Постарайся простить

Глава 3

Время, казалось, остановилось. Алессия была слишком ошеломлена, чтобы отреагировать. Сильные руки практически незнакомца крепко обнимали ее. Губы не отрывались от ее губ. Жар мускулистого тела опалял…

Наконец она пришла в себя. Ярость и негодование мгновенно вспыхнули в ней, превратив в мегеру. Алессия попыталась отвернуть лицо, уперлась обеими руками в грудь мужчины, но он продолжал удерживать ее. Рука, зарывшаяся в ее волосы, не позволяла уклониться от поцелуя. Другая рука скользнула по спине, легла на поясницу и еще теснее прижала Алессию к его телу.

Он, вероятно, сошел с ума – Николо Орсини целовал ее так, будто имел на это право.

Алессия снова уперлась в грудь Ника. Она толкала эту гору мышц… безуспешно. Тут она почувствовала его возбуждение, и земля покачнулась под ногами.

Потом она услышала стон. Неужели этот низкий, горловой звук издала она? Ее руки, будто сами по себе, скользнули по его плечам, пальцы зарылись в густые волосы на затылке, рот приоткрылся…

И тут все закончилось. Ник резко отстранил Алессию.

Она открыла глаза и посмотрела ему в лицо. Его черты стали резче; глаза цвета эспрессо превратились в щелки в обрамлении густых черных ресниц; на виске пульсировала жилка, а со скул медленно сходил румянец.

Алессии хотелось дать ему пощечину, но еще больше – бежать от этого человека без оглядки. Но она знала, что от хищника нельзя убегать, и заставила себя остаться на месте. Сделав глубокий, успокаивающий вдох, она вытерла губы тыльной стороной ладони.

– Если вы хотели произвести на меня впечатление, – холодно произнесла она, – то вам это не удалось.

Губы Ника искривила усмешка.

– Удалось, – самоуверенно констатировал он.

– И я предупреждаю вас, синьор, что, если вы еще раз позволите себе…

– Избавьте меня от угроз. Вы не в том положении, чтобы угрожать.

Как же он ей ненавистен!

– Вы варвар!

– Варвар! – Ник усмехнулся. – Продолжай, милочка, не сдерживай себя. Скажи все, что ты думаешь. – Усмешка исчезла с его лица. – Но не забывай, что кошелек в моих руках, и тогда мы поладим.

И тут самообладание покинуло Алессию.

– Мы никогда не поладим, синьор! Планы снова меняются. Винодельня Антонини уже не нуждается в инвестициях. Вы напрасно проделали столь долгий путь.

Ник предостерегающе сузил глаза. Принцесса стояла напротив него, вытянувшись в струнку, плечи расправлены, голова надменно вскинута. Весь ее вид выказывал презрение. Что ж, отлично! Между ними нет недомолвок. Но какой черт вселился в него, когда он поцеловал ее? Зачем?

Чтобы поставить на место?

Нет!

Он никогда не обращался с женщиной подобным образом, никогда силой не брал того, что та не была готова отдать ему сама.

Но даже если бы им двигало желание поставить принцессу на место, эффект получился обратный. Она явно не была потрясена. Наоборот, казалась собранной и холодной. Нику, должно быть, почудилось, что в конце их поцелуя Алессия расслабилась и ответила ему, что ее губы приоткрылись навстречу его губам, послышался ее стон…

Или стон был его собственный?

– Вы меня поняли, синьор Орсини? Возвращайтесь домой, к своим гангстерам. Антонини не будут иметь с вами дела.

Что ж, все стало предельно ясно. В глазах принцессы он был не только варвар, а еще и сицилийский мафиози, бандит и головорез. Одним словом, настоящий Орсини.

– Мы возместим все понесенные вами затраты.

О, это императорское «мы»! Принцесса, соизволившая беседовать с одним из подданных. Ник улыбнулся, скрестив руки на груди, и оперся бедром о капот своего вульгарного «феррари». Это была та улыбка, которая во время заседаний и переговоров нагоняла парализующий страх на собеседников.

– Очень мудрое предложение, – вкрадчиво ответил Ник.

– Именно так. – Алессия окинула взглядом машину. – Счет за ремонт тоже пришлите нам.

– Вместе с перечнем… как вы это назвали? Ах да, понесенных затрат?

– Как пожелаете. А теперь, синьор, позвольте…

– …Сказать мне arrivederci? И не надейтесь.

– Что?!

Алессия изо всех сил старалась выглядеть элегантной и надменной, но под его взглядом остро чувствовала, что ее костюм помят, волосы растрепаны. Словно она только что… вылезла из чьей-то постели.

Ник думал о том же. Принцесса выглядела так, будто только что вылезла из постели. Его постели. И тело немедленно отреагировало на эту мысль самым очевидным образом, а в голове замелькали картинки – обнаженная высокомерная ледышка тает в его объятиях под напором неистовой страсти.

Господи, что за мысли лезут в голову?

– Вы правы, – резко произнес Ник. – Поездка была долгой. Восьмичасовой перелет из Нью-Йорка в Рим, трехчасовая задержка рейса… Я убил уйму времени.

– И вы желаете компенсацию?

Ник увидел, что чертова принцесса открывает кошелек. Она извлекла чековую книжку и вопросительно посмотрела на него:

– Сколько?

Алессия ахнула, когда пальцы Ника сомкнулись на ее запястье.

– Вы всегда так самоуверенны, принцесса? Или только со мной?

В ее глазах полыхал гнев.

– Отпустите меня, мистер Орсини.

Ник ухмыльнулся:

– А почему не синьор? Или согласно вашей табели о рангах я недостоин такого обращения? – Он притянул ее еще ближе. – Я внимательно изучил материалы по винодельне, которые прислал ваш отец. Винодельческий бизнес Антонини на грани банкротства.

– Вас это не касается.

– Принцесса, я хорошо разбираюсь в инвестициях и, проанализировав цифры, понял, о чем ваш отец забыл упомянуть в присланных материалах.

– И о чем же? Я не понимаю…

– Думаю, понимаете, принцесса. Ваш папочка большую часть денег забирал себе, а не вкладывал в дело. Куда они шли? На лошадей? На казино? На женщин?

Алессия резко взмахнула свободной рукой:

– Все! Разговор окончен!

– Без денег, а ваш отец запросил пять миллионов евро, хотя, я думаю, потребуется больше, вам очень скоро придется проститься с семейным бизнесом. Так что вам позарез нужны мои деньги.

– Нам ничего не нужно от такого человека, как вы.

– И вы готовы в мгновение ока лишиться того, что принадлежало вашей семье пять веков? Придется отказаться от привычного образа жизни…

– Вы думаете, меня это сильно волнует?

– Волнует. Иначе вы не потратили бы целый день на то, чтобы встретить простолюдина.

– Вы ошибаетесь, мистер Орсини. Я здесь, потому что… потому что…

Алессия растерянно моргнула. Ник буквально видел, как лихорадочно она пытается вернуть контроль над ситуацией. Ее послали встретить его, а она была принцессой Антонини, не привыкшей иметь дело с простолюдином, но и не имевшей власти избавиться от него.

– В чем дело? – ухмыльнулся Ник. Не получив ответа, он протянул ей свой мобильный. – Позвоните папочке и выслушайте все, что он вам ответит на ваше решение отправить меня восвояси.

– Bastardo insolente! Наглый ублюдок!

Ник прекрасно знал, что принцесса не позвонит.

Только не знал – почему.

«Мамочка, – в ужасе думала Алессия. – Как я могла забыть о тебе?»

Злость на этого американца на какое-то время затмила реальность. Но ей придется заключить сделку с дьяволом, если она хочет, чтобы ее мать оставалась в санатории. Николо Орсини нужен ей, и она будет иметь с ним дело, чего бы ей это ни стоило.

И все-таки какой же он мерзкий!

Высокомерный. Самоуверенный. По-гангстерски брутальный. А поцелуй?! Мафиози уверен, что он неотразим, вообразил, что этот его бандитский шарм способен произвести на нее впечатление…

Впрочем, не важно. Алессия не может отделаться от него. Теперь мистер Орсини – ее проблема, и эту проблему ей предстоит решить. И у нее не было сомнений в том, что она сумеет справиться с ним. Да и выбора у нее не было.

– Проблемы, принцесса? Вы забыли номер телефона папочки?

Алессия моргнула, возвращаясь в реальность. Но кем бы ни был Николо Орсини, нельзя было не признать, что он великолепен. Настоящее воплощение мужественности. По роду своей работы Алессии часто приходилось сталкиваться с внешне привлекательными мужчинами, которым их деньги позволяли иметь дизайнерскую одежду, лучшие машины. Одним словом, все то, что превращает просто привлекательного мужчину в неотразимого красавца.

Одежда Орсини была, безусловно, дорогой, стрижка – стильной, но не это делало его великолепным. Он был великолепен сам по себе, независимо от одежды и стрижки. Густые темные волосы, глаза, напоминающие безлунную ночь, прямой нос, твердые губы и резко очерченные скулы. И еще он был чертовски сексуален. Длинное, поджарое, мускулистое тело, чувственные губы…

– Вы так внимательно смотрите, принцесса. Ну и как, нравится вам то, что вы видите?

Алессия подняла взгляд от губ выше и почувствовала, что краснеет. Его тон был оскорбительным, но в глазах полыхал пожар.

– Я просто думала о том, – холодно ответила Алессия, – что внешне вы не выглядите как дикарь, синьор Орсини. Но это лишь еще раз доказывает, что внешность обманчива.

Ник пожал плечами.

– Ваш отец – это ваш отец, принцесса. Мой – это мой. Я же именно то, что вы видите перед собой.

Алессия чуть нахмурилась – слова Ника привели ее в замешательство. Но потом она решила, что таким образом он выразил согласие, признал, что он сын «крестного отца», член мафии, корни которой уходят на Сицилию, которую презирают все порядочные итальянцы.

И все-таки ей придется иметь с ним дело.

Итак, завтра поездка на винодельню, а сегодня вечером – официальный обед на отцовской вилле.

Через день Николо Орсини навсегда исчезнет из ее жизни. А два дня в его обществе она как-нибудь переживет.

Что касается распоряжения отца поработать шофером у мистера Орсини и привезти его на виллу, то Ник сам облегчил ей задачу, сказав, что привык быть независимым. И арендованный «феррари» этому доказательство. Отлично! По поводу же его пребывания на вилле… Она посоветует ему отель, если он не позаботился забронировать номер, а утром заедет за ним.

Все решаемо, в приливе оптимизма подумала Алессия и повернулась к Нику, чтобы озвучить свое предложение, но он уже нажимал кнопки на своем мобильном, а потом заговорил с кем-то по-английски. Как оказалось, он звонил в агентство, в котором арендовал машину, и приказал забрать ее в аэропорту. По поводу небольшого повреждения им надлежит переговорить с его страховой компанией. Машину он возвращает потому, что она больше ему не потребуется.

– Как это не потребуется? – зашипела Алессия.

Ник ухмыльнулся:

– Ваш отец пригласил меня остановиться на вилле, а вас определил моим личным гидом и шофером. Я ничего не путаю, принцесса?

Алессия уже была готова достойно ответить наглецу, но потом передумала. Она кивком указала на свой «мерседес»:

– Садитесь!

– Какое любезное приглашение.

Она молча обошла машину и села за руль.

– Два дня, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

– Прошу прощения?

Господи, как же он ей ненавистен! Этот любезный тон, эти аристократические манеры… Все это так же фальшиво, как… как… Алессия резко нажала на тормоз, едва не проскочив на красный свет.

– Я сказала, что даю вам два дня. Это более чем достаточно, чтобы осмотреть виноградники и винодельню и пообщаться с управленческим аппаратом.

Ник откинулся на спинку сиденья. Два дня… Именно столько он сам себе отвел на поездку в Тоскану. Но теперь ситуация изменилась.

– Неужели? – протянул он насмешливо.

– Два дня! Как я уже сказала, этого времени более чем достаточно, чтобы…

– Две недели, – произнес Ник, не веря самому себе, что сказал это. – Мне потребуется намного больше времени, чтобы принять решение. И я, конечно, рассчитываю, что вы будете в моем распоряжении двадцать четыре часа в сутки все эти четырнадцать дней.

Ее обескураженный вид едва не заставил Ника рассмеяться. Если бы принцесса только знала, что он только что кардинально поменял так тщательно разработанный план.

– Вы pazzo? Сумасшедший? Я не собираюсь возиться с вами две недели!

Ник подался к ней и приник губами к ее рту. Когда Алессия сделала попытку увернуться, он взял ее лицо за подбородок и удерживал до тех пор, пока она тихонько не застонала и не приоткрыла губы…

Позади негодующе засигналила какая-то машина.

Ник отпустил Алессию и снова откинулся на спинку своего сиденья.

– Две недели. – В его голосе слышалась хрипотца, с которой он не совладал. – Если вам нужны мои деньги, вам потребуется две недели, чтобы получить их.