Последняя Золушка

Мир номер два. Вымысел. Три желания

Волк выскочил из-за дерева внезапно. Красная Шапочка охнула. Обычно Волк поджидал ее километра через два, в чаще, и поэтому она шла, беззаботно размахивая веточкой и сдвинув бейсболку козырьком на затылок.

– Ты что ж себе позволяешь? – злобно прорычал Серый.

– А?… – пискнула Шапка. Хотя Рыбка теперь обреталась у нее, на мгновение ей стало по-настоящему страшно.

– Ты свою бабку за Кощея выдать не хочешь? – издевательски осведомился Волк. – Хорошая была б парочка! Обое, блин, бессмертные! Чё такое? У меня все графики к чертям летят! Я что, по сорок раз на дню это чудо нафталиновое жрать должен? Чума! Ты ей намекни, чтоб она хотя бы меновазиновой растиркой не пользовалась!

– У нее радикулит! – с вызовом сказала Красная.

– Да хоть Альцгеймер с Паркинсоном! Других тоже понимать надо! У меня обоняние пропало! Я недавно скунса с тремя богатырями спутал! Еле ноги потом унес! И график к чертям летит! Если ее нету с понедельника по пятницу – значит, нету, и все тут! Вообще буду требовать, чтобы на два раза в месяц перейти! Слушай, – Волк слегка сбавил обороты, – ну не могу я так! Что я вам, семижильный? К поросятам бегай, с Иваном, который Дурак, скачи, оземь бейся, да еще и в красну девицу переворачивайся! Ты хоть знаешь, что такое в девицу обернуться? Брови татуированные, сиськи силиконовые, ресницы наращивай, ноги брей! В губы ботокс колют! Больно!

– Купи депилятор, – со знанием дела посоветовала Шапка. Брови у нее были свои, а грудь без силикона, натурального пятого размера. – Если привыкнуть, совсем не больно.

– Да не хочу я привыкать! – завопил Волк. – Уйду я из вашего Леса! Да что ж это такое! Вон в соседнем, для младшего возраста, у Волка только Колобок – эпизод, тьфу, да ходи, за бочки покусывай, а у меня что? Вертись, бейся, жри кого ни попадя… Да у меня кислотность повышена, я весь на ферментах уже! Уйду… да хоть в сказки «Тысячи и одной ночи»!

Красная знала, что деваться Волку некуда: в арабские сказки его не возьмут – во-первых, амплуа не то, во-вторых, свинину ел.

– Ну что, договоримся мы по-хорошему или как?

Морда у Серого действительно была нездоровая: глаза красные, уши вялые, шерсть и усы местами отсутствовали.

– Если хочешь, я сегодня не пойду, – нерешительно сказала она. – Ладно.

Волк возликовал.

– И сегодня не иди, и завтра не надо! Недельку-то хоть дайте? – просительно произнес он. – Отлежусь, больничный возьму, на рыбалку съезжу…

При слове «рыбалка» Шапочка вздрогнула. Она вспомнила, как умыкнула Рыбку у доверчивой Клары в бидончике из-под молока, заменив ее в аквариуме дохлым вуалехвостом.

– Давай я тебя до дому провожу, – великодушно предложил Серый.

– Да не надо, я и сама… А пироги куда? – внезапно вспомнила она. – Мать-то спросит!

– Пироги я не могу! У меня от теста изжога!

– Хлеб выбрасывать нельзя! – строго сказала Красная Шапочка, воспитанная в суровых крестьянских традициях.

– Ну… поросятам могу занести.

– Свиньям скармливать? – Она поджала губы. – Обойдутся!

– Давай тогда Мальчику-с-пальчик заброшу, хоть это и крюку давать, – вздохнул Волк. – У них мал мала меньше и вечно жрать нечего…

– Надо говорить «есть». Или хотя бы «кушать», – поправила Красная. – На. Им не жалко.

– Мне учиться некогда было, – вздохнул Волк. – Я сызмальства тружусь. Ты-то в школу, небось, ходишь… А у меня самообразование, да и среда какая? Редко культурный кто попадется, хотя бы «извините» скажет. Все больше норовят на хребтину вскочить да пятками в бока! А то нарядят в чепчик, очки и юбку бабкину, а сами хихикают за дверью! Смешно им, вишь ли, когда ты дурак дураком! То ли дело в соседнем Лесу, там Колобок один… – Он вдруг вспомнил, что и тамошнему Волку завидовать не из-за чего: у соседей по зимнему времени хвост надо в прорубь совать, а потом еще и палками лупят, – и несколько воспрял духом.

– Ну, я побёг, – бодро закруглил он, принимая пироги в салфетке и увязывая их в узел. – Гуляй, ягоды вон собирай, грибы… Хорошо, когда никуда бежать не надо! А бабулька твоя не помрет без пирогов, да и вообще, сама пусть чё-нить сварганит, не старая еще! Разленилась совсем, мать ее… – Он закашлялся, поняв, что сказал то, что молодым девицам слышать не положено, но Шапка и не моргнула. Девка была что надо – ядреная, налитая, не то что энти подружки ее – Кларка и Розка! Мощи, пощупать не за что… Болванки, одним словом! Или не так? А… точно, не так. Вспомнил! Модели!