Последняя конфедерация

Глава 4

Они вышли из портала на каменистом плато: "Атмосфера непригодна для дыхания людей" — сработал датчик. Александр был щедр на подключения, и Куби получала всю информацию с внешних датчиков. Она ценила такое доверие. Её лучший генерал оставался ей верен.

Боевой модуль двигался между валунов до тех пор, пока не подошел к скале, в углублении была огромная противоатомная дверь, она медленно отползала влево, обнажая два метра металла толщины.

Они вошли и тут же переключились на инфракрасный диапазон. Внутри не было освещения пригодного для человеческого зрения. Полутемные тоннели, преходящие в коридоры с рядом дверей. Потом еще одна противоатомная дверь… и еще одна. Спуск на лифте. Наконец они оказались в тоннеле полном ниш. В нишах стояли боевые модули подключенные к стационарным коммуникациям. В одну из таких ниш и стал Александр. Щелкнул замок удерживающий модуль в вертикальном положении.

— Вот это и есть наш номер отеля. — буднично сказал Александр. — парковка в этой нише занимает три четверти времени киборга, остальное время бойцы на задании. Я еще всего лишь только стажер, я познакомлю тебя со своим сиром, несколько позже. Сейчас мне нужно проверить твою память и твою личность. Палачи Республики постарались изменить тебя как могли. Кое-что мы сможем вычистить, но большую часть подсистем тебе предстоит нейтрализовать своим сознанием и своей волей. И теперь самое главное: расскажи мне, всё что ты помнишь?

И Куби начала рассказывать…

31 октября 2204

Она смотрела на гнилые шпалы перед собой, и думала об автоматической винтовке на плече старшины. Она понимала только одно — от группового изнасилования её отделяет немногим более сорока секунд…

— Товарищ старшина, смотрите, патроны рассыпались, с ужасом в голосе проговорила она, показывая пальцем в канаву.

— Где?

— Здесь — она ответила ударом колена в пах, срывая с него автомат, потом ударяя коленом в лицо, когда тот согнулся пополам.

Пока он орал и матюгался, сплевывая зубы на черную-черную землю, она успела передернуть затвор, добить его короткой очередью из трех патронов.

— Ну че пялитесь говнюки? Сколько там вы задолжали в родной деревне? Стройся за мной пойдем возьмем и для вас!

Двое новобранцев, до этого едко усмехавшихся и сочившихся убийством, побледнели перед дулом автомата. Один из них начал что-то мямлить она потребовала чтобы тот стал на колени. Он подчинился она убила его. Второй понимал немного лучше.

— Там, — она указала на запад, — смерть! Гаубицы Конфедерации, а там — она указала на восток — Золотой Запас Республики, который сейчас ускоренно грузят в вагоны и будет это продолжаться почти весь день… Ты со мной или против меня?

Он стал её Генералом. Она не помнила скольких сопротивлявшихся они убили, но армейские рабы их боготворили после того как все вместе учинили публичный расстрел офицеров и даже парочки генералов, захватив Штаб в момент посещения неофициального дивизионного борделя. Она была скора на расправу и пустила уран в голову генералам еще до того как они успели надеть штаны…

Куби — так ласково звали её близкие друзья. А те кто состоял в её батальоне пользовались более официальным названием: "Несущая Свободу". Повсюду где они шли, армейские рабы освобождались от присяги, задолженности списывались, всем бывшим рабам выдавалось оружие, а запас драгоценных металлов и редкоземельных элементов который не успевали эвакуировать Правительство и Банки был справедливо поделен между бойцами.

Она убила собственноручно столько людей, что давно потеряла им счет. Все это она делала словно оглоушенная, временами падая в яму ужаса перед тысячами мужчин окружавших её. Она спала с двумя автоматическими пистолетами под подушкой и ходила с отравленным стилетом в голенище сапога — вот насколько она боялась их всех.

Они шли по стране и брали заложников и заложниц. Они требовали выкуп и почти всегда перехватывали ракеты, которые летели вместо выкупа. Но содержимое банковских хранилищ всегда оставалось за восставшими. Лучшие присоединялись к ним. Худшие сбегали или умирали.

Иногда они теряли бойцов, когда выкупа не хватало на откаты, и Войска Карателей начинали действовать. Как правило умело отчитавшись, и похоронив половину личного состава Каратели прекращали преследование. Еще бы. Ведь авиация была давно распродана коррумпированным правительством в соседние страны. Так армия Куби двигалась к государственной границе почти не встречая сопротивления.

С ней в ногу шагали войны апокалипсиса — в костюмах максимальной химической защиты, вооруженные лучшими тяжелыми автоматическими винтовками, которыми можно было сбивать самолеты на высоте шесть километров, окруженные лучшими дронами и нанороботами, способными обнаружить врага за сотни метров и указать цель.

Она перехватывала ракеты используя трофейное вооружение киборгов из разграбленных хранилищ "Глобалов", и они шли по стране, освобождая рабов, приобщая к своей армии едва ли ни каждого пятого, если тот был готов служить им душой и телом навсегда и до конца. Так они взяли полторы тысячи тонн золота.

Истеричное правительство осыпало повстанцев проклятиями обещая пожизненные заключения и смертельные инъекции всем кто не сдаст оружие в двенадцать часов, но они игнорировали это, как и беспрерывные нападения отрядов карателей. Армия Куби двигалась на юго-восток и с каждым захваченным городом золота лишь только прибавлялось.

Они освобождали рабов, так их армии прибавилось в основном решительных людей которым нечего было терять. Среди них почти не было профессионалов, поэтому все приходилось изучать в пути. Но в конце концов, потеряв две трети личного состава, их армия сражалась на высочайшем уровне, благо настоящих профессиональных инструкторов было вдоволь, привлеченные шальными деньгами они шли в армию Куби и присягали на верность ей и её Штабу, который возглавлял Александр — тот самый новобранец, которого она пощадила за ум и преданность в самом начале.

Куби не одобряла кровожадности линчевателей, поэтому часто сама расстреливала мародёров из бывших своих воинов, которые начинали насиловать местных женщин. Она придерживалась того мнения, что настоящий мужчина всегда сможет получить свое добровольно. И при виде женских слез она становилась жестокой расстреливая десятками тех кого полевой суд счел виновными в изнасилованиях.

За все время своего командования она не возлегла на ложе ни с кем и ни с чем кроме ручного пулемета. Она жила как монашка, пряча свои груди под мешковатой одеждой, впрочем ходила с длинными распущенными волосами.

И золото лилось рекой, как и кровь. Войска карателей не смели приближаться к позициям армии Куби ближе чем на десять километров, но постоянно запускали шпионов соглядатаев и диверсантов, так они старались разрушить восставших изнутри, но вчерашние рабы быстро обнаруживали провокаторов, и диверсантов и участь тех была страшна. Натруженные руки трудящихся вешали карателей на стальных цепях, или привязывали к отходящим поездам, во всех случаях следовала смерть. Впрочем, каратели платили восставшим тем же, за присоединение к повстанцам в качестве наказания следовал немедленный расстрел. Так они двигались рядом и вдоль Армии Куби не в силах приблизиться или отойти достаточно далеко. Долг и страх перед наказанием толкали их вперед, а крупнокалиберные пулеметы и управляемые ракеты похищенные из армейских складов, толкали их назад. И это грозило продлиться целую вечность… Около семи недель.