Посмертная речь Сталина

С. Миронин Мина замедленного действия

Вот уже 55 лет прошло в тех пор, когда 25 февраля 1956 года Н. С. Хрущев взошел на трибуну XX съезда КПСС и произнес свой знаменитый доклад «О культе личности и его последствиях», тем самым, по сути, заложив мину замедленного действия под фундамент могучего социального организма, каким стал Советский Союз за годы правления И. В. Сталина. Хрущев ошарашил тогда присутствовавших своими «разоблачениями», вылив тонны грязи на И. В. Сталина, создателя Советского государства, человека, который сумел сплотить советский народ и победить объединенную Европу во время Великой Отечественной войны.

После разоблачения культа личности возникла новая концепция советской военной истории. Согласно ей, Верховный Главнокомандующий был недалеким трусливым существом, его с легкостью обманул Гитлер, в Германию шли эшелоны с хлебом. Сталин командовал по глобусу невооруженной армией, почему она и понесла колоссальные, ничем не оправданные потери.

Одно из основных мест в докладе Хрущева занимал вопрос о репрессиях, которые будто бы развязал И. В. Сталин. И до сих пор со времен Хрущева на слуху постоянно только «жертвы сталинских репрессий» (эти «жертвы», кстати, часто сами в этих репрессиях активно участвовали, способствовали им либо, по крайней мере, им не препятствовали). Между тем, вопрос о репрессиях имеет принципиальное значение не только для понимания истории русского социализма и его сущности как социального строя, но и для оценки роли Сталина в истории России. Этот вопрос играет ключевую роль в обвинениях не только сталинизма, но и, по сути, всей советской власти.

Фактически отношение к «Большому террору» стало в России пробным камнем, паролем, рубежным в отношении к прошлому и будущему России. Осуждаешь? Решительно и бесповоротно? — Демократ и общечеловек! Есть сомнения? — Сталинист!

Вопрос о репрессиях не обойден и в нынешних учебниках истории, авторы которых заявляют, что они хотели бы «полностью отказаться от идеологического подхода в освещении событий». Но несмотря на выпуск под шапкой академического института и рекомендации для использования в вузах, концептуальные ошибки сплошь и рядом соседствуют там с фактологическими и элементами манипуляции сознанием.

Так, авторы одного из учебников именуют В. Ульриха, председателя суда на московских процессах над врагами народа, «кровавым упырем», пакт с Германией 1939 года они называют «сговором двух диктаторов», пишут, что Берия контролировал карательные органы в последние годы жизни Сталина, хотя давно и убедительно доказано, что это не так и с 1945-го по 1953 год Берия органами госбезопасности не занимался.

А вот еще один характерный пример, уже из Детской энциклопедии. На странице 391 Детской энциклопедии (выпуск История… Ill) школьник может прочесть статейку некоего В. Дамье под названием «Сталин — агент охранки?». В этом пасквиле автор ненавязчиво внедряет в неокрепший ум школьника мыслишку, что Сталин был провокатором. Хотя на самом деле фальшивка эта давно разоблачена отечественными историками.

Обращает на себя внимание применение двойных стандартов. С одной стороны, диктаторские методы Сталина (не ясно только, существовали ли они) бесповоротно осуждаются. С другой стороны, тот факт, что перед Второй мировой войной в большинстве остальных стран Европы существовали диктатуры или страны находились в состоянии анархии и террора, обходится молчанием. Вот список стран и диктаторов на 1934 год:

Польша — Пилсудский.

Албания — Зогу.

Болгария — Цанков.

Греция — Метаксас.

Румыния — Антонеску.

Венгрия — Хорти.

Австрия — Дольфус.

Германия — Гитлер.

Италия — Муссолини.

Латвия — Ульманис.

Эстония — Пяте.

Литва — Сметона.

Португалия — Салазар.

Финляндия — Маннергейм.

В Югославии шли постоянные военные перевороты, а в Испании того времени существовала полная анархия…

А что же народ нынешней России? Оказалось, что даже в условиях тотальной «накачки» дезинформации о И. В. Сталине, несущейся с экранов телевизора и льющейся со страниц газет, народ России смог понять, что все это ложь. Это четко показывают опросы общественного мнения. Вот один из примеров. В начале 2005 года было опрошено 2400 респондентов в 40 регионах Российской Федерации. Представляем некоторые результаты опроса.

Вопрос: Как Вы оцениваете роль Сталина в истории нашей страны?

Ответ:

— положительно — 77 %;

— отрицательно — 8 %;

— затрудняюсь ответить — 15 %.

Цифры говорят сами за себя.

Я должен сказать, что хотя я много занимался темой репрессий, ни в одном случае мне не удалось найти какого-нибудь свидетельства тому, что именно Сталин начинал и форсировал репрессии, что он в них виноват лично. Напротив, он всегда старался их не допустить, а если они и возникали, то принимал самые решительные меры по их прекращению. Да, многие решения того времени кажутся жестокими. НО! Это было ТО время, время борьбы за выживание русской цивилизации, время гибели миллионов людей в военных действиях. И как хирургу, удаляющему раковую опухоль из организма, Сталину приходилось идти на крайние меры для спасения жизни пациента — СССР.

Основу очернения и осквернения памяти Сталина составили нападки на то, что «культ личности» был вызван репрессиями. Но как я пытался показать здесь, репрессии имели свою внутреннюю логику и никак с «культом личности» связаны не были. Это значит, что «культ личности» не есть вспышка тоталитаризма нашего общества или даже проявление неких свойств фашизма. Это признание роли выдающегося человека.

С этим не могут смириться нынешние власть предержащие. Например, в апреле 2006 г. через СМИ было озвучено «экспертное заключение» Института российской истории РАН за подписью заместителя директора В. М. Лаврова, в котором роль Ленина и Сталина в нашей истории оценивается исключительно негативно и рекомендуется скорее избавляться от «наследия тоталитаризма» в виде названий улиц, областей, станций метро и т. п., а также от Мавзолея на Красной площади и захоронений у Кремлевской стены. Но все эти черви, питающиеся корой великой страны, не могут изгладить в памяти народа великого Сталина.

Величие Сталина и его бессмертие заключаются в том, что он, по-видимому, первый из всех живущих на земле людей взял на себя страшную, космическую, сакральную смелость и ответственность реализовать альтернативную историю, альтернативную утопию, о которой говорили Томас Мор, Кампанелла, Платон, Фурье, отчасти, может быть, и Христос. И он взял на себя ужасный, по существу, нечеловеческий груз ее реализовать. Причем он ее реализовал таким образом, что в результате этой реализации Советский Союз разгромил самого страшного для человечества врага. Он одержал величайшую во все времена и эры победу, равной которой не будет, наверное, еще лет 700. И вот это ощущение грандиозных свершений, грандиозных задач, трагических, но космических одновременно, сделало Сталина вождем.

Если отбросить пропагандистскую шелуху, то Сталин должен войти в историю России таким же собирателем русских земель, как Иван Калита и Иван Грозный. Сталин использовал победу над Германией и ее союзниками, победу над Японией, чтобы вернуть России все земли, утраченные в годы «смуты». Сталин восстановил престиж СССР-России, подорванный поражением от Японии в 1905 г. и от Германии в 1918 г. Чтобы раз и навсегда покончить с «восточными походами» Европы против России (Наполеон, Гитлер), Сталин привел к власти в странах Восточной Европы дружественные Советскому Союзу правительства.

Сталин провел национальную модернизацию под флагом марксизма-ленинизма. На том этапе это даже помогло России преодолеть трудности. Продолжая сохранять внешнюю приверженность этой теории, он сумел направить разрушительную революционную энергию народа в позитивное, созидательное русло. Он воплотил в себе национальную волю русского народа и беспощадно провел ее в жизнь. Модернизация состоялась, и выживание русской нации и союзных с ней народов было обеспечено. Мощный промышленно-технологический рывок третий раз в истории спас Россию от уничтожения враждебными силами.

На следующий день после смерти Сталина, б марта 1953 года, де Голль дал интервью французскому радио, где сказал: «Сталин имел колоссальный авторитет, и не только в России… побед у него было больше, чем поражений. Сталинская Россия — это не прежняя Россия, погибшая вместе с монархией. Но сталинское государство без достойных преемников обречено». Он оказался прав.

А вот еще один отзыв геополитического противника. В США недавно был рассекречен доклад «Возможные последствия смерти Сталина и прихода Маленкова к власти в СССР». Он был составлен высшими инстанциями ЦРУ. К его подготовке были привлечены разведывательные управления государственного департамента, сухопутных войск, военно-морских сил, военно-воздушных сил и Объединенного комитета начальников штабов. Доклад предназначался для самого узкого круга руководящих лиц страны. В нем отмечалось: «Смерть Сталина устранила человека, который стал полубогом. Для многих людей в СССР он был человеком из стали, который превратил Россию в промышленную и военную державу, который отразил германское нашествие и который привел народы СССР к величайшей военной победе в российской истории… Было бы неосторожно высказывать предположение, будто новый советский режим будет обладать сталинским искусством избегать большой войны… На протяжении некоторого времени ни один из преемников Сталина не будет в состоянии достичь сопоставимого статуса или сопоставимого значения в качестве символа международного коммунистического движения…». Как далека эта оценка противника от клеветы и поношений Сталина со стороны иных наших «демократических» авторов!

Сталин сегодня, конечно, забросан грязью, заслуги его демократами постоянно принижаются, а ошибки выставляются напоказ и муссируются. Но посмотрите, что произошло в народном сознании с образом Ивана Грозного. Он устраивал казни, разгромы городов, репрессии против собственного народа, но в сознании народа, в былинах, остался великим государем. А что было с Петром, который поставил Россию на дыбы? Он в сознании народа, устами Пушкина в том числе, остался великим зодчим России. Сталина ждет та же судьба. И время признания величия этого человека неумолимо наступает. Посмотрите, сколько в Интернете создано сайтов в защиту Сталина, как все менее популярными становятся негативные оценки Сталина со стороны демократов. Сегодня ругать Сталина, не делая определенных оговорок, позволяют себе лишь политические маргиналы.

По мнению Ю. Жукова, в 1991–1993 годах чиновничество и бюрократия совершили контрреволюционный переворот. Они добились полной власти. И живут теперь как самые богатые люди планеты. А вся страна — в нищете. Что они могут сказать народу? Что жизнь устроена несправедливо и надо ее менять? Нет! Они говорят: если вам не нравится это, тогда можете вернуться к советским годам. А там был сплошной ГУЛАГ. А олицетворением ГУЛАГа делают Сталина.

Но Русская Православная Церковь по случаю смерти Сталина писала:

Таким и останется Сталин в памяти народа — великим строителем народного счастья — и никаким «детям XX съезда» не уничтожить эту память.

Ю. Емельянов Полвека очернения советской истории

Доклад Н. С. Хрущева «О культе личности и его последствиях», зачитанный им на закрытом заседании XX съезда КПСС, на первых порах был известен лишь его делегатам. Но вскоре было решено ознакомить с его содержанием членов партии, а также комсомольцев-активистов. А затем он попал в распоряжение средств массовой информации Запада, был ими широко растиражирован и соответствующим образом откомментирован. Так началось шествие по стране, а затем и по всей планете доклада, в котором под предлогом критики «культа личности» были вопиющим образом искажены личность Сталина, его деятельность, а также значительная часть советской истории.

Люди, знакомившиеся с докладом на слух, не имели возможности внимательно проанализировать аргументы Хрущева, а поэтому увидеть их очевидные логические натяжки, передержки, а то и откровенную ложь. Некритическому восприятию его способствовала и существовавшая тогда высокая степень доверия к слову, исходившему от руководства страны. А ведь доклад был представлен от имени ЦК КПСС, зачитан его Первым секретарем и содержал ловко подобранные высказывания В. И. Ленина (правда, весьма вольно прокомментированные Н. С. Хрущевым). Создавалось впечатление, что руководство страны решило поделиться с рядовыми членами партии и ВЛКСМ давно и тщательно хранимыми государственными тайнами.

Доклад вызывал доверие и благодаря его форме изложения. Слова Хрущева звучали просто и доходчиво. Он постоянно перемежал свой рассказ личными воспоминаниями, которые красочно излагал. Хрущев говорил как очевидец событий, о которых до него никто никогда не свидетельствовал. Докладчик то и дело обращался к некоторым из делегатов съезда, которые якобы могли подтвердить сказанное им. И хотя они не получали слова, создавалось впечатление, что они могли бы дополнить докладчика множеством других ярких примеров.

Наконец, трагический пафос доклада заставлял слушателей подавлять возможные сомнения в его правдивости. Докладчик приводил страшные свидетельства об истязаниях людей и письма тех, кто испытал жестокие пытки. Эти трагические истории не могли не вызывать сочувствия и волнения слушателей. Хрущев создавал впечатление, что ему больно говорить о мрачных страницах советской истории, и это лишь усиливало ощущение: он искренен и откровенен.

В то же время, как бы ни было горько многим людям принять суровое осуждение Хрущевым Сталина, доклад отвечал их позитивным представлениям о советском обществе, в котором несправедливость в конечном счете наказывалась, а правда торжествовала. Позже послесъездовский период стали называть «оттепелью» по названию повести Ильи Эренбурга, первая часть которой была опубликована за два года до XX съезда в мартовском номере журнала «Новый мир» за 1954 год. Название повести показалось созвучным позитивному восприятию XX съезда как события, положившего конец «замороженному» состоянию советского общества. Положительный герой повести «новатор» Соколовский, обличая «консервативного» директора завода Журавлева, так размышлял о судьбах страны: «Нужны другие люди… Романтики нужны. Слишком крутой подъем, воздух редкий, гнилые легкие не выдерживают… Просвещать мало, нужно воспитывать чувства… Мы много занимались одной половиной человека, а другая стоит невозделанная». Туманные фразы о «романтиках», людях, способных выдержать «крутой подъем» и призванных стать воспитателями чувств, захватывали воображение части интеллигенции и впоследствии породили миф о «детях XX съезда», которые взялись смело «возделывать» советских людей.

Однако далеко не у всех в стране отношение к докладу Хрущева было однозначно положительным. Осознав смысл содержания доклада, многие люди возмущались Хрущевым. Развенчание Сталина, имя которого было связано у миллионов советских людей с самым дорогим, было сделано Хрущевым столь грубо, что не могло не оскорбить их чувств. В Грузии, где этот доклад был воспринят, помимо прочего, и как посягательство на память великого сына грузинского народа, произошли массовые митинги и демонстрации протеста в защиту Сталина, которые усмиряли вооруженные силы. Десятки людей были убиты, сотни — ранены.

Хотя в других городах страны подобных выступлений не было, неприятие доклада Хрущева выразилось в ходе первомайских торжеств 1956 года, когда повсеместно в праздничных колоннах несли портреты Сталина. То же самое происходило и на Красной площади. Демонстранты проходили перед трибуной Мавзолея Ленина — Сталина, на которой стояли Хрущев и другие руководители, держа в руках знамена с изображениями Сталина. Эти проявления любви и уважения к вождю до крайней степени раздражали Хрущева. На приеме, состоявшемся 1 мая 1956 года, он произнес тосты, в которых яростно атаковал Сталина.

В то же время немало советских людей, оказавшись перед выбором, кому верить — Сталину или Хрущеву, отказывались теперь верить любым руководителям страны. Доклад Хрущева усилил настроения цинизма и неверия, дал мощный импульс процессам моральной и идейной эрозии советского общества. Этим активно воспользовалась западная пропаганда, которая велась против нашей страны. Теперь западные радиоголоса вызывали больше доверия, поскольку они могли утверждать, что Хрущев, в сущности, повторил многие из обвинений, которые они выдвигали против Советской власти с первых же лет «холодной войны».

Особенно усилилось влияние западной пропаганды на социалистические страны Центральной и Юго-Восточной Европы. В радиопередачах западных «голосов» утверждалось, что руководители этих стран были поставлены у власти Сталиным, которого только что осудил Хрущев, а существовавшие там порядки мало чем отличались от тех, что были при Сталине в СССР, и теперь подверглись разносной критике советским руководством. С весны 1956 года началось брожение в этих странах, особенно в Польше и Венгрии. 28 июня 1956 года требования радикальных перемен привели к волнениям в Познани, сопровождавшимся столкновениями с полицией.

Доклад Хрущева подорвал политические позиции многих руководителей коммунистических партий земного шара, которые должны были дать объяснения рядовым коммунистам, почему они прежде прославляли Сталина, а теперь стали обвинять его во всевозможных грехах. В этих условиях некоторые из них, как, например, руководитель многочисленной Итальянской коммунистической партии Пальмиро Тольятти, старались отмежеваться от советского руководства. Тольятти ставил вопрос о «некоторых формах перерождения» советского общества. Руководство же Коммунистической партии Китая, на словах сдержанно поддержав критику Сталина, на деле было крайне недовольно докладом Хрущева.

Неоднозначная реакция международного коммунистического движения, события в Грузии и Польше, вторичный провал попыток Хрущева вернуть Югославию в социалистический лагерь в ходе визита Тито в СССР в июне 1956 года заставили руководство нашей страны искать ответы на проблемы, порожденные закрытым докладом. 30 июня 1956 года было опубликовано постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий», в котором, в отличие от доклада Хрущева, не говорилось о негативных чертах характера Сталина как первопричине беззаконных репрессий. Вместо этого на первый план выступило традиционное для коммунистов всех стран объяснение: Сталин допустил отступления от марксизма-ленинизма.

Указывалось, что «Сталин повинен во многих беззакониях, которые совершались особенно в последний период его жизни». Однако это обвинение в адрес Сталина существенно смягчалось следовавшим за ним заявлением о том, что «советские люди знали Сталина как человека, который выступает всегда в защиту СССР от происков врагов, борется за дело социализма». Подводя итог этим противоречивым рассуждениям, авторы постановления делали вывод: «В этом состояла трагедия Сталина. Но все это вместе с тем затрудняло и борьбу против совершавшихся тогда беззаконий, ибо успехи строительства социализма, укрепления СССР в обстановке культа личности приписывались Сталину». В постановлении подчеркивалось, что успехи, достигнутые Советской страной, «создавали такую атмосферу, когда отдельные ошибки и недостатки казались на фоне громадных успехов менее значительными, а отрицательные последствия этих ошибок быстро возмещались колоссально нараставшими жизненными силами партии и советского общества».

Однако постановление уже не могло остановить центробежных сил, развязанных реакцией на доклад Хрущева. Резкое обострение польско-советских отношений в октябре 1956 года после избрания нового руководства польских коммунистов во главе с В. Гомулкой, восстание в Венгрии, едва не приведшее к развязыванию полномасштабной войны в Европе, показали, что следствием «десталинизации», развернутой Хрущевым, стал острый кризис в социалистическом лагере и международных отношениях. Пытаясь спасти положение, Хрущев совершил в конце октября — начале ноября 1956 года молниеносные визиты в социалистические страны. В ходе своих переговоров с Тито Хрущев был явно растерян. Он отмечал: «Люди будут говорить, что, пока был Сталин, все слушались, не было никаких потрясений, а сейчас, после того как «они» пришли к власти, Россия потерпела поражение и потеряла Венгрию».

Для многих людей становилось ясным, что гибель венгров и советских людей в ходе восстания 1956 года — это прямое следствие доклада Хрущева. Следствием волнений в Венгрии и Польше стали также чрезвычайные усилия СССР по оказанию срочной экономической помощи этим странам. На эти цели было выделено не менее миллиарда долларов. При этом на такую же сумму была сокращена советская помощь Китаю, что не могло не вызвать раздражения правительства этой страны. В середине 1957 года руководители Китая объявили о необходимости «полагаться на собственные силы», не рассчитывая на помощь «других стран». Отношения СССР с Китаем стали ухудшаться. И в этом также проявлялись следствия доклада Хрущева.

На XXI съезде КПСС Хрущев продолжил антисталинскую кампанию. В Отчетном докладе съезду он намекал на ответственность Сталина за убийство Кирова, заявляя: «Начало массовым репрессиям было положено после убийства Кирова. Надо еще приложить немало усилий, чтобы действительно узнать, кто виноват в его гибели… Наш долг — тщательно разобраться». (Многочисленные правительственные комиссии, создававшиеся вплоть до 1989 года для проверки этой версии, не смогли ее подтвердить).

С целью окончательно посрамить Сталина и его деяния Хрущев добился принятия в ходе съезда резолюции «О перемещении праха Сталина в другое место». И опять против Сталина были пущены в ход ссылки на «волю Ленина», на сей раз совершенно фантастические. Среди прочих выступлений в поддержку этой резолюции была речь 77-летней Д. А. Лазуркиной, которая заявила: «Вчера я советовалась с Ильичом, будто бы он передо мной как живой стоял и сказал: мне неприятно быть рядом со Сталиным, который столько бед принес партии».

В. Е. Семичастный, который после XXII съезда стал председателем КГБ СССР, вспоминал: «Останки Сталина были похоронены у Кремлевской стены при свете прожекторов. Надпись на фронтоне «Ленин — Сталин» удалили, оставив лишь одно имя — Ленин…» По словам Семичастного, «приходили письма от несогласных с решением людей, в них отмечалась огромная роль Сталина в исторической победе над фашистской Германией. Долго никто не хотел брать на себя ответственность за установку давно готового бюста. В течение многих лет могилу Сталина украшали цветы. Каждый день — свежие».

Перезахоронение тела Сталина сопровождалось переименованием всех городов, улиц, площадей, носивших имя Сталина. Сталино стало Донецком, Сталинабад стал называться Душанбе, Сталинири превратился в Цхинвали. Не пощадили и Сталинград. Парадоксальным образом во Франции оставались улицы и площади в честь Сталинграда, а в нашей стране имя города, символизировавшего героическую борьбу советского народа и решающий перелом в войне против гитлеризма, было вычеркнуто. Повсюду были сняты с постаментов статуи Сталина, сбиты или замазаны его барельефы. Лишь на родине Сталина, в Гори, сохранились памятник, расположенный неподалеку от дома, где он родился, и музей, посвященный его жизни и деятельности.

Новый импульс антисталинской кампании был придан Хрущевым осенью 1962 года. Ноябрьский (1962 г.) Пленум ЦК КПСС должен был рассмотреть более чем сомнительное предложение Хрущева о разделении партийных органов управления на промышленные и сельскохозяйственные. Пленум проходил после завершения так называемого ракетного кризиса, который в значительной степени объяснялся авантюристическими действиями Н. С. Хрущева.

Опасаясь осуждения членами Центрального Комитета его действий на международной арене, а также задуманной им партийной реорганизации, Н. С. Хрущев в своем докладе на Пленуме неожиданно стал расхваливать рассказ школьного преподавателя математики А. И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». При этом Хрущев сообщил, что его коллеги по Президиуму ЦК, которые также ознакомились с этим рассказом, рекомендовали не публиковать его. Комментируя их мнение, Хрущев сказал: «Мне ясно, товарищи, что многие из нас еще не изжили из себя сталинизм». Этим заявлением Хрущев предупреждал, что те, кто станет критиковать его за провалы во внешней и внутренней политике, будут обвинены в «сталинизме». Кроме того, незадолго до открытия Пленума ЦК в «Правде» по инициативе Хрущева было опубликовано стихотворение Евгения Евтушенко «Наследники Сталина». В нем содержались прозрачные намеки на «тайных сталинистов», которые якобы мечтают о реванше. Как и прежде, Хрущев использовал «сталинскую тему» в чисто политиканских целях. Застращав участников Пленума жупелом сталинизма, Хрущев добился своей цели: его предложение о разделении партийных органов управления было принято.

К концу 1964 года стали очевидными многие пороки политики Хрущева, приведшие к расколу мирового социалистического лагеря и международного коммунистического движения, сбою в выполнении пятилетних планов, бестолковщине в хозяйственной организации, порожденной созданием совнархозов, угрозе раскола партии после разъединения ее органов управления на промышленные и сельскохозяйственные, идейно-политической эрозии общества, которой способствовало очернение им советской истории. Дальнейшее пребывание Хрущева у власти стало опасным для судеб Советской страны.

Отстранение Н. С. Хрущева от руководства партии и страны сопровождалось прекращением антисталинской кампании. Вскоре понятие «период культа личности» было изъято из употребления. В докладе по случаю 20-летия Победы Первый секретарь ЦККПСС Л. И. Брежнев впервые после многих лет упомянул имя Сталина среди тех, кто организовывал Победу. В ответ раздался шквал аплодисментов.

А вскоре в стране были опубликованы мемуары Г. К. Жукова, К. К. Рокоссовского, И. С. Конева, А. М. Василевского, К. А. Мерецкова, И. Х. Баграмяна, С. М. Штеменко и других маршалов, в которых было сказано немало о том, как мастерски осуществлялось руководство Вооруженными Силами И. В. Сталиным в годы войны. Эти воспоминания послужили основой для изображения Верховного Главнокомандующего и советских военачальников в художественной литературе (например, в книге Ю. В. Бондарева «Горячий снег») и в кинематографе (например, в киноэпопее Ю. Н. Озерова «Освобождение»).

Однако бывшие соратники Н. С. Хрущева оказались не готовыми дать глубокую оценку Сталину и его времени. И в значительной степени потому, что некоторые из них постоянно восхваляли Хрущева за его атаку на Сталина и были соавторами резолюции XXII съезда о выносе тела Сталина из Мавзолея. Судя по ходу дискуссии на заседании Политбюро ЦК 17 декабря 1969 года, ряд его участников осуждали мемуары советских маршалов, руководствуясь не стремлением глубоко разобраться в советском прошлом, а соображениями политической конъюнктуры.

Лишь после долгого обсуждения члены Политбюро ЦК согласовали на заседании текст статьи к 90-летию Сталина. Статья во многом повторяла до предела сухую, заполненную общими фразами статью, опубликованную ровно 10 лет назад еще при Хрущеве. Канцелярские перечисления сведений из биографии Сталина, постов, которые он занимал, сдержанные заявления о его вкладе в руководство Советской страной постоянно перемежались с произвольно выхваченными словами Ленина из его «Письма к съезду», цитатами из постановления ЦК КПСС от 30 июня 1956 года, дежурными фразами о вреде культа личности Сталина и его последствиях. Статья венчалась положительными оценками деятельности нынешнего руководства партии.

По такому же образцу впоследствии готовились и статьи о Сталине в энциклопедиях и биографических справочниках. Так же была написана и статья к 100-летию Сталина 21 декабря 1979 года. Эти и другие материалы, в которых скупо и сухо рассказывалось о сталинском времени, не раскрывали всей сложной картины противоречивых процессов, происходивших в советском обществе и в руководстве страны, топили реальные трагедии и великие победы Советской страны в потоке пустых и тяжеловесных фраз. В результате для многих советских людей деятельность Сталина и его время стали темными пятнами в их историческом сознании, лишь отчасти расцвеченными мемуарными материалами и отдельными художественными произведениями. В то же время значение Сталина для понимания советской истории было столь велико, что он был постоянным предметом многих неформальных дискуссий, нередко плохо подкрепленных реальными фактами, но очень эмоциональных.

К этому времени в США осознали, что «сталинский вопрос» может оказаться «ахиллесовой пятой» советского строя. Оценивая его значение, видный американский советолог Стивен Коэн писал в середине 70-х годов: «Сталинский вопрос… имеет отношение ко всей советской и даже российской истории, пронизывает и заостряет современные политические вопросы… Сталинский вопрос запугивает как высшие, так и низшие слои общества, сеет распри среди руководителей, влияя на принимаемые ими политические решения, вызывает шумные споры в семьях, среди друзей, на общественных собраниях. Конфликт принимает самые разнообразные формы — от философской полемики до кулачного боя». Под влиянием таких оценок внешнеполитические стратеги США могли рассматривать историю сталинского времени как поле боя, на котором могли разыграться решающие сражения «холодной войны», а сфабрикованные ими образы Сталина в качестве эффективных орудий в этих сражениях. 6 США и других странах Запада спешно сочинялись искаженные версии советской истории, усиленно распространявшиеся в СССР и других социалистических странах Европы.

Уход идеологического руководства КПСС от серьезного анализа огромного периода советской истории, связанного с пребыванием у власти И. В. Сталина, привел к тому, что советское общество оказалось не подготовленным к массированной антисоветской пропаганде, развязанной в разгар горбачевской «перестройки» средствами массовой информации под руководством А. Н. Яковлева, соратника М. С. Горбачева. Фильм Т. Абуладзе «Покаяние», пьесы М. Шатрова, книга А. Рыбакова «Дети Арбата», статьи в «Огоньке», «Московских новостях», «Новом мире», «Знамени», передачи ряда телеканалов и радиостанций, изображавшие значительную часть истории СССР как время мрачного террора и безумной тирании, оказали немалое воздействие на общественное мнение страны.

К этому времени стало ясно, что горбачевская «перестройка» зашла в тупик и Горбачев пытался скрыть провал своей политики, а также укрепить свои пошатнувшиеся политические позиции. Подобно Хрущеву, который воспользовался сочинением учителя математики для того, чтобы обвинить своих коллег по Президиуму в сталинизме и преодолеть их сопротивление его организационным реформам, Горбачев и Яковлев воспользовались письмом преподавательницы химии Нины Андреевой, опубликованным в газете «Советская Россия», для того чтобы обвинить на заседании Политбюро ЦК 24–25 марта 1988 года ряд своих коллег, особенно Е. К. Лигачева, в сталинизме и противодействии перестройке.

Вступив в союз с силами, давно готовившими удар по нашей стране, Горбачев, Яковлев и другие развязали кампанию за «очищение социализма» от «сталинизма», под аккомпанемент которой осуществлялось уничтожение советского общества. Размах антисталинской кампании конца 80-х годов намного превосходил хрущевские атаки на Сталина. А потому и последствия ее оказались значительно более разрушительными. Заявления о «нерентабельности» «сталинской затратной экономики», о том, что все данные о достижениях советской экономики зиждутся на «лукавых цифрах», служили основанием для развала промышленности, сельского хозяйства, науки. Слова об «антигуманности» сталинского строя помогали уничтожать систему социального обеспечения, здравоохранение, образование, культуру. Под вопли о «произволе» карательных органов СССР разрушались органы правопорядка, разведка и контрразведка. Под крики о «советской агрессии» уничтожались Вооруженные Силы страны. Истерия о «сталинской тюрьме народов» прикрывала захват власти в советских республиках национал-сепаратистами и распад великой Советской державы.

После крушения Советской власти и распада СССР разрушители нашей страны поспешили подправить свои лозунги. Реставрация капитализма сопровождалась расширением антисоветской кампании, которая теперь распространялась не только на Сталина и его время, но также и на Ленина, на Великий Октябрь. Б. Н. Ельцин объявил весь советский период истории «черной ямой», в которой 70 с лишним лет якобы находилась наша страна. Автор двухтомного антисталинского пасквиля Д. А. Волкогонов, в котором он с пафосом проклинал И. В. Сталина за «измену ленинизму», написал двухтомный пасквиль против Ленина, в котором проклинал вождя Октябрьской революции за «антигуманизм». Пытаясь скрыть циничное разграбление национальных богатств, обнищание миллионов людей, рост преступности, быстрое вымирание населения, власть имущие через послушные им СМИ неустанно твердили об «ужасах» советской жизни, о полном уничтожении дворян, священников, офицеров, интеллигентов в первые годы революции, поголовном уничтожении крестьян в ходе коллективизации, о 100 миллионах погубленных людей и 100 миллионах сидевших в лагерях.

Между тем, гибель СССР сопровождалась жизненным крушением миллионов человеческих судеб. Миллионы советских людей были лишены работы, родного крова, сотни тысяч были уничтожены в вооруженных конфликтах и стали жертвами невероятно возросшей преступности. Обогащение небольшой части общества за счет разграбления народных богатств сопровождалось разорением и обнищанием большинства населения. Теперь даже ранее аполитичные люди стали осознавать, что такое социализм, который они потеряли. Жизненный опыт заставлял бывших советских людей отказываться от прежней доверчивости к грубым антисоветским вымыслам. Несмотря на непрекращавшуюся клевету на советский строй и его руководителей, миллионы людей отвергали ее. Опросы общественного мнения свидетельствовали о том, что с начала 90-х годов популярность Сталина неуклонно росла, а доля тех, кто безоговорочно принимал антисталинскую пропаганду, сократилась до трети опрошенных. В городах и поселках России стали воздвигать памятники Сталину, создавать музеи, посвященные ему, восстанавливать разрушенные памятники Ленину.

Потоку антисталинских книг Радзинского, Волкогонова, Млечина, Илизарова и других противостояло все большее количество книг, в которых высказывались иные суждения по поводу Сталина и его времени. В своих книгах В. В. Карпов, В. В. Суходеев, С. Н. Семанов, H.H. Яковлев, Ю. Н. Жуков, М. П. Лобанов, ГЛ. Липартелиани, Ю. В. Качановский, В. Ф. Аллилуев, B.C. Бушин, А. А. Зиновьев, В. В. Кожинов, С. Г. Кара-Мурза и многие другие авторы, нередко придерживавшиеся разных идейно-политических воззрений, разоблачали грубую ложь о Сталине и его времени, которую начал первым распространять Н. С. Хрущев. Реалистично описывая события непростого советского прошлого, они давали высокую оценку деятельности И. В. Сталина и свершениям сталинской эпохи. В оппозиционной печати постоянно публиковались материалы, разоблачавшие грубую клевету на советский строй.

Явный провал полувековых попыток вытравить из сознания народа светлую память о советском прошлом, о Великой Революции, Великой Победе, великих трудовых свершениях, их организаторах и их творцах вызывает тревогу у власть имущих. Невольно демонстрируя свою идейную беспомощность, антисоветчики вновь и вновь обращаются к старым заготовкам. Против советского прошлого вновь брошена старая «гвардия», когда-то выступившая в авангарде разрушителей СССР. В бой против Сталина опять пошли «Дети Арбата». По новому кругу стали раскручивать «В круге первом» Солженицына. (Но на сей раз в телевизионных версиях.) В подкрепление этим телесериалам двинули вновь сформированный «Штрафбат». Даже известные романы советских писателей И. Ильфа, Е. Петрова, М. Булгакова в ходе телеэкранизации обрели в угоду политической конъюнктуре черты патологического антисоветизма. На телеэкране беспрестанно мелькают наспех сработанные невежественные «документальные» фильмы, в которых до неузнаваемости искажена подлинная история великой страны. Редкий юбилей актера, писателя, композитора, художника, ученого, талант которого расцвел в советское время и был высоко оценен Советской властью, обходится без замечаний теледиктора о том, как мучился юбиляр под «гнетом» «жестокого режима», как он лишь чудом уцелел, как он втайне ненавидел советский строй и боролся против него.

Антисоветская кампания особенно усилилась в ходе и после принятия ПАСЕ антикоммунистической резолюции. Хотя ее инициаторами были иностранные государства, заинтересованные в том, чтобы еще раз ограбить Россию под предлогом компенсаций за мнимую оккупацию, в нашей стране снова обнаружилась «пятая колонна», готовая присоединиться к разграблению Родины.

(Из статьи в газете «Правда» 17–20 февраля 2006 г., № 17).

С. Кара-Мурза

Уроки XX съезда

Более полувека назад произошло событие, которое повернуло судьбу страны, — XX съезд КПСС. В него надо вдуматься, не впадая в идеологические страсти. Отношение к XX съезду и сейчас раскалывает и наш народ, и людей во многих странах. Выскажу свою точку зрения, и, судя по многим признакам, с ней будет согласна, по меньшей мере, половина наших граждан. А это немало, полезно учесть мнение и этой половины.

Внешне суть XX съезда заключалась в том, что он «разоблачил культ личности Сталина». Если попросту, то Хрущев заявил народу: «Вы идиоты — подчинялись безумному тирану и даже любили его. Теперь вы обязаны его ненавидеть и каяться, а за это я обещаю вам за три-четыре года догнать Америку по мясу и молоку». От этих слов у граждан возникло острое желание вдребезги напиться, что многие и сделали.

XX съезд нанес по советскому строю удар, от которого он уже и не оправился. Это был первый принципиальный шаг к разрушению легитимности Советского государства. Был начат тот же процесс, что привел к краху Российской империи в феврале 1917 г. На многих элитарных собраниях, где обсуждалось значение XX съезда, этот его итог вызывал радость. Некоторые говорили даже, что они «счастливы». Причем «счастье» это вовсе не вытекало из политической позиции. XX съезд прославляла даже существенная часть «левых» (например, из числа горбачевских социал-демократов).

Не важно, что было причиной такой направленности XX съезда — злой умысел, тупость или халатность команды Хрущева, но объективно это было государственным преступлением. Да и не только на Хрущеве вина, свою лепту вложили все последующие генсеки КПСС. Хрущев повредил несущую опору государства, Брежнев ее не отремонтировал, а лишь замазал трещину краской, Горбачев и Ельцин расковыряли трещину и обрушили здание. Теперь мы никак не вылезем из-под обломков. Нам разбирать руины и строить дом, нам и надо извлечь урок. Особенно это важно молодым, а то сейчас в их сознание опять нагнетается мысль, будто «все катится само собой», будто в мире действуют какие-то невидимые объективные законы исторического развития.

Жить в казарме мало радости, это все понимают. Поэтому всегда есть дезертиры. Но про себя даже и дезертиры знали, что без той сталинской казармы мы бы войну не вытянули. И тогда все понимали, зачем нужен сталинизм, потому и собрались люди в тоталитарное общество как в военный отряд. Потому и возник культ Сталина — как командира. Такого культа сверху не создашь ни кнутом, ни пряником. Хрущев и Брежнев это попытались сделать по причине полного непонимания. Тут спорить не о чем.

Но так же очевидно было всем, что к середине 50-х годов чрезвычайный период закончился (потому и Сталин умер — сделал он свое дело; поговаривают, что его убили, но это не меняет вывода). Из казармы надо было выходить, проводить демобилизацию. Но это — очень трудно. Надо остановить маховик и демонтировать машину тоталитаризма, а сознание у всех по инерции тоталитарно. Привычки, которые были так необходимы целых двадцать лет, сменить непросто.

Так вот, эту операцию Хрущев и его команда провалили — они перенаправили энергию маховика на разрушение государства. Выход из «мобилизационного социализма» решили провести посредством слома сначала его идеологической базы, а затем и организационной. Перечислим лишь самые очевидные результаты этой акции, центральное место в которой занимает XX съезд.

Были разрушены или испорчены главные символы национального сознания, которые «собрали» народ и страну после катастрофы 1917–1921 гг. Ведь сталинизм был создан совместно народом и властью, он и был кратким историческим мигом их тоталитарного единения. Проклятья Хрущева в адрес сталинизма означали отречение власти от этого совместного дела. Сталин умер, проклявшая его власть выходит чистой, вся вина возлагается на народ. Это — измена власти, страшное дело в истории любого государства. С того момента народ начал потихоньку «рассыпаться» и был добит через 30 лет. Как теперь пишут, перестройка и стала завершающей стадией в демонтаже советского народа.

XX съезд вовсе не соединил общество в покаянии и примирении, а расколол его, причем расколол на непримиримые части. С того момента пути этих частей стали расходиться и довели до пропасти. Дело в том, что XX съезд породил реваншизм всех, кто был обижен или покалечен в «казарме». И этот реваншизм был для народа гораздо опаснее, чем раскол Гражданской войны. Это меня удивляло с детства. Моя мать и шестеро ее братьев и сестер были родом из казачьей станицы. В 1945–1946 гг. они и их земляки и свояки часто собирались вместе у нас дома — большинство были офицерами, шла демобилизация, путь многих шел через Москву. Выпив, они всегда говорили о детстве — станица была расколота на красных и белых, за столом сидели дети и тех и других. Были враждебные нотки, но они были слабы, ведь их семьи породнились, дети переженились. А главное, все они воевали в одной армии.

Теперь, после XX съезда, произошло совсем другое. Были собраны, идейно вооружены и легитимированы все «дезертиры» и «диссиденты», которые стали внутренними союзниками противника России в столетней «войне цивилизаций» (в это время она имела форму холодной войны). Посмотрите состав «шестидесятников»! Это не дети монархистов и белых казаков, это выходцы из высшей партийной элиты. Якир, Окуджава, Антонов-Овсеенко. Сейчас самые совестливые из них говорят, что «целились в коммунизм, а попали в Россию» — какая нелепая фраза! Целился в шинель, а попал в сердце!

Сталина». Поскольку речь идет именно о культе, то есть явлении иррациональном, объяснять его молодому поколению начала XXI века столь же бессмысленно, как объяснять истоки религиозной веры безбожнику. Однако это поколение обязано знать, что такое явление реально существовало полвека назад и оказывало огромное влияние на бытие народа и государства.

Любой культ — сокровенная часть духовного мира. Когда эту часть вырывают грубо, грязными лапами, как это сделал Хрущев, в ответ получают цинизм и глухую, часто даже неосознанную ненависть. Нам говорят: зато Хрущев прекратил репрессии. Чушь! Репрессии прекратило само время, изменение самого общества. Я уж не говорю о том, что сам Хрущев явно не думал о «восстановлении истины». Например, он заявил в докладе: «Когда Сталин умер, в лагерях находилось до 10 млн. человек». В действительности на 1 января 1953 г. в лагерях содержалось 1 727 970 заключенных, о чем Хрущеву было сообщено докладной запиской. Таким образом, в докладе XX съезду Н. С. Хрущев исказил истину сознательно. С того времени тема репрессий стала главной в психологической войне против СССР.

Есть разные версии объяснения причин, по которым верхушка партийного аппарата решила нанести такой удар по основам государственности. Иногда говорят о якобы российской традиции укреплять новую власть, очерняя умерших, но это мелочь. Некоторые историки делают вывод, что речь шла о реванше номенклатуры и мести за репрессии против нее в 1937–1938 гг. Положение самого Хрущева было двусмысленным, т. к. в годы репрессий он, как секретарь Московского горкома ВКП(б), был председателем «тройки», выносившей приговоры московским кадрам. Он был также и членом комиссии ЦК ВКП(б), которая рассматривала дело Бухарина и Рыкова. Возможно, поэтому разоблачения сталинизма сопровождались уничтожением многих архивных материалов.

XX съезд сделал СССР страной-изгоем, дал огромные козыри ведущему против нас войну Западу и оттолкнул всех союзников — Китай на Востоке, интеллигенцию на Западе. Левое движение Запада стало антисоветским. Это создало для страны огромные перегрузки.

Всего этого можно было избежать и сделать XX съезд инструментом укрепления и модернизации нашего общества и государства. Почему же этого не произошло? Почему интеллигенция пошла на поводу у Хрущева и не смогла нейтрализовать его тупого импульса? Потому что, как выразился позднее Андропов, «не знала общества, в котором живем». Те, кто чувствовал, что дело неладно, не могли этого связно объяснить и выглядели просто сталинистами, которые хотят уйти от ответственности. А те демократы, которые и сегодня славят XX съезд, и до сих пор не понимают, что он сделал со страной. Они, конечно, закусили удила и на страну им плевать, но для нас важнее непонимание. Оно ведь продолжает работать.

Положение почти не улучшается. Брежнев после Хрущева на время заморозил распад, как это сделал и Путин после Горбачева с Ельциным. Но при незнании и непонимании «нашего общества» остановить распада нельзя. Надо стягивать в сеть ячейки, в которых создается обществоведение, отвечающее нашей реальности и работающее на Россию, а не на догмы «цивилизации». Это надо делать, хотя мощные силы заинтересованы в том, чтобы такие ячейки затаптывать.