелось наше сближение и симпатию от посторонних глаз скрыть. Вы не могли бы предложить нам уединиться так, чтобы нас никто не посмел побеспокоить во время завтрашней беседы…?

— Это я сделаю. Для Управляющего большим дворцом это маленькая просьба не составит большого труда… Да прибудут с вами все Семеро, сирра Вейда.

Карета тронулась в обратный путь.

Глядя в окно, королева провожала удаляющуюся вдаль карету и когда на горизонте она исчезла, встрепенулась и выпорхнула из своих комнат. Движения её были резки, стремительны, губы сжаты. Ей предстоял разговор с королём. Она пересекла с легкостью два пролёта лестницы и постучалась в дверь.

— Входите матушка.

Король точно знал, что это его мать. Эта небольшая комната им была облюбована ещё юношей и не носила официально статус покоев короля. В этой просторной светлой комнате, он любил отдохнуть от дворцовой суеты, обязанностей и поклонниц. Здесь ему хорошо спалось и читалось. Вот и сейчас, сидя в кресле, он перелистнул страницу и положив изящную закладку, захлопнул её.

— Что-то не так с этой шаманкой? — он поднял глаза на Тамарику.

— Нет, сын, не угадал… Ты на приёме видел не просто талантливую травницу из Белого Когтя… Это наша с тобой дальняя родня по моей матушке, твоей бабушки. Нас роднит древний роркский род Гор. Она — высокородная рорка, единственная дочь Сиятельного Лорда Лума, а по матери — род Гор. Кажется, она мне доводится сестрицей… Так что будь с нею почтителен. Не обижай понапрасну неверием. Она мне рассказала только правду. Я не надеялась на её откровенность. У неё характер железный, а жизнь заставила быть осторожной. Поэтому я и приказала Сэпту добавить пару капель зелья «правды».

— И она это не заметила? Она же сама подобное готовит.

— Я это учла. Напиток, который предложил использовать Сэпт, убрал все посторонние запахи. Он был слишком ароматен. Как они его выпили, ума не приложу! Может её волнение и усталость сказались…

— А может она тебе подыграла?

— Не думаю, Ваше Величество. Вейда говорила искренне. Завтра я с ней встречусь после обеда и мы продолжим нашу беседу. Я действительно хочу показать ей свою оранжерею.

— А что со школой Травницы? Эта старая дама потянет целую школу? Осилит?

— Даже не сомневайся! Вейда ещё крепка. Помощников мы ей отправим конечно. Завтра обстоятельно поговорим. У меня остались вопросы.

— Матушка! Я рад появлению такой. эм талантливой родственницы, но тебе не кажется, что она должна обладать даром, магией ну хоть какой!

— Она и обладала, пока он не выгорел без остатка… Бедная Вейда! Ты бы видел её ауру, когда она рассказывала…

— Матушка! Не ходи вокруг да около…Рассказывай! Ты не просто ворвалась в неурочный час. Ты, как никто знаешь, что меня это… просто злит!

— Хорошо. Надеюсь, что твои учителя донесли до тебя суть причины войны, которая внезапно началась со стороны Рорка.

— Знаю то, что знают все — Рорк внезапно напал на Валамию.

— Мой король, я понимаю того юношу, который не желал усердно изучать историю, но сейчас вы — Правитель и обязаны докопаться до истинных причин.

— Матушка… Ну, зачем?

— А ради очищения совести, например? Ты не интересовался архивом отца, а жаль. Это твоё наследство. Его взлёты, неудачи и падения. Если захочешь узнать, спроси меня. Я всегда рядом…пока.

— Матушка, живите долго! Я вас чем — нибудь обидел? Что за упрёки? Видят Семеро, что просто не было предлога лезть в архив. Я не хочу вам врать, что это безумно интересное занятие, но я с вами туда загляну, обещаю.

— Не откладывай на «потом» Ольгаф. Чтобы тебя вдохновить для поиска истины, я расскажу тебе одну историю молодой, безумно красивой и юной девушки.

— Присаживайтесь матушка! — и Ольгаф указал рукой в кресло напротив.

— На одном из очередных балов, устраиваемых часто при богатом дворе роркского правителя Сарахаса Оуша Первого, встретились два юных создания и полюбили друг друга. Через год ухаживаний, юноша попросил девушку стать его невестой. Он был благороден, но не так знатен. Вопреки его страхам, помолвка состоялась. Их родители, главы двух родов, скрепили договорённости.

— На крови?

— Нет, конечно! Это делается, когда молодая приходит в семью жениха и вот тогда даёт магическую клятву на родовом артефакте.

— Дальше что было?

— Планам молодых и влюблённых не суждено было сбыться — их разлучили. Семья девушки была второй ветвью царского рода. Об этом говорил и её магический дар, очень редкий в Рорке. Ментльный дар называли даром правителя. Удивительно, но в самой правящей семье Сарахаса этим даром никто не обладал. Вот и лелеял, взращивал в своих детях Сиятельный Лорд Лум мысль, что они — будущее Рорка! Им править дано… На самом деле гордость и тщеславие шло впереди этой семьи. Юная невеста мечтала побыстрее покинуть свой дом и влиться в новый для неё род… Её утомляли стенаний отца, мол, "как Семеро несправедливы к его роду!" Его зависть к родственнику- венценосному была огромной, черной и злобной. Он во всеуслышанье небоялся говорить, что Рорком правит бездарь и слабый правитель. Этот словесный яд оплёл сердце старшего сына Сиятельного Лорда, а вот девушка осталась чиста и невинна.

В то самое время, как сумасшедший лорд мечтал о короне и исходил ядовитой слюной, Император Сарахас сделал всё, чтобы Валамия вошла в состав его империи. Нет, сын! Он дружил с твоим дедом. Они были друзьями и общались часто несмотря на разделяющее их расстояние. Вели переписку и их жёны. Всё было по обоюдному согласию. Тогда ещё совсем слабая Валамия не могла защитить свои границы, была слаба экономически. Этот союз был выгоден в первую очередь самой Валамии. Люди давно просили об этом Семерых. Чтобы приблизить этот день объединения и войти в состав Роркской Империи придумали два правителя одну задумку- показать всем, что объединение возможно. А начало этого длительного процесса заключалось в том, чтобы самые родовитые семьи породнить, заключив брачные союзы. Эдакий союз доверия и крепкой дружбы. Было выбрано шесть знатных девушек из Рорка и шесть молодых юношей из Валамии, которые выберут себе на чужбине.

Кое-кто, за спиной у правителей уже договорился. Никто никому не мешал и палки в колёса не ставил. Так семья девушки, за её спиной дала своё согласие на брак с одним из приближённых твоего деда. Семье девушки достаются от жениха валамийца богатые подарки, а старший сын был приближен ко двору его Величества, императора Сарахаса Оуша.

— Ты хочешь сказать, что девушкой семья воспользовалась, как разменной монетой?

— Да! За благосклонность императора этот род был готов пойти и на большее.

— А настоящий жених, влюблённый в девушку, неужели не боролся за свою пару?

— Боролся, как мог! Но… Помолвка была расторгнута. О некрасивом поступке семьи невесты не достиг ушей императора. Семье влюблённого юноши дали щедрую подачку. Род был не богат и связываться с более сильным и влиятельным не рискнули… Они сочли разумным смолчать, а разбитое сердце юноши требовало справедливости! И тогда он пригрозил старшему брату девушки, что этому браку не бывать! Он решил отправиться в Валамию, найти жениха и объяснить ситуацию. Любовь его преград не знает…

— И…?

— Брат испугался не на шутку. Девушку взял по жесткий контроль и жужжал ей над ухом о долге перед их предками. Расписывал ей в ярких красках жизнь с высокопоставленным чиновником, другом короля. Девушка была непреклонна. Она даже угрожала наложить на себя руки. Тогда влюблённые решили убежать, но побег был раскрыт. Девушку вернули в семью. Брат девушки был взбешён. Он избил её. Девушка продолжала упорствовать. Тогда брат решил играть более тонко. Он даже разрешил влюблённым встретиться и поговорить. Когда они расставались, брат попросил девушку не позорить семью и отправиться с караваном таких же девушек — невест. Юноше он посоветовал поспешить и отправиться в путь раньше, чем караван с невестами. Дружески похлопывая того по плечу, принёс ему даже извинения и уверения, что он на стороне влюблённых. Поторопил найти сговоренного жениха и даже подсказал, где находиться его родовое поместье. Посоветовал его вызвать на честный поединок. Пожелав влюблённому удачи, отпустил его с миром. Прошла неделя. Караван вот-вот должен был отправиться в Валамию. Девушка не находила себе места и переживала. Как-то в одну из ночей, ей не спалось. Она покинула свою спальню, зажгла магический маленький шар и никем не замеченная, пробралась к стеллажам с книгами на втором этаже. Вдруг раздались внизу, в холле чужие голоса. Незаметно девушка приблизилась к поручням, затаив дыхание прислушалась к разговору.

— Он нанял наёмников, чтобы убрали юношу?

— Да. Выполнив заказ на убийство, они пришли за своей оплатой прямо к ним в дом. Девушка поняла, что своего любимого она никогда не увидит. Для себя она приняла решение- уж лучше с нелюбимым жить, чем жить в такой семье. Она дала себе слово, что станет для валамийца хорошей и преданной женой.

— Но…?

— А вот этот отрывок, слушай очень внимательно сын. Он важен. И так… Я продолжу.

Караван достиг границ империи. На границе девушек встречал высланный конвой из бравых гвардейцев твоим дедом. Все красавц!. Было их не много. Всего десять человек и два слуги. Девушек разместили в лёгкие повозки. Шесть повозок с девушками с их камеристками, две с их багажом, вещами, коваными сундучками с секретными замочками, где хранились украшения. Ещё две — походные с провиантом, где и располагались слуги. Это я знаю по документам.

На втором дне пути на них неожиданно напали неизвестные и обесчестили девушек. Они насиловали их вновь и вновь. Это продолжалось целый день и всю ночь.

— А гвардейцы деда? Неужели не оказали сопротивление?

— Оказали, но не все! Четыре из десяти были убиты сразу. Остальные дали дёру или наблюдали этот ужас сидя в кустах. Двое слуг оказались не робкого десятка и взяв топоры храбро защищали девушек. Их вырубили быстро маги.

— А девушки? — глаза были полны ужаса.

— Девушки… Две из них сразу умерли оказав сопротивление магией этим негодяям. Камеристок пустили под меч и нож. Все до одной были убиты.

— Но девушки все владели магией. Почему же…?

— На всех наёмниках висели очень сильные амулеты защиты. Более того, эту группу наёмников поддерживали сильные маги. Это была чётко спланированная засада.

— Почему такой вывод?

— Да потому что настоящие наёмники разграбили бы обоз! Девушки везли драгоценности, деньги, наряды! А этих уродов подобное не интересовало! Почему, Ольгаф?

— Эти неизвестные весьма организованная и сплочённая группа с внутренними правилами. Их цель — лишить невинности девушек.

— Заметь, преднамеренно они не убивали девушек. Издевались над ними, истязали, насиловали, но оставляли их в живых…

— А кто-то выжил…?

— Одна девушка сама себя лишила жизни, полоснув ножом по горлу. Предпочла смерть, чем такой позор.

Осталось трое. Замученные девушки то и дело теряли сознание и их оставляли в покое на время. Эта была передышка для юных страдалиц. Одна из них пришла в себя, но глаз не открыла. Она услышала непонятную для неё речь. Насильники спорили. Это не было языком ни одного из знакомых девушке. Язык наш она плохо знала, но он был на слуху в её повседневной жизни. Им часто пользовались на улицах менялы, разносчики воды, мелкие лавочники. А звучал совсем другой язык- резкий, гортанный. Девушка затаилась и наблюдала за ссорой между наёмниками. Маги собрали свои вещи, распрягли коней с повозок и ушли. Их было человек пять. Из оставшейся группы чуть позже отделились ещё четыре. Осталось трое. Девушка поняла, что до рассвета этим нелюдям надо уйти, но они медлят, нарушая приказ. Белые, сочные тела юных красавиц им были слаще мёда! Они потеряли бдительность и перестали чувствовать опасность, ходили по поляне раздетые. Тут только девушка поняла, что это её последний шанс выжить. Она собралась с силами и атаковала их направленной ментальной волной. Сила была такова, что из глаз насильников пошли кровавые слёзы, а из носа хлынула кровь. Их тела бились в конвульсиях почти час, а потом затихли навсегда.

— А что было дальше?

— Девушка отыскала своих подруг по несчастью. Две девушки решили пробираться домой, а она медлила… Нет! Домой она не вернётся! Только не туда!

Помогая друг другу девушки обмыли свои тела, переоделись и вот тут они услышали голоса. Две девушки затаились в густых зарослях под кустом. Они опасались, что это вернулись бандиты за своими товарищами. Третья девушка так ослабла, что осталась сидеть возле повозки. Она надеялась, что это вернулись гвардейцы. Она оказалась права, да только радоваться у неё не было причин. Бравые гвардейцы, а их было три человека, стали грабить повозки с девичьим добром, срывать украшения с мёртвых девушек. Один гвардеец не смог снять кольцо и отрубил палец. Их обуяла жажда лёгкой наживы… Они и вовсе оскотинились, когда обнаружили живую девушку. Пришли в ярость и убили её, боясь разоблачения.

— Я так понимаю, что эти двое остались единственными свидетелями неблаговидных поступков наших…гвардейцев?

— Да. Одна из них вернулась в Рорк и была допрошена Советом. Заседание носило открытый характер. Присутствовали все пострадавшие рода. Девушка в ярких красках описала все ужасы, которые пришлось ей пережить, начиная с нападения и заканчивая смертью последней девушки, которая умирала от рук нашего гвардейца.

— А вторая.?

-. Она затянула решение, как ей быть — продвигаться к людям, в глубь Валамии и найти жениха, или — вернуться обесчещенной в семью, где с нею так поступили. Сомнения её можно понять. Что её там ожидало?

Девушка подальше отошла от этого страшного места, когда её вдруг настиг неожиданно магический откат. Умирающей её нашёл охотник. Вот такая судьба… Одна девушка стала возлюбленной молодого наследника, старшего сына императора Сарахаса и в последствии стала императрицей Рорка. Все были впечатлены её рассказом на Совете. Совет потребовал объяснений у правящего дома Валамии. Ни твой отец, ни твой дед не мог ничего вразумительно объяснить. Извинения были не приняты. Они требовали расследования, наказания виновных и компенсации семьям. Но прошёл месяц, а наши дознователи оплошали. Мы, как и прежде пребывали в замешательстве. Виновных не нашли конечно, чёткой картины происшедшего небыло. Свидетелей тоже. Никто небыл взят арестован. И… Рорк объявил нам войну.

— А вторая девушка…это Вейда?

— Да. Ну и как тебе история.?

— Захватывает. Надо подумать.

— Ольгаф! Ты стратег! Неужели ты не понял, что кому-то очень было выгодно нас стравить, поссорить, ослабить войной! Что-то не так в этой истории и я боюсь её продолжения.

— Я сказал, что над этим надо подумать… Это сттоило моего внимания. Я поработаю в архиве завтра же!

Тамарика уже приближалась к двери, чтоб покинуть святая- святых сына, когда он почти ей вслед бросил вопрос:

— Матушка, ты ничего не рассказала о юношах — валамийцах, отправленных в Рорк, покорить сердца первых красавиц… Их не кастрировали?

— Представь себе, они вернулись в Валамию. Все живы и здоровы. Их богатство до сих пор болтается у них между ног.

— Матушка! С вами мне никогда не скучно! Спасибо за историю — и Ольгаф открыто ухмыльнулся. Королева, глядя весело на сына так же ухмыляясь ему в ответ, съязвила.

— Да на здоровье, Ваше Величество!